нной,  истрепанной  курточке,  застегнутой  на  все
пуговицы, из слишком  коротких  рукавов  торчали  большие,  грЯзные  руки,
красные, натруженные, какие-то почти непристойно голые.  €  штаны  на  нем
такие же засаленные и истрепанные, тесные, в обтЯжку и притом на несколько
дюймов короче, чем надо. Ђ башмаки на несколько номеров больше, чем  надо,
старые, драные, стоптанные до того, что кажетсЯ, это ими  отшлифованы  все
до единого булыжники в каменном  сердце  ‹ондона.  €  в  довершение  всего
нарЯда - ветхий бесформенный картуз, до того большой и неуклюжий,  что  он
съезжает набок, закрываЯ ухо.
   ‹ица мальчишки толком не разглЯдеть, до того  он  неумытый  и  чумазый.
‹ишь кое-где под слоем грЯзи угадываетсЯ  тусклаЯ,  нездороваЯ  бледность.
—ерты до странности  смазанные,  словно  физиономию  эту  наспех,  кое-как
слепили из свечного сала. Ќос широкий, приплюснутый,  а  кончик  вздернут,
зиЯют раздутые ноздри. ’олстые вЯлые губы точно придавлены каким-то  тупым
инструментом. ‚ темных глазах ни искорки жизни.
   “ этого нелепого существа даже и  Язык  какой-то  непонЯтный.  ’о  есть
говорит мальчишка,  разумеетсЯ,  на  жаргоне  лондонских  трущоб,  но  без
обычной длЯ  этого  жаргона  отрывистой  резкости;  он  бормочет  гнусаво,
невнЯтно, ничего не разберешь,  „жордж  его  просто  не  понимает.  Њиссис
Џарвис это удаетсЯ лучше, да и то, по ее собственному признанию,  порой  и
она не догадываетсЯ, о чем речь. € „жордж  слышит  -  не  успел  мальчишка
войти в дом, шатаЯсь под тЯжестью Ящика с пивом, как она  принимаетсЯ  его
отчитывать:
   - ќй, ты смотри, куда идешь! „а не греми так бутылками!  Ќатащил  грЯзи
на башмаках, не мог сперва  ноги  вытереть!  Ќе  топай  по  лестнице,  как
лошадь! - и в отчаЯнии восклицает, обращаЯсь  к  „жорджу:  -  Ќу  до  чего
неуклюжий, отродЯсь другого такого не видала!.. •оть  бы  ты  в  кои  веки
умылсЯ! - снова начинает она шпынЯть злосчастного оборвыша. - Ќе маленький
уже, постыдилсЯ бы в эдаком виде разгуливать, на тебЯ ж люди смотрЯт.
   - ‚о... - угрюмо бурчит мальчишка. - ‚ эдаком виде... погулЯла бы  эдак
сама... умывалась бы тогда, как же...
   ‚се еще обиженно бормоча себе под нос, он топает  вниз  по  лестнице  и
идет прочь, и в окно „жордж видит, как он  плететсЯ  по  улице  обратно  в
винный магазин, где работает на побегушках.
   Њагазин этот  небольшой,  но  так  как  находитсЯ  он  в  фешенебельном
квартале, то чувствуетсЯ в нем какаЯ-то  неброскаЯ  роскошь  и  сдержаннаЯ
элегантность, чуть обветшалаЯ, но оттого лишь еще более изысканнаЯ, -  все
это очень свойственно в Ђнглии таким вот маленьким  и  дорогим  магазинам.
—удитсЯ, будто все в этих стенах впитало долю тумана, тронуто непогодой  и
слабо  отдает  смутным,  но  волнующим  угольным  дымком.  €  над  всем  -
благоухание старых вин  и  тонкий  аромат  изысканнейших  напитков,  этими
запахами, кажетсЯ, насквозь пропитаны и деревЯнный прилавок,  и  полки,  и
даже половицы.
   …два  отворишь  дверь,  тихонько  звЯкнет  колокольчик.  €  не  успеешь
переступить порог, как охватывает безмЯтежный покой. Ћщущаешь благополучие
и уверенность. Ћщущаешь все могучие, хоть и неЯсные соблазны роскоши (если
у вас есть деньги, в Ђнглии вы ощущаете эти соблазны сильнее, чем  где  бы
то  ни  было).  —увствуешь  себЯ  богачом,   длЯ   которого   нет   ничего
недоступного. —увствуешь, что этот мир  великолепен,  в  нем  полным-полно
восхитительных блюд, и всеми ими ты волен насладитьсЯ, стоит только  слово
сказать.
   ‚ладелец этого роскошного гнездышка коммерции - вполне под стать своему
заведению. ‘редних лет, среднего роста, сухощавый,  светло-карие  глаза  и
каштановые усы - негустые, довольно длинные и  какие-то  гладкие.  Ќа  нем
крахмальный  воротничок  с  отогнутыми   уголками,   в   черном   галстуке
поблескивает булавка. Ћбычно  он  поЯвлЯетсЯ  без  пиджака,  но  в  черных
шелковых  нарукавниках,  которые  мигом  рассеивают  всЯкое  подозрение  в
неприличной бесцеремонности. Ќет, это придает его облику самую  малость  -
как раз в меру! - вкрадчивого, но сдержанного подобострастиЯ. ќто истинный
представитель среднего сословиЯ - не того, что в Ђмерике, и даже не  того,
что  называют  "средним   сословием"   англичане,   но   совсем   особого,
_услужающего_ среднего сословиЯ, - он из тех, кто заботитсЯ о повседневных
удобствах важных господ. €з тех,  чье  назначение  -  служить  благородным
джентльменам, кормитьсЯ милостЯми джентльменов, существовать рЯдом с ними,
благодарЯ им и  длЯ  них  и  слегка  сгибатьсЯ  в  поклоне  при  одном  их
поЯвлении.
   ‚ы переступаете порог магазина - и этот человек  подходит  к  прилавку,
произносит с ноткой подобострастиЯ в голосе  (как  раз  в  меру):  "„обрый
вечер, сэр", говорит еще два слова о  погоде  и  затем,  упершись  худыми,
костлЯвыми, рыжеватыми от веснушек руками в прилавок, слегка наклонЯетсЯ к
вам и всем своим существом,  включаЯ  воротничок  с  отогнутыми  уголками,
черный галстук, черные шелковые нарукавники,  усы,  светло-карие  глаза  и
легкую деланную улыбку, с  подобострастным,  но  не  вовсе  уж  раболепным
вниманием ждет ваших распорЯжений.
   - —то у вас сегоднЯ есть хорошего? Њожете  вы  предложить  мне  кларет,
чтоб был выдержанный, но не слишком дорогой?
   - Љларет, сэр? - медовым голосом  переспрашивает  он.  -  …сть  хороший
кларет, сэр, и цена умереннаЯ. Њногие наши покупатели  его  берут.  €  все
хвалЯт. Џопробуйте, сэр, не пожалеете.
   - Ђ как насчет шотландского виски?
   - •ейг, сэр? - тем  же  медовым  голосом.  -  ‚озьмите  хейг,  сэр,  не
пожалеете. Ќо, может быть,  вам  угодно  попробовать  другую  марку,  сэр?
Ќемножко  более  редкую,  чуточку  подороже  и,  пожалуй,  чуточку   более
выдержанную. Ќекоторые наши клиенты пробовали, сэр. ќто на шиллинг дороже,
но если вам по вкусу, когда отдает дымком, так вы увидите, оно того стоит.
   Ћ, любЯщий проворный  раб!  ‹юбЯщий  опрЯтный  раб!  ‹юбЯщий  раб,  что
сгибаетсЯ в поклоне, опершись костлЯвыми пальцами о прилавок! ‹юбЯщий раб,
чьи жидкие волосы разделЯет аккуратнейший прЯмой пробор и  чей  узкий  лоб
бороздЯт ровные частые морщины, когда он с легкой деланной улыбкой смотрит
на вас снизу вверх! Ћ, этот любЯщий проворный угодник, прихвостень  важных
господ - и тот жалкий мальчишка! „а, внезапно, посреди всей  этой  комедии
услужливости,  этой  подделки  под  преданность,  хозЯин  магазина,  точно
злобный пес, набрасываетсЯ на несчастного  ребенка,  который,  простуженно
шмыгаЯ носом и притопываЯ застывшими ногами, протЯнул красные  от  холода,
потрескавшиесЯ, натруженные руки к весело плЯшущему в камине огню.
   - ќй, ты! - рычит хозЯин. - —его ты тут околачиваешьсЯ? Ћтнес уже заказ
в дом двенадцать? ‘тупай, да поживее, не заставлЯй джентльмена ждать!
   €  тотчас  безобразно  резкий,  нелепый  переход  к   прежней   медовой
учтивости, опЯть легкаЯ деланнаЯ улыбка и елейные, льстивые интонации:
   - ‘лушаю, сэр. „южину бутылок, сэр. Ќе позже, чем через  полчаса,  сэр.
„ом номер сорок два - ну как же, как же, сэр! „оброй ночи!
   „оброй ночи, доброй ночи, доброй ночи  тебе,  любЯщий,  проворный  раб,
сила и опора  нации.  „оброй  ночи  тебе,  незыблемый  символ  неколебимой
независимости бриттов. „оброй ночи тебе, и  твоей  жене,  и  твоим  детЯм,
дрЯнной семейный  деспот.  „оброй  ночи,  ничтожный  самодержец  домашнего
очага. „оброй ночи, господин  и  повелитель  воскресной  баранины.  „оброй
ночи, джентльменский угодник с ќбери-стрит.
   „оброй ночи и тебе тоже, убогий мальчонка, несчастный недоросток, гном,
неумытый гражданин из мира Њаленького народца.
   ‘егоднЯ на улице так быстро сгущаетсЯ туман. Ћн  всюду  проникает,  все
окутывает, как плащом, и вот уже улицу не разглЯдеть. ‹ишь там, где падает
свет от витрин винного магазина,  в  тумане  разгораетсЯ  смутное  зарево,
расплывчатое цветенье золотистых лучей, уюта, тепла.  Њимо  ступают  ноги,
прохожие возникают из  плотной  завесы  тумана,  точно  призраки,  на  миг
рождаютсЯ, принимают человеческий облик, шагают  по  тротуару  -  и  вновь
растворЯютсЯ в тумане, точно тени, точно призраки, истаивают, исчезают.  €
те, кто в этом мире горд, могуществен и знатен,  и  те,  кто  прелестен  и
окружен заботами, тоже возвращаютсЯ домой -  домой,  в  крепкие,  надежные
стены, где лучатсЯ золотыми нимбами, расцветают в тумане другие огни. Ђ за
четыреста Ярдов отсюда печатают шаг, четко поворачиваютсЯ  и  вновь  мерно
шагают рослые караульные гвардейцы. ‡десь все - великолепие.  ‚се  прочно,
как скрепленные цементом стены. ‚се прелестно и отрадно в этом  лучшем  из
миров.
   € ты, злосчастное дитЯ, так грубо и  некстати  ввергнутое  в  этот  мир
блеска и славы, куда бы ни был ты обречен пойти в этот вечер, какой  порог
ни должен бы переступить, на каком бы тюфЯке, набитом вонючей соломой,  ты
ни спал в каком-нибудь тесном кирпичном муравейнике, в этой  продымленной,
промозглой  туманной  сутолоке,  в  кишащей  двуногими  букашками  паутине
старого, необъЯтного ‹ондона, - спи как можно слаще и покрепче держись  за
призрачное  тепло,  вспоминаЯ  этот  запретный  мир  и  его   воображаемое
великолепие. €так, доброй ночи, мой маленький гном. € да помилует всех нас
бог.


        33. ’… †… € Њ€‘’…ђ ЊЂЉ-•Ђђѓ

   ‚ конце осени и начале зимы того года  неожиданный  случай  прибавил  к
списку приключений „жорджа “эббера новое необычайное испытание. “же месЯца
полтора он не получал вестей из Ђмерики, и вдруг посыпались  взволнованные
письма от друзей: они сообщали о недавнем происшествии, которое  не  могло
не отразитьсЯ на его литературной судьбе.
   €звестный американский писатель  ‹лойд  Њак-•арг  только  что  выпустил
новую книгу,  которую  немедленно  €  единогласно  признали  вершиной  его
блистательного ’ворческого  пути  и  выдающимсЯ  достижением  национальной
культуры.  ‚  английской  печати  уже  встречались  краткие  сообщениЯ   о
грандиозном успехе этой книги, но теперь из писем  друзей  „жордж  узнавал
подробности. ЋказываетсЯ, Њак-•арг беседовал с журналистами и, к всеобщему
изумлению, заговорил не о своем новом романе, но о книге “эббера. ѓазетные
вырезки с  этим  интервью  и  посылали  теперь  „жорджу.  Ћн  читал  их  с
изумлением и с самой глубокой, самой искренней благодарностью.
   „жордж никогда не встречал ‹лойда Њак-•арга. Ќи разу  у  него  не  было
случаЯ ни поговорить со знаменитым романистом, ни написать  ему.  Ћн  знал
Њак-•арга лишь по его книгам. Ќесомненно,  Њак-•арг  -  один  из  корифеев
современной  американской  литературы,  и  вот,  в  расцвете   творчества,
увенчанный  величайшей  славой,  о  какой   только   можно   мечтать,   он
воспользовалсЯ удобным случаем не длЯ самовосхвалений, как сделал бы почти
всЯкий на его месте, а длЯ того, чтобы  восторженно  расхвалить  человека,
которого никогда не видал, безвестного молодого автора  одной-единственной
книги.
   ’акое редкостное великодушие в глазах  „жорджа  и  тогда  и  много  лет
спустЯ было почти чудом, неожиданнаЯ  новость  несказанно  удивила  его  и
обрадовала, а немного придЯ в себЯ, он сел и излил свои чувства в письме к
Њак-•аргу. ‚скоре пришел ответ - короткое письмецо из Ќью-‰орка. Ћн  всего
лишь сказал о книге “эббера то, что думал, - писал Њак-•арг, - и  рад  был
случаю сказать это  во  всеуслышание.  €  еще  он  сообщал,  что  один  из
старейших американских университетов присуждает ему почетную степень;  эта
честь ему тем приЯтней, с простительной  гордостью  признавалсЯ  Њак-•арг,
что событие это - внеочередное,  приурочено  к  выходу  нового  романа,  и
торжественнаЯ церемониЯ обойдетсЯ без той формальной  парадности,  котораЯ
напоминает цирковое представление  с  дрессированными  тюленЯми.  Ђ  после
этого он, Њак-•арг, сразу же отплывает в …вропу, проведет некоторое  времЯ
на континенте, затем побывает в Ђнглии, и надеетсЯ там  повидать  “эббера.
„жордж сейчас же ответил, что  с  нетерпением  будет  ждать  встречи,  дал
Њак-•аргу свой адрес, и на том покуда дело кончилось.
   Њиссис Џарвис искренне разделЯла радость „жорджа, который так  ликовал,
что не сумел бы скрыть от нее причину своего восторга, если бы и  захотел.
Ћна волновалась перед этой встречей, кажетсЯ, не  меньше  самого  „жорджа.
Ћни вместе изучали газеты в поисках сообщений о Њак-•арге. Ћднажды  утром,
принесЯ „жорджу неизменную  "чашечку  бульона",  миссис  Џарвис  пошуршала
своей газеткой и объЯвила:
   - ‚от он и в пути. “же отплыл из Ќью-‰орка.
   —ерез несколько дней „жордж хлопнул ладонью по страницам свежего номера
"’аймс" и воскликнул:
   - Ћн уже здесь! Џрибыл! ‚ысадилсЯ в …вропе! ’еперь уж недолго ждать!
   Ђ потом настало незабываемое утро, когда миссис  Џарвис  принесла,  как
всегда, газеты и почту, и одно из писем было от ‹иса ќдвардса, а в  письме
-  большаЯ  вырезка  из  "Ќью-‰орк  таймс".  ќто  был   полный   отчет   о
торжественной  церемонии,  во  времЯ  которой  Њак-•аргу  было   присвоено
почетное звание. Њистер Њак-•арг обратилсЯ к  достопочтенному  собранию  в
прославленном  университете  с  речью,  и   газетнаЯ   вырезка   содержала
пространные цитаты из его речи. „жордж ничего подобного не предвидел.  …му
и в мысль не приходило, что  такое  может  случитьсЯ.  ‘  тесных  столбцов
убористой печати рванулось гранатой и ослепительно вспыхнуло перед глазами
его, „жорджа “эббера, имЯ.  Џерехватило  горло,  он  едва  не  задохнулсЯ.
‘ердце подпрыгнуло, замерло, бешено заколотилось в груди. Њак-•арг говорил
о нем в своей речи, говорил так много, что это занЯло  половину  газетного
столбца. Ћн провозгласил младшего собрата будущим выразителем  духа  своей
страны, живым свидетельством невиданного расцвета талантов, вновь открытым
материком на карте искусства. Ћн  назвал  “эббера  гением  и  перед  лицом
великих мира сего объЯвил: это имЯ - порука величиЯ Ђмерики, символ  пути,
по которому она пойдет.
   € внезапно „жорджу вспомнилось, кто  он  такой  и  какой  путь  прошел.
‚спомнилась ‹окаст-стрит в ‘тарой  Љэтоубе  двадцать  лет  тому  назад,  и
Ќебраска, и ђэнди, и семейство Џоттерхем, тетЯ Њэй и дЯдЯ Њарк, отец и  он
сам - мальчонка в тесном кольце гор, как в  плену,  и  по  ночам  рыдающие
свистки поездов, уносЯщихсЯ на север, сюда, в большой мир.  €  вот  теперь
его имЯ, имЯ того, кто был  безыменным,  безвестным,  Ярко  заблистало,  и
перед ним, кто когда-то  на  ћге,  мальчишкой,  томилсЯ  немотою  и  ждал,
обретенный им дар слова распахнул золотые врата ‡емли.
   Њиссис Џарвис разволновалась, пожалуй, не меньше „жорджа.  Ќе  в  силах
ничего сказать, он показал ей на газетную вырезку. „рожащей рукой похлопал
по лучезарным строкам. ‘унул ей вырезку. Ћна  прочла,  залилась  румЯнцем,
круто повернулась и вышла из комнаты.
   € они стали со днЯ на день ждать Њак-•арга. ЏотЯнулась неделЯ,  другаЯ.
Љаждое утро они искали в газетах вестей о нем. Ћн, видно,  решил  объехать
всю …вропу, и  куда  бы  он  ни  приехал,  его  торжественно  принимали  и
чествовали, печатали его интервью и фотографии, на которых он был  снЯт  в
обществе других знаменитостей. Ћн побывал в  Љопенгагене.  Ќедели  на  две
остановилсЯ в Ѓерлине. Ђ затем поехал в Ѓаден-Ѓаден лечитьсЯ.
   - Ћ, господи! - в отчаЯнии стонал  „жордж.  -  ‘колько  еще  это  будет
продолжатьсЯ!
   ‘ообщили, что Њак-•арг снова в Ђмстердаме;  и  после  этого  -  никаких
вестей. Ќастало рождество.
   - џ так думаю, пора бы уж ему приехать, - сказала миссис Џарвис.
   Џришел Ќовый год, а от ‹лойда Њак-•арга по-прежнему ни слова.
   Ћднажды в середине ЯнварЯ „жордж работал всю  ночь,  а  утром,  лежа  в
постели, по обыкновению, болтал с  миссис  Џарвис  и  только  сказал,  что
приезд Њак-•арга  слишком  долго  откладывалсЯ  и,  пожалуй,  его  уже  не
дождешьсЯ, как вдруг зазвонил телефон. Њиссис Џарвис прошла в  гостиную  и
снЯла трубку. „жордж слышал, как она говорит чопорно:
   - ‘лушаю. Љак? Љто спрашивает, простите?  -  Љороткое  молчание.  Џотом
поспешное: - Ћдну минуточку, сэр.  -  Ћна  вошла  в  комнату  „жорджа  всЯ
краснаЯ: - ‚ам звонит мистер ‹лойд Њак-•арг.
   ‘казать, что „жордж вскочил с постели, значило бы  ничего  не  сказать:
невозможно описать словами, как он взлетел в воздух  вместе  с  одеЯлом  и
простыней, словно им выстрелили из  пушки.  Ћн  приземлилсЯ,  точно  попав
ногами в шлепанцы, и в два прыжка, уронив по  дороге  одеЯло  и  простыню,
пронессЯ за дверь, в гостиную, и схватил трубку.
   - „а, да, слушаю! - забормотал он. - Љто это?
   Њак-•арг оказалсЯ еще  стремительней  „жорджа.  Џо  проводам  понеслась
торопливаЯ, лихорадочнаЯ речь (по высокому, чуть  гнусавому  голосу  сразу
можно было узнать американца):
   - Ђлло, алло! ќто вы, „жордж? - Ћн с первых  же  слов  называл  “эббера
просто по имени. - Љак дела, сынок? Љак дела,  мальчик?  Љак  тут  с  вами
обращаютсЯ?
   - Џрекрасно, мистер Њак-•арг!  -  заорал  „жордж.  -  ќто  ведь  мистер
Њак-•арг говорит, верно? Џослушайте, мистер Њак-•арг...
   - Ќу-ну, полегче! Џолегче! - нетерпеливо закричал тот. - Ќе  орите  так
громко! - вопил он. - џ же не в Ќью-‰орке, знаете ли!
   - ‡наю! - во все горло крикнул „жордж. - џ это самое и хотел сказать! -
Ћн преглупо захохотал. - Џослушайте, мистер Њак-•арг, когда бы нам...
   -  Џостойте,  обождите  минутку!  „айте  мне  сказать.  Ќе   надо   так
волноватьсЯ. ‚от что, „жордж! - Ћн говорил  быстро,  отрывисто,  казалось,
это отстукивает слова телеграф. „аже не видав его ни разу в  глаза,  можно
было Ясно представить  себе  этого  человека,  лихорадочно  жизнелюбивого,
неугомонно деЯтельного, всегда  натЯнутого,  как  струна.  -  Ѓот  что!  -
рЯвкнул он. - Њне надо с вами повидатьсЯ и поговорить. Џообедаем вместе  и
потолкуем.
   - Џрекрасно! Џ-прекрасно! - заикаЯсь, вымолвил „жордж.  -  Ѓуду  рад  и
счастлив! ‚ любое времЯ! џ знаю, вы очень занЯты. Њогу встретитьсЯ с  вами
завтра, послезавтра, в пЯтницу... на той неделе, если вам удобнее...
   - Љой черт! - оборвал Њак-•арг.  -  Џо-вашему,  Я  неделю  стану  ждать
обеда?   ‚ы   обедаете   со   мной   сегоднЯ.   †ду!   Џриходите   скорей!
Џоторапливайтесь! - нетерпеливо кричал Њак-•арг. - ‘колько времени вам  до
менЯ добиратьсЯ?
   „жордж спросил, где он остановилсЯ, и Њак-•арг дал адрес по соседству с
‘ент-„жеймским дворцом и Џикадилли. Њожно доехать на такси за каких-нибудь
десЯть минут, но ведь еще нет десЯти часов,  подумал  „жордж  и  предложил
приехать к двенадцати.
   - —то-о? —ерез два часа? ђади всего свЯтого!  -  пронзительно,  сердито
закричал Њак-•арг. - „а вы где живете, черт возьми? Ќа севере отландии?
   „жордж объЯснил, что он находитсЯ в  десЯти  минутах  езды,  просто  он
думал, что мистер Њак-•арг будет обедать часа через три.
   - †дать еще три часа? - заорал тот. - ‘лушайте, Љакого  черта?  ‘колько
еще вы хотите морить менЯ голодом? Ќеужели  вы  всегда  заставлЯете  людей
ждать по три часа, когда обедаете с ними, „жордж? - сказал он помЯгче,  но
все-таки сердито. - Џобойтесь бога,  приЯтель!  Џокуда  вас  дождешьсЯ,  с
голоду помрешь!
   „жордж все сильней  недоумевал:  может  быть,  у  знаменитых  писателей
заведено обедать в десЯть утра? ‡аикаЯсь, он заторопилсЯ:
   - Ќет, нет, что вы, мистер Њак-•арг! џ приду, когда хотите. Њогу быть у
вас минут через двадцать, через полчаса.
   - ‚ы ж, кажетсЯ, сказали, что это всего десЯть минут езды?
   - „а, но мне сперва надо одетьсЯ и побритьсЯ.
   - ЋдетьсЯ! ЏобритьсЯ! - заорал Њак-•арг. - Ќеужто  вы  еще  не  встали,
черт побери? ‚ы что, всегда спите до полуднЯ?  „а  когда  ж  вы  успеваете
работать?
   „жордж, теперь уже вконец растерЯвшийсЯ, не посмел объЯснить, что он не
то чтобы не вставал, а, по  сути,  еще  и  не  ложилсЯ;  почему-то  просто
невозможно было признатьсЯ, что он работал всю ночь напролет. Џочем знать,
вдруг это вызовет новый взрыв насмешек или досады; и он только  забормотал
какие-то невнЯтные оправданиЯ - вчера, мол, пришлось работать допоздна.
   - Ќу, так приезжайте! - нетерпеливо перебил Њак-•арг. - „авайте  живей!
•ватайте такси и гоните вовсю. € не возитесь с бритьем! - приказал он. - џ
уже три днЯ провел с одним голландцем и подыхаю с голоду!
   € он с треском бросил трубку, предоставив ошарашенному „жорджу  гадать,
что это значит: почему, проведЯ три днЯ в  обществе  какого-то  голландца,
человек должен подыхать с голоду?


   Љ тому времени, как  „жордж  вернулсЯ  в  спальню,  миссис  Џарвис  уже
выложила длЯ него чистую рубашку и лучший костюм. Џока  он  одевалсЯ,  она
взЯла сапожную мазь и щетку, вышла в гостиную и тут же, не затворЯЯ дверь,
опустилась на колени и принЯлась начищать лучшую  пару  его  башмаков.  €,
усердно работаЯ щеткой, не без грусти окликнула „жорджа:
   - Ќадеюсь, он вас вкусно покормит.  Ђ  у  нас  опЯть  нынче  ветчина  с
горошком. € кусок-то какой распрекрасный! џ только поставила на  огонь,  а
тут и телефон позвонил.
   - „а, обидно, но что поделаешь! -  крикнул  в  ответ  „жордж,  впопыхах
натЯгиваЯ брюки. - ‚ы уж ешьте сами,  а  обо  мне  не  беспокойтесь.  ЊенЯ
отлично накормЯт.
   - Ћн вас, конечно, в "ђиц"  сведет,  -  чуть  надменно  заЯвила  миссис
Џарвис.
   - Ќу, не думаю, чтоб он любил такие места, - небрежно  заметил  „жордж,
надеваЯ рубашку. - ‹юди этого сорта, как правило, ничего такого  шикарного
не любЯт! - крикнул он так уверенно, будто "люди  этого  сорта"  были  ему
закадычными приЯтелЯми. - Њак-•аргу, Я думаю, всЯ эта  роскошь  до  смерти
надоела, тем более все последнее времЯ его без  конца  таскали  по  званым
обедам. џ думаю, ему приЯтней пойти куда-нибудь попроще.
   - Њ-м... Ћно бы и понЯтно, - раздумчиво согласилась  миссис  Џарвис.  -
‘колько его принимали разные артисты да аристократы! Њогло  и  опротиветь.
Њне-то уж верно бы опротивело. (ќто означало, что  она  дала  бы  выколоть
себе правый глаз ради такой счастливой возможности.) Ђ вы  его  сводите  в
ресторан ‘импсона, - небрежно прибавила миссис  Џарвис,  таким  тоном  она
обычно давала самые ценные свои советы.
   - ‚от это мысль! - воскликнул „жордж. - €ли можно в  закусочную  ‘тоуна
что на Џэнтон-стрит.
   - ’оже хорошо, - одобрила она. - ќто котораЯ рЯдышком с •эй-Њаркет?
   - Ќу да, между •эй-Њаркет и ‹естер-сквер, -  сказал  „жордж,  завЯзываЯ
галстук. - ’акое, знаете, старое заведение, существует лет двести, а то  и
больше, не такое модное, как ‘импсон, но это даже лучше.  ’уда  женщин  не
пускают, - прибавил он с удовлетворением,  словно  не  сомневалсЯ,  что  в
глазах Њак-•арга это немалое достоинство.
   - „а, и у них,  говорЯт,  знаменитое  пиво  подают,  -  сказала  миссис
Џарвис.
   - Ћно там цвета красного дерева, - сказал „жордж,  торопливо  накидываЯ
пальто, - а на вкус мЯгкое, как бархат. џ один раз пробовал. …го подают  в
серебрЯных кружках. Џосле двух кружек такого пива собственной  теще  и  то
готов цветы поднести.
   Њиссис Џарвис вдруг от души расхохоталась и, сиЯющаЯ,  раскрасневшаЯсЯ,
почти вбежала в спальню.
   - Џрошу прощеньЯ,  сэр.  -  Ћна  поставила  перед  „жорджем  начищенные
башмаки. - ‚ы иной раз такое скажете, поневоле смех разбирает... Ђ  только
у ‘импсона... право слово,  пошли  бы  вы  к  ‘импсону,  не  пожалеете,  -
продолжала миссис Џарвис, хотЯ она ни разу в жизни не  заглЯдывала  в  эти
рестораны. - Љоли он любит барашка... о-о, уж вы  мне  поверьте!  -  гордо
заЯвила она. - Ѓарашка вы там получите - пальчики оближешь.
   Ћн обулсЯ и глЯнул на часы - только десЯть минут прошло с тех пор,  как
Њак-•арг дал отбой, а он уже одет и совсем готов... € он шагнул за дверь и
спустилсЯ по лестнице, на ходу надеваЯ пальто в рукава. ЌесмотрЯ на ранний
час, от всех этих разговоров у него разыгралсЯ аппетит, и он вполне  готов
был отдать должное предстоЯщей трапезе. Ћн вышел  на  улицу  и  хотел  уже
окликнуть такси, как вдруг из дому выбежала миссис  Џарвис,  махаЯ  чистым
носовым платком, - и аккуратно сунула ему этот платок в нагрудный кармашек
пиджака. „жордж поблагодарил ее и снова сделал знак такси.
   ’о была стараЯ чернаЯ колымага с решеткой длЯ багажа на крыше,  похожаЯ
на похоронные дроги, - американцу, привычному к  Ярко  раскрашенным,  сыто
урчащим машинам, проносЯщимсЯ, как  молнии,  по  улицам  Ќью-‰орка,  такаЯ
штуковина могла показатьсЯ пережитком  викторианской  эпохи,  да  так  оно
подчас и бывало; водителЯми этих ископаемых оказывались престарелые йеху с
моржовыми усами, которые правили  аристократическими  двуколками  еще  при
королеве ‚иктории. ‚от такаЯ-то древность степенно катила сейчас к „жорджу
не по той стороне улицы, по какой ему было привычно, а стало быть, по той,
по какой полагаетсЯ у англичан.
   „жордж открыл дверцу, назвал моржу адрес и попросил ехать побыстрей:  у
него спешное дело. "‘лушаю, сэр", - с чопорной  учтивостью  отвечал  морж,
развернул свой старый Ящик и степенно покатил по улице с прежней скоростью
эдак миль двенадцать в час. Њиновали Ѓукингемский дворец, свернул на Њолл;
обогнув   ‘ент-„жеймский   дворец,   проехали   по   Џэл-Њэл,   затем   по
‘ент-„жеймс-стрит и еще через минуту остановились у дома,  который  указал
Њак-•арг.
   ќто были меблированные комнаты длЯ холостЯков - тихое, степенного  вида
жилище, какие не редкость в Ђнглии; они необычайно удобны и уютны, были бы
только деньги. ‚сЯ обстановка напоминала небольшой  клуб,  доступный  лишь
немногим избранным. „жордж обратилсЯ к служащему в крохотном кабинетике  у
входа.
   - Њистер Њак-•арг? - переспросил  тот.  -  „а,  конечно,  сэр,  он  вас
ждет... „жон, - окликнул он юнца в форменной одежде с медными  пуговицами,
- проводи джентльмена наверх.
   Ћни вошли в лифт. „жон аккуратно закрыл дверь, с  силой  потЯнул  шнур,
кабина стала неторопливо подниматьсЯ и  после  новых  маневров  со  шнуром
более или менее аккуратно остановилась на одном из  верхних  этажей.  „жон
отворил дверь, вышел первым и со словами "Џожалуйте, сэр"  провел  „жорджа
по коридору к полуоткрытой двери, из-за которой  слышалсЯ  неЯсный  говор.
„жон тихонько постучал, дождалсЯ разрешениЯ войти и негромко доложил:
   - Љ вам мистер “эббер, сэр.
   ‚ комнате находились трое, но „жорджа так поразил  вид  Њак-•арга,  что
остальных он поначалу просто не заметил. Њак-•арг стоЯл посреди комнаты со
стаканом в одной руке,  с  бутылкой  в  другой  и  собиралсЯ  налить  себе
шотландского виски. Џри поЯвлении  „жорджа  он  вскинул  голову,  отставил
бутылку и с протЯнутой рукой шагнул навстречу гостю.  Ѓыло  в  его  облике
что-то почти грозное. „жордж узнал его мгновенно.  ‘колько  раз  он  видел
портреты Њак-•арга,  но  только  теперь  понЯл,  как  льстит  и  как  мало
раскрывает фотографиЯ. ‡наменитый писатель был до неправдоподобиЯ  уродлив
и притом неимоверно измотан, никогда еще „жордж не видал человека до такой
степени истощенного.
   Џрежде всего  поражало,  что  весь  он  какой-то  огненно-красный.  ‚се
огненно-красное: волосы,  большие  оттопыренные  уши,  брови,  веки,  даже
костлЯвые руки, сплошь в веснушках, с узловатыми пальцами (поглЯдев на эти
руки, „жордж понЯл, почему все, кто знает Њак-•арга, называют его странным
прозвищем ЉостЯшка). Љраснота эта  просто  пугала.  Љазалось,  раскаленное
лицо пышет жаром, и „жордж, наверно, не слишком бы  удивилсЯ,  если  б  из
ноздрей Њак-•арга вырвались струи дыма и заплЯсали по коже Языки пламени.
   Ќет, это не было багрово-румЯное пухлое лицо человека,  давно  и  много
пьющего. Ќичего похожего. Њак-•арг был тощ, как скелет, притом очень высок
- ростом, наверно, шесть футов и два или три дюйма, а от крайней худобы  и
костлЯвости казалсЯ еще выше. Љакой-то он больной, изнуренный,  подумалось
„жорджу. ‹ицо по самому складу своему  насмешливое  и  недоброе,  а  когда
присмотришьсЯ поближе - воинственное, но необычайно притЯгательное, в  нем
и  свирепый  задор,  и  полнаЯ  редкостного  обаЯниЯ  смесь  мальчишеского
озорства   с   непритЯзательной   скромностью   некрасивого   веснушчатого
северЯнина; но сейчас лицо  это  так  кривилось  и  морщилось,  будто  его
обладатель непрестанно жевал лимон, и  притом  казалось,  оно  иссушено  и
обожжено все тем же пылающим внутри безжалостным огнем. € на этом  лице  -
необыкновеннейшие, единственные в мире глаза. Љогда-то они, наверно,  были
светло-голубыми, а сейчас выцвели,  вылинЯли  чуть  не  добела,  будто  их
варили в кипЯтке.
   Ћн быстро подошел к „жорджу,  приветственно  протЯнув  костлЯвую  руку,
губы его кривились, обнажаЯ крупные зубы,  голова  запрокинулась  вверх  и
вбок, выражение лица и свирепое и опасливо беспокойное, и, однако,  что-то
в нем трогательное, что говорит Ясней слов: дух и  сердце  этого  человека
жестоко  изранены,  истерзаны  и  кровоточат,  внутренне  он   беззащитен,
бесконечно уЯзвим, и жизнь изодрала его в клочьЯ безжалостными когтЯми. Ћн
сжал и потрЯс руку „жорджа, а его  недоброе  лицо  воинственно  кривилось,
точно у драчуна-мальчишки перед стычкой с другим  мальчишкой.  ‚сем  своим
видом он будто говорил: "Ќу, ну, давай! ’олько тронь, и уж Я  тебе  задам,
своих не узнаешь!" Ќо произнес он нечто другое.
   - Ђх, вы... вы... обезьЯна вы этакаЯ!  Ќет,  вы  только  посмотрите  на
него! - вдруг пронзительно выкрикнул он, полуобернувшись к  тем  двоим.  -
‘лушайте, вы... кто вам сказал, что вы умеете писать, черт подери? - € тут
же мЯгко, дружески: - Љак живете, „жордж? „а входите же, входите!
   ‚се еще сжимаЯ руку „жорджа  костлЯвыми  пальцами,  Њак-•арг  взЯл  его
свободной рукой за плечо и повел через всю комнату к двум другим гостЯм. €
вдруг отпустил его, стал в позу, напыжилсЯ и пошел разглагольствовать,  ни
дать ни взЯть присЯжный говорун после плотного обеда:
   - ‹еди и джентльмены! Њне выпало редкое счастье и, смею  даже  сказать,
особаЯ  честь  представить  членам  „амского  Ђртистически-литературно   -
культурного  Ћбщества   Ѓезмозглых   Ѓалаболок   нашего   высокоуважаемого
почетного гостЯ, автора до того длиннющих и толстенных книг, что  читателю
их не поднЯть. Ђвтора, чьЯ литерату-урнаЯ мане-ера  столь  соверше-енна  и
Язык  столь  бога-ат,  что  он  почти  всегда  употреблЯет  двадцать  одно
прилагательное там, где за глаза хватило бы четырех.
   Ћн круто оборвал свою речь, встрЯхнулсЯ и вдруг  судорожно,  отрывисто,
визгливо засмеЯлсЯ и костлЯвым пальцем ткнул „жорджа в бок.
   - Љак это вам нравитсЯ, „жордж? - очень непосредственно,  дружелюбно  и
ласково спросил он. - Џохоже, верно? ‚едь правда, они так и разговаривают?
Ќедурно, а?
   Ћн Явно был доволен разыгранной сценкой.
   -  „жордж,  -  продолжал  он  уже  совсем  просто  и   естественно,   -
познакомьтесь с моими друзьЯми. ‚от это мистер Ѓендиен из Ђмстердама.
   € он подвел “эббера к тучному немолодому голландцу  с  багровым  лицом;
тот сидел у стола по соседству с  высокой  глинЯной  кружкой  голландского
джина,  к  которому,  судЯ  по  цвету  лица,  он  успел  уже  основательно
приложитьсЯ.
   - ‹еди и джентльмены! - вскричал Њак-•арг и снова стал в позу  оратора.
- ‘ейчас вы  увидите  потрЯсающее,  смертельно  опасное,  леденЯщее  кровь
представление, чудо, которому не было равного в веках! ‡рителей  пробирает
дрожь восторга, волосы встают дыбом едва ли не на всех венчанных головах в
…вропе и на всех деревЯнных  башках  в  Ђмстердаме.  ‚первые  под  куполом
цирка! ‹еди и джентльмены,  имею  честь  и  удовольствие  представить  вам
мингера [mynheer - господин (голландск.)] Љорнелиуса Ѓендиена, знаменитого
голландского  артиста!  Ћн  изобразит  перед  вами  свой  коронный  номер:
балансирование живым угрем на кончике носа с  одновременным  заглатыванием
подрЯд, без передышки, трех,  -  считайте  сами!  -  трех  кружек  лучшего
импортного голландского  джина.  ђазрешите  представить:  мистер  Ѓендиен,
мистер “эббер...  Љаково,  мальчик,  каково?  -  Њак-•арг  опЯть  визгливо
засмеЯлсЯ и ткнул „жорджа пальцем под ребра.
   Џосле чего он сказал посуше:
   - ‘ мистером  „ональдом  ‘тоутом  вы,  очевидно,  встречались.  Ћн  мне
говорил, что знает вас.
   ‘тоут поглЯдел из-под густых бровей и важно кивнул.
   - „а, Я как будто имел честь познакомитьсЯ с мистером “эббером.
   € „жордж вспомнил этого человека, хотЯ видел его только раза два, да  и
то много лет назад. ‘тоут был из тех, что не так-то легко забываютсЯ.
   Ѓросалось в глаза, что Њак-•арг мучительно взвинчен,  издерган,  притом
его Явно раздражало присутствие  ‘тоута.  Ћн  резко  отвернулсЯ,  бормоча:
"ќто... это уж слишком... слишком..." - и внезапно, совсем другим тоном:
   - ‹адно, „жордж. Џромочите горло. —то будете пить?
   - Џо собственному опыту замечу, - с медлительной важностью начал мистер
‘тоут, - что  с  утра  самый  подходЯщий  напиток  (тут  он  бросил  косой
многозначительный взглЯд из-под  косматых  бровей)...  напиток,  достойный
джентльмена, если мне позволено так  выразитьсЯ...  это  стаканчик  сухого
хереса. (€менно такой стаканчик он сейчас и держал в руке и,  одобрительно
поигрываЯ  бровЯми,  понюхал  его,  чем,  кажетсЯ,  еще  сильней   взбесил
Њак-•арга.) ђазрешите мне, - высокопарно возвестил он,  -  порекомендовать
это питье вашему вниманию.
   Њак-•арг порывисто зашагал из угла в угол.  "‘лишком...  слишком..."  -
бормотал он. Џотом сердито спросил:
   - €так, „жордж? —то будете пить - виски?
   ’ут счел нужным вмешатьсЯ мингер Ѓендиен. Ћн поднЯл свой стакан, уперсЯ
свободной рукой в толстое колено и гортанно, торжественно произнес:
   - ”ам нато фыпить тшину. Џошему фам не попропофать голландский тшин?
   Џохоже, этот совет тоже раздосадовал Њак-•арга. Ћн  свирепо  глЯнул  на
Ѓендиена и порывисто воздел костлЯвые руки к небесам.
   - Ћ господи! - воскликнул он, отвернулсЯ и  вновь  зашагал  из  угла  в
угол, бормоча себе под нос: "ќто... это слишком... слишком...  слишком..."
€ вдруг пронзительно, со злостью выкрикнул: - Џускай пьет, что хочет, черт
возьми! ‚алЯйте, „жорджи, - отрывисто бросил  он.  -  Џейте,  что  вам  по
вкусу. Ќалейте себе виски. - Ћн вдруг остановилсЯ перед “эббером, лицо его
преобразила проказливаЯ усмешка, губы подергивались, обнажаЯ белые зубы. -
Ќет, это просто замечательно, а, „жорджи? ‚еликолепно, а? Љ-к-к-кхи! -  Ћн
ткнул “эббера в бок костлЯвым пальцем и отрывисто, пронзительно, судорожно
засмеЯлсЯ. - ‚идали вы что-нибудь подобное?
   - ЏризнатьсЯ, - начал тут мистер „ональд ‘тоут тоном елейным и в то  же
времЯ напыщенным, - Я еще не читал сочинение нашего юного друга,  которое,
как  мне  кажетсЯ...  (елейность  Явственно  переходила  в  Язвительность)
которое, как мне кажетсЯ, иные наши знатоки  объЯвили  шедевром.  ‚  конце
концов в наши дни поЯвлЯетсЯ великое множество шедевров, не так ли? ђедкаЯ
неделЯ проходит, чтобы Я, раскрыв  "’аймс",  -  понЯтно,  Я  имею  в  виду
лондонский "’аймс", а не его младшего и несколько  менее  зрелого  собрата
"Ќью-‰орк таймс",  -  не  обнаружил  бы,  что  еще  один  молодой  человек
осчастливил   нашу   литературу   еще   одним    блистательным    образцом
не-у-вЯ-даемой прозы!
   ‚се это высказано было тЯгуче  и  тЯжеловесно,  с  косыми  взглЯдами  и
ехидным  поигрыванием  густых  усов,  которые  почему-то  росли   у   сего
джентльмена на месте бровей. Њак-•арг Явно с каждой  минутой  все  сильней
злилсЯ и все шагал из угла в угол, что-то бормоча  себе  под  нос.  Ћднако
‘тоут был чересчур толстокож, чересчур упивалсЯ собственным красноречием и
не замечал признаков надвигающейсЯ грозы.  Ћн  с  ехидной  внушительностью
пошевелил бровЯми и вновь заговорил:
   - Њогу только надеЯтьсЯ, что наш юный друг не слишком преданно  следует
учению тех, кого Я назвал бы ’ворцами „урного ‚куса.
   Њак-•арг приостановилсЯ и  через  плечо  свирепо  сверкнул  глазами  на
‘тоута.
   - ‚ы это о чем? ‚ы что, имеете в виду •ью “олпола,  „жона  ѓолсуорси  и
прочих опасных радикалов, так, что ли?
   - Ќет, сэр, - неторопливо возразил ‘тоут,  -  Я  говорю  не  о  них.  џ
подразумеваю   сочинителЯ   бессвЯзной   чепухи,   поставщика    мерзости,
специалиста по непристойности, автора книги, которую мало  кому  под  силу
прочитать и никому не под силу понЯть, но которую иные наши  молодые  люди
восторженно провозглашают величайшим творением нынешнего века.
   - Ћ какой же это книге вы толкуете? - сердито осведомилсЯ Њак-•арг.
   - …сли не ошибаюсь, она называетсЯ "“лисс", - небрежно уронил ‘тоут.  -
ѓоворЯт, ее написал какой-то ирландец.
   - Ђ-а! - воскликнул Њак-•арг, словно его вдруг  озарило,  и  глаза  его
блеснули недобрым озорством, но  ‘тоут  ничего  этого  не  заметил.  -  ‚ы
говорите о „жордже Њуре, верно?
   - ‚от именно! - торопливо закивал ‘тоут, очень довольный. Ћн  пришел  в
азарт, и брови его ни секунды не оставались в покое. - ‚от именно! ќто  он
самый и есть! Ђ уж книга... брр! - ‘лово "книга" он даже  не  выплюнул,  а
вытошнил, и его искривленные омерзением брови высоко всползли на  выпуклый
лоб. - Ћдин раз Я  попробовал  прочесть  несколько  страниц  и  бросил,  -
продолжал он театральным шепотом. - „а,  бросил.  џ  отбросил  эту  книгу,
точно падаль. € хорошенько... вымыл... руки... мылом,  -  хрипло  докончил
он.
   - ‚ы совершенно правы, дорогой сэр!  -  словно  бы  от  чистого  сердца
воскликнул Њак-•арг, но в глазах его все неудержимей  разгоралсЯ  недобрый
огонек. - ‘овершенно с вами согласен!
   „о этой минуты мистер  ‘тоут  держалсЯ  весьма  надменно,  а  тут  Явно
оттаЯл, уж очень ему польстило, что его вдруг открыто признали знатоком  и
судьей в делах литературных.
   - ‚ы бесспорно и неопровержимо правы! -  объЯвил  ЉостЯшка;  теперь  он
стоЯл посреди комнаты, расставив ноги и  держась  костлЯвыми  пальцами  за
лацканы пиджака. - ‚ы попали в  самую  точку!  -  ‘ловно  подчеркиваЯ  эти
слова, он криво усмехнулсЯ, окинул всех взглЯдом. - ‘вет не  видал  такого
гнусного... мерзкого... растленного...  извращенного  писаки,  как  „жордж
Њур. Ђ его "“лисс"!  -  выкрикнул  Њак-•арг.  -  „а  это  ж,  вне  всЯкого
сомнениЯ, сквернейшаЯ...
   - ...поганейшаЯ! - крикнул ‘тоут...
   - ...похабнейшаЯ! - взвизгнул Њак-•арг...
   - ...зловреднейшаЯ! - пропыхтел ‘тоут...
   - ...первосортнейшаЯ...
   - ...чушь! - подхватил ‘тоут, едва не поперхнувшись от восторга.
   - ...€ никогда еще подобнаЯ дрЯнь не  осквернЯла  страницы,  не  марала
имЯ, не пЯтнала честь...
   - ...английской литературы! - захлебнулсЯ ликованием  ‘тоут  и  разинул
рот, точно рыба, вытащеннаЯ из воды.  -  „а,  -  продолжал  он,  с  трудом
переведЯ дух,  -  и  та,  другаЯ  штука...  его  так  называемаЯ  пьеса...
сквернаЯ, поганаЯ, похабнаЯ... так называемаЯ трагедиЯ в пЯти действиЯх...
как бишь ее?
   - Ђ! - воскликнул Њак-•арг, словно его осенила догадка. - Ѓы,  наверно,
имеете в виду "Љак важно быть серьезным"?
   - Ќет, нет, - нетерпеливо возразил мистер  ‘тоут.  -  Ќе  то.  ’а  была
раньше.
   - Ђ, Ясно! - словно бы вдруг понЯл Њак-•арг. - ‚ы, конечно, говорите  о
"Џрофессии миссис “оррен"?
   - ‚от именно! - вскричал ‘тоут. - ‚от именно! џ повел на этот спектакль
жену... мою жену... мою собственную жену!..
   - …го соб-ствен-ную жену! - словно бы в изумлении повторил Њак-•арг.  -
Ќу и ну, черт менЯ побери! Љак вам это нравитсЯ?
   - € можете себе представить, сэр? - ‘тоут  снова  перешел  на  хриплый,
ненавидЯщий, полный отвращениЯ шепот, брови его зловеще  извивались.  -  џ
погибал от стыда... погибал от стыда! џ не мог смотреть ей в глаза! Њы  не
дождались конца первого действиЯ, сэр... мы встали и  ушли...  мы  были  в
ужасе, как бы нас там не увидел кто-нибудь из знакомых. џ головы  не  смел
поднЯть, будто менЯ самого заставили участвовать в какой-то мерзости.
   - Ќет, как вам это нравитсЯ? - сочувственно молвил Њак-•арг. -  “жасно,
правда?  “жас,  черт  возьми!  “жас!  Њерзость!  -  вдруг  выкрикнул   он,
отвернулсЯ и опЯть забормотал  сквозь  судорожно  стиснутые  зубы:  -  ќто
слишком... слишком...
   Ћн вдруг остановилсЯ перед “эббером, перекошенное лицо его пылало, губы
кривились, он визгливо засмеЯлсЯ  и  опЯть  несколько  раз  ткнул  „жорджа
пальцем в бок. Џотом пронзительно выкрикнул:
   - Ђ ведь он издатель! Ћн издает книги!  Љ-к-кхи!  ‚идали  вы  подобное,
„жорджи? - ѓолос его  сорвалсЯ.  Ћн  ткнул  костлЯвым  большим  пальцем  в
сторону  ошеломленного  ‘тоута,  опЯть  визгливо  выкрикнул:  -  Ћ,   боже
милостливый! ‚идали вы издателЯ?! - и снова неистово заметалсЯ по комнате.


        34. „‚Ђ ЏЋ‘…’€’…‹џ

   ‘ той самой минуты, как „жордж вошел в эту комнату,  он  не  переставал
удивлЯтьсЯ, что  Њак-•арг  принимает  столь  несообразных  и  неподходЯщих
посетителей. ‘ первого взглЯда Ясно было, что  Ѓендиен  и  ‘тоут  люди  не
одаренные, не отличаютсЯ силой духа, не обладают ни  выдающимсЯ  умом,  ни
тонкостью чувств, - нет  в  них  ничего,  что  могло  бы  привлечь  такого
человека, как Њак-•арг. —то же они делают здесь с утра пораньше, как будто
они ему и вправду добрые приЯтели?
   ‘разу бросалось в глаза, что мингер Ѓендиен -  самый  заурЯдный  делец,
своего рода голландский  Ѓэббит.  ’ак  оно  и  было:  этот  смекалистый  и
прижимистый торговец занималсЯ импортом, постоЯнно сновал между Ђнглией  и
ѓолландией и знал рынок и систему торговли в обеих странах как  свои  пЯть
пальцев. ќти занЯтиЯ наложили на него свою печать - душа его очерствела  и
чувства притупились, как у всех его собратьев во всем мире.
   ЏодмечаЯ признаки, по которым безошибочно можно  было  определить  суть
мингера Ѓендиена, „жордж утвердилсЯ во мнении, что складывалось у него  за
последнее времЯ. Ћн уже начал понимать: человечество разделЯетсЯ на расы и
племена совсем не так, как нам внушают с юности. €х  опре