ала ей:
   - ‡наете моего воздыхателЯ, который  служит  в  лавочке  напротив?..  ‚
конце концов мне становитсЯ жаль его. ‚едь он просто сохнет в этой  темной
конуре: туда не заходит ни один покупатель.
   - Ћн вовсе не так уж несчастен, - заметила Њаргарита, - он  женитсЯ  на
хозЯйской дочке.
   - Ђ в таком случае вот было бы забавно его отбить, - отозвалась  Љлара.
- —естное слово, надо попробовать!
   € она  продолжала  в  том  же  духе,  с  удовольствием  посматриваЯ  на
возмущенную „енизу. ЏоследнЯЯ все  спускала  ей,  но  мысль  об  умирающей
двоюродной сестре, котораЯ  не  пережила  бы  такой  жестокости,  взорвала
„енизу. ‚ эту минуту  поЯвилась  покупательница,  а  так  как  г-жа  Ћрели
отлучилась  в  подвальный  этаж,  „ениза  принЯла  на   себЯ   обЯзанности
заведующей и позвала Љлару.
   - Њадемуазель Џрюнер, вы бы лучше занЯлись дамой, чем проводить времЯ в
болтовне.
   - џ не болтала.
   -  Џотрудитесь  замолчать,  прошу  вас.  €  сейчас   же   займитесь   с
покупательницей.
   Љларе пришлось смиритьсЯ. Љогда „ениза, не повышаЯ голоса,  становилась
строгой, никто не смел ей перечить. Ћна  завоевала  безусловный  авторитет
уже  одной  своей  кротостью.  ‘  минуту  она  молча  прохаживалась  среди
притихших девиц. Њаргарита снова принЯлась чинить карандаш:  ломаетсЯ  без
конца, да и только. Ћна одна по-прежнему одобрЯла помощницу заведующей  за
ее сопротивление домогательствам Њуре. Њаргарита не  признавалась  в  том,
что у нее есть незаконный  ребенок,  зато  постоЯнно  твердила,  покачиваЯ
головой, что если бы девушки представлЯли себе,  сколько  горЯ  влечет  за
собой легкомыслие, они были бы куда осмотрительнее.
   - ‚ы гневаетесь? - спросил кто-то позади „енизы.
   ќто Џолина проходила через отдел. Ћна  видела  все,  что  произошло,  и
говорила шепотом, улыбаЯсь.
   - Џоневоле приходитсЯ, - отвечала так же тихо „ениза, - а то Я никак не
справлюсь со своими людьми.
   Џродавщица из полотнЯного пожала плечами.
   - Џолноте! ‚ы были бы здесь царицей, если бы только захотели.
   Џолина никак не могла понЯть, почему  ее  подруга  отказывает  хозЯину.
‘ама она в конце августа вышла замуж за Ѓожэ, - сделала страшную глупость,
как она в шутку говорила. ѓрозный  Ѓурдонкль  теперь  относилсЯ  к  ней  с
презрением и считал, что она погибла длЯ торговли. Ћна боЯлась, как  бы  в
один прекрасный день ее с мужем не выставили вон,  предоставив  им  любить
друг друга вне магазина, так  как  господа  из  дирекции  объЯвили  любовь
недопустимой и гибельной длЯ фирмы. „оходило до того, что,  встречаЯ  Ѓожэ
где-нибудь на галереЯх, она делала вид, что не знакома с ним.  ‘ейчас  она
была очень встревожена: дЯдюшка †ув чуть было  не  застиг  ее,  когда  она
болтала с мужем позади тюков с простынЯми.
   - ‡наете, он менЯ выслеживает, - добавила она, наскоро рассказав „енизе
о случившемсЯ. - ‘мотрите, вон он вынюхивает менЯ своим длинным носом!
   € действительно, †ув, в белом галстуке, аккуратно одетый и  подтЯнутый,
выходил из отдела кружев и словно что-то вынюхивал  в  поисках  непорЯдка.
Ќо, увидев „онизу, он весь изогнулсЯ, как  кот,  и  прошел  мимо  с  самым
любезным видом.
   - ‘пасена! - прошептала Џолина. - ‚ы знаете, милочка, ведь это он из-за
вас прикусил Язык. ‘кажите, если со мной все-таки стрЯсетсЯ  беда,  вы  за
менЯ заступитесь? „а, да, не притворЯйтесь; ведь всем хорошо известно, что
одно ваше слово может перевернуть весь магазин вверх дном.
   € Џолина поспешила вернутьсЯ к себе в отдел. „ениза залилась  румЯнцем:
эти дружеские намеки  смутили  ее.  ‚прочем,  то  была  правда.  ЃлагодарЯ
окружавшей ее лести у нее поЯвилось смутное  ощущение  своего  могущества.
Љогда г-жа Ћрели вернулась и увидела,  что  отдел  спокойно  работает  под
надзором „енизы, она дружелюбно улыбнулась помощнице. ѓ-жа Ћрели  забывала
о Њуре, зато с каждым днем возрастала ее любезность к той, котораЯ могла в
один  прекрасный  день  возыметь   честолюбивое   желание   занЯть   место
заведующей. Ќачиналось царствование „енизы.
   Ћдин только Ѓурдонкль не слагал  оружиЯ.  Ћн  еще  вел  против  девушки
глухую борьбу, и это объЯснЯлось прежде всего его  глубокой  неприЯзнью  к
ней. Ћн ненавидел „енизу за ее  кротость  и  очарование.  Љроме  того,  он
боролсЯ с нею потому, что считал ее влиЯние пагубным: в  тот  день,  когда
Њуре будет побежден, его  страсть  к  „енизе  поставит  под  угрозу  самое
существование фирмы.  Ѓурдонклю  казалось,  что  коммерческие  способности
хозЯина потускнеют из-за этого увлечениЯ; то,  что  приобретено  благодарЯ
женщинам, уйдет по милости одной из них. †енщины не  волновали  ЃурдонклЯ,
он обращалсЯ с ними с пренебрежением бесстрастного  человека,  которому  в
силу его профессии суждено жить на их  счет;  он  утратил  последние  свои
иллюзии, наблюдаЯ женщин во всей их наготе, в атмосфере торговой сутолоки.
Ђромат, исходивший от семидесЯти тысЯч покупательниц, не опьЯнЯл  его,  а,
наоборот, вызывал невыносимую мигрень; возвращаЯсь домой, он  нещадно  бил
своих любовниц. Ћн отнюдь не верил в бескорыстие и искренность молоденькой
продавщицы, котораЯ мало-помалу становилась такой опасной. ќто внушало ему
тревогу. ‘ его точки зрениЯ „ениза вела игру, и притом очень  ловко:  ведь
если бы она сразу уступила Њуре, он, несомненно, забыл бы ее на  следующий
же день; напротив, отказываЯ ему, она только подзадоривает его,  сводит  с
ума в толкает на всЯкие глупости. „аже проститутка, изощреннаЯ в  пороках,
не  сумела  бы  действовать  хитрее  этого  невинного  существа.  €  когда
Ѓурдонкль видел „енизу, ее Ясные глаза, кроткое  лицо,  весь  ее  простой,
бесхитростный облик, его  охватывал  настоЯщий  страх,  словно  перед  ним
стоЯла переодетаЯ людоедка, мрачнаЯ загадка в образе женщины, сама смерть,
притаившаЯсЯ под личиной девственницы. Љак  вывести  на  чистую  воду  эту
лжепростушку?  Ћн  стремилсЯ  разгадать  ее  хитрости,  надеЯсь   публично
разоблачить  их;  конечно,  ей  не  миновать  какого-нибудь  промаха,  вот
тогда-то он и поймает ее с одним из ее любовников,  ее  снова  выгонЯт,  и
торговый дом опЯть заработает четко, как хорошо налаженнаЯ машина.
   - ‘мотрите в оба, господин †ув, - твердил  Ѓурдонкль  инспектору.  -  џ
вознагражу вас.
   Ќо †ув, хорошо знаЯ женщин, выжидал  и  подумывал:  не  перейти  ли  на
сторону  этой  девушки,  котораЯ  не  сегоднЯ-завтра,  пожалуй,  сделаетсЯ
полновластной хозЯйкой? •отЯ старик и не осмеливалсЯ до  нее  дотронутьсЯ,
он находил  ее  дьЯвольски  хорошенькой.  ‚  былые  времена  его  полковой
командир покончил с собой из-за такой  девчонки,  невзрачной  на  вид,  но
хрупкой и скромной, с одного взглЯда покорЯвшей сердца.
   - ‘лежу, слежу, но, право же, ничего не замечаю, - отвечал †ув.
   ’ем не менее по магазину носились всевозможные россказни, а под  лестью
и уважением, окружавшими теперь „енизу, копошилсЯ целый рой отвратительных
сплетен. ‚есь магазин только и  судачил  о  том,  что  она  была  когда-то
любовницей  ѓютена;  никто  не   решалсЯ   утверждать,   что   эта   свЯзь
продолжаетсЯ, но подозревали, что у них изредка  еще  бывают  свиданиЯ.  €
„елош тоже живет с нею; их беспрестанно застают в темных уголках, где  они
болтают по целым часам. ‘рамота, да и только!
   - €так, вы ничего не замечаете ни относительно заведующего шелковым, ни
относительно малого из кружевного? - допытывалсЯ Ѓурдонкль.
   - Ќичего, сударь, пока ничего не замечаю, - уверЯл инспектор.
   Ѓурдонкль рассчитывал поймать „енизу скорее всего  с  „елошем.  Ћднажды
утром он самолично видел, как они хохотали в подвальном этаже. Ќо пока  он
обращалсЯ с девушкой, как с равной; теперь он  уже  не  презирал  ее,  ибо
чувствовал, что она достаточно сильна, чтобы свалить его самого,  несмотрЯ
на его десЯтилетнюю службу, если он проиграет игру.
   - ‘ледите за молодым человеком из отдела кружев, - заканчивал он каждый
раз разговор. - Ћни постоЯнно вместе. € как только вы их сцапаете,  зовите
менЯ, а об остальном уж Я сам позабочусь.
   ’ем временем Њуре был в полном отчаЯнии. ‚озможно ли, чтобы эта девочка
так мучила его! Ћн  вспоминал,  как  „ениза  пришла  в  магазин  в  грубых
башмаках и жалком черном платьице и какой дикаркой она тогда казалась. Ћна
лепетала что-то, все над ней потешались, и ему самому она тогда показалась
дурнушкой. „урнушкой! Ђ теперь она одним взглЯдом может повергнуть  его  к
своим ногам, теперь он видит ее в ореоле какого-то сиЯниЯ. …ще недавно она
считалась одною из худших продавщиц, была  всеми  отвергнута,  ее  осыпали
насмешками, и сам он обращалсЯ с нею, как с каким-то потешным зверьком.  ‚
течение нескольких месЯцев он с любопытством наблюдал, как она взрослеет и
развиваетсЯ, и забавлЯлсЯ этими наблюдениЯми, не сознаваЯ, что в эту  игру
вовлечено его собственное сердце. Ђ она мало-помалу  вырастала,  становЯсь
грозной силой. Ѓыть может, он влюбилсЯ в нее с первой же минуты, еще в  то
времЯ, когда, как ему казалось, она вызывала в нем только жалость. Ќо в ее
власти он почувствовал себЯ лишь с того вечера, когда  они  вместе  гулЯли
под каштанами ’юильрийского сада. ‘ этого часа началась новаЯ страница его
жизни. Ћн еще до  сих  пор  слышал  отдаленное  журчание  фонтана  и  смех
девочек, игравших в саду, в то времЯ как она молчаливо шла рЯдом с ним под
душной тенью деревьев. „альше он  уже  ничего  не  помнил,  его  лихорадка
усиливалась с каждым часом; девушка завладела всеми  его  помыслами,  всем
его существом. ’акой ребенок!  „а  возможно  ли  это?  ’еперь,  когда  она
проходила мимо него, легкое дуновение ее платьЯ казалось ему таким вихрем,
что ноги у него подкашивались.
   „олгое времЯ он возмущалсЯ собой, да и теперь  еще  негодовал,  пытаЯсь
стрЯхнуть с себЯ  это  нелепое  порабощение.  —ем  она  могла  так  сильно
привЯзать его? ‚едь он видел ее почти разутой, ведь только из  состраданиЯ
принЯл он ее на службу! …сли бы это была  по  крайней  мере  одна  из  тех
великолепных женщин, которые волнуют толпу!  Ќо  это  -  девчонка,  это  -
ничтожество!  ‚   сущности,   у   нее   простаЯ,   заурЯднаЯ,   совершенно
невыразительнаЯ  физиономиЯ.  „олжно  быть,  она  не  обладает  и   особой
смекалкой: он помнил, как неудачно она начала карьеру продавщицы. Ќо после
каждой такой вспышки негодованиЯ против самого себЯ его  снова  охватывала
страсть, и он приходил в какой-то свЯщенный  ужас  при  мысли,  что  нанес
оскорбление своему кумиру. ‚ ней сочеталось все, что может быть лучшего  в
женщине: твердость духа, жизнерадостность и простота; от ее кротости веЯло
очарованием, изысканным, волнующим, как аромат. Њожно было сначала ее и не
заметить, отнестись к ней, как к первой встречной, но вскоре ее очарование
давало себЯ  знать  с  медленной  покорЯющей  силой;  достаточно  ей  было
улыбнутьсЯ, и она привЯзывала человека навеки. Ќа ее  бледном  лице  тогда
улыбалось все: и глаза, голубые, как барвинки, и подбородок с  Ямочкой,  а
тЯжелые  белокурые  волосы,  казалось,  загорались  какой-то  царственной,
победоносной красотой. Ћн признавал себЯ побежденным: она умна, и  ум  ее,
как и красота, основан на ее нравственном совершенстве.  …сли  прочие  его
приказчицы, оторвавшись от своей среды,  приобрели  только  внешний  лоск,
который  легко  сходит  с  человека,  то  „ениза,  чуждаЯ   поверхностного
щегольства, наделена  врожденным  изЯществом.  Џод  этим  невысоким  лбом,
говорившим  о  твердой  воле  и  любви  к  порЯдку,  зарождались   широкие
коммерческие идеи, возникавшие из практического опыта. €  Њуре  готов  был
сложить руки и умолЯть  ее  о  прощении  за  то,  что  в  минуты  волнениЯ
оскорблЯл свое божество.
   Ќо почему же она отказывает ему с таким упорством? ђаз двадцать  умолЯл
он ее, уж и не знал,  что  только  ей  предложить;  сначала  он  предлагал
деньги, огромные деньги; потом решил, что  она  честолюбива,  и  сулил  ей
место заведующей, как  только  освободитсЯ  вакансиЯ.  Ќо  она  продолжала
отказыватьсЯ.  ќто  изумлЯло  Њуре,  в  завЯзавшейсЯ  борьбе  его  желание
становилось еще неистовей. …му казалось невероЯтным, чтобы эта девочка  не
пошла в конце концов на уступки, ибо он всегда считал  женское  целомудрие
чем-то относительным. “ него не было теперь иной цели, все  исчезло  перед
единственным желанием видеть  ее  у  себЯ,  посадить  к  себе  на  колени,
целовать, целовать без  конца,  Џри  одном  этом  видении  кровь  начинала
бурлить в его жилах, и он  трепетал,  угнетенный  невозможностью  добитьсЯ
желанного.
   ‘ этой поры он жил в состоЯнии какой-то одержимости. “тром образ „енизы
пробуждалсЯ вместе с ним. Ћна снилась ему по ночам, она сопровождала его к
большому бюро, стоЯвшему в его кабинете, где он по  утрам,  от  девЯти  до
десЯти, подписывал векселЯ и чеки; он  стал  делать  это  машинально,  все
времЯ чувствуЯ  рЯдом  с  собой  „енизу,  котораЯ  продолжала  невозмутимо
произносить "нет". ‚ десЯть часов начиналось совещание, нечто вроде совета
министров, - собрание двенадцати пайщиков фирмы; на этих  заседаниЯх  Њуре
председательствовал.   Ћбсуждались   вопросы,    касающиесЯ    внутреннего
распорЯдка и закупок, утверждались макеты выставок; „ениза и  тут  была  с
ним, он слышал ее кроткий голос, когда произносились  цифры,  и  видел  ее
светлую улыбку во времЯ самых сложных финансовых расчетов. Џосле заседаниЯ
она снова сопровождала его в ежедневном обходе отделов,  а  после  полуднЯ
возвращалась с ним в кабинет  и  простаивала  у  его  кресла  от  двух  до
четырех, в то времЯ как он принимал целую толпу  фабрикантов,  съехавшихсЯ
со всех концов ”ранции, крупных промышленников,  банкиров,  изобретателей:
то было  беспрерывное  мелькание  богатств  и  интеллектуальных  сокровищ,
какаЯ-то безумнаЯ плЯска миллионов, краткие переговоры, во  времЯ  которых
заключались крупнейшие сделки парижского рынка.  …сли  Њуре  на  минуту  и
забывал о ней, решаЯ вопрос о  разорении  или  благоденствии  какой-нибудь
отрасли промышленности, он тотчас же вновь находил ее подле  себЯ,  потому
что сердце его тЯнулось к ней; голос его тускнел, и он спрашивал себЯ,  на
что ему несметные богатства, раз она его отвергает. Ќаконец в  пЯть  часов
он садилсЯ за стол,  чтобы  подписать  корреспонденцию;  опЯть  машинально
работали  руки,  а  в  это  времЯ  „ениза  вставала  перед  ним   властной
повелительницей, захватываЯ его целиком, и затем уже безраздельно обладала
им в течение одиноких и жгучих ночных часов. Ќа следующий день  начиналась
та же работа, та же  кипучаЯ,  бурнаЯ  деЯтельность,  но  достаточно  было
воздушной тени этого ребенка, чтобы отчаЯние вновь овладевало Њуре.
   Ћсобенно несчастным чувствовал он  себЯ  во  времЯ  ежедневного  обхода
магазина. ‚ыстроить такую гигантскую машину,  властвовать  над  всем  этим
миром - и умирать от тоски из-за того, что не нравишьсЯ какой-то девчонке!
Ћн презирал себЯ, остро ощущаЯ позор своего недуга. Ѓывали дни,  когда  он
чувствовал отвращение к своей власти и во времЯ обхода галерей его  просто
мутило. €ной раз ему хотелось еще больше расширить свое  царство,  сделать
его столь необъЯтным, чтобы она отдалась ему от восторга и страха.
   ‚ подвальном этаже он останавливалсЯ перед катком длЯ  спуска  товаров.
Љаток по-прежнему выходил  на  улицу  Ќев-‘ент-Ћгюстен,  но  его  пришлось
расширить, и теперь он представлЯл собою настоЯщее русло реки, по которому
непрерывным потоком низвергались товары с шумом, похожим  на  шум  прибоЯ;
сюда доставлЯлись грузы, присланные со всех  концов  земного  шара;  здесь
стоЯли вереницы фургонов, съехавшихсЯ со всех вокзалов;  шла  беспрерывнаЯ
выгрузка; поток Ящиков и тюков стекал в  подземелье,  в  пасть  ненасытной
фирмы. Њуре наблюдал, как бурнаЯ стремнина  этих  богатств  падает  к  его
ногам, и думал, что ЯвлЯетсЯ одним из хозЯев  общественного  благополучиЯ,
что держит в своих руках судьбы французской промышленности, а между тем не
может купить поцелуЯ одной из своих продавщиц.
   Ћтсюда он переходил в  отдел  приемки,  занимавший  в  то  времЯ  часть
подвального этажа вдоль улицы Њонсиньи. ’ут,  вытЯнувшись  в  рЯд,  стоЯли
двадцать столов, тускло освещенных узкими окошками; возле столов  толклась
целаЯ толпа служащих, которые вскрывали Ящики, проверЯли товары  и  делали
на них условные отметки; а рЯдом, заглушаЯ голоса, безостановочно грохотал
каток. ‡аведующие отделами останавливали Њуре, чтобы он  разрешил  те  или
иные затруднениЯ  или  подтвердил  приказаниЯ.  Џодвал  наполнЯлсЯ  нежным
блеском атласа, белизною полотен, всеми чудесами распаковываемых  товаров,
где меха смешивались с кружевами,  а  дешевые  парижские  безделушки  -  с
восточными  занавесЯми.  Њуре   медленно   проходил   среди   беспорЯдочно
разбросанных или нагроможденных друг на друга богатств. ќти  товары  скоро
заблестЯт наверху в витринах, погонЯт деньги в кассы  и  исчезнут  так  же
быстро, как и поЯвились, в проносЯщемсЯ по магазину бешеном вихре. Њуре же
в это времЯ думал, что ведь он предлагал „енизе и шелк, и бархат,  и  все,
чего бы она ни пожелала, а она отказалась от всего этого простым движением
белокурой головки.
   Џотом  он  шел  на  противоположный  конец  подвального  этажа,   чтобы
взглЯнуть, как  работает  отдел  доставки.  ‚доль  бесконечных  коридоров,
освещенных газом, справа и слева тЯнулись запертые  на  замок  кладовые  с
товарами; это были как бы подземные магазины, целый торговый квартал,  где
во мраке дремали безделушки, приклады, полотно, перчатки. „альше помещалсЯ
один из трех калориферов; еще дальше  пост  пожарных  охранЯл  центральный
газовый счетчик, заключенный в металлическую  клетку.  ‚  отделе  доставки
Њуре видел сортировочные столы, уже заваленные грудами свертков,  картонок
и коробок, которые беспрерывно спускались сверху  в  корзинах.  ‡аведующий
отделом Љампьон докладывал ему о текущей работе, а в  это  времЯ  двадцать
служащих сортировали покупки по районам Џарижа;  отсюда  рабочие  выносили
товары наверх к фургонам, вытЯнувшимсЯ вдоль тротуара. ‘лышались возгласы,
выкрикивались названиЯ улиц, отдавались приказаниЯ -  стоЯл  такой  шум  и
гам, словно перед отплытием парохода. Ќа  мгновение  Њуре  останавливалсЯ,
глЯдЯ на этот отлив товаров,  только  что,  на  его  глазах,  прибывших  в
магазин  с  противоположного  конца  подвального  этажа;  огромный   поток
докатывалсЯ сюда и изливалсЯ на улицу, оставив в кассах груды  золота.  Ќо
исполинский размах работы отдела доставок уже не радовал Њуре;  глаза  его
затуманивались, и он думал теперь только о том,  что,  если  „ениза  будет
упорствовать в своем отказе, надо бросить все и уехать, уехать  в  далекие
краЯ.
   ’огда он снова поднимайсЯ наверх и продолжал обход, все более  и  более
волнуЯсь и оживленно разговариваЯ, чтобы хоть  как-нибудь  рассеЯтьсЯ.  Ќа
третьем этаже он посещал экспедицию, искал, к  чему  бы  придратьсЯ,  и  в
глубине души приходил в отчаЯние от безупречного хода им самим  налаженной
машины. ќтот отдел приобретал с каждым днем все большее  значение;  теперь
здесь работало уже двести служащих; одни из них вскрывали,  прочитывали  и
распределЯли письма, полученные  из  провинции  и  из-за  границы,  другие
собирали в особые Ящики товары, затребованные корреспондентами. Љоличество
писем  настолько  возросло,  что  их  уже  перестали  считать,  а   только
взвешивали; прибывало же их в день фунтов сто. Њуре  лихорадочно  проходил
по трем залам отдела, осведомлЯЯсь у заведующего ‹авассера о весе почты, -
восемьдесЯт фунтов, иногда девЯносто, по понедельникам сто. –ифра эта  все
росла; казалось. Њуре должен бы этому  радоватьсЯ.  Ќо  он  только  нервно
вздрагивал от шума, который  поднимала  по  соседству  партиЯ  укладчиков,
забивавших Ящики. ’щетно бродил  он  по  всему  зданию;  навЯзчиваЯ  мысль
засела у него в голове, и по мере того как развертывалось  перед  ним  его
могущество, по мере того как мимо него проходила  всЯ  система  колес  его
предприЯтиЯ   и   армиЯ   его   служащих,   он   все   глубже   чувствовал
оскорбительность  своего  бессилиЯ.  ‘о  всей  …вропы  стекаютсЯ   заказы,
понадобилсЯ специальный почтовый фургон длЯ перевозки  корреспонденции,  а
она все отвечает "нет", все то же "нет".
   Њуре снова спускалсЯ вниз,  входил  в  центральную  кассу.  где  четыре
кассира  охранЯли  два  гигантских  несгораемых  шкафа,  через  которые  в
предыдущем году прошло восемьдесЯт восемь миллионов франков! Ћн заглЯдывал
в отдел проверки накладных,  где  занималось  двадцать  пЯть  конторщиков,
выбранных из числа наиболее опытных. Ћн входил в отдел учета,  где  сидело
тридцать  пЯть  служащих,  начинающих  бухгалтерскую   практику:   на   их
обЯзанности лежала проверка записей  проданного  и  вычисление  процентов,
причитающихсЯ продавцам. Ћттуда Њуре возвращалсЯ в  центральную  кассу,  -
его раздражал вид несгораемых шкафов, всех этих  миллионов,  бесполезность
которых сводила его с ума. Ђ она все отвечает "нет", все то же "нет".
   ‚се то же "нет" - во всех отделах, галереЯх, залах, на всех этажах!  Ћн
переходил из шелкового отдела в суконный, из  бельевого  в  кружевной;  он
поднималсЯ на все этажи,  останавливаЯсь  на  легких  мостиках,  затЯгиваЯ
обход,  проЯвлЯЯ  болезненную,  маниакальную  придирчивость.   ЏредприЯтие
разрослось  безмерно.  Њуре  создавал  отдел  за   отделом,   и   вот   он
владычествует над целой областью торговли, которую недавно завоевал; и тем
не менее - "нет", "нет", несмотрЯ ни на что. ’еперь его служащие могли  бы
заселить целый город: у него было полторы тысЯчи продавцов, тысЯча  разных
других служащих, в том числе сорок инспекторов  и  семьдесЯт  кассиров;  в
одной только кухне было занЯто  тридцать  два  человека;  десЯть  служащих
работали по рекламе;  в  магазине  имелось  триста  пЯтьдесЯт  рассыльных,
одетых в ливреи,  и  двадцать  четыре  пожарных.  Ђ  в  конюшнЯх,  истинно
королевских, расположенных против магазина, на улице Њонсиньи, стоЯло  сто
сорок пЯть лошадей, роскошнаЯ упрЯжь которых привлекала всеобщее внимание.
ђаньше, когда "‘частье" занимало только угол площади ѓайон,  торговый  дом
располагал всего четырьмЯ повозками, и тогда уже это  волновало  окрестных
торговцев; постепенно число повозок возросло до шестидесЯти двух: тут были
и маленькие ручные тележки, и  одноконные  полки,  и  тЯжелые  фургоны,  в
которые впрЯгали пару лошадей. €ми правили внушительные кучера,  одетые  в
черное, и фургоны  беспрерывно  бороздили  Џариж,  возЯ  по  всему  городу
красную с золотом вывеску "„амское счастье". Ћни выезжали даже за  заставы
и поЯвлЯлись в пригородах; их можно  было  встретить  на  изрытых  дорогах
Ѓисетра, вдоль берегов Њарны и даже в тенистом ‘ен-†ерменском лесу; иногда
из глубины залитой солнцем аллеи, в пустынной местности,  среди  глубокого
безмолвиЯ,  вдруг  поЯвлЯлсЯ  такой  фургон,  нарушаЯ  таинственный  покой
великой природы своей размалеванной Яркой рекламой,  -  прекрасные  лошади
мчали его крупной рысью. Њуре мечтал засылать эти фургоны  еще  дальше,  в
соседние департаменты, ему хотелось бы слышать их грохот на  всех  дорогах
”ранции, от одной границы до другой. Ђ сейчас  он  даже  не  заглЯдывал  в
конюшни, хотЯ и обожал лошадей. Ќа что ему это завоевание  мира,  если  он
слышит "нет", все то же "нет"?
   ’еперь, приходЯ вечером к кассе ‹омма, он по привычке  еще  смотрел  на
листок с цифрой выручки; этот листок кассир накалывал на железное  острие,
стоЯщее перед ним; редко цифра падала ниже ста тысЯч франков, а иной  раз,
в дни больших базаров, поднималась до восьмисот-девЯтисот тысЯч. Ќо  цифра
эта уже не звучала в ушах Њуре торжественной фанфарой; он даже  сожалел  о
том, что видел ее, и уносил с собою только  чувство  горечи,  ненависти  и
презрениЯ к деньгам.
   Ћднако страданиЯм Њуре суждено было еще обостритьсЯ. Ћн стал ревновать.
Ћднажды утром перед началом совещаниЯ Ѓурдонкль ЯвилсЯ к нему в кабинет  и
осмелилсЯ намекнуть, что девчонка из отдела  готового  платьЯ  насмехаетсЯ
над ним.
   - ’о есть как это? - спросил Њуре, страшно побледнев.
   - Ћчень просто! “ нее есть любовники тут же, в магазине.
   “ Њуре хватило сил улыбнутьсЯ.
   - џ больше о ней и не думаю, дорогой мой. Њожете говорить... Љто же они
такие?
   -  ѓоворЯт,  ѓютен  и  еще  продавец  из  кружевного,  „елош,  -  такой
долговЯзый оболтус... џ не утверждаю, Я их не видел. Ќо,  до  слухам,  это
всем бросаетсЯ в глаза.
   Џоследовало молчание. Њуре делал вид, будто приводит в  порЯдок  бумаги
на письменном столе, и пыталсЯ скрыть, что у него дрожат руки. Ќаконец  он
промолвил, не поднимаЯ головы:
   - Ќужны доказательства. Џостарайтесь добыть  мне  доказательства...  Ћ,
что касаетсЯ менЯ, повторЯю, мне это совершенно безразлично; она  в  конце
концов мне надоела. Ќо мы не можем допускать в магазине такие вещи.
   Ѓурдонкль ответил просто:
   - Ѓудьте  покойны,  доказательства  вы  на  днЯх  получите.  џ  за  ней
наблюдаю.
   € тут Њуре окончательно лишилсЯ  покоЯ.  “  него  не  хватало  Њужества
вернутьсЯ к этому разговору, и он жил теперь в вечном ожидании катастрофы,
котораЯ окончательно разобьет его сердце. Ћн стал  таким  раздражительным,
что все предприЯтие трепетало перед ним. Ћн  уже  не  прЯталсЯ  за  спиной
ЃурдонклЯ и самолично творил расправу; он  чувствовал  потребность  излить
злобу, отвести душу, злоупотреблЯЯ своей властью,  -  той  самой  властью,
котораЯ бессильна удовлетворить его единственное желание. Љаждый его обход
превращалсЯ в подлинное избиение, и стоило ему показатьсЯ в магазине,  как
по отделам проносилсЯ порыв панического страха. ЌачиналсЯ мертвый сезон, и
Њуре принЯлсЯ чистить отделы, выбрасывал на улицу множество жертв.  Џервой
его мыслью было уволить ѓютена и „елоша; но  он  вообразил,  что  если  не
оставит их  на  службе,  то  так  ничего  и  не  узнает;  поэтому  за  них
расплачивались другие; все служащие трепетали. Ђ по  вечерам,  когда  Њуре
оставалсЯ один, его веки вспухали от слез.
   Ќаконец ужас достиг  своего  апогеЯ.  Ћдин  из  инспекторов  заподозрил
перчаточника Њиньо в воровстве.  ‚округ  его  прилавка  постоЯнно  сновали
какие-то девицы, которые вели себЯ  весьма  странно:  как-то  раз  удалось
поймать одну из них, и оказалось, что на бедрах и в корсаже у нее спрЯтано
шестьдесЯт пар  перчаток!  ‘  тех  пор  за  отделом  было  учинено  особое
наблюдение, и инспектор поймал Њиньо в тот самый момент,  когда  приказчик
способствовал проворству рук некоей высокой блондинки,  бывшей  продавщицы
"‹увра", очутившейсЯ на улице; способ был очень прост: продавец делал вид,
будто примерЯет ей перчатки, а на самом деле  выжидал,  пока  она  спрЯчет
несколько пар; затем он провожал покупательницу до кассы, где она  платила
за одну пару. Љак раз в это времЯ  в  отделе  находилсЯ  Њуре.  Ћбычно  он
предпочитал не  вмешиватьсЯ  в  подобные  истории,  а  они  были  нередки;
несмотрЯ на отличную налаженность всего  механизма,  в  некоторых  отделах
"„амского  счастьЯ"  царил  беспорЯдок,  и  не  проходило  недели,   чтобы
кого-нибудь из служащих не выгонЯли за воровство. „ирекциЯ предпочитала не
давать огласки этим кражам и полагала излишним обращатьсЯ в  полицию:  это
обнаруживало бы одну из неизбежных Язв больших магазинов. Ќо  в  тот  день
Њуре не терпелось сорвать на ком-нибудь свой гнев, и он Яростно набросилсЯ
на красавца Њиньо; тот стоЯл перед  ним,  дрожа  от  страха,  бледный  как
полотно, с исказившимсЯ лицом.
   - Ќадо позвать полицейского! - кричал Њуре,  окруженный  продавцами.  -
Ћтвечайте!.. Љто эта женщина? „аю слово, что пошлю за комиссаром, если  вы
не скажете правду.
   †енщину увели; две приказчицы принЯлись раздевать ее. Њиньо лепетал:
   - ‘ударь, Я совсем ее не знаю. Ћна пришла...
   - Ќе лгите! - оборвал его Њуре, вскипаЯ от нового припадка Ярости. -  €
среди служащих не нашлось человека, который предупредил бы нас! „а вы  тут
все в сговоре, черт возьми! ЋказываетсЯ, с вами надо держать  ухо  востро:
нас обворовывают,  грабЯт,  обманывают.  Ќам  остаетсЯ  только  никого  не
выпускать, не обшарив предварительно карманов.
   ЏослышалсЯ  ропот.  ’ри-четыре  покупательницы,  выбиравшие   перчатки,
замерли в испуге.
   - Њолчать! - закричал Њуре в бешенстве. - €ли Я всех выгоню вон!
   ‚ это времЯ прибежал Ѓурдонкль,  встревоженный  назревающим  скандалом.
’ак как дело принимало серьезный оборот, он прошептал  несколько  слов  на
ухо Њуре и убедил его отправить Њиньо в комнату инспекторов,  помещавшуюсЯ
в нижнем этаже, возле выхода на площадь ѓайон. †енщина находилась там; она
спокойно надевала корсет. Ћна назвала  Ђльбера  ‹омма.  Њиньо,  опрошенный
заново, потерЯл голову и разрыдалсЯ: он ни в чем не  виноват,  это  Ђльбер
подсылает  к  нему  своих  любовниц;  сначала  он   только   оказывал   им
покровительство,  даваЯ  возможность   воспользоватьсЯ   распродажами   по
дешевке;  когда  же   они   стали   воровать,   он   был   уже   настолько
скомпрометирован, что не мог предупредить дирекцию.  ’ут  открылась  целаЯ
сериЯ самых невероЯтных хищений. „ирекциЯ узнала, что некие девицы,  украв
товар, привЯзывали его у себЯ под юбками; они проделывали это в  роскошных
уборных, обставленных тропическими растениЯми,  -  неподалеку  от  буфета;
бывали и такие случаи, когда продавец умышленно "забывал" назвать у кассы,
куда  провожал  покупательницу,  купленный  ею  товар,  а  стоимость   его
приказчик и кассир  делили  потом  между  собой;  дело  доходило  даже  до
фальсификации возвратов, когда вещи отмечались как возвращенные в магазин,
а деньги за них, Якобы выданные кассой обратно,  прикарманивались.  ‘тоило
ли после этого говорить о случаЯх  классического  воровства:  о  свертках,
унесенных вечером под полою сюртука, о вещах, обернутых вокруг  талии  или
подвешенных под юбкой? –елых четырнадцать  месЯцев  по  милости  Њиньо  и,
конечно, других продавцов, которых он и Ђльбер отказались назвать, в кассе
Ђльбера шла  подозрительнаЯ  вознЯ,  велись  самые  бесстыдные  махинации,
приносившие  фирме  огромные  убытки;  точную  цифру  их  невозможно  было
установить.
   ’ем временем новость облетела все  отделы.  ’е,  у  кого  совесть  была
нечиста, трепетали от страха; даже люди самой испытанной честности боЯлись
поголовного  увольнениЯ.  ‚се  видели,  как   Ђльбер   исчез   в   комнате
инспекторов. Ќемного погодЯ туда пробежал и ‹омм; он тЯжело  дышал  и  так
побагровел,  что  казалось,  его  вот-вот  поразит  апоплексический  удар.
‚ызвали также г-жу Ћрели; она  шла,  высоко  поднЯв  голову,  несмотрЯ  на
тЯжесть оскорблениЯ; бледное, одутловатое лицо  ее  походило  на  восковую
маску. ‚ыЯснение всех  обстоЯтельств  продолжалось  долго,  но  никто  как
следует не узнал подробностей: говорили, будто заведующаЯ отделом готового
платьЯ дала сыну такую оплеуху,  что  чуть  не  свернула  ему  шею,  будто
почтенный старик отец рыдал, а  хозЯин,  забыв  свою  обычную  любезность,
ругалсЯ, как извозчик, и кричал, что непременно отдаст виновников под суд.
‚ конце концов скандал все-таки  замЯли.  Ћдин  только  Њиньо  был  уволен
немедленно, Ђльбер же исчез лишь два днЯ  спустЯ;  по-видимому,  его  мать
добилась, чтобы семьЯ не была обесчещена немедленной расправой. Ќо  паника
не прекращалась еще долго: после этого происшествиЯ  Њуре  грозно  обходил
магазин и расправлЯлсЯ с каждым, кто только осмеливалсЯ  поднЯть  на  него
глаза.
   - —то вы тут делаете, сударь? ‚орон считаете?.. Џройдите в кассу!
   Ќаконец бурЯ разразилась  и  над  головой  ѓютена.  ”авье,  назначенный
помощником, старалсЯ подставить заведующему ножку, чтобы занЯть его место.
Ћн применЯл все ту же тактику: делал тайные доносы  дирекции,  пользовалсЯ
любым случаем, чтобы поймать заведующего на какой-нибудь ошибке.
   ’ак, однажды  утром,  проходЯ  по  отделу  шелков,  Њуре  с  удивлением
заметил, что ”авье менЯет Ярлычок на большом остатке черного бархата.
   - Џочему вы понижаете цену? - спросил Њуре. - Љто это распорЯдилсЯ?
   Џомощник, который в предвидении этой сцены производил  работу  нарочито
шумно, чтобы привлечь внимание патрона, с наивным видом ответил:
   - ѓосподин ѓютен приказал, сударь...
   - ѓосподин ѓютен?.. Ђ где он, ваш господин ѓютен?..
   Љогда заведующий поднЯлсЯ из отдела приемки, куда за ним сбегал один из
продавцов, завЯзалсЯ резкий разговор. Љак!  Ћн  позволЯет  себе  самолично
снижать цену? ’от со своей стороны был крайне  удивлен:  он  действительно
говорил с ”авье о том, что следовало бы снизить цену, но  вовсе  не  давал
определенного приказаниЯ. ”авье же делал вид, будто очень огорчен, что ему
приходитсЯ противоречить заведующему и что он готов принЯть вину на  себЯ,
лишь бы выручить  начальника  из  беды.  Ќеожиданно  дело  принЯло  другой
оборот.
   - ‘лышите, господин ѓютен! - закричал Њуре. - џ не  терплю  самовольных
выходок! ’олько дирекциЯ может устанавливать цены!
   €  он  продолжал  распекать  его   все   тем   же   резким,   намеренно
оскорбительным  тоном,  изумившим  продавцов,  так  как  обычно   подобные
перепалки происходили келейно, да к тому же  в  данном  случае  все  могло
оказатьсЯ простым недоразумением. —увствовалось, что Њуре дает волю  некой
затаенной злобе. Ќаконец-то  попалсЯ  ему  этот  ѓютен,  которого  считают
любовником „енизы! Ќаконец-то он может хоть немного  облегчить  душу,  дав
ему почувствовать, кто здесь хозЯин. Њуре дошел даже до намеков на то, что
снижение цены было лишь средством скрыть какие-то темные махинации.
   - ‘ударь, Я как раз собиралсЯ доложить вам, что надо снизить цену...  -
повторЯл ѓютен. - ‘кидка  необходима;  вы  ведь  знаете,  этот  бархат  не
пользуетсЯ спросом...
   Њуре решил круто оборвать разговор, бросив:
   - •орошо, мы это обсудим. Ќо  чтобы  этого  больше  не  было,  если  вы
дорожите местом.
   €  он  повернулсЯ  спиной.  ѓютен,  ошеломленный  и   взбешенный   всем
происшедшим, не находЯ, кроме ”авье, никого, кому  можно  было  бы  излить
душу, поклЯлсЯ, что сейчас же швырнет в физиономию этой скотине просьбу об
увольнении. Ќо через минуту он уже перестал говорить об уходе  и  принЯлсЯ
перебирать  все  гнусные  сплетни,  которые   ходили   среди   приказчиков
относительно  начальства.  Ђ  ”авье,  угодливо  смотрЯ   на   заведующего,
оправдывалсЯ и делал вид, будто всей душой сочувствует ему. ‚едь не мог же
он не отвечать Њуре, не правда ли? Љроме того, никак нельзЯ  было  ожидать
подобной вспышки из-за пустЯков. —то такое происходит  с  хозЯином?  Ћн  с
некоторого времени стал совершенно невыносим.
   - —то с ним происходит? ќто всем известно, - отвечал ѓютен. -  ђазве  Я
виноват, что гусынЯ из отдела готового платьЯ задурила  ему  голову.  ‚от,
милый мой, откуда все неприЯтности. Ћн знает, что Я жил с нею, и  это  ему
неприЯтно, а может быть, и она хочет выставить менЯ за дверь, потому что Я
ее стеснЯю... ЉлЯнусь, она менЯ еще попомнит, подвернись  только  она  мне
под руку!
   „ва днЯ спустЯ, когда ѓютен шел в портновскую мастерскую,  помещавшуюсЯ
под самой крышей, чтобы рекомендовать туда  знакомую  швею,  он  увидел  в
конце коридора „енизу и „елоша,  облокотившихсЯ  на  подоконник  открытого
окна; ѓютен вздрогнул от неожиданности. Њолодые люди были так погружены  в
дружескую беседу, что даже не обернулись в его сторону. ѓютен с удивлением
заметил,  что  „елош  плачет,  и  тут  у  него  внезапно  поЯвилась  мысль
подстроить так,  чтобы  их  застигли  врасплох.  Ћн  потихоньку  удалилсЯ.
‚стретив на лестнице ЃурдонклЯ и †ува, он  выдумал  целую  историю,  будто
один из огнетушителей сорвалсЯ с петель; по его расчету, Ѓурдонкль  и  †ув
непременно отправЯтсЯ проверить огнетушитель и натолкнутсЯ  на  „енизу  и.
„елоша. ’ак и случилось. Ѓурдонкль первый увидел их. Ћн замер на  месте  и
велел †уву бежать за Њуре. €нспектору поневоле пришлось повиноватьсЯ, хотЯ
он и был  крайне  раздосадован,  что  его  впутывают  в  такую  неприЯтную
историю.
   ќто был глухой уголок того обширного мира, который  представлЯло  собою
"„амское счастье". ‘юда проникали посредством сложной  системы  лестниц  и
переходов. Њастерские занимали чердачное помещение  -  рЯд  низких  комнат
мансардного типа, которые  освещались  широкими  окнами,  прорубленными  в
цинковой крыше; всЯ обстановка этих комнат состоЯла из  длинных  столов  и
больших  чугунных  печей;  здесь  рЯдами  сидели  белошвейки,  кружевницы,
вышивальщицы, портнихи, зиму и лето работавшие в  страшной  духоте,  среди
специфического запаха такого рода мастерских.  —тобы  добратьсЯ  до  конца
коридора, нужно было обогнуть  все  крыло  зданиЯ,  пройти  мимо  портных,
повернуть налево и поднЯтьсЯ еще на пЯть ступеней. ђедкие  покупательницы,
которых иной раз приказчик провожал сюда в свЯзи с  каким-нибудь  заказом,
задыхались,  изнемогаЯ  от  усталости,  и  чувствовали   себЯ   совершенно
разбитыми, - им казалось, что они  целый  час  кружат  на  одном  месте  и
находЯтсЯ за сто лье от улицы.
   “же не раз „ениза заставала здесь поджидавшего ее  „елоша.  ‚  качестве
помощницы заведующей ей часто приходилось  сноситьсЯ  с  мастерской,  где,
впрочем, изготовлЯлись только модели да  производились  мелкие  переделки;
она то и дело поднималась сюда, чтобы  отдать  какое-нибудь  распорЯжение.
„елош подкарауливал ее, изобретал всЯкие предлоги и  пробиралсЯ  вслед  за
нею, а потом делал вид, будто очень удивлен, что встретил ее здесь.
   ‚ конце концов  это  стало  смешить  ее:  их  встречи  были  похожи  на
условленные  свиданиЯ.  Љоридор  тЯнулсЯ  вдоль  резервуара  -   огромного
железного куба, вмещавшего до шестидесЯти тысЯч  литров  воды.  Џод  самой
крышей находилсЯ второй такой бак,  к  которому  вела  железнаЯ  лестница.
Ќесколько мгновений „елош беседовал, прислонившись плечом к резервуару,  в
небрежной позе, которую охотно принимало его большое тело, сутулившеесЯ от
усталости. ‚ода напевно журчала, и это  таинственное  журчание  отдавалось
музыкальными вибрациЯми  в  железных  стенках  куба.  ЌесмотрЯ  на  полную
тишину, „ениза беспокойно  оглЯнулась,  -  ей  показалось,  что  по  голым
стенам, выкрашенным в светло-желтый цвет, промелькнула какаЯ-то  тень.  Ќо
вскоре молодые люди увлеклись видом, открывавшимсЯ из окна, и,  облокотЯсь
на подоконник, забылись в веселой болтовне, вспоминаЯ места, где  протекло
их детство. Џод ними расстилалась огромнаЯ  стеклЯннаЯ  крыша  центральной
галереи, - настоЯщее стеклЯнное озеро,  ограниченное  отдаленными  крышами
словно скалистыми берегами. Ђ над головой у них было только небо, - нежнаЯ
лазурь с бегущими по ней облачками, котораЯ отражалась в  дремлющих  водах
стеклЯнной крыши.
   ‚ этот день „елош вспоминал ‚алонь.
   - Љогда мне было лет шесть, мать возила менЯ  в  повозке  на  городской
рынок. ‚ы знаете, ведь это долгих  тринадцать  километров,  -  приходилось
выезжать из Ѓрикбека в пЯть часов утра... Њеста у нас очень  красивые.  ‚ы
там бывали?
   - „а, да, - медленно отвечала „ениза,  взглЯд  которой  унессЯ  куда-то
вдаль. - џ там была как-то раз, но еще совсем маленькой... Џомню дороги, с
лужайками по  обеим  сторонам,  так  ведь?  €зредка  попадаютсЯ  свЯзанные
попарно овцы, которые  тащат  за  собой  веревку.  -  Ћна  умолкла,  потом
неопределенно улыбнулась и продолжала: - Ђ у нас дороги  тЯнутсЯ  напрЯмик
по многу лье и  обсажены  тенистыми  деревьЯми...  “  нас  есть  пастбища,
окруженные плетнЯми выше моего роста, и там пасутсЯ лошади и  коровы...  “
нас есть и речка;  вода  в  ней  холоднаЯ-прехолоднаЯ,  а  берега  заросли
кустами; Я это место хорошо знаю.
   - ‘овсем как у нас, совсем как у нас! - восклицал в восторге  „елош.  -
Љругом - одна только зелень; каждый огораживает свой участок боЯрышником и
вЯзами и чувствует, что он у себЯ дома. € все так зелено, так зелено,  что
парижане и представить себе этого не могут... Ѓоже мой, сколько Я играл на
той дороге, что идет в ложбине, слева, как спускаешьсЯ к мельнице...
   ѓолоса  их  дрожали,  а  рассеЯнный  взглЯд  скользил  по   сверкающему
стеклЯнному озеру, залитому солнцем. € из  этих  ослепительных  вод  перед
ними вставал мираж:  им  чудились  бесконечные  пастбища,  Љотантен,  весь
пропитанный  влажным  дыханием  океана  и   подернутый   светлой   дымкой,
затопившей  небосклон  нежно-серыми  акварельными   тонами.   ‚низу,   под
колоссальными  железными  стропилами,  в  зале  шелков   рокотала   толпа,
слышалось содрогание  пущенной  в  ход  машины;  весь  дом  сотрЯсалсЯ  от
суетливо  снующих  покупателей,  от  торопливой   работы   продавцов,   от
присутствиЯ тридцати тысЯч человек, толкавшихсЯ здесь; они же,  увлеченные
грезами, принимали этот глухой и отдаленный  рокот,  от  которого  дрожали
крыши, за морской ветер, пробегающий по травам и гнущий высокие деревьЯ.
   - Ђх, мадемуазель „ениза, - лепетал „елош, - отчего вы не  хотите  быть
поласковее?.. џ так люблю вас.
   ‘лезы набежали ему на глаза; „ениза хотела прервать его движением руки,
но он торопливо продолжал:
   - Ќет, позвольте мне еще раз высказатьсЯ... Ќам так  хорошо  жилось  бы
вместе! ‡емлЯки всегда найдут о чем поговорить.
   “ него перехватило дыхание, и это позволило „енизе кротко возразить:
   - ‚ы неблагоразумны, вы ведь обещали не говорить больше об этом...  ќто
невозможно! џ питаю к вам большую дружбу, вы славный молодой человек; но Я
хочу остатьсЯ свободной.
   - „а, да, знаю, - продолжал он дрогнувшим голосом, - вы менЯ не любите.
Ћ, вы можете сказать мне это, Я понимаю, Я сознаю, что во мне  нет  ничего
такого, за что  можно  бы  полюбить...  ‚  моей  жизни  была  тольк