ѓовард ”.‹авкрафт. Ђлхимик

Ћцените этот текст:
ѓовард ”.‹авкрафт. Ђлхимик

     ---------------------------------------------------------------
     Origin: "‡апретнаЯ книга" - русский фэн-сайт ѓ.”. ‹авкрафта
     ---------------------------------------------------------------


     Ќа  вершине  горы,  набухшие  склоны  которой  у  основаниЯ  топорщатсЯ
косматым лесом, привольно раскинувшим узловатые деревьЯ, венцом на ложе трав
возлежит замок моих  предков. €з века в век ощерившиесЯ зубцы стен держат  в
узде суровую, изрытую морщинами  местность, принЯв  под свое покровительство
надменный  замок,  соперничающий  по  древности,  судЯ   по  величественному
силуэту, с замшелыми стенами. „ревние башни, прокаленные вихрем поколений, в
многочисленных  Язвах, оставленных медленно, но навернЯка  действующим  Ядом
временем, в эпоху феодализма славились по всей ”ранции, наводЯ ужас на одних
и восхищаЯ  других. Ѓойницы и укрытиЯ видели баронов, графов и даже королей,
готовых  битьсЯ до  последнего,  и никогда  эхо  от  шагов  завоевателей  не
раздавалось в просторных залах замка.
     Ћднако  с той  героической поры  все  переменилось. Ѓедность,  немногим
отличавшаЯсЯ  от  крайней  нужды,  и  гордынЯ,  не  позволившаЯ  наследникам
осквернить свое славное  имЯ  торговыми аферами,  обрекли на  гибель некогда
девственное  великолепие  владений;  так   что  все   здесь  осевшие  стены,
запущеннаЯ буйнаЯ  растительность парка, пересохший ров, наполненный  пылью,
щербатые  внутренние  дворики,  накренившиесЯ  башенки,  покосившиесЯ  полы,
траченаЯ  обшивка, поблекшие гобелены слагало грустную повесть об оскудевшей
роскоши. ‘ годами одна из главных башен развалилась, потом наступила очередь
других.   —етырехглаваЯ   когда-то   крепость  стала   одноглавой,  а  место
могущественного лорда занЯл его обнищавший потомок.
     ‡десь,  в  одной из  просторных и  мрачных  комнат  замка,  Я,  Ђнтуан,
последний  из обреченного графского  рода ‘., впервые  увидел свет девЯносто
лет назад. ќти стены,  как и  склоны горы, меченные темными мрачными чащами,
лощинами  и  гротами, были свидетелЯми первых лет моей безрадостной жизни. џ
не знал  своих родителей. Њой  отец погиб в  возрасте тридцати двух лет. ќто
случилось  за месЯц  до  моего  рождениЯ;  его  убил  камень,  сорвавшийсЯ с
полуразрушенного  парапета.  ЊоЯ  мать  умерла  в  родах,  и  Я оказалсЯ  на
попечении  слуги, человека в высшей степени  достойного и наделенного к тому
же  недюжинным  умом.  …сли мне  не  изменЯет памЯть, его звали  Џьер. џ был
единственным  ребенком. Ћдиночество,  принЯвшее  менЯ  сразу после рождениЯ,
только  укреплЯлось благодарЯ стараниЯм моего воспитателЯ, который  всЯчески
препЯтствовал какому бы то ни было общению с крестьЯнскими детьми, чьи семьи
обосновались повсюду на раскинувшейсЯ у подножиЯ горы  равнине. ‚ те времена
Џьер объЯснЯл свой запрет тем,  что отпрыску благородного рода негоже водить
дружбу с плебеЯми. ’еперь Я знаю, что истиннаЯ причина  прЯталась в  другом:
он хотел  уберечь мои  уши от россказней о  роке,  который  из  поколениЯ  в
поколение преследовал мой  род.  ќти истории, щедро расцвеченные,  заполнЯли
досуг арендаторов, собиравшихсЯ по вечерам перед жарко растопленным очагом.
     Ћдинокий, предоставленный самому себе, Я проводил годы  своего детства,
час  за  часом,  изучаЯ  старинные  фолианты,  коими  изобиловала  сумрачнаЯ
библиотека замка, бесцельно слонЯЯсь  или одержимо  вспугиваЯ вековую пыль в
фантастическом лесу, прикрывающим  наготу  горы  у  подножиЯ.  ‚ероЯтно, это
времЯпрепровождение и стало причиной того, что тень меланхолии довольно рано
осенила мой ум.  ‡анЯтиЯ и  исследованиЯ,  навевавшие воспоминаниЯ о мрачном
таинстве дикой природы, всегда имели длЯ менЯ особую притЯгательность.
     “ченость  не  была моей  стезей:  даже те крупицы  знаниЯ, которые  мне
удавалось  выловить, удручали  менЯ.  ЋчевиднаЯ неохота  моего  престарелого
воспитателЯ углублЯтьсЯ в  историю моих предков по отцовской линии обострЯла
тот ужас, который пронизывал каждое  упоминание о доме  и невольно передалсЯ
мне.   Ќа  излете  детства  Я  сумел  слепить  воедино   бессвЯзные  обрывки
разговоров,  слетавшие  с  непослушного  Языка заговаривающегосЯ  старика  и
имевшие отношение к неким обстоЯтельствам, с годами превратившимсЯ длЯ  менЯ
из  странных  в  муторно  мучительные.   ђано  проснувшиесЯ  во  мне  дурные
предчувствиЯ были пробуждены обстоЯтельствами, которые сопутствовали  смерти
моих предков графов из рода ‘.  ‘начала Я объЯснЯл  их  безвременную кончину
естественными  причинами, полагаЯ, что происхожу из семьи, в которой мужчины
долго не живут, однако с возрастом стал задумыватьсЯ о бессвЯзных старческих
речах, в которых речь  часто  шла  о  проклЯтии, из  века  в  век отмерЯвшем
носителЯм графского титула срок жизни длиною лишь в тридцать два года. Љогда
мне минул  двадцать один год, престарелый Џьер вручил мне  рукописную книгу,
переходившую, по его словам, на протЯжении многих поколений от отца к сыну с
тем, чтобы каждый новый ; владелец продолжил  летопись рода. Љнига содержала
поразительные  записи, и  их внимательное изучение  ничуть не  рассеЯло  мои
мрачные предчувствиЯ.  ‚ то  времЯ вера во все мистическое пустила  глубокие
корни  в моей душе,  и  Я  не  был  в  состоЯнии изгнать  ее  и  отнестись к
невероЯтному повествованию,  которое Я  впитывал  строка за  строкой, как  к
презренной выдумке.
     ђукопись перенесла  менЯ в прошлое, в тринадцатый век, когда замок, где
Я родилсЯ и вырос, был грозной и неприступной крепостью. €менно в те времена
поЯвилсЯ  в  наших  владениЯх  некий  человек весьма примечательный, хотЯ  и
низкого положениЯ,  в котором ему уступали лишь крестьЯне. …го звали Њишель,
впрочем, он был более известен как Њове что значит ‡лой, поскольку о не  шла
страшнаЯ слава. Ћн  изнурЯл  себЯ  в поисках философского  камнЯ и  эликсира
молодости и слыл апостолом черной магии и алхимии. “ ЊишелЯ ‡лого был сын по
имени  Љарл, юноша,  столь же сведущий  в оккультных  науках, сколь и  отец,
которого  все звали ‹е  ‘орсье,  или Љолдун.  —естные люди  сторонились этой
пары, подозреваЯ, что отец и сын совершают нечестивые обрЯды.  ѓоворили, что
Њишель заживо сжег  свою жену, принесЯ ее в жертву дьЯволу, что  именно он и
его  сын виновны  в  участившихсЯ исчезновениЯх  крестьЯнских  детей.  ’ьму,
котораЯ окутывала этих людей, прорезал лишь  один искупительный луч: ужасный
старик  исступленно любил  своего  отпрыска,  и  тот  отвечал ему  чувством,
намного превосходившим обычную сыновнюю преданность.
     ‚  ту ночь в замке  на горе  царила  тревога.  €счез  юный ѓодфрей, сын
ѓенриха, графа ‘. Ќесколько человек во главе с обезумевшим отцом, прочесываЯ
местность  в поисках  юного графа, ворвались  в  хижину, где жили колдуны, и
застали там  старого ЊишелЯ ‡лого, хлопотавшего вокруг  гигантского чана,  в
котором кипело  какое-то варево. Ќе  владеЯ собой от  бешенства и  отчаЯниЯ,
граф   бросилсЯ  на  старика,  и  несчастнаЯ  жертва  испустила  дух  в  его
смертоносных объЯтиЯх.  ’ем  временем  слуги  обнаружили молодого ѓодфреЯ  в
дальних пустовавших покоЯх замка,  но радостнаЯ весть пришла слишком поздно,
чтобы остановить бессмысленную расправу. Љогда граф со своими людьми покинул
скромное  жилище  алхимика и двинулсЯ в  обратный путь,  за деревьЯми маЯчил
силуэт  Љарла  Љолдуна.  ѓомон  возбужденных  слуг  донес  до  него  весть о
случившемсЯ, и,  на  первый взглЯд,  могло  показатьсЯ, что  он  бесстрастно
отнессЯ к судьбе, постигшей его  отца. Њедленно  надвигаЯсь  на графа,  Љарл
монотонным  и оттого особенно ужасным  голосом  произнес проклЯтие,  с  того
момента неотступно следовавшее по пЯтам за представителЯми рода графа ‘
     „а не достигнет ни один отпрыск рода убийцы
     ‚озраста, превосходЯщего твой,
     проговорил  он  и, отпрыгнув в  сторону темного леса, быстрым движением
выхватил из  складок своего платьЯ склЯнку  с бесцветной  жидкостью. Џлеснув
этой жидкостью в лицо убийцы,  Љарл скрылсЯ  за  чернильными кулисами  ночи.
ѓраф скончалсЯ на месте и был похоронен на следующий день. ‘ того днЯ, когда
он поЯвилсЯ  на свет,  и до его смерти прошло немногим  больше тридцати двух
лет. ’щетно  крестьЯне,  разбившись  на  группы, прочесывали  лес  и  земли,
прилегающие к горе: колдун, умертвивший графа, исчез бесследно.
     ‚ремЯ  и  табу,  наложенное  на  упоминание  о  страшной  ночи,  стерли
проклЯтие из  памЯти семьи графа. Љогда ѓодфрей, невольный виновник трагедии
и  наследник  графского  титула,  пал  от стрелы во времЯ  охоты в  возрасте
тридцати  двух лет, никто не свЯзал его гибель с роком, перешедшим к нему от
отца. Ќо  когда много лет  спустЯ ђоберт, молодой граф,  обладавший завидным
здоровьем, был  найден  бездыханным в  окрестностЯх замка,  крестьЯне  стали
потихоньку поговаривать,  что смерть  нашла их господина вскоре  после того,
как он встретил свою  тридцать вторую весну. ‹юдовик, сын ђоберта, достигнув
рокового  возраста,  утонул  в крепостном  рву;  скорбный  список пополнЯлсЯ
поколение за поколением ѓенрихи, ђоберты,  Ђнтуаны,  Ђрманы, жизнерадостные,
ни разу  не согрешившие, расставались с  жизнью, едва им исполнЯлось столько
лет, сколько было их далекому предку, когда он совершил убийство.
     Ћкончив чтение,  Я понЯл, что  ждет менЯ в не столь отдаленном  будущем
самое  большее  через  одиннадцать лет,  а  может быть, и  раньше. †изнь, не
имевшаЯ прежде в моих глазах большой ценности, с каждым днем становилась мне
все милей, и загадочный мир черной магии все глубже и глубже затЯгивал менЯ.
џ  жил  отшельником и не  испытывал  влечениЯ к  науке как  таковой; отринув
современность  ради ‘редних веков,  Я, подобно  старцу Њишелю и юноше Љарлу,
трудилсЯ,   стараЯсь   овладеть   таинствами  демонологии  и   алхимии.  ЊоЯ
искушенность  возрастала,  но Я все  же  был  далек  от  того, чтобы постичь
странное  проклЯтие,  обрушившеесЯ  на  мой  род.  Џорой  Я  утрачивал  свой
мистицизм и, бросаЯсь  в другую  крайность, пыталсЯ  объЯснить  смерть  моих
предков  более  приземленной  причиной банальной расправой,  начатой  Љарлом
Љолдуном и  продолженной его  потомками. “бедившись после долгих разысканий,
что род алхимика не имел  продолжениЯ, Я вернулсЯ к своим штудиЯм,  стремЯсь
найти  заклинание,  которое  способно  было  бы  освободить   мою  семью  от
непосильного бремени проклЯтиЯ. ‚ одном решении  Я был непоколебим: остатьсЯ
холостым. џ полагал, что с моей смертью  подрубленное родовое древо погребет
под собой проклЯтие.
     џ готовилсЯ  встретить свое тридцатилетие, когда  небесный глас призвал
Џьера  к себе. ‚ полном  одиночестве Я похоронил старого слугу во внутреннем
дворике,  где  он любил прогуливатьсЯ. ‚  конце концов мысль  о  том, что  Я
единственное  живое существо, обитающее в крепости, перестала занимать менЯ,
ибо Я  сжилсЯ с чувством покинутости, которое  притупило тщетный бунт против
надвигающегосЯ рока, и  почти смирилсЯ с  тем,  что  должен разделить судьбу
моих предков. џ  проводил  времЯ, исследуЯ разоренные залы  и  башни старого
замка,  куда  раньше  не  пускал  менЯ юношеский страх; проникал в закоулки,
которые, по словам старого Џьера,  не  слышали человеческих  шагов уже более
четырехсот  лет. Џовсюду Я натыкалсЯ на странные, внушающие трепет предметы.
џ рассматривал мебель, покрытую пылью  веков, осыпающуюсЯ трухой под  зубами
сырости, давно воцарившейсЯ  в комнатах. ЌебывалаЯ  дивнаЯ паутина опутывала
все предметы; гигантские летучие мыши хлопали жуткими иссохшими  крыльЯми  в
безграничном мраке.
     Ќастал  момент, когда  Я повел самый  тщательный учет каждому истекшему
дню и каждому истекшему часу.  џ был приговорен, и срок исполнениЯ приговора
приближалсЯ  с  каждым  движением  маЯтника  часов,  украшавших  библиотеку.
Њомент, при мысли о котором  Я на  протЯжении стольких лет замирал от тоски,
был неотвратим. ЏроклЯтие вырывало моих предков из  жизни незадолго до того,
как  они достигали возраста, в котором  погиб граф  ѓенрих, и Я  ежесекундно
ждал прихода  страшной  гостьи  смерти.  џ  не  знал,  в  каком  обличий она
предстанет передо мной, но решил, что ей не встретить в моем лице малодушной
дрожащей жертвы.  ‘  возросшим рвением Я продолжал обшаривать замок-‘обытие,
определившее  мою дальнейшую жизнь,  случилось во времЯ  одной из вылазок  в
полуразрушенное крыло замка,  когда мне  оставалось, по моими предчувствиЯм,
менее недели до рокового часа, который  должен был стереть даже тень надежды
на продолжение моего земного  бытиЯ и превратить менЯ в ничто.  „обрую часть
утра  Я  посвЯтил  полуразрушенной  лестнице  в  одной из  самых  древних  и
потрепанных временем башен замка. „ень застал менЯ за поисками места, откуда
спуск вел в помещение, служившее в ‘редние века, по всей видимости, тюрьмой,
а затем использовавшеесЯ длЯ хранениЯ пороха. Џо мере того как Я продвигалсЯ
по пропитанному селитрой проходу, начинавшемусЯ у  последней ступени, настил
становилсЯ все менее упругим, и вскоре мерцающий свет моего светильника упал
на голую,  сочившуюсЯ водой  стену. ‹ишенный возможности двигатьсЯ дальше, Я
хотел было  уже  повернуть назад, как мой взглЯд упал на  проделанную в полу
неприметную крышку люка с кольцом.  Њне  пришлось повозитьсЯ,  прежде  чем Я
сумел ее приподнЯть. €з черного провала  поднималсЯ едкий дым,  от  которого
пламЯ светильника  заметалось  с шипением, позволив мне, однако, рассмотреть
падающую скользкую и гладкую глубину каменных ступеней.
     Ћпустив светильник в смердЯщую  бездну, Я подождал, пока огонь  наберет
привычную силу, после чего начал спуск. Ћдолев немало ступеней, Я оказалсЯ в
узком  каменном  проходе,  проложенном,  насколько  Я  понимал,  глубоко под
землей, и  долго шел по нему, прежде чем  оказалсЯ перед источенной сыростью
массивной  дубовой  дверью,  котораЯ  оказала  отчаЯнное  сопротивление моим
попыткам открыть ее. ‚ыбившись из сил, Я двинулсЯ назад, к  лестнице, но, не
успев  сделать нескольких  шагов,  испытал потрЯсение  по  своей  глубине  и
болезненности  не сравнимое ни с  одним переживанием, будь оно плодом эмоций
или  ума. ‚ могильной  тишине  Я  вдруг  услышал,  как скрипЯт ржавые  петли
отворЯющейсЯ за моей спиной тЯжелой двери. Њне трудно описать свои чувства в
тот  момент.  џ  полагал,  что  старый  замок  давно  опустел,  и  очевидное
присутствие  человека или  духа  словно  ножом  полоснуло  менЯ  по  сердцу.
Џомедлив,  Я  обернулсЯ  на  звук   и,  не  верЯ  себе,  приник  взглЯдом  к
представшему передо мной видению.
     ‚  проеме старинной готической  двери  стоЯл человек  в  длинном черном
средневековом  платье  и старинном  головном уборе. …го  роскошные  волосы и
дремучаЯ борода отливали чернотой. џ никогда  не встречал  человека со столь
высоким  лбом, столь узловатыми, похожими на клешни, мертвенно-белыми руками
и столь  глубоко  запавшими  щеками,  обрамленными  суровыми  морщинами. …го
костлЯвое, аскетическое до истощениЯ тело странно и уродливо контрастировало
с  роскошью одеЯниЯ. Ќо более  всего менЯ поразили  его глаза две  бездонные
черноты, сочащиесЯ  безрассудной  нечеловеческой злобой. Џристальный взглЯд,
направленный на менЯ, был преисполнен такой ненависти,  что кровь застыла  в
моих жилах и Я словно прирос к полу.
     Ќаконец  человек  заговорил,  и его  резкий  голос,  в котором  звучала
нескрываемаЯ злоба,  тЯжелаЯ и глухаЯ, только усугубил мой  ужас. Ќезнакомец
облекал смыслы в одеЯниЯ, скроенные по латинским  образцам, но Язык, которым
пользовались просвещенные люди в ‘редние  века, был мне не совсем чужим, так
как  Я освоил  его благодарЯ усердному  изучению трудов  алхимиков. Ћн повел
речь о родовом  проклЯтии, о  том, что мне недолго  осталось  жить; во  всех
подробностЯх описал преступление, совершенное  моим  предком, и, не  скрываЯ
злорадства,  перешел  к  мести Љарла Љолдуна.  џ узнал,  что в ночь убийства
Љарлу  удалось сбежать,  но через  много  лет, дождавшись, когда  наследнику
графа  исполнитсЯ столько полных лет, сколько было его  отцу в роковую ночь,
он  вернулсЯ,  чтобы  выпустить стрелу  в его сердце.  ’айком  пробравшись в
замок, Љарл скрывалсЯ в том самом  заброшенном подземелье, у входа в которое
и стоЯл зловещий рассказчик. ђоберту минуло тридцать два года,  и тогда Љарл
подстерег его неподалеку от замка и,  силой заставив проглотить Яд, умертвил
его в  расцвете сил;  так  продолжилось мщение, предсказанное  в  проклЯтии.
Џредоставив мне подобрать ключ к величайшей загадке, состоЯщей в том, почему
проклЯтие не умерло вместе с Љарлом Љолдуном, который рано или поздно должен
был  найти  успокоение  в  земле,  мой  собеседник  пустилсЯ  в  пространные
рассуждениЯ об  алхимии и  об опытах,  коим посвЯщали все  свое времЯ отец и
сын,  не утаив  и  того,  что Љарл билсЯ над получением  эликсира, дарующего
тому, кто его отведал, вечную жизнь и неувЯдаемую молодость.
     ‚оодушевление, охватившее незнакомца, казалось, вымыло  из  его взглЯда
жгучее злорадство,  так ошеломившее менЯ  поначалу,  но внезапно дьЯвольский
блеск  снова  вспыхнул в его глазах и из  горла  вырвалось  странное змеиное
шипение,  после  чего  он  высоко  поднЯл  склЯнку  с  очевидным  намерением
умертвить  менЯ тем же  способом, который  шесть столетий назад выбрал  Љарл
Љолдун, чтобы расправитьсЯ  с моим предком.  ‚ мгновение ока сбросив с  себЯ
оковы оцепенениЯ,  подстегиваемый  инстинктом самосохранениЯ,  Я запустил  в
моего палача  слабо  мигающим  светильником. ‘клЯнка ударилась о камень, и в
этот  момент платье  незнакомца  вспыхнуло,  окрасив  воздух мутным отсветом
пламени.  Њои  нервы,  и без того расстроенные, не  вынесли полного ужасом и
бессильной злобой воплЯ несостоЯвшегосЯ убийцы,  и  Я рухнул без сознаниЯ на
скользкие камни.
     Љогда,  наконец,  Я пришел  в  себЯ,  вокруг  сгустилась  тьма.  ђазум,
раненный всем происшедшим, отказывалсЯ осмыслить  настоЯщее, но  любопытство
все-таки  одержало верх.  Љто  это отродье  зла?  думал Я.  Љак  проник этот
человек в замок? Ћткуда  эта одержимость,  с  которой он жаждал отомстить за
смерть ЊишелЯ ‡лого?  Љак  могло  получитьсЯ,  что проклЯтие  из века в  век
неумолимо  настигало свою очередную жертву? џ знал, что отныне  свободен  от
пут многолетнего  страха: ведь Я сразил того, кто призван  был стать орудием
проклЯтиЯ;  и  теперь  менЯ  охватило  жгучее желание  осмыслить  несчастные
событиЯ,  омрачившие  историю  моей   семьи  и  превратившие  мою  юность  в
непрерывный  кошмарный  сон.  €сполнившись решимости разобратьсЯ во  всем, Я
наша-рил в кармане огниво и кремень и зажег светильник.
     Џервое, что  бросилось мне в глаза, было изуродованное почерневшее тело
загадочного незнакомца. …го  глаза, еще  недавно горевшие злобой,  заволокла
смертельнаЯ пелена.  ‘одрогнувшись  от  отвращениЯ, Я  прошел  в комнату  за
готической дверью. ’о,  что открылось моему  взору,  более всего  напоминало
лабораторию алхимика.  ‚ углу высилась груда сверкающего желтого металла, из
которой луч  света  высек  сноп искр.  ‚ероЯтно,  это было  золото,  но  все
пережитое  повергло менЯ в  столь  странное  состоЯние, что мне  не хотелось
терЯть времени на изучение металла. Џроем в дальнем углу комнаты вел в самую
чащу дикого  леса. Џораженный, Я  понЯл,  каким образом незнакомец проник  в
замок, и пустилсЯ в обратный путь. џ поклЯлсЯ себе, что не стану смотреть на
останки моего врага,  но, когда Я  приблизилсЯ к телу, до менЯ  донессЯ едва
уловимый  стон, словно  жизнь  еще не покинула бренную  оболочку. –епенеЯ от
ужаса,  Я  склонилсЯ  над распростертым  на  полу обугленным и  покореженным
телом.
     ‚незапно  пелена  спала  с  его  глаз,  и  сквозь   их  черноту,  более
пронзительную,  чем  спекшийсЯ уголь лица,  проступило нечто, что Я бессилен
описать. ЏотрескавшиесЯ  губы  силились  вытолкнуть какие-то  слова.  џ смог
различить  лишь имЯ Љарла Љолдуна, мне показалось также, что с изуродованных
губ  сорвались  слова вечность  и проклЯтие  .  Ќапрасно Я  силилсЯ  собрать
воедино жалкие обрывки его речи. ‚ ответ на мою растерЯнность смолЯные глаза
незнакомца окатили менЯ такой злобой, что Я задрожал, забыв о бессилии моего
противника.
     Џодхваченный   последней   волной   утекающей  силы,  несчастный   чуть
приподнЯлсЯ на сырых склизких камнЯх. џ помню, как  в  предсмертной тоске он
вдруг обрел голос, и отлетающее дыхание выплеснуло слова, которые с  тех пор
преследуют менЯ днем и ночью.
     : ѓлупец! выкрикнул он. Ќеужели ты  так и не  понЯл, в  чем мой секрет?
†алкий умишко,  не  способный догадатьсЯ, по  чьей  воле на протЯжении шести
веков  твой  род  не  мог избавитьсЯ  от  страшного  проклЯтьЯ! ђазве  Я  не
рассказал тебе о чудесном эликсире, дарующем вечную жизнь? ’ебе ли не знать,
что  тайна, над которой бились  алхимики, открыта? ‘лушай же! ќто Я! џ! џ! џ
прожил шестьсс лет, и все шестьсот лет Я мстил! џ мстил, ибо Я Љарл Љолдун!
     Џеревод …. Ѓабаевой

Last-modified: Thu, 12 Dec 2002 09:22:25 GMT
Ћцените этот текст: