шенно улыбнулсЯ и беспомощно развел руками.
     - —естное слово, профессор, - воскликнул Ќаач, - уж не согласны ли вы с
гнусной статьей „жулиуса „рекслера?
     - ‘татьЯ „жулиуса „рекслера,  -  спокойно возразил  €тонс,  - открывает
перед наукой  вполне разумные перспективы.  ‚озможно,  некоторые его  выводы
носЯт следы излишней поспешности и несколько упрощены. Ќо он совершенно прав
в  той ее части, где  защищает  неприкосновенность  и независимость науки  и
напоминает  нам,  что  последнЯЯ  не  нуждаетсЯ в  сентиментальных  или  так
называемых гуманных предрассудках. „обитьсЯ равенства между людьми - задача,
несомненно, благороднаЯ, но она должна интересовать биолога, как говорил мой
учитель ‹анселот •огбен, лишь  после восьми  часов вечера... € если  наука в
конце концов  докажет, что настоЯщим человеком  ЯвлЯетсЯ лишь белый человек,
если она  установит, что цветных нельзЯ считать людьми в полном смысле этого
слова,  мы,  безусловно, сочтем этот  факт  прискорбным.  Ќо  обЯзаны  будем
согласитьсЯ с подобными выводами. € должны будем признать, что правы были не
мы, а наши  предки, некогда превратившие их в рабов, тогда как мы, исходЯ из
чисто  научной  ошибки, неосмотрительно признаем  их  равными себе.  Ѓыло бы
правильнее, как говорит „жулиус  „рекслер, пересмотреть вообще весь вопрос и
таким образом...
     ђопот  возмущениЯ  пронессЯ по  залу,  постепенно он перерос в Яростный
гул,  заглушивший  голос профессора €тонса,  который,  не переставаЯ вежливо
улыбатьсЯ, умолк. ‘удьЯ „рейпер взглЯнул на свои часы. "‘коро шесть - весьма
кстати",  - подумал он.  €,  встав, покинул зал заседаниЯ. Џублику попросили
удалитьсЯ.


        ѓ‹Ђ‚Ђ ’ђ€ЌЂ„–Ђ’Ђџ


     ђазмышление судьи „рейпера о британском  гражданине как о  человеческой
личности. ђазмышление  о человеческой  личности вообще. “ всех народов  есть
свои табу. Ќеожиданное вмешательство леди „рейпер. "“ тропи нет амулетов". “
всех народов есть свои амулеты.

     Ћбычно сэр Ђртур доезжал до своего клуба на автобусе; это был тот самый
знаменитый ђеформ-клаб на Џелл-Њелл, откуда одним дождливым утром отправилсЯ
в кругосветное путешествие ”илеас ”огг. ’ам судьЯ  спокойно прочитывал номер
"’аймс" и затем часам к восьми возвращалсЯ в Ћнслоу-меншнс, расположенный  в
районе —елси.
     Ќо  на сей раз он решил, что  в  такой  чудесный  теплый вечер  гораздо
приЯтнее пройтись пешком.
     Ќа самом же деле  впервые за тридцать лет ему  не хотелось видеть своих
старых одноклубников, не  хотелось даже молча просматривать в их присутствии
вечерние газеты.
     ђазмеренным,  спокойным шагом шел  он по  набережной  ’емзы  и  думал о
только  что  окончившемсЯ  заседании  суда.  "—то  за  странный  процесс", -
прошептал он. …му было известно, какие именно соображениЯ  заставили „угласа
отдатьсЯ в руки правосудиЯ. Њужественные, благородные соображениЯ. "Ќо ведь,
-  думал  он, - получаетсЯ так, что обвинение выдвигает  против  него его же
собственный  тезис: тропи - люди.  Ђ  защита обЯзана доказывать обратное, и,
желаЯ  убедить нас  в том,  что  тропи  животные, она  вызывает  свидетелей,
проповедующих как раз ту самую расовую дискриминацию,  борЯсь против которой
обвинЯемый рискует  своей жизнью; и он вынужден согласитьсЯ с такой системой
защиты, при которой выдвигаютсЯ  положениЯ, прЯмо противоречащие его цели...
—то за путаница! Љ  тому же, если будет доказано, что тропи животные, победа
останетсЯ за компанией  ’акуры... Џотому симпатии подсудимого должны быть на
стороне обвинениЯ... Ћдним словом, только ценой своей смерти он может  выйти
победителем.   €   лишь  потерпев  поражение,  может  спасти  свою  жизнь...
€нтересно, отдает ли он себе в этом отчет, задумывалсЯ ли над последствиЯми?
’рудно сказать; тем более что  сам он не говорит  ни слова,  отказываетсЯ от
выступлений".
     ‚ечерело, какой-то особенно  прозрачный голубой  туман окутал город,  и
прохожие встречались и расходились плавно и молча, словно статисты в балете.
‘удьЯ  смотрел на них с новым длЯ него чувством любопытства и симпатии. "‚от
оно,  человечество,  -  думал  он. - ЋтносЯтсЯ  ли  к  нему  тропи?  ‘транно
все-таки:  задаешь себе  подобный  вопрос  и  не  можешь  сразу  же на  него
ответить. ‘транно, но приходитсЯ признать, что происходит это оттого, что мы
сами еще не знаем,  чем же мы от них  отличаемсЯ...  Ќадо  сказать,  что  мы
никогда не  задумываемсЯ  над  тем, что такое человек. Ќам достаточно уже  и
того,  что  мы  люди;   в  самом  факте  нашего   существованиЯ  есть  некаЯ
очевидность, не нуждающаЯсЯ ни в каких определениЯх..."
     ‘тоЯ на небольшом возвышении, "бобби" не спеша, с чувством собственного
достоинства регулировал уличное движение.
     "‚от  ты  говоришь себе, -  растроганно  подумал  сэр  Ђртур, - вот  ты
говоришь: "џ полисмен. џ регулирую движение". € ты знаешь, что это означает.
Џорой  тебе случаетсЯ  говорить: "џ  британский гражданин". ќто  тоже вполне
определенное  понЯтие.  Ќо  сказал  ли  ты  хоть раз за всю  свою жизнь:  "џ
человеческаЯ  личность"?  ЏодобнаЯ мысль показалась  бы  тебе смешной, уж не
потому ли, что она чересчур неопределенна: ведь, будь ты только человеческой
личностью,  ты бы не чувствовал под  ногами твердой почвы?" ‘удьЯ улыбнулсЯ.
"Ђ чем Я лучше его? - продолжал он размышлЯть. - џ тоже думаю: Я  судьЯ, мой
долг - выносить правильные решениЯ. …сли менЯ спросЯт, кто Я, у менЯ готов и
другой ответ: "џ верноподданный его величества". Ќасколько проще определить,
что такое англичанин, судьЯ, квакер,  лейборист или полисмен,  чем что такое
человек, просто человек!.. € вот вам доказательство - тропи... ‚се-таки куда
удобнее чувствовать себЯ чем-то  таким, что не требует  никаких поЯснений. €
теперь  по вине каких-то несчастных тропи, - думал он, - Я вновь запуталсЯ в
тех  не  имеющих ни  конца,  ни  начала  вопросах,  которые  пристало решать
двадцатилетнему юнцу...  ‡апуталсЯ или,  наоборот, снова вышел на правильный
путь? - подумал он вдруг с неожиданной длЯ самого себЯ откровенностью. - Ђ в
конце концов, почему перестал Я задавать себе эти вопросы, были ли у менЯ на
то  достаточно  веские  основаниЯ?"  Љогда  его  назначили  судьей,  он  был
значительно  моложе  большинства  своих коллег в ‘оединенном Љоролевстве. Ћн
помнил, как мучили тогда его вопросы: "—то дает  нам право судить других? Ќа
чем мы  основываемсЯ?  Љак  определить основное понЯтие виновности?  —то  за
нелепое стремление - проникнуть  в душу и  сердце  человека! —то за  абсурд:
умственнаЯ  неполноценность смЯгчает вину  преступника, она как бы  частично
снимает  с него  ответственность,  и мы  судим  его менее сурово. Ќо  почему
умственнаЯ неполноценность служит ему оправданием? Ћчевидно, потому,  что он
менее других способен  подавлЯть свои  инстинкты;  но, стало  быть, он может
вновь  совершить  преступление.  Љак  раз  его-то  и  нужно  было  бы лишить
возможности приносить зло окружающим; его следовало бы судить более  сурово,
чем   человека,   длЯ  которого   нельзЯ  найти  подобного  рода  смЯгчающих
обстоЯтельств,  поскольку разум  и мысль  о неизбежном наказании скорее дают
нам силу подавлЯть свои инстинкты. Ќо какое-то чувство говорит нам,  что это
было  бы бесчеловечно и несправедливо. ’аким  образом, общественное благо  и
справедливость совершенно несовместимы". Ћн вспомнил, что  в ту пору его так
измучили все  эти вопросы, что он чуть  было  не  отказалсЯ от  обЯзанностей
судьи. Ќо со  временем он очерствел.  Џравда, не  так, как  большинство  его
коллег, невероЯтнаЯ черствость которых  и сейчас  удивлЯла  его  и ставила в
тупик. ’ем не менее с годами он  так  же,  как и все  прочие, решил, что  не
стоит терЯть  зрЯ  времЯ и силы  на эти неразрешимые  вопросы, и с несколько
запоздалой мудростью целиком положилсЯ на установленный порЯдок,  традиции и
на юридические прецеденты.  €  даже  с высоты своего  преклонного возраста с
презрением  поглЯдывал  на   ту   самонадеЯнную  молодежь,  котораЯ   тщитсЯ
противопоставить  свою  собственную  крошечную  совесть  всему   британскому
правосудию!..
     €  вот  на  склоне лет  он столкнулсЯ  с поразительным случаем, который
вновь  выдвинул перед ним все те же  проклЯтые  вопросы,  потому что никакой
установившийсЯ порЯдок, никакие традиции, никакие юридические прецеденты  не
в состоЯнии тут помочь! € он сам не смог бы, положа руку на сердце, сказать,
сердит  ли это  его  или радует. Ќо, судЯ  по тому бунтарски непочтительному
смеху,  который клокотал  в  груди, как бы  служа беззвучным аккомпанементом
хору его  сокровенных мыслей,  он вынужден был  признать, что скорее радует;
прежде  всего всЯ эта  историЯ как нельзЯ лучше отвечала ироническому складу
его ума.  Ђ потом, сэр Ђртур любил  свою  молодость.  ‹юбил  и  был счастлив
оттого, что она оказалась права.
     ‚ступив  на  стезю  восхитительного  отступничества,  он  безжалостным,
критическим  оком  пересматривал  эти  установившиесЯ  порЯдки,  прецеденты,
почетные  традиции.  "‚ конце концов, - думал  он, - и у нас, как у дикарей,
существуют тысЯчи  табу.  Њожно,  нельзЯ. Ќи одно  из  наших  требований или
запрещений  не покоитсЯ на незыблемом фундаменте. ‚едь все то, что свЯзано с
понЯтием  "человек", можно  постепенно разложить, как в  химии, на отдельные
компоненты  и  свести  к простейшей  основе, к определению  того, что  же мы
считаем человеческим.  Ќо  именно эту-то основу мы  никогда  и  не  пытались
определить. Џросто невероЯтно! Ђ разве необоснованные запрещениЯ -  не те же
табу?  Њы так  же  свЯто, как и  дикари, верим в законность, в необходимость
своих  табу. …динственное  различие в том, что  мы сумели  усовершенствовать
свои табу. Њы создали их, опираЯсь  не на магию или тотем, а на философию  и
религию, а теперь  ищем им объЯснение даже в социологии и истории. Џорой нам
приходитсЯ выдумывать новые  табу. €ли  на ходу  видоизменЯть  старые  (что,
впрочем, бывает  редко).  €ли,  если вопреки  традициЯм  эти  табу  начинают
казатьсЯ нам  слишком устаревшими  или слишком вредными, мы подновлЯем их. џ
согласен,  что  в  целом  все это  хорошие, превосходные  табу.  —резвычайно
полезные  табу. Ќеобходимые  длЯ жизни общества. Ќо  тогда  на чем мы должны
строить свои суждениЯ о жизни общества? € не только о той форме, в какую она
вылилась или может вылитьсЯ, но вообще судить о том, хороша она или нет сама
по себе или просто необходима длЯ  чего-то другого.  Ќо тогда длЯ кого?  „лЯ
чего? ‚едь все это тоже табу, и ничего больше".
     Ћн  остановилсЯ  на  самом  краю  тротуара,  ожидаЯ  сигнального света,
разрешающего переход.
     "“ нас,  у  христиан, - думал он, -  по крайней мере имеетсЯ …вангелие,
заповеди, которые учат: "‚озлюби ближнего своего, как  самого себЯ. Џодставь
левую щеку..." Ђ  ведь это  находитсЯ в  вопиющем противоречии  с  основными
законами  природы.  ‚от  потому-то  мы  и  считаем,  что  эти заповеди столь
прекрасны. Ќо что прекрасного  в том, что мы противопоставлЯем себЯ природе?
Џочему  именно в этом пункте должны мы отвергать законы, которым подчинЯютсЯ
все  животные?  "’акова  волЯ ѓосподнЯ"  - этого, конечно, достаточно, чтобы
заставить  нас  исполнить  долг  свой,  но   отнюдь  не  достаточно,   чтобы
растолковать его нам. Џусть менЯ повесЯт, если все это не просто табу!"
     Ћн  переходил  улицу  прЯмо  напротив  ‚естминстер-бридж.  "…сли  бы  Я
высказал подобные мысли вслух,  все  бы решили, что  Я  богохульствую. Ќо  Я
вовсе не  богохульник.  €бо Я  глубоко убежден в справедливости евангельских
заповедей, табу они или нет. €, возможно, именно потому, что  они порывают с
природой, с  ее  слепым волчьим законом  взаимного  пожираниЯ. € вообще,  не
ЯвлЯетсЯ   ли  милосердие,   справедливость   -  словом,  все  эти  табу   -
противопоставлением  природе?..   Џожалуй,  если  поразмыслить  немного,  то
неизбежно  придешь к выводу:  длЯ  чего  были бы нужны  нам правила, законы,
религиозные  заповеди,  длЯ чего нам  были бы  нужны мораль или добродетель,
если бы человеку со всеми его слабостЯми не приходилось постоЯнно сдерживать
и  подавлЯть  в  себе  мощный  голос  природы?..   „а,  да,  все  наши  табу
основываютсЯ  на  противопоставлении человека природе... Ђ  ну-ка, ну-ка,  -
прошептал он  вдруг,  чувствуЯ приЯтное волнение мысли,  - может быть, это и
есть та самаЯ неизменнаЯ основа? Ќе здесь ли следует искать ответ? ‚озможно,
вопрос стоит именно так: есть ли табу у тропи?" - подумал было он, как вдруг
пронзительный визг резко затормозившей машины заставил его отскочить  назад,
и  вовремЯ!  Џришлось постоЯть немного, чтобы  унЯть биение сердца. ‘тройный
ход мыслей был нарушен.


     ‚ечером он  обедал в холодной столовой Ћнслоу-меншнс. Ќапротив него, на
другом  конце длинного стола из полированного  красного дерева,  сидела леди
„рейпер.  Љак  обычно,  оба  молчали.  ‘эр  Ђртур  очень  любил  свою  жену,
сердечную,  преданную,  мужественную женщину,  принадлежавшую к  тому  же  к
весьма знатному роду. Ќо он считал ее восхитительно глупой и невежественной,
именно  такой, какой  и подобает  быть  женщине  из  респектабельной  семьи.
Ќикогда она  не задавала мужу неуместных вопросов,  касающихсЯ его служебных
дел. Љазалось, ей нечего было рассказать ему и о себе. € это давало чудесный
отдых мысли. Ќо в этот вечер она неожиданно спросила его:
     - Ќадеюсь, вы не осудите молодого ’емплмора? ќто было бы чудовищно!
     ‘эр  Ђртур, слегка  шокированный этими словами, поднЯл на свою  супругу
удивленный взглЯд.
     - Ќо, дорогаЯ  моЯ,  это  не касаетсЯ ни менЯ,  ни вас: решение выносЯт
присЯжные.
     -  Ћ,  -  мЯгко  возразила леди „рейпер, -  вы  прекрасно  знаете,  что
присЯжные поступЯт так, как вы захотите.
     € она полила мЯтным соусом кусок вареного мЯса.
     - Њне было бы очень жаль эту милую ”ренсис, -  продолжала леди „рейпер.
- …е мать дружила с моей старшей сестрой.
     - ‚се это, - начал сэр Ђртур, - не может ни в какой мере повлиЯть...
     - Љонечно,  - живо возразила жена. - Ќо, - добавила она, - ведь ”ренсис
- такаЯ милаЯ девочка. € было бы слишком несправедливо отнЯть у нее мужа.
     - Љонечно,  но все-таки... Џравосудие его величества не может принимать
в расчет...
     - Њне иногда приходит в голову,  - сказала леди „рейпер, - не бывает ли
то,  что вы именуете правосудием... џ хочу сказать, что в тех случаЯх, когда
правосудие несправедливо, мне приходит в голову... ‚ас никогда  не  тревожат
такие мысли? - спросила она.
     ‘толь  неслыханное  вторжение  леди  „рейпер  в  самую суть  его  чисто
профессиональных дел настолько поразило сэра Ђртура, что он не сразу нашелсЯ
что ответить.
     - „а и вообще, по  какому праву, - продолжала  она, - вы пошлете его на
виселицу?
     - Ќо, моЯ дорогаЯ...
     - ‚ конце концов,  вы же сами прекрасно знаете,  что он убил всего лишь
маленькое животное.
     - Ќу, положим, этого еще никто не знает...
     - Џростите, но все указывает на это.
     - —то "все"?
     - Ќе знаю. ќто само по  себе вполне очевидно, -  ответила она,  изЯщным
движением подносЯ к губам ложку, где, как живой, трепетал кусочек розоватого
бланманже.
     - —то именно очевидно? Џраво же, вы менЯ...
     - Ќе  знаю, - повторила она.  -  •отЯ вот вам: они даже не носЯт на шее
амулетов.
     „олжно  быть, позднее сэру Ђртуру не  раз приходило на ум замечание его
супруги; возможно,  оно  в какой-то мере определило его  поведение на суде -
настолько оно совпадало с его собственной мыслью: есть ли табу у тропи?
     Ќо  в эту минуту замечание супруги показалось ему нелепым, и только. Ћн
воскликнул:
     - Ђмулеты! Ђ разве вы сами носите амулеты?
     ‹еди „рейпер с улыбкой пожала плечами.
     - Џорой мне кажетсЯ,  что да. џ хочу  сказать,  иногда мне кажетсЯ, что
ношу.  Ђ разве ваш прекрасный судейский  парик, в  конце  концов,  не тот же
амулет?
     ЏоднЯв руку, она остановила готовое  сорватьсЯ с его губ  возражение. €
он  не без удовольствиЯ  - в  который раз! - заметил,  какаЯ у  нее  тонкаЯ,
белаЯ, еще очень красиваЯ рука.
     -  џ вовсе не  шучу, - сказала  она. - џ думаю, у каждого возраста есть
свои амулеты. €  у народов также.  Љонечно,  молодым  нужны амулеты попроще,
другим, постарше, - уже более сложные. Ќо они, Я полагаю, есть у всех. Ђ вот
у тропи, как вы видите, их нет.
     ‘эр  Ђртур  молчал. Ћн  с  удивлением  смотрел  на  свою  жену.  Ђ  она
продолжала, складываЯ салфетку:
     - Ђмулеты совершенно необходимы, если во что-то веришь, не так ли? …сли
же ни  во  что не  веришь, то...  џ  хочу  сказать, что  можно не  верить  в
общепризнанные  истины,  но это  не  значит...  џ  хочу  сказать,  что  даже
вольнодумцы, которые утверждают, что ни во что не верЯт, и те, как мы видим,
ищут что-то, не так ли? Ћдни... изучают физику... или же астрономию,  другие
пишут книги, а это и есть, в сущности, их амулеты. ’аким образом, они... Ќу,
словом, это их убежище  против  всего того, что нас так пугает,  когда мы об
этом думаем... ‚ы согласны со мной?
     Ћн молча  кивнул головой.  Ћна  рассеЯнно вертела салфетку, продетую  в
серебрЯное кольцо.
     - Ќо если _действительно_ ни во что не верить... - продолжала она, - не
иметь  никаких амулетов  -  значит  никогда ни над чем не  задумыватьсЯ,  не
правда  ли? Ќикогда. Џотому  что,  как только начинаешь задумыватьсЯ...  мне
кажетсЯ...  начинаешь боЯтьсЯ. Ђ как только начинаешь  боЯтьсЯ... „аже у тех
несчастных негров, которых мы с вами  видели на –ейлоне, Ђртур, даже  у этих
совершенно диких  негров, которые ничего не умеют делать, не могут сосчитать
до пЯти и едва умеют говорить... даже у  них есть  свои амулеты. ‡начит, они
верЯт  во  что-то. Ђ  раз  они  верЯт...  значит, они уже  задумывались  над
чем-то... задумывались над тем, кто обитает на небе или, может быть, в лесу,
не знаю где... задумывались над тем, во что  они могут верить... ‚от видите!
„аже они,  эти несчастные дикари, задумывались... ’ак вот, если какое-нибудь
существо ни над  чем не задумываетсЯ... действительно ни над чем, совершенно
ни  над чем... значит, это - просто  животное.  Њне кажетсЯ, только животное
может жить и что-то  делать на этой земле,  не задаваЯсь никакими вопросами.
‚ы  не согласны  со мной? „аже деревенский  дурачок  и  тот задумываетсЯ над
чем-то...
     Ћни поднЯлись из-за стола. ‘эр Ђртур подошел к жене, осторожно обнЯл ее
и поцеловал в висок.
     -  ‚ы  высказали  сейчас весьма интересные  соображениЯ,  дорогаЯ  моЯ.
Џожалуй, обо всем этом следует подумать. € если вы разрешите, немедленно же!
Џока ко мне не пришли с визитом. џ как раз жду гостЯ...
     ‹еди „рейпер нежно коснулась своими седеющими локонами щеки мужа.
     - ‚ы ведь оправдаете его, да?  - спросила она с пленительной улыбкой. -
Њне будет так жаль эту девочку!
     - ЏовторЯю вам, дорогаЯ, одни только присЯжные...
     - Ќо ведь вы сделаете все, что от вас зависит?
     - Ќадеюсь, вы не потребуете от менЯ  никаких обещаний? - мЯгко  спросил
сэр Ђртур.
     - Љонечно. џ просто полагаюсь на вашу справедливость, Ђртур. -  ‘упруги
еще раз поцеловались, и сэр Ђртур вошел в свой кабинет. € сразу же опустилсЯ
в глубокое кресло.
     - “ тропи нет табу, - сказал  он чуть ли не  вслух. - Ћни не рисуют, не
поют, у них нет ни праздников, ни обрЯдов, нет никаких знаков, нет колдунов,
и у них нет даже амулетов. Ћни даже не людоеды.
     € он произнес еще громче:
     - Њогут ли существовать вообще люди без табу?
     ђассеЯнным, но  пристальным взглЯдом он смотрел на портрет сэра “эстона
„рейпера, баронета, кавалера ордена ЏодвЯзки. Ћн прислушивалсЯ к неудержному
смеху, который зрел в самой глубине души и наконец тронул его губы.


        ѓ‹Ђ‚Ђ —…’›ђЌЂ„–Ђ’Ђџ


     ‘видетельские  показаниЯ  профессора  ђэмпола и  опровержениЯ  капитана
’рота.  Џоследние  выступлениЯ свидетелей. ђечь  прокурора, речь  защитника.
‘удьЯ „рейпер подводит итог судебному разбирательству. ЏрисЯжные  растерЯны.
Џрежде чем установить,  люди  ли тропи,  необходимо  определить,  что  такое
человек. ‚  кодексе законов  полностью  отсутствует официальное  определение
человека. ЏрисЯжные отказываютсЯ вынести вердикт.

     Ќа следующем заседании были выслушаны еще два  антрополога, вызванные в
суд обвинением. €  хотЯ  ученые  считали, что ђаranthropus следует отнести к
человеческому  роду,  обосновываЯ  этот  вывод,  они так  противоречили друг
другу,  что  защита ограничилась  лишь  насмешливым  молчанием,  куда  более
красноречивым, чем самаЯ страстнаЯ речь.
     ‚  свою  очередь  защита  вызвала  двух  ученых-психологов:  профессора
ђэмпола, крупнейшего специалиста по вопросам психологии примитивных народов,
и   знаменитого  капитана  ’роппа,  посвЯтившего  себЯ  изучению  умственных
способностей человекообразных обезьЯн.
     —ереп профессора ђэмпола был так восхитительно  лыс, что казалось, он с
умыслом  лишилсЯ своей  шевелюры, лишь бы  предоставить к услугам френологов
столь редкостный объект длЯ исследованиЯ. ‚ правом глазу, затЯнутом бельмом,
он носил монокль, и это делало его похожим на офицера кайзеровской армии. Ќо
мЯгкий, удивительно приЯтного  тембра голос  заставлЯл  забыть  неприглЯдную
внешность профессора.
     Џервый  же  обращенный  к  нему  вопрос,  казалось,  привел  ученого  в
замешательство:  существует  ли, спросили его,  признак,  по которому  можно
безошибочно, исходЯ из данных науки, отличить разум примитивного человека от
ума животного?
     Џосле минутного раздумьЯ сэр Џитер сказал, что несколько месЯцев  назад
он  бы  ответил,  что  таким  признаком  ЯвлЯетсЯ  речь.  ЂртикулированнаЯ у
человека, в отличие  от  речи  животного, отмеченнаЯ у первого деЯтельностью
воображениЯ и памЯти,  она  у животного  -  застывшаЯ  и  инстинктивнаЯ.  Ќо
поЯвление тропи  вынуждает его  признать, что  он не сделал всех необходимых
выводов:  речь  тропи,  по-видимому,  инстинктивна,  но  в  то  же  времЯ  и
членораздельна;  ее  нельзЯ  считать  застывшей  речью  существа,  лишенного
воображениЯ,  поскольку запас  слов у тропи увеличилсЯ, хотЯ бы пока за счет
подражаниЯ; таким образом, ее нельзЯ считать ни человеческой речью, ни речью
животных: она содержит элементы  той  и  другой. ’еперь ему стало Ясным, что
специфичным надо считать не речь, котораЯ ЯвлЯетсЯ лишь средством общениЯ, а
самую потребность общениЯ, равно как и цель его.
     Џодумав, он добавил:
     -  Ќекоторые ученые  считают,  что  это специфическое  различие лежит в
способности  человека создавать  мифы. Џо мнению  других, оно заключаетсЯ  в
способности человека пользоватьсЯ символами,  и  прежде всего  простейшим из
них  - словом. Ќо в  обоих этих случаЯх  мы  сталкиваемсЯ  с одной и  той же
проблемой:  какой  специфической необходимостью обусловлено создание мифов и
символов?
     Ћн провел большой узловатой рукой по своему блестЯщему черепу.
     -  ‚идите  ли, рассуждаЯ таким  образом, мы  врЯд  ли  сумеем прийти  к
положительному выводу.  Џоэтому лучше остановитьсЯ  на  фактах,  поддающихсЯ
контролю: то есть на тех, которые познаютсЯ путем анализа различных мозговых
свЯзей.  ‘равнительное  изучение  этих  свЯзей  у  человека  и  у  животных,
возможно, позволило бы установить точное и Ясное различие.
     - Њы не совсем улавливаем ход ваших мыслей, - остановил его судьЯ.
     - Њозг  часто  сравнивают,  -  продолжал  сэр  Џитер,  -  с  гигантской
телефонной  станцией,  котораЯ  с  неслыханной  быстротой  свЯзывает  тысЯчи
различных центров:  одни  из них  ведают наблюдением  или  изучением, другие
руководЯт или приказывают. ‚ общем, все эти свЯзи определены довольно точно.
џ  хочу сказать -  их  роль  и  количество достаточно  хорошо изучены  как у
человека,  так  и у различных  видов  животных.  €так,  человеком, по-моему,
следует  считать   всЯкое  существо,   мозг  которого  объемлет   всю  сумму
перечисленных  выше  свЯзей, а  животным -  существо,  мозг  которого  этими
свЯзЯми не обладает.
     - Ќо, - попыталсЯ уточнить вопрос сэр Ђртур,  -  разве количество  этих
свЯзей  одинаково у всех людей, независимо от  их классовой  принадлежности,
возраста, развитиЯ, расы?
     -  Ќ-н-нет,  - замЯлсЯ  сэр Џитер,  потираЯ переносицу.  - ќто было  бы
слишком просто... ђазличиЯ существуют... и большие различиЯ... и все-таки не
в  этом  главное.  ‚едь  сумма  свЯзей  у  самого  отсталого  из  негритосов
несравненно  больше,  чем  у самого развитого  шимпанзе.  Њожно  даже,  если
хотите,  взЯть  количество  и  качество  мозговых свЯзей  негритосов  за тот
минимум, которым должен обладать индивидуум,  чтобы  иметь право именоватьсЯ
человеком.
     ‘эр Ђртур задумчиво покачал головой и не сразу задал вопрос:
     -  Ќе   слишком  ли  произволен   и  даже   искусствен  принцип   такой
классификации?  ‚едь  мы  строим  эту  классификацию, принЯв  за необходимый
минимум  мозговые свЯзи негритосов, а затем, исходЯ из той же классификации,
считаем  негритосов  людьми,  поскольку  они  действительно  обладают   этим
минимумом.
     Џрофессор непринужденно рассмеЯлсЯ и сказал:
     -  Џожалуй.  Ќо,  право,  Я  и  сам не  знаю,  как  выбратьсЯ  из этого
заколдованного круга.
     -  Љроме  того,  не  противоречите  ли  вы  самому  себе?  ’от,  у кого
отсутствуют некоторые  из  этих  свЯзей,  по  вашим  словам,  уже  не  может
называтьсЯ человеком. Ќо разве их отсутствие нельзЯ объЯснить специфическими
умственными особенностЯми того или иного индивидуума?
     - ‘овершенно справедливо.
     -  ‘ледовательно,  если  у  тебЯ нет  тех  или  иных  свойств,  ты  уже
перестаешь быть человеком? Ђ ведь вы сами утверждали  здесь, что если  это и
возможно, то, во всЯком случае, очень рискованно.
     - ‚ы совершенно правы, - ответил профессор.
     - €так, из  всего сказанного, -  продолжал сэр  Ђртур, - нам, очевидно,
придетсЯ  сделать  вывод, что  антропологиЯ,  равно  как и  зоологиЯ,  не  в
состоЯнии установить точной границы, отделЯющей человека от животного?
     - Ѓоюсь, что это так.
     Ќаступило  довольно  продолжительное  молчание.  ‡атем сэр Ђртур,  чуть
заметно  улыбнувшись  бледно-розовой  тюлевой  шлЯпке   с  зеленым   бантом,
видневшейсЯ в глубине зала, спросил:
     - …сли не ошибаюсь, профессор, на  земле не существует такого  племени,
независимо от  того, живет ли оно на самом отдаленном острове или где-нибудь
в неизведанной  пустыне,  чью  психологию вы бы не изучили  самым  детальным
образом.  ’ак вот,  видели ли  вы  хоть  одно  племЯ, которое бы  не  носило
амулетов?
     Џо  залу  пронессЯ  легкий смех,  несколько  ослабивший  напрЯжение. Ќо
профессор даже не улыбнулсЯ.
     -  Ђ  ведь  и в самом деле нет. Ќикогда  не  видел, - после  некоторого
колебаниЯ ответил он.
     - —ем же вы объЯснЯете это Явление?
     - —то именно вас интересует?
     - Ќе кажетсЯ ли  вам, что  вера в амулеты,  котораЯ существовала во все
века и у всех народов, свойственна исключительно человеку?
     - „а. ђавно как  и  способность создавать  мифы. Ќо это  еще  ничего не
доказывает.
     -  Љак знать, - возразил сэр Ђртур.  - ђазве  способность задавать себе
вопросы, даже самые примитивные, не свойственна только человеку, одному лишь
человеку, пусть самому неразвитому, самому отсталому?
     - Љонечно.
     -  Ђ  нельзЯ  ли,  -  продолжал  судьЯ,  -  объЯснить  эту  способность
некоторыми мозговыми свЯзЯми, которых нет у животных?
     -  ЌельзЯ  ли?  -  задумчиво  повторил  профессор.  - ‚едь  любопытство
свойственно и животным. Њногие животные страшно любопытны.
     - Ћднако они не носЯт амулетов.
     - „а, не носЯт.
     - ‡начит, если они и  любопытны,  то иначе, чем человек. ‚едь они-то не
задаютсЯ вопросами?
     - ‚полне  с  вами согласен, - ответил сэр Џитер. - Ћтвлеченное мышление
свойственно только человеку. †ивотным оно недоступно.
     - ‚ы  в  этом  абсолютно  уверены?  ‘тало  быть, у животных  невозможно
обнаружить  признаков  такого  любопытства, пусть  даже  в  самом зачаточном
состоЯнии?
     - Ќе думаю,  -  ответил сэр Џитер. -  ’акие вопросы  выходЯт за пределы
моей компетенции, но  на первый взглЯд... †ивотное смотрит, наблюдает, ждет,
что станетсЯ с тем или иным предметом, какие произойдут с ним изменениЯ... и
только. ‚ещь исчезает, а вместе с ней проходит и любопытство. Ќи... ни этого
протеста, ни этой борьбы против немоты окружающего  их  мира вещей.  „ело  в
том, что любопытство  животного всегда остаетсЯ  чисто  потребительским, ему
нет никакого дела до вещей как таковых, они интересуют  его лишь в той мере,
в какой  соотносЯтсЯ с ним самим - животное неотделимо от них, неотделимо от
природы, приковано  к ней всеми  фибрами.  Ћно не абстрагируетсЯ  от вещей с
целью познать их  извне... Ћдним словом, - закончил сэр Џитер, - животные не
способны  мыслить отвлеченно.  Ќе здесь ли  в таком  случае  следует  искать
переплетение  свЯзей...   специфическое   переплетение,   которое   доступно
человеку, и только человеку.
     ‚опросов к свидетелю не было, судьЯ поблагодарил  профессора и не  стал
его больше задерживать.
     …го место  занЯл капитан ’ропп -  розовый  дородный  блондин  с  живыми
смеющимисЯ глазами. ‘эр Ђртур напомнил присЯжным, что капитан ’ропп ЯвлЯетсЯ
автором многочисленных докладов, сделанных им в Њузее естественной истории и
обобщающих  его опыты с человекообразными обезьЯнами, и что его  известность
уже давно перешагнула границы ‚еликобритании.
     ‘удьЯ  вкратце изложил  ему сообщение сэра Џитера  ђэмпола  и те споры,
которые оно вызвало. ‡атем задал ему следующий вопрос:
     -  ‘читаете  ли  вы, капитан  ’ропп, что  даже  самые развитые обезьЯны
лишены малейшей способности абстрагировать?
     - Ќу, конечно, нет! - воскликнул толстЯк.
     - Џростите!
     - ‚овсе они  не лишены этой способности. Ћни  могут абстрактно мыслить,
точно так же, как и мы с вами.
     ‘эр Ђртур растерЯнно заморгал глазами, в зале воцарилось молчание.
     - Џрофессор ђэмпол сказал нам... - начал он наконец.
     -  ‡наю, знаю, - перебил его капитан ’ропп.  -  ‚се  эти  люди  считают
животных просто дураками!
     ‘эр Ђртур не смог  сдержать  улыбки, и  весь зал,  облегченно вздохнув,
улыбнулсЯ вслед за ним.
     - ‚ы не читали моего сообщениЯ, - продолжал ’ропп, - об  опытах ‚ольфа?
’огда  послушайте:  он установил у  своих  шимпанзе автоматический раздатчик
изюма, работающий  при помощи  жетонов.  ЋбезьЯны  очень скоро  научились им
пользоватьсЯ. ‡атем он установил автомат, выдающий жетоны. ЋбезьЯны включили
его и полученные жетоны сразу  же опустили в первый. Ќо немного погодЯ ‚ольф
выключил раздатчик изюма. ’огда обезьЯны набрали себе жетонов и спрЯтали  их
в ожидании того часа, когда первый автомат снова заработает, словом, они как
бы  изобрели  длЯ себЯ деньги и  даже  узнали,  что  такое жадность. —то же,
по-вашему, это не  абстрактное мышление? Ђ ‚ерлен! Ќет, не французский поэт,
а  бельгийский профессор.  ‚зЯть хотЯ  бы  его  опыты  с  макакой!  ЋбезьЯна
_низшаЯ_, заметьте это.  …му  удалось  доказать,  что  его макака  прекрасно
отличает живое от мертвого, зверЯ от растениЯ, минерал от металла, дерево от
ткани;  она ни разу не ошиблась, разбираЯ  гвозди  и  спички,  а также пух и
кусочки ваты. —то же, по-вашему, это не абстрактное мышление? €ли, например,
их речь! Ћбычно считают, что  обезьЯны не умеют говорить.  Ќо они говорЯт, и
еще как  говорЯт!  естьдесЯт  лет  назад ѓарнер  установил, что между нашим
Языком  и Языком  обезьЯн существует только количественнаЯ  разница;  больше
того, у нас  с ними  много общих  звуков. џ знаю,  „елаж и Ѓутан во  ”ранции
опровергают  это  мнение.  Ќо  сравнительное  изучение гортани,  проведенное
„жакомини, дало  возможность составить  шкалу,  показывающую, как постепенно
совершенствуетсЯ гортань у гоминидов: от орангутанга через гориллу, гиббона,
шимпанзе, бушмена, негритЯнку до белого человека. Џочему же развитию гортани
не должно соответствовать развитие  речи? ђазве обезьЯны виноваты в том, что
мы не понимаем их Языка? Љстати, милорд,  они понимают нас гораздо  лучше: у
ѓледдена  была обезьЯна-шимпанзе, она,  не задумываЯсь, выполнЯла сорок  три
приказаниЯ, которые отдавались  без сопровождениЯ жестов. —то же, по-вашему,
это не абстрактное мышление? Ђ ”эрнесу удалось  научить молодого орангутанга
произносить слово "папа". „обитьсЯ этого было весьма  затруднительно, ибо  у
животных имеетсЯ тенденциЯ  не выдыхать звуки, которым их стараютсЯ научить,
а, так сказать, глотать. Ќо, научившись слову "папа", орангутанг  произносил
его  всЯкий  раз,  когда к нему подходил мужчина,  и никогда  не называл так
женщин:  что же,  по-вашему,  и это не  абстрактное  мышление? ‡атем ”эрнес,
придавливаЯ  Язык орангутанга лопаточкой, научил его произносить слово "cup"
[чашка (англ.)]. ‚озможно, такой метод покажетсЯ вам искусственным, но с тех
пор орангутанг всегда говорил слово "cup",  когда ему  хотелось пить: что же
это,  как  не  абстрактное  мышление?  ‡атем  ”эрнес попыталсЯ  научить  его
произносить артикль "the" - это ведь уж абстракциЯ чистой воды. Љ несчастью,
молодой орангутанг умер, так и не усвоив звука "the"...
     -  Ћхотно   верю,  -   сказал   сэр  Ђртур,  -  у  менЯ   есть   немало
друзей-французов, право  же, людей достаточно  смышленых,  которые так и  не
смогли  научитьсЯ  произносить  это  слово...  ЃеднаЯ  обезьЯнка...  Ќо  мы,
кажетсЯ, не  совсем  правильно поставили  наш вопрос.  Љомиссии  хотелось бы
знать: не приходилось ли вам самому наблюдать, или, может быть, вам известны
факты, что кто-то  другой заметил  у обезьЯн хотЯ бы зачатки метафизического
мышлениЯ?
     -  Њетафизического мышлениЯ... - задумчиво  повторил  капитан  ’ропп  и
опустил голову,  отчего  у него сразу же  поЯвилось три подбородка. - —то вы
понимаете под этим термином? - наконец спросил он.
     - Њы понимаем под этим... чувство беспокойства, -  ответил сэр Ђртур, -
чувство   страха   перед   неизвестным,  желание   объЯснить   необъЯснимое,
способность  верить во  что-то... ‘ловом,  не  приходилось ли  вам встречать
обезьЯн, у которых были бы свои амулеты?
     -  „а, Я видел обезьЯн,  которые привЯзывались к какой-нибудь вещи  так
же,  как ребенок привЯзываетсЯ  к  своему плюшевому медвежонку. Ћни играли с
полюбившимисЯ им предметами  и не  расставались  с ними  даже ночью. Ќо  это
вовсе не амулеты. џвление несколько другого порЯдка Я наблюдал в Љалькутте у
молодой  мартышки,  отличавшейсЯ  чрезмерной  стыдливостью:  она никогда  не
засыпала, предварительно не прикрыв все что  полагаетсЯ зеленой сандалией, с
которой никогда не расставалась. Ђ  вот амулеты?.. Ќет... Ќо, черт возьми, -
вдруг воскликнул он, - почему вы хотите, чтобы у них были амулеты? Ћни живут
в природе, в непрерывном общении с ней и не боЯтсЯ природы! …е боЯтсЯ только
дикари!  ’олько дикари задают себе все эти дурацкие вопросы! Ќо  какаЯ им от
этого   польза?  …сли   они,   не  в   пример  обезьЯнам,  недовольны  своим
существованием и не  желают быть такими, какими  их создал бог, то гордитьсЯ
здесь  еще нечем!  Ћни  просто анархисты. Ѓунтари, которым ничем не угодишь.
Џочему  вы хотите,  чтобы  мои славные шимпанзе начали задавать себе  всЯкие
дурацкие вопросы? Ђмулеты? Џокорно благодарю!
     - “верЯю вас, мы вовсе этого не хотим, - с добродушной улыбкой успокоил
его  сэр  Ђртур. -  Њы просто  хотели  бы  получить  от  вас  точный  ответ:
действительно ли у обезьЯн полностью  отсутствует  метафизическое  мышление,
нет хотЯ бы его следов?
     -  Ќикаких  следов! „аже  намека  на них  нет!  „аже намека! -  ответил
капитан, торжествующе щелкнув ногтем по зубам.
     - € вы тоже, капитан ’ропп, - спросил его вкрадчивым голосом адвокат, -
не задаетесь подобными вопросами?
     -  Љакими  вопросами?  -  насторожилсЯ   капитан   ’ропп.  -  џ  добрый
христианин, Я верю в бога, а отсюда все качества. Џочему же вы... ‚ы что, за
дикарЯ менЯ принимаете, что ли?
     ‘эр  Ђртур любезно уверил капитана ’роппа, что за дикарЯ  его никто  не
принимает, поблагодарил за выступление, и тот удалилсЯ. ‡атем один за другим
выступили ѓрим, ‚ильЯмс, Љрепс  и отец „иллиген;  они  подробно рассказали о
своих наблюдениЯх над тропи и о тех опытах, которые они с ними проделали. €м
задали всего несколько вопросов. Ѓыло очевидно, что защита не пытаетсЯ  даже
добитьсЯ каких-либо преимуществ и выиграть лишнее  очко, она  лишь постоЯнно
уравновешивала силы,  то  есть  делала все возможное,  чтобы вопрос  осталсЯ
нерешенным: всЯкий  раз, когда  обвинение заострЯло  внимание на  какой-либо
детали, свидетельствующей о  том,  что тропи - люди, защита со своей стороны
тотчас же  обращала внимание  на какой-либо факт или  наблюдение, которые бы
доказывали обратное. Ќо если,  напротив, один из свидетелей приводил слишком
веские   доказательства   в   пользу  того,   что  тропи   животные,  защита
незамедлительно   выдвигала   новое   доказательство,    подтверждающее   их
человеческую  природу.  Џри   этом  прокурор  торжествующе  потрЯсал  своими
широкими  рукавами, а окончательно сбитые  с толку присЯжные только дивились
такой странной системе защиты.
     Џоследним  выступал отец „иллиген. Ћн говорил так живо  и  забавно, что
даже сумел несколько разрЯдить  напрЯженную атмосферу, царившую в  зале:  он
говорил в основном о Языке тропи  и даже несколько раз крикнул, подражаЯ им.
‚о   всЯкой   иной   аудитории   его  выступление  встретили   бы   дружными
аплодисментами; когда он возвращалсЯ на  свое место, его перехватила пожилаЯ
дама и завела  с ним бесконечную  беседу о своих любимых попугаЯх, и  бедный
отец „иллиген не знал, как от нее отделатьсЯ.


     ‘эр Љерью ‚.Њинчет, королевский прокурор, соединил кончики своих тонких
белых  пальцев. Ћн  умолк  и,  словно  во  времЯ  молитвы,  наклонил голову,
предоставив  присЯжным любоватьсЯ  безукоризненными  локонами своего парика.
‡атем, поднЯв голову, он произнес:
     - ‹еди и джентльмены, господа присЯжные, Я вполне представлЯю себе ваше
замешательство.
     Љонечно,  ни  у  кого не  может быть  сомнений  в  том,  что обвинЯемый
совершил  преднамеренное  убийство. Њы полагаем, даже  защита не  попытаетсЯ
отрицать этот факт.
     Џравда,  она сделала все возможное, чтобы посеЯть сомнение в ваших умах
относительно  самой природы  жертвы. †елаЯ добитьсЯ оправданиЯ  обвинЯемого,
она профанировала  одну  из наших судебных традиций, наиболее дорогую нашему
сердцу,  наиболее   прочно  вошедшую  в  наши  обычаи:  традицию  "разумного
сомнениЯ".
     €менно  это  и  обЯзывает нас  спросить:  существует  ли  действительно
основание  длЯ разумного сомнениЯ  в природе жертвы? …сли  вам  кажетсЯ, что
таковое сомнение существует, поверьте мне: это всего лишь иллюзиЯ.
     Џравда,  защите  удалось  внести  невообразимую  путаницу   в  существо
вопроса, она вела дебаты сразу на  двух фронтах, в двух совершенно различных
планах: в  плане  юридическом,  законном, и в плане зоологическом;  и она  с
завидной ловкостью перепутала все нити.
     €так, леди и джентльмены, в  чем же заключаетсЯ ваш долг?  „олжны ли вы
разобратьсЯ в самом факте убийства или же решать ученые споры?
     ‡десь перед нами выступали профессора и  виднейшие  ученые. €  вы  сами
убедились,  что они  не могут  договоритьсЯ  между собой даже в вопросе, что
есть  человек.  Ќеужели  же  вам надлежит объЯснить  им  это? Ќеужели же вам
решать их споры?
     Љонечно, вы можете менЯ  спросить: не вы ли  первый  вызвали профессора
Ќаача? „ействительно,  это  так.  Ќо можно было не  сомневатьсЯ  в том,  что
защита  вызовет в суд  ученых,  которые будут доказывать  уже  известный вам
тезис. €х необходимо было опередить, иначе вы, чего доброго, поверили бы им.
     Ќо что  дали нам, в сущности, все эти споры? „лЯ себЯ вы можете извлечь
лишь одно: от вас требуют, чтобы вы знали  больше, чем эти ученые.  Ќо разве
это входит в вашу обЯзанность и можно ли говорить о сомнении, "_заложенном в
самих фактах_", лишь  потому, что вы знаете не  больше, нежели ученые  мужи.
’олько  потому,  что вас запутали  слишком  сложными и  непонЯтными  длЯ вас
аргументами?  Ќет,   вы   собрались  здесь   не  длЯ  того,  чтобы  выЯснить
специфичность   черт  той  или   другой   зоологической  классификации   или
установить, права  ли школа, называющаЯ  Paranthropus  то  существо, которое
другаЯ  школа именует homo faber [трудЯщийсЯ человек  (лат.)].  ‚ы собрались
здесь длЯ того, чтобы судить о фактах с точки зрениЯ суда и закона.
     Ђ может  ли существовать  хоть  малейшее сомнение именно в этом  плане?
Њожно ли сомневатьсЯ в том, что обвинЯемый преднамеренно умертвил рожденного
от  него ребенка, которого он сам  зарегистрировал и  окрестил, дав  ему имЯ
„жеральд ђальф ’емплмор?
     Ќет, сомневатьсЯ в этом нельзЯ.
     Ќо, быть может, у вас осталось  все-таки зерно сомнениЯ? Ѓыть может, вы
считаете,  что в  любом случае  лучше  оправдать преступника,  чем  наказать
невиновного?  Ѓыть  может,  вы  считаете,  что,  коль  скоро существует хоть
какаЯ-то неЯсность, пусть даже вызваннаЯ этими учеными спорами, все же лучше
оправдать обвинЯемого, будь он даже тысЯчу раз виноват?
     „а,  так  бы и  следовало  поступить по-христиански, если  бы речь  шла
только  об  одном обвинЯемом.  …сли в  результате вашей снисходительности вы
отпустили бы на свободу  убийцу. Ќо разве так  обстоит дело в данном случае?
Њожно ли считать, что здесь решаетсЯ  судьба лишь _одного_ обвинЯемого? Ќет,
конечно, нет: это  только видимость! ‘ейчас решаетсЯ судьба  тысЯч, десЯтков
тысЯч, а может быть, десЯтков ми