пременно приду. ’ы  только не  говори остальным. ’о,  что произошло  между
нами, - таинство. Њы отмечены Ѓожьей милостью.
     Љассафех лгала, знаЯ, что  всех, кто не уснет  в следующую ночь,  демон
усыпит своей песней. ’олько Љассафех  могла сопротивлЯтьсЯ ему, и она  будет
готова.
     ‚ечером Љассафех Явилась  во дворец. Ћна  надела новое платье, которое
показалось роскошным  даже  девам,  шестеро  из  которых,  впрочем,  уже  не
заслуживали этого званиЯ. ‚  этот вечер только две  из них болтали о  разных
пустЯках, а остальные шесть с обожанием глЯдели на Љассафех и, передаваЯ  ей
вино, старались тайком пожать ей руку.
     ‚ернувшись в  свою  комнату,  Љассафех разложила  по  местам  все, что
приготовила. ‡атем  она выкупалась  в  чистой воде,  благоухавшей  благодарЯ
чарам сада как  лучшие духи.  Ћна вплела в  свои волосы  синие цветы,  соком
этих цветов  натерла веки,  и ее  изменчивые глаза  приобрели  романтический
голубой   оттенок.   Ќо   когда   Љассафех   погасила  светильник, ее глаза,
расширившись от возбуждениЯ и  неЯсных предчувствий, засверкали  по-кошачьи:
то Янтарем, то золотом, то бледно-алым.
     ‚о тьме она ощупью  отыскала и принЯлась затачивать  и без того  острый
заранее заготовленный  обломок  кремниЯ.  ‡атачиваЯ  свой  примитивный  нож,
Љассафех мечтала о любви. €, мечтаЯ о ней, Љассафех касалась ногой  веревки,
сплетенной из гибких и прочных стеблей, которой решила свЯзать демона,  если
его можно будет свЯзать.
     Ћна снова прислушалась и вздрогнула, услышав далекий приглушенный крик.
Џотом раздалсЯ  еще один,  и Љассафех  задрожала еще  сильнее. Ћна  осталась
единственной девой в саду.

        ѓлава 9

     ђозоваЯ   луна   уже   зашла.   „о   рассвета оставалсЯ всего час. Ќочь
прижалась к земле в последнем черном объЯтии.
     Љрадучись по-рысьи, ‘имму вошел в темную комнату. ‘ветильник не  горел,
окна были  завешены.  ‚ могильной  тьме  Љассафех, девЯтаЯ  дева, казалось,
спала. Џуть был  открыт. Љак  и прежде,  ‘имму, принЯв  женский облик,  тихо
прилег на  край  постели.  Ќо  в  отличие  от  других,  девЯтаЯ  дева  вдруг
шевельнулась и сонно пробормотала:
     - џ уже говорила, что не желаю  делить свою постель ни с пантерами,  ни
с другими животными.
     Ћна вытЯнула руку, и та уперлась в девичью грудь ‘имму.
     - Љто здесь? -  спросила Љассафех. ЌаврЯд  ли ‘имму и  на этот раз  мог
назватьсЯ ее именем. Љроме того,  мЯгкаЯ девичьЯ рука Љассафех,  неторопливо
ласкающаЯ его тело,  начала постепенно разрушать  женский облик  искусителЯ.
‘имму слегка  отодвинулсЯ  в сторону  и  позволил своему  мужскому естеству
взЯть верх.
     - ќй, сестра, - шепотом позвала Љассафех, - Я почему-то не узнаю тебЯ.
     - џ видела дурной сон,  - сладко и томно  прошептал в ответ голос, уже
не похожий на девичий.
     - ЃеднЯжка, -  сочувственно произнесла  Љассафех. - ’ы  должна мне  все
рассказать. ’олько подожди, Я сброшу это тЯжелое одеЯло, здесь ужасно жарко.
     €, откинув  одеЯло, она  схватила  зажженный светильник,  стоЯвший  под
кроватью   и   скрытый   тЯжелыми   складками  ткани. ‘ торжествующим криком
Љассафех вскочила, возвышаЯсь над ‘имму, держа в одной руке светильник, а  в
другой - заточенный кусок кремнЯ.
     Ћна уже три  года не  видела мужчин.  „а и  врЯд ли  до этого Љассафех
видела   такого   мужчину   -   прекрасного,  сильного, как лев, великолепно
сложенного. ‘ловно бронзоваЯ  статуЯ, он неподвижно  лежал в постели, глЯдЯ
на нее снизу вверх зелеными глазами.
     - Ќу что, - невозмутимо сказал он, - теперь ты убьешь менЯ?
     ‘имму, впрочем, было Ясно, что девушка  этого не сделает. Ћн ничуть  не
волновалсЯ из-за того, что она увидела его, лишь немного удивилсЯ.
     - џ скорее убью  себЯ, чем уступлю твоей  похоти, разбойник, -  заЯвила
Љассафех.
     - ’вои глаза  сверкали, как  расплавленный металл, а  сейчас они  цвета
юной ночи. Џоэтому мне кажетсЯ, ты не сможешь плохо обойтись со мной.
     - —его ради понадобилось тебе пробиратьсЯ в сад дев? Ќеужели длЯ  того,
чтобы забратьсЯ в наши постели? Џо-моему, в ‚ешуме предостаточно женщин.
     - ’ам нет такой, как ты, -  возразил ‘имму. - ’еперь твои глаза  темны,
как гиацинты.
     Љассафех улыбнулась, отбросила  в сторону нож"  и поставила  светильник
на пол.  ‘имму  обхватил  ладонЯми талию  Љассафех,  котораЯ  оказалась так
стройна, что  его пальцы  почти соприкоснулись...  ‚олна прекрасных  золотых
волос накрыла их обоих.
     - ’ы из рода демонов? - спросила Љассафех.
     - џ знал некоторых из них, -  ответил ‘имму. - Љак-то видел даже  кнЯзЯ
демонов, ‚ладыку Ќочи.
     - € ты собираешьсЯ осквернить свЯтыню этого тупого вешумского бога?
     - Ќет.  џ  хочу преподнести  подарок  всем богам,  а  особенно ‚ладыке
‘мерти.
     - ђасскажи  мне, почему  ты здесь,  - попросила  Љассафех. -  џ  охотно
стану твоей, только сначала расскажи.
     - •орошо, - согласилсЯ ‘имму, -  Я расскажу, если ты пообещаешь  больше
никогда об этом не спрашивать.
     € он рассказал  ей о двух  колодцах и о том,  что, лишив девственности
девЯть хранительниц,  он  пробьет  в  небесном водоеме  брешь  -  через  нее
прольетсЯ вода бессмертиЯ. €менно ее и собиралсЯ похитить ‘имму.
     - Ђ ты герой, - удивленно  протЯнула Љассафех и еще крепче прижалась к
нему.
     Љассафех не кричала, сдаваЯ  свою цитадель, или  кричала так тихо, что
лишь ‘имму слышал ее.
     ‡ато кричала ночь, ночь и поруганнаЯ долина.
     ‘начала грЯнул  гром. ‡емлЯ  в страхе  съежилась, а  звезды,  казалось,
сорвались со своих  мест и  закружились по небу.  ‘веркнула молниЯ,  ужаснаЯ
молниЯ, расколовшаЯ  тьму и  разорвавшаЯ  небо на  части. ЊолниЯ  ударила в
золотой купол  храма,  и  тот  раскололсЯ, как  ЯичнаЯ  скорлупа.  „алеко  в
стороны   разметало   позолоченные   осколки.   ‘квозь разбитый купол молниЯ
ударила в  металлическую чашу  с  костЯной пробкой  и, со  страшным треском
сорвав ее с места, отшвырнула в сторону - и открылась небольшаЯ круглаЯ Яма,
которую раньше скрывали иллюзии из золота и слоновой кости.
     ‹юбовники, чьи сплетенные тела содрогались от наслаждениЯ, не  обратили
никакого вниманиЯ на эти катаклизмы.
     Ќо вскоре  они, утомившись  от танца  любви, услышали  тЯжелую  поступь
‘удьбы, сотрЯсающую небо. Џосле могучих  ударов грома наступила тишина. €  в
тишине родилсЯ  звук,  от  которого мышцы  любовников  расслабились,  волосы
встали дыбом,  а сердце  - остановилось:  где-то далеко-далеко  с  леденЯщим
душу треском разбилось что-то стеклЯнное.

        ***

     ‚ одном из  уголков сада  золотых дев  началсЯ дождь.  „ождь -  вернее,
узкий поток  воды  -  хлынул  из какой-то  невидимой  точки  в  небе  сквозь
разрушенное здание  храма прЯмо  во  второй колодец.  Љапли этого  дождЯ не
сверкали и не блестели, они  напоминали мутный сироп свинцового цвета  „ождь
шел лишь несколько  секунд. ‡атем  источник этого  потока закрыли  - или  он
закрылсЯ сам собой. Ќе в этом дело. ‚ода бессмертиЯ пролилась на землю.
     ѓроза ушла  прочь,  но  тучи  еще долго  блуждали,  словно  сети  среди
звездных стай, и ледЯной ветер бушевал в саду. Ђ когда наконец утих и ветер,
долина странным образом изменилась.
     ‚олшебство, сотворенное колдуньей, разрушилось, оставив лишь обломки  и
лохмотьЯ. Џолупрозрачные тигры, словно желтые полосатые привидениЯ,  бродили
среди развалин храма. ЏышущаЯ  жаром стена остыла,  и сверкающаЯ корона над
ней исчезла.  ‘озданиЯ колдуньи  рассыпались  в прах.  —удовища,  оставшиесЯ
снаружи, тоскливо  выли на  луну или  вЯло почесывались.  „озорные, все  еще
искавшие деву-самоубийцу пали ниц в ужасе, когда ударила молниЯ, а теперь  с
несчастным видом смотрели на остывшую стену. ‚озникло странное противоречие:
через двести  тридцать три  года в  саду наконец  поЯвилось нечто  достойное
охраны -  бессмертие,  но  не  осталось ничего,  что  могло  бы  его  теперь
сохранить.
     ‚ пустыне,  добавлЯЯ в  общую картину  уныние, мрачно  выли дикие  псы.
ЌеЯсно, правда, почему. ‚едь все происходЯщее их совсем не касалось.

        ѓлава 10

     ђазбуженные   грозой,   восемь   избранниц  столпились на лужайке перед
дворцом, который уже  не выглЯдел  таким изумительно  красивым, как  раньше.
Ћказалось, что он  - сооружение из  подпорок и мешков с  песком. Ќа склонах
холмов больше  не цвели  розы и  гиацинты;  там росла  лишь сорнаЯ  трава  и
простые полевые цветы.
     -   ќто   все   оттого,   что   мы  согрешили! - пронзительно закричали
избранницы. - ќто все из-за Љассафех, она заставила нас согрешить.
     € тут среди деревьев мелькнула призрачнаЯ олениха. „евы взвыли.
     ‚етер разогнал тучи, и солнце  показалось над восточной частью  долины,
открыв   нелицеприЯтную   действительность.   ‚   небе,   хлопаЯ  крыльЯми и
насмешливо каркаЯ, пролетел ворон. ‚чера он, наверное, казалсЯ голубкой.
     Љассафех выбежала на лужайку к стонущим девам.
     - ђадуйтесь!  -  воскликнула  она.  -  ђадуйтесь!  ’еперь  в  зловонном
колодце Ѓога  поЯвилось наконец  нечто поистине  драгоценное. €дите  и  сами
увидите!
     Ќо избранницы  глЯдели  на нее  с  ненавистью.  …сли бы  они  не  имели
соответствующего воспитаниЯ, они  побили бы Љассафех,  но сейчас их оружием
стали Языки и свирепые взглЯды.
     - ЏодлаЯ тварь! Ѓудь ты проклЯта!
     - Џусть тебЯ сожрут шакалы!
     - € вороны выклюют твои дьЯвольские глаза!
     - Ѓог превратит тебЯ в саранчу!
     - Ѓудь проклЯто твое имЯ во веки веков!
     - Ѓеее! - ответила Љассафех, точно так же как раньше. - Ѓеее-беее!
     ’ут на склон  вышел юноша,  ‘имму. Ћн  нес глинЯную  флЯжку (вчера  она
была серебрЯной),  привЯзанную  к  поЯсу веревкой  из  стеблей,  той самой,
которую сплела Љассафех.
     ‚осемь избранниц в  ужасе отшатнулись. Ћни  вытаращили глаза и, хрипло
завизжав, бросились  бежать. Ќесчастные  созданиЯ,  они не  заслужили  такой
горькой участи, не заслужили они и такого позора.
     ‚сю оставшуюсЯ жизнь они будут искренне думать, что их опозорили.
     ‘имму и Љассафех отправились к разрушенному храму, молчаливые,  бледные
и опьЯненные величием происходЯщих событий.
     Џод их ногами  хрустели обломки  полуистлевших костей  и гремели  куски
жести -  былаЯ  роскошь  золотого  храма.  ’рещины  испещрили  пол,  оконные
решетки раскололись.
     Љассафех   и   ‘имму,   дрожа,   вглЯдывались в Яму маленького грЯзного
колодца.
     - Ћн больше не вонЯет, -  заметила Љассафех. - Ќовое вино  облагородило
старое.
     - ‘ераЯ свинцоваЯ вода, - задумчиво  произнес ‘имму. - џ всегда  думал,
что она должна быть золотой.
     - Ќу, черпай же скорее, прошу  тебЯ! ‘имму опустил в колодец флЯжку на
веревке.   Ћни   стоЯли   неподвижно,   словно зачарованные, с благоговейным
страхом вытаскиваЯ флЯжку, и, как  только она оказалась на поверхности,  оба
впились в нее неподвижным взглЯдом.
     ‚ода и правда оказалась свинцовой, густой и мрачной.
     - ‘овсем маленькаЯ флЯжка, - выдохнула Љассафех, - а колодец,  кажетсЯ,
опустел. Ќеужели это всЯ вода?
     - „остаточно одной  капли, - отозвалсЯ  ‘имму. - ‚сего одна  каплЯ - и
человек будет жить вечно, с презрением прогнав ‘мерть с порога.
     - Ћдна каплЯ?!
     - ’олько одна.
     - ’огда выпей и стань бессмертным, ‘имму!
     - Ѓудь моей сестрой,  - попросил он.  - Ѓудь мне  женой и выпей  прежде
менЯ.
     - џ? џ не могу пить прежде тебЯ! ќто твой подвиг.
     - џ выпью, - сказал он, - но не сейчас.
     - € Я - не сейчас.
     Ћни медлили на пороге  вечной жизни, словно кто-то  шептал им в ухо:  "
†изнь - это только жизнь. „олжна быть еще и радость".
     Ќемного погодЯ, так и не  сделав рокового глотка, ‘имму заткнул  флЯжку
пробкой и привЯзал ее к поЯсу.
     - Ќу,  пойдем, -  сказал он.  Љассафех опустила  глаза, ставшие  теперь
темно-зелеными, как листьЯ мирта, и сказала:
     - џ должна остатьсЯ, здесь мой дом, моЯ семьЯ...
     - ..которую ты  не любишь. ‹юби  менЯ. Ѓудь  со мной. џ  возьму тебЯ  в
жены.
     - ‘егоднЯ ты так говоришь, а завтра, возможно, все изменитсЯ.
     € все же она, улыбнувшись, отправилась вместе с ‘имму.

        ***

     ‘ад был  разрушен,  а  стена  перестала быть  опасной  и  даже  кое-где
рассыпалась, а  чудовища на  горных склонах  потерЯли всЯкую  охоту  убивать
кого бы то  ни было, а  тем более  того, кто навел  на них чары  эшв и  кого
сопровождала свЯтаЯ  дева ‚ешума.  Ќо дозорные  все же  оставались на  своих
постах. ‚оины, хоть  и испугались падениЯ  вековых традиций, собирались тем
не менее взЯть в плен бежавших из сада.
     “видев   через   разбитую   стену   восемь  обезумевших дев, визжащих и
мечущихсЯ по  долине,  воины не  осмелились  прийти  к ним  на  помощь,  ибо
помнили, что никто, кроме девственниц, не  имеет права войти в сад.  Ќаконец
здравый   смысл   победил,   и   воины,   пробравшись через развалины стены,
попытались спасти несчастных.  Ќеизвестно, кто был  больше напуган - восемь
бывших дев нашествием мужчин или мужчины - близостью свЯщенных хранительниц.
Џосле долгих  споров,  всеобщей  неловкости  и  замешательства  свЯтые  девы
наконец все рассказали.
     Ќо их историЯ сильно отличалась от того, что случилось на самом деле.
     „емон пробралсЯ в долину, осквернил их всех и, главное, свЯтыню Ѓога  и
похитил что-то сокровенное из божественного колодца.
     Ћправившись от  удара, набожные  воины  решили, что  это был  вовсе не
демон, потому  что девы  видели  его при  свете  днЯ. ‡начит,  это какой-то
могущественный злой  волшебник. —есть  требовала найти  и наказать  его,  не
убоЯвшись колдовских чар.  Ѓог защитит свою  армию. „а и  армиЯ в  состоЯнии
защититьсЯ сама, если Ѓог случайно  окажетсЯ занЯт чем-нибудь более  важным.
ђешив отомстить, всадники  ринулись в долину,  последним насилием  рассеиваЯ
остатки пасторальных иллюзий ‹илас. ‚се равно сад уже разрушен. Ђ по  мнению
воинов, их Ѓог требовал голову негодЯЯ и его фаллос, насаженные на пики.
     „аже чудовища, забравшиесЯ в  сад и теперь  с интересом изучавшие его,
разбегались при виде разъЯренных воинов. ‚садники проскакали мимо водопадов,
мимо гипсового дворца...  Ћхваченные жаждой  крови, они  неслись по  зеленым
лугам, которые еще недавно были райскими лужайками.
     ‘имму и Љассафех медленно  шли по саду, не  подозреваЯ о погоне,  когда
вдруг услышали конский топот.  Љассафех решила, что  они погибли - страннаЯ
мысль, ведь на поЯсе ‘имму висела флЯжка с водой бессмертиЯ. Ќо ее спутник,
не дав деве опомнитьсЯ,  потЯнул ее за руку  к дереву. ‚зобравшись на  самый
верх, они укрылись среди листвы.
     ‚низу еще  долго  раздавалсЯ  конский  топот,  поднимались  тучи  пыли,
отовсюду слышались клЯтвы  подвергнуть надругавшегосЯ  над свЯтыней  колдуна
самым ужасным пыткам. ‚оины ‚ешума могли  не опасатьсЯ магии ‘имму: их  было
слишком много.
     ‘имму не  предложил  Љассафех  уйти,  чтобы  присоединить  к  остальным
восьми избранницам свою историю об изнасиловании беззащитной девы.  Љассафех
тоже об этом не заговорила. ‘ловно две змеи, они обвили ветви дерева и  друг
друга, неприЯзнь ко всему остальному миру еще больше сблизила их.
     Ћдинокий всадник подскакал к дереву, остановилсЯ и, прищурившись,  стал
вглЯдыватьсЯ в листву.
     ‚ следующее мгновение ‘имму, оторвавшись  от Љассафех, прыгнул на  него
и стащил его с седла. Ђ когда ‘имму поднЯлсЯ, воин осталсЯ лежать на земле.
     ‘имму положил руку на  шею испуганной лошади Ћна  тут же успокоилась  и
застыла, словно статуЯ.
     Ќо уже  через минуту  ‘имму и  Љассафех скакали  верхом на  этой  самой
лошади, подгонЯемой чарами эшв.
     Ћни направились не к ‚ешуму -  это было бы глупо. ‚место этого беглецы
повернули   в   пустыню,   окружавшую   долину. ‚ ту безжалостную, безводную
пустыню, которую так старательно избегали ‹юди ђеки.
     - …хать туда -  вернаЯ смерть, - сказала  Љассафех. - Џо крайней  мере,
так говорЯт.
     - ‘о ‘мертью мы покончили,  - ответил ‘имму. ‹ошадь перепрыгнула  через
стену сада. ‚скоре беглецы скрылись в дюнах.

        ***

     €х никто не преследовал. Ђ если и преследовали, то лишь в самом начале.
ЏустынЯ, древний  враг,  гнала ‹юдей  ђеки  прочь,  и их  Ѓог  вынужден  был
обойтись   без   жертвоприношениЯ.   ‘имму   и Љассафех отправились в долгое
путешествие на зачарованной лошади.
     “   пустыни   было   свое   лицо.   ‘   наступлением  днЯ пески заливал
ослепительный белый свет. Џлоское небо цвета меди купалось в этом сиЯнии.  ‚
раскаленном дрожащем воздухе едва можно  было разглЯдеть очертаниЯ дюн,  как
бывает в тумане  или глубоко  под водой. ‚ремЯ  от времени  из этого  марева
выплывала скала, похожаЯ на  огромную рыбину с шипом  на спине. ‚далеке  все
казалось тонким  и хрупким,  приобретавшим голубоватый  оттенок, не  имеющий
ничего общего с синевой неба над плодородными землЯми.
     †ар пустыни  изматывал. ‘о  всех  сторон раздавалсЯ  высокий  свистЯщий
звук. Ќо  в  пустыне  не  существовало  никаких  других  звуков,  кроме  воЯ
обжигающего ветра, поднимавшего облака пыли над дюнами.
     "Њои пески - это обратившиесЯ в  пыль кости людей, погибших здесь;  мои
скалы - это остатки гор, которые Я уничтожила" - таков был закон пустыни.
     ‚ этой пустыне не  росла трава и не  били источники. ‹юбаЯ зелень  была
длЯ пустыни  кровоточащей  раной,  и  пустынЯ  залечивала  свои  раны  сухим
палЯщим зноем. Ђ  то, что  не поддавалось уничтожению,  она просто  засыпала
песком.
     Љ ночи песок остывал. €  пустынЯ поражала своей безжизненной  красотой.
ЏренебрегаЯ законами природы,  она утверждала, что  ужасное тоже может быть
прекрасным.
     ‘имму и Љассафех  вступили в эти  владениЯ, и вскоре  былаЯ бодрость  и
решительность покинули их сердца. ЏустынЯ уничтожала подобные чувства.
     Ѓеглецы не взЯли с собой ничего  из того, что могло бы понадобитьсЯ их
телам и душам.  Џодвиг был совершен,  а что из  этого получитсЯ,  оставалось
пока неЯсным и неопределенным.
     ‘имму и его спутница знали,  что не вернутсЯ ни  в ‚ешум, ни к берегам
реки, ведь  владениЯ ‚ешума  протЯнулись  до самого  морЯ. —то  же касаетсЯ
пустыни, то  даже караваны  купцов  старались обойти  ее стороной,  и никто
никогда не составлЯл ее карты.
     - ’ысЯча миль,  говорЯт. € никакой  воды, - уныло  заметила Љассафех  в
предчувствии скорой гибели.
     Ќо другого пути все  равно не было. Ѓеглецы  ехали вперед. ‹ошадь  едва
плелась, опустив голову, ее копыта увЯзали  в песке. ‚скоре на лошади  ехала
только Љассафех, ‘имму  спешилсЯ и  шел рЯдом.  Ћни двигались  на восток,  и
солнце медленно опускалось у них за спиной.
     Ѓеглецам отчаЯнно хотелось  пить. ЏустынЯ  окрасилась в  цвет жажды,  и
голосом жажды шептал ветер. Ћ  воде молили не только их  губы, но и тела, и
души. Ћни  воображали себе  чаши,  полные воды,  пруды,  и фонтаны,  и даже
унылую реку ‚ешума. Ќо ни один из них не посмел заговорить об этом.
     Џотом лошадь упала на колени и,  хрипЯ, испустила дух. Ћни оставили  ее
лежать в  пустыне,  котораЯ скоро  укроет  останки  и, обратив  их  в  пыль,
добавит к своим дюнам. Љассафех плакала, но слезы ее тут же высыхали.
     Ќеподалеку высокаЯ, как дерево, скала, отбрасывала на песок синюю тень.
‘имму и  Љассафех добрались  до нее,  сели на  камень и  уставились друг  на
друга.
     - “ нас есть вода,  - сказал ‘имму. - ‚от.  - Ћн снЯл с поЯса  глинЯную
флЯжку и поставил ее на землю между собой и Љассафех.
     Ћни долго  сидели  молча и  неподвижно.  ѓлаза Љассафех,  выцветшие до
прозрачно-серого цвета, снова потемнели и стали почти пурпурными.
     - Ђ сможет  ли напиток  бессмертиЯ утолить нашу  жажду? Ќакормить  нас?
‡ащитить от Ярости солнца и от холода ночи?
     - Љак бы то ни было, мы здесь не умрем.
     € ‘имму  одним  движением  схватил флЯжку,  выдернул  пробку  и сделал
маленький глоток.
     ‘делав это, он застыл, будто прикованный к скале. …го губы побелели,  а
глаза широко  открылись.  Љассафех, с  таким  же бледным  лицом  и безумным
взглЯдом, чуть привстала, словно готовЯсь в любой момент броситьсЯ прочь  от
него.
     Џосле долгого молчаниЯ ‘имму произнес:
     - Љассафех, не оставлЯй менЯ одного.
     Ќеожиданно решившись, Љассафех откинула волосы со лба, взЯла флЯжку  из
рук возлюбленного и тоже сделала маленький глоток.
     ’еперь они оба напрЯженно разглЯдывали друг в друга в ожидании  какого-
либо знака.
     Ћни не двигались  час или чуть  больше. € постепенно  понЯли, что,  по-
прежнему испытываЯ жажду и голод, уже не чувствуют слабости и смерть уже не
грозит им. Ќемного погодЯ они одновременно поднЯлись и вышли из тени  скалы.
…ще заходЯщее  солнце коснулось  их своими  обжигающими лучами,  но ‘имму  и
Љассафех неожиданно почувствовали себЯ  заново рожденными. ’еперь они  могли
противостоЯть смертоносным ударам. Ћни оба  по-прежнему страдали от жажды  и
голода, от боли  и ожогов  - но  их нельзЯ  было убить.  ‚се опасности мира
стали длЯ них листьЯми папоротника, хлеставшими их тела, пока они  проходили
мимо. € теперь ‘имму  и Љассафех навсегда вышли  из леса, покрытые  шрамами,
но живые.

         * —Ђ‘’њ ‘…„њЊЂџ * 
     ‚ђЂѓ€ ‘Њ…ђ’€

        ѓлава 1

     ‘колько дней или месЯцев брели  через пустыню ‘имму и Љассафех,  первые
бессмертные люди земли, неизвестно.  Њожет, не так уж  и много, а  возможно,
очень долго.  ЏустынЯ была  однообразна,  и времЯ,  казалось,  остановилось.
Ќикто, кроме  бессмертных,  не  выжил  бы здесь.  ’ем  не  менее  у  пустыни
навернЯка были  свои  секреты,  открывавшиесЯ  только  таким,  как  ‘имму  и
Љассафех. Ѓез сомнениЯ,  пустынЯ удивилась, обнаружив,  что беглецы все еще
живы, хотЯ любой обычный  человек, без сомнениЯ,  давно погиб бы. ‚ероЯтно,
пустынЯ   подумала:   "Ћни   все   равно   погибнут  завтра". Ќо и завтра, и
послезавтра беглецы  по-прежнему оставались  живы и,  похоже, не  собирались
умирать.   ‚   конце   концов   пустынЯ  потерЯла всю свою самонадеЯнность и
приоткрыла им свои тайны. ’ут и  там из земли торчали скрытые  нагромождениЯ
камней, утыканные шипами растениЯ, чьи  могучие корни вытЯгивали из  глубины
земли и  накапливали в  стеблЯх каплю-другую  живительной влаги,  глубоко  в
пещере бежала среди камней струйка  воды; меж валунов спрЯталсЯ  окаменевший
куст с высохшими сломанными ветвЯми и тремЯ живыми коричневыми побегами.
     Џодкрепившись, ‘имму и  Љассафех отправились  дальше -  несмотрЯ ни  на
что, они  были молоды  той  молодостью, котораЯ  не  имеет ничего  общего с
возрастом или незрелостью.
     Ћни оба похудели. Ќо  не стали от этого  менее прекрасными. €наче и  не
могло быть. Ћни шли молча, отчасти из-за того, что пустынЯ не располагала к
разговорам; да и Љассафех не была болтлива.  ’ри года она почти ни с кем  не
разговаривала. Љроме того,  все, что  она хотела, она  всегда могла  сказать
красноречивым жестом и выражением лица,  не говорЯ уж об изменЯющемсЯ  цвете
глаз. Љассафех, не отрываЯсь, смотрела  на ‘имму, смотрела так, как  женщина
смотрит на  любимого мужчину,  бесконечно очарованнаЯ  им и  своей  любовью.
Љассафех влюбилась в него  в тот момент,  когда, поднЯв светильник, увидела
лежащим в  своей  постели,  но  она  до сих  пор  ничего  не  знала  о  Ќем.
Ќезнакомец вошел к ней, очаровал ее и увел ее с собой. € тем же  незнакомцем
‘имму оставалсЯ  до сих  пор.  Ћн ничего  не  рассказывал о  своем прошлом,
видимо не считаЯ это важным.  Ќе говорил ‘имму и  о будущем, хотЯ оно-то уж
навернЯка будет значительным. Ќу, а  теперь он был героем, демоном,  молодым
леопардом и ее  возлюбленным. € Љассафех  этого казалось вполне достаточно.
—то касаетсЯ ‘имму, то он наконец вспомнил кое-что из своего прошлого,  свою
звериную сущность, безмолвную, повинующуюсЯ инстинктам. Ћн, казалось,  любил
Љассафех, хотЯ, вероЯтно,  его чувство вовсе  и не было  любовью. Њожет,  он
любил ее из-за  того, что находил  в ней что-то звериное,  в первую очередь
красоту зверЯ. Ћднажды он ушел в поисках еды, а вернувшись, увидел, что его
спутница уснула в полуденном пекле. Џоловину ее загорелого тела жгло солнце,
половину скрывала  тень  той скалы,  под  которой он  ее  оставил. Љассафех
раскинулась во  сне, ее  волосы походили  на застывший  свет, струившийсЯ  с
прекрасного, не человеческого лица, и ‘имму видел в ней газель, рысь,  змею.
Ћна была длЯ него скорее сестрой, чем женой. Ќо ‘имму всегда страстно желал
ее. €  это приносило  неповторимое наслаждение  во времЯ  путешествиЯ  через
пустыню - отдушина, среди бесконечных поисков пищи и цели пути.
     ’о, что они были всегда вместе,  свЯзало их за времЯ пути  неразрывными
узами. ‹ишь это и флЯга, висевшаЯ на поЯсе ‘имму.
     Ќаконец, месЯц или год спустЯ,  они перевалили через грЯду высоких  дюн
и увидели, что местность внизу изменилась. Љонечно, нельзЯ сказать, что  там
все цвело и зеленело, но впереди лежала менее выжженнаЯ землЯ, не  опутаннаЯ
призрачными сетЯми ослепительного солнечного сиЯниЯ.
     ‘пустившись   на   равнину,   путники   столкнулись с зарослЯми колючих
растений. Љое-где возвышались даже чахлые засохшие деревца.
     Ќа следующий  день путники  нашли  старую заброшенную  дорогу,  местами
занесенную песком. Ќа закате ‘имму и  Љассафех обычно делали привал. €  хотЯ
юноша по ночам  обычно бродил неподалеку  от спЯщей девушки, в  этот раз он
уступил просьбе Љассафех. Ќочь -  самое подходЯщее времЯ длЯ любви.  ‚ечером
расположившись   на   ночлег   у   одинокой   скалы, путешественники увидели
маленькую змейку, котораЯ танцевала  под музыку солнца  и пустыни, а может,
ее   просто   дразнил   невидимый   песчаный  дух. ‘имму привычным движением
подозвал змею к себе, и та обвилась вокруг его руки, тихо шипЯ.
     Џосле этого он  взглЯнул на  Љассафех и  в ослепительно-голубых  глазах
прочел Явную  просьбу:  "Ќаучи  этому  и менЯ".  €  ‘имму  начал  учить  ее.
Љассафех     оказалась     способной     ученицей.     Ћна   легко усваивала
сверхъестественные знаниЯ  и  прилежно  применЯла  их  на  практике.  ‚скоре
девушка достигла больших успехов и  уступала в этом искусстве только  самому
‘имму.
     Љогда на землю спускались холодные  ночи, травы на равнине сверкали  от
инеЯ, ‘имму  и Љассафех  прижимались  ближе друг  к другу,  чтобы сохранить
тепло. Ћднако теперь по ночам было не так холодно, как в пустыне, к тому  же
путники в  любой момент  могли  развести костер  из  сухих стеблей  травы и
ветвей мертвых деревьев.
     Ћднажды Љассафех сидела у костра и пристально смотрела на пламЯ.  ‚друг
она громко сказала:
     - џ вижу большой город, твой город.
     - Ѓыл город. …го больше нет.
     -   ’ы   будешь   королем!   -   заЯвила Љассафех, не понимаЯ, впрочем,
собственной настойчивости. Ѓлизость  цивилизованных земель  разбудила в  ней
купеческую дочь, ведь она только отчасти была духом.
     ‘имму непонимающе взглЯнул  на свою  спутницу, но  ее красота  погасила
его легкое раздражение. Љассафех казалась ему лишь невинной дочерью  стихий.
Ќебо, огонь  и  кошка.  Љогда-то  героЯ  покорила  хитрость  девушки  (он  с
восхищением вспоминал о светильнике под  ложем), но еще более очаровало  его
случившеесЯ потом.
     Ћднако порой бывает достаточно лишь слова. €ли двух. ѓород. Љороль.

        ѓлава 2

     Ќа   рассвете   по   дороге   через долину брел, пошатываЯсь, ‰олсиппа,
бродЯга. Џримерно час назад он случайно вышел на эту дорогу и теперь шел  по
ней, утопаЯ в песке, в сторону  бесплодной пустыни. ќто был человек  средних
лет (хотЯ годы  не научили  его ничему, кроме  злодейств, и,  что еще  хуже,
злодейств бестолковых, не приносЯщих никакой выгоды), толстый и  вульгарный,
неудачник, жадный до жизни. ‚ его  левом ухе красовалсЯ поддельный рубин,  а
в правой  ноздре  -  позолоченное  кольцо.  …го  одежда  представлЯла  собой
невообразимую   смесь   трЯпок   и   заплат  всевозможных цветов и оттенков,
украшенную стеклЯнными драгоценностЯми, порЯдком изодранную и грЯзную. „а  и
сам ‰олсиппа был чрезвычайно грЯзен. ‘ поЯса его свисал ужасающего вида нож,
при помощи  которого  он  пыталсЯ  избавитьсЯ  от  многочисленных  недругов,
кредиторов и  закона. Ћднако  этот нож  так ни  разу и  не отведал  крови  -
единственно благодарЯ неповоротливости и  слабому желудку своего  владельца.
‚рЯд ли ‰олсиппа кого-то  жалел - разве что  в самой философской и  туманной
форме: он  рыдал на  казнЯх  и похлопывал  нищих  по плечу,  старательно не
замечаЯ их чаши  длЯ подаЯний,  но в  то же времЯ  ничего не  стоило его до
смерти напугать.  €  ведь  надо  же было  такому  человеку  избрать  карьеру
карманника, срезающего кошельки, вора, а чаще всего - знахарЯ-шарлатана!  Ќе
далее чем  два  днЯ  назад  в десЯти  милЯх  отсюда  ‰олсиппа  объЯвил  себЯ
знахарем в маленьком городке на краю  пустыни. “ него в запасе были склЯнки
с зеленой мазью, чтобы  удалить уродливые пЯтна на  теле; склЯнки с  красной
мазью, чтобы лечить  Язвы и  раны; амулеты длЯ  защиты от  демонов; смолы  и
порошки, возбуждающие  любовную  страсть;  а  также  настойки,  эту  страсть
успокаивающие. Љроме  того, шарлатан  продавал книжки  с Яркими  картинками,
описывающими приключениЯ героев, и истории эротического содержаниЯ. Ќарод  в
городке оказалсЯ  сговорчивым, и  люди покупали  товары ‰олсиппы  скорее  из
интереса к  чему-то новому,  искренне  верЯ в  их полезность.  ’орговлЯ шла
замечательно, пока не случилось несчастье.
     ‚ообще   ‰олсиппа   не   особенно   был  влюбчив, но существовало одно-
единственное условие, немедленно  и неудержимо повергающее  его в  состоЯние
любовного безумиЯ,  -  косые  глаза,  причем не  имело  значениЯ,  кому  они
принадлежали -  мужчине  или  женщине. Ќыне  остаетсЯ  лишь  догадыватьсЯ о
причинах этой  странности.  ‚озможно, ‰олсиппу  в  его нежные  годы нЯнчила
женщина   с   подобным   физическим   недостатком,   из-за чего впоследствии
напрЯжение его орудиЯ стало ассоциироватьсЯ с косоглазием.
     ‘нова и снова ‰олсиппа заставлЯл себЯ идти в притоны и спал со шлюхами,
глаза которых не косили,  в надежде избавитьсЯ  от смешного пристрастиЯ. Ќо
все его  усилиЯ оказались  напрасны.  Ћн ничего  не  мог с  собой поделать.
Љонечно же, многим  страдающим косоглазием  это очень  нравилось. Ћднако  на
этот раз косоглазый, которого ‰олсиппа мельком  увидел в толпе в городке  на
краю пустыни, оказалсЯ чемпионом кулачного боЯ, человеком семи футов ростом,
с чудовищно широкой грудью, кабаньим брюхом и бычьей шеей.
     ‰олсиппа прекрасно понимал всю глупость  своей страсти, но, как  только
два налитых  кровью,  косЯщих глаза  остановились  на нем,  он  задрожал от
охватившего его  желаниЯ. —тобы  избавитьсЯ от  вожделениЯ, не  было  смысла
пользоватьсЯ собственными снадобьЯми, так как он их готовил из воды,  спирта
и   ослиной   мочи.   Ђ   раз   так,  то, заперев товары в повозке, ‰олсиппа
отправилсЯ в таверну,  где обычно  отдыхал знаменитый  кулачный боец.  ђобко
подобравшись к скамье,  где сидел объект  его страсти, ‰олсиппа примостилсЯ
рЯдом с великаном и с дрожью в голосе залепетал:
     - Ћ, внушающий  страх господин,  не подскажете ли  вы мне  какое-нибудь
место, где Я смог бы передохнуть сегоднЯ ночью?
     - Џойди в ночлежку, - буркнул чемпион.
     - Ђ может быть, господин согласитсЯ  разделить со мной свою комнату?  џ
бы не осталсЯ в долгу, ведь в этих местах так трудно найти пристанище.
     - ‘колько? - спросил боец, не считавший свое ложе свЯщенным. Љ тому же
он вот уже месЯц не участвовал  в хорошо оплачиваемых боЯх. ‰олсиппа,  дрожа
всем телом, назвал цифру. Ѓоец назвал другую. ‰олсиппа, забыв о жадности  во
имЯ любви, уступил.
     …два   ли   хоть   один   новобрачный  пребывал в таком нетерпении, как
‰олсиппа в  этот  вечер.  Љогда  наконец  стемнело,  шарлатан  отправилсЯ  в
комнату бойца, но  тот еще не  пришел. "—то  же, все к  лучшему", -  подумал
‰олсиппа, решив,  что чем  больше  вина выпьет  его возлюбленный,  тем хуже
будет соображать.
     Ќо вот боец, спотыкаЯсь, стал  подниматьсЯ по лестнице; затем  ввалилсЯ
в комнату и рухнул на кровать. ‰олсиппа, однако, не мог позволить  закрытьсЯ
этим соблазнительным глазам.  Ћн протЯнул  руку и игриво  погладил бойца,  а
когда тот тихо  пробормотал что-то,  ‰олсиппа немедлЯ  взгромоздилсЯ на  его
тушу и, постанываЯ от нетерпениЯ, приготовилсЯ к вторжению.
     ‚начале чемпион думал, что это одна из служанок таверны, и лишь  теперь
понЯл, как  ошибалсЯ.  ‘  ужасным  ревом он  поднЯлсЯ  и,  враз  протрезвев,
сбросил с себЯ одеЯло и ‰олсиппу.
     ЌесмотрЯ на мольбы  ‰олсиппы и  его заверениЯ  в глубочайшем  почтении,
боец схватил  шарлатана  одновременно за  воротник  залатанной одежды  и за
бороду и поднЯл в воздух.
     ’ут бойца охватили  сомнениЯ. ђыча, он  широкими шагами мерил комнату,
поднЯв   ‰олсиппу   высоко   над   головой.   ‘начала  он решил кастрировать
насильниками, не обращаЯ вниманиЯ на вопли жертвы, выдернул из стены  кривой
нож. Џотом  эта  идеЯ, показалась  ему  не столь  уж удачной,  и  боец стал
развЯзывать свой поЯс,  решив удавить наглеца.  Ќо пока он  возилсЯ с  тугим
узлом, удовлетворение, которое он рассчитывал получить от такой казни,  тоже
показалось ему недостаточным.  ’огда он  ринулсЯ к узкому  окну и  попыталсЯ
протолкнуть в  него  ‰олсиппу, собираЯсь  зашвырнуть  его в  сточную канаву
тремЯ этажами ниже. Ќо  насильник оказалсЯ слишком толст,  и боец с  гневным
воплем затащил его обратно; сунул беднЯгу  под мышку и выскочил из  комнаты,
‘ грохотом бежал он по лестнице - при этом ‰олсиппа молил о помощи,  чемпион
сыпал проклЯтиЯми, а жители соседних комнат тщетно молили о тишине.
     ‚ыйдЯ на улицу, боец притащил  ‰олсиппу к воротам конюшни и  потребовал
вывести самую буйную лошадь, ‚  этот момент ‰олсиппа, снедаемый  неутоленной
страстью и ужасом, потерЯл сознание.
     ЋчнулсЯ он  примерно в  миле  от города,  на широкой  равнине. Џовсюду
росли колючие кустарники, а их колючки рвали тело ‰олсиппы. ‘начала  беднЯге
показалось, что землЯ мчитсЯ ему навстречу, но мгновение спустЯ он убедилсЯ,
что землЯ  тут  ни при  чем  - его  волокли  по земле,  обмотав  вокруг ног
толстую веревку.  ‚скоре  ‰олсиппа понЯл,  что  веревка привЯзана  к хвосту
несущейсЯ галопом  лошади.  Ќеизвестно, проЯвлЯла  ли  эта лошадь  такую же
ретивость в начале пути, но сейчас она Явно испытывала большое неудобство  и
стремилась   сорвать   свое   раздражение   на   том,  кого к ней привЯзали.
Ќесчастный взмолилсЯ  о  пощаде,  но  лошадь в  ответ  лишь  с  еще  большей
энергией рванулась  вперед. ‰олсиппа  определенно погиб  бы через  несколько
минут, не  улыбнись ему  в  этот момент  удача.  Ќе до  конца протрезвевший
чемпион забыл  обыскать ‰олсиппу  и не  забрал у  него большой  нож,  всегда
висевший на поЯсе бродЯги. Џро этот самый нож внезапно и вспомнил  ‰олсиппа.
Џока   его   швырЯло   из   стороны   в сторону и тащило сквозь всевозможные
растительные преграды,  ‰олсиппа ухитрилсЯ  вытащить нож  и принЯлсЯ  пилить
веревку, пока  та  не оборвалась.  Ќасильник  остановилсЯ, застрЯв  в сухом
кустарнике. ‹ошадь, к счастью, не вернулась, чтобы лЯгнуть или укусить  его,
она предпочла ускакать вперед и вскоре скрылась из виду. ‰олсиппа лежал  под
кустом и рыдал,  жалобно подвываЯ,  не столько  от боли,  сколько из-за  мук
отвергнутой любви.
     ‰олсиппа не  имел ни  малейшего представлениЯ  о том,  в какой  стороне
осталсЯ город. Љругом простиралась  лишь мрачнаЯ равнина; где-то  поблизости
лежала безжизненнаЯ пустынЯ. ‰олсиппа поднЯлсЯ и побрел куда глаза глЯдЯт.
     Љогда взошло солнце,  он почувствовал облегчение,  но ненадолго.  —ерез
час или меньше, спасаЯсь от жары, он заполз под скалу и пролежал целый  день
в ее спасительной тени,  томЯсь от жажды. Љогда  же солнце село, ‰олсиппа  с
радостью приветствовал прохладу, котораЯ,  впрочем, вскоре сменилась  жутким
холодом, принесЯ еще большие страданиЯ.
     - ‡а  что? -  вопрошал ‰олсиппа  богов. -  —то Я  сделал, чем  заслужил
смерть в таком месте?! ‚ы же сами  наградили менЯ этой слабостью. Ђ здесь  Я
только из-за нее. ќто несправедливо.
     Њиновала ночь, и тьма стала отступать. ‰олсиппа, очнувшись от  забытьЯ,
снова бесцельно побрел по равнине.
     - џ  повторЯю,  -  хрипло  провозгласил  он,  когда  небо  разверзлось,
выпустив из  своего восточного  погреба свирепое  солнце -  льва, который  в
конце   концов   растерзает   ‰олсиппу.   -  џ повторЯю: это несправедливо -
оставить менЯ умирать здесь.  ђазве Я согрешил?  Ќу, допустил глупость. ‚ам
надо было убить  менЯ, когда  Я ограбил  дом судьи  или когда  всадил нож в
задницу сборщика  налогов, а  не сейчас,  когда  Я просто  не смог  с  собой
совладать!
     ‚ероЯтно, боги все же иногда прислушиваютсЯ к жалобам людей.
     ‰олсиппа уже  полз  на  четвереньках, когда  наткнулсЯ  на  заброшенную
дорогу. Ћн  буквально втащил  себЯ  на нее,  смахнул  рукой песок  и, слабо
вскрикнув от  радости, поднЯлсЯ  на ноги.  ‘праведливо полагаЯ,  что  дорога
непременно должна  куда-нибудь вести,  он двинулсЯ  по ней,  покачиваЯсь  из
стороны в  сторону, -  так идет  человек перед  тем, как  упасть  лишившимсЯ
чувств. „орога и в самом деле его вывела...
     Џроходимец набрел на девушку  и юношу, спЯщих  под скалой. ђЯдом тлели
остатки костра.  Ќи один  косЯщий взглЯд  не нарушил  душевного  спокойствиЯ
‰олсиппы,   и   поэтому   он   равнодушно   отнессЯ  к их чувственным позам.
Џоблизости не  было видно  ни еды,  ни воды,  и измученный  жаждой  ‰олсиппа
глухо застонал от отчаЯниЯ. Ќо тут он заметил, что рЯдом со спЯщей парой  на
земле стоит флЯжка.
     Ћна   выглЯдела   совершенно   обычно:  маленькаЯ, глинЯнаЯ, обвЯзаннаЯ
вокруг горлышка веревкой, несомненно чтобы ее было удобнее носить с собой.
     ‚ ней  вполне  могла  оказатьсЯ какаЯ-нибудь  жидкость,  пригоднаЯ  длЯ
питьЯ. ‘корей всего, так и было.
     ‰олсиппа осторожно  подкралсЯ к  флЯжке, схватил  ее, выдернул  пробку,
заметил мерцание жидкости  и, восторженно вздохнув,  прижал флЯжку к губам,
намереваЯсь осушить ее до дна.
     Њгновение спустЯ флЯжку  выхватили у  него из рук,  да так  неожиданно,
что он не  устоЯл на ногах.  ‹ежа на  спине и хватаЯ  ртом воздух,  ‰олсиппа
взглЯнул вверх и увидел, что  проснувшийсЯ юноша склонилсЯ над ним.  Џочему-
то он  сильно  напоминаЯ дикого  кота  или пса  на охоте.  ѓлаза  его жутко
сверкали...
     - џ не хотел... - начал было ‰олсиппа.
     - ’ы пил отсюда? - спросил юноша, и его голос напоминал шипение змеи.
     - џ? Џил? „а что ты? џ вовсе не хочу пить.
     - ’ы пил, - сказал юноша. € закупорил флЯжку.
     - ‘амую малость, всего каплю.
     - „аже капли достаточно. ’ак оно и было.
     € ‰олсиппа стал третьим бессмертным человеком на земле.

        ѓлава 3

     - Њолю вас,  не идите так  быстро! -  закричал ‰олсиппа. -  џ никак  не
могу угнатьсЯ за вами!
     - Њожет быть,  мы как  раз хотим,  чтобы ты  отстал от  нас, - бросила
через плечо Љассафех.
     - Ћстановитесь  же хотЯ  бы на  минутку, -  прохрипел ‰олсиппа,  нагнав
‘имму и  Љассафех, когда  те  в полдень  присели  отдохнуть в  тени чахлого
деревца. - ’еперь Я словно  сирота среди людей. €  все из-за вас - конечно,
если то,  что  вы  сказали мне,  правда.  ’еперь  Я превратилсЯ  в  изгоЯ  и
отверженного. “ менЯ никого нет, кроме вас. „а и бессмертен ли Я?
     - “бирайсЯ! - ответила Љассафех, трЯхнув головой.
     - ‚ы не  правильно менЯ понЯли,  - пыхтел ‰олсиппа, когда  уже ближе к
вечеру они  пробирались через  скалы -  ‘имму впереди,  за ним  Љассафех,  а
позади героически карабкалсЯ ‰олсиппа.
     - Џослушай, - сказал он, усевшись  на корточки рЯдом с Љассафех,  когда
та   разрезала   одно   из   колючих  растений, чтобы добыть влагу. ‰олсиппа
попыталсЯ подражать  ей, но  у него  это  плохо получалось.  - џ  могу  быть
полезен.
     ‚ечером они  добрались до  более гостеприимной,  травЯнистой части  все
той же  равнины. ‚  сумерках, когда  ‘имму ушел  на поиски  еды, а  Љассафех
сидела у  костра,  пропускаЯ  свои  длинные волосы  между  пальцами,  к  ней
подкралсЯ ‰олсиппа.
     - Љто твой спутник? - спросил он, принимаЯ позу оратора.
     - ѓерой, - уверенно ответила Љассафех.
     - Ѓесспорно. € как у любого героЯ, у него есть обЯзанности перед миром.
Ћн должен вести себЯ, как  герой, должен совершать деЯниЯ, достойные  героЯ.
Ђ что должен делать герой? ‡нает ли об этом твой молодой человек? Ћн  должен
стать звездой, пылающим факелом, идеалом... Џонимает ли он это?
     Љассафех прищурила  глаза, и,  встретившись  с ней  взглЯдом,  ‰олсиппа
понЯл, что дочь купца обдумывает его слова.
     - ѓерой!.. - развивал свою  мысль ‰олсиппа. - Ђх,  если бы у менЯ были
при себе  удивительные  книги с  древними  сказаниЯми! Џереплеты  этих книг
украшали драгоценные камни,  а сами  книги казались  такими старинными,  что
рисунки в них успели выцвести.  Ќо, увы, все они  остались в городе воров и
разбойников... џ действительно много  знаю о героЯх,  Я долго изучал тайные
науки, и  Я  могу  обучить  этого  юношу  его  роли.  —его  он,  к  примеру,
добиваетсЯ, бездельничаЯ здесь? ’вой спутник должен убивать чудовищ,  должен
основать великий и прекрасный город и, наконец, спасти мир...
     ‘имму   вернулсЯ,   когда   на   небе   зажглись звезды, принесЯ охапку
съедобных кореньев  и  несколько  Ягод:  неподалеку  он  нашел  плодоносЯщее
дерево.
     - Ђ что, мЯса нет? - спросил ‰олсиппа.
     - џ не ем мертвую плоть, - ответил ‘имму.
     - Ќу-ну,  - уж  совсем непочтительно  бросил ‰олсиппа,  быстро  утратив
прежнее благоговение. - Ћн  не ест мертв