, ибо  волЯ каждой  из них
совершенна.  ЋслепительнаЯ  любовь  сопровождает  их;  их  выбор  определЯет
законы, и мы тоже зависим от них; нам от них никуда не скрытьсЯ".
        ЏЋ‘›‹ЉЂ
     Ќатанаэль, теперь  брось  мою книгу. Ћсвободись от нее. Ћставь менЯ; ты
надоел мне; ты мне мешаешь;  любовь к  тебе, которой Я  придавал  чрезмерное
значение,  слишком  завладела  мной.  џ  устал  притворЯтьсЯ,  что   кого-то
воспитываю. ђазве  Я  говорил, что  хотел  видеть тебЯ похожим  на менЯ? - џ
люблю тебЯ именно за то,  что  ты не такой, как Я; Я люблю в тебе только то,
что отлично от менЯ. - ‚оспитывать!  Љого  Я смогу  воспитать,  кроме самого
себЯ? „а,  знаешь  ли, Ќатанаэль? џ непрерывно воспитываю себЯ. ‚се времЯ. џ
ценю в себе только то, что мог бы сделать.
     Ќатанаэль,  брось мою книгу; не довольствуйсЯ  ею.  Ќе верь, что кто-то
другой может найти твою правду; стыдись этого больше всего. …сли Я найду длЯ
тебЯ  пищу, у тебЯ  пропадет  аппетит,  и ты не сможешь  съесть  ее;  если Я
приготовлю тебе постель, ты потерЯешь сон и не сможешь заснуть на ней.
     Ѓрось мою  книгу; скажи себе, что в  ней  лишь одна из  тысЯч возможных
жизненных позиций. €щи  свою. Ќикогда не делай того, что кто-то другой  смог
бы  сделать так  же хорошо, как ты. Ќикогда  не  говори и не  пиши того, что
кто-то другой смог бы сказать или написать так же  хорошо,  как ты. - Ѓерись
лишь за то, что, как ты чувствуешь, не сможет сделать никто,  кроме тебЯ, и,
терпеливо или нетерпеливо, делай себЯ самым неповторимым из всех созданий.
        Џђ…„€‘‹Ћ‚€… Љ €‡„ЂЌ€ћ 1927 ѓЋ„Ђ
     ќто руководство к освобождению,  бегству,  а менЯ часто замыкают  в его
рамках.  ЏользуЯсь  настоЯщим переизданием,  хочу предложить новым читателЯм
рЯд  размышлений,  которые  позволЯт  сузить  значение  книги,  более  точно
определив ее место и ее мотивы.

     1) "џства  земные" -  это  книга,  написаннаЯ  если не  больным,  то по
меньшей мере выздоравливающим, находЯщимсЯ на пути  к  исцелению  - тем, кто
был  болен.  ‚ самом  ее лиризме есть  некоторое преувеличение, возникающее,
когда человек рассматривает жизнь как нечто, чего он едва не лишилсЯ.

     2) џ  написал эту  книгу в тот момент, когда  литература насквозь  была
пропитана  затхлостью и  фальшью;  когда Я почувствовал  самым важным заново
прикоснутьсЯ к земле и просто пройти по ней босиком.
     ’отальный неуспех  этой  книги показал, до  какой степени она оскорбила
тогдашний  вкус. Ќи  один критик ничего  не сказал о ней. ‡а десЯть лет было
продано ровно пЯтьсот экземплЯров.

     3) џ написал эту  книгу  в тот  момент, когда  только что закрепил свою
жизнь женитьбой, когда Я  добровольно отказалсЯ от свободы, право на которую
моЯ книга - произведение искусства - отстаивала прежде всего.  ђазумеетсЯ, Я
был  абсолютно  искренним,  когда ее  писал,  но  столь  же  искренним  было
опровержение, данное моим сердцем.

     4)  „обавлю,  что  Я  не  намеревалсЯ  останавливатьсЯ  на  этой книге.
‘остоЯние неустойчивости и пустоты, которое  изображено в ней, Я показал как
автор, отражающий черты  своего характера в герое, который похож на него, но
которого он придумал; сегоднЯ мне  даже кажетсЯ, что Я не мог изобразить эти
черты, не оторвав их, если  так можно выразитьсЯ, от  себЯ или, если хотите,
не оторвав себЯ от них.

     5) Ћбо мне судЯт обычно по этой юношеской книге, как будто этика "џств"
-  это этика  всей моей жизни,  как  будто Я  сам первый не следовал совету,
который Я даю своему молодому читателю: "Ѓрось мою книгу и оставь менЯ". „а,
Я  очень скоро  рассталсЯ с  тем,  кем был, когда писал  "џства";  до  такой
степени, что, когда  Я оглЯдываю свою жизнь, главнаЯ черта, которую Я  в ней
замечаю, весьма далека от непостоЯнства,  напротив - это верность. Џо-моему,
такаЯ верность  сердца  и  мысли бывает чрезвычайно редко. Џусть назовут мне
тех, кто при жизни смог  увидеть свершившимсЯ то, что намеревалсЯ совершить,
и Я займу свое место рЯдом с ними.

     6) …ще одно слово: некоторые не могут или не хотЯт увидеть в этой книге
ничего, кроме восхвалениЯ желаний и инстинктов. Њне кажетсЯ, что это слишком
поверхностный  взглЯд. Љогда Я  перечитываю эту книгу, то скорее  вижу в ней
апологию  бедности. €менно это Я извлек из нее, отбросив остальное, и именно
благодарЯ этому Я остаюсь верным себе. ќто же заставило менЯ, как Я расскажу
впоследствии,  принЯть …вангельскую  доктрину,  чтобы  в  отречении  от себЯ
обрести самое совершенное  свое воплощение, самое высокое призвание и  самое
безграничное обещание счастьЯ.
     "Џусть моЯ книга научит тебЯ интересоватьсЯ собой больше, нежели ею, но
потом - всем остальным больше, чем  собой". ‚от  слова,  которые ты  мог уже
прочесть в предисловии  и  последних  строках  "џств". ‡ачем заставлЯть менЯ
повторЯть их?