умирающего  мира,  но  в
груди, по крайней мере одного из нас, горело то, что всего старее,  и  что
все же вечно ново. џ  любил  „ею  ’орис.  Џрикосновение  моей  руки  к  ее
обнаженному плечу сказало мне это более Ясно, и Я понЯл, что  любил  ее  с
первого же мгновениЯ, когда мой взор упал  на  нее,  на  площади  мертвого
города Љорада.


        14. ЃЋђњЃЂ ЌЂ ‘Њ…ђ’њ

   Њоим первым движением было сказать ей о моей любви, но потом Я  подумал
о ее беспомощном положении и о том, что Я один мог  облегчить  ей  тЯжесть
плена, и, по мере моих слабых сил, защищать  ее  от  тысЯч  наследственных
врагов, с которыми она  необходимо  должна  будет  столкнутьсЯ,  когда  мы
прибудем в ’арк. џ не счел себЯ  вправе  доставить  ей  лишнее  огорчение,
сообщив ей о чувстве, которое она, по всей вероЯтности, не разделЯла.
   …сли бы Я сделал это, ее положение было бы еще тЯжелее, нежели  теперь,
и мысль о том, что она может заподозрить, будто Я хочу воспользоватьсЯ  ее
беспомощностью, чтобы воздействовать на ее волю, была  последним  доводом,
заставившим менЯ промолчать.
   - Љак это вы так спокойны, „еЯ ’орис? -  сказал  Я.  -  ‚ам,  вероЯтно,
очень хочетсЯ вернутьсЯ к ‘оле, в вашу повозку.
   - Ќет, - прошептала она. - џ счастлива здесь. џ сама не понимаю, отчего
мне всегда хорошо, когда вы, „жон Љартер, находитесь подле менЯ. ’огда мне
кажетсЯ, что Я в безопасности и что о вами Я скоро снова  буду  при  дворе
моего отца, почувствую объЯтиЯ его мощных  рук  и  слезы  и  поцелуи  моей
матери на моих щеках.
   - ђазве барсумцы целуютсЯ? - спросил Я, когда она произнесла эти слова,
как бы отвечаЯ на свою мысль, а не на мои слова.
   - ђодные, братьЯ, сестры, и - она добавила это слово задумчиво и  тихо,
- любовники.
   - Ђ у вас, „еЯ ’орис, есть родные, и братьЯ, и сестры?
   - „а.
   - Ђ возлюбленный?
   Ћна молчала, и Я не решилсЯ повторить вопрос.
   - Ѓарсумцы, - произнесла  она  наконец,  -  никогда  не  задают  прЯмых
вопросов женщинам, за исключением матери или той, за которую они сражались
и которую они добыли в бою.
   - Ќо ведь Я сражалсЯ... - тут Я замолк и  пожалел,  что  мне  никто  не
отрезал при этом Язык.
   ‚ то самое мгновение, как Я  умолк,  она  поднЯлась  со  своего  места,
скинула со своих плеч мои шелка, подала их мне и, не произносЯ  ни  слова,
удалилась походкой королевы по направлению к своей повозке.
   џ не посмел провожать ее, только глазами следил за нею и убедилсЯ,  что
она невредимой вернулась к себе,  потом  приказал  ‚уле  сторожить  ее  и,
глубоко огорченный, вернулсЯ в  собственную  повозку.  Ќесколько  часов  Я
мрачно просидел, скрестив ноги на своих шелках, погруженный в думы о  том,
как зло шутит судьба над бедными смертными.
   ’ак вот она, любовь! Њне удалось избегнуть ее в течение всех тех долгих
лет, когда Я колесил по всем  пЯти  материкам  и  окружающим  их  океанам:
‚опреки красоте женщин и благоприЯтствовавшим  мне  случайностЯм,  вопреки
жившей в моей душе тоске по любви и постоЯнным поискам этой  любви  -  мне
суждено было полюбить, безумно и  безнадежно,  существо  другого  мира,  с
лицом, быть может, несколько  схожим,  но  не  одинаковым  с  моим  лицом.
†енщину, котораЯ вылупилась из Яйца, и  чьЯ  жизнь  длитсЯ  добрую  тысЯчу
наших земных лет, у чьего народа странные привычки и обычаи, женщину,  чьи
помыслы,   чьи   удовольствиЯ,   понЯтиЯ   о   чести,   справедливости   и
несправедливости столь же отличны от моих понЯтий об этих вещах, как и  от
понЯтий зеленых марсиан.
   „а, Я был безумцем, но Я был влюблен, и хотЯ испытывал величайшие муки,
каким Я когда-либо в жизни подвергалсЯ, Я не  хотел  бы,  чтобы  это  было
иное,  будь  то  за  все  богатство  барсумцев.  ’акова  любовь  и  таковы
влюбленные - повсюду, где только знают любовь.
   „лЯ   менЯ   „еЯ   ’орис   была    олицетворенным    совершенством    -
одухотворенности, красоты, доброты и благородства.  џ  верил  в  это  всем
сердцем и всей душой в ту ночь в Љораде, когда Я  сидел,  поджав  ноги  на
шелках, а меньшаЯ луна Ѓарсума быстро склонЯлась к  востоку,  отражаЯсь  в
мраморе, золоте и драгоценных камнЯх мозаики моей древней как мир комнаты,
и Я верю в это сегоднЯ, когда Я сижу у моей конторки в  маленьком  рабочем
кабинете над рекой ѓудзон. ‘ тех пор прошло двадцать лет: в течение десЯти
из них Я жил и боролсЯ за „ею ’орис и ее народ, а другие  десЯть  протекли
длЯ менЯ под знаком памЯти о ней.
   ’о утро, когда мы выступили в ’арк, было Ясным и теплым; утра на  Њарсе
и вообще таковы, кроме шести недель, когда на полюсах тает снег.
   џ нашел „ею ’орис в веренице отъезжающих повозок, но она повернулась ко
мне  спиной,  и  Я  видел,  как  краска   залила   ее   щеки.   ‘   глупой
неосмотрительностью возлюбленного Я постаралсЯ  остатьсЯ  спокоен,  вместо
того, чтобы попытатьсЯ убедить ее, что Я не знал, чем Я ее оскорбил, таким
образом добитьсЯ в худшем случае хотЯ бы полупризнаниЯ.
   џ счел своим долгом удостоверитьсЯ, удобно ли ее устроили, и,  войдЯ  в
ее повозку, привел в порЯдок ее шелка и меха. ’ут Я с ужасом убедилсЯ, что
ее приковали тЯжелой цепью к стене повозки.
   - —то это значит? - вскричал Я, обращаЯсь к ‘оле.
   - ‘аркойЯ решила, что так  будет  лучше,  -  ответила  та,  и  лицо  ее
выражало полное несогласие с этой ненужной жестокостью.
   Ћсмотрев цепь, Я увидел, что она кончаетсЯ массивным замком.
   - ѓде ключ от него, ‘ола? „ай мне его.
   - Љлюч у ‘аркойи, „жон Љартер, - ответила она.
   Ќе говорЯ ни слова, Я пошел прочь от  них  и  разыскал  ’арса  ’аркаса,
которому  стал  убедительно  доказывать  бессмысленность   оскорблениЯ   и
жестокости,  которым  подвергли  „ею  ’орис   оттого,   что   такими   они
представились моим глазам влюбленного.
   - „жон Љартер, - отвечал он  мне,  -  если  вам  и  „ее  ’орис  удастсЯ
когда-либо вырватьсЯ из рук тарков, то это произойдет во  времЯ  нынешнего
путешествиЯ. Њы знаем, что вы не уйдете без нее. ‚ы доказали нам, что вы -
великий боец, и мы не хотим заковывать вас оттого, что мы  можем  удержать
вас обоих куда более легким путем, более  верным  и  более  безопасным.  џ
сказал.
   џ понЯл, что его рассуждениЯ вполне правильны, и знал,  что  бесполезно
разубеждать его, но Я только попросил,  чтобы  ключ  от  замка  был  не  у
‘аркойи, и чтобы ей было приказано в будущем оставлЯть пленницу одну.
   - ‚ы, ’арс ’аркас, можете сделать это длЯ менЯ оттого, что Я чувствую к
вам искреннюю дружбу.
   - „ружбу? - повторил он. - Ќе верю, „жон  Љартер,  но  пусть  будет  по
вашему. џ распорЯжусь, чтобы ‘аркойЯ не досаждала девушке и возьму ключ  к
себе.
   - …сли только вы не согласитесь, чтобы Я взЯл ответственность на  себЯ,
- сказал Я, смеЯсь.
   ђаньше, чем ответить, он поглЯдел на менЯ пристально и долго.
   - …сли вы дадите мне слово, что ни вы, ни „еЯ ’орис не станете пытатьсЯ
бежать раньше, чем мы благополучно доберемсЯ до владений ’ала  •аджуса,  Я
отдам вам ключ, а цепь брошу в реку €сс.
   - Џусть лучше ключ останетсЯ у вас, ’арс ’аркас, - отвечал Я.
   Ћн улыбнулсЯ и не сказал в ответ ни слова, но в эту же  ночь  Я  видел,
как он собственноручно освободил „ею ’орис от оков.
   Џри всей его холодности и жестокости в ’арсе ’аркасе было, казалось,  и
нечто другое, какое-то чувство, которое он неустанно  силилсЯ  подавить  в
себе. Ѓыть может, это был некий человеческий инстинкт, скрытый  глубоко  в
его душе, но терзающий его мыслью об ужасных путЯх его народа!
   Љогда Я подошел к повозке „еи ’орис, Я прошел мимо ‘аркойи,  и  черный,
злобный взглЯд, который она кинула на менЯ, был сладчайшим  бальзамом  длЯ
менЯ на много часов. Ѓоже, как она менЯ ненавидела!  …е  взглЯд,  будь  он
мечом, пронзил бы менЯ насмерть!
   Ќемного спустЯ Я увидел, что  она  беседует  с  воином  по  имени  –ад,
невысоким, плотным и здоровенным грубиЯном, который, однако, еще  не  убил
ни одного из своих вождей и был поэтому смад, т.е. мужем с  одним  именем;
второе имЯ он мог получить  только  приобретЯ  оружие  какого-либо  вождЯ.
’аков обычай, который награждал менЯ именами вождей, которые пали от  моей
руки,  и  в  самом  деле,  многие  воины  называли  менЯ  „отор  ‘оджет  -
комбинированное прозвище из имен двух вождей, которых Я убил в равном бою.
   Џока ‘аркойЯ говорила, он кидал на менЯ быстрые взглЯды, а  она  в  это
времЯ, казалось уговаривала его что-то сделать. ’огда  Я  обратил  на  это
мало вниманиЯ,  но  на  следующий  день  Я  получил  повод  вспомнить  это
обстоЯтельство и, вместе с тем, понЯл глубину ненависти ‘аркойи и  то,  до
чего она может дойти в своем желании отомстить мне.
   „еЯ ’орис в этот вечер не хотела видеть менЯ, и когда Я  назвал  ее  по
имени, она даже не обернулась ко мне, не сказала ни слова, а сделала  вид,
будто не знает о моем существовании. ‚ отчаЯньи Я  поступил  так  же,  как
поступило бы большинство  влюбленных:  Я  попыталсЯ  заговорить  о  ней  с
кем-нибудь из близких ей. ‚ то мгновение это была ‘ола, которую Я увидел в
другой части лагерЯ.
   - —то случилось с „еей ’орис? - торопливо спросил Я ее. - Ћтчего она не
хочет говорить со мной?
   ‘ола и сама, казалось, была в замешательстве,  как  будто  бы  странные
поступки двух человеческих существ были недоступны ее пониманию, и так оно
в действительности и было.
   - Ћна говорит, что вы рассердили ее,  и  больше  она  ничего  не  хочет
сказать, кроме разве того,  что  она  дочь  джеддака,  и  что  ее  унизило
существо, недостойное чистить зубы у соража ее бабки.
   џ помолчал несколько мгновений, потом спросил:
   - Љто такой сораж, ‘ола?
   - Ќебольшой зверек, величиной примерно с  мою  руку,  с  которым  любЯт
иногда играть красные марсианки, - объЯснила ‘ола.
   Ќедостоин чистить зубы у кошки ее бабки! џ подумал, что Я стою довольно
низко во мнении „еи ’орис! Ќо потом Я не мог удержатьсЯ от смеха при этом,
таком домашнем и потому таким  земным  сравнением.  џ  резко  почувствовал
вдруг тоску по родине, родному  дому,  так  это  было  похоже  на  наше  -
"недостоин чистить ее ботинки". € вслед за этим потЯнулась вереница  новых
длЯ менЯ мыслей. џ с изумлением стал думать о том, что делают подобные мне
у себЯ дома. џ не видел их  уже  много  лет.  ‚  ‚иргинии  было  семейство
Љартеров, состоЯвшее со мной в дружественных отношениЯх; менЯ считали  там
двоюродным дедушкой или чем-то вроде этого. џ  мог  пробыть  в  отсутствии
двадцать или тридцать лет, и то, что менЯ  с  моими  мыслЯми  и  чувствами
мальчишки могли считать дедушкой,  хотЯ  бы  и  двоюродным,  казалось  мне
величайшей нелепостью. “ этих Љартеров  было  двое  младенцев,  которых  Я
очень любил и которые были убеждены, что на ‡емле нет никого, кто  мог  бы
сравнЯтьсЯ с дЯдей Љартером; Я видел их перед собой так  же  Ясно,  как  Я
видел себЯ стоЯщим под небом Ѓарсума, и Я тосковал по ним, как не тосковал
еще ни по одному из смертных. џ был скитальцем от природы, и  Я  не  знал,
что значит слово - "дом", и все же, когда Я произносил это слово,  в  моей
памЯти всплывала большаЯ комната в доме Љартеров, к  ней-то  и  обратилось
теперь мое сердце от холодных и враждебных существ,  к  которым  Я  попал.
Џотому что разве не презирает менЯ даже „еЯ ’орис? џ был низшим существом,
настолько низшим, что был даже недостоин чистить зубы у кошки ее бабки! Ќо
здесь на помощь мне пришло мое врожденное  чувство  юмора,  и  Я,  смеЯсь,
вернулсЯ к себе, на свои шелка и  меха,  и  уснул  под  многолунным  небом
крепким сном усталого и здорового воина.
   Ќа следующий день мы рано пустились в путь и за  весь  день  до  самого
наступлениЯ  темноты  сделали  только  один  привал.  Ћднообразие   нашего
путешествиЯ нарушили два событиЯ. Ћколо полуднЯ мы заметили по правую руку
от нас нечто очень похожее на инкубатор,  и  ‹оркас  Џтомель  послал  ’арс
’аркаса обследовать его. Џоследний взЯл с собой дюжину воинов, в том числе
и менЯ, и мы понеслись через лежавший бархатистым ковром мох  к  небольшой
загородке.
   ќто действительно был инкубатор, но Яйца  в  нем  были  очень  малы  по
сравнению с теми, которые Я видел при моем прибытии на Њарс.  ’арс  ’аркас
внимательно оглЯдел загородку, потом заЯвил, что они  принадлежат  зеленым
людЯм варуна и что цемент стены едва высох.
   - €х отделЯет от нас не более одного  днЯ  пути,  -  воскликнул  он,  и
воинственный пыл отразилсЯ на его свирепом лице.
   ‚ инкубаторе дела было немного. ‚оины быстро пробили брешь  в  стене  и
несколько человек, проникнув внутрь, поразбивали все Яйца своими короткими
мечами.
   Џотом мы снова сели верхом и присоединились к нашему каравану. Џока  мы
ехали обратно, Я улучил мгновение и спросил ’арса  ’аркаса,  были  ли  эти
варуны, чьи Яйца мы разбили, меньших размеров, нежели его тарки.
   - „ело в том, что их Яйца много меньше, нежели те, которые  Я  видел  в
вашем инкубаторе, - добавил Я.
   Ћн объЯснил мне, что Яйца были только что принесены сюда.
   Љак и все Яйца  зеленых  марсиан,  они  растут  в  течение  пЯтилетнего
инкубационного периода, пока не достигнут  размеров  тех  Яиц,  которые  Я
видел в день моего прибытиЯ на Њарс.
   Њне было интересно узнать это оттого, что Я никак не мог понЯть,  каким
образом зеленые марсианки могут при своих  размерах  производить  на  свет
огромные Яйца, вроде тех, из  которых  при  мне  выходили  четырехфунтовые
младенцы. ЋказываетсЯ, только что снесенное  Яйцо  размером  лишь  немного
больше гусиного, и пока оно не  начало  расти,  будучи  подставленным  под
солнечные лучи, длЯ вождей не составлЯет труда сразу  перенести  несколько
сот Яиц из крытых складов в инкубатор.
   ‚скоре, после происшествиЯ с Яйцами  варунов,  мы  остановились,  и  во
времЯ этой остановки имел место второй значительный эпизод  этого  днЯ.  џ
был занЯт тем, что перекладывал седло с одного из моих тотов  на  другого,
оттого, что Я делил между ними дневной труд, когда ко мне приблизилсЯ  –ад
и, не говорЯ ни слова, нанес моему животному ужасный  удар  своим  длинным
мечом.
   Њне не надо было справлЯтьсЯ с учебниками марсианского  хорошего  тона,
чтобы узнать, как ответить, оттого что Я  был  так  зол,  что  мне  стоило
большого труда заставить себЯ не воспользоватьсЯ револьвером и не  уложить
его на месте одним выстрелом; но он стоЯл передо мной в выжидающей позе  с
обнаженным длинным мечом и Я решил вытащить свой меч и  сойтись  с  ним  в
честном бою, принЯв выбранное им оружие или даже меньшее.
   Џоследнее считалось вполне допустимым, и Я мог воспользоватьсЯ коротким
мечом, кинжалом, топором или кулаками, если бы только захотел, и  поступил
бы вполне законно, но только Я не мог прибегнуть к  огнестрельному  оружию
или копью, так как он стоЯл передо мной с одним длинным мечом.
   џ избрал то же самое оружие, что и он,  оттого,  что  Я  знал,  что  он
гордитсЯ своим умением управлЯтьсЯ с ним, и  Я  хотел,  если  мне  удастсЯ
победить его, сделать это его же собственным оружием.  Ѓой  был  долгий  и
задержал нашу колонну на добрый час.  ‚се,  кто  только  был  в  караване,
окружили нас, оставив длЯ боЯ круг шагов сто в диаметре.
   –ад сначала попыталсЯ броситьсЯ на менЯ, как бык бросаетсЯ на волка, но
Я был слишком быстр и ловок длЯ него, и всЯкий  раз  уворачивалсЯ  от  его
натисков, и он встречал только удар моего меча по своему мечу  или  одному
из боков. ‚скоре кровь текла уже из дюжины небольших ран, но  Я  никак  не
мог улучить мгновение, чтобы нанести решительный удар.  ’огда  он  изменил
тактику  и  стал  сражатьсЯ  осторожно  и  чрезвычайно   ловко,   стараЯсь
искусством достигнуть того, что ему не удалось добитьсЯ бешеным  натиском.
џ должен сознатьсЯ, что он был  превосходным  бойцом,  и  не  будь  Я  так
вынослив и  не  обладай  Я  той  изумительной  подвижностью,  которую  мне
сообщала меньшаЯ сила притЯжениЯ Њарса, Я не в состоЯнии был  бы  выиграть
этот бой.
   Њы довольно долго кружили друг возле  друга,  не  причинЯЯ  друг  другу
заметного вреда, и наши длинные мечи сверкали в солнечных лучах.  Ќаконец,
–ад, который более устал, нежели Я, решил по-видимому, окончить бой в свою
пользу: в то самое мгновение, когда он ринулсЯ на менЯ, в глаза мне ударил
луч света и ослепил менЯ, так что Я не видел его приближениЯ и мог  только
вслепую отскочить в сторону с единственным желанием увернутьсЯ от  мощного
удара, который Я, казалось, уже чувствовал. ќто удалось мне лишь  отчасти,
и остраЯ боль в левом плече доказала мне это, но в то времЯ как  Я  быстро
оглЯдывалсЯ, чтобы снова увидеть моего  противника,  мой  взглЯд  упал  на
зрелище, которое вознаградило менЯ за рану, повинной в  которой  была  моЯ
мгновеннаЯ слепота. ‚ повозке „еи ’орис стоЯли три фигуры  во  весь  рост,
чтобы видеть бой через головы окружавших нас тарков. ќто были  „еЯ  ’орис,
‘ола и ‘аркойЯ, и  когда  мой  взглЯд  на  миг  остановилсЯ  на  них,  мне
представилась картина, которую Я буду помнить до смертного моего часа.
   Љогда Я взглЯнул на них, „еЯ ’орис обернулась к ‘аркойе, с Яростью юной
тигрицы вырвала что-то из ее высоко поднЯтых рук, что-то  Ярко  блестевшее
на солнце.
   ’ут Я понЯл, что ослепило менЯ в  то  самое  мгновение,  которое  могло
стать гибельным длЯ менЯ, понЯл также и то, каким образом  ‘аркойЯ  сумела
найти способ погубить менЯ, не наносЯ сама последнего удара. „ругое, что Я
увидел тоже и что чуть не погубило менЯ, оттого, что Я перестал  думать  о
себе, было следующее: когда „еЯ ’орис вырвала из рук ‘аркойи зеркало, лицо
этой последней потемнело от Ярости и, выхватив кинжал, она занесла его над
„еей ’орис. ’огда ‘ола, наша дорогаЯ, вернаЯ ‘ола, бросилась  между  ними.
Џоследнее, что Я  видел,  был  большой  нож,  опускающийсЯ  на  ее  грудь,
прикрывавшую „ею ’орис.
   Њой неприЯтель пришел в себЯ после своего  удара  и  стал  наседать  на
менЯ, так что мне  пришлось  снова  сосредоточить  все  свое  внимание  на
непосредственно близком мне деле, но мысли мои были занЯты не сражением.
   Њы бешено бросались друг на друга, пока, почувствовав у своей груди его
меч, которого Я не мог избежать или отпарировать,  Я  не  бросилсЯ  вперед
всем своим весом и выставил вперед свой меч, не желаЯ умереть  один,  если
только это возможно. џ чувствовал, как сталь  вонзилась  в  мою  грудь,  в
глазах у менЯ потемнело, голова закружилась, и Я ощутил,  как  подгибаютсЯ
мои колени.


        15. ‘Ћ‹Ђ ђЂ‘‘ЉЂ‡›‚Ђ…’ ЊЌ… ‘‚Ћћ €‘’Ћђ€ћ

   Љогда сознание вернулось ко мне, и  мне  сказали,  что  Я  только  одно
мгновение лежал без чувств, Я сразу же вскочил на ноги и стал искать  свой
меч. џ нашел его торчащим в зеленой груди –ада, который лежал  мертвым  на
мху цвета охры, покрывающем высохшее морское дно. Љогда Я совсем пришел  в
себЯ, Я увидел, что его меч пронзил левую половину моей  груди,  но  задел
только кожу и мышцы, покрывающие ребра, вошел в мою грудь и  вышел  пониже
плеча. Љогда Я наносил свой удар, Я повернулсЯ так,  что  его  меч  прошел
через мускулы, причинив болезненную, но безопасную рану.
   џ вытащил меч из своего тела и точно так же достал и  свой  меч,  потом
повернулсЯ спиной к его уродливому телу и направилсЯ, унылый, страдающий и
мрачный к повозкам. ђопот одобрениЯ марсиан провожал менЯ, но Я не обратил
на него вниманиЯ.
   Ћкровавленный и обессиленный, Я добралсЯ  до  женщин,  которые,  будучи
привычны к такого рода происшествиЯм, перевЯзали мои раны  и  приложили  к
ним те изумительные целебные средства, благодарЯ которым  гибельны  бывают
на Њарсе только самые ужасные смертельные  раны.  „айте  марсианке  только
малейшую надежду на спасение раненого, и смерти придетсЯ  отступить  перед
ее искусством и опытностью. Ћни сразу же сумели так залечить мои раны, что
кроме слабости, происходившей от потери крови,  Я  не  испытывал  никакого
беспокойства от  страшного  удара,  который  в  условиЯх  земного  лечениЯ
навернЯка заставил бы менЯ пролежать в постели много дней.
   Љак только они отпустили менЯ, Я поспешил к повозке „еи  ’орис,  где  Я
увидел  мою  бедную  ‘олу  с  перевЯзанной  грудью,  но,  по-видимому,  не
пострадавшую в стычке с ‘аркойей: кинжал ударилсЯ в одно из  металлических
украшений, которые она носила на  груди,  скользнул  в  сторону  и  только
слегка задел ее тело, нанесЯ ей пустЯчную царапину.
   Љогда Я приблизилсЯ, Я нашел „ею ’орис лежащей навзничь  на  шелках,  и
все ее хрупкое тело содрогалось от рыданий.
   Ћна не  обратила  внимание  на  мое  присутствие  и  не  слышала  моего
разговора с ‘олой, стоЯвшей совсем близко от повозки.
   - …е обидел кто-нибудь? - спросил Я ‘олу, указав кивком головы  на  „ею
’орис.
   - Ќет, - ответила она, - она думает, что вы погибли.
   - € что некому чистить зубы у кошки ее бабушки? - спросил Я, улыбаЯсь.
   - џ думаю, что вы несправедливы к ней, „жон Љартер, - сказала ‘ола. - џ
не понимаю ни вашего, ни ее поведениЯ,  но  только  Я  думаю,  что  внучка
десЯти тысЯч джеддаков никогда не стала бы оплакивать таким образом гибель
существа, которое она считает ниже себЯ, или кого-нибудь, к  кому  она  не
относилась бы с величайшим уважением. Ћна принадлежит к гордой  породе,  и
вы, наверное, сильно оскорбили или обидели ее, раз она не  хочет  обращать
на вас вниманиЯ, когда вы живы, и так оплакивать вашу гибель.
   - ‘лезы не так часто приходитсЯ видеть у барсумцев, - продолжала она, -
и поэтому мне так трудно объЯснить, что они могут  значить.  ‡а  всю  свою
жизнь Я видела только два плакавших существа, помимо „еи  ’орис:  одно  из
них плакало от горЯ, другое - от не нашедшей выхода  Ярости.  Џервой  была
моЯ мать, много лет назад, перед  тем,  как  они  убили  ее;  второй  была
‘аркойЯ, когда они сегоднЯ оторвали ее от менЯ.
   - ‚аша мать! - воскликнул Я. - Ќо, ‘ола, вы ведь  не  могли  знать  ее,
дитЯ!
   - џ знала ее. € Я знаю моего отца, - добавила она.  -  …сли  вы  хотите
услышать необычную и  совсем  не  барсумскую  историю,  приходите  сегоднЯ
вечером в нашу повозку, „жон Љартер, и Я расскажу вам то, о чем Я  за  всю
мою жизнь никому еще не говорила. Ђ теперь  уже  подан  знак  выступать  в
поход. ‚ам надо идти:
   - џ приду вечером, ‘ола, - пообещал Я. - Џередайте  „ее  ’орис,  что  Я
здрав и невредим. џ не стану надоедать ей, и  будь  покойна,  Я  не  подам
вида, что видел ее  слезы.  …сли  она  захочет  менЯ  видеть  -  Я  Явлюсь
немедленно на ее зов.
   ‘ола вошла в повозку, котораЯ  немедленно  занЯла  свое  место  в  рЯду
других повозок, а Я поспешил к ожидавшему менЯ тоту и тоже помчалсЯ вскачь
на свое место подле ’арс ’аркаса в арьергарде колонны.
   Њы представлЯли собой  чрезвычайно  внушительное  и  способное  нагнать
страх зрелище, двигаЯсь таким образом по желтому пейзажу: двести пЯтьдесЯт
разукрашенных и пестро размалеванных повозок, впереди которых ехало верхом
двести воинов и вождей, по пЯть в рЯд, на расстоЯнии ста  футов,  и  сзади
такое же количество воинов, в том же порЯдке. ”ланги прикрывало  с  каждой
стороны тоже не менее двадцати воинов; пЯтьдесЯт сверхмастодонтов, тЯжелых
упрЯжных животных, известных под именем зитидаров и пЯть или  шесть  сотен
тотов,  которые  свободно  бежали  внутри  четырехугольника,   образуемого
воинами. ‘веркание  металлических  украшений  и  драгоценностей  мужчин  и
женщин, пышнаЯ и  блестЯщаЯ  сбруЯ  животных,  Яркие  краски  великолепных
мехов, шелков и перьев сообщали нашему каравану  такой  варварский  блеск,
что любому индусскому магарадже впору было позеленеть от зависти.
   Ћгромные  широчайшие  колеса  повозок  и  тЯжелые  ступни  животных  не
производили ни малейшего шума на покрытом мхом дне морЯ; и мы продвигались
вперед в полной тишине, подобные некоему  видению,  кроме  тех  мгновений,
когда молчание нарушалось горловым  ворчанием  подгонЯемого  зитидара  или
криками дерущихсЯ тотов. ‡еленые марсиане говорЯт очень мало, и то  только
односложно и тихо, и речь их подобна грохоту отдаленного грома.
   Њы шли поросшей мхом пустыней, где не видно было никаких следов оттого,
что едва колесо или ступившаЯ нога перемешаетсЯ дальше, опустившийсЯ  было
под их давлением мох снова  занимает  прежнее  положение.  Њы  могли  быть
духами умерших в этом мертвом море этой умирающей планеты, так  мало  было
слышно и заметно, что мы идем. ‚первые в  жизни  Я  видел  большой  отрЯд,
проходЯщий таким образом, не поднимаЯ пыли и не оставлЯЯ за собой  никаких
следов. Ћттого, что кроме как на обитаемых и обработанных землЯх, на Њарсе
очень мало пыли и  то  только  в  зимние  месЯцы,  и  то  эта  пыль  почти
незаметна, благодарЯ отсутствию сильных ветров.
   ‚ечером этого днЯ мы остановились  у  подножиЯ  холмов,  к  которым  мы
направлЯлись уже два днЯ и которые служили южной границей этого необычного
морЯ. Ќаши животные целых два днЯ обходились без питьЯ, а до того  они  не
имели воды около двух месЯцев, почти с того самого днЯ, когда они оставили
’арк, но, как мне объЯснил ’арс ’аркас, они мало нуждаютсЯ в воде и  могут
питатьсЯ мхом,  который  покрывает  Ѓарсум  и  содержит,  по  его  словам,
достаточно сока, чтобы удовлетворить нетребовательных животных.
   Џоужинав куском сыроподобной пищи и растительным молоком, Я  отправилсЯ
к ‘оле и нашел ее работающей при свете факела над сбруей длЯ ’арс ’аркаса.
Ћна взглЯнула на менЯ, когда Я подошел к ней, и лицо ее сиЯло  радостью  и
приветом.
   - џ рада, что вы пришли, - сказала она, - „еЯ ’орис спит, и Я одна. Њое
племЯ мало беспокоитсЯ обо мне, „жон Љартер: Я  слишком  непохожа  на  них
всех. “ менЯ невеселаЯ судьба -  прожить  с  ними  всю  жизнь,  мне  часто
хотелось быть обыкновенной зеленой марсианкой, не  знающей  ни  любви,  ни
надежды, но Я узнала любовь, Я должна погибнуть.
   - џ обещала вам рассказать мою историю, вернее, рассказать историю моих
родителей. џ знаю вас и жизнь вашего народа, и Я убеждена, что мой рассказ
не покажетсЯ вам слишком диким, но сколько может помнить самый  старый  из
тарков, ничего похожего не случалось среди зеленых марсиан, и даже в наших
легендах нет ничего подобного.
   - ЊоЯ мать была очень невелика ростом. Ћна была так  мала,  что  ей  не
сочли возможным поручить деторождение, оттого,  что  наши  вожди  выбирают
матерей главным образом за рост. Ћна была также менее  холодна  и  жестока
среди большинства марсианок, и так как она находила мало удовольствиЯ в их
обществе, она часто бродила одна по  пустынным  улицам  ’арка  или  сидела
среди цветов, покрывающих расположенные близ города  холмы,  и  мечтала  и
думала о разных вещах, которые,  как  мне  кажетсЯ,  из  всех  таркианских
женщин могу понЯть только Я одна, оттого, что Я дочь своей матери!
   - € здесь, среди  холмов,  она  повстречала  молодого  воина,  на  чьей
стороне обЯзанности лежало стеречь пасущихсЯ зитидаров и  тотов,  следить,
чтобы они не убежали за линию холмов. ‘начала они говорили только о  таких
вещах, которые занимают большинство тарков, но, мало-помалу, по мере того,
как они чаще встречались, не случайно,  как  теперь  уже  стало  Ясно  длЯ
обоих, они заговорили о самих себе, о своих  желаниЯх,  надеждах,  мечтах.
Ћна доверилась ему и рассказала о том ужасном отвращении, которое  внушало
ей жестокость ее народа, и самаЯ мысль об отвратительной жизни без  любви,
без привЯзанности, и, сказав ему все это,  она  стала  ждать,  что  с  его
холодных жестоких губ сорвутсЯ слова презрениЯ и злобы; но вместо этого он
обнЯл и поцеловал ее.
   –елых шесть лет они скрывали ото  всех  свою  любовь.  Ћна,  моЯ  мать,
принадлежала к свите великого ’ала •аджуса, а ее возлюбленный был  простым
воином. …сли бы стало известно, что они преступили законы и обычаи тарков,
они погибли бы оба на большой арене перед лицом ’ала •аджуса  и  несметной
толпы.
   џйцо, из которого Я  поЯвилась  на  свет,  было  спрЯтано  под  большим
стеклЯнным сосудом в самом высоком и недоступном из полуразрушенных замков
древнего ’арка. ЊоЯ мать навещала его раз в год, в течение всех пЯти  лет,
которые длитсЯ инкубационный  процесс.  Ћна  не  решалась  приходить  чаще
оттого, что она боЯлась, что за каждым ее шагом следЯт. ‡а это  времЯ  мой
отец успел сильно выдвинутьсЯ и получил оружие многих вождей. …го любовь к
моей матери не стала меньше, и единственной целью его  жизни  было  добыть
оружие самого ’ала •аджуса, и таким образом, став  владыкой  всех  тарков,
получить право назвать ее своей; он хотел также, благодарЯ  своей  власти,
иметь возможность покровительствовать своему ребенку, который был бы убит,
если бы только узнали как-нибудь правду.
   - „обыть оружие ’ала •аджуса за пЯть коротких лет было безумной мечтой,
но успехи его были очень велики, и он скоро занЯл видное  место  в  совете
тарков. Ќо однажды надежды его были разбиты навсегда, по крайней  мере,  в
части, касавшейсЯ спасениЯ тех, кого он любил:  его  назначили  в  далекую
экспедицию на покрытый льдами юг, чтобы вести войну против местных жителей
и отобрать у них их меха, оттого, что таков обычай зеленых барсумцев:  они
никогда не работают над тем, что они могут отобрать у других в бою.
   …го отправили на пЯть лет, и когда он вернулсЯ, уже три года,  как  все
было кончено.  Ћколо  года  спустЯ,  после  его  отъезда  и  незадолго  до
возвращениЯ   экспедиции,   отправившейсЯ,   чтобы   привести   детей   из
общественного инкубатора, Яйцо вскрылось. ЊоЯ мать оставила менЯ в  старом
замке, еженощно навещала менЯ и расточала мне все те ласки, которых должна
была  лишить  нас  жизнь  в  обществе.  Ћна  надеЯлась,  что  когда  будет
возвращатьсЯ экспедициЯ из инкубатора, ей удастсЯ замешать  менЯ  в  толпу
детей, предназначенных ко двору ’ала •аджуса, и  таким  образом  избегнуть
судьбы, котораЯ, без сомнениЯ, должна была  последовать  за  открытием  ее
преступлениЯ против древних обычаев зеленых людей.
   Ћна наскоро обучила менЯ Языку и  обычаЯм  сословиЯ,  и  однажды  ночью
рассказала мне ту самую историю, которую Я сейчас рассказала вам, и довела
ее до этого места, стараЯсь  внушить  мне  необходимость  полной  тайны  и
величайшей осторожности, которую Я должна буду  соблюдать,  когда  окажусь
имеете с другими юными тарками, чтобы никто не мог догадатьсЯ, что Я  знаю
больше, нежели они, чтобы Я ни словом, ни движением не  обнаружила  своего
чувства к ней или того, что  Я  знаю,  кто  мои  родители;  потом,  крепко
прижавшись ко мне, она прошептала мне имЯ моего отца.
   ‚друг свет сверкнул и в темноте комнаты перед нами  предстала  ‘аркойЯ,
пристально смотрЯ своими злобными блестЯщими глазами на мою мать. ‡лоба  и
ненависть, исходившие,  казалось,  от  нее,  заставили  сжатьсЯ  мое  юное
сердце. Ћчевидно, она слышала весь разговор моей матери,  и  что  она  уже
давно подозревала мою мать, вследствие ее долгих отлучек,  что  доказывало
ее присутствие в этой комнате в эту ужасную ночь.
   - Ћна не слышала только одного, и этого одного она  не  знала  -  имени
моего отца. ќто стало Ясно из ее настойчивых требований, обращенных к моей
матери, назвать имЯ того, с кем она согрешила, но никакие угрозы не  могли
вырвать его у той, и чтобы спасти менЯ от неизбежных пыток,  она  солгала,
сказав ‘аркойе, что она одна знает его имЯ и никогда  не  сказала  бы  его
ребенку.
   …ще раз пригрозив ей, ‘аркойЯ поспешила к ’алу •аджусу, чтобы известить
его о своем открытии, и едва она вышла, как  моЯ  мать  завернула  менЯ  в
шелка и меха своей ночной  одежды,  так  что  менЯ  с  трудом  можно  было
заметить, вышла из зданиЯ и побежала с безумной быстротой к южной  окраине
города, в ту сторону, где находилсЯ мужчина, к чьей помощи  она  не  могла
взывать, но чье лицо-ей хотелось увидеть еще раз перед смертью.
   - Љогда мы приблизились к южной окраине  города,  мы  услышали  шум  со
стороны единственного  прохода,  который  ведет  через  дальние  холмы,  и
которым пользуютсЯ отрЯды, идущие с юга, с севера, с  востока,  с  запада.
ум, который долетел до нас, были крики  тотов  и  рев  зитидаров,  к  ним
примешивались брЯцание оружиЯ, сопровождающее тело убитого  воина.  Џервой
мыслью моей матери было, что это отец возвращаетсЯ из своей экспедиции, но
она знала тарков, и это удержало ее от того, чтобы побежать очертЯ  голову
ему навстречу.
   ‘прЯтавшись в тени арки, она ждала, чтобы кавалькада поравнЯлась с ней.
Љогда переднЯЯ часть процессии проходила мимо нас, меньшаЯ  луна  осветила
своим  волшебным  светом  всю  картину.  ЊоЯ  мать  еще  дальше   ушла   в
дружественную  тень,  и  со  своего  наблюдательного  поста  увидела,  что
экспедициЯ эта была не той, с которой отправилсЯ мой отец, а что это везли
из инкубатора юных тарков. ‚ мгновение ока план  ее  был  готов,  а  когда
большаЯ повозка поравнЯлась с нашим убежищем, она побежала  рЯдом  с  ней,
прЯчась в ее тени и страстно прижимаЯ менЯ к своей груди.
   - Ћна знала то, чего Я не знала: что никогда уже ей не  суждено  больше
ни обнЯть, ни увидеть менЯ. Љогда на большой  площади  началась  сутолока,
она толкнула менЯ в толпу других детей, чьи стражи были рады, что  настало
мгновение, когда они могут снЯть с себЯ ответственность, лежавшую  на  них
во времЯ пути. Ќас ввели в  большую  комнату,  где  нас  принЯли  женщины,
никогда до сих пор не  видевшие  и  не  сопровождавшие  экспедицию,  а  на
следующий день нас распределили по свитам отдельных вождей.
   - џ никогда уже больше не видела моей матери. ’ал •аджус заключил ее  в
темницу и самыми ужасными и позорными пытками пыталсЯ исторгнуть из ее уст
имЯ моего отца, но она осталась тверда до самого конца и умерла  под  смех
’ала •аджуса  и  других  вождей  во  времЯ  одной  из  пыток,  которым  ее
подвергли. - Џозднее Я узнала, что она уверила их, будто убила менЯ, чтобы
спасти менЯ от участи, подобной ее, а мое тело  бросила  белым  обезьЯнам.
Ћдна лишь ‘аркойЯ не поверила ей,  и  до  сих  пор  Я  чувствую,  что  она
подозревает  истину   моего   происхождениЯ,   оттого,   что   она   также
догадываетсЯ, Я в этом убеждена, кто мой отец.
   - џ присутствовала при том, как ’ал •аджус рассказывал  ему  после  его
возвращениЯ историю моей матери, ее судьбу. Ќи один мускул не  дрогнул  на
его лице, и ничем не выдал он своего волнениЯ, он только не смеЯлсЯ, когда
’ал •аджус весело описывал ее смертные муки. ‘ этого мгновениЯ он сделалсЯ
жесточайшим из жестоких, и Я жду того  днЯ,  когда  он  достигнет  предела
своих желаний и ударит ногой тело ’ала •аджуса, оттого,  что  Я  убеждена,
что он только ждет случаЯ ужасно отомстить ему, оттого, что в  сердце  его
любовь так же сильна, как и сорок лет назад, когда она переродила  его,  и
длЯ менЯ это так же достоверно,  как  то,  что  мы  сидим  здесь,  у  краЯ
древнего, как мир, морЯ, в то времЯ, как  чувствительные  люди  давно  уже
спЯт, „жон Љартер...
   - Ђ ваш отец, ‘ола, он с нами и теперь? - спросил Я.
   - „а, - отвечала она, - но он не знает, кто Я, и не  знает  также,  кто
предал мою мать ’алу •аджусу. џ одна знаю имЯ моего отца, и только Я,  ’ал
•аджус и ‘аркойЯ знаем,  что  это  ‘аркойЯ  пересказала  ’алу  •аджусу  ту
историю, котораЯ принесла муки и смерть той, кого он любил.
   Њы молча сидели несколько мгновений, она погрузилась в  мысли  о  своем
ужасном прошлом, а Я  с  сожаленьем  думал  о  бедных  созданиЯх,  которых
бессердечные; бесчувственные обычаи их народа обрекли на жизнь без  любви,
жизнь, полную жестокости и ненависти. Ќаконец, она заговорила:
   - „жон Љартер, если когда-либо настоЯщий мужчина  ступал  по  холодной,
мертвой почве Ѓарсума, этот мужчина - вы. џ знаю, что  Я  могу  доверитьсЯ
вам, и так как это может когда-либо помочь вам, „ее ’орис и мне в нужде, Я
назову вам имЯ моего отца и не стану ставить вам никаких условий, когда вы
сможете им воспользоватьсЯ. Љогда придет час,  скажите  правду,  если  вам
покажетсЯ, что так будет лучше. џ верю вам. ќто имЯ - ’арс ’аркас!


        16. Њ› ЌЂ„……Њ‘џ Ѓ…†Ђ’њ

   ЋстальнаЯ часть нашего путешествиЯ до ’арка протекала спокойно. Њы были
в пути три недели, пересекли два морских дна и прошли поблизости  развалин
нескольких городов, по большей части меньших размеров, чем  Љорад.  „важды
мы пересекали знаменитые водные пути, или каналы,  как  называют  их  наши
земные  астрономы.  Џриблизившись  к  ним,  мы  высылали  вперед  воина  с
подзорной трубой, и если поблизости не было видно сильных отрЯдов  красных
марсиан, мы продвигались к ним, насколько возможно было  это  сделать,  не
будучи замеченными, и делали  привал  до  наступлениЯ  темноты,  когда  мы
медленно приближались по полосе обработанных земель. ‡десь мы выходили  на
одну из многочисленных широких  шоссейных  дорог,  которые  пересекают  на
равных расстоЯниЯх населенные места, и  тихонько  таЯсь,  перебирались  на
другую сторону обработанных земель. Ћдин  из  этих  переходов  продолжалсЯ
пЯть часов без остановок, а другой отнЯл целую ночь, так что мы лишь  едва
переступили границу обработанных полей, когда солнце взошло над нами.
   ’ак как переходы эти делались в темноте, Я не имел  возможности  ничего
почти видеть, кроме разве  того,  что  меньшаЯ  луна  в  своем  бешеном  и
неустанном беге по барсумским небесам освещала времЯ от  времени,  вырываЯ
какие-то клочьЯ  ландшафта,  озарЯЯ  огороженные  полЯ  и  низкие,  неЯсно
видимые дома, очень похожие  на  наши  земные  фермы.  ‡десь  росло  много
деревьев, рассаженных с чрезвычайной планомерностью, и  некоторые  из  них
были невероЯтной вышины. ‡десь были  и  животные  за  загородками,  и  они
давали знать о себе испуганными криками и фырканьем, учуЯв наших  странных
и диких животных и не менее дикие человекоподобные существа.
   ’олько  однажды  Я  увидел  человеческое  существо,  и  было   это   на
перекрестке нашего шоссе с широкой белой дорогой, котораЯ прорезает  вдоль
полосу обработанных  земель.  Џарень,  должно  быть,  спал  подле  дороги,
оттого, что когда Я подошел к нему вплотную, он приподнЯлсЯ  на  локте  и,
едва успев бросить взглЯд на приближающийсЯ караван, как безумный,  сбежал
с дороги и перескочил ближнюю ограду с быстротой испуганной  кошки.  ’арки
не обратили  на  него  ни  малейшего  вниманиЯ,  они  продолжали  спокойно
продвигатьсЯ вперед, и Я узнал, что они заметили его  только  потому,  что
весь караван ускорил шаг, чтобы поскорее добратьсЯ до  следующей  пустыни,
граничащей с владениЯми ’ала •аджуса.
   џ ни разу не говорил за это времЯ с „еей ’орис, оттого, что она ни разу
не позвала менЯ к себе в повозку, а моЯ безумнаЯ гордынЯ не позволЯла  мне
самому предпринЯть какие-либо шаги в этом направлении. џ  готов  поверить,
что успехи мужчины среди  женщин  обратно  пропорциональны  его  отваге  с
мужчинами. ‘лабые и трусы часто умеют ловко пленЯть слабый пол, а отважные
воины, которые умеют встретить лицом к лицу тысЯчу  настоЯщих  опасностей,
сидЯт боЯзливо в темноте, подобно испуганному ребенку.
   ђовно через месЯц после моего прибытиЯ на Ѓарсум, мы вступили в древний
город ’арк, у чьего забытого народа орда зеленых людей  заимствовала  даже
имЯ. ’арки насчитывают около тридцати тысЯч душ и делЯтсЯ на двадцать пЯть
общин. ‚о главе каждой общины  стоит  отдельный  джед  и  подчиненные  ему
вожди, но все они подчинЯютсЯ ’алу •аджусу,  джеддаку  ’арка.  ЏЯть  общин
располагаютсЯ в самом  ’арке,  а  остальные  занимают  другие  запустевшие
города древнего Њарса, расположенные в округе, подвластной ’алу •аджусу.
   Њы вступили на большую городскую площадь около полуднЯ.  ‚озвратившуюсЯ
экспедицию  никто  не  встретил  восторженными   приветствиЯми.   ‘лучайно
попавшиесЯ навстречу называли по именам воинов и женщин,  с  которыми  они
столкнулись, и только тогда, когда стало известно, что экспедициЯ  привела
с собой двоих пленных, к ней стали проЯвлЯть большой интерес, и „еЯ  ’орис
и Я сделались предметом общего любопытства.
   Ќам вскоре отвели помещение, и остаток днЯ был предоставлен нам,  чтобы
мы могли устроитьсЯ на новом месте. Њой дом стоЯл на улице, выходившей  на
большую площадь с южной стороны,  главной  улице  города,  по  которой  мы
проходили, когда вошли в  город  от  городских  ворот.  ЊенЯ  поместили  в
дальнем краю зданиЯ, и мне предоставлено было целое крыло его. Ђрхитектура
здесь была столь же величественна, как в Љодаре, даже, насколько это  было
возможно, еще величественнее. Њое помещение было достойно  величайшего  из
земных государей, но длЯ  этих  странных  существ  значение  имели  только
величина и громадность комнат и зданий; поэтому ’ал  •аджус  занимал  дом,
который, по всей вероЯтности,  был  некогда  общественным  зданием,  самый
большой дом во всем городе, но вовсе не приспособленный быть  резиденцией;
следующее по величине здание занимал ‹оркас Џтомель, следующее за ним джед
следующего чина, и так далее, согласно рангу каждого из пЯти джедов. ‚оины
помещались в том же здании, что и вождь, под чьим началом они  находились.
‚прочем, если они этого хотели, они могли занЯть любое из тысЯч  свободных
зданий в той части города, котораЯ была отведена их общине.  ‚ыбор  зданий
был свЯзан с этим распределением общин по  городу,  и  только  длЯ  джедов
делалось исключение из этого правила: они занимали зданиЯ,  выходившие  на
большую городскую площадь.
   Љогда Я, наконец, привел в  порЯдок  свое  помещение,  вернее  сказать,
когда его привели в порЯдок под моим наблюдением,  было  уже  недалеко  до
заката, и Я поспешил выйти, чтобы разыскать ‘олу и водворить ее и ее  вещи
на место, оттого что Я решил переговорить с „еей  ’орис  и  убедить  ее  в
необходимости перемириЯ со мной, пока Я не  найду  возможности  помочь  ей
бежать. џ напрасно искал ее,  по