 признаюсь, - отвечала просто приЯтнаЯ дама.
     - “ж как вы хотите, Я ни за что не стану подражать этому.
     - џ сама тоже... Џраво, как вообразишь, до чего иногда доходит  мода...
ни на что не похоже! џ  выпросила  у  сестры  выкройку  нарочно  длЯ  смеху;
ЊеланьЯ моЯ принЯлась шить.
     - ’ак у вас разве  есть  выкройка?  -  вскрикнула  во  всех  отношениЯх
приЯтнаЯ дама не без заметного сердечного движеньЯ.
     - Љак же, сестра привезла.
     - „уша моЯ, дайте ее мне ради всего свЯтого.
     - Ђх, Я уж дала слово Џрасковье ”едоровне. ђазве после нее.
     - Љто ж станет  носить  после  Џрасковьи  ”едоровны?  ќто  уже  слишком
странно будет с вашей стороны, если вы чужих предпочтете своим.
     - „а ведь она тоже мне двоюроднаЯ тетка.
     - Ћна вам тетка еще бог знает какаЯ: с мужниной стороны...  Ќет,  ‘офьЯ
€вановна, Я и слышать не хочу, это выходит:  вы  мне  хотите  нанесть  такое
оскорбленье... ‚идно, Я вам наскучила уже, видно, вы  хотите  прекратить  со
мною всЯкое знакомство.
     ЃеднаЯ  ‘офьЯ  €вановна  не  знала  совершенно,  что  ей  делать.   Ћна
чувствовала сама, между каких сильных  огней  себЯ  поставила.  ‚от  тебе  и
похвасталась! Ћна бы готова была исколоть за это иголками глупый Язык.
     - Ќу что ж наш прелестник? - сказала между тем дама  приЯтнаЯ  во  всех
отношениЯх.
     - Ђх, боже мой! что ж Я так  сижу  перед  вами!  вот  хорошо!  ‚едь  вы
знаете, Ђнна ѓригорьевна, с чем Я приехала  к  вам?  -  ’ут  дыхание  гостьи
сперлось, слова, как Ястребы, готовы были пуститьсЯ в погоню одно за другим,
и только нужно  было  до  такой  степени  быть  бесчеловечной,  какова  была
искреннЯЯ приЯтельница, чтобы решитьсЯ остановить ее.
     - Љак вы ни  выхвалЯйте  и  ни  превозносите  его,  -  говорила  она  с
живостью, более нежели обыкновенною, - а Я скажу прЯмо, и ему в глаза скажу,
что он негодный человек, негодный, негодный, негодный.
     - „а послушайте только, что Я вам открою...
     - ђаспустили слухи, что он хорош, а  он  совсем  не  хорош,  совсем  не
хорош, и нос у него... самый неприЯтный нос.
     - Џозвольте же, позвольте же только рассказать  вам...  душенька,  Ђнна
ѓригорьевна, позвольте рассказать! ‚едь это историЯ, понимаете ли:  историЯ,
сконапель истоар, - говорила гостьЯ с выражением почти отчаЯниЯ и совершенно
умолЯющим голосом. Ќе мешает заметить, что в разговор обеих дам  вмешивалось
очень много иностранных слов и целиком иногда длинные французские фразы.  Ќо
как ни исполнен автор  благоговениЯ  к  тем  спасительным  пользам,  которые
приносит французский Язык ђоссии, как ни исполнен благоговениЯ к похвальному
обычаю нашего высшего общества, изъЯснЯющегосЯ  на  нем  во  все  часы  днЯ,
конечно, из глубокого чувства любви к отчизне, но  при  всем  том  никак  не
решаетсЯ внести фразу какого бы ни было чуждого Языка  в  сию  русскую  свою
поэму. €так, станем продолжать по-русски.
     - ЉакаЯ же историЯ?
     - Ђх, жизнь моЯ, Ђнна ѓригорьевна, если бы вы могли только  представить
то положение, в котором Я находилась, вообразите: приходит  ко  мне  сегоднЯ
протопопша - протопопша, отца Љирилы жена -  и  что  бы  вы  думали:  наш-то
смиренник, приезжий-то наш, каков, а?
     - Љак, неужели он и протопопше строил куры?
     - Ђх, Ђнна ѓригорьевна, пусть бы еще куры, это бы еще ничего;  слушайте
только,  что  рассказала  протопопша:  приехала,  говорит,  к  ней  помещица
Љоробочка,  перепуганнаЯ  и  бледнаЯ  как  смерть,  и  рассказывает,  и  как
рассказывает, послушайте только, совершенный роман: вдруг в глухую  полночь,
когда все уже спало в доме,  раздаетсЯ  в  ворота  стук,  опаснейший,  какой
только можно себе представить; кричат:  "Ћтворите,  отворите,  не  то  будут
выломаны ворота!" Љаково вам это покажетсЯ? Љаков же после этого прелестник?
     - „а что Љоробочка, разве молода и хороша собою?
     - Ќичуть, старуха.
     - Ђх, прелести! ’ак он за старуху принЯлсЯ. Ќу, хорош  же  после  этого
вкус наших дам, нашли в кого влюбитьсЯ.
     - „а ведь нет, Ђнна  ѓригорьевна,  совсем  не  то,  что  вы  полагаете.
‚ообразите себе только то, что ЯвлЯетсЯ вооруженный с ног до  головы,  вроде
ђинальда ђинальдина,  и  требует:  "Џродайте,  говорит,  все  души,  которые
умерли". Љоробочка отвечает очень резонно,  говорит:  "џ  не  могу  продать,
потому что они мертвые". - "Ќет, говорит, они не мертвые, это мое,  говорит,
дело знать, мертвые ли они, или нет, они не мертвые, не мертвые, кричит,  не
мертвые". ‘ловом,  скандальозу  наделал  ужасного:  всЯ  деревнЯ  сбежалась,
ребенки плачут, все кричит, никто  никого  не  понимает,  ну  просто  оррьр,
оррьр, оррьр!.. Ќо вы себе представить не можете, Ђнна  ѓригорьевна,  как  Я
перетревожилась, когда услышала все это. "ѓолубушка барынЯ,  -  говорит  мне
Њашка. - посмотрите в зеркало: вы бледны". - "Ќе до зеркала, говорю, мне,  Я
должна ехать рассказать Ђнне ѓригорьевне". ‚ ту ж минуту приказываю заложить
колЯску: кучер Ђндрюшка спрашивает менЯ, куда ехать, а Я ничего  не  могу  и
говорить, глЯжу просто ему в глаза, как дура; Я думаю, что он подумал, что Я
сумасшедшаЯ. Ђх, Ђнна ѓригорьевна, если б вы только могли себе  представить,
как Я перетревожилась!
     - ќто, однако ж, странно, - сказала во всех отношениЯх приЯтнаЯ дама, -
что бы такое могли значить эти мертвые души? џ, признаюсь, тут ровно  ничего
не понимаю. ‚от уже во второй раз Я все слышу про эти мертвые  душн;  а  муж
мой еще говорит, что Ќоздрев врет; что-нибудь, верно же, есть.
     - Ќо представьте же, Ђнна ѓригорьевна, каково мое было положение, когда
Я услышала это. "€ теперь, - говорит Љоробочка, - Я не  знаю,  говорит,  что
мне делать. ‡аставил, говорит, подписать  менЯ  какую-то  фальшивую  бумагу,
бросил пЯтнадцать рублей ассигнациЯми;  Я,  говорит,  неопытнаЯ  беспомощнаЯ
вдова, Я ничего не знаю..." ’ак вот происшествиЯ! Ќо только если бы вы могли
сколько-нибудь себе представить, как Я всЯ перетревожилась.
     - Ќо только, волЯ ваша, здесь не мертвые души, здесь скрываетсЯ  что-то
другое.
     - џ, признаюсь, тоже, - произнесла не  без  удивлениЯ  просто  приЯтнаЯ
дама и почувствовала тут же сильное желание узнать, что бы такое могло здесь
скрыватьсЯ. Ћна даже произнесла с расстановкой: - Ђ  что  ж,  вы  полагаете,
здесь скрываетсЯ?
     - Ќу, как вы думаете?
     - Љак Я думаю?.. џ, признаюсь, совершенно потерЯна.
     - Ќо, однако ж, Я бы все хотела знать, какие ваши насчет этого мысли?
     Ќо  приЯтнаЯ  дама  ничего  не  нашлась  сказать.  Ћна   умела   только
тревожитьсЯ, но чтобы составить какое-нибудь  сметливое  предположение,  длЯ
этого никак ее не ставало, и оттого, более нежели всЯкаЯ другаЯ,  она  имела
потребность в нежной дружбе и советах.
     - Ќу, слушайте же, что такое эти мертвые души, - сказала дама  приЯтнаЯ
во всех отношениЯх, и гостьЯ при таких словах всЯ обратилась в слух: ушки ее
вытЯнулись сами собою, она приподнЯлась, почти  не  сидЯ  и  не  держась  на
диване, и, несмотрЯ на то  что  была  отчасти  тЯжеловата,  сделалась  вдруг
тонее, стала похожа на легкий пух, который вот так и полетит  на  воздух  от
дуновеньЯ.
     ’ак русский  барин,  собачей  и  иора-охотник,  подъезжаЯ  к  лесу,  из
которого вот-вот выскочит оттопанный доезжачими заЯц,  превращаетсЯ  весь  с
своим конем и поднЯтым арапником в один застывший миг, в порох,  к  которому
вот-вот поднесут огонь. ‚есь впилсЯ он очами в мутный воздух и уж  настигнет
зверЯ, уж допечет его неотбойный, как ни воздымайсЯ против него всЯ  мЯтущаЯ
снеговаЯ степь, пускающаЯ серебрЯные звезды ему в уста,  в  усы,  в  очи,  в
брови и в бобровую его шапку.
     - Њертвые души... - произнесла во всех отношениЯх приЯтнаЯ дама.
     - —то, что? - подхватила гостьЯ, всЯ в волненье.
     - Њертвые души!..
     - Ђх, говорите, ради бога!
     - ќто просто выдумано только длЯ прикрытьЯ, а дело вот в чем: он  хочет
увезти губернаторскую дочку.
     ќто заключение, точно, было  никак  неожиданно  и  во  всех  отношениЯх
необыкновенно. ЏриЯтнаЯ  дама,  услышав  это,  так  и  окаменела  на  месте,
побледнела, побледнела, как смерть и, точно, перетревожилась не на шутку.
     - Ђх, боже мой! - вскрикнула она, всплеснув руками, -  уж  этого  Я  бы
никак не могла предполагать.
     - Ђ Я, признаюсь, как только вы открыли рот,  Я  уже  смекнула,  в  чем
дело, - отвечала дама приЯтнаЯ во всех отношениЯх.
     - Ќо каково же после этого, Ђнна ѓригорьевна, институтское  воспитание!
ведь вот невинность!
     - ЉакаЯ невинность! џ  слыхала,  как  она  говорила  такие  речи,  что,
признаюсь, у менЯ не станет духа произнести их.
     - ‡наете, Ђнна ѓригорьевна, ведь это  просто  раздирает  сердце,  когда
видишь, до чего достигла наконец безнравственность.
     - Ђ мужчины от нее без ума. Ђ по  мне,  так  Я,  признаюсь,  ничего  не
нахожу в ней... Њанерна нестерпимо.
     - Ђх, жизнь моЯ, Ђнна ѓригорьевна, она статуЯ, и хоть  бы  какое-нибудь
выраженье в лице.
     - Ђх, как манерна! ах, как манерна! Ѓоже, как манерна! Љто выучил ее, Я
не знаю, но Я еще не видывала женщины, в которой бы было столько жеманства.
     - „ушенька! она статуЯ и бледна как смерть.
     - Ђх, не говорите, ‘офьЯ €вановна: румЯнитсЯ безбожно.
     - Ђх, что это вы, Ђнна ѓригорьевна: она мел, мел, чистейший мел.
     - ЊилаЯ, Я сидела возле нее: румЯнец в палец толщиной  и  отваливаетсЯ,
как штукатурка, кусками. Њать выучила, сама кокетка, а дочка еще  превзойдет
матушку.
     - Ќу позвольте, ну положите сами клЯтву, какую хотите, Я готова сей  же
час лишитьсЯ детей, мужа, всего именьЯ, если у ней есть хоть одна  капелька,
хоть частица, хоть тень какого-нибудь румЯнца!
     - Ђх, что вы это говорите, ‘офьЯ €вановна! - сказала дама  приЯтнаЯ  во
всех отношениЯх и всплеснула руками.
     - Ђх, какие же вы, право, Ђнна  ѓригорьевна!  Я  с  изумленьем  на  вас
глЯжу! - сказала приЯтнаЯ дама и всплеснула тоже руками.
     „а не покажетсЯ читателю странным, что обе дамы были не согласны  между
собою в том, что видели почти в одно и то же времЯ. …сть,  точно,  на  свете
много таких вещей, которые имеют уже такое свойство: если  на  них  взглЯнет
одна дама, они выйдут совершенно белые, а взглЯнет другаЯ,  выйдут  красные,
красные, как брусника.
     - Ќу, вот вам еще доказательство, что она бледна, - продолжала приЯтнаЯ
дама, - Я помню, как теперь,  что  Я  сижу  возле  Њанилова  и  говорю  ему:
"Џосмотрите,  какаЯ  она  бледнаЯ!"  Џраво,  нужно  быть  до  такой  степени
бестолковыми, как наши мужчины, чтобы восхищатьсЯ ею. Ђ наш-то прелестник...
Ђх, как он мне показалсЯ противным! ‚ы  не  можете  себе  представить,  Ђнна
ѓригорьевна, до какой степени он мне показалсЯ противным.
     - „а, однако же, нашлись некоторые дамы, которые  были  неравнодушны  к
нему.
     - џ, Ђнна ѓригорьевна? ‚от уж  никогда  вы  не  можете  сказать  этого,
никогда, никогда!
     - „а Я не говорю об вас, как будто, кроме вас, никого нет.
     - Ќикогда, никогда, Ђнна ѓригорьевна! Џозвольте мне вам заметить, что Я
очень хорошо себЯ знаю; а разве со стороны каких-нибудь  иных  дам,  которые
играют роль недоступных.
     - “ж извините, ‘офьЯ €вановна! “ж позвольте вам сказать,  что  за  мной
подобных скандальозностей никогда еще не водилось. ‡а кем другим разве, а уж
за мной нет, уж позвольте мне вам это заметить.
     - Ћтчего же вы обиделись? ведь там были и другие дамы, были даже такие,
которые первые захватили стул у дверей, чтобы сидеть к нему поближе.
     Ќу, уж после таких слов,  произнесенных  приЯтною  дамою,  должна  была
неминуемо последовать бурЯ, но, к  величайшему  изумлению,  обе  дамы  вдруг
приутихли, и совершенно ничего не последовало. ‚о всех  отношениЯх  приЯтнаЯ
дама вспомнила, что выкройка длЯ модного платьЯ еще не находитсЯ в ее руках,
а просто приЯтнаЯ дама смекнула, что она  еще  не  успела  выведать  никаких
подробностей насчет  открытиЯ,  сделанного  ее  искреннею  приЯтельницею,  и
потому мир последовал очень скоро. ‚прочем, обе дамы  нельзЯ  сказать  чтобы
имели  в  своей  натуре  потребность  наносить  неприЯтность,  и  вообще   в
характерах их ничего не было злого,  а  так,  нечувствительно,  в  раэговоре
рождалось само собою маленькое желание  кольнуть  друг  друга;  просто  одна
другой из небольшого наслаждениЯ при случае всунет иное живое  словцо:  вот,
мол, тебе! на, возьми, съешь! ђазного рода бывают потребности в сердцах  как
мужеского, так и женского пола.
     - џ не могу, однако же, понЯть только того, - сказала  просто  приЯтнаЯ
дама, - как —ичиков, будучи человек заезжий, мог решитьсЯ на такой  отважный
пассаж. Ќе может быть, чтобы тут не было участников.
     - Ђ вы думаете, нет их?
     - Ђ кто же бы, полагаете, мог помогать ему?
     - Ќу да хоть и Ќоздрев.
     - Ќеужели Ќоздрев?
     - Ђ что ж? ведь его на это станет. ‚ы знаете,  он  родного  отца  хотел
продать или, еще лучше, проиграть в карты.
     - Ђх, боже мой, какие интересные новости Я узнаю от вас! џ бы никак  не
могла предполагать, чтобы и Ќоздрев был замешан в эту историю!
     - Ђ Я всегда предполагала.
     - Љак подумаешь, право, чего не происходит на свете! Ќу можно  ли  было
предполагать, когда, помните, —ичиков только что приехал к нам в город,  что
он произведет такой странный марш в свете? Ђх, Ђнна ѓригорьевна, если бы  вы
знали, как Я перетревожилась! …сли бы не ваша  благосклонность  и  дружба...
вот уже, точно, на краю погибели... куда ж? Њашка моЯ видит,  что  Я  бледна
как смерть. "„ушечка барынЯ, - говорит мне,  -  вы  бледны  как  смерть".  -
"Њашка, говорю, мне не до того теперь". ’ак вот какой случай! ’ак и  Ќоздрев
здесь, прошу покорно!
     ЏриЯтной даме очень хотелось  выведать  дальнейшие  подробности  насчет
похищениЯ, то есть в котором часу и прочее, но  многого  захотела.  ‚о  всех
отношениЯх приЯтнаЯ дама прЯмо отозвалась незнанием.  Ћна  не  умела  лгать:
предположить что-нибудь - это другое дело, но и то  в  таком  случае,  когда
предположение  основывалось   на   внутреннем   убеждении;   если   ж   было
почувствовано внутреннее убеждение, тогда умела  она  постоЯть  за  себЯ,  и
попробовал бы какой-нибудь дока-адвокат, славЯщийсЯ  даром  побеждать  чужие
мнениЯ, попробовал бы он состЯзатьсЯ здесь,  -  увидел  бы  он,  что  значит
внутреннее убеждение.
     —то  обе  дамы  наконец  решительно  убедились  в   том,   что   прежде
предположили  только   как   одно   предположение,   в   этом   ничего   нет
необыкновенного. Ќаша братьЯ, народ умный, - как мы называем себЯ, поступает
почти так же, и  доказательством  служат  наши  ученые  рассуждениЯ.  ‘перва
ученый подъезжает в них необыкновенным подлецом, начинает  робко,  умеренно,
начинает самым смиренным запросом: не оттуда ли? не из того ли угла получила
имЯ такаЯ-то страна?  или:  не  принадлежит  ли  этот  документ  к  другому,
позднейшему времени? или: не нужно ли под этим народом  разуметь  вот  какой
народ? –итует немедленно тех и других древних писателей и чуть только  видит
какой-нибудь намек или просто показалось ему намеком, уж он получает рысь  и
бодритсЯ, разговаривает с древними писателЯми запросто, задает им запросы  и
сам  даже  отвечает  за  них,  позабываЯ  вовсе  о  том,  что  начал  робким
предположением; ему уже кажетсЯ, что  он  это  видит,  что  это  Ясно,  -  и
рассуждение заключено словами: "так это вот как было, так  вот  какой  народ
нужно разуметь, так вот с какой точки нужно смотреть на предмет!"  Џотом  во
всеуслышанье с кафедры, - и  новооткрытаЯ  истина  пошла  гулЯть  по  свету,
набираЯ себе последователей и поклонников.
     ‚ то времЯ,  когда  обе  дамы  так  удачно  и  остроумно  решили  такое
запутанное обстоЯтельство, вошел в гостиную  прокурор  с  вечно  неподвижною
своей физиономией,  густыми  бровЯми  и  моргавшим  глазом.  „амы  наперерыв
принЯлись сообщать ему все событиЯ, рассказали  о  покупке  мертвых  душ,  о
намерении увезти губернаторскую дочку и сбили его совершенно  с  толку,  так
что сколько ни продолжал он стоЯть на одном и том же  месте,  хлопать  левым
глазом и бить себЯ  платком  по  бороде,  сметаЯ  оттуда  табак,  но  ничего
решительно не мог понЯть. ’ак на том и оставили его обе дамы  и  отправились
каждаЯ в свою сторону бунтовать город. ќто предприЯтие удалось произвести им
с небольшим в  полчаса.  ѓород  был  решительно  взбунтован;  все  пришло  в
брожение, и хоть бы кто-нибудь мог что-либо  понЯть.  „амы  умели  напустить
такого тумана в глаза всем, что все, а особенно чиновники, несколько времени
оставались ошеломленными. Џоложение  их  в  первую  минуту  было  похоже  на
положение школьника, которому сонному товарищи, вставшие поранее, засунули в
нос гусара, то есть бумажку, наполненную табаком. ЏотЯнувши впросонках  весь
табак к себе со всем усердием спЯщего, он пробуждаетсЯ, вскакивает.  глЯдит,
как дурак, выпучив глаза, во все стороны, и не может понЯть, где он,  что  с
ним было, и потом уже различает озаренные косвенным лучом солнца стены, смех
товарищей, скрывшихсЯ по углам,  и  глЯдЯщее  в  окно  наступившее  утро,  с
проснувшимсЯ лесом, звучащим тысЯчами  птичьих  голосов,  и  с  осветившеюсЯ
речкою,  там  и  там  пропадающею  блещущими   загогулинами   между   тонких
тростников, всю усыпанную нагими  ребЯтишками,  зазывающими  на  купанье,  и
потом уже  наконец  чувствует,  что  в  носу  у  него  сидит  гусар.  ’аково
совершенно было в первую минуту положение обитателей  и  чиновников  города.
‚сЯкий, как баран, остановилсЯ, выпучив глаза. Њертвые души,  губернаторскаЯ
дочка и —ичиков сбились и смешались в головах их  необыкновенно  странно;  и
потом уже, после первого одурениЯ, они  как  будто  бы  стали  различать  их
порознь и отделЯть одно от другого,  стали  требовать  отчета  и  сердитьсЯ,
видЯ, что дело никак не хочет объЯснитьсЯ. —то ж за притча,  в  самом  деле,
что за притча эти мертвые души? ‹огики нет никакой в мертвых душах;  как  же
покупать мертвые души? где ж дурак такой возьметсЯ? и на какие слепые деньги
станет он покупать их? и на какой конец, к какому делу можно  приткнуть  эти
мертвые души? и зачем вмешалась сюда губернаторскаЯ дочка? …сли же он  хотел
увезти ее, так зачем длЯ этого  покупать  мертвые  души?  …сли  же  покупать
мертвые души, так зачем увозить губернаторскую дочку? подарить, что  ли,  он
хотел ей эти мертвые души? что ж за вздор, в самом деле, разнесли по городу?
—то ж за направленье такое, что не успеешь поворотитьсЯ, а тут уж и выпустЯт
историю, и хоть бы какой-нибудь смысл был... Ћднако ж разнесли, стало  быть,
была же какаЯ-нибудь причина? ЉакаЯ же  причина  в  мертвых  душах?  даже  и
причины нет. ќто, выходит, просто: Ђндроны едут, чепуха,  белиберда,  сапоги
всмЯтку! это просто черт побери!.. ‘ловом, пошли толки, толки, и весь  город
заговорил про мертвые души и губернаторскую дочку, про  —ичикова  и  мертвые
души, про губернаторскую дочку и —ичикова, и все, что  ни  есть,  поднЯлось.
Љак вихорь взметнулсЯ дотоле, казалось, дремавший город! ‚ылезли из нор  все
тюрюки и байбаки, которые позалеживались в халатах по  нескольку  лет  дома,
сваливаЯ вину то на сапожника, сшившего узкие сапоги, то на портного, то  на
пьЯницу кучера. ‚се те, которые прекратили давно  уже  всЯкие  знакомства  и
знались только, как  выражаютсЯ,  с  помещиками  ‡авалишиным  да  Џолежаевым
(знаменитые термины, произведенные от глаголов  "полежать"  и  "завалитьсЯ",
которые в большом ходу у нас  на  ђуси,  все  равно  как  фраза:  заехать  к
‘опикову и •раповицкому, означающаЯ всЯкие мертвецкие сны на боку, на  спине
и во во всех иных положениЯх,  с  захрапами,  носовыми  свистами  и  прочими
принадлежностЯми); все те, которых нельзЯ было выманить из дому даже зазывом
на расхлебку  пЯтисотрублевой  ухи  с  двухаршинными  стерлЯдЯми  и  всЯкими
тающими во рту кулебЯками; словом, оказалось, что город и люден, и велик,  и
населен как следует.  ЏоказалсЯ  какой-то  ‘ысой  Џафнутьевич  и  Њакдональд
Љарлович, о которых и не слышно было никогда; в гостиных  заторчал  какой-то
длинный, длинный, с простреленною рукою. такого высокого роста, какого  даже
и не видано было. Ќа улицах показались  крытые  дрожки,  неведомые  линейки,
дребезжалки, колесосвистки - и заварилась каша. ‚ другое времЯ и при  других
обстоЯтельствах подобные слухи, может быть, не обратили бы на себЯ  никакого
вниманиЯ; но город N. уже давно не получал никаких совершенно  вестей.  „аже
не происходило в продолжение трех месЯцев  ничего  такого,  что  называют  в
столицах комеражами, что, как известно, длЯ города то же, что  своевременный
подвоз  съестных  припасов.  ‚  городской  толковне  оказалось   вдруг   два
совершенно противоположных мнениЯ и образовалисЯ вдруг  две  противоположные
партии: мужскаЯ и  женскаЯ.  ЊужскаЯ  партиЯ,  самаЯ  бестолковаЯ,  обратила
внимание  на  мертвые  души.  †енскаЯ  занЯлась   исключительно   похищением
губернаторской дочки. ‚  этой  партии,  надо  заметить  к  чести  дам,  было
несравненно более порЯдка  и  осмотрительности.  ’аково  уже,  видно,  самое
назначение их быть хорошими хозЯйками и распорЯдительницами. ‚се у них скоро
принЯло живой  определенный  вид,  облеклось  в  Ясные  и  очевидные  формы,
объЯснилось, очистилось, одним словом, вышла оконченнаЯ картинка. Ћказалось,
что —ичиков давно уже был влюблен, и виделись они в саду при  лунном  свете,
что губернатор даже бы отдал за него дочку, потому что  —ичиков  богат,  как
жид, если бы причиною не была  жена  его,  которую  он  бросил  (откуда  они
узнали, что —ичиков женат, - это никому не было ведомо), и что жена, котораЯ
страдает  от  безнадежной  любви,  написала  письмо  к   губернатору   самое
трогательное, и что —ичиков, видЯ, что отец и мать  никогда  не  согласЯтсЯ,
решилсЯ на похищение. ‚ других домах рассказывалось это несколько иначе: что
у —ичикова нет  вовсе  никакой  жены,  но  что  он,  как  человек  тонкий  и
действующий навернЯка, предпринЯл, с тем чтобы получить руку дочери,  начать
дело с матери и имел с нею  сердечную  тайную  свЯзь,  и  что  потом  сделал
декларацию насчет руки дочери; но мать, испугавшись,  чтобы  не  совершилось
преступление, противное  религии,  и  чувствуЯ  в  душе  угрызение  совести,
отказала наотрез, и что вот потому —ичиков решилсЯ на  похищение.  Љо  всему
этому присоединЯлись многие объЯснениЯ и поправки по мере  того,  как  слухи
проникали наконец в самые глухие переулки. Ќа ђуси же общества низшие  очень
любЯт поговорить о сплетнЯх, бывающих в обществах высших,  а  потому  начали
обо всем этом говорить в таких домишках, где даже в глаза не видывали  и  не
знали —ичикова, пошли прибавлениЯ и еще большие поЯснениЯ. ‘южет  становилсЯ
ежеминутно занимательнее, принимал с каждым днем более окончательные формы и
наконец, так как есть,  во  всей  своей  окончательности,  доставлен  был  в
собственные уши губернаторши. ѓубернаторша, как мать семейства, как перваЯ в
городе дама, наконец как  дама,  не  подозревавшаЯ  ничего  подобного,  была
совершенно оскорблена подобными историЯми и пришла в  негодование,  во  всех
отношениЯх  справедливое.  ЃеднаЯ  блондинка  выдержала   самый   неприЯтный
tete-a-tete,  какой  только  когда-либо  случалось  иметь  шестнадцатилетней
девушке. Џолились  целые  потоки  расспросов,  допросов,  выговоров,  угроз,
упреков, увещаний, так что девушка бросилась в  слезы,  рыдала  и  не  могла
понЯть ни одного слова; швейцару дан был строжайший приказ не принимать ни в
какое времЯ и ни под каким видом —ичикова.
     ‘делавши свое дело  относительно  губернаторши,  дамы  насели  было  на
мужскую партию, пытаЯсь склонить их на свою сторону и утверждаЯ, что мертвые
души выдумка и употреблена только длЯ того, чтобы отвлечь всЯкое  подозрение
и успешнее произвесть похищение. Њногие даже  из  мужчин  были  совращены  и
пристали к их партии, несмотрЯ на то что подвергнулись сильным нареканиЯм от
своих же товарищей, обругавших их бабами и юбками - именами, как  известном,
очень обидными длЯ мужского пола.
     Ќо как ни вооружались и ни противились мужчины, а в их партии совсем не
было такого  порЯдка,  как  в  женской.  ‚се  у  них  было  как-то  черство,
неотесанно,  неладно,  негоже,  нестройно,  нехорошо,  в  голове   кутерьма,
сутолока,  сбивчивость,  неопрЯтность  в  мыслЯх,  -  одним  словом,  так  и
вызначилась во всем пустаЯ природа  мужчины,  природа  грубаЯ,  тЯжелаЯ,  не
способнаЯ ни к домостроительству, ни  к  сердечным  убеждениЯм,  маловернаЯ,
лениваЯ, исполненнаЯ беспрерывных сомнений и вечной  боЯзни.  Ћни  говорили,
что все это вздор, что похищенье губернаторской дочки более дело  гусарское,
нежели гражданское, что —ичиков не сделает этого, что бабы  врут,  что  баба
что мешок: что положат, то несет, что  главный  предмет,  на  который  нужно
обратить внимание, есть мертвые души, которые, впрочем, черт его знает,  что
значат, но в них заключено, однако ж,  весьма  скверное,  нехорошее.  Џочему
казалось мужчинам, что в них заключалось скверное и  нехорошее,  сию  минуту
узнаем: в губернию назначен был  новый  генерал-губернатор  -  событие,  как
известно, приводЯщее чиновников в  тревожное  состоЯние:  пойдут  переборки,
распеканьЯ, взбутетениваньЯ и всЯкие должностные похлебки, которыми  угощает
начальник своих подчиненных. "Ќу что, - думали чиновники, - если  он  узнает
только просто, что в городе их вот-де какие глупые слухи,  да  за  это  одно
может вскипЯтить не на жизнь, а на самую смерть". €нспектор врачебной управы
вдруг побледнел; ему представилось бог  знает  что:  не  разумеютсЯ  ли  под
словом "мертвые души" больные, умершие в значительном количестве в лазаретах
и в других местах  от  повальной  горЯчки,  против  которой  не  было  взЯто
надлежащих мер, и что —ичиков не есть ли подосланный чиновник из  канцелЯрии
генерал-губернатора длЯ произведениЯ тайного следствиЯ. Ћн сообщил  об  этом
председателю. Џредседатель отвечал, что это вздор, и потом  вдруг  побледнел
сам, задав себе вопрос: а что, если души, купленные —ичиковым, в самом  деле
мертвые? а он допустил совершить на них крепость  да  еще  сам  сыграл  роль
поверенного Џлюшкина, и дойдет  это  до  сведениЯ  генерал-губернатора,  что
тогда? Ћн об этом больше ничего, как только сказал тому и другому,  и  вдруг
побледнели и тот и другой; страх прилипчивее чумы  и  сообщаетсЯ  вмиг.  ‚се
вдруг отыскали в себе такие грехи, какие даже не было. ‘лово "мертвые  души"
так раздалось неопределенно, что стали подозревать даже, нет ли здесь какого
намека на скоропостижно погребенные  тела,  вследствие  двух  не  так  давно
случившихсЯ  событий.  Џервое  событие  было  с  какими-то  сольвычегодскими
купцами, приехавшими в город на Ярмарку и  задавшими  после  торгов  пирушку
приЯтелЯм своим устьсысольским купцам, пирушку на русскую ногу  с  немецкими
затеЯми:  аршадами,  пуншами,  бальзамами  и  проч.  Џирушка,  как  водитсЯ,
кончилась дракой. ‘ольвычегодские уходили насмерть устьсысольских, хотЯ и от
них  понесли  крепкую  ссадку  на  бока,  под  микитки  и  в   подсочельник,
свидетельствовавшую о непомерной величине кулаков,  которыми  были  снабжены
покойники. “ одного из восторжествовавших даже был вплоть сколот  носос,  по
выражению бойцов, то есть весь размозжен нос, так что не оставалось  его  на
лице и на полпальца. ‚ деле своем купцы повинились, изъЯснЯЯсь, что  немного
пошалили; носились слухи, будто при повинной голове они приложили по  четыре
государственные каждый; впрочем, дело слишком темное; из учиненных  выправок
и следствий оказалось, что устьсысольские ребЯта умерли от угара,  а  потому
так  их  и  похоронили,  как   угоревших.   „ругое   происшествие,   недавно
случившеесЯ,  было  следующее:  казенные  крестьЯне   сельца   ‚шиваЯ-спесь,
соединившись с таковыми  же  крестьЯнами  сельца  Ѓоровки,  ‡адирайлово-тож,
снесли с лица земли будто бы земскую полицию в  лице  заседателЯ,  какого-то
„робЯжкина,  что  будто  земскаЯ  полициЯ,  то  есть  заседатель  „робЯжкин,
повадилсЯ уж чересчур часто ездить в их деревню, что в  иных  случаЯх  стоит
повальной горЯчки, а причина-де та,  что  земскаЯ  полициЯ,  имеЯ  кое-какие
слабости со стороны сердечной, приглЯдывалсЯ на  баб  и  деревенских  девок.
Ќаверное, впрочем, неизвестно, хотЯ в показаниЯх крестьЯне выразились прЯмо,
что земскаЯ полициЯ был-де блудлив,  как  кошка,  и  что  уже  раз  они  его
оберегали и один раз даже выгнали нагишом из какой-то  избы,  куда  он  было
забралсЯ. Љонечно,  земскаЯ  полициЯ  достоин  был  наказаниЯ  за  сердечные
слабости, но мужиков как ‚шивой-спеси, так  и  ‡адирайлова-тож  нельзЯ  было
также оправдать за самоуправство, если они только действительно  участвовали
в убиении. Ќо дело было темно, земскую полицию нашли на дороге,  мундир  или
сертук на земской полиции был хуже трЯпки, а  уж  физиогномии  и  распознать
нельзЯ было. „ело ходило по судам и поступило наконец  в  палату,  где  было
сначала наедине рассужено  в  таком  смысле:  так  как  неизвестно,  кто  из
крестьЯн именно участвовал, а всех их много, „робЯжкин же  человек  мертвый,
стало быть, ему немного в том проку, если бы  даже  он  и  выиграл  дело,  а
мужики были еще живы, стало быть, длЯ них весьма важно решение в их  пользу;
то вследствие того  решено  было  так:  что  заседатель  „робЯжкин  был  сам
причиною,  оказываЯ  несправедливые  притеснениЯ  мужикам   ‚шивой-спеси   и
‡адирайлова-тож, а умер-де он,  возвращаЯсь  в  санЯх,  от  апоплексического
удара. „ело, казалось бы, обделано было  кругло,  но  чиновники,  неизвестно
почему, стали думать, что, верно, об этих мертвых душах  идет  теперь  дело.
‘лучись же так, что, как нарочно, в то времЯ, когда господа чиновники и  без
того находились в затруднительном положении, пришли к губернатору разом  две
бумаги. ‚ одной из них содержалось, что по дошедшим показаниЯм и  донесениЯм
находитсЯ в их губернии  делатель  фальшивых  ассигнаций,  скрывающийсЯ  под
разными именами, и чтобы  немедленно  было  учинено  строжайшее  розыскание.
„ругаЯ бумага содержала в себе отношение губернатора соседственной  губернии
о убежавшем от законного преследованиЯ разбойнике, и что буде окажетсЯ в  их
губернии какой подозрительный человек, не предъЯвЯщий никаких свидетельств и
паспортов, то задержать его немедленно. ќти две бумаги так и ошеломили всех.
Џрежние заключениЯ и догадки совсем  были  сбиты  с  толку.  Љонечно,  никак
нельзЯ было предполагать, чтобы тут относилось что-нибудь к —ичикову; однако
ж все, как поразмыслили каждый с своей стороны, как припомнили, что они  еще
не знают, кто таков на самом деле есть —ичиков, что  он  сам  весьма  неЯсно
отзывалсЯ насчет собственного лица, говорил, правда, что потерпел по  службе
за правду, да ведь все это как-то неЯсно, и когда вспомннли при этом, что он
даже выразилсЯ, будто имел много неприЯтелей, покушавшихсЯ на жизнь его,  то
задумались еще более: стало быть, жизнь его была в  опасности,  стало  быть,
его преследовали, стало быть, он ведь сделал же что-нибудь такое...  да  кто
же он в самом деле такой?  Љонечно,  нельзЯ  думать,  чтобы  он  мог  делать
фальшивые бумажки, а тем более быть разбойником: наружность  благонамеренна;
но при всем том, кто же бы, однако ж, он был такой  на  самом  деле?  €  вот
господа чиновники задали себе теперь вопрос, который должны были задать себе
в начале, то есть в первой  главе  нашей  поэмы.  ђешено  было  еще  сделать
несколько расспросов тем, у которых были куплены души, чтобы по крайней мере
узнать, что за покупки, и что  именно  нужно  разуметь  под  этими  мертвыми
душами, и не объЯснил ли он кому, хоть, может быть, невзначай, хоть вскользь
как-нибудь настоЯщих своих намерений, и не сказал ли он кому-нибудь  о  том,
кто он такой. Џрежде всего отнеслись  к  Љоробочке,  но  тут  почерпнули  не
много: купил-де за пЯтнадцать рублей, и птичьи перьЯ тоже покупает, и  много
всего обещалсЯ накупить, в казну сало тоже ставит, и потому, наверно,  плут,
ибо уж был  один  такой,  который  покупал  птичьи  перьЯ  и  в  казну  сало
поставлЯл, да обманул всех и протопопшу надул более чем на сто рублей.  ‚се,
что ни говорила она  далее,  было  повторение  почти  одного  и  того  же  и
чиновники увидели только, что Љоробочка была просто глупаЯ старуха.  Њанилов
отвечал, что за Џавла €вановича всегда готов  он  ручатьсЯ,  как  за  самого
себЯ, что он бы пожертвовал всем  своим  имением,  чтобы  иметь  сотую  долю
качеств  Џавла  €вановича,  и  отозвалсЯ  о  нем  вообще  в  самых   лестных
выражениЯх, присовокупив несколько мыслей насчет дружбы уже  с  зажмуренными
глазами. ќти мысли, конечно, удовлетворительно объЯснили нежное движение его
сердца, но не объЯснили чиновникам настоЯщего дела. ‘обакевич  отвечал,  что
—ичиков, по его мнению, человек хороший, а что крестьЯн  он  ему  продал  на
выбор и народ во всех отношениЯх живой; но что он не  ручаетсЯ  за  то,  что
случитсЯ вперед, что если они попримрут во времЯ  трудностей  переселениЯ  в
дороге, то не его вина, а в том властен бог, а горЯчек и разных смертоносных
болезней есть на свете немало,  и  бывают  примеры,  что  вымирают-де  целые
деревни. ѓоспода чиновники прибегнули  еще  к  одному  средству,  не  весьма
благородному, но которое, однако же, иногда употреблЯетсЯ, то есть стороною,
посредством разных лакейских знакомств, расспросить людей —ичикова, не знают
ли они каких подробностей насчет прежней жизни и обстоЯтельства  барина,  но
услышали тоже не много. Ћт Џетрушки услышали только запах жилого покоЯ, а от
‘елифана, что сполнЯл службу государскую да  служил  прежде  по  таможне,  и
ничего более. “ этого класса людей есть весьма  странный  обычай.  …сли  его
спросить прЯмо о чем-нибудь, он никогда не вспомнит,  не  приберет  всего  в
голову и даже просто ответит, что не знает, а если спросить  о  чем  другом,
тут-то он и приплетет его, и расскажет с  такими  подробностЯми,  которых  и
знать не захочешь. ‚се поиски, произведенные чиновниками, открыли им  только
то, что они наверное никак не знают, что такое —ичиков, а  что,  однако  же,
—ичиков  что-нибудь  да  должен  быть  непременно.  Ћни   положили   наконец
потолковать окончательно об этом предмете и решить по крайней  мере,  что  и
как им делать, и какие меры предпринЯть, и что такое  он  именно:  такой  ли
человек, которого нужно задержать и схватить, как неблагонамеренного, или же
он такой человек, который может  сам  схватить  и  задержать  их  всех,  как
неблагонамеренных. „лЯ всего этого предположено  было  собратьсЯ  нарочно  у
полицеймейстера, уже известного читателЯм отца и благодетелЯ города.

        ѓ‹Ђ‚Ђ „…‘џ’Ђџ 

     ‘обравшись  у  полицеймейстера,  уже  известного   читателЯм   отца   и
благодетелЯ города, чиновники имели случай заметить друг другу, что они даже
похудели  от  этих  забот  и  тревог.  ‚  самом  деле,   назначение   нового
генерал-губернатора, и эти полученные бумаги такого сурьезного содержаниЯ, и
эти бог знает какие слухи - все это оставило заметные следы в  их  лицах,  и
фраки на многих сделались заметно просторней. ‚се подалось:  и  председатель
похудел, и  инспектор  врачебной  управы  похудел,  и  прокурор  похудел,  и
какой-то ‘емен €ванович, никогда не называвшийсЯ  по  фамилии,  носивший  на
указательном пальце перстень, который давал рассматривать дамам, даже и  тот
похудел. Љонечно, нашлись, как и везде бывает,  кое-кто  неробкого  десЯтка,
которые не терЯли присутствиЯ духа, но их было весьма  немного.  Џочтмейстер
один только. Ћн один не изменЯлсЯ в постоЯнно ровном характере  и  всегда  в
подобных   случаЯх   имел   обыкновение    говорить:    "‡наем    мы    вас,
генерал-губернаторов! ‚ас, может быть, три-четыре переменитсЯ, а Я  вот  уже
тридцать лет, судырь мой, сижу на одном месте". Ќа это обыкновенно  замечали
другие чиновники: "•орошо тебе, шпрехен за дейч €ван Ђндрейч,  у  тебЯ  дело
почтовое: принЯть да отправить экспедицию;  разве  только  надуешь,  заперши
присутствие часом раньше, да возьмешь с опоздавшего купца за прием письма  в
неуказанное времЯ или перешлешь иную посылку, которую не следует пересылать,
- тут, конечно, всЯкий будет свЯтой. Ђ  вот  пусть  к  тебе  повадитсЯ  черт
подвертыватьсЯ всЯкий день под руку, так что вот и не хочешь брать, а он сам
сует. ’ебе, разумеетсЯ,  сполагорЯ,  у  тебЯ  один  сынишка,  а  тут,  брат,
Џрасковью ”едоровну наделил бог такою благодатию, что год,  то  несет:  либо
Џраскушку,  либо  Џетрушку:  тут,  брат,  другое  запоешь".   ’ак   говорили
чиновники, а можно ли в самом деле устоЯть против черта, об этом  судить  не
авторское  дело.  ‚  собравшемсЯ  на  сей  раз  совете  очень  заметно  было
отсутствие той необходимой вещи, которую в  простонародье  называют  толком.
‚ообще мы как-то не создались длЯ представительных заседаний. ‚о всех  наших
собраниЯх, начинаЯ от крестьЯнской мирской сходки до всЯких возможных ученых
и  прочих  комитетов,  если  в  них  нет  одной  главы,  управлЯющей   всем,
присутствует препорЯдочнаЯ путаница. ’рудно  даже  и  сказать,  почему  это;
видно, уже народ такой, только и удаютсЯ те совещаниЯ, которые  составлЯютсЯ
длЯ того, чтобы помутить или пообедать, как-то: клубы и  всЯкие  воксалы  на
немецкую ногу. Ђ готовность всЯкую минуту есть, пожалуй, на все.  Њы  вдруг,
как  ветер  повеет,  заведем  общества  благотворительные,  поощрительные  и
невесть какие. –ель будет прекрасна, а при всем том ничего не выйдет.  Њожет
быть, это происходит оттого, что мы вдруг удовлетворЯемсЯ в самом  начале  и
уже   почитаем,   что   все   сделано.   Ќапример,   затеЯвши   какое-нибудь
благотворительное общество длЯ бедных и пожертвовавши значительные суммы, мы
тотчас в ознаменование такого похвального поступка задаем обед  всем  первым
сановникам города, разумеетсЯ, на  половину  всех  пожертвованных  сумм;  на
остальные нанимаетсЯ тут же длЯ комитета великолепнаЯ квартира, с отоплением
и сторожами, а затем  и  остаетсЯ  всей  суммы  длЯ  бедных  пЯть  рублей  с
полтиною, да и тут в распределении этой суммы  еще  не  все  члены  согласны
между собою, и всЯкий сует какую-нибудь свою куму. ‚прочем, собравшеесЯ ныне
совещание  было  совершенно  другого  рода:  оно   образовалось   вследствие
необходимости. Ќе  о  каких-либо  бедных  или  посторонних  шло  дело,  дело
касалось всЯкого чиновника лично, дело касалось беды, всем равно  грозившей;
стало быть, поневоле тут должно быть единодушнее, теснее. Ќо  при  всем  том
вышло черт знает что такое. Ќе говорЯ уже о разногласиЯх, свойственных  всем
советам, во  мнении  собравшихсЯ  обнаружилась  какаЯ-то  даже  непостижимаЯ
нерешительность:  один  говорил,  что   —ичиков   делатель   государственных
ассигнаций, и потом сам прибавлЯл: "а может быть,  и  не  делатель";  другой
утверждал, что он  чиновник  генерал-губернаторской  канцелЯрии,  и  тут  же
присовокуплЯл: "а впрочем, черт его знает, на лбу ведь не прочтешь".  Џротив
догадки, не переодетый ли  разбойник,  вооружились  все;  нашли,  что  сверх
наружности, котораЯ сама по себе была уже благонамеренна, в  разговорах  его
ничего не было такого, которое бы показывало человека с буйными  поступками.
‚друг почтмейстер,  остававшийсЯ  несколько  минут  погруженным  в  какое-то
размышление, вследствие ли внезапного вдохновениЯ, осенившего его, или  чего
иного, вскрикнул неожиданно:
     - ‡наете ли, господа, кто это?
     ѓолос, которым он произнес это, заключал в себе что-то потрЯсающее, так
что заставил вскрикнуть всех в одно времЯ:
     - Ђ кто?
     - ќто, господа, судырь мой, не кто другой, как капитан Љопейкин!
     Ђ когда все тут же в один  голос  спросили:  "Љто  таков  этот  капитан
Љопейкин?" - почтмейстер сказал:
     - ’ак вы не знаете, кто такой капитан Љопейкин?
     ‚се отвечали, что никак не знают, кто таков капитан Љопейкин.
     - Љапитан Љопейкин, -  сказал  почтмейстер,  открывший  свою  табакерку
только вполовину, из боЯзни, чтобы кто-нибудь из соседей  не  запустил  туда
своих пальцев, в чистоту которых он плохо  верил  и  даже  имел  обыкновение
приговаривать: "‡наем, батюшка: вы пальцами своими, может  быть,  невесть  в
какие места наведываетесь, а  табак  вещь,  требующаЯ  чистоты".  -  Љапитан
Љопейкин, - сказал  почтмейстер,  уже  понюхавши  табаку,  -  да  ведь  это,
впрочем, если рассказать, выйдет презанимательнаЯ длЯ какого-нибудь писателЯ
в некотором роде целаЯ поэма.
     ‚се присутствующие  изъЯвили  желание  узнать  эту  историю,  или,  как
выразилсЯ почтмейстер, презанимательную длЯ писателЯ в некотором роде  целую
поэму, и он начал так:
                        ЏЋ‚…‘’њ Ћ ЉЂЏ€’ЂЌ… ЉЋЏ…‰Љ€Ќ…
     "Џосле  кампании  двенадцатого  года,  судырь  ты  мой,  -  так   начал
почтмейстер, несмотрЯ на то что в комнате сидел  не  один  сударь,  а  целых
шестеро, - после кампании двенадцатого года вместе с ранеными прислан был  и
капитан  Љопейкин.  Џод  Љрасным  ли,  или  под  ‹ейпцигом,  только,  можете
вообразить, ему оторвало руку и ногу. Ќу, тогда еще не сделано  было  насчет
раненых никаких знаете, эдаких распорЯжений;  этот  какой-нибудь  инвалидный
капитал был уже заведен, можете представить себе, в некотором  роде  гораздо
после. Љапитан Љопейкин видит: нужно работать бы,  только  рука-то  у  него,
понимаете, леваЯ. ЌаведалсЯ было домой к отцу; отец говорит: "Њне нечем тебЯ
кормить, Я, - можете представить себе, - сам  едва  достаю  хлеб".  ‚от  мой
капитан Љопейкин решилсЯ отправитьсЯ, судырь мой, в Џетербург, чтобы просить
государЯ, не