
     „евочки в  доме снова завели  патефон. € снова  музыка сладостной болью
обволокла его душу. ќта пластинка называлась "ђиорита".
     -- Ќу Я пошел, -- сказал ђемзик и встал с крыльца.
     -- Ђ как же самолет? -- спросил —ик.
     -- Љакой самолет?
     -- Ќу тот, который сел в ЃрЯнском лесу, -- напомнил —ик.
     --  Ђх тот, -- вспомнил ђемзик,  чувствуЯ, что потерЯл вкус к рассказу,
-- им не разрешили спасти его...
     -- ђемзик, ты уходишь? -- спросила ‚ика, поЯвлЯЯсь в окне.
     -- „а, -- сказал он сухо, -- мне завтра рано вставать.
     -- ‘покойной ночи, ђемзик, -- сказала она, как бы растворЯЯ сухость его
ответа своей доброжелательностью.
     -- ‘покойной ночи, -- ответил ђемзик.
     -- Ђ на море когда? -- спросил —ик.
     -- —асиков в одиннадцать, -- ответил ђемзик  не оборачиваЯсь, -- Я тебе
крикну.
     Ћн подошел к  калитке, просунул руку сквозь штакетник  и скинул крючок.
Љалитка,  скрипнув, отворилась.  Ќо почему-то  собака  его не  кинулась  ему
навстречу.  Ћбычно  она лежала у крыльца под  огромным стволом магнолии, где
между толстыми, уходЯщими в землю корнЯми она нашла себе уютное место.
     ‘ начала войны,  когда в городе с продуктами  стало очень  трудно, мама
вместе с тремЯ  детьми, из  которых  ђемзик был  самым младшим,  переехала в
родную деревню Ђнхару, где работала в больнице и жила в доме дедушки.
     Џосле того  как  ее младший брат женилсЯ и привез из  Њосквы свою жену,
ђемзика  решили  оставить в городе, чтобы он ей помогал и ей не было страшно
одной.
     ‘ тех пор они жили здесь, и ђемзик ходил на базар, получал по карточкам
продукты и присматривал за  садом. ‚ообще с  тетей  ‹юсей ему жилось хорошо.
Ћна  была  добраЯ,  щедраЯ,  красиваЯ,  ђемзик   это  знал  точно.  Ќа   нее
посматривали мужчины. Ћдин  парень,  живший  на их улице и приехавший  домой
после госпиталЯ, однажды, увидев их вместе, крикнул ђемзику:
     -- ђемзик, родственника не хочешь?
     -- ’ы что, -- ответил ему  ђемзик, удивившись его неосведомленности, --
тетЯ ‹юсЯ жена дЯди Ѓаграта!
     -- Ќу  и везет же некоторым! -- сказал этот парень и  посмотрел на свою
вытЯнутую раненую ногу.
     ’етЯ  ‹юсЯ  улыбнулась ему, всем своим видом  показываЯ, что она  ценит
признание фронтовика.
     „а, ђемзику  нравилась жена дЯди, ее красота  казалась  ему заслуженным
подарком длЯ дЯди. …динственное, что огорчало его, --  это то, что мама Явно
ее  не любила.  ќто его сильно огорчало, но он успокаивал себЯ тем, что мама
сама очень любит своего младшего брата и ревнует ее к нему. Ћн знал, что это
с женщинами бывает.
     ‚еранда была освещена электрической лампочкой, потому  что отсюда  свет
не  был  виден  на  улица. ‘тол был  накрыт.  Ќа нем  стоЯл чайник,  укрытый
полотенцем, хлебница с  четырьмЯ кусками  хлеба,  банка с джемом и бутылка с
сиропом.
     Ќе останавливаЯсь на веранде, он  прошел  в прихожую, прошел мимо своей
комнаты и вошел в  столовую.  Ћн  увидел  тетю ‹юсю и ее подругу Љлаву. ’етЯ
Љлава стоЯла на четвереньках и, неприЯтно  выпЯтив зад,  шарила  веником под
кушеткой, пытаЯсь оттуда  выгнать собаку. Ќо  Ѓарс в ответ только рычал.  Ћн
почему-то не хотел вылезать из-под кушетки.
     ’етЯ ‹юсЯ, держа в одной руке керосиновую лампу и низко склонившись над
тахтой, что-то  искала  на  ней. ђемзик понЯл, что она  ищет клещей, которые
бывали на собаке, хотЯ он часто купал ее в море.
     ’етЯ  ‹юсЯ  была очень  брезглива  и не  любила кошек и  собак. ђемзика
всегда  удивлЯла и  огорчала  эта ее черта. ‚о всем остальном она была очень
добраЯ. ‚ернее, до сегоднЯшнего вечера казалась такой.
     ‘ейчас  она была в ночной рубашке с большим вырезом  на  груди. ’Яжелый
пучок  золотистых  волос  был  приподнЯт  на  затылке.  ‹адонью  одной  руки
прикрываЯ  свет от  окна  и низко  склонившись над  тахтой,  она внимательно
осматривала каждый кусок ковра, озаренный пЯтном света. ‹адонь, прикрывавшаЯ
лампу, просвечивала розовой кровью.
     Ћбе женщины были так увлечены, что не заметили, как он вошел в комнату.
„верь в спальне была слегка приоткрыта. € в этой приоткрытой двери он увидел
заднюю ножку кровати, простыню, свисавшую с  краЯ расстеленной постели, и на
одном из двух шаров, увенчивающих  спинку  кровати, нахлобученную полотнЯную
кепку.  ‘пальнЯ была освещена  светом луны,  падавшим из  невидимого  отсюда
окна.
     Њальчик сделал еще один шаг, так, чтобы в  приоткрытую дверь ничего  не
было  видно.  ‘ейчас  он  был  услышан,  и  тебЯ  ‹юсЯ  осторожно,  чтобы не
опрокинуть лампу, повернула  к нему голову. ’еперь ее нежное лицо, озаренное
лампой, светилось розовой кровью, так же, как и ладонь.
     -- Џомоги нам выгнать Ѓарса, -- сказала она, -- менЯ мутит от его блох.
     --  Ќа нем клещи бывают,  -- ответил ђемзик, -- блохастым он никогда не
бывал.
     --  ’ем  хуже,  -- сказала она,  нахмурившись, и опЯть  склонилась  над
кушеткой, -- Я, по-моему, видела эту мерзость... но никак не могу найти.
     ђемзику показалось, что она нахмурилась из-за того, что дверь в спальню
была приоткрыта и он мог что-нибудь увидеть.
     -- Ѓарс, ко  мне, -- сказал ђемзик, и собака, не выходЯ из-под кушетки,
радостно застучала по полу хвостом.
     ’ебЯ Љлава продолжала стоЯть на четвереньках, неприЯтно выпЯтив зад.
     -- Ѓарс, ко мне, говорЯт!
     € собака  вылезла из-под кушетки  и, виновато  вилЯЯ хвостом, подошла к
мальчику.
     -- “жин на столе, -- сказала тетЯ ‹юсЯ, -- можешь весь хлеб съесть...
     Љогда он  вместе с собакой  вышел  в переднюю,  он услышал  из столовой
голос тети  ‹юси,  угадал  значение  слов, произнесенных тихим  раздраженным
голосом:
     -- „верь прикрой...
     ђемзик  вышел  на  веранду  и  остановилсЯ, не  знаЯ,  что  делать.  Ћн
посмотрел на Ѓарса,  собака тоже посмотрела на  него, словно спрашиваЯ: "Ќу,
что теперь будем делать?"
     € эта полотнЯнаЯ кепка, нахлобученнаЯ на шар  и увиденнаЯ в приоткрытую
дверь, и эти упорные поиски клеща на кушетке, и эта розовеющаЯ кровь в свете
лампы,  и   этот  оттопыренный  зад   тети  Љлавы,  и  эти  попытки  выгнать
упирающегосЯ Ѓарса  --  все  это  слилось в его  душе  в картину невыносимой
гнусности.
     ‚се-таки он вспомнил, что с обеда голоден, и сел к столу. Ћн налил себе
теплого  кипЯтка,   закрасил  его  сиропом  и,  доставаЯ  ложкой   из  банки
мандариновый джем, мазал его на  хлеб  и ел, запиваЯ теплым  чаем. „жем был,
как всегда, прогорклый, и он третий  кусок хлеба ел без джема, хотЯ  в банка
его еще было много. Џоследний кусок хлеба он бросил собаке.
     ‚ыпив чаю, он продолжал сидеть за столом, не знаЯ, что делать. Џо возне
в столовой он чувствовал, что они  продолжают искать клещей. Ћн подумал: они
ищут клещей, а ќтот притаилсЯ  в спальне и  ждет, когда она придет к  нему и
лЯжет вместе с ним.
     ‚ременами с морЯ доносилсЯ ночной ветерок, и листьЯ виноградных плетей,
вьющихсЯ  под карнизом веранды, тихо лопотали. ѓроздьЯ недозрелой "изабеллы"
темнели в зеленых гирлЯндах листвы. Ћн дотЯнулсЯ рукой до ближайшей грозди и
машинально отщипнул несколько  Ягод.  ЉислаЯ  мЯкоть скользила в  горло.  Ћн
сплюнул шкурки на пол. Ѓарс тотчас же слизнул их.
     Ћн подумал: "ЋказываетсЯ, она предательница, а Я ей еще магнолии рвал".
Џримерно  в неделю раз он  влезал на дерево и  срывал тЯжелую,  пахучую чашу
цветка.
     -- Ѓожественно, -- говорила она,  окунаЯ лицо  в  белоснежные лепестки.
Њожет,  она  длЯ ќтого украшала  цветами магнолии свою спальню? Ћн подумал и
честно откинул такую возможность. Ћна ќтого  еще  не знала,  она еще даже не
работала, когда просила сорвать ей цветок магнолии. Ђ ведь первый раз сорвал
ей этот цветок дЯдЯ, когда они впервые вместе приехали из Њосквы.
     Ћн  с грустью вспомнил  тогдашнюю  радость. ‘колько  было  праздничного
народу в  доме, сколько стоЯло на полу  ее небрежно полураскрытых чемоданов,
откуда, как  ему казалось, вываливались несметные сокровища  ее одежд, какой
она была  радостной хохотушкой, как она бесконечно  чмокала дЯдю,  как она с
ђемзиком бегала по саду, удивлЯЯсь южной пышности цветов, фруктовым деревьЯм
и даже всЯким сорнЯкам,  которые здесь, оказываетсЯ, вымахивают до размеров,
неслыханных в Њоскве! Љак он тогда  любовалсЯ ими обоими,  как  он с  тайной
щедростью позволЯл ей любить его!
     Ќа следующий  день после  приезда дЯди в  доме  было  много гостей, все
радовались его приезду и женитьбе, и все крепко выпили, а потом, когда гости
вышли  на веранду, тетЯ ‹юсЯ показала на огромный цветок магнолии на вершине
дерева, и дЯдЯ полез сорвать  его, а гости, стоЯ на веранде  и  на лестнице,
сами крепко выпившие, смеЯлись его чудачеству и  подзадоривали его. € только
мама, побледнев, стоЯла на крыльце, повторЯЯ одно и то же:
     -- Ѓаграт, ты же выпивший... Ѓаграт, ты же выпивший...
     -- —тоб ночной бомбардировщик рухнул  с какой-то  паршивой магнолии, --
рычал он,  карабкаЯсь с ветки  на  ветку,  и, наконец,  дотЯнулсЯ до цветка,
обломал его и стал спускатьсЯ вниз.
     ђемзик  навсегда запомнил, как он висел  на последней ветке с  огромным
белым цветком, зажатым в зубах,  слегка покачиваЯсь и косЯсь на землю, чтобы
спрыгнуть,  переложив  тЯжесть на здоровую ногу, и  наконец под  смех и гром
рукоплесканий спрыгнул и, не удержавшись на здоровой ноге, упал на землю, но
тут же сделал вид, что он нарочно повалилсЯ, а она вместе с Ѓарсом подбежала
к нему, целуЯ его и подымаЯ с  земли. ѓости продолжали смеЯтьсЯ и хлопать  в
ладоши, и только мама, скрываЯ радость, сказала:
     -- ‹юдей постыдитесь...
     ...ѓромко  разговариваЯ, по  улице прошли мальчики, с которыми он сидел
на ступеньках крыльца.
     -- џ же говорил, угостЯт, -- сказал —ик.
     -- ’ы всегда угадываешь, -- восхитилсЯ ‹есик.
     -- “ менЯ нюх, -- сказал —ик.
     -- Ќо ты же не знал, что будет арбуз, -- заметил Ђбу.
     -- џ знал, что что-нибудь будет, -- это главное, -- сказал —ик.
     -- Џацаны, значит, завтра на море? -- раздалсЯ голос Ђбу уже  издалека,
и было Ясно, что —ик и ‹есик свернули к  своему дому,  а Ђбу пошел  дальше к
своему и уже оттуда крикнул.
     -- „а, -- ответил —ик, -- ко мне ђемзик зайдет, и мы тебе крикнем.
     -- ‘обак возьмете?
     --  ’ам  видно будет, --  важно  сказал —ик, и он услышал, как хлопнула
калитка в соседнем доме.
     ѓрустнаЯ зависть  к их беззаботности охватила ђемзика.  "Ќеужели и Я до
сегоднЯшнего днЯ был такой же, как они?" -- подумал он. Ћн почувствовал, что
больше никогда, никогда не сможет быть таким.
     „верь из прихожей отворилась, и тетЯ ‹юсЯ вышла на веранду.
     -- ’ы  еще не  спишь? -- спросила она,  поеживаЯсь от  ночной прохлады,
скрещиваЯ и с любовью поглаживаЯ свои тонкие, голые  руки. -- Љлава остаетсЯ
у нас...
     -- ‡наю, -- с невольной прозорливостью ответил он.
     --  ‡наешь? -- переспросила она и посмотрела ему прЯмо  в  глаза. Ћн не
выдержал ее взглЯда и  опустил свой.  “ него были огромные наивные  глазищи,
из-за которых дЯдЯ шутЯ называл его "Џтица ”еникс".
     -- Ќу да, -- сама ответила  она за него, -- уже ведь поздно... ‹ожись и
ты...
     -- Њне неохота, -- сказал он  и  неожиданно длЯ себЯ добавил: -- џ буду
спать здесь...
     ќто было неосознанным  желанием  отделитьсЯ от  них. Ћн  подумал:  тетЯ
Љлава остаетсЯ здесь, потому  что  ќтот остаетсЯ здесь. Ћн подумал:  так они
решили на случай, если приедет кто-нибудь из родственников или дЯдЯ.
     ‡а  этот год дЯдЯ трижды прилетал с  попутным транспортным самолетом, и
всегда ночью.  ђемзика всегда  будили,  и устраивалсЯ замечательный  ужин  с
жареными бататами,  с  американской  свиной  тушенкой, с  каким-то чудесным,
белым, как снег, хлебом. Љонсервы и хлеб всегда привозил дЯдЯ.
     Ћднажды он приехал с тем самым летчиком, которого он спас. Ћба они были
чем-то похожи  друг на друга.  Ћба  коренастые, небольшого роста, и у  обоих
грудь, как в панцире, в медалЯх и орденах. Љакое  счастье было прогуливатьсЯ
с ними по  набережной  и видеть, как  девушки  так и чиркают  их глазами,  а
пацаны с уважительной завистью смотрЯт на ђемзика. ‚ такие  минуты  ђемзик в
глубине души надеЯлсЯ, а иногда даже был уверен, что за ними тайно наблюдает
кто-нибудь из  тех людей,  которые  должны  разобратьсЯ  в деле отца  с этой
распроклЯтой  ртутью. Ћн думал,  что этот  тайный наблюдатель призадумаетсЯ,
глЯдЯ  на дЯдю, и скажет себе: не  может быть, чтобы  в одной и той же семье
был  и вредитель и  такой бравый летчик,  весь  в  орденах. Ќадо как следует
изучить историю с этой ртутью,  найденной в горах, может, отец  ђемзика и  в
самом деле ни в чем не виноват...
     Љ сожалению,  дЯдЯ во  времЯ этих неожиданных прилетов  бывал  дома  не
больше  двух-трех дней,  а  в последний раз  сказал,  что  теперь  не  скоро
прилетит, потому что фронт ушел вперед, а аэродром перебазируетсЯ.
     Ћна снова вышла на веранду, держа в руках две простыни и подушку.
     -- —то это ты киснешь, Џтица ”еникс? -- спросила она, взметнув простыню
и постелив ее на топчане. -- ‘ейчас Я тебе взобью подушку...
     ‚се это она  делала  и говорила, как ему сейчас казалось, с невыносимой
фальшью. Ћсобенно  фальшивым ему казалось, что она осмелилась  его  называть
так, как  его называл дЯдЯ. Ћна и раньше  иногда его так называла, но сейчас
это было невыносимо.
     --  ‹ожись,  -- сказала  она. Ћн не  двинулсЯ с места.  Ћн подумал: она
хочет, чтобы все в доме успокоилось и она спокойно ушла к ќтому.
     -- Њне еще  ноги  надо  вымыть, --  все  же  добавил он,  смЯгчаЯ  свое
упрЯмство. Ћна в это времЯ стоЯла у раковины и долго мыла зубы, потом так же
долго мыла с мылом лицо и руки, а  потом так же невыносимо долго вытирала их
полотенцем. Ћн подумал: она так старательно моетсЯ, чтобы получше погрЯзнеть
с ним.
     Ћна пожелала ему спокойной ночи, выключила свет и вошла  в дом,  закрыв
изнутри  дверь  на  цепочку. Ћн  слушал ее шаги.  ‚от она  вошла в столовую,
что-то  сказала  тете  Љлаве,  которую  она  почему-то   фальшиво   называла
компаньонкой (раньше  казалось смешно), потом вошла в спальню и  прикрыла за
собой дверь.
     Њерзость! Њерзость! Њерзость!
     Ћн встал со стула, снова зажег свет и, снЯв свои "мухус-сочи", вымыл их
под краном и вынес на лестницу сушить. Џотом он вымыл ноги и сел на постель,
дожидаЯсь, чтобы они высохли. Ќоги приЯтно холодели после обуви, горЯчащей и
саднЯщей ступни.
     "ЋказываетсЯ, Я  был дураком, -- подумал  он, -- оказываетсЯ, мама была
права".  Џосле  первого  отъезда  дЯди  тетЯ  ‹юсЯ  устроилась   работать  в
бухгалтерию  военного госпиталЯ. “ нее  было неполное высшее  образование, и
мать ђемзика, котораЯ сама там раньше работала, помогла ей устроитьсЯ.
     ‚  этом госпитале был кружок, которым руководил этот доктор и в котором
сам  он пел. ќтот кружок посещала тетЯ ‹юсЯ, и там они познакомились. ђемзик
несколько  раз  провожал  ее  туда  и  слышал,  как  они  поют.  €  вот  что
удивительно: тогда же ђемзику показалось, что тетЯ ‹юсЯ очень  плохо поет, а
этот  доктор ее  вовсю  расхваливает.  Ћн тогда  подумал, что, наверное, он,
ђемзик, ничего не понимает в этом деле или этот доктор слишком добрый.
     ‚ернее, в глубине души он был уверен,  что  она и  в самом  деле  плохо
поет, во всем остальном прекрасна. ‚ конце концов, он решил: или этот доктор
слишком  добрый,  или  его кружок слишком плохо  посещают  другие сотрудники
госпиталЯ. Ћн  знал по школе, что такие вещи случаютсЯ. ’еперь он понЯл, как
он  был прав!  ЋказываетсЯ,  этот  доктор  подхалимничал  перед  ней,  чтобы
склонить ее к предательству.

        ___

     †ена Ѓаграта любила  своего мужа так, как она могла любить, и так, как,
по ее разумению, любили и другие молодые женщины в ее окружении. Ћна заранее
не думала, что изменит своему мужу, но соблазн, существующий длЯ всех людей,
а  длЯ  красивой  женщины  в  особенности,   не  был   огражден  той   силой
нравственного  воображениЯ,  котораЯ  задолго до  реальной  опасности подает
сигналы  тревоги  и задолго  до нее  заставлЯет женщину  достаточно  тонкого
душевного  склада  мучитьсЯ угрызениЯми  совести  так,  как  будто  уже  все
случилось, и тем удерживает ее от соблазна.
     € когда  все случилось, она сначала погрустила, а потом решила, что  во
всем виновата война  да и он,  Ѓаграт, писавший ей, чтобы она не скучала,  а
развлекалась и веселилась как могла.

        ___

     "„а, -- думал  ђемзик,  вспоминаЯ этот кружок  пениЯ, -- Я был прав, но
больше всех была права мама".
     Њама  в месЯц  раз или  два приезжала  в  город и привозила  из деревни
фрукты, зелень, кукурузную муку, иногда курицу.
     ЏерваЯ стычка мамы с тетей ‹юсей произошла из-за тети Љлавы. ’етЯ Љлава
работала  в том же госпитале фельдшерицей. Ћна там работала еще тогда, когда
госпиталь был обыкновенной  больницей и мама  тоже там работала. Џоэтому она
ее знала.
     Њама сказала про тетю Љлаву,  что она нечистоплотнаЯ женщина.  € ђемзик
тогда решил, что мама неправа, а права  тетЯ ‹юсЯ, котораЯ  говорила, что ей
скучно одной и ей нужна компаньонка.
     Ќу ладно,  думал он,  пусть это и глуповатое слово, но при чем же здесь
чистоплотность?  Џравда,  она у них часто бывала и иногда  даже готовила, но
никакой особой нечистоплотности он за ней не заметил. Ћчень даже  вкусно она
готовила, особенно пирожки, когда собирались гости.
     ’еперь он  понЯл,  что взрослые  это слово могут употреблЯть  совсем  в
другом  смысле. ЋказываетсЯ, это слово может означать предательство женщиной
мужчины или мужчиной женщины.  Ќо ведь тетЯ Љлава  не  замужем,  подумал он,
кого же она предала? Ќаверное, у нее был жених, решил он, и она его предала.
     Ћн вспомнил последний приезд матери  и  неприЯтности, свЯзанные с  этим
приездом. ’етЯ ‹юсЯ была на работе, и ђемзик был дома один.
     Њать обошла все  комнаты и, вернувшись на  веранду,  грустно уселась на
топчане.  Ћна  некоторое  времЯ  молчала,  а  потом  посмотрела на  ђемзика,
сидевшего напротив за столом. Ћн ел вареную кукурузу, привезенную матерью из
деревни, намазываЯ ее аджикой.
     -- ђемзик, -- сказала она, -- по-моему, этот доктор ухаживает за ‹юсей.
     -- ЉакаЯ глупость, -- ответил  ей ђемзик, продолжаЯ жевать кукурузу. --
“ него есть жена.
     --  ’ы  ничего   не  понимаешь,  --  вздохнула   мать  и  с  неприЯтной
задумчивостью уставилась в  какую-то  точку.  ђемзик страшно не любил, когда
она вот так  уставитсЯ  в  одну  точку и  словно  проваливаетсЯ куда-то. …му
всегда было жалко ее в такие минуты, но  не сейчас. ќто было  оскорбительно,
что она подозревает в предательстве жену дЯди.
     -- џ же  лучше знаю, --  сказал он  раздраженно, -- у  него есть жена и
двое детей... Ћни живут в военном городке...
     Ћн  заметил,  что она его не  слушает. Ћна уставилась в  пространство и
думала о своем.
     -- ѓосподи,  -- сказала  она, --  какой доверчивый дурак... †енитьсЯ на
девушке, встреченной на улице...
     Њама  заплакала, а он продолжал  есть  кукурузу, хотЯ есть  ее  уже  не
хотелось. …му было жалко маму и неловко за то, что она оскорблЯет тетю ‹юсю,
и он чувствовал раздражение за ее какую-то  несовременность. ‚едь это раньше
когда-то  было, что  если муж уходит на  войну, жена  только и  делает,  что
нЯнчит детей и смотрит  на дорогу. ‘ейчас совсем другое времЯ, сейчас ничего
плохого нет, если  муж на  войне, а  жена  иногда повеселитсЯ. „ЯдЯ сам ей в
письмах писал, чтобы она не скучала.
     -- € что  это  за сборища, --  продолжала мать сквозь  слезы, --  такаЯ
ужаснаЯ война...  ‡десь  не так заметно, а в деревне каждый день  оплакивают
кого-нибудь. Ђ они только и знают, что крутЯт патефон...
     …му  совсем  расхотелось  есть  кукурузу,  но  жалко  было  выбрасывать
наполовину  съеденный  початок.  Ћн  гуще намазал аджикой  оставшуюсЯ  часть
початка, чтобы легче шло.
     Џо  субботам и  воскресеньЯм в  их  доме собирались  молодые женщины  и
мужчины,  среди которых всегда бывал и доктор. …му  было лет сорок, и ђемзик
считал его пожилым человеком.  Ћн даже не понимал, почему они его терпЯт. Ќо
потом сообразил, что  мужчин  и  так  всегда  меньше,  чем  женщин, так  что
приходитсЯ пользоватьсЯ и  пожилым доктором. Љ тому  же  он частенько  пел и
приносил спирт  из  госпиталЯ,  который  мужчины  пили, разбавлЯЯ  водой,  а
женщины -- водой и сиропом.
     ђемзик любил эти вечеринки потому, что на них бывало сытно и весело. Ќа
столе стоЯли американскаЯ тушенка, масло, галеты и жареные бататы, которые в
те времена стали  разводить на Љавказе. €грал патефон, и можно было есть что
хочешь,  а не  этот  мандариновый  джем, от  которого у  него всегда  бывала
изжога.
     Њама посмотрела  на часы  и  стала  как-то быстро и  суетливо  вытирать
платком лицо. Ћн подумал:  скоро должна прийти  тетЯ  ‹юсЯ  и  она не хочет,
чтобы тетЯ ‹юсЯ увидела ее такой. …му стало очень жалко ее.
     -- —то бы ни случилось, ђемзик, -- сказала она, прЯча платок, -- помни,
Ѓаграт ничего не должен знать... Ћн каждую минуту рискует жизнью...
     -- ѓлупости, -- сказал ђемзик сурово, -- она обо всем ему пишет... џ же
лучше знаю...
     -- Ћбо  всем, -- вздохнула  она  и  спросила  у него:  --  ѓде ключ  от
парадной? Џочему он не висит на месте?
     "‚ самом деле, -- вдруг  подумал он, и что-то екнуло у него в груди, --
ключ  не  висит  на месте".  Ћн и  раньше это заметил,  но  не придал  этому
значениЯ.  ‚ следующее мгновенье он вспомнил, до чего рассеЯннаЯ бывает тетЯ
‹юсЯ и как много вещей она забывает, где положила.
     -- —ерез парадную никто  не ходит, -- сказал он твердо, -- мало ли куда
она могла положить ключ...
     ‚ечно у мамы какие-то глупости в голове!  Ћн снова почувствовал аппетит
и стал грызть кукурузу.
     Њама опЯть уставилась в одну точку. Ћн быстро доел початок,  боЯсь, что
она новым вопросом опЯть испортит ему настроение.
     -- ‚о всЯком  случае,  ты на  этих сборищах не  сиди, --  сказала  она,
выходЯ из задумчивости, -- иди к соседЯм или читай у себЯ в комнате.
     --  •орошо, -- сказал он  ей,  чтобы  успокоить  ее,  и  выбросил голую
кочерыжку во двор. Ѓарс вскочил из-под магнолии, где он сидел, и, подбежав к
кочерыжке, стал выкусывать из нее остатки кукурузных зерен.
     -- ’олько бы окончилась война, -- сказала вдруг мама, и лицо ее принЯло
неприЯтное, жесткое выражение, -- духу ее здесь не будет...
     ...Џотом пришла тетЯ ‹юсЯ, и  мама как ни в чем не бывало разговаривала
с  ней,  спрашивала  про  работу,  про  письма  от  Ѓаграта,  и  они  вдвоем
приготовили обед, и ђемзику показалось, что мама забыла про свои подозрениЯ,
потому что они мирно втроем пообедали и она даже не вспомнила про ключ.
     Њама уезжала вечером автобусом, и он провожал ее до станции. Ћна села в
автобус,  и  он  стоЯл возле нее  у открытого окна и  ждал,  когда  тронетсЯ
машина.
     -- ‘леди, --  вдруг  сказала  она  ему из автобуса, -- если этот подлец
будет приходить.
     --  Ћтстань,  --  сказал он  раздраженно, а  мать,  вздохнув,  печально
замкнулась. Ћн с нетерпением ждал, когда отойдет автобус.
     Ћн  понЯл тогда, что ничего  не забылось, а  все  затаилось еще глубже.
ѓлавное, мама  никак не могла понЯть, что  своими подозрениЯми она не только
унижает тетю ‹юсю, но и своего любимого брата.
     € вот оказалось, что все правда! ‘тыд и мерзость! ‘тыд и мерзость!
     ‘ейчас ђемзик  с особенным омерзением вспомнил,  что  однажды на  одной
вечеринке этот доктор, которого долго просили  спеть, наконец согласилсЯ  и,
став возле тети ‹юси, большой, как памЯтник, вдруг рухнул на колени и пропел
арию из "…вгениЯ Ћнегина":

        ‹юбви все возрасты покорны,
        …е порывы благотворны...

     ђемзик тогда хохотал до слез! ќто было так смешно, что он сам несколько
раз  просил его  повторить этот  номер,  но доктор не соглашалсЯ. ‘ какой-то
режущей душу гадливостью теперь  он вспомнил странную многозначительность на
лицах некоторых гостей. ’огда это казалось  ему особенно смешным, потому что
они  как бы подыгрывали ему, делаЯ  вид, что всерьез  верЯт  его  признанию.
‡начит, они все знали, знали!
     Ќо главное, она! Љак она сидела,  потупившись,  и слушала его,  а он-то
думал, и она подыгрывает!
     Џорыв  ночного ветерка задумчиво прошелестел а  саду. ’ени  виноградных
плетей, свисающих под карнизом, качнулись на веранде.  ‚ саду рухнула груша,
шелестнула а  траве, замолкла.  Ѓарс, сидевший возле топчана, сонно зарычал.
ђемзик разделсЯ и, оставшись в одних трусах, лег и укрылсЯ простыней.
     Ћна предала дЯдю. ќто  так же  точно, как то,  что сейчас ночь, как то,
что  он лежит на  топчане и Ѓарс лежит возле него  на полу,  а  они лежат  в
бывшей маминой комнате.
     Ќадо  закричать, надо  прогнать  их  из дому!  Ќо  ведь тогда дЯдЯ  все
узнает, а мама сказала, что ему  ничего нельзЯ говорить, он же на фронте. Ќо
он  знал,  что не только это,  он знал,  что  ему было  бы стыдно сказать им
что-нибудь. Ћн  подумал: "‚едь если  не сказать, значит, и Я предатель, ведь
мне было сказано, что Я здесь остаюсь за мужчину".
     Ќо он знал,  что ему будет стыдно сказать  это. ќто было так  гадостно,
как съесть живую змею.
     Ћн подумал: "Ќо  раз Я  это  знаю и  ничего не  делаю,  значит,  Я тоже
предаю". Ћн никогда бы не поверил, что такое случаетсЯ в наши дни. Џо книгам
он знал, что такие  вещи случались в далекие  дореволюционные времена. Ќо он
не знал, что такие вещи бывают в наши дни. ’ем более с женой его дЯди.
     Ќо  как  же  он  сможет любить дЯдю,  когда дЯдЯ  приедет? Ћн  с полной
Ясностью понЯл, что теперь не  имеет  права даже подходить к нему,  а не то,
чтобы гордитьсЯ им. ‚едь получаетсЯ, что и он предает, раз он знает и ничего
не делает.
     "’ы уже предал  папу, а теперь предаешь дЯдю!" -- пронзила его страшнаЯ
догадка, и он застонал  от боли. Ѓарс встал и,  цокаЯ когтЯми, подошел к его
изголовью и ткнулсЯ носом в  его подушку. Ќе дождавшись  ответного вниманиЯ,
собака улеглась рЯдом с ним.

        ___

     ќто было еще  до войны. Ќи одному  человеку в мире он не призналсЯ бы в
этом. Ќи один человек в мире, только он один знал, что это так.
     Ќочью он внезапно проснулсЯ от страха. …ще ничего не знаЯ, он уже знал,
что случилось страшное. ‚ доме горел свет, и по дому ходили чужие люди.
     -- ‘ейчас, -- услышал он  голос  отца, открывшего  дверь в комнату, где
спали дети. ќто слово он услышал, уже проснувшись,  и, словно  откинув кусок
сна, он услышал  предыдущую фразу  одного из  этих  людей, которому  ответил
отец.
     -- Њы и так задерживаемсЯ, -- сказал тот.
     -- ‘ейчас, -- сказал отец и открыл дверь в комнату, где спали дети.
     Ћтец вошел в  комнату и стал над его  кроватью. Ћдин  из  тех следом за
отцом вошел в комнату и стал в дверЯх.
     € ђемзика  сковал ужас. Ћн продолжал  лежать с закрытыми глазами, делаЯ
вид, что спит. Ћн чувствовал запах отца -- смесь запаха табака и еще чего-то
свЯзанного с  навьюченными  лошадьми,  ночными  кострами, палатками, землей.
Ћтец был геологом, и запах отца был не только  запахом отца, он  был запахом
семьи, семейного праздника, потому что отец  надолго уезжал в экспедиции. ‚о
времЯ одной из них в горном селе —егем, откуда мама была родом и где, только
окончив институт, работала врачом, они познакомились и поженились.
     ‚идно,  отец не  решалсЯ  его  разбудить.  ‚едь  он лежал  с  закрытыми
глазами, а  свет, проникавший в  комнату  из открытых дверей, был достаточно
сильный, чтобы разглЯдеть его лицо. ђемзик это чувствовал.
     -- Њожет, в самом деле не стоит, -- тихо сказала мама, входЯ в комнату,
-- зачем пугать?..
     Ћтец постоЯл еще несколько мгновений над его кроватью, и  они все вышли
из комнаты, но запах отца продолжал стоЯть над ним с такой же отчетливостью,
как если бы отец еще был здесь.
     -- ЋбЯзательно сходи  в  управление, --  услышал  он голос  отца уже  с
веранды, -- Я хочу, чтобы все было Ясно, чтобы там разобрались как следует.
     -- Љонечно, -- ответила мама, и голос ее сорвалсЯ, -- помни...  сколько
бы... сколько бы... Я всегда...
     Ћн  почувствовал  всю  силу  ее отчаЯниЯ,  он  почувствовал  ее желание
уверить  отца  в беспредельной прочности  того,  что остаетсЯ за ним, и даже
попытку в последний миг назвать  отца по  имени, но она  так и  не решилась.
•отЯ  отец был русский, мать, по абхазскому обычаю, никогда не называла  его
по имени.
     Њама все еще  стоЯла  на  веранде.  ђемзик лежал  с  закрытыми глазами,
чувствуЯ запах отца и неосознанно боЯсь, что этот запах исчезнет, как только
он откроет глаза. ‡апах отца постоЯл немного, а потом тихо-тихо улетучилсЯ.
     „а, он тогда испугалсЯ  и не открыл глаза, и отец не  решилсЯ разбудить
его. ‘ тех пор прошло много месЯцев, и  чувство вины перед отцом все реже  и
реже приходило, но иногда восстанавливалось с первоначальной силой.
     Ћн знал, что отец его геолог  и во времЯ одной экспедиции нашел в горах
ртуть. Ќо потом оказалось, что допущена какаЯ-то ошибка.
     ’ак  говорили  маме. Ќо ђемзик ничего не мог  понЯть.  Ћн  никак не мог
понЯть,  почему отец один отвечает  за  эту ошибку. ‚споминаЯ следующее утро
после ухода отца, разбросанные  книги  на полу,  выдвинутые  Ящики комода  и
шкафов, он решил, что  они в ту  ночь искали карту, чтобы обнаружить ошибку.
Ћн  понимал,  что  все  это  глупо,  но  почему  взрослые  мужчины,  которые
занимаютсЯ этим делом, не видЯт этого, он не понимал.
     Ћт  отца  пришло несколько бодрых (слишком бодрых, он это почувствовал)
писем  из  ‚оркуты.  Ћтец  писал,  что  работает  в  шахте,  чувствует  себЯ
великолепно, но очень просил прислать теплых вещей и чесноку.
     €ногда  мама говорила, что казнит себЯ  за  то,  что не разрешила  отцу
попрощатьсЯ с  детьми. € каждый раз, когда она  это говорила, он чувствовал:
что он! он! он! виноват в том, что отец не попрощалсЯ с детьми.
     Ћтец  его, как  самого маленького,  больше всех  любил и  потому первым
делом подошел  к  его  кровати. Ћн столько раз  об этом думал,  что пришел к
выводу, что именно его (неспЯщего!!!), как самого  маленького, он не решилсЯ
разбудить, и потом уже, исчерпав времЯ,  отпущенное на прощанье с детьми, не
стал подходить к остальным. Њожет, он  даже решил, что если он попрощаетсЯ с
остальными, не разбудив ђемзика, то ђемзик утром обидитсЯ на отца.
     € вот теперь  с  дЯдей случилось  такое.  Ќо что же он  должен сделать?
“жаснаЯ тоска  охватила его. Ћн  вытащил руку из-под простыни  и  нашарил  в
полутьме  собачью  морду.  Ћн  стал гладить собаку  и почувствовал,  что ему
лучше.  Ќо потом рука  у  него устала, и он перестал  гладить  собаку.  ђука
безвольно опустилась вниз. Ѓарс дотЯнулсЯ до его руки и стал  лизать ее. …му
опЯть стало немного легче.
     ‹уна уже скрылась,  и в саду  было  темно. —ерные  гирлЯнды виноградных
плетей покачивались над верандой, то  открываЯ, то закрываЯ  кусок звездного
неба. ‚ саду опЯть упала груша.
     Ћн подумал: надо будет завтра подобрать эти груши. Ћн  решил больше  не
есть в этом доме. Ќадо  завтра уехать к маме. Ђ если она рассердитсЯ на  его
отъезд и обо всем напишет  дЯде? Ћн опЯть почувствовал  тоску безысходности.
Ќо все-таки решение завтра с утра уехать немного успокоило его, и он уснул.
     Ћн проснулсЯ  рано,  быстро оделсЯ, вышел на крыльцо и натЯнул на  ноги
свои "мухус-сочи".  Ћни еще были влажные, и шершаваЯ резина неприЯтно щемила
ступни  ног.  Ћн  знал,  что  это  через  некоторое  времЯ   пройдет,  обувь
разноситсЯ.
     Ћн  поел  винограду, прЯмо  отщипываЯ от кистей спелые  Ягоды, чтобы не
портить  всю гроздь. ‚иноград был  прохладный и очень вкусно соскальзывал  в
горло. Ѓарсу он также бросал спелые Ягоды, отщипываЯ их от тугих  прохладных
гроздей.
     Ћн знал, что  он сюда никогда  не вернетсЯ. ‚о всЯком случае, не скоро,
во всЯком случае, винограда тогда уже  не будет. € все-таки  он отщипывал от
гроздей только  спелые Ягоды. Ћн не  знал,  зачем он так  делает, он  только
знал, что это правильно.
     Ќа веранде он нашел огрызок карандаша, нашел в старой тетради, лежавшей
в Ящике стола, полстраницы чистой бумаги,  на которой кончалось  сочинение с
отметкой "хорошо", выведенной  красивым  почерком Ђлександры  €вановны,  его
учительницы. ‚се это было всего несколько месЯцев тому назад, а кажетсЯ, так
давно, как будто в другой  жизни. Ћн оторвал ту часть страницы, котораЯ была
чистой, так, чтобы не задеть подпись Ђлександры €вановны и отметку.
     Ћн  подумал-подумал  и  написал: "џ навсегда, навсегда  уезжаю  к маме.
ђемзик". Ћн прочитал написанное и решил, что два раза повторЯть одно и то же
слово не стоило. Ћн подумал, что это  звучит так, как будто он собираетсЯ ее
разжалобить. Ћн замарал карандашом одно из двух повторенных слов.
     Ћн положил записку под банку с джемом, чтобы ее не сдунуло ветром.
     Ћн снова открыл Ящик стола,  вложил туда свою тетрадь и вбросил огрызок
карандаша. Ћн  закрыл  Ящик,  стараЯсь  не  шуметь,  но  потом вспомнил, что
поводок тоже  лежит в Ящике, и снова, стараЯсь не  шуметь, вынул его и снова
закрыл Ящик.
     Ћн  надел на собаку поводок, вышел в  сад и  подошел к  подножью старой
груши. Ќоги его сразу промокли в  густой росистой траве, но он, держа собаку
на поводу, раздвигал  ногой траву, ища спелые груши, которые  ночью  упали с
дерева. ќто была груша, поспевающаЯ осенью, но самые спелые плоды уже падали
с дерева.  Џервую грушу  он сразу нашел и положил ее  в карман  брюк. ‚торую
искал  гораздо дольше,  она долго  не находилась,  но он точно  знал,  что с
дерева упали, по  крайней мере,  две спелые груши. Џоэтому он искал. Ќаконец
он ее нашел.
     Ћна закатилась  в заросли бурьЯна, и пока он ее искал, у него по колено
промокли брюки.
     „ержа  Ѓарса  на поводке, он  вышел  на  улицу,  просунув  руку  сквозь
штакетник,  закрыл  калитку и  пошел направо от дома. ЏроходЯ мимо  парадной
двери своего дома, он ускорил шаги, потому что ему  было бы стыдно, если  бы
ќтот как раз в это времЯ выходил из дому.
     Ћн решил идти  не на станцию, а на ќндурскую дорогу,  где  бывало много
попутных  машин.  “ него совсем  не было денег, но он  знал,  что там бывают
военные машины, которые  вывозЯт  лес за селом  Ђнхара,  а военные шоферы не
берут денег, во всЯком случае с ребЯт.
     Ћн уже дошел почти до конца квартала, когда  вспомнил, что обещал  —ику
пойти с ними на  море. Ћн подумал, что они его  будут дожидатьсЯ и  им  не у
кого  будет  спросить,  потому  что тетЯ ‹юсЯ уйдет  на  работу. Ћн повернул
обратно, и Ѓарс  стал упиратьсЯ, но он  прикрикнул на  него, и собака  пошла
свободней. Ћна сначала подумала, что они идут на море,  а потом решила,  что
ђемзик почему-то расхотел идти. Ѓарс, в отличие от некоторых собак, например
собаки —ика, любил купатьсЯ в море.
     Ћн опЯть очень быстро  прошел мимо своего  собственного дома, подошел к
дому —ика и, вытЯнув руку, слегка постучал по открытому окну.
     Ќикто не отозвалсЯ. Ћн еще раз постучал, на этот раз громче и дольше.
     -- ќй, кто? -- отозвалсЯ сонный голос —ика.
     -- ќто Я, -- сказал ђемзик.
     -- —его  тебе?  --  спросил  —ик, и его взлохмаченнаЯ голова  поЯвилась
между прутьЯми оконной решетки.
     -- џ уезжаю в деревню, -- сказал ђемзик, -- Я на море с вами не пойду.
     --  ’ы что,  малахольный? -- ответил —ик сердито. --  —то, мы без  тебЯ
дорогу не найдем, что ли?
     -- џ ведь обещал, -- сказал ђемзик.
     -- Ђ Ѓарса  зачем берешь? --  спросил —ик, окончательно просыпаЯсь.  --
Ћставь мне, Я его вместе с Ѓелкой поведу на море.
     -- Ќет, -- сказал ђемзик, -- Я должен ехать с Ѓарсом...
     -- Ќу,  пока,  -- сказал  —ик,  и  по  лицу  его  было  видно,  что  он
раздумывает, стоит ему идти досыпать или не стоит.
     --  Џока, -- сказал  ђемзик и пошел на этот  раз  в  противоположную от
своего дома сторону. Ћн не хотел в третий раз рисковать встретитьсЯ с ќтим.
     ‡авернув  за угол, он вынул из кармана грушу и стал ее есть. ѓруша была
водЯнистаЯ и не очень вкуснаЯ. ‘короспелки всегда  бывают такими водЯнистыми
и  не  очень  вкусными.  Ћн  прошел  весь  город,  перешел  Љрасный  мост  и
остановилсЯ в самом начале ќндурской дороги.

        ___

     ‚  это  времЯ подруга  жены  дЯди  вышла на  веранду  и обнаружила, что
ђемзика  нет в  постели.  …й  надо  было узнать,  где он,  чтобы доктор  мог
незамеченным выйти из дому.  Ћна  окликнула его, думаЯ, что он в саду, но ей
никто не  отозвалсЯ. Ћна открыла калитку и вышла  на улицу, но улица в  этот
еще довольно ранний  час была пустой. Ћна обратила внимание, что собаки тоже
нет.
     Ћна вернулась в дом, постучала в двери спальни и сказала, что мальчик и
собака куда-то ушли.
     †ена Ѓаграта сначала встревожилась, но потом  вспомнила,  что мальчик и
раньше  иногда  рано утром  уходил на рыбалку,  всегда берЯ  с собой собаку.
Џравда,  он  раньше  всегда с  вечера  предупреждал, что уходит, хотЯ  вчера
вечером  он  был какой-то рассеЯнный,  вспомнила  она,  не  удивительно, что
забыл.
     -- Ћн ушел на  рыбалку, -- ответила она подруге, -- будем завтракать на
веранде.
     -- •орошо, -- ответила та и, выйдЯ на веранду, зажгла примус, убрала со
стола,  не заметив записки, котораЯ, пока она  готовила  завтрак, слетела со
стола и залетела под топчан, где ее через три года обнаружила мать ђемзика.
     Ћни  спокойно позавтракали  на  веранде, потому  что  она  была  хорошо
защищена от  улицы деревьЯми  сада. „октор и Љлава  вышли из  дома вместе, а
через  некоторое  времЯ ушла на  работу и  жена  Ѓаграта, прикрыв полотенцем
чайник и оставив на столе хлеб и сковородку с остатками жареных бататов.

        ___

     “ краЯ дороги стоЯл "студебеккер". Њашина была совсем пустаЯ. Ћн решил,
что шофер зашел на базар за какими-то покупками, и стал его дожидатьсЯ.
     Ќаправо  от дороги на той стороне улицы был расположен базар. “ входа в
него сидел инвалид и показывал карточный фокус, на который часто  попадались
крестьЯне, приезжавшие продавать фрукты и овощи.
     €нвалид вынимал из колоды валета, даму и королЯ,  показывал их всем  и,
сбросив эти три  карты картинками вниз на мешковину, расстеленную перед ним,
переставлЯл  их местами, Якобы длЯ  того, чтобы  запутать  партнера, а потом
предлагал  угадать, где  валет. Ќо было совершенно  Ясно,  где должен лежать
валет. € вот когда кто-нибудь  из зевак не выдерживал -- до того Ясно  было,
где лежит валет, -- и начинал играть, оказывалось, что валет совсем в другом
месте.
     ђемзик, бывало, когда  его посылали  на  базар, подолгу  следил за этой
игрой.  €ногда  инвалид нарочно  проигрывал некоторое  времЯ,  чтобы завлечь
партнера.  ђемзику бывало жалко туговатого на расплату крестьЯнина,  который
осторожно  вступал  в  игру,  сначала  немного  выигрывал,  а  потом  подрЯд
проигрывал  все деньги,  ошалевшими  глазами следЯ за  неуловимо  исчезающим
валетом.
     ‘ейчас тоже  возле  инвалида  стоЯла небольшаЯ  толпа  зевак, в которой
выделЯлсЯ высокий парень  с  неприЯтным  худым лицом,  который почти  всегда
стоЯл  в  толпе  и  времЯ  от  времени  садилсЯ  играть с инвалидом  и часто
выигрывал у него и,  как подозревал  ђемзик,  был  в тайном  сговоре  с этим
инвалидом. ‘воими  выигрышами  он подзадоривал остальных.  ‚се-таки  ђемзик,
сколько  ни  следил  за  этой  игрой, никак  не  мог  понЯть,  почему  валет
оказываетсЯ в другом месте, а не там, где он должен быть.
     ...Ќа той стороне улицы  из ларька выглЯдывала молодаЯ женщина. …сли не
было  покупателей,  она большим  половником вытаскивала из бочки  с компотом
мелкие груши (ђемзик  знал, что они самые вкусные в этом  компоте), ела их и
незаметно сбрасывала огрызки назад в бочку. ђемзик отвернулсЯ.
     ‚звод  бойцов, пропахший  могучим солдатским потом, с песней прошел  по
улице:

        “краина золотаЯ, ЃелоруссиЯ роднаЯ,
        Ќаше счастье мо-ло-до-е!
        Њы стальными штыками отстоим!

     Џродавщица, как и ђемзик, залюбовалась  бойцами,  но потом очнулась  и,
снова достав  из бочки пару мелких груш, съела их и первый огрызок бросила в
бочку, а на  втором вдруг  встретившись  глазами  с  ђемзиком, удивилась его
вниманию и сбросила огрызок за прилавок на улицу, словно говорЯ: "Џодумаешь,
какаЯ разница..."
     €з  базара  вышло  человек  десЯть матросов,  очень  веселых и  бодрых.
ЏохохатываЯ и  подтруниваЯ друг  над  другом,  они  перешли  дорогу и  стали
влезать на "студебеккер".  ђемзик сначала заволновалсЯ, он хотел попроситьсЯ
в машину, но потом почувствовал, что  от  матросов сильно разит чачей и  они
все здорово выпили.
     -- „авай, пацан, подвезем! -- крикнул один из них, взглЯнув с кузова на
ђемзика и его собаку.
     --  ‘пасибо, мне не в  ту сторону, --  сказал ђемзик.  …му неохота было
ехать с пьЯными  матросами. Ћн не боЯлсЯ за себЯ, он боЯлсЯ за Ѓарса. ЏьЯные
любЯт поиграть с собаками и не знают меры, и мало ли что может быть.
     -- ‚се на месте? -- спросил шофер, высунувшись из кабины.
     -- Џолундра! -- крикнул кто-то с  кузова, и машина рванулась, хотЯ один
из матросов только успел ухватитьсЯ за задний борт кузова.
     ђемзику стало страшно за него, но матросы с  кузова весело загалдели, и
несколько человек, вытЯнув руки, схватили опоздавшего товарища и с небрежной
дружественностью втащили наконец его в кузов, когда машина уже пылила далеко
впереди. “  ђемзика отлегло на душе. ЌесмотрЯ на то что  матросы были  очень
пьЯные, он  все-таки любовалсЯ ими, пока они влезали в машину, такие они все
были бравые, здоровые, красивые!
     Ћн терпеливо стоЯл на  тротуаре и  продолжал голосовать, но