завелсЯ червь... ќто, впрочем, не  мешало
курсу взлетать все выше и выше, на чудовищную высоту.
   Џосле  неудачной  операции  с   итальЯнскими   баронесса   окончательно
встревожилась и  решила  зайти  в  редакцию  "Ќадежды",  чтобы  попытатьсЯ
выведать что-нибудь у †антру.
   - Џослушайте, что происходит?  “ж  вы-то  должны  знать...  "‚семирные"
поднЯлись сегоднЯ еще на двадцать франков, и все-таки ходЯт какие-то слухи
- никто не мог мне сказать, какие именно, но только что-то неблагополучно.
   Ќо и сам †антру был не менее  растерЯн,  чем  она.  ЌаходЯсь  у  самого
истока слухов, фабрикуЯ их сам по мере надобности, он  в  шутку  сравнивал
себЯ с часовым мастером, который живет среди  сотен  часов  и  никогда  не
знает точного времени. ЃлагодарЯ своей рекламной конторе он  был  в  курсе
всех секретных сообщений, зато длЯ него не существовало единого и твердого
мнениЯ, так как все сведениЯ противоречили друг другу  и  одно  уничтожало
другое.
   - џ ничего не знаю, решительно ничего.
   - Ћ, вы просто не хотите сказать мне.
   - Ќет, Я сам ничего не знаю, честное слово! Ђ Я еще собиралсЯ  зайти  к
вам и порасспросить вас! ’ак, значит, ‘аккар больше не любезен с вами?
   …е жест подтвердил то, о чем он догадывалсЯ и сам; свЯзь близка к концу
вследствие взаимного пресыщениЯ: женщина хандрит, мужчина  охладел,  времЯ
откровенных бесед миновало. Ќа миг он пожалел, что не  притворилсЯ  хорошо
осведомленным  человеком,  чтобы  наконец-то  "заполучить"   дочку   этого
‹адрикура, который угощал его когда-то пинками. Ќо, чувствуЯ, что его  час
еще не настал, он только смотрел на нее, размышлЯЯ вслух:
   - „а, это досадно, а Я-то рассчитывал на вас...  ‚едь  если  произойдет
какаЯ-нибудь катастрофа, надо знать о ней заранее, чтобы иметь возможность
обернутьсЯ... Ћ, Я не думаю, что это случитсЯ так скоро,  банк  еще  очень
прочен. Ќо, знаете, бывают странные вещи...
   Ћн внимательно смотрел на баронессу, и в его  голове  складывалсЯ  план
действий.
   - ‚от что, - неожиданно проговорил он, - раз ‘аккар бросает вас, вам бы
следовало подружитьсЯ с ѓундерманом.
   Ћна удивилась:
   - ‘  ѓундерманом?  ‡ачем?..  џ,  правда,  немного  знакома  с  ним,  мы
встречались у де ђуавилей и у Љеллеров.
   - ‡накомы? ’ем лучше...  Џридумайте  какой-нибудь  предлог,  зайдите  к
нему, поговорите, постарайтесь завоевать  его  дружбу.  Џодумайте  только,
стать подругой ѓундермана, управлЯть миром!
   € он захихикал,  представлЯЯ  себе  непристойные  картинки:  холодность
банкира была всем известна, и попытка соблазнить его  казалась  необычайно
сложным и трудным делом.
   Ѓаронесса понЯла его и молча улыбнулась, нисколько не рассердившись.
   - Ќо почему же с ѓундерманом? - повторила она.
   Ћн объЯснил, что ѓундерман несомненно стоит во главе  группы,  играющей
на понижение и начинающей действовать против  ‚семирного  банка.  ќто  ему
известно, у него есть доказательства. …сли ‘аккар охладел к ней, то  разве
из соображений элементарной осторожности  не  следует  подружитьсЯ  с  его
противником, не порываЯ, впрочем, и с ним самим? “ нее будет своЯ  рука  в
обоих лагерЯх, и тогда, вне всЯкого сомнениЯ,  в  день  битвы  она  займет
место рЯдом  с  победителем.  Ћн  предлагал  ей  это  предательство  самым
невинным тоном, преподносЯ его просто как добрый совет. …сли на него будет
работать женщина, он сможет спать спокойно.
   - Ќу, что? ‘огласны? „авайте заключим союз...  Њы  будем  предупреждать
друг друга, будем сообщать друг другу все, что узнаем.
   Ћн взЯл ее за руку, но она инстинктивно отдернула ее, заподозрив другие
намерениЯ.
   - Ќет, нет, Я и не думаю об этом, ведь мы теперь товарищи... ‚  будущем
вы сами вознаградите менЯ.
   Ћна засмеЯлась и позволила ему поцеловать руку. …е презрение к нему уже
исчезло, она забыла о том, что он был чуть ли не лакеем, забыла о  гнусном
разврате, которому он предавалсЯ, не замечала его потасканной физиономии с
красивой бородой, пахнувшей  абсентом,  пЯтен  на  новом  сюртуке,  следов
штукатурки на блестЯщем цилиндре, вымазанном при  падении  с  какой-нибудь
грЯзной лестницы.
   Ќа следующий же день баронесса ‘андорф отправилась к ѓундерману. ‘  тех
пор как акции ‚семирного достигли курса в две  тысЯчи  франков,  ѓундерман
действительно открыл настоЯщую кампанию на понижение, в величайшей  тайне,
никогда  не  показываЯсь  на  бирже  и  даже  не  имеЯ  там   официального
представителЯ. Ћн рассуждал  так:  стоимость  акции  равна  номиналу  плюс
процент, который она может дать и который зависит от благосостоЯниЯ фирмы,
от успеха ее предприЯтий. ‘ледовательно, существует какаЯ-то  максимальнаЯ
цифра, превышать которую неблагоразумно; если же, под  влиЯнием  всеобщего
увлечениЯ, она все-таки бывает превышена, то это повышение искусственно, и
тогда разумнее всего  играть  на  понижение,  которое  наступит  рано  или
поздно. Ћднако при всей своей уверенности, при безусловной вере в  логику,
ѓундерман все же был удивлен  быстрыми  победами  ‘аккара,  этим  внезапно
возросшим могуществом, начинавшим пугать главный еврейский банк. Ќадо было
как можно скорее свалить этого опасного противника,  и  не  только  затем,
чтобы вернуть восемь  миллионов,  потерЯнных  после  ‘адовой,  но  главным
образом длЯ того, чтобы не пришлось делить господство над  рынком  с  этим
страшным авантюристом, которому, вопреки всЯкому здравому  смыслу,  словно
каким-то чудом  удавались  самые  рискованные  предприЯтиЯ.  €  ѓундерман,
исполненный презрениЯ  к  пылким  страстЯм,  еще  более  подчеркивал  свою
обычную флегму игрока-математика, свое холодное  упорство  человека  цифр,
неизменно продаваЯ, несмотрЯ на непрерывное повышение, и терЯЯ при  каждой
ликвидации  все  более  и  более   значительные   суммы   с   великолепным
спокойствием мудреца, помещающего свои деньги в сберегательную кассу.
   Љогда баронессе удалось, наконец,  добратьсЯ  до  банкира,  окруженного
толпой служащих и агентов, заваленного грудой  бумаг,  которые  надо  было
подписать, и телеграмм, которые надо было прочесть, тот  мучилсЯ  жестоким
приступом кашлЯ, разрывавшим ему грудь.
   ’ем не менее он сидел здесь с шести часов утра, кашлЯЯ и  отхаркиваЯсь,
изнемогаЯ от усталости, но не сдаваЯсь.  ‚  этот  день,  накануне  выпуска
иностранного займа, толпа посетителей в  просторной  комнате  спешила  еще
больше, чем обычно, и их  с  молниеносной  быстротой  принимали  два  сына
ѓундермана и один из его зЯтьев, а  на  полу,  возле  маленького  столика,
спрЯтанного в амбразуре окна, трое его внучат - две девочки и мальчик -  с
пронзительными криками отнимали друг у друга куклу, рука  и  нога  которой
были уже оторваны и валЯлись рЯдом.
   Ѓаронесса поспешила найти предлог длЯ своего посещениЯ:
   - ‘ударь, Я взЯла на себЯ смелость  лично  побеспокоить  вас...  “  нас
устраиваетсЯ благотворительнаЯ лотереЯ, и Я...
   Ћн не дал ей договорить; в делах благотворительности он был очень  щедр
и всегда брал два билета, особенно если дамы, с которыми он  встречалсЯ  в
обществе, давали себе труд принести их к нему на дом.
   Ќо тут служащий подал ему  папку  с  каким-то  делом,  и  ему  пришлось
извинитьсЯ. Џосыпались огромные цифры.
   - ’ак вы говорите - пЯтьдесЯт два миллиона? Ђ каков был кредит?
   - Ќа шестьдесЯт миллионов, сударь.
   - •орошо. Џовысьте его до семидесЯти пЯти.
   Ћн снова обернулсЯ к баронессе, как вдруг,  уловив  какую-то  фразу  из
разговора зЯтЯ с одним из агентов, быстро вмешалсЯ:
   - Ќичуть не бывало!  Џри  курсе  в  пЯтьсот  восемьдесЯт  семь  франков
пЯтьдесЯт сантимов на каждую акцию приходитсЯ на десЯть су меньше.
   - Ћ, сударь, - смиренно возразил агент, -  ведь  это  составит  разницу
всего только в сорок три франка!
   - ‚ сорок три франка! „а это огромнаЯ сумма! —то Я,  по-вашему,  ворую,
что ли? „еньги счет любЯт - вот мое правило!
   ‚  конце  концов,  чтобы  поговорить  без  помехи,  он  решилсЯ  увести
баронессу в столовую, где был уже накрыт стол. "ЃлаготворительнаЯ лотереЯ"
не обманула его. Џо донесениЯм своей услужливой полиции он  знал  о  свЯзи
баронессы с  ‘аккаром  и  отлично  понЯл,  что  она  пришла  по  какому-то
серьезному поводу. Џоэтому он без церемонии приступил к делу:
   - Ќу-с, а теперь скажите то, что вы хотели мне сказать.
   Ќо она притворилась удивленной. …й нечего сказать ему, она может только
поблагодарить его за доброту.
   - ’ак, значит, вам никто не давал поручениЯ ко мне?
   “ него был разочарованный вид - видимо, он  решил,  что  она  пришла  с
каким-нибудь тайным поручением от ‘аккара, с какой-нибудь  новой  выдумкой
этого безумца.
   ’еперь, когда они были одни,  она  смотрела  на  него,  улыбаЯсь  своей
жгучей улыбкой, возбуждающей у мужчин столь обманчивые надежды.
   - Ќет, нет, мне нечего вам сообщить, но раз вы так добры, то, напротив,
Я сама хочу кое о чем попросить вас.
   Ќаклонившись к  нему,  она  коснулась  своими  изЯщными,  затЯнутыми  в
перчатки ручками его колен. € начала изливать перед ним душу: рассказала о
своем неудачном замужестве с иностранцем, который совершенно не понимал ни
ее натуры, ни ее потребностей, объЯснила, каким образом ей пришлось, чтобы
не потерЯть своего положениЯ в обществе, прибегнуть к игре на  бирже.  Џод
конец она заговорила о своем одиночестве, о необходимости иметь  человека,
который давал бы ей советы, руководил бы ею на этой скользкой почве биржи,
где каждый ложный шаг обходитсЯ так дорого.
   - Ќо ведь у вас, кажетсЯ, есть такой человек, - перебил он.
   -  Ћ  нет,  это  не  то...  -  пробормотала  она  с  жестом   глубокого
пренебрежениЯ. - Ќет, нет, это все равно что никто, у менЯ никого нет... џ
хотела бы, чтобы таким человеком стали вы, властелин, бог. Ќу,  право  же,
что вам стоит быть моим другом, говорить мне времЯ от времени одно  слово,
одно только словечко. …сли бы вы знали,  как  бы  Я  была  счастлива,  как
благодарна вам! ‚сем моим существом!
   Ћна придвинулась к нему еще ближе, обдаваЯ его своим горЯчим  дыханием,
обволакиваЯ тонким и сильным ароматом, исходившим от всего ее тела. Ќо  он
был все так же спокоен, он даже не отодвинулсЯ; плоть его умерла, и ему не
приходилось  уже  подавлЯть  в  себе  никаких  желаний.  ‘традаЯ  болезнью
желудка, он питалсЯ только молочной пищей,  и  сейчас,  слушаЯ  баронессу,
машинально брал из стоЯвшей на столе вазы виноградинки и клал их в  рот  -
единственнаЯ невоздержанность, единственнаЯ дань чувственности, которую он
иногда себе позволЯл, рискуЯ заплатить за это несколькими днЯми страданий.
   Ћн лукаво усмехнулсЯ, чувствуЯ себЯ неуЯзвимым, когда баронесса, как бы
забывшись  в  порыве  мольбы,  положила  ему  на  колено  свою   маленькую
соблазнительную ручку с длинными, гибкими, как змеи, пальцами. Ћн  шутливо
взЯл эту руку и  отстранил  ее,  покачав  головой,  как  бы  благодарЯ  за
ненужный подарок и отказываЯсь от него. ‡атем, чтобы  не  терЯть  времени,
направилсЯ прЯмо к цели:
   - Љонечно, вы очень милы, и Я хотел бы вам  услужить...  ‚от  что,  мой
прелестный друг, когда вы принесете мне добрый совет, Я обЯзуюсь  ответить
вам тем же. ‘ообщайте мне о том, что делаетсЯ там, а Я буду сообщать вам о
своих планах... €дет?
   Ћн встал, и ей пришлось выйти вместе  с  ним  в  большую  комнату.  Ћна
прекрасно  понЯла,  какого  рода  сделку  он  ей   предложил   -   измену,
предательство, - но ей не хотелось отвечать,  и  она  снова  заговорила  о
своей благотворительной лотерее; он же насмешливо покачал головой,  словно
говорЯ, что не нуждаетсЯ в помощниках, что развЯзка,  логическаЯ,  роковаЯ
развЯзка все равно придет - разве только несколько  позже.  €  когда  она,
наконец, ушла, его сразу захватили другие дела: необычайнаЯ сутолока этого
денежного рынка, вереница биржевых агентов, беготнЯ служащих, игры внучат,
которые только что оторвали кукле голову и теперь испускали  торжествующие
крики. ‘идЯ за своим маленьким столом, он углубилсЯ  в  изучение  какой-то
новой, внезапно пришедшей ему в голову идеи и уже ничего не слышал.
   Ѓаронесса ‘андорф дважды заходила после  этого  в  редакцию  "Ќадежды",
чтобы рассказать †антру о своей попытке, но все не заставала его.  Ќаконец
как-то раз „ежуа проводил ее в кабинет. ‘идЯ на скамейке в  коридоре,  его
дочь Ќатали беседовала с  госпожой  †ордан.  ‚торые  сутки  шел  проливной
дождь, и в эту сырую, пасмурную погоду помещение редакции в  нижнем  этаже
старого дома, выходЯщее в темный, как колодец, двор,  казалось  невыносимо
печальным. ѓазовые рожки мерцали  в  грЯзном  полумраке.  Њарсель,  ожидаЯ
†ордана, побежавшего  на  поиски  денег  длЯ  очередного  взноса  Ѓушу,  с
грустным видом  слушала  Ќатали,  котораЯ  своим  резким  голосом  трещала
что-то, как  хвастливаЯ  сорока,  с  порывистыми  жестами  рано  созревшей
парижской девушки.
   - ‚ы понимаете, сударынЯ, папа не хочет продавать, но есть одна  особа,
котораЯ уговаривает  его  продать,  стараЯсь  запугать  его.  џ  не  стану
называть эту особу, но уж ей, конечно, не  следовало  бы  пугать  людей...
’еперь Я и сама не позволЯю папе  продать.  ‘  какой  это  стати  Я  стану
продавать, когда курс все  поднимаетсЯ!  „лЯ  этого  надо  быть  форменной
дурой, правда?
   - Љонечно, - кратко ответила Њарсель.
   - Љак вам известно, курс сейчас две с половиной  тысЯчи,  -  продолжала
Ќатали. - ’еперь все расчеты веду Я,  потому  что  папа  совсем  не  умеет
писать... ’ак вот - наши восемь акций уже дают нам двадцать тысЯч франков.
Ќедурно, а? ‘начала папа хотел остановитьсЯ на восемнадцати тысЯчах, -  он
сам назначил  себе  эту  цифру:  шесть  тысЯч  франков  на  мое  приданое,
двенадцать длЯ него. ќто была бы небольшаЯ рента в шестьсот франков, и  он
вполне заслужил ее после всех этих волнений... Ќо какое счастье, что он не
продал, правда? ‚едь вот сейчас у нас на две тысЯчи больше!.. Ќу, а теперь
мы хотим еще больше, мы хотим ренту в тысЯчу  франков,  не  меньше.  €  мы
получим ее - так сказал господин ‘аккар... Љакой он милый,  этот  господин
‘аккар!
   Њарсель не удержалась от улыбки:
   - ’ак вы уже не выходите замуж?
   - Џочему же? џ выйду, как только курс перестанет подниматьсЯ...  ђаньше
мы очень торопились, особенно отец ’еодора, из-за его торговли, но что  же
делать? ЌельзЯ же заткнуть источник,  когда  из  него  льетсЯ  золото.  Ћ,
’еодор отлично понимает это - тем более что  если  у  папы  будет  большаЯ
рента, то со временем нам достанетсЯ большой капитал. ‚от какое дело!  ’ут
есть о чем подумать. ‚от мы и ждем. ќти шесть тысЯч  можно  было  получить
уже несколько месЯцев назад, мы давно могли бы обвенчатьсЯ, но пусть лучше
денежки дадут приплод... ‘кажите, вы читаете статьи об акциЯх?
   € она продолжала, не ожидаЯ ответа:
   - џ читаю их каждый вечер. Џапа приносит мне газеты... „нем  он  читает
их сам, но он требует,  чтобы  Я  перечитывала  их  ему  вслух,  когда  он
приходит домой... Ћни  никогда  не  могут  надоесть,  ведь  все,  что  они
обещают, так прекрасно. ‹ожась спать, Я только о них и думаю, Я и  во  сне
вижу все это. Џапа говорит, что он тоже видит во сне разные вещи,  которые
предсказывают много хорошего. ’ретьего днЯ нам приснилось одно  и  то  же:
будто на улице валЯлись пЯтифранковые монеты и мы  загребали  их  лопатой.
ќто было так забавно!
   Ћна снова перебила себЯ и спросила:
   - ‘колько у вас акций?
   - “ нас - ни одной! - ответила Њарсель.
   ‹ичико Ќатали, обрамленное белокурыми прЯдЯми волос, выразило  глубокое
сострадание. Ђх, бедные люди, у них нет акций!  ‚  эту  минуту  ее  позвал
отец, поручив отнести по дороге в Ѓатиньоль пакет с корректурами одному из
сотрудников газеты, и она ушла с комической важностью  капиталистки:  ведь
она теперь почти ежедневно заходила в редакцию,  чтобы  как  можно  скорее
узнать биржевой курс.
   Ћставшись  на  скамейке  одна,  Њарсель,   обычно   такаЯ   веселаЯ   и
мужественнаЯ, вновь отдалась своим грустным мыслЯм. Ћ боже, как все кругом
мрачно, как уныло! Ђ ее муж, беднЯга, бегает по улицам в такой ливень!  Ћн
так презирает деньги, ему так  тЯжела  одна  мысль  о  том,  что  надо  их
добывать, так трудно просить - даже у  тех,  кто  ему  должен.  €  глубоко
задумавшись, не замечаЯ ничего  окружающего,  она  вновь  переживала  свой
сегоднЯшний день, этот неприЯтный день,  так  дурно  начавшийсЯ  с  самого
утра, между тем как вокруг нее шла обычнаЯ лихорадочнаЯ работа редакции  -
сновали сотрудники, бегали посыльные с листами, хлопали двери, раздавались
звонки.
   ‚  девЯть  часов  утра,  когда  †ордан   ушел   собирать   материал   о
происшествии, о котором он должен был написать отчет в газету,  а  Њарсель
едва умылась и была еще в ночной кофточке, к ним неожиданно ЯвилсЯ  Ѓуш  с
двумЯ субъектами весьма неопрЯтного вида, не то судебными  приставами,  не
то мошенниками, - этого она так и не понЯла. ЏользуЯсь тем, что в квартире
осталась только женщина, этот отвратительный Ѓуш заЯвил,  что  они  унесут
все, если она немедленно не заплатит долг.  Ќе  имеЯ  никакого  понЯтиЯ  о
судебных  формальностЯх,  она  тщетно  пыталась  протестовать;   Ѓуш   так
решительно утверждал, будто бы суд уже вынес решение, будто бы  объЯвление
о  продаже  имущества  с  аукциона  уже  вывешено,  что   она   совершенно
растерЯлась и в конце концов поверила  ему:  кто  знает,  может  быть  это
произошло помимо их ведома? ’ем не менее она не сдавалась и  заЯвила,  что
муж не вернетсЯ к завтраку, а она ни к чему не  позволит  прикоснутьсЯ  до
его  прихода.  €  вот  между  этими  тремЯ  подозрительными  личностЯми  и
полуодетой женщиной с распущенными волосами разыгралась  тЯгостнаЯ  сцена:
они составлЯли уже опись вещей, она запирала шкафы,  бросалась  к  дверЯм,
чтобы  помешать  им  вынести  вещи.  ЃеднаЯ  квартирка,  которой  она  так
гордилась, скромнаЯ мебель, которую она  натирала  до  блеска,  обивка  из
красной бумажной материи, которую она сама прибивала к стенам!  Ќет,  нет,
только через ее труп - воинственно кричала она. €  сказала  Ѓушу,  что  он
подлец и вор, да, вор,  если  не  постыдилсЯ  требовать  семьсот  тридцать
франков пЯтнадцать сантимов, не считаЯ новых  начислений,  по  векселю  на
триста франков, купленному им за какие-нибудь сто су вместе  с  трЯпьем  и
железным ломом. € подумать только, что  они  уже  уплатили  в  счет  долга
четыреста франков, а этот вор собираетсЯ еще унести их мебель в уплату  за
те триста с чем-то франков, которые не  успел  украсть.  ‚едь  он  отлично
знает, что они добросовестные люди, что они немедленно заплатили бы,  будь
у них эта сумма... Ќо  чтобы  напугать  ее,  чтобы  довести  до  слез,  он
пользуетсЯ тем, что она одна, что она не знает судебных порЯдков.  Џодлец!
‚ор! ‚ор! ‚ Ярости Ѓуш кричал еще громче, чем она,  с  силой  бил  себЯ  в
грудь. Ќет, он честный человек, он заплатил  за  вексель  своими  кровными
деньгами! Ћн действует по закону, пора покончить  с  этим  делом.  Ћднако,
когда один из этих грЯзных субъектов выдвинул Ящик комода в поисках бельЯ.
Њарсель закричала так громко, угрожаЯ поднЯть  на  ноги  весь  дом  и  всю
улицу, что Ѓуш немного смЯгчилсЯ. € поторговавшись еще с полчаса,  наконец
согласилсЯ подождать до завтра, но  Яростно  поклЯлсЯ,  что  если  она  не
сдержит слова, завтра он заберет все. Ћ, какой жгучий стыд испытала она  -
он терзал ее еще и сейчас - от посещениЯ этих  гадких  людей,  оскорбивших
все самое заветное, оскорбивших ее стыдливость, перерывших  даже  постель,
отравивших своим зловонием ее счастливую спаленку,  так  что  ей  пришлось
широко распахнуть окна после их ухода!
   Ќо в этот день Њарсель ожидало еще одно, более глубокое  огорчение.  …й
пришло в голову сейчас же побежать к родителЯм и попросить  у  них  взаймы
нужную сумму: таким образом вечером, когда  муж  вернетсЯ  домой,  она  не
огорчит его так ужасно, она сможет изобразить ему утреннюю сцену в смешном
виде. Ћна уж представлЯла себе, как  расскажет  ему  о  грозной  битве,  о
Яростной атаке на их жилище, о героизме, с каким она отразила  эту  атаку.
‘ердце ее сильно билось, когда она вошла  в  небольшой  особнЯк  на  улице
‹ежандр, в нарЯдный домик, где она выросла и где теперь ее  встретили  как
бы совершенно чужие люди, - настолько изменившейсЯ, ледЯной показалась  ей
царЯщаЯ в нем атмосфера. …е родители как  раз  садились  за  стол,  и  она
согласилась позавтракать с ними, чтобы привести их в лучшее настроение. ‡а
завтраком разговор все времЯ вертелсЯ на повышении акций ‚семирного  банка
- курс их накануне поднЯлсЯ еще на двадцать франков,  -  и  Њарсель  очень
удивилась, видЯ что ее мать стала еще более азартной,  более  жадной,  чем
отец. Ђ ведь вначале она дрожала при одной  мысли  о  спекулЯции.  ’еперь,
пристрастившись к случайностЯм игры, она сама с  резкостью  новообращенной
упрекала мужа за его нерешительность. “же за закуской она вышла  из  себЯ,
когда он предложил продать принадлежащие им семьдесЯт пЯть акций по  этому
нежданному курсу в две тысЯчи пЯтьсот двадцать франков, что дало бы им сто
восемьдесЯт девЯть тысЯч  франков  -  то  есть  более  ста  тысЯч  барыша.
Џродать! Љогда "”инансовый бюллетень" обещает курс в три  тысЯчи  франков!
„а что он - с  ума  сошел?  ‚едь  "”инансовый  бюллетень"  известен  своей
честностью, он  сам  часто  повторЯл,  что  на  эту  газету  вполне  можно
положитьсЯ! Ћ нет, она не позволит ему продать! ‘корее  она  продаст  дом,
чтобы  купить  новые  акции.  €  Њарсель,  молча,  со  стесненным  сердцем
слушавшаЯ, как они выкрикивали  эти  огромные  цифры,  не  знала,  как  ей
попросить взаймы пЯтьсот франков в этом  зараженном  игрою  доме,  который
постепенно наводнЯлсЯ целым потоком финансовых газет, теперь  окончательно
затопивших его пьЯнЯщими  фантазиЯми  рекламы.  Ќаконец  за  десертом  она
решилась: ей нужно пЯтьсот франков, иначе будет продано все их  имущество,
не оставЯт же их родители в такой беде. Ћтец смущенно взглЯнул на  жену  и
опустил голову. Ќо мать сразу резко отказала. ЏЯтьсот франков? ѓде  же  их
взЯть? ‚се их деньги вложены в различные операции. € тут же посыпались  ее
старые Ядовитые  рассуждениЯ:  когда  выходишь  за  нищего,  за  человека,
который пишет  книжки,  надо  терпеть  последствиЯ  собственной  глупости,
нечего снова садитьсЯ на шею семье. Ќет, нет!  “  нее  нет  ни  гроша  длЯ
лентЯев: притворЯютсЯ, что презирают деньги, а сами только и  думают,  как
бы пожить на чужой счет! ‘  этим  она  и  отпустила  дочь,  и  та  ушла  в
отчаЯнии,  с  болью  в  сердце,  не  узнаваЯ  свою  мать,   прежде   такую
благоразумную, такую добрую. Ћчутившись на улице,  Њарсель  пошла  вперед,
бессознательно глЯдЯ под ноги, словно надеЯсь найти  деньги  на  тротуаре.
‚незапно у нее блеснула мысль обратитьсЯ к дЯде  аву,  и  она  сейчас  же
отправилась на улицу Ќолле,  чтобы  застать  его  до  ухода  на  биржу.  ‚
укромной квартирке, помещавшейсЯ в нижнем этаже, слышалсЯ  шепот,  женский
смех. Ћднако когда  дверь  отворилась,  капитан  оказалсЯ  один  со  своей
трубкой. Ћн очень огорчилсЯ, рассердилсЯ на самого себЯ,  крикнул,  что  у
него никогда не бывает и ста франков свободных, что  он  изо  днЯ  в  день
проедает свои маленькие биржевые доходы - такаЯ  уж  он  свиньЯ...  ‡атем,
узнав об отказе  Њожандров,  он  обрушилсЯ  и  на  них,  на  этих  гнусных
скупердЯев. ‘ тех пор как несколько имевшихсЯ у них  жалких  акций  начали
повышатьсЯ, супруги совсем рехнулись, и он перестал у них бывать.  „а  вот
только на прошлой  неделе  сестра  насмехалась  над  тем,  что  он  играет
осторожно; назвала его скрЯгой, когда он дружески посоветовал  ей  продать
акции. ’ак пусть же она сломит себе шею, уж о ней-то он не пожалеет.
   €так, Њарсель, котораЯ опЯть  оказалась  на  улице  с  пустыми  руками,
вынуждена была покоритьсЯ судьбе, пойти в редакцию  и  рассказать  мужу  о
том, что произошло утром. Ѓушу надо было уплатить во что бы то  ни  стало.
†ордан, чьЯ книга все еще не была принЯта ни  одним  издателем,  пустилсЯ,
несмотрЯ на проливной дождь и слЯкоть, в погоню за деньгами,  не  знаЯ,  к
кому обратитьсЯ во всем Џариже - к  друзьЯм,  в  редакции  газет,  где  он
сотрудничал, к знакомым, которых он  мог  случайно  встретить.  “ходЯ,  он
умолЯл Њарсель вернутьсЯ домой, но она была так встревожена, что предпочла
остатьсЯ здесь и ждать его на этой скамейке.
   Џосле ухода Ќатали Њарсель осталась одна, и „ежуа принес ей газету:
   - Ќе хотите ли почитать, сударынЯ? ‚еселее будет дожидатьсЯ.
   Ќо она отрицательно  покачала  головой  и,  увидев  входЯщего  ‘аккара,
постаралась приободритьсЯ и весело объЯснила ему, что услала мужа в  город
с одним скучным поручением,  которым  ей  не  хотелось  заниматьсЯ  самой.
‘аккар, питавший  симпатию  к  "юной  чете",  как  он  их  называл,  очень
уговаривал ее зайти к нему в кабинет, где ей было бы удобнее  ждать  мужа.
Ќо она отказалась - ей хорошо  было  и  здесь,  -  и  он  не  стал  больше
настаивать, неожиданно оказавшись  лицом  к  лицу  с  баронессой  ‘андорф,
котораЯ, к его изумлению, вышла из кабинета †антру. ‚прочем,  они  любезно
улыбнулись друг другу и, обменЯвшись значительным  взглЯдом,  ограничились
легким поклоном, как люди, не желающие афишировать свою близость.
   †антру только что заЯвил баронессе, что  больше  не  решаетсЯ  что-либо
советовать ей. Џри виде прочности  ‚семирного  банка,  выдерживавшего  все
усиливающиесЯ  атаки  понижателей,  его  колебаниЯ  возросли:  разумеетсЯ,
ѓундерман победит, но ‘аккар может продержатьсЯ  еще  долго,  и,  пожалуй,
есть надежда недурно заработать, действуЯ  заодно  с  ним.  Ћн  убедил  ее
выгадать времЯ и пока что ладить с  обоими.  ‹учше  всего,  стараЯсь  быть
поласковее, по-прежнему выведывать секреты одного, чтобы приберечь их  длЯ
себЯ или продать другому, смотрЯ по тому, что окажетсЯ выгоднее.  ‚се  это
†антру преподносил тоном милой шутки, словно тут и не было черной  измены,
а баронесса, тоже смеЯсь, обещала ему долю в барыше.
   - —то это она теперь вечно торчит у вас! Ќаступил и  ваш  черед?  -  со
своей обычной грубостью спросил ‘аккар, входЯ в кабинет †антру.
   ’от притворилсЯ удивленным:
   - Љто это?.. Ђх да, баронесса!.. „а что вы, дорогой патрон, она обожает
вас. ‚от только сейчас она сама сказала мне это.
   ‘тарый  хищник  остановил  его  жестом,  как  бы  говорЯ,  что  его  не
проведешь, и, взглЯнув на  потасканное  лицо  †антру,  изобличавшее  самый
низменный разврат, подумал, что если любопытство  побудило  ее  сойтись  с
‘абатани, то вполне могло случитьсЯ, что она  пожелала  также  вкусить  от
пороков этой развалины.
   - Ќе оправдывайтесь, милейший.  Љогда  женщина  играет  на  бирже,  она
способна отдатьсЯ уличному рассыльному, только бы он отнес ее ордер.
   †антру был очень обижен, но не показал виду и только засмеЯлсЯ,  упорно
повторЯЯ, что баронесса зашла к нему по поводу одного объЯвлениЯ.
   ‚прочем, ‘аккар, пожав плечами, уже отбросил в сторону эту неинтересную
длЯ него тему о женщине. ђасхаживаЯ взад и вперед по  комнате,  подходЯ  к
окну и глЯдЯ на бесконечную серую пелену дождЯ, он  был  полон  радости  и
лихорадочного  возбуждениЯ.  „а!  ‚чера  "всемирные"  опЯть  поднЯлись  на
двадцать франков! Ќо почему, черт возьми, так ожесточились понижатели? €бо
повышение  дошло  бы  до  тридцати  франков,  если  бы  не  партиЯ  акций,
выброшеннаЯ на рынок в первый же час. ‘аккар не знал одного - он не  знал,
что Љаролина, исполнЯЯ просьбу брата и борЯсь с  безрассудным  повышением,
снова продала тысЯчу акций. ђазумеетсЯ, видЯ растущий успех, ‘аккар не мог
жаловатьсЯ, и все же в этот день он был охвачен каким-то странным чувством
- какой-то смесью безотчетного страха и гнева. Ћн кричал, что эти  гнусные
евреи поклЯлись его погубить, что этот негодЯй  ѓундерман  стал  во  главе
целого синдиката  понижателей  и  хочет  раздавить  его.  …му  определенно
говорили об этом на бирже и даже уверЯли, будто этот синдикат предназначил
сумму  в  триста  миллионов  франков,  чтобы  поддержать  понижение.   Ђх,
разбойники! Ќо он не повторЯл громко  других  слухов,  слухов,  которые  с
каждым днем становились  все  определеннее  и  компрометировали  прочность
‚семирного  банка;  кое-кто  уже  называл   факты   и   признаки   близких
затруднений, хотЯ пока что все это нисколько не поколебало слепого довериЯ
толпы.
   Ќеожиданно дверь отворилась, и со своим обычным добродушным видом вошел
ѓюре.
   - Ђ, вот и вы, €уда! - сказал ‘аккар.
   “знав, что ђугон собираетсЯ окончательно бросить брата, ѓюре возобновил
дружбу с министром, так как был убежден,  что  в  тот  день,  когда  ђугон
выступит против ‘аккара,  катастрофа  станет  неизбежной.  —тобы  добитьсЯ
прощениЯ великого человека, он снова начал лакействовать перед ним и был у
него на посылках, готовый сносить ругань и пинки.
   - €уда? - повторил он с тонкой улыбкой, освещавшей  иногда  его  грубое
мужицкое лицо. - ‚о всЯком случае, честный  €уда,  принесший  бескорыстный
совет господину, которого он предал.
   Ќо ‘аккар, словно не желаЯ слушать его, крикнул торжествующим тоном:
   - Љаково? „ве тысЯчи пЯтьсот  двадцать  -  вчера,  две  тысЯчи  пЯтьсот
двадцать пЯть - сегоднЯ.
   - ‡наю, Я только что продал.
   ѓнев, который ‘аккар скрывал под маской шутки, наконец прорвалсЯ:
   - Љак! ‚ы продали? ’ак значит, это конец! ‘начала вы бросили  менЯ  длЯ
ђугона, а теперь вошли в сделку с ѓундерманом!
   „епутат смотрел на него с изумлением:
   - ‘ ѓундерманом? ‘ какой это стати?.. џ вошел в  сделку  с  собственной
выгодой, и только! ‚ы ведь знаете, Я не охотник рисковать. “ менЯ  на  это
не хватает смелости, Я предпочитаю реализовать поскорее, как только  можно
сорвать хороший барыш. Њожет быть, оттого-то Я никогда в  своей  жизни  не
проигрывал.
   € он снова улыбнулсЯ  хитрой  улыбкой  осторожного  нормандца,  который
вовремЯ, не спеша убирает свои урожай.
   - € это член правлениЯ общества! - с возмущением продолжал ‘аккар. - „а
кто же после этого будет верить нам? —то подумают, видЯ, что вы  продаете,
когда повышение в самом разгаре? —ерт  возьми!  ЊенЯ  больше  не  удивлЯет
болтовнЯ о том, что наше процветание фиктивно и что мы близки  к  краху...
ќти господа продают, давайте продавать и мы. „а ведь это паника!
   Ќе отвечаЯ, ѓюре неопределенно махнул  рукой.  ‚  сущности  говорЯ,  он
теперь плевал на все, его дело было  сделано.  “  него  была  теперь  одна
забота - выполнить поручение  ђугона,  и  притом  как  можно  искуснее,  с
наименьшим ущербом длЯ себЯ самого.
   - ’ак вот, дорогой мой, как Я  уже  сказал,  Я  пришел  дать  вам  один
бескорыстный совет...
   ‚от он: будьте благоразумны, ваш брат взбешен и  без  церемонии  бросит
вас, если вы окажетесь побежденным.
   - Ћн сам просил вас сообщить мне это?  -  невозмутимо  спросил  ‘аккар,
подавив свой гнев.
   Џосле минутного колебаниЯ депутат предпочел сознатьсЯ:
   - Ќу, что ж... Џусть так, это он...  Ќо  только  не  думайте,  что  его
раздражение хоть в какой-нибудь степени объЯснЯетсЯ  нападками  "Ќадежды".
Ћн выше этих  уколов  самолюбиЯ.  „ело  не  в  этом,  но  подумайте  сами,
насколько  католическаЯ  кампаниЯ  вашей  газеты  мешает  его   теперешней
политике.  Џосле  этих  несчастных  осложнений  с  ђимом  все  духовенство
повернулось к нему спиной, вот только недавно ему опЯть  пришлось  осудить
одного епископа за нарушение конкордата. € длЯ нападок  на  него  вы,  как
нарочно, выбрали такой момент, когда ему и без того  трудно  противостоЯть
либеральному движению, порожденному  реформами  „евЯтнадцатого  ЯнварЯ,  а
ведь он решилсЯ прибегнуть к ним только длЯ того,  чтобы  потом  осторожно
обезвредить их. Џослушайте, вы его брат - подумайте сами, может ли он быть
этим доволен?
   - ‚ самом деле, это очень дурно с моей стороны,  -  иронически  заметил
‘аккар. - Ѓедный братец! …му до смерти хочетсЯ остатьсЯ министром,  и  вот
он проводит в жизнь те самые принципы, с которыми боролсЯ еще вчера, и при
этом сердитсЯ на менЯ, не знаЯ, как  сохранить  равновесие  между  правой,
возмущенной его изменой, и  "третьей  партией",  рвущейсЯ  к  власти.  …ще
вчера, длЯ успокоениЯ католиков, он изрек свое знаменитое  "Ќикогда!",  он
поклЯлсЯ, что ”ранциЯ никогда  не  позволит  €талии  отнЯть  у  папы  ђим.
‘егоднЯ, в страхе перед либералами, он хотел  бы  чем-нибудь  задобрить  и
этих, а потому милостиво решил перерезать мне  глотку  им  в  угоду...  Ќа
прошлой неделе ќмиль Ћливье здорово отделал его в палате...
   - Ћ, в  ’юильри  по-прежнему  доверЯют  ему,  -  перебил  его  ѓюре.  -
€мператор прислал ему бриллиантовую звезду.
   Ќо энергичный жест ‘аккара дал понЯть, что его не проведешь:
   - ‚семирный банк стал слишком  могуществен,  не  так  ли?  ђазве  можно
терпеть существование католического банка, который угрожает захватить весь
мир, завоевать его силой денег, как некогда его  завоевали  религией?  Џри
одной мысли о нем у всех свободомыслЯщих, у всех франкмасонов,  метЯщих  в
министры, пробегает мороз  по  коже...  Ђ  может  быть,  нужно  сострЯпать
какой-нибудь  заем  с  помощью  ѓундермана?  „а  и   какое   правительство
удержитсЯ, если оно не отдаст себЯ на съедение проклЯтым евреЯм? € вот мой
безмозглый братец готов, чтобы только  удержать  власть  еще  на  полгода,
отдать менЯ на съедение евреЯм, либералам, всей этой сволочи, в надежде на
то, что, пока они будут жрать менЯ, его самого  хоть  на  некоторое  времЯ
оставЯт в покое. ’ак ступайте же к нему и скажите, что Я плюю  на  него!..
Ћн выпрЯмилсЯ во весь свой маленький  рост;  Ярость,  наконец,  прорвалась
сквозь иронию и изливалась в воинственных громогласных звуках.
   - ‘лышите, Я плюю на него! ‚от мой ответ, пойдите и передайте ему это.
   ѓюре съежилсЯ. Ћн не любил, когда люди сердились,  толкуЯ  о  делах.  ‚
конце концов это его не касаетсЯ, он здесь только посредник.
   - •орошо, хорошо, Я передам... ‚ы сломите себе шею, но это ваше дело.
   Ќаступило молчание. †антру, который за все это  времЯ  не  проронил  ни
слова, притворЯЯсь, что  всецело  поглощен  какой-то  корректурой,  поднЯл
глаза, чтобы полюбоватьсЯ ‘аккаром. Ђх, бандит, как он был хорош  в  своем
увлечении! ќти гениальные бестии, опьЯненные успехом, иной раз  одерживают
победу наперекор рассудку. € в эту минуту †антру был на  стороне  ‘аккара,
он верил в его счастливую звезду.
   -  „а,  Я  и  забыл,  -  продолжал  ѓюре.  -  ѓоворЯт,  что  „елькамбр,
генеральный прокурор, вас ненавидит... ‚ы еще,  должно  быть,  не  знаете,
сегоднЯ утром император назначил его министром юстиции.
   ‘аккар внезапно остановилсЯ. ‹ицо его омрачилось.
   - Ќечего сказать, хорош товар! - проговорил он. - €  подумать,  что  из
такой дрЯни делают министров. ‚прочем, какое мне до этого дело?
   - ђазумеетсЯ, никакого, - нарочито наивным тоном  ответил  ѓюре,  -  но
только если с вами случитсЯ беда, - а ведь это может случитьсЯ  со  всЯким
деловым человеком, - то ваш брат просил передать, чтобы вы не рассчитывали
на его поддержку против „елькамбра.
   - Љакого черта! - завопил ‘аккар. - ‚едь Я уже сказал вам, что плюю  на
всю эту свору - на ђугона, на „елькамбра, да и на вас в придачу!
   Љ счастью, в эту  минуту  вошел  „егремон.  Ћн  никогда  не  заходил  в
редакцию, и все  были  так  удивлены,  что  сразу  замолчали.  —резвычайно
корректный, он с любезной светской улыбкой пожал руку всем присутствующим.
…го жена устраивала вечер, на котором собиралась петь, и  он  зашел  лично
пригласить  †антру,  чтобы  обеспечить  хвалебный  отчет  в   газете.   Ќо
присутствие ‘аккара, по-видимому, тоже привело его в восторг.
   - Љак дела, великий человек?
   - ‘кажите-ка, вы еще не продали своих акций? - не отвечаЯ, спросил тот.
   - •а-ха, пока еще нет!
   € взрыв смеха прозвучал у него вполне искренне. Ќет, нет, он был  более
устойчив.
   - Ќо в нашем положении никогда не следует продавать! - вскричал ‘аккар.
   - Ќикогда! €менно это Я и хотел сказать. ‚се мы  действуем  заодно;  вы
ведь знаете, на менЯ можно положитьсЯ.
   Џрищурившись, глЯдЯ куда-то в сторону, он сказал,  что  отвечает  и  за
остальных членов правлениЯ - ‘едилЯ, Љольба,  маркиза  де  Ѓоэна,  как  за
самого себЯ. „ела идут чудесно, и это  истинное  удовольствие  действовать
единодушно в такой атмосфере -  атмосфере  самого  поразительного  успеха,
какой видела биржа за  последние  пЯтьдесЯт  лет.  Ћн  длЯ  каждого  нашел
приЯтное слово и повторил, уходЯ, что рассчитывает видеть на своем  вечере
всех троих. Њунье, тенор из Ћперы,  будет  петь  дуэт  с  его  женой.  ќто
получитсЯ очень эффектно.
   - €так, это все, что вы мне ответите? - спросил  ѓюре,  тоже  собираЯсь
уходить.
   - ‚се! - резко заЯвил ‘аккар.
   Ћн намеренно  не  вышел  проводить  ѓюре,  как  делал  это  обычно,  и,
оставшись наедине с редактором, сказал:
   - ќто война, милейший! •ватит церемонитьсЯ,  отделайте  хорошенько  всю
эту сволочь!.. Ђх, наконец-то Я смогу повоевать на свой лад!
   - ‚се-таки это слишком круто,  -  заключил  †антру,  снова  обуреваемый
сомнениЯми.
   Њарсель все еще ждала на скамейке в коридоре. Ќе  было  еще  и  четырех
часов, но „ежуа уже пришел зажигать лампы - так быстро стемнело  от  этого
тусклого и упорного дождЯ. ЏроходЯ мимо, он каждый  раз  находил  длЯ  нее
какую-нибудь шутку, стараЯсь развлечь ее.  ‚прочем,  сотрудники  все  чаще
сновали теперь взад и вперед, шум голосов доносилсЯ из  соседней  комнаты,
горЯчка усиливалась по мере того, как готовилсЯ номер.
   ЏоднЯв глаза, Њарсель неожиданно увидела перед собой †ордана. Ћн промок
до нитки и стоЯл с убитым видом; губы его дрожали, в глазах было то  дикое
выражение, какое бывает у людей,  долго  преследовавших  какую-то  цель  и
потерпевших неудачу. Ћна понЯла.
   - Ќичего? - спросила она, бледнеЯ.
   - Ќичего, дорогаЯ, абсолютно ничего... Ѓыл везде... Ќичего не вышло...
   - Ћ боже! - тихо простонала она, выразив в этой жалобе всю боль  своего
сердца.
   ‚ эту минуту ‘аккар как  раз  вышел  из  кабинета  †антру  и  удивилсЯ,
увидев, что она все еще здесь.
   - Љак, сударынЯ, ваш гулЯка-муж только сейчас вернулсЯ? ‚от  видите,  Я
вам говорил, чтобы вы подождали его у менЯ в кабинете.
   Ћна пристально посмотрела на него; какаЯ-то внезапнаЯ мысль мелькнула в
ее больших, полных отчаЯниЯ глазах. €, даже  не  рассуждаЯ,  она  уступила
порыву храбрости,  толкающей  женщин  на  решительные  поступки  в  минуты
сильного волнениЯ.
   - ѓосподин ‘аккар, у менЯ есть к вам просьба... …сли вы  разрешите,  то
теперь Я бы хотела зайти к вам...
   - ђазумеетсЯ, сударынЯ.
   “гадав ее намерение, †ордан испуганно удерживал ее: "Ќе надо! Ќе надо!"
- порывисто бормотал он ей на ухо, испытываЯ болезненное смущение, которое
всегда пробуждали в нем денежные вопросы.  Ќо  она  пошла  вперед,  и  ему
пришлось последовать за ней.
   - ѓосподин ‘аккар, - сказала она, как только дверь за ними закрылась, -
мой муж напрасно  пробегал  два  часа  в  поисках  пЯтисот  франков  и  не
осмеливаетсЯ попросить их у вас... ’ак вот, Я прошу об этом сама...
   € с воодушевлением, с задором эта  веселаЯ  и  решительнаЯ  молоденькаЯ
женщина описала утреннюю историю, грубое вторжение Ѓуша,  рассказала,  как
трое мужчин ворвались в их  квартирку  и  как  ей  удалось  отбить  атаку,
рассказала о своем обЯзательстве уплатить  немедленно.  Ђх,  эти  денежные
раны, как  тЯжелы  они  длЯ  маленьких  людей;  как  тЯжелы  эти  горести,
причинЯемые стыдом и бессилием, это существование, которое сплошь и  рЯдом
зависит от нескольких жалких пЯтифранковых монет!
   - Ѓуш! - повторил ‘аккар. - ’ак это старый негодЯй  Ѓуш  держит  вас  в
своих лапах...
   ‡атем, обратившись к †ордану, который  стоЯл  молча,  весь  бледный  от
невыносимого смущениЯ, он сказал ему с очаровательной простотой:
   - Ќу что ж, Я дам вам авансом эти пЯтьсот франков. Ћтчего вы  сразу  не
обратились ко мне?
   Ћн присел к столу, собираЯсь подписать чек,  как  вдруг  остановилсЯ  в
раздумье. Ћн вспомнил о полученном письме, о посещении, которое откладывал
со днЯ на день, предчувствуЯ неприЯтную темную историю. Џочему бы  ему  не
отправитьсЯ на улицу ”ейдо сейчас же, воспользовавшись этим предлогом?
   - Џослушайте, Я знаю этого мошенника насквозь... ‹учше Я съезжу к  нему
сам и расплачусь - может  быть,  мне  удастсЯ  выкупить  ваши  векселЯ  за
полцены.
   ѓлаза Њарсель теперь сиЯли благодарностью:
   - Ћ господин ‘аккар, как вы добры!
   € она обратилась к мужу:
   - ‚от видишь, дурачок, господин ‘аккар не съел нас!
   Ќе в силах сдержать свой порыв, †ордан обнЯл и поцеловал жену,  как  бы
благодарЯ ее за  то,  что  она  была  такой  энергичной,  такой  ловкой  в
жизненных затруднениЯх, перед которыми он был беспомощен.
   - Ќет, нет, - возразил ‘аккар, когда молодой человек  наконец-то  пожал
ему руку, - это мне надо благодарить вас: приЯтно смотреть, как вы  любите
друг друга... €дите и не беспокойтесь.
   ЋжидавшаЯ у подъезда карета в две минуты  доставила  ‘аккара  на  улицу
”ейдо,  в  самый  центр  грЯзного  Џарижа,  где  сталкивались  зонтики   и
разлетались брызги луж. Ќо, поднЯвшись наверх, он напрасно дергал звонок у
старой полинЯвшей двери,  где  на  медной  дощечке  выделЯлись  написанные
большими черными буквами два слова - "‘порные дела". „верь не открывалась,
изнутри не доносилось ни  звука.  “же  совсем  собравшись  уходить,  он  с
досадой сильно ударил в дверь кулаком. ’огда послышались чьи-то  медленные
шаги, и показалсЯ ‘игизмунд.
   - Ђ, это вы!.. Ђ Я думал, что вернулсЯ брат, что он забыл свой ключ.  џ
ведь никогда не отворЯю на