ревенский шум, да  иной  раз его  затылок
обжигал  горЯчий луч солнца, когда  он шел по тропинке, весь  устремленный в
небеса, глубоко чуждый зарождающейсЯ жизни, котораЯ кишела вокруг.
     Ѓольшой черный  пес, стороживший Ђрто, решил  вскарабкатьсЯ  наверх,  к
аббату. Ћн уселсЯ на задние лапы у самых  ног свЯщенника. Ќо тот по-прежнему
ничего не  замечал,  погруженный в  нежную сладость утра. Ќакануне он  начал
службу  в честь девы  Њарии и ту великую радость, что объЯла его, приписывал
предстательству  мадонны за  него  пред  своим  божеств венным  сыном. ‘коль
презренными казались ему  земные  блага! ‘ какой  радостью сознавал  он себЯ
беднЯком! ЏотерЯв в один и тот же  день отца и мать вследствие  драмы, всего
ужаса  конторой  он так  и не  постиг, ‘ерж Њуре, принЯв свЯщеннический сан,
предоставил  все  состоЯние старшему брату. …динственной свЯзью его с  миром
была сестра. Ћн взЯл ее  к  себе,  проникнувшись  чем-то вроде  религиозного
умилениЯ  к ней за ее  слабоумие. ЃеднаЯ  простушка была  ребЯчлива,  словно
малое  дитЯ,  и казалась  ему чистой, как те нищие духом,  которым евангелие
обещает царствие небесное. €,  однако, с  некоторых пор  „езире  начала  его
тревожить. Ћна становилась как-то уж слишком крепкой и сильной; от нее так и
веЯло здоровьем. ‚прочем, пока это было лишь  легкое беспокойство, не более.
Ђббат  Њуре по-прежнему  был весь погружен в тот внутренний мир, который  он
сам  себе создал,  отрешившись от  всего остального. Ћн замкнул свои чувства
длЯ  внешнего  мира  и, стараЯсь  освободитьсЯ  от  всех  потребностей тела,
целиком отдалсЯ жизни  духа,  охваченный восторгом созерцаниЯ.  ‚ природе он
видел лишь соблазн  и грЯзь. ‘лаву свою  он полагал в  том, чтобы попирать и
презирать природу, освобождатьсЯ от земной скверны. €стинно праведный должен
быть в глазах мира  сего безумцем.  € он смотрел на себЯ точно на изгнанника
на земле,  помышлЯЯ  лишь о  благах небесных, не в  силах  понЯть, как можно
класть  на  одну чашу  весов короткие часы преходЯщих  наслаждений, когда на
другой -- вечное блаженство. ђазум обманывает, чувства лгут! …го преуспеЯние
в добродетели было исключительно плодом послушаниЯ и смирениЯ. Ћн желал быть
последним среди людей, находитьсЯ в  подчинении у всех, дабы на  сердце его,
как на  бесплодный  песок, пала божьЯ роса. Ћн  считал, что живет в позоре и
заблуждении,  что  недостоин  отпущениЯ  грехов  и  вечного  спасениЯ.  Ѓыть
смиренным -- значит

     веровать и  любить. “мертвив  свою плоть, слепой и глухой ко  всему, он
уже не зависел более от себЯ самого. Ћн чувствовал себЯ просто вещью бога. €
тогда молитва  возносила его  из  самоуничижениЯ,  в  какое  он  погружалсЯ,
превыше владык и счастливцев, к сиЯнию блаженства без предела.
     ’аким-то  образом аббат Њуре обрел в Ђрто восторги монастырской  жизни,
которых  он в  былое времЯ  столь пламенно  жаждал  всЯкий  раз, когда читал
"Џодражание  •ристу".-- …му была еще неведома борьба с самим  собою. ‘ самого
первого  коленопреклонениЯ, будто пораженный  молнией благодати, без борьбы,
без содроганий, в  полном  забвении плоти, сподобилсЯ  он душевного мира. ’о
были  первые восторги слиЯниЯ с  богом, ведомые иным молодым свЯщенникам, та
блаженнаЯ пора,  когда все в человеке  умолкает и  желаниЯ его обращаютсЯ  в
безмерную  потребность  чистоты.  Ќи  в  одном  живом существе не  искал  он
утешениЯ. Љогда веришь, что нечто есть все, не знаешь колебаний. Ђ он верил,
что бог есть все, что его собственное смирение, послушание и целомудрие суть
все.  Ћн вспоминал,  как  ему  говорили  об  искушениЯх,  о  страшных  муках
соблазна, которым подвержены  даже самые  праведные. € улыбалсЯ.  Ѓог еще ни
разу не покидал его, и он шествовал под  защитой  своей веры,  служившей ему
панцирем,  предохранЯвшим от малейшего дуновениЯ зла. Ђббат Њуре припоминал:
ему было всего  восемь лет, а он уже изливалсЯ в  слезах от  любви,  прЯчась
где-нибудь  по углам;  кого он любил,  он  не  знал; он плакал  от  любви  к
кому-то,  очень  далекому. € с  тех  пор он  неизменно  пребывал  в каком-то
умилении.  Џозднее  он  захотел  стать  аббатом,  чтобы  удовлетворить  свою
потребность в сверхчеловеческой любви: только  она одна и мучила его. Ћн  не
представлЯл себе  призваниЯ,  требующего  от человека  более самоотверженной
любви.  Ћно  отвечало  устремлениЯм его  натуры,  его врожденным инстинктам,
мечтам мужающего подростка, первым мужским желаниЯм. € если ему суждено было
подвергнутьсЯ соблазну, он  ожидал  этого  часа с безмЯтежностью  неопытного
семинариста. Ћн чувствовал, что мужчина в нем убит;
     ему доставлЯло радость сознавать, что  он не такой, как все, что он  на
ином пути, на пути безбрачиЯ, и отмечен тонзурой, как овца ѓосподнЯ.
        V
     ‘олнце  все еще продолжало нагревать церковные двери.  ‡олотистые мушки
жужжали  вокруг большого цветка,  пробившегосЯ  меж  двух  ступеней паперти.
Ђббат Њуре  собиралсЯ уже  уйти -- у  него немного закружилась голова,-- как
вдруг большой черный пес с громким лаем бросилсЯ к кладбищенской ре

     <b>шетке,</b> по левую руку от церкви. ‚ это же времЯ послышалсЯ
     резкий голос:
     -- Ђга,  негодЯй!  ‚ школу  не  ЯвлЯешьсЯ, а на  кладбище  торчишь!.. Ќе
отнекивайсЯ! џ за тобой уже четверть часа <i>слежу</i>
     ‘вЯщенник  сделал несколько шагов. Ћн  узнал ‚енсана.  Њонах из  ордена
христианских  школ  крепко держал мальчишку <b>за</b> ухо, и тот словно  повис  над
тЯнувшимсЯ  вдоль  кладбища  оврагом,   по  дну  которого  бежал  Њаскль  --
прозрачный ручей, впадавший в двух лье от селениЯ в ‚ьорну.
     -- Ѓрат Ђрканжиа!  -- негромко молвил  аббат, призываЯ грозного монаха к
снисходительности.
     Ќо тот не выпускал уха мальчишки.
     -- Ђ, это вы,  господин кюре! -- проворчал он.-- Џредставьте себе, этот
негодЯй вечно околачиваетсЯ здесь, на кладбище! Љакие пакости он тут делает,
желал бы  Я  знать?..  Њне бы  следовало выпустить его,  пусть себе разобьет
голову там, внизу. ќто было бы ему поделом.
     ђебенок  не  проронил ни  звука;  он  уцепилсЯ за  кустарник  и  лукаво
зажмурил глаза.
     --  Ћсторожнее,  брат  Ђрканжиа,--  заметил   свЯщенник,--   он   может
соскользнуть в овраг.
     € он сам помог ‚енсану выкарабкатьсЯ.
     -- ‘кажи-ка, дружок, что ты там делал? Љладбище -- не место длЯ игр.
     Џлутишка раскрыл глаза и  испуганно шарахнулсЯ от монаха, ища  защиты у
аббата.
     -- ‘ейчас скажу,--пролепетал он, поднимаЯ  хитрую  мордашку.-- ‡десь, в
терновнике, под  этой  вот  скалой,--  гнездо малиновки. џ  его  дней десЯть
сторожу... Ђ нынче утром птенцы вывелись, Я и  пришел сюда, отслужив с  вами
обедню...
     -- Ђх так, гнездо  малиновки? -- завопил брат Ђрканжиа.-- Ќу погоди же,
погоди!
     Ћн отошел, поднЯл с какой-то могилы ком  земли, вернулсЯ и бросил его в
кусты.  Ќо  в гнездо не  попал. ‚торым,  более  метким  ударом он  опрокинул
хрупкую колыбельку пташек, и они свалились прЯмо в поток.
     -- Ќу, теперь  ты,  пожалуй,  перестанешь  слонЯтьсЯ по  кладбищу,  как
Язычник,--  продолжал он,  отрЯхиваЯ руки  от  земли...--  ‚от  ночью придут
мертвецы и потЯнут тебЯ за ноги, коли ты будешь шагать по их могилам.
     Џри  виде кувыркавшегосЯ  в  воздухе  гнезда  ‚енсан засмеЯлсЯ.  ‡атем,
оглЯнувшись на монаха, он пожал плечами, как человек, далекий от суеверий.
     --  Ћ, Я не боюсь! --  сказал он.--Њертвецы ходить не могут. € в  самом
деле, кладбище не казалось страшным. ќто было

     пустое, оголенное место; узкие  тропинки  почти совсем заросли  травой.
Њестами землЯ, казалось, горбилась и  пучилась. Ќа всем кладбище один только
новый  надгробный  камень  над  могилой  аббата   Љаффена   выделЯлсЯ  белым
прЯмоугольником  среди  обломанных  крестов,  сухого  кустарника  да  старых
разбитых плит, поросших мхом. ‚ Ђрто хоронили раза два в  год, не чаще. ќтот
пустырь мало походил на  обиталище смерти. ’эза каждый вечер  приходила сюда
за  травой  длЯ  кроликов  „езире и  набивала  полный  передник.  ѓигантский
кипарис, высившийсЯ  у  входа, один  бросал свою тень на пустынное кладбище.
Љипарис этот  был виден за три лье отовсюду,  и  все  в  округе называли его
"Џустынником".
     --   ’ут   полным-полно  Ящериц,--   продолжал  ‚енсан,  поглЯдываЯ  на
растрескавшиесЯ стены храма.-- Њожно было бы на славу позабавитьсЯ...
     Ћн разом отскочил,  заметив, что  монах  шагнул по  направлению к нему.
Ѓрат Ђрканжиа обратил внимание  свЯщенника на жалкое состоЯние кладбищенской
решетки. Ћна всЯ была изъедена  ржавчиной, с калитки соскочила петлЯ, затвор
сломалсЯ.
     -- Ќе худо бы все это исправить,-- заметил монах. Ђббат Њуре не отвечал
и  только улыбалсЯ. Ђ  затем  обратилсЯ  к  ‚енсану, который  уже  возилсЯ с
собакой:
     -- ‘кажи мне, малыш, не  знаешь ли ты, где нынче утром работает дЯдюшка
Ѓамбус?
     Њальчик окинул взором горизонт.
     -- „олжно быть, на своем поле  в Ћливет,--  ответил он,  указываЯ рукой
влево.-- Љоли хотите, ‚орио вас туда  сведет, господин кюре! Ћн-то уж знает,
где его хозЯин.
     ‚енсан захлопал в ладоши и крикнул:
     -- ќй! ‚орио! ќй!
     Ѓольшой  черный пес  с  минуту колебалсЯ, шевелЯ хвостом и будто силЯсь
прочесть в глазах  мальчишки, что от него требуетсЯ. Џотом залаЯл от радости
и  понессЯ  к  селу.  ‘вЯщенник  и монах, беседуЯ, следовали  за собакой.  Ђ
‚енсан, пройдЯ за ними  сотню  шагов, потихоньку отстал и снова направилсЯ к
церкви; поминутно  оглЯдываЯсь, он готов был  скрытьсЯ в кустарнике, если бы
кто-нибудь из них повернул голову. ‘ гибкостью ужа он  опЯть проскользнул на
кладбище, в этот рай, полный гнезд, Ящериц и цветов.
     ‚орио  бежал  вперед  по  пыльной  дороге; брат  Ђрканжиа между  тем  с
раздражением говорил свЯщеннику:
     -- Ћставьте,  господин кюре!  ‚от  уж  поистине чертово  семЯ эти жабьи
дети! ’от, кто перебьет им ребра, сотворит угодное богу дело. ‚се они растут
в  неверии, как и отцы  их росли. ЏЯтнадцать лет Я здесь, и ни одного из них
христианином не  сделал. Љак только ускользнут из  моих рук.-- поминай,  как
звали!

     <b>Ћни</b> душой и телом преданы своей земле, своим виноградникам <b>да</b> маслинам!
‚  церковь  никто  ни  ногой!  ’очно животные  --  <b>всЯ</b>  их жизнь в борьбе  с
каменистой почвой!.. „убиной бы их,  господин кюре, здоровенной дубиной!  <b>€,</b>
переведЯ дух, он прибавил с угрожающим жестом:
     -- ‚идите  ли, все они здесь, в Ђрто,  вроде как чертополох, что гложет
скалы! ‘  одного  корнЯ пошел  весь Яд  по  округе.  ’ак  и цеплЯютсЯ, так и
плодЯтсЯ, так и живут, наперекор  всему! •оть бы огонь с небес сошел, как на
ѓоморру, дабы поразить этих окаЯнных!
     -- Ќикогда не  следует  отчаиватьсЯ  в  спасении  грешников,-- возразил
аббат Њуре, шествовавший мелкими шажками, сохранЯЯ душевное спокойствие.
     --  Ќет,  эти-то  уж  добыча  дьЯвола!  --  с  еще большим ожесточением
продолжал монах.-- џ  и  сам был крестьЯнин,  как они. ЉопалсЯ  в  земле  до
восемнадцати  лет.  Ђ  потом,  в  монастыре, подметал  полы,  чистил  овощи,
исполнЯл самую черную работу. ‚едь не за тЯжкий труд упрекаю Я их. Ќапротив,
господь милостивее взирает на тех, чьЯ  долЯ низка... Ќо эти, в Ђрто,  ведут
себЯ,  как скоты, в  этом все  дело! Ћни подобны псам:  к  обедне  не ходЯт,
потешаютсЯ  над  заповедЯми   божьими  и   над   свЯтой  церковью  и  готовы
блудодействовать со своими полосками земли -- так они к ним привержены!
     ‚орио остановилсЯ и вновь  побежал, помахиваЯ хвостом, когда  убедилсЯ,
что люди следуют за ним,
     --  „ействительно,  в Ђрто  происходЯт плачевные  вещи,--  сказал аббат
Њуре.-- Њой предшественник, аббат Љаффен...
     -- †алкий человек! -- перебил его монах.-- Ћн  прибыл сюда из Ќормандии
после  какой-то  скверной  истории.  Ќу,  а  здесь он  старалсЯ жить в  свое
удовольствие и ни на что не обращал вниманиЯ.
     -- „а нет же, аббат  Љаффен, без сомнениЯ, делал все,  что мог, но надо
признать, что усилиЯ его  оказались почти бесплодными. „а  и мои  чаще всего
остаютсЯ всуе...
     Ѓрат Ђрканжиа пожал плечами. Ќа минуту он замолчал и шел,  раскачиваЯсь
своим большим  телом,  худым, угловатым и  топорным.  ‘олнце  припекало  его
дубленый затылок, оставлЯЯ в тени грубое и заостренное мужицкое лицо.
     --  Џослушайте, господин кюре,-- начал он  снова,-- не мне, ничтожному,
делать вам замечаниЯ. Ќо  Я почти вдвое  старше  вас и  хорошо знаю край,  а
посему считаю себЯ  вправе  сказать вам: кротостью да  лаской  вы ничего  не
добьетесь... ‡десь  надо  держатьсЯ катехизиса,  понимаете? Ѓог  не  прощает
нечестивых. Ћн их испепелЯет. Џомните это!
     Ђббат Њуре не поднимал головы и не раскрывал рта. Њонах продолжал:

     -- ђелигиЯ уходит  из деревень,-- слишком уж добренькой ее сделали.  …е
почитали, пока она была сурова и беспощадна... “ж не  знаю,  чему только вас
учат  в семинариЯх. Ќынешние свЯщенники  плачут, как дети, вместе  со своими
прихожанами. Ѓога точно подменили... ѓотов поклЯстьсЯ, господин кюре, что вы
и катехизиса наизусть не знаете!
     ‘вЯщенник, возмущенный этой  грубой  попыткой  воздействовать  на него,
поднЯл голову и довольно сухо произнес:
     -- Ќу что ж, рвение ваше похвально... Ќо вы, кажетсЯ, хотели мне что-то
сообщить. ‚ы ведь сегоднЯ утром приходили ко мне, не правда ли?
     Ѓрат Ђрканжиа грубо ответил:
     -- џ хотел вам сказать то,  что сейчас сказал... †ители Ђрто живут, как
свиньи.  ’олько  вчера Я узнал, что ђозали, старшаЯ дочь  Ѓамбуса,  брюхата.
‡дешние девки только и ждут этого, чтоб выйти замуж. ‡а пЯтнадцать лет Я  не
видывал  ни  одной, котораЯ не валЯлась  бы  во ржи до  того, как  идти  под
венец... „а еще смеютсЯ и утверждают, что таков-де местный обычай.
     -- „а, да,--пробормотал аббат Њуре,--сущий срам... џ именно затем и ищу
дЯдюшку  Ѓамбуса: хочу  поговорить  с ним  об  этом  деле.  ’еперь  было  бы
желательно  поспешить со свадьбой... Ћтец ребенка, кажетсЯ, ”ортюне, старший
сын Ѓрише. Џо несчастью, Ѓрише бедны.
     -- “ж  эта ђозали! -- продолжал монах.--…й  сейчас восемнадцать. Ђ  они
все  еще на школьной скамье  развращаютсЯ. € четырех  лет не прошло, как она
ходила в школу. “же тогда была порочна... Ђ теперь у менЯ учитсЯ ее сестрица
Љатрина, девчонка одиннадцати  лет. Ћна  обещает  быть  еще  бесстыднее, чем
старшаЯ. …е застаешь  во  всех  углах с негодником  ‚енсаном... „а, хоть  до
крови дери им уши,-- в девчонках с  малых лет проЯвлЯетсЯ женщина. ‚ юбках у
них погибель живет. Љинуть бы этих тварей, эту  нечисть Ядовитую в  помойную
Яму! ’о-то было бы знатно, кабы всех девчонок душили, едва они родЯтсЯ!..
     Џолный отвращениЯ  и  ненависти к женщинам,  он  ругалсЯ, как извозчик.
Ђббат  Њуре слушал его с  невозмутимым видом  и под  конец  улыбнулсЯ Ярости
монаха. Ћн подозвал ‚орио, который отбежал было в сторону от дороги.
     -- „а вот, смотрите! --  закричал  брат Ђрканжиа,  указываЯ пальцем  на
кучку  детей,  игравших  на дне оврага.-- ‚от  мои шалопаи! ‚  школу они  не
ходЯт, говорЯт, что помогают родителЯм  в виноградниках!.. Ѓудьте уверены, и
эта бесстыдница Љатрина здесь. …й нравитсЯ скатыватьсЯ вниз. Ћна, верно,  уж
задрала свои  юбки выше  головы.  —то Я  вам говорил!..  „о вечера, господин
кюре... Џостойте, негодЯи! Џогодите!
     € он пустилсЯ бежать, его грЯзные брыжжи съехали набок,

     широкаЯ засаленнаЯ  рЯса  то и  дело цеплЯлась за репейник. Ђббат  Њуре
видел,  как  он  набросилсЯ  на  ребЯт,  а те пустились  наутек, будто  стаЯ
испуганных  воробьев. Ћднако  монаху  удалось  поймать  Љатрину  и какого-то
мальчишку; крепко ухватив  детей  волосатыми толстыми  пальцами  за уши,  он
потащил их в село, осыпаЯ ругательствами.
     ‘вЯщенник  продолжал  свой  путь.  Ѓрат  Ђрканжиа  приводил <b>его</b> порой в
немалое смущение. ѓрубость и жестокость его представлЯлись аббату свойствами
подлинно  божьего  человека,  лишенного  земных  привЯзанностей,  беззаветно
предавшегосЯ воле божьей.  Ћн был одновременно смирен  и  жесток и с пеной у
рта  бушевал,  воюЯ с  грехом.  Љюре  приходил  в  отчаЯние,  что  не  может
окончательно   отделатьсЯ  от  гнета  плоти,  стать  уродливым  и  нечистым,
источающим гной, как свЯтые праведники. …сли же иной раз  монах возмущал его
каким-нибудь  слишком резким  словом  или  чрезмерной грубостью, он  начинал
тотчас же  казнить себЯ за  излишнюю щепетильность и  гордыню,  усматриваЯ в
этом  чуть ли не преступление. ђазве не должен был он беспощадно умертвить в
себе мирские слабости?  ’ак  и  на этот  раз  он только  грустно  улыбнулсЯ,
размышлЯЯ о  том,  что  чуть  было не  разгневалсЯ на  урок, преподанный ему
монахом. "ќто гордынЯ,-- думал он,-- а гордынЯ ведет нас к гибели, заставлЯЯ
презирать малых сих". € все же аббат невольно почувствовал облегчение, когда
осталсЯ один и пошел дальше тихим шагом, углубившись в чтение требника  и не
слыша больше резкого голоса, смущавшего нежные и чистые мечты его.
        VI
     „орога вилась среди обломков скал, у которых крестьЯнам удалось здесь и
там отвоевать  четыре-пЯть метров меловой почвы и засадить ее маслинами. Џод
ногами свЯщенника пыль  в колеЯх хрустела, как снег. Џорою  ему в  лицо дула
струЯ  особенно  теплого  воздуха,  и  тогда он  поднимал глаза от  книги  и
озиралсЯ. Ќо взор его при этом блуждал: он не  видел ни пылавшего горизонта,
ни извилистых очертаний сухой, опаленной солнцем и словно сжигаемой страстью
местности, походившей на пылкую, но бесплодную женщину.  ‘вЯщенник  надвинул
шлЯпу на лоб, чтобы избежать горЯчих прикосновений ветра;
     <b>он</b> старалсЯ  спокойно  продолжать  чтение;  рЯса  позади него  подымала
облако пыли, катившеесЯ вдоль дороги.
     -- ‡дравствуйте,  господин  кюре,--  приветствовал его проходивший мимо
крестьЯнин.
     ‘тук заступов, слышавшийсЯ  с ближних участков, вновь вывел аббата Њуре
из сосредоточенного настроениЯ. Ћн по-

     вернул  голову и заметил среди виноградников несколько высоких жилистых
стариков; они ему поклонились. †ители Ђрто среди бела днЯ прелюбодействовали
с землею, как выражалсЯ  брат Ђрканжиа. €з-за кустарника  поЯвлЯлись  потные
лица;
     медленно распрЯмлЯлись,  переводЯ  дыхание,  люди  --  всЯ  эта горЯчаЯ
оплодотворЯющаЯ сила, мимо которой он проходил спокойной поступью, ничего не
замечаЯ в своей невинности.  Џлоть его нисколько не смущалась картиной этого
великого труда, исполненного страсти, которой дышало сверкающее утро.
     -- ќй, ‚орио, людей кусать не годитсЯ! -- весело крикнул чей-то сильный
голос. Ћглушительно лаЯвшаЯ собака умолкла. Ђббат Њуре поднЯл голову.
     -- Ђ, ”ортюне,  это вы! --  сказал он, подходЯ к краю полЯ, где работал
молодой крестьЯнин.-- џ как раз хотел с вами поговорить.
     ”ортюне был  одних лет с аббатом. ’о был высокий, наглый с виду малый с
уже огрубевшей кожей. Ћн расчищал участок каменистой пустоши.
     -- Ћ чем это, господин кюре? -- спросил он.
     -- Ћ том, что произошло между ђозали и вами,--отвечал свЯщенник.
     ”ортюне  расхохоталсЯ. „олжно быть, ему показалось  забавным,  что кюре
занимают подобные вещи.
     -- Ќу и что? -- пробормотал  он.--  ‚едь  она  же  сама хотела. џ ее не
принуждал...  ’ем хуже, коли  дЯдюшка Ѓамбус  не отдает  ее за менЯ! ‚ы сами
видели, его собака норовила менЯ сейчас укусить. Ћн ее на менЯ науськивает.
     Ђббат  Њуре  собиралсЯ  что-то сказать,  но  тут старик  крестьЯнин, по
прозвищу Ѓрише, не замеченный им раньше, вышел из-за куста,  в тени которого
полдничал с женою. ќто был маленький, высохший человек смиренного вида.
     -- ‚ам теперь наврут с три короба, господин кюре!--закричал он.-- Њалый
не прочь женитьсЯ на ђозали... ‹юди они  молодые, гулЯли вместе; ничьей вины
тут нет. Ђ сколько других поступали так же и оттого не хуже жили...  ‡а нами
дело  не  станет.  Ќадо  с Ѓамбусом говорить.  Ћн презирает нас,  потому что
богат.
     -- „а, мы длЯ него слишком бедны,-- стонущим голосом произнесла старуха
Ѓрише, высокаЯ  плаксиваЯ женщина. Ћна тоже встала. -- “ нас только  и есть,
что этот клочок земли, куда сам черт,  должно  быть, камней напихал... •леба
от него не жди... Љабы не вы, господин кюре, совсем бы ноги протЯнули.
     ’етка  Ѓрише   была  единственной  на  селе  богомолкой.  ‚сЯкий   раз,
причастившись, она бродила вокруг приходского дома,

     знаЯ,  что  у ’эзы  длЯ нее всегда  были припасены два  еще  тепленьких
хлебца. Ђ иной раз она даже получала в подарок от „езире кролика или курицу.
     -- ‚едь это же стыд и срам,-- заговорил свЯщенник.-- Ќадо их  как можно
скорее обвенчать.
     -- „а хоть  сейчас, лишь  бы  те  согласились,--  с готовностью сказала
старуха, боЯсь лишитьсЯ постоЯнных подарков.-- Ќе правда ли,  Ѓрише, мы ведь
добрые христиане, господину кюре перечить не станем.
     ”ортюне осклабилсЯ.
     -- џ с полной охотой,-- заЯвил он,-- и ђозали тоже... Њы с ней виделись
вчера за мельницей.  Њы друг на друга не в обиде,  напротив. Џобыли  вместе,
посмеЯлись...
     Ђббат Њуре перебил его:
     -- ‹адно, Я поговорю с Ѓамбусом. „умаю, он у себЯ, в Ћливет.
     ‘вЯщенник собиралсЯ уже уходить, когда тетка Ѓрише спросила его, где ее
меньшой  сынок ‚енсан,  который  с утра  отправилсЯ  служить  обедню.  ќтому
постреленку необходимы наставлениЯ господина кюре. Ћна провожала  свЯщенника
сотню шагов и все жаловалась на нищету, на то, что картофелЯ не хватает, что
маслины схвачены морозом, а  жалкие посевы вот-вот погибнут от сильной жары.
Ќаконец, заверив  аббата, что сын ее ”ортюне утром и вечером читает молитвы,
старуха
     отстала.
     ’еперь  ‚орио  опередил аббата  Њуре. ‚незапно  на  повороте  дороги он
углубилсЯ  в  полЯ. Ђббату  пришлось  свернуть  на  тропинку,  что  вела  на
пригорок. Џеред ним открылсЯ Ћливет; здесь лежали самые плодородные земли во
всей округе. Њэру общины Ђрто,  по  прозванию Ѓамбус, принадлежали тут полЯ,
засеЯнные  хлебом,  засаженные  маслинами  и виноградниками. ‘обака кинулась
прЯмо  под  ноги,  в  юбки  высокой темноволосой  девушке.  Ђ  та  при  виде
свЯщенника засмеЯлась во весь рот.
     -- Ћтец ваш тут, ђозали?--спросил у нее аббат.
     <b>--</b> Ћн тут, недалеко,-- ответила она, не переставаЯ улыбатьсЯ.
     €, сойдЯ  с участка,  который  полола,  она зашагала впереди,  указываЯ
дорогу  свЯщеннику.  Ѓеременность  ђозали  была  еще  мало  заметна  и  едва
угадывалась по легкой округлости стана. Ћна двигалась тЯжелой поступью дюжей
работницы;   ее   непокрытые  черные  волосы  словно  грива   ниспадали   на
покрасневшую от загара шею. ђуки были  в  зелени и пахли травой, которую она
недавно полола.
     -- Ѓатюшка,-- кричала она-- вас господин кюре спрашивает!

     ђозали остановилась поблизости,  сохранЯЯ на  лице нахальную, бесстыжую
улыбку.  †ирный, круглолицый  Ѓамбус  бросил работу  и, вытираЯ пот,  весело
пошел навстречу аббату.
     -- ѓотов поклЯстьсЯ, вы хотите говорить  со мной  о  починке  церкви,--
сказал  Ѓамбус,  отрЯхиваЯ с  ладоней  приставшую к  ним  землю.--  Ќу, нет,
господин кюре, это никак невозможно. “ общины нет  ни гроша...  Љоли господь
бог поставит известь и черепицу, мы дадим каменщиков.
     ‘обственнаЯ шутка рассмешила этого неверующего крестьЯнина сверх всЯкой
меры. Ћн похлопал себЯ по бедрам, закашлЯлсЯ и, чуть было не задохсЯ.
     -- џ пришел говорить  не  о  церкви,--  отвечал  аббат  Њуре,--  Я хочу
потолковать с вами о вашей дочери ђозали...
     -- Ћ ђозали? Ђ что она вам сделала? -- спросил Ѓамбус, подмигиваЯ.
     ЊолодаЯ  крестьЯнка  вызывающе смотрела на  свЯщенника,  с нескрываемым
интересом  переводЯ взглЯд  с его  белых рук  на  нежную шею,  Явно стараЯсь
заставить его покраснеть. Ќо он сохранил спокойствие и резко произнес, точно
говорЯ о вещах, не занимавших его:
     -- ‚ы знаете,  о  чем Я говорю, дЯдюшка Ѓамбус! Ћна  беременна. …е надо
выдать замуж.
     --  Ђх, вы  вот  о чем! --  пробормотал  старик с насмешливым  видом.--
‘пасибо  за посредничество,  господин кюре.  ‚ас ведь сюда Ѓрише послали, не
так ли? ’етка Ѓрише ходит к обедне,-- вот вы и руку готовы приложить,  чтобы
помочь  ей сынка пристроить... ЏонЯтное дело! Ќо  только Я  на это не пойду.
„ело не выгорит. ‚от и все!
     “дивленный свЯщенник начал было  объЯснЯть  ему,  что следует  в  корне
пресечь скандальную историю и простить ”ортюне, ибо тот готов загладить свою
вину, и что честь его дочери требует немедленного замужества.
     -- ’а-та-та,--  возразил Ѓамбус, покачиваЯ головой,--  сколько слов! Ќе
отдам  дочки, слышите? ‚се  это менЯ не касаетсЯ... ”ортюне -- нищий, у него
за  душой  ни  гроша.  ‘лавное  дело:  выходит,  чтобы женитьсЯ на  девушке,
достаточно  разок с  ней погулЯть! Ќу,  знаете,  тогда  молодежь только бы и
делала,  что венчалась... Ќет, Я, слава богу, за ђозали не тревожусь. —то  с
ней приключилось --  дело известное. Ћт этого она ни  хромой, ни горбатой не
станет и выйдет замуж за кого захочет из своих землЯков.
     -- Ђ ребенок? -- перебил его свЯщенник.
     -- ђебенок? Ђ  где он? Њожет,  его еще  и  не будет...  Ђ  если ребенок
родитсЯ, тогда посмотрим.
     ‚идЯ, какой оборот  принимает  вмешательство  свЯщенника, ђозали  сочла
нужным уткнуть в глаза кулаки и захныкать.

     Ћна  даже  повалилась  наземь,  причем  стали  видны  ее  синие  чулки,
доходившие выше колен.
     --  ‡амолчишь ты,  сука?! -- крикнул отец.  Ћн разъЯрилсЯ  и выругал ее
непристойными словами, а она беззвучно смеЯлась, не отнимаЯ кулаков от глаз.
     -- Џопадись ты мне только со своим  молодцом, свЯжу вас вместе да так и
проведу  перед  всем  честным  народом... ‡амолчишь ты или нет? Ќу,  погоди,
негодЯйка!
     Ћн поднЯл ком земли и с силою запустил в нее. Љом пролетел шага четыре,
упал ей на косу, соскользнул на  шею  и  осыпал ее пылью. €спуганнаЯ  ђозали
вскочила  на ноги, схватилась руками за  голову и убежала. ќто не спасло ее.
Ѓамбус  успел  швырнуть ей  вслед  еще  два кома земли: один задел  ее левое
плечо, другой угодил прЯмо в спину с такой силой, что она упала на колени.
     -- Ѓамбус! -- закричал свЯщенник, вырываЯ  из рук крестьЯнина пригоршню
камней.
     --  Џустите менЯ,  господин кюре, --  сказал Ѓамбус. --  ’о была мЯгкаЯ
землЯ. Ђ  надо бы в нее  камнЯми запустить...  ‘разу видно,  что вы девок не
знаете. €х  ничем не  проймешь, крепкие!  Њою хоть в  колодезь спусти да все
кости ей дубиной пересчитай -- она все равно от своих мерзостей не отстанет!
Ќо Я ее стерегу и уж если поймаю!.. ‚прочем, все они на один лад.
     Ћн  успокоилсЯ  и   отхлебнул  вина  из  большой  плоской  бутыли,  что
нагревалась в своей плетенке от раскаленной земли. € опЯть захохотал.
     -- Ѓыл бы у менЯ стаканчик, господин кюре, Я бы вас охотно попотчевал.
     -- Ќу, так как же свадьба? -- снова спросил свЯщенник.
     -- Ќет,  этому  не  бывать, надо мной  смеЯтьсЯ станут... ђозали  дюжаЯ
девка! Ћна мужика стоит, вот оно дело-то  какое! ЏридетсЯ нанимать  батрака,
если  она уйдет... Џотолкуем  после  сбора  винограда. Ќе  хочу, чтобы  менЯ
обирали, и баста! Ѓерешь, так и давай, не правда ли?
     „обрых полчаса свЯщенник продолжал уговаривать Ѓамбуса, толкуЯ  о боге,
приводЯ подходЯщие к случаю  доводы. Ќо старик снова  принЯлсЯ за работу; он
пожимал плечами, шутил и все стоЯл на своем. Ђ под конец закричал:
     --  ‘лушайте,  если вы  у  менЯ мешок зерна попросите, вы ведь за  него
денег дадите?.. Ђ как же вы хотите, чтобы Я взЯл да и отдал дочь задаром?
     Ђббат Њуре ушел совсем обескураженный. ‘пускаЯсь по тропинке, он увидел
под маслиной ђозали;  девушка играла с  ‚орио; они катались по земле,  и пес
лизал  ей лицо,  а  она заливалась хохотом... ћбки  ее  разлетались  во  все
стороны, руками она хлопала по траве и вскрикивала:

     -- ’ы менЯ  щекочешь, зверюга!  Џерестань, слышишь? ‡авидев свЯщенника,
она  сделала вид,  что краснеет, поправила юбки и опЯть закрыла лицо руками.
†елаЯ  утешить девушку, кюре обещал ей снова похлопотать за нее перед отцом.
Ђ пока, прибавил он, ей следует прекратить всЯкие отношениЯ с ”ортюне, чтобы
не отЯгощать своего греха...
     <b>--</b> Ћ, теперь боЯтьсЯ уже нечего, -- пробормотала она со своей нахальной
улыбкой, -- ведь все уже произошло.
     Ћн  не понЯл  ее  и  принЯлсЯ описывать  ей  ад, где развратных  женщин
поджаривают  на  медленном  огне.  ‡атем,  исполнив свой долг,  ушел, обретЯ
привычную  Ясность  духа, позволЯвшую  ему  безмЯтежно  шагать  среди грубой
похоти.
        VII
     “тро становилось все  жарче. Љак только наступали  первые погожие  дни,
солнце,  словно  печь,  жгло  и  накалЯло  обширную  котловину, образованную
скалами. Ђббат Њуре по  высоте дневного  светила  понЯл, что ему самое времЯ
возвращатьсЯ в церковный дом, если он хочет попасть туда к одиннадцати  и не
выводить  из  себЯ ’эзы. ’ребник  он прочел, с  Ѓамбусом поговорил  и теперь
возвращалсЯ к себе, ускорЯЯ шаги и поминутно поглЯдываЯ на церковку -- серое
пЯтно  с  большой  черной  полосой  позади;  эту полосу  прорезал  на синеве
горизонта  "Џустынник"  --  огромный  кипарис,   росший  на  кладбище.  †ара
убаюкивала свЯщенника; он думал  о  том, как бы ему побогаче убрать  вечером
придел свЯтой девы: наступил месЯц канона богородицы. „орога  расстилала под
его ногами мЯгкий ковер пыли, нетронутый и ослепительно белый.
     “ Љруа-‚ерт аббат собралсЯ  было перейти дорогу из Џлассана в Џалюд. Ќо
кабриолет,  спускавшийсЯ  с холма,  заставил его  поспешно посторонитьсЯ.  €
когда он, обогнув груду камней, пересекал перекресток, раздалсЯ голос:
     -- ‘ерж, ‘ерж, погоди, мой мальчик!
     Љабриолет остановилсЯ, и  оттуда  выглЯнул  человек.  Њолодой свЯщенник
узнал  своего дЯдю, доктора ЏаскалЯ ђугона.  †ители  Џлассана,  где он даром
лечил  беднЯков, называли его  просто  "господин  Џаскаль".  •отЯ  ему  едва
исполнилось пЯтьдесЯт, он был сед, как лунь. Љрасивое и правильное лицо его,
обрамленное длинными волосами и бородой, светилось умом и, добротою.
     -- —то  это ты вздумал  в эдакую жару шлепать по пыли? -- весело сказал
доктор,  высовываЯсь  из экипажа, чтобы  пожать аббату руку.-- ’ы, видно, не
боишьсЯ солнечного удара?

     -- „а не больше, чем вы, дЯдюшка! -- отвечал свЯщенник и рассмеЯлсЯ.
     -- Ќу, менЯ защищает верх экипажа! Ђ потом, больные не ждут. “мирают во
всЯкую погоду, дружок!
     €  доктор  поЯснил,  что едет к старику †анберна, управлЯющему усадьбой
Џараду, которого ночью  хватил  удар.  …му сообщил об этом сосед-крестьЯнин,
приехавший в Џлассан на базар.
     --  ‘ейчас  он,  должно  быть,  уже  умер, --  продолжал доктор.  -- Ќо
все-таки надо посмотреть... ‡дешние старики чертовски живучи.
     Ћн уже замахнулсЯ хлыстом, когда аббат Њуре остановил его:
     -- Џогодите... Љоторый теперь час, дЯдюшка?
     -- Ћдиннадцать без четверти.
     Ђббат  колебалсЯ.  ‚ ушах его уже звучал  грозный голос  ’эзы: "‡автрак
простыл". Ќо он решил быть храбрым и тотчас же заЯвил:
     --  Џоеду  с вами,  дЯдюшка...  Ѓыть может, несчастный  в последний час
пожелает примиритьсЯ с богом. „октор Џаскаль не мог удержатьсЯ от смеха.
     --  Љто? †анберна?  -- воскликнул он.-- Ќу,  знаешь! “ж  если ты  этого
сумеешь обратить!..  ‚прочем,  пожалуй, поедем. ‚зглЯнув  на тебЯ,  он, чего
доброго, сразу выздоровеет.
     ‘вЯщенник  сел  в  экипаж. „октор, как видно, пожалел о  своей  шутке и
теперь как-то особенно старательно  погонЯл  лошадь. ‹егонько щелкаЯ Языком,
он искоса не без любопытства поглЯдывал на племЯнника с проницательным видом
ученого, делающего наблюдениЯ.  ЋбмениваЯсь  с аббатом короткими фразами, он
добродушно расспрашивал его о жизни, о привычках, о  спокойствии и  счастье,
какими тот,  надо думать, наслаждаетсЯ  в  Ђрто.  ЏолучаЯ удовлетворительный
ответ, он словно про себЯ бормотал успокоенным тоном:
     -- Ќу, вот, тем лучше! € превосходно!..
     Ћсобенно он выспрашивал племЯнника о здоровье. ’от несколько  удивлЯлсЯ
и  уверЯл,  что  чувствует  себЯ  прекрасно,  что   у  него   не  бывает  ни
головокружений, ни тошноты, ни головной боли.
     --  Џревосходно, превосходно, -- повторЯл доктор. -- ‚есной, знаешь ли,
кровь  бурлит. Ќо  ты-то крепкого  сложениЯ...  Љстати, в  Њарселе Я виделсЯ
прошлый месЯц с твоим  братом Ћктавом. Ћн едет в Џариж и уж, наверно, займет
там  прекрасное положение  в  мире высокой  коммерции. Ђх,  молодец! ‚от Љто
умеет жить!
     Љак же он живет?--наивно спросил свЯщенник.

     ‚место ответа доктор только прищелкнул Языком. Ђ потом продолжал:
     -- Ќу, там все здоровы. ’етка ”елисите, твой дЯдЯ ђугон и другие... ќто
не мешает нам нуждатьсЯ в твоих молитвах.  ’ы ведь единственный  праведник в
семье, дружок; Я рассчитываю на тебЯ--ты один спасешь всю компанию!
     <b>Ћн</b> засмеЯлсЯ, но так дружелюбно, что и сам ‘ерж начал шутить.
     -- ‚едь есть в нашем роду, --  продолжал доктор, -- и такие, которых не
так-то легко  провести  в рай! ’ы бы многого наслушалсЯ от них  на исповеди,
приди  они  к  тебе все подрЯд. —то касаетсЯ менЯ,  Я их  и без того знаю, Я
непрестанно  за ними  слежу;  списки  их  деЯний  хранЯтсЯ у менЯ  вместе  с
гербариЯми  и  моими  медицинскими   заметками.  Љогда-нибудь   можно  будет
воссоздать славную картину их жизни... Џоживем -- увидим!
     Ћхваченный юношеским энтузиазмом к  науке, он на минуту забылсЯ. Ќо тут
взор его упал на рЯсу племЯнника, и старик осексЯ.
     --  ‚от  ты сделалсЯ свЯщенником, -- пробормотал  он,  --  и  прекрасно
поступил. ‘вЯщенники  -- счастливые люди.  ’ы  ведь  весь  отдалсЯ этому, не
правда  ли? € переменилсЯ к лучшему... „а, ничто другое тебЯ и  не могло  бы
удовлетворить! ђодственники твои  в молодости немало  грешили. Ћни  и до сих
пор еще  не успокоились... ‚о всем  есть  свой смысл,  дружок! Љюре  отлично
дополнЯет  нашу  семью. ‚прочем, к этому шло. Ќаша порода не могла без этого
обойтись... ’ем лучше длЯ тебЯ. ’ы счастливее остальных.
     Ќо тут он странно улыбнулсЯ и поправилсЯ:
     -- Ќет,  счастливее всех твоЯ сестра  „езире! Ћн засвистал  и  взмахнул
кнутом;  разговор  оборвалсЯ. Љабриолет, въехав на высокий и довольно крутой
пригорок,  катилсЯ теперь среди  пустынных ущелий. Џотом потЯнулась разбитаЯ
дорога,  она  шла  по плоскогорью вдоль высокой,  бесконечной стены. ‘еление
исчезло из виду; вокруг расстилалась пустыннаЯ равнина.
     -- Њы подъезжаем, не так ли? -- спросил свЯщенник.
     -- ‚от и Џараду, -- отвечал доктор и показал  на стену. -- ђазве ты еще
никогда здесь не был? Ћтсюда до Ђрто  меньше одного лье... ‚от, должно быть,
превосходное было  поместье  это  Џараду! ‘тена парка с этой стороны тЯнетсЯ
километра на два. Ќо вот уже сто лет парк находитсЯ в полном запустении.
     --  Љакие  прекрасные  деревьЯ!  --  заметил  аббат  и  поднЯл  голову,
восхищаЯсь массою зелени, котораЯ свисала из-за
     стены.
     --  „а, уголок  весьма плодородный.  ‡дешний  парк  --  настоЯщий  лес,
окруженный голыми скалами... Љстати, отсюда

     берет начало Њаскль. Њне говорили, что у него три или четыре истока.
     ‚  нескольких  словах,  то и  дело отвлекаЯсь, он рассказал  племЯннику
историю Џараду  --  ту легенду, котораЯ  бытовала  в этих  краЯх. ‚о времена
‹юдовика XV.  некий  вельможа построил тут великолепный дворец  с громадными
садами, водоемами,  искусственными потоками, статуЯми -- настоЯщий маленький
‚ерсаль, затерЯнный среди скал под палЯщим солнцем  юга. Ќо только одно лето
провел он здесь вдвоем  с восхитительно красивой  женщиной, котораЯ, видимо,
тут и умерла:
     никто, по  крайней мере, не  видал,  чтобы  она  отсюда  уехала.  Ђ  на
следующий  год  дворец  сгорел, ворота  парка были наглухо заколочены,  даже
бойницы в  стенах засыпал песок. € с  той  отдаленной  поры  ничей  взор  не
проникал в этот огромный загороженный парк, занимавший почти целиком одно из
высоких плоскогорий в ѓарригах.
     -- Љрапивы там, должно быть, не оберешьсЯ...--рассмеЯлсЯ аббат Њуре. --
‚доль всей стены пахнет сыростью, вы не находите, дЯдюшка?
     €, помолчав, добавил:
     -- Ђ кому сейчас принадлежит Џараду?
     -- Џраво, не знаю,  -- отвечал доктор. -- ‚ладелец имениЯ приезжал сюда
лет двадцать назад. Ћднако он так испугалсЯ этого обиталища змей, что больше
не показывалсЯ...  ЌастоЯщий  хозЯин здесь--  страж поместьЯ,  старый  чудак
†анберна; он ухитрилсЯ  обосноватьсЯ  в одном из каменных  павильонов, стены
которого еще не развалились...  ‚он,  видишь эту  серую  лачугу  с  большими
окнами, скрытыми плющом?
     ‚  это  времЯ  кабриолет  проезжал  мимо  великолепной решетки,  совсем
порыжевшей  от ржавчины и  обложенной  изнутри кирпичной  кладкой.  ‚о  рвах
чернели кусты терновника. ‚ сотне  метров от дороги стоЯл павильон -- жилище
†анберна, ‘троеньице примыкало к парку одним из  своих  фасадов. Ќо  с  этой
стороны   хозЯин,  по-видимому,  забаррикадировал  свое  жилище;  он  разбил
небольшой  сад, выходивший  на дорогу, и  жил  себе лицом  на  юг, спиною  к
Џараду, словно  и не подозревал о существовании буйной растительности позади
своего дома.
     Њолодой  свЯщенник  соскочил на  землю  и оглЯдывалсЯ  кругом с большим
любопытством.  Ћн спросил своего  дЯдю,  поспешно  привЯзывавшего  лошадь  к
кольцу, вделанному в стену
     -- Ќеужели старик живет в этой глухой дыре совсем один?
     -- „а, совершенно один, --  отвечал доктор Џаскаль. ‚прочем, он тут  же
поправилсЯ:
     --  Џри нем живет племЯнница,  оказавшаЯсЯ  на его  попечении. ‡абавнаЯ
девушка, совсем дикарка!.. Ќо поторопимсЯ! ‚ „оме как будто все вымерло.

        VIII
     „ом с закрытыми ставнЯми словно дремал  под полуденным солнцем. Љрупные
мухи, жужжа, ползали по плющу до  самых черепиц. ‚ залитой солнечными лучами
развалине,  казалось,  царили  мир и  благоденствие. „октор толкнул калитку,
котораЯ  вела  в  садик,  окруженный  высокой   живой  изгородью.  ‚   тени,
отброшенной  стеною,  †анберна,  выпрЯмившись во  весь  свой  высокий  рост,
преспокойно курил трубку и молча глЯдел,
     как пробиваютсЯ из земли его овощи.
     -- Љак, вы на ногах, старый шутник! -- воскликнул озадаченный доктор.
     -- Ђ вы, небось, приехали менЯ  хоронить? --  сердито проворчал старик.
--  Њне никого не нужно. џ сам пустил себе
     кровь...
     “видЯ свЯщенника, он круто оборвал фразу и сделал такой
     свирепый жест, что доктор Џаскаль поспешил вмешатьсЯ.
     --  ќто  мой племЯнник,--  сказал  он,-- новый  кюре  из  Ђрто, славный
малый... —ерт побери! Њы приехали по такой жаре не за тем, чтобы слопать вас
живьем, почтеннейший †анберна!
     ‘тарик немного успокоилсЯ.
     -- Њне  здесь блаженные  не нужны,-- пробормотал он. --  <b>Ћт</b>  них и.  на
самом  деле околеешь! ‘лышите, доктор! Ќи  лекарств, ни свЯщенников, когда Я
соберусь на тот свет! €наче мы поссоримсЯ... Ќу, этот  пусть уж войдет, коли
он ваш племЯнник.
     Ђббат Њуре в смЯтении не мог вымолвить ни слова. Ћн стоЯл
     посреди аллеи и смотрел на эту странную  фигуру, на этого пустынника  с
кирпичного цвета лицом, изборожденным морщинами, с сухими, жилистыми руками;
этот  восьмидесЯтилетний старец, по-видимому,  относилсЯ к  жизни с каким-то
ироническим  пренебрежением. Љогда доктор  попыталсЯ  было пощупать  у  него
пульс, старик снова рассердилсЯ:
     --  Ћставьте  менЯ в  покое! џ вам уже сказал,  что пустил  себе  кровь
ножом!  Ќезачем  больше  об  этом  говорить...  Љакой  это  дурак-мужик  вас
побеспокоил?  ‹екарь,  свЯщенник, только могильщика недостает! ‚прочем, чего
еще ждать от людей, от этих глупцов! Ђ не распить ли нам лучше бутылочку?
     Ћн поставил флЯгу и  три стакана  на расшатанный стол, отодвинутый им в
тень. Ќаполнив стаканы до краев, он предложил чокнутьсЯ. ѓнев его растаЯл  и
сменилсЯ насмешливой веселостью.
     -- Ќе отравитесь, господин кюре! -- сказал он.-- ‚ыпить
     стаканчик доброго  вина -- не  грех... ‚от  и Я, скажем,  первый раз на
своем веку чокаюсь с духовной особой, не в обиду будь

     вам сказано. ќтот беднЯга, аббат Љаффен, ваш предшественник, не решалсЯ
вступать со мною в спор... ЃоЯлсЯ! ‘тарик захохотал и добавил:
     --  Џредставьте  себе,   он  задалсЯ  целью  доказать   мне,  что   бог
существует... ‡ато уж и Я задирал его всЯкий раз, как встречу. Ђ он, бывало,
заткнет уши и давай тЯгу.
     -- Љак, по-вашему,  бога  нет?  -- воскликнул  аббат  Њуре,  выходЯ  из
оцепенениЯ.
     <b>--</b>  Ћ, это как  вам  будет  угодно,--насмешливо возразил  †анберна.--Њы
возобновим как-нибудь разговор  на эту  тему,  ежели вам захочетсЯ... ’олько
предупреждаю  вас,  менЯ  не собьешь. “ менЯ наверху, в  комнатушке, не одна
тысЯча  томов, спасенных от пожара  в  Џараду.  ‚се философы  восемнадцатого
века, целаЯ  куча книг о  религии.  Њного хорошего Я  в  них почерпнул. џ их
читаю уже  лет  двадцать...  Ђх, прах  побери,  вы  найдете во мне  опасного
собеседника, господин кюре!
     Ћн  встал.  ироким жестом  показал на  горизонт,  на небо,  на землю и
несколько раз торжественно повторил:
     -- Ќичего нет, ничего, ничего!.. ‡адуйте солнце -- и всему конец.
     „октор Џаскаль  слегка подтолкнул локтем аббата Њуре.  ‘ощурив  глаза и
одобрительно  покачиваЯ  головой,   чтобы   раззадорить  старика,  доктор  с
любопытством наблюдал за ним.
     -- ’ак, значит, почтеннейший †анберна, вы материалист? -- спросил он.
     -- ќх, Я всего лишь беднЯк,--ответил  старик, разжигаЯ трубку. -- Љогда
граф де  Љорбьер,  которому Я доводилсЯ  молочным братом,  упал с  лошади  и
разбилсЯ, его  наследники послали менЯ сторожить этот парк ‘пЯщей Љрасавицы,
чтобы от менЯ отделатьсЯ. Ѓыло мне тогда лет шестьдесЯт, челове