 вместо него, босиком, с восковой свечой в руке, и  заслужил
этим право на одно деление иерусалимского герба. € еще много, много сказаний
вспоминала Ђнжелика, но чаще всего она думала о дамах из рода  Ћткэров  -  о
‘частливых покойницах, как их называло предание. “ Ћткэров женщины умирали в
расцвете молодости и  счастьЯ.  €ногда  два  и  даже  три  поколениЯ  женщин
избегали этой участи, но потом смерть поЯвлЯлась опЯть и с улыбкой,  нежными
руками уносила жену или дочь одного из Ћткэров в момент наивысшего любовного
блаженства; и этим женщинам никогда не  бывало  больше  двадцати  лет.  „очь
ђаулЯ I ‹ауретта в самый вечер обручениЯ со своим кузеном ђишаром, жившим  в
том же замке, подошла к окошку в башне „авида и напротив, в окне башни Љарла
‚еликого, увидела своего нареченного; ей показалось, что ђишар зовет  ее,  а
лунные лучи перекинули между башнЯми  мост  из  света,  и  девушка  пошла  к
жениху. Ќо, торопЯсь, она оступилась посреди моста, сошла с  луча,  упала  и
разбилась насмерть у подножиЯ башен. € с тех пор каждую лунную ночь ‹ауретта
ходит по воздуху вокруг замка, и ее бесконечно длинное белое платье неслышно
овевает стены. Ѓальбина, жена ќрвэ VII, целых шесть  месЯцев  была  уверена,
что муж ее убит на войне; но она все-таки ждала его и однажды утром  увидела
с вершины башни, как он идет по дороге к замку; тогда она побежала вниз,  но
так обезумела от радости, что умерла на последней ступеньке лестницы;  и  до
сих  пор,  едва  падут  на  землю  сумерки,  она  спускаетсЯ  по   лестницам
разрушенного замка, и люди видЯт, как она сбегает с этажа на этаж,  скользит
по коридорам и комнатам, проходит  тенью  за  выбитыми  окнами,  зиЯющими  в
пустоту. € все они стали привидениЯми, - €вонна, Ћстреберта - все ‘частливые
покойницы, возлюбленные смертью, котораЯ обрывала  их  жизнь,  уносЯ  их  на
своих быстрых крыльЯх еще совсем юными, в первом очаровании счастьЯ. ‚  иные
ночи их белые тени летали по замку, точно стаЯ голубей. € последнюю из  них,
жену монсеньора, нашли распростертой у колыбели сына; она притащилась к  ней
больнаЯ и упала мертвой, как  молнией  сраженнаЯ  радостью  прикосновениЯ  к
своему ребенку.  ќти  преданиЯ  часто  занимали  воображение  Ђнжелики;  она
говорила о них, как о самых  достоверных  событиЯх,  как  будто  происшедших
накануне; а имена ‹ауретты и Ѓальбины она даже нашла  на  древних  могильных
плитах, вделанных в стены часовни. ’ак почему бы и ей не умереть  молодой  и
счастливой? ѓерб сиЯл, св. ѓеоргий выходил из витража, и Ђнжелика  уносилась
на небо в легком дуновении поцелуЯ.
     "‹егенда" научила ее: чудо -  в  порЯдке  вещей;  разве  не  свершаютсЯ
чудеса чуть ли не на каждом шагу?  Ћни  существуют,  они  поразительны,  они
свершаютсЯ со сверхъестественной легкостью и по любому поводу, они множатсЯ,
ширЯтсЯ, затоплЯют землю, - и все это даже без  особой  нужды,  только  ради
удовольствиЯ нарушать законы природы. ‘ богом  обращаютсЯ  запросто.  Љороль
ќдессы Ђбогар написал самому €исусу и получил от него ответ. €гнатий получал
письма  от  девы  Њарии.  Ѓогоматерь  с  сыном  поЯвлЯютсЯ  переодетыми   и,
добродушно улыбаЯсь, разговаривают с людьми.  ‘тефан  встретилсЯ  с  ними  и
поболтал на правах доброго приЯтелЯ. ‚се девы выходЯт замуж за €исуса, и все
мученики возносЯтсЯ на небо, чтобы  соединитьсЯ  с  богоматерью.  Ђ  что  до
ангелов и свЯтых, то они самые обычные  товарищи  людей,  -  они  бродЯт  по
земле, проникают сквозь стены, ЯвлЯютсЯ во  сне,  разговаривают  с  облаков,
присутствуют при рождении и при смерти, поддерживают в  пытках,  освобождают
из темниц, приносЯт  ответы,  исполнЯют  поручениЯ.  Љаждый  шаг  свЯтого  -
неисчерпаемый источник чудес.  ‘ильвестр  ниточкой  завЯзал  пасть  дракону.
Љогда спутники ѓилЯриЯ захотели унизить его,  землЯ  вспучилась  и  устроила
свЯтому естественный трон. ‚ чашу св. ‹упа упал  драгоценный  камень.  ‚раги
св. Њартина были раздавлены упавшим деревом; по его приказу собака выпускала
пойманного зайца, прекращалсЯ дождь. ЊариЯ …гипетскаЯ ходила по морю, как по
суху; когда родилась  св.  ЂмбруазиЯ,  из  ее  рта  вылетели  пчелы.  ‘вЯтые
постоЯнно, возвращают зрение слепым, излечивают парализованных и  пораженных
сухоткой; особенно успешно они борютсЯ с чумой и проказой. Ќи  одна  болезнь
не устоит перед крестным знамением. €ногда свЯтые отделЯют в  большой  толпе
всех слабых и больных и излечивают их разом, одним мановением  руки.  ‘мерть
побеждена, и  воскрешениЯ  происходЯт  так  часто,  что  становЯтсЯ  мелкими
повседневными событиЯми. Ђ когда сами свЯтые отдают  душу  богу,  чудеса  не
прекращаютсЯ - нет, они удваиваютсЯ и, как живые  цветы,  расцветают  на  их
могилах. €з головы и ног св. ЌиколаЯ били  фонтаны  целебного  масла.  Љогда
открыли гроб –ецилии, из него дохнуло ароматом роз. ѓроб „оротеи  был  полон
манны небесной.  Њощи  всех  девственниц  Я  мучеников  разоблачают  лжецов,
заставлЯют воров  приносить  обратно  похищенное,  даруют  детей  бесплодным
женщинам, возвращают умирающих к жизни. Ќет ничего невозможного, - невидимое
царит на земле, и единственный  закон  -  это  прихоть  сверхъестественного.
†рецы и чародеи начинают действовать в своих капищах - и вот косы косЯт сами
собою, медные змеи шевелЯтсЯ, бронзовые  статуи  хохочут  и  волки  поют.  Ђ
свЯтые в ответ подавлЯют жрецов чудесами: освЯщенные облатки превращаютсЯ  в
живую плоть,  на  изображениЯх  •ристовых  из  ран  течет  кровь,  зацветают
воткнутые в землю посохи, из-под них  начинают  бить  ключи,  горЯчие  хлебы
поЯвлЯютсЯ под ногами беднЯков, дерево нагибаетсЯ в знак  преклонениЯ  перед
€исусом; и это еще не  все  -  отрубленные  головы  говорЯт,  разбитые  чаши
соединЯютсЯ сами собой, дождь обходит  церковь  и  затоплЯет  стоЯщий  рЯдом
дворец, платье отшельников не изнашиваетсЯ, а обновлЯетсЯ каждый год,  точно
зверинаЯ шерсть. ‚ Ђрмении палачи бросают в море  пЯть  свинцовых  гробов  с
останками мучеников, и вот гроб с  прахом  апостола  ‚арфоломеЯ  выдвигаетсЯ
вперед, а остальные четыре, почтительно пропустив его, следуют за ним, и все
пЯть гробов в полном порЯдке, точно эскадра, плывут под легким  ветерком  по
бесконечным морским просторам к берегам ‘ицилии.
     Ђнжелика твердо верила в чудеса  и  окружала  себЯ  чудесами.  ‚  своем
неведении она видела чудо в расцветании простой фиалки, в поЯвлении на  небе
звезд. …й казалось диким представление о мире как о  механизме,  управлЯемом
точными законами. ‘мысл стольких вещей ускользал  от  нее,  она  чувствовала
себЯ  такой  затерЯнной  и  слабой;  вокруг  нее  существовало   так   много
таинственных сил, чью мощь она не могла измерить  и  о  самом  существовании
которых не догадывалась бы, если бы по временам не ощущала на своем лице  их
могучего дыханиЯ. €, полнаЯ впечатлений от "‡олотой легенды", Ђнжелика,  как
христианка первых веков, безвольно отдавалась в руки божьи, чтобы очиститьсЯ
от первородного  греха;  она  не  располагала  собой,  один  бог  волен  был
милостиво распорЯжатьсЯ ее жизнью и благополучием. ђазве не небеснаЯ милость
привела ее под кровлю ѓюберов,  в  тень  собора,  чтобы  она  жила  здесь  в
чистоте, смирении и вере? Ђнжелика чувствовала, что в ней еще жив демон зла,
унаследованный с кровью родителей. —ем стала бы  она,  если  бы  выросла  на
родной почве? Љонечно, девушкой дурного поведениЯ; а между тем она растет  в
этом благословенном уголке, и с каждым годом в ней прибавлЯютсЯ новые  силы.
ђазве не милость, что она окружена сказаниЯми, которые знает  наизусть,  что
она дышит верой, купаетсЯ в тайнах потустороннего мира, что попала  в  такое
место, где чудо кажетсЯ естественным,  где  оно  вторгаетсЯ  в  повседневное
существование? ќто вооружает ее в битве  с  жизнью,  как  небеснаЯ  благость
вооружала мучеников. € Ђнжелика, не ведаЯ того, сама создавала  вокруг  себЯ
эту атмосферу чудес;  она  рождалась  разгорЯченным  легендами  воображением
девушки, бессознательными желаниЯми  созревающего  тела,  она  вырастала  из
всего, чего не знала Ђнжелика, из того неизвестного, что было заложено в ней
самой и в окружающем ее мире. ‚се исходило от нее и к ней  же  возвращалось.
—еловек создал бога, чтобы бог спас человека, - нет на свете  ничего,  кроме
мечты. €ногда Ђнжелика изумлЯлась самой себе;  она  начинала  сомневатьсЯ  в
собственном реальном существовании и  смущенно  ощупывала  свое  лицо.  Ѓыть
может, она только случайное видение - и сейчас исчезнет?  Ѓыть  может,  весь
мир - только плод ее воображениЯ?
     Ћднажды майской ночью Ђнжелика разрыдалась на своем  балконе,  где  она
так любила стоЯть по целым часам. Ќо не печаль вызвала  эти  слезы,  -  нет,
Ђнжелика мучительно ждала кого-то, хотЯ никто не  должен  был  прийти.  Ѓыло
очень темно, ‘ад Њарии зиЯл, точно провал в темноту, и под усеЯнным звездами
небом еле видны были темные массы старых вЯзов епископства и сада ‚уанкуров.
’олько витраж капеллы светилсЯ. Ќо если никто не должен прийти, то почему же
сердце ее бьетсЯ так, что она слышит каждый удар? ’о было  давнее  ожидание,
оно зародилось в Ђнжелике еще с детских лет,  вырастало  с  каждым  годом  и
превратилось теперь в тоскливую и тревожную лихорадку  созревающей  женщины.
Ќичто не могло бы  удивить  Ђнжелику  в  этом  таинственном,  населенном  ее
воображением уголке;  бывали  дни,  когда  она  Ясно  слышала  голоса.  ‚есь
сверхъестественный мир "‹егенды", все свЯтые и девственницы  жили  здесь,  и
каждую минуту готовы были расцвести чудеса. Ђнжелика Ясно  видела,  что  все
оживает, что созданиЯ, вчера еще немые, сегоднЯ могут заговорить, что листьЯ
деревьев, воды ручьЯ, что камни собора разговаривают с ней. Ќо что  означает
этот невнЯтный шепот невидимого? —его хотЯт от нее эти неведомые  силы,  что
прилетают из сверхчувственного мира и  носЯтсЯ  в  воздухе?  €  она  стоЯла,
устремив взор в темноту, словно вышла на никем не назначенное  ей  свидание;
она стоЯла и ждала, все ждала, пока не засыпала от усталости,  и  все  времЯ
чувствовала, что ее жизнь уже решена кем-то неведомым, помимо ее воли.
     –елую неделю Ђнжелика темными ночами плакала на балконе.  Ћна  выходила
сюда и терпеливо дожидалась. —то-то окутывало ее, с  каждой  ночью  делалось
все гуще, словно горизонт сужалсЯ и давил на нее. Ќочной мир тЯжело  ложилсЯ
на сердце Ђнжелики, голоса смутно переговаривались, как будто у нее в мозгу,
и она не могла разобрать, что они говорЯт. Џрирода медленно  овладевала  ею,
землЯ и бесконечное небо вливались в самое ее существо.  Џри  малейшем  шуме
руки ее горели и глаза стремились проникнуть во мрак. —то это?  Ѓыть  может,
пришло столь тщетно ожидаемое чудо?  Ќет,  опЯть  никого,  наверное,  просто
прошумела крыльЯми ночнаЯ птица. € снова  Ђнжелика  слушала,  прислушивалась
так чутко, что различала еле уловимую разницу в шелесте листьев вЯзов и  ив.
€ сотни раз она вздрагивала при каждом стуке  камешка,  уносимого  ручейком,
при каждом шорохе пробегавшего  под  стеной  зверька.  Џотом  она  бессильно
склонЯлась на перила. Ќикого, опЯть никого!
     € наконец однажды вечером, когда теплый  мрак  спускалсЯ  с  безлунного
неба, что-то началось. ’о был новый слабый шум среди других шумов,  знакомых
Ђнжелике; но он был так легок, почти неразличим, что она боЯлась  ошибитьсЯ.
‚от он прекратилсЯ, и Ђнжелика затаила дыхание, -  потом  послышалсЯ  опЯть,
громче, но все так же неЯсно. ќто походило  на  далекий,  чуть  слышный  шум
шагов, возвещавший не ощутимое ни глазом, ни ухом приближение. ’о, чего  она
ждала, поЯвлЯлось из мира невидимого, медленно выходило из  окружавшего  ее,
трепетавшего вместе с нею мира. ќто нечто шаг  за  шагом  выделЯлось  из  ее
мечты, овеществлЯлись смутные желаниЯ ее юности. “ж не свЯтой ли это ѓеоргий
сошел с витража и идет к ней, попираЯ немыми  нарисованными  ногами  высокую
траву? € в самом деле, окно побледнело, Ђнжелика уже  не  различала  на  нем
растаЯвшей, исчезнувшей, как пурпурное облачко, фигуры свЯтого. ‚  эту  ночь
девушка больше ничего не уловила. Ќо назавтра, в тот же час, среди такой  же
тьмы, шум возобновилсЯ, усилилсЯ и немного приблизилсЯ к ней.  „а,  конечно,
то были шаги,  шаги  видениЯ,  едва  касающегосЯ  земли.  Ћни  прекращались,
слышались снова, раздавались то здесь, то там, и нельзЯ было понЯть,  откуда
исходит этот звук. Ѓыть может, какой-нибудь любитель ночных  прогулок  ходит
под вЯзами сада ‚уанкуров? €ли, вернее, это в  епископском  саду,  в  густых
зарослЯх  сирени,  одурЯющий  запах  которой  проникает  до  самого  сердца?
Ќапрасно  Ђнжелика  вглЯдывалась  во  мрак;  только  слух  говорил  ей,  что
свершилось долгожданное чудо, да еще обонЯние, ибо  запах  цветов  усилилсЯ,
как будто чье-то дыхание примешалось к нему. € ночь за  ночью  кольцо  шагов
все сужалось вокруг балкона, так что наконец Ђнжелика стала слышать их прЯмо
под собой, у самой стены.  ‡десь  шаги  замирали,  наступала  тишина;  тогда
Ђнжелику вновь окутывало нечто, неведомаЯ сила все сильнее давила ее, и  она
слабела в этих объЯтиЯх.
     ‚ следующие вечера между звездами поЯвилсЯ тонкий серп молодого месЯца.
Ќо месЯц заходил с окончанием днЯ и скрывалсЯ за углом собора,  -  казалось,
веко закрывает чей-то Яркий глаз. Ђнжелика следила за ним, замечала, как  он
растет день ото днЯ, и  с  нетерпением  ждала  момента,  когда  лунный  свет
осветит невидимое. € в самом деле, мало-помалу ‘ад Њарии выступал из темноты
со своей разрушенной мельницей, группами деревьев и быстрым ручейком. Ќо и в
этом призрачном свете  чудо  продолжалось.  ’о,  что  было  рождено  мечтой,
принЯло очертаниЯ человеческой тени. €бо сначала Ђнжелика  различала  только
расплывчатую, изменчивую, еле освещенную луной тень. —то же это  было?  ’ень
ветки, колеблемой ветром? €ногда все вдруг исчезало, пустырь спал в  мертвой
неподвижности, и Ђнжелике казалось, что у  нее  была  галлюцинациЯ.  Ќо  вот
темное пЯтно опЯть выделЯлось на светлом поле,  скользило  от  одной  ивы  к
другой, - и сомнение делалось невозможным. Ђнжелика то терЯла  эту  тень  из
глаз, то вновь находила, но не могла Ясно увидеть ее. Ћднажды ей показалось,
что на минуту обрисовались плечи человека, и она быстро взглЯнула на витраж:
он посерел, выцвел и словно опустел  под  Ярким  светом  луны.  ‘  этих  пор
Ђнжелика стала замечать, что живаЯ тень удлинЯетсЯ, приближаетсЯ к ее  окну,
двигаЯсь вдоль собора, по темным пЯтнам между травами. € чем ближе подходила
тень, тем большее возбуждение охватывало девушку; она испытывала то  нервное
чувство, которое возникает под взглЯдом чьих-то невидимых глаз.  ђазумеетсЯ,
там, под листвой деревьев, находилось живое существо, и оно,  не  отрываЯсь,
глЯдело на нее, Ђнжелика физически  ощущала  -  на  руках,  на  лице  -  эти
взглЯды, долгие, нежные, даже боЯзливые;  она  не  уходила  с  балкона,  ибо
знала, что взглЯд этот чист, раз он пришел из очарованного  мира  "‹егенды".
…е первоначальнаЯ тревожнаЯ тоска сменилась радостным  смущением:  она  была
уверена в счастье. ‚друг в одну из ночей  на  залитой  лунным  светом  земле
Ясной и четкой линией обозначилась тень человека, - сам  он  не  был  виден,
скрытый за ивами. —еловек не шевелилсЯ, и Ђнжелика  долго  смотрела  на  его
неподвижную тень.
     ‘ этих пор у нее была тайна.  ќта  тайна  наполнЯла  ее  голую,  белую,
выкрашенную известью  комнату.  Ђнжелика  часами  лежала  на  своей  широкой
кровати, в которой совсем терЯлось ее тоненькое  тело,  лежала  с  закрытыми
глазами, но не спала и все времЯ видела перед собой неподвижную тень на Ярко
освещенной земле. ЏросыпаЯсь утром, она переводила взглЯд с огромного  шкафа
на старый сундук,  с  изразцовой  печки  на  маленький  туалетный  столик  и
изумлЯлась,  не  находЯ  здесь  этих  таинственных  очертаний,   так   резко
запечатлевшихсЯ в ее памЯти, ибо  ей  снилось,  что  тень  проскальзывает  в
комнату сквозь занавески, покрытые выцветшими букетиками вереска.  ќта  тень
была с Ђнжеликой во сне и наЯву, она стала подругой ее собственной  тени;  у
Ђнжелики было теперь две тени, хотЯ она оставалась одна со своей мечтой. ќту
тайну  она  не  поверЯла  никому,  даже  ѓюбертине,  которой  до   сих   пор
рассказывала  решительно  все.  …сли,  удивленнаЯ  веселостью  девушки,   та
спрашивала ее, в чем дело, она  густо  краснела  и  отвечала,  что  радуетсЯ
ранней весне.  €  она  напевала  с  утра  до  вечера,  звенела,  как  мушка,
опьЯневшаЯ от первых солнечных лучей. Ќикогда  еще  церковные  облачениЯ  не
загорались под ее руками такими ослепительными переливами  шелка  и  золота.
ѓюберы улыбались и в простоте душевной полагали, что она весела оттого,  что
здорова. Џо мере того, как день угасал, оживление Ђнжелики  все  возрастало;
она встречала песней восход луны, а в  урочный  час  выходила  на  балкон  и
видела тень. € пока луна росла,  тень  ежедневно  выходила  на  свидание  и,
прЯмаЯ, молчаливаЯ, лежала на земле; больше Ђнжелика ничего не знала, она не
видела того, кто отбрасывал тень. Ѓыть может, там и не  было  ничего,  кроме
тени? Ѓыть может, это только видение или это св.  ѓеоргий  сошел  со  своего
витража? €ли ангел, любивший некогда –ецилию, теперь полюбил ее и приходит к
ней? ќта мысль  наполнЯла  Ђнжелику  гордостью,  ласкала  ее  нежной  лаской
невидимого мира. Џотом ее охватывало нетерпение, - ей хотелось  знать,  -  и
она вновь терпеливо ждала.
     ЏолнаЯ луна освещала ‘ад Њарии. Љогда она вошла в  зенит,  деревьЯ  под
отвесно падавшими лучами потерЯли тени и стали похожи на бьющие вверх  немые
фонтаны  белого  света.  Џустырь  был  наводнен  потоками  прозрачного,  как
хрусталь, лунного сиЯниЯ, свет был так  Ярок,  что  в  нем  рисовались  даже
тонкие узоры  ивовых  листьев.  €,  казалось,  малейший  ветерок  всколыхнет
поверхность этого озера света, в величественном спокойствии уснувшего  между
большими вЯзами соседних садов и гигантским корпусом собора.
     Џрошло еще две ночи, а на третью Ђнжелика,  выйдЯ  на  балкон,  ощутила
резкий удар в самое сердце. ’ам, в Ярком свете, повернувшись  к  ней  лицом,
стоЯл он. ’ень свернулась у его ног и исчезла, как и тени деревьев. € теперь
был виден только он, весь светлый от луны. Ќа таком  расстоЯнии  она  видела
его Ясно, как днем, - ему было  лет  двадцать,  он  был  высокий,  тонкий  и
белокурый. Ћн походил на св. ѓеоргиЯ, на прекрасного  €исуса;  у  него  были
волнистые волосы, маленькаЯ бородка, прЯмой, немного крупный  нос  и  черные
горделивые и нежные глаза. € Ђнжелика сразу узнала его. Ћн и не мыслилсЯ  ей
другим, - это он, это  тот,  кого  она  ждала.  —удо,  наконец,  свершилось,
медленное воплощение невидимого закончилось, - и он ЯвилсЯ ей. Ћн  вышел  из
неизвестности, из трепета природы, из  невнЯтного  шепота,  из  колеблющейсЯ
игры ночных теней, из всего того, что обволакивало Ђнжелику и доводило ее до
изнеможениЯ. …го приход был сверхъестествен, она видела  его  в  воздухе,  в
двух локтЯх над землей, а чудо окружало его со всех сторон и разливалось  по
поверхности таинственного лунного озера. ‚округ него почетной стражей стоЯли
все персонажи "‡олотой легенды": у свЯтых зацветали  посохи,  у  девственниц
молоко текло из ран. € от полета белоснежных дев бледнели самые звезды.
     Ђнжелика, не отрываЯсь, глЯдела на него. Ћн поднЯл руки  и  раскрыл  ей
свои объЯтиЯ. Ћна не испугалась, она улыбнулась ему.
 
        V  
  
     Љаждые три месЯца ѓюбертина затевала  стирку,  и  начиналось  настоЯщее
столпотворение. Ќанимали помощницу - матушку ѓабэ, и  на  целых  четыре  днЯ
вышивание откладывалось в сторону. Ђнжелика принимала  живейшее  участие  во
всем: стирка и полоскание  бельЯ  в  светлых  водах  еврота  были  длЯ  нее
отдыхом. ЏрокипЯтив белье с  золою,  его  на  тачке  через  садовую  калитку
увозили в ‘ад Њарии и затем целые дни проводили там, на свежем воздухе,  под
Ярким солнцем.
     - Њатушка! ‘ейчас буду стирать Я. Њне  это  так  нравитсЯ!  €,  засучив
рукава выше локтЯ, хохоча, потрЯсаЯ вальком,
     Ђнжелика начинала колотить им, от всего  сердца  радуЯсь  этой  грубой,
здоровой работе и обдаваЯ себЯ с ног до головы пеной.
     - “ менЯ будут сильнее руки, матушка! Њне это полезно!
     еврот пересекал пустырь наискосок:  сначала  он  тек  медленно,  потом
стремительно нессЯ по кремнистому  откосу,  разбиваЯсь  крупными  каскадами.
ђучей вытекал из протока,  устроенного  под  стеной  епископского  сада;  на
другом конце пустырЯ, у самого  угла  особнЯка  ‚уанкуров,  он  исчезал  под
сводами арки, уходил под землю и вновь поЯвлЯлсЯ  уже  только  через  двести
метров, на Ќижней улице, вдоль которой и  тек  до  самого  ‹иньолЯ.  Џоэтому
нужно было хорошенько следить за  бельем,  -  оно  могло  уплыть,  а  каждаЯ
упущеннаЯ штука неизбежно пропадала.
     - Џодождите, матушка,  подождите!..  џ  положу  на  салфетки  вот  этот
большой камень. Џосмотрим, утащит ли их воришка-ручей!
     Ђнжелика навалила на салфетки  камень  и  стала  выламывать  другой  из
развалин мельничной стены,  счастливаЯ,  что  так  хлопочет,  радуЯсь  своей
усталости; ушибив палец, она помахала  им  в  воздухе  и  сказала,  что  это
пустЯки. ћтившаЯсЯ в развалинах беднота  днем  разбредалась  по  дорогам  за
подаЯнием,  и  пустырь  погружалсЯ  в  одиночество:  он  дремал  в  чудесной
прохладе, группы бледных ив и высокие тополи покрывали  его,  густаЯ,  буйно
разросшаЯсЯ сорнаЯ трава доходила местами до самых  плеч.  Ћгромные  деревьЯ
соседних садов закрывали горизонт, и оттуда  веЯло  вибрирующей  тишиной.  ‘
трех часов днЯ медленно начинала вытЯгиватьсЯ  и  сгущалась  нежнаЯ,  смутно
благоухающаЯ ладаном тень собора.
     € Ђнжелика еще сильнее колотила белье; она вкладывала в это  всю  силу,
какаЯ была в ее свежих, белых руках.
     - Њатушка, матушка! Љак Я буду сегоднЯ ужинать!.. Ђх,  вы  мне  обещали
пирог с землЯникой!
     Ќо на этот раз Ђнжелике пришлось полоскать белье одной. Њатушка ѓабэ не
пришла  из-за  внезапного  приступа  ишиаса,  а  ѓюбертина  была  занЯта  по
хозЯйству. ‘тоЯ на коленЯх на устланных соломой мостках, девушка брала белье
штуку за штукой и медленно прополаскивала его, пока не исчезала всЯкаЯ  муть
и вода не делалась кристально чистой. Ћна не торопилась;  еще  утром  она  с
изумлением увидела, что какой-то пожилой рабочий в серой блузе строит легкий
помост перед  окном  часовни  Ћткэров,  и  теперь  была  охвачена  тревожным
любопытством.  Ќеужели  собираютсЯ  чинить  витраж?  ‚  сущности  это   было
необходимо: в фигуре св. ѓеоргиЯ не хватало цветных стекол, да  и  в  других
местах цветные стекла поразбились за многие века и были заменены простыми. €
все-таки  Ђнжелика  сердилась.  Ћна  так  привыкла  к  белым  заплаткам   на
пронзающем дракона св. ѓеоргии и на дочери королЯ, обвЯзывающей своим поЯсом
шею чудовища, что  уже  оплакивала  своих  любимцев,  словно  их  собирались
изуродовать.  ‚сЯкие  переделки  в  таких  старинных   вещах   казались   ей
кощунством. Ќо когда девушка вернулась полоскать белье после обеда, гнев  ее
вдруг испарилсЯ: на помосте стоЯл второй рабочий, тоже  в  серой  блузе,  но
совсем молодой. Ћна сразу узнала его: то был он.
     ‚есело и безо всЯкого смущениЯ Ђнжелика занЯла свое место на соломенной
подстилке мостков и голыми руками  начала  полоскать  белье  в  чистой  воде
ручьЯ. ќто был он - высокий,  тонкий,  белокурый,  с  маленькой  бородкой  и
вьющимисЯ, как у молодого бога, волосами; его лицо  было  и  днем  таким  же
белым, как при лунном свете. „а, то был он, и нечего было боЯтьсЯ за витраж:
он только украсит его своим прикосновением. Ђнжелика не испытывала  никакого
разочарованиЯ от того, что юноша был в блузе,  такой  же  рабочий,  как  она
сама, вероЯтно, мастер цветных стекол. Ќапротив,  она  даже  улыбалась  этой
мысли, ибо была абсолютно уверена в ожидающем ее  царском  великолепии.  ќто
только видимость. Љ чему все знать? Ќастанет день, и он ЯвитсЯ таким,  каким
должен быть. ‡олотой дождь лилсЯ с крыши собора, далекий рокот органа звучал
триумфальным маршем. Ђнжелика даже не спрашивала себЯ, каким  путем  молодой
человек днем и ночью проникал на пустырь. …сли он жил в  одном  из  соседних
домиков, то мог пройти  только  по  переулку  ѓердаш,  который  тЯнетсЯ  под
стенами епископства, от самой улицы Њаглуар.
     Џрошел чудесный час. ‘клонившись, почти касаЯсь лицом прохладной  воды,
Ђнжелика полоскала свое  белье,  но  каждый  раз,  как  брала  новую  штуку,
подымала голову и бросала на молодого человека быстрый взглЯд  -  взглЯд,  в
котором сквозь сердечное  волнение  светилось  лукавство.  Ђ  тот  стоЯл  на
помосте и делал вид,  что  очень  занЯт  осмотром  повреждений  витража,  но
украдкой разглЯдывал девушку и смущалсЯ всЯкий раз, как она  ловила  его  на
этом. Ѓыло даже странно, что он так быстро вспыхивает: его  лицо  из  белого
мгновенно делалось багровым. Њалейшее душевное  волнение,  гнев  и  нежность
бросали ему кровь в лицо. € в этом  поединке  взглЯдов  он  был  удивительно
робок: едва он замечал, что Ђнжелика смотрит  на  него,  как  превращалсЯ  в
малого ребенка, не  знал,  куда  девать  руки,  начинал  бормотать  какие-то
путаные приказаниЯ своему  пожилому  помощнику.  Ђ  девушка  с  наслаждением
погружала руки в быструю освежающую воду и радостно догадывалась, что юноша,
по-видимому, так же невинен, как она сама, что он так же неискушен и так  же
жадно стремитсЯ к познанию жизни. €м не  было  надобности  говорить  друг  с
другом вслух: невидимые гонцы переносили их мысли, и  немые  уста  повторЯли
эти мысли про себЯ. Ђнжелика подымала голову, ловила  молодого  человека  на
том, что он тоже повернулсЯ к ней,  -  так  проходили  минуты,  и  это  было
очаровательно.
     ‚друг она увидела, что  юноша  соскочил  с  помоста  и,  пЯтЯсь,  начал
отходить от него по траве, словно длЯ того, чтобы  лучше  разглЯдеть  витраж
издали. Ћна чуть не рассмеЯлась, так Ясно было, что он хочет подойти поближе
к ней. ‘о свирепой решимостью человека, ставЯщего все  на  карту,  он  дошел
почти до самых мостков, - и было смешно и трогательно видеть, как теперь,  в
нескольких шагах от цели,  он  стоит,  повернувшись  к  девушке  спиной,  и,
смертельно   смущенный   своей   чрезмерной   дерзостью,   не   осмеливаетсЯ
повернутьсЯ. Ђнжелика уже подумала было, что он вернетсЯ к витражу  так  же,
как пришел, даже не оглЯнувшись на нее. Ќо тут он принЯл отчаЯнное решение -
и повернулсЯ; как раз в эту минуту с лукавым смехом девушка поднЯла  голову,
их взглЯды встретились и застыли, погрузившись друг в друга. Ћбоих мгновенно
охватило смущение; они совсем растерЯлись и так и не пришли бы в себЯ,  если
бы неожиданный трагический случай не спас положениЯ.
     - Ђх, боже мой! - закричала в отчаЯнии Ђнжелика.
     „ело в том, что бумазейнаЯ куртка, которую  она  машинально  продолжала
полоскать, вырвалась у нее из рук и быстрый ручей подхватил ее; еще минута -
и она исчезла бы под сводом в углу стены сада  ‚уанкуров,  там,  где  еврот
уходит под землю.
     Џосле  секундного  замешательства  юноша  сообразил,  в  чем  дело,   и
устремилсЯ вслед. Ќо ручей бурно катилсЯ по камнЯм, и эта дьЯвольскаЯ куртка
двигалась быстрее, чем он. „важды он нагибалсЯ и хватал ее, но  оба  раза  в
его руках оказывалась только пена. Ќаконец,  возбужденный  этой  погоней,  с
отчаЯнным видом человека, который бросаетсЯ навстречу опасности, он  прыгнул
в ручей и поймал куртку в тот самый момент, когда она уже уходила под землю.
     „о сих пор Ђнжелика наблюдала за процедурой спасениЯ куртки с тревогой,
но теперь ее стал разбирать смех - веселый смех, сотрЯсавший все  тело.  Ђх,
так вот оно - приключение, о котором она столько мечтала! ‚от  она,  встреча
на  берегу  озера  и  ужаснаЯ  опасность,  от  которой  ее  спасает   юноша,
прекрасный, как день! ‘вЯтой ѓеоргий, воин и вождь,  оказалсЯ  всего-навсего
мастером цветных  стекол,  молодым  рабочим  в  серой  блузе.  €  когда  он,
промокший, сам понимаЯ, что чрезмерное рвение, проЯвленное им  при  спасении
из волн погибающего бельЯ, было несколько смешно, неловко  держа  куртку,  с
которой струились потоки воды, пошел назад, Ђнжелике пришлось закусить губы,
чтобы сдержать хохот, подымавшийсЯ к горлу.
     Ђ юноша не отрываЯсь глЯдел на  нее.  „евушка  была  так  хороша  своей
свежестью, этим  затаенным  смехом,  в  котором  трепетала  всЯ  ее  юность!
ЋбрызганнаЯ водой, с замерзшими от воды ручьЯ руками, она и сама  благоухала
чистотой, как прозрачный живой родник, бьющий в лесу  среди  мхов.  Ћна  всЯ
светилась радостью и здоровьем под Ярким солнцем. …е можно  было  вообразить
хорошей хозЯйкой, и в то же времЯ королевой,  ибо  под  ее  рабочим  платьем
скрывалась высокаЯ и легкаЯ талиЯ, а такие удлиненные, лица бывают только  у
принцесс, списанных в старинных легендах. € юноша не знал,  как  вернуть  ей
белье, такой она  казалась  ему  прекрасной,  прекрасной,  как  произведение
искусства, любимого им. Ћн хорошо заметил, что девушка еле  удерживаетсЯ  от
смеха, решил, что у него,  должно  быть,  крайне  глупый  вид,  и  пришел  в
совершенное отчаЯние. Ќаконец, он сдалсЯ и протЯнул Ђнжелике куртку.
     Ќо она чувствовала, что расхохочетсЯ, как  только  разожмет  губы,  Ђх,
бедный малый! Џраво, он очень трогателен! Ќо это было сильней ее,  она  была
слишком счастлива, ей необходимо было дать  волю  переполнЯвшему  ее  смеху,
смеху до потери дыханиЯ.
     Ќаконец Ђнжелика  решила,  что  может  заговорить;  она  просто  хотела
сказать:
     - Ѓлагодарю вас, сударь!
     Ќо вместо этих слов получилось только несвЯзное бормотание, девушка  не
договорила и все-таки  расхохоталась,  ее  звонкий  смех  рассыпалсЯ  дождем
певучих звуков, и прозрачный лепет ручьЯ вторил ей. ћноша совсем расстроилсЯ
и не знал, что сказать. …го белое лицо внезапно покраснело, а робкие, как  у
ребенка, глаза загорелись орлиным пламенем. € когда он ушел, а вместе с  ним
исчез и пожилой рабочий, Ђнжелика, уже склонившаЯсЯ  к  чистой  воде,  чтобы
вновь принЯтьсЯ за полоскание, все еще смеЯлась, -  смеЯлась  ослепительному
счастью этого днЯ.
     Ќазавтра с шести часов утра начали расстилать  длЯ  просушки  всю  ночь
лежавшее в узле белье. ЏоднЯвшийсЯ ветер  помогал  сушить;  чтобы  белье  не
унесло, приходилось прижимать его по четырем углам камнЯми. ‚сЯ стирка  была
разложена на темной, приЯтно пахнущей зеленью траве  и  Ярко  выделЯлась  на
ней; казалось, луг внезапно  густо  зацвел  сплошными  полосами  белоснежных
ромашек.
     Џосле  обеда  Ђнжелика  пришла  взглЯнуть,  как  идут  дела,  и  совсем
расстроилась: ветер так усилилсЯ, что белье ежеминутно готово было улететь в
небо, прозрачное, Ярко-синее небо, словно  очищенное  порывами  ветра.  Ћдна
простынЯ уже улетела, и несколько салфеток билось на  ветвЯх  ивы.  Ђнжелика
стала ловить салфетки, но позади нее унесло платки.  Ћна  терЯла  голову.  €
некому помочь  ей!  Ћна  попыталась  разостлать  простыню,  но  ей  пришлось
вступить в борьбу с ветром; простынЯ оглушительно хлопала, обвиваЯсь  вокруг
нее, как знамЯ.
     € вдруг сквозь шум ветра она услыхала чей-то голос:
     - ђазрешите вам помочь, мадмуазель?
     ’о был  он.  Ђнжелика,  не  думаЯ  ни  о  чем,  кроме  своих  хозЯйских
несчастий, сейчас же закричала в ответ:
     - Ќу, конечно, помогите!.. ‚озьмитесь за тот конец,  вот  там!  „ержите
крепче!
     ђастЯнутаЯ их сильными руками простынЯ билась, как парус. Ћни разложили
ее на траве и прижали по углам четырьмЯ тЯжелыми камнЯми. Ќи он, ни  она  не
поднимались; они стоЯли на коленЯх по сторонам усмиренной, затихшей  наконец
простыни, разделЯвшей их большим, ослепительно белым прЯмоугольником.
     Ќаконец Ђнжелика улыбнулась,  но  улыбнулась  безо  всЯкого  лукавства,
просто улыбкой благодарности. Ћн осмелел.
     - ЊенЯ зовут ”елисьен.
     - Ђ менЯ - Ђнжелика.
     - џ мастер цветных стекол. Њне поручили починить этот витраж.
     - Ђ Я живу с родителЯми вон в том доме. џ вышивальщица.
     ‘вежий ветер в своем стремительном полете хлестал их, уносил их  слова,
Яркое солнце купало их в теплых лучах. Ћни говорили все, что приходило им  в
голову, говорили только ради удовольствиЯ разговаривать друг с другом.
     - ‚едь витраж не будут менЯть?
     - Ќет, нет. ’олько маленькаЯ починка, совсем ничего не будет заметно...
џ люблю этот витраж не меньше, чем вы.
     - ќто верно, Я люблю его. “ него такие нежные цвета!.. џ  вышивала  раз
свЯтого ѓеоргиЯ, но он вышел гораздо хуже.
     - Ћ, гораздо хуже? џ видел его. ‚едь это свЯтой  ѓеоргий  на  нарамнике
красного бархата, что надевал в воскресенье отец Љорниль? ЌастоЯщее чудо!
     Ђнжелика покраснела от удовольствиЯ и сейчас же закричала:
     - Џоложите камень на левый край простыни! ‘ейчас ее унесет!
     ЏростынЯ вздувалась, билась, как пойманнаЯ птица, и старалась  улететь.
Њолодой человек поспешно придавил ее камнем, и когда она  затихла,  на  этот
раз окончательно, оба встали.
     ’еперь  Ђнжелика  принЯлась  ходить  по  узким  полоскам  травы   между
разостланным бельем и осматривать каждую штуку, а он  деловито  следовал  за
нею, и вид у него был такой, словно его крайне занимал  вопрос  о  возможной
пропаже  фартука  или  полотенца.  ‚се  это  выглЯдело  очень   естественно.
Ђнжелика, между тем, продолжала болтать, рассказывала о  своих  занЯтиЯх,  о
своих вкусах:
     - џ люблю, чтобы вещи лежали на своих местах... Џо утрам Я  просыпаюсь,
как только часы с кукушкой  в  мастерской,  пробьют  шесть  часов;  когда  Я
одеваюсь, еще темно, но у менЯ все в порЯдке: чулки здесь,  мыло  там,  -  Я
прЯмо помешана на этом. Ћ, Я вовсе не от рождениЯ такаЯ аккуратнаЯ, раньше Я
была ужасно беспорЯдочна!  ‘колько  раз  матушка  мне  выговаривала!..  Ђ  в
мастерской Я совсем не могу работать, если мой стул не стоит там, где должен
стоЯть, - прЯмо против света. ‘частье еще, что  Я  не  левша  и  не  правша,
вышиваю обеими руками; это и правда счастье, ведь не всем  это  даетсЯ...  Ђ
потом, Я обожаю цветы, но если близко стоит букет, у  менЯ  начинает  ужасно
болеть голова. џ  выношу  только  фиалки:  запах  фиалок  успокаивает  менЯ.
Џравда, странно? —ем бы Я ни была больна, стоит мне только понюхать  фиалки,
и мне делаетсЯ легче.
     ћноша слушал с восторгом, опьЯненный голосом Ђнжелики - голосом редкого
очарованиЯ, проникновенным  и  певучим,  -  должно  быть,  он  был  особенно
чувствителен к музыке человеческого голоса,  потому  что  ласковые  переливы
слов вызывали у него слезы на глазах.
     - Ђх, эти рубашки уже совсем высохли, - перебила себЯ Ђнжелика.
     Џотом в наивной и бессознательной потребности раскрыть  ему  свою  душу
она продолжала:
     - Ѓелый цвет всегда хорош, ведь верно?  ‚  иные  дни  мне  надоедают  и
синий, и красный, и все цвета, а белый длЯ менЯ всегда радость, - Я  никогда
не устаю от него. ‚ нем нет ничего грубого, резкого, хочетсЯ  погрузитьсЯ  в
него навсегда... “ нас была белаЯ кошка с желтыми пЯтнами, и Я закрасила  ей
пЯтна. Љошка стала очень хорошенькой, но потом краска слинЯла...  ‡наете,  Я
собираю по секрету от матушки все обрезки белого шелка; у менЯ  их  набралсЯ
полный Ящик, они мне ни длЯ чего не нужны, просто  времЯ  от  времени  Я  их
трогаю и смотрю на них, - это доставлЯет мне удовольствие... € у  менЯ  есть
еще одна тайна! ЃольшаЯ тайна! Љаждое утро, когда Я просыпаюсь,  около  моей
кровати стоит кто-то. „а! ‘тоит кто-то белый и сейчас же улетает.
     ћноша не сомневалсЯ, что это правда; казалось, он верил ей  безусловно.
€ разве это не  естественно?  ђазве  это  не  в  порЯдке  вещей?  „аже  юнаЯ
принцесса, окруженнаЯ всем великолепием пышного  двора,  не  смогла  бы  так
быстро покорить его. Ќа зеленой траве, посреди белоснежного бельЯ,  Ђнжелика
сиЯла такой гордой, царственной прелестью, что с каждой минутой  сердце  его
сжималось все сильнее. ‚се было кончено, он видел  только  ее  и  готов  был
следовать за нею до самой смерти. Ђнжелика быстрыми шажками проходила  между
бельем, изредка оборачивалась и улыбалась ему, а он, задыхаЯсь  от  счастьЯ,
шел за нею, без малейшей надежды когда-либо прикоснутьсЯ к ней.
     Ќо внезапный порыв ветра поднЯл мелкое белье; перкалевые  воротнички  и
манжеты, батистовые косынки и  нагруднички  взвились  на  воздух  и  улетели
далеко в сторону, точно стаЯ белых птиц, уносимаЯ бурей.
     Ђнжелика бросилась бежать.
     - Ђх, боже мой! €дите сюда! Џомогите же мне!
     Ћба принЯлись гонЯтьсЯ за  бельем.  Ћна  поймала  воротничок  на  самом
берегу еврота. Ћн вытащил два  нагрудничка  из  высокой  крапины.  Ћдна  за
другой были отвоеваны у ветра манжеты. Ќо, бегаЯ со всех ног,  молодые  люди
встречались, и развевающиесЯ складки ее юбки трижды задевали его;  и  каждый
раз он ощущал толчок в самое сердце и внезапно краснел. ‚ свою  очередь,  он
задел ее, когда подпрыгнул, чтобы поймать вырвавшуюсЯ из ее рук  косынку.  “
Ђнжелики занЯлось дыхание, она остановилась как вкопаннаЯ. ‘мех ее  смущенно
оборвалсЯ, она уже  не  играла,  не  подшучивала  над  этим  простодушным  и
неловким рослым юношей. —то это? Џочему оборвалась  ее  веселость,  и  такаЯ
слабость, такое блаженное смЯтение охватило ее? Ћн протЯнул  ей  косынку,  и
руки их случайно встретились. Ћба вздрогнули и растерЯнно посмотрели друг на
друга. Ђнжелика быстро отступила назад; эта встреча рук потрЯсла  ее,  точно
ужаснаЯ катастрофа; несколько секунд она не знала, на  что  решитьсЯ,  потом
вдруг опрометью бросилась бежать с грудой мелкого бельЯ в  руках,  забыв  об
остальном.
     ’огда ”елисьен заговорил:
     - Ћ, ради бога!.. Џрошу вас...
     ‚етер подул с удвоенной силой и унес его слова. ‚ отчаЯнии  смотрел  он
на бегущую, словно уносимую порывом ветра Ђнжелику. Ћна бежала, бежала между
белыми квадратами скатертей и простынь  в  бледно-золотом  свете  заходЯщего
солнца. Љазалось, тень собора готова поглотить ее, она уже  была  у  садовой
калитки и собиралась войти, так и не оглЯнувшись.  Ќо  на  самом  пороге  ее
внезапно охватило  доброе  чувство,  -  она  не  хотела  показатьсЯ  слишком
рассерженной. ‘мущеннаЯ, улыбающаЯсЯ, она обернулась и закричала:
     - ‘пасибо! ‘пасибо!
     ‡а что она благодарила его? ‡а то, что он помог ей собрать  белье?  €ли
совсем за другое? Ћна исчезла, и калитка закрылась за нею.
     € он осталсЯ один среди полЯ, под чистым небом,  и  живительные  порывы
сильного ветра то и  дело  овевали  его.  ‚  епископском  саду  старые  вЯзы
качались и шумели, точно волны в  прибой;  чей-то  громкий  голос  доносилсЯ
из-под сводов и карнизов собора. Ќо юноша не слышал  ничего,  кроме  легкого
хлопаньЯ повисшего на кусте сирени чепчика - ее чепчика.
     ЌачинаЯ с этого днЯ всЯкий  раз,  как  Ђнжелика  раскрывала  окно,  она
неизменно видела внизу, в  ‘аду  Њарии,  ”елисьена.  Џод  предлогом  починки
витража он дни и ночи проводил на пустыре, а  работа  между  тем  совсем  не
подвигалась. –елыми  часами,  растЯнувшись  на  траве  позади  какого-нибудь
куста, он следил сквозь листьЯ за окнами дома ѓюберов. €  как  чудесно  было
каждое утро и каждый вечер обмениватьсЯ улыбками. Ђнжелика была счастлива  и
большего не желала. ЌоваЯ стирка предстоЯла только через три  месЯца,  а  до
тех пор садоваЯ калитка оставалась на запоре. Ќо ведь если  видетьсЯ  с  ним
каждый день, эти три месЯца  пролетЯт  так  быстро!  €  разве  есть  большее
счастье, чем такаЯ жизнь: весь день, ждать вечернего взглЯда, всю ночь ждать
взглЯда наутро?
     ‚ первую же встречу Ђнжелика высказала ему все: свои  привычки,  вкусы,
все маленькие секреты своего сердца. Ћн же был молчалив, сказал только,  что
его зовут ”елисьеном, и больше она ничего не знала. Ѓыть может, так и должно
быть: женщина открывает все, а мужчина  остаетсЯ  неизвестным.  Ђнжелика  не
испытывала ни малейшего любопытства или нетерпениЯ,  она  улыбалась  и  была
уверена, что рано или  поздно  все  разъЯснитсЯ  само  собой.  €  потом,  ее
неведение не имеет никакого значениЯ, - важно только видеть его. Ћна  ничего
не знала о ”елисьене и в то же времЯ знала его так хорошо, что читала каждую
мысль в его взглЯде. Ћн пришел, она узнала его, и они полюбили друг друга.
     € так они нежно отдавались друг  другу  на  расстоЯнии.  Ћни  постоЯнно
делали открытиЯ, и каждый раз это был источник нового  счастьЯ.  -  ”елисьен
открыл, что у Ђнжелики длинные, исколотые иголкой пальцы, и влюбилсЯ в  них.
Ђнжелика заметила, что у ”елисьена красивые ноги, и гордилась тем,  что  они
такие маленькие. ‚се нравилось ей в нем, она была благодарна ему за то,  что
он такой красивый, и однажды ужасно обрадовалась, когда увидела, что у  него
борода светлее волос и чуть пепельного оттенка:  это  придавало  его  улыбке
особенную нежность. ”елисьен совсем опьЯнел от восторга, когда однажды утром
Ђнжелика нагнулась и он увидел коричневую родинку на ее нежной шее. € сердца
их были так же обнажены, и в них они делали такие же открытиЯ. Ќапример,  то
простое и гордое движение, каким Ђнжелика открывала окно, Ясно говорило, что
н в участи вышивальщицы она  сохранЯет  душу  королевы.  ’очно  так  же  она
чувствовала, что ”елисьен добрый, потому что видела, какими  легкими  шагами
ступает он по траве. ’ак, в эти часы первых  встреч  вокруг  них  расцветало
сиЯние прелести, физической и духовной красоты. Љаждый новый обмен  взглЯдом
приносил новое очарование. €м казалось, что глЯдеть  друг  на  друга  -  это
неисчерпаемое  блаженство.  Ќо  вскоре  ”елисьен  начал  проЯвлЯть  признаки
нетерпениЯ. Ћн уже не лежал