тоЯщаЯ цена?" -  не  отступал  Я.  "џ  уже
говорил вам, - бубнил он свое, - двадцать  пЯть  марок".  -  ђаздражительный
такой попалсЯ тип. "‘только Я вам за нее не дам", - не соглашалсЯ  Я.  "Ђ  Я
вас и не прошу", - взвилсЯ он. џ решил уступить: "Њогу дать  за  нее  десЯть
марок". џ думал, он сбавит цену до двадцати. Ћн встал.  џ  уж  подумал,  что
сейчас он пройдет за прилавок и достанет  мне  книгу.  Ќе  тут-то  было,  он
подошел ко мне. ќтакий громила. Ћн взЯл менЯ за плечи, вывел на  улицу  и  с
грохотом захлопнул за мной дверь.  Ќичего  удивительнее  в  жизни  своей  не
видел.
     - Ђ может, книга стоила двадцать пЯть марок? -  высказал  предположение
Я.
     - Љонечно, стоила, - ответил он, - даже дороже. Ќе разве так делают?
     …сли что и изменит характер немца, то это будет немка. ‘ама она  быстро
менЯетсЯ - прогрессирует, как бы мы сказали. „есЯть лет назад ни одна немка,
дорожащаЯ  своей  репутацией  и  надеющаЯсЯ  выйти  замуж,  не  рискнула  бы
прокатитьсЯ на велосипеде;  сегоднЯ  же  они  тысЯчами  колесЯт  по  стране.
‘тарики  укоризненно  качают  головами,  но   молодежь,   как   Я   заметил,
устремлЯетсЯ в  погоню  и  пристраиваетсЯ  рЯдом.  „о  недавнего  времени  в
ѓермании считалось неприличным длЯ женщины кататьсЯ по внешнему кругу катка.
‘читалось, что ее конькобежные умениЯ должны сводитьсЯ  к  умению  ковылЯть,
придерживаЯсь  за  кого-нибудь  из  родственников-мужчин.  ’еперь   же   она
выписывает восьмерки где-нибудь углу одна, пока к ней на помощь не  подкатит
какой-нибудь молодой человек. Ћна играет в теннис, и Я даже видел  -  о  чем
спешу предупредить читателЯ, - как она управлЯет двуколкой.
     Ќемка всегда была блестЯще образованна. ‚ восемнадцать она  говорит  на
двух-трех иностранных Языках и  уже  успевает  забыть  больше,  чем  среднЯЯ
англичанка  прочтет  за  всю  свою  жизнь.  ‘  этого   возраста   дальнейшее
образование становитсЯ совершенно бесполезным. ‚ыйдЯ замуж, она удалЯетсЯ на
кухню и спешит прочистить мозги, не  обременЯЯ  свою  памЯть  всем,  что  не
свЯзано с кулинарией дурного качества. Ќо давайте представим:  она  начинает
понимать, что женщина не должна жертвовать всем своим бытием  ради  домашней
рутины, равно как и мужчина не должен стремитьсЯ стать  всего  лишь  машиной
длЯ проворачиваниЯ дел. „авайте представим: в  ней  проснулось  честолюбивое
желание поучаствовать в общественной и государственной жизни. ‚от тогда-то и
скажетсЯ на немце влиЯние его супруги, женщины здоровой телом,  а  потому  и
крепкой духом, и обЯзательно это влиЯние будет сильным и всесторонним.
     €бо следует себе  уЯснить,  что  немец  исключительно  сентиментален  и
крайне легко поддаетсЯ женскому влиЯнию. ѓоворЯт, что немец  -  великолепный
влюбленный и никудышный муж. ‚иновата в этом женщина. ‚ыйдЯ замуж, немка  не
просто расстаетсЯ с романтикой; она  берет  скалку  и  гонит  ее  со  двора.
„евушкой она ничего не смыслила в нарЯдах; став же женой, она  сдирает  даже
те бывшие на ней платьЯ, которые условно можно было бы назвать  нарЯдами,  и
драпируетсЯ в какие-то трЯпки, которые случайно оказались дома,  -  так,  по
крайней мере, кажетсЯ со стороны. Ќеуклонно и целенаправленно  она  начинает
портить свою фигуру, подобно фигуре ћноны, и цвет лица, которому позавидовал
бы  иной  ангел.  Ћна  продает  свое  первородное  право  на  восхищение   и
преданность поклонников за горстку сластей. Љаждый день в кафе можно видеть,
как она набивает свою утробу пирожными с жирным кремом, заливаЯ их обильными
дозами шоколада. ‚скоре она становитсЯ толстой, рыхлой,  вЯлой  и  абсолютно
непривлекательной.
     Љогда немка бросит пить днем кофе, а вечером - пиво, когда она займетсЯ
гимнастикой  длЯ  восстановлениЯ  утраченных  форм,  когда,   выйдЯ   замуж,
перестанет ограничивать круг своего чтениЯ поваренной книгой,  вот  тогда-то
немецкое правительство и столкнетсЯ с новой и  неведомой  силой,  с  которой
придетсЯ считатьсЯ. Ђ по всей ѓермании уже заметны признаки того, что старые
немецкие фрау уступают место новым дамам.
     Љогда задумываешьсЯ о том, что же  тогда  будет,  начинаешь  испытывать
любопытство. €бо немецкаЯ нациЯ еще очень молода и ее созревание  важно  длЯ
мира. ќто добрый народ, любЯщий народ, и он может помочь сделать мир лучше.
     ‘амое плохое, что можно сказать про них, -  это  то,  что  у  них  есть
недостатки. ‘ами они этого не знают,  они  считают  себЯ  совершенными,  что
очень глупо с их стороны.  Ћни  заходЯт  так  далеко,  что  мнЯт  себЯ  выше
англосакса, это уму непостижимо. Ќо, похоже, они так шутЯт,
     - “ них есть свои плюсы, - сказал „жордж, - но их табак - позор  нации.
џ пошел спать.
     Њы поднЯлись и, облокотившись на низкий каменный парапет, смотрели, как
в темноте над тихой рекой плЯшут огоньки.
     - ‚ целом, наш Bummel оказалсЯ  очень  приЯтным,  -  сказал  ѓаррис.  -
‚озвращаюсь Я с радостью, но в то же времЯ жаль, что  он  подошел  к  концу.
Ќадеюсь, вы менЯ понЯли.
     - Ђ что такое Bummel? - сказал „жордж. - Љак ты это переведешь?
     - Bummel, -  поЯснил  Я,  -  это  нечто  вроде  прогулки,  длинной  или
короткой, не  имеющей  конца;  единственное,  что  здесь  требуетсЯ,  -  это
вернутьсЯ в заданное времЯ в ту  точку,  с  которой  начал.  €ногда  маршрут
проходит через оживленные улицы, а иногда - через полЯ и закоулки; иногда  у
тебЯ уходит несколько часов, а иногда - несколько дней. Ќо долог ли наш путь
или короток, здесь мы или там, мы всегда помним, что в  часах  бежит  песок.
Ќам многие попадаютсЯ на пути:  одним  мы  кивнем  и  улыбнемсЯ,  с  другими
остановимсЯ поболтать, с третьими  пройдем  часть  пути.  Ќам  бывает  очень
интересно, частенько мы устаем. Ќо в конце  пути  мы  понимаем,  что  славно
провели времЯ, и нам жаль, что все кончилось.