        Ѓрэм ‘токер. ‚ампир


        ѓлава перваЯ


        „Ќ…‚Ќ€Љ „†ЋЌЂ’ЂЌЂ •ЂђЉ…ђЂ
     (‡аписано стенографически)

     <i>3 маЯ.</i>

     ‚ыехал из Њюнхена 1 маЯ в  8 часов 35 минут вечера и прибыл в ‚ену рано
утром  на  следующий день; должен был приехать в  6 часов 46 минут, но поезд
опоздал на час. Ѓудапешт,  кажетсЯ, удивительно красивый  город; по  крайней
мере, такое впечатление произвело на менЯ то,  что Я мельком  видел  из окна
вагона, и небольшаЯ прогулка по  улицам.  џ боЯлсЯ отдалЯтьсЯ  от вокзала. “
менЯ было такое чувство, точно  мы покинули запад и оказались  на востоке, а
самый западный из велико­лепных  мостов через „унай, который достигает здесь
громадной ширины и глубины, напомнил мне о том, что мы находимсЯ недалеко от
’урции.  ‚ыехали мы  своевре­менно и прибыли в Љлаузенберг после полуночи. џ
оста­новилсЯ на ночь в  гостинице  "ђуаЯль". Љ обеду  или,  вернее,  к ужину
подали цыпленка, приготовленного ка­ким-- то оригинальным способом с красным
перцем -- прекрасное оригинальное блюдо, но сильно возбуждаю­щее жажду.
     (Џримечание: надо взЯть рецепт длЯ Њины.)
     џ пришел  к  заключению, что, как ни скудны мои  по­знаниЯ  в  немецком
Языке, все  же они оказали  мне боль­шую  услугу. Џраво, не знаю,  как  бы Я
обошелсЯ  без  них.  ‚о  времЯ  моего  последнего  пребываниЯ  в  ‹ондоне  Я
воспользовалсЯ  свободным  временем,  чтобы посетить Ѓританский  музей,  где
рылсЯ  в книгах и атласах книж­ного отдела ’рансильвании; мне казалось,  что
впослед­ствии,  при  моем сношении  с  магнатами этой страны, всЯ­каЯ мелочь
может пригодитьсЯ.  џ  выЯснил,  что интересо­вавшаЯ менЯ область  лежит  на
крайнем  востоке  страны, как раз на  границах трех областей: ’рансильвании,
Њолдавии и Ѓуковины,  посреди  Љарпатских гор; Я убе­дилсЯ, что это  одна из
самых диких и  малоизвестных частей …вропы и никакие географические карты  и
другие источники  не  могли  мне  помочь  определить  местополо­жение "‡амка
„ракулы",  так  как  до сих  пор  нет подроб­ной  географической  карты этой
области.  Ќо  все же  мне  удалось  узнать, что  почтовый  город Ѓыстриц  --
упомЯ­нутый графом „ракулой -- существует на самом деле. ‡десь Я внесу кое--
какие примечаниЯ, дабы впоследствии, когда  буду  рассказывать Њине о  своем
путешествии  и пребывании в этих краЯх,  восстановить в  памЯти все виденное
мною. ’рансильваниЯ населена четырьмЯ  раз­личными  народностЯми: саксонцами
--  на севере, вала­хами -- на юге, мадьЯрами -- на западе и секлерами -- на
востоке и северо-- востоке. џ нахожусь среди послед­них. Ћни утверждают, что
происходЯт от Ђттилы и гун­нов. ‚озможно,  что так оно и есть поскольку в XI
веке, когда мадьЯры завоевали страну, она была сплошь за­селена гуннами.
     џ где-- то вычитал, что в  недрах  Љарпатских гор за­родились суеверные
преданиЯ  и легенды  всего мира, как будто в них  находитсЯ центр водоворота
фантазии; если это так  на самом деле, то мое  пребывание здесь обещает быть
очень интересным.
     (Џримечание: надо спросить об этом у графа.)
     џ  плохо  спал, хотЯ  кровать  моЯ  была довольно  удобна;  мне снились
какие-- то страшные сны. ЉакаЯ-- то собака всю ночь завывала под моим окном,
что может быть и повлиЯло на эти сны, а может  быть, "паприка"  всему виною,
так  как, хотЯ  Я выпил весь графин воды, все же  не мог утолить жажды.  Џод
утро  Я,  по--  видимому,  крепко заснул, так  как,  чтобы  добудитьсЯ менЯ,
при­шлось  с полчаса  неистово  стучать  в  дверь.  Љ  завтраку подали опЯть
"паприку",  затем  особую  похлебку  из  куку­рузной  муки,  так  называемую
мамалыгу,  и Яйцеобраз­ные  питательные плоды -- „емьЯнку, начиненные мел­ко
нарубленным мЯсом -- превосходное блюдо; называ­етсЯ оно "имплетата".
     (Џримечание: необходимо раздобыть этот рецепт тоже.)
     Њне  пришлось  поторопитьсЯ  с  завтраком,  так  как  поезд отходил  за
несколько  минут до 8--  ми;  вернее, он  должен  был отойти в это времЯ, но
когда Я,  примчав­шись  на  станцию  в  7  часов  30  минут,  сел  в  вагон,
выЯс­нилось,  что  ранее половины девЯтого поезд и не подумал трогатьсЯ. Њне
кажетсЯ,  чем  дальше к ‚остоку,  тем менее точны  поезда. —то же делаетсЯ в
таком случае в Љитае? ‚оображаю...
     ‚ продолжение всего следующего днЯ мы любовались мелькавшими перед нами
картинами,  полными разнооб­разной  красоты. Њимо  проносились то  маленькие
города  или  замки  на  вершинах  крутых  холмов,  похожие  на  те,  которые
встречаютсЯ на гравюрах в старинных  книгах  ‘в. ЏисаниЯ; то бурные потоки и
реки,  окаймленные бе­лыми  каменными берегами. Ќа каждой станции толпи­лась
масса людей в разнообразнейших нарЯдах.
     Љ  вечеру  мы добрались,  наконец,  до  Ѓыстрица,  ока­завшегосЯ  очень
интересным старинным уголком.

     ѓраф  „ракула  в  своих  письмах  рекомендовал  мне гостиницу  "‡олотаЯ
Љорона",  котораЯ оказалась,  к  мое­му  большому  восторгу,  выдержанной  в
старинном стиле; моим самым пламенным желанием было видеть все то, что могло
бы  дать  мне  верное  представление  о  стране. Џо--  видимому, менЯ  здесь
ожидали, так  как  в дверЯх мне встретилась веселаЯ на вид, пожилаЯ женщина,
одетаЯ  в обычный  национальный крестьЯнский  костюм: в белую юбку с двойным
длинным  передником  из  цвет­ной шерстЯной  материи.  Љогда Я подошел,  она
поклони­лась  и  спросила: "ѓосподин  англичанин?" "„а,  -- отве­тил  Я,  --
„жонатан  •аркер". Ћна улыбнулась  и что--  то  сказала  человеку  в жилете,
стоЯвшему  за  ней тоже в дверЯх; он вышел и сейчас же  вернулсЯ с письмом в
ру­ках, которое передал мне. ‚от оно:
     "Њой друг, приветствую ‚ас в Љарпатах! ‘ нетерпе­нием ожидаю ‚ас. ‘пите
спокойно  в эту ночь. ‡автра в 3  часа  дилижанс отправитсЯ в Ѓуковину; одно
место оставлено длЯ ‚ас. ‚ ущелье Ѓорго ‚ас будет ожидать колЯска, котораЯ и
доставит ‚ас в замок.
     џ надеюсь, что ‚ы благополучно  приехали из ‹он­дона и что ‚ам доставит
удовольствие пребывание в нашей великолепной стране.
     ‚аш друг, <i>„ракула</i>".


     <i>4 маЯ.</i>

     •озЯин  гостиницы, должно быть,  получил письмо от  графа  с поручением
оставить  длЯ менЯ место в дили­жансе; но  на мои расспросы он долгое  времЯ
ничего не отвечал и делал вид, что не понимает моего немецкого Языка. ќто не
могло быть  правдой,  так как раньше он прекрасно  понимал его;  по  крайней
мере, в свое времЯ на мои вопросы он отвечал. •озЯин и его жена поглЯды­вали
друг на друга и на менЯ с каким-- то  страхом. Ќако­нец, он пробормотал, что
деньги  были  посланы  в письме и что  больше  он ничего  не знает.  Љогда Я
спросил, знает ли он графа „ракулу и не может  ли что-- нибудь расска­зать о
замке, то он и его жена перекрестились и, ска­зав что они  ровно  ничего  не
знают, просто-- напросто  отказались от дальнейших  разговоров.  ‚скоре  мне
при­шлось отправитьсЯ в путь, а Я так и не сумел никого расспросить. ‚се это
было  очень таинственно  и  отнюдь не действовало  на  менЯ ободрЯюще. Џеред
самым  отъез­дом ко  мне вошла жена  хозЯина  --  пожилаЯ дама --  и  нервно
спросила:  "‚ам  непременно   нужно  ехать,  о  молодой  господин?  ‚ам  это
необходимо?" Ћна была в таком возбуждении, что,  по-- видимому, забыла и тот
маленький запас немецких слов, который знала, и при­мешивала к немецкой речи
другой Язык, которого  Я со­вершенно не знал. џ  мог следить  за  смыслом ее
речи только благодарЯ  тому, что задавал много вопросов. Љогда Я сказал, что
должен сейчас  же  ехать,  что менЯ призывает туда  важное дело --  она менЯ
опЯть спро­сила: "‡наете ли вы, что за день сегоднЯ?" џ ответил, что сегоднЯ
4 маЯ; она покачала головой и сказала опЯть: "Ћ, да. џ это знаю, Я это знаю.
Ќо знаете  ли вы, что  за день сегоднЯ?" ‚идЯ, что Я понЯтиЯ не имею, в  чем
дело, она продолжала: "‘егоднЯ канун ‘вЯтого  ѓеоргиЯ.  ђазве вы не  знаете,
что  сегоднЯ  ночью,  лишь  только  пробьет  полночь,  нечистаЯ  сила  будет
властвовать  на земле? Ђ имеете  ли вы представление о  том, куда вы едете и
что  вас  там  ожидает?"  Ћна  сильно  сокрушалась, и как  Я ни старалсЯ  ее
утешить, все было безуспешно. ‚ заклю­чение она упала передо мной на  колени
и начала умо­лЯть не ехать туда; или, по крайней мере, переждать день-- два.
‚се  это  было в достаточной  мере смешно,  да  к  тому  же  Я  неважно себЯ
чувствовал; тем  не менее менЯ призывали важные дела, и  Я не мог допустить,
чтобы на мой отъезд влиЯли какие-- то бредни. Џоэтому Я  поднЯл ее с колен и
как можно строже сказал, что благодарю за предостережение,  но должен ехать.
’огда она встала и, вытерев глаза, снЯла со своей шеи крест и предложила мне
надеть его.  џ не знал, как  поступить,  так как, будучи членом англиканской
церкви,  с  детства  привык  смотреть  на  такие  вещи  как  на своего  рода
идо­лопоклонство, но Я боЯлсЯ, чтобы  мой отказ не  показалсЯ оскорбительным
длЯ пожилой дамы,  котораЯ была столь  благожелательно  настроена ко мне,  и
колебалсЯ, не знаЯ, как поступить. ‡аметив мою  нерешительность, она  просто
надела  мне крест на шею, сказал: "‚о имЯ вашей матери". ‚ношу это в дневник
в  ожидании  кареты, котораЯ, конечно, запаздывает;  а крест так и осталсЯ у
менЯ на шее. Ќе знаю, страх ли пожилой дамы или те многочисленные рассказы о
привидениЯх,  которые гос­подствуют в  этой местности,  или сам  крест  тому
ви­ною -- не знаю, но Я не чувствую себЯ так свободно, как всегда. …сли этой
книге  суждено  увидеть Њину раньше  менЯ,  то пусть  она  передаст  ей  мой
последний привет. ‚от и карета.


     <i>5 маЯ. ‚ замке</i>

     ‘ерое  утро  сменилось  Ярким солнцем, высоко стоЯщим  над  горизонтом,
который кажетсЯ зубчатым.  џ  не знаю,  деревьЯ или  холмы придают ему такую
форму -- все  так далеко, что  большие  и маленькие  предметы сли­ваютсЯ. Ќе
хочетсЯ спать, а так как менЯ не позовут, пока Я  сам не проснусь, то Я буду
писать, пока  не  засну.  ‡десь происходит масса странных  Явлений,  которые
нужно  отметить, но чтобы читатель  не вообразил, что Я опЯть слишком хорошо
пообедал и поэтому  галлюцинирую из-- за тЯжести в желудке, Я подробно опишу
свой обед. Њне подали блюдо, которое здесь называетсЯ разбой­ничьим  жарким:
куски мЯса и сала с луком, приправ­ленные паприкой, -- все это жаритсЯ прЯмо
на угольЯх, так же как в ‹ондоне кошачье мЯсо. ‚ино подали "‡о­лотой медок",
странно  щиплющее  Язык,  но в общем не неприЯтное  на вкус; Я  выпил  всего
только пару бокалов этого напитка и больше ничего. Љогда  Я сел в карету, то
кучер  еще  не занЯл своего  места, и Я видел, как он бе­седовал с хозЯйкой.
Ћни наверное говорили обо мне, так  как то и дело поглЯдывали в мою сторону;
несколько  соседей,  сидевших  на  скамьЯх  около  дверей,  подошли  к  ним,
прислушались к беседе  и  тоже  посмотрели  на  менЯ,  причем  большинство с
чувством  состраданиЯ.  џ  мог  расслышать  массу  слов,  которые  они часто
повто­рЯли,   --  странные  разнообразные  слова,  должно  быть,  на  разных
наречиЯх, так  как в толпе были люди раз­личных национальностей; Я незаметно
вытащил из сумки свой многоЯзычный словарь  и начал отыскивать слова. ЌельзЯ
сказать,  чтобы  найденные  слова  звучали осо­бенно ободрЯюще; вот значение
большинства из них: "ordog" -- дьЯвол, "pokol" -- ад, "stregoica" -- ведьма,
"vrolok" и "vikoslak" -- значение обоих слов  одно и  то же,  но  одно  по--
словацки,  а  другое  по--  сербски,  обо­значает  что--  то  среднее  между
оборотнем и вампиром.
     (Џримечание: Я должен подробно узнать у графа об этих суевериЯх.)
     Љогда мы двинулись в путь, то всЯ толпа  высыпала  к дверЯм гостиницы и
все осенили  себЯ  крестным зна­мением,  причем два пальца были направлены в
мою  сторону.  ‘ большими  трудностЯми Я добилсЯ от одного из моих спутников
объЯснениЯ,  что все это значит; сначала он не хотел мне отвечать, но узнав,
что Я  англи­чанин, объЯснил, что это  служит как бы талисманом и защитой от
дурного глаза. ’акое поведение мне не особенно понравилось, так как Я ехал в
незнакомое  место,  чтобы  встретитьсЯ  с  незнакомым  человеком; но, говорЯ
правду, каждый из них был до того искренен, до того чистосердечно  огорчен и
высказывал мне  столько симпатии, что Я невольно был тронут.  Џокрыв широким
холстом сидение, наш кучер ударил своим длинным би­чом по четырем  маленьким
лошадкам,  которые дружно стронули  омнибус с  места  и  -- наше путешествие
на­чалось.
     ‚скоре  Я  совершенно позабыл о  страхе  перед приви­дениЯми,  невольно
залюбовавшись красотой  природы. Џеред нами  расстилалась  зеленаЯ, покрытаЯ
лесами и  дубравами местность; то  здесь, то  там вздымались круп­ные холмы,
увенчанные  группами деревьев или же фер­мами, белые остроконечные краЯ крыш
которых  были  видны  с  дороги.  ‚езде  по  дороге встречались в  изо­билии
всевозможные  фруктовые  деревьЯ  в цвету -- груши, Яблони, сливы, вишни,  и
проезжаЯ мимо, Я  Ясно видел, как трава под фруктовыми деревьЯми была сплошь
усеЯна опавшими лепестками.
     Џосреди этих зеленых холмов  пробегала дорога,  то изгибаЯсь и кружась,
то свободно и широко  вновь по­ЯвлЯЯсь у опушки сосновых лесов. „орога  была
неров­наЯ,  но  тем  не  менее  мы  неслись  по  ней  с  невероЯтной,  прЯмо
феерической скоростью.  ’огда  Я  не понимал  при­чины  этой быстроты;  по--
видимому, кучеру был отдан приказ не терЯть времени и поспеть в определенный
час  в  ущелье  Ѓорго.  ‡а  зелеными волнистыми  холмами  воз­вышались  цени
Љарпатских  гор, покрытые  могучими ле­сами.  Ћни возвышались по обе стороны
ущельЯ  Ѓорго,  Ярко  озаренные  заходЯщим  солнцем,  отливаЯ всеми  цветами
радуги:  темно--  голубым  и  пурпурным  цветом  сиЯли  вершины,  зеленым  и
коричневым -- трава на ска­лах; а бесконечно тЯнувшаЯсЯ перспектива зубчатых
скал   и  заостренных  утесов  предстала   перед  нашими  взорами,  покрытаЯ
величественными снежными верши­нами ослепительно белого цвета. Њы продолжали
наше бесконечное путешествие, а солнце за нашей спиной спускалось все ниже и
ниже, и вечерние тени начали расстилатьсЯ вокруг.
     Њестами холмы были до того круты, что, несмотрЯ на все стараниЯ кучера,
лошади могли двигатьсЯ  только шагом. џ  хотел, как это принЯто у  нас дома,
сойти  и помочь лошадЯм, но кучер и слышать об этом не  хотел. "Ќет, нет, --
говорил он, -- вы не должны здесь ходить, тут бродЯт слишком свирепые собаки
и  затем, --  доба­вил  он, по-- видимому шутки ради,  так как  обернулсЯ  к
остальным  пассажирам,  рассчитываЯ  на  ободрЯющую  улыбку, --  вам  и  так
придетсЯ  достаточно  подождать, прежде  чем удастсЯ уснуть". Ћн только  раз
остановилсЯ, и то лишь затем, чтобы зажечь фонари.
     Љогда начало темнеть, пассажиры заволновались  и один  за другим  стали
обращатьсЯ к кучеру с просьбою ехать быстрее. “даром своего  длинного бича и
дикими криками кучер заставил  лошадей  положительно  лететь.  ‡атем  сквозь
темноту Я увидел  над  нами какой-- то серый свет -- как будто  расщелина  в
холмах.  ‚олнение среди  пассажиров  все увеличивалось;  наша шаткаЯ колЯска
подскакивала на  своих  больших  кожаных  рессорах  и  раскачивалась во  все
стороны,  как  лодка в  бурном море.  Њне пришлось  крепко держатьсЯ.  ‡атем
дорога выров­нЯлась, и мы понеслись по ней. Џотом  горы приблизи­лись к  нам
совершенно вплотную, и мы наконец въехали в ущелье Ѓорго. ‚се пассажиры один
за  другим  принЯ­лись  наделЯть  менЯ  подарками;  они давали  их  с  такой
настойчивостью, что Я положительно был лишен воз­можности отказатьсЯ; каждый
при  этом искрение верил, что подарки избавЯт менЯ  от дурного глаза, каждый
из них менЯ еще благословлЯл и крестил, точно так же, как на дворе гостиницы
в  Ѓыстрице. ‡атем, когда  мы помчались дальше,  кучер  наклонилсЯ вперед, а
пасса­жиры, нагнувшись по обе стороны колЯски, нетерпе­ливо вперили взоры  в
окружающую мглу.  џсно  было, что впереди случилось или  ожидалось  что-- то
необыкновен­ное,  хотЯ, сколько Я ни расспрашивал пассажиров, никто не давал
мне  ни малейшего объЯснениЯ. ќто состоЯние всеобщего волнениЯ  продолжалось
еще некоторое вре­мЯ, пока наконец мы не  увидели  впереди выезд  из ущельЯ.
Ѓыло  темно,   надвигающиесЯ  тучи  и  душный  воздух  предвещали  грозу.  џ
внимательно всматривалсЯ в дорогу в ожидании экипажа, который повезет менЯ к
графу. Љаждую минуту Я надеЯлсЯ увидеть свет фонарей во мраке; но всюду было
темно.  ‹ишь в  лучах фонарей  омнибуса  виднелсЯ  пар  от  наших  загнанных
лошадей,   поднимавшийсЯ   облаком.  ’еперь   мы   Ясно  могли  рас­смотреть
расстилающуюсЯ перед нами белую песчаную  дорогу, но на всем  ее  протЯжении
даже и намека  не было на какой--  нибудь экипаж. Џассажиры вновь  спо­койно
уселись   с  Явным  выражением   радости,   точно   в  насмешку   над   моим
разочарованием. џ задумалсЯ над тем, что предпринЯть, когда кучер, посмотрев
на часы, сказал что--  то другим, чего Я, к  сожалению, не смог по­нЯть, так
как это было сказано очень тихо. ЉажетсЯ он, сказал: "—асом  раньше".  ‡атем
он повернулсЯ  ко  мне  и сказал на отвратительном немецком Языке,  еще хуже
моего:  "Ќет никакой  кареты. Џо--  видимому,  ѓоспо­дина не ожидают.  ‹учше
пусть он поедет сейчас  с нами в Ѓуковину, а завтра возвратитсЯ обратно, или
же на следующий  день --  даже лучше  на  следующий  день". Џока он говорил,
лошади начали ржать,  фыркать и дико рыть землю, так что кучеру пришлось  их
сдерживать, напрЯгаЯ всю силу.
     ‚друг, среди хора визгов и воплей пассажиров,  осе­нЯвших себЯ крестным
знамением,  позади  нас  показа­лась запрЯженнаЯ четверкой  лошадей колЯска,
котораЯ, догнав наш омнибус остановилась. Љогда лучи фонарей упали на нее, Я
увидел  великолепных породистых воро­ных  лошадей. Ќа козлах сидел человек с
длинной чер­ной бородой, в широкой черной шлЯпе, котораЯ скры­вала его лицо.
џ смог  разглЯдеть блеск  очень больших глаз, казавшихсЯ  красными при свете
фонарей, когда он повернулсЯ к нам. Ћн обратилсЯ к кучеру: "’ы что-- то рано
сегоднЯ приехал, друг мой". ‚озница, заикаЯсь, ответил:
     -- ѓосподин англичанин очень торопил, -- на что незнакомец возразил:
     "Џотому-- то ты, вероЯтно, и  посоветовал ему ехать в Ѓуковину! ЊенЯ не
обманешь, друг  мой; Я слишком много знаю,  да и лошади у менЯ быстрые". Џри
этом он улыбнулсЯ, и луч фонарЯ осветил его холодный,  жесто­кий рот, Ярко--
красные  губы и  острые  зубы,  белые,  как  слоноваЯ  кость.  Ћдин  из моих
спутников шепотом про­чел своему соседу строфу из ‹еоноры Ѓургера:
     "’ак, как быстро скачет смерть".
     Ќезнакомец,  очевидно,  расслышал эти  слова,  посколь­ку  взглЯнул  на
говорившего  с  торжествующей  улыбкой.  Џассажир  отвернулсЯ,  осенЯЯ  себЯ
крестным знаме­нием. "Џодай мне багаж господина", -- сказал незнако­мец, и с
необычайной  быстротою  мои  вещи  были вынуты  из дилижанса и  переложены в
колЯску. ‡атем  Я  вышел, но так как  колЯска  была закрыта, кучер помог мне
взобратьсЯ,  подхватив менЯ  под локоть стальною  ру­кою, -- по--  видимому,
сила у него была необычайнаЯ. Њолча дернул он  вожжами, лошади  повернули, и
мы  по­неслись  во  мраке ущельЯ. Љогда Я  оглЯнулсЯ, то заме­тил  при свете
фонарей лошадей  дилижанса, а оглЯнув­шись вторично, увидел, как мои прежние
спутники пере­крестились, затем кучер щелкнул бичом, окликнул своих лошадей,
и они  помчались  дорогой в Ѓуковину. Љак только  они канули  во  мрак, менЯ
охватило  чувство оди­ночества  и странный озноб; но на  плечи сейчас же был
накинут плащ, колени укрыты толстым шерстЯным одеЯ­лом, и кучер обратилсЯ ко
мне на прекрасном немец­ком Языке:
     --  Ќочь  холодна, сударь, а  господин мой, граф, про­сил окружить  вас
вниманием.  Џод  сидением  приготов­лена длЯ вас флЯжка  сливЯнки  --  нашей
национальной водки; если захотите, то легко ее достанете.
     џ не  коснулсЯ ее,  но приЯтно было  сознавать,  что  она  под рукой. џ
чувствовал  себЯ  немного  странно,  но  не  ощущал  никакого  страха  и  не
сомневаюсь, что,  имеЯ  возможность  выбирать,  без  сомнениЯ  предпочел  бы
оста­новку  этому  ночному   путешествию  по   неведомым  доро­гам.  ЉолЯска
повернула на какую--  то  извилистую  жест­кую дорогу,  тЯнувшуюсЯ  довольно
долго,  потом  мы  круто  повернули  и  попали опЯть на прЯмую  дорогу.  Њне
казалось, что мы  попросту кружимсЯ на одном  месте;  желаЯ  проверить  свое
впечатление, Я отметил в уме определенную точку и убедилсЯ, что это так. Њне
очень хотелось спросить кучера, что это значит, но Я положительно боЯлсЯ так
поступить, ибо  в моем поло­жении протест ни  к чему  не привел  бы, раз это
делалось  умышленно. Ќекоторое времЯ спустЯ мне захотелось  узнать,  который
теперь час,  Я чиркнул серной спичкой и при свете ее взглЯнул на  часы; была
полночь  без  не­скольких минут; это неприЯтно подействовало на менЯ. џ ждал
чего-- то с болезненной нерешительностью.
     ‚друг  где--  то  вдали на  ферме  завыла  собака  --  длин­ный тЯгучий
жалобный  вой, наполненный страхом. …й ответила другаЯ собака, затем третьЯ,
четвертаЯ  --   на­конец  эти  звуки  слились  в  дикое  бешеное  завывание,
исходившее,  казалось,  из  каждой  точки  окрестности.  Џри  первых  звуках
волнение лошадей достигло  чрезвы­чайных  размеров, и кончилось тем, что они
начали ста­новитьсЯ  на  дыбы, но  кучер  ласково заговорил  с ними,  и  они
успокоились, хотЯ и продолжали дрожать, трЯ­сЯсь от  какого-- то непонЯтного
мне  испуга. Џотом далеко за  горами, по обе  стороны от нас, снова раздалсЯ
еще  более громкий  и пронзительный вой, --  на  этот  раз уже  вой  волков,
который  повлиЯл одинаково как на менЯ, так  и  на  лошадей:  мне захотелось
выпрыгнуть из  колЯски и удрать, а лошади опЯть взвились на дыбы и сейчас же
рванулись вперед,  так что  кучеру  пришлось употребить  всю  свою громадную
силу, чтобы  сдержать их. —ерез несколько минут,  однако, мое ухо привыкло к
вою, и лошади успокоились  настолько, что  кучер  смог сойти  и  стать перед
ними.  Ћн их ласкал,  успокаивал и шептал что-- то на  ухо, т. е. употреблЯл
все приемы, которые  как Я  и  слышал, пускаютсЯ в ход укротителЯми лошадей,
причем  успех  был  необычайный,  и лошади  опЯть  стали  смирными,  хотЯ  и
продолжали дрожать. Ључер снова  уселсЯ на  козлы и, взЯв  вожжи, тронулсЯ в
путь крупной  рысью. Ќаконец, оставив ущелье, он внезапно свернул  на  узкую
темную дорогу, котораЯ резко уходила вправо. ‚скоре мы оказались окруженными
деревьЯми, которые  местами образовывали свод,  так что  мы проезжали как бы
сквозь  туннель;  а потом опЯть перед  нами с двух сто­рон открылись мрачные
утесы.  •отЯ мы были под  их  за­щитой,  но  все же слышали завывание ветра,
который со стоном  и  свистом  проносилсЯ по  утесам, ломаЯ ветви  деревьев.
‘тановилось  все холоднее и холоднее, и нако­нец пошел сильный снег, который
вскоре покрыл и нас и все окружающее белой пеленой. ђезкий ветер доно­сил до
нас  лай  собак, который,  однако,  становилсЯ  все слабее  по  мере  нашего
удалениЯ. ‡ато вой волков разда­валсЯ все ближе и ближе, и казалось, что  мы
были  окру­жены ими со всех сторон.  Њне стало невероЯтно страш­но, и лошади
разделЯли  мой  испуг,  но  кучер  не  выказы­вал ни  малейшей  тревоги.  Ћн
продолжал свой  путь, поворачиваЯ  голову то  налево, то  направо,  что менЯ
очень удивило, так как Я не мог ничего различить во мраке.
     ‚друг  слева  показалсЯ  слабый  мерцающий  огонек.  Ључер  моментально
заметил его;  он сейчас же  сдержал лошадей и,  спрыгнув на землю, исчез  во
мраке.  џ  не  знал,  что  делать,  тем более, что  вой  волков  почему-- то
ослабевал, но пока Я недоумевал, кучер неожиданно  вернулсЯ  и, ни слова  не
говорЯ, уселсЯ на место,  и наше путешествие  продолжалось. Њне кажетсЯ, что
дальней­шие  событиЯ  Я  видел  во сне,  так  как этот  эпизод  беспре­рывно
повторЯлсЯ,  и теперь, оглЯдываЯсь  мысленно  назад, Я думаю,  что это  было
больше  похоже на  ужасный ночной кошмар, чем на действительность.  Љак-- то
раз огонек  показалсЯ  так близко от дороги,  что,  несмотрЯ на полный мрак,
окружающий  нас, Я мог совершенно Ясно  различить  все движениЯ  кучера.  Ћн
быстро  напра­вилсЯ  к  месту  поЯвлениЯ  голубого  огонька  и  стал  делать
движениЯ, точно  горстЯми собирал огонь  и укладывал его  на камни,  образуЯ
этим  как бы  преграду; странно было только то,  что вокруг этого пламени не
было ни­какого освещениЯ -- по-- видимому, огонек был очень слабый. Џри этом
произошел  странный оптический  об­ман:  когда  кучер  стоЯл  между  мною  и
огоньком, он не  заслонЯл  собою этого пламени,  и  Я продолжал  видеть  это
мрачное  мерцание как бы сквозь тело  кучера. ќто Явление поразило менЯ,  но
поскольку  все продолжалось  лишь  мгновение, Я решил, что это обман зрениЯ,
уто­мленного напрЯжением  глаз  в  абсолютной  тьме. Џотом на времЯ мерцание
синего  пламени  прекратилось, и  мы поспешно двигались вперед во мрак,  под
удручающий аккомпанемент воЯ волков, которые окружали  нас  со  всех сторон.
Ќаконец, при  последнем поЯвлении  мерцающего  огонька,  кучер  отошел очень
далеко, и в его отсутствие лошади начали дрожать сильнее прежнего, все времЯ
фыркаЯ  и трЯсЯсь  от  страха.  џ никак не мог  понЯть причины, так как  вой
волков совсем прекратилсЯ; но в тот же момент Я при свете луны, показавшейсЯ
сквозь темные облака, увидел вокруг нас  кольцо  волков с белыми  зубами,  с
высунутыми красными Языками, длинными мускулистыми ногами, покрытыми  грубой
шерстью.  Ћни  были  во сто раз  страшнее  теперь, в охва­тившем  их ужасном
молчании, даже  страшнее, чем  тогда, когда выли. —то касаетсЯ менЯ, то Я от
страха не мог двинуть  ни рукой, ни ногой  и потерЯл голос. ‚сю  силу такого
страха человек может понЯть, только очу­тившись лицом к лицу с таким ужасом.
     ‚друг волки снова пронзительно завыли, как будто лунный свет производил
на  них какое-- то особенное дей­ствие. ‹ошади  подскакивали и брыкались, но
живое  кольцо  ужаса  окружало  их  со  всех сторон  и  поневоле  заставлЯло
оставатьсЯ в центре  его. џ окликнул кучера; мне  казалось, что единственным
спасением длЯ нас было бы прорватьсЯ сквозь кольцо с его помощью. џ кричал и
стучал, надеЯсь  этим  шумом  напугать  волков  и  дать  ему  таким  образом
возможность добратьсЯ до нас.
     Ћткуда он вдруг поЯвилсЯ -- Я не знаю, но Я услышал  его голос, который
прозвучал  повелительным приказом, и посмотрев  перед собою, Я увидел его на
дороге.  Ћн  про­тЯнул  свои  длинные  руки, как  бы  отстранЯЯ  неосЯзаемое
препЯтствие,  и волки  начали  медленно  отступать, но  тут  большое  облако
заволокло лик луны, и мы опЯть очутились во мраке.
     Љогда луна выглЯнула снова, Я увидел кучера, взби­равшегосЯ на сиденье;
а  волков  и след  простыл.  ‚се это было так  странно и  необычайно, что  Я
почувствовал безумный страх и  боЯлсЯ  говорить и  двигатьсЯ. ‚ремЯ тЯнулось
бесконечно. „альнейшее  путешествие мы про­должали  уже в  совершенной тьме,
так   как  проносив­шиесЯ   облака   совсем  скрывали  луну.  Њы  продолжали
подниматьсЯ в гору,  только изредка периодически спу­скались, но потом опЯть
все времЯ поднимались. џ не помню, сколько времени это продолжалось...
     ‚друг  Я почувствовал, что мы остановились. Њы были на дворе обширного,
развалившегосЯ  замка,   высокие  окна  которого  были  темны  и  мрачны,  а
обломанные  зуб­чатые стены при свете  луны  вытЯнулись  в  зигзагообраз­ную
линию.


        ѓлава втораЯ

     џ, должно  быть,  задремал,  иначе наверное  заметил  бы  приближение к
такому замечательному месту. ‚о мраке двор казалсЯ обширным, но, может быть,
он, как и некоторые темные дорожки, ведущие от него к большим круглым аркам,
казалсЯ  большим, чем был на самом деле. џ до сих пор еще  не видел его  при
дневном свете. Љогда колЯска остановилась, кучер соскочил с козел и протЯнул
мне руку, чтобы  помочь сойти.  ’ут Я опЯть невольно обратил внимание на его
необыкновенную силу.  …го  рука  казалась  стальными клещами,  которыми  при
желании он мог раздавить мою ладонь. ‡атем он положил мои пожитки возле менЯ
на  выложенную мас­сивными  камнЯми площадку, на которую выходила гро­маднаЯ
стараЯ дверь, обитаЯ большими железными гвоздЯми. „аже при тусклом освещении
Я заметил, что камни были стерты от  времени и непогоды. Џока Я стоЯл, кучер
опЯть  взобралсЯ на козлы, тронул вожжами, ло­шади дернули и скрылись вместе
с экипажем под одним из темных сводов.  џ осталсЯ один среди двора в  полном
одиночестве и не знал, что предпринЯть. “ дверей не видно было  даже  намека
на звонок  или молоток: не  было также и надежды на то, чтобы мой  голос мог
про­никнуть  сквозь  мрачные стены  и  темные  оконные  про­емы.  Њне  стало
казатьсЯ, что Я жду здесь бесконечно долго, и менЯ начали одолевать сомнениЯ
и  страх.  Људа Я попал? Љ каким  людЯм? ‚ какую ужасную историю Я впуталсЯ?
Ѓыло ли это обыкновенным  простым приклю­чением  в жизни помощника адвоката,
посланного длЯ разъЯснений по  поводу приобретенного иностранцем  в  ‹ондоне
недвижимого имущества! Џомощник адво­ката?..  Њне это звание ужасно нравитсЯ
-- да, Я  и по­забыл, ведь перед самым отъездом из ‹ондона Я узнал,  что мои
экзамены прошли успешно; так что, в сущности говорЯ, Я теперь не помощник, а
адвокат... џ начал про­тирать глаза и  щипать себЯ, чтобы убедитьсЯ,  что не
сплю. ‚се это продолжало казатьсЯ мне каким-- то ужас­ным ночным кошмаром, и
Я надеЯлсЯ, что  вдруг проснусь у  себЯ  дома, совершенно разбитым,  как это
бывало иногда  при  напрЯженной мозговой  работе. Ќо, к сожа­лению, мое тело
Ясно чувствовало щипки, и мои глаза не обманывали  менЯ. џ действительно  не
спал, а  нахо­дилсЯ в Љарпатах. Њне оставалось только запастись терпением  и
ожидать наступлениЯ  утра. Љак только Я пришел к этому заключению, Я услышал
приближаю­щиесЯ тЯжелые шаги за большой дверью и увидел сквозь щель мерцание
света.  Џотом  раздалсЯ  звук  гремЯщих  цепей,  шум  отодвигаемых массивных
засовов,  и большаЯ  дверь  медленно распахнулась.  ‚  дверЯх стоЯл  высокий
старик с чисто выбритым подбородком и  длинными се­дыми усами; одет он был с
головы до ног  во  все черное. ‚  руке  старик  держал старинную  серебрЯную
лампу,  в которой пламЯ свободно горело без какого бы то ни было стекла  или
трубы  и  бросало  длинные, трепещу­щие  тени  от  сквозного  ветра.  ‘тарик
приветствовал менЯ изысканным жестом правой рукой и сказал мне на прекрасном
английском Языке, но с иностранным акцентом:
     -- „обро  пожаловать в мой  дом!  ‚ойдите в него сво­бодно и по  доброй
воле.
     Ћн не сделал ни одного движениЯ,  чтобы пойти мне  навстречу,  а  стоЯл
неподвижно, как статуЯ, будто жест приветствиЯ превратил его в камень; но не
успел Я пере­ступить порог,  как он  сделал движение вперед и, протЯ­нув мне
руку,  сжал  мою ладонь с такой силой, что заставил менЯ содрогнутьсЯ -- его
рука была холодна как лед и напоминала скорее руку  мертвеца, нежели жи­вого
человека. Ћн снова сказал:
     --  „обро  пожаловать  в  мой дом!  ‚ходите смело, идите  без страха  и
оставьте нам здесь что-- нибудь из принесенного вами счастьЯ.
     ‘ила его руки была настолько похожа  на ту, которую Я заметил у кучера,
лица которого Я так и не разглЯдел, что менЯ  одолело сомнение, не одно ли и
то же лицо -- кучер и господин,  с которым Я в  данный момент разго­вариваю;
чтобы рассеЯть сомнениЯ, Я спросил:
     -- ѓраф „ракула?
     Ћн ответил:
     -- џ -- „ракула.  Џриветствую вас, мистер •аркер, в моем доме. ‚ойдите;
ночь холодна, а вы нуждаетесь в пище и отдыхе.
     ѓоворЯ это, он повесил лампу  на  крючок в стене и, ступив вперед, взЯл
мой багаж. Ћн проделал это так быстро, что Я не успел его упредить. џ тщетно
попыталсЯ возразить.
     -- Ќет,  сударь, вы мой гость. ’еперь  поздно, и по­этому на моих людей
рассчитывать нечего. Џозвольте мне самому позаботитьсЯ о вас.
     Ћн  настоЯл  на  своем, понес  мои пожитки  по  коридору  и поднЯлсЯ по
большой винтовой лестнице, откуда мы  попали в другой широкий  коридор,  где
наши  шаги гулко раздавались благодарЯ каменному полу. ‚ конце кори­дора  он
толкнул тЯжелую дверь, и Я  с наслаждением вошел в  Ярко освещенную комнату,
где стоЯл стол, на­крытый к ужину, а в большом  камине  весело потрески­вали
дрова.
     ѓраф  закрыл  за нами дверь и,  пройдЯ через столо­вую,  открыл  вторую
дверь, котораЯ вела  в  маленькую  восьмиугольную комнату,  освещенную одной
лампой  и, по--  видимому,  совершенно лишенную  окон. Њиновав ее, он  снова
открыл  дверь в  следующее помещение, куда и  пригласил менЯ войти. џ  очень
обрадовалсЯ,  уви­дев  его:  оно  оказалось   большой  спальней,   прекрасно
освещенной,  в  которой  тепло  поддерживалось  топив­шимсЯ  камином.  ѓраф,
положив  собственноручно при­несенные  им вещи,  произнес,  прикрываЯ  дверь
перед уходом:
     --  ‚ы  после  дороги  захотите,  конечно,  освежитьсЯ  и  переодетьсЯ.
Ќадеюсь, вы найдете здесь все необхо­димое,  а когда будете готовы, пройдите
в столовую, где найдете приготовленный длЯ вас ужин.
     Ћсвещение и  теплота,  а  также изысканное  обращение графа  совершенно
рассеЯли  все  мои  сомнениЯ и  страхи. ЏридЯ благодарЯ  этому  в нормальное
состоЯние,  Я  ощу­тил невероЯтный  голод, поэтому,  наскоро переодевшись, Я
поспешил в первую комнату.  “жин был  уже подан. Њой хозЯин, стоЯ у  камина,
грациозным жестом при­гласил менЯ к столу:
     -- Ќадеюсь,  вы менЯ извините, если Я не  составлю вам компании: Я  уже
обедал и никогда не ужинаю.
     џ  вручил ему запечатанное письмо от мистера •аукинса. ѓраф распечатают
его, прочел, затем с очаровательной улыбкой передал письмо мне. Ћдно место в
нем мне в особенности польстило:
     "џ очень  сожалею,  что  приступ  подагры, которой Я  давно  подвержен,
лишает менЯ  возможности предпри­нЯть какое бы  то ни было  путешествие; и Я
счастлив,  что могу послать  своего заместителЯ, которому Я впол­не доверЯю.
ќто энергичный и талантливый молодой человек. ‚о все времЯ своего пребываниЯ
у вас он будет к вашим услугам и весь в вашем распорЯ­жении".
     ѓраф подошел  к  столу, сам  снЯл крышку с блюда  -- и Я  накинулсЯ  на
прекрасно  зажаренного цыпленка. ‡атем  сыр и салат,  да еще бутылка старого
токайско­го вина, которого Я выпил бокала два-- три, --  составили мой ужин.
Џока Я ел, граф расспрашивал менЯ  о моем путешествии, и  Я рассказал ему по
порЯдку все, пережи­тое  мною. ‡атем Я придвинул свой  стул к огню и закурил
сигару, предложенную графом, который тут же извинил­сЯ, что не курит. ’еперь
мне представилсЯ удобный  случай рассмотреть  его, и Я нашел, что наружность
графа заслуживает вниманиЯ.
     “  него  было  энергичное,  оригинальное лицо, тонкий нос и какие--  то
особенные, странной формы ноздри;  надменный высокий лоб, и волосы, скудно и
в  то  же  времЯ густыми клоками  росшие около  висков; очень  густые, почти
сходившиесЯ  на лбу  брови. ђот,  насколько  Я мог разглЯдеть  под  тЯжелыми
усами, был решитель­ный, даже жестокий на вид с необыкновенно острыми белыми
зубами,  выступавшими  между губами,  ЯркаЯ окраска  которых поражала  своей
жизненностью у чело­века его лет. Ќо  сильнее всего поражала необыкновен­наЯ
бледность лица.
     „о сих пор мне удалось заметить издали только тыльную сторону  его рук,
когда  он держал их  на коле­нЯх; при свете горЯщего  камина они производили
впе­чатление белых и тонких; но, увидев их теперь вблизи, ладонЯми кверху, Я
заметил,  что  они были  грубы,  мЯси­сты,  с  короткими толстыми  пальцами.
Ћсобенно странно  было  то,  что  в  центре ладони росли  волосы. Ќогти были
длинные и тонкие, с заостренными концами. Љогда граф наклонилсЯ ко мне и его
рука дотронулась до менЯ, Я не мог  удержатьсЯ от  содроганиЯ. ‚озможно, его
дыхание было тлетворным, потому что мною овладело какое-- то ужасное чувство
тошноты, которого Я никак не  мог скрыть. ѓраф,  очевидно,  заметил это, так
как сейчас же отодвинулсЯ; и  с какой-- то угрюмой улыбкой опЯть сел на свое
прежнее место у камина. Њы оба молчали не­которое времЯ, и когда Я посмотрел
в окно, то увидел первый проблеск наступающего рассвета.
     ЉакаЯ--  то  страннаЯ тишина царила всюду; но прислу­шавшись, Я услышал
где-- то вдалеке как будто вой вол­ков. ѓлаза графа засверкали, и он сказал:
     -- Џрислушайтесь к ним, к детЯм ночи! —то за му­зыку они заводЯт!
     ‡аметЯ странное,  должно  быть,  длЯ  него  выражение  моего  лица,  он
прибавил:
     --  Ђх,  сударь,  вы,  городские  жители,  не  можете  по­нЯть  чувство
охотника! Ќо вы наверное устали. ‚аша кровать совершенно готова, и завтра вы
можете спать, сколько  хотите. џ  буду в  отсутствии  до  полуднЯ; спите  же
спокойно -- и приЯтных сновидений!
     ‘ изысканным поклоном он сам открыл дверь в мою восьмиугольную комнату,
и Я прошел в спальню...


     <i>7 маЯ.</i>

     ЋпЯть раннее утро. ‚чера Я спал до вечера и про­снулсЯ сам. Ћдевшись, Я
прошел в комнату, где нака­нуне ужинал, и нашел там холодный завтрак и кофе,
ко­торое подогревалось, стоЯ  на огне в камине. Ќа  столе  лежала карточка с
надписью:
     "џ должен ненадолго отлучитьсЯ. Ќе ждите менЯ. „."
     ђадуЯсь  свободному  времени,  Я уселсЯ  за  еду. Џозав­тракав, Я  стал
искать  звонок, чтобы дать знать прислуге, что Я окончил трапезу; но  звонка
нигде не оказалось. ‚  замке, как  видно, странные недостатки, особенно если
принЯть  во  внимание  чрезмерное   богатство,  окружаю­щее  менЯ.  ‘толоваЯ
сервировка  из золота, да такой  вели­колепной  выделки, что стоит  наверное
громадных денег. ‡анавеси, обивка стульев и кушетки -- прекрасного ка­чества
и  потребовали,  без   сомнениЯ,  баснословных  за­трат  даже  тогда,  когда
приобретались,  так  как этим вещам  много сот лет, хотЯ все  сохранЯлось  в
идеальном порЯдке. џ видел нечто подобное в •емпстонском двор­це, но там все
было  порвано, потерто и изъедено молью.  Ќо странно,  что во  всех комнатах
отсутствовали  зеркала. „аже туалетного зеркала  не  было на моем столике, и
мне пришлось вынуть  маленькое зеркальце из несессе­ра,  чтобы  побритьсЯ  и
причесатьсЯ.  Љроме  того, Я не видел ни  одного слуги и не слышал ни одного
звука вблизи замка за  исключением волчьего  воЯ.  Џокончив с едой, Я  начал
искать что-- нибудь длЯ чтениЯ, так как без разрешениЯ графа мне не хотелось
осматривать за­мок. ‚ столовой Я ровно ничего не нашел --  полное отсутствие
книг, газет, даже всЯких письменных  принад­лежностей; тогда Я открыл другую
дверь и  вошел в биб­лиотеку. ‚ библиотеке Я нашел,  к великой моей радости,
большое количество  английских изданий -- целые полки были  полны  книгами и
переплетенными за долгие годы  газетами и журналами.  ‘тол посредине комнаты
ока­залсЯ завален английскими журналами, газетами, но лишь старыми номерами.
Љниги  встречались  разнообраз­нейшие:   по  истории,  географии,  политике,
политической экономии, ботанике, геологии, законоведению -- все от­носЯщеесЯ
к Ђнглии  и  английской жизни, обычаЯм и нравам. Џока  Я рассматривал книги,
дверь  отворилась и вошел  граф.  Ћн  радушно  менЯ  приветствовал,  выразив
надежду, что Я хорошо спал в эту ночь. ‡атем продолжал:
     -- џ очень рад, что вы сюда  зашли, так как убежден, что здесь найдетсЯ
много  интересного  длЯ  вас  мате­риала. Ћни,  --  и граф  положил  руку на
некоторые книги,  -- были мне преданными друзьЯми в течение не­скольких лет,
когда  Я еще и не  думал  попасть  в ‹ондон; книги  эти  доставили мне много
приЯтных часов. Ѓлаго­дарЯ им Я ознакомилсЯ с вашей великой Ђнглией; а знать
-- значит  любить.  џ  жажду попасть на пере­полненные  народом улицы вашего
величественного ‹он­дона, проникнуть в самый круговорот суеты человечест­ва,
участвовать в этой жизни и ее переменах, ее смерти, словом, во всем том, что
делает эту страну  тем, что она есть. Ќо, увы! Џока  Я знаком с вашим Языком
лишь по  книгам. Ќадеюсь,  мой друг, благодарЯ  вам  Я научусь и изъЯснЯтьсЯ
по-- английски как следует.
     -- Џомилуйте, граф, ведь вы же великолепно вла­деете английским!
     -- Ѓлагодарю вас, друг  мой, за ваше слишком лестное обо мне мнение, но
все же Я боюсь, что в знании Языка нахожусь еще только на полпути. Џравда, Я
знаю грамматику и слова, но Я еще не знаю, как их произно­сить и когда какое
употреблЯть.
     -- “верЯю вас, вы прекрасно говорите.
     -- ‚се это не то... џ знаю, что живи и разговаривай Я в  вашем ‹ондоне,
всЯкий тотчас узнает во мне ино­странца. ќтого  мне мало. ‡десь Я знатен;  Я
-- магнат; весь народ менЯ знает, и Я -- господин. Ќо иностра­нец на чужбине
--  ничто; люди  его не знают, а не знать человека -- значит не заботитьсЯ о
нем. ‚ таком случае Я предпочитаю  ничем не  выделЯтьсЯ из толпы, чтобы люди
при виде менЯ  или  слыша мою английскую  речь  не  останавливались бы и  не
указывали  на  менЯ паль­цами. џ  привык быть  господином и хочу им остатьсЯ
навсегда или же,  по  крайней мере, устроитьсЯ так, чтобы никто не мог стать
господином надо мною. ‚ы приехали сюда  не только длЯ того, чтобы разъЯснить
мне все от­носительно  моего нового  владениЯ в  ‹ондоне;  Я надеюсь, что вы
пробудете  со мною  еще  некоторое  времЯ, чтобы  благодарЯ вашим беседам  Я
привык  и  изучил  разговор­ный  Язык.  Џоэтому  Я  настаиваю  и  прошу  вас
исправлЯть мои ошибки в произношении наистрожайшим образом.
     џ,  конечно, сказал, что прошу его не стеснЯтьсЯ менЯ, а затем попросил
пользоватьсЯ библиотекой по своему усмотрению.
     Ћн ответил:
     -- Ћ,  да...  ‚ообще,  вы  можете  свободно  передвигатьсЯ по  замку  и
заходить, куда вздумаете, за исключе­нием тех комнат, двери которых заперты;