туют,  он
тотчас выложит  все,  что знает.  ќдил  осознал, что оба они повЯзаны  целым
букетом  тайн, а  на другой  чаше весов  лежит душа мальчика  --  найденыша,
чужака, жертвы, дара, дитЯ реки.

        4
        ‰ЂЊЂЊЂЌЂЊЂ

     Ћб обстоЯтельствах  своего  рождениЯ ‰ама ничего не помнил, не помнил о
том, как он попал в ќолис на быстроходном  скифе, которым  правил человек, у
ног которого лежал труп, а руки были обагрены кровью собственного сына. ‰ама
просто  чувствовал,  что  ќолис  -- это его  дом. дом,  который  он знал  до
мелочей,  как может знать  лишь  ребенок,  а  особенно ребенок, усыновленный
эдилом этого города, и оттого, неосознанно и в полной невинности,  носившего
на себе неосЯзаемую печать привилегированности.
     ‚о времена своей славы, еще до ќпохи ЊЯтежа, ќолис, названный так из-за
зимних ветров,  заунывно  поющих в расщелинах  между холмами, что лежат выше
широкой  долины  реки  Ѓрис, ЯвлЯлсЯ  портом ѓорода  Њертвых.  ‚  те годы €з
простирал  свои  предместьЯ значительно дальше, чем  сейчас,  но и тогда уже
существовал закон, что  никто не может быть похоронен в его границах. ‚место
этого плакальщики сопровождали  своих  мертвецов до ќолиса, где день  и ночь
горели погребальные костры длЯ низших сословий, а длЯ набальзамированных тел
богачей в храмах звучали  молитвы и  заупокойное  пение, алтари сиЯли целыми
созвездиЯми  горЯщих  лампад,  мерцающих  среди  огромных  стогов  цветов  и
бесконечных цепочек молитвенных флагов. Џрах  бедноты развеивалсЯ над водами
‚еликой   ђеки,  а   мумии  власть  имущих,  богатых  торговцев,  ученых   и
аристократии  помещались в  склепы, чьи полуразрушенные,  пустые раковины  и
сейчас еще усеивали холмы за городом. Ѓрис, который в ту эпоху был судоходен
почти до самого истока  у  подножиЯ  Љраевых ѓор,  заполнЯли сотни и  тысЯчи
грузовых барж, доставлЯвших  блоки сухопутного  коралла,  порфира,  гранита,
мрамора  и  всЯкого  рода  драгоценные  камни,  необходимые  длЯ  сооружениЯ
склепов.
     ‚ек  спустЯ,  после  того  как  полмира  превратилось  в пустыню  из-за
восстаниЯ одичавших машин и •ранители отнЯли у ‘лиЯниЯ свое благословение, а
€з  сократилсЯ до размеров своей центральной части -- сердца, которое уже не
могло  уменьшатьсЯ дальше, похоронные баржи  перестали доставлЯть мертвых  в
ќолис.  ‚место этого с причалов и доков  €за гробы  пускали по широким водам
‚еликой  ђеки,  где  они становились  добычей  кайманов, рыб,  всЯкого  рода
стервЯтников  и  ворон.  Љак эти  созданиЯ  поглощали мертвых, так  и  ќолис
уничтожал   свое   собственное   прошлое.   ѓробницы   и   склепы   лишились
драгоценностей,  со  стен  исчезли  декоративные  панели и фрески,  одежду и
украшениЯ  мумий  похитили.  Ѓронзовые  орнаменты  фасадов,  тЯжелые  двери,
внутреннее убранство гробниц -- все переплавлено: вдоль  насыпи выше  города
до  сих  пор  еще  видны   колодцы   плавилен,  питаемых  энергией  ветрЯных
двигателей.
     Џосле  того как большаЯ  часть могил была ограблена,  ќолис превратилсЯ
всего  лишь в  перевалочный  пункт,  место, куда  заходили корабли пополнить
запасы провианта на пути от €за в низовьЯ реки. €менно этот город знал ‰ама.
’ут  был новый  причал, пересекающий трЯсины,  полЯны полосатой травы-зебры,
занесенную  песком старую  гавань, он тЯнулсЯ к отступающему берегу  ‚еликой
ђеки,  где рыбари  с плавучих островов собирались в своих  плетеных лодках и
продавали  свЯзки устриц  и мидий,  похожие  на губку комки красного речного
мха, пучки  водорослей,  креветок,  крабов и свежую рыбу. ’ам царила  вечнаЯ
толчеЯ  и  суета: у  нового  причала  мельтешили  крошечные  Ялики и шлюпки,
мужчины проверЯли снасти или трудились на отмелЯх в устье неглубокого Ѓриса,
где разводили мидий  с  острыми  как бритва  раковинами.  ЌырЯльщики  ловили
морских  ежей  и  лангустов  в  путанице  одеревеневших  побегов  гигантской
ламинарии,  чьи заросли  сплетались в обширные бурые  острова на поверхности
реки.   ‚доль  старой   набережной   тЯнулась   дорога,   к   которой   вели
полуразрушенные  ступени;  там  торговцы из  племен,  обитающих в  пустынных
холмах  дикого  побережьЯ  ниже ќолиса,  устанавливали  полотнЯные  шатры  и
торговали  фруктами,  свежим мЯсом,  сухими грибами, съедобными лишайниками,
кусками лЯпис-лазури и мрамора, ободранного с разграбленных фасадов  древних
захоронений. ’ам было десЯть таверн и два публичных дома, торговые склады  и
фермерский кооператив, беспорЯдочно разбегающиесЯ улочки глинобитных  домов,
нависающие над узкими каналами; единственный действующий  храм с белыми, как
соль, стенами недавно обновил  позолоту своего купола на средства, собранные
по подписке. Ђ дальше руины древних некрополей, раскинувшиесЯ шире,  чем сам
город, потом  полЯ Ямса, рафии, желтого  гороха  и залитые  водой чеки,  где
выращивали рис и пеонин. Ћдин  из  последних  мэров ќолиса пыталсЯ развивать
промышленность  по переработке неонового сырьЯ, чтобы хоть как-то  возродить
жизнь небольшого городка, но в начале войны еретики заставили умолкнуть всех
оракулов,  и количество  жрецов резко  сократилось, а значит, сократилась  и
потребность  в  натуральных  красителЯх  длЯ  их  мантий.  ’еперь  мельница,
сооруженнаЯ  ниже  по  течению,  чтобы не  загрЯзнЯть  воды песчаной  бухты,
работала лишь один день в декаду.
     ‡начительнаЯ  часть населениЯ  ќолиса принадлежала  к  одной расе. ‘ами
себЯ они  называли  Ђмнаны,  что  просто означало "люди",  а враги  звали их
Ѓолотным  Џлеменем:  тела  у  них  массивные,  но  удачных  пропорций,  кожа
сероватаЯ либо  коричневатаЯ. Ќеуклюжие на суше, они были отменными пловцами
и ловкими  подводными  хищниками,  успешно охотились  на  гигантских выдр  и
ламантинов, -- эти животные почти  вымерли на этом участке ‚еликой ђеки. Ћни
охотились  и на рыбаков, поедаЯ их, но когда в ќолис прибыл эдил, он положил
этому  конец.  †енщин рождалось больше, чем  мужчин.  €  сыновьЯ  вступали в
борьбу с отцами за право  владеть гаремом;  если  они  побеждали  -- убивали
своих младших братьев или же выгонЯли их из дому. ‚ ќолисе все еще не стихли
пересуды  о дуэли между  констеблем  ’ау и его сыном. Ћна длилась пЯть дней,
разворачиваЯсь на большом отрезке побережьЯ  и сети каналов между домами, до
тех  пор, пока ’ау, уже  с парализованными ногами, не  утонул  в  неглубоких
водах Ѓриса.
     ќдил  утверждал, что  это варварский  обычай, признак того, что  Ђмнаны
возвращаютсЯ к  животной стадии своего развитиЯ. ‘ам эдил бывал в городе как
можно реже, едва ли чаще,  чем раз в  сто  дней, да и  то лишь затем,  чтобы
посетить  храм  и присутствовать на  торжественной  службе. ‰ама  и  ’ельмон
сопровождали его, сидЯ лицом ко всем присутствующим по обе стороны от своего
отца в  мантиЯх из грубого  колючего сукна на  жестких стульЯх  с затейливой
резьбой. —аса  три-четыре  длились  поклоны,  жертвоприношениЯ  и  хвалебные
песнопениЯ.  ‰аме нравилась  твердынЯ  храма,  высокое  чистое  пространство
внутри  его  стен,  черный  диск оракула в резной золоченой  раме, мозаичные
картинки в  нефах, представлЯющие сцены конца света,  на которых  •ранители,
изображенные  как  облака  света,  указывают воскресшим из  мертвых дорогу в
восхитительный  мир   райских   кущ  и  светозарных  садов.  ‘ама  помпезнаЯ
торжественность церемонии  службы ему тоже нравилась, хотЯ он и не считал ее
необходимой. •ранители, которые и так все видЯт,  не нуждаютсЯ  в ритуальном
восхвалении.  Џросто жить, работать, бродить, играть в созданном ими мире --
уже сама по себе хвала.  Ћн чувствовал себЯ значительно счастливее, молЯсь у
оракулов,  расположенных  у самого краЯ  обитаемого мира  на дальнем  берегу
‚еликой  ђеки, куда совершались  паломничества  каждый  год во времЯ зимнего
празднества,  когда тройнаЯ спираль ѓалактики первый раз поднималась во всем
блеске своего великолепиЯ над  водами ‚еликой  ђеки и большинство обитателей
ќолиса целыми флотилиЯми пускались в  путь, к  дальнему берегу,  раскидывали
там шатры,  разводили  костры,  фейерверками  приветствуЯ наступление  зимы,
танцевали, молились, пьЯнствовали и веселились целую декаду.
     ќдил  принЯл  ‰аму  в  свое  семейство,  но  он был человек  суховатый,
углубленный в научные изысканиЯ, занЯтый своими служебными обЯзанностЯми или
поглощенный работой на  раскопках и  бесконечными измерениЯми  и  расчетами,
посредством которых он  пыталсЯ  разделить все, что возможно, на нечто иное,
намереваЯсь выделить первичную сущность, приводЯщую в  гармонию мир, а может
быть, и  ‚селенную. ќто  не оставлЯло ему времени на тихие домашние  беседы.
Љак и  многие далекие от мира ученые люди, эдил обращалсЯ  с детьми,  как  с
миниатюрными  взрослыми, не в состоЯнии понЯть, что дитЯ -- это примитивный,
еще  не вылепленный сосуд и  форма его податлива и ненадежна. Љак  следствие
этого  добродушного небрежениЯ  ‰ама  и  ’ельмон провели  детские  годы  под
присмотром  то одного, то другого из домашней прислуги эдила  или  же вольно
резвились среди сухих  холмов ѓорода  Њертвых.  ‘лучалось,  что  летом  эдил
вместе  со своими  домочадцами покидал замок на  целый  месЯц, перебираЯсь к
месту одного из своих раскопов в  ѓороде  Њертвых. Љогда ‰ама  и  ’ельмон не
были  занЯты помощью  на  медленной  изнурительной работе в  раскопках,  они
отправлЯлись  охотитьсЯ  и исследовать  пустынные  окраины  ѓорода  Њертвых.
’ельмон  искал редких насекомых  длЯ  своей  коллекции,  а  ‰ама  допрашивал
голографические  фантомы  --  у   него  был  талант  их   будить,   а  потом
раздразнивать, заставлЯЯ открывать  ему  мельчайшие подробности жизни людей,
чьи  портреты  фантомы  воссоздавали  и  длЯ  кого  они служили  стражами  и
заступниками.
     €з  них  двоих  ’ельмон был  естественным  предводителем:  на пЯть  лет
старше,   высокий,  серьезный,  терпеливый,  бесконечно  любознательный,   с
прекрасной темной кожей,  как будто подсвеченной теплым каштановым оттенком.
Ћн  от  природы был прекрасным наездником  и стрелком из  лука,  арбалета  и
ружьЯ,  частенько  в  одиночестве  отправлЯлсЯ  на  охоту  к  далекой  грЯде
предгорий,  где  вода Ѓриса бешено  неслась белым  потоком  сквозь плотины и
бьефы старинной системы каналов. Ћн любил ‰аму как настоЯщего брата, и  ‰ама
тоже его  любил, известие о  его смерти  было длЯ  ‰амы  таким  же  страшным
ударом, как и длЯ самого эдила.
     Ћфициальное обучение  возобновлЯлось зимой. „ва  днЯ  в неделю  сержант
ђоден обучал ’ельмона и ‰аму приемам самозащиты, борьбы и искусству верховой
езды,  все остальное образование было доверено ‡акилю, библиотекарю. ‡акиль,
единственный  во всем замке, был рабом, когда-то он служил архивариусом,  но
впал  в какую-то непроизносимую ересь. Љазалось, ‡акиль  вовсе  не тЯготилсЯ
своим статусом раба. „о  того  как на него наложили  клеймо,  он  трудилсЯ в
обширных хранилищах библиотеки  „ворца —еловеческой ЏамЯти,  теперь  он стал
библиотекарем  замка.  Ћн  ел свою простую  пищу  среди  стеллажей,  забитых
книгами  и манускриптами, а  спал на кровати  в темном  углу  под  полкой  с
древними  фолиантами  in  quarto,  железные  переплеты  которых  покрывались
ржавчиной, ибо ничьЯ  рука веками их не тревожила. ‚сЯ мудрость -- в книгах,
полагал ‡акиль, и если у него и была какаЯ-либо страсть (кроме, конечно, той
таинственной ереси, но о ней  он никогда  не  упоминал),  то именно  книжнаЯ
премудрость. Ќаверное, во всем доме эдила он был самым счастливым человеком,
ведь ему ничего в жизни не требовалось, кроме его работы.
     -- ђаз •ранители целиком  и  полностью понимают ‚селенную и держат ее в
своем  разуме  как единое целое,  то  из  этого  следует,  что  все  тексты,
проистекающие  из  сознаниЯ,  созданного •ранителЯми, ЯвлЯютсЯ отражением их
эманации, -- не раз говорил ‡акиль ‰аме и ’ельмону. -- Ќам нужно измерЯть не
мир, а отражениЯ мира,  профильтрованные сквозь  созданный •ранителЯми мозг.
Ќо эдилу, мальчики, не говорите о  моих  рассуждениЯх.  Ћн счастлив  в своем
бесконечном поиске  невыразимого,  и  Я  бы  не стал  беспокоить  его  такой
тривиальной идеей.
     ‘читалось, что ‰ама и  ’ельмон изучают  математическую логику, Џураны и
Џротоколы „епартамента, но на самом деле они в основном  слушали, как ‡акиль
вслух  читал им отрывки избранных  работ по естественной философии,  а потом
вел с ними  долгие  диспуты по всем правилам. ‰ама и читать научилсЯ сначала
вверх ногами, следЯ, как библиотекарь справа налево  водит по знакам пальцем
в чернильных пЯтнах и нараспев декламирует  звонким голосом. Џозже ему снова
пришлось учитьсЯ читать, на сей раз правильно, и потом, в свою очередь, тоже
декламировать.  Ћба они,  и  ‰ама,  и  ’ельмон,  знали  большую  часть Џуран
наизусть, ‡акиль  побуждал их к  обширному  чтению: они изучали хрестоматии,
читали  древние инкунабулы,  но если ’ельмон  строго  следовал установленной
‡акилем программе, то ‰ама предпочитал  проводить времЯ в праздных мечтаниЯх
над бестиариЯми, манускриптами и картами -- особенно картами.
     ‰ама перетаскал из  библиотеки уйму книг. Љазалось, что похищаЯ  их, он
завладевает  теми  мыслЯми  и   чудесами,  что  в  них  описаны,  как  будто
захватывает, частичка за  частичкой, весь мир.  Ѓольшинство этих книг ‡акиль
вернул на место, разыскав их в многочисленных укромных уголках  в самом доме
и  на развалинах вокруг замка, показав  себЯ более  умелым  следопытом,  чем
’ельмон  или сержант ђоден,  но кое-что  ‰аме все-таки удалось сохранить  --
карту  обитаемой  части мира.  Љарта  представлЯла собой свиток,  шириной  в
ладонь, а длиной с два его роста, который наматывалсЯ на гибкий сердечник  с
изображением  крохотных  фигур тысЯчи  рас, застывших в выразительных позах.
Њатериал  карты был тоньше шелка и прочнее стали. ‘ одной  стороны виднелись
алые,  белые,  бурые хребты  Љраевых ѓор, а по  другой  вилась широкаЯ лента
‚еликой ђеки,  с узким полем дальнего берега, где не было ничего обозначено.
‰ама  знал,  что  там, на дальнем  берегу, находилось множество  свЯтилищ  и
памЯтников  свЯтым  столпникам;  он видел их каждый  год, когда  весь  город
устремлЯлсЯ за ‚еликую  ђеку, чтобы фейерверками  и ликованием отпраздновать
восход ѓалактики в начале  новой зимы; его всегда удивлЯло, почему же ничего
этого нет на карте? ‚едь на ней  показана  такаЯ  масса  мельчайших деталей.
Њежду ‚еликой ђекой и Љраевыми  ѓорами лежала узкаЯ  полоса обитаемой земли,
тут  были зеленые равнины, небольшие горные  хребты,  цепи  озер  и  охрЯные
пустыни.  ЃольшаЯ часть  городов располагалась вдоль ближнего берега ‚еликой
ђеки,  тысЯча, а  может  быть, больше; названиЯ их высвечивались  на  карте,
когда  ‰ама дотрагивалсЯ до  нее  пальцем. ‘амые крупные  города лежали ниже
истоков: €з -- громадное пЯтно, расплывшеесЯ по извилистой путанице  дельты,
там, где река  набирала свою мощь, впитываЯ воды ледников  и  снежных полей,
покрывающих все, кроме •ребта ’ерминала. Љогда составлЯлась карта, €з был на
вершине  своей славы, причудливаЯ сеть улиц, парков и храмов простиралась от
берега  ‚еликой  ђеки  до  первых  отрогов  и каньонов  Љраевых ѓор. Џростой
стеклЯнный диск,  закрепленный на сердечнике проволочной катушкой,  открывал
взглЯду  детали расположениЯ улиц. ‘жав  краЯ  диска,  можно было  настроить
увеличение так, что становились  различимы  даже  отдельные  зданиЯ, и  ‰ама
проводил долгие часы, разглЯдываЯ сгрудившиесЯ крыши  домов и воображаЯ, что
сам  он  стал меньше  пылинки  и  может  теперь  свободно  бродить по улицам
древнего города, существовавшего в век более Ясный, чем нынешний.
     ‚ступаЯ в  пору  зрелости,  ‰ама  все  сильнее  ощущал  беспокойство  и
тревогу. Ћн мечтал отправитьсЯ на поиски людей своей расы. Љто знает, может,
они были  высокородным  и сказочно  богатым  кланом  или  сборищем отчаЯнных
авантюристов,  направлЯющих свои  корабли вниз  по течению  к центру мира  и
концу  ‚еликой  ђеки,  чтобы  пуститьсЯ   в  невероЯтные  приключениЯ  среди
плавающих  островов...  Ђ   может,  они  принадлежали  к  сообществу  магов,
обладающих   таинственной  волшебной   силой,  и  эта   самаЯ   сила   спит,
невостребованнаЯ, в глубине его естества.
     ‰ама выдумывал невероЯтно сложные сюжеты, свЯзанные с  его воображаемой
расой, и ’ельмон терпеливо слушал их во времЯ долгих ночных страж, когда они
лагерем стоЯли среди саркофагов ѓорода Њертвых.
     -- Ќикогда  не терЯй своего воображениЯ, -- говорил ’ельмон, -- кем  бы
ты ни оказалсЯ и  откуда бы ни пришел, оно  -- твой самый замечательный дар.
Ќо ты  должен наблюдать  и за  реальным миром, научитьсЯ читать  и понимать,
запоминать все его знаки, самые  мелкие  его холмы и леса,  пустыни  и горы,
‚еликую  ђеку  и  тысЯчи речек, вливающихсЯ  в нее, тысЯчи городов  и десЯть
тысЯч рас. ‡наю, ты  очень любишь свою старую карту,  но чтобы познать  мир,
надо жить в нем, в таком, как он есть на самом деле. Џопробуй, и ты увидишь,
какими богатыми, странными и захватывающими станут твои рассказы. џ  уверен,
они тебЯ прославЯт.
     ќто было в  конце  последней  зимы,  которую  ’ельмон провел  дома,  за
несколько дней  до того,  как он повел свой отрЯд  на  войну.  Ћни  с  ‰амой
отправились  в  трехдневный  рейд  по холмам в глубь суши, ведомые слухами о
драконе.  Ќизкие серые облака неслись  к ‚еликой  ђеке,  погонЯемые холодным
ветром, студеный дождь, колкий от сверкающих в нем крошечных льдинок, бил  в
лицо. Ћни мерно двигались в изгибающейсЯ цепи загонщиков справа и слева. Џод
мрачным небом расстилались пустоши: холмистые и набухшие от  дождЯ, покрытые
густыми  зарослЯми  папоротника  и  алыми  островками вереска,  расчерченные
быстрыми, темными  от  торфЯной пыли  ручьЯми, с  разбросанными  там  и  тут
кучками разметенного ветром  можжевельника и  кипарисов  и  Яркими  зелеными
куполами мха. ‰аме и ’ельмону пришлось спешитьсЯ,  потому что лошади впадают
в  бешенство  при  намеке на запах дракона.  Ќа них  были полотнЯные  брюки,
длинные клетчатые плащи, надетые  поверх курток;  приходилось  нести тЯжелые
луки  и  свЯзки  длинных стрел  с острыми  керамическими  наконечниками. Ћни
промокли, продрогли на ветру и окончательно измучились.
     -- џ  поеду  с тобой, -- сказал ‰ама, -- Я отправлюсь на  войну  и буду
сражатьсЯ  бок о  бок  с тобой,  а  потом  сочиню эпическую  поэму  о  наших
приключениЯх, и она будет звучать в веках.
     ’ельмон рассмеЯлсЯ:
     -- ‘омневаюсь, чтобы мне удалось увидеть сражениЯ.
     -- џ уверен, твой отрЯд принесет славу нашему городу.
     --  Ќу,  выправка-то  у   них  хорошаЯ,  надеюсь  только,  что  она  им
понадобитсЯ лишь на параде.
     Џосле того как эдил получил приказ выставить отрЯд в сотню человек  длЯ
участиЯ в боевых действиЯх, ’ельмон сам отбирал каждого человека, в основном
младших  сыновей, у которых почти  не было  шансов завести гарем. ‘  помощью
сержанта ђодена  он обучал их шестьдесЯт дней, и теперь через три днЯ придет
корабль и заберет их вниз по реке, на войну.
     ’ельмон сказал:
     -- Ѓольше всего Я хочу, ‰ама, вернуть их всех  в целости и сохранности.
џ поведу их в бой, если прикажут, но они предназначены длЯ  работы в тылу, в
частЯх  обеспечениЯ, и  менЯ это устраивает. Ќа каждого мужчину  и  женщину,
лицом  к  лицу сражающихсЯ с еретиками, нужны десЯть,  чтобы снабжать армию,
строить оборонительные сооружениЯ, ухаживать за ранеными и хоронить мертвых.
‚от  почему  в каждом городе, деревне, поселке потребовалось собрать  отрЯд.
‚ойне необходимы тыловые войска так же, как и идущие в бой.
     -- џ пойду добровольцем. Њы можем служить вместе, ’ель.
     -- Џрежде  всего ты должен  заботитьсЯ об  отце. €,  кроме  того,  есть
„ирив.
     -- Ћна не будет против.  € к тому же  у нас нет... ’ельмон догадалсЯ, о
чем речь, и возразил:
     -- ‘мешанных браков полным-полно, если уж у вас все так серьезно.
     -- Њне кажетсЯ, что да, ’ель. Ќо Я не женюсь, пока ты не вернешьсЯ, и Я
не женюсь, пока мне не выпадет шанс пойти в бой.
     -- “верен, что если уж тебе так не терпитсЯ, шанс выпадет.
     -- Љак ты думаешь, правда, что еретики воюют с помощью магии?
     -- ‚ероЯтно,  они владеют технологиЯми, им  передали  их  „ревние.  Ћни
могут казатьсЯ магией, но это  просто  потому,  что  мы их не  понимаем,  но
правда на нашей  стороне, ‰ама. Њы сражаемсЯ,  сберегаЯ в  своем сердце волю
•ранителей. ќто лучше любой магии.
     ’ельмон  легко вскочил  на  поросший  травой  бугор,  посмотрел  в  обе
стороны, чтобы проверить,  как двигаютсЯ  загонщики.  Ќо именно  ‰ама, глЯдЯ
прЯмо вперед и ощущаЯ лицом резкий  секущий ветер, увидел маленькую  искорку
света, вдруг возникшую за широко раскинувшейсЯ перед ними торфЯной пустошью.
     Ћн закричал,  указываЯ направление,  а  ’ельмон  стал  свистеть в  свой
серебрЯный  свисток,  поднимаЯ над  головой руки, чтобы  загонщики  на обоих
концах  цепочки начинали поворачивать друг к  другу, замыкаЯ круг. ‡азвучали
другие свистки, передаваЯ сигнал дальше, а ‰ама  и ’ельмон  бросились вперед
против слепЯщего ветра,  перескочили через ручей и  изо всех сил помчались к
пЯтнышку света, которое мигало и разрасталось в центре темнеющей равнины.
     ќто горел можжевельник. †ар был настолько  силен, что спалил всю траву;
пламЯ  трещало,  пожираЯ  смолистые ветки, выбрасываЯ в мокрую тьму  длинные
Языки огнЯ и ароматный  дым. Џораженные, ’ельмон и ‰ама смотрели на  костер,
потом обнЯлись, хлопаЯ друг друга по плечам.
     -- Ћн здесь, -- закричал ’ельмон, -- Я уверен, он здесь!
     Ћни осмотрелись, и почти  сразу  в гуще вереска ’ельмон  нашел  длинный
след шириной в тридцать шагов и  более пЯтисот  -- в длину, он был выжжен до
самой дельты и покрыт слоем сырого черного пепла.
     ’ельмон сказал:
     --  ‘амец оставлЯет такой след, чтобы  привлечь самок.  ђазмер и  форма
показывают, что это сильный, здоровый экземплЯр.
     -- Ќаверное, он очень большой, -- заметил ‰ама. ‚озбуждение, которое он
чувствовал,  пока  бежал  к огню, улеглось, и теперь  он ощущал нечто  вроде
облегчениЯ. …му  не  придетсЯ  встречатьсЯ  с  драконом.  …ще не сейчас.  Ћн
измерил шагами  длину  следа, а ’ельмон  в  это времЯ присел на корточки и в
свете горЯщего дерева шуровал в пепле.
     -- —етыреста двадцать восемь, -- сказал, возвращаЯсь,  ‰ама. -- Ђ какой
величины должен быть этот дракон, ’ель?
     -- „овольно  крупный.  „умаю, он и в охоте  удачлив. Џосмотрим на следы
челюстей. ‡десь две разновидности.
     Ћни  осмотрели местность вокруг следа,  двигаЯсь как можно быстрее, так
как свет  все  слабел.  „ерево  почти догорело, когда  к  ним присоединились
загонщики. Ћни расширили круг поиска, но дракон исчез.
     ’ремЯ днЯми позже  ’ельмон  вместе с  отрЯдом  из ќолиса погрузилсЯ  на
караку, котораЯ стоЯла на Якоре  в плавучей гавани на пути из €за  к  театру
военных действий в срединной точке света.  ‰ама не пошел провожать ’ельмона,
вместо  этого он влез на утес над ‚еликой  ђекой и  запустил своего грозного
воздушного  змеЯ,  который реЯл  на ветру, а небольшаЯ  флотилиЯ скифов -- в
каждом  по десЯтку человек  --  двигалась на веслах к большому кораблю. ‡меЯ
‰ама  сделал  в виде красного  дракона,  его хвост завивалсЯ вдоль  длинного
тела, а из крокодильих челюстей извергалсЯ огонь. ‚етер с хлопаньем унес его
ввысь, ‰ама зажег запалы и перерезал бечевку. ‡мей медленно плыл в небе  над
‚еликой  ђекой, цепочка  запалов  взрывалась  огнем  и  дымом,  пока наконец
последний,  самый могучий  не  подпалил ромбовидное  тело  дракона и  тот не
свалилсЯ с небес.
     Џосле  того  как  пришло  известие  о  смерти  ’ельмона,  в  душе  ‰амы
поселилось  какое-то  неЯсное беспокойство. Ћн проводил  долгие часы, изучаЯ
карту или всматриваЯсь в горизонт через телескоп на башне гелиографа. ’ам, в
верховьЯх реки,  он  всегда чувствовал  присутствие шумного  города,  такого
ощутимого, но исчезающего в недоступной дали!
     €з!  Љогда воздух  был  особенно  прозрачен, ‰ама мог  мельком  увидеть
стройные сиЯющие  башни,  возвышающиесЯ  в  сердце города.  Ѓашни  были  так
высоки,  что уходили  вверх за пределы видимости, превосходЯ размерами голые
пики горной стены Љрасного  •ребта  и  уходЯ в атмосферу дымкой, окутывающей
сам город. €з был в трех днЯх пути по реке,  по суше  времени требовалось  в
четыре раза больше, но даже  и на таком расстоЯнии древний город  властвовал
над всей округой и над мечтами мальчика.
     Џосле смерти ’ельмона ‰ама начал методично планировать свой побег, хотЯ
на  первых порах  он  и  не  рассчитывал  его  именно  как побег, скорее как
естественное продолжение тех  экспедиций,  в  которые  он пускалсЯ сначала с
’ельмоном, а позже с Ђнандой и „ирив по ѓороду Њертвых. ‘ержант  ђоден любил
говорить,  что  самые неудачные  военные  кампании  терпели  крах  не  из-за
успешных действий противника, а чаше из-за сбоев в жизненно важных поставках
и  возникновениЯ форс-мажорных  обстоЯтельств.  ‚от ‰ама и  делал запасы  из
похищенных продуктов, прЯча их в укромных местечках среди развалин замка. Ќо
на самом деле он не думал  всерьез об  осуществлении своих планов до  самого
днЯ, когда встретилсЯ с ‹удом и ‹обом и когда доктор „исмас ЯвилсЯ с визитом
к эдилу.
     „октор  „исмас прибыл, когда ужин подходил уже к  концу. Џо заведенному
порЯдку эдил  и ‰ама ужинали  вместе в  Ѓольшом ‡але, сидЯ  на  одном  конце
длинного  полированного  стола  под сводчатым  потолком,  откуда свисал груз
знамен,  большей  частью  таких  древних,  что  вытканные  на  них  гербы  и
геральдические знаки  выцвели  без следа,  оставив лишь  неразличимую  вуаль
стершихсЯ  точек. ’о были штандарты предков эдила. Ћн  спас их  от  великого
жертвенного  костра  тщеславиЯ,  когда  нынешнЯЯ администрациЯ  „епартамента
’уземных  Џроблем, придЯ к власти, кинулась искоренЯть прошлое  во всех  его
проЯвлениЯх.
     Џризраки. Џризраки над головой и призрак в пустом кресле по правую руку
эдила.
     ‘луги входили и  выходили, действуЯ точно и бесшумно. ‘начала  принесли
похлебку из чечевицы, потом ломтики манго,  посыпанные  имбирем, затем куски
жареного сурка, выложенные на листьЯх кресс-салата. ќдил говорил мало, разве
что спросил ‰аму, как прошел день.
     ‰ама провел утро, разглЯдываЯ  баркас, бросивший Якорь пониже бухты три
днЯ назад, и сейчас сказал, что хотел бы взЯть лодку, чтобы подплыть поближе
и лучше его разглЯдеть.
     ќдил заметил:
     -- €нтересно,  почему он не встал у нового  причала?  Ћн не так велик и
легко войдет в устье бухты, а вот не встал. Ќет, полагаю, тебе не стоит туда
отправлЯтьсЯ.  ‚идишь  ли,  ‰ама, на войну  с еретиками  забирают не  только
смелых и порЯдочных людей, всЯкого рода негодЯев берут тоже.
     Ќа мгновение оба они подумали о ’ельмоне. Џризраки, незримо заполнившие
все вокруг. ќдил сменил тему:
     --  Љогда Я  сюда впервые приехал, в  бухту могли заходить суда  любого
размера, а  когда  уровень  воды упал,  Я  приказал построить  новый причал.
’еперь же крупные  суда должны бросать  Якорь в  плавучей  гавани,  но скоро
придетсЯ  передвигать и ее,  чтобы  принимать  самые  большие  корабли. …сли
исходить из  нынешней  скорости обмелениЯ, то, по моим подсчетам, через пЯть
сотен лет река абсолютно высохнет.
     -- Ќо есть еще Ѓрис.
     -- Ќу разумеетсЯ,  разумеетсЯ. Ќо откуда берутсЯ  воды Ѓриса? ’олько от
таЯниЯ снегов в Љраевых ѓорах, а снег в свою очередь -- это осадки из туч, в
которых  скопилась влага, испарЯющаЯсЯ с поверхности ‚еликой ђеки. €ногда  Я
думаю, что городу  следует  вновь  отстроить старые шлюзы. ‚ каменоломнЯх за
городом все еще есть хороший мрамор.
     ‰ама  вскользь  заметил, что  доктор „исмас вернулсЯ  из €за,  но  эдил
только сказал:
     -- „а-да. џ даже говорил с ним.
     -- Ќаверное,  он пристроил менЯ на какое-нибудь никчемное место мелкого
клерка.
     -- ‘ейчас не времЯ обсуждать твое будущее, -- ответил  эдил и углубилсЯ
в  книгу, что  в последнее времЯ стало у него  превращатьсЯ  в обычай. Ћдной
рукой он делал заметки на  полЯх  книги, а другой размеренно брал еду, и это
сводило ‰аму  с  ума,  ему  хотелось  встать  и убежать  в  караулку,  чтобы
расспросить сержанта  ђодена,  который  перед наступлением  темноты как  раз
вернулсЯ из патрулЯ.
     ‘луги убрали со стола  большой серебрЯный поднос с остатками жаркого  и
как раз вносили  блюдо с ледЯным шербетом, когда мажордом прошествовал вдоль
всего зала и объЯвил о приезде доктора „исмаса.
     -- Џригласи его сейчас же  войти. -- ќдил захлопнул  книгу, снЯл очки и
сказал ‰аме: -- Ѓеги, мой мальчик. ‡наю, тебе хочетсЯ допросить сержанта.
     ‘егоднЯ днем ‰ама воспользовалсЯ телескопом,  чтобы следить за эдилом и
доктором  „исмасом, когда  они встретились и о  чем-то беседовали на пыльном
склоне  холма  в ѓороде Њертвых. Ћн считал, что доктор  „исмас ездил  в  €з,
чтобы  устроить  ему  место  ученика в  каком-нибудь  пыльном  углу  эдилова
„епартамента. Ђ  потому, направившись в караулку, он изменил курс и тихонько
пробралсЯ  на галерею под самым  потолком Ѓольшого ‡ала,  где по  праздникам
прЯтались  музыканты и,  незримые, услаждали  серенадами слух  гостей эдила.
‰ама просунул  голову между  древками двух пыльных  знамен и  обнаружил, что
смотрит прЯмо на эдила и доктора „исмаса.
     Ћба они  пили портвейн,  такой темный, что он  казалсЯ черным, а доктор
„исмас закурил одну из своих сигарет. ‰ама  ощущал запах пахнущего гвоздикой
дыма. ‚ыпрЯмившись, доктор „исмас сидел на  резном стуле в застывшей позе, и
только  его  белые  руки,  как  живые  существа,  непрестанно  двигались  на
полированной поверхности стола. Џеред ним были разложены  бумаги, от которых
в воздухе мерцали  какие-то голубые точки  и черточки. ‰ама многое бы отдал,
чтобы  иметь под  руками бинокль и разобрать, что написано  в этих бумагах и
что означают эти схемы.
     ‰ама ожидал, что эдил будет обсуждать с доктором  „исмасом  перспективы
его ученичества, однако вместо этого эдил завел речь о доверии.
     -- Љогда  Я взЯл ‰аму в свой дом, Я также взЯл на себЯ  ответственность
родителЯ.  џ  воспитал его, как смог, приложил  длЯ этого  все  усилиЯ, и  Я
пыталсЯ  принЯть  решение о его  будущем, хранЯ  в своем сердце  только  его
интересы. ‚ы требуете, чтобы Я в мгновение ока все это отбросил, поставил на
карту мой  долг  по  отношению  к мальчику,  основываЯсь  на  неких  смутных
обещаниЯх.
     -- Ќе только, -- сказал доктор „исмас, -- раса мальчика...
     ‘ердце ‰амы забилось быстрее, но эдил сердито оборвал доктора:
     -- ќто не имеет значениЯ.  џ помню,  что вы  мне сообщили. ќто убеждает
менЯ, что Я обЯзан позаботитьсЯ о его будущем.
     --  џ  понимаю. Ќо при  всем моем  уважении позвольте  заметить, что вы
можете оказатьсЯ не в состоЯнии  защитить  его от тех,  кто пожелает  о  нем
узнать  и  решит, что его можно  использовать.  џ говорю о  более  серьезных
уровнЯх, чем „епартамент ’уземных Џроблем. џ говорю о могучих силах,  силах,
которые ваши несколько десЯтков солдат не смогут задержать и на секунду. ‚ам
не следует ставить себЯ между этими силами и тем, что они пожелают получить.
     ќдил вскочил так резко, что опрокинул свой бокал с вином. Ќа  мгновение
‰аме в его укрытии показалось, что его опекун сейчас ударит доктора „исмаса,
но эдил повернулсЯ спиной к столу, сжал кулаком подбородок и сказал:
     -- Љому вы рассказали, доктор?
     -- Џока только вам.
     ‰ама  понЯл, что доктор „исмас лжет: ответ выскочил из его губ  слишком
поспешно. Ћн не знал, догадалсЯ эдил или нет.
     -- џ  заметил,  что баркас, доставивший  вас  из €за, все еще  стоит на
Якоре вне акватории бухты. ЊенЯ интересует, что это значит?
     -- „умаю, Я мог бы спросить капитана. Ћн мой знакомый.
     ќдил обернулсЯ к доктору.
     -- Џонимаю, -- холодно сказал он. -- ‡начит, вы угрожаете...
     -- Њой дорогой эдил! џ пришел в  ваш замок  не затем,  чтобы  угрожать.
Ќадеюсь,  Я  достаточно  хорошо  воспитан,   чтобы  не  допускать  подобного
поведениЯ. ќто не угрозы, просто прогноз событий.  ‚ы знаете, что Я думаю  о
происхождении  мальчика. €меетсЯ лишь одно  объЯснение. Џолагаю,  что  любой
человек,  получив эти свидетельства, пришел бы к такому же выводу, что и  Я,
однако  моЯ правота в данном случае не имеет значениЯ. Ќеобходимо учитывать,
в какой опасности может оказатьсЯ мальчик. Њы находимсЯ в состоЯнии войны, а
вы прЯчете его от  своего собственного „епартамента. ‚ам не понравитсЯ, если
ваша лоЯльность будет поставлена под сомнение. …ще раз.
     -- Ћсторожнее, доктор. џ мог бы приказать вас арестовать. Џо слухам, вы
-- некромант, занимаетесь магией.  Љ тому  же все знают, что вы употреблЯете
наркотики. „октор „исмас спокойно ответил:
     -- Ќу, первое  --  это только  сплетни,  а второе,  хотЯ  и  может быть
правдой, едва ли  имеет  значение,  ведь вы  только  что  продемонстрировали
доверие  ко мне, ваше письмо хранитсЯ в моем  „епартаменте. Љопии тех бумаг,
которые мне удалось  обнаружить, тоже.  Ђрестовать менЯ вы, конечно, можете,
но  вот  держать  в  тюрьме  --  нет:  сами  будете  выглЯдеть  глупцом  или
взЯточником.  Ќо  зачем  нам  ссоритьсЯ? “  нас общий интерес.  Њы оба хотим
уберечь  мальчика от  зла  и расходимсЯ только во взглЯдах  на  то,  как его
защитить.
     ќдил снова сел, пробежал пальцами по серой коже лица и спросил:
     -- ‘колько вы хотите?
     „октор „исмас засмеЯлсЯ.  ‘мех  его  был похож на треск ломающегосЯ под
порывами ветра старого дерева.
     --  Ќа одной чаше весов золотой самородок -- ваш  сын,  а на  другой --
легчайшее перышко ваших денег. Ќе буду даже притворЯтьсЯ оскорбленным.
     Ћн встал,  вытащил окурок  своей сигареты из мундштука,  загасил его  в
лужице портвейна, расплескавшегосЯ из стакана эдила, и потЯнулсЯ к мерцающим
схемам.  ™елчок --  и схемы исчезли. „октор „исмас подбросил в воздух  кубик
проектора, и тот исчез в кармане его длинного черного сюртука. Ћн сказал:
     -- …сли  вы не предпримете  нужных шагов,  то Я сам  буду  вынужден это
сделать. € поверьте, тогда ваша участь будет незавидна.
     Љогда доктор „исмас ушел, эдил сгреб бумаги и  прижал их к груди. Џлечи
его трЯслись. ‰ама, сидЯ наверху, мог бы подумать, что его опекун плачет, но
он,  конечно,  ошибалсЯ.  ќто  невероЯтно,  ведь  никогда  прежде,  даже при
известии о смерти ’ельмона, эдил не выказывал никаких признаков горЯ.

        5
        Ћ‘Ђ„Ђ

     ‚ ту  же ночь ‰ама долго не  мог заснуть, он  лежал, глЯдЯ в темноту, а
мысли  его неслись  в  бешеном  галопе;  он пыталсЯ  понЯть,  что  же  такое
обнаружил доктор „исмас. ‚ одном он по крайней мере был уверен: это  свЯзано
с его происхождением, с  его  расой;  постепенно он сумел  себЯ убедить: эти
сведение таковы, что доктор „исмас оказалсЯ в состоЯнии шантажировать эдила.
‚озможно,  его родители  были еретиками, или убийцами, или пиратами... но  в
таком   случае,   кто   мог   бы   его  использовать  и  какие  силы  им  бы
заинтересовались? Ћн вполне осознавал,  что, как и все  сироты, он  заполнил
пропасть отсутствиЯ  родителей  невообразимыми  выдумками.  Ћни  могли  быть
героЯми войны, живописными негодЯЯми,  безмерно  богатыми аристократами; они
только не могли оказатьсЯ  обычными маленькими людьми, ибо это означало, что
и  сам  он --  заурЯдность  и  оставили  его не  из-за  какой-то невероЯтной
авантюры,  громкого  скандала,  а просто  из-за  мелких житейских  трагедий,
свойственных простым человеческим  жизнЯм. ‚ глубине души ‰ама знал истинную
ценность этим выдумкам и, хотЯ он давным-давно  их оставил, как оставил свои
детские игрушки, возвращение доктора „исмаса  вновь  их пробудило, и  теперь
все эти истории, любовно придуманные им в детстве, Яркой чередой проносились
в его голове, истаиваЯ в беспокойных снах, наполненных непонЯтным ожиданием.
Љогда солнце выползло из-за ломаной линии Љраевых ѓор,  ‰аму разбудили звуки
какой-то возни у него  под окнами. Ћн открыл ставни и увидел, как садЯтсЯ на
лошадей три пЯтерки солдат гарнизона в черных, сиЯющих медью латах, пестрых,
как панцирь жука-скарабеЯ, в килтах из полосок красной кожи и горЯщих огнем,
отполированных шлемах.  ‘ержант ђоден,  коренастый  и  бритоголовый,  стоЯл,
держась  за  луку седла своего мерина, и  следил,  как его люди взлетают  на
коней,  устраиваЯсь в седлах. €з  лошадиных  ноздрей вырывались  клубы пара,
позвЯкивала  сбруЯ,  копыта  стучали об асфальт,  когда  лошади  переступали
ногами. „ругие солдаты складывали лестницы, железные кошки, осадные ракеты и
мотки  веревки  в кузов  закопченной паровой повозки.  „вое слуг возились  с
паланкином  эдила,  плывущим  в  вершке от земли, пытаЯсь установить  его  в
центре  двора. Ќаконец  поЯвилсЯ сам эдил, облаченный  в официальную мантию:
черный  соболь,  отороченный белыми  перьЯми,  шуршащими в струЯх  холодного
утреннего ветерка.
     ‘луги  помогли эдилу перебратьсЯ через светЯщуюсЯ занавесь  паланкина и
сесть на возвышение под балдахином, раскрашенным в золотые и  красные цвета.
‘ержант ђоден высоко взмахнул  рукой и процессиЯ -- паланкин, сопровождаемый
с обеих сторон колоннами всадников, -- двинулась из  двора замка. —ерный дым
и искры летели из высокой трубы паровой  повозки; белый пар струей вырывалсЯ
из  выхлопных труб; двигаЯсь, ее  обитые жестью  колеса высекали из асфальта
снопы искр. ‰ама моментально натЯнул на себЯ одежду. Џовозка  еще не  успела
проехать  арку ворот  в  старой  стене,  а  он уже  оказалсЯ  в  караулке  и
расспрашивал конюхов.
     -- Џоехали арестовывать, -- сообщил один из них. ќто был высокий атлет,
с бритой, похожей на пулю головой и могучей шеей, заканчивающейсЯ горою мышц
на  спине,  и  темной  блестЯщей   кожей  глубокого  коричневого  оттенка  с
разбросанными кое-где более светлыми островками. Ћн последовал  за  эдилом в
ссылку из €за и был, после сержанта ђодена, самым старшим среди слуг.
     --  Ќе  думай,  что мы оседлаем  твою  лошадь, молодой господин. “  нас
строгий приказ держать тебЯ дома.
     -- „умаю, вам не велели говорить мне, кого они собираютсЯ арестовывать,
но это и не имеет значениЯ, Я и так знаю: это доктор „исмас.
     -- •озЯин не ложилсЯ  всю ночь, -- сказал ’орин, -- все разговаривал  с
солдатами. џ разбудил  повара еще  до рассвета,  чтоб приготовил ему  ранний
завтрак. ’ам, наверное, будет драка.
     -- Ћткуда ты знаешь?
     ’орин дерзко усмехнулсЯ, показав похожие на белые иглы зубы.
     -- € так Ясно. Ќа рейде все еще стоит тот корабль. Ћни могут попытатьсЯ
его выручить.
     ’а кучка матросов. €нтересно, что они тогда искали?
     ‰ама сказал:
     -- Ќо они навернЯка за нас.
     -- Ќекоторые считают, что они за доктора „исмаса, -- возразил ’орин. --
‚  конце концов,  именно  они доставили его в  город.  “видишь,  обЯзательно
прольетсЯ кровь, иначе это дело не кончить. Џовар со своими ребЯтами готовит
бинты, и если тебе нечего делать, можешь им помочь.
     ‰ама снова кинулсЯ бежать, на сей раз в кухню. ‘хватил сахарную булку с
противнЯ, только что вынутого из печи, и, прыгаЯ через две ступени, помчалсЯ
по черной лестнице, на ходу откусываЯ большие куски. Ћн постоЯл за колонной,
выжидаЯ,  пока старик,  прислуживающий  эдилу  в  спальне,  запрет дверь  и,
перекинув через руку смЯтые полотенца, удалитсЯ шаркающей походкой; потом он
попробовал ножом открыть замок -- современную механическую  штуку размером с
человеческую голову. Ћтодвинуть одну за другой собачки замка оказалось делом
несложным, так  же как и успокоить машины, хором  протестовавшие  против его
вторжениЯ, хотЯ  целаЯ  минута ушла,  чтобы  убедить  возгоночный  куб,  что
присутствие ‰амы не повредит его тонкие механизмы.
     ‰ама стал торопливо искать бумаги, которые принес доктор „исмас, но  их
не было среди  разбросанных на  столе листов, не было  их  и в дорожном бюро
сандалового дерева  с  целой  панелью  выдвигающихсЯ Ящичков.  Њожет, бумаги
остались  в  кабинете  сторожевой башни,  но  там был старый замок, его ‰ама
никогда не мог уговорить открытьсЯ.
     Ћн закрыл бюро и  присел  на  корточки. ‚  этой части дома царил покой.
’онкие  лучи утреннего солнца проникали в  высокие  узкие  окна,  высвечиваЯ
изысканный узор ковра, лежащую  вверх  обложкой  книгу,  брошенную на столик
рЯдом  с креслом, где  обычно читал эдил. ‡акиль, наверное, уже  ждет его  в
библиотеке, но сейчас есть дела поважней. ‰ама вернулсЯ во двор через кухню,
срезал  дорогу  через  сад, помчалсЯ  по крутому склону бруствера,  нырнул в
развалины и, проскочив их, побежал к городу.

     ЃашнЯ  доктора  „исмаса стоЯла  сразу за  городской  стеной.  ‚ысокаЯ и
узкаЯ,  когда-то   она   использовалась   длЯ   производства  дроби.   Љапли
расплавленного металла, падаЯ и охлаждаЯсь, превращались в идеальные сферы и
нырЯли длЯ закаливаниЯ в бассейн с водой у основаниЯ башни. ‘троители башни,
желаЯ  создать  рекламу  ее назначению,  проделали  в ней узкие,  похожие на
бойницы окна и устроили парапет с зубчатой  балюстрадой, имитируЯ сторожевую
башню  замка.   Љогда   литейнЯ   была   разрушена,  башню  некоторое  времЯ
действительно  использовали как сторожевой  пост,  но потом  построили новую
городскую  стену с башней снаружи,  и эта осталась без дела;  камни медленно
крошились от впивающихсЯ в  них побегов  плюща,  как мантией  окутавшего все
сооружение; дроболитнаЯ платформа на верху башни превратилась в логово сов и
летучих мышей.
     „октор „исмас поселилсЯ в башне, когда занЯл  пост аптекарЯ. Љак только
все было расчищено, установлены новые лестницы и настелены полы  трех этажей
внутри, а над  зубч