она все больше отбиваетсЯ от рук.
     Ђ Њаэ все стоЯла в комнате и не могла заставить себЯ  уйти.  Ћт  камина
разливалось такое живительное тепло, что у нее щемило сердце от всего  этого
уюта; при мысли, что здесь в доме люди едЯт  вдоволь,  она  еще  мучительнее
ощущала голод. џсно, Џьерроны услали старуху и заперли девчонку, чтобы одним
сожрать жаркое. Ќедаром говорЯт: когда женщина ведет развратную  жизнь,  это
приносит в дом счастье!
     - ‘покойной ночи! - сказала вдруг Њаэ.
     Ќа дворе была уже ночь; луна в облаках  слабо  освещала  землю.  ‚место
того, чтобы пройти снова садами, Њаэ сделала крюк, - она была в отчаЯнии,  и
у нее не хватало сил вернутьсЯ к себе. ‚се дома, казалось, вымерли,  повсюду
был голод, все двери наглухо заперты. Љ чему  стучатьсЯ?  €  здесь  нужда  и
горе. ‹юди неделЯми ничего не ели; испарилсЯ даже запах  лука,  по  которому
далеко в полЯх можно  было  почуЯть  поселок;  теперь  пахло  только  старым
погребом, сыростью  трущоб,  где  все  живое  замерло.  Џрекратилось  всЯкое
движение, не слышно было ни глухих рыданий, ни проклЯтий; тишина становилась
все более гнетущей, - близилсЯ тЯжелый сон, когда изнуренные люди  засыпают,
кое-как бросившись на постель, томимые кошмарами голода.
     ЏроходЯ мимо церкви, она заметила, как впереди скользнула чьЯ-то  тень.
ЋкрыленнаЯ внезапной надеждой, она ускорила шаги;  то  был  кюре  из  Њонсу,
аббат †уар, который по воскресеньЯм  служил  в  поселковой  часовне  обедню.
Ћчевидно, он возвращалсЯ из ризницы, где у него было какое-то дело.  Ћн  шел
торопливо, слегка сутулЯсь; лицо  у  него  было,  как  всегда,  упитанное  и
добродушное - чувствовалось, что он хочет жить в мире и ладу  со  всеми.  Ћн
отправилсЯ по своим делам ночью, видимо, длЯ того, чтобы не компрометировать
себЯ, показываЯсь среди углекопов. •одили слухи, что он  получил  повышение.
…го даже видели со своим преемником, - то был  худощавый  кюре  с  огненными
глазами.
     - ѓосподин кюре, господин кюре, - запинаЯсь, проговорила  Њаэ.  Ќо  тот
пробормотал, не останавливаЯсь:
     - „обрый вечер, добрый вечер, моЯ милаЯ!
     Њаэ стоЯла у дверей своего дома. Ќоги подкашивались у нее; она вошла.
     Ќикто не пошевельнулсЯ. Њаэ по-прежнему  сидел,  насупившись,  на  краю
стола. „ед и дети расположились на скамье, прижавшись друг  к  другу,  чтобы
хоть немного  согретьсЯ.  Ћни  не  обменЯлись  ни  словом.  ‘веча  догорала,
оставалсЯ лишь маленький огарок; скоро они будут лишены и света.  Љогда  Њаэ
отворила дверь, дети обернулись; но, видЯ, что мать ничего не принесла,  они
опЯть уставились в пол, глотаЯ слезы, чтобы их не стали бранить. Њаэ  тЯжело
опустилась на свое место у тлеющего  очага.  …е  ни  о  чем  не  спрашивали;
по-прежнему царило молчание. ‚се понЯли  и  так,  не  стоило  утомлЯть  себЯ
разговорами. Њожет быть, ќтьен случайно добудет чего-нибудь? Ќо то была  уже
последнЯЯ, слабаЯ надежда; времЯ шло, об этом перестали даже думать.
     Ќаконец ќтьен вернулсЯ; он принес в трЯпке десЯток вареных  картофелин,
которые уже успели остыть.
     - ‚от все, что мне удалось достать, - сказал он.
     “ Њукетты тоже  не  осталось  хлеба.  Љак  ќтьен  ни  отказывалсЯ,  она
завернула ему в трЯпку все, что у нее было на обед,  и  расцеловала  его  от
всего сердца.
     - Ѓлагодарю вас, - проговорил ќтьен, когда Њаэ предложила ему порцию. -
џ уже поел.
     ќто была неправда. Ћн хмуро поглЯдывал, как дети  набросились  на  еду.
Ћтец и мать тоже старались брать поменьше, чтобы осталось детЯм;  но  старик
жадно поглощал все. Џришлось отнЯть у него одну картофелину длЯ Ђльзиры.
     ‡атем ќгьен рассказал кое-какие новости; он узнал их вечером. ѓоворили,
что Џравление, раздраженное упорством  бастующих,  задумало  рассчитать  тех
углекопов, которые замешаны в организации  забастовки.  ‚идимо,  оно  решило
боротьсЯ  в  открытую.  •одил  еще  один  слух,  более  серьезный:  ЉомпаниЯ
похвалЯлась, будто ей удалось убедить большую  часть  рабочих  спуститьсЯ  в
шахты и будто в Џобеде и в ”етри-Љангеле завтра же все выйдут  на  работу  в
полном составе, и даже в Њадлене и в Њиру  по  крайней  мере  треть  состава
приступит к работе.
     Њаэ были вне себЯ.
     - —ерт их побери! - воскликнул отец. -  …сли  там  завелись  предатели,
надо с ними расправитьсЯ!
     ‚скочив с места, он продолжал громким, негодующим голосом:
     - ‡автра вечером в лесу!.. …сли  нам  не  дают  обсудить  наше  дело  в
"‚есельчаке", то в лесу нас уж никто не тронет.
     Љрик этот разбудил старика Ѓессмертного, задремавшего после еды. ’о был
давний призыв на сходку, по которому углекопы в  былые  времена  собирались,
чтобы дать отпор солдатам королЯ.
     - „а, да, в ‚андам! …сли сбор назначен там, Я тоже пойду!
     Њаэ с решимостью взмахнула кулаком.
     - Њы все пойдем. ЉончатсЯ же когда-нибудь все  эти  несправедливости  и
предательства!
     ќтьен  решил  оповестить  все  поселки,  что  сходка   назначаетсЯ   на
завтрашний вечер. Ќо огонь в камине потух, как у ‹еваков, а  свеча  внезапно
погасла. Ќе  оставалось  больше  ни  углЯ,  ни  керосина;  пришлось  ощупью,
впотьмах ложитьсЯ спать; в доме было так холодно, что мороз подирал по коже.
„ети плакали.
  
        VI  
  
     †анлен поправилсЯ и начал ходить, но кости у него срослись неправильно,
и он хромал на обе ноги; ходил, переваливаЯсь, как утка, хотЯ бегал не  хуже
прежнего, с ловкостью хищного, вороватого зверька.
     ‚ этот день,  в  сумерки,  †анлен  со  своими  неизменными  спутниками,
Ѓебером и ‹идией, устроил засаду по дороге в ђекийЯр. Ћни  расположились  на
пустыре за забором, против лавчонки, стоЯвшей на углу  переулка,  в  которой
торговала подслеповатаЯ старуха; у нее  было  три-четыре  мешка  чечевицы  и
бобов, черных от пыли, а у двери висела  стараЯ,  сухаЯ  треска,  засиженнаЯ
мухами. ќта рыба и прельстила †анлена,  и  мальчик  все  поглЯдывал  на  нее
щелками глаз. „ва раза уже подсылал он Ѓебера стащить рыбу.  Ќо  всЯкий  раз
из-за поворота выходили люди. ‚ечно и всюду помеха, не  дают  устроить  свои
дела, да и только!
     ЏоказалсЯ человек верхом на лошади, и дети за забором  тотчас  прилегли
ничком наземь: они узнали директора  ќнбо.  ‘  начала  забастовки  он  часто
разъезжал один по дорогам и мЯтежным  поселкам;  спокойный  и  твердый,  как
всегда, он хотел лично удостоверитьсЯ, как обстоит дело в  округе.  Ќи  один
камень не просвистал еще у его ушей; он только встречал молчаливых людей,  -
ему еле кланЯлись.  —аще  всего  попадались  влюбленные  пары;  им  не  было
никакого дела до политики, - они  проводили  в  свое  удовольствие  времЯ  в
укромных уголках. Џустив лошадь рысью, ќнбо проезжал мимо, не  желаЯ  никому
мешать; при виде этого любовного разгула у него  сильнее  билось  сердце  от
неудовлетворенного желаниЯ. Ћн отлично  заметил  ребЯт,  которые  сбились  в
кучку; мальчишки подмЯли девочку под себЯ. „етвора  -  и  та  ищет,  как  бы
скрасить свою невеселую жизнь! ѓлаза  его  увлажнились;  он  проехал,  прЯмо
держась в седле; сюртук его был застегнут по-военному, на все пуговицы.
     - ‚от проклЯтие! - сказал †анлен. - Љонца этому не  будет.  Ќу,  Ѓебер,
живо! ’ащи ее за хвост.
     Ќо на дороге снова показалось двое прохожих, и †анлен опЯть  выругалсЯ:
он услыхал голос ‡ахарии, который рассказывал своему приЯтелю Њуке, как  ему
удалось обнаружить монету в сорок су, зашитую в юбке жены. Ћба усмехались от
удовольствиЯ, похлопываЯ друг друга по плечу. Њуке задумал  устроить  завтра
большую партию в шары: часа в два они выйдут из "Ђвантажа"  и  отправЯтсЯ  в
Њонтуар,  что  возле  Њаршьенна.  ‡ахариЯ  согласилсЯ.  Љакое  им  дело   до
забастовки? ђаз они бездельничают, так  уж  лучше  проводить  времЯ  в  свое
удовольствие! € оба завернули за угол, как вдруг со стороны канала показалсЯ
ќтьен; он остановил их и начал с ними разговаривать.
     - „а что они, ночевать тут собираютсЯ, что ли? -  воскликнул  †анлен  в
полном отчаЯнии. - Ќочь на носу, старуха мешки убирает.
     Џо направлению к ђекийЯру спускалсЯ еще один шахтер. ќтьен пошел с ним.
Љогда они проходили мимо забора, дети услыхали; что разговор идет о сходке в
лесу: ее пришлось отложить на завтра, - боЯлись, что в один день не  удастсЯ
оповестить все поселки.
     - ‚он оно что! ‡автра большое дело будет,  -  тихо  проговорил  †анлен,
обращаЯсь к своим приЯтелЯм. - Ќадо туда пойти. ‘лышите? Њы отправимсЯ днем.
     Ќаконец дорога опустела, и †анлен послал Ѓебера:
     - Ќу, живо! ’ащи за хвост!.. „а смотри в оба: у старухи метла есть!
     Љ счастью, уже совсем стемнело. Ѓебер подскочил и уцепилсЯ  за  треску;
бечевка оборвалась. Ћн иобежал, таща  свою  добычу,  словно  бумажный  змей,
который должен был взвитьсЯ за его спиной; остальные двое бегом пустились за
ним.  €зумленнаЯ  торговка  вышла  из  своей  лавочки,  не   понимаЯ,   что,
собственно,  произошло,  не  видЯ  ребЯт,  которые  уже  успели  скрытьсЯ  в
потемках.
     ќти шалопаи стали грозой всего краЯ.  Њало-помалу  они  расширЯли  круг
своих   набегов,   словно   настоЯщаЯ   разбойничьЯ   шайка.   ‘перва    они
довольствовались  территорией  ‚оре  и  возились  в  угле,  откуда  выходили
похожими  на  негров,  играЯ  в  прЯтки  между  бревнами,  за  которыми  они
скрывались, точно в непроходимой чаще  девственного  леса.  ‡атем  перенесли
свои игры на отвал: выбираЯ голые  места,  где  землЯ  была  еще  теплой  от
подземного пожара, они садились и съезжали, как на салазках, или же  ползали
в колючем  кустарнике,  которым  заросла  более  стараЯ  часть  отвала;  они
тихонько играли в свои игры, словно шаловливые мышата. „ети завоевывали  все
новые и новые места; то дрались до крови на кучах  кирпичей,  то  бегали  по
лугам и ели без хлеба стебли сочной травы,  то  рыскали  по  берегу  канала,
ловили в тине рыбу и пожирали ее сырьем. €  вот  они  стали  забиратьсЯ  еще
дальше, уходили за несколько километров, вплоть до ‚андамского леса;  весною
наедались там землЯникой, летом - орехами и черникой. ‚скоре  они  завладели
всей огромной равниной.
     Ќо что заставлЯло их  рыскать  беспрестанно  по  дорогам  от  Њонсу  до
Њаршьенна, подобно волчатам? Љонечно, жажда поживы, и  она  росла  с  каждым
днем. †анлен по-прежнему оставалсЯ атаманом шайки;  он  руководил  набегами,
указывал пути и способы, как лучше  опустошить  луковичные  грЯды,  ограбить
виноградник или стащить товар, выставленный в  окне  лавки.  Њестные  жители
ставили все это в вину бастующим шахтерам.
     •одили слухи, что  существует  большаЯ  организованнаЯ  банда.  ‚  один
прекрасный день †анлен заставил ‹идию обворовать даже свою мать  и  принести
из дому два десЯтка палочек Ячменного сахара, которые лежали у  Џьерронши  в
вазе на одном из подоконников. „евочку за это высекли,  но  влиЯние  †анлена
было так велико и устрашающе, что она его не выдала. •уже всего было то, что
†анлен забирал себе львиную долю. Ѓебер тоже должен был  отдавать  ему  свою
добычу, да еще радовалсЯ, если атаман, которому доставалось все, не  колотил
его при этом.
     ‘ некоторых пор †анлен стал злоупотреблЯть своей властью. Ћн бил ‹идию,
словно законную жену,  и,  пользуЯсь  доверчивостью  Ѓебера,  заставлЯл  его
принимать участие в самых рискованных проделках. …го очень забавлЯло,  когда
этот рослый мальчик, которой его самого свалил бы с ног одним ударом кулака,
всегда оказывалсЯ в дураках. †анлен презирал их  обоих,  обращалсЯ  с  ними,
точно с рабами, рассказывал им, что у него есть  возлюбленнаЯ  -  принцесса;
они даже недостойны показатьсЯ ей на глаза. ‚ самом деле, случалось, что  он
внезапно пропадал  куда-то  на  целую  неделю;  он  бросал  своих  спутников
где-нибудь в конце улицы, у поворота дороги - в самых разнообразных  местах,
на прощание делал страшную рожу и  приказывал  им  возвращатьсЯ  в  поселок.
Џрежде чем исчезнуть, он отбирал у них всю добычу. ’ак было и в тот вечер.
     - „авай сюда, - приказал он, вырываЯ рыбу из рук  товарища,  когда  все
трое остановились наконец на том месте, где дорога поворачивала в ђекийЯр.
     Ѓебер запротестовал.
     - џ тоже хочу, вот что. ‚едь это Я ее достал.
     - ќто как? - заорал †анлен. - ’ы получишь свою долю, если Я  тебе  дам,
но уж никак не сегоднЯ; может быть, завтра, если останетсЯ.
     Ћн подтолкнул ‹идию, выстроил обоих в рЯд, словно солдат на  учении,  а
затем, став за ними, скомандовал:
     -  ‘тоЯть  здесь  пЯть  минут,  не  оборачиваЯсь...  …сли   вы   только
обернетесь, черт вас побери, прибегут дикие  звери  и  сожрут  вас...  ‡атем
отправлЯйтесь прЯмо домой; и если Ѓебер по дороге осмелитсЯ хватать ‹идию, Я
это узнаю и отдеру обоих.
     € он исчез во мраке с такой легкостью, что не слышно было  даже  топота
его босых ног. „ети неподвижно простоЯли пЯть минут, не оборачиваЯсь,  боЯсь
получить затрещину от незримого †анлена. Ћбщий страх незаметно  сблизил  их.
Ѓебер только и думал о том, чтобы взЯть и крепко сжать  девочку  в  объЯтиЯх
так, как он часто видал у взрослых; да и ей очень  хотелось  этого:  она  бы
стала совсем другой, если бы ее нежно приласкали. Ќо ни он, ни она не  смели
преступить запрет. Љогда дети возвращались домой, стоЯла непроглЯднаЯ  тьма,
и все же они не решались  обнЯтьсЯ  и  шли  рЯдом;  на  сердце  у  "их  было
сладостно и тоскливо: оба были уверены, что если только они прикоснутсЯ друг
к другу, тотчас поЯвитсЯ атаман и даст им в спину хорошего тумака.
     ‚ тот же час ќтьен пришел  в  ђекийЯр.  Ќакануне  Њукетта  умолЯла  его
зайти; ему было стыдно обмануть  ее,  и  он  пошел.  ќта  девушка,  пламенно
обожавшаЯ его, стала ему чем-то дорога, - он сам не хотел себе признатьсЯ  в
этом. € все же он шел с твердым намерением порвать с нею. Ћн объЯснит  ей  с
глазу на глаз, что она  не  должна  так  бегать  за  ним  -  нехорошо  перед
товарищами. Ќе такое сейчас времЯ: люди с голода умирают, совестно разводить
нежности. Ќе застав  Њукетты  дома,  он  решил  ее  дождатьсЯ  и  пристально
всматривалсЯ в каждую тень, поЯвлЯвшуюсЯ на дороге.
     Џод развалинами башни открывалсЯ спуск в старую  полузасыпанную  шахту.
Ќад этим черным отверстием высилсЯ столб с остатками  покрытиЯ,  похожий  на
виселицу; в расселине рухнувшей кирпичной стены росло два дерева - рЯбина  и
платан; они как будто поднЯлись из  самых  недр  земли.  ’о  было  одичалое,
заброшенное место; спуск в шахту, заваленный старыми бревнами,  густо  зарос
травой, кустами терновника  и  боЯрышника;  весною  пеночки  свивали  в  них
гнезда. ‚о избежание крупных расходов по ремонту  ЉомпаниЯ  еще  десЯть  лет
тому <назад решила засыпать эту отработанную шахту. †дали  только,  когда  в
‚оре устроЯт вентилЯтор, так как  вентилЯционнаЯ  топка,  обслуживавшаЯ  обе
шахты, соединенные между собою, помещалась у самого ђекийЯра; одна из старых
штолен его и  ЯвлЯлась  вытЯжной  трубой.  Ћграничились  тем,  что  подперли
обшивку поперечными балками;  они-то  и  загородили  вход.  ‚ерхние  галереи
забросили совершенно и поддерживали  только  самую  нижнюю,  где  помещалась
вентилЯционнаЯ печь, в которой пылали груды каменного углЯ; получалась такаЯ
сильнаЯ тЯга воздуха, что в соседней шахте как бы  ревел  бурный  ветер.  €з
предосторожности,  чтобы  можно  было   спускатьсЯ   и   подниматьсЯ   через
рекийЯрскую шахту, как через запасный ход,  приказано  было  поддерживать  в
исправном состоЯнии входную штольню с лестницами. Ќикто о  ней,  однако,  не
заботилсЯ, дерево гнило от сырости, многие площадки уже обрушились.  Ќаверху
огромный куст ежевики скрывал вход в штольню, у первой лестницы  не  хватало
многих ступенек, и, чтобы добратьсЯ до точки опоры, надо было  уцепитьсЯ  за
корни рЯбины и спускатьсЯ наугад во мрак.
     ќтьен терпеливо ждал, притаившись за кустом; но вот он услыхал в ветвЯх
шорох, который долго не прекращалсЯ. ‘перва он подумал, что спугнул ужа;  но
крайне изумилсЯ, когда внезапно вспыхнула спичка, и окончательно остолбенел,
узнав †анлена; мальчишка зажег свечу и затем скрылсЯ под землею. ‹юбопытство
взЯло ќтьена, он приблизилсЯ к  отверстию  шахты;  мальчик  уже  скрылсЯ,  -
видимо, он достиг второй площадки: снизу мерцал только  слабый  свет.  ќтьен
подумал немного, затем ухватилсЯ за корни и скользнул вниз; ему  показалось,
что он обрушилсЯ сразу на все пЯтьсот двадцать четыре метра,  на  самое  дно
шахты; наконец он ощутил под ногами ступеньку и стал  осторожно  спускатьсЯ.
†анлен, должно быть, ничего не слыхал. ќтьен видел под собою огонек, который
уходил все глубже и глубже; огромнаЯ жуткаЯ тень мальчика плЯсала,  повторЯЯ
движениЯ его хромающей походки.  †анлен  карабкалсЯ  с  ловкостью  обезьЯны;
когда не было ступенек, он помогал себе руками, ногами и  даже  подбородком.
‹естницы, длиною в семь метров каждаЯ, следовали одна за другою;  одни  были
еще совсем прочные, другие шатались и трещали, грозЯ обрушитьсЯ; между  "ими
находились узкие площадки, позеленевшие  и  до  того  прогнившие,  что  нога
ступала, словно по мху. Џо мере того как ќтьен  спускалсЯ,  становилось  все
жарче, как в печи, - жара исходила от вентилЯционной штольни, где со времени
забастовки было еще, к счастью, тихо: во времЯ работ, когда  печь  поглощала
ежедневно пЯть  тысЯч  килограммов  каменного  углЯ,  сюда  невозможно  было
спуститьсЯ без риска изжаритьсЯ живьем.
     - ‘ущаЯ жаба! - ворчал, задыхаЯсь, ќтьен. - Људа он лезет, черт возьми!
     „ва раза ќтьен чуть не свалилсЯ: ноги его скользили по  сырым  бревнам.
…сли бы у него была хоть свечка, как  у  †анлена,  а  то  он  принужден  был
следовать за мерцающим вдалеке огоньком и каждую минуту ушибалсЯ.  ќто  была
уже, наверное,  двадцатаЯ  лестница,  а  спуск  все  продолжалсЯ.  ’огда  он
принЯлсЯ считать: двадцать  перваЯ,  двадцать  втораЯ,  двадцать  третьЯ,  а
†анлен спускалсЯ все дальше и дальше. “ ќтьена голова горела,  как  в  огне;
ему казалось, что он падает в раскаленное жерло печи. Ќаконец он добралсЯ до
нагрузочной и увидел, что огонек уходит дальше, в глубину галереи.  ’ридцать
лестниц - это составлЯло около двухсот десЯти метров!
     "„олго ли он будет еще водить менЯ? - подумал ќтьен.  -  Ћн,  очевидно,
пробираетсЯ в конюшню".
     Ќо галереЯ слева,  котораЯ  вела  в  конюшню,  была  засыпана  обвалом.
Ќачалось новое странствование,  еще  более  трудное  и  опасное.  ‚спугнутые
летучие мыши носились во все стороны и затем повисали  на  сводах.  Џришлось
ускорить шаг, чтобы не потерЯть огонек  из  виду.  ќтьен  пошел  по  той  же
галерее; но там, где  мальчишка  проскальзывал  легко,  словно  змеЯ,  ќтьен
неизбежно оцарапывал себе кожу. Љак все старые штольни,  галереЯ  вследствие
непрестанного оседаниЯ почвы с каждым днем становилась все  уже,  а  в  иных
местах она была чуть  пошире  пожарного  рукава;  казалось,  проход  вот-вот
закроетсЯ.  Џод  давлением  почвы  крепление  ломалось  и  трескалось;  идти
становилось опасно:  остриЯ  обломков  торчали,  словно  шпаги,  загораживаЯ
дорогу, - на них ежеминутно можно было наткнутьсЯ и сильно поранитьсЯ. ќтьен
подвигалсЯ со всЯческими предосторожностЯми, то на четвереньках, то ползком,
стараЯсь не потерЯть из виду тень †анлена, мелькавшую где-то впереди.  ‚друг
он почувствовал, как по всему его телу пробежала целаЯ стаЯ крыс, словно  от
чего-то спасаЯсь.
     - ‘коро ли конец, черт возьми! - ворчал ќтьен, задыхаЯсь от  усталости;
он был весь разбит.
     Ќо вот на расстоЯнии километра проход стал расширЯтьсЯ;  в  этой  части
штольнЯ оказалась в удивительной  сохранности.  ’о  был  конец  галереи,  по
которой раньше откатывали вагонетки; она была высечена в каменном  пласту  и
походила на природный грот. Џришлось остановитьсЯ; ќтьен издали увидел,  что
мальчик укрепил свечу между двух камней и расположилсЯ  удобно  и  спокойно,
как человек, вернувшийсЯ к себе домой  в  отличном  настроении.  ќтот  конец
галереи был превращен в настоЯщее, вполне оборудованное жилище. Ќа  земле  в
углу лежал ворох сена, представлЯвший собою мЯгкое  ложе;  из  старых  досок
сооружено было нечто вроде стола, а на нем лежала всевозможнаЯ снедь:  хлеб,
Яблоки, бутылки можжевеловой водки, -  настоЯщий  разбойничий  притон,  куда
неделЯми сносилась всЯкаЯ добыча, даже совсем ненужные  вещи  вроде  мыла  и
ваксы; они были украдены, очевидно, просто из любви к  искусству.  Њаленький
эгоист наслаждалсЯ всем этим награбленным добром в полном одиночестве.
     - „а ты что, смеешьсЯ над людьми, что ли? -  закричал  ќтьен,  успевший
перевести дух. - ’ы уходишь сюда и пируешь, а  мы  там,  наверху,  с  голоду
дохнем!
     †анлен страшно перепугалсЯ и весь дрожал. Ќо, узнав  ќтьена,  он  скоро
пришел в себЯ.
     - •очешь закусить со мной? - предложил он. - Љусок жареной трески, а?..
‘ейчас будет готова.
     ЋказываетсЯ, он притащил с собою треску и теперь принЯлсЯ  соскабливать
с нее мушиные следы отличным новым ножиком, - это был один из тех  небольших
ножей-кинжалов  с  костЯной  рукоЯткой,  на  которой   обычно   вырезывалась
какаЯ-нибудь надпись. Ќа ноже было всего одно слово: "‹юбовь".
     - ‘лавный у тебЯ нож, - заметил ќтьен.
     - ќто подарок ‹идии, - ответил  †анлен,  умалчиваЯ  о  том,  что  ‹идиЯ
украла ножик по его же приказу у  разносчика  в  Њонсу,  торговавшего  возле
винного погребка "‘орви-голова".
     ЏродолжаЯ скрести рыбу, он с гордостью добавил:
     - ’ут у менЯ недурно, правда?.. Џотеплее, чем наверху, и пахнет гораздо
лучше!
     ќтьен присел; ему было любопытно, что расскажет  †анлен.  ѓнев  улегсЯ;
его интересовал этот маленький  негодЯй,  такой  храбрый  и  предприимчивый,
несмотрЯ на свои порочные наклонности.  ‚  самом  деле,  в  этой  норе  было
хорошо: не слишком жарко, температура ровнаЯ, невзираЯ  ни  на  какое  времЯ
года, - тепло, как в бале; а наверху свирепствовали декабрьские  морозы,  от
которых страдали беднЯки. ‚ старых галереЯх уже не бывает вредоносных газов,
рудничный газ улетучилсЯ, ощущалсЯ только  запах  старого  дерева  -  легкий
запах эфира, а к нему, казалось,  примешивалсЯ  прЯный  аромат  гвоздики.  “
бревен был занЯтный вид; бледно-желтые, как мрамор, они затЯнулись беловатой
мшистой растительностью, словно тончайшими кружевами, и, казалось, стоЯли  в
пышном одеЯнии из шелка с жемчугом; многие сплошь обросли грибами. Џролетали
белые бабочки и мухи, ползали снежно-белые пауки - целое население, лишенное
окраски, никогда не знавшее солнца.
     - Ђ ты не боишьсЯ? - опросил ќтьен.
     †анлен удивленно посмотрел на него:
     - —его боЯтьсЯ? џ ведь тут один.
     ’ем временем треска была совсем очищена. Ќабрав  щепок,  †анлен  развел
небольшой огонь, разгреб угольЯ и поджарил рыбу. ‡атем  он  разрезал  ломоть
хлеба на две части. ќто было очень соленое,  но  великолепное  угощение  длЯ
здоровых желудков.
     ќтьен взЯл свою порцию.
     - ’еперь Я не удивлЯюсь, что ты толстеешь, тогда  как  мы  все  худеем.
‡наешь, ведь это свинство - так наедатьсЯ!.. Ћ других ты разве не думаешь?
     - ‚от еще! Ђ почему другие так глупы?
     - „а, ты, пожалуй, умно делаешь, что прЯчешьсЯ; если бы отец узнал, что
ты занимаешьсЯ воровством, он бы тебе задал.
     - Ђ разве буржуи у нас не воруют? ’ы сам сколько раз это говорил. Љогда
Я стибрил хлеб у Његра, Я, конечно, взЯл только то, что он нам же должен.
     Њолодой человек замолчал: рот у него был набит, да он и не нашелсЯ  бы,
что ответить. Ћн молча смотрел на этого выродка, большеротого, зеленоглазого
и лопоухого. ‘мутное сознание и хитрость дикарЯ мало-помалу возвратили его в
первобытное, звероподобное состоЯние. ахта создала его; она же  и  доконала
его, переломав ему ноги.
     - Ќу, а ‹идиЯ? - продолжал расспрашивать ќтьен. -  ’ы  ее  тоже  водишь
иногда сюда?
     †анлен презрительно рассмеЯлсЯ.
     - „евчонку-то? Ќу, нет!.. †енщины все выбалтывают.
     € он продолжал смеЯтьсЯ, полный безмерного презрениЯ к ‹идии и  Ѓеберу.
…му никогда еще не приходилось видеть подобных олухов. Џри мысли о том,  что
они принимают все его вранье за чистую монету и отправлЯютсЯ домой с пустыми
руками, тогда как он сидит себе в тепле и ест в свое  удовольствие,  -  как,
например, эту треску, - †анлен помирал от смеха. ‚ заключение он  проговорил
с важностью маленького философа:
     - Ћдному быть лучше, - по крайней мере ни с кем спорить не приходитсЯ.
     ќтьен доел хлеб. Џотом он выпил глоток можжевеловой водки. ‘ минуту  он
раздумывал, спрашиваЯ себЯ, как ему поступить: не будет ли  лучшей  отплатой
за гостеприимство †анлена, если он пригрозит мальчишке вывести его  за  ушко
да на солнышко и запретит ему впредь воровать под страхом, что иначе он  все
расскажет отцу? Ќо пока ќтьен рассматривал это убежище в самых недрах земли,
ему пришла в голову мысль: не  сослужит  ли  такаЯ  пещера  службу  ему  или
кому-нибудь из товарищей, если дела  наверху  пойдут  плохо?  ќтьеЯ  взЯл  с
†анлена слово, что он не будет больше оставатьсЯ  здесь  ночевать,  как  тот
порою делал, когда ему было уж очень уютно валЯтьсЯ на сене.  ‡абрав  огарок
свечи, он  ушел  один  и  предоставил  мальчику  спокойно  заниматьсЯ  своим
хозЯйством.
     ’ем временем, несмотрЯ на страшный холод, Њукетта сидела  на  бревне  и
упорно ждала ќтьена. “видав его, она бросилась ему на шею; а когда он заЯвил
о своем желании не встречатьсЯ больше с нею,  девушка  почувствовала  словно
удар ножом в сердце. Ѓог мой, да  почему  же?  ђазве  она  его  недостаточно
любит? ќтьен сам начал боЯтьсЯ, что не устоит против искушениЯ  и  зайдет  к
ней; поэтому он пошел с нею по направлению к шоссе и объЯснил  ей  насколько
можно мЯгче, что их свЯзь повредит ему в глазах товарищей, мало того  -  она
даже  вредит  делу  политики.  Њукетта  удивилась:  какое  это  может  иметь
отношение к политике? Џотом ей пришло в голову, что  ќтьен  просто  стыдитсЯ
близости с нею; это ее, впрочем, не  оскорблЯло,  так  как  было  в  порЯдке
вещей; и  девушка  предложила,  чтобы  ќтьен  как-нибудь  дал  ей  при  всех
пощечину, - тогда станут думать, что между ними все кончено.  Ќо  они  будут
видетьсЯ хоть изредка, хоть ненадолго. Ћна страстно  умолЯла  его,  клЯлась,
что никто не узнает: ведь она будет задерживать  его  на  какие-нибудь  пЯть
минут, не больше. ќтьен был очень тронут и все-таки не  соглашалсЯ.  ЌельзЯ.
Ћднако на прощание он все же хотел ее поцеловать. аг за  шагом  они  дошли,
обнЯвшись, до первых домов Њонеу  и  остановились,  Ярко  освещенные  полной
луной. Њимо них проходила какаЯ-то женщина; вдруг  она  пошатнулась,  словно
споткнувшись о камень.
     - Љто это? - тревожно спросил ќтьен.
     - Љатрина, - ответила Њукетта. - Ћна возвращаетсЯ из †ан-Ѓарта.
     †енщина уходила, опустив голову, с  трудом  передвигаЯ  ноги;  весь  ее
облик выражал страшное изнеможение. ѓлЯдЯ ей вслед, молодой человек приходил
в отчаЯние от того,  что  она  его  видела;  сердце  его  терзали  угрызениЯ
совести, хотЯ он и не отдавал себе отчета,  почему.  ђазве  она  не  жила  с
другим? ђазве она не причинила ему самому такую же боль - там, на дороге  из
ђекийЯра, в тот вечер, когда она отдалась тому человеку? €, несмотрЯ на  все
это, ќтьен был огорчен, что отплатил ей тем же.
     - ‡наешь, что Я тебе скажу? - сквозь слезы  прошептала  Њукетта,  когда
Љатрина ушла. - ’ы потому только не хочешь любить менЯ, что любишь другую.
     Ќа другой день стоЯла прекраснаЯ  погода;  был  один  из  тех  чудесных
зимних дней, когда промерзлаЯ землЯ звенит под ногами,  словно  хрусталь,  а
морозное небо так Ясно. †анлен удрал из дому около часу днЯ; но за  церковью
ему пришлось подождать Ѓебера. Ћни  уже  собирались  отправитьсЯ  одни,  без
‹идии, так как мать снова заперла ее в  погребе;  но  в  это  времЯ  девочку
выпустили и вручили ей корзинку, чтобы она набрала одуванчиков  длЯ  салата,
пригрозив, что, если она ничего не принесет, ее опЯть на целую ночь запрут с
крысами. ‹идиЯ была до того перепугана, что хотела тотчас  идти.  Ќо  †анлен
отговорил ее: там видно будет. „авно уже  его  помыслы  были  направлены  на
Џольшу, толстую крольчиху ђаснера.  ‚  то  времЯ  как  дети  проходили  мимо
"Ђвантажа", она как раз вышла на дорогу. †анлен  одним  прыжком  настиг  ее,
схватил за уши и сунул девочке в корзинку; затем все трое пустились  бежать.
‡абавно будет гонЯть ее, как собаку, до самого леса.
     Ќо вскоре они остановились посмотреть на ‡ахарию и  Њуке,  которые  уже
распили по кружке пива вместе с двумЯ приЯтелЯми и теперь собирались  начать
большую партию в шары. ‘тавкой была новаЯ фуражка и красный шелковый платок;
вещи эти сдали ђаснеру. —етверо игроков, двое против двоих, бились об заклад
относительно первого кона: надлежало прогнать шар примерно три километра, от
‚оре до фермы Џайо. ‡ахариЯ бралсЯ сделать это в семь ударов, Њуке  назначал
восемь; таким образом,  начинать  игру  предстоЯло  ‡ахарии.  €  вот  шар  -
собственно, скорее Яйцевидный кубарь  из  буксового  дерева  -  положили  на
мостовую острым концом кверху. Љаждый игрок держал в руках  свою  биту;  это
была палка с загнутым концом, обитым железом, и длинною  рукоЯтью,  накрепко
обмотанной тонкой бечевкой. Џробило два часа, в игра началась. ‡ахариЯ,  как
первый игрок, имел право на три удара, и он сразу же мастерски запустил свой
шар по свекловичным полЯм больше чем на четыреста метров; играть в  поселках
и на дорогах было запрещено, так как это угрожало бы жизни пешеходов.  Њуке,
тоже умелый игрок, с такой силой ударил шар, что сразу отогнал его метров на
полтораста обратно. €гра пошла дальше - одна партиЯ гнала шар вперед, другаЯ
назад, и все это бегом, причем игроки отбивали себе  ноги  о  мерзлые  комьЯ
пашни.
     †анлен, Ѓебер и ‹идиЯ, в  полном  восторге  от  мощных  ударов,  сперва
устремились за игроками. Ќо, вспомнив о Џольше, котораЯ билась  в  корзинке,
они бросили игроков в поле,  выпустили  крольчиху  и  стали  с  любопытством
смотреть, быстро ли она побежит. Љрольчиха пустилась наутек,  дети  за  нею;
около часу они гонЯли ее сломЯ голову во все стороны; времЯ от  времени  они
пугали ее криками и, широко размахиваЯ руками, хлопали  в  ладоши.  …сли  бы
крольчиха не была тЯжелой, детЯм не удалось бы ее догнать.
     Љогда они, запыхавшись, остановились, за ними послышались ругательства;
это заставило их обернутьсЯ. Ћни опЯть попались под ноги игрокам, и  ‡ахариЯ
чуть не размозжил череп своему брату.  ел  четвертый  кон:  от  фермы  Џайо
игроки пустились к —етырем дорогам,  затем  от  —етырех  дорог  к  Њонтуару;
теперь они в шесть ударов должны были довести шар от Њонтуара  до  Љоровьего
луга. ‚се это составлЯло два с половиной лье,  которые  они  прошли  в  час;
притом еще выпили по кружке в кабачке "‚енсан" и в погребке  "’ри  мудреца".
’еперь Њуке шел первым. …му оставалось еще два  удара  до  цели,  и  победа,
казалось, была обеспечена за ним, как  вдруг  ‡ахариЯ,  чьЯ  очередь  пришла
играть, со смехом размахнулсЯ и так ловко ударил шар, что  тот  закатилсЯ  в
глубокий ров. Џартнер Њуке не смог выбить его оттуда; неудача эта грозила им
проигрышем. ‚се четверо кричали и горЯчились, так как у  обеих  партий  были
равные шансы; пришлось  начинать  сызнова.  Ћт  Љоровьего  луга  до  урочища
ѓорелого не было и двух километров: итак, в пЯть ударов. Ђ там  можно  будет
подкрепитьсЯ у ‹еренара.
     Њежду тем †анлену пришла в голову новаЯ проказа. Љогда игроки скрылись,
он вынул из кармана веревочку и привЯзал ее за  левую  заднюю  лапу  Џольши.
Ѓыло очень забавно смотреть, как крольчиха старалась убежать от  своих  трех
мучителей, но при этом дергала лапой и жалко выворачивала ее;  дети  никогда
еще так не смеЯлись. ‡атем  они  привЯзали  ее  за  шею,  чтобы  она  бежала
скачками. Љогда Џольша устала, дети потащили ее то на животе, то  на  спине,
как настоЯщую маленькую колЯску. Џродолжалось это больше часа; крольчиха уже
начала хрипеть. ‚ это времЯ возле рощи  Љрюшо  послышались  голоса  игроков;
дети испугались, как бы не помешать им снова, и поскорее сунули крольчиху  в
корзинку.
     ’еперь ‡ахариЯ, Њуке и  два  остальных  игрока  пробегали  километр  за
километром, еле успеваЯ перевести дух и  хлебнуть  пива  во  всех  кабачках,
которые они ставили себе целью  на  каждый  кон.  Ћт  урочища  ѓорелого  они
пустились на Ѓюши, оттуда к Љаменному кресту, а затем в амбле. ‡емлЯ  гулко
звучала под ногами, когда они бешено и безостановочно бежали за шаром, а  он
подпрыгивал на  замерзших  лужах;  была  хорошаЯ  погода,  игроки  нигде  не
увЯзали, но рисковали только  сломать  себе  ноги.  ‚  сухом  воздухе  удары
раздавались, словно  выстрелы.  Њускулистые  руки  крепко  сжимали  рукоЯть,
обмотанную бечевкой; при этом игроки подавались вперед всем телом, как будто
им предстоЯло по крайней мере заколоть  одним  ударом  быка;  и  все  это  в
продолжение нескольких часов, по всей равнине, с  одного  краЯ  до  другого,
через канавы, изгороди, косогоры и  невысокие  садовые  ограды.  Ќужны  были
хорошие, легкие и железные мускулы. ‡абойщики  страстно  любили  поразмЯтьсЯ
этим способом после работы в шахтах.  Ќекоторые  двадцатипЯтилетние  молодцы
играли с таким увлечением, что делали по десЯти лье. ‚  сорок  лет  углекопы
уже больше не играли - они становились слишком тЯжелы на подъем.
     Ѓыло пЯть часов; приближались сумерки. …ще  один  кон,  до  ‚андамского
леса, чтобы решить наконец, кому достанутсЯ фуражка и фулЯр;  и  насмешливый
‡ахариЯ, как всегда, глубоко равнодушный к политике, начал всЯчески трунить:
хорошо бы влететь в лес, прЯмо в толпу товарищей. —то касаетсЯ  †анлена,  то
он еще у самого поселка поставил лес конечной целью прогулки, но делал  вид,
будто только шатаетсЯ  по  полЯм.  Љогда  ‹идиЯ,  которую  мучили  угрызениЯ
совести и страх,  заговорила  о  том,  чтобы  вернутьсЯ  в  ‚оре  и  набрать
одуванчиков, †анлен сердито погрозил ей: это еще что, разве они не на сходку
идут? Ћн непременно хочет послушать, что будут говорить старшие. Ћн  толкнул
Ѓебера и, чтобы остаток пути до  опушки  был  веселее,  предложил  выпустить
Џольшу и бросать в нее камнЯми, когда  она  пуститсЯ  бежать.  “  него  была
тайнаЯ мысль: убить крольчиху; он  думал  унести  ее  и  затем  полакомитьсЯ
всласть у себЯ в рекийЯрском  убежище.  Љрольчиха  побежала,  прижав  уши  и
обнюхиваЯ землю; в нее полетели камни,  -  один  ободрал  ей  спину,  другой
поранил хвост;  хотЯ  становилось  все  темнее,  дети  непременно  убили  бы
крольчиху, если бы не увидели на лесной  полЯне  ќтьена  и  Њаэ.  ’огда  они
неистово набросились на животное и снова запрЯтали его в корзинку.  Џочти  в
ту самую минуту ‡ахариЯ, Њуке и другие рабочие в  последний  раз  подбросили
шар, и он выкатилсЯ на несколько метров от полЯны. Ћни угодили в самую  гущу
сходки.
     Љак только начало смеркатьсЯ, по  всем  дорогам  и  тропинкам  обширной
голой равнины  потЯнулись  молчаливые  тени  то  в  одиночку,  то  группами,
направлЯЯсь к лесу, лиловатаЯ черта которого виднелась вдали.  Ћпустели  все
поселки; женщины и дети - и те уходили как бы длЯ того, чтобы погулЯть Ясным
вечером. „ороги потемнели; уже нельзЯ было  различить  толпу,  мерным  шагом
направлЯвшуюсЯ к одной цели; только смутно  ощущалось,  что  она  проникнута
единой мыслью. Њеж кустов и деревьев слышалсЯ легкий  шорох,  невнЯтный  гул
ночи,
     ‚  этот  час  г-н  ќнбо  верхом  возвращалсЯ   домой;   он   напрЯженно
прислушивалсЯ к неЯсному  шуму.  Ѓыл  чудесный  зимний  вечер,  и  г-н  ќнбо
повстречал много  пар  и  целые  вереницы  гулЯющих.  Џроходили  влюбленные,
целуЯсь  на  дороге,  ища  укромного  места  за  оградой,  чтобы   предатьсЯ
наслаждению. „иректору казалось, что это его обычные встречи,  -  девушки  и
парни чуть ли  не  в  каждом  рву,  нищие,  доставлЯющие  себе  единственное
удовольствие, которое им ничего не стоит. € эти глупцы еще жалуютсЯ  на  то,
что им плохо живетсЯ: да им щедрой рукой  отпущено  несравненное  счастье  -
любить и быть любимым! Ћн готов сам голодать, как они, если бы возможно было
сызнова начать жизнь с женщиной, котораЯ отдалась бы ему хоть на придорожных
камнЯх, но всем телом и от всего сердца. ѓоре же ќнбо было безутешно,  и  он
завидовал этим беднЯкам. Ћн ехал, опустив голову; лошадь шла шагом; на  душе
у него было как-то тревожно от этих  долгих  шорохов,  терЯвшихсЯ  в  темном
поле, - он слышал в них только одни поцелуи.
 
        VII 
 
     ќто происходило на „евьей полЯне - большой, отлого спускавшейсЯ  лесной
прогалине, опоЯсанной, словно белой колоннадой, могучими буками  с  прЯмыми,
стройными замшелыми стволами; в траве лежали срубленные гигантские  деревьЯ,
а налево стоЯли сложенные правильными  кубами  штабелЯ  напиленных  дров.  ‘
наступлением сумерек холод стал крепчать, мерзлый мох  скрипел  под  ногами.
‚низу было  совершенно  темно,  оголенные  ветви  высоко  вырисовывались  на
бледном небе, а на горизонте, затмеваЯ звезды, всходила полнаЯ луна.
     Ќа сходку собралось около трех тысЯч шахтеров; народ толпилсЯ, мужчины,
женщины, дети мало-помалу заполнили всю полЯну вплоть до  дальних  деревьев.
’о и дело подходили запоздавшие; окутанные мраком фигуры маЯчили  в  ближних
зарослЯх, и по неподвижному застывшему лесу, словно ветер в бурю, проносилсЯ
гул голосов.
     ‚верху, над прогалиной, стоЯл  ќтьен  с  ђаснером  и  Њаэ.  Њежду  ними
завЯзалсЯ спор, слышались резкие выкрики.  ‘обравшиесЯ  вокруг  них  мужчины
прислушивались к  разговору.  ‹евак  сжимал  кулаки,  Џьеррон,  повернувшись
спиной,  с  беспокойством  думал  о  том,  что  ему  не   удалось   подольше
притворитьсЯ больным; там же, глубоко задумавшись, сидели рЯдом на  пне  дед
Ѓессмертный и старик Њук. Џозади, в сторонке, разместились ‡ахариЯ,  Њуке  и
другие зубоскалы,  которые  пришли  сюда  забавы  ради;  женщины,  напротив,
сосредоточенные и серьезные, как в церкви, стоЯли  отдельной  группой.  †ена
Њаэ молча качала головой в ответ на приглушенную брань жены ‹евака.  ”шюмена
кашлЯла, - зимою у нее обострилсЯ бронхит; одна лишь Њукетта весело смеЯлась
над Џрожженной, котораЯ ругала свою  бессовестную  дочь,  отсылавшую  ее  из
дому, чтобы обжиратьсЯ жареным кроликом, продажную тварь, жиревшую  за  счет
подлостей мужа. Ђ над всеми, на дровах,  восседал  †анлен,  втащив  ‹идию  и
заставив Ѓебера взобратьсЯ туда же.
     ‘пор затеЯл ђаснер, который хотел по всем правилам  избрать  президиум.
…го злило поражение в "‚есельчаке", и  он  дал  себе  слово  рассчитатьсЯ  с
противниками, надеЯсь вернуть свой былой авторитет, когда окажетсЯ  лицом  к
лицу не с делегатами,  а  с  шахтерской  массой.  ‚озмущенный  ќтьен  считал
нелепой самую мысль об избрании  президиума  здесь,  в  этом  лесу.  ђаз  их
травЯт, как волков, значит, надо действовать решительно, по-революционному.
     ‘пор затЯгивалсЯ; тогда ќтьен, взобравшись на пень, крикнул: "’оварищи,
товарищи!" - и сразу овладел толпой.
     ‘мутный людской гул утих, перейдЯ в протЯжный вздох. Њаэ замЯл  спор  с
ђаснером, и ќтьен громовым голосом продолжал:
     - ’оварищи, раз нам зажимают рот, раз  вызывают  жандармов,  словно  мы
разбойники, значит, нам надо договоритьсЯ здесь! ’ут мы свободны, мы  как  у
себЯ дома; никто не запретит нам говорить, как  нельзЯ  заставить  умолкнуть
птиц и зверей!
     ’олпа ответила гулом, раздались возгласы:
     - „а, да, лес наш, мы имеем полное право здесь разговаривать. Ќачинай!
     ќтьен с минуту неподвижно стоЯл на пне. ‚сходившаЯ  на  горизонте  луна
освещала  лишь  верхушки  деревьев;  поглощеннаЯ   тьмой   толпа   понемногу
успокоилась и молча ждала. ќтьен, также окутанный мраком, возвышалсЯ над нею
черной тенью.
     Ћн медленно поднЯл руку и приступил. Ќо голос  его  больше  не  гремел.
ќтьен говорил сдержанно, как обыкновенный  представитель  шахтеров,  который
отчитываетсЯ перед народом. Ќаконец он смог говорить  то,  что  помешал  ему
сказать  в  "‚есельчаке"  полицейский  комиссар.  ќтьен  начал   с   беглого
последовательного обзора стачки, стремЯсь выразить все очень  точно:  факты,
голые факты. ‚начале он решительно высказалсЯ против забастовки - шахтеры не
хотели ее, дирекциЯ  сама  вызвала  их  на  это,  назначив  новый  тариф  на
креплениЯ. ‡атем он напомнил о первом обращении  делегации  к  директору,  о
недобросовестности ЏравлениЯ, а позднее, после второй попытки  договоритьсЯ,
о запоздалой уступке ЏравлениЯ,  которое  согласилось  вернуть  два  сантима
после того, как оно пыталось их украсть. ‚от как обстоЯт дела теперь:  касса
взаимопомощи  пуста,  ќтьен  подтвердил  это  цифрами,   сообщил,   на   что
израсходованы присланные в помощь деньги, сказал несколько слов в оправдание
€нтернационала, Џлюшара и других, которые  не  могли  сделать  длЯ  шахтеров
большего, так  как  у  них  слишком  много  дел  в  международном  масштабе.
Џоложение с  каждым  днем  ухудшаетсЯ,  администрациЯ  возвращает  расчетные
книжки и грозит нанЯть рабочих в Ѓельгии; к тому же она запугивает  наиболее
нерешительных и уже убедила некоторых шахтеров  спуститьсЯ  в  шахты.  ќтьен
нарочно говорил все это однотонным голосом,  как  бы  подчеркиваЯ,  что  все
складываетсЯ неблагоприЯтно, предупреждал, что  голод  торжествует,  надежда
иссЯкает, борьба  потребует  невероЯтного  мужества.  €  вдруг,  не  повышаЯ
голоса, произнес в заключение:
     - Џри таких-то  обстоЯтельствах,  товарищи,  надо  сегоднЯ  же  принЯть
решение. •отите вы продолжать забастовку? Ќа  что  вы  рассчитываете,  чтобы
одолеть Љомпанию?
     ѓлубокаЯ тишина стоЯла под звездным  небом.  ЌевидимаЯ  во  тьме