ќдар Ђллан Џо. ‘ердце-обличитель

Ћцените этот текст:
ќдар Ђллан Џо. ‘ердце-обличитель

---------------------------------------------------------------
Edgar Allan Poe. The Tell-Tale Heart
‘ердце-обличитель - пер. ‚.•инкиса
€сточник: "ќдгар Џо. ‘тихотворени. Џроза", €зд-во "•уд.лит.", Њосква, 1976,
Ѓиблиотека ‚семирной литературы, ‘ериЯ втораЯ - литература XIX в.
OCR: Alexander Jurinsson
---------------------------------------------------------------

Џравда! џ нервный - очень даже нервный, просто до ужаса, таким уж
уродилсЯ; но как можно называть менЯ сумасшедшим? Ћт болезни чувства мои
только обострились - они вовсе не ослабели, не притупились. € в
особенности - тонкость слуха. џ слышал все, что совершалось на небе и на
земле. џ слышал многое, что совершалось в аду. Љакой Я после этого
сумасшедший? ‘лушайте же! € обратите внимание, сколь здраво, сколь
рассудительно могу Я рассказать все от начала и до конца.
‘ам не знаю, когда эта мысль пришла мне в голову; но, Явившись
однажды, она уже не покидала менЯ ни днем, ни ночью. Ќикакого повода у
менЯ не было. € бешенства Я никакого не испытывал. џ любил этого старика.
Ћн ни разу не причинил мне зла. Ќи разу не нанес обиды. ‡олото его менЯ не
прельщало. Џожалуй, виной всему был его глаз! „а, именно! Ћдин глаз у него
был, как у хищной птицы, - голубоватый, подернутый пленкой. ‘тоило ему
глЯнуть на менЯ, и кровь стыла в моих жилах; мало-помалу, исподволь, Я
задумал прикончить старика и навсегда избавитьсЯ от его глаза.
‚ этом-то всЯ суть. Џо-вашему, Я сумасшедший. ‘умасшедшие ничего не
соображают. Ќо видели бы вы менЯ. ‚идели бы вы, как мудро Я действовал - с
какой осторожностью, с какой предусмотрительностью, с каким искусным
притворством принЯлсЯ Я за дело! ‚сю неделю, перед тем как убить старика,
Я был с ним сама любезность. € всЯкую ночь, около полуночи, Я поднимал
щеколду и приотворЯл его дверь - тихо-тихо! Ђ потом, когда в щель могла
войти моЯ голова, Я вводил туда затемненный фонарь, закрытый наглухо, так
плотно, что и капли света не могло просочитьсЯ, а следом засовывал и
голову. Ђх, вы не удержались бы от смеха, если б видели, до чего ловко Я
ее засовывал! џ делал это медленно - очень, очень медленно, чтобы не
потревожить сон старика. ‹ишь через час голова моЯ оказывалась внутри, так
что Я мог видеть старика на кровати. •а!.. „а разве мог бы сумасшедший
действовать столь мудро? Ђ когда моЯ голова проникала в комнату, Я
открывал фонарь с осторожностью - с превеликой осторожностью, - открывал
его (ведь петли могли скрипнуть) ровно настолько, чтобы один-единственный
тоненький лучик упал на птичий глаз. € все это Я проделывал семь долгих
ночей - всегда ровно в полночь, - но глаз неизменно бывал закрыт, и Я
никак не мог покончить с делом, потому что не сам старик досаждал мне, а
его „урной ѓлаз. € всЯкое утро, когда светало, Я преспокойно входил в
комнату и без робости заговаривал с ним, приветливо окликал его по имени и
справлЯлсЯ, как ему спалось ночью. ‘ами видите, лишь очень проницательный
человек мог бы заподозрить, что каждую ночь, ровно в двенадцать, Я
заглЯдывал к нему, пока он спал.
Ќа восьмую ночь Я отворил дверь с особенной осторожностью. ђука моЯ
скользила медленней, чем минутнаЯ стрелка на часах. „о той ночи Я никогда
еще так не упивалсЯ своим могуществом, своей прозорливостью. џ едва мог
сдерживать торжество. Џодумать только, Я потихоньку отворЯл дверь, а
старику и во сне не снились мои тайные дела и помыслы. Љогда это пришло
мне на ум, Я даже прыснул со смеху, и он, верно, услышал, потому что вдруг
шевельнулсЯ, потревоженный во сне. ‚ы, может быть, подумаете, что Я
отступил - но ничуть не бывало. ‚ комнате у него было темным-темно (он
боЯлсЯ воров и плотно закрывал ставни), поэтому Я знал, что он не видит,
как приотворЯетсЯ дверь, и потихоньку все налегал на нее, все налегал.
џ просунул голову внутрь и хотел уже было открыть фонарь, даже
нащупал пальцем жестЯную защелку, но тут старик подскочил, сел на кровати
и крикнул: "Љто там?"
џ затаилсЯ и молчал. –елый час Я простоЯл не шелохнувшись, и все это
времЯ не слышно было, чтобы он опЯть пег. Ћн сидел на кровати и
прислушивалсЯ - точно так же, как Я ночь за ночью прислушивалсЯ к
бессонной гробовой тишине в четырех стенах.
Ќо вот Я услышал слабый стон и понЯл, что стон этот исторгнут
смертным страхом. Ќе боль, не горесть исторгли его, - о нет! - то было
тихое, сдавленное стенание, какое изливаетсЯ из глубины души, терзаемой
страхом. “ж Я-то знаю. ‘колько раз, ровно в полночь, когда весь мир спал,
этот стон рвалсЯ из собственной моей груди, умножаЯ своим зловещим эхом
страхи, которые раздирали менЯ. Љому уж знать, как не мне. џ знал, что
чувствует старик, и жалел его, но все же посмеивалсЯ над ним про себЯ. џ
звал, что ему стало не до сна с того самого мгновениЯ, как легкий шум
заставил его шевельнутьсЯ на кровати. “жас одолевал его все сильней. Ћн
пыталсЯ убедить себЯ, что это пустое беспокойство, и не мог. Ћн твердил
себе: "ќто всего лишь ветер прошелестел в трубе, это только мышка
прошмыгнула по полу", - пли: "ќто попросту сверчок застрекотал и умолк".
„а, он пыталсЯ успокоить себЯ такими уговорами; но все было тщетно. ‚се
тщетно; потому что чернаЯ тень ‘мерти подкрадывалась к нему и уже накрыла
свою жертву. € неотвратимое присутствие этой бесплотной тени заставило его
почувствовать - незримо и неслышимо почувствовать, что моЯ голова здесь, в
комнате.
џ ждал долго и терпеливо, но не слышал, чтобы он пег снова, и тогда
решилсЯ приоткрыть фонарь - разомкнуть тонкую-пре-тонкую щелочку. џ стал
его приоткрывать - спокойно-преспокойно, так что трудно даже этому
поверить, - и вот наконец один-единственный лучик не толще паутинки
пробилсЯ сквозь щель и упал на птичий глаз.
Ћн был открыт, широко-прешироко открыт, и от одного его вида Я пришел
в Ярость. Ћн был передо мной как на ладони, - голубоватый, подернутый
отвратительной пленкой, от которой Я весь похолодел, но лицо и все тело
старика скрывала темнота, потому что Я, словно по наитию, направил луч
прЯмо в проклЯтую глазницу.
Ќу, не говорил ли Я вам, что вы полагаете сумасшествием лишь крайнее
обострение чувств? ’ак вот, в ушах у менЯ послышалсЯ тихий, глухой, частый
стук, будто тикали часы, завернутые в вату. Њне ли не знать этого звука.
’о билось сердце старика. …го удары распалили мою Ярость, подобно тому как
барабанный бой будит отвагу в душе солдата.
Ќо даже тогда Я сдержал себЯ и не шелохнулсЯ. џ затаил дыхание.
”онарь не дрогнул в моей руке. џ проверил, насколько твердо Я могу
удерживать луч, направленный в его глаз. Ђ меж тем адский барабанный
грохот сердца нарастал. —то ни миг, он становилсЯ все быстрей и быстрей,
все громче и громче. ‘трах старика неотвратимо дошел до крайности! ‘
каждым мгновением сердце его билось все громче, да, все громче!.. ЏонЯтно
вам? џ же сказал, что Я нервный: это так. € тогда, глухой ночью, в
зловещем безмолвии старого дома, неслыханный этот звук поверг менЯ самого
в беспредельный ужас. € все же еще несколько минут Я сдерживал себЯ и не
шелохнулсЯ. Ќо удары звучали все громче, громче! Љазалось, сердце вот-вот
разорветсЯ. € тут у менЯ возникло новое опасение - ведь стук мог услышать
кто-нибудь из соседей! —ас старика пробил! ‘ громким воплем Я сорвал
заслонку с фонарЯ и прыгнул в комнату. ‘тарик вскрикнул только раз -
один-единственный раз. џ мигом стащил его на пол и придавил тЯжелой
кроватью. „ело было сделано на славу, и Я сиЯл от радости. Ќо долгие
минуты сердце еще глухо стучало. Ћднако это менЯ не беспокоило; теперь уж
его не могли услышать за стеной. Ќаконец все смолкло. ‘тарик был мертв. џ
оттащил кровать и осмотрел труп. „а, он был навеки, навеки мертв. џ
приложил руку к его груди, против сердца, и держал так долгие минуты.
‘ердце не билось. Ћн был навеки мертв. …го глаз больше не потревожит менЯ.
…сли вы все еще считаете менЯ сумасшедшим, вам придетсЯ переменить
свое мнение, когда Я расскажу о тех мудрых предосторожностЯх, с какими Я
спрЯтал тело. Ќочь была уже на исходе, и Я действовал поспешно, но без
шума. Џервым делом Я расчленил труп. Ћтрезал голову, руки и ноги.
Џотом Я оторвал три половицы и уложил все останки меж брусьев. Џосле
этого приладил доски на место так хитроумно, так ловко, что никакой
человеческий глаз - даже его глаз - не заметил бы ничего подозрительного.
‘мывать следы не пришлось: нигде ни пЯтнышка, ни капельки крови. “ж об
этом Я позаботилсЯ. ‚се попало прЯмехонько в таз - ха-ха!
Љогда Я управилсЯ со всем этим, было уже четыре часа - но темнота
стоЯла такаЯ же, как в полночь. …два колокол пробил четыре, в парадную
дверь постучали. џ спустилсЯ вниз и отворил со спокойной душой - чего мне
теперь было боЯтьсЯ? ‚ошли трое и как нельзЯ более учтиво сообщили, что
они из полиции. ‘осед слышал ночью крик; возникло подозрение, что
совершено злодейство; об этом сообщили в полицейский участок, и они
(полицейские) получили приказ обыскать дом.
џ улыбнулсЯ - в самом деле, чего мне было боЯтьсЯ? џ любезно
пригласил их в комнаты. џ объЯснил, что это сам Я вскрикнул во сне. Ђ
старика нет, заметил Я мимоходом, он уехал из города. џ водил их по всему
дому. џ просил искать - искать хорошенько. Ќаконец Я провел их в его
комнату. џ показал им все его драгоценности, целехонькие, нетронутые.
‘амонадеЯнность моЯ была столь велика, что Я принес в комнату стульЯ и
предложил им отдохнуть здесь от трудов, а сам, преисполненный торжества, с
отчаЯнной дерзостью поставил свой стул на то самое место, где покоилсЯ
труп моей жертвы.
Џолицейские были удовлетворены. Њое поведение их убедило. џ держалсЯ
с редкой непринужденностью. Ћни сели и принЯлись болтать о всЯких
пустЯках, а Я оживленно поддержал разговор. Ќо в скором времени Я
почувствовал, что бледнею, и мне захотелось поскорей их спровадить. “ менЯ
болела голова и, кажетсЯ, звенело в ушах; а они все сидели и болтали. ‡вон
становилсЯ Явственней; он не смолкал, нет, он становилсЯ Явственней: Я
заговорил еще более развЯзно, чтобы избавитьсЯ от него; но он не смолкал,
а лишь обретал отчетливость, - и наконец Я обнаружил, что он раздаетсЯ
вовсе не у менЯ в ушах.
Ѓез сомнениЯ, Я очень побледнел; теперь Я говорил без умолку и
повысил голос. Ќо звук нарастал - и что мог Я поделать? ќто был тихий,
глухой, частый стук - очень похожий на тиканье часов, если их завернуть в
вату. џ задыхалсЯ, мне не хватало воздуха, - а полицейские ничего не
слышали. џ заговорил еще быстрей - еще исступленней; но звук нарастал
неотвратимо. џ вскочил и затеЯл какой-то нелепый спор, громогласно нес
всЯкую чушь, неистово размахивал руками; но звук неотвратимо нарастал.
Ћтчего они не хотЯт уйти? џ расхаживал по комнате и топал ногами, как
будто слова этих людей привели менЯ в Ярость, - но звук неотвратимо
нарастал. Ћ господи! —то мог Я поделать? џ брызгал слюной - Я бушевал - Я
ругалсЯ! џ двигал стул, на котором только что сидел, со скрежетом возил
его по половицам, но звук перекрывал все и нарастал непрестанно. Ћн
становилсЯ все громче - громче - громче! Ђ эти люди мило болтали и
улыбались. ‚озможно ли, что они ничего не слышали? ѓосподи всемогущий!..
Ќет, нет! Ћни слышали!.. они подозревали!.. они знали!.. они забавлЯлись
моим ужасом - так думал Я и так думаю посейчас. Ќо нет, что угодно, только
не это мучение! Ѓудь что будет, только бы положить конец этому
издевательству! џ не мог более выносить их лицемерные улыбки! џ
чувствовал, что крик должен вырватьсЯ из моей груди, иначе Я умру!..
‚от... опЯть!.. —у! ѓромче! ѓромче! ѓромче! ѓромче!.. - ЌегодЯи! - возопил
Я. - Ѓудет вам притворЯтьсЯ! џ сознаюсь!.. оторвите половицы!.. вот здесь,
здесь!.. это стучит его мерзкое сердце!
Last-modified: Sat, 14 Nov 1998 07:26:57 GMT
Ћцените этот текст: