 прежнее  могущество,  победим  его
врагов, - еще можно все поправить. Ђх, если бы Я знал, когда и где  мне  еще
раз доведетсЯ держать на коленЯх голову этой  женщины,  бледную,  с  печатью
смерти на лице! …сли бы Я мог провидеть в тот миг грЯдущее!
     џ стал растирать ее руки, потом склонилсЯ и  поцеловал  в  губы,  и  от
моего поцелуЯ она очнулась -  очнулась  и,  сдавленно  вскрикнув  в  страхе,
задрожала  всем  своим  хрупким  телом  и  уставилась  мне  в  лицо   широко
раскрытыми глазами.
     - Ђх, это ты, ты! ’еперь  Я  вспомнила  -  ты  спас  менЯ  и  вывел  из
гробницы, где живет это чудовище! - € она обхватила менЯ  руками,  привлекла
к  себе  и  поцеловала.  -  Џойдем,  любовь  моЯ!  ‘корее  прочь  отсюда!  џ
смертельно хочу пить и... боги, как же Я устала! Ђ  эти  изумруды  впиваютсЯ
мне в грудь. Ќикому еще  богатства  не  доставались  такими  муками.  “йдем,
уйдем, на нас падает тень этой ужасной пирамиды! ‘мотри,  небо  сереет,  это
рассвет уже раскинул свои крыльЯ. Љак прекрасен мир,  какое  счастье  видеть
наступающий день! ‚ этом лабиринте, где царит вечнаЯ  ночь,  Я  думала,  что
никогда больше не увижу лик зари! Џеред моими глазами неотступно стоит  лицо
моего  мертвого  раба,  и  на  его  подбородке  качаетсЯ  это  омерзительное
чудовище. Џодумай только, он будет сидеть там вечно,  -  вечно!  -  запертый
вместе с чудовищем! Ќо пойдем. ѓде нам  найти  воды?  ‡а  несколько  глотков
воды Я отдала бы изумруд!
     - ‚округ возделанных полей за  храмом  прорыт  канал,  он  недалеко,  -
сказал Я. - …сли кто-то нас увидит, объЯсним, что мы паломники,  заблудились
здесь ночью среди гробниц. Џоэтому  как  можно  тщательней  скрой  лицо  под
покрывалом, Љлеопатра, и сама закутайсЯ поплотнее: никто  не  должен  видеть
эти камни.
     Ћна закуталась, спрЯтала лицо,  Я  поднЯл  ее  на  руки  и  посадил  на
ослика, который был привЯзан неподалеку. Њы медленно двинулись по  долине  и
наконец подошли к тому месту, где в образе царственного ‘финкса,  увенчаннаЯ
диадемой фараонов …гипта, величественно возвышаетсЯ над  окрестными  землЯми
статуЯ бога •ор-эм-ахета* (греки называют его  ѓармахисом),  глаза  которого
неизменно устремлены на восток. ‚ этот миг первые лучи,  посланные  солнцем,
пронзили рассветную дымку и упали на губы •ор-эм-ахета, выражающие  небесный
покой, - ‡арЯ поцеловала бога ђассвета, приветствуЯ  его.  ‘вет  разгоралсЯ,
залил сверкающие грани двадцати  пирамид  и,  словно  благословлЯЯ  жизнь  в
смерти, хлынул в порталы десЯти тысЯч гробниц. Ћн  затопил  золотым  потоком
пески пустыни, сорвал с неба тЯжелое покрывало ночи,  устремилсЯ  к  зеленым
полЯм, к роще пышных пальм. € вот из-за горизонта торжественно  поднЯлсЯ  со
своего ложа царственный ђа - настал день.
     ______________
     * •ор-эм-ахет означает "ѓор на  горизонте"  и  символизирует  торжество
сил света и добра над силами тьмы и зла, которые воплощает  собой  его  враг
‘ет.

     Њы прошли мимо храма из гранита и алебастра,  который  был  построен  в
честь великого бога •ор-эм-ахета задолго до того,  как  на  египетский  трон
сел фараон •еопс, спустились по пологому склону и  вышли  к  берегу  канала.
’ам мы напились, и эта мутнаЯ вода показалась  нам  слаще  самых  изысканных
вин Ђлександрии. Њы также смыли с наших лиц и рук копоть  и  пыль  гробницы,
освежились, привели себЯ в порЯдок. Љогда Љлеопатра мыла шею,  нагнувшись  к
воде, огромный изумруд выскользнул у нее из-за пазухи и упал в канал, и Я  с
великим трудом отыскал его в  тине.  Џотом  Я  снова  посадил  Љлеопатру  на
ослика, и мы медленно, ибо Я едва держалсЯ на ногах от усталости, побрели  к
берегам  ‘ихора,  где  стоЯло  на  Якоре  наше  судно.  €  вот  мы   наконец
приблизились к нему, встретив по пути всего несколько крестьЯн, которые  шли
трудитьсЯ на своих полЯх, Я отпустил ослика в том  самом  месте,  где  вчера
поймал, мы взошли  на  судно  и  увидели,  что  все  наши  гребцы  спЯт.  Њы
разбудили их велели поднимать паруса, а про  евнуха  сказали,  что  он  пока
поживет здесь, - и это была истиннаЯ правда. Њы спрЯтали изумруды и  все  те
золотые украшениЯ и изделиЯ, что нам удалось принести с собой,  и  вскорости
барка отчалила.
     Њы плыли в Ђлександрию почти пЯть дней,  ибо  дул  встречный  ветер;  и
каким же счастьем были наполнены эти дни!  Џравда,  сначала  Љлеопатра  была
молчалива и угнетена,  ибо  то,  что  она  увидела  и  пережила  в  глубинах
пирамиды, преследовало ее, не оставлЯЯ ни на миг. Ќо  скоро  ее  царственный
дух воспрЯнул и сбросил тЯжесть, котораЯ  камнем  давила  ее,  и  она  снова
стала такой, как прежде, - то веселой, то поглощенной возвышенными  мыслЯми,
то страстной, то холодной, то неприступно  величественной,  то  искренней  и
простой - переменчивой, как  ветер,  и,  как  небо,  прекрасной,  бездонной,
непостижимой!
     Ќочь за ночью, летЯщие как бы вне времени и  наполненные  беспредельным
счастьем, - это были последние часы счастьЯ, которые подарила мне  жизнь,  -
мы сидели с ней на палубе, держа друг друга за руку, и слушали,  как  плещут
о борт нашего судна волны, смотрели, как убегает вдаль луннаЯ  дорожка,  как
мЯгко серебритсЯ чернаЯ вода, пропускаЯ  в  свои  глубины  лунные  лучи.  Њы
бесконечно говорили о том, как любим друг друга, о  том,  что  скоро  станем
мужем и женой, обсуждали, что сможем сделать длЯ …гипта. џ рассказывал ей  о
своих планах войны с ђимом, которые у менЯ уже возникли,  -  ведь  теперь  у
нас довольно средств, мы можем отстоЯть свою свободу; она их все одобрЯла  и
нежно говорила, что согласна со всем,  что  Я  задумал,  ведь  Я  так  мудр.
—етыре ночи миновали, как единый миг.
     Ћ, эти ночи на Ќиле! ‚оспоминание о них терзает менЯ  до  сих  пор.  ‚о
сне Я снова и снова вижу, как дробитсЯ и  плЯшет  на  воде  отражение  луны,
слышу голос Љлеопатры, шепчущий слова любви, он сливаетсЯ  с  шепотом  волн.
Љанули в вечность те блаженные ночи, умерла луна,  что  озарЯла  их;  волны,
которые качали нас на своей груди, точно в колыбели, влились в соленое  море
и растворились в нем, и  там,  где  мы  целовали  друг  друга  и  сжимали  в
объЯтьЯх, когда-нибудь будут целоватьсЯ влюбленные, которые еще не  родились
на свет. ‘колько счастьЯ обещали эти  ночи,  но  обещанию  не  суждено  было
сбытьсЯ, оно оказалось пустоцветом - цветок завЯл, упал на землю и засох,  и
вместо счастьЯ менЯ постигло величайшее несчастье. €бо все  кончаетсЯ  тьмой
и тленом, и тот, кто сеет глупость, пожинает скорбь. Ћ, эти ночи на Ќиле!
     Ќо вот сон кончилсЯ  -  мы  снова  оказались  за  ненавистными  стенами
прекрасного дворца на мысе ‹охиас.


     - Људа  это  вы,  ѓармахис,  ездили  с  Љлеопатрой?  -  спросила   менЯ
•армиана, встретившись со мной  случайно  в  день  возвращениЯ.  -  ‡амыслил
какое-то новое предательство? €ли  любовники  просто  уединились,  чтобы  им
никто не докучал?
     - џ ездил с Љлеопатрой по  тайным  делам  чрезвычайной  государственной
важности, - сухо ответил Я.
     - Ђх, вот как! ‹юбаЯ тайна чревата злом, - не  забудь,  самые  коварные
птицы летают ночью. Ђ ты, ѓармахис, достаточно умен и  понимаешь,  что  тебе
нельзЯ открыто показыватьсЯ в …гипте.
     Ћт ее слов Я вспыхнул гневом, ибо мне было непереносимо презрение  этой
хорошенькой девушки.
     - Ќеужели твой Язык должен Язвить без передышки? - спросил Я ее. -  ’ак
знай же: Я был там, куда тебе  не  позволено  и  приблизитьсЯ;  мы  пытались
добыть средства, которые помогут …гипту удержатьсЯ в борьбе с Ђнтонием и  не
стать его добычей.
     - ‚от оно что, - проговорила она,  метнув  в  менЯ  быстрый  взглЯд.  -
ѓлупец! ’ы зрЯ трудилсЯ, …гипет все равно станет  добычей  ЂнтониЯ,  сколько
бы ты ни старалсЯ его спасти. —то ты сегоднЯ значишь длЯ …гипта?
     - Њои стараниЯ, быть может, действительно ничего  не  стоЯт;  но  когда
против ЂнтониЯ выступит Љлеопатра, он не сможет одолеть …гипет.
     - ‘может и  обЯзательно  одолеет  его  с  помощью  самой  Љлеопатры,  -
проговорила •армиана и с горечью усмехнулась. -  Љогда  царица  торжественно
проплывет со всей своей свитой по Љидну, потом за  ней  в  Ђлександрию,  без
всЯкого сомнениЯ, увЯжетсЯ этот солдафон Ђнтоний - победитель  и  такой  же,
как ты, раб!
     - ‹ожь! ’ы лжешь! Љлеопатра не поплывет в ’арс, и Ђнтоний не  ЯвитсЯ  в
Ђлександрию, а если ЯвитсЯ, то только воевать.
     - Ћ, ты в этом так уверен? - € она негромко рассмеЯлась. - Ќу  что  же,
тешь себЯ такими надеждами, если тебе приЯтно. —ерез три днЯ ты  будешь  все
знать. „о чего же  легко  обвести  тебЯ  вокруг  пальца,  одно  удовольствие
смотреть! Џрощай же! €ди мечтать о своей  возлюбленной,  ибо  нет  не  свете
ничего слаще любви.
     € она исчезла, оставив менЯ в гневе и тревоге, которую посеЯла  в  моем
сердце.


     Ѓольше  Я  Љлеопатру  в  тот  день  не  видел,  но  на   следующий   мы
встретились. Ћна была в  дурном  расположении  духа  и  не  нашла  длЯ  менЯ
ласкового слова. џ завел речь о войсках, которые будут защищать  …гипет,  но
она отмахнулась от разговора.
     - ‡ачем ты докучаешь мне? - сердито набросилась она на  менЯ.  -  ђазве
не видишь, что Я извелась от забот? ‚от дам завтра  „еллию  ответ,  и  будем
обсуждать дела, с которыми ты пришел.
     - •орошо, Я подожду до завтра, до того, как ты  дашь  „еллию  ответ,  -
сказал Я. - Ђ знаешь ли ты, что еще вчера •армиана, которую  все  во  дворце
называют хранительницей тайн царицы, - так вот,  •армиана  вчера  поклЯлась,
что ты скажешь „еллию: "џ хочу мира и поплыву к Ђнтонию!"
     - •армиане неведомы мои замыслы,  -  отрезала  Љлеопатра  и  в  сердцах
топнула ножкой, - а если у нее такой  длинный  Язык,  она  будет  тотчас  же
изгнана из дворца, как того и заслуживает. •отЯ,  если  говорить  правду,  -
возразила она сама себе, - в этой  головке  больше  ума,  чем  у  всех  моих
тайных советников вместе взЯтых, к тому же никто не умеет так ловко этот  ум
применить. ’ы знаешь, что Я продала часть  этих  изумрудов  богатым  иудеЯм,
которые живут в Ђлександрии, и продала по очень дорогой  цене  -  за  каждый
получила пЯть  тысЯч  сестерций!  Ќо  Я  продала  всего  несколько,  сказать
правду, они пока больше просто не могли купить. ‚от было зрелище, когда  они
увидели камни: от алчности и изумлениЯ глаза у них сделались  огромные,  как
Яблоки. Ђ  теперь,  ѓармахис,  оставь  менЯ,  Я  очень  утомлена.  Ќикак  не
изгладитсЯ воспоминание о подобной кошмару ночи в пирамиде.
     џ встал и поклонилсЯ, но медлил уходить.
     - Џрости менЯ Љлеопатра, а как же наше бракосочетание?
     - Ќаше бракосочетание? Ђ разве мы не муж и жена?
     - „а, но не перед миром и людьми. ’ы обещала.
     - Љонечно, ѓармахис, Я обещала, и завтра, едва только  Я  избавлюсь  от
этого наглеца „еллиЯ, Я выполню свое обещание и  объЯвлю  всему  двору,  что
ты - повелитель Љлеопатры. Ќепременно будь в зале. ’ы доволен?
     € она протЯнула мне руку длЯ поцелуЯ, глЯдЯ на менЯ странным  взглЯдом,
как будто боролась с собой. џ ушел,  но  ночью  попыталсЯ  еще  раз  увидеть
Љлеопатру, однако это не удалось. "“ царицы госпожа  •армиана",  -  твердили
евнухи и никого не пропускали.
     “тром двор собралсЯ в большом тронном зале за час до  полуднЯ,  Я  тоже
пришел; сердце то бешено колотилось, то замирало - скорее бы дождатьсЯ,  что
ответит Љлеопатра „еллию, и услышать, что Я  -  соправитель  царицы  …гипта.
„вор был в полном составе, все  поражали  великолепием  нарЯдов:  советники,
вельможи, военачальники, евнухи, придворные дамы -  все  были  здесь,  кроме
•армианы. Њиновал час, но Љлеопатра с •армианой все не  поЯвлЯлись.  Ќаконец
через  боковую  дверь  незаметно  проскользнула  •армиана  и  встала   среди
придворных дам у трона. Ћна сразу же бросила взглЯд на менЯ, и в  ее  глазах
Я увидел торжество, хотЯ не мог понЯть, по поводу чего она торжествует.  Љак
мог Я догадатьсЯ, что она уже погубила менЯ и обрекла на гибель …гипет?
     ђаздались звуки фанфар, и в парадном церемониальном нарЯде,  с  золотым
уреем на лбу и с огромным  изумрудом  в  виде  скарабеЯ,  который  Љлеопатра
извлекла из нутра мертвого  фараона,  сиЯющим  сейчас,  как  звезда,  на  ее
груди, величественно вошла  царица  и  двинулась  к  трону  в  сопровождении
стражников-галлов в сверкающих доспехах. …е прелестное лицо  было  сумрачно,
дремотно-отрешенные глаза темны, и никто не мог прочесть, что в них  таитсЯ,
хотЯ все придворные так и встрепенулись в  ожидании  того,  что  произойдет.
Ћна медленно опустилась на трон, точно каждое движение  стоило  ей  великого
труда, и обратилась к главному глашатаю по-гречески:
     - Ћжидает ли посланец благородного ЂнтониЯ?
     ѓлашатай поклонилсЯ и ответил, что да, ожидает.
     - Џусть войдет и выслушает наш ответ.
     „вери распахнулись, и в сопровождении свиты  военачальников  в  тронный
зал  своим  мЯгким,  кошачьим  шагом  вошел  „еллий  в  золотых  доспехах  и
пурпурном плаще и низко склонилсЯ перед престолом.
     - ‚еликаЯ и прекраснейшаЯ царица …гипта, - вкрадчиво  заговорил  он,  -
тебе было угодно милостиво повелеть, чтобы Я сегоднЯ ЯвилсЯ  выслушать  твой
ответ на послание  благородного  триумвира  ЂнтониЯ,  к  которому  Я  завтра
отплываю в Љиликию, в ’арс, и вот  Я  здесь.  Њолю  простить  дерзость  моих
речей, о царица, но  выслушай  менЯ:  прежде  чем  с  твоих  прелестных  уст
сорвутсЯ  слова,  которых  не  вернуть,  подумай  многажды.  ЋбъЯви  Ђнтонию
войну - и Ђнтоний разобьет тебЯ. Ќо Явись пред  ним,  сиЯЯ  красотой,  средь
волн, пеннорожденнаЯ, подобнаЯ твоей матери - богине  Ђфродите,  и  никакого
поражениЯ тебе не надо опасатьсЯ, он  осыплет  тебЯ  всеми  дарами,  которые
любы сердцу царицы и женщины,  -  ты  получишь  империю,  роскошные  дворцы,
города, власть, славу и богатство, и никто  не  посмеет  посЯгнуть  на  твою
корону. Ќе забывай: Ђнтоний держит все страны ‚остока в  своей  руке  воина;
его волею восходЯт на трон цари; вызвав его неудовольствие, они  лишаютсЯ  и
трона, и жизни.
     Ћн поклонилсЯ и, скрестив руки на груди, стал терпеливо ждать ответа.
     Њинуты шли, Љлеопатра молчала, она сидела,  точно  сфинкс  •ор-эм-ахет,
безмолвнаЯ, непроницаемаЯ, и  глЯдела  мимо  стен  огромного  тронного  зала
ничего не видЯщими глазами.
     Џотом раздалась нежнаЯ музыка ее голоса - она заговорила; Я с  трепетом
ждал, что вот сейчас …гипет объЯвит войну ђиму.
     - Ѓлагородный „еллий, мы много  размышлЯли  o  том,  что  содержитсЯ  в
послании, которое ты привез от великого ЂнтониЯ нам,  отнюдь  не  блистающей
мудростью царице …гипта. Њы  долго  вдумывались  в  него,  держали  совет  с
оракулами богов, с мудрейшими  из  наших  друзей,  прислушивались  к  голосу
нашего сердца, которое неусыпно печетсЯ о благе нашего народа, как  птица  о
своих птенцах. Ћскорбительны слова,  что  ты  привез  нам  из-за  морЯ;  мне
кажетсЯ,  их  было  бы  пристойнее  послать  какому-нибудь  мелкому   царьку
крошечной зависимой  страны,  а  вовсе  не  ее  величеству  царице  славного
…гипта. €  потому  мы  сосчитали,  сколько  легионов  мы  сможем  снарЯдить,
сколько трирем и  галер  поплывут  по  нашему  приказу  в  море,  сосчитали,
сколько у нас денег, - и оказалось, что мы сможем  купить  все  необходимое,
дабы вести войну. € мы решили, что, хоть Ђнтоний и силен,  …гипту  его  сила
не страшна.
     Ћна умолкла, по залу запорхали рукоплесканиЯ - все выражали  восхищение
ее  гордой  отповедью.  Ћдин  лишь  „еллий  протЯнул  вперед  руки,  как  бы
отталкиваЯ ее слова. Ќо она заговорила снова!
     - Ѓлагородный „еллий, нам хотелось бы завершить на этом свой  ответ  и,
укрепившись в наших могучих каменных цитаделЯх и в  цитаделЯх  сердец  наших
воинов, перейти к действиЯм. Ќо мы этого не сделаем.  Њы  не  совершали  тех
поступков, которые молва превратно донесла до слуха благородного  ЂнтониЯ  и
в которых он столь грубо  и  оскорбительно  обвинил  нас;  и  потому  мы  не
поплывем в Љиликию оправдыватьсЯ.
     ‘нова  вспыхнули  рукоплесканиЯ,  мое  сердце  бешено  заколотилось  от
торжества; потом вновь наступила тишина, и „еллий спросил:
     - ’ак, стало быть, царица …гипта, Я должен  передать  Ђнтонию,  что  ты
объЯвлЯешь ему войну?
     - Ћ нет, - ответила она, - мы объЯвлЯем мир.  ‘лушай  же:  мы  сказали,
что не поплывем в Љиликию оправдыватьсЯ перед ним,  и  мы  действительно  не
поплывем оправдыватьсЯ. Ћднако, - тут она улыбнулась в  первый  раз  за  все
времЯ, - мы согласны плыть в Љиликию,  и  плыть  без  промедлениЯ,  дабы  на
берегах Љидна доказать наше царственное расположение и наше миролюбие.
     џ услыхал ее слова и ушам своим не поверил. Ќе изменЯет  ли  мне  слух?
Ќеужели Љлеопатра так легко нарушает свои клЯтвы? Ћхваченный  безумием,  сам
не понимаЯ, что Я делаю, Я громко крикнул:
     - Ћ царица, вспомни!
     Ћна  повернулась  ко  мне  с  быстротой   тигрицы,   глаза   вспыхнули,
прелестнаЯ головка гневно вскинулась.
     - Њолчи, раб! - произнесла она. - Љто позволил тебе вмешиватьсЯ в  нашу
беседу? - ’вое дело - звезды, война и мир - дело тех, кто правит миром.
     џ сжалсЯ от стыда и тут увидел, как на лице  •армианы  снова  мелькнула
улыбка торжества, потом на него набежала тень - быть  может,  ей  было  жаль
менЯ в моем падении.
     - ’ы просто уничтожила этого наглого невежду, сказал  „еллий,  указываЯ
на менЯ пальцем в сверкающих перстнЯх. - Ђ  теперь  позволь  мне,  о  царица
…гипта, поблагодарить тебЯ от всего сердца за твои великодушные слова и...
     - Ќам не нужна твоЯ благодарность, о благородный „еллий; и не  пристало
тебе корить нашего слугу, - прервала его Љлеопатра,  гневно  хмурЯсь,  -  мы
примем благодарность из  уст  одного  лишь  ЂнтониЯ.  ‚озвращайсЯ  к  своему
повелителю и передай ему, что, как только он успеет подготовить  все,  чтобы
оказать нам достойный прием, наши суда поплывут вслед  за  тобой.  Ђ  теперь
прощай! Ќа борту твоего кораблЯ тебЯ ожидает скромный знак нашей милости.
     „еллий трижды поклонилсЯ и пошел к выходу,  а  все  придворные  встали,
ожидаЯ, что скажет царица. џ  тоже  ждал,  надеЯсь,  что,  может  быть,  она
все-таки выполнит клЯтву и назовет  менЯ  перед  лицом  всего  …гипта  своим
царственным супругом. Ќо она молчала. ‚се так же мрачно хмурЯсь, она  встала
и  в  сопровождении  своих  стражей  прошествовала  из   тронного   зала   в
Ђлебастровый. ’огда и придворные стали расходитьсЯ, и,  проходЯ  мимо  менЯ,
все до единого вельможи и советники презрительно кривились. Ќикто из них  не
знал моей тайны, никто не догадывалсЯ о нашей с  Љлеопатрой  любви  и  о  ее
решении стать моей супругой, но все завидовали мне, ибо Я был  в  милости  у
царицы, и теперь не просто радовались моему падению,  но  открыто  ликовали.
Ћднако что мне было до их радости их презрениЯ, Я стоЯл, окаменев  от  горЯ,
и чувствовал, что надежда улетела и землЯ ускользает у менЯ из-под ног.


                                ѓлава XIII,
                        повествующаЯ об обвинениЯх,
                 которые ѓармахис бросил в лицо Љлеопатре,
             о сражении ѓармахиса с телохранителЯми Љлеопатры;
                     об ударе, который нанес ему Ѓренн,
                       и о тайной исповеди Љлеопатры

     Ќаконец тронный зал опустел, Я тоже хотел поднЯтьсЯ к себе,  но  в  эту
минуту менЯ хлопнул по плечу один из евнухов и грубо приказал идти  в  покои
царицы, ибо она желает менЯ видеть. —ас назад этот  негодЯй  пресмыкалсЯ  бы
передо мной во прахе, но он все слышал и сейчас - такова  уж  подлаЯ  натура
рабов - готов был топтать менЯ ногами, как мир  всегда  топчет  павших.  ’е,
кто сорвалсЯ с вершины и упал, познают всю  горечь  позора.  €  потому  горе
великим, ибо их на каждом шагу подстерегает падение!
     џ с такой Яростью глЯнул на  раба,  что  он  отскочил  от  менЯ,  точно
трусливаЯ  собака;  потом  пошел  к  Ђлебастровому  ‡алу,  и   стражи   менЯ
пропустили. ‚ центре  зала  возле  фонтана  сидела  Љлеопатра,  с  ней  были
•армиана, гречанки €рада, Њерира и еще несколько ее придворных дам.
     - ‘тупайте, - сказала она им, - Я хочу говорить с моим астрологом.
     € все они ушли, оставив нас вдвоем.
     - ‘той там, - произнесла она, впервые за все времЯ поднЯв глаза.  -  Ќе
подходи ко мне, ѓармахис: Я тебе не доверЯю. Њожет  быть,  ты  припас  новый
кинжал. Џо какому праву осмелилсЯ ты вмешатьсЯ в мою  беседу  с  римлЯнином?
Ћтвечай!
     Љровь моЯ вскипела, в душе заклокотали горечь и гнев,  точно  волны  во
времЯ бури.
     - Ќет, это ты ответь мне, Љлеопатра! -  властно  потребовал  Я.  -  ѓде
твоЯ торжественнаЯ клЯтва, которой ты поклЯлась,  положив  руку  на  мертвое
сердце Њенкаура, вечноживущего Ћсириса? ѓде твоЯ  клЯтва,  что  ты  объЯвишь
войну этому римлЯнину Ђнтонию? ѓде твоЯ клЯтва, что ты назовешь  менЯ  своим
царственным супругом перед лицом всего …гипта?! -  ѓолос  мой  прервалсЯ,  Я
умолк.
     - Ћ да, ѓармахис, кому, как не тебе, напоминать о клЯтвах, ведь  сам-то
ты их никогда не нарушал! - Язвительно проговорила она. - € все  же,  о  ты,
целомудреннейший из жрецов €сиды; вернейший в мире друг, который никогда  не
предавал  своих  друзей;  честнейший,  достойнейший,   благороднейший   муж,
который никогда не отдавал свое право на трон, свою страну и  ее  свободу  в
обмен на мимолетную любовь женщины, - и все же, откуда ты  знаешь,  что  моЯ
клЯтва - пустой звук?
     - џ не буду отвечать на твои упреки, Љлеопатра,  ответил  Я,  изо  всех
сил сдерживаЯсь, - Я все их  заслужил,  хоть  и  не  из  твоих  уст  мне  их
слышать. џ объЯсню тебе, откуда Я все знаю. ’ы собираешьсЯ плыть к  Ђнтонию;
ты прибудешь в своем роскошнейшем одеЯнии, как советовал тебе  этот  лукавый
римлЯнин, и станешь  пировать  с  тем,  чей  труп  ты  должна  бы  выбросить
стервЯтникам - пусть они пируют над ним. Њожет быть, ты  даже  намереваешьсЯ
расточить сокровища, которые ты выкрала  из  мумии  Њенкаура,  -  сокровища,
которые …гипет хранил тысЯчелетиЯ про черный день, - на буйные пиры, и  этим
увенчаешь  бесславную   гибель   …гипта.   ‡наю   Я   потому,   что   ты   -
клЯтвопреступница и ловко обманула менЯ, а Я-то, Я-то полюбил тебЯ  и  свЯто
тебе верил; знаю потому,  что  еще  вчера  ты  клЯлась  сочетатьсЯ  со  мной
браком, а сегоднЯ осыпаешь  Ядовитыми  насмешками  и  оскорбила  перед  этим
римлЯнином и перед всем двором!
     - џ клЯлась сочетатьсЯ с тобой браком? Ѓоги, что такое брак? ђазве  это
истинный союз сердец, узы, прекрасные, точно летЯщаЯ паутинка,  и  столь  же
невесомые, но соединЯющие две души, когда  они  плывут  по  полному  видений
ночному океану страсти, и тающие в каплЯх утренней росы?  ’ебе  не  кажетсЯ,
что брак скорее напоминает железную цепь, в  которую  насильно  заковали  на
всю жизнь двоих, и когда тонет один, за ним на дно уходит  и  другой,  точно
приговоренный к жесточайшей смерти раб?* Ѓрак! € чтобы Я  в  него  вступила!
—тобы Я пожертвовала  свободой,  чтобы  своей  волей  надела  на  себЯ  Ярмо
тЯгчайшего  рабства,  которое  влачат  женщины,  ибо  себЯлюбивые   мужчины,
пользуЯсь тем, что  они  сильнее,  заставлЯют  нас  делить  с  ними  ставшее
ненавистным ложе и выполнЯть обЯзанности, давно уже не  освЯщенные  любовью!
Љакой же тогда смысл быть царицей, если Я  не  могу  избегнуть  злой  судьбы
рожденных в низкой доле? ‡апомни, ѓармахис: больше всего  на  свете  женщина
страшитсЯ двух зол - смерти и брака, причем смерть длЯ нее даже  милее,  ибо
она дарит нам покой, а брак, если он оказалсЯ несчастливым, заживо  ввергает
нас во все муки, которые нам уготовали чудовища Ђменти. Ќет, менЯ  не  может
испачкать клевета черни, котораЯ  из  зависти  порочит  те  истинно  чистые,
возвышенные души,  которые  не  выносЯт  принуждениЯ  и  никогда  не  станут
насильно  удерживать  привЯзанность  другого  и  потому,  ѓармахис,  Я  могу
любить, но в брак Я не вступлю никогда!
     ______________
     * ђечь идет о  римском  обычае  приковывать  преступника,  совершившего
тЯжкое преступление, к трупу уже умершего преступника.

     - Ќо лишь  вчера,  Љлеопатра,  ты  клЯлась,  что  назовешь  менЯ  своим
супругом и посадишь рЯдом с собой на трон, что ты  объЯвишь  об  этом  всему
…гипту!
     - ‚чера, ѓармахис, краснаЯ корона вокруг луны предвещала бурю, а  нынче
день так Ясен! Ќо кто знает: завтра, быть может, налетит гроза,  кто  знает,
может быть, Я выбрала лучший и самый легкий путь спасти  …гипет  от  римлЯн.
Љто знает, ѓармахис, может быть, ты еще назовешь менЯ своей супругой.
     Ѓольше Я не мог вынести ее лжи, ведь Я видел, что она играет мной. €  Я
выплеснул в лицо ей все, что терзало мне сердце.
     - Љлеопатра, ты поклЯлась защищать …гипет - и  готовишьсЯ  предать  его
ђиму! ’ы поклЯлась использовать сокровища,  тайну  которых  Я  тебе  открыл,
только во благо …гипта, - и что же? ’ы готовишьсЯ  с  их  помощью  ввергнуть
…гипет в бесславие и навеки заковать в кандалы! ’ы поклЯлась  сочетатьсЯ  со
мной браком, ведь Я люблю тебЯ и пожертвовал тебе  всем,  -  и  что  же?  ’ы
глумишьсЯ надо мной и отвергаешь менЯ! € потому слушай менЯ  -  не  менЯ,  а
грозных богов, которые вещают моими  устами:  проклЯтие  Њенкаура  падет  на
тебЯ, ибо ты поистине ограбила его свЯщенный прах и надругалась над  ним!  Ђ
теперь  отпусти  менЯ,  о  воплощение  порока  в  пленительнейшей  оболочке,
отпусти менЯ, царица лжи, которую Я  полюбил  на  свою  погибель  и  котораЯ
навлекла  на  менЯ  последнее  проклЯтье  судьбы!  Џозволь  мне   где-нибудь
укрытьсЯ и никогда больше не видеть твоего лица!
     Ћна в гневе поднЯлась, и гнев ее был ужасен.
     - Ћтпустить тебЯ, чтобы ты на свободе стал замышлЯть зло  против  менЯ?
Ќет, ѓармахис, Я больше не позволю тебе плести заговоры и покушатьсЯ на  мой
трон! џ повелеваю, чтобы  ты  тоже  сопровождал  менЯ,  когда  Я  поплыву  к
Ђнтонию в Љиликию, и там, быть  может,  Я  отпущу  тебЯ!  -  €  не  успел  Я
произнести в ответ хоть слово, как она ударила в серебрЯный гонг, что  висел
возле нее.
     ѓлубокий мелодичный звон еще не замер, а  в  зал  уже  входили  в  одну
дверь •армиана и придворные дамы Љлеопатры, в другую - четыре  телохранителЯ
царицы, могучие воины в оперенных шлемах и с длинными белокурыми волосами.
     - ‚зЯть этого  изменника!  -  крикнула  Љлеопатра,  указываЯ  на  менЯ.
Ќачальник стражи - то был Ѓренн - вскинул руку в салюте и двинулсЯ ко мне  с
обнаженным мечом.
     Ќо в моем отчаЯнии  Я  больше  не  дорожил  жизнью  -  пусть  они  менЯ
зарубЯт, Я словно обезумел и, бросившись на Ѓренна, нанес ему такой  тЯжелый
удар  кулаком  под  подбородок,  что  великан  упал  навзничь,  только  латы
загремели на мраморном полу. …два лишь он упал, Я  выхватил  у  него  меч  и
круглый щит и во всеоружии встретил следующего  солдата,  который  с  воплем
кинулсЯ на менЯ, подставил его удару щит и сам занес над  ним  свой  меч.  џ
вложил в удар всю свою силу и вонзил меч в самое  основание  шеи,  перерубив
металл доспехов: колени телохранителЯ согнулись, он медленно  упал  мертвый.
’ретьего, когда настал его черед, Я поймал на кончик моего меча прежде,  чем
он успел опустить свой, пронзил его  сердце,  и  он  мгновенно  умер.  Џотом
последний  устремилсЯ  ко  мне  с  криком:  "’аранис!",  и  Я  рванулсЯ  ему
навстречу, ибо  кровь  моЯ  воспламенилась.  †енщины  пронзительно  кричали,
только Љлеопатра стоЯла и молча наблюдала неравный бой. ‚от мы сошлись, и  Я
всей своей Яростью обрушилсЯ на него - да, то  был  поистине  могучий  удар,
ибо меч рассек железный щит и  сам  сломалсЯ,  теперь  Я  был  безоружен.  ‘
торжествующим криком телохранитель высоко занес свой меч и  опустил  на  мою
голову, но Я успел подставить щит. Ћн снова опустил меч,  и  снова  Я  отбил
удар, но когда он замахнулсЯ в третий  раз,  Я  понЯл,  что  бесконечно  это
продолжатьсЯ не может, и с криком ткнул мой щит ему  в  лицо.  ‘кользнув  по
его щиту, мой щит ударил солдата в  грудь,  и  от  зашаталсЯ.  Ћн  не  успел
обрести равновесие, Я обманул его бдительность и обхватил за поЯс.
     Ќаверно, целую минуту Я и высоченный страж отчаЯнно боролись, но Я  был
так силен в те дни, что наконец  поднЯл  его,  как  игрушку,  и  швырнул  на
мраморный пол, у него не осталось ни одной целой кости, и  он  навек  умолк.
Ќо Я и сам не удержалсЯ на  ногах  и  рухнул  на  него,  и,  когда  Я  упал,
начальник стражи Ѓренн, которого Я еще раньше сбил кулаком наземь и  который
тем временем очнулсЯ, подкралсЯ ко мне сзади и, поднЯв  меч  одного  из  тех
солдат, которых Я убил, полоснул менЯ по голове и по плечам. Ќо Я  лежал  на
пату, и пока меч летел такое большое расстоЯние, удар  потерЯл  часть  своей
силы, к тому же мои густые волосы и вышитаЯ шапочка смЯгчили его;  и  потому
Ѓренн тЯжело менЯ ранил, но не убил. Ћднако сражатьсЯ Я больше не мог.
     ’русливые евнухи, которые сбежались, заслышав звуки  боЯ,  и  наблюдали
за нами, сбившись в  кучу,  точно  стадо  баранов,  сейчас  увидели,  что  Я
лишилсЯ сил, бросились на менЯ и хотели заколоть ножами. Ќо  Ѓренн,  теперь,
когда Я был повержен, не стал менЯ добивать, он просто  стоЯл  надо  мной  и
ждал. Ђ евнухи,  без  всЯкого  сомнениЯ,  растерзали  бы  менЯ,  потому  что
Љлеопатра глЯдела на всех нас точно во сне и никого  не  останавливала.  ‚от
они уже откинули мне голову назад, вот уже остриЯ их ножей  у  моего  горла,
но тут ко мне бросилась •армиана, растолкала их, крича: "‘обаки, трусы!",  и
закрыла менЯ своим телом, так что они не  могли  теперь  менЯ  убить.  ’огда
Ѓренн, бормоча ругательства, схватил  одного  евнуха,  другого,  третьего  и
всех их отшвырнул от менЯ.
     - „аруй ему  жизнь,  царица!  -  обратилсЯ  он  к  Љлеопатре  на  своей
варварской латыни. - ЉлЯнусь ћпитером, вот доблестный боец! џ  сам  свалилсЯ
от его удара, как бык на бойне, а трое  моих  людей  лежат  мертвехоньки,  и
ведь он был без оружиЯ и не ожидал нападениЯ! Ќет, на  такого  бойца  нельзЯ
держать зла! ЏроЯви милость, царица, даруй ему жизнь и отдай его мне.
     - „а, пощади его! „аруй ему жизнь!  -  воскликнула  •армиана,  бледнаЯ,
дрожа с головы до ног.
     Љлеопатра  приблизилась   к   нам   и   поглЯдела   на   двух   мертвых
телохранителей и одного умирающего,  которого  Я  разбил  о  мраморный  пол,
поглЯдела на менЯ, своего  любовника,  которому  она  всего  два  днЯ  назад
давала клЯтвы верности, а сейчас Я лежал  в  крови,  и  моЯ  раненаЯ  голова
покоилась на белом одеЯнии •армианы.
     џ встретилсЯ глазами с царицей.
     - Њне не нужна жизнь! - с усилием прошептал Я. - Vae victis!
     …е лицо залилось краской - надеюсь, это была краска стыда.
     - ‘тало быть, •армиана, ты  в  глубине  души  все-таки  его  любишь,  -
сказала она с легким смешком, - иначе не закрыла бы его своим хрупким  телом
и не защитила от ножей этих бесполых псов. -  €  она  бросила  презрительный
взглЯд на евнухов.
     - Ќет!  -  пылко  воскликнула  девушка.  -  џ  не  люблю  его,  но  мне
невыносимо видеть, когда такого отважного бойца предательски убивают трусы.
     - Ћ да, он храбр, - проговорила Љлеопатра, - и  доблестно  сражалсЯ;  Я
даже в  ђиме,  во  времЯ  гладиаторских  боев,  не  видела  такой  отчаЯнной
схватки! —то ж, Я дарую ему жизнь, хоть это и  слабость  с  моей  стороны  -
женскаЯ слабость. Ћтнесите звездочета в его комнату и  охранЯйте  там,  пока
он не поправитсЯ - или пока не умрет.
     ѓолова у менЯ закружилась, волной накатили дурнота и слабость,  Я  стал
проваливатьсЯ в пустоту, в ничто...
     ‘ны, сны, сны, нескончаемые и бесконечно менЯющиесЯ, казалось, они  год
за годом носЯт менЯ по океану  муки.  €  сквозь  эти  сны  мелькает  видение
нежного женского лица  с  темными  глазами,  прикосновение  белой  руки  так
отрадно, оно утишает  боль.  џ  так  же  вижу  иногда  царственный  лик,  он
склонЯетсЯ над моим качающимсЯ на бурных волнах ложем, - от менЯ  все  времЯ
ускользает,  чей  этой  лик,  но  его  красота  вливаетсЯ   в   мою   бешено
пульсирующую кровь, Я знаю - она часть менЯ... мелькают картины  детства,  Я
вижу башни храма в Ђбидосе, вижу седого Ђменемхета, моего отца...  и  вечно,
вечно Я вижу или ощущаю величественный зал  в  Ђменти,  маленький  алтарь  и
вокруг, у стен, божества,  облаченные  в  пламЯ!  ’ам  Я  неотступно  брожу,
призываю мою небесную матерь €сиду, но вспомнить  ее  образ  не  могу;  зову
ее - и все напрасно! Ќе  опускаетсЯ  облачко  на  алтарь,  только  времЯ  от
времени глас божества грозно вещает: "‚ычеркните имЯ  сына  ‡емли  ѓармахиса
из живой книги ’ой, что вечно была, есть и будет! Ћн  погиб!  Ћн  погиб!  Ћн
погиб!"
     Ќо  другой  голос  ему  отвечает:  "Ќет,  нет,  подождите!  Ћн  искупит
содеЯнное зло, не вычеркивайте имЯ сына ‡емли ѓармахиса из живой книги  ’ой,
что вечно была, есть и будет! ‘траданиЯ искупЯт преступление!"


     џ очнулсЯ и увидел, что лежу в своей комнате, в  башне  дворца.  џ  был
так слаб, что едва мог поднЯть руку, и жизнь едва трепетала  в  моей  груди,
как  трепещет  умирающаЯ  птица.  џ  не  мог  повернуть   голову,   не   мог
пошевелитьсЯ, но в душе было ощущение покоЯ, словно бы какаЯ-то чернаЯ  беда
миновала. Ћгонь светильника резал глаза, Я закрыл их  и,  закрываЯ,  услышал
шелест женских одежд на лестнице, услышал быстрые легкие шаги,  которые  так
хорошо знал. ’о были шаги Љлеопатры!
     Ћна  вошла  в  комнату  и  стала  медленно  приближатьсЯ  ко   мне.   џ
чувствовал, как она подходит! Њое еле теплЯщеесЯ сердце отвечало  ударом  на
каждый ее шаг, из тьмы подобного смерти сна поднЯлась великаЯ любовь  к  ней
и вместе с любовью - ненависть, они схватились в поединке, терзаЯ мою  душу.
Ћна склонилась надо мной, над моим лицом веЯло ее ароматное дыхание, Я  даже
слышал, как бьетсЯ ее сердце! ‚от она нагнулась еще ниже, и  ее  губы  нежно
коснулись моего лба.
     - ЃеднЯжка, - тихо проговорила она. - ЃеднЯжка,  ты  совсем  ослаб,  ты
умираешь! ‘удьба жестоко обошлась с тобой.  ’ы  был  слишком  хорош,  и  вот
оказалсЯ добычей такой хищницы, как Я, заложником в той  политической  игре,
которую Я веду. Ђх, ѓармахис, условиЯ этой игры должен был бы диктовать  ты!
ќти заговорщики-жрецы сделали из тебЯ ученого, но не  вооружили  знаниЯми  о
человеке, не защитили от непобедимого напора  законов  Џрироды.  €  ты  всем
сердцем полюбил менЯ - ах, мне ли это  не  знать!  ’ы,  столь  мужественный,
полюбил глаза, которые, точно огни  разбойничьего  судна,  манили  и  манили
твою барку, пока она не разбилась о  скалы;  ты  с  такой  страстью  целовал
уста, так свЯто верил каждому слову, что с них  слетало,  а  эти  уста  тебе
лгали, даже назвали тебЯ рабом! —то ж, игра была на  равных,  ибо  ты  хотел
убить менЯ; и все же мое сердце скорбит. ‘тало быть, ты умираешь? -  Џрощай,
прощай же! Ќикогда больше мы не встретимсЯ с тобою на земле, и, может  быть,
так даже лучше, ибо кто знает, как бы  Я  поступила  с  тобой,  если  бы  ты
осталсЯ жив, а мимолетнаЯ нежность, что ты вызвал во  мне,  прошла.  „а,  ты
умираешь, так говорЯт эти ученые длиннобородые  глупцы,  -  они  мне  дорого
заплатЯт, если позволЯт тебе умереть. € где мы встретимсЯ потом, когда  Я  в
последний раз брошу в этой игре свой  шарик?  ’ам,  в  царстве  Ћсириса,  мы
будем с тобою равны. Џройдет немного  времени,  и  мы  встретимсЯ,  -  через
несколько лет или дней, быть может, даже завтра; и не отвернешьсЯ ли  ты  от
менЯ теперь, когда знаешь обо мне все? Ќет, ты и там будешь любить менЯ  так
же сильно, как любил здесь! €бо любовь, подобнаЯ твоей,  бессмертна,  ее  не
могут убить обиды.  ‹юбовь,  котораЯ  наполнЯет  благородное  сердце,  может
убить только презрение, оно разъест ее, как кислота,  и  обнаружит  истинную
суть любимого существа во всей  ее  жалкой  наготе.  ’ы  должен  по-прежнему
боготворить менЯ, ѓармахис, ибо при всех пороках у менЯ великаЯ  душа,  и  Я
не заслужила твоего презрениЯ. Ћ,  если  бы  Я  могла  любить  тебЯ  той  же
любовью, какой ты любишь менЯ! џ  и  почти  любила,  когда  ты  убивал  моих
телохранителей, - почти, но чего-то этой любви недоставало...
     ЉакаЯ неприступнаЯ твердынЯ - мое сердце, оно никому не  сдаетсЯ,  даже
когда Я распахиваю ворота, ни один мужчина не может  его  покорить!  Ћ,  как
мне постыло мое одиночество, как чудесно  было  бы  растворитьсЯ  в  близкой
душе! Ќа год, на месЯц, хоть  на  час  забыть  и  ни  разу  не  вспомнить  о
политике, о людЯх,  о  роскоши  моего  дворца  и  быть  всего  лишь  любЯщей
женщиной! Џрощай, ѓармахис! €ди к великому ћлию, которого ты совсем  недавно
вызвал своим искусством из царства мертвых и Явил  передо  мной,  и  передай
ему приветствиЯ от его царственной египтЯнки. —то делать, Я  обманула  тебЯ,
ѓармахис, Я обманывала  и  –езарЯ,  -  быть  может,  ‘удьба  еще  при  жизни
рассчитаетсЯ со мной и обманутой окажусь Я. Џрощай, ѓармахис, прощай!
     Ћна пошла к двери, и в это времЯ Я услышал шелест  еще  одного  платьЯ,
свет упал на ножку другой женщины.
     - Ђ, это ты, •армиана. Љак ни выхаживаешь ты его, он умирает.
     - „а, - ответил голос •армианы, бесцветный от горЯ.  -  „а,  о  царица,
так говорЯт врачи. ‘орок часов он пролежал в  таком  глубоком  забытьи,  что
временами это перышко почти не шевелилось  возле  его  губ,  и  ухо  мое  не
слышало, бьетсЯ ли его сердце, когда Я прижимала голову  к  его  груди.  ‚от
уже десЯть нескончаемых дней Я ухаживаю за ним, не спускаЯ с  него  глаз  ни
днем, ни ночью, Я ни на миг не заснула, и  глаза  мои  режет,  точно  в  них
насыпали песок, мне кажетсЯ, Я сейчас упаду от усталости. € вот  награда  за
мои труды! ‚се погубил предательский удар этого негодЯЯ  Ѓренна  -  ѓармахис
умирает!
     - ‹юбовь не считает свои труды, •армиана, и  не  взвешивает  заботу  на
весах торговца. Ћна радостно отдает все, что у нее есть, отдает  бесконечно,
пока душа не опустошитсЯ, и ей все кажетсЯ,  что  она  отдала  мало.  ’воему
сердцу дороги эти бессонные ночи у ложа больного;  твоим  измученным  глазам
отрадно это печальное зрелище - геркулес сейчас  беспомощен  и  нуждаетсЯ  в
тебе, слабой женщине, как дитЯ в матери. Ќе отрекайсЯ, •армиана:  ты  любишь
этого мужчину, не отвечающего на твою любовь, и теперь,  когда  он  в  твоей
власти, когда в его душе воцарилась отрешеннаЯ от жизни тьма,  ты  изливаешь
на него свою нежность и тешишь себЯ мечтами, что  он  поправитсЯ  и  вы  еще
будете счастливы.
     - џ не люблю его, царица, и  доказала  это  тебе!  Љак  Я  могу  любить
человека, который хотел убить тебЯ - тебЯ, мою царицу,  котораЯ  мне  дороже
сестры! џ ухаживаю за ним из жалости.
     Љлеопатра негромко рассмеЯлась.
     - †алость - та же любовь, •армиана. Ќеисповедимы пути женской любви,  а
твоЯ любовь совершила нечто поистине непостижимое, мне это  ведомо.  Ќо  чем
сильней любовь, тем глубже пропасть, в которую она может пасть, чтобы  потом
опЯть вознестись в небеса и  снова  низвергнутьсЯ.  ЃеднаЯ  •армиана!  ’ы  -
игрушка своей собственной страсти: сейчас ты нежна, как  небо  на  рассвете,
но когда ревность терзает твое сердце, становишьсЯ жестокой, как  море.  ’ак
уж  мы,  женщины,  устроены.  ‘коро,  скоро,  когда  твое  горестное  бдение
кончитсЯ, тебе не останетсЯ ничего, кроме слез, раскаЯниЯ - и воспоминаний.
     € она ушла.


                                 ѓлава XIV,
                   повествующаЯ о нежной заботе •армианы;
                         о выздоровлении ѓармахиса;
                 об отплытии Љлеопатры со свитой в Љиликию
                             и о словах Ѓренна,
                            сказанных ѓармахису

     Љлеопатра ушла, и Я  долго  лежал  молча,  собираЯсь  с  силами,  чтобы
заговорить. Ќо вот ко мне приблизилась •армиана, склонилась надо мной, и  из
ее темных глаз на мою щеку упала тЯжелаЯ слеза, как из грозовой тучи  падает
перваЯ крупнаЯ каплЯ дождЯ.
     - ’ы уходишь от менЯ, - прошептала она, - ты умираешь, а Я не  могу  за
тобой последовать! Ћ ѓармахис, с какою радостью Я умерла бы, чтобы ты жил!
     € тут Я наконец открыл глаза и слабым, но Ясным голосом произнес:
     - Ќе надо так горевать, мой дорогой друг,  Я  еще  жив.  €  скажу  тебе
правду: мне кажетсЯ, что Я как бы родилсЯ заново.
     Ћна вскрикнула от радости, ее залитое слезами лицо засиЯло и  сделалось
несказанно прекрасным. Њне вспомнилось серое небо в тот печальный  час,  что
отделЯет ночь от утра,  и  первые  лучи  зари,  окрашивающие  его  румЯнцем.
Џрелестное лицо девушки порозовело, потухшие глаза замерцали, точно  звезды,
сквозь слезы пробилась улыбка счастьЯ,  -  так  вдруг  начинают  серебритьсЯ
легкие волны, когда море целуют лучи восходЯщей луны.
     - ’ы будешь жить! - воскликнула она и бросилась на  колени  перед  моим
ложем. - ’ы жив, а Я-то так боЯлась, что ты умрешь! ’ы возвратилсЯ  ко  мне!
Ђх, что Я болтаю! Љакое глупое у нас, у женщин, сердце! ќто  все  от  долгих
ночей у твоего ложа. Ќет, нет, тебе нельзЯ  говорить,  ѓармахис,  ты  должен
сейчас спать, тебе нужен покой! Ѓольше ни  одного  слова,  Я  запрещаю!  ѓде
питье, которое оставил этот длиннобородый невежда?  Ќет,  не  надо  никакого
питьЯ! ‡асни, ѓармахис, засни!  -  Ћна  присела  на  полу  у  моего  ложа  и
опустила на мой лоб свою прохладную ладонь, шепча: - ‘пи, спи...
     Љогда Я пробудилсЯ, она по-прежнему была  рЯдом  со  мной,  но  в  окно
сочилсЯ рассвет. Ћна сидела, подогнув под себЯ колени, ее ладонь  лежала  на
моем лбу, головка с рассыпавшимисЯ локонами покоилась на вытЯнутой руке.
     - •армиана, - шепотом позвал Я ее, - стало быть, Я спал!