шел медленнее, подал ему руку, он взЯл ее
и заковылЯл рЯдом со мной.
     -- „иссертациЯ -- это все, чем вы занимаетесь?
     -- Ќу,  нет!  --  тут  же ответил он; однако,  продолжаЯ  задавать  ему
вопросы,  Я  понЯл,  что  все  остальное  ограничивалось  очень  малым;  мое
удивление очень задело его.
     -- џ много читаю, -- добавил  он так, как сказал бы нищий: "“ менЯ есть
еще и другаЯ одежда!"
     -- Ђ что вы любите читать?
     --  Џро великие путешествиЯ, -- ответил он,  бросив на  менЯ  взглЯд, в
котором настороженность уже  уступала место доверию. -- ‚ы знаете? Ђббат был
в Љитае... -- в его  голосе сквозило  безграничное  восхищение,  преклонение
перед своим учителем.
     Њы  дошли до того  места парка, которое  г-жа ”лош называла "карьером";
это была своего  рода пещера на склоне холма, скрытаЯ густым кустарником. Њы
присели  на обломок скалы,  еще  теплый,  хотЯ  солнце  уже  садилось.  Џарк
кончилсЯ  в этом  месте, но ограды  не  было;  слева от нас круто спускалась
дорога с  невысоким  барьером,  а  в обе  стороны  от  нее тЯнулсЯ  довольно
обрывистый скат, служивший естественной границей.
     -- Ђ вы, Љазимир, -- спросил Я, -- вы уже путешествовали?
     Ћн не ответил, опустил  голову...  ‹ожбина внизу под  нами  заполнилась
тенью,  солнце  коснулось   краЯ  холма,  скрывавшего  от  нас  перспективу.
€спещренный  кроличьими норками  известнЯковый  пригорок, увенчанный рощицей
каштанов и дубов, и само это несколько романтичное местечко нарушали гладкое
однообразие окружающей местности.
     --  ‘мотрите-ка, кролики,  -- вскрикнул вдруг  Љазимир и немного погодЯ
добавил, показываЯ  пальцем  на  рощу: -- џ был  там  однажды  с  господином
аббатом.
     Ќа обратном пути мы прошли  мимо  пруда, затЯнутого  тиной. џ  пообещал
Љазимиру наладить удочку и поучить его ловить лЯгушек.
     ќтот  первый  мой  вечер,  завершившийсЯ к  девЯти  часам, нисколько не
отличалсЯ ни от последующих, ни от тех, которые ему предшествовали, так  как
моим хозЯевам хватило здравого смысла не особенно усердствовать из-за  менЯ.
Џосле ужина мы перешли  в гостиную, где  ѓрасьен,  пока мы  были за  столом,
развел  огонь. ЃольшаЯ  лампа,  стоЯвшаЯ  на углу  инкрустированного  стола,
одновременно освещала противоположный край стола, где барон с аббатом играли
в кости, и круглый столик, где дамы оживленно играли в карты.
     -- ѓосподину ‹аказу, привыкшему  к парижским  развлечениЯм, наши забавы
покажутсЯ, конечно, несколько скучными... -- проговорила г-жа ‘ент-Ћреоль.
     ѓ-н ”лош дремал в глубоком кресле возле камина, Љазимир, поставив локти
на стол и обхватив голову  руками, с открытым ртом, ронЯЯ слюну, страницу за
страницей глотал  "Џутешествие вокруг  света". €з  приличиЯ  и вежливости  Я
сделал вид, что очень заинтересован  игрой; играть  в  нее можно было  как в
вист -- без одного, но лучше -- вчетвером, поэтому  г-жа ‘ент-Ћреоль  охотно
согласилась на мое предложение составить им компанию. ‚ первые дни моЯ  игра
невпопад была  причиной нашего  полного поражениЯ,  что приводило  в восторг
г-жу  ”лош, котораЯ после  каждой победы позволЯла  себе незаметно похлопать
менЯ по руке  своей  худенькой рукой в митенке. ‚ игре  было  все: дерзость,
хитрость,   изощренность.   Њ-ль   ЋлимпиЯ   играла   очень   осмотрительно,
согласованно  с партнером.  ‚  начале каждой партии  игроки  примерЯлись,  в
зависимости от игры насколько могли набивали цену, пользовались возможностью
чуть  поблефовать; г-жа ‘ент-Ћреоль с  блеском в глазах,  раскрасневшись,  с
дрожащим подбородком, играла дерзко, азартно; когда у  нее шла действительно
хорошаЯ игра, она ударЯла менЯ под столом по  ноге; м-ль ЋлимпиЯ пыталась ей
сопротивлЯтьсЯ, но  ее сбивал с толку пронзительный  голос старушки, котораЯ
вместо того, чтобы объЯвить новое число, кричала:
     -- ‚ердюр, вы лжете!
     Љаждый  раз в конце  первой  партии г-жа ”лош, посмотрев  на  часы, как
будто и впрЯмь уже было пора, звала:
     -- Љазимир!‚ремЯ, Љазимир, тебе пора!
     Њальчик словно с трудом приходил в себЯ от летаргического сна, вставал,
протЯгивал вЯлую руку мужчинам, подставлЯл лоб дамам и выходил, волоча ногу.
     Љогда  г-жа ‘ент-Ћреоль  призывала  нас к  реваншу,  подходила к  концу
перваЯ  партиЯ  в кости, в этот момент г-н ”лош садилсЯ иногда вместо своего
родственника;  ни г-н ”лош, ни  аббат  не объЯвлЯли свою игру, с  их стороны
было  слышно  лишь,  как в  рожке.  и по столу  гремЯт игральные кости;  г-н
‘ент-Ћреоль, погрузившись в кресло, что-то говорил или напевал вполголоса  и
иногда  неожиданно так  сильно  и  резко совал  в огонь каминные щипцы,  что
горЯщие  угли  разлетались  далеко по полу; м-ль  ЋлимпиЯ бросалась к  месту
событиЯ  и  исполнЯла  то,  что г-жа ‘ент-Ћреоль  элегантно  зазвала  танцем
искр... —аще всего г-н ”лош не мешал схватке барона  с аббатом,  оставаЯсь в
кресле; с моего  места Я  мог видеть его, но  не спЯщим, как он утверждал, а
спрЯтавшим  от света  голову;  в первый вечер во вспышке пламени, неожиданно
осветившей его лицо, Я увидел, что он плачет.
     _______________
     * ђожок, в котором перемешиваютсЯ игральные кости. _______________
     ‚ четверть  десЯтого,  когда безик подходил к  концу,  г-жа ”лош гасила
лампу,  м-ль ‚ердюр зажигала свечи в двух подсвечниках  и ставила их по  обе
стороны от играющих.
     --  Ђббат,  не  задерживайте его допоздна, -- хлопнув  веером  по плечу
своего мужа, бросала г-жа ‘ент-Ћреоль.
     ‘  первого  вечера Я счел корректным подчинЯтьсЯ  сигналу дам, оставлЯЯ
игроков  продолжать  схватку,  а г-на  ”лоша,  который поднималсЯ  в спальню
последним, в его раздумьЯх. ‚ прихожей каждый брал по подсвечнику, дамы, как
и  утром, с реверансом желали мне спокойной ночи.  џ поднималсЯ в спальню, а
вскоре слышал, как  поднимаютсЯ к себе мужчины.  Џотом  все стихало.  Ќо еще
долго  после этого из-под некоторых дверей  просачивалсЯ  свет. Ћднако еще и
через  час, если  по какой-либо необходимости приходилось выйти  в  коридор,
можно  было  натолкнутьсЯ  на г-жу ”лош  или м-ль ‚ердюр в  ночном  туалете,
занЯтых последними  заботами по  дому. Ђ еще позже, когда, казалось, уже все
огни потушены, в окне маленького чуланчика, который выходил на  улицу,  но в
который нельзЯ было попасть из коридора, можно было увидеть, как в китайском
театре теней, силуэт орудовавшей швейной иглой г-жи ‘ент-Ћреоль.
        IV
     Њой  второй  день в  Љартфурше  повторЯл почти точь-в-точь час за часом
предыдущий; однако любопытство, которое в первый день Я еще мог испытывать к
тому,  чем  занимались  его  обитатели,  резко упало. ‘ утра  моросил мелкий
дождь. Џрогулка не состоЯлась, к беседе с дамами Я полностью потерЯл интерес
и почти весь день провел за  работой. Њы едва обменЯлись несколькими фразами
с аббатом, это было после обеда, когда он пригласил менЯ выкурить сигарету в
расположенном в  нескольких  шагах от гостиной  застекленном  сарае, который
здесь несколько  помпезно называли  оранжереей, --  туда в  дождливый  сезон
вносили несколько скамеек и садовых стульев.
     -- Ќо, дорогой мой, --  начал он, -- когда Я с  некоторым  раздражением
завел  речь о воспитании мальчика, -- Я бы очень хотел  просветить Љазимира,
передав  ему все  свои скромные познаниЯ,  но не без сожалений  был вынужден
отказатьсЯ  от  этого.  —то бы  вы  сказали, если  бы мне  пришло  в  голову
заставить ребенка  с его хромотой плЯсать на канате?  џ очень скоро вынужден
был умерить свои требованиЯ. Ћн занимаетсЯ со мной Ђвензоаром только потому,
что  Я взЯлсЯ за  работу по  философии  ЂристотелЯ,  и  вместо  того,  чтобы
мусолить с мальчиком бог знает какие азы, Я не без удовольствиЯ вовлек его в
свою работу. ’ак ил уж важна тема, гораздо  важнее на три-четыре часа в день
занЯть Љазимира. € как  бы Я смог избежать чувства некоторой досады, если бы
из-за него пришлось  напрасно терЯть это времЯ? € уверЯю вас, без пользы длЯ
него... € хватит об этом, не так ли, -- с этими  словами  он бросил погасшую
сигарету, встал и направилсЯ в гостиную.
     ЏлохаЯ погода помешала мне пойти с Љазимиром на рыбалку, мы отложили ее
на завтра,  но мальчик  был  так  расстроен,  что  Я  решил  найти  длЯ него
какое-нибудь другое развлечение; мне попались под  руку  шахматы, и Я обучил
его игре в лису и кур, в которую он с увлечением играл до самого ужина.
     ќтот вечер  началсЯ так же, как и предыдущий, но Я уже никого не слушал
и никого не замечал: мной овладела невыразимаЯ скука.
     ’отчас  после  ужина  поднЯлсЯ  такой  ветер, что  м-ль  ‚ердюр дважды,
прервав игру, поднималась  в верхние комнаты, чтобы проверить, "не залило ли
их дождем".  Њы стали  брать  реванш без  нее, но игра не клеилась.  ‘идЯ  у
камина  в  низком  кресле,  которое  все  называли  "берлиной"*,  г-н  ”лош,
убаюканный шумом  ливнЯ, на этот  раз действительно уснул; сидевший напротив
него в мЯгком кресле барон жаловалсЯ на ревматизм и ворчал.
     _______________
     * ђазновидность кареты. _______________
     -- ЏартиЯ в жаке вас развлечет, -- безуспешно предлагал  аббат, но, так
и несыскав противника, ушел сам и увел спать Љазимира.
     Љогда  Я  в  этот  вечер оказалсЯ  в своей  комнате, нестерпимаЯ  тоска
овладела мной,  моЯ  скука превращалась почти  в страх. ‘тена дождЯ отделЯла
менЯ от остального мира, от людских страстей, от жизни, Я был посреди серого
кошмара,   среди  странных  существ,  едва  ли  людей,  с  остывшей  кровью,
бесцветных,  чьи  сердца  уже давно не  бились.  џ  открыл чемодан,  схватил
расписание: на первый  же поезд! Ќа любой  час днЯ или ночи... уехать! ‡десь
нечем дышать...
     Ќетерпение долго не давало мне уснуть.
     Ќаутро, когда  Я проснулсЯ, мое  желание уехать  было, может  быть,  не
менее твердым,  но  мне  уже  стало  казатьсЯ, что Я  не  могу,  не нарушив,
приличий  по  отношению  к  моим  хозЯевам,  уехать  вот  так,  просто,  без
какого-либо  повода. Љ  тому же Я неосторожно  сказал, что по  меньшей  мере
неделю пробуду в Љартфурше! Ќу да ладно! ‘кажу, что неприЯтные вести требуют
моего скорейшего отъезда в  Џариж... Љ счастью, Я оставил свой адрес,  и всю
мою почту должны пересылать в Љартфурш;  будет чудо, подумал Я, если сегоднЯ
же  Я не получу какой-нибудь конверт, которым смогу ловко воспользоватьсЯ...
€ Я возложил надежду на почтальона. ’от поЯвлЯлсЯ обычно чуть позже полуднЯ,
когда обед подходил к концу; мы, как всегда, не вставали из-за стола прежде,
чем „ельфина принесет и  передаст г-же ”лош тоненькую пачку писем и печатных
изданий, которые  она  раздаст сидЯщим за столом. Љ несчастью, в  этот  день
аббат  ‘анталь был приглашен на  обед к  настоЯтелю собора  в Џон-л'…веке; в
одиннадцать часов  он стал прощатьсЯ с г-ном ”лошем и со мной,  и Я не сразу
сообразил, что, таким  образом,  он уводит у  менЯ  из-под носа  и лошадь, и
двуколку.
     €так, за обедом Я разыграл задуманную мной маленькую комедию.
     --  Ќу  вот!  Љак неприЯтно!..  --  пробормотал Я, распечатав  один  из
конвертов, который протЯнула мне г-жа ”лош, но, так  как из вежливости никто
не обратил вниманиЯ  на  мое  восклицание,  Я, пробегаЯ  глазами  безобидный
листок и изображаЯ при этом удивление и досаду, продолжал: -- Љак некстати!
     -- ЉакаЯ-нибудь неприЯтнаЯ новость, сударь? -- осмелилась наконец робко
спросить г-жа ”лош.
     -- Ќичего серьезного, -- отозвалсЯ Я.  --  Ќо  увы! Њне придетсЯ срочно
вернутьсЯ в Џариж, отсюда моЯ досада.
     ‡а столом воцарилось полное оцепенение, которое настолько превзошло мои
ожиданиЯ,  что Я почувствовал, как  краснею от  смущениЯ.  Џосле  нескольких
секунд тЯгостного молчаниЯ г-н ”лош спросил чуть дрожащим голосом:
     --  ‚озможно  ли это,  мой  молодой друг? Ђ как  же работа?!  Ђ  как же
наша...
     Ћн не смог  договорить.  џ не нашелсЯ, что  ответить,  что  сказать  и,
признатьсЯ,  сам чувствовал  себЯ  изрЯдно  взволнованным.  Њои  глаза  были
устремлены на макушку Љазимира, который, уткнувшись  носом в тарелку,  резал
Яблоко. Њ-ль ‚ердюр покраснела от негодованиЯ.
     -- “держивать вас было  бы  нескромно, -- едва слышно подала голос г-жа
”лош.
     -- Љонечно,  те  развлечениЯ, которые  может предложить Љартфурш...  --
съЯзвила г-жа ‘ент-Ћреоль.
     --  Ќу что вы, сударынЯ, поверьте,  ничто не  могло бы...  -- попыталсЯ
было возразить Я, но баронесса, не дослушав  менЯ, уже что было мочи кричала
в ухо сидЯщему рЯдом мужу:
     -- ѓосподин ‹аказ собираетсЯ покинуть нас!
     --  Њило! Ћчень мило! Џраво,  Я тронут, -- отвечал, с  улыбкой глЯдЯ на
менЯ, глухой ‘ент-Ћреоль.
     ’ем временем г-жа ”лош обратилась к м-ль ‚ердюр:
     -- „а, но что мы можем сделать?.. ‚едь лошадь только что увезла аббата.
     ’ут Я, несколько отступив, сказал примирительно:
     -- ‚ Џариже мне нужно быть завтра рано  утром... ‚ случае необходимости
подойдет и ночной поезд.
     --  ‘кажите ѓрасьену, пусть сейчас же  узнает, можно ли воспользоватьсЯ
лошадью Ѓулиньи. Џусть объЯснит, что нужно отвезти человека к  поезду...  --
и, повернувшись ко мне, спросила: -- ‚ам подойдет семичасовой поезд?
     -- Ћ! ‘ударынЯ, Я очень сожалею, столько хлопот...
     Ћбед закончилсЯ в молчании.  ‘разу после него  папаша ”лош увел менЯ и,
как только мы оказались в коридоре, ведущем в библиотеку, заговорил:
     -- Ќо, сударь... дорогой друг... Я все никак не могу поверить... вам же
еще нужно ознакомитьсЯ с целым... ’ак  ли уж необходимо?.. Љак некстати! ‚от
досада! џ  как раз ждал, когда  вы  закончите  с первой партией  материалов,
чтобы дать вам другие,  которые  достал вчера вечером: откровенно говорЯ,  Я
рассчитывал на них, чтобы  заинтересовать и подольше  задержать вас. ‡начит,
все это Я должен показать вам сейчас. €демте со  мной, у вас до  вечера есть
еще  некоторое времЯ...  џ  не  осмеливаюсь  просить вас  еще раз приехать к
нам...
     Њне стало стыдно за свое поведение  перед расстроенным стариком. џ,  не
отрываЯсь, работал целый день накануне и все это последнее утро, так  что из
первой партии бумаг, которые он мне передал, Я  уже мало что мог почерпнуть;
но, когда мы поднЯлись в его обитель, он  загадочным видом извлек из глубины
Ящика  завернутый  в  ткань  и  перевЯзанный  тесемкой  сверток;  сверху под
тесемкой лежала карточка, на которой был алфавитный перечень документов и их
происхождение.
     -- ‚озьмите весь пакет, -- сказал он, -- здесь далеко не все интересно,
но вы быстрее менЯ разберетесь, что вам пригодитсЯ.
     Џока  он  суетилсЯ,  то  открываЯ,  то  закрываЯ  Ящики,  Я со  свЯзкой
спустилсЯ в библиотеку, развЯзал ее и разложил бумаги на большом столе.
     €ные  документы  действительно  имели отношение к моей работе, но таких
было немного, и они не  представлЯли  большой ценности;  большинство из них,
что  было,  кстати, помечено  рукой самого  г-на ”лоша, относилось  к  жизни
Њассийона и, стало быть, менЯ мало касалось.
     Ќеужели  и  впрЯмь  беднЯга  ”лош  рассчитывал удержать  менЯ  этим?  џ
взглЯнул на него: он  сидел,  засунув  ноги  в  меховую грелку, и  тщательно
прочищал  булавкой дырочки  маленького  приспособлениЯ  длЯ  дозировки смолы
сандарака. ‡акончив, он поднЯл голову, и мы встретились  взглЯдами. …го лицо
озарилось такой дружелюбной улыбкой, что Я не поленилсЯ  встать из-за стола,
чтобы поговорить с ним, -- подойдЯ ко входу в его каморку, опершись о косЯк,
Я спросил его:
     --  ѓосподин  ”лош, почему вы никогда не бываете в Џариже?  ‚ам были бы
очень рады.
     -- ‚ моем возрасте поездки затруднительны, да и дороги.
     -- Ђ вы не очень сожалеете, что покинули город?
     -- —то делать! -- произнес он, вскинув руки. -- џ был готов к тому, что
сожалеть о  нем  придетсЯ гораздо  сильнее. Џервое времЯ  уединение  кажетсЯ
несколько   суровым,  особенно   длЯ  того,  кто   любит  поговорить,  потом
привыкаешь.
     -- ‘тало быть, вы не по собственной воле перебрались в Љартфурш?
     Ћн высвободил ноги из грелки, поднЯлсЯ и, дружески положив свою руку на
мою, заговорил:
     -- “ менЯ в академии было  несколько коллег,  которых Я  очень люблю, и
среди них ваш учитель Ђльбер „еснос; Я уверен, что был близок к тому,  чтобы
вскоре занЯть место среди них...
     Љазалось, у него  было  желание  сказать больше, однако Я не  осмелилсЯ
задать вопрос слишком прЯмо.
     -- Њожет быть г-жу ”лош так привлекала сельскаЯ жизнь?
     --  Ќ-н... Ќет. Њежду  тем  именно ради госпожи  ”лош Я оказалсЯ здесь;
саму же ее привело сюда одно небольшое семейное обстоЯтельство.
     Ћн  спустилсЯ в  большую комнату и  заметил пачку бумаг, которую  Я уже
перевЯзал.
     -- Ђ!..  ‚ы уже  все  просмотрели,  --  сказал  он с  грустью.  -- ‚ам,
конечно,  мало  что  пригодилось.  —то вы хотите? џ собираю малейшие  крохи;
иногда Я думаю, что трачу времЯ  на ерунду, но, может  быть,  нужны  и такие
люди, как  Я,  чтобы  избавить  от мелкой работы тех, которые, как вы, могут
добитьсЯ с  ее  помощью  блестЯщих  результатов.  Љогда  Я буду  читать вашу
диссертацию,  мне  будет  приЯтно  сознавать, что  и мой труд  был  длЯ  вас
немножко полезен.
     Џозвонили к полднику.
     Љак  узнать,  думал  Я,  что  это "небольшое семейное  обстоЯтельство",
заставившее так круто изменить жизнь этих стариков? €звестно ли  это аббату?
‚место того чтобы  препиратьсЯ  с  ним, Я  должен был  приручить его. ‹адно!
’еперь уже поздно. € тем не менее г-н ”лош достойный человек,  и Я сохраню о
нем хорошие воспоминаниЯ...
     Њы вошли в столовую.
     -- Љазимир не осмеливаетсЯ попросить вас прогулЯтьсЯ с  ним  немного по
парку; Я знаю, что он этого  очень хочет, -- сказала г-жа ”лош, -- но, может
быть, у вас нет времени?..
     Њальчик, сидевший с опущенной головой перед чашкой с молоком, оживилсЯ.
     -- џ как  раз  хотел предложить  ему  пройтись со мной, Я завершил свою
работу и до отъезда буду свободен.  Љстати, и дождь кончилсЯ... -- ответил Я
и увел ребенка в парк.
     Ќа первом  повороте аллеи мальчик, обеими  руками державший  мою  руку,
прижал ее к разгорЯченному лицу:
     -- ‚ы же сказали, что останетесь на неделю...
     -- „а, малыш! Ќо Я не могу остатьсЯ.
     -- ‚ам здесь скучно.
     -- Ќет! Ќо мне нужно ехать.
     -- Људа вы поедете?
     -- ‚ Џариж. џ вернусь.
     Љак только у менЯ вылетело это слово, он взглЯнул на менЯ с недоверием.
     -- ќто правда? ‚ы обещаете?
     Ћн  спрашивал  с  такой  надеждой,  что  у  менЯ  не  хватило  смелости
отступитьсЯ от обещаниЯ:
     -- •очешь, Я напишу это тебе на бумажке, которую ты оставишь у себЯ?
     --  „а!  „а!  --  обрадовалсЯ  он,  крепко целуЯ  мою руку  и  неистово
подпрыгиваЯ.
     -- Ђ сейчас, знаешь, что  мы сделаем? ‚место рыбалки нарвем  цветов длЯ
тети  и  отнесем  в  ее  спальню большой букет,  чтобы  сделать ей  приЯтный
сюрприз.
     џ  твердо решил не уезжать  из Љартфурша, не побывав в комнате одной из
старых дам; поскольку они без устали сновали из одного конца дома  в другой,
то  моему  бесцеремонному  досмотру могли помешать; поэтому, чтобы оправдать
свое посещение, Я рассчитывал на ребенка; как бы неестественно  ни выглЯдело
мое вторжение, даже вместе с ним,  в  спальню его бабушки или  тетки,  букет
цветов  был  тем  предлогом,  который  в  случае необходимости  дал  бы  мне
возможность достойно выйти из положениЯ.
     Ћднако нарвать цветы в Љартфурше оказалось не так просто,  как Я думал.
ѓрасьен  столь  ревностно  следил за  всем  садом,  что строго определЯл  не
только, какие цветы могли быть сорваны, но  и то, как их нужно  срывать. „лЯ
этого, кроме садовых  ножниц или ножа, требовалось еще столько осторожности!
‚се  это мне объЯснил Љазимир. ѓрасьен проводил нас  до клумбы с прекрасными
георгинами,  с которой можно было бы  собрать не один букет и никто бы этого
не заметил.
     -- Ќад почкой,  господин Љазимир, сколько вам говорить! ‘резайте всегда
выше почки.
     -- ‚ это времЯ года это не имеет никакого значениЯ! -- воскликнул Я, не
сдержавшись.
     Ћн ворчливо  возразил, что  "это всегда  имеет  значение"  и  что  "длЯ
плохого дела не существует  сезона".  Џоучающий  брюзга  всегда внушает  мне
ужас.
     Њальчик с цветами шел впереди. ‚ гостиной Я прихватил вазу...
     ‚  комнате царило религиозное умиротворение: ставни были закрыты, около
постели,  расположенной  в  алькове,  перед небольшим  распЯтием из слоновой
кости  и эбенового  дерева  стоЯла скамеечка длЯ  молитвы  красного  дерева,
обтЯнутаЯ бархатом гранатового цвета, рЯдом с распЯтием, наполовину закрываЯ
его, на розовой ленточке, укрепленной под перекладиной креста, висела тонкаЯ
ветка самшита. ‚ремЯ располагало  к молитве, Я забыл, зачем пришел, забыл  о
своем  суетном  любопытстве,  что  привело  менЯ  сюда;  Я доверил  Љазимиру
поставить  цветы  на комод и  больше ни на что не  смотрел  в  этой комнате.
‡десь, в этой большой  постели, думал Я, вдали от веЯний жизни угаснет скоро
добраЯ стараЯ ”лош... Ћ лодки, просЯщие бури! Љак спокоен этот порт!
     Љазимир тем временем пыталсЯ сладить с цветами: тЯжелые  георгины взЯли
верх, и весь букет рассыпалсЯ по полу.
     -- ‚ы не поможете мне? -- попросил он наконец.
     Ќо пока Я усердствовал вместо него, он отбежал в другой угол комнаты  и
открыл секретер.
     -- џ напишу записку, в которой вы обещаете опЯть приехать.
     -- ‚от, вот, -- с притворным согласием ответил Я. -- ’олько поторопись.
’етЯ будет очень сердитьсЯ, если увидит, как ты копаешьсЯ в ее секретере.
     -- Ћ! ’етЯ занЯта на кухне, и, потом, она никогда менЯ не ругает.
     ‘амым  старательным  почерком  на страничке  почтовой бумаги он написал
записку.
     -- Ђ теперь подпишите.
     џ подошел.
     --  Ќо,  Љазимир, тебе не нужно было ставить свою подпись, -- сказал Я,
смеЯсь.  —тобы  придать больше  веса этому обЯзательству,  свЯзать  словом и
себЯ, мальчик  подумал, что будет  неплохо, если  и он длЯ верности поставит
свое имЯ на листке, где было написано:
     "ѓосподин ‹аказ обещает приехать в Љартфурш в будущем году.
     Љазимир де ‘ент-Ћреоль".
     Ќа  какое-то   мгновение   мое   замечание   и  смех  привели   его   в
замешательство: ведь он сделал это от всего сердца. ‚ыходит, Я  не  принимаю
его всерьез? Ћн был готов расплакатьсЯ.
     -- „ай-ка Я сЯду на твое место и подпишу.
     Ћн  встал и, когда Я подписал  листок, запрыгал от радости и покрыл мою
руку поцелуЯми. џ собиралсЯ уйти, но он удержал менЯ за  рукав и склонилсЯ к
секретеру.
     --  џ вам  что-то покажу, -- сказал он, нажимаЯ на пружинку  и выдвигаЯ
Ящик, секрет которого  знал; покопавшись в ленточках и старых квитанциЯх, он
протЯнул мне миниатюру в хрупкой рамке: -- Џосмотрите.
     џ подошел к окну.
     Љак называетсЯ сказка, в которой герой влюблЯетсЯ  в  принцессу, увидев
ее портрет? „олжно быть, это тот самый портрет. џ не разбираюсь в живописи и
мало интересуюсь этим  искусством; вероЯтно, знаток нашел бы  эту  миниатюру
неестественной:  за  приукрашенной  грацией почти исчезал  характер,  но эта
чистаЯ грациЯ была такой, что ее невозможно было забыть.
     ЏовторЯю, менЯ мало трогали достоинства или недостатки живописи: передо
мной была молодаЯ женщина, Я видел лишь ее профиль с тЯжелым черным завитком
волос на виске, с томными, мечтательно грустными глазами, с приоткрытым, как
будто на вздохе, ртом, с нежной, хрупкой, как  пестик цветка, шеей; это была
женщина самой  трепетной,  самой ангельской красоты.  ‹юбуЯсь  ею, Я потерЯл
чувство  места  и времени; Љазимир, который отошел, чтобы  поставить  цветы,
вернулсЯ ко мне и, склонившись, сказал:
     -- ќто мама... Ћна красиваЯ, правда!
     Њне было неловко перед  мальчиком  из-за того, что Я находил  его  мать
такой красивой.
     -- Ђ где она теперь, твоЯ мама?
     -- џ не знаю...
     -- Џочему она не здесь?
     -- …й здесь скучно.
     -- Ђ твой папа?
     Ќесколько смутившись, он опустил голову и, как бы стыдЯсь, ответил:
     -- Њой папа умер.
     Њои вопросы были ему неприЯтны, но Я решил продолжать.
     -- Њама иногда приезжает тебЯ навестить?
     -- „а, конечно!  —асто! -- ответил он уверенно, поднЯв  вдруг голову. €
чуть тише добавил: -- Ћна приезжает поговорить с моей тетей.
     -- Ќо с тобой она тоже разговаривает?
     --  Ќу,  Я!  џ  не умею  с  ней  разговаривать...  € потом,  когда  она
приезжает, Я уже сплю.
     -- ‘пишь!?
     --  „а, она приезжает ночью... --  Џоддавшись доверчивости  (портрет  Я
положил, и он  держал  менЯ за  руку), он с  нежностью  и как  бы по секрету
сказал: --  Џрошлый раз она  пришла  ко мне  и поцеловала, когда  Я  лежал в
постели.
     -- ‡начит, обычно она тебЯ не целует?
     -- Ћ, нет! –елует... и часто.
     -- ’огда почему ты говоришь "прошлый раз"?
     -- Џотому что она плакала.
     -- Ћна была с тетей?
     -- Ќет. Ћна вошла одна, в темноте; она думала, что Я сплю.
     -- Ћна тебЯ разбудила?
     -- Ќет! џ не спал. џ ее ждал.
     -- ‡начит, ты знал, что она здесь?
     Ћн молча опустил голову.
     џ продолжал настаивать:
     -- Љак ты узнал, что она здесь?
     Њой вопрос осталсЯ без ответа. џ продолжал:
     -- Ђ как ты мог увидеть в темноте, что она плачет?
     -- џ почувствовал.
     -- ’ы не просил ее остатьсЯ?
     -- Ќет, просил. Ћна наклонилась над кроватью, и Я трогал ее волосы...
     -- € что она сказала?
     -- Ћна  засмеЯлась и сказала,  что Я порчу ей прическу  и  что ей нужно
уходить.
     -- ‡начит, она не любит тебЯ?
     -- Ќет, любит; она менЯ очень любит! -- внезапно отпрЯнув от менЯ и еще
больше покраснев, закричал он с таким волнением, что мне стало стыдно.
     ‚низу у лестницы раздалсЯ голос г-жи ”лош:
     -- Љазимир! Љазимир! Џойди скажи господину ‹аказу, что пора собиратьсЯ.
ЉолЯска будет подана через полчаса.
     џ бросилсЯ вниз по лестнице, догнал г-жу ”лош в вестибюле.
     -- ѓоспожа ”лош! Њог бы кто-нибудь отправить телеграмму? џ  нашел выход
из положениЯ,  который позволит  мне,  Я думаю, провести  еще несколько дней
вместе с вами.
     --  ќто  невероЯтно! ‘ударь...  ќто  невероЯтно! -- повторЯла она, взЯв
менЯ за руки и не в состоЯнии от волнениЯ вымолвить ничего другого, а затем,
подбежав к окну ”лоша, позвала: --  Њой  добрый друг! Њой добрый  друг! (’ак
она его называла.) ѓосподин ‹аказ хочет остатьсЯ.
     ‘лабый  голос звучал  как  надтреснутый колокольчик,  но все  же достиг
цели: Я увидел, как раскрылось окно; г-н ”лош на миг высунулсЯ, а как только
понЯл, ответил:
     -- €ду! €ду!
     Љазимир  присоединилсЯ к  нему; некоторое времЯ ушло на благодарности и
поздравлениЯ, которые посыпались со всех сторон, можно было  подумать, что Я
-- член семьи.
     Ќе помню, что  Я  сочинил, нечто невообразимое,  и телеграмма  ушла  по
вымышленному адресу.
     -- Ѓоюсь, что во времЯ обеда Я была несколько настойчива, упрашиваЯ вас
остатьсЯ, -- сказала г-жа ”лош, -- можно ли надеЯтьсЯ,  что ваша задержка не
отразитсЯ на делах в Џариже?
     -- Ќадеюсь, нет, сударынЯ. џ попросил друга взЯть на себЯ заботу о моих
делах.
     ЏоЯвилась г-жа ‘ент-Ћреоль; она кружила по комнате, обмахиваЯсь веером,
и кричала самым пронзительным образом:
     -- Ђх, как он любезен! ’ысЯча благодарностей... Љак он любезен!
     Љогда она ушла, спокойствие восстановилось.
     Ќезадолго до ужина из  Џон-л'…века вернулсЯ аббат; поскольку он не знал
о моей попытке уехать, то и не мог удивитьсЯ тому, что Я осталсЯ.
     --  ѓосподин  ‹аказ, -- обратилсЯ он  ко мне довольно  приветливо, -- Я
привез  из Џон-л'…века несколько газет, сам  Я  небольшой  любитель газетных
сплетен,  но   подумал,  что  вы  здесь  лишены  новостей  и  это  могло  бы
заинтересовать вас.
     Ћн пошарил в сутане:
     --  ‚идно, ѓрасьен  отнес их в  мою комнату вместе с  сумкой. Џодождите
минутку, Я схожу за ними.
     -- Ќе беспокойтесь, господин аббат, Я сам поднимусь за ними.
     џ  проводил его до  комнаты; он  предложил мне войти.  Џока  он  чистил
щеткой сутану и готовилсЯ к ужину, Я обратилсЯ к нему:
     --  ‚ы знали  семью ‘ент-Ћреолей  до  того, как приехали в Љартфурш? --
спросил Я его после нескольких ничего не значащих фраз.
     -- Ќет.
     -- Ђ господина ”лоша?
     --  Њой переход от службы в приходе к  преподаванию произошел внезапно.
Њой настоЯтель был знаком с  господином ”лошем и порекомендовал  менЯ на это
место; нет, до того  как приехать сюда, Я не знал  ни своего ученика, ни его
родственников.
     -- ‡начит, вы не знаете, какие обстоЯтельства заставили господина ”лоша
вдруг покинуть Џариж лет  пЯтнадцать назад  в момент,  когда  он должен  был
стать академиком €нститута ”ранции.
     -- Џревратности судьбы, -- пробурчал он.
     --   €  что  же?  ѓосподин  и  госпожа  ”лош  способны  жить   за  счет
‘ент-Ћреолей!
     --  „а  нет  же,  нет,  --  нетерпеливо  ответил  аббат,  --  наоборот,
‘ент-Ћреоли разорены или почти разорены; Љартфурш все-таки принадлежит им, а
чета  ”лошей  довольно  состоЯтельна и  живет  здесь,  чтобы помочь им:  они
покрывают  расходы по содержанию дома, позволЯЯ, таким образом, ‘ент-ЋреолЯм
сохранить Љартфурш, который потом отойдет по наследству Љазимиру; думаю, это
все, на что он может надеЯтьсЯ...
     -- Ђ невестка не имеет состоЯниЯ?
     --  ЉакаЯ невестка? Њать Љазимира не  невестка,  она  собственнаЯ  дочь
‘ент-Ћреолей.
     -- Ќо какова же тогда фамилиЯ мальчика?
     Ћн сделал вид, что не понЯл вопроса.
     -- ђазве его зовут не Љазимир де ‘ент-Ћреоль?
     -- ‚ы  так полагаете! --  проговорил он  с иронией. --  Ќу  что ж! Ќадо
думать, мадемуазель де ‘ент-Ћреоль вышла замуж за какого-нибудь кузена с той
же фамилией.
     -- ‚полне возможно! --  ответил Я,  начинаЯ понимать, однако  колеблЯсь
сделать окончательный вывод. Ћн  закончил чистить сутану и, поставив ногу на
подоконник, размашисто стрЯхнул носовым платком пыль с ботинок.
     -- Ђ вы ее знаете... мадемуазель де ‘ент-Ћреоль?
     -- џ видел ее два-три раза, но ее наезды сюда мимолетны.
     -- ѓде она живет?
     Ћн  встал, бросил в  угол испачканный в пыли платок  и со словами  "ќто
что, допрос?.." направилсЯ в туалет, добавив: "‘ейчас позвонЯт  к ужину, а Я
не готов!"
     ќто прозвучало  предложением  оставить его в покое.  ‡а  плотно сжатыми
губами аббата хранилось многое, но сейчас они бы не выпустили ничего.
        V
     —етыре днЯ  спустЯ  Я все еще находилсЯ в Љартфурше, уже не так, как на
третий  день, мучимый  тревогой, скорее усталый. Ќичего нового из  того, что
происходило в течение  днЯ, или из разговоров обитателей дома почерпнуть мне
не  удалось. џ  уже ощущал,  как  угасает, лишенное  пищи,  мое любопытство.
‚идно,  следует  отказатьсЯ  от мысли  открыть  что-либо еще, думал Я, снова
настраиваЯсь  на  отъезд;  все  вокруг отказываютсЯ  просветить  менЯ: аббат
онемел с тех пор, как понЯл, какой интерес Я  проЯвлЯю к тому, что он знает;
что  касаетсЯ Љазимира, то  чем  больше  он  проЯвлЯет  ко  мне довериЯ, тем
скованнее Я чувствую себЯ перед ним; Я не осмеливаюсь задавать  ему вопросы,
и  потом, теперь мне  известно все, что  он мог бы мне рассказать, -- ничего
сверх того, что он сказал в тот день, когда показал портрет.
     ‚прочем,  нет,  мальчик  простодушно  назвал  мне  имЯ  своей   матери.
ђазумеетсЯ,  с  моей стороны  было безумием  до  такой  степени восторгатьсЯ
ласкающим  взор  образом, по-видимому, более, чем пЯтнадцатилетней давности;
даже  если  €забель  де ‘ент-Ћреоль во  времЯ моего пребываниЯ  в  Љартфурше
решилась бы на одно из своих мимолетных  поЯвлений, на которые, как Я теперь
знал, она была способна, Я, конечно  же, не  смог, не осмелилсЯ бы оказатьсЯ
на ее пути. Ќо пусть будет так! Њысль о ней,вдруг завладевшаЯ мной, отогнала
скуку; последние дни  летели  один  за  другим как на  крыльЯх,  и, к  моему
удивлению,  прошла уже неделЯ.  Ћ том, чтобы  задержатьсЯ у  ”лошей, речи не
заходило, да и  моЯ работа  не  давала мне длЯ этого никакого повода, но и в
это последнее  утро,  проходЯ  по  осеннему  парку, ставшему  каким-то более
просторным и  звонким, Я, сначала вполголоса,  а потом громким голосом звал:
€забель!..  ќто  имЯ,  которое  раньше  мне  не  нравилось,  теперь казалось
изЯщным, исполненным скрытого очарованиЯ... €забель де ‘ент-Ћреоль! €забель!
‡а каждым  поворотом аллеи  мне виделось ее исчезающее белое платье;  каждый
луч света, проникающий сквозь трепещущую листву, напоминал мне ее взглЯд, ее
меланхоличную улыбку, а поскольку  Я еще  не знал любви, мне представлЯлось,
что Я люблю ее, и от счастьЯ быть влюбленным  Я с наслаждением вслушивалсЯ в
себЯ.
     Љак красив был  парк!  ‘ каким достоинством предавалсЯ  он грусти  этой
поры  увЯданиЯ!  ЊенЯ  пьЯнил   запах  мха   и  опавших  листьев.   Ћгромные
побагровевшие каштаны, наполовину  сбросившие листву, до земли склонили свои
ветви;  сквозь   ливень  алели   кустарники;   трава   вокруг  них  казалась
пронзительно  зеленой;  на садовой  лужайке  виднелись цветы  безвременника;
пониже,  в  ложбине,  от них  порозовела  всЯ полЯна,  котораЯ была видна из
карьера,  где Я  после дождЯ  сидел на  том самом камне, где мы  с Љазимиром
сидели в  первый день и где, быть  может, некогда  любила  помечтать м-ль де
‘ент-Ћреоль... џ воображал, как мы сидим рЯдом.
     —асто  менЯ  сопровождал Љазимир, но Я  предпочитал ходить один. —то ни
день дождь заставал  менЯ  врасплох; вымокший, Я  возвращалсЯ  и  ждал, пока
просохнет одежда  перед очагом на кухне.  Ќи  кухарка, ни ѓрасьен  не любили
менЯ, и,  как  Я ни старалсЯ, Я не смог вырвать  из  них и двух слов. ’о  же
самое и с ’ерно: ни ласки, ни лакомства не помогли  мне подружитьсЯ  с  ним:
почти весь  день проводивший лежа  в широком,  выложенном кирпичом очаге, он
рычал при моем приближении. Љазимир,  которого  Я часто заставал там сидЯщим
на краю очага с книгой в руках  или за чисткой овощей, давал в таких случаЯх
собаке шлепка, огорчаЯсь тем,  что  она не принимает  менЯ за друга.  џ брал
книгу из рук мальчика и громким  голосом читал дальше; он прижималсЯ ко мне,
и Я чувствовал, как он слушает всем своим телом.
     ‚ это утро ливень началсЯ так внезапно и был настолько сильным, что Я и
подумать не  мог  вернутьсЯ  в дом  и укрылсЯ  в ближайшей  постройке --  ею
оказалсЯ  тот самый  заброшенный летний домик,  который  вы  могли видеть  в
другом  конце  парка  у ограды;  он  пришел  в  ветхость однако  его перваЯ,
довольно просторнаЯ комната сохранЯла изЯщные лепные украшениЯ, как подобает
гостиной   летнего   павильона,  правда,  деревЯнные  панели  были   тронуты
червоточиной и крошились при малейшем прикосновении...
     Љогда Я  вошел,  толкнув неплотно  прикрытую дверь,  несколько  летучих
мышей  закружились  по комнате  и  вылетели в  окно  с разбитыми стеклами. џ
думал,  что  ливень  быстро  кончитсЯ,  но,  пока Я  ждал, небо окончательно
помрачнело.  "„а,  застрЯл  Я  надолго!  Ѓыла  половина  одиннадцатого, обед
подавали  в  двенадцать.  Џодожду  до  первого  удара  колокола,  отсюда  он
навернЯка  слышен",  -- подумал  Я.  “  менЯ с собой  было  чем  писать,  и,
поскольку Я задерживалсЯ с ответом на письма, мне захотелось доказать самому
себе, что занЯть себЯ  в течение часа не легче, чем в течение целого днЯ. Ќо
мысленно Я беспрестанно  возвращалсЯ к своему тревожному чувству: о, если бы
Я  знал, что однажды она поЯвитсЯ здесь, Я бы испепелил эти стены страстными
признаниЯми...  џ  весь  медленно пропитывалсЯ мучительной  тоской,  несущей
слезы. Ќе найдЯ на  что сесть,  Я  рухнул  в  угол комнаты и разрыдалсЯ, как
потерЯвшийсЯ ребенок.
     Џо  правде  сказать,  слово  "тоска" слишком  слабое, чтобы выразить то
неутолимое отчаЯние, которому Я был подвержен; оно охватывает вас невзначай,
оно непредсказуемо: еще минуту назад все улыбалось вам и вы улыбались всему,
и вдруг из глубины  души пробилсЯ мрачный дым, разделЯющий  желание и жизнь,
превращающийсЯ в  мертвенно-бледную  завесу,  отделЯющую вас  от  остального
мира,  чьи  тепло,  любовь,  краски,  гармониЯ  доходЯт  до  вас   отныне  в
преломленном, преобразованном  в абстрактное состоЯние виде, --  вы способны
замечать их, но не испытываете волнениЯ;  отчаЯнное усилие,  направленное на
преодоление  этой  изолирующей  душу  завесы,  может  толкнуть вас на  любое
преступление, на убийство или самоубийство, довести до безумиЯ...
     ’ак  размышлЯл Я  под  звуки  дождЯ. ‚ руке  у менЯ был перочинный нож,
который  Я  раскрыл,  чтобы заточить карандаш,  но  листок  записной  книжки
оставалсЯ чистым; кончиком  ножа Я пыталсЯ вырезать ее  имЯ на ближайшей  от
менЯ деревЯнной панели стены; Я делал это  без особого желаниЯ, просто знал,
что  в  порыве чувства влюбленные  обычно так делают; сопревшее дерево легко
крошилось, и вместо буквы образовывалась дырка; вскоре Я перестал  старатьсЯ
и от  нечего делать, из дурацкой  потребности разрушать начал кромсать ножом
панель. Ћна была прЯмо под окном; обрамлЯвшаЯ ее рамка отошла вверху, и она,
как Я  заметил, нечаЯнно поддев  ее  ножом  целиком вытаскивалась по боковым
пазам.
     ‚скоре от  панели ничего не осталось. ‘реди деревЯнных обломков на полу
оказалсЯ  конверт --  покрытый пЯтнами, заплесневевший, он настолько по тону
сливалсЯ  со стеной, что сначала не привлек моего  вниманиЯ: увидев  его,  Я
ничуть  не удивилсЯ,  Я не  увидел  ничего необычного в том, что он оказалсЯ
здесь, и настолько велика была овладевшаЯ мной апатиЯ, что Я не сразу вскрыл
его. Љакой-то невзрачный, серый, измаранный  конверт, мусор,  да и только. џ
взЯл его  в  руки, от  нечего делать  машинально разорвал. ‚  нем  было  два
листка, исписанных неровным крупным  почерком, с побледневшим, местами почти
исчезнувшим  текстом.  Љак попало это письмо сюда? џ  взглЯнул  на подпись и
остолбенел: внизу стоЯло имЯ €забель!
     Ћна до такой степени занимала мои мысли... на какое-то мгновение у менЯ
поЯвилась иллюзиЯ, что письмо адресовано мне:
     <i>"‹юбовь моЯ, это мое последнее письмо... Ќа скорую руку пишу тебе  еще
несколько слов,  потому как  знаю: сегоднЯ вечером Я больше ничего не  смогу
тебе  сказать;  рЯдом с тобой мои  губы способны только  на поцелуи. Ѓыстро,
пока Я еще в состоЯнии говорить, слушай:
     Ћдиннадцать -- это  слишком рано, лучше  в  полночь.  ’ы знаешь,  что Я
умираю  от  нетерпениЯ и что ожидание  изводит  менЯ, но длЯ того,  чтобы  Я
бодрствовала длЯ тебЯ, нужно, чтобы весь дом спал. „а, в полночь, не раньше.
Џриходи встретить менЯ ко входу в кухню (сначала вдоль огорода -- там темно,
а дальше будут кусты)  и  дожидайсЯ менЯ там, а не возле ограды:  Я не боюсь
идти одна по  парку,  но  сумка,  куда Я  положу немного одежды, будет очень
тЯжелой, и Я не смогу ее долго нести.
     ’ы прав -- будет лучше, если колЯску оставить в конце улочки, где мы ее
без труда  найдем. ’ак будет надежнее еще и потому, что собаки с фермы могут
залаЯть и перебудить всех.
     Ќет,  друг мой, ты  знаешь, у нас не было  другой возможности увидетьсЯ
еще раз и обсудить все это. ‡наешь ты и то, что Я живу здесь пленницей и мои
старики запрещают мне выходить, так же как тебе -- приходить к нам. €з какой
же  темницы  бегу  Я!.. „а,  Я  обЯзательно  возьму туфли  на смену, которые
переодену в колЯске, потому что трава внизу парка мокраЯ.
     Љак ты можешь спрашивать, решилась ли Я  и  готова ли?  ‹юбовь моЯ, вот
уже несколько месЯцев, как Я начала готовитьсЯ,  и давно готова! „олгие годы
живу Я ожиданием этого мига!  ’ы спрашиваешь, не буду ли Я сожалеть. ‡начит,
ты  не  понЯл,  что Я возненавидела всех своих близких, всех, кто удерживает
менЯ  здесь.  Ќеужто нежнаЯ и робкаЯ €за способна  так  говорить? „руг  мой,
любимый мой, что вы сделали со мной?..
     џ задыхаюсь здесь;  мои мысли далеко, в ином открывающемсЯ мире... ЊенЯ
мучит жажда...
     —уть  было не забыла сказать тебе, что не смогла взЯть сапфиры,  потому
что тетка не оставлЯет больше  ключи от ларца в своей спальне, а все другие,
которые Я перепробовала, к нему не подходЯт... Ќе ругай менЯ: у менЯ с собой
мамин браслет, цепь  с  эмалью и два кольца  -- они, правда, не представлЯют
большой  ценности, поскольку  она их  не  носит,  но  цепь, по-моему,  очень
красива. —то касаетсЯ денег...  Я сделаю  все возможное;  но будет  неплохо,
если и ты тоже что-то найдешь.
     Ћ тебе все мои молитвы, до скорого
     ’воЯ €за.
     22 октЯбрЯ -- день моего рождениЯ (мне двадцать два года) и канун моего
побега".</i>
     џ с ужасом подумал о тех четырех-пЯти страницах, в которые, если бы мне
пришлось стрЯпать из этого роман,  Я раздул бы  это письмо: размышлениЯ  над
прочитанным,  недоумение, мучительнаЯ растерЯнность... Џо  правде говорЯ, Я,
как после сильнейшего потрЯсениЯ,  впал в полулетаргическое состоЯние. Љогда
наконец до моего слуха сквозь  невнЯтный шум бушующей во  мне  крови донессЯ
повторившийсЯ звон колокола  к обеду, Я подумал: "ќто второй колокол, как же
Я не услышал первого?" џ посмотрел на часы: полдень! ‚ыскочив из павильона и
прижимаЯ  к сердцу  пылкое  письмо,  Я  с  непокрытой  головой бросилсЯ  под
проливной дождь.
     ”лоши уже начали за менЯ беспокоитьсЯ.
     -- „а  ведь  вы  промокли! ‘овершенно промокли,  сударь! --  услышал Я,
когда  прибежал, совсем  запыхавшись. Ћни настоЯли на том, чтобы не садитьсЯ
за  стол до тех  пор, пока  Я не переоденусь,  и,  как  только Я спустилсЯ к
обеду,  менЯ начали с участием расспрашивать; Я рассказал, что  вынужден был
оставатьсЯ в  павильоне, напрасно  ожидаЯ,  когда стихнет ливень, после чего
услышал извинениЯ за плохую  погоду, за отвратительное состоЯние  аллей,  за
то,  что  второй  раз  позвонили к об