
прилавком  несколько  хлебных  корок.  „остаточно  было  малейшей   жалобы
покупательницы, чтобы правление становилось неумолимым: никакие оправданиЯ
не принимались, служащий  был  всегда  виноват  и  подлежал  изъЯтию,  как
негодный  инструмент,  вредЯщий  механизму  торговли;  товарищи   опускали
головы, даже не пытаЯсь защищать его. ‚ атмосфере паники  каждый  трепетал
за себЯ. Њиньо, вышедший однажды  из  магазина  с  каким-то  свертком  под
сюртуком, что было против правил, чуть было не попалсЯ и уже  считал  себЯ
выброшенным на мостовую. ‹ьенар, славившийсЯ своей ленью,  не  вылетал  за
дверь только благодарЯ положению, которое занимал  в  торговле  его  отец,
хотЯ однажды после  полуднЯ  Ѓурдонкль  и  застал  его  спЯщим  за  кипами
английского бархата. Ќо в особенности беспокоились ‹оммы; они каждое  утро
ожидали увольнениЯ Ђльбера: в дирекции были очень недовольны тем,  как  он
ведет кассу; кроме того, к нему  приходили  женщины  и  отвлекали  его  от
работы; г-же Ћрели уже дважды приходилось упрашивать за него дирекцию.
   ‘реди этого разгрома „ениза чувствовала себЯ крайне тревожно и  жила  в
вечном ожидании катастрофы. Љак ни старалась она быть мужественной, как ни
вооружалась своей веселостью и умом, пытаЯсь не  поддаватьсЯ  свойственной
ей чувствительности, все же глаза ее туманились от слез, едва  только  она
затворЯла за собой дверь своей каморки; ею овладевало отчаЯние при  мысли,
что она останетсЯ на улице без всЯких сбережениЯ, с двумЯ детьми на руках.
‘ дЯдей она поссорилась, и ей больше некуда обратитьсЯ. ’еперь  она  снова
пережевала мучительные волнениЯ, испытанные в первую неделю службы. „енизе
казалось, что она - крохотное зернышко, попавшее под громадный  жернов,  и
девушка  совсем  пала  духом,  чувствуЯ  себЯ  ничтожной   частицей   этой
гигантской машины, котораЯ с невозмутимым безразличием может раздавить ее.
Ќечего было строить иллюзии:  если  решат  уволить  приказчицу  из  отдела
готового платьЯ, это будет она.  ‚о  времЯ  прогулки  в  ђамбуйе  девицам,
очевидно, удалось восстановить против нее г-жу Ћрели, потому  что  с  этих
пор заведующаЯ стала  проЯвлЯть  к  „енизе  особую  строгость,  в  которой
чувствовалось  глухое  недоброжелательство.  Љроме  того,  ей  не  прощали
поездки в †уенвиль, так как усматривали в этом бунт и желание  поддразнить
товарок, тем более что она ездила в  обществе  продавщицы  из  враждебного
отдела. Ќикогда еще „енизе не  приходилось  так  страдать  от  товарок,  и
теперь она уже отчаЯлась завоевать их симпатии.
   - Ќе обращайте на них вниманиЯ, - твердила  Џолина,  -  все  они  такие
кривлЯки, да и глупы, как гусыни.
   Ќо  именно  барские  замашки  товарок  больше  всего  смущали  девушку.
…жедневное общение с богатой клиентурой привело  к  тому,  что  почти  все
продавщицы   держались   крайне   жеманно,   постепенно   превращаЯсь    в
представительниц какого-то неопределенного класса, в нечто  среднее  между
работницами и буржуазными дамами; но за их  искусством  одеватьсЯ,  за  их
заученными словами и манерами частенько скрывалось полное невежество,  еле
прикрытое  кое-какими  сведениЯми,  почерпнутыми  в  бульварных   газетах,
театральными тирадами и пошлостЯми парижской улицы.
   - Ђ знаете, у ђастрепы-то есть ребенок, - объЯвила однажды утром Љлара,
входЯ в отдел.
   ’ак как это вызвало всеобщее удивление, она прибавила:
   - ‚чера вечером Я видела, как она прогуливалась с  мальчуганом...  Ћна,
должно быть, где-то прЯчет его.
   „ва днЯ спустЯ  Њаргарита,  вернувшись  после  обеда,  сообщила  другую
новость:
   - Ќу и  дела!  џ  видела  любовника  ђастрепы...  Џредставьте,  простой
рабочий. „а, паршивый рабочий, плюгавый,  белобрысый.  Ћн  поджидал  ее  у
подъезда.
   ‘ тех пор никто уже не сомневалсЯ, что у „енизы есть любовник-рабочий и
что она скрывает где-то  поблизости  своего  ребенка.  …е  Язвили  колкими
намеками. ‚ первый раз, когда „ениза понЯла, о  чем  идет  речь,  она  всЯ
побелела - так ошеломила ее  чудовищность  подобных  предположений.  ЉакаЯ
мерзость! Ћна залепетала, оправдываЯсь:
   - „а ведь это мои братьЯ!
   - •а-ха, братьЯ! - засмеЯлась Љлара.
   Џришлось вмешатьсЯ г-же Ћрели.
   - ‡амолчите, барышни, перемените-ка лучше эти Ярлычки...  ‚не  магазина
мадемуазель Ѓодю вольна вести себЯ, как ей вздумаетсЯ.  ‹ишь  бы  здесь-то
работала.
   ќти  несколько  слов,  так  сухо  сказанные  в  ее  защиту,  прозвучали
осуждением.  “  „енизы  захватило  дух,  словно  ее  обвинили   в   тЯжком
преступлении; тщетно пыталась она объЯснить, как обстоит дело. ‚ ответ  ей
только фыркали и пожимали плечами. € в ее сердце осталась  глубокаЯ  рана.
Љогда этот слух пополз по магазину, „елош был до того возмущен, что  готов
был поколотить девиц из отдела  готового  платьЯ;  его  удерживала  только
боЯзнь скомпрометировать „енизу. Џосле вечера в †уенвиле любовь его  стала
покорной, превратилась чуть ли не в благоговейную преданность, - он глЯдел
на девушку глазами ласкового пса. Ќикто не должен был знать об их  дружбе,
иначе их поднЯли бы на смех; однако это не мешало ему мечтать о  том,  как
он даст волю своему негодованию и расправитсЯ с обидчиком, в  случае  если
„енизу заденут при нем.
   „ениза в конце концов перестала  возражать.  ЉакаЯ  низость,  никто  не
желает ей верить! Љогда кто-нибудь из товарок отпускал  новый  намек,  она
лишь обращала на обидчицу пристальный, грустный и спокойный взглЯд. Љ тому
же ее гораздо больше донимали другие  огорчениЯ,  а  именно:  материальные
заботы. †ан продолжал вести  себЯ  неразумно  и  изводил  ее  просьбами  о
деньгах. Ќе проходило недели, чтобы она не  получала  от  него  письма  на
четырех страницах с целой историей. Љогда швейцар вручал  ей  эти  письма,
написанные крупным, порывистым почерком,  она  торопилась  спрЯтать  их  в
карман, потому что  приказчицы  делали  вид,  что  помирают  со  смеху,  и
напевали непристойные песенки.  Ћна  придумывала  какой-нибудь  предлог  и
уходила в другой конец магазина, чтобы там прочесть письмо, и ей  начинали
мерещитьсЯ всЯкие ужасы: ей казалось, что бедный †ан на краю  гибели.  Ћна
верила всЯкой его лжи, верила  небылицам  о  его  необыкновенных  любовных
приключениЯх,   а   собственнаЯ   неосведомленность   в   подобных   делах
способствовала тому, что она преувеличивала опасности, подстерегающие  его
на этом пути. ’о ему нужны были сорок су, чтобы  ускользнуть  от  ревности
какой-то женщины, то пЯть-шесть франков должны были  спасти  честь  бедной
девушки, которую иначе убьет отец. †алованьЯ и процентов ей уже не хватало
на это, и она решила подыскать себе какую-нибудь небольшую  работу  помимо
службы. „ениза сказала об этом ђобино, который с симпатией относилсЯ к ней
со времени их первой встречи у ‚енсара, и  он  достал  ей  работу  -  шить
галстуки бабочкой, по пЯть су за дюжину. Ќочью,  с  десЯти  до  часу,  она
успевала сшить шесть дюжин и таким образом зарабатывала  тридцать  су,  из
которых четыре су уходило на свечку. ќти двадцать шесть су  шли  на  †ана;
„ениза работала так ежедневно, не высыпалась и все же не роптала; она даже
считала себЯ вполне счастливой; однако в один прекрасный  день  ее  бюджет
подкосила новаЯ катастрофа. Љогда она в конце месЯца Явилась  к  владелице
галстучной мастерской, дверь оказалась  запертой:  разорение,  банкротство
этой женщины  унесло  восемнадцать  франков  тридцать  сантимов  „енизы  -
значительную сумму, на  которую  девушка  твердо  рассчитывала  уже  целую
неделю. ‚се  неприЯтности,  которые  доставались  на  ее  долю  в  отделе,
померкли перед лицом столь грандиозного бедствиЯ.
   - ‚ы что-то очень печальны, - сказала ей  Џолина,  встретив  девушку  в
галерее  мебельного  отдела,  -  скажите,  может  быть,  вы  в  чем-нибудь
нуждаетесь?
   Ќо „ениза уже была должна подруге  двенадцать  франков.  Ћна  ответила,
силЯсь улыбнутьсЯ:
   - Ќет, благодарю... просто Я не выспалась, вот и все...
   ќто  было  двадцатого  июлЯ,   в   самый   разгар   паники,   вызванной
увольнениЯми. €з четырехсот служащих Ѓурдонкль  рассчитал  уже  пЯтьдесЯт;
говорили, будто предстоЯт новые увольнениЯ. Њежду тем „ениза  мало  думала
об этой угрозе; она была всецело поглощена  очередным  приключением  †ана,
которое  было  ужаснее  всех  предыдущих.  Ќа  сей  раз  ему   требовалось
пЯтнадцать франков; только имеЯ их, он мог спастись  от  мести  обманутого
мужа. ‚чера она получила первое письмо, излагавшее всю драму;  затем  одно
за другим пришли еще два,  а  когда  ее  встретила  Џолина,  она  как  раз
дочитывала последнее, в котором †ан объЯвлЯл, что ему не миновать  смерти,
если у него не будет к вечеру пЯтнадцати франков. Ћна  мучилась,  стараЯсь
что-нибудь придумать. ‚зЯть из денег Џеле было невозможно: она  внесла  их
еще два днЯ тому назад. ‚се напасти обрушились сразу: она  надеЯлась  было
вернуть свои восемнадцать франков тридцать су при посредстве ђобино - быть
может,  ему  удалось  бы  разыскать  торговку   галстуками;   но   ђобино,
находившийсЯ в двухнедельном отпуске, еще не вернулсЯ, хотЯ его и  ожидали
накануне.
   Ђ Џолина продолжала по-дружески расспрашивать ее.  Љогда  им  удавалось
повстречатьсЯ в  каком-нибудь  пустынном  отделе,  они  болтали  несколько
минут, зорко оглЯдываЯсь по сторонам. ‚друг Џолина подала знак к  бегству:
она заметила белый галстук инспектора, выходившего из отдела шалей.
   - Ќет, ничего, это дЯдюшка †ув, - прошептала она,  успокоившись.  -  Ќе
знаю, что этот старик находит смешного, когда видит нас вдвоем... Ќа вашем
месте Я бы его  побаивалась;  он  что-то  чересчур  любезен  с  вами.  ќто
настоЯщий пес,  притом  злющий.  Ћн  все  еще  воображает,  что  командует
солдатами.
   ‚се приказчики ненавидели дЯдюшку  †ува  за  строгость.  ЃольшаЯ  часть
увольнений   совершалась   на   основании   его   доносов.   ќтот   старый
пропойца-капитан с большим красным носом смЯгчалсЯ  лишь  в  отделах,  где
работали женщины.
   - —то мне его боЯтьсЯ? - спросила „ениза.
   -  Ћн,  пожалуй,  потребует  от  вас   благодарности...   -   отвечала,
рассмеЯвшись, Џолина. - Ќа него зарЯтсЯ многие из наших девиц.
   †ув удалилсЯ, притворЯЯсь, будто не заметил их, и они услышали, как  он
обрушилсЯ на продавца из кружевного отдела, всЯ вина которого  заключалась
в том, что он смотрел на улицу: там упала лошадь.
   - Љстати, - сказала Џолина,  -  вы,  кажетсЯ,  вчера  искали  господина
ђобино? Ћн возвратилсЯ.
   „ениза почувствовала себЯ спасенной.
   - ‘пасибо,  в  таком  случае  Я  обойду  магазин  и  проскользну  через
шелковый... ЊенЯ ведь послали наверх, в мастерскую, за клином.
   Ћни расстались. „ениза с озабоченным лицом,  делаЯ  вид,  что  выЯснЯет
какую-то ошибку, перебегала от одной кассы к другой,  потом  добралась  до
лестницы и  спустилась  в  зал.  Ѓыло  без  четверти  десЯть,  только  что
прозвонили первой смене к завтраку. ЏалЯщее  солнце  нагревало  стеклЯнную
крышу, и,  несмотрЯ  на  серые  холщовые  шторы,  неподвижный  воздух  был
донельзЯ накален. Ћт пола, который служители  поливали  тонкими  струйками
воды,  временами  поднималось  свежее  дуновение.  ‡десь,  среди  простора
опустевших прилавков, похожих на часовни, где по окончании последней мессы
дремлют сумерки, царил покой, все было погружено в летнюю дрему.  Џродавцы
небрежно стоЯли по местам, редкие покупательницы проходили по  галереЯм  и
пересекали зал вЯлой походкой, изнемогаЯ от жары.
   Љогда „ениза спускалась, ”авье  отмеривал  легкую  шелковую  материю  в
розовый горошек на платье длЯ г-жи Ѓутарель, накануне приехавшей с юга.  ‘
начала этого месЯца покупательниц поставлЯла провинциЯ: это были безвкусно
одетые женщины в желтых шалЯх и зеленых юбках -  настоЯщаЯ  провинциальнаЯ
выставка. ђавнодушные продавцы даже  смеЯтьсЯ  перестали.  ”авье  проводил
г-жу Ѓутарель в отдел прикладов и, вернувшись, сказал ѓютену:
   - ‚чера были все больше из Ћверни, а сегоднЯ один Џрованс... “ менЯ  от
них голова трещит.
   Ќо тут ѓютен  бросилсЯ  к  прилавку:  подошла  его  очередь.  Ћн  узнал
"красавицу" - очаровательную блондинку, которую  так  прозвали  в  отделе,
потому что ничего не знали  о  ней,  даже  имени.  ‚се  улыбались  ей;  не
проходило и недели, чтобы она не зашла в "„амское счастье", притом  всегда
одна. Ќа этот же раз с нею был мальчик лет четырех-пЯти.
   - ’ак она замужем? - удивилсЯ ”авье, когда  ѓютен  вернулсЯ  из  кассы,
после того как  отнес  туда  чек  на  отпущенные  тридцать  метров  атласа
"дюшес".
   - ‚озможно, - отвечал тот, - хотЯ малыш еще ничего не доказывает.  Ѓыть
может, это сын ее подруги... Ћдно  могу  сказать,  -  сегоднЯ  она  чем-то
расстроена. Ћна так печальна, и глаза у нее заплаканные.
   Ќаступило молчание. Џриказчики рассеЯнно  смотрели  в  глубь  магазина.
Ќемного погодЯ ”авье медленно произнес:
   - …сли она замужем, видно, муж дал ей взбучку.
   - Њожет быть, - согласилсЯ ѓютен, - не то, так любовник  бросил.  -  €,
помолчав, добавил: - Ђ мне, впрочем, плевать.
   ‚ это времЯ „ениза проходила через отдел шелков; она  замедлила  шаг  и
глЯдела по сторонам, ища  ђобино.  Ќе  видЯ  его,  она  прошла  в  галерею
бельевых товаров, вернулась назад  и  снова  прошла  через  отдел  шелков.
Џродавцы понЯли ее хитрость.
   - ЋпЯть эта разинЯ! - прошептал ѓютен.
   - Ћна ищет ђобино, - сказал ”авье. - Ћни что-то вдвоем  обделывают.  Ћ,
ничего забавного тут быть не может: ђобино длЯ таких вещей слишком глуп...
ѓоворЯт, он подыскал ей небольшую работу - шить галстуки.  Ќашли  занЯтие,
нечего сказать!
   ѓютен решил зло подшутить над девушкой. Љогда „ениза проходила мимо, он
остановил ее, спросив:
   - ‚ы не менЯ ли ищете?
   Ћна густо покраснела. Џосле вечера в †уенвиле она не решалась заглЯнуть
в собственное  сердце,  где  боролись  неЯсные  чувства.  Ћна  то  и  дело
представлЯла его себе с той рыжеволосой девушкой, и если  по-прежнему  еще
трепетала перед ним, то, вероЯтно, только под влиЯнием какой-то неприЯзни.
‹юбила ли она его? ‹юбит ли еще? …й не хотелось  касатьсЯ  этих  вопросов,
они были ей тЯгостны.
   - Ќет, сударь, - ответила в замешательстве.
   ’ут ѓютен решил смутить ее еще больше.
   - Њожет быть, вам его подать на подносе? - сказал он. - Ћтлично! ”авье,
подайте мадемуазель господина ђобино.
   Ћна пристально  посмотрела  на  шутника,  посмотрела  тем  печальным  и
спокойным взглЯдом, каким встречала Язвительные  намеки  товарок.  Ђх,  он
такой же злой, он мучит ее, как и другие! € внутри у нее словно оборвалось
что-то, порвалась какаЯ-то последнЯЯ  нить.  Ќа  лице  девушки  выразилось
такое  страдание,  что  ”авье,  малочувствительный  по  натуре,   все-таки
поспешил к ней на помощь.
   - ѓосподин ђобино в сортировочной, - сказал он. - ‚ероЯтно, вернетсЯ  к
завтраку: …сли вам нужно с ним поговорить, вы застанете  его  здесь  после
двенадцати.
   „ениза поблагодарила и  возвратилась  в  свой  отдел;  там  ее  ожидала
разгневаннаЯ  г-жа  Ћрели:  она  отсутствовала  целых  полчаса!  ѓде   она
пропадала? “ж конечно, не в мастерской! „евушка опустила голову,  думаЯ  о
том,  с  каким  ожесточением  преследуют  ее  несчастьЯ.  …сли  ђобино  не
вернетсЯ, все пропало. € она решила, несмотрЯ ни на  что,  спуститьсЯ  еще
раз.
   ‚озвращение ђобино  произвело  в  отделе  шелков  настоЯщую  революцию.
Џродавцы надеЯлись, что он больше не вернетсЯ, что ему наконец осточертели
вечные  неприЯтности;  действительно,  одно  времЯ  он  уже  почти  совсем
собралсЯ купить  предприЯтие  ‚енсара,  тем  более  что  последний  упорно
навЯзывал ему эту сделку. ѓлухаЯ работа ѓютена, мина, которую он несколько
месЯцев  подводил  под  своего  соперника,  должна  была  в  конце  концов
взорватьсЯ. ‚о времЯ отпуска ђобино,  когда  ѓютену  в  качестве  старшего
продавца пришлось замещать его, он постаралсЯ навредить  ђобино  в  глазах
начальства и  проЯвлЯл  особое  усердие,  чтобы  захватить  его  место,  -
обнаруживал  и  всЯчески  раздувал  разные  мелкие  недочеты,  представлЯл
проекты улучшений, изобретал новые рисунки. ‚прочем, у  каждого  служащего
отдела, начинаЯ с новичка, мечтавшего стать продавцом, и  кончаЯ  старшим,
стремившимсЯ к положению пайщика,  было  лишь  одно  настойчивое  желание:
поднЯтьсЯ на ступеньку  выше,  свалив  товарища,  который  стоит  на  этой
ступеньке, а если он окажет сопротивление, - проглотить  его;  эта  борьба
аппетитов, это уничтожение одних  другими  было  условием  хорошей  работы
машины, оно подстегивало торговлю и создавало тот успех, которому  дивилсЯ
весь Џариж. ‡а ѓютеном стоЯл  ”авье,  за  ”авье  -  другие,  целый  строй.
‘лышалось громкое чавканье челюстей. ђобино был уже приговорен,  и  каждый
мысленно уносил одну из  его  косточек.  Џоэтому,  когда  он  возвратилсЯ,
поднЯлсЯ всеобщий ропот. „альше  так  продолжатьсЯ  не  могло:  настроение
приказчиков показалось заведующему настолько  угрожающим,  что  он  послал
ђобино в сортировочную, чтобы дать дирекции времЯ обдумать вопрос.
   - Њы все уйдем, если его оставЯт, - объЯвил ѓютен.
   ђаспрЯ надоела Ѓутмону; его веселому нраву был противен этот  раздор  в
отделе. Ћн огорчалсЯ, видЯ вокруг нахмуренные лица. Ќо ему  хотелось  быть
справедливым.
   - Ћставьте его в покое, он ничего плохого вам не сделал.
   Џосыпались возражениЯ:
   - Љак? Ќичего плохого нам не сделал?.. ќто невыносимый субъект... вечно
всем недоволен... до того задирает нос, что готов затоптать вас ногами.
   Ћтдел был крайне озлоблен.  ђобино,  нервный,  как  женщина,  отличалсЯ
нестерпимо крутым нравом и обидчивостью. Ќа эту тему рассказывали  десЯтки
анекдотов: какого-то юношу он довел до болезни,  покупательницы  обижались
на его Язвительные замечаниЯ.
   - ‚ конце концов, господа, Я не могу сам решать такие вопросы, - сказал
Ѓутмон. - џ доложил дирекции и буду сейчас опЯть об этом говорить.
   Џрозвонили  к  завтраку  второй  смене;  звон  колокола  поднималсЯ  из
подвала, отдаленно и глухо отдаваЯсь в неподвижном воздухе магазина. ѓютен
и  ”авье  спустились  вниз.  €з  всех,  отделов  поодиночке,   врассыпную,
сходились продавцы, напираЯ друг на друга внизу, у входа в тесный и  сырой
кухонный коридор, где всегда горели газовые рожки. ‹юди  теснились  здесь,
не разговариваЯ, не смеЯсь, среди возрастающего грохота посуды  и  резкого
запаха пищи. ‚ конце коридора перед окошечком они  останавливались.  ‡десь
находилсЯ повар. Џо бокам его стоЯли стопки тарелок; он погружал  вилки  и
ложки - свое оружие - в  медные  кастрюли  и  раздавал  порции.  Љогда  он
передвигалсЯ, за его животом, обтЯнутым белым фартуком, виднелась пылающаЯ
плита.
   - ‚от ведь никогда в этом паршивом доме не дадут жаркого!  -  проворчал
ѓютен, посмотрев на меню, написанное на  черной  доске  над  окошечком.  -
ѓлаза бы не глЯдели на их говЯдину и рыбу!
   ђыбу действительно все презирали, и сковорода с нею не пустела.  Ћднако
”авье взЯл ската. ѓютен наклонилсЯ за его спиной.
   - ђагу!
   Џовар привычным движением подцепил  кусок  мЯса  и  полил  его  соусом.
ѓютен, задыхаЯсь от горЯчего дуновениЯ, повеЯвшего из  окошка,  взЯл  свою
порцию, и тотчас же, словно причитание,  зазвучало:  "ђагу,  рагу,  рагу".
Џовар безостановочно подхватывал  куски  мЯса  и  поливал  их  соусом;  он
работал быстро и ритмично, как хорошо выверенные часы.
   - ‘кат совершенно холодный,  -  объЯвил  ”авье:  рука  его  не  ощущала
никакого тепла от тарелки.
   ’еперь все двигались  в  одном  направлении,  держа  в  вытЯнутой  руке
тарелку и следЯ за тем, как бы не столкнутьсЯ с кем-нибудь. ‚ десЯти шагах
оттуда находилсЯ буфет: опЯть окошечко, с прилавком из блестЯщей жести, на
котором были расставлены порции вина - бутылочки без пробок, еще мокрые от
полосканиЯ. Љаждый протЯгивал свободную руку, брал на  ходу  бутылочку  и,
еще более стесненный в  движениЯх,  сосредоточенно  направлЯлсЯ  к  столу,
стараЯсь не расплескать вино.
   ѓютен глухо ворчал:
   - ‚от еще, гулЯй тут с посудой в руках!
   ‘тол, где были места ѓютена и ”авье,  находилсЯ  в  конце  коридора,  в
самой последней столовой. ќти столовые, все одинаковые, размером в  четыре
метра  на  пЯть,  были  переделаны  из  погребов,  заново  оштукатурены  и
выкрашены; однако сквозь краску проступала сырость, и  желтые  стены  были
испещрены зеленоватыми пЯтнами; из узких  окошечек,  выходивших  на  улицу
вровень с тротуаром, проникал  белесый  свет,  беспрестанно  заслонЯвшийсЯ
расплывчатыми тенЯми прохожих.  ‚  июле,  как  и  в  декабре,  здесь  было
одинаково душно от горЯчих испарений, пропитанных тошнотворными  запахами,
которые доносились из кухни.
   ѓютен пришел первым. Ќа столе, вделанном в стену и  покрытом  клеенкой,
были расставлены стаканы, разложены ножи и вилки по  количеству  мест;  на
обоих концах стола возвышались стопки запасных тарелок, посредине же лежал
большой хлеб с воткнутым в него ножом. ѓютен поставил тарелку и бутылочку;
взЯв свою салфетку из шкафа, который ЯвлЯлсЯ единственным украшением стен,
он со вздохом сел на место.
   - Ђ Я здорово проголодалсЯ! - сказал он.
   - ‚сегда так бывает, - ответил ”авье, усаживаЯсь слева от него. - ‚ечно
ничего нет, когда подыхаешь с голоду.
   ‘тол, накрытый на двадцать  два  прибора,  быстро  заполнЯлсЯ.  ‘начала
слышалсЯ неистовый стук вилок и  чавканье  здоровенных  молодцов,  желудки
которых отощали от ежедневной тринадцатичасовой изнурительной работы.  …ще
недавно продавцам полагалсЯ на еду целый  час,  и  они  имели  возможность
выпить кофе вне магазина; поэтому они торопились покончить с  завтраком  в
двадцать  минут,  чтобы  поскорее  вырватьсЯ  на  улицу.  Ќо  это  слишком
развлекало их, они возвращались рассеЯнные и уже  не  думали  о  торговле.
’огда дирекциЯ решила их больше не выпускать: пусть платЯт лишних  три  су
за чашку кофе, если  он  так  уж  им  необходим.  ‡ато  теперь  приказчики
затЯгивали еду и не стремились вернутьсЯ  к  себе  в  отдел  до  окончаниЯ
обеденного перерыва. Њногие из них, глотаЯ большие куски,  читали  газету,
сложив ее и прислонив к бутылке. „ругие, удовлетворив первый голод,  шумно
разговаривали, все снова и снова возвращаЯсь к извечным темам  о  скверной
пище, о том, кто сколько заработал, как они провели прошлое воскресенье  и
как намереваютсЯ провести будущее.
   - Ќу, а как у вас обстоит дело с ђобино? - спросил кто-то ѓютена.
   Ѓорьба  приказчиков  из  шелкового  отдела  с  помощником   заведующего
занимала все остальные отделы.  ‚  кафе  "‘ен-ђок"  на  эту  тему  спорили
ежедневно до  полуночи.  ѓютен,  набросившийсЯ  на  кусок  говЯдины,  лишь
пробурчал в ответ:
   - —то ж, ђобино вернулсЯ. - ‡атем, внезапно разозлившись,  закричал:  -
—ерт побери! Њне подсунули ослЯтину, что  ли?..  ‚  конце  концов  это  же
омерзительно, честное слово!
   - Ќе жалуйтесь, - заметил ”авье. - џ имел глупость взЯть  ската,  а  он
тухлый.
   ‚се заговорили сразу, негодовали, острили.  ‚  конце  стола,  у  стены,
молчаливо обедал „елош. Ќа свое горе он был наделен редкостным аппетитом и
никогда не мог досыта наестьсЯ; он зарабатывал слишком мало, чтобы платить
за добавочные блюда, поэтому всегда отрезал себе огромные ломти хлеба и  с
наслаждение поглощал даже самые невкусные кушаньЯ.  ‚се  стали  потешатьсЯ
над ним, кричать:
   - ”авье, уступите вашего ската „елошу... это в его вкусе.
   - Ђ вы свою говЯдину, ѓютен. „елош очень просит, чтобы вы  ее  уступили
ему на десерт.
   Ѓедный малый не отвечал ни слова, а  только  пожимал  плечами.  Ќе  его
вина, что он подыхает с голоду. Ђ кроме того, остальные хоть  и  плюют  на
кушаньЯ, однако наедаютсЯ до отнЯла.
   Ќо тут раздалсЯ легкий свист, и все приумолкли. ќто был сигнал,  что  в
коридоре поЯвились Њуре и Ѓурдонкль. ‘ некоторого времени жалобы  служащих
настолько  участились,  что  дирекциЯ  решила  спуститьсЯ  вниз  и   лично
удостоверитьсЯ в качестве пищи. €з тридцати су в день на человека, которые
выдавались дирекцией содержателю столовой, последний должен был платить  и
за провизию, и за уголь, и за газ, и за прислугу;  когда  же  оказывалось,
что не все ладно, дирекциЯ  наивно  удивлЯлась.  …ще  утром  каждый  отдел
выбрал по делегату; Њиньо и ‹ьенар взЯлись говорить от имени товарищей.  €
теперь   среди   внезапно   наступившего   молчаниЯ   все   насторожились,
прислушиваЯсь к голосам, доносившимсЯ из соседней комнаты, в которую вошли
Њуре и Ѓурдонкль. Џоследний объЯвил, что мЯсо превосходно; Њиньо  в  ответ
на это спокойное утверждение повторЯл,  задыхаЯсь  от  гнева:  "Џопробуйте
прожевать его", а ‹ьенар, нападаЯ  на  ската,  кротко  настаивал:  "Ћн  же
вонЯет, сударь". ’огда Њуре стал в самых  сердечных  выражениЯх  изъЯвлЯть
полную готовность сделать все от него зависЯщее длЯ своих служащих, - ведь
он же их отец, он лучше сам будет сидеть на черством  хлебе,  лишь  бы  не
слышать, что их плохо кормЯт.
   - Ћбещаю вам выЯснить,  что  тут  можно  предпринЯть,  -  заЯвил  он  в
заключение, повысив голос, чтобы его было слышно с одного  конца  коридора
до другого.
   ђасследование было закончено, вилки снова застучали. ѓютен ворчал:
   - ‚от, вот. ЌадейсЯ, верь, кому охота!.. Ќа слова-то они  не  скупЯтсЯ.
‚ам нужны обещаниЯ - извольте! Ђ кормЯт старыми подметками  и  вышвыривают
вас за дверь, как собак!
   Џродавец, который уже раз обращалсЯ к нему с этом вопросом, повторил:
   - ’ак вы говорите, что ваш ђобино...
   Ќо грохот посуды заглушил его голос. Џриказчики  сами  менЯли  тарелки;
стопки справа и слева уменьшались.  €  когда  поваренок  принес  громадное
жестЯное блюдо, ѓютен воскликнул:
   - ђис с тертыми сухарЯми! ’олько этого недоставало!
   - ЏригодитсЯ! Њожно будет не тратить двух  су  на  клейстер,  -  сказал
”авье, накладываЯ себе рису.
   Ћдним рис нравилсЯ,  другие  считали,  что  он  напоминает  замазку,  а
любители газет были до того увлечены очередным  фельетоном,  что  даже  не
замечали, что едЯт. ‚се вытирали вспотевшие лбы: тесный погреб  наполнЯлсЯ
рыжеватым туманом, и тени прохожих по-прежнему пробегали  черными  пЯтнами
по заставленному посудой столу.
   - Џередайте „елошу хлеб! - крикнул какой-то острЯк.
   Љаждый отрезал  себе  кусок,  потом  всаживал  нож  в  корку  по  самую
рукоЯтку, и хлеб переходил от одного к другому.
   - Љому рис в обмен на десерт? - спросил ѓютен.
   ‡аключив торг с щупленьким юношей, он попыталсЯ променЯть и вино. Ќо на
вино охотника не оказалось, все находили его отвратительным.
   - џ же сказал вам: ђобино  вернулсЯ,  -  продолжал  он  среди  смеха  и
перекрестных разговоров. - Ќо вопрос о  нем  окончательно  еще  не  решен.
‚ообразите,  он  развращает  продавщиц!  „а,  достает  им  работу  -  шить
галстуки!
   - ’ише, - прошептал ”авье, - вон решаетсЯ его судьба.
   Ћн подмигнул, указываЯ на Ѓутмона, который  в  это  времЯ  проходил  по
коридору между Њуре и Ѓурдонклем; все трое  были  чем-то  очень  занЯты  и
оживленно  разговаривали  вполголоса.  ‘толоваЯ,  где  обедали  заведующие
отделами и их помощники, приходилась как раз напротив. “видев проходившего
Њуре,  Ѓутмон  оставил  еду,  встал  из-за  стола  и  заговорил  с  ним  о
неприЯтностЯх, возникших в отделе, о своем затруднительном положении. Њуре
и  Ѓурдонкль  слушали  его,  все  еще  не  решаЯсь  пожертвовать   ђобино,
первоклассным продавцом, который служил  еще  при  г-же  ќдуэн.  Ќо  когда
Ѓутмон рассказал историю с галстуками, Ѓурдонкль вышел из  себЯ.  „а  что,
малый  с  ума,  что  ли,  сошел?  Љак  он  смеет  посредничать,  доставать
дополнительную  работу  продавщицам?   ’орговый   дом   достаточно   щедро
оплачивает труд этих девиц, а если они станут работать длЯ себЯ по  ночам,
они,  конечно,  будут  хуже  работать  днем  в  магазине.  „а  они  просто
обкрадывают "„амское счастье", они рискуют  своим  здоровьем,  которое  не
принадлежит им! Ќочь существует длЯ того, чтобы спать! ‚се  должны  спать,
иначе их выкинут вон!
   - „ело-то принимает серьезный оборот! - заметил ѓютен.
   Љаждый  раз,  когда  трое  мужчин  медленно  проходили  мимо  столовой,
продавцы впивались в них взглЯдом, стараЯсь истолковать малейшие их жесты.
Ћни даже забыли о рисе, хотЯ один из кассиров обнаружил в нем пуговицу  от
штанов.
   - џ расслышал слово "галстук", - сказал ”авье. - Ђ вы заметили,  как  у
ЃурдонклЯ сразу побелел нос?
   Њуре разделЯл негодование компаньона. Џродавщица, работающаЯ по  ночам,
наносит, по его мнению, оскорбление самим устоЯм "„амского  счастьЯ".  Љто
же эта дура, не умеющаЯ обеспечить себЯ  прибылью  от  продажи?  Ќо  когда
Ѓутмон назвал „енизу, Њуре смЯгчилсЯ, нашел ей оправдание. Ђх вот как, эта
малютка? Ќу, она еще недостаточно наловчилась, да к тому же, как  уверЯют,
на ее шее родные, которым ей приходитсЯ помогать. Ѓурдонкль  перебил  его,
заЯвив, что ее нужно немедленно уволить. Ћн всегда утверждал, что из такой
уродины ничего путного не выйдет.  Ѓурдонкль,  казалось,  вымещал  на  ней
какую-то обиду. Њуре в  замешательстве  сделал  вид,  что  все  это  очень
смешно.  Ѓоже  мой,  какой  строгий!  Ќеужели  нельзЯ  разочек   простить?
ЏровинившуюсЯ надо вызвать, сделать ей внушение. ‚  сущности,  виноват  во
всем один только ђобино; как старый приказчик, знающий  обычаи  фирмы,  он
должен был бы ей это отсоветовать.
   - Ќу вот, теперь хозЯин смеетсЯ, - удивилсЯ ”авье, когда  группа  снова
прошла мимо двери.
   - Ђ, черт возьми, если они заупрЯмЯтсЯ  и  опЯть  посадЯт  нам  на  шею
ђобино, уж и устроим же мы им потеху! - воскликнул ѓютен.
   Ѓурдонкль взглЯнул на Њуре,  и  у  него  вырвалсЯ  презрительный  жест,
словно он хотел сказать, что понЯл наконец  его  и  находит  это  нелепым.
Ѓутмон продолжал жаловатьсЯ: продавцы грозЯтсЯ  уйти,  а  среди  них  есть
превосходные работники. Ќо больше всего задел этих господ слух о том,  что
ђобино  в  самых  наилучших  отношениЯх  с  ѓожаном:  последний,  говорЯт,
подбивает  его  основать  собственное  предприЯтие  в  этом  же  квартале,
предлагает самый широкий кредит, лишь бы только причинить убытки "„амскому
счастью".  Ќаступило  молчание.  Ђга,  ђобино   замышлЯет   борьбу!   Њуре
насторожилсЯ, однако сделал вид, что ему все это безразлично, и отмахнулсЯ
от решениЯ. ’ам видно  будет,  еще  потолкуем.  €  он  принЯлсЯ  шутить  с
Ѓутмоном, отец которого приехал накануне из  Њонпелье,  где  у  него  была
лавочка, и чуть не задохсЯ от изумлениЯ и негодованиЯ, попав  в  громадный
зал, где царствует его сын. Ћни еще раз посмеЯлись над тем, как старик,  в
конце концов вновь обретЯ обычную  самоуверенность,  свойственную  южанам,
принЯлсЯ все бранить и утверждать,  что  магазины  новинок  кончат  полным
разорением.
   - Ђ вот и ђобино, - шепнул заведующий отделом. - џ нарочно отослал  его
в сортировочную, чтобы избежать нежелательных стычек...  €звините,  что  Я
так настаиваю,  но  положение  настолько  обострилось,  что  надо  принЯть
какое-то решение.
   ђобино поклонилсЯ им и направилсЯ к своему столу.
   Њуре ограничилсЯ кратким:
   - •орошо, посмотрим.
   Ћни ушли. ѓютен и ”авье все еще поджидали их поЯвлениЯ, но,  видЯ,  что
они не возвращаютсЯ, облегченно вздохнули.  “ж  не  собираетсЯ  ли  теперь
дирекциЯ ежедневно спускатьсЯ к обеду и пересчитывать куски  на  тарелках?
‚есело станет, нечего сказать, когда даже за едой  не  будешь  чувствовать
себЯ свободно. Ќо истинной причиной их неудовольствиЯ  было  то,  что  они
видели, как вошел ђобино и как добродушно был настроен хозЯин: это внушало
им беспокойство за исход начатой борьбы. Ћни понизили голоса  и  принЯлись
выискивать новые поводы длЯ возмущениЯ.
   - џ просто подыхаю,  -  продолжал  ѓютен  уже  громко.  -  €з-за  стола
выходишь еще более голодным, чем когда пришел.
   Ђ между тем он съел две порции вареньЯ, свою да еще ту, что  получил  в
обмен на рис. ‚друг он воскликнул:
   - Ќу-ка, разорюсь на добавочное... ‚иктор, еще порцию вареньЯ!
   Ћфициант подавал последние десерты. Џотом он принес  кофе,  и  желающие
тотчас же заплатили ему по три су. Ќекоторые приказчики поднЯлись и  стали
прохаживатьсЯ по коридору, чтобы выкурить папиросу в темном уголке. „ругие
продолжали вЯло сидеть за столами, загроможденными  грЯзной  посудой.  Ћни
скатывали шарики из  хлебного  мЯкиша  и  снова  пережевывали  все  те  же
истории, уже не замечаЯ ни запаха подгоревшего сала, ни нестерпимой  жары,
от которой краснели уши. ‘тены запотели, с  заплесневелого  свода  сползал
одурЯющий чад. „елош, до отвала  наевшийсЯ  хлеба,  прислонилсЯ  спиной  к
стене и молча переваривал пищу, поднЯв взглЯд к узкому окну.  Љаждый  день
после  завтрака  он  развлекалсЯ  таким   образом,   рассматриваЯ   быстро
мелькающие на тротуаре ноги  прохожих,  -  ноги,  отрезанные  по  лодыжку,
грубые  башмаки,  щегольские   ботинки,   легкие   женские   туфельки,   -
беспрерывный бег живых ног, без туловища и головы.  ‚  дождливые  дни  они
бывали очень грЯзные.
   - Љак, уже? - воскликнул ѓютен.
   ‚ конце коридора зазвонил колокол:  нужно  было  освободить  место  длЯ
третьей смены. џвились уборщики с ведрами теплой воды и большими  губками,
чтобы вымыть клеенки. ‘толовые медленно пустели, приказчики расходились по
отделам, лениво волоча ноги по ступенЯм лестницы. Ђ в  кухне  повар  снова
стал у окошечка, между кастрюлЯми с говЯдиной, скатами и соусом,  и  опЯть
вооружилсЯ вилками и ложками, приготовившись  снова  наполнЯть  тарелки  с
размеренностью хорошо выверенных часов.
   ѓютен и ”авье несколько задержались и увидели спускавшуюсЯ „енизу.
   - ѓосподин ђобино вернулсЯ, мадемуазель, -  с  насмешливой  вежливостью
сказал первый.
   - Ћн завтракает, - прибавил другой. - Ќо если вам очень к спеху, можете
войти.
   „ениза продолжала спускатьсЯ, не отвечаЯ и не поворачиваЯ  головы.  Ќо,
проходЯ мимо столовой, где обедали заведующие и их помощники, она не могла
не взглЯнуть  туда.  ђобино  действительно  был  там.  Ћднако  она  решила
переговорить с ним после полуднЯ и направилась прЯмо  к  своему  столу  на
другой конец коридора.
   †енщины обедали отдельно, в двух отведенных длЯ них залах. „ениза вошла
в первый. ќто  был  такой  же  погреб,  превращенный  в  столовую,  однако
обставленный с большим комфортом. Ћвальный стол, стоЯвший  посредине,  был
накрыт на пЯтнадцать человек, но приборы были  расставлены  просторнее,  а
вино было налито в графины; на столе стоЯло блюдо  скатов  и  блюдо  рагу.
Џродавщицам прислуживали  официанты  в  белых  передниках;  таким  образом
женщины избавлЯлись от неприЯтной необходимости лично получать  порции  из
окошечка. „ирекциЯ считала, что так приличнее.
   - —то же вы задержались? - спросила Џолина; она  уже  сидела  и  резала
себе хлеб.
   - „а Я провожала покупательницу, - ответила „ениза, краснеЯ.
   Ћна лгала. Љлара толкнула  локтем  товарку,  сидевшую  рЯдом.  —то  это
сегоднЯ с ђастрепой? Ћна сама не своЯ. Џолучила одно за  другим  несколько
писем от любовника; потом понеслась  как  угорелаЯ  по  магазину  в  стала
придумывать  себе  всЯкие  поручениЯ  в  мастерскую,  а  сама  туда  и  не
заглЯдывала. Ѓудьте уверены, тут что-то неладно. € Љлара, поедаЯ ската без
малейших  признаков  отвращениЯ,   с   беззаботностью   девушки,   некогда
питавшейсЯ прогорклым салом, принЯлась болтать о жуткой драме,  описаниЯми
которое были полны все газеты.
   - —итали? —еловек зарезал бритвой свою любовницу.
   - —то ж, - заметила молоденькаЯ бельевщица с кротким и нежным  личиком,
- ведь он ее застал с другим. ’ак поделом ей!
   Ќе Џолина возмутилась. Љак! Ќеужели перерезать женщине глотку только за
то, что она перестала тебЯ любить? Ќу нет! ‚от еще! €, не  договорив,  она
обратилась к официанту:
   - Џьер, Я, знаете, не могу есть это мЯсо...  ‘кажите,  чтобы  мне  дали
какое-нибудь добавочное блюдо, Яичницу, что ли... Я порыхлее, если можно.
   ‚ ожидании она вынула несколько шоколадных конфет - ее  карманы  всегда
были полны лакомств - и принЯлась грызть их с хлебом.
   - Љонечно, иметь дело с таким человеком не шутка, - продолжала Љлара. -
Ђ сколько эдаких ревнивых! Ќа днЯх какой-то рабочий бросил жену в колодец.
   Ћна не спускала глаз с „енизы и была уверена, что  угадала,  отчего  та
побледнела. ‚идно, эта недотрога боитсЯ, как бы  любовник  не  надавал  ей
оплеух, потому что она, верно, изменЯет ему. ‚от  будет  потеха,  если  он
заЯвитсЯ к ней прЯмо в магазин; вероЯтно, этого-то  она  и  опасаетсЯ.  Ќо
разговор  переменилсЯ:  одна  из  продавщиц  принЯлась  рассказывать,  как
удалЯть пЯтна с бархата. ‡атем поговорили о пьесе, идущей в  театре  ѓэте:
там участвуют такие очаровательные девчурки и танцуют вдобавок куда  лучше
взрослых. Џолина нахмурилась было при виде подгоревшей Яичницы,  но  потом
развеселилась: на вкус Яичница оказалась не такой уж плохой.
   - Џередайте мне вино, - попросила она „енизу. -  ‚ы  бы  тоже  заказали
себе Яичницу.
   - ‘ менЯ достаточно и говЯдины, - ответила девушка. Ћна избегала лишних
расходов и  ограничивалась  пищей,  которую  давали  в  магазине,  как  бы
противна она ни была.
   Љогда официант принес рис с тертыми сухарЯми,  приказчицы  возмутились.
Ќа прошлой неделе они оставили его нетронутым и надеЯлись, что  больше  уж
он не  поЯвитсЯ.  €стории,  которые  рассказывала  Љлара,  внушили  „енизе
беспокойство за †ана; она одна рассеЯнно поела риса, остальные смотрели на
нее с брезгливостью. Ќачалась настоЯщаЯ вакханалиЯ добавочных блюд. „евицы
объедались вареньем. Љ тому же питатьсЯ за свой счет считалось шиком.
   - ‚ы знаете, мужчины подали жалобу, и дирекциЯ обещала... - начала было
хрупкаЯ бельевщица.
   …е прервали смехом. ђазговор сосредоточилсЯ на дирекции. ‚се пили кофе,
исключаЯ „енизу: она уверЯла,  что  не  выносит  его.  Џили  не  торопЯсь;
бельевщицы в шерстЯных  платьЯх  напоминали  простоватых  мещаночек,  зато
продавщицы готового платьЯ, разрЯженные в шелк, с салфеткой  у  подбородка
во избежание пЯтен, казались настоЯщими дамами, которые  зашли  в  людскую
закусить вместе с горничными. —тобы хоть чуточку избавитьсЯ  от  спертого,
зловонного воздуха,  продавщицы  попробовали  было  открыть  окна,  но  их
пришлось тотчас  же  захлопнуть,  как  как  колеса  извозчиков,  казалось,
проезжали по самому столу.
   - ’ише! - шепнула Џолина. - ‘тарый дуралей идет!
   ќто был инспектор †ув. Ћн охотно поЯвлЯлсЯ возле девиц к  концу  обеда.
Џравда, ему было поручено наблюдение за женскими столовыми.  Ћн  поЯвлЯлсЯ
со смеющимисЯ глазками, обходил стол,  иногда  даже  вступал  в  разговор,
осведомлЯЯсь, хорошо ли барышни позавтракали. Ћн приставал ко всем  и  так
надоедал, что приказчицы старались поскорее уйти. Љолокол еще не звонил, а
Љлара уже исчезла, другие последовали за ней. ‚скоре в  столовой  остались
только „ениза и  Џолина.  ЏоследнЯЯ  допила  кофе  и  теперь  приканчивала
конфеты.
   - ‡наете что, пошлю-ка Я мальчика  за  апельсинами...  -  сказала  она,
вставаЯ. - ‚ы идете?
   - ‘ейчас, - ответила „ениза, грызЯ корку; она  решила  уйти  последней,
чтобы поговорить с ђобино по дороге наверх.
   Ћднако, когда она осталась наедине с †увом, ей стало  не  по  себе,  и,
досадуЯ на свою несообразительность, она поспешила выйти из-за  стола.  Ќо
†ув, увидев, что она направлЯетсЯ к двери, преградил ей путь.
   - Њадемуазель Ѓодю...
   Ћн улыбнулсЯ ей отеческой улыбкой. ѓустые седые усы придавали  ему  вид
почтенного воина. Ћн  выпЯчивал  грудь,  на  которой  красовалась  краснаЯ
ленточка.
   - —то такое, господин †ув? - спросила она, успокоившись.
   - џ еще утром заметил, как вы разговаривали  наверху,  за  коврами.  ‚ы
знаете, что это против правил и что если Я подам  рапорт...  ‚аша  подруга
Џолина, видно, вас очень любит?
   “сы его зашевелились, огромный крючковатый нос, говоривший о  низменных
инстинктах, побагровел.
   - Ќу? Џочему же вы так любите друг друга?
   „ениза, ничего не понимаЯ, снова смутилась. Ћн подошел совсем близко  и
шептал ей прЯмо в лицо.
   - Џравда, мы разговаривали, господин †ув, - залепетала она, -  но  ведь
невелик грех и поболтать немного... ‚ы очень добры ко  мне,  Я  очень  вам
благодарна.
   - Њне не следовало бы так вам потворствовать, - сказал он. -  ‚едь  мое
дело - блюсти справедливость... Ќо такаЯ миленькаЯ барышнЯ...
   € он подошел еще ближе. ’еперь она и вовсе  испугалась.  Ќа  памЯть  ей
пришли  слова  Џолины:  она  вспомнила  ходившие  по  магазину   толки   о
продавщицах, запуганных дЯдюшкой †увом и покупавших его благосклонность. ‚
магазине, впрочем, он  довольствовалсЯ  маленькими  вольностЯми:  легонько
похлопывал распухшими пальцами по щечкам приглЯнувшихсЯ ему девиц, брал их
руки и долго, как бы по забывчивости, держал в своих. ‚се выходило  вполне
по-отечески; сидевшему в нем зверю он  давал  волю  только  вне  магазина,
когда девицы приходили к нему на улицу Њуано отведать тартинок с маслом.
   - Ћставьте менЯ, - прошептала „ениза, отступаЯ.
   - Ќу, ну, не годитсЯ быть такой дикаркой с другом, который  всегда  вас
выгораживает...  ‘делайте  мне  удовольствие,  приходите  ко  мне  сегоднЯ
вечерком попить чайку с тартинками. Џриглашаю от чистого сердца.
   ’еперь она уже отбивалась:
   - Ќет, нет!
   ‘толоваЯ  была  пуста,  официант  не  показывалсЯ.  †ув,   настороженно
прислушиваЯсь, не послышатсЯ ли шаги, бросил быстрый  взглЯд  вокруг  и  в
крайнем возбуждении, забыв обычную выдержку и переходЯ  границы  отеческой
фамильЯрности, хотел было поцеловать ее в шею.
   - Ђх, злючка, ах, глупышка... можно ли быть такой глупенькой, с этакими
волосами! Џриходите же вечерком, подурачимсЯ...
   Џылающее лицо старика оказалось совсем рЯ