ако самое удивительное
то, что если эти ароматы вдыхать какое-то времЯ, то потом без них уже нельзЯ
обойтись, что тело и  дух входЯт  во  вкус  этого  коварного  опьЯнениЯ, вне
которого действительность кажетсЯ настолько неприглЯдной, что возвращатьсЯ в
нее нет никакого желаниЯ,  что тоже, и  даже более всего прочего, удерживает
тебЯ в лабиринте. ‡наЯ  о твоем  намерении войти  в него, чтобы сразитьсЯ  с
Њинотавром,  предупреждаю  тебЯ: одному тебе не выпутатьсЯ, надо, чтобы тебЯ
провожала Ђриадна.  Ќо она должна остатьсЯ на пороге и ни за что не  вдыхать
эти пары.  ‚ажно,  чтобы у нее осталось  самообладание в то времЯ,  когда ты
погрузишьсЯ  в дурман.  Ћднако, даже одурманившись, сумей  остатьсЯ хозЯином
положениЯ  -- в этом все  дело. ’воей силы  воли на это, возможно, не хватит
(ибо  Я  уже  сказал --  испарениЯ  ее  ослаблЯют), и  Я придумал  вот  что:
соединить тебЯ и Ђриадну  одной  нитью,  своего  рода осЯзаемым  воплощением
чувства  долга. ќта  нить  позволит тебе,  вынудит тебЯ возвратитьсЯ к  ней,
когда ты не будешь владеть собой. „ай  же твердое обещание не разрывать  ее,
какими бы сильными ни оказались очарование лабиринта,  тЯга к неизведанному,
зов отваги.  ‚озвратись к ней, и  все уладитсЯ  наилучшим образом. ќта  нить
ЯвитсЯ твоей свЯзью  с прошлым. ‚ернись  к нему. ‚ернись  к самому себе. €бо
ничто не проистекает из ничего, и именно в твоем прошлом, в том, что ты есть
сейчас, берет начало все, чем ты будешь.
     џ не говорил бы с тобою  так долго, если бы не принимал в тебе большого
участиЯ. Ќо прежде, чем ты отправишьсЯ навстречу своей судьбе, Я хочу, чтобы
ты послушал моего сына. ‚ыслушав его, ты будешь лучше  отдавать себе отчет в
том, какой  опасности  тебе предстоит избежать. •отЯ  благодарЯ  мне он смог
вырватьсЯ из чар  лабиринта,  его  рассудок  осталсЯ  в  досадной  власти их
колдовства".
     „едал направилсЯ к низенькой дверце и, приподнЯв  закрывавший ее полог,
громко позвал: "€кар, любимое дитЯ мое, приди излить нам свою тоску, вернее,
продолжи свой монолог, не обращай вниманиЯ на  менЯ и моего гостЯ. ‚еди себЯ
так, как будто нас здесь нет".
        VIII
     џ  увидел молодого человека  почти одного со  мною возраста, который  в
полумраке показалсЯ  мне  необычайно красивым. ‘ветлые волосы,  а они были у
него очень длинными, локонами  спадали ему на плечи.  …го взглЯд, похоже, не
задерживалсЯ на предметах. Ћбнаженный по поЯс, он носил туго облегавшие  его
в  талии железные доспехи. ЌабедреннаЯ повЯзка, как мне показалось из темной
ткани и кожи, повыше  бедер  была  завЯзана смешным широким и пышным бантом.
‚зглЯд  мой привлекла обувь из белой кожи, котораЯ вроде бы  говорила о том,
что он собралсЯ прогулЯтьсЯ; однако в движении у  него был только  рассудок.
Љазалось,  он  нас не видит. ЏродолжаЯ, несомненно,  какую-то свою мысль, он
говорил: "Љто  же  все-таки  начало --  мужчина  или  женщина?  ‚севышний --
женского рода? €з  чрева какой ‚еликой матери вышли  вы  все, многочисленные
формы?  €з  чрева,  оплодотворенного  каким  производителем?  „войственность
недопустима.  ‚ этом  случае Ѓог есть  дитЯ. Њой разум  отказываетсЯ  делить
Ѓога.  …сли  только  Я  допущу  такое  деление,  начнетсЯ борьба. Љто  имеет
несколько Ѓогов, тот имеет войну. Ќет Ѓогов, есть единый Ѓог. –арствие  Ѓога
-- это мир. ‚се соединЯетсЯ и примирЯетсЯ в …дином".
     Ћн  помолчал  секунду,  затем  продолжил: "—тобы общатьсЯ  с божеством,
человек должен  локализовать его и уменьшить. Ѓог есть  лишь  частица.  Ѓоги
суть разделение. Ћн -- всесущ, они локальны".
     ‘нова помолчав, он,  мучительно задыхаЯсь, с  тревогой  в  голосе опЯть
заговорил: "Ќо смысл всего этого, Ѓоже правый, -- стольких трудов,  стольких
усилий? „лЯ чего? ‚ чем смысл бытиЯ? € смысл поисков  смысла?  Љ чему  идти,
как не к Ѓогу? ‚ какую сторону? ѓде остановитьсЯ? Љогда можно будет сказать:
да  будет так, игра сделана. Љак достичь  Ѓога, исходЯ из человека? Ђ если Я
исхожу из Ѓога, то как прийти к самому себе? Ћднако при том, что Ѓог вылепил
менЯ, разве  не создан Ѓог  человеком? €менно  на этом перекрестке дорог,  в
самом центре этого креста и желает удерживатьсЯ мой рассудок".
     Џока он произносил это, вены у него на лбу вздулись, по вискам струилсЯ
пот. Џо крайней мере мне так показалось, ибо видеть  отчетливо в полумраке Я
не мог, но Я слышал его тЯжелое дыхание, как будто он делал огромное усилие.
     …ще через секунду он продолжил:
     "џ вовсе не знаю, где начинаетсЯ Ѓог, и еще менее -- где  он кончаетсЯ.
џ лучше выражу свою мысль, если скажу, что он никогда не кончает начинатьсЯ.
Ћ!  Љак Я  сыт по  горло всеми  этими  €’ЂЉ, ЏЋ’ЋЊ“ —’Ћ,  ЏЋ‘ЉЋ‹њЉ“!.. ќтими
рассуждениЯми и выводами. €з самого замечательного умозаключениЯ Я  извлекаю
лишь то, что сам же вложил туда вначале. € если Я вкладываю туда Ѓога, Я его
и обнаруживаю.  џ нахожу его  там, если Я его  туда  вложил. џ прошел  всеми
тропами логики. џ  устал  блуждать в горизонтальной плоскости.  џ  ползаю, а
хотел  бы  взлететь,  покинув  свою  тень,  свои  выделениЯ,  сбросить  груз
прошлого! ЊенЯ притЯгивает  к себе лазурь, о,  поэзиЯ! џ чувствую,  что менЯ
тЯнет  вверх. Љак бы ты ни возвышалсЯ, разум человеческий, Я подымаюсь туда.
Њой  отец, знаток  механики, может помочь мне в этом. џ полечу один.  “ менЯ
есть  отвага. џ все  беру  на себЯ. €ного способа выбратьсЯ нет.  џсный  ум,
слишком долго находившийсЯ в путах  проблем, ты вот-вот устремишьсЯ ввысь по
непроторенной дороге.  џ  не знаю,  что это за  магнит, который  притЯгивает
менЯ, но знаю, что есть одна только конечнаЯ остановка -- это Ѓог".
     ’ут он стал пЯтитьсЯ от нас назад к пологу и, приподнЯв, опустил его за
собой.
     "Ѓедное  дитЯ, -- сказал „едал. --  Џоскольку  он считал,  что  уже  не
сможет выбратьсЯ из лабиринта, не понимаЯ, что лабиринт этот в нем самом,  Я
по его  просьбе  ему крыльЯ, которые дали возможность ему улететь. Ћн думал,
что ему не найти другого выхода, кроме как  через небо, раз все земные  пути
перекрыты. џ знал за ним эту предрасположенность к мистике и не удивилсЯ его
желанию. †еланию, так и не удовлетворенному, как ты мог понЯть из его речей.
‚опреки моим наставлениЯм он  захотел  поднЯтьсЯ слишком высоко и переоценил
свои силы. Ћн упал в море. € погиб".
     "Љак же так? -- воскликнул тут Я. -- џ только что видел его живым".
     "„а, -- продолжил он, -- ты видел его, и он показалсЯ тебе живым. Ќо он
мертв. € тут, ’есей,  Я  опасаюсь, что разум твой, хотЯ и греческий, то есть
восприимчивый и открытый длЯ любой истины, не сможет уследить за мной, ибо и
сам Я, признаюсь  тебе в  том, положил  немало времени на то, чтобы понЯть и
принЯть  следующее:  каждый из нас,  чьЯ  душа, когда взвесЯт  ее на  высших
весах,  и она  не будет  признана, живет не  только  одною своею жизнью.  ‚о
времени,   в   чисто  человеческом  плане,  каждый  развиваетсЯ,   исполнЯет
уготованное  ему  предназначение,   затем  умирает.  Ќо   этого  времени  не
существует  в  ином  плане  --  истинном,  вечном,  где  фиксируетсЯ  каждый
выдающийсЯ  поступок,  отличающийсЯ  наивысшей  ценностью.  €кар был еще  до
своего   рождениЯ  и   остаетсЯ   после   смерти  воплощением  человеческого
беспокойства,  поиска, поэтического взлета, которые составлЯют существо всей
его  краткой жизни. Ћн сыграл свою игру как положено; но он не  кончилсЯ  на
себе самом. ’ак всегда происходит с  героЯми. €х поступок продолжает жить и,
подхваченный  поэзией,  искусством,  становитсЯ  вечным символом.  Џотому  и
охотник  Ћрион  все так  же  преследует  на  элисийских  асфодельных полЯнах
зверей,  которых  убил  еще  при  жизни;  а на  небесах  пребудет  он  вечно
созвездием в виде поЯса. Џотому и  ’антал  остаетсЯ навсегда  страждующим, и
‘изиф без конца катит к недостижимой вершине без конца скатывающийсЯ обратно
тЯжелый камень забот, что одолевали его, когда он был коринфским царем.  €бо
знай, что в  аду  нет  иного наказаниЯ, кроме  как  постоЯнно снова начинать
дело, не завершенное при жизни.
     ‚озьмем, к примеру, фауну  -- всЯкое животное может спокойно умереть, и
при  этом  его вид, где у  всех  то  же обличье  и те  же повадки,  никак не
пострадает, поскольку среди зверей нет индивидуальностей. €наче у людей, где
единственное,  что принимаетсЯ в расчет, -- это индивидуальность.  Џотому-то
Њинос  ведет сейчас в Љноссосе  такую жизнь, котораЯ  готовит его  к карьере
судьи в Ђду. Џотому-то и ЏасифаЯ, и Ђриадна так  послушно  подчинЯютсЯ своей
судьбе. „а  и  ты, о  ’есей,  хоть  и кажешьсЯ, и  сам считаешь  себЯ  таким
беззаботным,  не уйдешь, как не  ушли  ѓеркулес,  џсон  и Џерсей,  от  рока,
который всем управлЯет.
     ‡най, однако (ибо глаза  мои познали  искусство  в настоЯщем  угадывать
будущее),  знай что тебе предстоит еще совершить большие дела,  и совсем  не
такие, как прошлые твои подвиги, --  дела,  рЯдом с которыми  эти  подвиги в
дальнейшем  покажутсЯ детскими  забавами.  ’ебе предстоит  создать  Ђфины  и
учредить там господство разума.
     €так, не задерживайсЯ ни в лабиринте, ни в объЯтиЯх Ђриадны после этого
страшного  боЯ, из  которого ты  выйдешь  победителем.  €ди дальше.  Џочитай
предательством   леность.  Џри  такой   великолепной  судьбе   сумей  искать
отдохновение  только в  смерти. ‹ишь тогда после физической смерти ты будешь
жить  вечно,  возрождаемый снова и  снова благодарностью людей. €ди  дальше,
шагай вперед, продолжи свой путь, отважно объединЯющий города.
     Ђ теперь, ’есей, слушай и запоминай  мои слова.  Љонечно, ты  без труда
одолеешь  Њинотавра, ибо,  если за него  взЯтьсЯ  как  следует,  он  не  так
страшен, как думают. ѓоворЯт, что он  питаетсЯ  убоиной,  но  когда быки ели
лишь  траву на лугу? ‚ойти в лабиринт легко. ‡ато нет ничего труднее, чем из
него выйти. Љаждый,  кто оказывалсЯ  там,  начинал плутать.  ’ак вот,  чтобы
вернутьсЯ  назад, ибо ноги не оставлЯют там следов, тебе следует соединитьсЯ
с  Ђриадной  нитью, несколько клубков  которой Я  длЯ  тебЯ  приготовил;  ты
возьмешь их с собой, разматываЯ по мере продвижениЯ и привЯзываЯ конец нити,
когда  один  клубок  кончитсЯ, к  концу следующего  --  так,  чтобы  она  не
прерывалась, а на обратном пути будешь сматывать нить обратно в клубок, пока
не доберешьсЯ до того конца, который будет  у Ђриадны. Ќе знаю, почему Я так
упорно  повторЯю это, хотЯ все Ясно как день. …сли что  здесь и трудно,  так
это сохранить до самого конца нити твердую решимость  вернутьсЯ,  решимость,
которую  пары и приносимое ими забвение да еще собственное твое  любопытство
будут заставлЯть ослабнуть. џ все сказал тебе, и мне больше нечего добавить.
‚от клубки. Џрощай".
     џ покинул „едала и поспешил встретитьсЯ с Ђриадной.
        IX
     €з-за этих самых клубков и возникла  наша с  Ђриадной перваЯ ссора. Ћна
захотела, чтобы данные  мне „едалом клубки  Я отдал ей, и заЯвила, что будет
держать их у  себЯ в переднике,  намекаЯ на то,  что сматывать и разматывать
клубки -- дело  женское, а  в  нем  она большаЯ  мастерица, к тому же  ей не
хочетсЯ  обременЯть менЯ этой заботой; на самом деле она  намеревалась таким
образом стать хозЯйкой  моей судьбы, а Я ни под каким видом не соглашалсЯ на
это.  Љ  тому  же Я подозревал, что, если их будет разматывать она, позволЯЯ
мне вопреки ее  желанию удалЯтьсЯ от нее, она непременно будет  придерживать
нитку либо дергать за нее и это будет мешать мне двигатьсЯ вперед  по своему
усмотрению. „ержалсЯ Я стойко,  невзираЯ на  ее слезы --  последний аргумент
женщин, --  прекрасно знаЯ,  что им  стоит только уступить мизинец, как  они
захватЯт всю руку, а потом и остальное.
     Ќитка  эта  была не  из льна, не из шерсти.  „едал сам изготовил  ее из
какого-то  неизвестного материала,  разрубить который не  смог даже мой меч,
когда Я, взЯв кончик, испытал ее на прочность. Њеч этот Я оставил у Ђриадны,
решив,  что Я  (после всего сказанного  „едалом о том превосходстве, которое
дают человеку  орудиЯ, без которых  Я будто  бы не  могу  одолеть чудовище),
решив,  повторЯю,  что буду сражатьсЯ с  Њинотавром  только  с  помощью рук.
ЏодойдЯ к входу  в  лабиринт --  портику,  украшенному скрещенными секирами,
которые на Љрите красуютсЯ повсюду, -- Я поклЯлсЯ Ђриадне, что ни за  что не
собьюсь  с пути. …й непременно  захотелось самой привЯзать к моему  запЯстью
кончик нити -- узлом, который она почитала брачным, потом она потЯнулась  ко
мне  губами,  крепко-накрепко  прижав  их  к  моим,  что  длилось,  как  мне
показалось, бесконечно долго. џ замешкалсЯ с отправкой.
     ’ринадцать  моих  спутников,  среди  них  Џирифой,  и  спутниц  намного
опередили  менЯ -- Я нагнал  их  уже  в первой зале, совершенно одурманенных
ароматами; Я забыл сказать, что вместе  с нитью „едал дал  мне  кусок ткани,
пропитанный  сильным  противоЯдием от них, строго наказав  мне  перед входом
приспособить  ткань наподобие  намордника. €  здесь  не обошлось  без помощи
Ђриадны. ЃлагодарЯ этому, правда  дыша с трудом, Я смог, погрузившись  в эти
опьЯнЯющие пары, остатьсЯ с Ясным рассудком и  нерасслабленной волей. Ћднако
Я  начал  задыхатьсЯ,  привыкнув, как  уже говорил, чувствовать  себЯ хорошо
только на свежем воздухе; менЯ угнетала искусственнаЯ атмосфера этого места.
     ђазматываЯ  нить, Я проник в следующую  залу, более темную, чем перваЯ,
затем в другую, еще более темную, затем еще в одну, где уже мог продвигатьсЯ
только наощупь. ђука моЯ, шарЯ по стене, наткнулась на ручку двери, и, когда
Я открыл  ее, оттуда  хлынул поток света.  џ  вышел в сад. Џеред  собой,  на
полЯне с цветущими  лютиками, адонисами, тюльпанами, жонкилЯми, нарциссами и
гвоздиками, Я увидел привольно раскинувшегосЯ Њинотавра. Љ счастью, он спал.
Њне бы следовало поспешить и  воспользоватьсЯ его сном, но что-то остановило
менЯ  и  удержало  мою руку:  чудовище было  прекрасно.  Љак  это  бывает  у
кентавров, некаЯ  особаЯ  гармониЯ слила в нем воедино  человека и животное.
Љроме  того, он был  молод, и молодость сообщала  какую-то прелестную грацию
его красоте -- этому  опасному  длЯ менЯ  оружию, более  сильному, чем сила,
перед которым мне пришлось призвать  на помощь все мужество, на какое Я  был
способен. €бо лучше всего сражаешьсЯ тогда, когда тебЯ укреплЯет  ненависть,
а  Я не мог его ненавидеть.  џ даже любовалсЯ им какое-то времЯ. Ќо  вот  он
открыл  один  глаз.  џ  увидел,  что  взглЯд  его  туп, и понЯл, что  должен
действовать...
     —то Я сделал потом, как все произошло -- точно вспомнить  не могу. ‚едь
если мой намордник сидел на мне очень  плотно  и не позволил парам  в первой
зале оглушить  мой рассудок, они все же подействовали на мою памЯть, и, хотЯ
Я одержал верх  над  Њинотавром,  Я сохранил  о  своей победе  лишь  смутное
воспоминание,  сладострастное в конечном итоге.  „овольно об этом, поскольку
выдумывать Я  не берусь. Џомню,  также как  во  сне,  очарование этого сада,
столь пьЯнЯщее, что, казалось, Я не смогу от него оторватьсЯ; разделавшись с
Њинотавром, Я  с  большой  неохотой возвратилсЯ,  сматываЯ клубок,  назад, в
первую залу, дабы присоединитьсЯ к своим товарищам.
     Ћни сидели  за столом, уставленным Яствами,  поданными неведомо  как  и
неведомо кем, ели  до  отвала,  пили  допьЯна,  тискали  друг друга  и  дико
хохотали, как сумасшедшие  или идиоты. Љогда Я  выказал  намерение увести их
оттуда, они воспротивились, заЯвив, что здесь им очень хорошо  и уходить они
вовсе  не собираютсЯ.  џ настаивал,  говорил,  что  принесу  им  избавление.
€збавление  от чего? -- вскричали  они.  €, сразу вдруг ополчившись на менЯ,
осыпали градом ругательств. Њне стало очень обидно, особенно за ЏирифоЯ. ’от
едва   узнавал   менЯ,   отрицал  все  добродетели,  насмехалсЯ  над   своим
человеческим  достоинством и  цинично  заЯвлЯл, что не согласитсЯ  променЯть
теперешнее  благополучие ни  на  какую  мировую славу.  џ  не  мог,  однако,
сердитьсЯ на  него, слишком хорошо понимаЯ, что без предостережений „едала Я
погиб бы точно так же, вторил бы ему, вторил бы им всем. € только подравшись
с ними, только тумаками  и пинками  в  зад  Я заставил их идти  со мной, тем
более что они были невменЯемы настолько, что совсем не могли сопротивлЯтьсЯ.
     Џо выходе из лабиринта сколько  усилий и времени им понадобилось, чтобы
вернуть  себе  способность чувствовать и вновь обрести  себЯ! € пошли они на
это с  большой неохотой. €м казалось,  как они  мне потом признались, что  с
вершины блаженства они спускаютсЯ в узкую и мрачную долину, возвращаЯсь в ту
тюрьму, что кроетсЯ в  тебе самом и откуда никогда  больше не вырвешьсЯ. ’ем
не  менее  Џирифой  скоро  почувствовал  страшный  стыд  за  свое  временное
умопомрачение и  обещал искупить его  и  перед  самим  собой, и  передо мной
чрезвычайным усердием. Ќемного погодЯ  ему представилсЯ  случай доказать мне
свою преданность.
        X
     џ ничего  не скрывал от него: он знал о моих  чувствах к  Ђриадне, моем
раздражении. Ќе скрыл Я от него и того, что очень увлечен  ”едрой,  хотЯ она
совсем еще дитЯ. ‚ ту пору она  часто приходила покачатьсЯ  на привЯзанных к
двум пальмовым стволам качелЯх, и,  когда  Я видел, как она раскачиваетсЯ на
них и  ветер треплет  ее  короткие юбчонки,  Я обмирал.  Ќо едва  поЯвлЯлась
Ђриадна,  Я отводил глаза  и держалсЯ  как  можно незаметнее, боЯсь  вызвать
ревность   старшей   сестры   к    младшей.   —то   ж,   оставлЯть   желание
неудовлетворенным вредно. Ћднако, чтобы привести в  исполнение  дерзкий план
похищениЯ,  который  уже начинал вырисовыватьсЯ  у  менЯ в голове, надо было
прибегнуть  к хитрости.  ‚от тут-то, чтобы  угодить мне,  Џирифой и придумал
одну уловку, проЯвив свою неистощимую изобретательность. Ќаше пребывание  на
острове тем временем  продолжалось, хотЯ и  Ђриадна, и  Я  думали  только об
отъезде; но чего Ђриадна не знала, так это того, что Я твердо решил уехать с
”едрой. Ђ Џирифой знал. € вот как он помог мне в этом.
     Ѓолее  свободный,  чем  Я  (Я  был  пленником  Ђриадны),  Џирифой  имел
достаточно  времени,  чтобы  расспросить  об обычаЯх на Љрите,  понаблюдать.
"Њожно  считать,  -- сказал он  мне однажды утром, --  что дело сделано.  „а
будет  тебе известно, что два этих премудрых законодателЯ, Њинос и ђадамант,
узаконили все нравы острова, и в частности мужеложство, к которому, как тебе
известно,  критЯне  весьма  склонны,  о  чем  их  культура  свидетельствует.
“законили в  такой  степени, что, если  подросток  до  своего  возмужаниЯ не
побывал  избранником  какого-либо  старшего товарища,  он  стыдитсЯ этого  и
подобное пренебрежение считает длЯ себЯ бесчестьем, ибо в  это  случае, если
он  недурен, все кругом  будут думать, что тому  причиной какой-то порок его
ума или  сердца.  ћный ѓлавк, младший сын  Њиноса, похожий на  ”едру как две
капли воды,  поделилсЯ со  мной своими заботами по этому поводу. Ћн страдает
от  своей ненужности. Ќапрасно Я повторЯл ему, что его положение наследника,
несомненно, отпугивает от него любовников, он отвечал мне,  что может быть и
так, но только ему от этого не легче, и что все должны бы знать,  что Њиноса
это тоже удручает;  что Њинос обычно не придает  значениЯ сословиЯм, чинам и
должностЯм.  ’ем не  менее  он,  конечно  же,  был бы польщен, если бы такой
знатный человек, как ты, пожелал заинтересоватьсЯ его  сыном. џ подумал, что
и Ђриадна, котораЯ так  открыто проЯвлЯет свою ревность  к сестре, навернЯка
не будет ревновать к брату, ибо еще не было случаЯ,  чтобы женщина принимала
в  расчет  любовь  мужчины  к  мальчику;  во всЯком  случае,  она  посчитает
неприличным  сделать хоть малейший намек на это. ’ут ты  бы  мог действовать
без опаски".
     "•а! Ќе  думаешь  ли ты, -- воскликнул Я, -- что менЯ  могут остановить
какие-то опасениЯ? Ћднако, хотЯ Я и  грек, Я не питаю  никакой  склонности к
особам  своего  пола, какими  бы  юными  и прелестными  они ни были,  чем  и
отличаюсь от ѓеркулеса, которому охотно уступил бы его ѓиласа. Ќу и что, что
твой ѓлавк похож на мою ”едру, Я хочу ее, а не его".
     "’ы  менЯ не понЯл, -- перебил он. -- џ не предлагаю тебе увезти вместо
нее ѓлавка,  а предлагаю  лишь сделать вид,  что  ты  увозишь  его, обмануть
Ђриадну и заставить думать ее и остальных, что ”едра, которую  ты возьмешь с
собой, -- это  ѓлавк.  ‘лушай  менЯ  внимательно:  один из  обычаев острова,
узаконенный  самим  Њиносом,  таков, что  любовник  берет  ребенка, которого
возжелал, и уводит его пожить к себе домой ровно на два месЯца, по истечении
которых ребенок всенародно сообщает, нравитсЯ ли ему любовник и хорошо ли он
обращаетсЯ с ним. ‚зЯть мнимого ѓлавка к себе домой длЯ тебЯ значит привести
его на корабль, на котором мы прибыли сюда из ѓреции. Љак только мы окажемсЯ
там вместе с  переодетой  ”едрой, ну  и  с Ђриадной  тоже, раз  она намерена
сопровождать  тебЯ,  будет поднЯт Якорь, и  мы  на  всех  парусах  выйдем  в
открытое море. Ќа Љрите много  кораблей, но они менее быстроходны, чем наши,
и, если за  нами  начнетсЯ погонЯ,  мы легко сможем уйти от нее. Џоговори об
этом  своем  намерении  с  Њиносом. Ѓудь уверен,  он ему  обрадуетсЯ,  когда
узнает, что  речь идет о ѓлавке,  а не о  ”едре,  ибо  о лучшем наставнике и
любовнике длЯ ѓлавка, чем ты, он не может и мечтать. ’олько скажи мне, будет
ли согласна ”едра?"
     "џ  еще ничего не  знаю.  Ђриадна  строго следит  за  тем,  чтобы Я  не
оставалсЯ с  ней  наедине,  так что  мне ничего не удалось у нее выведать...
Ћднако  не сомневаюсь, что она с  готовностью последует  за мной, как только
поймет, что Я предпочел ее старшей сестре".
     ‚от Ђриадну-то и  надлежало  подготовить в первую очередь. € Я открылсЯ
ей, но не до конца, согласно нашему хитроумному замыслу.
     "Љакой  замечательный план!  -- воскликнула  она.  --  Љак  Я буду рада
путешествию со  своим братиком! ’ы не сомневайсЯ, он может быть очень милым.
џ с  ним отлично  лажу и, несмотрЯ на нашу разницу  в возрасте,  остаюсь его
любимым товарищем в играх.  Ќичто так не разовьет его ум, как пребывание  на
чужой  стороне.  ‚ Ђфинах  он  сможет улучшить  свой  греческий,  на котором
говорит уже сносно, но с ужасным акцентом -- теперь он быстро  избавитсЯ  от
него. ’ы будешь длЯ него прекрасным  примером. “ж он постараетсЯ походить на
тебЯ во всем".
     џ  не перебивал ее. ЌесчастнаЯ и не подозревала  о той судьбе,  что  ее
ожидала.
     Ќам следовало также предупредить обо всем ѓлавка,  чтобы избежать любой
помехи. ќто Џирифой взЯл на себЯ. ђебенок, доложил он мне потом, поначалу не
мог скрыть  своей  досады.  Џришлось  воззвать к его  лучшим чувствам,  дабы
уговорить участвовать в нашей игре, точнее говорЯ -- выйти из нее ради того,
чтобы уступить  место  сестре. Ќадо было предупредить  также ”едру. Ћна ведь
могла закричать при попытке  увести  ее насильно и внезапно. Ћднако  Џирифой
очень ловко сыграл на желании, в котором ни тот, ни другаЯ не могли отказать
себе: ѓлавк -- одурачить родителей, а ”едра -- старшую сестру.
     ’аким образом, ”едра нарЯдилась  в одежды,  которые обычно носил ѓлавк.
Ћни были совершенно одинаково роста, и, когда ”едра убрала волосы и спрЯтала
низ лица, уже быть того не могло, чтобы Ђриадна не обманулась.
     Ћбмануть Њиноса,  оказавшего  мне  такое  большое  доверие,  мне  было,
разумеетсЯ, нелегко. Ћн сказал, что  ожидает от менЯ как старшего наставника
благотворного  влиЯниЯ на своего  сына.  € потом Я  был  его гостем. џ  Явно
злоупотребил  его  доверием. Ќо у  менЯ не бывало, у  менЯ никогда не бывает
так,  чтобы  менЯ могли остановить  угрызениЯ  совести. ѓолос моего  желаниЯ
всегда заглушал голос благодарности. Ѓудь что будет. Ќадо -- значит надо.
     Ђриадна  поднЯлась на корабль раньше нас,  поглощеннаЯ заботами  о том,
как бы устроитьсЯ поуютнее.  Њы ждали только  ”едру,  чтобы  дать  тЯгу.  …е
похищение  состоЯлось  не  как только  стемнело,  по  нашему первоначальному
плану, а уже  после семейного ужина, на котором она  решила еще  показатьсЯ.
ЋбъЯснила она это тем, что  имеет обыкновение сразу после  ужина  уходить  к
себе: так что ее, сказала она, могли хватитьсЯ не ранее утра следующего днЯ.
‚се прошло как  по  маслу.  ’ак мне  удалось несколько дней  спустЯ сойти на
берег в  Ђттике  вместе  с  ”едрой, высадив  перед  тем  ее  прекрасную,  но
навЯзчивую сестру Ђриадну на острове Ќаксос.
     Џо  прибытии  в  родные краЯ Я  узнал, что  отец мой  ќгей, как  только
заметил вдали  черные паруса --  те самые  паруса, что  Я забыл  сменить, --
бросилсЯ в море. џ уже в нескольких словах коснулсЯ  этого: мне не хочетсЯ к
этому возвращатьсЯ.  „обавлю только, что накануне ночью мне приснилсЯ сон, в
котором  Я увидел  себЯ царем Ђттики... Љак  бы то  ни  было, что  бы там ни
случилось, длЯ народа  и длЯ менЯ это был и  день торжества по случаю нашего
благополучного возвращениЯ и моего восшествиЯ на  престол, и день траура  по
случаю смерти  моего отца. Џо  этой причине  Я тотчас  распорЯдилсЯ устроить
хороводы с пением и танцами, причем плачи должны были перемежатьсЯ с песнЯми
радости;  Я  и  мои  нежданно-негаданно  спасшиесЯ  товарищи  --   мы  сочли
необходимым  принЯть участие  в  танцевальной  части.  Ѓыло  весьма  неплохо
позволить  народу предаватьсЯ сразу двум таким противоположным чувствам, как
ликование и скорбь.
        XI
     €ные осуждали менЯ впоследствии за то, как  Я поступил а  Ђриадной. Ћни
утверждали, что Я вел себЯ подло, что Я не должен был бросать ее, по крайней
мере на этом острове. Џусть так, но Я хотел, чтобы  нас разделЯло  море. Ћна
выслеживала  менЯ, преследовала менЯ, гонЯлась  за мной. Љогда  она раскрыла
мою хитрость, обнаружив переодетую ѓлавком сестру, она устроила мне страшный
скандал, испускаЯ дикие вопли, обзываЯ менЯ подлым  предателем, а  когда  Я,
выйдЯ  из  себЯ, объЯвил  ей,  что  намерен  везти  ее не дальше первого  же
острова,  где  позволит  или  где  заставит  нас сделать остановку  внезапно
поднЯвшийсЯ ветер, она  пригрозила, что обЯзательно напишет большую поэму  о
моем бесчестном поступке. Ќа что  Я тут же ответил,  что это лучшее, что она
могла бы сделать,  что поэма, как Я уже вижу, обещает стать прекрасной, судЯ
по Яростным и драматическим интонациЯм, и что, более того,  она найдет в ней
утешение своему горю. Ќо все, что  Я говорил,  только сильнее распалЯло  ее.
’аковы все  женщины, когда  хочешь, чтобы они  прислушались к голосу разума.
—то  касаетсЯ менЯ,  то Я  всегда руководствуюсь своим инстинктом,  простота
которого, как Я считаю, делает его надежнее.
     ќтим островом  стал Ќаксос. ѓоворЯт,  что некоторое времЯ  спустЯ после
того, как мы оставили так Ђриадну, к ней ЯвилсЯ бог „ионис и взЯл ее в жены,
таким  образом,  она,  как  говоритсЯ, нашла утешение  в  вине. ђассказывают
также,  что  в  день  свадьбы  „ионис  преподнес  ей  корону,  изготовленную
ѓефестом, котораЯ  теперь  красуетсЯ среди созвездий;  что  ‡евс  взЯл ее на
Ћлимп,  даровав  ей  бессмертие.  …е  даже  принЯли,  как  рассказывают,  за
Ђфродиту. џ не возражал против этого и, чтобы пресечь всЯческие обвинениЯ  и
кривотолки, сам обожествил  ее, введЯ культовый обрЯд в ее честь, где прежде
всего взЯл на себЯ  труд исполнить танец. € да будет мне позволено заметить,
что, если  бы Я  тогда ее  не  бросил,  всего того, что так  удачно  длЯ нее
сложилось, могло бы и не быть.
     Ќекоторые  вымышленные  факты питали  легенду обо мне: похищение …лены,
путешествие  в  Ђд  с  Џирифоем, изнасилование  Џрозерпины.  џ  старалсЯ  не
опровергать этих слухов, благодарЯ которым  рос мой авторитет;  порой Я даже
кое-что  добавлЯл  в эти  россказни, чтобы  укрепить народ в верованиЯх, над
которыми в Ђттике имеют  слишком большую  склонность потешатьсЯ. €бо хорошо,
когда  простонародье  раскрепощаетсЯ,  только  это  не  должно выражатьсЯ  в
непочтительности.
     €стина  же была  такова, что с момента возвращениЯ в Ђфины Я  оставалсЯ
верен одной ”едре. џ посвЯтил себЯ этой женщине и этому  городу целиком  без
остатка.  џ  был  супругом,  сыном  покойного  царЯ;  Я   был  царем.  ‚ремЯ
приключений прошло,  говорил Я  себе,  речь  теперь идет  не  о  том,  чтобы
воевать, но о том, чтобы править.
     Ђ  дело  это было  нешуточное,  поскольку  Ђфин в  ту пору,  по  правде
сказать,   не  существовало.  ‚  Ђттике  была  лишь  кучка  мелких  селений,
боровшихсЯ  за гегемонию,  -- отсюда  нападениЯ, ссоры,  бесконечнаЯ вражда.
‚ажно было объединить и централизовать власть, чего мне  удалось добитьсЯ не
без труда. „лЯ этого Я пустил в ход силу и хитрость.
     ќгей, мой отец, думал обеспечить себе власть, потакаЯ раздорам. ‘читаЯ,
что благополучие граждан подорвано  распрЯми,  Я увидел источник почти  всех
зол в разновеликости  состоЯний  и в  желании каждого  умножить свое  личное
богатство.  ‘ам  мало  заботЯсь  об   обогащении  и  занимаЯсь  общественным
благосостоЯнием столько же, если  не более, сколько и собственным, Я подавал
пример  простой жизни. ђазделив  земли поровну, Я разом устранил порождаемые
или превосходство и соперничество. ќто была суроваЯ мера,  котораЯ,  конечно
же, удовлетворила неимущих,  то есть большинство,  и встретила сопротивление
богачей, которых Я лишил владений. €х было мало, но это  были ловкие люди. џ
собрал самых значительных из них и сказал:
     "џ ценю исключительно  личные качества и не признаю иных достоинств. ‚ы
сумели разбогатеть благодарЯ своему умению, знаниЯм, упорству, но чаще всего
--  благодарЯ  несправедливости и злоупотреблениЯм. ‘оперничество между вами
подрывает безопасность государства, которое  Я  хочу  видеть могущественным,
защищенным  от ваших интриг.  ’олько в этом случае оно  сможет противостоЯть
вторжениЯм иноземцев и процветать. ЏроклЯтаЯ жажда денег, что одолевает вас,
не приносит  вам  счастьЯ,  ибо  на  самом  деле она неутолима.  —ем  больше
приобретаешь, тем  больше хочешь приобрести. €так,  Я собираюсь урезать ваши
состоЯниЯ  и  буду  действовать  силой  (а  она  у  менЯ есть),  если вы  не
согласитесь на  это добровольно. џ намерен  оставить  за  собой лишь  охрану
законов и руководство  армией.  „о  остального  мне нет дела. џ  желаю жить,
будучи  царем,  так же  просто, как  жил до сего днЯ, -- на равных  правах с
простыми смертными.  џ смогу заставить  уважать  законы,  заставить уважать,
если  не  боЯтьсЯ,  себЯ  и заЯвлЯю,  что  скоро  кругом  заговорЯт: Ђттикой
управлЯет  не  тиран,  а народное правительство, ибо каждый  гражданин этого
государства будет иметь равные права в ‘овете и его  происхождение никак  не
будет  приниматьсЯ  в расчет. …сли вы  не  пойдете на это  по доброй воле, Я
сумею, говорю вам, принудить вас.
     џ разрушу и обращу в ничто ваше местное правосудие, ваши залы заседаний
региональных советов и  соберу под Ђкрополем то,  что уже  начинает обретать
имЯ Ђфин. € имЯ это --  Ђфины -- будут почитать грЯдущие поколениЯ, даю обет
богам,  что  покровительствуют  мне.  џ доверЯю  мой  город  покровительству
Џаллады. Ђ теперь ступайте и помните, что Я вам сказал".
     ‡атем,  подкреплЯЯ  слова  делом, Я сразу сложил с себЯ царскую власть,
вернулсЯ в разрЯд простых  людей,  не боЯсь поЯвлЯтьсЯ без охраны  на виду у
всех,  как  обыкновенный  гражданин;  однако  общественной  деЯтельностью  Я
занималсЯ  неустанно,  обеспечиваЯ всеобщее  согласие,  бдительно следил  за
порЯдком в государстве.
     Џирифой, когда выслушал мою речь перед сильными  мира сего, сказал, что
находит ее прекрасной,  но  абсурдной. "€бо,  -- обосновал он,  -- равенство
среди людей  неестественно и  даже,  более того, нежелательно. •орошо, когда
лучшие люди властвуют над массой  простонародьЯ с высоты своей  добродетели.
Ѓез  соревнованиЯ,  соперничества,  зависти эта масса  становитсЯ  аморфной,
застойной и разлагаетсЯ. Ќужна опара, котораЯ бы подымала ее; смотри, как бы
все это не обернулось против  тебЯ. •очешь ты того или нет, но,  несмотрЯ на
это изначальное равенство, которого ты возжелал и с которым отправишь всех в
путь, дав  им равные шансы и  поставив их на  одну доску,  очень скоро из-за
различий в способностЯх,  различий  жизненных  обстоЯтельств все  образуетсЯ
снова, а именно страдалец плебс и аристократиЯ".
     "’ьфу  ты! -- вскричал  Я. --  џ прекрасно отдаю  себе  в  этом отчет и
рассчитываю на это  в  самое  ближайшее времЯ.  Ќо  прежде  всего Я не вижу,
почему  этот   плебс  будет  страдальцем,  если  эта   новаЯ   аристократиЯ,
возникновению которой Я буду способствовать всеми силами, будет, как Я хочу,
не аристократией денег, а аристократией духа".
     „алее, чтобы придать значимости и мощи Ђфинам,  Я  дал знать, что здесь
будут принимать всех, кто хочет тут обосноватьсЯ, откуда бы они ни  Явились;
и во все окрестные  места двинулись  глашатаи с кличем:  "‹юди, все  спешите
сюда!"
     ‘лух об этом разнессЯ  далеко. ђазве не это заставило  свергнутого царЯ
ќдипа, великого и жалкого  человека, прийти из ”ив в Ђттику искать помощи  и
защиты, а  потом и умереть  здесь? ќто  позволило  мне  заручитьсЯ длЯ  Ђфин
благословением богов, снизошедшим на его прах. Ќо к этому Я еще вернусь.
     ‚новь  прибывшим, кто бы  они ни были,  Я  пообещал те же  права, что у
коренных жителей и у поселившихсЯ здесь раньше граждан, отложив установление
различий между ними на потом, когда они проЯвЯт себЯ. €бо, только  испытав в
деле, узнают, хорош ли инструмент. џ  желал судить о людЯх лишь по оказанным
ими услугам.
     ’ак что  если  потом  мне и пришлось  все  же допустить различиЯ  между
афинЯнами, а отсюда  и  иерархию, то установление последней Я  допустил лишь
ради обеспечениЯ четкой  работы всего  механизма.  ’аким  образом, благодарЯ
моим стараниЯм афинЯне, одни среди всех греков,  заслужили прекрасное звание
Ќарод, и дано  оно было  только им. ‚ этом -- моЯ слава, полностью затмившаЯ
славу прежних моих подвигов; слава, какой не могли  добитьсЯ ни ѓеркулес, ни
џсон, ни Ѓеллерофонт, ни Џерсей.
     Џирифой, товарищ моих ранних забав, здесь увы, не последовал  за  мной.
Ќазванные  мною герои,  а также другие -- такие, как  Њелеагр и Џелей, -- не
сумели  в  своей  карьере  пойти дальше своих  первых  подвигов,  порой даже
единственного  подвига. —то касаетсЯ менЯ, то Я не желал останавливатьсЯ  на
достигнутом. ‘начала  времЯ побеждать, очищать землю от чудовищ, потом времЯ
возделывать землю, столь счастливо преобразованную, и собирать с нее урожай;
сначала времЯ освободить людей от страха, потом времЯ занЯтьсЯ их  свободой,
сделать  прибыльным  и процветающим их достоЯние.  €  этого невозможно  было
достичь  без  дисциплины:  Я   и  мысли   не  допускаю,  чтобы  человек  был
предоставлен  самому себе, подобно  беотийцам, чтобы он  кончил  тривиальным
благополучием. џ считал,  что человек не свободен, что он никогда и не будет
свободным и что  он не так уж  хорош сам  по себе.  Ќо Я  не мог двигать его
вперед без его согласиЯ,  не дав ему, по крайней мере своему народу, иллюзии
свободы. џ желал воспитать его, не допускаЯ при этом того, чтобы он смирилсЯ
со своей судьбой и согласилсЯ жить,  склонив голову. —еловечество, постоЯнно
думал Я, может больше и  достойно лучшего. џ  вспоминал урок „едала, который
дерзнул возвысить человека над  прахом богов. ‘ила  моЯ была  в том,  что  Я
верил в прогресс.
     Џирифой теперь перестал следовать за мной. ‚о времена моей молодости он
сопровождал менЯ всюду, во  многом мне  помогаЯ. Ћднако Я понЯл, что прежнее
постоЯнство  нашей  дружбы  уже обременительно и  тЯнет  нас  назад.  Ћн  --
пройденный  этап, дальше которого  можно идти лишь одному. Џоскольку Џирифой
обладал  здравым  смыслом, Я еще слушал его,  но не более того. Ћн, когда-то
такой  прыткий, постарел,  а постарев  сам, дал успокоитьсЯ в умеренности  и
своему уму. …го советы теперь сводились к воздержанности и ограничениЯм.
     "—еловек  не заслуживает того, -- говорил он мне, -- чтобы  им  столько
занимались". "Љак! —ем же еще заниматьсЯ, как не  человеком", -- возражал Я.
Ћн не сказал своего последнего слова.
     "“гомонись! --  говорил  он  мне в  другой раз. -- ђазве не  достаточно
того,  что ты сделал? Џроцветание Ђфинам  уже обеспечено, а посему ты можешь
спокойно отдыхать в лучах добытой славы, в лоне семейного счастьЯ".
     Ћн  побуждал менЯ больше  заботитьсЯ о ”едре, и в  этом,  пожалуй,  был
прав. €бо здесь Я должен рассказать, как был нарушен мир и спокойствие моего
очага  и какой  ужасной  ценой  мне пришлось расплатитьсЯ  с  богами за свои
успехи и самонадеЯнность.
        XII
     Љ ”едре Я  питал безграничное доверие. џ  видел,  как из месЯца в месЯц
росла ее привЯзанность  ко мне. Ћна была сама добродетель. Ћградив ее совсем
юной  от пагубного влиЯниЯ  семьи, Я  и не предполагал, что ее закваску  она
унесет  с собой. Љонечно же, она была плоть от плоти  своей матери, и, когда
потом она попыталась оправдатьсЯ,  говорЯ, что все это было предопределено и
она ни в чем не виновата,  пришлось признать, что тут была  долЯ  истины. Ќо
это было  еще  не  все:  мне  кажетсЯ,  она  была  слишком  непочтительна  с
Ђфродитой. Ѓоги мстЯт жестоко, и напрасно старалась она  потом  умилостивить
богиню обильными приношениЯми и мольбами. ‚едь ”едра все  же почитала богов.
‚ ее семье все почитали. „осадно только, конечно, что поклонЯлись они разным
богам: ЏасифаЯ -- ‡евсу, Ђриадна -- „ионису. —то касаетсЯ менЯ, то Я почитал
Ђфину  Џалладу  и  еще  Џосейдона, с  которым был  свЯзан  тайным обетом, на
который, на мою беду, он стал отвечать тем, что  мои мольбы бывали услышаны.
Ђ  мой  сын -- тот, которого  Я родил от амазонки  и которого лелеЯл  больше
всех,  -- обожал Ђртемиду-охотницу. Љак и  она, он был целомудрен, хотЯ Я  в
его  возрасте  был распутник.  Ћн  носилсЯ нагим  по лесным чащам, при луне,
избегаЯ двора собраний, особенно женского общества, и чувствовал себЯ хорошо
лишь среди гончих псов, преследуЯ с ними дикого зверЯ  в горах, добираЯсь до
самых вершин,  либо  в  извивах  долин. …ще  он  любил  укрощать  норовистых
лошадей,  увлекаЯ их на песчаный берег, кидаЯсь вместе с  ними в море. Љак Я
любил  его таким -- красивым, гордым, непослушным! Ќе мне,  конечно, менЯ-то
он почитал, и не  законам, а условностЯм, которые ущемлЯют слово и принижают
достоинство мужчины. џ видел в нем своего наследника. џ мог спокойно почить,
передав бразды правлениЯ государства  в его чистые руки, ибо знал, что он не
поддаетсЯ ни угрозам, ни лести.
     ’о,  что ”едра им увлеклась, Я  заметил  слишком  поздно. џ  должен был
догадатьсЯ об этом, ибо внешне он был очень похож на менЯ, Я хочу сказать --
на менЯ  того,  каким  Я  был в его возрасте. €так, Я уже  старел,  а  ”едра
оставалась необычайно молодой. Ћна, возможно, еще любила менЯ,  но  так, как
любЯт отца. Ќехорошо, когда у супругов, а Я познал это на своем опыте, такаЯ
большаЯ разница в возрасте. €  поэтому Я не могу простить ”едре отнюдь не ее
страсть,   в   общем-то   совершенно   естественную,   хотЯ   и   наполовину
кровосмесительную,  а  то,  что  она,   осознав  невозможность  утолить  ее,
оклеветала  моего €пполита, приписала ему то нечистое пламЯ,  что бушевало в
ней самой. —тобы Я еще  хоть раз поверил  словам женщины!  џ  призвал  месть
богов на моего невинного сына. €  просьба моЯ  была услышана. ‹юди не знают,
когда обращаютсЯ к  богам,  что  те  внемлют  их просьбе  чаще всего  на  их
собственное несчастье.  ‚незапной, безрассудной,  жестокой  волею  судьбы  Я
оказалсЯ убийцей своего сына. €  был неутешен в горе. ’о,  что ”едра, увидев
свое злодеЯние, тотчас сама учинила суд и расправу над собой, -- это хорошо.
Ћднако  теперь,  когда Я лишилсЯ прежней  дружбы ЏирифоЯ,  Я  чувствую  себЯ
страшно одиноким. € Я стар.
     ќдип, когда  Я принЯл его  в  Љолоне, изгнанного из  родных своих  ”ив,
незрЯчего, обездоленного, хоть  и был отверженным,  все же  имел подле  себЯ
обеих своих дочерей,  заботливаЯ нежность  которых приносила облегчение  его
страданиЯм.  Ћн потерпел крах в  своем деле во всех смыслах.  џ же преуспел.
„аже вечное благословение, которое должно было перейти от его останков на ту
местность, где они упокоЯтсЯ, снизошло не на неблагодарные ”ивы, а на Ђфины.
     ЊенЯ удивлЯет, что о том, как в Љолоне встретились наши судьбы, как там
столкнулись и переплелись наши жизненные пути, сказало так мало.  Ђ Я считаю
это венцом своей славы. „о тех пор Я всех заставлЯл склонЯтьсЯ перед собой и
видел, как  все склонЯютсЯ передо  мной (разве что кроме „едала,  но  он был
намного старше менЯ. ‚прочем, даже „едал мне подчинЯлсЯ).  Ћдного лишь ќдипа
Я признавал равным  мне  в  благородстве; несчастьЯ этого  поверженного лишь
возвеличили его в моих глазах. џ, конечно, всегда и везде побеждал, но подле
ќдипа  все эти  победы предстали передо  мной в чисто человеческом, а потому
низшем плане. Ћн  противоборствовал со  ‘финксом  -- выпрЯмил —еловека перед
его загадкой и осмелилсЯ противопоставить его богам.  Љак же  тогда,  почему
принЯл он свое поражение? ђазве он не способствовал ему, выколов себе глаза?
Ѓыло в этом страшном покушении на  себЯ  нечто  такое, чего Я был не в силах
понЯть. џ высказал  ему свое недоумение.  Ћднако надо признатьсЯ, объЯснение
его менЯ совсем не удовлетворило или Я его неправильно понЯл.
     "„а, Я  поддалсЯ,  --  сказал он мне,  -- приступу Ярости,  которую мог
обратить  лишь против  себЯ: на кого же еще Я мог излить ее? Џри виде бездны
ужасного  обвинениЯ,  котораЯ  разверзлась  передо  мной,  у  менЯ  возникла
неодолимаЯ потребность протеста. Љ тому же мне хотелос