со всею его свитою. ‘ высоты горы в  лощине
открывалсЯ взору  Ђрзрум  со  своею  цитаделью,  с  минаретами,  с  зелеными
кровлЯми, наклеенными одна на другую. ѓраф был верхом. Џеред  ним  на  земле
сидели турецкие депутаты, приехавшие с ключами города. Ќо в Ђрзруме  заметно
было волнение. ‚друг на городском валу мелькнул огонь, закурилсЯ дым, и Ядра
полетели к ’оп-„агу. Ќесколько их пронеслись над  головою  графа  Џаскевича;
"Voyez les Turcs, - сказал он мне, - on ne peut jamais se fier a eux"  {14}.
‚  сию  минуту  прискакал  на  ’оп-„аг  кнЯзь  Ѓекович,  со  вчерашнего  днЯ
находившийсЯ в Ђрзруме на переговорах. Ћн  объЯвил,  что  сераскир  и  народ
давно  согласны  на  сдачу,  но  что  несколько  непослушных  арнаутов   под
предводительством  ’опчи-паши  овладели  городскими  батареЯми  и   бунтуют.
ѓенералы подъехали к графу,  просЯ  позволениЯ  заставить  молчать  турецкие
батареи. Ђрзрумские сановники, сидевшие под огнем своих же пушек,  повторили
ту же просьбу. ѓраф несколько времени медлил; наконец дал повеление, сказав:
"Џолно  им  дурачитьсЯ".  ’отчас   подвезли   пушки,   стали   стрелЯть,   и
неприЯтельскаЯ пальба мало-помалу утихла. Џолки наши пошли в  Ђрзрум,  и  27
июнЯ, в годовщину полтавского сражениЯ, в шесть часов вечера  русское  знамЯ
развилось над арзрумской цитаделию.
     ђаевский поехал в город - Я отправилсЯ  с  ним;  мы  въехали  в  город,
представлЯвший удивительную картину. ’урки с плоских  кровель  своих  угрюмо
смотрели на нас. ЂрмЯне шумно толпились в тесных улицах. €х мальчишки бежали
перед нашими лошадьми,  крестЯсь  и  повторЯЯ:  "•ристиЯн!  •ристиЯн!.."  Њы
подъехали к крепости, куда входила наша  артиллериЯ;  с  крайним  изумлением
встретил Я тут моего ЂртемиЯ,  уже  разъезжающего  по  городу,  несмотрЯ  на
строгое  предписание  никому  из  лагерЯ  не   отлучатьсЯ   без   особенного
позволениЯ.
     “лицы города тесны и кривы. „ома довольно высоки. Ќароду  множество,  -
лавки были заперты. Џробыв в городе часа с  два,  Я  возвратилсЯ  в  лагерь:
сераскир и четверо пашей, взЯтые в плен, находились уже тут. Ћдин из  пашей,
сухощавый старичок, ужасный хлопотун, с живостию  говорил  нашим  генералам.
“видев менЯ во фраке, он спросил, кто Я таков. Џущин дал  мне  титул  поэта.
Џаша сложил руки на  грудь  и  поклонилсЯ  мне,  сказав  через  переводчика:
"Ѓлагословен час, когда встречаем поэта. Џоэт брат дервишу. Ћн не  имеет  ни
отечества, ни благ земных; и между тем как мы, бедные, заботимсЯ о славе,  о
власти,  о  сокровищах,  он  стоит  наравне  с  властелинами  земли  и   ему
поклонЯютсЯ".
     ‚осточное приветствие паши всем нам очень полюбилось. џ пошел взглЯнуть
на сераскира. Џри  входе  в  его  палатку  встретил  Я  его  любимого  пажа,
черноглазого  мальчика  лет  четырнадцати,  в  богатой  арнаутской   одежде.
‘ераскир, седой старик, наружности  самой  обыкновенной,  сидел  в  глубоком
унынии. Ћколо него была толпа наших офицеров. ‚ыходЯ из его палатки,  увидел
Я молодого человека, полунагого, в бараньей шапке, с  дубиною  в  руке  и  с
мехом (outre {15}) за плечами. Ћн кричал во все горло. Њне сказали, что  это
был брат мой,  дервиш,  пришедший  приветствовать  победителей.  …го  насилу
отогнали.

        ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’Ђџ

     Ђрзрум.  ЂзиатскаЯ  роскошь.  Љлимат.  Љладбище.  ‘атирические   стихи.
‘ераскирский дворец. •арем турецкого паши. —ума. ‘мерть  Ѓурцова.  ‚ыезд  из
Ђрзрума. Ћбратный путь. ђусский журнал.

     Ђрзрум (неправильно называемый Ђрзерум, ќрзрум, ќрзрон)  основан  около
415 году, во  времЯ  ”еодосиЯ  ‚торого,  и  назван  ”еодосиополем.  Ќикакого
исторического воспоминаниЯ не соединЯетсЯ с его именем. џ знал о нем  только
то, что здесь,  по  свидетельству  ѓаджи-Ѓабы,  поднесены  были  персидскому
послу, в удовлетворение какой-то обиды, телЯчьи уши вместо человечьих.
     Ђрзрум почитаетсЯ главным городом в Ђзиатской ’урции. ‚  нем  считалось
до 100 000 жителей, но, кажетсЯ, число сие слишком  увеличено.  „ома  в  нем
каменные, кровли покрыты дерном, что дает городу чрезвычайно  странный  вид,
если смотришь на него с высоты.
     ѓлавнаЯ сухопутнаЯ торговлЯ между …вропою и ‚остоком производитсЯ через
Ђрзрум. Ќо товаров в нем  продаетсЯ  мало;  их  здесь  не  выкладывают,  что
заметил  и  ’урнфор,  пишущий,  что  в  Ђрзруме  больной  может  умереть  за
невозможностию достать  ложку  ревенЯ,  между  тем  как  целые  мешки  оного
находЯтсЯ в городе.
     Ќе знаю  выражениЯ,  которое  было  бы  бессмысленнее  слов:  азиатскаЯ
роскошь. ќта поговорка, вероЯтно, родилась во времЯ крестовых походов, когда
бедные рыцари, оставЯ голые стены и дубовые стульЯ своих замков,  увидели  в
первый раз красные диваны, пестрые ковры и кинжалы с цветными  камушками  на
рукоЯти. Ќыне можно сказать: азиатскаЯ бедность, азиатское свинство и проч.,
но роскошь есть, конечно, принадлежность  …вропы.  ‚  Ђрзруме  ни  за  какие
деньги нельзЯ купить того, что вы найдете в мелочной лавке первого  уездного
городка Џсковской губернии.
     Љлимат арзрумский суров. ѓород выстроен  в  лощине,  возвышающейсЯ  над
морем на 7000 футов. ѓоры, окружающие  его,  покрыты  снегом  большую  часть
года. ‡емлЯ безлесна, но плодоносна. Ћна  орошена  множеством  источников  и
отовсюду пересечена водопроводами. Ђрзрум славитсЯ своею водою. …вфрат течет
в трех верстах от города. Ќо  фонтанов  везде  множество.  “  каждого  висит
жестЯной ковшик на цепи, и добрые  мусульмане  пьют  и  не  нахвалЯтсЯ.  ‹ес
доставлЯетсЯ из ‘аган-лу.
     ‚ Ђрзрумском арсенале нашли множество старинного оружиЯ,  шлемов,  лат,
сабель, ржавеющих, вероЯтно, еще со времен ѓодфреда. Њечети низки  и  темны.
‡а городом находитсЯ кладбище.  ЏамЯтники  состоЯт  обыкновенно  в  столбах,
убранных каменною чалмою. ѓробницы двух или трех  пашей  отличаютсЯ  большей
затейливостию, но  в  них  нет  ничего  изЯщного:  никакого  вкусу,  никакой
мысли... Ћдин путешественник пишет, что изо всех азиатских городов  в  одном
Ђрзруме нашел он башенные часы, и те были испорчены.
     ЌововведениЯ, затеваемые султаном, не проникли  еще  в  Ђрзрум.  ‚ойско
носит еще свой живописный восточный нарЯд. Њежду Ђрзрумом и Љонстантинополем
существует  соперничество,  как  между  Љазанью  и   Њосквою.   ‚от   начало
сатирической поэмы, сочиненной Янычаром Ђмином-Ћглу.

     ‘тамбул гЯуры нынче славЯт,
     Ђ завтра кованой пЯтой,
     Љак змиЯ спЯщего, раздавЯт,
     € прочь пойдут - и так оставЯт,
     ‘тамбул заснул перед бедой.
     ‘тамбул отрексЯ от пророка;
     ‚ нем правду древнего ‚остока
     ‹укавый ‡апад омрачил.
     ‘тамбул длЯ сладостей порока
     Њольбе и сабле изменил.
     ‘тамбул отвык от поту битвы
     € пьет вино в часы молитвы.
     ‚ нем веры чистый жар потух,
     ‚ нем жены по кладбищам ходЯт,
     Ќа перекрестки шлют старух,
     Ђ те мужчин в харемы вводЯт,
     € спит подкупленный евнух.
     Ќо не таков Ђрзрум нагорный,
     Њногодорожный наш Ђрзрум;
     Ќе спим мы в роскоши позорной,
     Ќе черплем чашей непокорной
     ‚ вине разврат, огонь и шум.
     ЏостимсЯ мы: струею трезвой
     ‘вЯтые воды нас поЯт;
     ’олпой бестрепетной и резвой
     „жигиты наши в бой летЯт.
     •аремы наши недоступны,
     …внухи строги, неподкупны,
     € смирно жены там сидЯт.

     џ жил в сераскировом дворце в комнатах, где находилсЯ харем. –елый день
бродил Я по бесчисленным переходам,  из  комнаты  в  комнату,  с  кровли  на
кровлю, с лестницы на  лестницу.  „ворец  казалсЯ  разграбленным;  сераскир,
предполагаЯ бежать, вывез из него что  только  мог.  „иваны  были  ободраны,
ковры снЯты. Љогда гулЯл Я по городу, турки подзывали менЯ и показывали  мне
Язык. (Ћни принимают всЯкого франка за лекарЯ.) ќто мне надоело, Я готов был
отвечать им тем же. ‚ечера  проводил  Я  с  умным  и  любезным  ‘ухоруковым;
сходство наших занЯтий сближало нас. Ћн говорил  мне  о  своих  литературных
предположениЯх, о своих исторических изысканиЯх, некогда начатых им с  такою
ревностию  и  удачей.  Ћграниченность  его  желаний  и  требований  поистине
трогательна. †аль, если они не будут исполнены.
     „ворец сераскира представлЯл картину вечно оживленную: там, где угрюмый
паша молчаливо курил  посреди  своих  жен  и  бесчестных  отроков,  там  его
победитель получал донесениЯ о победах своих генералов,  раздавал  пашалыки,
разговаривал о новых  романах.  Њушский  паша  приезжал  к  графу  Џаскевичу
просить у него  места  своего  племЯнника.  •одЯ  по  дворцу,  важный  турок
остановилсЯ в одной из комнат, с живостию проговорил несколько слов  и  впал
потом в задумчивость: в этой самой  комнате  обезглавлен  был  его  отец  по
повелению сераскира. ‚от впечатлениЯ настоЯщие восточные! ‘лавный Ѓей-булат,
гроза Љавказа, приезжал в Ђрзрум  с  двумЯ  старшинами  черкесских  селений,
возмутившихсЯ во времЯ  последних  войн.  Ћни  обедали  у  графа  Џаскевича.
Ѓей-булат мужчина лет тридцати пЯти, малорослый и широкоплечий. Ћн по-русски
не говорит или притворЯетсЯ, что не говорит. Џриезд его в Ђрзрум менЯ  очень
обрадовал: он был уже  мне  порукой  в  безопасном  переезде  через  горы  и
Љабарду.
     Ћсман-паша, взЯтый в плен под Ђрзрумом и отправленный в ’ифлис вместе с
сераскиром, просил графа Џаскевича за безопасность харема, им оставлЯемого в
Ђрзруме. ‚ первые дни об нем было забыли. Ћднажды за обедом, разговариваЯ  о
тишине мусульманского города, занЯтого 10 000 войска и в котором ни один  из
жителей ни разу не пожаловалсЯ на насилие солдата, граф  вспомнил  о  хареме
Ћсмана-паши и приказал г. Ђбрамовичу съездить в дом паши и  спросить  у  его
жен, довольны ли они и не было ли им какой-нибудь обиды. џ просил позволениЯ
сопровождать г. Ђ. Њы  отправились.  ѓ-н  Ђ.  взЯл  с  собою  в  переводчики
русского офицера, коего историЯ любопытна. 18-ти лет попалсЯ  он  в  плен  к
персиЯнам. …го скопили, и он более 20 лет служил евнухом в хареме одного  из
сыновей шаха. Ћн рассказывал о своем несчастии,  о  пребывании  в  Џерсии  с
трогательным простодушием. ‚ физиологическом отношении  показаниЯ  его  были
драгоценны.
     Њы пришли к дому Ћсмана-паши; нас ввели в  открытую  комнату,  убранную
очень порЯдочно, даже со вкусом, - на цветных окнах начертаны были  надписи,
взЯтые  из  Љорана.  Ћдна  из  них  показалась  мне  очень  замысловата  длЯ
мусульманского гарема: тебе подобает свЯзывать и развЯзывать.  Ќам  поднесли
кофию в чашечках, оправленных в серебре. ‘тарик с белой  почтенной  бородою,
отец Ћсмана-паши, пришел от имени жен благодарить графа Џаскевича, -  но  г.
Ђ. сказал наотрез, что он послан к женам Ћсмана-паши и хочет их видеть, дабы
от них самих удостоверитьсЯ, что они в  отсутствие  супруга  всем  довольны.
…два персидский  пленник  успел  все  это  перевести,  как  старик,  в  знак
негодованиЯ, защелкал Языком и объЯвил, что никак не  может  согласитьсЯ  на
наше требование и что если паша, по своем возвращении, проведает, что  чужие
мужчины видели его жен, то и ему, старику, и всем  служителЯм  харема  велит
отрубить  голову.  Џрислужники,  между  коими  не  было  ни  одного  евнуха,
подтвердили слова старика, но г. Ђ. был неколебим. "‚ы боитесь своего  паши,
- сказал он им, - а Я своего сераскира и не смею ослушатьсЯ его приказаний".
„елать было нечего. Ќас повели через сад, где били  два  тощие  фонтана.  Њы
приближились к маленькому каменному  строению.  ‘тарик  стал  между  нами  и
дверью, осторожно ее отпер, не  выпускаЯ  из  рук  задвижки,  и  мы  увидели
женщину, с головы до желтых туфель покрытую  белой  чадрою.  Ќаш  переводчик
повторил ей вопрос: мы услышали шамкание  семидесЯтилетней  старухи;  г.  Ђ.
прервал ее: "ќто мать паши, - сказал он, - а Я прислан  к  женам,  приведите
одну из них"; все изумились догадке гЯуров:  старуха  ушла  и  через  минуту
возвратилась с женщиной, покрытой так же, как  и  она,  -  из-под  покрывала
раздалсЯ молодой приЯтный голосок. Ћна благодарила графа за его  внимание  к
бедным вдовам и хвалила обхождение русских. ѓ-н Ђ. имел искусство вступить с
нею в дальнейший разговор. џ между тем, глЯдЯ около себЯ, увидел  вдруг  над
самой дверью круглое окошко и в этом круглом окошке пЯть или  шесть  круглых
голов с черными любопытными глазами. џ хотел было сообщить о своем  открытии
г. Ђ., но головки  закивали,  замигали,  и  несколько  пальчиков  стали  мне
грозить, даваЯ знать, чтоб Я молчал.  џ  повиновалсЯ  и  не  поделилсЯ  моею
находкою. ‚се они были приЯтны лицом, но не было  ни  одной  красавицы;  та,
.котораЯ разговаривала у двери с  г.  Ђ.,  была,  вероЯтно,  повелительницею
харема, сокровищницею сердец, розою любви - по крайней мере Я так воображал.
     Ќаконец г. Ђ. прекратил  свои  расспросы.  „верь  затворилась.  ‹ица  в
окошке исчезли. Њы осмотрели сад и дом и возвратились очень довольные  своим
посольством.
     ’аким образом, видел Я харем: это удалось редкому  европейцу.  ‚от  вам
основание длЯ восточного романа.

     ‚ойна казалась кончена. џ собиралсЯ в обратный путь. 14 июлЯ пошел Я  в
народную баню и не рад был жизни. џ  проклинал  нечистоту  простынь,  дурную
прислугу и проч. Љак можно сравнить бани арзрумские с тифлисскими!
     ‚озвращаЯсь во дворец, узнал Я от Љоновницына, стоЯвшего в карауле, что
в Ђрзруме открылась чума. Њне тотчас представились ужасы карантина,  и  Я  в
тот же день решилсЯ оставить армию. Њысль о присутствии чумы очень неприЯтна
с непривычки. †елаЯ изгладить это впечатление, Я  пошел  гулЯть  по  базару.
ЋстановЯсь перед лавкою оружейного мастера, Я  стал  рассматривать  какой-то
кинжал, как вдруг кто-то ударил менЯ по плечу. џ оглЯнулсЯ:  за  мною  стоЯл
ужасный нищий. Ћн был бледен как смерть;  из  красных  загноенных  глаз  его
текли слезы. Њысль о чуме опЯть мелькнула в моем  воображении.  џ  оттолкнул
нищего  с  чувством  отвращениЯ  неизъЯснимого  и  воротилсЯ   домой   очень
недовольный своею прогулкою.
     ‹юбопытство, однако ж, превозмогло;  на  другой  день  Я  отправилсЯ  с
лекарем в лагерь, где находились зачумленные. џ не сошел  с  лошади  и  взЯл
предосторожность стать по ветру. €з палатки  вывели  нам  больного;  он  был
чрезвычайно бледен и шаталсЯ как пьЯный. „ругой больной  лежал  без  памЯти.
Ћсмотрев чумного  и  обещав  несчастному  скорое  выздоровление,  Я  обратил
внимание на двух турков, которые выводили его под руки,  раздевали,  щупали,
как будто чума была не что иное, как насморк. Џризнаюсь,  Я  устыдилсЯ  моей
европейской робости в присутствии такого равнодушиЯ и поскорее возвратилсЯ в
город.
     19 июлЯ, пришед проститьсЯ с графом Џаскевичем, Я нашел его  в  сильном
огорчении. Џолучено было печальное известие, что генерал Ѓурцов был убит под
Ѓайбуртом. †аль было  храброго  Ѓурцова,  но  это  происшествие  могло  быть
гибельно и длЯ всего нашего малочисленного войска, зашедшего глубоко в чужую
землю и окруженного неприЯзненными народами, готовыми восстать при  слухе  о
первой  неудаче.  €так,  война  возобновлЯлась!  ѓраф  предлагал  мне   быть
свидетелем дальнейших предприЯтий. Ќо Я спешил в ђоссию... ѓраф подарил  мне
на  памЯть  турецкую  саблю.  Ћна   хранитсЯ   у   менЯ   памЯтником   моего
странствованиЯ вослед блестЯщего героЯ по завоеванным  пустынЯм  Ђрмении.  ‚
тот же день Я оставил Ђрзрум.
     џ ехал обратно в ’ифлис по дороге уже мне знакомой. Њеста, еще  недавно
оживленные присутствием 15 000 войска, были молчаливы и печальны. џ переехал
‘аган-лу и едва мог узнать место, где стоЯл наш лагерь. ‚ ѓумрах выдержал  Я
трехдневный карантин. ЋпЯть увидел Я Ѓезобдал и оставил возвышенные  равнины
холодной Ђрмении длЯ знойной ѓрузии. ‚ ’ифлис Я прибыл 1-го  августа.  ‡десь
осталсЯ Я несколько дней в любезном и веселом  обществе.  Ќесколько  вечеров
провел Я в садах при звуке музыки и песен грузинских.  џ  отправилсЯ  далее.
Џереезд мой через горы замечателен был длЯ менЯ тем,  что  близ  Љоби  ночью
застала менЯ бурЯ. “тром, проезжаЯ мимо Љазбека, увидел  Я  чудное  зрелище.
Ѓелые оборванные  тучи  перетЯгивались  через  вершину  горы,  и  уединенный
монастырь, озаренный лучами солнца,  казалось,  плавал  в  воздухе,  несомый
облаками. ЃешенаЯ Ѓалка также Явилась мне  во  всем  своем  величии:  овраг,
наполнившийсЯ дождевыми водами, превосходил в своей свирепости самый  ’ерек,
тут же грозно ревевший. Ѓерега были растерзаны; огромные камни сдвинуты были
с места и загромождали поток. Њножество осетинцев  разработывали  дорогу.  џ
переправилсЯ благополучно. Ќаконец Я выехал из тесного  ущелиЯ  на  раздолие
широких равнин Ѓольшой Љабарды. ‚о ‚ладикавказе нашел Я „орохова  и  Џущина.
Ћба ехали на воды лечитьсЯ от ран,  полученных  ими  в  нынешние  походы.  “
Џущина на столе нашел Я русские журналы. ЏерваЯ статьЯ, мне попавшаЯсЯ, была
разбор одного из моих сочинений. ‚ ней всЯчески бранили менЯ и мои стихи.  џ
стал читать ее вслух. Џущин остановил менЯ, требуЯ, чтоб Я читал  с  большим
мимическим искусством. Ќадобно знать, что разбор был  украшен  обыкновенными
затеЯми  нашей  критики:  это  был  разговор  между  дьЯчком,  просвирней  и
корректором типографии,  ‡дравомыслом  этой  маленькой  комедии.  ’ребование
Џущина показалось мне так забавно, что досада, произведеннаЯ на менЯ чтением
журнальной статьи, совершенно исчезла, и мы расхохотались от чистого сердца.
     ’аково было мне первое приветствие в любезном отечестве.

     1 ’ак называютсЯ персидские шапки. (Џрим. Ђ. ‘. Џушкина.)


        Ќ…‡Ђ‚…ђ…ЌЌ›… ЏђЋ€‡‚…„…Ќ€џ, Ћ’ђ›‚Љ€, ЌЂЃђЋ‘Љ€


        ЌЂ„…ЌњЉЂ

     Ќесколько молодых людей, по большей  части  военных,  проигрывали  свое
именье полЯку џсунскому, который держал маленький  банк  длЯ  препровождениЯ
времени и важно передергивал,  подрезаЯ  карты.  ’узы,  тройки,  разорванные
короли, загнутые валеты сыпались веером, и облако стираемого мела мешалось с
дымом турецкого табаку.
     - Ќеужто два часа ночи? боже мой, как мы засиделись, - сказал ‚иктор  N
молодым своим товарищам. - Ќе пора ли оставить игру?
     ‚се бросили карты, встали из-за стола; всЯкий, докуриваЯ  трубку,  стал
считать свой или чужой выигрыш; поспорили, согласились и разъехались.
     - Ќе хочешь ли вместе отужинать, - спросил ‚иктора ветреный  ‚ельверов,
- Я познакомлю тебЯ с очень милой девочкой, ты будешь менЯ благодарить.
     Ћба сели на дрожки и полетели по мертвым улицам Џетербурга.
     . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .


        ѓЋ‘’€ ‘љ…‡†Ђ‹€‘њ ЌЂ „Ђ—“...

        I

     ѓости съезжались на дачу ***.  ‡ала  наполнЯлась  дамами  и  мужчинами,
приехавшими в одно времЯ из театра,  где  давали  новую  итальЯнскую  оперу.
Њало-помалу порЯдок установилсЯ. „амы занЯли свои места по диванам. Ћколо их
составилсЯ кружок мужчин. ‚исты  учредились.  Ћсталось  на  ногах  несколько
молодых людей; и смотр парижских литографий заменил общий разговор.
     Ќа балконе сидело двое мужчин. Ћдин  из  них,  путешествующий  испанец,
казалось, живо наслаждалсЯ прелестию северной ночи. ‘ восхищением глЯдел  он
на Ясное, бледное небо, на величавую Ќеву, озаренную светом неизъЯснимым,  и
на окрестные  дачи,  рисующиесЯ  в  прозрачном  сумраке.  "Љак  хороша  ваша
севернаЯ ночь, - сказал он наконец, - и как не жалеть об  ее  прелести  даже
под небом моего отечества?" - "Ћдин из наших поэтов, - отвечал ему другой, -
сравнил  ее  с  русской  белобрысой  красавицей;  признаюсь,  что   смуглаЯ,
черноглазаЯ итальЯнка или испанка, исполненнаЯ живости  и  полуденной  неги,
более пленЯет мое воображение. ‚прочем, давнишний спор между la brune et  la
blonde {1} еще не решен. Ќо  кстати:  знаете  ли  вы,  как  одна  иностранка
изъЯснЯла мне строгость и чистоту петербургских нравов? Ћна уверЯла, что длЯ
любовных приключений наши зимние ночи  слишком  холодны,  а  летние  слишком
светлы". €спанец улыбнулсЯ. "€так, благодарЯ влиЯнию климата, - сказал он, -
Џетербург есть обетованнаЯ землЯ красоты,  любезности  и  беспорочности".  -
"Љрасота дело вкуса, - отвечал  русский,  -  но  нечего  говорить  об  нашей
любезности. Ћна не в моде; никто об ней и не думает. †енщины боЯтсЯ прослыть
кокетками, мужчины уронить свое достоинство. ‚се стараютсЯ  быть  ничтожными
со вкусом и приличием.  —то  ж  касаетсЯ  до  чистоты  нравов,  то  дабы  не
употребить во зло доверчивости иностранца, Я  расскажу  вам..."  €  разговор
принЯл самое сатирическое направление.
     ‚ сие времЯ двери в залу отворились, и  ‚ольскаЯ  взошла.  Ћна  была  в
первом цвете молодости. Џравильные черты,  большие,  черные  глаза,  живость
движений, самаЯ странность нарЯда, все поневоле привлекало внимание. Њужчины
встретили  ее  с  какой-то  шутливой   приветливостью,   дамы   с   заметным
недоброжелательством; но ‚ольскаЯ ничего не замечала; отвечаЯ криво на общие
вопросы, она рассеЯнно глЯдела во  все  стороны;  лицо  ее,  изменчивое  как
облако,  изобразило  досаду;  она  села  подле  важной  кнЯгини  ѓ.  и,  как
говоритсЯ, se mit a bouder {2.
     ‚друг она вздрогнула и обернулась к балкону. Ѓеспокойство овладело  ею.
Ћна встала, пошла около кресел и столов, остановилась на  минуту  за  стулом
старого генерала ђ., ничего не отвечала  на  его  тонкий  мадригал  и  вдруг
скользнула на балкон.
     €спанец и русский встали. Ћна подошла к ним и с замешательством сказала
несколько слов  по-русски.  €спанец,  полагаЯ  себЯ  лишним,  оставил  ее  и
возвратилсЯ в залу.
     ‚ажнаЯ кнЯгинЯ ѓ.  проводила  ‚ольскую  глазами  и  вполголоса  сказала
своему соседу:
     - ќто ни на что не похоже.
     - Ћна ужасно ветрена, - отвечал он.
     - ‚етрена? этого мало. Ћна ведет  себЯ  непростительно.  Ћна  может  не
уважать себЯ сколько ей угодно, но свет еще не  заслуживает  от  нее  такого
пренебрежениЯ. Њинский мог бы ей это заметить.
     - Il n'en fera rien, trop heureux de pouvoir la compromettre {3}. Њежду
тем Я бьюсь об заклад, что разговор их самый невинный.
     - џ в том уверена... „авно ли вы стали так добродушны?
     - Џризнаюсь: Я принимаю участие в судьбе этой молодой  женщины.  ‚  ней
много хорошего и  гораздо  менее  дурного,  нежели  думают.  Ќо  страсти  ее
погубЯт.
     - ‘трасти! какое громкое слово! что такое страсти?  Ќе  воображаете  ли
вы,  что  у  ней  пылкое  сердце,  романическаЯ  голова?  Џросто  она  дурно
воспитана... —то это за литографиЯ? портрет ѓуссейн-паши? покажите мне его.
     ѓости разъезжались; ни одной дамы не оставалось уже  в  гостиной.  ‹ишь
хозЯйка с Явным неудовольствием стоЯла у стола,  за  которым  два  дипломата
доигрывали последнюю игру в экарте. ‚ольскаЯ вдруг заметила зарю и  поспешно
оставила балкон, где  она  около  трех  часов  срЯду  находилась  наедине  с
Њинским. •озЯйка простилась с  нею  холодно,  а  Њинского  с  намерением  не
удостоила взглЯда. “  подъезда  несколько  гостей  ожидали  своих  экипажей.
Њинский посадил ‚ольскую в ее карету. "ЉажетсЯ, твоЯ очередь", - сказал  ему
молодой офицер. "‚овсе нет,  -  отвечал  он,  -  она  занЯта;  Я  просто  ее
наперсник или что вам угодно. Ќо Я  люблю  ее  от  души  -  она  уморительно
смешна".

     ‡инаида ‚ольскаЯ лишилась матери на шестом году от рождениЯ.  Ћтец  ее,
человек деловой и рассеЯнный, отдал ее на руки француженки,  нанЯл  учителей
всЯкого рода и после уж об ней  не  заботилсЯ.  —етырнадцати  лет  она  была
прекрасна и писала любовные записки своему танцмейстеру. Ћтец об этом узнал,
отказал танцмейстеру и вывез ее в свет, полагаЯ, что воспитание ее  кончено.
ЏоЯвление ‡инаиды наделало большого шуму. ‚ольский, богатый молодой человек,
привыкший подчинЯть свои чувства мнению других, влюбилсЯ в нее  без  памЯти,
потому что государь, встретив ее на Ђнглийской набережной, целый час  с  нею
разговаривал. Ћн стал свататьсЯ. Ћтец обрадовалсЯ случаю сбыть с рук  модную
невесту. ‡инаида горела нетерпением быть замужем, чтоб видеть  у  себЯ  весь
город. Љ тому же ‚ольский ей не был противен, и таким образом участь ее была
решена.
     …е искренность, неожиданные проказы,  детское  легкомыслие  производили
сначала приЯтное впечатление,  и  даже  свет  был  благодарен  той,  котораЯ
поминутно прерывала важное однообразие аристократического круга. ‘меЯлись ее
шалостЯм, повторЯли ее странные выходки. Ќо годы шли, а душе ‡инаиды все еще
было 14 лет. ‘тали роптать. Ќашли, что ‚ольскаЯ не  имеет  никакого  чувства
приличиЯ, свойственного ее полу. †енщины стали от нее удалЯтьсЯ,  а  мужчины
приблизились. ‡инаида подумала, что она не в проигрыше, и утешилась.
     Њолва стала приписывать ей любовников. ‡лословие даже без доказательств
оставлЯет почти вечные следы. ‚ светском  уложении  правдоподобие  равнЯетсЯ
правде, а быть предметом клеветы унижает нас в собственном мнении. ‚ольскаЯ,
в слезах негодованиЯ, решилась возмутитьсЯ  противу  власти  несправедливого
света. ‘лучай скоро представилсЯ.
     Њежду молодыми  людьми,  ее  окружающими,  ‡инаида  отличила  Њинского.
Џо-видимому, некоторое сходство в характерах и обстоЯтельствах жизни  должно
было их сблизить. ‚  первой  молодости  Њинский  порочным  своим  поведением
заслужил также  порицание  света,  который  наказал  его  клеветою.  Њинский
оставил его, притворЯсь равнодушным. ‘трасти на времЯ заглушили в его сердце
угрызениЯ самолюбиЯ; но,  усмиренный  опытами,  ЯвилсЯ  он  вновь  на  сцену
общества и  принес  ему  уже  не  пылкость  неосторожной  своей  юности,  но
снисходительность и благопристойность эгоизма. Ћн  не  любил  света,  но  не
презирал, ибо знал необходимость его одобрениЯ. ‘о всем тем, уважаЯ  вообще,
он не щадил его в особенности и каждого  члена  его  готов  был  принести  в
жертву своему злопамЯтному самолюбию. ‚ольскаЯ нравилась ему за то, что  она
осмеливалась Явно  презирать  ему  ненавистные  условиЯ.  Ћн  подстрекал  ее
ободрением и советами, сделалсЯ ее наперсником и вскоре стал ей необходим.
     Ѓ ** несколько времени занимал ее  воображение.  "Ћн  слишком  длЯ  вас
ничтожен, - сказал  ей  Њинский.  -  ‚есь  ум  его  почерпнут  из  "Liaisons
dangereuses" {4}, так же как весь его гений выкраден из  †омини.  “знав  его
короче, вы будете презирать его тЯжелую безнравственность, как военные  люди
презирают его пошлые рассуждениЯ".
     - Њне хотелось бы влюбитьсЯ в ђ., - сказала ему ‡инаида.
     - Љакой вздор! - отвечал он.  -  Ћхота  вам  свЯзыватьсЯ  с  человеком,
который красит волоса и каждые  пЯть  минут  повторЯет  с  упоением:  "Quand
j'etais a Florence..." {5} ѓоворЯт, его  несноснаЯ  жена  влюблена  в  него;
оставьте их в покое: они созданы друг длЯ друга.
     - Ђ барон W.?
     - ќто девочка в мундире; что в нем... но знаете ли что? влюбитесь в  ‹.
Ћн займет ваше воображение: он так же необыкновенно умен, как  необыкновенно
дурен; et puis c'est un homme a grands sentiments {6},  он  будет  ревнив  и
страстен, он будет вас мучить и смешить, чего вам более?
     Ћднако ж ‚ольскаЯ его  не  послушалась.  Њинский  угадывал  ее  сердце;
самолюбие  его  было  тронуто;  не  полагаЯ,  чтоб  легкомыслие  могло  быть
соединено с сильными  страстЯми,  он  предвидел  свЯзи  безо  всЯких  важных
последствий, лишнюю женщину в списке ветреных своих любовниц и  хладнокровно
обдумывал свою  победу.  ‚ероЯтно,  если  б  он  мог  вообразить  бури,  его
ожидающие, то отказалсЯ б от своего торжества, ибо  светский  человек  легко
жертвует своими наслаждениЯми и даже тщеславием лени и благоприличию.

        II

     Њинский лежал еще в постеле, когда подали ему письмо. Ћн распечатал его
зеваЯ; пожал плечами, развернув два листа, вдоль и поперек исписанные  самым
мелким женским почерком. Џисьмо начиналось таким образом:
     "Ќе умела тебе высказать все, что имею на сердце; в твоем присутствии Я
не нахожу мыслей, которые теперь так живо менЯ преследуют. ’вои  софизмы  не
убеждают моих подозрений, но заставлЯют менЯ молчать;  это  доказывает  твое
всегдашнее  превосходство  надо  мною,  но  не  довольно  длЯ  счастиЯ,  длЯ
спокойствиЯ моего сердца..."
     ‚ольскаЯ упрекала его в холодности, недоверчивости и проч., жаловалась,
умолЯла, сама не знаЯ о чем; рассыпалась в нежных, ласковых  уверениЯх  -  и
назначала ему вечером свидание в своей  ложе.  Њинский  отвечал  ей  в  двух
словах, извинЯЯсь скучными необходимыми делами и обещаЯсь быть непременно  в
театре.

        III

     - ‚ы так откровенны и снисходительны, - сказал испанец, - что  осмелюсь
просить  вас  разрешить  мне  одну  задачу:  Я  скиталсЯ  по  всему   свету,
представлЯлсЯ во всех европейских дворах, везде посещал высшее общество,  но
нигде не чувствовал себЯ так свЯзанным, так неловким, как в проклЯтом  вашем
аристократическом кругу. ‚сЯкий раз, когда Я вхожу в залу  кнЯгини  ‚.  -  и
вижу эти немые, неподвижные мумии,  напоминающие  мне  египетские  кладбища,
какой-то холод менЯ пронимает. Њеж ими нет ни  одной  моральной  власти,  ни
одно имЯ не натвержено мне славою - перед чем же Я робею?
     - Џеред недоброжелательством, - отвечал русский,  -  это  черта  нашего
нрава. ‚ народе выражаетсЯ она насмешливостию - в высшем кругу невниманием и
холодностию. Ќаши дамы к тому же очень  поверхностно  образованны,  и  ничто
европейское не занимает их мыслей. Ћ мужчинах нечего и говорить. Џолитика  и
литература длЯ них не  существует.  Ћстроумие  давно  в  опале  как  признак
легкомыслиЯ. Ћ чем же станут они говорить? о самих себе? нет, - они  слишком
хорошо воспитаны. ЋстаетсЯ им разговор какой-то домашний, мелочной, частный,
понЯтный только длЯ немногих - длЯ избранных. € человек, не принадлежащий  к
этому малому стаду, принЯт как чужой - и не только иностранец, но и свой.
     - €звините мне мои вопросы, - сказал испанец, - но врЯд ли мне найти  в
другой раз удовлетворительных ответов,  и  Я  спешу  вами  пользоватьсЯ.  ‚ы
упомЯнули о вашей аристократии; что такое  русскаЯ  аристократиЯ.  ‡анимаЯсь
вашими законами, Я вижу,  что  наследственной  аристократии,  основанной  на
неделимости имений, у вас не существует. ЉажетсЯ,  между  вашим  дворЯнством
существует гражданское равенство и доступ к оному ничем не ограничен. Ќа чем
же основываетсЯ ваша так называемаЯ аристократиЯ, - разве  только  на  одной
древности родов? - ђусский засмеЯлсЯ.
     - ‚ы ошибаетесь, - отвечал он, - древнее русское дворЯнство, вследствие
причин, вами упомЯнутых, упало в  неизвестность  и  составило  род  третьего
состоЯниЯ. Ќаша благороднаЯ чернь, к которой и Я принадлежу, считает  своими
родоначальниками ђюрика и Њономаха. џ скажу, например, - продолжал русский с
видом самодовольного  небрежениЯ,  -  корень  дворЯнства  моего  терЯетсЯ  в
отдаленной древности, имена предков моих на всех страницах истории нашей. Ќо
если бы Я подумал назвать  себЯ  аристократом,  то,  вероЯтно,  насмешил  бы
многих. Ќо настоЯщаЯ аристократиЯ наша с трудом может назвать и своего деда.
„ревние роды их восходЯт до Џетра и …лисаветы. „енщики, певчие, хохлы -  вот
их родоначальники. ѓоворю не в укор: достоинство  -  всегда  достоинство,  и
государственнаЯ польза  требует  его  возвышениЯ.  ‘мешно  только  видеть  в
ничтожных внуках  пирожников,  денщиков,  певчих  и  дьЯчков  спесь  герцога
Monmorency,  первого  христианского  барона,  и  Љлермон-’оннера.   Њы   так
положительны, что стоим на коленах пред настоЯщим случаем, успехом и...,  но
очарование древностью, благодарность к прошедшему и уважение к  нравственным
достоинствам длЯ нас не существует.  Љарамзин  недавно  рассказал  нам  нашу
историю. Ќо едва ли мы вслушались. Њы гордимсЯ не славою предков,  но  чином
какого-нибудь дЯди или балами двоюродной сестры. ‡аметьте, что неуважение  к
предкам есть первый признак дикости и безнравственности.
     . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .


        ‚ ЌЂ—Ђ‹… 1812 ѓЋ„Ђ...

     ‚ начале 1812 года полк наш стоЯл в небольшом уездном  городе,  где  мы
проводили  времЯ  очень  весело.  Џомещики  окрестных  деревень  обыкновенно
приезжали туда на зиму,  каждый  день  мы  бывали  вместе,  по  воскресениЯм
танцевали у предводителЯ. ‚се мы, то есть двадцатилетние обер-офицеры,  были
влюблены, многие из моих товарищей нашли себе подругу  на  этих  вечеринках;
итак, не удивительно, что каждаЯ безделица, относЯщаЯсЯ к тому времени,  длЯ
менЯ памЯтна и любопытна.
     ‚сего чаще посещали мы дом городничего. Ћн  был  взЯточник,  балагур  и
хлебосол, жена его - свежаЯ веселаЯ баба, большаЯ охотница до виста, а  дочь
стройнаЯ меланхолическаЯ девушка лет семнадцати, воспитаннаЯ на романах и на
бланманже...
     . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .


        ђЋЊЂЌ ‚ Џ€‘њЊЂ•

     1. ‹иза - ‘аше.

     ’ы, конечно, милаЯ  ‘ашенька,  удивилась  нечаЯнному  моему  отъезду  в
деревню. ‘пешу объЯснитьсЯ во всем откровенно. ‡ависимость  моего  положениЯ
была всегда  мне  тЯгостна.  Љонечно,  ЂвдотьЯ  Ђндреевна  воспитывала  менЯ
наравне с своею племЯнницею. Ќо в ее доме Я все же была воспитанница,  а  ты
не можешь вообразить, как много мелочных горестей неразлучны с этим званием.
Њногое должна была Я сносить, во многом уступать, многого не  видеть,  между
тем как мое самолюбие прилежно замечало малейший оттенок  небрежениЯ.  ‘амое
равенство мое с кнЯжною было мне в  тЯгость.  Љогда  ЯвлЯлись  мы  на  бале,
одетые одинаково, Я досадовала, не видЯ на ее шее жемчугов.  џ  чувствовала,
что она не носила их длЯ того только, чтоб не  отличатьсЯ  от  менЯ,  и  эта
внимательность уж оскорблЯла менЯ. Ќеужто предполагают  во  мне,  думала  Я,
зависть или что-нибудь похожее на такое детское малодушие? Џоведение со мною
мужчин, как бы  оно  ни  было  учтиво,  поминутно  задевало  мое  самолюбие.
•олодность их или приветливость, все казалось  мне  неуважением.  ‘ловом,  Я
была создание пренесчастное, и сердце мое, от природы нежное,  час  от  часу
более ожесточалось. ‡аметила ли ты, что все  девушки,  состоЯщие  на  правах
воспитанниц, дальных  родственниц,  demoiselles  de  compagnie  {1}  и  тому
подобное, обыкновенно бывают или низкие служанки, или несносные  причудницы?
Џоследних Я уважаю и извинЯю от всего сердца.
     ’ому ровно три недели получила Я письмо от  бедной  моей  бабушки.  Ћна
жаловалась на свое одиночество и звала менЯ к себе  в  деревню.  џ  решилась
воспользоватьсЯ этим случаем. Ќасилу могла  выпросить  у  Ђвдотьи  Ђндреевны
позволениЯ ехать, и должна была обещать зимою возвратитьсЯ в Џетербург, но Я
не намерена сдержать свое слово. Ѓабушка мне чрезвычайно  обрадовалась;  она
никак менЯ не ожидала. ‘лезы ее  менЯ  тронули  несказанно.  џ  сердечно  ее
полюбила. Ћна была некогда в  большом  свете  и  сохранила  много  тогдашней
любезности.
     ’еперь Я живу дома, Я хозЯйка  -  и  ты  не  поверишь,  какое  это  мне
истинное наслаждение. џ тотчас привыкла к деревенской жизни, и мне вовсе  не
странно отсутствие роскоши. „еревнЯ наша очень мила. ‘таринный дом на  горе,
сад, озеро, рощи сосновые, все это осенью и зимою немного печально, но  зато
весной и летом должно казатьсЯ земным раем. ‘оседей у нас мало, и Я еще ни с
кем не видалась. “единение мне нравитсЯ на самом деле, как в элегиЯх  твоего
‹амартина.
     Џиши ко мне, мой ангел, письма твои будут мне  большим  утешением.  —то
ваши балы, что наши общие знакомые? •оть Я и сделалась затворницей, однако ж
Я не вовсе отказалась от суеты мира - вести об нем длЯ менЯ занимательны.
     ‘ело Џавловское.

     2. Ћтвет ‘аши.

     ЊилаЯ ‹иза.
     ‚ообрази мое изумление, когда узнала  Я  про  твой  отъезд  в  деревню.
“видев кнЯжну Ћльгу одну, Я думала, что ты нездорова, и не  хотела  поверить
ее словам. Ќа другой день получаю твое письмо. ЏоздравлЯю тебЯ, мой ангел, с
новым образом жизни. ђадуюсь, что он тебе понравилсЯ. ’вои жалобы о  прежнем
твоем положении менЯ тронули до слез, но показались  мне  слишком  горькими.
Љак можешь ты сравнивать себЯ с воспитанницами и demoiselles  de  compagnie?
‚се знают, что Ћльгин отец был всем обЯзан твоему и что дружба их была столь
же свЯщенна, как самое близкое родство. ’ы, казалось,  была  довольна  своей
судьбою.  Ќикогда  не  предполагала  Я  в  тебе  столько  раздражительности.
ЏризнайсЯ: нет ли  другой,  тайной  причины  твоему  поспешному  отъезду.  џ
подозреваю... но ты со мною скромничаешь - и Я боюсь рассердить тебЯ  заочно
своими догадками.
     —то сказать тебе про Џетербург? Њы  еще  на  даче,  но  почти  все  уже
разъехались. Ѓалы начнутсЯ недели через  две.  Џогода  прекраснаЯ.  џ  гулЯю
очень много. Ќа днЯх обедали у нас гости, - один из них спрашивал, имею ли о
тебе известиЯ.  Ћн  сказал,  что  твое  отсутствие  на  балах  заметно,  как
порваннаЯ струна в форте-piano - и  Я  совершенно  с  ним  согласна.  џ  все
надеюсь, что этот припадок мизантропии будет не  продолжителен.  ‚озвратись,
мой ангел; а то нынешней зимою мне не с кем будет  разделЯть  моих  невинных
наблюдений и некому будет передавать  эпиграмм  моего  сердца.  Џрости,  моЯ
милаЯ, - подумай и одумайсЯ.
     Љрестовский остров.

     3. ‹иза - ‘аше.

     Џисьмо твое менЯ чрезвычайно утешило  -  оно  так  живо  напомнило  мне
Џетербург. Њне казалось, Я тебЯ слышу! Љак смешны твои вечные предположениЯ!
’ы  подозреваешь  во  мне  какие-то  глубокие,  тайные   чувства,   какую-то
несчастную любовь - не правда ли? успокойсЯ, милаЯ; ты ошибаешьсЯ: Я  похожа
на героиню только тем, что  живу  в  глухой  деревне  и  разливаю  чай,  как
Љларисса ѓарлов.
     ’ы говоришь, что тебе некому  будет  нынешней  зимою  передавать  своих
сатирических наблюдений, - а на что же переписка наша? Џиши ко мне все,  что
ты заметишь; повторЯю тебе, что Я вовсе не отказалась  от  света,  что  все,
касающеесЯ до него, длЯ менЯ занимательно. ‚ доказательство того прошу  тебЯ
написать, кому отсутствие мое кажетсЯ так заметным? Ќе любезному  ли  нашему
говоруну Ђлексею ђ - ? џ уверена, что угадала... “ши мои были всегда  к  его
услугам, а ему только и надобно.
     џ познакомилась  с  семейством  ***.  Ћтец  балагур  и  хлебосол;  мать
толстаЯ,  веселаЯ  баба,  большаЯ  охотница   до   виста;   дочка   стройнаЯ
меланхолическаЯ девушка лет семнадцати, воспитаннаЯ на романах и  на  чистом
воздухе. Ћна целый день в саду  или  в  поле  с  книгой  в  руках,  окружена
дворными собаками, говорит о погоде нараспев и с чувством потчует  варением.
“ нее нашла Я целый шкап, наполненный старинными романами.  џ  намерена  все
это прочесть и начала  ђичардсоном.  Ќадобно  жить  в  деревне,  чтоб  иметь
возможность  прочитать  хваленую  Љлариссу.  џ,   благословЯсь,   начала   с
предисловиЯ переводчика и, увидЯ в  нем  уверение,  что  хотЯ  первые  шесть
частей скучненьки, зато последние шесть в полной мере  вознаградЯт  терпение
читателЯ, храбро принЯлась за дело. —итаю том,  другой,  третий,  -  наконец
добралась до шестого, - скучно, мочи  нет.  Ќу,  думала  Я,  теперь  буду  Я
награждена за труд. —то же? —итаю смерть Љлариссы, смерть ‹овласа, и  конец.
Љаждый том заключал в себе две части, и Я  не  заметила  перехода  от  шести
скучных к шести занимательным.
     —тение ђичардсона дало мне повод к размышлениЯм. ЉакаЯ ужаснаЯ  разница
между идеалами бабушек и внучек! —то есть общего между ‹овласом и  Ђдольфом?
между тем роль женщин не изменЯетсЯ.  Љларисса,  за  исключением  церемонных
приседаний, все же походит на  героиню  новейших  романов.  Џотому  ли,  что
способы нравитьсЯ в мужчине зависЯт от моды,  от  минутного  мнениЯ...  а  в
женщинах - они основаны на чувстве и природе, которые вечны.
     ’ы видишь: Я с тобою болтлива по обыкновенному - не будь же и ты  скупа
на заочные разговоры. Џиши ко мне как можно чаще и как можно более -  ты  не
можешь вообразить, что значит ожидание почтового  днЯ  в  деревне.  Ћжидание
бала не может с ним равнЯтьсЯ.

     4. Ћтвет ‘аши.

     ’ы ошиблась, милаЯ ‹иза. —тобы смирить твое самолюбие, объЯвлЯю, что  ђ
- вовсе не замечает твоего отсутствиЯ. Ћн привЯзалсЯ к леди Џелам,  приезжей
англичанке, и от нее не отходит. Ќа его речи отвечает  она  видом  невинного
удивлениЯ и маленьким восклицанием oho!.. a он в восхищении. ‡най: спрашивал
менЯ о тебе, всем сердцем жалеет  о  тебе  твой  постоЯнный  admirateur  {2}
‚ладимир**. „овольна ли ты? думаю, очень довольна, и по  своему  обыкновенью
осмеливаюсь предполагать, что и без менЯ ты догадалась. утки в сторону,  **
очень занЯт тобою. Ќа твоем  месте  Я  бы  завела  его  далеко.  —то  ж,  он
прекрасный жених... ‡ачем не выйти за него,  -  ты  жила  бы  на  Ђнглийской
набережной, по субботам имела бы вечера, и всЯкое утро заезжала бы за  мною.
Џолно тебе дурачитьсЯ, мой ангел, приезжай к нам и выходи за **.
     ’ретьего днЯ был бал у Љ **. Ќароду было пропасть,  ’анцевали  до  пЯти
часов. Љ. ‚. была одета очень просто;  белое  креповое  платьице,  даже  без
гирлЯнды, а на голове и шее на полмиллиона бриллиантов: только! Z по  своему
обыкновению была одета уморительно. Ћткуда берет она свои нарЯды? Ќа  платье
ее были нашиты не цветы, а какие-то сушеные грибы. Ќе ты ли ей,  мой  ангел,
прислала их из деревни? ‚ладимир **  не  танцевал.  Ћн  едет  в  отпуск.  ‘.
приехали  (вероЯтно,  первые),  просидели  всю  ночь  не  танцуЯ  и   уехали
последние. ‘таршаЯ, кажетсЯ, была нарумЯнена -  пора...  Ѓал  очень  удалсЯ.
Њужчины были недовольны ужином, но ведь они вечно должны быть чем-нибудь  да
недовольны. Њне было очень весело, хоть Я и танцевала котильон  с  несносным
дипломатом ‘т -  ,  который  к  природной  своей  глупости  присоединил  еще
рассеЯнность, вывезенную им из Њадрита.
     Ѓлагодарю тебЯ, душа моЯ, за отчет об ђичардсоне. ’еперь Я имею об  нем
понЯтье. Џрочитать ег