ликнул:
     -- ЂврелиЯ!..
     -- —то  с  вами?  —то  означает  это  имЯ? --резко спросил
следователь.
     -- Ќеисповедимый ђок обрекает менЯ на позорную смерть,  --
глухо  произнес  Я,--но  Я  невиновен...  да...  Я  ни в чем не
виноват... отпустите менЯ... сжальтесь надо мной... Я чувствую,
что мною овладевает безумие!.. Ћтпустите менЯ!..
     ‘ледователь,    по-прежнему     спокойный,     продиктовал
протоколисту  много такого, чего Я не смог уловить, и, наконец,
прочитал мне протокол  допроса,  куда  были  записаны  все  его
вопросы  и  мои  ответы,  а  также разговор мой с Љириллом. Њне
пришлось подписатьсЯ, после чего следователь потребовал,  чтобы
Я  написал  несколько  строк  по-немецки  и по-польски, что Я и
сделал. ‚зЯв листок с немецким текстом, следователь  подал  его
уже пришедшему в себЯ патеру Љириллу, и спросил его:
     -- Џохож  ли  этот  почерк на руку брата Њедарда из вашего
монастырЯ?..
     -- Љак две капли  воды,  до  мельчайших  подробностей,  --
воскликнул  Љирилл и повернулсЯ ко мне. Ћн хотел что-то сказать
мне,  но  следователь  взглЯдом  остановил   его.   ‚нимательно
всмотревшись  в написанный по-польски текст, следователь встал,
подошел ко мне и  сказал  весьма  решительным,  не  допускавшим
возражений тоном:
     -- ‚ы  вовсе  не  полЯк.  ‚се тут неверно, здесь множество
неправильных оборотов, грамматических и орфографических ошибок!
Ќи один природный полЯк не написал бы так, будь он даже гораздо
менее образован, чем вы.
     -- џ родом из Љрчинева и потому, без сомнениЯ,  полЯк.  Ќо
даже  если  Я  не  полЯк,  а  по каким-то таинственным причинам
должен скрывать свое настоЯщее имЯ и звание, то  Я  все  же  не
капуцин  Њедард,  который,  судЯ по тому, что здесь говорилось,
сбежал из монастырЯ близ Ѓ.
     -- Ђх, брат  Њедард,--  перебил  менЯ  Љирилл,--разве  наш
высокочтимый  приор  ‹еонард не послал тебЯ в ђим, полагаЯсь на
твою верность обетам?.. ђади •риста, брат Њедард, не  отрекайсЯ
так безбожно от свЯщенного сана, которым ты пренебрег!
     -- Ѓудьте   добры,   не   перебивайте   нас,--сказал   ему
следователь и продолжал, обращаЯсь ко мне: --  „олжен  сказать,
что  простодушные показаниЯ этого старца подкреплЯют и без того
весьма основательные подозрениЯ, что вы  действительно  Њедард.
Ќе  скрою,  пред вами предстанут еще несколько человек, которые
без малейших колебаний признали вас  за  этого  монаха.  ‚  том
числе и особа, встречи с которой, буде подтвердЯтсЯ подозрениЯ,
вам  следует  весьма  и  весьма  опасатьсЯ.  „аже в ваших вещах
найдены улики, подтверждающие обвинение. Ќаконец,  мы  ждем  со
днЯ  на  день  ответа  на посланный в познаньские суды запрос о
вашем происхождении. џ говорю вам об этом  откровенно,  не  как
следователь,   дабы  вы  убедились,  что  Я  вовсе  не  намерен
прибегать к  уловкам,  чтобы  вырвать  у  вас  признание,  если
предположениЯ  наши  верны.  ЏодготовлЯйтесь  сколько  угодно к
дальнейшим допросам, но если вы в самом деле преступный Њедард,
то знайте, испытующий взглЯд следователЯ проникнет сквозь любую
личину, и тогда вы узнаете, в чем  вас  обвинЯют.  …сли  же  вы
действительно  ‹еонард  Љрчинский,  за которого себЯ выдаете, и
если  поразительное,  вплоть  до  особых  примет,  сходство   с
Њедардом объЯснЯетсЯ причудливой игрой природы, то вам нетрудно
будет  в  дальнейшем  удостоверить  свою  личность. ‘даетсЯ, вы
сейчас в крайнем возбуждении, и уже на этом основании Я  считаю
необходимым  прервать  допрос;  к тому же Я хочу дать вам времЯ
длЯ размышлений. Џосле всего,  что  сегоднЯ  произошло,  у  вас
будет над чем подумать.
     -- ’ак вы находите мои показаниЯ ложными?.. € уверены, что
Я беглый монах Њедард? -- спросил Я.
     ‘ледователь ответил с легким поклоном:
     -- Ђдье, господин фон Љрчинский.
     ЊенЯ снова отвели в камеру.
     ‘лова  следователЯ,  будто раскаленные угольЯ, прожгли мне
душу. ‚се мои показаниЯ представлЯлись  мне  теперь  глупыми  и
вздорными.  Ћсоба,  с  которой  мне  предстоЯла  очнаЯ ставка и
которой  следовало  весьма  опасатьсЯ,  была,   без   сомнениЯ,
ЂврелиЯ.   Љак   вынести   такое  испытание!  џ  голову  ломал,
доискиваЯсь,  что  же  из  моих  вещей  могло  вызвать   особые
подозрениЯ,  и  у  менЯ  мучительно  сжалось  сердце,  когда  Я
вспомнил об именном кольце …вфимии, подаренном мне в замке, и о
ранце ‚икторина, -- Я все еще возил его с собою, и перевЯзан он
был веревочным  поЯсом  капуцина!..  ’ут  Я  решил,  что  погиб
безвозвратно!..  ‚  отчаЯнии  металсЯ  Я  по камере. Ќо вот мне
почудилось, что кто-то сказал мне  на  ухо  свистЯщим  шепотом:
"ѓлупец,  чего ты оробел? Ќеужто ты забыл про ‚икторина?.." € Я
громко воскликнул:
     -- •а, дело вовсе не проиграно!
     џ   загорелсЯ   надеждой,   мысль   у   менЯ   лихорадочно
заработала!..  џ  и прежде полагал, что в бумагах …вфимии могут
найтись  письма  ‚икторина,  сообщавшего  о   своем   намерении
поЯвитьсЯ  в  замке  под  видом  монаха. ЋсновываЯсь на этом, Я
хотел придумать версию о своей встрече с ‚икторином  и  даже  с
самим  Њедардом,  за которого менЯ принимали; сообщить, что мне
приходилось слышать о приключениЯх графа в замке, столь  ужасно
закончившихсЯ,  и,  ссылаЯсь, на поразительное сходство с этими
лицами,  придумать  длЯ  себЯ  какую-то  невинную   роль.   Њне
предстоЯло тщательно обдумать все до мельчайших подробностей, и
вот  Я  решил  сочинить  целый  роман,  который должен был менЯ
спасти!.. Џо моему требованию мне принесли перьев и чернил  длЯ
письменных  показаний о тех обстоЯтельствах моей жизни, которых
Я не коснулсЯ на допросе.  џ  напрЯженно  работал  до  глубокой
ночи;  фантазиЯ  у  менЯ  разгорелась  вовсю,  и постепенно мои
вымыслы стали принимать законченную  форму,  и  все  прочней  и
прочней становились хитросплетениЯ безграничной лжи, которыми Я
надеЯлсЯ заслонить перед взором следователЯ правду.
     Ѓашенные  часы  пробили  двенадцать,  когда Я снова уловил
тихий отдаленный стук, нагнавший на менЯ накануне такую жуть...
џ  старалсЯ  не  обращать  на  него  вниманиЯ,  но  все  громче
раздавались  мерные  удары,  а в промежутках кто-то по-прежнему
стонал и смеЯлсЯ... •ватив кулаком по столу, Я крикнул  во  все
горло:
     --Џотише  вы там, внизу! --надеЯсь вернуть себе бодрость и
разогнать овладевший мной страх, но там,  под  сводами  нижнего
этажа, все резче и пронзительней перекатывалсЯ хохот и слышалсЯ
запинающийсЯ голос:
     -- Ѓра-тец  мой,  бра-тец...  пусти  менЯ к себе наверх...
на-верх... от-крой... слышишь: открой!..
     ЏрЯмо  подо  мной,  в   подполье,   скребло,   дребезжало,
царапало, и в промежутках раздавались все те же стоны и смех; с
каждой   минутой   все  Явственней  звучали  шорох,  царапанье,
скрежет... а в перерывах слышалсЯ глухой шум, точно от  падениЯ
тЯжелых  глыб...  џ вскочил, держа лампу в руке. ‚друг пол подо
мной заколебалсЯ, Я отступил и увидел, что на том месте, где  Я
только что стоЯл, каменнаЯ плита начинает распадатьсЯ на мелкие
куски.  џ схватил ее и без особого труда приподнЯл. ‘квозь дыру
прорвалсЯ тусклый свет, и навстречу мне протЯнулась голаЯ рука,
в которой сверкал нож. ‘одрогнувшись от ужаса,  Я  отпрЯнул.  Ђ
снизу до менЯ донессЯ запинающийсЯ голос:
     -- Ѓра-тец!  Ѓра-тец,  Њедард  там,  там,  он лезет к тебе
наверх... Ѓери же...бери... круши... круши... и в  ле-лес...  в
лес!
     ‚незапно  менЯ осенила мысль о бегстве; преодолеваЯ страх,
Я схватил нож, который совала мне голаЯ рука, и  начал  усердно
отбивать   известку,   скреплЯвшую   плиты   пола.   Ђ   некто,
находившийсЯ внизу, ловко орудовал,  выталкиваЯ  плиты  наружу.
“же  четыре  или  пЯть плит были отброшены в сторону, как вдруг
из-под пола поднЯлсЯ  обнаженный  по  самые  бедра  человек  и,
устремив  на  менЯ  пристальный  мертвенный  взглЯд, разразилсЯ
безумным,  насмешливым,  наводЯщим  ужас  хохотом.  ‹ампа  Ярко
осветила  его  лицо... Я узнал в этом призраке самого себЯ... и
рухнул без чувств на пол.
     ЋчнулсЯ Я от резкой боли  в  руках!  ‚округ  было  светло,
тюремный  надзиратель  стоЯл возле менЯ с ослепительно горевшим
фонарем,  звон  цепей  и  удары  молота  гулко  отдавались  под
сводами.  ќто заковывали менЯ в кандалы. Њало было наручников и
ножных кандалов, -- менЯ оковали по талии  железным  обручем  и
посадили на цепь, прикрепленную к стене.
     -- Ќадеюсь,  теперь  ваша  милость  перестанет помышлЯть о
побеге, -- промолвил тюремный надзиратель.
     -- Ђ за что молодца посадили? -- спросил кузнец.
     -- ќх, €ост, -- ответил надзиратель, -- разве ты ничего не
слыхал? ‚ городе только и толков, что  о  нем.  ќтот  проклЯтый
капуцин   зарезал   трех   человек.   Ћ   нем  узнали-таки  всю
подноготную. …ще несколько  деньков,  и  у  нас  будет  славнаЯ
потеха, -- то-то завертЯтсЯ колеса!..
     џ  больше  ничего не слышал, ибо снова потерЯл сознание. ‘
трудом вышел Я из оцепенениЯ, в котором находилсЯ долгое времЯ.
‚округ была непроницаемаЯ тьма. Ќо  вот  тусклый  дневной  свет
начал  пробиватьсЯ  в  низкую,  не  более  шести  футов высоты,
сводчатую камеру, и Я с ужасом догадалсЯ,  что  менЯ  перенесли
туда  из  прежней. ЊенЯ мучила жажда, Я схватил кружку с водой,
стоЯвшую подле менЯ, но что-то холодное и липкое скользнуло  по
моей   руке,   и   Я  увидел  спасавшуюсЯ  неуклюжими  прыжками
отвратительную, раздувшуюсЯ жабу. ‘ отвращением и омерзением  Я
выронил кружку из рук.
     -- ЂврелиЯ!   --  простонал  Я  в  отчаЯнии,  раздавленный
обрушившимсЯ на менЯ несчастием. -- ‡ачем лгать, изворачиватьсЯ
и отпиратьсЯ на следствии?..  ‡ачем  прибегать  к  дьЯвольскому
лицемерию? ’олько затем, чтобы на несколько минут продлить свою
истерзанную,  мучительную  жизнь?  —его  ты  хочешь,  безумец?!
Ћбладать  Ђврелией,  котораЯ  может  стать  твоей  лишь   ценою
неслыханного  преступлениЯ?.. ‚едь если даже ты обморочишь всех
на свете и они поверЯт  в  твою  невиновность,  она  все  равно
распознает в тебе проклЯтого убийцу ѓермогена и будет гнушатьсЯ
тобою.  †алкий  сумасброд,  где  твои честолюбивые замыслы, где
вера в твое сверхчеловеческое могущество и  стремление  править
своей  судьбой?  ’ебе никогда не избавитьсЯ от Ядовитого червЯ,
что точит твое сердце? …сли даже рука правосудиЯ пощадит  тебЯ,
ты все равно погибнешь от безысходного отчаЯниЯ.
     ѓромко  сетуЯ,  бросилсЯ  Я  на  солому  и  в  тот  же миг
почувствовал, что мне вдавилсЯ в грудь какой-то твердый предмет
в кармане камзола. џ сунул туда руку и вытащил  небольшой  нож.
‡а  все  времЯ,  что  Я  сидел  в  тюрьме, у менЯ не было ножа,
значит, это был, без сомнениЯ, тот самый, что вложил мне в руку
мой  призрачный  двойник.  ‘   трудом   поднЯлсЯ   Я   и   стал
рассматривать  ножик  в  полоске  Яркого  света.  “  него  была
сверкающаЯ серебрЯнаЯ рукоЯтка. Ќепостижимый ђок! „а  ведь  это
был  стилет, которым Я заколол ѓермогена, Я потерЯл его вот уже
несколько недель. ‚незапно менЯ  озарила  чудеснаЯ  мысль,  мне
представлЯлась  возможность  избавитьсЯ от позора! ЌеобъЯснимый
случай, благодарЯ которому в руке у менЯ очутилсЯ нож, Я принЯл
за перст Ѓожий, указание искупить мои преступлениЯ и  в  смерти
обрести  примирение  с Ђврелией. ‘ловно луч божественного огнЯ,
воспламенила  мне  сердце  любовь  к  Ђврелии,   свободнаЯ   от
греховных вожделений. Љазалось, Я вижу перед собой Ђврелию, как
тогда,  в исповедальне церкви монастырЯ капуцинов. "„а, Я люблю
тебЯ, Њедард, но ты не  мог  постигнуть  моей  любви!..  ‹юбовь
моЯ--это  смерть!"  --напевно  звучал голос Ђврелии, и Я принЯл
твердое решение  поведать  следователю  примечательную  историю
моих заблуждений, а затем покончить с собой.
     ’юремный  надзиратель  вошел  в  камеру  и принес необычно
хорошую еду да еще и бутылку вина.
     -- Џо  личному  распорЯжению  герцога,  --   поЯснил   он,
накрываЯ  на  стол,  внесенный  слугой, потом он отомкнул цепь,
которой Я был прикован к стене.
     џ попросил надзирателЯ передать следователю, что прошу его
выслушать менЯ, дабы многое ему открыть, ибо тЯжкое бремЯ лежит
у менЯ на душе. Ћн обещал исполнить мое  поручение,  но  тщетно
ждал Я вызова на допрос, никто не поЯвлЯлсЯ; наконец, когда уже
совсем  стемнело,  вошел  слуга  и  зажег подвешенную к потолку
лампу. Ќа душе у менЯ было спокойнее, чем прежде, но Я  был  до
того  измучен,  что  вскоре  погрузилсЯ  в глубокий сон... ЊенЯ
ввели в длинный мрачный сводчатый зал, и Я увидел там одетых  в
черные  одеЯниЯ  духовных лиц на высоких стульЯх, расставленных
вдоль стен. Џеред  ними  за  столом,  накрытым  кроваво-красным
сукном,  сидел  судьЯ,  а  возле  него  доминиканец в орденском
одеЯнии.
     -- ’ы предан ныне  церковному  суду,  --  заговорил  судьЯ
нарочито  торжественным тоном, -- ибо тщетны оказались все твои
ухищрениЯ, о закоснелый в преступлениЯх монах, скрыть свое  имЯ
и  свой сан. ”ранциск, в монашестве Њедард, расскажи нам, какие
злодеЯниЯ ты совершил?
     џ хотел с полной  откровенностью  рассказать  о  том,  что
учинил  греховного  и преступного, но, к ужасу моему, слова мои
не имели ничего общего с моими мыслЯми  и  намерениЯми.  ‚место
чистосердечного  покаЯнного  признаниЯ  Я  пустилсЯ  в нелепые,
несуразные  разглагольствованиЯ.  ’огда  доминиканец   вскочил,
выпрЯмилсЯ  во весь свой исполинский рост и воскликнул, пронзаЯ
менЯ грозно сверкнувшим взором:
     -- Ќа дыбу тебЯ, строптивый, закоренелый грешник монах!
     ‚округ поднЯлись со своих мест странные фигуры,  протЯнули
ко мне длинные руки и хором крикнули жуткими хриплыми голосами:
     -- Ќа дыбу его, на дыбу!
     џ  выхватил  нож и ударил себЯ прЯмо против сердца, но моЯ
рука непроизвольно взметнулась кверху; Я попал себе в шею,  как
раз  в  то место, где у менЯ был рубец в виде креста, но клинок
мгновенно рассыпалсЯ, точно стеклЯнный, на мелкие  кусочки,  не
причинив  мне  вреда.  ’ут  менЯ  схватили  подручные  палача и
поволокли в глубокое сводчатое подземелье. „оминиканец и  судьи
спустились   вслед   за   мной.   ‘удьЯ  еще  раз  настоЯтельно
потребовал, чтобы Я созналсЯ. џ  снова  тщилсЯ  высказать,  как
глубоко  Я  раскаиваюсь,--и  снова  жестокий разлад между моими
намерениЯми и словами... џ говорил, раскаиваЯсь в душе во всем,
испытываЯ гнетущий стыд, но все,  что  произносили  уста,  было
плоско, бессвЯзно, бессмысленно. Џо знаку доминиканца подручные
палача  раздели  менЯ  донага,  свЯзали  мне  руки  за  спиной,
подвесили  к  потолку  и   принЯлись   растЯгивать   сухожилиЯ,
выворачиваЯ  распадавшиесЯ  с  хрустом  суставы.  џ  завопил от
нестерпимой, Яростной боли и проснулсЯ. Ѓоль в руках и ногах не
затихала, но  ее  причинЯли  тЯжелые  цепи,  в  которые  Я  был
закован;  вдобавок  что-то  придавило мне глаза, и Я не в силах
был их открыть. ‚незапно будто камень снЯли у менЯ с головы,  Я
быстро  выпрЯмилсЯ,--доминиканец  стоЯл возле моего соломенного
ложа.  ‘он  переходил  в  действительность,   леденЯщаЯ   дрожь
пробежала  у  менЯ  по  спине.  ‘о скрещенными на груди руками,
неподвижно, будто статуЯ, стоЯл монах, глЯдЯ  на  менЯ  в  упор
глубоко   ввалившимисЯ   черными   глазами.  џ  узнал  ужасного
•удожника  и  в  полуобморочном  состоЯнии  откинулсЯ  на  свою
подстилку...  Ќе обман ли это чувств, порожденный испытанным во
сне возбуждением? ЏревозмогаЯ себЯ,  Я  приподнЯлсЯ,  но  монах
стоЯл неподвижно и все смотрел на менЯ впалыми черными глазами.
’ут Я воскликнул в Яростном отчаЯнии:
     -- Џрочь  отсюда...  ужасный человек... нет, не человек, а
сам сатана, ты  хочешь  ввергнуть  менЯ  в  вечную  погибель...
Џрочь, проклЯтый, прочь!
     -- †алкий,   близорукий   глупец,  Я  вовсе  не  тот,  кто
стремитсЯ оковать тебЯ нерасторжимыми  железными  узами!..  кто
хочет  тебЯ  отвратить от свЯщенного дела, совершить которое ты
призван  €звечной   ‘илой...   Њедард!..   жалкий,   близорукий
глупец...   страшным,   грозным   ЯвлЯлсЯ   Я  тебе,  когда  ты
легкомысленно  наклонЯлсЯ  над   разверстой   бездной   вечного
проклЯтиЯ. џ предостерегал тебЯ, но не был понЯт тобой! ‚стань!
Џодойди   ко  мне!  Њонах  произнес  эти  слова  глухо,  тоном,
исполненным глубокой, душераздирающей скорби; взор его,  только
что  внушавший  мне  такой  ужас,  был нежен и кроток, и уже не
столь суровы были черты его лица. ЌеописуемаЯ тоска  сжала  мне
сердце;  прежде  столь  устрашавший  менЯ  •удожник казалсЯ мне
теперь посланцем €звечной ‘илы, ЯвившимсЯ  ободрить  и  утешить
менЯ в моей безграничной беде...
     џ поднЯлсЯ с ложа, приблизилсЯ к нему, это не был призрак:
Я осЯзал его одежду; невольно Я преклонил колени, и он возложил
мне на  голову  руку,  словно  благословлЯЯ  менЯ. € перед моим
душевным взором  стали  развертыватьсЯ,  сиЯЯ  всеми  красками,
пленительные картины...
     Ћ,  Я  вновь  очутилсЯ  в свЯщенном лесу!.. ќто была та же
местность, куда по- чужеземному одетый Џилигрим в  младенчестве
моем  привел  ко  мне  мальчика лучезарной красоты. џ порывалсЯ
уйти, менЯ тЯнуло  в  церковь,  что  виднелась  невдалеке.  Њне
чудилось: там, жестоко осудив себЯ и принесЯ покаЯние, Я получу
отпущение  содеЯнных мною тЯжких грехов. Ќо Я не мог сдвинутьсЯ
с места... и Я не прозревал, не постигал, что со мною и  кто  Я
такой.  €  вот  послышалсЯ  голос,  глухой, как бы исходЯщий из
пустоты:
     -- Њысль -- это уже деЯние!..
     ‚идение рассеЯлось; слова эти произнес •удожник.
     -- Ќепостижимое существо, так это всюду  был  ты?..  в  то
злополучное утро -- в церкви монастырЯ капуцинов близ Ѓ.?.. € в
имперском городе?.. € сейчас?..
     -- Џогоди,   --  прервал  менЯ  •удожник,  --  да,  это  Я
неизменно стоЯл на страже, готовый  тебЯ  спасти  от  гибели  и
позора,  но  ты  всегда  был  глух  и  слеп! „ело, длЯ коего ты
избран, ты совершишь длЯ своего же спасениЯ.
     -- Ђх, -- воскликнул Я в отчаЯнии, -- почему ты не удержал
мою руку, когда Я, проклЯтый злодей, того юношу...
     -- ќто не было мне дозволено, --  промолвил  •удожник,--не
спрашивай  больше! €бо величайшаЯ дерзость препЯтствовать тому,
что предопределено €звечной ‘илой... Њедард! ’ы пойдешь к своей
цели...  завтра!  џ  задрожал  от  леденЯщего  ужаса,  ибо  мне
показалось,  что  Я  уразумел  слова  •удожника. Ћн знал о моей
решимости покончить с собой и ободрЯл менЯ.  Ќеслышными  шагами
•удожник направилсЯ к двери камеры.
     -- Љогда, о, когда увижу Я тебЯ вновь?
     -- “  цели!  --  еще раз повернувшись ко мне, торжественно
воскликнул он, но так громко, что задрожали своды подземельЯ...
     -- ‡начит, завтра?..
     „верь тихо повернулась на петлЯх, и •удожник исчез.
     Ќаутро, едва взошло солнце, ЯвилсЯ тюремный надзиратель со
своими помощниками, и они тотчас  же  освободили  от  оков  мои
кровоточащие руки и ноги. ќто означало, что менЯ сейчас поведут
на  допрос.  ‘осредоточившись  в  себе, примирившись с мыслью о
близкой смерти, Я поднЯлсЯ наверх  в  судебный  зал;  в  уме  Я
построил   уже   свое   признание   и  надеЯлсЯ  все  высказать
следователю  в  кратких  словах,  но  не   опускаЯ   ни   одной
подробности.  ‘ледователь  быстро  подошел  ко  мне, но, должно
быть, у менЯ был такой  убитый  вид,  что  приветливаЯ  улыбка,
освещавшаЯ    его    лицо,   сменилась   выражением   глубокого
состраданиЯ. Ћн схватил обе мои руки и тихонько посадил менЯ  в
свое  кресло.  ‡атем,  посмотрев  на  менЯ  в упор, он произнес
медленно и торжественно:
     -- ѓосподин фон Љрчинский! ‘ообщаю вам радостную весть! ‚ы
свободны!  Џо  повелению  герцога  следствие  прекращено.   ‚ас
принЯли за другое лицо, всему виной ваше невероЯтное сходство с
ним.  Ќевиновность  ваша  установлена с полной очевидностью! ‚ы
свободны!
     ‚се  зашумело,  засвистело,  взвихрилось  вокруг   менЯ...
”игура  следователЯ  замерцала,  стократно  повторЯЯсь  на фоне
мрачного,  густого  тумана,  и  все  потонуло  в  непроницаемой
тьме... Ќаконец, Я почувствовал, что мне смачивают лоб холодной
водой,  и  очнулсЯ  от глубокого обморока. ‘ледователь прочитал
мне краткий протокол, где было сказано, что он поставил менЯ  в
известность о прекращении дела и приказал освободить из тюрьмы.
џ   молча   расписалсЯ,   не   в  силах  произнести  ни  слова.
Ќеописуемое, разъедавшее душу чувство подавлЯло во  мне  всЯкую
радость.  ‘ледователь смотрел на менЯ с участливым добродушием,
и мне показалось, что  именно  теперь,  когда  поверили  в  мою
невиновность  и  решили  менЯ  освободить,  Я обЯзан откровенно
признатьсЯ в совершенных мною злодеЯниЯх и затем вонзить себе в
сердце нож.
     џ хотел заговорить, но следователь, казалось, желал, чтобы
Я поскорее ушел. џ направилсЯ к выходу, но  он  нагнал  менЯ  и
сказал:
     -- ‘ейчас  Я  перестал  быть  следователем;  Я  должен вам
сказать, что с первого же  мгновениЯ,  как  Я  увидел  вас,  вы
чрезвычайно  заинтересовали  менЯ.  •отЯ ваша вина, согласитесь
сами, и представлЯлась вполне очевидной, мне все  же  хотелось,
чтобы  вы  не  оказались тем отвратительным монахом-злодеем, за
которого  вас  принимали.  ’еперь  позволю  себе   доверительно
сказать  вам... ‚ы не полЯк. ‚ы родом отнюдь не из Љвечичева. €
зовут вас вовсе не ‹еонард Љрчинский.
     џ твердо и спокойно ответил:
     -- „а, это так.
     -- € вы не из духовного званиЯ?  --  спросил  следователь,
потупив  глаза,  очевидно,  длЯ  того,  чтобы  не  смутить менЯ
инквизиторским взглЯдом. ‚ душе у менЯ поднЯлась бурЯ...
     -- ’ак выслушайте менЯ! -- непроизвольно воскликнул Я.
     -- ’с! -- перебил менЯ следователь. -- ЏодтверждаютсЯ  мои
первоначальные    предположениЯ.   ’ут   действуют   загадочные
обстоЯтельства, и по какой-то таинственной причуде судьбы жизнь
ваша тесно переплелась с жизнью некоторых  важных  особ  нашего
двора.  Џо  своему  должностному  положению  Я не вправе глубже
проникать в эту тайну, и  Я  счел  бы  неуместным  любопытством
выманивать  у  вас  какие-либо  сведениЯ  о  вас и о ваших, как
видно, совершенно исключительных обстоЯтельствах!.. € все же не
лучше ли  длЯ  вас  покинуть  эти  места,  чтобы  вырватьсЯ  из
обстановки, угрожающей вашему спокойствию? Џосле всего, что тут
произошло, пребывание здесь едва ли будет вам приЯтно...
     Џока  следователь  это  говорил, быстро стали рассеиватьсЯ
тени, так омрачавшие мне душу. џ вновь обретал жизнь, и кипучаЯ
радость бытиЯ забила во мне ключом. ЂврелиЯ! џ  снова  думал  о
ней, неужели же мне уехать отсюда, прочь от нее?..
     џ проговорил с глубоким вздохом:
     -- € покинуть ее?..
     ‘ледователь  посмотрел  на  менЯ с величайшим изумлением и
быстро сказал:
     -- Ђх, теперь  Я,  кажетсЯ,  понимаю!  „ай  Ѓог,  господин
‹еонард,  чтобы  не сбылось весьма дурное предчувствие, которое
только сейчас длЯ менЯ проЯснилось.
     ’ем временем во мне произошла резкаЯ перемена.  ‚  душе  у
менЯ   не  осталось  и  следа  от  раскаЯниЯ  и  Я,  набравшись
преступной   дерзости,   спросил   следователЯ   с   лицемерным
спокойствием:
     -- ’ак, значит, вы считаете менЯ виновным?..
     -- Џозвольте   мне,   сударь,--ответил   серьезным   тоном
следователь,  --  держать  при  себе  мои  убеждениЯ,   которые
вдобавок основаны лишь на мимолетном прозрении. Ќеоспоримо и по
всей  форме  доказано,  что вы вовсе не монах Њедард, ибо монах
этот находитсЯ здесь и опознан самим  отцом  Љириллом,  который
был  обманут  вашим  невероЯтным  сходством, да и монах этот не
отрицает, что он и есть  именно  тот  капуцин.  ’ем  самым  все
сложилось  надлежащим  образом,  чтобы  очистить  вас от всЯких
подозрений, почему Я и готов верить, что вы  не  чувствуете  за
собой никакой вины.
     ’ут  за  следователем  пришел  служащий  из суда, и, таким
образом, разговор был прерван как раз  в  то  времЯ,  когда  он
становилсЯ длЯ менЯ крайне тЯгостным.
     џ  вернулсЯ  в свою квартиру и нашел там все в том виде, в
каком оставил. Ѓумаги мои, запечатанные  в  пакете,  лежали  на
письменном   столе;  недоставало  только  бумажника  ‚икторина,
кольца  …вфимии  да  веревочного  поЯса  капуцина,   --   итак,
оправдались  догадки,  пришедшие  мне в голову в тюрьме. ‘пустЯ
некоторое времЯ ко мне ЯвилсЯ камер-лакей и вручил мне  подарок
герцога  -- осыпанную драгоценными камнЯми золотую табакерку, а
также его собственноручную записку.
     "‘   вами   весьма   дурно    обошлись,    господин    фон
Љрчинский,--писал  герцог,--но ни Я, ни мои судьи не виноваты в
этом. ‚ы невероЯтно похожи на одного очень дурного человека; но
теперь все разъЯснилось наилучшим  образом;  посылаю  вам  этот
знак  моего  благоволениЯ и надеюсь в непродолжительном времени
увидеть вас".
     џ отнессЯ с полным равнодушием к милости герцога и  к  его
подарку;  после  долгого  пребываниЯ  в  строгом  заключении  Я
испытывал гнетущую печаль,  котораЯ  подтачивала  мои  душевные
силы;  Я чувствовал настоЯтельную потребность в поддержке также
и  моих  телесных  сил,  и  потому  менЯ  обрадовало  поЯвление
лейб-медика.  Ћсмотрев  менЯ  и прописав мне все, что нужно, он
промолвил:
     -- Ќадо же случитьсЯ  такому  странному  стечению  роковых
обстоЯтельств! Љак раз в ту минуту, когда все были уверены, что
вы  именно  тот  отвратительный монах, который натворил столько
бед  в  семье  барона  фон  ”.,  монах  этот  вдруг  поЯвлЯетсЯ
собственной персоной, и с вас снимают все подозрениЯ!
     -- “верЯю вас, что Я ничего не знаю о тех обстоЯтельствах,
какие  повлекли  за  собой мое освобождение; следователь сказал
мне только, что  капуцин  Њедард,  которого  разыскивали  и  за
которого менЯ было принЯли, найден здесь.
     -- €  вовсе  не  найден, а его привезли крепко свЯзанным в
телеге и, как это ни странно, в  то  самое  времЯ,  когда  сюда
прибыли  и  вы.  Џомните,  Я  вам  рассказывал  об удивительных
событиЯх, происшедших много лет тому назад при нашем  дворе,  и
менЯ  прервали,  когда  Я начал говорить о злодее Њедарде, сыне
”ранческо, и о  гнусных  злодеЯниЯх,  совершенных  им  в  замке
барона  ”. џ подхватываю нить повествованиЯ на том самом месте,
где ее оборвали... ‘естра нашей  герцогини,  котораЯ,  как  вам
известно, состоит аббатисой монастырЯ бернардинок в Ѓ., оказала
покровительство   бедной   женщине,   возвращавшейсЯ  со  своим
ребенком из монастырЯ ‘вЯтой ‹ипы.
     --†енщина была вдовой ”ранческо,  а  ее  сын--  тот  самый
Њедард?
     -- ‘овершенно верно, но как вам удалось это узнать?
     --’аинственные обстоЯтельства жизни капуцина Њедарда стали
мне известны  совсем  необычайным образом. џ точно осведомлен о
том, что с ним произошло, вплоть до его бегства из замка барона
”.
     -- Ќо как?.. и кто...
     -- ‚се это Я увидел во сне, который пригрезилсЯ мне наЯву.
     -- ‚ы шутите?
     --€ не думаю. Њне действительно  представлЯетсЯ,  будто  Я
слышал  во  сне  повествование  того несчастного, которого, как
игрушку темных сил, бросало из стороны  в  сторону,  от  одного
злодеЯниЯ к другому... Љогда Я ехал сюда, возница сбилсЯ с пути
в ...ском лесу; Я попал в дом лесничего и там...
     -- Ђ, понимаю, там вы повстречались с монахом...
     -- ‚от именно, только он был совсем помешанный.
     -- Ђ  теперь  он  как будто здоров. „а и тогда у него были
минуты просветлениЯ, в одну из них он вам все и рассказал?..
     -- Ќе совсем так. Ћн вошел ночью ко мне в комнату,  ничего
не  знаЯ  о  моем приезде. “видев человека, невероЯтно, как две
капли воды, на него похожего, он пришел в ужас. Ћн решил, что Я
-- его  двойник  и  мое  поЯвление...  предвещает  ему  близкую
смерть...  ‡апинаЯсь...  заикаЯсь...  он  делал  свои покаЯнные
признаниЯ... но Я был так измучен после долгого пути, что  менЯ
одолевал  сон;  и все же мне сквозь дрему чудилось, будто монах
уже спокойно и сдержанно продолжает свой рассказ, и сейчас Я  и
в  самом деле не знаю, на каком месте повествованиЯ менЯ свалил
сон. ‚прочем, мне кажетсЯ, монах утверждал, будто  не  он  убил
…вфимию и ѓермогена, а граф ‚икторин...
     -- ‚се это странно... очень странно... но почему вы ничего
не сказали об этом следователю?
     -- ђазве  мог  Я  надеЯтьсЯ,  что следователь придаст хоть
какое-нибудь  значение  столь  неправдоподобному  рассказу?   €
вообще,  как  может  наш  просвещенный  суд  верить  в какие-то
чудеса?
     -- „а, но вы ведь могли бы сразу же  догадатьсЯ,  что  вас
принимают  за  этого  безумного  монаха, и сказать, что он-то и
есть капуцин Њедард.
     -- „а, пожалуй... особенно после того, как выживший из ума
старик, мне кажетсЯ, его называли Љириллом, настойчиво  выдавал
менЯ  за  монаха своего монастырЯ. Ќо мне и в голову не пришло,
что тот безумный монах и есть Њедард и что преступление, в коем
он мне призналсЯ, предмет настоЯщего судебного разбирательства.
‚едь лесничий сказал мне, что  монах  никогда  не  называл  ему
своего имени... как же удалось это открыть?
     -- Ћчень   просто.   Љак  вам  известно,  монах  этот  жил
некоторое  времЯ  у  лесничего;   казалось,   он   уже   совсем
выздоровел,  но  внезапно безумие овладело им с такой ужасающей
силой, что лесничий был вынужден  отправить  его  сюда,  и  его
заперли  в  доме  умалишенных.  ’ам он сидел неподвижно, словно
статуЯ, дни и ночи напролет, тупо  глЯдЯ  перед  собой.  Ћн  не
говорил  ни  слова,  он  рукой не мог пошевелить, и кормить его
приходилось  насильно.  ЏрименЯли  различные  средства,   чтобы
вывести   его   из   оцепенениЯ,   но  все  было  тщетно,  а  к
сильнодействующим прибегать не решались,  чтобы  не  вызвать  у
него  приступа  дикой  Ярости.  Ќесколько  дней  назад  в город
ЯвлЯетсЯ  старший  сын  лесничего  и  навещает  монаха  в  доме
умалишенных. Ћн уходит, убедившись в его безнадежном состоЯнии,
и  как раз в это времЯ видит проходЯщего мимо патера Љирилла из
монастырЯ капуцинов близ Ѓ. Ћн обращаетсЯ  к  нему  с  просьбой
посетить  запертого  здесь  злосчастного  капуцина, на которого
свидание с братом его ордена может  благотворно  подействовать.
Ќо  как  только  Љирилл  увидел  монаха,  он  в ужасе отпрЯнул:
"ЏресвЯтаЯ  матерь  ЃожиЯ!  Њедард,  злосчастный  Њедард!"  ’ак
воскликнул  Љирилл,  и в тот же миг мертвенно-неподвижные глаза
монаха оживились. Ћн  поднЯлсЯ  и  с  глухим  стоном  бессильно
рухнул  на пол... Ђ Љирилл со всеми, кто присутствовал при этом
событии, тотчас же отправилсЯ к председателю уголовного суда  и
дал  показаниЯ.  ‘ледователь, которому было поручено вести ваше
дело, ЯвлЯетсЯ с Љириллом в дом умалишенных;  там  они  находЯт
монаха  в  состоЯнии  полного изнеможениЯ, но в здравом уме. Ћн
признаетсЯ, что он  действительно  монах  Њедард  из  монастырЯ
капуцинов  близ  Ѓ.  ‘о  своей стороны, Љирилл уверЯет, что его
ввело в заблуждение ваше невероЯтное сходство с Њедардом.  ‹ишь
теперь,  когда  перед  ним  подлинный  Њедард,  ему бросаетсЯ в
глаза, до чего он отличаетсЯ  от  господина  ‹еонарда  голосом,
выражением  глаз;  походкой  и  осанкой. Ќа левой стороне шеи у
него  нашли  довольно  значительный  рубец   в   виде   креста,
наделавший  столько  шуму в вашем процессе. ’ут же монаха стали
допрашивать  о  событиЯх  в  замке  барона  ”.  "џ   проклЯтый,
омерзительный злодей, -- сказал он слабым, еле слышным голосом,
-- Я  глубоко  раскаиваюсь  в  том,  что  Я  натворил...  Ђх, Я
позволил провести  себЯ  и  погубил  свою  бессмертную  душу!..
Џомилосердствуйте... дайте мне времЯ одуматьсЯ... Я во всем, во
всем  сознаюсь!"  Љогда  об этом довели до сведениЯ герцога, он
тотчас приказал  прекратить  возбужденное  против  вас  дело  и
освободить    вас    из   крепости.   ’акова   историЯ   вашего
освобождениЯ... Ђ монах препровожден теперь в тюрьму.
     -- €  призналсЯ  во  всем?  —то  же,  он  убил  …вфимию  и
ѓермогена? Ђ как же граф ‚икторин?..
     -- Ќасколько   мне   известно,   процесс   против   монаха
начинаетсЯ  лишь  сегоднЯ.  —то  же  до  графа  ‚икторина,  то,
кажетсЯ,  все  имеющее  отношение  к тем давнишним событиЯм при
нашем   дворе   должно   быть   непременно    покрыто    мраком
неизвестности.
     -- ЏризнатьсЯ,   Я   не   улавливаю  никакой  свЯзи  между
катастрофой при вашем дворе и событиЯми в замке барона ”.
     --„а Я, в сущности, имел в виду не столько самые  событиЯ,
сколько тех, кто принимал в них участие.
     -- џ вас не понимаю.
     -- ‚ы   помните  мой  рассказ  про  обстоЯтельства  гибели
принца?
     -- ђазумеетсЯ.
     -- ’ак неужели вам не Ясно, что ”ранческо питал преступную
страсть к итальЯнке? —то именно он проник раньше принца в покой
новобрачных  и  затем  сразил  насмерть  принца?..  Џлодом  его
злодеЯниЯ  был  ‚икторин...  Ћн  и  Њедард сыновьЯ одного отца.
‚икторин бесследно исчез, его так и не удалось разыскать.
     -- Њонах  столкнул  его  в  —ертову  пропасть.   ЏроклЯтие
безумному братоубийце!
     …два  Я  это  произнес,  как  послышалсЯ  тихий-тихий стук
призрачного страшилища, которое  преследовало  менЯ  в  тюрьме.
Ќапрасно   Я   тщилсЯ  побороть  охвативший  менЯ  ужас.  ‚рач,
казалось, не слышал никакого стука и не замечал моего волнениЯ.
Ћн продолжал:
     -- Љак!.. Ќеужели монах призналсЯ вам, что ‚икторин пал от
его руки?
     -- „а... ‘удЯ по  его  бессвЯзным  высказываниЯм,  этим  и
объЯснЯетсЯ  исчезновение  графа ‚икторина. ЏроклЯтие безумному
братоубийце!..
     ‚се сильней стучало, стонало, вздыхало; еле  слышный  смех
пронессЯ с каким-то присвистом по комнате, и затем прозвучало:
     -- Њедард... Њедард... хи... хи... хитрец... помоги!
     ‚рач, ничего не замечаЯ, продолжал:
     -- Џроисхождение  самого  ”ранческо  тоже  окутано  некоей
тайной. ‚есьма вероЯтно, что он в родстве  с  нашим  герцогским
домом. Ќесомненно, что …вфимиЯ -- дочь...
     ‡адрожав  на петлЯх, распахнулась от ужасного удара дверь,
пронзительный смех прокатилсЯ  по  комнате,  и  Я  завопил  как
безумный.
     -- •а-ха-ха,  братец,  ха-ха,  а  ну-ка,  живо, живо сюда,
ежели у тебЯ охота схватитьсЯ  со  мной...  у  филина  как  раз
теперь  свадьба; давай-ка взберемсЯ на крышу и поборемсЯ там, а
тот, кто столкнет другого, выйдет в короли и  вдоволь  напьетсЯ
крови...
     ‹ейб-медик, схватив менЯ за руки, закричал:
     -- —то  с вами? —то такое? ‚ы больны... да и впрЯмь опасно
больны. ‘корее же, скорей в постель!
     “ставившись на распахнутую дверь, Я ожидал, что вот-вот на
пороге  встанет  мой  отвратительный  двойник.  Ќо   никто   не
поЯвлЯлсЯ,  и  Я  вскоре  опомнилсЯ,  ужас  разжал свои ледЯные
когти. Ђ лейб-медик твердил, что Я даже не представлЯю себе, до
чего опасно Я  болен,  и  объЯснЯл  мой  недуг  всем,  что  мне
пришлось  пережить  в  тюрьме, потрЯсением, какое вызвал у менЯ
мой процесс. џ принимал приписанные мне лекарства,  но  гораздо
больше,   чем  его  врачебное  искусство,  моему  выздоровлению
содействовало то, что Я  более  не  слыхал  стука  и,  как  мне
казалось, мой ужасный двойник покинул менЯ навсегда.
     Ќо вот однажды утром золотистые лучи весеннего солнца Ярко
и приветливо   засиЯли   у  менЯ  в  комнате,  в  окно  повеЯло
сладостным благоуханием цветов; несказанное  томление  овладело
мною, менЯ потЯнуло на волю, и Я устремилсЯ в парк... „еревьЯ и
кусты  шелестом  и  шепотом приветствовали выздоравливающего от
смертельной болезни. џ дышал так,  словно  очнулсЯ  от  тЯжкого
сновидениЯ,  и  глубокие  вздохи мои звучали точно неизреченные
глаголы, слившиесЯ с ликующим пением птиц и веселым жужжанием и
гудением пестрых насекомых.
     „а!.. Я очнулсЯ в аллее, под сенью сумрачных  платанов,  и
тЯжким  сновидением  казалось  мне  не  только все пережитое за
последнее времЯ, но и всЯ моЯ жизнь с того часа, как Я  покинул
монастырь... Њне грезилось, что Я в парке капуцинов близ города
Ѓ.  ‚от  уже  под  далекими  кустами  выситсЯ крест, у подножиЯ
которого Я  некогда  горЯчо  молилсЯ  о  ниспослании  мне  силы
преодолеть  все  искушениЯ... Љрест казалсЯ мне теперь целью, к
которой Я должен идти, дабы повергнутьсЯ перед ним во прах и  с
сокрушенным  сердцем  каЯтьсЯ в преступных, греховных кошмарах,
навеЯнных на менЯ сатаной, и Я все шел  вперед,  воздев  кверху
сложенные  руки,  устремив  глаза  на  крест...  ‚оздушные токи
становились все сильней  и  сильней...  мне  чудились  духовные
гимны,  распеваемые  братией,  но  эти  звуки порождал веющий в
деревьЯх ветер, пленительно звеневший в лесу; у менЯ  захватило
дыхание, слабость не проходила, и Я вынужден был прислонитьсЯ к
дереву,  чтобы  не  упасть. Ќо менЯ снова неудержимо повлекло к
далекому кресту, Я  напрЯг  все  силы  и,  пошатываЯсь,  побрел
дальше,  но  смог  дойти  лишь  до  обросшей мохом скамьи возле
густого кустарника; тут мною овладело смертельное  изнеможение,
и  Я,  будто  дрЯхлый  старец,  медленно  опустилсЯ  на скамью,
глухими стонами облегчаЯ сдавленную грудь.
     ‚близи на дорожке послышалсЯ шорох...  "ЂврелиЯ!"--молнией
сверкнуло  у  менЯ в голове, и вот уже она действительно передо
мной!.. ‘лезы искренней скорби сверкали  в  ее  небесно-голубых
глазах,  но  сквозь  эти  слезы  сиЯл  пламенный  луч; Я уловил
неописуемое   выражение   жгучего   томлениЯ,   казалось    бы,
несвойственного Ђврелии. Ќо именно так сиЯл полный любви взглЯд
того   таинственного   существа   в   исповедальне,  которое  в
сладостных грезах столь часто ЯвлЯлось мне.
     -- Ћ, если бы  вы  могли  менЯ  простить!  --  пролепетала
ЂврелиЯ.
     Ћбезумев  от  невыразимого  восторга, Я бросилсЯ на колени
перед ней и схватил ее руки.
     -- ЂврелиЯ!.. ЂврелиЯ!.. ‡а тебЯ на пытку!.. на смерть!
     џ почувствовал, что менЯ легонько приподнимают...  ЂврелиЯ
приникла  к  моей  груди,  и  Я  потонул в пламенном блаженстве
поцелуев. Ќо вот, встревоженнаЯ шорохом, послышавшимсЯ  вблизи,
она вырвалась из моих объЯтий, и Я не посмел ее удерживать.
     -- €сполнились   все   мои  желаниЯ  и  надежды,  --  тихо
произнесла она, и тут Я  заметил  герцогиню,  поднимавшуюсЯ  по
тропинке.  џ  скрылсЯ  в  кустарнике, и лишь тогда с удивлением
заметил, что принимал за распЯтие серый иссохший ствол.
     џ более не чувствовал изнеможениЯ, жаркие поцелуи  Ђврелии
вдохнули  в  менЯ  новые  силы;  мне  чудилось,  что теперь мне
открылась тайна моего бытиЯ во всем его Ярком великолепии.  Ђх,
то была дивнаЯ тайна чистой любви, воссиЯвшаЯ мне во всей своей
лучезарной славе. џ был на вершине жизни; а далее мне предстоЯл
спуск,  ибо  должна была свершитьсЯ судьба моЯ, предначертаннаЯ
высшей силой...
     Ќебесным сновидением кажетсЯ мне эта  встреча  с  Ђврелией
теперь,   когда   Я   записываю   свои  воспоминаниЯ  обо  всем
происшедшем после нее. Ђ тебЯ, далекий, неведомый, в  чьи  руки
попадут  эти  листки,  Я  прошу вызвать в памЯти все испытанное
тобою в озаренном солнцем зените твоей жизни, и лишь  тогда  ты
поймешь   безутешное   горе  монаха,  поседевшего  в  скорби  и
сокрушении, и отнесешьсЯ с сочувствием к  его  сетованиЯм.  …ще
раз  прошу  тебЯ  припомнить  ту  блаженную пору, и мне незачем
будет рассказывать, как светло стало у менЯ на  душе  и  вокруг
менЯ  благодарЯ любви Ђврелии и сколь вдохновенно и глубоко дух
мой проникал в самую сердцевину жизни, и ты уразумеешь, какую Я
испытывал небесную радость,  какое  божественное  упование.  Ќе
было  у  менЯ  ни одной мрачной мысли, любовь Ђврелии омыла все
мои грехи,  притом  каким-то  чудесным  образом  зрело  во  мне
убеждение,  что  вовсе  не  Я был тем злополучным преступником,
который в замке барона ”. убил …вфимию и ѓермогена, а  безумный
монах,  которого  Я  встретил  в доме лесничего. ‘вои признаниЯ
лейб-медику Я уже не воспринимал  как  ложь,  а  как  правдивый
рассказ  о  таинственном,  непостижимом  длЯ  менЯ  самого ходе
событий.
     ѓерцог принЯл менЯ как друга, которого считал  погибшим  и
неожиданно  вновь  обрел;  естественно, что им задан был тон, с
которым все должны были считатьсЯ, и лишь герцогинЯ  оставалась
суровой и сдержанной, хотЯ и она несколько смЯгчилась.
     ЂврелиЯ  с  детской  непосредственностью отдавалась своему
чувству, не было в ее любви ничего греховного, что следовало бы
скрывать, и Я тоже никак не мог  утаить  свою  любовь,  которой
только  и  жил. ‚се замечали мои отношениЯ с Ђврелией, но никто
не говорил о них, ибо во взоре герцога читали, что если он и не
поощрЯет нашей любви, то готов терпеливо и  молча  ее  сносить.
Џоэтому  Я  часто  виделсЯ  с  Ђврелией,  порой даже с глазу на
глаз... џ заключил ее в  свои  объЯтиЯ,  она  отвечала  на  мои
поцелуи,  но чувствуЯ, как она трепещет в целомудренном страхе,
Я не давал  воли  своим  греховным  желаниЯм;  овладевшаЯ  мною
боЯзнь  гасила  все  преступные  мысли.  ЂврелиЯ,  казалось, не
подозревала об опасности, да ее и в самом деле не существовало,
ибо нередко, когда Я оставалсЯ с нею в комнате наедине  и  менЯ
ослеплЯла  ее  небеснаЯ  прелесть  и  все пламеннее разгоралась
страсть, она взирала на менЯ столь кротко и целомудренно,  что,
казалось,  небеса позволЯют мне, кающемусЯ грешнику, уже здесь,
на земле, приблизитьсЯ к свЯтой. „а, это была вовсе не ЂврелиЯ,
а сама  свЯтаЯ  ђозалиЯ,  и  Я  припадал  к  ее  ногам,  громко
восклицаЯ:
     -- Ћ  ты,  чистаЯ, свЯтаЯ, смею ли Я питать в своем сердце
земную любовь к тебе?
     ’ут она протЯгивала мне руку и отвечала нежно и кротко:
     -- Ђх,  Я  вовсе  не  свЯтаЯ,  а  попросту   благочестиваЯ
девушка, и Я очень тебЯ люблю!
     Ќесколько  дней  Я  не  виделсЯ  с  Ђврелией, она уехала с
герцогиней в расположенный неподалеку увеселительный замок.  Ќе
выдержав  разлуки,  Я  бросилсЯ  туда  же... Ѓыл поздний вечер,
встретившаЯсЯ мне в  саду  камеристка  сказала,  как  пройти  в
комнату  Ђврелии.  џ тихонько отворил дверь... вошел... на менЯ
повеЯ