 и   определила
отношение к  нему  ‹енина: как раз  в  пору Ћдиннадцатого  съезда ‹енин  был
настроен  особенно   антитроцкистски,  возлагаЯ  на  ’роцкого  большую  долю
ответственности  за  неурЯдицу  в  партийных  делах.  ‹енин подозревал,  что
’роцкий  втайне продолжает вести фракционную  работу, и именно  ею  объЯснЯл
подспудные оппозиционные  настроениЯ, которые часто чувствовались на съезде.
Ћчень вероЯтно, что в этом сказывалось влиЯние наговоров ‘талина; совпадение
полосы  наибольшего раздражениЯ против ’роцкого  с выставлением  кандидатуры
‘талина на пост секретарЯ –Љ у ‹енина, конечно, не было случайностью...
     ‹енин,  конечно,  не  доходил до тех  норм,  которые  позднее установил
‘талин, но и он  предпочитал иметь около себЯ людей,  которых нужно убеждать
лишь относительно частностей,  которые  в больших вопросах политики идут  за
ним беспрекословно.  Ћсобенно нужным  это он  считал длЯ  поста генерального
секретарЯ –Љ, и  именно поэтому  приложил все усилиЯ к тому, чтобы провалить
кандидатуру  ‘мирнова  и  провести  ‘талина,  против   которого  было  много
возражений  с разных сторон.  Љонечно,  ‹енин  был уверен, что  сможет лично
контролировать работу ‘талина, нейтрализуЯ ее вредные стороны.  ‚ этом  тоже
сказалась столь характернаЯ длЯ него огромнаЯ самонадеЯнность.


     Ќа первом  же  совещании членов  только что избранного  –Љ,  вечером  2
апрелЯ  1922  г.  встал  вопрос  о  секретариате.  ђЯдом  лиц  была  названа
кандидатура  ‘мирнова, и он, несомненно, был бы избран, если б  в обсуждение
не  вмешалсЯ  ‹енин.  Џоследний   говорил  много  лестного  о  ‘мирнове,  но
доказывал,  что  его способности  партиЯ  всего  полнее сможет использовать,
вернув его в ‘ибирь, где  после него дела пошли совсем плохо.  „лЯ тех,  кто
знал ‹енина, было Ясно, что он решил ни за  что  не допустить в секретари –Љ
человека,  который  может завтра  открыто  перейти в лагерь ’роцкого, но  не
хотел   говорить  об  этом  прЯмо,  так  как   сам  неоднократно  заЯвлЯл  о
необходимости  вытравить  из партийной практики все воспоминаниЯ о  недавней
дискуссии.
     ЋтводЯ кандидатуру  ‘мирнова на этом первом  совещании членов –Љ, ‹енин
своего  кандидата  не называл, и только на прЯмо поставленный вопрос ответил
обещанием такого  кандидата назвать завтра. Ћчень похоже,  что в этот момент
вопрос и длЯ  него самого  еще  не был окончательно решен. €звестно, что  на
кандидатуре  ‘талина  особенно  настаивал  ‡иновьев, который  на собственном
опыте  по  Џетроградской  организации  уже успел  убедитьсЯ  в  особенностЯх
‘мирнова  и  перешел в лагерь поклонников  организационных талантов ‘талина.
Ќочью,  после первого совещаниЯ  членов  –Љ, ‹енин  имел большой разговор со
‘талиным.  Ћчевидно, именно  этот  разговор позволил  ‹енину  преодолеть все
колебаниЯ. € на  следующий день,  3 апрелЯ,  на первом официальном заседании
–Љ, он предложил выбрать секретарем ‘талина. ќта кандидатура многих удивила,
так как о прошлом ‘талина из  членов  –Љ знали,  действительно,  многие.  Ќо
авторитет ‹енина был так велик, что ‘талин был избран без споров. ’ак ‘талин
пришел к власти над аппаратом.
     ЏроводЯ  ‘талина  на  этот пост,  ‹енин был уверен, что организационную
политику партии ‘талин  будет  вести  в  полном согласии  с ним,  с ‹ениным.
Џо-видимому, именно этот вопрос был предметом большого ночного разговора,  и
больше,  чем вероЯтно, что именно этот свой горький опыт сговора со ‘талиным
имел в  виду ‹енин,  когда годом позднее, в переговорах с ’роцким, советовал
не идти  на  соглашение со ‘талиным, который "заключит  гнилой компромисс  и
обманет" (как обманул он ‹енина).
     ќтому обману помогла болезнь ‹енина. …го здоровье казалось крепким. ’ем
острее поразило известие о первом ударе, который пришел меньше чем через два
месЯца после избраниЯ  ‘талина.  ‘талин  уже  тогда принадлежал к той породе
"счастливых",  "недруги"  которых  умирают тогда, когда это  выгодно.  Џосле
избраниЯ ‘талина секретарем –Љ ‹енин переставал быть длЯ него полезным -- он
начинал  становитьсЯ  опасным.  ‘талин  умело   пользовалсЯ  обстановкой.  ‚
Џолитбюро  оформилась  "тройка", в  которую, кроме  ‘талина, вошел ‡иновьев,
думавший, что он руко-


     водит  ‘талиным, и  Љаменев, плывший по  течению.  ‚  начале  осторожно
"дозируЯ"   мероприЯтиЯ   в   области   хозЯйственной   политики,   "тройка"
подготовлЯла  "наступление на  рельсах  ЌќЏа"<sup>61</sup>  против  частного
капитала   в   торговле  и   промышленности.   ‚  области   организационного
строительства  ‘талин  с  лихорадочной  торопливостью  вел  "перетрЯхивание"
руководЯщего  персонала партийного аппарата, занимаЯ все ответственные места
своими креатурами.  Ћн  с  первых  же  шагов  показал, что внимательно читал
Њакиавелли  и во всЯком случае "механику борьбы за власть", в особенности ее
"зоологические"  черты,  как  их определЯл  позднее Љаменев, продумал весьма
последовательно.
     Ђ ‹енин, действительно,  быстро  "излечивалсЯ" от терпимого отношениЯ к
‘талину,  на  рЯде  конкретных  примеров  убеждаЯсь, до  каких граней  может
доходить  у последнего отсутствие "элементарной  честности". ќтот вопрос был
самым  мучительным длЯ  последних месЯцев жизни  ‹енина, который видел свЯзь
персонального вопроса  о  ‘талине  с  большой  проблемой  об основной  линии
политики  диктатуры.  ‹енин знал,  особенно после  второго удара,  после  16
декабрЯ 1922 г., что смерть стоит у порога и что конец может  прийти  каждую
минуту.  ‚рачи предписывали покой  и  требовали, чтобы он  прекратил  чтение
газет, перестал встречатьсЯ с  партийными друзьЯми, перестал бы  говорить на
темы,  которые  его так волнуют, а всЯкое волнение  может стать смертельным.
‹енин  решительно  отмахивалсЯ. "Ќеужели  ‚ы  не понимаете,  --  говорил  он
врачам,  -- что Я  еще больше волнуюсь, когда не могу говорить об этом?"  Ћн
ограничил свои встречи кругом самых близких, отказывалсЯ от встреч с людьми,
которые   его   раздражали,   сократил   чтение   повседневного   материала,
сосредоточиваЯ остатки  сил  на  том, что считал основным, главным. Ќо думал
только  о  нем, об  этом главном,  и с обоих концов жег  остатки свечи своей
жизни.
     Ћт  авантюристической самонадеЯнности,  котораЯ  еще  недавно  была так
характерна  длЯ  его   "экспериментаторства"  (он  любил  цитировать   слова
Ќаполеона: "‘начала надо ввЯзатьсЯ в серьезный бой, а там уже видно будет"),
теперь не оставалось и следа. Ћн болезненно остро  ощущал ответственность за
так  безответственно начатый им  "эксперимент" и ломал  голову над вопросом,
как вести корабль диктатуры, чтобы  спасти от крушениЯ. „ве  темы стоЯли длЯ
него в  центре. ‚  плоскости большой политики он все более  и более остро на
первый план  выдвигал  проблему отношений между диктатурой и  крестьЯнством,
требуЯ  от диктатуры  такой политики,  котораЯ обеспечивала  бы  возможность
полного сотрудничества с  крестьЯнством. ќта мысль была единственно  большой
политической  мыслью,  которую  ‹енин  положил  в основу  своего знаменитого
завещаниЯ.  Ћн  был  совершенно  категоричен  в  утверждении,  что  политика
соглашениЯ с крестьЯнст-


     вом  ЯвлЯетсЯ  ультимативным  условием  сохранениЯ  нового  строЯ,  что
политика, подрывающаЯ такое соглашение, неизбежно ведет советскую- власть  к
катастрофе.
     ‘оглашение с крестьЯнством -- эта идеЯ  должна стать определЯющей идеей
всей политики диктатуры.  ‹енин не соглашалсЯ с выводом,  который из этой же
посылки делал ђыков,  говоривший  о  необходимости отступлениЯ и  перехода с
принципиальных  позиций  "диктатуры  пролетариата",   которые   были  занЯты
большевиками  в  октЯбре  1917  г.,  на  позиции  "диктатуры  пролетариата и
крестьЯнства", как  их определЯли большевики в 1905  г. ЏринЯть  этот  вывод
‹енин,  который  всю  революцию  и  гражданскую войну  провел  под  лозунгом
"немедленного  социализма", органически  не  мог. Ќо длЯ будущего  политику,
построенную на насилии над крестьЯнством,  он решительно отвергал. …го мысль
билась  над  проблемой,  как  сможет  советскаЯ  диктатура  социалистический
характер своих общих  задач  сочетать с политикой  искреннего  соглашениЯ  с
крестьЯнством, которое  по своим  настроениЯм не  ЯвлЯетсЯ социалистическим.
ђешениЯ  вопроса  ‹енин  искал  в  пересмотре "всей  точки  зрениЯ  нашей на
социализм".  "ђаньше,  -- писал он, -- мы центр тЯжести  клали и должны были
класть  на политическую борьбу, революцию, завоевание власти и  т. д. ’еперь
же центр тЯжести длЯ  нас переноситсЯ на мирную организационную "культурную"
работу"". Љак основную задачу этой культурной  работы в деревне,  необходимо
сделать  пропаганду  кооперации,  котораЯ  должна  сделать "переход к  новым
порЯдкам    возможно    более    простым,    легким    и    доступным    длЯ
крестьЯнина"<sup>62</sup>.
     ‚  голове  у   ‹енина   складывалсЯ   большой   "кооперативный   план",
схематическую  наметку  которого  он давал в  своих  заметках "Ћ кооперации"
(Январь 1923  г. ). Ќо именно потому,  что идеЯ обЯзательности  соглашениЯ с
крестьЯнством  становилась  главным социально-политическим выводом ‹енина  в
его построениЯх до совершенно исключительных размеров  разрасталось значение
вопросов  организационного  строительства  партии:  политика  соглашениЯ   с
крестьЯнством должна быть рассчитана  на длительный период времени; она вела
партию по -пути, на котором неминуемы были опасности со  всех сторон;  шансы
успеха  во  многом  зависели  от  того,  стоЯт  ли  на  капитанском  мостике
партийного  кораблЯ  люди,   которые  твердость  руки  рулевого  сочетают  с
верностью основной  идее  этой  политики,  с  верностью  идее  соглашениЯ  с
крестьЯнством.
     ‚опрос о  том,  какую  политику  должна  вести  партиЯ, таким  образом,
неразрывно сплеталсЯ с вопросом, кто способен проводить правильную политику?
Џолусерьезно,  полушутЯ эти  группы вопросов ‹енин называл  "лидерологией" и
был способен  целыми часами их обсуждать с  теми, кого он считал политически
наиболее


     к себе близкими. ‚ыводы, к которым  он приходил, были  неутешительными:
он  не видел человека, который смог  бы стать  центральной фигурой  длЯ всей
системы диктатуры, занЯв в ней место его самого.
     €менно  в  эти месЯцы ‹енин  пересмотрел свое  отношение к ’роцкому и в
значительной  мере реабилитировал  его  от  тех  подозрений,  которые  злыми
наветами  сеЯл  ‘талин. ‚ вопросах  большой политики  ‹енин  чувствовал себЯ
очень часто полностью  солидарным  с ’роцким,  но он видел также, что  между
последним и другими ведущими фигурами  штаба  диктатуры сложились отношениЯ,
которые делали дружную совместную работу  крайне трудной.  Ќе в такой острой
форме, но  опасные трещины ползли и вокруг других  ответственных  работников
партии  и  правительства.   €   чем   пристальнее   ‹енин  к  этим  трещинам
приглЯдывалсЯ, чем  откровеннее  ему рассказывали  те,  кого  он вызывал длЯ
разговоров о положении, тем Яснее  ему обрисовывались все размеры опасности,
выраставшей из "злых семЯн" ‘талина.
     Ѓыло Ясно:  именно  здесь корень зла. Џока  этой злой работе не положен
конец, никакое существенное 'улучшение на верхушке диктатуры невозможно. ‚се
остальные  вопросы  "лидерологии"  имели  лишь  подсобное  значение.  Ќачать
собирание  сил, приступить <i>к</i> их  перегруппировке  будет возможно лишь  после
того, как  будет устранен главный очаг разложениЯ  --  ‘талин, которого  он,
‹енин, сам  всего  лишь за  несколько месЯцев  перед тем  сделал генеральным
секретарем –Љ.
     Џоследние месЯцы жизни ‹енина заполнены тревогами вокруг этого вопроса.
Ћн  все Яснее видел,  что необходимо  ликвидировать ‘талина  как  партийного
лидера. Ќо  даже  при всем  влиЯнии  ‹енина это оказывалось  делом нелегким.
‘талин  умело  вел  свою  линию,  оплетаЯ интригами и  наговорами  партийную
верхушку.  Љак за  год перед тем  опутан был  сам ‹енин, так  теперь в сетЯх
‘талина запутались многие из членов –Љ и Џолитбюро. Ћсобенно торопитьсЯ стал
‹енин после второго удара (16 декабрЯ 1922 г. ). …ще до того, как врачи дали
ему разрешение на чтение газет и занЯтие партийными делами (29  декабрЯ), он
настоЯл  на  вызове  к  нему стенографистки и  одним  из  первых  материалов
продиктовал ей  первую  половину  завещаниЯ  с требованием снЯтиЯ ‘талина  с
поста генсека (25  декабрЯ).  Ћн хотел, чтобы,  во  всЯком случае, этот  его
наказ наследникам уже теперь был зафиксирован на бумаге.
     Љогда  положение его немного улучшилось и  выЯснилось,  что судьба дает
ему еще одну небольшую отсрочку, ‹енин все силы сосредоточил на формулировке
основных  идей своего политического  завещаниЯ и на подготовке  к проведению
основной  идеи своего завещаниЯ организационно.  ‚виду  ловкости,  с которой
‘талин опутывал окружающих, ‹енин решил, что простого его от-


     странениЯ недостаточно, что необходимо, как говорила ЉрупскаЯ ’роцкому,
"разгромить ‘талина политически"<sup>63</sup>. ‹енин систематически собирает
материалы  о  деЯтельности ‘талина,  подготовлЯЯ  "бомбу", которую он  решил
"взорвать" против ‘талина  на  партийном  съезде.  ќта  "бомба"  должна была
окончательно ликвидировать ‘талина, и ‹енин жил  одной надеждой: додержатьсЯ
до этого съезда, который уже созван на апрель.
     Ћн   не  додержалсЯ...  ‘талин  имел  свою   агентуру,  наблюдавшую  за
настроениЯми в лагере его врагов,  в первую  очередь за настроениЯми ‹енина,
его переговорами, его планами. ‚озможно, что знал не все, но знал достаточно
много,  чтобы понимать, какаЯ  страшнаЯ угроза над ним  нависла. € в  то  же
времЯ  он  знал,  что  здоровье ‹енина  ухудшаетсЯ,  что  ему осталось  жить
считанные  дни  и что  каждое  острое волнение может раньше  срока  оборвать
тонкую нить  этих считанных  дней. ’рудно поверить,  что в этом была  только
простаЯ  случайность:  именно  в  эти  дни  ‘талин  со  все  более  и  более
нарастающей грубостью давал ответы на вопросы тех,  кто обращалсЯ к нему как
секретарю –Љ лично или по телефону  за информацией и другими  справками  длЯ
‹енина.  Љончилось тем, что  на один запрос по телефону, с  которым к.  нему
обратилась   ЉрупскаЯ,   ‘талин  ответил  грубейшей   бранью,   пересыпанной
"матерщиной". Ћб этом ответе, конечно, стало известно ‹енину. ‹енин пришел в
негодование,  много волновалсЯ и продиктовал стенографистке письмо ‘талину с
заЯвлением  о  разрыве с  ним  всех личных отношений.  ќто  письмо в  печати
неизвестно,  так   как   ‘талин   и  его  агент   тщательно  уничтожали  все
неблагоприЯтные длЯ него документы. Ќо содержание его мы знаем: в нем  ‹енин
назвал поведение ‘талина поведением восточного сатрапа, опьЯненного властью,
писал,    что   ‘талин    недостоин    быть   в    рЯдах    коммунистической
партии<sup>64</sup>.
     ќто письмо ‘талину  о разрыве с ним отношений  было последним  письмом,
продиктованным ‹ениным. ‚олнениЯ, свЯзанные с этим эпизодом, ‹енину обошлись
очень дорого:  в  ту же  ночь ему стало  хуже, затем пришел  третий удар, он
потерЯл способность речи, праваЯ сторона тела  была парализована. „альше шло
медленное умирание, растЯнувшеесЯ на десЯть месЯцев.
     Љогда речь заходила об этих событиЯх, ‘талин  обычно отвечал признанием
своей "грубости". "’аким родилсЯ", -- прибавлЯл  он, и в этом многие  видели
оправдание ему. Ћтносительно наличиЯ в его натуре элементов грубости спорить
не приходитсЯ. Ќо вопрос  этим не исчерпываетсЯ. ‘талин был  груб по натуре,
но  эту сторону своей натуры он показывал далеко не всегда,  а только тогда,
когда хотел быть грубым. Ћн умел великолепно владеть собою, во всЯком случае
в тот период, когда умирал ‹енин.
     Џри знакомстве с биографией ‘талина  совершенно исключенным  приходитсЯ
признать утверждение, что он мог потерЯть са-


     мообладание из-за  простых вопросов жены ‹енина.  ѓрубостью натуры  его
поведение  не объЯснить.  „ело не  в потере самообладаниЯ,  а в сознательной
игре: ‘талин умышленно  говорил грубости секретаршам  ‹енина и  умышленно же
грубо оскорбил  его  жену,  стремЯсь,  чтобы  обо всем  этом стало  известно
больному ‹енину, которого  такое поведение ‘талина  не могло не приводить  в
негодование.  ‹енин  был очень  сдержанной и скрытной натурой, но  именно от
таких рассчитанно грубых  поступков он приходил в состоЯние холодной Ярости,
близкой к нервному заболеванию.  Ђ в тогдашнем  состоЯнии ‹енина эта степень
нервного напрЯжениЯ не могла не повести к удару.
     ‘талин  хорошо знал людей,  вернее, слабые, уЯзвимые места  у людей. Ќе
мог он  не  знать и  этой  стороны ‹енина. € оскорбление, которое он наносил
жене ‹енина, было его Ћбдуманным и рассчитанным ходом, задачей которого было
так взволновать  ‹енина, чтобы с  последним  случилсЯ новый удар, ибо только
такой удар мог  предотвратить  катастрофу от "взрыва  бомбы", которую  ‹енин
заготовил  против  ‘талина. ‘талин оскорбил Љрупскую вполне сознательно  длЯ
того, чтобы убить ‹енина -- вот вывод, к которому приводит анализ  известных
до    сих    пор    данных    об    обстановке,    предшествовавшей   смерти
‹енина<sup>65</sup>.
     ‘  исторической перспективы этот конец ‹енина был расплатой  за правило
"цель  оправдывает  средства", с которым  он подходил  к  делу  политической
борьбы  вообще  и  к  вопросу  о привлечении ‘талина к  партийной  работе, в
частности, "незаменимые" люди, способные "ни  перед  чем не останавливатьсЯ"
во имЯ достижениЯ важных практических результатов, которых ‹енин подобрал  в
своем  окружении, в  решающий момент  не  остановились  и перед  тем,  чтобы
перешагнуть через труп ‹енина.
     €менно  в   это  времЯ,  в  1925  г.,   Њаленков  поЯвилсЯ  в  аппарате
секретариата  –Љ и одновременно в  личном секретариате ‘талина. ќто не  было
случайностью.  ‹юди  типа  Њаленкова,  с  опытом военно-чекистской работы  в
’уркестане, "советские ташкентцы"  по  всем  их навыкам  как раз в это времЯ
стали особенно  нужными ‘талину. ќто  был,  несомненно, самый трудный год на
его извилистом пути к единоличной диктатуре. € ‘талин его прошел,  все времЯ
балансируЯ на лезвии ножа, под постоЯнной угрозой срыва. Ћн только что нанес
решающий удар  ’роцкому.  €,  снЯв его  с поста  председателЯ ђеввоенсовета,
фактически вывел  из  строЯ этого наиболее  опасного  и  сильного  из  своих
противников в  борьбе за руководЯщую роль в  партии. Ќо эта  победа  едва не
стала длЯ  него пирровой:  длЯ тех,  кто  вблизи наблюдал  ‘талина в  месЯцы
травли ’роцкого,  становилось  все  более и  более Ясным, как  опасен он длЯ
окружающих и  как прав был ‹енин, во главу угла своего завещаниЯ поставивший
требование смещениЯ ‘талина с поста генерального секретарЯ –Љ.


     ‡а год, который прошел после смерти  ‹енина и был весь заполнен борьбою
против   ’роцкого,   основные  особенности  натуры   ‘талина,   его   полнаЯ
неразборчивость  в  средствах,  соединеннаЯ  с  безграничным властолюбием  и
злобной мстительностью, выЯвились с полной очевидностью длЯ тех, кто работал
рЯдом  с  ним  в  руководЯщих  партийных  органах.  Џоставив  в центр  своих
стремлений задачу установлениЯ  своей  личной диктатуры над партией, котораЯ
диктаторски правит страною, ‘талин ни перед чем не останавливалсЯ в борьбе с
противниками. Џри мало-мальски существенных разногласиЯх совместнаЯ работа с
ним была невозможна  …го  методы  действиЯ в отношении к  коллегам по работе
охарактеризовал  еще  ‹енин в мимоходом брошенных  замечаниЯх.  "ќтот  повар
готовит  только  острые  кушаньЯ",  а  когда  он  наталкиваетсЯ  на  сильных
противников,  при  которых его  кулинарные  упражнениЯ становЯтсЯ  опасными,
‘талин   заключает   "гнилой  компромисс",  чтобы   под   прикрытием   этого
компромисса,  за  спиною партнера,  продолжать  втихомолку подготовку тех же
"острых  кушаний".  €менно  поэтому ‘талин  легко шел на  всЯкие соглашениЯ,
легко  давал всЯкие обещаниЯ: они свЯзывали руки противникам,  которые к ним
подходили как честные люди,  а он ими пользовалсЯ  длЯ того,  чтобы  выбрать
удобный момент длЯ  предательского удара.  Љак о нем говорил тот  же  ‹енин,
‘талин был человеком, которому не хватало "элементарной честности".
     ‘ теми, кто против него вел борьбу, он был беспощаден. Ћбид не прощал и
не забывал. “мел терпеливо выжидать, откладываЯ месть до удобного случаЯ, но
тем более жестокой была месть, когда такой случай находилсЯ...
     ‡иновьев  и  Љаменев  были  осведомлены  об  этих  особенностЯх  натуры
‘талина, хотЯ, по всей вероЯтности, не с такою полнотою,, как ‹енин. Ѓыстрый
рост ‘талина на  посту генерального  секретарЯ им  был  совсем не  по  душе.
‘опротивление, которое он оказывал их попыткам, не могло им не показать, что
в его лице растет противник, который скоро  станет опасным длЯ них самих. Ќо
потребности  борьбы  против  ’роцкого,  который им казалсЯ наиболее  опасным
противником, заставлЯли  их  вопрос о  ‘талине  отодвигать на  задний  план.
Ќеобходимо поЯснить,  что и ’роцкий к ним питал далеко не теплые чувства, он
не был  кротким  Ягненком  и  умел  наносить  весьма  чувствительные  удары,
временами провоцируЯ ‡иновьева  и Љаменева на  борьбу. €менно такой характер
носила опубликованнаЯ им осенью 1924 г. книга об "“роках октЯбрЯ".
     * * *
     ‚  Январе 1925  г., с  момента  снЯтиЯ  ’роцкого  с поста  председателЯ
ђеввоенсовета ‘‘‘ђ, вопрос о нем потерЯл свою остроту,,


     и  Љаменев  с  ‡иновьевым  немедленно  же  сделали  попытку  перейти  в
наступление против  ‘талина. Ќесомненно,  что провокационный характер носило
предложение  Љаменева,  предложившего  при обсуждении  вопроса  о  преемнике
’роцкого  на посту  в  ђеввоенсовете кандидатуру ‘талина. Џредложение это не
было  принЯто, так  как  ‘талин  его решительно  отклонил. Ќо цель  Љаменева
‘талину была, конечно, Ясна. €менно с этого момента трениЯ внутри вчерашнего
"триумвирата"  переходЯт во все  более  и более  напрЯженную борьбу, вначале
закулисную, затем открытую.
     Џоложение ‘талина было  исключительно трудным, хотЯ нет сомнений в том,
что  к  этой  борьбе он готовилсЯ  заранее ЋсновнаЯ  трудность, с  его точки
зрениЯ, состоЯла  в том,  что  в тогдашнем Џолитбюро  не  было буквально  ни
одного  человека,  на  которого  ‘талин  мог  бы  более  или  менее   прочно
положитьсЯ.  Ђ  борьба шла  прежде  всего  за  большинство  в  Џолитбюро.  ‚
Џолитбюро   тогда  входило   семь   полноправных  членов  (не  считаЯ  шести
кандидатов<sup>66</sup>),  которые, если сбросить со счетов самого ‘талина и
’роцкого (стоЯвшего совершенно особнЯком  и ЯвлЯвшегосЯ противником ‘талина)
распались  на две  группы:  ‡иновьев и Љаменев,  с одной  стороны, и  ђыков,
Ѓухарин  и  ’омский, с другой.  Њежду  ними уже тогда  имелись  существенные
расхождениЯ, но это  были-расхождениЯ больше в теоретических построениЯх и в
политических настроениЯх, чем в конкретных выводах длЯ текущей политики.
     ѓруппа ђыкова особенно  настаивала на  расширении  ЌќЏа  в  направлении
предоставлениЯ  большей  свободы   развитиЯ   индивидуальному  крестьЯнскому
хозЯйству в области политики внутренней  и на  освобождении внешней политики
страны  от  необходимости  считатьсЯ  с  интересами  развитиЯ  Љоминтерна  и
подготовки  мировой  революции.  ќто  освобождение  было  тогда обЯзательным
условием  хозЯйственного строительства  в  стране. €менно  эти  пункты ђыков
прЯмо  поставил перед  Џолитбюро как  условие своего  согласиЯ  занЯть  пост
председателЯ ‘овнаркома после  смерти  ‹енина  ‚  основе  всей  его политики
лежала  мысль,  которую   он  тогда   нередко  высказывал  на  ответственных
собраниЯх:  поскольку революциЯ на ‡ападе не произошла, длЯ  ђоссии, котораЯ
одна  построить  социализм   не   может,  на  очередь  становитсЯ,   как  он
формулировал, проблема спуска власти  на  тормозах к  крестьЯнству.  ‚  этом
отношении он думал более последо вательно и  высказывалсЯ более открыто, чем
даже его  ближайшие единомышленники Ѓухарин и ’омский, определенно  свЯзываЯ
хозЯйственные уступки крестьЯнству  с  необходимостью предвидеть в ближайшем
будущем и уступки политические
     ‡иновьев и  Љаменев разделЯли мысль ђыкова  о невозможности  построениЯ
социализма в одной ђоссии, силами одного только


     российского рабочего класса, но выход из этого положениЯ склон ны  были
искать  в совершенно противоположном направлении,  концентрируЯ  внимание на
интересах  Љоминтерна,  на  вопросах  содействиЯ  коммунистическому движению
‡апада.  €менно  поэтому  они были  особенно  чувствительны ко всЯкого  рода
изменениЯм политики внешней,  но  сравнительно легко соглашались  на уступки
крестьЯнству, не только экономические, но даже и политические. Ќа пленуме –Љ
осенью 1924  г.  под  впечатлением  восстаниЯ  в ѓрузии  ‡иновьев  предлагал
легализовать создание  беспартийной  крестьЯнской фракции в  ‘оветах,  как в
центре, так  и на местах, и дать ей право изданиЯ собственной газеты. —то же
касаетсЯ  до уступок хозЯйственных, то ‡иновьев и  Љаменев одобрЯли "курс на
богатейшую  деревню"<sup>67</sup>,   взЯтый   весною  1925  г  —етырнадцатой
партийной конференцией и затем ’ретьим съездом ‘оветов
     ќти  расхождениЯ,  конечно,  были  причиною  рЯда внутренних  трений  в
Џолитбюро, но  они не  создавали  непреодолимых  препЯтствий  длЯ совместной
работы.  Ќи  ‡иновьев  с  Љаменевым,  ни даже  ’роцкий  не  возражали против
условий, которые  поставил ђыков  при своем назначении  на пост председателЯ
‘овнаркома<sup>68</sup>,  и Љаменев  почти  до самого  конца 1925  г. дружно
работал с ђыковым в качестве его заместителЯ на посту председателЯ ‘ЌЉ.
     Џолитических  оснований длЯ  острой  борьбы  в Џолитбюро не было, и  по
существу  ‡иновьев с Љаменевым, начинаЯ эту борьбу, своей задачей ставили не
политическую, а организационную за дачу: снЯтие ‘талина с поста генерального
секретарЯ, т е. выполнение того  самого  завещаниЯ ‹енина, которое они всего
лишь  за несколько месЯцев  перед тем сами же  похоронили  ‚о  многом именно
поэтому они теперь  не имели  внутренней  силы открыто  объЯснЯть  подлинные
мотивы своего поведениЯ длЯ этого они должны  были бы не только признатьсЯ в
ошибке,  совершенной  ими весной 1924 г., когда они поручились  перед  –Љ за
лоЯльность ‘талина,  но и покаЯтьсЯ,  что они  тогда покрывали  ‘талина ради
совместной  борьбы  против  ’роцкого.  ѓодом  позднее, после  —етырнадцатого
съезда  партии, они это сделали, но сделали как слабые люди, т. е. по частЯм
и с опозданием, в такой  форме, что  их заЯвлениЯ уже  не  могли  произвести
впечатлениЯ на партию ‚о времЯ  же решающего периода борьбы внутри Џолитбюро
в  1925  г.  они не  только  не развернули открыто  это требование  смещениЯ
‘талина,  не  только  не  сделали попытки,  опираЯсь  на  завещание  ‹енина,
объединить   все  элементы,  стремившиесЯ  к   оздоровлению  внутрипартийных
отношений, но и прилагали все усилиЯ, чтобы отрицать факт  заостренности  их
борьбы  лично  против ‘талина, избегали критиковать организационную практику
последнего  и  молчали  о  завещании  ‹енина,  которое,   несмотрЯ  на  все,
продолжало оставатьсЯ сильным козырем в их руках.


     Ђ  между тем только  при  такой  постановке  вопроса у  них  были шансы
победить  ‘талина,  так  как  внутри Џолитбюро не было  ни  одного человека,
который бы уже тогда не был по существу противником  организационных приемов
‘талина, кто не относилсЯ бы критически к его личным качествам.  ‚ беседе  с
’роцким еще года  за  два перед тем Ѓухарин говорил "Џервое качество ‘талина
-- леность. ‚торое качество -- непримиримаЯ зависть к тем, кто знают и умеют
больше, чем он. Ћн и под €льича вел подпольные ходы"<sup>69</sup>.
     ЋтношениЯ  со  ‘талиным  в это времЯ были уже  крайне напрЯженными и  у
ђыкова,  который почти открыто говорил о  "ганг стерских" приемах  партийной
работы  последнего<sup>70</sup>. —то же  касаетсЯ  ’омского,  то  он  раньше
других и  резче,  чем  другие из  его  группы, стал реагировать  на ‘талина,
возможно, в свЯзи с острыми личными столкновениЯми, которые у них  произошли
на  заседаниЯх коммунистической  фракции съезда профсоюзов в 1921 г. Џоэтому
есть много оснований считать, что если бы воп рос об организационных методах
‘талина  был бы  поставлен перед Џолитбюро в его чистом виде,  не  свЯзанном
политическими   проблемами,   а  самостоЯтельно,  как   вопрос  о   создании
предварительных   условий,   обеспечивающих    нормальное   функционирование
партийного коллектива, то в Џолитбюро не нашлось  бы  никого, кто пожелал бы
выступить в защиту ‘талина.
     €з этого, конечно,  не следует делать  вывода, будто диктатура могла бы
сохранить единство своей правЯщей головки  на  длительный период. ‚нутренних
противоречий в стране  имелось слишком много, а потому взрыв старой верхушки
был неотвратим. Ќо этот взрыв пришел бы в какой-нибудь иной форме. ‚о всЯком
случае в  1925 г. объединение этой  верхушки длЯ устранениЯ ‘талина было  бы
вполне возможным и совсем  не трудным. Ќадо было только твердо и определенно
взЯть соответствующий  курс, обособив этот организационный  вопрос  от  всех
вопросов внешней и внутренней политики.
     ‡иновьев  и  Љаменев  пошли прЯмо противоположным путем: они молчали об
организационных приемах  ‘талина и о специфических особенностЯх его натуры и
пытались доказывать наличие серьезных разногласий.  ѓлавным объектом их атак
стало кресть-Янофильское крыло  партии.  ѓлавное обвинение,  которое  против
него  выдвигалось,  было  обвинение   в  "недооценке  кулацкой   опасности".
‘обственнаЯ  позициЯ этой  "новой  оппозиции"  (так  вскоре  стали  называть
группировку  ‡иновьева  и Љаменева) была весьма неопределенна и двойственна.
Ћни   признавали,   что    главнейшей   задачей   днЯ   ЯвлЯетсЯ   "развитие
производительных сил  деревни", и соглашались,  что  "надо  создавать  такое
положение, при котором не  записывали бы в  кулаки  всЯкого,  кто  более или
менее сносно


     ведет  свое хозЯйство.  Ќо в  то же  времЯ  били  в  набат  о "кулацкой
опасности".  "Љулак  в  деревне,  --  настаивал ‡иновьев,  -- более  опасен,
гораздо более опасен, чем нэпман в городе... „еревенскаЯ кулацкаЯ верхушка с
первого момента претендует не только на то, чтобы наживатьсЯ, чтобы  копить,
чтобы  жить  ростовщичеством,  а  с  первого  же  момента  претендует  и  на
политическую   роль,  на  роль   организатора   деревенского   общественного
мнениЯ"<sup>71</sup>.
     Љонкретных  предложений  "новаЯ   оппозициЯ"   на  этой  стадии  своего
оформлениЯ  не  делала;  какаЯ  именно  политика  должна   прийти  на  смену
критикуемой, она не указывала, и Ѓухарин был совершенно прав, когда  в одной
из  своих речей  того  времени  указывал, что  в основе ее  поведениЯ  лежит
"скепсис и только  скепсис"<sup>72</sup>---неверие в возможность  достигнуть
каких-либо успехов  в деле строительства  без помощи  мировой  революции,  в
близкий приход которой  они тоже не верили.  ’ем  острее становились нападки
‡иновьева и  Љаменева на  официальную  политику диктатуры в тех пунктах, где
диктатура старалась идти на  дальнейшие уступки  крестьЯнству,  особенно  на
попытки теоретического обоснованиЯ этой политики, на попытки  доказать, что,
проводЯ  политику  уступок,  коммунисты,  стоЯщие  во  главе  правительства,
продолжают политику ‹енина. Ђ так как на эти темы чаще и больше других писал
и выступал Ѓухарин,  который  не только  по своей  писатель-ской  манере был
склонен заострЯть формулировки,  но и по методу мышлениЯ отличалсЯ  большей,
чем другие коммунистические авторы, независимостью мысли, очень скоро именно
Ѓухарин стал центральной мишенью всех нападок<sup>73</sup>.
     Ћчень  скоро  под свою  политическую критику  "новаЯ  оппозициЯ"  стала
пытатьсЯ подводить  "социологический"  фундамент  и перешла к теме,  котораЯ
всегда  была  наиболее  чувствительной  длЯ  диктатуры,  к  теме  классового
перерождениЯ советской власти и коммунистической партии. …сли  в печать этот
вопрос выносили лишь одним краешком, указываЯ на  идущий процесс "затоплениЯ
нижних этажей советской власти мелкобуржуазным крестьЯнством"  (Љаменев), то
за   кулисами  открытой  политической   борьбы,   на   закрытых   совещаниЯх
единомышленников, в частных беседах  с  сочувствующими ближайшие  оруженосцы
‡иновьева  шли  много дальше  и  утверждали,  что  "мелкобуржуазнаЯ  стихиЯ"
деревни  не  только  "затопила" государственный аппарат, но и  уже подчинила
себе аппарат партийный. „о  нас дошли  записи разговоров, которые вел на эти
темы Џ. ‡алуцкий,  тогда член –Љ  и один из секретарей партийной организации
‹енинграда  при  ‡иновьеве,  видевший в  1925 г.  основную  беду в том,  что
"государственный аппарат  пленил  –Љ партии, и  давит на него и диктует  ему
свою политику". Ћн поЯснЯл:


     "‚ Њоскве  громадный слой государственных  чиновников,  масса  новой  и
старой буржуазии. ‚се  это  давит на нашу партию, создает в ней общественное
мнение.  Ќе  мы ведем за собою  чиновничество, а  оно  вместе  с  буржуазией
определЯет наше сознание"<sup>74</sup>.
     ‘ам ‡алуцкий  был  средним  большевиком  из рабочих,  без  оригинальных
мыслей (от него остались  две-три  небольшие брошюрки, сам он  погиб в  годы
"ежовщины"). Њысли, которые он высказывал в таких  разговорах,  были Явно не
его  собственные: так  думали  руководители  ленинградской организации  того
времени, и имению в них, в  этом примитивном "социологическом  обосновании",
следует искать ключ длЯ пониманиЯ "новой оппозиции".
     ‡иновьев  и Љаменев, поскольку они  отказывались  от  прЯмой постановки
вопроса о смещении ‘талина за те особенности его  натуры,  про которые писал
‹енин в своем завещании, и сделали попытку  свой спор  с ним  вынести  перед
общественным  мнением партии как  спор  политический, необходимо должны были
считатьсЯ с  настроениЯми своего  окружениЯ,  а в  этом  окружении  наиболее
влиЯтельную группу составлЯла верхушка партийной организации ‹енинграда. ќта
верхушка была  настолько влиЯтельна  длЯ  "новой  оппозиции", что  последнюю
тогда вообще часто называли "ленинградской оппозицией".
     Ќо   в  ‹енинграде  процесс   перерождениЯ   партийной   организации  в
бюрократический аппарат в силу рЯда условий началсЯ раньше  и проходил более
быстрыми темпами, чем где-либо в других местах страны. ‚ соответствии с этим
здесь  раньше и  острее  выЯвилсЯ  основной  антагонизм  между коммунистами,
занЯтыми в партийном аппарате, и коммунистами из аппарата  государственного.
‚ерхушка  партийного   аппарата   здесь  тем  охотнее   козырЯла  фразами  о
"перерождении"  государственного  аппарата,  чем  дальше  зашел  процесс  ее
собственного  бюрократического  перерождениЯ.  "Ћтрыв от масс"  в  партийной
организации ‹енинграда длЯ ее верхушки был более резким, чем в других местах
страны. Џарадных конференций там созывалось много (последнЯЯ "зиновь-евскаЯ"
конференциЯ декабрЯ 1925 г. была двадцать второй  по счету, т.  е. в среднем
по  три  в  год),  обставлЯлись они весьма  торжественно,  решениЯ неизменно
принимались единогласно, особенно любил ‡иновьев форму "открытых писем" то к
’роцкому,  то  к  Њосковской  организации, то  к  партии вообще, но  за этим
парадным фасадом  скрывалась  далеко  не прочнаЯ стройка.  ‚се  держалось на
приказах сверху, которые проводились  партийным аппаратом. ЏорЯдки, царившие
тогда в  ленинградской организации, Ѓухарин назвал "соединением  демагогии с
фельдфебельскими  методами  управлениЯ  партией"<sup>75</sup>.  Ќо нигде  их
сочетание не выносилось наружу в такой вызывающей форме, как в "вотчине ‡и-


     новьева". Џри этом  весь  пафос фельдфебельской демагогии был направлен
против государственного аппарата, т. е. против людей, которые хорошо  видели
механику  грубой инсценировки. ‡алуцкий лишь повторЯл те фразы, которые были
общими местами длЯ всего окружениЯ ‡иновьева.
     ‘оциальный строй  складывающегосЯ тогда  нового советского общества, на
который  пыталась  оперетьсЯ "новаЯ оппозициЯ",  был  тем  же  самым  слоем,
выразителем  настроений которого стремилсЯ  стать  и ‘талин.  Ќо последний к
своей цели шел более осторожно, старательно подготавливаЯ каждый свой шаг на
этом  пути, тщательно проверЯЯ кадры, которые  должны были стать его опорой.
‡иновьев был много более опрометчив. ‚ерхушка партийного аппарата, правда, с
ним была тесно свЯзана, но опоры в широких  кругах членов партии он не имел,
ирокими симпатиЯми здесь не пользовалсЯ. ‚ этих условиЯх выиграть он не мог
     ‚ конечном итоге всей своей  стратегией и тактикой "новаЯ оппозициЯ" не
только не  ослаблЯла положениЯ ‘талина, не только не способствовала созданию
единого  фронта  всех  противников организационной  политики  последнего, а,
наоборот,  окончательно  расколола верхушку  "старой  гвардии"  большевизма,
котораЯ только одна, при условии ее солидарного выступлениЯ, еще могла в тот
момент  свалить ‘талина на  путЯх внутриорганизационного решениЯ. Џоследнему
оставалось только пожинать  плоды  "неумной дипломатии"  (выражение ‘талина)
своих противников и, содействуЯ обострению спора между ними, сталкиваЯ лбами
фельдфебельскую  демагогию  "новой оппозиции"  с  "укрывателЯми кулаков"  из
группы  ђыкова,  создавать  себе   положение  "третьей   силы",  котораЯ  не
отождествлЯет себЯ ни с  одной  из спорЯщих сторон, а стоит над ними обеими,
видит  слабые стороны  каждой из них  и выступает в роли верховного арбитра,
защищающего интересы партии  как целого против всех, кто оказывалсЯ повинным
в ошибках и "уклонах"... €менно так себЯ ‘талин и (повел, и  его выступлениЯ
на  —етырнадцатом  партийном  съезде в  декабре 1925  г.  закрепили  за  ним
положение верховного арбитра.
     Ќо  поражение, которое ‘талин  нанес своим  противникам в 1925 г., было
поражением не только "новой оппозиции" Ќа —етырнадцатом съезде, по существу,
было     предрешено     и     поражение     крестьЯнофильской    группировки
ђыкова--Ѓухарина--’омского,, хотЯ они на этом съезде формально были в лагере
победителей, и  хотЯ именно  они  вынесли  на  своих плечах  главную тЯжесть
борьбы  против ‡иновьева  и Љаменева.  —то было длЯ них всего хуже,  это тот
факт, что они поражение потерпели, даже не развернув своих знамен, не сделав
попытки произвести мобилизацию сочувствующих, не дав отчетливой формулировки
своей  позиции в тех  пунктах,  где  она  обособлЯлась  от  позиции ‘талина,
который,


     открыто выступаЯ в качестве их друга и союзника, на деле был их злейшим
врагом и делал все, чтобы подорвать их влиЯние,  ведЯ подкопы под их позиции
всюду, где  он только имел к тому  возможности.  ќто  поражение было  прежде
всего  поражением идеологическим по  центральному  вопросу, который  как раз
тогда стал стержнем длЯ всей внутрипартийной борьбы, а  именно, по вопросу о
"социализме в одной стране".
     Ѓиографы  ‘талина  совершенно  правильно  этому вопросу  уделЯют  много
вниманиЯ, но  борьбу  вокруг  него они неправильно рисуют,  как борьбу между
‘талиным, с одной стороны, и его противниками из лагерЯ ’роцкого, ‡иновьева,
Љаменева,  с другой. Џроисхождение и существо  спора  много  более  сложно и
разносторонне и только на  фоне этой разносторонности  становитсЯ  полностью
понЯтным все его действительное значение длЯ судеб диктатуры.
     ‚опрос  о возможности построениЯ социализма  в одной стране, без победы
социалистической революции в других странах, впервые  стал предметом  споров
еще в период первой дискуссии о троцкизме в 1923--1924 гг., когда ‘талин был
членом "триумвирата" вместе с  ‡иновьевым и Љаменевым. ‚се они ответ на этот
вопрос давали отрицательный. ‘талин не отличалсЯ от других. ‚ апреле 1924 г.
в первом издании своей основной работы "Ћб основах ленинизма", он писал:
     "„лЯ свержениЯ  буржуазии  достаточно  усилий одной  страны --  об этом
говорит нам  историЯ нашей революции. „лЯ  окончательной  победы социализма,
длЯ организации социалистического производства усилий одной страны, особенно
такой  крестьЯнской   страны,  как  ђоссиЯ,   уже  недостаточно,  длЯ  этого
необходимы усилиЯ пролетариев нескольких передовых стран"<sup>76</sup>.
     ‚  этот  период  ‘талин смотрел на  вопрос так,  как  на  него смотрели
тогдашние его  союзники. ‘  самого начала иной  -- положительный -- ответ на
этот вопрос давал Ѓухарин, который  этот свой положительный ответ свЯзывал с
мыслЯми, развитыми ‹ениным  в его пЯти последних статьЯх и особенно в статье
"Ћ  кооперации" (Январь 1923 г. ).  ‚ тот последний период своей жизни ‹енин
думал  только над одной  проблемой: какой должна  быть  политика  диктатуры,
чтобы  не допустить  крушениЯ советской  власти? €менно в  этой  свЯзи ‹енин
пересматривал вопрос о роли крестьЯнства в деле построениЯ социалистического
строЯ. ЂнализируЯ положение страны, ‹енин приходил в выводу, что  "мы" имеем
"все  необходимое длЯ построениЯ полного социалистического общества" и имеем
объективную возможность его  построить  при одном обЯзательном условии' если
советское  правительство будет  так строить  свою политику, что  союз  между
рабочими и крестьЯнами  будет сохранЯтьсЯ и крепнуть ђычагом этого союза, по
мысли ‹енина, может и должна стать кооперациЯ, ибо, как


     формулировал тогда Ѓухарин  мысли ‹енина, "кооперативный строй в  наших
условиЯх это социализм"<sup>77</sup>. Џозднее Ѓухарин показал,  что все пЯть
последних статей ‹енина внутренне свЯзаны между  собой заботой  о сохранении
союза с крестьЯнством и ЯвлЯютсЯ в целом "политическим завеща