емЯ завершить мои  труды?  Ќо  срок  ученичества  все  длилсЯ,
длилсЯ, и Я начал тЯготитьсЯ этой жизнью, менЯ охватывало  нетерпение,  ведь
Я уже был взрослый мужчина, и не просто по годам  -  Я  был  ученый  муж  и,
конечно, жаждал деЯтельности, которой должна быть наполнена  жизнь  мужчины.
џ даже порой сомневалсЯ, что мне и вправду предсказано стать венценосцем,  -
не  досужие   ли   это   выдумки   мечтателей,   принимающих   желаемое   за
действительность? „а, в моих жилах течет кровь фараонов,  Я  это  знал,  ибо
мой дЯдЯ ‘епа, жрец храма, показал мне хранЯщуюсЯ ото всех в тайне  пластину
из сиенского гранита, на которой мистическими символами  были  выгравированы
все до единого имена царей в той последовательности,  как  они  правили.  Ќо
что толку от того, что Я - законный наследник царского престола,  когда  моЯ
держава,  мой  …гипет  обращен  в  раба  и,  постыдно   пресмыкаетсЯ   перед
погрЯзшими в роскоши Њакедонскими ‹агидами,  пресмыкаетсЯ  так  давно,  что,
может быть,  ему  уже  не  хватит  сил  стереть  с  лица  угодливую  улыбку,
расправить плечи и, сбросив ненавистное иго, гордо посмотреть в  глаза  миру
со счастливой улыбкой свободного человека?
     ‚споминал Я и о том, как молилсЯ на крыше пилона  в  Ђбидосском  храме,
как боги ответили на мой призыв, и снова менЯ охватывали сомнениЯ -  во  сне
то было или наЯву?
     Ћднажды вечером, устав от занЯтий,  Я  пошел  прогулЯтьсЯ  в  свЯщенную
рощу, что находитсЯ  среди  садов  храма,  и  там,  погруженный  в  глубокую
задумчивость, чуть не столкнулсЯ со своим дЯдей ‘епа, который тоже  медленно
шел и о чем-то размышлЯл.
     - ќто ты, ѓармахис? - крикнул он своим зычным  голосом.  -  Џочему  так
печально твое лицо? Ќе смог решить задачу, которую Я тебе задал?
     - Ќет, милый дЯдЯ,  -  отвечал  Я,  -  задачу  Я  как  раз  решил,  она
оказалась совсем не трудной, но ты прав: Я  в  самом  деле  опечален.  ’акаЯ
тЯжесть на сердце, Я истомилсЯ в этом уединении, мне кажетсЯ,  менЯ  вот-вот
раздавит груз знаний, которые Я постиг. —то  пользы  копить  силы,  если  их
нельзЯ применить?
     - Љак ты нетерпелив, ѓармахис,  -  ответил  он,  -  это  все  неразумие
юности. ’ы жаждешь изведать вкус битвы; тебе наскучило смотреть,  как  волны
набегают  на  берег,  -  тебЯ  манит  броситьсЯ  в  кипЯщее  бурное  море  и
померЯтьсЯ силами с разъЯренной стихией. ‡начит,  ты  хочешь  покинуть  нас,
ѓармахис? ‚се карнизы нашего храма залеплены ласточкиными гнездами, и  когда
птенцы выросли, они улетают, - так и ты, мой ѓармахис. —то  ж,  пусть  будет
по-твоему: твое времЯ настало, лети. џ научил тебЯ всему, что знаю  сам,  и,
мне кажетсЯ, ученик превзошел учителЯ.  -  Ћн  умолк  и  вытер  свои  черные
блестЯщие глаза - так огорчила его предстоЯщаЯ разлука.
     - Ђ куда же Я направлюсь, о мой дЯдЯ? - радостно спросил Я.  -  ‚ернусь
в Ђбидос, где менЯ посвЯтЯт в таинства богов?
     - „а, ты вернешьсЯ в Ђбидос, а  из  Ђбидоса  поедешь  в  Ђлесандрию.  ‚
Ђлександрии, о ѓармахис, ты займешь  трон  твоих  предков.  ‘лушай  же,  как
обстоЯт сейчас дела в стране.
     ’ы знаешь, конечно, что когда  этот  предатель,  евнух  Џотин,  нарушил
волю покойного Ђвлета  и  сделал  единоличным  правителем  …гипта  его  сына
ЏтолемеЯ „иониса, его сестра, царица Љлеопатра, бежала в ‘ирию. ‚едомо  тебе
и то, что она вернулась, как и подобает царице, с огромным войском и  занЯла
Џелузий, а как раз в это времЯ могущественный –езарь,  великий  из  великих,
избранник судьбы, плыл с небольшим флотом к нам,  в  Ђлександрию,  преследуЯ
ЏомпеЯ, которого разбил в кровавом сражении при  ”арсале.  Ќо  когда  –езарь
приплыл в Ђлександрию, Џомпей уже был  мертв,  его  подло  лишили  жизни  по
приказу  ЏтолемеЯ  „иониса  военачальник  Ђхилл   и   командующий   римскими
легионами в …гипте ‹уций ‘ептимий; когда он прибыл,  в  Ђлександрии  страшно
перепугались, хотели даже перебить его ликторов. Ќо –езарь, как  ты  знаешь,
захватил юного царЯ  ЏтолемеЯ  Ќового  „иониса  „венадцатого  и  его  сестру
Ђрсиною и объЯвил,  что  распускает  войска  Љлеопатры  и  войско  ЏтолемеЯ,
которым командовал  Ђхилл,  -  они  расположились  друг  против  друга  близ
ЏелузиЯ и готовились к сражению. Ќо Ђхилл презрел приказ –езарЯ  и  двинулсЯ
на  Ђлександрию,  осадил  ее  центральные  кварталы  с  царским  дворцом   и
гаванью - цитадель Ѓруцеум, и долгое времЯ  никто  не  знал,  кто  же  будет
править  в  …гипте.  Ќаконец  Љлеопатра  решила,  что  надо  действовать   и
придумала план - нужно признатьсЯ, весьма дерзкий.  Ћставив  свои  войска  в
Џелузии, она подплыла вечером в лодке к Ђлександрии и  вдвоем  с  сицилийцем
Ђполлодором сошла на берег. Ђполлодор завернул ее  в  драгоценные  сирийские
ковры и велел отнести ковры в подарок –езарю.  Љогда  во  дворце  развернули
рулон, внутри оказалась прекраснейшаЯ в мире молодаЯ женщина, к тому  же  на
редкость умнаЯ и  образованнаЯ.  €  эта  юнаЯ  красавица  покорила  великого
–езарЯ - даже горькаЯ мудрость прожитых лет не смогла  защитить  его  от  ее
чар, и это безумство едва  не  стоило  ему  жизни,  едва  не  отнЯло  славу,
добытую в бесчисленных войнах.
     - ѓлупец! - прервал Я дЯдю ‘епа. - Џрезренный глупец! ’ы называешь  его
великим - да  разве  истинно  великий  человек  поддастсЯ  уловкам  коварной
женщины? € это –езарь, одно слово которого  изменЯло  ход  истории!  –езарь,
который мановением руки посылал в бой сорок  легионов  и  покорЯл  народы  и
страны! –езарь, с его холодным, Ясным умом, с  его  проницательностью,  этот
прославленный герой попалсЯ в сети вероломной женщины! Ќет, теперь  Я  знаю:
римлЯнин, которым ты так восхищаешьсЯ, был вылеплен из того же теста, что  и
все смертные, он был ничтожен и слаб!
     ‘епа внимательно поглЯдел на менЯ и покачал головой.
     - Ќе суди так поспешно, ѓармахис, умерь свою запальчивость  и  гордыню.
‚едь ты же знаешь: все воинские доспехи скреплЯютсЯ ремнЯми, и  горе  воину,
если  меч  врага   их   рассечет.   ‡апомни   навсегда:   нет   силы   более
могущественной,  чем  женщина  во   всей   ее   слабости.   Ћна   -   высшаЯ
повелительница. Ћна ЯвлЯетсЯ нам в самых  разных  обличьЯх  и  не  гнушаетсЯ
никакими хитростЯми,  чтобы  найти  путь  к  нашему  сердцу;  она  мгновенно
проницает все и всЯ, но терпеливо ждет  своего  часа;  она  не  отдаетсЯ  во
власть страсти, как мужчина, но искусно управлЯет ею, как  опытный  наездник
конем: если  надо  -  натЯнет  поводьЯ,  если  можно  -  отпустит.  Љак  длЯ
талантливого полководца нет неприступной крепости, так длЯ нее  нет  сердца,
которое бы она не заполонила. ’ы молод, твоЯ кровь пылает огнем?  Ћна  будет
неутомима в любви, ласки ее не иссЯкнут. ’ы честолюбив? Ћна подстегнет  твою
жажду власти и укажет дорогу к  вершинам  славы.  ’ы  устал,  твои  силы  на
исходе? Ћна даст тебе отдохновение. ’ы споткнулсЯ, упал? Ћна  поднимет  тебЯ
и утешит, представив поражение блистательной победой. „а, ѓармахис, все  это
подвластно женщине, ибо всегда и во всем Џрирода -  ее  вернаЯ  союзница,  а
женщина,  ласкаЯ,  поддерживаЯ  и  утешаЯ  тебЯ,  часто  лишь  играет  роль,
преследуЯ свою собственную тайную цель, к  которой  ты  не  имеешь  никакого
отношениЯ. ‚от так-то,  милый  ѓармахис:  женщина  правит  миром.  ђади  нее
ведутсЯ войны; ради  нее  мужчина  расточает  свои  силы,  дабы  одарить  ее
богатствами;  ради  нее  он  совершает  подвиги  и  преступлениЯ,  ради  нее
добиваетсЯ славы и власти, а женщина рассеЯнно  отворачиваетсЯ  и  уходит  к
другому - ты ей больше не нужен.  Ћна  смотрит  на  тебЯ  и  улыбаетсЯ,  как
‘финкс, и ни один-единственный мужчина не разгадал загадку этой  улыбки,  не
проник в тайну ее души. Ќапрасно ты смеешьсЯ над  моими  словами,  ѓармахис:
поистине велик  тот,  кто  способен  противостоЯть  чарам  женщины,  котораЯ
незаметно обволакивает нас и торжествует победу, когда мы и не  подозреваем,
что повержены.
     џ расхохоталсЯ.
     - Љак вдохновенно ты произнес свою  проповедь,  мой  несравненный  дЯдЯ
‘епа, - можно подумать, и тебЯ опалЯл огонь этих неодолимых искушений.  Ќет,
за менЯ  ты  можешь  быть  спокоен,  мне  не  страшны  женщины  со  всем  их
коварством; они не влекут менЯ, Я не желаю даже думать о них, и  что  бы  ты
ни говорил, Я утверждаю: –езарь был глупец. џ  бы  на  его  месте  мгновенно
укротил эту распутницу - приказал бы снова закатать ее в ковры и сбросил  по
дворцовой лестнице прЯмо в море.
     - Њолчи! Њолю тебЯ, молчи! - закричал  он.  -  Ќе  искушай  судьбу!  „а
отвратЯт от тебЯ боги беду, которую ты  накликал  на  себЯ,  и  да  сберегут
твердость духа и неуЯзвимость, которыми ты  похвалЯешьсЯ.  ќх,  дорогое  мое
дитЯ, ты еще совсем  не  знаешь  жизни,  -  да,  ты  красив,  как  бог,  кто
сравнитсЯ с тобой в силе и ловкости, кто проник в такие  глубины  знаний,  у
кого такой дар красноречиЯ, и все  равно  ты  -  всего  лишь  дитЯ.  Њир,  в
который тебе предстоит вступить, отнюдь не свЯтилище божественной €сиды.  Ќо
его можно изменить!  Њоли  богов,  чтобы  твое  ледЯное  сердце  никогда  не
растаЯло, и ты обретешь славу и счастье, а …гипет - освобождение.  Ђ  теперь
позволь мне продолжить мой рассказ, - видишь, ѓармахис, даже в столь  важных
поворотах истории решающую роль играет  женщина.  Ѓрат  Љлеопатры,  Џтолемей
„ионис, которого –езарь освободил,  предательски  восстал  против  него.  Ќо
–езарь с Њитридатом разбили его войска,  а  сам  Џтолемей  бежал.  Ћн  хотел
переправитьсЯ на тот берег Ќила, однако его  собственные  солдаты,  бежавшие
вместе с ним, стали цеплЯтьсЯ за борта, пытались влезть в лодку  и,  конечно
же, перевернули ее, и ЏтолемеЯ постиг бесславный конец.
     Љогда война кончилась, –езарь объЯвил младшего  сына  ЏтолемеЯ  Ђвлета,
Ќового „иониса ’ринадцатого, соправителем Љлеопатры и ее официальным  мужем,
хотЯ она только что родила ему сына, –езариона,  а  сам  отправилсЯ  в  ђим,
увез с собой сестру Љлеопатры, прекрасную царевну  Ђрсиною,  котораЯ  должна
была идти в цепЯх за  его  колесницей  во  времЯ  триумфального  шествиЯ  по
улицам ђима. Ќо великий –езарь умер. Ћн  убивал  -  и  его  тоже  убили,  и,
умираЯ, он проЯвил поистине царственное  величие  духа.  ‘лушай  же  дальше.
Ќаша царица, Љлеопатра, если  дошедшие  до  менЯ  слухи  не  лгут,  отравила
своего брата и супруга, а маленького сына –езариона посадила рЯдом  с  собой
на трон, который удерживает с помощью римских легионов и, как говорЯт  люди,
‘екста ЏомпеЯ Њладшего, занЯвшего в ее душе и постели  место  –езарЯ.  Ќо  в
стране кипит недовольство, зреет гнев против нее.  Џо  всем  городам  жители
Љемета говорЯт об избавителе, который должен  прийти.  ќтот  избавитель  ты,
ѓармахис. ѓрЯдет твой час. ‘коро,  скоро  исполнЯтсЯ  сроки.  ‚озвращайсЯ  в
Ђбидос, постигни последние тайны, в которые посвЯтили  нас  боги,  предстань
перед  теми,  по  чьему  сигналу  грЯнет  гроза.  €  вот   тогда   действуй,
ѓармахис, - отомсти за наш Љемет, освободи  страну  от  римлЯн  и  греков  и
займи принадлежащий тебе по закону трон твоих  божественных  предков,  стань
нашим фараоном. ‚от длЯ какой доли ты рожден, о царевич!


                                  ѓлава V,
               повествующаЯ о возвращении ѓармахиса в Ђбидос;
                           о церемонии Њистерий,
                 посвЯщенных смерти и воскресению Ћсириса;
               о призываниЯх €сиды и о напутствии Ђменемхета

     Ќа следующий день Я обнЯл моего доброго дЯдю ‘епа и покинул  Ђна;  менЯ
сжигало нетерпение - скорее бы вернутьсЯ в Ђбидос. Ќе  буду  описывать  свое
путешествие, скажу только, что в положенный срок Я без приключений  вернулсЯ
туда, где не был пЯть лет и один месЯц, вернулсЯ  не  зеленым  юнцом,  каким
его покинул, а зрелым мужем,  который  постиг  науки,  созданные  людьми,  и
проник в тайны древней мудрости …гипта, дарованной нам богами. Ќаконец-то  Я
снова увидел родной край, увидел знакомые лица, хотЯ, увы,  многих,  кого  Я
ожидал встретить, не было - их  души  отлетели  в  царство  Ћсириса.  ‚округ
расстилались полЯ, среди которых  прошло  мое  детство,  мы  приближались  к
храму, вот и его пилоны, из  ворот  уже  вышли  жрецы  приветствовать  менЯ,
собралась целаЯ толпа народу, впереди  стоЯла  стараЯ  Ђтуа,  она  почти  не
изменилась за долгие пЯть лет, прошедшие с того днЯ, когда  она  кинула  мне
вслед сандалию на счастье, только времЯ провело своим резцом  еще  несколько
морщин на ее лбу.
     - ѓармахис, мой дорогой ѓармахис! - воскликнула она.  -  Ќаконец-то  ты
вернулсЯ, наконец мы тебЯ дождались! „о чего же  ты  красив,  еще  красивей,
чем прежде! €  какой  сильный,  мужественный!  Љакие  могучие  плечи,  какое
благородное лицо! € Я когда-то нЯнчила тебЯ - как не гордитьсЯ  старухе!  Ќо
ты что-то бледный, эти жрецы в Ђна навернЯка морили тебЯ голодом. ‡абудь  их
наставлениЯ: богам не угодны ходЯчие скелеты.  Љак  говорЯт  в  Ђлександрии:
"Ќа пустой желудок ни одна умнаЯ  мысль  в  голову  не  придет".  Ђх,  кукую
радость подарили нам боги, какое  счастье.  „обро  пожаловать  в  свой  дом,
добро пожаловать! - €, едва Я слез с осла, бросилась менЯ обнимать.
     Ќо Я отстранил ее.
     - ѓде отец? ѓде мой отец? - вскричал Я. - Џочему его нет здесь?
     - Ќе  тревожьсЯ  о  нем,  любимый  внучек,  -  отвечала  она,   -   его
свЯтейшество здоров; он ожидает тебЯ в своих покоЯх.  €дем  же  к  нему.  Ћ,
благословенный день! ‹икуй, Ђбидос!
     € Я пошел, вернее, побежал к покоЯм, которые уже описывал, и за  столом
увидел моего отца Ђменемхета, он сидел в той же позе, что и  в  вечер  нашей
последней встречи, но как же он постарел! џ приблизилсЯ  к  нему,  опустилсЯ
на колени и поцеловал его руку, а он благословил менЯ.
     - Џосмотри на менЯ, сын мой, - сказал он, - позволь моим старым  глазам
вглЯдетьсЯ в твое лицо и прочесть твои мысли.
     џ поднЯл к нему голову, и он долго не  отрывал  от  менЯ  внимательного
взглЯда.
     - „а, Я проник в твою душу, -  наконец  произнес  он,  -  твои  помыслы
чисты и  твоЯ  мудрость  глубока;  ты  не  обманул  моих  надежд.  Ћ,  каким
одиночеством были наполнены длЯ менЯ эти годы,  но  Я  не  напрасно  посылал
тебЯ в Ђна. ђасскажи же мне о своей тамошней жизни,  твои  письма  были  так
скупы, а сердцу отца драгоценно  все,  что  касаетсЯ  сына,  тебе  это  пока
неведомо.
     € Я начал свой рассказ; уже давно настала  ночь,  а  мы  все  не  могли
наговоритьсЯ. Џеред тем как проститьсЯ, он мне сказал, что теперь  Я  должен
готовитьсЯ к посвЯщению  в  последние  таинства,  которые  открываютсЯ  лишь
избранникам богов.
     € целые три месЯца Я готовилсЯ к великому  событию,  как  того  требуют
веками чтимые обычаи. џ не ел мЯса. ‚се дни проводил в свЯтилищах,  постигаЯ
тайны ‚еликого †ертвоприношениЯ и скорбь  Ѓлагословенной  Њатери.  ‚о  времЯ
ночных бдений Я молилсЯ  перед  алтарЯми.  Њой  дух  возносилсЯ  к  Ѓогу,  Я
чувствовал, что между мною и Ќепостижимым установилась свЯзь,  землЯ  и  все
земные радости стали казатьсЯ пустой, ничтожной суетой. џ больше  не  жаждал
славы среди людей,  мое  сердце  парило  высоко  над  этим  желанием,  точно
раскинувший крыльЯ орел, оно было  глухо  к  воплЯм  страждущих,  а  красота
земли не наполнЯла  его  восторгом.  €бо  надо  мной  простиралсЯ  бездонный
небесный свод, по которому начертанным им путем  движутсЯ  извечные  звезды,
определЯЯ судьбы людей, где  на  своих  огненных  тронах  восседают  великие
божества, наблюдаЯ, как по сферам мирозданиЯ катитсЯ  колесница  ЏровидениЯ.
Ћ блаженные часы медитации! Њожет ли тот,  кто  хоть  раз  изведал  счастье,
которое вы дарите, желать возврата на землю, где мы пресмыкаемсЯ  во  прахе?
Ћ низменнаЯ плоть, как властно ты  влечешь  нас  в  бездну!  Џочему  мне  не
удалось избавитьсЯ от тебЯ тогда, чтобы моЯ освобожденнаЯ  душа  устремилась
к Ћсирису!
     ’ри месЯца искуса даже  не  пролетели,  а  промчались;  близилсЯ  день,
когда Я воистину соединюсь с Њатерью ‚сего  ‘ущего.  Љак  жаждал  Я  увидеть
твой светлый лик, о €сида, - трепетнее, чем Ќочь ждет встречи  с  ђассветом,
пламеннее чем  влюбленный  томитсЯ  по  своей  прекрасной  невесте.  €  даже
сейчас, после того, как Я тебЯ предал, когда ты недосЯгаемо далеко от  менЯ,
о божественнаЯ, душа моЯ рветсЯ к тебе и Я знаю, что  ты  по-прежнему...  Ќо
мне запрещено приподнимать завесу и рассказывать  о  том,  что  хранилось  в
тайне  с  сотворениЯ  мира,  и   потому   позвольте   мне   продолжить   мое
повествование и с благоговением описать событиЯ того свЯщенного утра.
     ‘емь дней продолжалось великое  празднество,  семь  дней  разыгрывались
мистерии, посвЯщенные тому, как олицетворение тьмы и зла ‘ет  преследовал  и
наконец предательски  умертвил  ‚ладыку  Џраведности  Ћсириса,  как  ‚еликаЯ
Њатерь €сида оплакивала мужа, как ликовал мир, когда  родилсЯ  сын  Ћсириса,
божественный младенец ѓор, который отомстил  за  отца  и  занЯл  свое  место
среди сонма богов. Њистерии разыгрывались в строгом соответствии с  древними
канонами. Џо свЯщенному озеру плавали  лодки,  жрецы  стегали  себЯ  плетьми
перед свЯтилищами, ночью по улицам носили изображениЯ богов.
     € вот на седьмой день, когда солнце опустилось к горизонту, в  храмовом
дворе снова собралась огромнаЯ процессиЯ, и хор стал петь о горе €сиды  и  о
том, как зло было отомщено. Џотом мы молча вышли из  ворот  и  двинулись  по
улицам города. ‘лужители  храма  прокладывали  нам  путь  в  толпе;  впереди
шествовал мой отец  Ђменемхет  в  парадном  одеЯнии  верховного  жреца  и  с
посохом из кедрового дерева  в  руке.  агах  в  десЯти  от  него  в  полном
одиночестве шагал Я, облаченный в  одежды  из  чистого  льна,  как  подобает
тому, кто готовитсЯ  принЯть  посвЯщение;  далее  следовали  жрецы  в  белых
балахонах, с флагами на шестах и свЯщенными символами. ‡а  главными  жрецами
выступали младшие жрецы, они несли свЯщенную барку, потом следовали певцы  и
плакальщицы, а дальше извивалась нескончаемаЯ траурнаЯ процессиЯ,  все  были
в черном, потому что Ћсирис умер. Њы в молчании прошли по  улицам  города  и
вернулись к храму. Љогда отец  мой,  верховный  жрец  Ђменемхет,  вступил  в
храмовый двор через главный вход между пилонами,  мелодичный  женский  голос
запел свЯщенное песнопение:

                ѓоре, о, горе: умер Ћсирис!
                ‘корбите, люди, скорбите, великие боги!
                ‘веточ твореньЯ угас.
                ‘олнце померкло,
                ’ьма пеленою окутала мир.
                ђыдает €сида над телом любимого мужа.
                Џлачьте, о звезды, плачьте, светила,
                Џлачьте, дети ‘ихора, - ваш повелитель мертв!

     Ќежный голос поющей умолк, но огромнаЯ толпа подхватила скорбные  слова
погребального гимна:

                Ќесем свою скорбь мы в залы великого храма,
                Ќесем свою скорбь в семь его древних свЯтилищ,
                Џламенно молим светлого бога: "‚оскресни!
                ‚ернись к нам, Ћсирис, из мрачного царства ‘мерти!
                ‚ернись, благодатный, даруй нам надежду и радость!"

     ‡амерли печальные голоса хора, и снова вступила певица:

                Џлачут, скорбЯ вместе с нами, привратные башни,
                Џлачут свЯщенные рощи,
                Џлачут озера,
                Џлачет божественный храм,
                Џлачут семь его древних свЯтилищ.
                Џлачут вечные стены,
                Џлачут, обнЯвши друг друга,
                €зваЯньЯ небесных сестер - €сиды и Ќефтиды.

     € снова воззвал тысЯчеголосый хор:

                Ќесем свою скорбь мы в залы великого храма,
                Ќесем свою скорбь в семь его древних свЯтилищ.
                Џламенно молим светлого бога: "‚оскресни!"
                ‚ернись к нам, Ћсирис, из мрачного царства ‘мерти!"
                ‚ернись, благодатный, даруй нам надежду и радость!

     ЋпЯть звучит нежный, проникающий в самое сердце голос:

                ‘упруг возлюбленный, мой повелитель,
                Њрак и холод в царстве Ђменти тебЯ окружают.
                ’воЯ €сида зовет: приди, не будь так далек от менЯ!
                ’ы - сиЯние ђа.
                ‚ырвись из тьмы,
                —то стеною тебЯ оградила.
                џ ищу тебЯ, Я жажду увидеть тебЯ,
                ‘ердце горит от разлуки.
                ѓде только Я ни искала тебЯ:
                € на земле, и в тверди небесной,
                ‚ глубинах вод и на звездах.
                ‘илы иссЯкли, а слезы мои никогда не иссЯкнут.
                џ тоскую, супруг мой, воскресни из мертвых,
                ‚ернись, наш Ћсирис, верни нам надежду и жизнь!

                Ќесем свою скорбь мы в залы великого храма.
                Ќесем свою скорбь в семь его древних свЯтилищ
                Џламенно молим светлого бога: "‚оскресни!
                ‚ернись к нам, Ћсирис, из мрачного царства ‘мерти!
                ‚ернись, благодатный, даруй нам надежду и радость!"

     ‚ голосе поющей зазвенела радость:

                ѓлЯдите - он оживает!
                Ћн воскресает - о чудо!
                ‘лавен сын Ќут, зачатый в божественном лоне!
                “ врат тебЯ ожидает €сида,
                Ћжидает возлюбленнаЯ твоЯ жена.
                ЃогинЯ тебЯ обнимает,
                Џрипадает к твоей груди,
                ‚дыхает в тебЯ свою жизнь.
                Ћ диво, великое диво -
                Ћн дышит, он пробудилсЯ от сна!
                Ѓлагословенны пальцы €сиды, несущие жизнь!
                Ћсирис, всемудрый, всеславный, всезиждитель.
                ‘нова ты с нами!
                ‘ неба слетает подобный пламени сын твой ѓор
                € гонит ‘ета-злодеЯ к месту казни.

     Њы склонились  перед  Ѓожественным  ‚ладыкой,  а  голос  поющей  теперь
ликовал, и на это  ликование,  казалось,  отозвались  даже  могучие  древние
стены, а сердца внимающих  ей  стеснились  неизъЯснимым  волнением.  Ќо  вот
прекраснаЯ мелодиЯ отзвучала,  и  в  огромный  двор  спустилась  тишина.  Њы
двинулись дальше, и она запела Џеснь  ‚оскресшего  Ћсириса,  Џеснь  Ќадежды,
Џеснь ’оржества:

                        Ћсирис, €сида, ѓор,
                        Џребудьте славны вовек!
                        Ћсирис, €сида, ѓор,
                        Џребудьте с нами вовек!
                        „а правит миром добро,
                        „а сиЯют правда и свет!
                        Њы падаем ниц перед вами -
                        Џеред ‚еликой ‘вЯщенной ’риадой!
                        ќтот храм - ваш божественный дом,
                        ‡десь ваш трон, здесь мы молимсЯ вам!
                        ћный ѓор защитил нас от зла.
                        ђадуйтесь, люди, радуйсЯ, мир,
                        ‚себлагие вовеки с нами!

     € опЯть, когда замерли последние звуки, нас оглушил могучий хор:

                Ќесем свою скорбь мы в залы великого храма,
                Ќесем свою скорбь в семь его древних свЯтилищ
                Џламенно молим светлого бога: "‚оскресни!
                ‚ернись к нам, Ћсирис, из мрачного царства ‘мерти!
                ‚ернись, благодатный, даруй нам надежду и радость!"

     ‚от  хор  умолк,  и  в  тот  миг,  когда  последний  крошечный  сегмент
солнечного диска скрылсЯ за горизонтом, верховный жрец взЯл  в  руки  статую
живого бога Ћсириса и поднЯл перед толпой, котораЯ заполнила  весь  храмовый
двор. ‘ уст  людей  сорвалсЯ  оглушительный  крик  самозабвенного  восторга:
"Ћсирис! Ћсирис! ’ы воскресил нашу  надежду!",  все  стали  срывать  с  себЯ
черные плащи, под которыми оказались праздничные  белые  одежды,  потом  всЯ
многотысЯчнаЯ  толпа  склонилась  перед  богом,  и   празднества   на   этом
кончились.
     Ќо длЯ менЯ самое  главное  только  начиналось  -  нынешней  ночью  мне
предстоЯло таинство посвЯщениЯ. Џокинув храмовый двор, Я совершил  омовение,
облачилсЯ в одежды из тончайшего льна, вошел в одно из храмовых  свЯтилищ  -
но не в его свЯтаЯ свЯтых - и  возложил  жертвенные  приношениЯ  на  алтарь.
Џотом воздел руки к  небу  и  надолго  погрузилсЯ  в  медитацию,  пытаЯсь  с
помощью молитв возвыситьсЯ  и  укрепитьсЯ  духом,  дабы  достойно  выдержать
тЯжкое испытание.
     —ас  медленно  тек  за  часом  в  безмолвии  храма,  но  наконец  дверь
отворилась,  и  в  свЯтилище  вошел  мой  отец,  верховный  жрец  Ђменемхет,
облаченный в белое, и с ним жрец €сиды. ‚едь отец был женат и не имел  права
участвовать в таинствах ЃлаготворЯщей Џраматери.
     џ поднЯлсЯ с колен и смиренно встал перед ними.
     - ѓотов ли ты? - вопросил жрец и  поднЯл  светильник,  который  принес,
так что пламЯ озарило мое лицо. - ѓотов ли ты, о избранный,  предстать  пред
ликом великой богини?
     - ѓотов, - прошептал Я.
     - Ћбдумай все еще раз, - торжественно произнес он. - ќто  очень  важное
решение. …сли ты так упорно  стоишь  на  своем,  ты  должен  знать,  царевич
ѓармахис, что нынешней же ночью твоЯ душа покинет свою  земную  оболочку,  и
все то времЯ, пока она будет пребывать в царстве духа, ты останешьсЯ  лежать
в храме трупом. € когда ты после смерти предстанешь перед судьЯми  Ђменти  и
они - да не допустит этого благостный Ћсирис - увидЯт в  твоем  сердце  зло,
горе тебе, ѓармахис, ибо дыхание жизни никогда больше  не  вернетсЯ  в  твое
тело, оно без следа исчезнет; что же случитсЯ с  другими  элементами  твоего
существа, Я не имею права тебе открыть, хоть  и  знаю*.  Џоэтому  заглЯни  в
себЯ еще раз и ответь мне: чисты ли твои помыслы и свободны ли от тени  зла?
ѓотов ли ты, чтобы тебЯ приблизила к себе ’а, что вечно была, есть и  будет,
готов ли беспрекословно выполнЯть ее свЯщенную волю, выполнЯть все,  что  бы
она ни приказала; готов ли  по  ее  велению  отринуть  все  мысли  о  земных
женщинах, готов ли до конца дней служить …й, умножаЯ ее славу, пока  Ћна  не
заберет тебЯ к себе, в царство вечной жизни!
     ______________
     * ‘огласно верованиЯм  древних  египтЯн,  человек  состоит  из  четырех
элементов: тела, его астрального двойника (ка), души  (би)  и  искры  жизни,
которую в него вдохнул божественный творец (кау).

     - ѓотов, - ответил Я. - ‚еди менЯ.
     - —то ж, хорошо, - произнес  жрец.  -  Џрости,  благородный  Ђменемхет,
теперь мы пойдем с ним вдвоем.
     - Џрощай, мой сын, - сказал отец, - будь тверд, и ты восторжествуешь  в
лучезарном царстве духа,  как  восторжествуешь  потом  на  земле.  ’от,  кто
воистину хочет править миром, должен сначала вознестись над ним.  Ћн  должен
почувствовать себЯ равным ‚еликому ’ворцу, ибо только это ощущение  позволит
ему постигнуть божественные тайны. Ќо помни: боги очень ревниво относЯтсЯ  к
смертным, которые посмели приблизитьсЯ к их  избранному  сонму  миродержцев.
…сли эти смертные возвращаютсЯ к живым на землю, их судЯт по  более  суровым
законам и налагают более жестокую кару, и если они совершат зло, то на  века
покроют себЯ черным позором,  зато  их  добрые  деЯниЯ  воссиЯют  в  истории
народов и стран как солнце. €так,  мой  царственный  ѓармахис,  укрепи  свое
сердце мужеством! € когда  ты  будешь  лететь  по  просторам  Ќочи  и  потом
вступишь в царство ‚себлагих, помни: тот, кого щедро одарили, должен так  же
щедро одарЯть других. Ђ теперь, если ты действительно решилсЯ, ступай  туда,
куда мне пока нельзЯ тебЯ сопровождать. Џрощай же!
     …го слова тЯжким грузом придавили мое сердце, и удивительно ли,  что  Я
на миг заколебалсЯ! Ќо мне  так  страстно  хотелось  оказатьсЯ  среди  сонма
небесных сил, и Я знал, что моЯ душа и помыслы свободны  от  зла,  Я  мечтал
свершить лишь  то,  что  справедливо.  ‘  каким  трудом  натЯгивал  Я  тугую
тетиву... нет, стрела должна вылететь!
     - €дем! - воскликнул Я. - ‚еди менЯ, о мудрый жрец! џ  следую  послушно
за тобой.
     € мы двинулись в путь.


                                 ѓлава VI,
                    повествующаЯ о посвЯщении ѓармахиса;
                          о Явленных ему видениЯх;
                           о пребывании в городе,
                    который находитсЯ в царстве мертвых;
               об откровениЯх €сиды - ‚естницы Ќепостижимого

     Ѓезмолвно вступили  мы  в  свЯтилище  €сиды.  ‡ал  был  темен  и  пуст,
дрожащий огонек светильника тускло освещал рельефы на стенах -  бесчисленные
изображениЯ Ќебесной Њатери  €сиды,  кормЯщей  грудью  младенца  ѓора.  †рец
затворил двери и запер их.
     - ‚ последний раз вопрошаю тебЯ,  -  произнес  он,  -  воистину  ли  ты
готов, ѓармахис?
     - ‚оистину, - ответил Я, - воистину готов.
     Ѓольше он ничего не сказал, он лишь  воздел  к  небу  руки  в  молитве,
потом отвел менЯ в центр свЯтилища и, быстро дунув  на  светильник,  погасил
пламЯ.
     - ‘мотри же, о ѓармахис! - воскликнул он, и голос его отозвалсЯ  гулким
эхом в мрачном зале.
     џ стал всматриватьсЯ в темноту, но ничего не  увидел.  Ћднако  из  ниши
высоко в стене, где, скрытый от взоров, находитсЯ свЯщенный  символ  богини,
лицезреть который дозволено лишь избранным,  послышались  звуки,  словно  бы
кто-то  играл  на  систре*.  џ  слушал   мелодичные   переливы,   пораженный
благоговейным ужасом, и вдруг - о, чудо! - увидел  самый  символ,  очертаниЯ
которого как бы горели в плотной черноте. Ћн парил  надо  мной,  и  из  него
лилсЯ нежный перезвон. Џотом символ повернулсЯ, и Я Ясно  увидел  вырезанное
на  одной  стороне  пластины  лицо  ЃлаготворЯщей  Њатери   €сиды,   котораЯ
воплощает вечное рождение жизни, а на другой  стороне  -  лицо  ее  небесной
сестры Ќефтиды, котораЯ олицетворЯет возвращение всего рожденного в смерть.
     ______________
     *  ‘истр  -  музыкальный  инструмент,  свЯзанный   с   культом   €сиды;
представлЯет собой  изогнутую  пластину  с  металлическими  Язычками  разной
длины; их форме придаетсЯ мистический смысл.

     Џластина медленно изгибалась  и  раскачивалась  надо  мной,  как  будто
высоко в воздухе танцевало мистическое существо. Ќо вот огонь,  очерчивающий
контуры символа, погас, треньканье смолкло. € тут дальний  конец  зала  Ярко
озарилсЯ, и в этом ослепительном свете передо  мной  стали  одна  за  другой
разворачиватьсЯ удивительные картины. џ увидел  древний  Ќил,  несущий  свои
воды через пустыни к морю. Ќа его берегах не было людей, не было  ни  одного
возделанного полЯ, не  было  храмов,  воздвигнутых  в  честь  богов.  ’олько
вольные птицы  безмЯтежно  плавали  по  зеркальной  поверхности  ‘ихора,  да
странные чудища плюхались с берегов в воду и неуклюже барахтались,  поднимаЯ
тучи брызг. Ќад ‹ивийской  пустыней  величественно  опускалось  к  горизонту
солнце,  окрашиваЯ  реку  в  кроваво-красный   цвет;   в   безмолвное   небо
возносились горы; но ни в горах, ни в пустыне, ни на реке  не  чувствовалось
присутствиЯ человека. € тогда Я понЯл, что вижу мир таким, каков он  был  до
поЯвлениЯ людей, и душу мне пронзило одиночество этого мира.
     ‚идение исчезло, на его месте поЯвилось другое. ‘нова Я  увидел  берега
‘ихора, и на них стаи волосатых существ, больше похожие на обезьЯн,  чем  на
людей: они дрались и убивали друг  друга.  Џылали  подожженные  тростниковые
хижины, мародеры тащили из них пожитки своих врагов. ‚ольные птицы в  испуге
поднЯлись в воздух и улетели. ќти  существа  крали,  зверствовали,  грабили,
истреблЯли друг друга, раскалывали детЯм головы каменным  топором,  так  что
разлетались мозги. € хотЯ жрец ничего не объЯснЯл мне,  Я  понЯл,  что  вижу
человека таким, каким он был десЯтки тысЯч лет назад,  когда  лишь  поЯвилсЯ
на земле.
     ‚от возникла новаЯ картина. ‘лова передо мной были  берега  ‘ихора,  но
теперь на них стоЯли города, прекрасные, как в  сказке.  ‚округ  раскинулись
бескрайние возделанные полЯ. ‚ ворота городов свободно входили  люди  и  так
же свободно выходили. Ќе было  ни  стражей,  ни  солдат,  ни  оружиЯ.  ‡десь
царили мудрость, благоденствие, мир. € пока Я с восхищением  глЯдел  на  это
чудо, послышалась музыка и из свЯтилища вышел удивительной  красоты  мужчина
в  сиЯющих  одеждах  и,  окруженный  неизвестно  откуда  звучащей   музыкой,
двинулсЯ на рыночную площадь, котораЯ была расположена на  самом  берегу,  и
там сел на трон из слоновой кости лицом к  воде;  лишь  только  край  солнца
коснулсЯ горизонта, он призвал огромную толпу к  молитве.  ‚се  благоговейно
склонились, и стройно понеслись слова  молитвы,  точно  их  произносил  один
человек. € Я понЯл, что в этой картине мне Явлены времена,  когда  на  земле
царили боги, а было это задолго до правлениЯ фараона Њенеса.
     Ќо вот картина стала менЯтьсЯ. ’от же самый прекрасный город,  но  люди
уже другие -  их  лица  искажены  алчностью  и  злобой,  сердца  переполнЯет
ненависть к добру и благочестию, их неудержимо влечет к себе  порок.  Ќастал
вечер; прекрасный светозарный бог взошел на трон и призвал к молитве, но  ни
единый человек в толпе не склонилсЯ, никто не сотворил ее.
     - ’ы надоел нам! - закричали голоса в толпе. -  Џосадим  на  трон  ‡ло!
“бьем его! “бьем! Ћсвободим томЯщеесЯ в оковах ‡ло! Џусть оно  правит  нами!
„а здравствует ‡ло!
     Џрекрасный бог встал и долго смотрел кротким  взглЯдом  на  беснующуюсЯ
толпу.
     - ‚ы сами не ведаете, чего пожелали, - наконец произнес он, - но  пусть
ваше желание исполнитсЯ, раз уж оно так сильно. €бо даже  если  Я  умру,  вы
все равно после долгих мук снова найдете  с  моей  помощью  путь  в  –арство
„обра!
     € едва он произнес эти слова, как на  него  набросилось  отвратительное
чудовище и, изрыгаЯ проклЯтьЯ, убило бога и  зверски  растерзало,  разорвало
на части прекрасное светозарное тело, а потом под ликующие вопли толпы  село
на трон и стало править. Ќо с неба  на  радужных  крыльЯх  спустилась  тень,
лицо которой было скрыто покрывалом, и, рыдаЯ, стала  собирать  растерзанные
останки светозарного бога. Џотом пала на  них,  но  немного  погодЯ  поднЯла
голову и воздела к небу руки, обливаЯсь слезами. ‘лезы ее лились  и  лились,
и вдруг возле нее возник воин в полном боевом снарЯжении, и  лицо  его  было
подобно лику всеиспепельЯющего ђа в полдень. Ѓожественный мститель с  кличем
устремилсЯ к чудовищу, которое занЯло трон, они  сплелись,  пытаЯсь  одолеть
друг друга, и так, в вечном нерасторжимом объЯтии борьбы унеслись в небеса.
     Ѓыстрее замелькали  картины.  џ  видел  царей  и  народы,  менЯлись  их
одежды, по-разному звучали  Языки,  на  которых  они  говорили.  ‘колько  их
было - не счесть, и каждый любил,  ненавидел,  боролсЯ,  страдал,  умирал...
Ќесколько счастливых лиц,  несколько  лиц,  отмеченных  печатью  глубочайшей
скорби, но и счастье, и скорбь встречались  так  редко,  на  всех  остальных
бесчисленных миллионах лиц застыла тупаЯ покорность. ‘менЯлись поколениЯ,  а
высоко в небе  Њститель  по-прежнему  сражалсЯ  с  ‚ладыкой  ‡ла,  и  победа
склонЯлась то в сторону одного, то в сторону другого. Ќо ни один  так  и  не
одержал верх, и мне не дано узнать, чем кончитсЯ их битва.
     џ понЯл, что видениЯ, которые мне были Явлены, рассказывают  о  великой
борьбе сил „обра и ‡ла.  џ  понЯл,  что  человек  был  сотворен  жестоким  и
порочным, но высшие силы  исполнились  к  нему  состраданиЯ  и  снизошли  на
землю, желаЯ сделать его добрым и счастливым, ибо доброта  и  есть  счастье.
Ќо человек не  мог  одолеть  свою  злобную  натуру,  и  светлый  дух  „обра,
которого мы называем Ћсирисом,  хотЯ  у  него  бесконечное  множество  имен,
принес себЯ в жертву во имЯ искуплениЯ  жестокости  тех,  кто  отринул  его.
Џотом от него и от Ѓожественной Њатери, животворЯщей  всю  природу,  родилсЯ
еще один бог, который охранЯет нас на  земле,  как  Ћсирис  защищает  нас  в
Ђменти.
     ‚от она, разгадка таинства Ћсириса.
     ќта истина вдруг открылась мне, когда Я глЯдел на  проплывающие  передо
мной видениЯ. ‘уть посвЯщенных Ћсирису мистерий обнажилась, точно  мумиЯ,  с
которой сорвали погребальные пелены, и мне стал внЯтен смысл нашей  религии:
ее основа - €скупительнаЯ †ертва.
     ‚идениЯ исчезли, и снова жрец, приведший менЯ сюда, спросил:
     - Џроник ли ты, о ѓармахис, в значение того, что  тебе  было  позволено
увидеть!
     - Џроник, - ответил Я. - ‘тало быть, обрЯд посвЯщениЯ завершен?
     - Ћ нет, он только началсЯ. ’ебе предстоит долгий путь,  и  ты  пойдешь
по нему один. ‘ейчас Я оставлю тебЯ и вернусь, когда встанет  солнце.  Ќо  Я
еще раз хочу остеречь тебЯ: лишь  немногие  могут  выдержать  то,  что  тебе
начертано увидеть,  и  остатьсЯ  в  живых.  ‡а  всю  мою  жизнь  только  три
смельчака отважились подвергнутьсЯ этому страшному испытанию, и пережил  его
лишь один, двое других лежали мертвые, когда Я приходил за ними  утром.  ‘ам
Я не решилсЯ поднЯтьсЯ по этой тропе. ’акаЯ высота не длЯ менЯ.
     - ‘тупай, - ответствовал Я. - „уша моЯ жаждет  знаниЯ.  Ќичто  менЯ  не
остановит.
     Ћн возложил мне руку на голову, благословил и пошел  прочь.  џ  слышал,
как он закрыл за собой дверь, как потом долго замирало эхо его  неторопливых
шагов.
     € вот Я почувствовал, что осталсЯ один, один в  свЯтилище,  наполненном
присутствием неземных существ. ‚се окутала тишина, глубокаЯ  и  чернаЯ,  как
царЯщий в храме мрак.  ’ишина  наползала,  сгущалась,  как  то  облако,  что
скрыло лик луны, когда Я  еще  юношей  молилсЯ  ночью  на  площадке  пилона.
‚ЯзкаЯ, тЯгучаЯ, она проникла в мое  сердце  и  там  закричала:  ведь  голос
полного безмолвиЯ страшнее  леденЯщего  кровь  воплЯ.  џ  произнес  какие-то
слова, но эхо отлетело от стен - оглушенный, Я чуть не упал. Ќет,  безмолвие
было легче вынести, чем такое эхо. —то  мне  предстоит  увидеть?  Ќеужели  Я
сейчас умру, умру в расцвете молодости и сил? Ќедаром  и  менЯ  столько  раз
предупреждали, что испытание будет ужасным. ‘трах сковал  менЯ,  в  сознании
билась одна только мысль - бежать, бежать! Ѓежать... но  куда?  „вери  храма
заперты, Я в ловушке. џ  наедине  с  богами,  наедине  с  небесными  силами,
которые Я вызвал. Ќет, нет, мое сердце чисто, в  нем  нет  ни  крупицы  зла.
Џусть Я умру, но Я выдержу, выдержу предстоЯщий мне ужас.
     - €сида, ЃлагостнаЯ Џраматерь, ЌебеснаЯ ‘упруга, - начал Я молитьсЯ,  -
снизойди ко мне, поддержи менЯ, вдохни в менЯ силы, побудь со мной.
     € вдруг Я почувствовал, что что-то  произошло.  ‚оздух  вокруг  менЯ  с
шумом всколыхнулсЯ, словно рассекаемый взмахами  орлиных  крыльев,  ожил.  ‚
менЯ впились горЯщие глаза,  душа  содрогалась  от  страшных  шорохов.  ’ьму
пронзили лучи света. ‹учи мерцали и  переливались,  они  наплывали  друг  на
друга, сплетались в мистические знаки, смысла которых  Я  не  понимал.  ‹учи
кружились и плЯсали все быстрее и  быстрее,  мистические  знаки  сближались,
соединЯлись, наливались огнем, гасли,  снова  вспыхивали,  и,  наконец,  все
слилось в бешеном вихре, глаза уже не могли различить  форм  и  оттенков.  џ
плыл  по  светозарному  океану,  волны  взлетали,  низвергались,   менЯ   то
возносило ввысь, потом швырЯло в бездну. ‘вет, сиЯющий  беспредельный  свет,
и Я в экстазе ликованиЯ парю в нем!
     Ќо мало-помалу кипЯщие волны  воздушного  океана  начали  меркнуть.  Џо
поверхности побежали огромные тени, снизу поднималась чернота, тени  и  мрак
слились,  и  только  Я  горел  огненной  вспышкой,  точно  звезда  на   челе
безбрежной ночи.
     ѓде-то вдалеке раздались грозовые  раскаты  музыки.  Ћни  приближались,
пронизываЯ мрак, и он сначала отзывалсЯ на них легким  трепетом.  Ќо  музыка
неотвратимо  надвигалась,  накатывала,   как   прибой,   грознаЯ,   могучаЯ,
оглушающаЯ, и вдруг хлынула, налетела на менЯ, словно обрушив плеск  крыльев
огромной стаи птиц, все ревело и дрожало вокруг менЯ,  и  душа  готова  была
разорватьсЯ  от  ужаса  и  восторга.  Ќо  вот  все  проплыло  мимо,  раскаты
слышались все тише и наконец замерли где-то  в  далеких  пространствах.  …ще
несколько раз Я окуналсЯ в стихию музыки, и всЯкий раз она была  разной.  ’о
словно бы брЯцали тысЯчи систр; то раздавалсЯ рев бесчисленных медных  труб;
то овевало пение нежных, неземных голосов; то мир медленно наливалсЯ  громом
мириадов барабанов. Ќо вот все звуки отзвучали;  замерло  эхо,  и  снова  на
менЯ навалилось и  стало  душить  безмолвие.  џ  чувствовал,  что  силы  мои
слабеют, жизнь иссЯкает во мне. Џриближалась смерть, и  смерть  эта  была  -
Ѓезмолвие. Ћна вошла в мое сердце и  наполнила  его  цепенЯщим  холодом,  но
мысль моЯ была еще  жива,  Я  все  Ясно  осознавал.  џ  знал,  что  медленно
приближаюсь к черте, отделЯющей царство живых от царства мертвых.  Њедленно?
Ќет, менЯ стремительно  несет  к  ней,  и,  о  боги,  как  же  мне  страшно!
ЊолитьсЯ, нужно молитьсЯ, но  поздно,  уже  нет  времени  длЯ  молитвы.  Њиг
отчаЯнной борьбы, потом в мое сознание влилось успокоение. “жас исчез,  сон,
тЯжкий, как каменнаЯ глыба, расплющил менЯ. џ умираю, мелькнуло в  последнем
проблеске сознаниЯ, вот она, смерть... и менЯ поглотило ничто.
     џ умер!
     Ќо что это? †изнь возвращаетсЯ ко мне, хотЯ между той,  прежней  жизнью
и этой, новой - пропасть, она совсем другаЯ. џ снова стою в  темноте  храма,
но тьма больше не слепит менЯ. Ћна прозрачнаЯ, как свет днЯ, хотЯ и  чернаЯ.
„а, Я стоЯл, Я был жив, и все же это был не совсем Я,  это  была  моЯ  душа,
ибо  рЯдом  на  полу  лежала  моЯ  мертваЯ  земнаЯ  оболочка.  ‹ежала  тихо,
недвижимо, и на лице, в которое Я вглЯдывалсЯ,  застыло  страшное  последнее
спокойствие.
     Ќе знаю, сколько Я так стоЯл и в изумлении  разглЯдывал  сам  себЯ,  но
вдруг и менЯ подхватил