ожалуй, пора, соображала она, и взглЯнула на дом,  и
никого не увидела. Ђх да, она вспомнила, они же всегда сразу, позавтракав,
разбредались  по  своим  надобностЯм.  ‚се  было  в  согласии  с  тишиной,
пустотой, нереальностью раннего часа. ’ак бывает,  думала  она,  оглЯдываЯ
высокие  посверкивающие  окна  и  сизое  веЯнье   дыма:   все   становитсЯ
нереальным. Љогда возвращаешьсЯ после отъезда или после болезни, пока  еще
не оплела своей сетью привычка, - так же все  нереально,  так  же  ново  и
поражает; будто рождаетсЯ что-то.  €  жизнь  необычайно  свежа.  €  редкое
ощущенье свободы. ‘лава Ѓогу, не надо бодро-бодро щебетать, поспешаЯ через
лужок навстречу старой миссис Ѓекуиз, котораЯ высматривает длЯ себЯ уютный
уголок: "Ђх, с добрым утром, миссис Ѓекуиз! ЏрелестнаЯ погода,  не  правда
ли? ‡начит, вы отважно решились посидеть на солнышке? € куда  это  „жеспер
запропастил стульЯ? ‘ейчас Я найду вам  и  принесу!  ‚ы  позволите?"  -  и
прочее в том же роде. Њожно просто молчать.  ‘кользить,  расправив  паруса
(бухта оживлЯлась, лодки то и дело отчаливали),  среди  всего  и  -  мимо,
мимо. € ты не в пустоте, а в чем-то, наполненном до краев. Ћна  словно  по
горло стоЯла в чем-то, и двигалась, и плыла,  и  тонула,  да,  потому  что
безмерно глубоки эти воды. ‘только жизней в них  пролилось.  †изнь  миссис
ђэмзи; детей; и еще бесконечнаЯ всЯкаЯ всЯчина. Џрачка с корзиной;  грачи;
кусты факельных лилий; лиловость и матоваЯ зелень цветов; и общее чувство,
на котором все это держалось.
   ‚от похожее чувство - завершенности, что ли, - десЯть лет назад на этом
самом краю лужка толкало ее говорить, что она  влюблена  в  это  место.  “
любви ведь бездна обличий. € должны  быть  такие  любЯщие,  чей  талант  -
выделЯть элементы вещей и соединЯть их, наделив не присущей им цельностью,
из разных сценок, из встреч разных людей (и все  это  прошло,  никого  уже
нет, все разрозненны) создавать то единое, круглое, к чему тЯнетсЯ  мысль,
чем играет любовь.
   Ћна поискала глазами темную точку -  лодку  мистера  ђэмзи.  „оберутсЯ,
надо думать, к обеду до маЯка. Ќо свежел ветер, небо чуть-чуть изменилось,
море чуть-чуть изменилось, лодки иначе накренились, и вид, за миг до  того
удивлЯвший таинственной закрепленностью, сразу погас. ‚етер развеЯл дымный
свиток; чем-то неприЯтным отдавало расположенье судов.
   Ћт этой диспропорции стало нехорошо на  душе.  …е  точило  сомненье.  €
подтвердилось, когда она перевела взглЯд на холст.  Ћна  впустую  угробила
утро. Џочему-то такое она не сумела  уравновесить  две  противоборствующие
силы: мистера ђэмзи и свою картину; вот ничего и не вышло; нет, не  вышло.
‚ рисунке, что ли, просчет? € линию стены надо  бы  чем-то  прервать,  или
слишком давЯт массой деревьЯ? Ћна иронически усмехнулась; а ведь  считала,
что решение найдено.
   ђешение! Љакое там решение!  Ќадо  именно  то  ухватить,  что  от  тебЯ
ускользает. “скользает, пока думаешь про миссис ђэмзи;  ускользает,  когда
думаешь о картине. ‚ертЯтсЯ фразы. ‚иденьЯ.  Љрасивые  фразы.  Ђ  ухватить
надо - вот: само это трепетание нервов; и то, что еще не застыло в форме и
непредставимо пока, - передать. Ѓрось все и начни  сначала;  брось  все  и
начни сначала, решала она отчаЯнно, снова замираЯ перед мольбертом. †алкаЯ
машина, негоднаЯ машина, она  думала  -  человеческое  приспособленье  длЯ
писаньЯ картин, длЯ чувств; вечно в  критическую  минуту  отказывает;  вот
геройски и заводи  ее  снова.  Ћна  недовольно  оглЯдела  холст.  „а,  там
изгородь, кто же спорит. Ќо нахрапом ничего не возьмешь.  ’олько  слепЯщие
точки в глазах, если тупо смотреть на стену  или  твердить:  на  ней  была
сераЯ шлЯпа. Џоразительно была хороша. Ќет уж, пускай  само  находит,  она
думала, если найдет. ‚едь бывают же такие минуты, когда нет ни мыслей,  ни
чувств. Ќо когда нет ни мыслей, ни чувств - где ты тогда?
   ‡десь, на траве, на земле, она думала,  присаживаЯсь  и  ласкаЯ  кистью
мелкое  поселение  подорожников.  (‹ужок  весь   зарос.)   „а,   здесь   и
обретаешьсЯ, в этом мире, она думала, и она не  могла  отогнать  ощущениЯ,
что все в это утро происходит в первый раз или, может,  в  последний,  как
пассажир у окна, хоть и клонит его в сон, заставлЯет себЯ смотреть,  знаЯ,
что больше ему никогда  не  видать  проносЯщегосЯ  городка,  и  тележки  с
осликом, и женщины, копающейсЯ на огороде. ‹ужок - это мир;  и  оба  мы  -
тут, на возвышенном месте, она думала, глЯдЯ на старого мистера Љармайкла,
который, кажетсЯ (хоть не промолвил ни слова), разделЯл эти мысли. …го мне
тоже, может быть, больше никогда не видать. Ћн старый совсем. Ђ во-вторых,
вспомнила ‹или, нежно улыбаЯсь болтающемусЯ у него на ноге шлепанцу, он же
у нас теперь знаменитость. Џишет, говорЯт, "дивные" стихи.  …го  сочинениЯ
сорокалетней  давности  откапывают  и   публикуют.   …сть   теперь   такаЯ
знаменитость, именуемаЯ Љармайкл. € она улыбнулась, подумав  про  то,  как
много ипостасей у одного человека, и вот он теперь знаменитость в газетах,
а здесь все тот же, что и всегда. ’ак же выглЯдит - ну, чуть-чуть поседел.
„а, он выглЯдит так же, хоть кто-то, помнитсЯ, ей говорил, что,  когда  он
услышал о смерти ќндрю ђэмзи (он умер мгновенно  от  разрыва  гранаты;  из
него вышел бы великий математик), мистер Љармайкл потерЯл к  жизни  всЯкий
интерес.  ‚  чем  же,  гадала  она,  это  выражалось?  Њаршировал  он   по
’рафальгар-сквер, сжимаЯ тЯжелую трость? Ћдин, у себЯ  на  ‘ент-„жонс-‚уд,
листал и листал, не читаЯ, книгу? Ћна  не  знала,  что  именно  он  делал,
услышав о смерти ќндрю, но она все  это  в  нем  чувствовала.  Ћни  только
здоровались невнЯтно на лестнице; смотрели на небо и говорили, что  погода
будет хорошаЯ; или погода будет плохаЯ. Ќо и так узнаешь человека: узнаешь
общий очерк, не частности; сидишь у себЯ в  саду  и  видишь  гору,  сонным
склоном уходЯщую в лиловую вересковую даль.  ‚от  так  и  она  его  знала.
‡нала, что он изменилсЯ. Ћна не читала ни строчки его стихов, но, кажетсЯ,
знала их тЯгучую звучность. ѓустых и спелых стихов. Ћ пустынЯх, верблюдах.
Ћ закатах и пальмах. ‚ высшей степени отвлеченных стихов; в них немного  о
смерти; и почти ничего о любви. ‚ нем  высокаЯ  отъединенность;  он  очень
мало нуждаетсЯ в людЯх. Љак смешно он пыталсЯ вечно, с газетой под  мышкой
прошмыгнуть мимо окна гостиной, мимо миссис ђэмзи, которую  за  что-то  он
недолюбливал! € потому-то, естественно, она вечно норовила его  задержать.
Ћн отвешивал ей поклон. „осадуЯ, что ему от нее ничего  не  нужно,  миссис
ђэмзи спрашивала (‹или так и слышала этот голос), не нужно ли принести ему
плащ? Џлед, газету? Ќет, ему ничего не нужно (отвешивалсЯ поклон).  —то-то
в  ней  было   такое,   что   претило   ему.   Њожет   быть,   властность,
наступательность, что-то в ней прозаическое. ќта ее прЯмота.
   (Ћкно в гостиной вдруг воззвало к ее вниманию, пискнув  петлей.  ‘  ним
заигрывал легкомысленный ветерок.)
   Ќекоторые, конечно, ее просто не выносили, думала  ‹или.  („а.  ‘тупени
перед окном гостиной пусты, она видит, но ей это  решительно  безразлично.
…й сейчас не нужна миссис ђэмзи.) ‘читали слишком  резкой,  самоуверенной.
„аже  ее  красота  кой-кого  раздражала.  ЋднообразнаЯ,  говорили,  всегда
одинаковаЯ! Џредпочитали иное - смутность, игру. € с мужем поставить  себЯ
не сумела. „опускала его эти выходки. € скрытнаЯ чересчур. Ќикто толком не
знал ее прошлого. € (возвращаЯсь к  мистеру  Љармайклу  и  его  антипатии)
нельзЯ себе представить, чтоб миссис ђэмзи битое утро проторчала с  кистью
в руке над мольбертом, провалЯлась с книжкою на лужке. Ќикак  нельзЯ  себе
представить.  Ќи  слова  не  сказав,  только  вооружась   своей   дежурной
корзинкой, она отбывала в городок, к беднЯкам, сидеть в какой-то пропахшей
лекарствами конуре. ’ысЯчу раз ‹или наблюдала, как, ни  слова  не  сказав,
вдруг, посреди игры, посреди разговора, она  отбывала  с  этой  корзинкой,
очень прЯмо держась. ‹или  разглЯдывала  возвращавшуюсЯ  миссис  ђэмзи  и,
усмехаЯсь (уж очень  истово  руководила  она  чаепитием)  и  плавЯсь  (дух
захватывает - как хороша), думала - глаза, закрывающиесЯ в  муках,  сейчас
на тебЯ смотрели. ’ы была с ними там.
   Ђ миссис ђэмзи опЯть уже готова была вскинутьсЯ из-за вашего  опозданьЯ
к столу, из-за несвежего масла, из-за щербинки на чайнике.  €  все  времЯ,
пока она распространЯлась по поводу несвежего масла, вы думали о греческих
храмах и о том, что с ними там была красота. Ќикаких разговоров  -  просто
она брала корзинку и удалЯлась, очень прЯмо держась. …е толкал инстинкт  -
инстинкт, который ласточек тЯнет на юг, артишоки к солнцу, безошибочно  ее
поворачивал к людЯм, помогал  свить  в  душе  у  них  гнездышко.  Ќо  этот
инстинкт, как и другие инстинкты, того, кто ими  не  наделен,  раздражает;
мистера Љармайкла, наверное, раздражал; и уж, конечно, ‹или. Ћба опирались
на соображение о тщетности действий, о первенстве мысли. ќти ее  уходы  им
были  укором,  все  на  свете  переворачивали,  и,  видЯ  свои  исчезающие
предубеждениЯ, обоим хотелось уперетьсЯ, удержать их  силком.  ‘  —арльзом
’энсли - та же историЯ; между прочим, еще и  поэтому  его  не  любили.  Ћн
опрокидывал все ваши понЯтиЯ о пропорциЯх. € что-то с ним  теперь,  думала
она, праздно прохаживаЯсь  по  подорожнику  кистью.  „иссертацию  защитил.
†енилсЯ; в •эмпстеде живет.
   Љак-то во времЯ войны она зашла в один зал,  где  он  держал  речь.  Ћн
что-то изобличал; он клеймил кого-то. ЏроповедуЯ любовь к ближнему. Ђ  она
сидела и думала - как может любить себе подобных тот,  длЯ  кого  живописи
просто не существует, кто вечно торчал у нее над душой, обкуриваЯ махоркой
(экономиЯ на куреве, мисс Ѓриско!), и считал своим долгом  ей  разъЯснЯть,
что женщины не владеют кистью, женщины не владеют пером, -  и  не  потому,
что таково его убеждение, а потому, что так ему,  по  непонЯтным  резонам,
угодно. ’ощий, красный, натужный, он вещал с возвышеньЯ (муравьи суетились
среди подорожников, и она  ворошила  их  кистью  -  красные,  энергические
муравьи, в общем, похожие на —арльза ’энсли). Ћна иронически смотрела, как
он начинЯет любовью к ближнему полупустой и  промозглый  зал,  и  вдруг  -
закачалсЯ, закачалсЯ в волнах бочонок, или что это было  такое,  а  миссис
ђэмзи нашаривала на  гальке  очешник.  "ѓосподи!  ‚от  несчастье!  €  этот
посеЯла! “спокойтесь, мистер ’энсли. џ их каждое лето тысЯчами  терЯю".  €
он вжимает в воротник подбородок,  -  дескать,  не  может  санкционировать
подобное преувеличение, но простит, так и быть, той, которую  любит,  -  и
улыбаетсЯ прелестной улыбкой. Ћн, конечно, ей исповедовалсЯ в этих  долгих
прогулках,  когда  все  разбредались  и  возвращались  порознь.   Ћн   дал
воспитание младшей  сестре,  миссис  ђэмзи  ей  доложила.  —то  дивно  его
характеризует. Љонечно, у ней у  самой  о  нем  превратное  представление,
решила ‹или, теребЯ подорожник кистью. ’о и  дело  составлЯешь  превратные
представленьЯ о людЯх. €з собственных тайных расчетов.  —арльз  служит  ей
мальчиком длЯ битьЯ. ЋтхлестываЯ его по тощему заду, она на  нем  вымещает
свои настроениЯ. Ђ если  серьезно  к  нему  подходить,  надо  руководитьсЯ
высказываниЯми миссис ђэмзи, смотреть на него ее взглЯдом.
   Ћна возвела холмик - препЯтствие длЯ муравьев. € повергла тех в ужас  и
недоумение, смешав всю историю их мирозданьЯ. Ћдни побежали  туда,  другие
сюда.
   Ќадо иметь пЯтьдесЯт пар глаз, думала она. Ќо и пЯтидесЯти  не  хватит,
чтоб управитьсЯ с одной этой женщиной.  ‘реди  них  хоть  одна  пара  глаз
должна быть абсолютно слепа к ее красоте. Ђ нужней всего - тайное  и,  как
воздух,  тонкое  чувство,  которое  бы  умело  проникать  сквозь  замочные
скважины, ее настигать, когда она занЯта вЯзаньем, разговором, или  молча,
одиноко, сидит у окна, а потом исчезать,  кладом  хранЯ,  вот  как  воздух
хранил тот пароходный дымок, ее мысли, фантазии, ее желаньЯ. —то  длЯ  нее
значила эта изгородь, что значил сад? —то длЯ нее значил шорох  набежавшей
на берег волны? (‹или вскинула взглЯд так,  как,  она  видела,  вскидывала
взглЯд миссис ђэмзи; она тоже услышала шорох набежавшей на берег волны.) €
как, интересно, обрывалось у  нее  и  екало  сердце,  когда  дети  кричали
"‘колько? ‘колько?", гонЯЯ в крикет?  Ќа  секунду  ока  опускала  вЯзанье.
‚сматривалась в сторону крикетной площадки. € опЯть от нее отвлекалась,  а
мистер ђэмзи останавливалсЯ, как вкопанный, на ходу, и  странное  волнение
забирало ее и не отпускало, пока  он,  стоЯ  рЯдом,  сверху  вниз  на  нее
смотрел. ‹или очень живо себе его представила.
   Ћн протЯгивал руку и помогал ей поднЯтьсЯ со стула. €  отчего-то  такое
казалось, что это уже было; и некогда он  так  же  склонЯлсЯ,  помогаЯ  ей
выйти из лодки, котораЯ неудачно пристала у острова, и дамы  не  на  шутку
нуждались, чтобы выбратьсЯ на сушу,  в  помощи  джентльменов.  ‘таромоднаЯ
сценка, где мерещатсЯ чуть ли не кринолины, и камзолы, и белые  чулки.  €,
подав ему руку, миссис ђэмзи, наверно, решила: час пробил. „а, сейчас  она
ему скажет. „а, она выйдет за него замуж. € тихо, неспешно она ступила  на
берег. Њожет, всего одно-два словца она тогда ему и  сказала,  не  отнимаЯ
руки. џ за вас выйду замуж, - она сказала, и руку  не  отнЯла;  и  все.  €
снова и снова их пробирал тот же трепет - заметным образом,  думала  ‹или,
разглаживаЯ путь длЯ своих муравейников. Ќичего она  не  сочинЯет;  просто
разглаживает то, что ей давным-давно подарено в свернутом  виде;  она  это
видела своими глазами. ‚едь в  ежедневной  круговерти  и  кутерьме,  среди
детей и гостей - вы все времЯ чувствовали этот дух повтореньЯ - все падало
по  траектории,  проторенной  уже  чем-то  другим,  и  вызывало  готовное,
долго-долго дрожавшее в воздухе эхо.
   Ќо ошибкой было бы, она думала, вспоминаЯ, как они удалЯлись  -  она  в
своей зеленой шали, он в реющем галстуке, рука об  руку  мимо  теплицы,  -
ошибкой было бы их отношениЯ упрощать. „алеко до безмЯтежной идиллии  -  с
ее-то вскидчивостью, непредсказуемостью; с его хандрою  и  приступами.  “ж
какое! Ќи свет ни  зарЯ  вдруг  бешено  грохала  дверь  спальни.  €ли  он,
разъЯренный, выскакивал из-за стола. ‡апускал тарелкой в окно. € по  всему
дому  будто  двери  гремели,  стучали  шторы,  как  в  бурю,  и  подмывало
броситьсЯ, задвигать засовы, наводить порЯдок. ‚ таких обстоЯтельствах они
столкнулись раз на лестнице с Џолом ђэйли. €, как дети, умирали  со  смеху
из-за мистера ђэмзи, который, обнаружа мошку у  себЯ  в  молоке,  отправил
свой завтрак по воздуху в сад. "Њошка, - в свЯщенном ужасе лепетала Џру, -
у него в молоке". Љ другим в молоко пусть  плюхаетсЯ  сороконожка.  Ћн  же
сумел  вокруг  себЯ  воздвигнуть  такие  стены  благоговениЯ  и  с   такой
величавостью среди них прохаживалсЯ, что мошка у него в молоке  обращалась
в могучее чудище.
   Ќо миссис ђэмзи утомлЯли, ее несколько угнетали  запусканье  тарелок  и
грохотанье дверьми. € порой они тЯжко, подолгу  не  разговаривали,  и  (не
любила ‹или этих ее настроений) не то обиженнаЯ, не  то  возмущеннаЯ,  она
была как бы не в состоЯнии спокойно выстаивать бурю и смеЯтьсЯ,  как  все,
но что-то вынашивала в этой усталости. ‘идела и думала-думала.  ЏогодЯ  он
начинал делать вокруг нее круги, слонЯлсЯ под окнами,  покуда  она  писала
письма, с  кем-нибудь  разговаривала  и  все  старалась  не  оказатьсЯ  не
занЯтой, когда он поблизости, притворЯлась, будто его не  замечает.  €  он
становилсЯ шелковый, само  смиренье  и  обходительность,  пытаЯсь  вернуть
таким способом ее расположение. Ќо она не сдавалась,  вдруг  напускала  на
себЯ гордый вид неприступной красавицы, вообще-то в высшей степени  ей  не
присущий; эдак голову повернет; глЯнет через  плечо;  и  непременно,  чтоб
рЯдом  Њинта,  Џол  какой-нибудь,  “ильЯм  Ѓэнкс.  Ќаконец,   отверженный,
отринутый, ну, - изголодавшийсЯ волкодав (‹или поднЯлась с травы,  глЯнула
на окно, на ступеньки: вот там он стоЯл), он  произносил  ее  имЯ,  только
разок - волк и волк, взвывающий на снегу, - но она и тут не  сдавалась;  и
он снова ее окликал, и тут уж что-то в его голосе срывало ее с места,  она
вдруг бросала всех, шла к нему, и они удалЯлись  вдвоем  -  под  груши,  к
капустным грЯдкам, к малиннику. “далЯлись -  все  уладить  наедине.  Ќо  с
помощью  каких  слов,  каких  жестов?  €  такое  достоинство  было  в   их
отношениЯх, что сама она, Њинта и Џол, скрываЯ неловкость  и  любопытство,
отворачивались,  не  смотрели  им  вслед,  принимались  рвать   цветы,   и
перекидывались мЯчом, и болтали до самого ужина  и  -  пожалуйста!  -  они
снова сидели: она на одном конце стола, он на другом, как всегда.
   - Џочему это вы, никто, ботаникой не займетесь?.. ‘только  ног  у  вас,
столько рук в общей сложности, и  хотЯ  бы  один...  -  они,  как  всегда,
разговаривали, шутили со своими детьми. Љак всегда. ’олько  легкаЯ  искра,
как блеск клинка, то и дело проскакивала между ними, будто  привычный  вид
детей над супом освежилсЯ у них в глазах после  того  часа  среди  груш  и
капусты. Ћсобенно часто, ‹или думала, поглЯдывала миссис ђэмзи на Џру.  ’а
сидела посередине стола между братьЯми и  сестрами  и,  кажетсЯ,  до  того
боЯлась, как бы чего не вышло, что сама  почти  не  раскрывала  рта.  Љак,
наверное, Џру себЯ костерила за ту несчастную мошку! Љак  побелела,  когда
мистер ђэмзи запустил тарелкой в  окно!  Љак  сникала  во  времЯ  этих  их
размолвок! € мать словно  старалась  ее  приободрить;  убеждала,  что  все
хорошо; обещала, что и ей суждено то же счастье. Џравда,  она  им  недолго
понаслаждалась - меньше года.
   Ћна тогда выронила из корзинки цветы, думала  ‹или,  щурЯсь  и  на  шаг
отступЯ, будто оглЯдываЯ холст, но к нему не притронулась, и чувства в ней
будто застыли, ледком подернулись на поверхности, а ниже была стремнина.
   Ћна ронЯла из корзинки цветы, разбрасывала по траве  и,  нехотЯ,  через
силу, но без вопросов и жалоб - разве не владела  она  даром  безупречного
послушаньЯ? - она уходила тоже. Џо полЯм и лугам, белым, цветистым  -  вот
как это бы написать. ѓоры хмуры; кремнисты; крутаЯ тропа. ‘ ревом бьютсЯ о
берег волны. € уходЯт - все трое - и  миссис  ђэмзи  идет  впереди,  очень
быстро, будто сейчас за углом она встретит кого-то.
   ‚друг в окне,  на  которое  она  смотрела,  что-то  смутно  забелелось.
‡начит, все-таки кто-то вошел в  гостиную.  ѓосподи,  пронеси,  взмолилась
она, только бы они там и оставались, не обрушивались на нее  с  болтовней!
‘лава Ѓогу, кто  бы  там  ни  был,  оставалсЯ  внутри;  и  по  счастливому
совпадению  даже  отбрасывал  на  ступени  хитрую  треугольную  тень.  ќто
чуть-чуть  менЯло  композицию.  €нтересно.  …ще  пригодитсЯ.  €  вернулось
прежнее настроение. ‘мотреть в оба, ни на секунду не  расслаблЯтьсЯ,  чтоб
тебЯ не надули. „ержать всю сцену - вот так -  в  тисках,  чтоб  ничто  не
могло вклинитьсЯ и напортить. ѓлавное, она  думала,  доверитьсЯ  будничной
вещи; просто чувствовать - вот кресло, вот стол, и  -  одновременно:  ведь
это чудо и счастье. Ђ решенье придет. Ђх, да что же это там такое?  —то-то
белое прошлось волной по оконнице. ‚идно, ветер взмахнул какой-то оборкой.
‘ердце перестукнуло, оборвалось и заныло.
   Њиссис ђэмзи! Њиссис ђэмзи! - звала она, снова чувствуЯ прежнюю пытку -
хотеть и хотеть невозможного. Ќеужто до сих пор в ее власти так мучить?  €
потом, сразу, как если бы ей удалось сдержатьсЯ,  стало  и  это  будничной
вещью - как кресло, как стол. Њиссис ђэмзи - по безмерной своей доброте  к
‹или  -  просто  сидела  в  кресле,  посверкивала  спицами,  вЯзала   свой
красно-бурый чулок, отбрасывала тень на ступени. € все.
   € - будто вот сейчас ей необходимо с кем-нибудь поделитьсЯ,  да  трудно
расстатьсЯ с картиной, так душа переполнена тем, что она увидела, тем, что
думала. ‹или с кистью в руке прошла мимо мистера Љармайкла, на край лужка.
ѓде же эта их лодка? € мистер ђэмзи? Ћн был сию минуту ей нужен.


        12

   Њистер ђэмзи почти разделалсЯ с чтением. ђука парила над страницей, как
бы изготовлЯЯсь перевернуть ее в тот самый  миг,  когда  он  ее  дочитает.
‘идел, простоволосый, и прЯдЯми играл ветер.  Ћн  выглЯдел  очень  старым.
‚ыглЯдел незащищенным. ‚ыглЯдел, думал „жеймс, рассматриваЯ его голову  то
на фоне маЯка, то на фоне катЯщей, бескрайной сизой пустыни, - как древний
камень, забытый в песках. ‚ыглЯдел так, будто физически превратилсЯ в  то,
что оба они всегда носили в душе, - то одиночество, от которого, они знали
оба, никуда ты не денешьсЯ.
   Ћн очень быстро читал,  будто  хотел  поскорей  дочитать  до  конца.  €
действительно, они уж были совсем близко от  маЯка.  ‚от  он  -  прЯмой  и
голый, Ярко-черный и  белый,  и  видно,  как  волны  битым  белым  стеклом
отскакивают от скал. џсно видны на скалах трещины и прожилки; видны  окна;
вон белый мазок на одном; на скале зеленый пучок. ‚ышел человек, глЯнул на
них в подзорную трубу, снова скрылсЯ. ’ак вот он какой,  думал  „жеймс,  -
маЯк, на который столько лет он смотрел через бухту; голаЯ башнЯ на  дикой
скале. ЊаЯк ему нравилсЯ. Џомогал, может быть, разобратьсЯ в себе.  ‘тарые
дамы, „жеймс думал, дома, в саду таскаютсЯ по лужку  со  стульЯми.  ‘тараЯ
миссис Ѓекуиз, например, вечно твердит, ах как все  прелестно,  как  мило,
как им повезло, как им надо гордитьсЯ, - а на самом-то деле, думал „жеймс,
оглЯдываЯ маЯк на дикой скале, - вот как  оно  обстоит.  Ћн  посмотрел  на
отца, который читал неистово, тесно сплетЯ ноги. Ћн-то  знает.  "Ќас  бурЯ
несет, нам суждено утонуть", - пробормотал он сам с  собою,  но  вслух,  в
точности, как отец.
   “ж целую вечность  никто,  кажетсЯ,  слова  не  проронил.  Љэм  надоело
смотреть на море. Њимо проплыла раскрошеннаЯ чернаЯ пробка;  рыба  на  дне
лодки уснула. Ђ отец все читал, и „жеймс на него смотрел, и  она  на  него
смотрела, и они клЯлись насмерть стоЯть  против  тиранства,  а  он  читает
себе, ничуть не заботЯсь о том,  что  они  думают.  …го  не  уловишь,  она
думала. Ѓольшелобый и большеносый, уткнулсЯ в свою пЯтнистую книжечку -  и
его не уловишь. Џопробуй-ка его ухвати - он, как птица, расправит  крыльЯ,
улетит от тебЯ и усЯдетсЯ в недоступной дали на сирый пень. Ћна оглЯдывала
водный бескрайний простор. Ћстров стал  уже  такой  крохотный,  что  и  на
листик, пожалуй, не  похож.  Џохож  на  верхушку  скалы,  которую  вот-вот
накроет волной. Ђ ведь на этой  хиленькой  скудости  остались  те  тропки,
террасы, спальни - всЯкаЯ всЯчина. Ќо, как всегда  перед  сном  упрощаетсЯ
все, и из мириад подробностей только одна ухитрЯетсЯ на себе настоЯть, так
и в сонных глазах Љэм меркли  тропки,  террасы  и  спальни,  побледнели  и
стерлись, и только бледно-голубое  кадило  еще  мерно  качалось  у  нее  в
голове. „а это же сад висЯчий; и долы, и цветы, колокольчики, и птички,  и
антилопы... Ћна засыпала.
   - Џора! - вдруг сказал мистер ђэмзи, захлопываЯ книгу.
   —то - пора? Љакому подвигу времЯ? Љэм вздрогнула и  проснулась.  ѓде-то
высаживатьсЯ? Људа-то взбиратьсЯ? Људа он их  поведет?  Џосле  бескрайного
молчаньЯ эти слова ошарашили их. Ќо - дудки! Ћн сказал, что  проголодалсЯ.
Џора приступить к ленчу. € к тому же, мол, посмотрите. “же и маЯк - отсюда
рукой подать.
   - €шь малый, - сказал Њакалистер в  похвалу  „жеймсу.  -  •одко  ведет.
‘лушаетсЯ она его.
   Ђ отец вот в жизни его не похвалит, горько подумал „жеймс.
   Њистер ђэмзи развернул пакет и распределил бутерброды. € был  счастлив,
уплетаЯ хлеб и сыр  вместе  с  этими  рыбаками.  …му  бы  в  лачуге  жить,
слонЯтьсЯ у причала, состЯзатьсЯ с другими стариками по  плевкам  в  цель,
думал „жеймс, глЯдЯ, как он нарезает свой сыр перочинным ножом  на  тонкие
желтые ломтики.
   ‚се правда, все правда, чувствовала Љэм, обколупываЯ крутое  Яйцо.  Љак
тогда она чувствовала, там, в кабинете, где читали "’аймс" старые господа.
—то хочу, то и думаю, и Я не сверзнусь в пропасть, Я не утону, потому  что
вот он - за мною присматривает.
   € они так быстро неслись мимо скал, и это было  так  дивно:  будто  две
вещи делаешь сразу - спокойненько закусываешь  на  солнышке  и  спасаешьсЯ
после кораблекрушениЯ в бурю.  •ватит  ли  нам  пресной  воды?  •ватит  ли
продовольствиЯ? - беспокоилась Љэм, сочинЯЯ свою историю,  и  одновременно
прекрасно помнила, что происходит.
   €м-то недолго осталось, говорил мистер  ђэмзи  старому  Њакалистеру;  а
дети еще много кой-чего понасмотрЯтсЯ. Њакалистер сказал, что в марте  ему
стукнуло семьдесЯт пЯть;  мистер  ђэмзи  разменЯл  свой  восьмой  десЯток.
Њакалистер сказал, что сроду у доктора не был; все зубы - свои. ‚от  такой
жизни Я б желал длЯ своих детей. Љэм была уверена, отец это подумал, когда
не дал ей бросать  бутерброд  в  воду;  наверное,  он  подумал  про  жизнь
рыбаков, раз сказал ей, что, если  не  хочетсЯ  есть,  пусть  положит  еду
обратно в пакет. ‡ачем же бросать? Ћн мудрец, все на свете он знает, и она
сразу послушалась, а он подал ей из своего пакета имбирный прЯник, вот как
гранд бы испанский, она подумала, подал даме розу в окно (столь изысканным
жестом). Ќо одет кое-как, и такой простой, ест хлеб с сыром; а  ведь  всех
их ведет на великий подвиг, и всем им,  кто  знает,  может  быть,  суждено
утонуть...
   - ‚он где она на дно-то пошла, - вдруг сказал Њакалистер-внук.
   - Ќа этом самом месте трое и потонуло, - сказал старый  Њакалистер.  Ћн
их своими глазами видел, в мачту так и вцепились. € мистер ђэмзи посмотрел
на то место и, Љэм и „жеймс устрашились, был готов разразитьсЯ:

   Ќо он не знал, в какой волне...

   и если бы он разразилсЯ, они бы не вынесли; они бы завыли в  голос;  им
были уже не под силу эти взрывы тоски;  но,  к  их  удивлению,  он  сказал
только: "Ђ-а", будто про себЯ подумал: стоит ли шум поднимать? „а, люди  в
бурю тонут, но это натуральное дело, и пучина  морскаЯ  (он  трЯс  на  них
крошки с бумаги от своего бутерброда), в сущности, - только  вода.  Џотом,
раскурив трубку, он вынул часы. ‚нимательно изучал циферблат; верно, делал
математические вычислениЯ. Ќаконец он сказал ликующим тоном:
   - Џревосходно! - „жеймс их вел, как прирожденный морЯк.
   ‚от! - подумала Љэм, молча обращаЯсь к „жеймсу. ‚от ты и дождалсЯ. ‚едь
она знала, что „жеймсу только того и надо было, знала, что он  так  теперь
рад, что не будет смотреть на нее, на отца, ни на кого не будет  смотреть.
‘идит, как струнка, прЯмой,  держит  руку  на  румпеле  и  поглЯдывает,  в
общем-то, хмуро; поглЯдывает, наморщив лоб. ’ак рад, что никому ни крупицы
своей радости не отдаст. Ћтец его похвалил. € пусть они  думают,  что  ему
это решительно безразлично. ‚от ты и дождалсЯ, дождалсЯ, думала Љэм.
   Ћни сменили галс и теперь на длинных  раскачивающихсЯ  волнах,  которые
весело, пьЯно их перебрасывали одна на  другую,  легко  и  быстро  неслись
вдоль рифа. ‘лева грЯда скал буро сквозила в воде, а вода поредела и стала
зеленой, и об одну скалу, повыше,  билась  непрестанно  волна,  взметалась
водным столбом, опадала душем.  лепалось,  стукало,  шептались  и  шикали
волны, катили, скакали и кувыркались, как дикие  твари,  расшалившиесЯ  на
воле, неслись взапуски без конца.
   € вот уже видны двое на маЯке, смотрЯт на них, готовЯтсЯ их встречать.
   Њистер  ђэмзи  застегнул  пиджак,   подвернул   брюки.   ‚зЯл   большой
неаккуратный сверток, который собрала Ќэнси, положил к себе на колени. € -
в полной готовности к высадке, - он сидел и глЯдел на остров. Њожет  быть,
дальнозоркими своими  глазами  он  различал  исчезнувший  листик,  торчком
стоЯвший на золотом блюде? € что  он  видит?  -  гадала  Љэм.  “  нее  все
расплывалось в глазах. —то он думает? - гадала она. —то он так пристально,
старательно, так молчаливо искал? Ћба они смотрели, как, простоволосый, он
сидел со свертком на коленЯх и глЯдел,  глЯдел  на  что-то  смутное,  едва
уловимое, как сизый, тающий дым  от  того,  что  сгорело  дотла.  —его  ты
хочешь, - хотелось обоим спросить.  Ћбоим  хотелось  сказать:  что  угодно
проси - мы дадим тебе. Ќо он у них ничего не просил.  ‘идел  и  глЯдел  на
остров и думал, наверное, - мы гибли, каждый одинок,  или  он  думал  -  Я
достиг, Я добралсЯ, но он не говорил ничего.
   Џотом надел шлЯпу.
   - ‚озьмите эти свертки, - сказал, кивнув на вещи, которые  собрала  длЯ
маЯка Ќэнси. - ‘вертки длЯ смотрителей маЯка, -  он  сказал.  Ћн  встал  и
вытЯнулсЯ на носу лодки, очень прЯмой и  высокий,  ну  в  точности,  думал
„жеймс, будто он говорит: "Ѓога нет!", а Љэм думала - будто вот сейчас  он
выпрыгнет в мировое пространство, и оба они встали,  чтоб  последовать  за
ним, когда легко, как юноша, прижимаЯ к груди  сверток,  он  выпрыгнул  на
скалу.


        13

   - Ћн, пожалуй, добралсЯ, - вслух сказала ‹или Ѓриско  и  вдруг  ощутила
немыслимую усталость. Џотому что маЯк стал едва  различим,  растворилсЯ  в
лазури, и вглЯдыватьсЯ в него, и  думать  про  того,  кто  на  нем  должен
высадитьсЯ (одно и то же усилие, в сущности), было утомительно до безумиЯ.
Ђх, зато на душе у нее полегчало. —ем бы там она ни собралась его  одарить
в ту минуту, когда он от нее отвернулсЯ, теперь-то уж она его одарила.
   - ‚ысадилсЯ, - сказала она вслух. -  „ело  сделано.  -  Џотом,  сопЯ  и
пыхтЯ, старый мистер Љармайкл  встал  и  воздвигсЯ  с  ней  рЯдом,  старый
Языческий  бог,  косматый,  -  водоросли  в  волосах,   трирема   в   руке
(французский томик всего лишь). Ћн  стоЯл  с  нею  рЯдом  на  краю  лужка,
колыхалсЯ могучей массой, заслонЯл ладонью глаза. Ћн сказал:
   - Ћни, верно, уж высадились, - и  ‹или  понЯла,  что  оказалась  права.
‚овсе не обЯзательно им друг с другом беседовать. …е мысли текут в  лад  с
его мыслЯми, он ей отвечает,  и  никаких  вопросов  не  нужно.  Ћн  стоЯл,
принимаЯ в объЯтьЯ слабое, страждущее человечество; терпимо,  сочувственно
озирал его конечную участь. € - завершающим жестом, подумалось, - медленно
уронил руку, как если бы с высоты своего огромного роста уронил  венок  из
фиалок и асфоделей, и, медленно покружив, он лег наконец на траву.
   ’отчас, будто ее окликнули, она повернулась к холсту.  ‚от  она  -  моЯ
картина. „а, зеленое, синее, текучие,  одна  другую  подсекающие  линии  -
притЯзанье на что-то. Ќа чердаке повесЯт; замажут. Ќу и  что  из  того?  -
вскинулась она и снова схватилась за кисть. Џосмотрела на ступени: никого;
посмотрела на холст; все в глазах расплывалось. € вдруг,  всЯ  собравшись,
будто сейчас вот, на секунду, впервые - увидела, - она провела  по  самому
центру уверенную черту. Љончено; дело сделано.  „а,  подумала  она,  кладЯ
кисть в совершенном изнеможенье, - так мне все это Явилось.