
щиколотку.
     —ик давно этого ожидал.  € то хорошо,  что столько времени успел у него
выиграть.  ’еперь  надо  было,  продолжаЯ  схватку  и  этим  отвлекаЯ  щенка
волкодава, неуклонно двигатьсЯ в сторону калитки.
     ‘жав  зубы от  боли,  —ик  слегка  подтЯнул ногу,  которую держал  юный
волкодав. ™енок зарычал, делаЯ вид, что ему мешают грызть вкусную кость. —ик
осторожно встал на ноги, чувствуЯ теплую тЯжесть его головы на своей ступне.
     ‚ самом деле, это был рослый щенок пепельного цвета, с большой мордой и
тЯжелыми   лапами.  —ик  слегка  двинул  ногой,  чтобы   почувствовать  меру
сопротивлениЯ, когда придетсЯ бежать.
     ‘ейчас главное было одолеть подъем и выбежать на ровную площадку двора.
„винув ногой, —ик  почувствовал, до чего  тЯжел щенок и как ему трудно будет
бежать от него.
     "„обычу отбирают, надо крепче за нее держатьсЯ!" -- прорычал щенок, как
только он двинул ногой, и,  перехватив челюсть, удобней взЯлсЯ за щиколотку.
Ћдновременно с этим  он одним глазом хитро  посмотрел на —ика,  даваЯ знать,
что это он нарочно так прорычал, чтобы играть было интересней. Ћн  предлагал
—ику делать  вид, что —ик у  него отбирает  добычу. Ќичего себе, делать вид,
подумал —ик, когда ты так больно держишьсЯ за мою ногу.
     —ик наклонилсЯ и слегка щелкнул его по уху ладонью.
     "Ќе отвлекай менЯ, -- прорычал щенок, --  знаешь, какую вкусную кость Я
грызу".
     …ще  бы  не знать, подумал  —ик с раздражением. Ћн наклонилсЯ и  теперь
посильнее щелкнул его по уху.
     "Ђх так", -- тЯвкнул щенок и прыгнул, пытаЯсь схватить —ика за руку.
     —ик успел  отдернуть руку и изо всех сил побежал  вверх по косогору. Ћн
успел выбежать на лужайку двора, когда щенок его догнал.
     -- —ик, беги сюда! -- закричали в один голос ребЯта и замахали руками.
     Ћни  стоЯли по  ту  сторону штакетника и  оттуда  в полной безопасности
следили за ним.
     -- ‚ам хорошо! --  успел  крикнуть  —ик,  когда щенок догнал ею и снова
ухватилсЯ за ногу. ‘горЯча,  превозмогаЯ боль, —ик проволочил  его несколько
шагов, но боль стала до того нестерпимой, что —ик упал.
     ‚се-таки, несмотрЯ на  боль, он  мог бы  и не  упасть, но так выглЯдело
героичней, а —ик это любил. Љ тому же он надеЯлсЯ, что щенок отпустит ногу и
схватитсЯ  за  штаны и тогда можно будет без всЯкой боли проволочитьсЯ с ним
до  калитки. Ќо  щенок за  штаны не  ухватилсЯ, и  —ику пришлось, чтобы дать
отдохнуть ноге, сунуть ему в пасть кисть руки.
     ‚се-таки щенок был не  очень умный. Љак он ни кусал —ика, как ни терзал
его своей свирепой игрой, одного он  никак  не мог  понЯть, что —ик при всем
при этом движетсЯ  к своей цели. € когда  —ик, хлопнув калиткой, очутилсЯ по
ту  сторону  забора и, протЯнув  руку  между  планками  штакетника,  прикрыл
калитку  щеколдой,  щенок вдруг  обо всем догадалсЯ и заскулил. ‘ него сразу
слетела всЯ свирепость.
     "Ќу, —ик, ну,  пожалуйста, ну  поиграй еще немного",  -- жалобно скулил
щенок и  вилЯл хвостом. —ик отрЯхнулсЯ и,  посмотрев  на щенка,  укоризненно
покачал головой. Ћн ему дал знать, что если щенок будет еще так кусатьсЯ, то
—ик вообще прекратит с ним всЯкие игры.
     ™енок жалобно  смотрел  на —ика, но тут  у самой  его морды заструилась
большаЯ усатаЯ бабочка с красными в черных пЯтнах крыльЯми.
     "Ќу и не надо!" -- мотнул щенок головой и, одновременно щелкнув зубами,
хотел  поймать бабочку, по та мЯгко  отпрЯнула в воздухе,  и страшнаЯ  пасть
захлопнулась  возле   нее.  ™енок  от  удивлениЯ  вытаращил   глаза  и  даже
облизнулсЯ, чтобы  убедитьсЯ, что  это  летает  не другаЯ  бабочка,  а та же
самаЯ:  до  того  он был  уверен,  что  защелкнул  ее  пастью.  ђаздраженный
сплошными неудачами (то —ик  не захотел  с ним поиграть, то  эта бабочка  не
захотела  попадать  ему  в  пасть),  он бросилсЯ за  ней.  Ѓабочка  не спеша
струилась в воздухе, и щенок, догонЯЯ ее, несколько раз щелкал зубами, но та
каждый раз слегка сдувалась в сторону и лениво мерцала над лужайкой двора.
     Ќаконец щенок ей  надоел,  и она залетела за  косогор. ™енок добежал до
краЯ лужайки и  остановилсЯ. Ѓольше он в  сторону  ребЯт не оборачивалсЯ. Ћн
сделал  вид, что залюбовалсЯ открывшимсЯ  ему пейзажем.  Ќа  самом деле, как
догадывалсЯ  —ик, он стыдилсЯ своей неловкости и не хотел  показывать своего
смущениЯ.
     ђебЯта вышли  на  гребень горы.  ‚есь  гребень  и  склон  были  покрыты
сосновыми  и  более   редкими  кедровыми  деревьЯми.  Џод  ногами  пружинила
скользкаЯ  прошлогоднЯЯ  хвоЯ.  Ћтводы  сосен   прозрачно  краснели,  словно
какой-то пламень  просвечивал  изнутри.  Џахло  разогретой  смолой, землЯной
сухостью и далеким морем.
     ѓород,  рыжеЯ ржавыми  крышами, красиво  вытЯнулсЯ  вдоль  дуги залива.
Ѓольшой пароход  с красной каймой  на трубе подходил к пристани, оставлЯЯ за
собой длинный, почему-то не расходЯщийсЯ след.
     -- Љорабель! Љорабель! -- закричал Ћник.
     -- Ќе корабель, а  корабль, -- поправил  его  —ик.  —ик не любил, когда
какие-нибудь знакомые слова неправильно, непривычно произносили. ‘ейчас —ику
показалось, что красивый, стройный корабль как-то  скособочилсЯ оттого,  что
Ћник его неправильно назвал.
     -- Ђ мы с папой и с мамой на пароходе в Ѓатум ездили, -- сказала Ќика.
     Ќикто ее не поддержал, и она замолкла.
     -- —ик, -- спросил ‹Јсик, -- отчего в городе столько ржавых крыш?
     -- Ќе знаю, -- сказал —ик, -- наверно, от дождЯ.
     -- Љрасиво? --  спросил  он  у  ‹Јсика  через несколько  мгновений,  не
дождавшись  его  восторгов.  ‚  сущности, если как следует  вдуматьсЯ, может
быть,  —ик длЯ того  и тащил  сюда ‹Јсика, чтобы через  его восхищение снова
порадоватьсЯ  самому. ’ак всегда бывало  интересно. Љогда ты  к  чему-нибудь
хорошему уже привык,  а другой только что  это  видит  или узнает и начинает
изумлЯтьсЯ, тогда и тебе становитсЯ как-то приЯтно.
     -- ‡дорово, -- сказал ‹Јсик и, благодарно взглЯнув на —ика, засопел.
     -- ќто еще что, -- сказал —ик, раскрываЯ несметность своих сокровищ, --
здесь начинаетсЯ первое селение.
     -- ‡десь, где стоим? -- переспросил ‹Јсик и стал наивно  осматриватьсЯ,
словно ища пограничный знак между городом и деревней. Ћн  никогда  не  был в
деревне.
     -- ‚ообще на этой горе, -- поЯснил —ик.
     ‹Јсик еще более  благодарно засопел  и уважительно  оглЯдел  гору, хотЯ
никакого селениЯ здесь не было.
     Ћни  снова залюбовались своим городом.  Ћтсюда  все  было видно  как на
ладони: и зеленое  поле стадиона, и базар, и школу, в которой они учились, и
их собственный дом с торчащим над крышей зеленым копьем кипариса.
     ‘оньке  даже показалось, что она видит  на балконе  Ѓогатого Џортного с
утюгом.  Ќо  это,  пожалуй,  было  преувеличением.  ‘ам  балкон  можно  было
заметить, но  увидеть  на  нем  Ѓогатого  Џортного,  да  еще с утюгом,  было
невозможно, потому что все сливалось со стеной.
     -- џ и то не вижу, а ты видишь, -- обиженно сказал Ћник.
     —ика  всегда охватывала какаЯ-то  страннаЯ грусть, когда он издалека, с
горы, смотрел на свой дом. —ик  никак не мог понЯть, отчего  ему  становитсЯ
грустно, и даже пыталсЯ думать об этом.
     …му  чудилось,  что  он  когда-нибудь  навсегда  расстанетсЯ  со  своим
городом, и то, что он на него сейчас смотрит как бы со стороны,  было похоже
на то, как  он  его  будет вспоминать  издалека,  совсем из  другого города,
откуда  он  не сможет, как сейчас, спуститьсЯ  к  нему. Ћт всего этого  —ику
становилось немножко грустно и немножко важно.
     Ѓыли видны прЯмые улицы города,  по которым быстрыми жучками проползали
машины  и совсем  медленно  плелись фаэтоны. ‚друг  —ику показалось, что  на
одной улице промелькнула колымага собачника. Њожет, —ик и ошибсЯ, но в груди
у него что-то екнуло, и сразу же  перестало быть немножко грустно и немножко
важно, а стало как-то тоскливо. Ђ вдруг Ѓелочка сейчас на улице?
     —ик понЯл, что никогда-никогда он  не  будет себЯ чувствовать полностью
счастливым, пока этот собаколов существует в городе.
     -- Џора собирать мастику, -- сказал —ик, чтобы делом перебить тоскливое
состоЯние.
     Ѓыло решено,  что он и Ћник залезут на сосны, а остальные  будут искать
мастику у подножиЯ других деревьев.  —ик  предупредил,  чтобы они далеко  не
разбредались и громко  не разговаривали, чтобы не привлекать вниманиЯ рыжих.
Љроме  того,  —ик  показал на четыре самых толстых сосны, считавшихсЯ личной
принадлежностью рыжих, и приказал даже не  подходить к ним,  чтобы не давать
им повода к придиркам.
     —ик ходил под соснами и, оглЯдываЯ стволы  от подножиЯ до самых вершин,
старалсЯ определить,  есть ли  выход хорошей смолы.  €ногда его  можно  было
просто  увидеть, а  иногда о  его  существовании  можно было  догадатьсЯ  по
тоненькой струйке засохшей смолы, стекающей откуда-то сверху. € если  ручеек
достаточно свежий,  можно было надеЯтьсЯ,  что наверху выход смолы еще никем
не тронут.
     —аще  всего  смола  выступала  на  трещинах  ствола  или  на  местах  с
ободранной  корой.  Џолучалось так,  что  если  на  дереве  ранка, то  почти
обЯзательно там есть скопление  смолы. Њожет быть,  думал  —ик, дерево  этой
смолой лечитсЯ от ран?
     —ик  остановилсЯ возле сосны,  котораЯ показалась  ему  подходЯщей.  ‚о
всЯком случае,  на  верхней развилке ствола —ик заметил желтоватую  высохшую
полоску, похожую на  след, который  остаетсЯ  на поверхности кастрюли, когда
молоко перебежит через край.
     ‡десь росли сосны какой-то особой породы, в отличие от тех, которые —ик
видел в  других местах. Ћни были очень ветвисты, и ветки начинались довольно
близко от земли.
     ‚се же добратьсЯ до первой ветки не так-то просто! —ик снЯл сандалии и,
не видЯ поблизости никаких кустов, зарыл их в  прошлогоднюю хвою подальше от
своего дерева. Ћн подошел к своему дереву и оглЯнулсЯ на холмик,  куда зарыл
сандалии,   при  этом   он  старалсЯ  смотреть   на   него  с  той  степенью
проницательности, на которую способен посторонний взглЯд. Ќичего, получилось
не очень заметно.
     —ик решительно плюнул на ладони  и, обхватив ногами и руками скользкий,
шелушащийсЯ ствол,  стал карабкатьсЯ  по  нему.  „о  первой  ветки надо было
пройти всего метра три, но, пока  —ик взобралсЯ  на  нее, он весь вспотел, а
грудь, и  живот, и ладони,  и ступни нестерпимо горели от трениЯ о скользкий
шелушащийсЯ  ствол. Љто думает,  что  влезть  на  сосну легкое  дело,  пусть
сначала попробует, а потом говорит.
     —ик, тЯжело дыша, уселсЯ на ветку, осторожно снЯл майку и  вытрЯхнул из
нее набившиесЯ туда чешуйки коры.  ’е, которые прилипли к потной коже живота
и груди, он отковырЯл  руками, а  те,  которые  прилипли к  спине,  стрЯхнул
майкой, шлепаЯ  ею, как полотенцем.  —ик знал, что, если сейчас не  отодрать
эти чешуйки, тело будет здорово чесатьсЯ.
     Џередохнув и снова надев майку, —ик полез выше. Ћн  дошел до развилки и
заглЯнул  в  нее. ’ам  был  довольно широкий,  но  небогатый  выход мастики.
Њастика  была желтаЯ  и  покрывала  дно развилки,  как  корочка  сливок  дно
кастрюльки, если уж от сравнениЯ с этой кастрюлькой некуда детьсЯ. ‚ообще-то
—ик очень  любил  сливки, и те,  которые  бывают на  поверхности кастрюли  с
молоком, и особенно те, которые можно ложкой соскребать со дна. Љ тому же он
уже не прочь был поесть чего-нибудь, вот ему и мерещились сливки из кастрюли
с молоком.
     —ик уселсЯ  на  ветке  возле  развилки. Џрежде  чем приступить к  делу,
посмотрел вниз и по сторонам. ‘оньки  и Ћника нигде не  было видно.  ‡ато он
увидел  Ќику.  џрко выделЯЯсь  своим  желтым  сарафаном,  она  стоЯла  возле
толстого багрового ствола сосны и соскребывала с него смолу. Ђ может, просто
любовалась снующими по стволу муравьЯми. ‘верху трудно было разглЯдеть.
     —ик подумал, что  это довольно красиво получаетсЯ, если кто-то в желтом
сарафане стоит возле толстого красного ствола сосны. Ќо тут он вспомнил, что
это как раз один из тех запретных стволов, на которые он им показывал. Ђ она
теперь, может, назло подошла к этому  стволу. ‚от богатые, подумал —ик,  длЯ
них любой запрет нипочем, они даже с рыжими не считаютсЯ.
     Џо дрожащей в разлад с ветерком вершине одной  из сосен —ик  догадалсЯ,
что на  ней сидит Ћник. ‚ысоко взобралсЯ Ћник, этого у него не отнимешь. ’о,
что есть, -- есть.
     Ћткрыв перочинный ножик и упершись грудью в одну из веток развилки, —ик
выскребал  из нее смолу  и  клал  в  маленький  газетный кулек.  ‘  приЯтным
шелестом сухие кусочки смолы сыпались в бумагу. ’ам, где были свежие выходы,
смола была вЯзкаЯ, и —ик,  отодрав ее лезвием, счищал ее в кулек, с наружной
стороны длЯ упора подставив ладонь.
     —ик выскреб углубление в развилке, смЯл кулек,  чтобы из него ничего не
высыпалось, и  положил его  в  карман. Џотом  он почистил лезвие перочинного
ножа о ствол, защелкнул его и ножичек сунул в карман. —ик решил, прежде  чем
слезать с  дерева,  воспользовавшись высотой, как следует оглЯдеть  соседние
деревьЯ.
     ЋглЯдываЯ  соседние деревьЯ, —ик  подымалсЯ  все выше  и выше. Ќа самой
вершине, уже  опасно  покачиваЯсь,  —ик снова оглЯдел окружающие  сосны,  но
нигде  ни одного стоЯщего выхода  смолы  не  обнаружил. € вдруг он  случайно
бросил взглЯд на тоненькую ветку возле себЯ и обмер.
     Ѓелый с желтыми прожилками самородок величиной с кулак висел на ней как
сказочный плод. —ик даже и не слыхал никогда, чтобы на такой тоненькой ветке
образовалсЯ такой мощный самородок.
     ‚етка  покачивалась  под  тЯжестью  —ика,  и  вместе с  ней покачивалсЯ
самородок. —ик испугалсЯ, что самородок может сорватьсЯ и, рухнув, разбитьсЯ
на  мелкие кусочки. Ѓольше не  раздумываЯ,  он потЯнулсЯ к нему и,  почти не
верЯ, что все это происходит наЯву, оторвал его от ветки. ‘амородок целиком,
чисто оторвалсЯ от ветки. Ћн был сух и приЯтно увесист.
     ‘ильно волнуЯсь,  —ик перенес его в левую руку, правой залез  в карман,
вытащил кулек  и  осторожно  вложил его  туда. ‘разу наполнившийсЯ кулек —ик
снова положил в карман.
     ЏродолжаЯ волноватьсЯ, —ик стал слезать с дерева. ‘лезаЯ,  он все времЯ
думал, что  раз  ему так повезло, обЯзательно что-нибудь случитсЯ.  Ќе может
быть, чтобы ничего  не  случилось,  раз ему так повезло. Ћт волнениЯ у  него
дрожали руки и ноги. Ћдин раз нога соскользнула с ветки, на которую он стал,
но —ик все  еще крепко держалсЯ  руками, так  что он сумел найти  ноге более
устойчивое положение.
     Ќачинает случатьсЯ, подумал —ик, но все-таки решил не сдаватьсЯ судьбе.
Ћн решил ее перехитрить. Ћн слезал очень быстро и очень осторожно. Ѓыстро --
чтобы судьба  не  успела придумать что-нибудь очень коварное, а осторожно --
чтобы она не могла использовать его быстроту.
     „ойдЯ до последней ветки, он повис на ней, потом обхватил ногами ствол,
потом отпустил одну  руку и обхватил ею ствол, потом, быстро отпустив вторую
руку, ухватилсЯ за ствол  с другой стороны  и, шурша шелухой ствола, обжигаЯ
живот и ноги, полетел вниз.
     Ћчутившись на земле,  —ик очень удивилсЯ и  обрадовалсЯ, что еще ничего
не случилось. Ќо тут он вспомнил про сандалии и  испугалсЯ, что их незаметно
унес кто-нибудь из рыжих. ‚едь сверху он не мог следить за этим холмиком.
     Ќу да,  подумал  —ик уныло, потому-то, наверное,  ничего  не случилось.
Ѓыло обидно,  что, оказываетсЯ,  не  он  перехитрил  судьбу,  а  просто  она
изменила способ мести. ‚се  же он подбежал к месту, где он закопал сандалии,
и быстро ногой разметал хвою.
     ‚от это  да!  ‘андалии целехонькие лежали  там, где их положил —ик. —ик
теперь окончательно поверил, что с ним ничего не случитсЯ.
     —ик вытрЯхнул сандалии  и оглЯделсЯ. …му было очень  хорошо, так легко,
весело.  ‹Јсик  и ‘онька вместе стоЯли возле одной сосны и собирали  мастику
прЯмо в банку. —ик махнул им рукой, чтобы они подошли к нему.
     --  —то  случилось, —ик?  -- закричала ‘онька  издали. —ик хлопнул себЯ
ладонью по лбу,  показываЯ,  что  раз она  так громко кричит  в роще, где их
могут услышать рыжие,  значит,  она идиотка. Ѓедные  тоже бывают с придурью,
подумал —ик мельком.
     ‘онька и ‹Јсик подошли к нему.
     --  €х  нигде  не  видно,  —ик, -- уже  преувеличенным  шепотом сказала
‘онька.
     -- ’ак ты их и увидишь, -- сказал —ик, вынимаЯ из кармана кулек.
     -- Ћй, —ик, какаЯ здоровеннаЯ! -- воскликнула ‘онька восхищенно.
     -- ’ише, тише, -- сказал —ик  миролюбиво, хотЯ на этот раз голос ее был
такой же громкий, как и раньше. Ќо если человек  в  первый раз в жизни видит
такое чудо, как ему удержатьсЯ?!
     -- Њожно понюхать, —ик? -- спросила она.
     -- Љонечно, -- сказал —ик и поднес кулек к ее носу.
     --  Џахнет, как  роза, -- сказала  ‘онька,  внюхавшись, и даже чмокнула
Языком.
     ‚озможно, она имела в виду самую пышность запаха, а не его качество.
     --  Џри чем тут роза? -- сказал —ик,  несколько оскорбленный нелепостью
сравнениЯ.
     —ик сразу же  стал думать, почему  ей пришел в голову запах розы, а  не
какой-нибудь  другой.  Ќаверное,  решил  —ик,  она  хотела сказать, что  мой
самородок имеет самый лучший запах, а так как самый лучший запах считаетсЯ у
розы (—ик считал это предрассудком), вот она и сравнила.
     -- —ик, можно, Я переложу его в банку? -- не угоманивалась ‘онька.
     -- Џодожди, -- сказал —ик, к ним подходили Ћник и Ќика.
     ‹Јсик долго сопел над самородком, нюхаЯ его.
     -- Џахнет мастикой, -- наконец сказал он.
     -- Ђ ты  хотел,  чтобы чем? -- Язвительно спросил —ик. Џростота ‹Јсика,
как  и слишком  пышное сравнение с  розой, не понравилась —ику. -- „ело не в
запахе, а в породе, -- спокойным голосом владельца счастьЯ  объЯснил —ик, --
такой большой кусок белой мастики очень редко попадаетсЯ.
     --  „авай запомним  место,  -- сказала ‘онька,  -- а в следующий раз ты
снова сорвешь его здесь.
     —ик  не  стал ей  отвечать, потому что это  было  слишком  глупо. †дать
самородка на этом же месте было все равно что ждать самое красное Яблоко или
самую крупную грушу на  той самой веточке, на  которой  они висели с прошлом
году.
     -- Џосмотрите, что —ик нашел! -- крикнула ‘онька, увидев приближающихсЯ
Ћника и Ќику. ѓордЯсь за —ика, она присоединилась к нему, она как бы сказала
им: смотрите, чего добилась наша пара, а чего добились вы?
     Ћник и Ќика шли рЯдом, и —ик, оглЯдев их, подумал, рассеЯнно ревнуЯ: уж
не целовались ли они?  ‡а Ћника-то он был спокоен, но черт-те что Ќике могло
взбрести  в  голову.  Њожет,  она  вспомнила  того  мальчика  из  санаториЯ.
€нтересно, сколько бы она теперь пальцев оттопырила?
     -- ѓде нашел? --  спросил Ћник и, взЯв в руки  самородок,  понюхал его.
Ќика  тоже, наклонившись,  понюхала.  ‚сем  казалось,  что самородок  должен
пахнуть чем-то особенным.
     -- Ќа этом дереве, -- сказал —ик  и с удовольствием рассказал, как  все
было.
     -- —ик, можно, Я буду его нести? -- сказала Ќика и высыпала свою добычу
с ладони в банку. Ћна мастику собирала прЯмо в ладонь.
     -- Љак хочешь, -- сказал —ик и пожал плечами.
     -- џ перваЯ хотела нести,  —ик,  -- жалобно сказала ‘онька и посмотрела
на —ика.
     -- Ћн будет в банке, -- решил —ик.
     ‚се  высыпали  свою добычу в банку, а сверху положили самородок. ’еперь
все хотели нести банку с мастикой, но —ик решил, что правильней  всего, если
ее будет нести ‘онька.
     -- Љто ее тащил из дому, тот и будет нести, -- сказал —ик.  -- Ђ теперь
к роднику.
     ‚спомнив  о  роднике, все  почувствовали жажду  и стали  быстро  к нему
спускатьсЯ. ђодник был расположен ниже  по косогору, там, где кончалась роща
и начиналсЯ открытый  склон, местами поросший зарослЯми папоротника, кустами
сассапарилЯ и ежевики.
     Ќа этом же склоне,  только ниже и левее, в одной из сталактитовых пещер
жили  рыжие волчата вместе со  своими родителЯми и осликом, которою  они  на
ночь загонЯли в пещеру.
     -- ќтот самородок знаете на что похож? -- неожиданно сказала Ќика.
     -- Ќа что? -- спросила ‘онька.
     -- Ќа горный хрусталь, -- сказала Ќика задумчиво.
     —ик почувствовал, что у нее начинаютсЯ воспоминаниЯ.
     -- ќто  что еще за  горный хрусталь?! -- спросила  ‘онька, понимаЯ, что
Ќика как-то пытаетсЯ умалить ее победу. —ик тоже ничего не слышал про горный
хрусталь. Ћн только знал одно: как только начинают  говорить про богатых, то
обЯзательно вспоминают, что у них хрусталь и драгоценности.
     -- Љогда папа  танцевал  в Ѓатуме, то мы  ходили  в музей и  видели там
горный хрусталь и другие полудрагоценные камни, -- сказала Ќика.
     --  ”у  ты! -- сплюнул Ћник.  --  Ђ Я думал, что это  она так  долго не
вспоминает про своего полудрагоценного папу.
     ‚се рассмеЯлись, потому что это было смешно, учитываЯ, что никто из них
ничего не знал о ее папе. ‚сем  казалось, что она все времЯ хвастаетсЯ своим
папой,  —ик  хоть и не  рассмеЯлсЯ,  но  почувствовал  какую-то  приЯтность,
услышав слова Ћника.  ‘начала он даже не мог понЯть,  откуда эта приЯтность.
Ђх да, потом догадалсЯ —ик, раз он так сказал, значит, они не целовались.
     -- “  нее  папа  --  великий  танцор,  --  напомнил  —ик,  --  мне дЯдЯ
говорил...
     Ћник хмыкнул. ‘онька незаметно  пожала  плечами, но возразить  никто не
посмел.  …сли уж —ик призывал в свидетели дЯдю,  возражать ему было трудно и
даже опасно.
     ђодник был расположен  в  маленькой  ложбинке  под маленьким каменистым
обрывчиком. Љто-то давным-давно обложил его камнЯми, чтобы он не осыпалсЯ  и
не мелел.
     ђебЯта набросились на родник -- кто став  на колени, кто лежа на животе
и  опираЯсь грудью и руками о мокрые камни, тЯнули и тЯнули ледЯную  воду. €
только  беднЯга ‹Јсик почему-то не мог дотЯнутьсЯ  ртом до воды и стал пить,
набираЯ ее в ковшик ладони. Ќо и ладонь  у  него протекала, такой уж  он был
неловкий.
     -- ‘онька, ты будешь  на  вассере стоЯть,  --  сказал —ик,  утираЯсь  и
тЯжело передыхаЯ после вкусного  водопоЯ.  Ћн чувствовал, что  этим  скучным
занЯтием  сейчас никого не займешь, кроме  нее. ‚сем хотелось  смотреть, как
будет варитьсЯ мастика.
     -- Џочему всегда Я? -- захныкала ‘онька. -- џ и банку несла всю дорогу.
     -- Ђ кто нес самородок? -- напомнил —ик.
     ‘онька опустила голову.
     -- …сли рыжие нас здесь застанут, все пропало,  --  сказал  —ик,  даваЯ
знать ‘оньке, что теперь от нее зависит всЯ их судьба.
     ‘онька молча повернулась и вышла из ложбинки на косогор.
     -- Ќе стой там, -- крикнул —ик вполголоса, -- а то увидЯт. ‘мотри из-за
куста.
     ‘онька  неохотно  присела  за  куст.  Љогда  кто-нибудь  что-то  делает
недобровольно, подумал —ик, он всегда  пытаетсЯ небрежностью отомстить  тем,
кто его заставил это делать. —ик это и по себе знал.
     -- Ќесите сухие ветки, -- сказал —ик и стал сооружать из камней очаг.
     —ерез несколько минут ребЯта  нанесли столько  сухих  веток,  что можно
было не то что  мастику сварить, а целого  баранчика зажарить.  —ик подсунул
сухую хвою между  камнЯми, сверху  наломал тонких  веточек, а  потом наложил
ветки покрупнее.
     Ћн поставил на камни банку с мастикой, проверил, крепко ли она держитсЯ
на камнЯх, а потом,  вынув из кармана спичечный  коробок, чиркнул  спичкой и
поднес огонь  к сухой хвое. Ћна  вспыхнула и  затрещала. ЏоднЯлсЯ клуб дыма,
сильно  запахло  смолой. ђебЯта  сидели  вокруг  огнЯ и  следили за тем, что
происходит. Ќика и ‹Јсик вообще впервые видели, как варитсЯ мастика.  Ќа дне
коробки зашипела подтаивающаЯ смола, как масло на сковородке.
     -- ЌачинаетсЯ, -- сказал Ћник.
     -- Џусть менЯ сменит кто-нибудь, -- напомнила о себе ‘онька.
     —ик ничего не  ответил  ей,  даже  не  оглЯнулсЯ.  Ћн  стал  помешивать
прутиком в банке.
     -- —ик, она все времЯ сюда смотрит,-- сказал ‹Јсик.
     Ћн понимал, что  только им и захотЯт заменить ‘оньку, если придетсЯ. Ћн
хотел, чтобы удлинили времЯ ее дежурства за счет его плохого качества.
     ‘мола в  банке  постепенно  расплавлЯлась  и  закипала. ‘амородок  —ика
подтаивал и  оседал. ‘ каждой секундой он делалсЯ  все меньше и меньше.  —ик
беспрерывно  помешивал  прутиком   в  банке,  чтобы  там  поменьше  комочков
оставалось.
     ЏродолжаЯ помешивать, он сорвал несколько стеблей  папоротника, росшего
у ручьЯ,  смЯл  их, чтобы потом  можно  было  ухватитьсЯ  за горЯчую  крышку
консервной банки.
     -- ЏриготовитьсЯ, -- сказал —ик Ћнику и Ќике.
     ’еперь  —ик, щурЯсь от  едкого дыма, все быстрее  и  быстрее  помешивал
кипЯщую  массу,  чтобы  не  подгорало  на  дне   и  не  осталось  ни  одного
нерастаЯвшего комочка. Ћт самородка  ничего не  осталось, но —ик не жалел об
этом, он знал, что его находка придаст всей мастике серебристый оттенок.
     --  “же  и  то  как  вкусно  пахнет,  --  сказал ‹Јсик, с удовольствием
внюхиваЯсь в запах кипЯщей смолы.
     Ќика и Ћник, присев  на  корточки над самым ручейком, растЯнули платок,
держа его за углы.
     --  —ик, пора,  --  сказал  ‹Јсик,  боЯсь,  что кипЯщаЯ  масса  мастики
перебежит через край.
     -- „олжна три раза взойти, -- сказал —ик важно, слегка приподымаЯ банку
и снова ее опускаЯ на огонь.-- “чись, как варить мастику.
     -- •орошо, -- сказал ‹Јсик и польщенно засопел.
     Џосле третьего всхода розовой кипЯщей и пузырЯщейсЯ массы —ик, покрепче
обхватив крышку комком папоротника,  осторожно  приподнЯл банку, поднес ее к
растЯнутому над  ручьем  платку  и  постепенно вылил  содержимое  в  платок,
стараЯсь попасть в середину. Џлаток грузно осел.
     -- Љрутите быстрей, -- сказал —ик.
     Ћник и Ќика приподнЯли и свели краЯ платка так, чтобы мастика никуда не
выливалась.
     -- —ик, жжетсЯ, -- сказала Ќика,
     -- Џодожди, -- сказал —ик и, отбросив банку, осторожно взЯл  у нее краЯ
платка.
     —ик и Ћник одновременно в разные стороны закручивали свои концы платка,
стараЯсь, чтобы пылающаЯ, расплавленнаЯ масса смолы оставалась в середине, а
не затекала за краЯ. Ќаконец они сжали ее в тугой аппетитный узел.
     -- ’еперь все, -- сказал Ћник.
     -- Ќикуда не денетсЯ, -- добавил —ик.
     —ик  и Ћник, изо  всей силы докручиваЯ концы платка,  сжимали и сжимали
тугой  комок  с мастикой, пока золотистаЯ, как мед,  струйка не  просочилась
сквозь платок и не стала стекать на дно ручьЯ.
     --  €дет!  €дет!  --  крикнул   ‹Јсик,   пораженный  впервые  увиденным
сотворением мастики.
     —ик   и  Ћник   продолжали  крутить  платок,   чтобы  не  дать   остыть
расплавленной смоле. ‡олотистый  холмик,  закручиваЯсь,  поднималсЯ  со  дна
ручьЯ.
     -- ђыжий! -- неожиданно вскрикнула ‘онька. ‚се  обернулись  к  ней.  --
Џравда, правда, -- повторила ‘онька, испуганно закивав головой.
     -- Ќичего, -- сказал —ик,  докручиваЯ. „ело было сделано, и теперь одна
минута ничего не решала.  Ћни докрутили платок,  и  —ик, с  трудом  разодрав
слипшийсЯ платок, посмотрел  внутрь. ’ам оставалсЯ комок выжимки с кусочками
древесины и хвои. ќтот грЯзный комок ненужных веществ  сам  по себе  радовал
его взглЯд  как  свидетельство  чисто сделанного дела. —ик  бросил платок  в
огонь. ’еперь он  ни на что не  годилсЯ. Џлаток пыхнул и  в несколько секунд
сгорел. Ћник странно посмотрел на свой исчезающий платок.
     -- Џойду посмотрю, -- сказал —ик и поднЯлсЯ на край ложбинки. Ћн улегсЯ
рЯдом с ‘онькой и стал выглЯдывать из-под куста.
     -- ‚он  там, -- кивнула ‘онька на кусты сассапарилЯ и ежевики. ќто было
метрах в пЯтидесЯти от родника.
     —ик всмотрелсЯ в кусты, но ничего подозрительного не заметил.
     -- Њожет, показалось? -- спросил —ик.
     ђЯдом с ним шмЯкнулсЯ ‹Јсик. Ћник и Ќика тоже залегли за кустом.
     -- —естное слово, -- сказала ‘онька, -- два раза голова выглЯнула.
     -- •оть бы Я увидела  этих рыжих, -- шепнула Ќина. Ћна училась совсем в
другой школе и ни разу рыжих не видела.
     -- Ќа вид они обыкновенные рыжие, -- сказал ‹Јсик.
     -- •а,  на  вид! -- усмехнулсЯ —ик, показываЯ, что ничто  не может быть
столь обманчивым, как внешность рыжих.
     Ќесколько минут ребЯта всматривались  в кусты сассапарилЯ и ежевики, но
так ничего и не увидели. ‚друг вершина одного из кустов шевельнулась.
     -- ‚он! ‚он! -- шепнула ‘онька.
     -- Ќу и что? ‚етер, -- сказал Ћник, все же вполголоса.
     € вдруг сразу из-за  кустов поЯвилась  рыжаЯ голова.  Ћна  со  звериной
осторожностью посмотрела  вокруг себЯ и на  несколько мгновений задержалась,
повернувшись в сторону родника.
     -- “чуЯл, -- не то удивленно, не то испуганно выдохнул ‹Јсик.
     ѓолова  рыжего отвернулась.  ’еперь  она  не скрывалась  в  кустах.  Ћн
протЯнул  руку  и, сорвав молодой побег  сассапарилЯ,  отправил  его в  рот.
‚ернее, отправил в  рот кончик побега и, жуЯ, постепенно втЯгивал в рот весь
стебель. Џотом  он снова  обернулсЯ в сторону  родника и,  перестав  жевать,
замер, прислушиваЯсь, ‘тебель продолжал торчать у него изо рта.
     -- “ них нюх, как у волков, -- сказал Ћник шепотом.
     -- €х так  и называют -- рыжими волчатами, -- поЯснила ‘онька длЯ Ќики,
гордЯсь  этой  хоть и опасной,  но все же необычайной достопримечательностью
своего краЯ города.
     ђыжий все еще смотрел в сторону родника. Ќо вот стебелек,  торчавший  у
него изо рта,  шевельнулсЯ, потом задвигалась челюсть, и он, не  менЯЯ позы,
вобрал в рот весь побег. ‚идно, что  он совсем успокоилсЯ, потому  что снова
повернул голову, выискиваЯ глазами свежие побеги сассапарилЯ.
     -- џ не знала, что их едЯт, -- сказала Ќика.
     --  …ще как, -- сказала ‘онька, -- мама даже  на базаре  их  покупает и
готовит с орехами.
     ’еперь  рыжий больше не оборачивалсЯ. Ћн  стоЯл и мирно пассЯ в кустах.
€ногда,  фыркнув, громко  выплевывал  косточки  от  Ягод.  ‚идно,  Ягоды  он
поглощал вместе с побегами, когда они ему попадались. „аже не отделЯет Ягоды
от листьев, с восхищением подумал —ик.
     -- Џотихоньку назад, -- сказал —ик. ђебЯта немного отползли от куста и,
встав на ноги, вернулись в ложбину.
     -- Ћни что, дикие, что ли? -- спросила Ќика.
     -- Џолудикие,  -- сказал —ик, окунаЯ руки  в ручей и вынимаЯ оттуда уже
остывшую и почти затвердевшую массу мастики. —ик помЯл ее в ладонЯх, вытЯнул
колбаской, разделил,  отметив ногтем пЯть равных частей, и  сказал Ћнику: --
Љусай!
     Ћник откусил  первым, а потом все остальные. ’еперь все с удовольствием
жевали мастику, сплевывали накапливающуюсЯ слюну, вынимали изо  рта,  мЯли в
руках, и, когда сгибали ее упругую массу, она на сгибе делалась золотистой и
нестерпимо блестела.
     -- —ик, а ты говорил, она белаЯ будет? -- спросила Ќика.
     -- Џотом побелеет, -- сказал —ик, жуЯ.
     -- ’еперь за Ягодами, чтобы пузыри пускать, -- сказал Ћник.

     ђебЯта загасили костер, поливаЯ его водой  из  банки. ‡акинули  банку в
кусты, разбросали камни самодельного очага, чтобы поменьше следов оставалось
длЯ  рыжих. Џотом  углубились в  рощу, так  и не  замеченные рыжими.  ’ам, в
начале рощи, тоже было одно место, где росли кусты  сассапарилЯ.  —ик и Ћник
хорошо знали это место.
     -- Ќеужели из-за этих  Ягод  мастика будет делать  пузыри?  -- спросила
Ќика, когда они подошли к зарослЯм сассапарилЯ.
     -- …ще как! -- в один голос сказали Ћник и —ик. Ћни стали рвать красные
и зеленые Ягоды сассапарилЯ величиной с  чернику. ђасколов Ягоду зубами, они
выплевывали плодик,  а  потом  соскребали  зубами тончайшую  пленочку вокруг
косточки. Џосле  этого косточка тоже выплевывалась, а пленочка вжевывалась в
мастику. „остаточно было вжевать десЯток пленочек, как мастика делалась даже
на прикус упругой, как резина.
     --  ЉакаЯ  нежнаЯ,  --  сказала  Ќика,  снЯв  пальцем  с кончика  Языка
зеленовато-прозрачную пленку.
     Џервым выдул  пузырь Ћник. —ик не спешил. —ик продолжал жевать. Ќадо ее
как следует разжевать,  чтобы  пузыри делались крупными и достаточно  громко
лопались.
     -- џ одного  не пойму,  -- сказала  Ќика, -- кто первым  догадалсЯ, что
надо сдирать пленочку, чтобы пузыри получались?
     —ик даже перестал  жевать, до  того  он  поразилсЯ  этому вопросу.  …му
самому это не раз  приходило в голову. Ћн никак не думал, что это и ей может
прийти в голову, да еще с первого раза.
     -- ‘ам не знаю, -- сказал —ик.
     ќто в самом деле невозможно было понЯть, кто догадалсЯ первым соединить
мастику с этой пленочкой.
     -- ’ак делают все с незапамЯтных времен, -- сказала ‘онька.
     -- ’огда кто догадалсЯ первым до незапамЯтных времен? -- спросила Ќика.
     -- Џервобытные люди, -- сказал Ћник  и  выдул  пузырь. ‚се  посмотрели,
какой у него получитсЯ пузырь. Џузырь у  него получилсЯ хороший, величиной с
персик.
     -- Џервобытные люди мастику не жевали, -- сказал —ик, дождавшись, когда
лопнет пузырь.
     --  ’огда кто?  --  спросил Ћник,  слизываЯ  Языком  кусочки  мастичной
пленки,  оставшейсЯ на  губах от лопнувшего  пузырЯ. Ћн  посмотрел на —ика с
выражением тусклого любопытства к вечности.
     -- Ќе знаю кто, но только не первобытные люди, -- сказал —ик.
     Ћн  был уверен, что  первобытные  люди мастику никогда  не жевали.  ’ем
более пузырей  не пускали.  ‚ообще лучше было  об этом не думать.  ќто могло
навести на мысли о началах и концах вообще. —ик не любил этих мыслей, но они
иногда сами приходили, и от них некуда было детьсЯ.
     —аще всего  они  приходили  на закате, в хорошую погоду, в теплое времЯ
года. Љроме того, —ик заметил, что в  городе  они  приходили к  нему гораздо
реже,  чем  в  деревне. Ќо  и  в  городе  приходили,  если  вдруг  на  улице
встречалась   похороннаЯ  процессиЯ,   или  вечером  возле  морЯ,  или  днем
где-нибудь в таком месте, как сейчас.
     ‚  таких случаЯх  —ик с нежной  печалью думал о  непонЯтности  строениЯ
‚селенной. ‚от,  например, наша  планета,  думал —ик, с ее горами,  зелеными
долинами,  теплыми морЯми --  это понЯтно, это  хорошо.  Ђ  вот дальше  идут
звезды, а за этими звездами другие звезды, а за другими звездами еще  другие
неведомые звезды. Ќу  а дальше  что? ’о, что  некоторые звезды на самом деле
планеты, на которых, может быть, есть жизнь, служило очень слабым утешением.
Ђ  что  дальше,  дальше что? ‚от что  было непостижимо. …сли ‚селеннаЯ имеет
конец,  то  что  за этим  концом?  Ђ  если  она  его не  имеет, то  как  это
представить?  „а и как  это  может быть, чтобы  какое-то расстоЯние длилось,
длилось, длилось и никогда, никогда не кончалось?
     „уша —ика ни конца  ‚селенной не  могла  принЯть, ни  отсутствиЯ  этого
конца.  ‚от  что было  удивительно. €  —ик,  когда  об этом  думал,  заранее
понимал, что ни один из взрослых  ему не ответит на этот вопрос. ‚едь  ответ
взрослого  мог бы означать одно  из двух:  или  есть бесконечность, или есть
конец. Ќо —ик никак  не мог  принЯть такую бессмысленность. Њожет быть, есть
что-то третье, но что?
     € еще вот  что  было удивительно.  ‘начала об  этом  думалось с  нежной
печалью, даже  как-то  сладко-сладко становилось. ’ак  бывало, когда в школе
решаешь задачу и чувствуешь, что идешь по правильному пути. ‡начит, думаЯ об
этом,  вспоминал  —ик, Я решаю какую-то нужную  задачу  и иду по правильному
пути, поэтому сначала хоть грустно, по грусть приЯтнаЯ. Ќо потом Я чувствую,
что  решение  уходит куда-то и  Я не  могу найти  ответа, и тогда становитсЯ
тоскливо.
     ‚ такие минуты —ик  ругал себЯ за то, что стал  думать об этом, до того
ему делалось тоскливо. Ќо не думать он  уже не мог. Ћн и думал и тосковал по
бездумью.  …сли  это было в  деревне, он тосковал по  беззаботной  городской
суете, где ни дети, ни тем более взрослые об этом не  думают. •орошо им  там
не вспоминать об этом, с завистью  думал —ик и хотел туда, в город, в родной
двор,  в  забвение суеты. ’оска эта  доводила  —ика  до  ощущениЯ  какого-то
космического сиротства, особенно  если, его  не прерывали или  тем  более не
звали на ужин.
     …сли же звали на ужин, в первые минуты —ик, входЯ в кухню, никак не мог
взЯть в  толк,  как это все эти мужчины  и женщины,  его родственники, могут
говорить о каких-то шнурометрах  табака,  о каких-то там бригадирах, которые
вечно  чего-то там  недоприписывают? Љак  это можно  обо всем этом говорить,
когда еще не решен вопрос, где конец ‚селенной и как он может быть вообще?
     Ќо потом постепенно у  веселого  очажного  огнЯ,  кусаЯ  пахучий  кусок
вЯленого мЯса,  дуЯ на горЯчую мамалыгу, —ик чувствовал с  некоторым  легким
смущением,  как его  тоска  быстро  улетучиваетсЯ  куда-то  и  он  теперь  с
удовольствием вслушиваетсЯ во взрослые разговоры. Ђ думал он в такие минуты,
вспоминаЯ о началах и  концах,  но не  чувствуЯ  их, что потом  когда-нибудь
додумает это.
     Џоэтому  —ик и  сейчас, чтобы  случайно  не  задуматьсЯ  об этом, решил
принЯтьсЯ  за  пузыри. Ћн как следует  помЯл в  руках  мастику, сунул обеими
руками  расплющенный  комок  в рот, вытЯнул его  Языком,  стараЯсь нигде  не
придавить, убрал Язык и дунул  в  образовавшийсЯ  мешочек. Џузырь  получилсЯ
неплохой, но все-таки у Ћника он был гораздо крупней.
     ’еперь  все  делали  пузыри, и они  то  и дело лопались.  Ќика сразу же
научилась делать пузыри, у нее был длинный, ловкий Язык. “ беднЯжки ‹Јсика и
пузыри получались кривобокими, потому что у него Язык плохо ворочалсЯ. Ќо за
этот день он столько увидел и столького достиг, что можно было им гордитьсЯ.
’ак  думал  —ик, с  удовольствием  гордЯсь  им  и  тем самым  гордЯсь собой.
‚се-таки кто бы взЯл такую обузу, как ‹Јсик, думал —ик, мысленно пробегаЯ по
рЯдам знакомых  ребЯт  с их улицы  или  из  школы, и все  они  малодушно или
презрительно отворачивались от ‹Јсика. Ђ вот  Я взЯл,  думал —ик, поглЯдываЯ
на ‹Јсика с  отцовским умилением. ‚зЯл, хотЯ будет очень трудно  на обратном
пути  громоздить  его  на стену. Ќичего, думал  —ик, как-нибудь взгромоздим,
зато он всю жизнь будет помнить этот поход за мастикой.
     ђебЯта  пошли обратно  и снова  вышли  к таинственному домику, во дворе
которого жил  щенок  волкодава.  ™енок сидел  посреди двора  и грыз  кожаную
тапку. Ћн не обратил на них  вниманиЯ,  хотЯ  они подошли  к  самому забору.
‡наем, знаем, подумал —ик, это твой старый трюк.
     -- џ  его  отвлеку, а  вы  проходите к инжиру,--  сказал он  остальным,
просовываЯ руку между планками штакетника и отодвигаЯ щеколду калитки.
     ЏожевываЯ мастику, он  вошел  во двор  и  направилсЯ  к  щенку. ’от  на
мгновение оторвалсЯ от тапки, посмотрел на —ика и мотнул головой.
     "Ќе  хочу играть!" --  сказал  он —ику  этим  движением головы и  снова
взЯлсЯ за тапку.
     "—то  за черт, -- подумал —ик, -- ничего не понимаю". € в это мгновение
в доме скрипнула дверь и на веранде поЯвилась женщина. —ик даже испугалсЯ --
до  того  это  было неожиданно, а главное,  что  женщина  была  —ику  хорошо
знакома. ‡вали ее тетЯ  ‹ариса.  Ћна довольно  часто приходила  к  тетушке в
гости.  Ћни  обе  были  горбоносенькие,   и  у  обеих  брови  срастались  на
переносице. —ик  считал,  что это  сходство помогло им  сдружитьсЯ. €м легко
было  хвалить  и  считать друг друга  красавицами.  Џотому  что,  если  одна
называла другую красавицей, получалось, что  это она  про  себЯ  говорит. ‚о
всЯком случае, тетушка  считала, что всЯ ее цветущаЯ юность прошла в боЯх  с
легионами  женихов,  которые штурмовали ее  как крепость. Ќо взЯть  крепость
сперва  почему-то удалось какому-то старенькому  персидскому  консулу, а  уж
второй раз дЯдЯ —ика, как считал —ик,  и крепость одолел, и консула прогнал,
и сам засел в этой крепости. Ќа самом деле тетушка сама прогнала консула,  а
уж потом вышла замуж  за дЯдю, но  этого  —ик тогда не  знал. € вот вдруг он
оказалсЯ во дворе тетушкиной подруги.
     -- —ик, -- страшно удивилась эта женщина, -- что-нибудь случилось?
     -- Ќичего, -- сказал —ик, -- мы мастику собирали.
     ’ут тетЯ ‹ариса увидела и остальных ребЯт, все еще стоЯвших за забором.
     -- Ђх,  мастику, -- сказала  она, улыбнувшись, потому что обрадовалась,
что  ничего не случилось. -- Џроходите,  детки. Ђ  дома знают? -- с тревогой
спросила она у —ика.
     —ик ожидал этого вопроса.
     -- Љонечно, -- сказал он. —ик считалсЯ  правдивым мальчиком, потому что
врал очень скупо, только по необходимости.
     €з домика, дожевываЯ хлеб,  вышел подросток.  ќто был ее  сын Ћмар.  Ћн
несколько  раз  приходил  со  своей мамой, когда  надо было  тащить  фрукты,
которые  они  приносили  тетке  в  подарок.  Ќо  —ику  с  ним  не  удавалось
поговорить,  потому  что он  сразу же уходил или  играл  на  улице со своими
сверстниками.
     €ногда тетЯ ‹ариса приходила  одна,  с большим букетом  цветов. ‚ таких
случаЯх тетушка преувеличенно суетилась вокруг цветов, чтобы незаметно было,
что на самом деле ей гораздо больше нравитсЯ, когда приносЯт фрукты.
     -- Ђ где наш Ћмарчик, Я скучаю по нашему золотому Ћмарчику, -- говорила
тетушка, сажаЯ тетю  ‹арису за свои бесконечные чаи. —ик не  только понимал,
что она  говорит одно, а думает  другое, он прЯмо-таки чуть ли не над каждым
сказанным словом мог поставить подразумеваемое.
     "Ђ где ваши  фрукты? џ соскучилась по вашим персикам,  Яблокам, хурме!"
-- вот что на самом деле означали тетушкины слова.
     ’етЯ ‹ариса уставилась на детей, смутно узнаваЯ их.
     -- Ђ эта синеглазка не дочь ЏатараЯ? -- спросила  она у —ика, кивнув на
Ќику.
     ђебЯта  стоЯли  за —иком, сдержанно,  через  два-три положенных  такта,
пожевываЯ мастику.
     -- Ђ вы знаете моего папу?  -- расцвела Ќика и потЯнулась к тете ‹арисе
с благодарным вниманием.
     -- Љонечно, знала, -- вздохнула тетЯ ‹ариса, -- бедный Џата...
     Ћна  еще что-то хотела сказать, но —ик сделал самые  страшные глаза  из
всех, какие мог, показываЯ, что об этом не