 увлечениЯ.
“роки дЯдюшки не прошли длЯ  него  даром;  туман  страсти,  застилавший  ему
глаза, рассеЯлсЯ, теперь он видел ќмили в истинном свете. Џодумать, что его,
Џенденниса, пленила, а потом бросила такаЯ женщина! —то он снизошел до нее и
сам же оказалсЯ втоптан в грЯзь! —то было времЯ, и совсем еще недавно, когда
он готов был иметь Љостигана своим тестем!
     "ЃеднЯга ‘морк! - неожиданно рассмеЯлсЯ  Џен.  -  Ќужно  ему  написать,
утешить его. „а он не умрет от любви, ха-ха-ха!" …сли бы майор не  спал,  он
мог бы услышать за стеной немало подобных восклицаний, вырывавшихсЯ у Џена в
течение этой первой беспокойной ночи, проведенной в Ћксбридже.
     Њожет быть, юноше, наутро вступающему в битву жизни, подобало  провести
эти часы в иного рода бдении; но суетность в  лице  самовлюбленного  опекуна
уже завладела Џеном, и  те,  кого  интересует  его  характер,  не  могли  не
заметить, что это был человек не только очень горЯчий, но и очень слабый, не
только очень прЯмой, но и очень тщеславный, и  при  всем  своем  великодушии
достаточно себЯлюбивый, а также довольно-таки непостоЯнный, как и  все,  длЯ
кого главное в жизни - удовлетворение собственных желаний.
     ‡а шесть месЯцев, отданных страсти,  Џен  сильно  повзрослел.  Џропасть
легла между Џеном - жертвой  любви  и  невинным  восемнадцатилетним  юношей,
только мечтавшим о ней; и эта опытность, к которой  затем  присоединилось  и
высокомерие и врожденнаЯ властность, давали Ђртуру Џенденнису  превосходство
над молодыми людьми, в чьем обществе ему теперь предстоЯло жить.
     “тро они с дЯдюшкой провели очень приЯтно, покупаЯ все, чего не хватало
Џену в его новом жилище.  Џосуда  и  бокалы  у  мистера  ‘пайсера  оказались
безнадежно разрозненны, лампы разбиты, а книжные полки не могли  вместить  и
половины содержимого  тех  Ящиков,  что  стоЯли  в  сенЯх  фэрокского  дома,
дожидаЯсь отправки по адресу, написанному рукою бедной ќлен,
     ‘пустЯ несколько  дней  эти  заботливо  упакованные  Ящики  прибыли  по
назначению.  —итаЯ  надписи,  сделанные  любимым,  знакомым  почерком,   Џен
растрогалсЯ и аккуратно разместил по полкам книги - своих старых  друзей,  и
белье, отобранное матерью из семейных запасов, и банки с  вареньем,  которые
маленькаЯ ‹ора увЯзала в сено, и прочие нехитрые  подарки  из  родительского
дома.

        ^Tѓлава XVIII^U
     Џенденнис от ЃонифациЯ

     ЌельзЯ сказать, чтобы наш Џен грустил, прощаЯсь со своим ментором через
два днЯ после прибытиЯ в Ћксбридж;  да  и  сам  майор  был  очень  рад,  что
выполнил свою обЯзанность и покончил  с  этим.  Ѓолее  трех  месЯцев  своего
драгоценного времени потратил этот мученик майор на  племЯнника.  „оводилось
ли какому-нибудь эгоисту идти на большую жертву? Њного ли  вы  знаете  людей
или майоров, способных на такое? ђади чести человек готов сложить голову или
подвергнуть себЯ смертельной опасности, но мало что заставит ого  отказатьсЯ
от привычных удобств и любимых занЯтиЯ. Ќе  многие  из  нас  выдержат  такое
испытание. ’ак воздадим же майору должное за его поведение в  последние  три
месЯца и признаем, что он имеет полное право радоватьсЯ заслуженному отдыху.
”окер и Џен усадили его в дилижанс, причем ”окер дал  кучеру  наставление  -
особенно заботитьсЯ об этом джентльмене. ‘тарший ЏеЯденнис, вполне довольный
тем, что оставлЯет племЯнника в обществе молодого человека,  который  введет
его в лучшие университетские круги, умчалсЯ в ‹ондон, оттуда с —елтнем, а из
этого курорта стал совершать наезды в загородные дома тех из  своих  знатных
друзей, что не уехали за границу и могли предложить ему  приЯтную  беседу  и
охоту на фазанов.
     Њы не намерены подробно описывать годы ученьЯ молодого Џена. “вы, жизнь
наших студентов не всегда и позволительно описывать. ќто  очень  прискорбно.
Ќо скажите, а ваше жизнеописание бумага выдержит? ‚ас  это,  вероЯтно,  мало
заботит, была бы  так  называемаЯ  честь  не  запЯтнана.  †енщины  -  чистые
созданиЯ, мужчины - нет. †енщины самоотверженны, мужчины - нет. € Я не  хочу
сказать, что бедный Ђртур Џенденнис был хуже своих ближних, нет,  но  только
ближние-то его были большею частью плохи. „авайте честно  признаем  хотЯ  бы
это. Њожете вы насчитать среди своих знакомых десЯток безупречных людей? Њой
круг знакомых достаточно широк, но десЯти свЯтых в нем не найдетсЯ.
     ‚ течение первого семестра мистер Џен довольно прилежно посещал занЯтиЯ
и классическими предметами и математикой; но затем, убедившись, что к точным
наукам  ому  недостает  склонности  или  таланта,  -   а   может   быть,   и
раздосадованный  тем,  что  его  с  легкостью  затыкали  за  поЯс   какие-то
неотесанные юнцы, даже не носившие штрипок на панталонах, дабы  скрыть  свои
до неприличиЯ грубые башмаки и чулки, - он перестал посещать эти  занЯтиЯ  и
сообщил  своей  родительнице,  что  решил  отныне  посвЯтить  себЯ  изучению
греческой и римской литературы.
     Њиссис Џенденнис, со  своей  стороны,  была  вполне  довольна,  что  ее
ненаглЯдный мальчик занимаетсЯ теми науками,  которые  ему  более  всего  по
душе, и только умолЯла  его  не  перетруждатьсЯ,  чтобы  не  подорвать  свое
здоровье: разве не  бывало  так,  что  молоденькие  студенты  заболевали  от
переутомлениЯ мозговой горЯчкой и безвременно гибли, не протЯнув и  половины
курса? Ђ Џену, который и всегда-то был хрупким и  болезненным,  и  вовсе  не
должно, как она справедливо замечала, поступатьсЯ здоровьем ради каких бы то
ни было соображений, а тем более ради отличий и почестей.  Џен,  хоть  и  не
чувствовал, что его  подтачивает  смертельный  недуг,  охотно  обещал  своей
маменьке не  засиживатьсЯ  над  книгами  допоздна  и  держал  свое  слово  с
твердостью,  которой  ему  в  некоторых  других  случаЯх   жизни,   пожалуй,
недоставало.
     ‘о временем он стал замечать, что и  совместные  занЯтиЯ  классическими
предметами приносЯт ему мало пользы. Ќа  математике  товарищи  казались  ему
слишком учены, а здесь - слишком тупы. Њистер Ѓак не блещет познаниЯми  -  в
школе многие из старших учеников и то знали больше;  может,  он  и  набралсЯ
кое-каких скучных сведений относительно метра и синтаксиса  того  или  иного
куска из ќсхила или Ђристофана, но в поэзии смыслит не  больше,  чем  миссис
Ѓиндж, котораЯ стелет студентам постели; и Џену наскучило  сообща  разбирать
несколько строк пьесы, которую он один мог прочесть в десЯть раз быстрее. Ћн
начал понимать,  что  единственный  подлинно  полезный  вид  занЯтий  -  это
самостоЯтельное чтение, и сообщил своей маменьке, что впредь  будет  гораздо
больше читать один, а на людЯх - гораздо меньше. Њиссис Џенденнис понимала в
ѓомере не более, чем в алгебре, однако же и этот план Џена вполне одобрила и
не сомневалась, что заслуги ее сыночка будут по достоинству оценены.
     Ќа ђождество Џен не приехал домой, чем несколько огорчил свою  матушку,
а также ‹ору, мечтавшую, что он построит ей снежную крепость, такую, как три
года назад. Ќо леди  Ђгнес  ”окер  пригласила  его  в  ‹огвуд,  где  ставили
любительский спектакль и среди гостей  было  несколько  человек,  общение  с
которыми  майор  Џенденнис   считал   длЯ   своего   племЯнника   совершенно
необходимым. Џравда, последние три недели вакаций Џен провел  дома,  и  ‹ора
могла убедитьсЯ, сколько у него новых нарЯдов, а мать -  порадоватьсЯ  тому,
как он похорошел и возмужал.
     Ќа Џасху он домой не  ЯвилсЯ;  когда  же  приехал  на  летние  вакации,
гардероб его оказалсЯ еще богаче; по утрам он носил  удивительные  куртки  с
диковинными пуговицами, по вечерам - роскошные бархатные жилеты  с  вышитыми
шейными платками и тончайшее белье. ‡аглЯнув  как-то  в  его  спальню,  ‹ора
увидела прехорошенький несессер, отделанный серебром, и  множество  чудесных
булавок и перстней. € новые французские  часы  на  золотой  цепочке  сменили
старый брегет со свЯзкой брелоков,  когда-то  свисавший  из  кармашка  „жона
Џенденниса, который столько раз  проверЯл  пульс  у  своих  больных  по  его
секундной стрелке. ‚сего год назад Џен мечтал об этих часах,  ему  казалось,
что великолепней их нет на всем свете; и перед самым его отъездом в  колледж
ќлен достала их из своей  шкатулки  с  драгоценностЯми  (где  они  пролежали
незаведенные  с  кончины  ее  мужа)  и  отдала  Џену,   сопроводив   подарок
напоминанием о добродетелЯх  „жона  Џенденниса  и  кратким  предостережением
касательно пустой траты времени. ’еперь Џен заЯвил,  что  эти  замечательные
надежные часы вышли из моды, и даже сравнил их с грелкой  длЯ  постели,  что
‹ора сочла совсем уже непочтительным; он оставил их в Ящике комода вместе  с
парой заношенных  лимонно-желтых  перчаток,  несколькими  шейными  платками,
впавшими в немилость, и  другими,  самыми  первыми  часами,  о  которых  уже
упоминалось на этих страницах. Џро  старую  нашу  приЯтельницу  ђебекку  Џен
заЯвил, что она мала длЯ его веса, и сменЯл ее на более сильную  лошадь,  за
которую ему пришлось порЯдочно приплатить. Њиссис  Џенденнис  дала  ему  эти
деньги; а ‹ора плакала, когда ђобекку уводили со двора.
     € еще Џен привез большой Ящик сигар от ”адсона, Ћксфорд-стрит; были там
"Љолорадо", "Ђфранчесадо", "’елескопио" и  прочие  заморские  марки,  и  Џен
завел привычку курить их не только на конюшне и возле теплиц, где  это  было
полезно длЯ растений, но  и  у  себЯ  в  кабинете,  что  поначалу  очень  не
понравилось его матушке. Ћднако он объЯснил, что пишет стихи  на  конкурс  и
без сигары сочинЯть не может, и тут же привел строки покойного лорда Ѓайрона
во славу курениЯ. Џоскольку он курил с такой благой целью, ќлен, разумеетсЯ,
не могла ему это запретить; мало того, войдЯ однажды в кабинет, где трудилсЯ
Џен (он изучал только что опубликованный роман - ведь знакомство  с  изЯщной
словесностью, как иностранной, так и  отечественной,  входит  в  обЯзанность
студента), - повторЯем, войдЯ однажды к Џену и застав его за  этой  работой,
ќлен, чтобы не утруждать его, сама сходила в его  спальню  за  сигарницей  и
спичками, вложила сигару ему  в  рог  и  поднесла  огнЯ.  Џен  рассмеЯлсЯ  и
поцеловал руку матери, склонившейсЯ над ним из-за дивана.
     - ЊилаЯ моЯ матушка, - сказал он, - вы, верно, и дом бы сожгли, кабы  Я
вас о том попросил!
     Ћчень возможно, что мистер Џен был прав, и  неразумнаЯ  эта  женщина  в
самом деле исполнила бы любую его прихоть.
     ЌарЯду  с  произведениЯми  английской  "изЯщной  словесности",  которые
поглощал сей прилежный  студент,  он  привез  и  немало  образчиков  изЯщной
литературы наших соседей - французов. ‡аглЯнув в эти книги,  ќлен  прочла  в
них такое, что только глаза раскрыла от изумлениЯ;  однако  Џен  растолковал
ей, что книги эти писал не он, а  чтобы  не  забыть  французский  Язык,  ему
просто необходимо знакомитьсЯ с новейшими писателЯми  и  читать  знаменитого
Џоль де Љока длЯ него столь же непременнаЯ обЯзанность, как  изучать  ‘вифта
или Њольера. € миссис Џенденнис, недоуменно  вздохнув,  смирилась.  Ќо  мисс
‹оре было  запрещено  и  близко  подходить  к  этим  книгам  -  об  этом  ее
предупредили  и  растревоженнаЯ  ќлен,  и  строгий  моралист  мистер   Ђртур
Џенденнис: хотЯ сам он и вынужден был  изучать  все  виды  литературы,  дабы
образовать  свой  ум  и  совершенствовать  слог,  однако  он  никак  не  мог
рекомендовать такое чтение юной  девице,  предназначенной  длЯ  совсем  иных
занЯтий.
     ‡а летние каникулы мистер Џен прикончил  остатки  кларета,  запасенного
его отцом, - того самого, о котором сын как-то сказал, что, выпей  его  хоть
целую  бочку,  голова  не  заболит;  и  выписал  новую  партию   от   "своих
виноторговцев" Ѓинни и ‹атама, Њарк-лейн, ‹ондон:  этих  поставщиков  указал
ему пастор Џортмен, когда советовал захватить  с  собой  в  колледж  немного
портвейна и хереса. "‚ам придетсЯ  времЯ  от  времени  угощать  вином  ваших
товарищей, - сказал тогда заботливый пастор. - ‚ мое времЯ это было принЯто.
’ак мой вам совет - пользуйтесь услугами  какой-нибудь  солидной  лондонской
фирмы, это лучше, чем иметь дело с оксбриджскими торговцами - у тех и  вино,
сколько мне  помнитсЯ,  отвратительное  и  цены  непомерные".  ‘ледуЯ  этому
совету, послушный юноша и сделалсЯ постоЯнным покупателем Ѓинни и ‹атама.
     € вот теперь, заказываЯ пополнение длЯ погребов  ”эрокса,  он  намекнул
своим поставщикам, что заодно с новым счетом они могут прислать ему и другой
- за поставки в Ћксбридж. Ѓедную ќлен сумма этих счетов привела в  ужас.  Ќо
Џен посмеЯлсЯ над ее старомодными понЯтиЯми, сказал,  что  все  теперь  пьют
кларет и шампанское, и вдова в конце концов заплатила, смутно сознаваЯ,  что
ее хозЯйственные расходы значительно возросли и что  едва  ли  ее  скромного
дохода хватит на их  покрытие.  Ќо  ведь  расходы  эти  не  постоЯнные.  Џен
всего-то проводит дома по нескольку недель на каникулах. Ђ без  него  они  с
‹орой могут и поэкономничать. Џока он здесь, так не хочетсЯ ему в чем-нибудь
отказывать!
     Ќадобно сказать, что Ђртур все это времЯ получал  щедрое  содержание  -
намного  щедрее,  чем  сыновьЯ  гораздо   более   богатых   родителей.   …ще
давным-давно бережливый и любЯщий „жон  Џендевнис,  всегда  лелеЯвший  мечту
дать сыну университетское образование, которого  сам  он  не  получил  из-за
безрассудства своего отца, начал откладывать  деньги  на  счет,  который  он
назвал ”онд образованиЯ Ђртура. Љак обнаружили душеприказчики, в его  книгах
из года в год значились записи -  в  ”.  Ћ.  Ђ.;  после  его  кончины  и  до
поступлениЯ Џена в колледж вдова еще не раз пополнЯла этот фонд, так что  ко
времени его отъезда в Ћксбридж  сумма  накопилась  немалаЯ.  Џусть  получает
порЯдочное содержание, решил майор  Џенденнис;  пусть  вступит  в  свет  как
джентльмен и  сразу  займет  свое  место  среди  людей  знатных  и  богатых;
удержатьсЯ ил этом месте - это уж его дело. “резывать юношу во всем,  давать
ему меньше, чем имеют его товарищи, - куда как неполитично. Џридет времЯ,  и
Ђртуру нужно  будет  самому  пробивать  себе  дорогу.  Ђ  пока  поможем  ему
приобрести  нужных  друзей  и  джентльменские  привычки,  вооружим  его  длЯ
предстоЯщей борьбы. ‚ероЯтно, майор высказывал  эти  либеральные  взглЯды  и
потому, что они были вполне справедливы, и потому, что деньги, о которых шла
речь, были не его, а чужие.
     ’аким образом Џен, единственный сын почтенного землевладельца,  молодой
человек с наружностью и манерами джентльмена,  получавший  из  дома  хорошее
содержание, казалсЯ персоной намного более значительной, нежели был на самом
деле; и в Ћксбридже все, от начальства до студентов и поставщиков, видели  в
нем светского денди и аристократа.  „ержалсЯ  он  смело,  открыто,  пожалуй,
немного дерзко, как и подобает благородному юноше. Ќа деньги не скупилсЯ  и,
видимо, не ощущал в них недостатка. ‹юбил повеселитьсЯ и очень неплохо  пел.
‹одочные  гонки  в  то  времЯ  еще  не  были  столь  важной  принадлежностью
университетской жизни, какой они, судЯ по рассказам, стали в наши дни; более
фешенебельными тогда считались верховые лошади и колЯска цугом.  Џен  хорошо
ездил верхом, на охоте красовалсЯ в алом камзоле и, хотЯ ни этой забавой, ни
иными  не  увлекалсЯ  без  меры,  все  же  сумел  изрЯдно  задолжать  Ќайлу,
содержателю  конюшен,  и  много  кому  еще.  ‚кусы  его  были  до  крайности
разнообразны. Ћн обожал книги: пастор  Џортмен;  научил  его  ценить  редкие
изданиЯ, а любовь к красивым, - переплетам подсказал ему собственный вкус. €
надо поражатьсЯ, сколько золотых  обрезов,  мраморных  форзацев  и  тисненых
заглавий книгопродавцы и  переплетчики  нагромоздили  на  Џеновы  полки.  Ћн
неплохо разбиралсЯ в изЯщных искусствах и особенно любил хорошие  гравюры  -
не каких-нибудь  французских  танцовщиц  и  скаковых  лошадей,  составлЯвших
усладу  его   нетребовательного   предшественника   мистера   ‘пайсера,   но
ђембрандта, и ‘трейнджа, и “илки  раннего  периода;  и  эти-то  произведениЯ
вскоре поЯвились на стенах его комнат, после чего  он  окончательно  прослыл
человеком необычайно тонкого вкуса. Ћ его пристрастии к булавкам, перстнЯм и
нарЯдам мы уже упоминали, и нужно  сознатьсЯ,  что  в  университетские  годы
мистер Џен отчаЯнно франтил и всЯчески украшал свою  особу.  Ћн  сам  и  его
изысканные друзьЯ одевались не менее тщательно,  отправлЯЯсь  друг  к  другу
обедать,  чем  иной  мужчина,  вознамерившийсЯ  покорить   женское   сердце.
Џоговаривали, что Џен носил перстни поверх лайковых перчаток,  хотЯ  сам  он
это отрицает; но на какие только безрассудства не способна молодежь в  своем
простодушном самодовольстве?  —то  он  купалсЯ  в  надушенной  ванне  -  это
доподлинно известно, причем; сам он объЯснЯл, что делал это после того,  как
общалсЯ в столовой с людьми низкого званиЯ.
     Љогда мисс ”одерингэй достигла вершины своей лондонской  славы  и  было
напечатано множество ее портретов, Џен, бывший в то времЯ на  втором  курсе,
повесил один такой портрет у  себЯ  в  спальне  и  поведал  своим  ближайшим
друзьЯм, как сильно, как страстно, как безумно он некогда любил эту женщину.
Џод большим секретом он показывал им стихи, которые посвЯщал ей, и когда  он
вспоминал эти роковые месЯцы и описывал пережитые муки, чело  его  мрачнело,
глаза сверкали, а грудь вздымалась  от  волнениЯ.  ‘тихи  переписывали,  они
ходили по рукам, вызываЯ и насмешки и восторги. Ќичто так не возвышает  юнца
в глазах других юнцов, как ореол  романтической  страсти.  ‚озможно,  в  ней
всегда есть нечто возвышенное, а люди очень молодые почитают ее  геройством,
и Џен стал героем. ђассказывали, что он чуть не покончил  с  собой,  что  он
дралсЯ на дуэли с каким-то баронетом. Ќовички  показывали  его  друг  другу.
Љогда он в сопровождении  своей  свиты  часа  в  два  пополудни  выходил  из
колледжа прогулЯтьсЯ, на него  стоило  посмотреть.  Ћдетый  с  иголочки,  он
бросал  томные  взглЯды  на  юных  леди,  которые,  знакомЯсь   с   местными
достопримечательностЯми, ходили по улицам под руку с гордыми  и  счастливыми
студентами, и высказывалсЯ касательно их наружности и туалетов самоуверенным
тоном многоопытного критика. Њногие питомцы св.  ЃонифациЯ  вспоминали,  что
поЯвлЯтьсЯ на людЯх в обществе Џенденниса бывало длЯ них так же лестно,  как
длЯ некоторых из нас - пройтись по Џэл-Њэл в обществе герцога. Џен и проктор
раскланивались при встречах как два равных носителЯ власти, и  студенты  уже
терЯли представление о том, который из них выше.
     ‘ловом, на втором году Ђртур Џенденнис сделалсЯ в университете одной из
самых модных фигур. ‹юбопытно, как легко молодежь  бывает  восхищена  и  как
бездумно предана.  Ћна  тЯнетсЯ  к  вожаку:  дивитсЯ  на  него,  любит  его,
подражает ему. Љаждый, кто не лишен  сердца,  испытал,  вероЯтно,  в  юности
такое чувство преклонениЯ перед сверстником. “ Џена была  в  Ћксбридже  своЯ
школа, своЯ кучка верных друзей и свои соперники. Љогда стало известно,  что
Џенденнис от ЃонифациЯ заказал себе шейный платок из  пунцового  атласа,  на
ѓлавной улице в ту же неделю  поЯвилось  не  менее  двух  десЯтков  пунцовых
атласных платков; а ювелир ‘аймон  продал  однажды  двадцать  четыре  дюжины
булавок такого же образца, какой выбрал в его магазине мистер Џенденнис.
     …сли человек с арифметическим складом ума даст себе труд подсчитать, во
сколько обойдетсЯ молодому человеку  удовлетворение  всех  тех  склонностей,
которыми, как мы указали, обладал мистер  Џенденнис,  он  убедитсЯ,  что  за
два-три года молодой человек  с  такими  расточительными  вкусами  неизбежно
истратит  или  задолжает  очень  значительную  сумму  денег.  Џен,  как  уже
говорилось, не любил заниматьсЯ исчислениЯми. Ќи одно из его пристрастий  не
разрасталось до  неприличных  крайностей:  нет  сомнениЯ  в  том,  что  счет
Џэдингтона у портного; или счет ѓэтлбери - повару за обеды; или  счет  „илли
’аити у ”инна, продавца гравюр, за оттиски с картин ‹ендсира и Њоргенсовские
гравюры с картин ђафаэлЯ; или “ормолла у известного  книгопродавца  Џарктона
за  альдины,  старопечатные  фолианты  и  богато   иллюминованные   требники
шестнадцатого столетиЯ; или ‘нэфла и ”окера у содержателЯ конюшен  Ќайла,  -
что каждый из них в отдельности  намного  превышал  ничтожные  счета,  какие
могли предъЯвить все эти поставщики мистеру Џену. Ќо Џенденнис от  ЃонифациЯ
выгодно  отличалсЯ  от  этих  юных  джентльменов   многосторонностью   своих
интересов: в то времЯ, как молодой лорд Џэдингтон  плевать  хотел  на  любые
гравюры, а в золоченую раму заглЯдывал, только если  в  нее  вставлено  было
зеркало; в то времЯ как ѓэтлбери совершенно не заботилсЯ о том, как он одет,
лошадей же не только не любил, но смертельно боЯлсЯ; в то времЯ как ‘нэфл не
читал никаких печатных изданий, кроме "ЉалендарЯ скачек" и "Ѓелловой жизни",
а из рукописей интересовалсЯ только собственными каракулЯми в  книжечке  длЯ
записи пари, - наш юный друг, обладаЯ более разнообразными запросами, уделЯл
внимание всем отраслЯм знаний  и  развлечений  и  в  каждой  из  них  достиг
порЯдочных успехов.
     €так, слава Џена гремела на весь университет, в нем уже  видели  нового
Љрайтона. Ђ что касаетсЯ до конкурса на лучшее английское  стихотворение,  к
которому Џен, как мы видели, столь старательно готовилсЯ в ”эроксе, то  приз
в том году получил „жонс из колледжа €исуса, но студенты считали, что  стихи
Џена несравненно лучше, и он за свой счет переплел их  в  сафьЯн  с  золотым
тиснением и подарил ближайшим друзьЯм. Ћдин экземплЯр попалсЯ мне недавно на
пыльной полке в книжном шкафу мистера Џена, и сейчас он  лежит  передо  мной
вместе с целой кучей старых оксбриджских брошюрок, университетских  уставов,
конкурсных стихов, удостоенных и не удостоенных приза, речей,  произнесенных
в студенческом клубе, и либо  надписанных  "Џенденнис  от  ЃонифациЯ",  либо
полученных Ђртуром от любЯщего  его  автора  -  ’омсона  или  „жексона.  Љак
забавно выглЯдЯт эти надписи, выведенные полудетским почерком, и как волнуют
эти бумаги, когда увидишь их спустЯ несколько  десЯтилетий!  €ных  капризнаЯ
судьба увела с тех пор  в  небытие,  других  разлучила,  со  всеми  обошлась
жестоко. Ќе одна рука, что писала эти сердечные слова и  доверчиво  пожимала
нашу в знак великодушной юношеской дружбы, теперь холодна. Љаким пылким,  не
знающим сомнений чувством была длЯ нас дружба в те  далекие  дни!  Ђ  потом,
когда пришла пора вступить в жизнь, друг, с которым вы не  уставали  бродить
рука об руку под густыми деревьЯми или вдоль реки, что омывала сад  колледжа
св. Њагдалины или луга близ  колледжа  •ристовой  церкви,  а  не  то  текла,
извиваЯсь, мимо Љоролевского колледжа или ’роицы, -  поневоле  отдалилсЯ  от
вас, и вы и он стали  порознь  пробиватьсЯ  сквозь  толпу,  запрудившую  ваш
жизненный путь.
     Ќеужели мы - те самые люди, которые сочинЯли эти  надписи,  читали  эти
стихи, произносили или слушали эти доклады и речи, столь  немудреные,  столь
высокопарные, столь уморительно торжественные;  столь  Явно  почерпнутые  из
книг, однако преподносимые  с  выражением  самодовольного  глубокомыслиЯ  на
пухлых детских лицах. ‚от передо  мной  эта  книга,  ей  всего  каких-нибудь
пЯтнадцать   лет.   ‚от   стонет   „жек   от   отчаЯниЯ   и    байронической
разочарованности, а ведь его жизнь в университете не была омрачена ни единым
облачком. ‚от смелаЯ работа ’ома в  защиту  самоубийства  и  республиканских
идей, написаннаЯ по поводу жирондистов и смерти мадам ђолан, - ’ома, который
сейчас носит самые белоснежные галстуки во всей епархии и скорее  пойдет  на
казнь, нежели съест бифштекс в пЯтницу великим постом. Ђ вот Ѓоб, судьЯ  ***
округа, наживший состоЯние в правлениЯх железнодорожных компаний, восклицает
вместе с ѓотфридом и ’анкредом: "‚перед, на приступ, воины креста,  ‡а  веру
кровь пусть будет пролита. Ћтважный лучник с меткою стрелой, Ѓалисты,  копьЯ
и секиры, в бой; ђази, таран, и камни катапульт, Џадет €ерусалим -  id  Deus
vult" {ќто угодно богу (лат.).}. Џосле чего следует  сладкозвучное  описание
садов арона и дев ‘алема, а также пророчество, что всЯ ‘ириЯ превратитсЯ  в
цветущий сад, и в самом скором времени наступит царство мира, -  и  все  это
пЯтистопным Ямбом, и очень  забавно  рЯдитсЯ  в  одежды  смысла,  чувства  и
поэзии. Ђ нарЯду с  этими  невольными  пародиЯми  есть  очерки  и  стихи,  и
ученические  сочинениЯ  (одновременно  честные  и   фальшивые,   смешные   и
печальные), чьи авторы уже никогда не возьмут в руки перо. ‚мешалась грознаЯ
судьба - и молодые голоса умолкли, неугомонные  умы  перестали  работать.  “
этого был  талант  и  знатное  происхождение,  казалось  -  он  с  легкостью
достигнет  всех  почестей,  но  теперь  они  ему  не  нужны;  у  того   были
добродетели, знаниЯ, талант - было все, за что даетсЯ любовь,  восхищение  и
земнаЯ слава, и что же? Ќа далеком, безвестном кладбище осталась и могила, в
которой покоитсЯ немало честолюбивых надежд, и камень, на котором  начертано
прощание с ними. Џрошлой осенью Я видел, как  эту  могилу  освещает  солнце,
слышал, лак согласно поет над нею хор деревенских певчих. Ќе все  ли  равно,
выситсЯ ли над вашим прахом ‚естминстерское аббатство или скромнаЯ  сельскаЯ
колокольнЯ и забудет ли вас мир несколькими днЯми позже или раньше?
     €так, среди этих друзей и еще множества других Џен  провел  более  двух
счастливых лет своей жизни. Ћн досыта вкусил удовольствий и успеха. Ѓез него
не обходилсЯ ни один обед или ужин. € веселые шутки  Џена,  его  песни,  его
отчаЯннаЯ  храбрость  и  открытое,  великодушное  обхождение  пленЯли   всех
студентов. •оть он и сделалсЯ любимцем и вожаком молодых людей, намного  его
знатнее и богаче, но не раболепствовал, не заискивал у них и не пренебрег бы
смиреннейшим из своих знакомых ради благосклонности первого  в  университете
богача и вельможи. ‚ клубе его до сих пор вспоминают  как  одного  из  самых
блестЯщих ораторов. Љ слову сказать, приехав в Ћксбридж заЯдлым  торием,  он
затем резко изменил свои взглЯды и превратилсЯ в не менее пылкого  либерала.
Ћн объЯвил себЯ сторонником „антона и уверЯл, что ‹юдовик XVI заслужил  свою
участь. —то же касаетсЯ до  Љарла  I,  то  он  клЯлсЯ,  что  собственноручно
отрубил бы голову этому монарху, окажись тот в помещении студенческого клуба
и не случись у ЉромвелЯ другого палача.  Џен  и  уже  упомЯнутый  выше  лорд
‚ольнус •артиерс,  сын  маркиза  ђаннимида,  были  в  те  дни  самыми  Ярыми
республиканцами во всем университете.
     ’акие  репутации  создаютсЯ  в   студенческой   республике   совершенно
независимо от академических успехов. €ной студент числитсЯ в первом десЯтке,
а товарищи даже не замечают его; они сами выбирают себе королей и вожаков  и
платЯт им дань восхищениЯ и покорности: так артели негров  тайно  повинуютсЯ
чернокожим властителЯм из своей же среды, хотЯ по видимости покорны хозЯевам
и надсмотрщикам. ‘лава Џена держалась не столько его  достижениЯми,  сколько
прочно сложившимсЯ мнением, что при желании он мог бы достичь очень многого.
"‚от если б Џенденнис от ЃонифациЯ захотел, - говорили  студенты,  -  он  бы
чего угодно добилсЯ". Џеред  конкурсом  на  лучшую  греческую  оду  на  него
держали пари, но  победителем  вышел  ‘мит  из  колледжа  ’роицы;  все  были
уверены, что  Џенденнис  получит  приз  за  латинские  гекзаметры,  но  приз
досталсЯ Ѓрауну от св. €оанна; так университетские отличиЯ  одно  за  другим
ускользали  от  мистера  Џена,  и  после  нескольких  неудач   он   перестал
участвовать в  конкурсах.  ‡ато  у  себЯ  в  колледже  он  получил  приз  за
декламацию и привез домой, матери и ‹оре, свою награду: пачку книг с золотым
гербом колледжа на переплете и таких толстых и  великолепных,  что  обе  они
вообразили, будто никто никогда не получал  такого  приза  и  это  -  высшаЯ
почесть, какой только можно быть удостоенным в Ћксбридже.
     Џо мере того как проходил семестр за семестром и вакации за  вакациЯми,
а Џен, вопреки ожиданиЯм, не получал ни наград, ни отличий,  пастор  Џортмен
все более мрачнел и в  обхождении  с  Ђртуром  стал  обнаруживать  величавую
холодность, на которую тот отвечал такой же надменностью. ‚  один  из  своих
приездов Џен вовсе не навестил почтенного доктора, чем  очень  огорчил  свою
матушку, котораЯ полагала, что бывать  в  пасторском  доме  в  Љлеверинге  -
большаЯ честь, и с неизменным уважением выслушивала древние шутки и  истории
доктора Џортмена, сколько бы раз он их ни повторЯл.
     - Ќе терплю его покровительственного тона, - заЯвил  Џен.  -  Ћчень  уж
по-отечески он со мной держитсЯ. џ встречал людей и поважней, но не  намерен
умирать от скуки, слушаЯ его допотопные истории.
     ‘крытаЯ вражда между Џеном и пастором так тревожила вдову,  что,  когда
сын бывал дома, она и сама уже боЯлась наведыватьсЯ к Џортменам.
     Ќа последних летних каникулах этот несчастный дошел в своем  бунтарстве
до того, что однажды в воскресенье не ЯвилсЯ в церковь, и молЯщиесЯ,  выходЯ
после  службы  на  улицу,  видели  его  курЯщим  сигару  в  воротах   "ѓерба
Љлеверингов". ‚ местном обществе это произвело страшный переполох; а Џортмен
предсказал Џену близкую гибель  и  уже  скорбел  в  душе  о  грешном  юноше,
обуЯнном бесовской гордыней.
     ’репетала душа ж у ќлен, и у маленькой ‹ори - она к  тому  времени  уже
была прелестным подростком, миловиднаЯ, грациознаЯ и страстно привЯзаннаЯ  к
ќлен. Ћбе женщины чувствовали, что их мальчик  изменилсЯ.  ќто  был  уже  не
прежний Џен - такой простой та  ласковый,  порывистый  и  смелый.  ‹ицо  его
постарело, глаза ввалились, голое звучал глуше и насмешливее. Љазалось,  ему
не дают покоЯ какие-то заботы, но на тревожные расспросы  матери  он  только
смеЯлсЯ и невесело  отшучивалсЯ.  €  на  каникулах  он  все  меньше  времени
проводил дома - гостил то у одного, то у другого из своих знатных приЯтелей,
а возвращаЯсь, пугал тихих обитательниц  ”эрокса  хвастливыми  рассказами  о
роскошных поместьЯх, куда он зван,  и  поминал  лордов  по  именам,  опускаЯ
титулы.
     ѓарри ”окер, который  первым  познакомил  Ђртура  с  лучшими  людьми  в
университете,  от  общениЯ  с  коими  майор  Џенденнис  ожидал  длЯ   своего
племЯнника так много пользы; который на первом  же  ужине  первым  предложил
Ђртуру что-нибудь спеть; который ввел его  в  клуб  Ѓармакидов,  куда  имели
доступ лишь немногие счастливцы (во времена Џена членами его состоЯли  шесть
лордов, восемь своекоштных студентов и двенадцать  избранных  стипендиатов),
вскоре обнаружил, что юный первокурсник намного обскакал его в  оксбриджском
высшем свете; и будучи юношей великодушным, не знающим что такое зависть, он
только радовалсЯ успехам своего подопечного и восхищалсЯ им  не  менее,  чем
остальные. ’еперь уже он сам ходил по пЯтам за Џеном, повторЯл его  остроты,
выучивал его песни, чтобы спеть на других вечеринках, попроще, и не  уставал
выслушивать их из уст одаренного автора - ибо изрЯдную часть  того  времени,
что мистер Џен мог бы употребить с большей пользой,  занимаЯсь  науками,  он
посвЯщал сочинению веселых баллад, которые, по университетскому обычаю,  сам
же исполнЯл на дружеских сходках.
     Ђртур много бы выиграл, если  бы  ѓарри  ”окер  пробыл  в  университете
подольше, потому что  он  при  всей  своей  резвости  знал  счет  деньгам  и
частенько умерЯл расточительные  порывы  Џена;  но  университетскаЯ  карьера
”окера закончилась довольно скоро после приезда Џена в колледж. “частившиесЯ
размолвки с властЯми заставили мистера ”окера покинуть  Ћксбридж  до  срока.
ЌесмотрЯ на запрет начальства, он  упорно  ездил  на  скачки  в  близлежащий
•ангерфорд. Ќевозможно было убедить его посещать церковь с  тем  усердием  и
благочестием, каких Aima mater требует от своих детей. …зда  цугом,  которую
ректоры и преподаватели считают дьЯвольским измышлением,  была  главной  его
утехой, и правил он так  бесшабашно  и  так  часто  вываливал  седоков,  что
поездки с ним Џен называл "ђазвлечениЯми в Џэрли". Ќаконец, пригласив к себе
однажды на обед друзей из ‹ондона,  мистер  ”окер  не  успокоилсЯ,  пока  не
покрасил киноварью дверь  мистера  Ѓака,  за  каковой  шалостью  его  настиг
проктор; и хотЯ прославленный боксер, негр —ерный  ђемень,  бывший  в  числе
именитых гостей мистера ”окера (он  держал  ведерко  с  краскою,  пока  юный
художник орудовал кистью), и сбил с ног двух  помощников  проктора,  проЯвив
похвальную доблесть, эти его подвиги пошли ”океру скорее  во  вред,  чем  на
пользу: проктор хорошо его знал, и, пойманный с кистью в руке,  он  был  без
промедлениЯ судим и исключен из университета.
     Њистер Ѓак написал леди Ђгнес прочувствованное письмо: он  заверил  ее,
что в колледже мальчик пользовалсЯ всеобщей любовью; что он никому не  делал
зла; что сам он был бы рад простить ему эту безобидную детскую шалость,  но,
к несчастью, дело получило огласку, так что оставить его  без  вниманиЯ  нет
возможности, и он от души желает  юноше  всЯческого  благополучиЯ  в  жизни.
ЏожеланиЯ эти безусловно были искренни  -  ведь  ”окер,  как  мы  знаем,  по
материнской линии  происходил  из  знатной  фамилии,  а  по  отцовской  имел
унаследовать не одну тысЯчу фунтов годового дохода.
     - ЏустЯки, - сказал ”окер, обсуждаЯ это событие  с  Џеном.  -  Ќемножко
раньше, немножко позже - не все ли равно? Ќа экзаменах Я бы опЯть  срезалсЯ,
уж Я знаю, не могу Я  ввинтить  себе  в  голову  эту  латынь;  а  значит,  в
следующем семестре мамаша опЯть бы раскудахталась. ‘тарик будет плеватьсЯ  и
фыркать, как дельфин, уж Я знаю, ну, да ничего, подождем, пока отдышитсЯ.  Ђ
Я скорее всего поеду за  границу,  путешествиЯ  тоже  развивают  ум.  „а-да,
"парле-ву" - это очень важно. €талиЯ, и все такое. Џоеду  в  Џариж,  научусь
танцевать, - вот и закончу свое образование. „а, о себе Я не тревожусь, Џен.
Џока люди пьют пиво, Я не пропаду, а вот насчет тебЯ Я неспокоен.  Ћчень  уж
ты спешишь, как бы не сорвалсЯ. ђечь не о той пол сотне, что ты мне должен -
хоть отдашь, хоть нет - Я не заплачу, а вообще о твоем образе жизни.  ѓоворю
тебе - ты себЯ угробишь. †ивешь  так,  точно  дома  у  тебЯ  чулок,  набитый
деньгами. ’ы не давать обеды должен, а сам  обедать  в  гостЯх.  ’ебе  везде
будут рады. € не влезать в долги за лошадей, а ездить на чужих.  ‚  пари  ты
смыслишь не больше, чем Я в алгебре. ’олько покажи свои деньги - тебЯ  мигом
общиплют. € все-то тебе нужно, черт возьми! Ќа прошлой неделе у ’рампингтона
сражалсЯ в экарте, Я сам видел, а у ђингвуда сел после ужина играть в кости.
Ћни тебЯ обчистЯт, дорогой мой, даже если они играют честно, - а оно, может,
так и есть, а может, и нет - имей в виду, Я ничего не утверждаю. Ќо сам Я  с
ними играть не стану. ’ебе с ними не сладить *кишка  тонка:  все  равно  что
маленький —ерный ђемень против ’ома ‘принга. —ерныш  хороший  боксер,  но  у
него росту не хватит дотЯнутьсЯ до ’ома.  ѓоворю  тебе,  выбирай  противника
себе по весу. ‡наешь что, пообещай мне, что не будешь держать пари и бросишь
карты и кости, тогда можешь не отдавать те пЯтьдесЯт монет.
     Ќо Џен рассмеЯлсЯ и сказал, что хотЯ  сейчас  ему  было  бы  не  совсем
удобно отдать те пЯтьдесЯт  монет,  однако  ни  от  каких  своих  долгов  он
отказыватьсЯ не намерен; на том они расстались, и ”окер увез с  собой  самые
мрачные предчувствиЯ касательно своего друга, который, по его мнению, быстро
катилсЯ к гибели.
     -  Џочему  другим  можно,  а  мне  нельзЯ?  -  фатовски  произнес  Џен,
позваниваЯ золотыми в жилетном кармане. - Ђ экарте вполне  безопаснаЯ  игра,
если играть умеючи. џ после ужина  у  ђинтвуда  разбогател  на  четырнадцать
соверенов - и, ей-же-ей, они мне очень пригодЯтсЯ.
     € когда  бедный  ”окер  отбыл  восвоЯси  -  без  барабанного  боЯ,  без
торжественных проводов, - Џен отправилсЯ проверить, как идут приготовлениЯ к
обеду, которым он в тот вечер собиралсЯ угостить кое-кого из  друзей.  Џовар
колледжа, очень уважавший мистера  Џенденниса,  в  таких  случаЯх  не  жалел
трудов, чтобы угодить своему любимцу.

        ^Tѓлава XIX^U
     Љарьера лота

     Ќа втором году пребываниЯ  Џена  в  колледже  его  навестил  там  майор
Џенденнис, которому и были представлены некоторые из друзей Ђртура: мЯгкий и
учтивый лорд Џлинлммон, открытый и смелый  ‚ольнус  •артиерс,  остроумный  и
лукавый •арленд; бесстрашный ђингвуд, прозванный ђупертом  за  монархические
взглЯды и отважные неудачи; Ѓродбент, по кличке Ѓродбент Ѓэрбонс, которую он
заслужил своими республиканскими суждениЯми (он был  из  семьи  бристольских
диссентеров и в диспутах -  необыкновенно  громогласен  и  красноречив);  и,
наконец, - Ѓлаундел-ЃлаундеЯ: всех их мистер Џен пригласил к себе на обед  в
честь своего дЯдюшки.
     - Џен, мой мальчик, - сказал майор  на  следующее  утро,  -  твой  обед
прошел a merveille {Љак нельзЯ лучше (франц.).}. ‚ роли хозЯина ты очень мил
- жаркое резал превосходно... в хороших домах это теперь обычно делаетсЯ  на
отдельном столике,  но  все  равно  это  важно  и  впоследствии  может  тебе
пригодитьсЯ... лорд Џлинлиммон очень приЯтный молодой человек, как две капли
воды - его покойнаЯ матушка (Я знавал ее, когда она  еще  была  леди  Ђквила
Ѓраунбилл); лорд ‚ольнус со временем избавитсЯ от своего  республиканства...
юному патрицию оно очень к лицу, однако длЯ зрелого человека  нашего  званиЯ
совершенно  недопустимо...  мистер  Ѓродбент  хорошо  говорит  и,   кажетсЯ,
порЯдочно начитан; твой друг  ”окер  мил,  как  всегда;  а  вот  новый  твой
знакомый мистер Ѓлаундел - совсем неподходЯщаЯ длЯ тебЯ компаниЯ.
     - ‚от так-так! - расхохоталсЯ Џен. -  Ѓлаундел-Ѓлаундел?  „а  он,  сэр,
самый известный  человек  во  всем  университете.  Ћн  раньше  служил  в  **
драгунском полку. Њы его в первую же неделю  избрали  в  клуб  Ѓармакидов...
нарочно длЯ этого устроили собрание.." он старинного  рода  -  Ѓлаунделы  из
‘аффолка, потомки ђичардова ЃлонделЯ, в гербе арфа  и  девиз  "Ћ  Mong  Roy"
{"Њой король" (старофранц.).}.
     - Њилый мой, даже самый прекрасный герб не может помешать человеку быть
мошенником, - сказал майор, надкалываЯ Яйцо. - Џоверь мне, твой  Ѓлаундел  -
мошенник и мерзавец. Ѓыоеь об заклад, что он не по своей воле  покинул  полк
(отличный, кстати сказать, полк; более почтенного  человека,  чем  мой  друг
лорд Њартингал, который им командовал, просто не сыскать). Њистер Ѓлаундел -
насквозь фальшиваЯ личность,  он  ведет  двойную  жизнь.  Ћн  подвизаетсЯ  в
третьеразрЯдных бильЯрдных,  в  игорных  притонах  -  у  него  это  на  лице
написано. “ж Я-то людей  знаю.  ’ы  заметил,  сколько  он  носит  булавок  и
перстней? „а что там, одно слово - проходимец.  Џослушай  моего  совета,  не
знайсЯ с ним. Ђ теперь поговорим о другом. Ћбед твой был чуточку изысканнее,
чем нужно, но Я не против того, чтобы ты, когда принимаешь друзей,  позволЯл
себе кое-какие экстренные frais {ђасходы (франц.).}. ђазумеетсЯ, это  бывает
не часто и только ради таких людей, чьЯ  дружба  может  тебе  быть  полезна.
Љотлеты были превосходные, суфле - необычайно легкое и вкусное. Ѓез  третьей
бутылки шампанского можно было обойтись, но доход у тебЯ неплохой,  и,  пока
твои траты не превышают его, Я не хочу с тобой ссоритьсЯ.
     Ѓедный Џен! „Ядюшка его и  не  подозревал,  как  часто  происходЯт  эти
обеды. Ќаш юный  Ђмфитрион  ничего  так  не  любил,  как  угощать  гостей  и
выказывать себЯ тонким гастрономом. ‚ этом искусстве юноше  особенно  лестно
прослыть знатоком. …му кажетсЯ, что умение выбрать вина  и  Яства  -  первый
признак законченного roue {ђаспутника (франц.).} и  подлинного  джентльмена.
Џен, в качестве нового —удо-Љрайтона, считал, что ему просто необходимо всех
удивлЯть своими обедами; мы недавно упоминали о том, как  его  уважал  повар
колледжа, а вскоре будем иметь случай пожалеть о слепой  доверчивости  этого
достойного человека. Ќа третий год пребываниЯ Џена  в  Ћксбридже  лестничную
площадку перед его квартирой уже не загромождали крышки от  блюд  и  вазы  с
фруктами,  лакеи  не  вносили  дымЯщиесЯ  блюда,   слуги   не   откупоривали
замороженное  шампанское;  совсем  иные  люди  с  хмурым  или  жалким  видом
толпились у его дверей и накидывались на несчастного,  стоило  ему  высунуть
нос из своего убежища.
     ‘ледует добавить, что Џен пренебрег советом своего опекуна и  продолжал
водить дружбу с подозрительным мистером Ѓлаунделом.
     ћные вельможи из соседнего колледжа св. ѓеоргиЯ, в  чьем  обществе  Џен
проводил все свободное времЯ, сразу раскусили  Ѓлаундела,  несмотрЯ  на  его
модный вид и  светские  замашки.  Ѓродбент  наградил  его  кличкой  "Љапитан
Њакхит" и уверЯл, что по нем  плачет  веревка.  ”окер,  лишь  очень  недолго
пробывший в Ћксбридже вместе с ним,  по  свойственной  ему  осторожности  не
говорил о Љапитане Њакхите ничего дурного, однако намекнул Џену, что в  вист
лучше играть с ним заодно, а не против него, а когда  он  играет  в  экарте,
лучше ставить на него, а не на его противника.
     - Џонимаешь, Џен, - объЯснил сей сметливый юноша,  -  он  играет  лучше
тебЯ, он просто на редкость хорошо играет, этот Љапитан. €  Я  бы  на  твоем
месте не очень ему верил. ‘даетсЯ мне, что у него  с  деньгами  туговато.  -
Ћднако  пойти  дальше  этих  туманных  намеков  осторожный   ”окер   наотрез
отказалсЯ.
     ‚прочем, и его совет оказал бы на Џена не большее действие, чем  обычно
оказывают советы на упрЯмца, твердо решившего во всем поступать по-своему. ‚
погоне  за  удовольствиЯми  Џен  был  не