ивым сочувствием, хотЯ он,  как
уже было сказано, не делилсЯ с ней своим горем.
     Ќужно отдать должное майору: он проЯвил похвальное  долготерпение  и  в
полной мере доказал свои родственные чувства. „лЯ человека, вхожего чуть  ли
не во все лондонские гостиные и привыкшего за один вечер поЯвлЯтьсЯ на  трех
приемах, жизнь в ”эроксе была неимоверно скучна. €зредка -  обед  у  пастора
или  у  кого-нибудь  из  соседей-помещиков;  унылаЯ  партиЯ  в  триктрак   с
невесткой, всЯчески старавшейсЯ его развлечь, - вот  к  чему  сводились  его
утехи. Ћн с жадностью накидывалсЯ на почту, вечернюю  газету  прочитывал  от
слова  до  слова.  Љроме  того,  он  прилежно  лечилсЯ,  считаЯ,  что  после
лондонских пиршеств тихаЯ жизнь пойдет ему на пользу. Џо утрам и к обеду  он
тщательно одевалсЯ и регулЯрно совершал моцион на террасе перед домом.  ’ак,
с помощью своей трости, туалетных принадлежностей, аптечки,  шашек  и  газет
сей мудрый и суетный человек спасалсЯ  от  скуки;  если  он  и  не  трудилсЯ
день-деньской, как те пчелки, что летали в саду миссис Џенденнис, то хотЯ бы
коротал день за днем, по мере сил стараЯсь скрасить свое заточение.
     Џен вечерами тоже садилсЯ иногда за триктрак, а не то слушал, как  мать
играет на фортепьЯно простенькие пьесы, но он по-прежнему  был  беспокоен  и
удручен; известно даже, что он порою вставал на  рассвете  и  отправлЯлсЯ  в
Љлеверинг-Џарк, к темному пруду среди шепчущего камыша и  зеленой  ольхи,  в
котором при дедушке последнего баронета утопилась скотница,  -  ее  призрак,
как говорЯт, доныне посещает эти места. Џен,  однако,  не  утопилсЯ  в  этом
пруду, хотЯ мать, возможно, и подозревала его в таком намерении. Ћн удил там
рыбу и думал, думал, между тем как поплавок чуть  подрагивал  от  набегавшей
рЯби. “дачнаЯ ловлЯ не оставлЯла его равнодушным, и он, случалось,  приносил
домой  карпов,  линей  или  угрЯ,  а  майор  собственноручно  жарил  их   на
французский манер.
     “ этого пруда, под раскидистым  деревом,  Џен  сочинил  немало  стихов,
подходЯщих к  его  душевному  состоЯнию  (перечитываЯ  их  впоследствии,  он
краснел и недоумевал, как он мог выдумать такую чушь).  Ђ  что  касаетсЯ  до
дерева, то настал день, когда  в  то  самое  дупло,  где  хранилась  у  него
жестЯнка с червЯми и прочаЯ рыболовнаЯ снасть, он... но  не  будем  забегать
вперед. „остаточно сказать, что он писал  стихи  и  находил  в  том  великое
облегчение.  Љогда  муки  любви  достигают  этой  точки,  они   могут   быть
громогласны, но большой опасности уже не таЯт. Љогда мужчина ломает  голову,
подыскиваЯ к слову "слезы" иную рифму, чем  "розы"  или  "грезы",  он  и  не
воображает, как недолго ему осталось страдать. ’ак было и с Џеном.  Ќо  пока
его  по-прежнему  бросало  в  жар  и  в  холод,   и   долгие   дни   угрюмой
раздражительности, тупого уныниЯ и покорности  судьбе  сменЯлись  приступами
неистовой Ярости, когда он, оседлав ђебекку, носилсЯ по округе или мчалсЯ  в
—аттерис, размахиваЯ  руками,  как  помешанный,  и,  к  удивлению  встречных
возчиков и сторожей у заставы, выкрикиваЯ имЯ коварной изменницы.
     ‚ эту пору частым и желанным гостем в ”эроксе стал  мистер  ”окер,  чьЯ
живость и чудачества всегда веселили майора и Џена, а вдову и маленькую ‹ору
повергали в изумление. …го  колЯска  цугом  вызвала  переполох  на  рыночной
площади Љлеверинга, где он опрокинул лоток с товаром, стегнул пуделЯ  миссис
Џадбус по  выбритой  части  спины  и  выпил  в  "ѓербе  Љлеверингов"  стакан
клубничной настойки. ‚се видные обитатели городка узнали, кто  он  такой,  и
стали разыскивать его в "Љниге пэров". Ћн был так молод,  а  справочники  их
так стары, что его там не оказалось, а матушка его,  женщина  уже  в  летах,
значилась среди потомства графа ђошервиллЯ еще как леди Ђгнес Њилтон. Ќо имЯ
его, и состоЯние,  и  родословнаЯ  все  же  очень  скоро  стали  известны  в
Љлеверинге, где, можете в том не сомневатьсЯ, обсуждалсЯ на все лады и роман
бедного Џена с актрисой из —аттериса.

     ‘таринный  городок  Љлеверинг-сент-Њэри,  если  посмотреть  на  него  с
лондонской дороги в том месте,  где  она  проходит  мимо  ворот  ”эрокса,  и
окинуть взглЯдом быструю искристую ѓоворку, выбегающую из городка и вьющуюсЯ
вдоль лесов Љлеверинг-Џарка, и древнюю колокольню и острые крыши  домов  над
зеленью деревьев и старыми стенами, позади которых тонут в  солнечной  дымке
холмы, что тЯнутсЯ от Љлеверинга на запад, к морю, - городок  этот  выглЯдит
таким веселым, уютным, что, должно быть, не один путешественник  всей  душой
потЯнулсЯ к нему с крыши  дилижанса  и  подумал,  что  вот  в  таком  тихом,
приветливом уголке ему хотелось бы на закате  дней  отдохнуть  от  жизненных
бурь. ’ом ‘мит, кучер дилижанса "Џоспешающий", указывал, бывало,  кнутом  на
прибрежное дерево, от которого открывалсЯ особенно красивый вид на церковь и
город, и сообщал пассажиру, оказавшемусЯ рЯдом с ним на козлах, что "вон под
тем деревом всегда сидЯт художники, когда срисовывают церковь. ‚  прежние-то
дни, сэр, это был монастырь...". € в самом деле, вид настолько хорош, что  Я
очень советую мистеру ‘тэнфилду  или  мистеру  ђобертсу  наведатьсЯ  сюда  в
следующую свою поездку.
     Џодобно Љонстантинополю, когда смотришь  на  него  с  Ѓосфора;  подобно
миссис ђужмон в театральной ложе,  когда  любуешьсЯ  ею  из  ложи  напротив;
подобно многому, к чему мы стремимсЯ и чем начинаем восхищатьсЯ  задолго  до
того, как достигнем цели, - Љлеверинг издали лучше, нежели вблизи.  ѓородок,
на расстоЯнии полумили казавшийсЯ таким веселым, уныл и скучен.  Ќа  улицах,
кроме как в базарные дни, не  встретишь  ни  души.  ‘тук  деревЯнных  подошв
отдаетсЯ на целый околоток, и в полной тишине можно услышать, как скрипит на
столбе ржаваЯ вывеска перед "ѓербом Љлеверингов".  ‚  собрании  не  было  ни
одного бала  с  тех  пор,  как  клеверингские  волонтеры  чествовали  своего
полковника, старого сэра ”рэнсиса  Љлеверинга;  конюшни,  некогда  вмещавшие
большую часть лошадей этого блестЯщего, но канувшего в вечность полка, стоЯт
теперь  пустые  и  заброшенные:  лишь  по  четвергам  здесь  останавливаютсЯ
фермеры, и задранные кверху оглобли их телег и  двуколок  создают  видимость
оживлениЯ; да мировые судьи собираютсЯ на свои заседаниЯ в бывшей  карточной
комнате полкового клуба.
     Ќа южной стороне рыночной  площади  стоит  стараЯ  церковь  с  высокими
седыми башнЯми, и солнце озарЯет ее замысловатую каменную  резьбу,  зажигает
золотом окна и флюгера  и  резко  прочерчивает  тени  огромных  контрфорсов.
€зображение покровительницы монастырЯ было выломано из портала  много  веков
тому назад; статуи  свЯтых,  что  в  эту  пору  разрушений  во  славу  божию
оказались доступны камнЯм и молотам, стоЯт обезглавленные, искалеченные;  до
других добратьсЯ не удалось, но их имена и историЯ известны  только  доктору
Џортмену, ибо помощник его - плохой знаток старины, а мистер ‘имкоу  (супруг
достопочтенной миссис ‘имкоу), строитель и свЯщенник новой церкви  в  нижней
части города, не видит в них ничего, кроме мерзости запустениЯ.
     „ом свЯщенника при старой церкви - крепкий, широкоплечий,  кирпичный  -
построен еще при Ђнне. —ерез одну калитку можно выйти прЯмо к церкви,  через
другую  -  на  рыночную  площадь,  у  начала  ’иссовой  улицы,  на   которой
расположены также классическаЯ школа (директор  -  его  преподобие  “опшот),
’иссовый домик (мисс ”латер),  скотобойнЯ,  старинный  сарай  или  пивоварнЯ
времен  монастырЯ  и  пансион  длЯ  молодых  девиц,   руководимый   сестрами
”иньюкейн. Ћбеим школам были отведены в церкви скамьи  на  хорах,  справа  и
слева от органа, но когда часть  прихожан  отхлынула  в  новую,  еретическую
церковь и в старой стало пустовато, пастор Џортмен уговорил сестер ”иньюкейн
рассаживать своих воспитанниц внизу, где их шлЯпки приЯтно  оживлЯли  темные
рЯды скамей.  ‡а  барьером,  отделЯющим  места  семейства  Љлеверингов,  нет
никого, только статуи почивших баронетов и их супруг: сэр Џойнте  Љлеверинг,
рыцарь и баронет, в квадратной бороде, и жена  его  в  высочайшем  кружевном
воротнике стоЯт на коленЯх друг против друга; очень толстаЯ дама горельефом,
леди ђебекка Љлеверинг,  возноситсЯ  на  небо  с  помощью  двух  ангелочков,
которым, как видно, приходитсЯ нелегко, - и так далее. Љак  крепко,  на  всю
жизнь запомнились Џену эти скульптуры, как часто он разглЯдывал их в юности,
пока пастор Џортмен бубнил с кафедры проповедь, а за налоем  склонЯлась  над
огромным молитвенником смиреннаЯ голова ‘морка с кудрей на лбу!
     ”эрокс был верен  старой  церкви;  слуги  Џенденнисов  имели  там  свою
скамью, так же как и прислуга пастора, “опшота и пансиона сестер ”иньюкейн -
три горничные и миловидный молодой человек в ливрее. ‘толь же преданным было
многочисленное семейство “опшотов. €справно посещали церковь  и  ѓландерс  с
детьми, и один из аптекарей. Њиссис Џайбус ходила по очереди то в монастырь,
то в нижний город; в монастырь же, разумеетсЯ, водили детский приют. Џитомцы
“опшота весело шумели, шаркали ногами, входЯ в церковь и поднимаЯсь на хоры,
и громко сморкались во времЯ богослужениЯ.  ‘ловом,  паства  собиралась,  по
нашим временам, вполне порЯдочнаЯ. ‚ старой церкви была великолепнаЯ завеса,
множество гербов и надгробий. Џастор, горЯчо к ней  привЯзанный,  тратил  на
украшение  ее  изрЯдную  часть  своего  дохода;  он  пожертвовал  ей  в  дар
чудеснейший витраж, купленный в Ќидерландах,  и  орган,  по  размеру  своему
годный длЯ собора.
     Ћднако, несмотрЯ на орган и витраж, а очень возможно, что как раз из-за
этого витража, вывезенного из  католического  храма  и  сплошь  заполненного
изображениЯми  всЯческого  идолопоклонства,  новаЯ  церковь   в   Љлеверинге
процветала  просто  до  неприличиЯ,  и  многие  прихожане  доктора  Џортмена
перекинулись к мистеру ‘имкоу и его достопочтенной  супруге.  €х  стараниЯми
зачахла и сектантскаЯ молельнЯ,  в  которую  до  приезда  ‘имкоу  набивалось
столько народу,  что  спины  молЯщихсЯ  выпирала  из  ее  стрельчатых  окон.
Ѓрошюрки мистера ‘имкоу залетали в жилища всех беднЯков доктора  Џортмена  и
поглощались  с  не  меньшей  жадностью,  чем  суп  миссис  Џортмен,  а  они,
неблагодарные, еще ворчали, что он невкусный. ‘реди мастеровых на  ленточной
фабрике, построенной на берегу ѓоворки (вокруг этой фабрики и  вырос  нижний
город), стараЯ церковь и вовсе не пользовалась влиЯнием.  ’ихаЯ  мисс  Њайра
была бессильна против напористой миссис ‘имкоу и ее  адъютанток.  „а,  тЯжко
было бедной миссис Џортмен все это терпеть: видеть,  как  постепенно  редеет
паства ее мужа; чувствовать, что тебЯ оттеснила жена какого-то  евангелиста,
бывшаЯ к тому же дочерью ирландского пэра; знать, что  в  Љлеверинге,  в  их
родном Љлеверинге, на который  ее  супруг  тратит  много  больше  того,  что
получает за свои труды, есть люди, публично поносЯщие  его,  потому  что  он
любит поиграть в вист, и обзывающие его Язычником, потому что  он  бывает  в
театре. Ћна слезно молила его отказатьсЯ от театра и от виста  -  тем  более
что и партию составить было нелегко, очень уж дурнаЯ  слава  утвердилась  за
этой игрой, - но пастор заЯвил, что будет поступать так, как сочтет нужным и
как поступал добрый король  ѓеорг  III  (при  котором  он  когда-то  состоЯл
капелланом); а что до виста, так он  и  не  подумает  его  бросать  в  угоду
каким-то глупцам, и чем убоЯтьсЯ их презренных гонений, лучше будет до конца
своих дней играть без четвертого партнера - с женой и дочерью.
     €з двух владельцев фабрики (из-за которой в ѓоворке перевелась форель и
в городе пошли все беды) старший компаньон мистер ђолт с семейством ходил  в
молельню, а младший, мистер Ѓаркер, в новую церковь. Љороче говорЯ,  в  этом
крошечном городке распрей было куда больше, чем между соседЯми на лондонской
улице; и в библиотеке (как уже говорилось, она была  основана  благоразумным
миротворцем Џенденнисом и должна бы остатьсЯ нейтральной почвой) происходили
такие перепалки, что в читальную комнату редко кто  и  заглЯдывал,  если  не
считать ‘морка, который, хотЯ и дружил понемножку с партией ‘имкоу,  все  же
сохранил вкус к журналам и легкой светской литературе; да старика ѓландерса,
которого белаЯ голова и  седеющие  усы  часто  виднелись  в  окне;  да  еще,
разумеетсЯ,  маленькой  миссис  Џайбус,  котораЯ  обозревала   осе   письма,
поступавшие с почты  (ведь  читальнЯ  помещалась  в  библиотеке  Ѓейкера  на
‹ондонской улице, бывшей ‘виной), и прочитывала все объЯвлениЯ в газетах.
     Њожно себе представить, какой переполох вызвала в этом  милом  обществе
весть о любовных похождениЯх мистера Џена. ‚есть эта перелетала  из  дома  в
дом, составлЯЯ главный предмет разговоров за столом  у  приверженцев  старой
церкви, новой церкви и никакой церкви;  ее  обсуждали  сестры  ”иньюкейн  со
своими учительницами, а весьма вероЯтно, и девицы в своих дортуарах; старшие
ученики “опшота толковали ее по-своему и с любопытством поглЯдывали на  Џена
в церкви или тыкали на него пальцем на улицах —аттериса. Ћни  его  и  раньше
терпеть не могли и прозвали "лорд Џенденнис" за то, что он, в отличие от них
самих, не носил плисовых штанов, ездил верхом и строил из себЯ денди.
     …сли уж говорить начистоту, то главной  виновницей  сплетен  была  сама
миссис Џортмен. ‚сЯкой новостью, какую доводилось услышать этой  легковерной
женщине, она делилась с соседЯми; а когда тайна Џена стала ей известна после
скандальчика в —аттерисе, бедный пастор уже  знал,  что  на  следующее  утро
тайна эта станет достоЯнием всего прихода. ’ак  и  случилось:  не  прошло  и
суток, как в читальной комнате, у модистки, в обувной  лавке  и  в  гостином
рЯду на рыночной площади, у миссис ‘имкоу, в конторе фабрики, да и на  самой
фабрике - повсюду только об этом и говорили, и безрассудное поведение Ђртура
Џенденниса было у всех на устах.
     Џастор Џортмен много чего наслушалсЯ в  тот  день,  встречаЯ  на  улице
знакомых. Ѓедный свЯщенник знал, что молву пустила его драгоценнаЯ Ѓетси,  и
в душе горько на нее сетовал. Ђ впрочем - это было неминуемо, не сегоднЯ так
завтра, и пусть уж лучше знают все,  как  было  на  самом  деле.  Ќет  нужды
распространЯтьсЯ о том, чего, по  мнению  клеверингцев,  заслуживала  миссис
Џенденнис, так избаловавшаЯ сына, и этот не по летам прыткий  повеса  Ђртур,
посмевший  сделать  предложение   актерке.   …сли   можно   обвинить   наших
соотечественников в чванстве, а у нас его, право же, хоть  отбавлЯй,  то  не
найдетсЯ никого чванливее захудалых старых  провинциальных  дворЯнок.  "Ѓоже
милостивый! - трезвонила молва. - ‚от  она,  материнскаЯ  слепота!  Џотакать
своевольному, дерзкому мальчишке, который корчит  из  себЯ  лорда  на  своей
чистокровной лошади. Ќаше общество ему,  видите  ли,  не  подходит,  так  он
вздумал женитьсЯ на какой-то мерзкой размалеванной актрисе  из  балагана,  а
скорее всего  -  и  сам  мечтал  с  нею  лицедействовать.  Ѓудь  жив  мистер
Џенденнис, царствие ему небесное,  нипочем  бы  он  не  допустил  до  такого
позора".
     „а, по всей вероЯтности, не допустил бы, и мы бы сейчас не были  занЯты
жизнеописанием Џена. Ђ он и вправду задирал нос перед  жителЯми  Љлеверинга.
Џо природе откровенный и гордый, он не выносил их кудахтаньЯ, мелких сплетен
и мелочных обид и не скрывал своего к ним пренебрежениЯ. €з всего городка он
признавал только пастора Џортмена  и  его  помощника:  даже  миссис  Џортмен
недолюбливала и его и его мать, котораЯ  держалась  в  стороне  от  местного
общества, платившего ей за это насмешливым презрением. ѓордЯчка, тЯнетсЯ  за
лучшими семействами графства! „а кто она такаЯ? ”орсу много, а мЯса покупает
втрое меньше, чем миссис Ѓаркер, жена фабриканта.
     € прочее тому подобное: предоставлЯем читателю дорисовать  эту  картину
сообразно своему вкусу и воспоминаниЯм о деревенских сплетнЯх. Њы же  хотели
только показать, каким образом у хорошей женщины, занЯтой  лишь  исполнением
своего долга перед ближними и перед  своими  детьми,  и  у  славного  юноши,
честного, горЯчего, доброжелательного,  нашлись  враги  и  завистники  среди
людей, менее их достойных и не видевших от них ничего дурного. Љлеверингские
шавки громко тЯвкали вокруг ”эрокса и с упоением рвали Џена в клочки.
     Џастор Џортмен и ‘морк остерегались сообщать вдове о потоках злословиЯ,
изливавшихсЯ на бедного Џена, - его осведомителем был ѓландерс, тоже  добрый
знакомый семьи.  Ќетрудно  вообразить  возмущение  Џена,  которому  вдобавок
некого было призвать к ответу. Ќа воротах  ”эрокса  какие-то  шутники  стали
писать мелом: "Ѓраво, ”одерингэй!" - и прочие намеки на событиЯ в —аттерисе.
Ћднажды ночью к этим же воротам прилепили театральную афишу. ‚  другой  раз,
когда Џен верхом проезжал через нижним город, ему послышалось, что  над  ним
глумЯтсЯ  фабричные;  и  в  довершение  всего,  когда  он  вышел  как-то  из
пасторского сада на кладбище, где бездельничала кучка  “опшотовых  питомцев,
самый старший из них, верзила лет двадцати, сын мелкопоместного  дворЯнчика,
проживавший на дому у мистера  “опшота,  стал  в  живописную  позу  на  краю
свежевырытой могилы  и,  скверно  ухмыльнувшись  Џену,  начал  декламировать
строки ѓамлета над трупом Ћфелии.
     ‘ громким и, кажетсЯ, богохульным воплем Џен  в  бешенстве  ринулсЯ  на
•обнелла, полоснул его по лицу хлыстом, оказавшимсЯ у него в руке, отшвырнул
хлыст, предложил подлецу защищатьсЯ и через минуту уже столкнул  обалдевшего
озорника в могилу,  ожидавшую  совсем  другого  постоЯльца.  Џотом,  стиснув
кулаки, весь дрожа от страстного волнениЯ, он стал вызывать  на  бой  других
негодЯев, приЯтелей мистера •обнелла, застывших на месте с  разинутым  ртом.
Ћднако те попЯтились, глухо ворча, и предпочли удалитьсЯ, ибо в  эту  минуту
мистер •обнелл вылез из могилы с окровавленным носом и губой,  а  у  калитки
поЯвилсЯ пастор Џортмен.
     Џен бросил испепелЯющий взглЯд вслед мальчишкам,  отступавшим  на  свою
сторону кладбища, и воротилсЯ в сад пастора Џортмена, где и  был  подвергнут
допросу. Ћт волнениЯ он едва мог говорить. ѓолос  его  сорвалсЯ  на  словах:
"ќтот чертов подлец оскорбил менЯ, сэр", - и пастор  пропустил  ругательство
мимо ушей из уважениЯ к чувствам исстрадавшегосЯ юного сердца.

     ‘тарший Џенденнис, человек подлинно светский, как  огнЯ  боЯлсЯ  мнениЯ
ближних, и нелепаЯ игрушечнаЯ бурЯ, разыгравшаЯсЯ в Љлеверинге  и  грозившаЯ
захлестнуть репутацию его племЯнника, была ему неприЯтна до  чрезвычайности.
„октору Џортмену и капитану ѓландерсу не под силу  было  одним  опровергнуть
наветы всего  местного  общества,  клеймившего  юного  Џена  как  последнего
распутника и злодеЯ.  Ћ  стычке  на  кладбище  Џен  никому  аз  домашних  не
рассказал; он поехал в Ѓэймут и посоветовалсЯ со своим другом ѓарри ”окером,
а тот в скором времени прибыл в "ѓерб Љлеверингов", откуда и послал „урачину
с письмом к ’омасу •обнеллу, эсквайру, проживающему  у  его  преподобиЯ  „ж.
“опшота, в каковом письме вежливо осведомлЯлсЯ, когда сей  джентльмен  может
его принЯть.
     Џо возвращении „урачина доложил, что письмо мистер •обнелл распечатал и
прочитал нескольким товарищам, на которых оно как  будто  произвело  сильное
впечатление; что они посовещались  и  посмеЯлись,  а  потом  мистер  •обнелл
сказал, что ответ пришлет после уроков, и тут  зазвонил  звонок  в  класс  и
вышел  сам  мистер  “опшот  в  учительской  мантии.  „урачина  разбиралсЯ  в
предметах академического гардероба - он ведь сопровождал  мистера  ”окера  в
колледж св. ЃонифациЯ.
     Њистер  ”окер  решил  пока   ознакомитьсЯ   с   достопримечательностЯми
Љлеверинга; но поскольку архитектурой он не  увлекалсЯ,  прекраснаЯ  церковь
пастора Џортмена не привлекла его вниманиЯ, он только заметил мимоходом, что
колокольнЯ всЯ подгнила, как стилтонский сыр. Ћн побрел по улице, заглЯдываЯ
в немногочисленные лавки; увидел в окне читальной комнаты капитана ѓландерса
и, разглЯдев  его  внимательно,  покивал  ему  в  знак  одобрениЯ;  с  видом
глубочайшего  интереса  справилсЯ  у  мЯсника,  почем  нынче  мЯсо  и  когда
ожидаютсЯ свежие туши;  прижалсЯ  носом-пуговкой  к  окну  мадам  ”рибсби  -
поглЯдеть, не работает ли там какаЯ-нибудь смазливенькаЯ модисточка,  однако
увидел в витрине лишь манекен  в  парижской  шлЯпке  да  смутно,  в  глубине
комнаты,  самое  мадам  ”рибсби,  склоненную  над  романом.  Љ   длительному
созерцанию все это не располагало, и мистер ”окер, исчерпав городок, а также
конюшню при гостинице, где стоЯла только пара тех  старых  одров,  что  едва
зарабатывали себе на пропитание, развозЯ окрестных господ  друг  к  другу  в
гости, уже совсем было заскучал, но тут к нему ЯвилсЯ наконец  посланный  от
мистера •обнелла.
     ’о был не кто иной, как сам мистер “опшот.  ‚сем  своим  видом  выражаЯ
крайнее возмущение и держа в руке письмо Џена, он  спросил  мистера  ”окера,
как тот посмел доставить ученику его школы столь богопротивное послание, как
вызов на дуэль.
     Ђ Џен и правда написал своему вчерашнему врагу,  что  ежели  он,  после
вполне  заслуженного  наказаниЯ  за  свою   наглость,   желает   потребовать
сатисфакции,  как  принЯто  между  джентльменами,  то  друг  мистера  Ђртура
Џенденниса мистер ѓенри ”окер уполномочен обо всем  договоритьсЯ  к  полному
его, мистера •обнелла, удовлетворению.
     - ’ак это он вас послал с  ответом,  сэр?  -  промолвил  мистер  ”окер,
разглЯдываЯ черное платье сего духовного лица и наставника юности.
     - …сли бы он принЯл этот греховный вызов, Я подверг  бы  его  наказанию
розгами, - ответил мистер “опшот и так взглЯнул на  мистера  ”окера,  словно
хотел сказать: "Ѓудь моЯ волЯ, Я бы и вас с удовольствием выпорол".
     - ќто чрезвычайно любезно с вашей  стороны,  сэр,  -  сказал  секундант
Џена. - џ уже говорил моему другу, что этот человек едва ли захочет дратьсЯ,
- продолжал он с  большим  достоинством.  -  Џолагаю,  что  розги  длЯ  него
предпочтительнее дуэли. ђазрешите предложить вам закусить, мистер... не имею
чести знать ваше имЯ.
     - Њое имЯ “опшот, сэр, Я директор здешней  школы,  сэр,  -  взбеленилсЯ
учитель. - ‡акусить Я не желаю, сэр, премного благодарен,  и  знакомитьсЯ  с
вами, сэр, тоже не имею желаниЯ.
     - џ-то не искал с вами знакомства, - отпарировал мистер ”окер. - Ќа мой
взглЯд, духовенство не следовало бы вмешивать в такие  дела,  но  у  каждого
свой вкус, сэр.
     - Ђ на мой взглЯд, сэр, мальчикам не  следовало  бы  так  легкомысленно
болтать о человекоубийстве, -  заорал  учитель.  -  Ѓудь  вы  в  числе  моих
учеников...
     - ‚ы, конечно, научили бы менЯ уму-разуму, сэр, - с поклоном  подхватил
мистер ”окер. - Ѓлагодарю вас, сэр, Я уже окончил курс своего воспитаниЯ и в
школу больше не собираюсь. …сли  соберусь,  то  не  премину  воспользоватьсЯ
вашим  любезным  приглашением,  сэр...  „жон,  проводите  этого  джентльмена
вниз... а раз мистер  •обнелл  так  любит  порку,  мы  будем  счастливы  ему
услужить, сэр, в любое времЯ.
     € мистер ”окер, вежливо проводив гостЯ до дверей,  уселсЯ  писать  Џену
письмо, в котором сообщил, что стрелЯтьсЯ мистер •обнелл не склонен и  готов
довольствоватссЯ полученной от Џена взбучкой.

        ^Tѓлава XVI,^U
     которой завершаетсЯ перваЯ часть этой повести

     Љак и следовало ожидать, воинственнаЯ выходка  Џена  скоро  стала  всем
известна и не на шутку рассердила его  друга  доктора  Џортмена,  майора  же
Џенденниса только позабавила. Ђ что до миссис Џенденнис, то она  места  себе
не находила, узнав о столь нехристианском  поступке  сына.  Љ  каким  только
неприЯтностЯм,  неудобствам,  огорчениЯм  и  преступлениЯм  не  привела  эта
злосчастнаЯ любовь! € матери все сильнее хотелось, чтобы Џен уехал на  времЯ
из родных мест, - куда угодно, лишь бы подальше от женщины, котораЯ навлекла
на него столько бед.
     Љогда мать стала нежно корить, а пастор -  сердито  распекать  Џена  за
необузданный  нрав  и  кровожадные  намерениЯ,  он  отвечал  им  с  завидным
самомнением  и  серьезностью  молодости:  заЯвил,  что  никому  не  дозволит
безнаказанно оскорблЯть его на этот счет, и спросил, мог  ли  он,  дворЯнин,
поступить иначе, как наказать обидчика, а затем предложить ему сатисфакцию?
     - Vous allez trop vite {“мерьте свою прыть (франц.).},  сэр,  -  сказал
майор,  несколько  озадаченный,  ибо  он  сам  внушал   племЯннику   понЯтиЯ
касательно чести дворЯнина, - стародавние понЯтиЯ, более отдающие биваком  и
пистолетами, чем трезвые суждениЯ наших дней. -  Њежду  светскими  людьми  -
изволь; но между двумЯ школьниками - это нелепо, мой милый, просто нелепо.
     -  ќто  очень  грешно,  и  недостойно  моего  сына,  -  сказала  миссис
Џенденнис, чуть не плача, сбитаЯ с толку упорством юноши.
     Џен поцеловал ее и произнес напыщенно:
     - †енщинам, милаЯ матушка, таких вещей не понЯть, џ поручил  свое  дело
”океру - иного мне не оставалось.
     Њайор Џенденнис усмехнулсЯ и пожал плечами,  подумав:  "„алеко  шагнула
молодежь!" Њиссис Џенденнис заЯвила, что ”окер -  препротивный,  испорченный
мальчишка, и если Џен окажетсЯ в одном с ним колледже,  это  не  доведет  до
добра.
     - ‹учше мне, пожалуй, и вовсе не пускать его туда, -  добавила  она;  и
если бы не воспоминание о муже, мечтавшем увидеть Џена в том же колледже,  в
котором ему самому так недолго довелось поучитьсЯ, она, вполне  возможно,  и
вправду запретила бы ему ехать в университет.
     Ђ об отъезде его, приуроченном к началу октЯбрьского семестра, уже было
договорено между всеми, от кого  зависело  его  благополучие.  ”окер  обещал
познакомить его, и кем следует, и майор Џенденнис придавал большое  значение
тому,  что  именно  этот  несравненный  молодой  джентльмен  введет  Џена  в
подходЯщий круг.
     - Њистер ”окер вращаетсЯ в лучшем университетском обществе,  -  говорил
майор, - и Џен завЯжет знакомства,  которые  чрезвычайно  пригодЯтсЯ  ему  в
жизни. ’ам сейчас учитсЯ молодой  маркиз  Џлинлиммон,  старший  сын  герцога
‘ент-„эвидс, и лорд ‚ольнус •артиерс, сын  лорда  ђаннимида;  он  приходитсЯ
мистеру ”океру двоюродным братом (вы, конечно, помните,  дорогаЯ,  что  леди
ђаннимид была  в  девицах  леди.  Ђгата  Њидтон);  леди  Ђгнес,  несомненно,
пригласит его к себе в ‹огвуд. „ружба Џена с ее сыном отнюдь нас  не  должна
тревожить, - он балагур и чудак, но очень осмотрителен и приЯтен, и  мы  все
перед ним в  долгу,  так  замечательно  он  помог  нам  разделатьсЯ  с  этой
”одеринге"; нет, Џену просто, повевло, что он подружилсЯ с этим  презабавным
юношей.
     ќлен только вздыхала - майору виднее.  ‚  злосчастной  истории  с  мисс
Љостиган мистер, ”окер и в, самом  деле  оказал  им  услугу,  она  была  ему
благодарна. €, однако, ее  томило  дурное  предчувствие  -  все  эти  ссоры,
буйство и суетность не предвещали добра ее сыну.
     Џастор Џортмен полагал, что Џену просто  необходимо  ехать  в  колледж.
Њальчик там будет учитьсЯ, а также немного рассеетсЯ в хорошем обществе. —то
Џен отличитсЯ в науках - в этом он был уверен: ‘морк очень лестно  отзывалсЯ
о его способностЯх, да пастор и сам  слышал,  как  Џен  разбирает  латинские
тексты, и осталсЯ весьма доволен. Ђ что он будет далеко от —аттериса  -  это
во всЯком случае благо. € Џен, которого разгоревшиесЯ  вокруг  него  страсти
немного отвлекли от сердечных мук, угрюмо подчинилсЯ.
     ‚ августе и сентЯбре в —аттерисе состоЯлись выезднаЯ судебнаЯ сессиЯ  и
скачки,  а  следовательно,  был  большой  наплыв  приезжих  и  много  всЯких
развлечений; и все это времЯ мисс ”одерингэй продолжала прощатьсЯ с  местной
публикой. Ќи присутствие ее, ни близкий отъезд особенно не волновали никого,
кроме уже названных нами лиц; и лучшие семьи графства,  владевшие  домами  в
‹ондоне и впоследствии, надо полагать, превозносившие  до  небес  эту  самую
”одерингэй, дабы не  отстать  от  столичной  моды,  не  находили  в  актрисе
захолустного театра ничего примечательного. € до и после мисс Љостиган такаЯ
же судьба постигла многих гениев, как, впрочем, и многих шарлатанов.  Ђ  тем
временем добраЯ эта девушка  сносила  пренебрежение  публики,  да  и  другие
превратности жизни, с обычным своим спокойствием - пила, ела, играла,  спала
изо днЯ в день одинаково безмЯтежно, как то свойственно людЯм ее склада.  Ћт
скольких  горестей,  забот  и  прочих  вредных  треволнений  избавлЯет   нас
неунывающаЯ тупость и  здороваЯ  бесчувственность!  џ  вовсе  не  хочу  этим
сказать, что добродетель перестает быть добродетелью от того, что  не  знает
соблазнов; Я только утверждаю, что тупость - великий  дар,  которого  мы  не
ценим по достоинству, и счастливы те, кого природа наделила им в достаточной
мере.
     Џен в эту осень то сидел дома, то пропадал в —аттерисе. Њать совсем  за
него исстрадалась, она жаждала поговорить с сыном по душам, однако майор все
времЯ сдерживал ее и в то  же  времЯ  подбадривал;  ибо  этот  искушенный  в
житейских делах человек уже приметил, что в болезни Џена  наступил  перелом.
Ћдним из благоприЯтных симптомов опекун и лейб-медик  принца  Ђртура  считал
острые приступы стихотворства. Џен декламировал стихи, шагаЯ по  дорожкам  в
боскете; бормотал стихи, сидЯ вечерами в гостиной. Ћднажды, бродЯ по дому  в
отсутствие Џена, майор нашел  у  него  в  комнате  толстую  тетрадь,  полную
стихов. Ќаписаны они были частью по-английски, частью по-латыни:  цитаты  из
античных авторов старательно оговорены в подстрочных примечаниЯх. Ќе так  уж
он болен, подумал наш мудрец с Џэл-Њэл, и в тот  же  день  обратил  внимание
миссис Џенденнис на то обстоЯтельство (возможно, слегка огорчившее  ее,  ибо
она, как и многие мЯгкосердечные женщины,  любила  все  романтическое),  что
последние две недели Џен возвращалсЯ домой к обеду голодный как волк,  да  и
за утренним завтраком не жаловалсЯ на отсутствие аппетита.
     - Њне бы так! - с завистью добавил майор, вспомнив про свои пилюли. - €
сон у мальчика налаживаетсЯ, уж поверьте мне, дорогаЯ. - ќто  было  жестоко,
но это было так.
     ‡а неимением другой родной души Џен еще  теснее  сдружилсЯ  с  мистером
‘морком или, вернее, не уставал ему  изливатьсЯ.  —то  есть  влюбленный  без
наперсника? ‘морк служил Џену, как вЯз - Љоридону: чтобы вырезывать  на  нем
имЯ возлюбленной. Ћн, как эхо,  возвращал  Џену  имЯ  прекрасной  Ђмариллис.
„оиграв мелодию, человек уже не заботитсЯ о дудке; но Џену казалось, что  он
питает к ‘морку великую дружбу - только потому, что  мог  твердить  ему  про
свою любовь и тоску; а у ‘морка были свои причины спешить к Џену по  первому
его зову.
     Ѓедный молодой свЯщенник не мог без  ужаса  думать  об  отъезде  своего
ученика: не будет Ђртура, и не будет у него больше ни любимого  занЯтиЯ,  ни
радости в жизни. Љак ему теперь изыскивать предлоги длЯ ежедневных посещений
”эрокса, где доброе слово или взглЯд хозЯйки дома  сделались  ему  столь  же
необходимы, как скудный обед, который подавала ему мадам ”рибсби! Ѓез Ђртура
он может  наведыватьсЯ  туда  лишь  изредка,  как  всЯкий  другой  знакомый:
маленькой ‹оре вполне достаточно  учить  катехизис  раз  в  неделю...  а  он
обвилсЯ вокруг ”эрокса, как плющ, он просто не в  силах  был  отцепитьсЯ  от
этого дома. —то же, упасть перед вдовой на колени и во всем ей открытьсЯ? Ћн
искал в ее поведении хоть каких-нибудь поводов длЯ надежды. ’ри недели назад
она похвалила его проповедь; она очень  ласково  благодарила  его  за  дыню,
которую он преподнес ей, когда в числе нескольких  гостей  был  приглашен  к
обеду;  она  говорила,  что  всегда  будет  ему   признательна   за   доброе
расположение к Ђртуру; а когда он заЯвил, что  его  любовь  к  этому  милому
юноше беспредельна, разве не романтично она упомЯнула о своей  благодарности
и уважении ко всем друзьЯм ее сына? —то же,  объЯснитьсЯ?  €ли  повременить?
…сли он объЯснитсЯ, а она откажет,  ворота  ”эрокса,  может  быть,  навсегда
перед ним захлопнутсЯ, а за этими воротами был длЯ мистера ‘морка весь мир.
     ‚от так мы и видим, друг-читатель, что у  каждого  человека  есть  свои
печали и невзгоды, которыми он удручен или  озабочен  более,  нежели  чужими
делами и горестЯми. Џока миссис Џенденнис терзаетсЯ, что терЯет  сына  и  ту
хотЯ бы и непрочную власть над ним, какую она имела, когда он еще  оставалсЯ
в  родном  гнезде,  из  которого  вот-вот  улетит  в  широкий  мир,  -  пока
возвышеннаЯ душа майора исходит досадой при мысли  о  лондонских  приемах  и
вечерах, где он мог бы согреватьсЯ в лучах благосклонных взоров  герцогов  и
герцогинь, если бы злосчастнаЯ эта историЯ не держала его  в  забытой  богом
деревенской дыре, - пока Џен мечетсЯ между  своей  любовью  и  новым,  более
приЯтным чувством, еще не осознанным, но уже сильно им овладевшим, а  именно
- желанием повидать свет, - мистер ‘морк, оказываетсЯ, поглощен  собственной
заботой; она сторожит у его изголовьЯ, ездит вместе с ним на лошадке,  и  он
тоже не знает покоЯ. Љак одиноки мы в этом мире! Љак занЯт собою  и  скрытен
каждый из нас! ‚ы с женой сорок лет спите на одной  подушке  и  воображаете,
будто вы двое - одна душа.  Џустое!  ђазве  она  стонет,  когда  тебЯ  мучит
подагра, разве ты не можешь уснуть, когда у нее болЯт зубы? ‚аша юнаЯ  дочь,
- с виду воплощеннаЯ невинность, только и помышлЯющаЯ о том, как бы  угодить
маменьке и выучить урок на фортепьЯно, - думает на самом деле не о  маменьке
и не об уроках, а о молодом офицерике, с которым она танцевала на  последнем
бале; ваш сынок - прЯмой и честный мальчик, приехавший  домой  на  каникулы,
втайне прикидывает, сколько денег  вы  ему  дадите  и  сколько  он  задолжал
пирожнику. “ старенькой бабушки, что дремлет в своем углу и через  несколько
месЯцев уже отойдет в иной мир, тоже свои заботы: скорее всего она  уноситсЯ
мыслЯми на полвека в прошедшее, вспоминает тот вечер, когда она имела  такой
успех и танцевала котильон с капитаном, еще до того как твой отец просил  ее
руки; или думает о том, какаЯ глупенькаЯ вертушка - твоЯ жена и как слепо ты
ею восхищаешьсЯ... а что до  твоей  жены  -  ответь  по  совести,  о  мудрый
читатель, все ли ей о тебе известно? „а, и твоЯ  душа  и  моЯ  -  это  целый
отдельный мир, все, что ни есть на свете, каждый из нас понимает  по-своему,
- длЯ тебЯ и длЯ менЯ не одинаковы черты женщины, на которую мы оба смотрим,
и вкус блюда, которое мы оба едим; ты и Я - два бесконечных  одиночества,  и
такие же острова маЯчат вокруг нас,  одни  поближе,другие  подальше.  Ћднако
вернемсЯ к нашему одинокому ‘морку.
     Ћ сердечных его делах знала всего одна душа  -  эта  в  высшей  степени
неблагоразумнаЯ женщина мадам ”рибсби. Љак она  сделалась  мадам  ”рибсби  -
никому не ведомо: из Љлеверинга она уехала в ‹ондон, в обучение к  модистке,
еще как мисс ”рибсби, и уверЯла, что титул получила в  Џариже,  где  провела
некоторое времЯ. Ќо как мог французский король, имей он даже такое  желание,
пожаловать ей такой титул? ‚прочем, не будем старатьсЯ разгадать эту  тайну.
‘кажем только, что уехала она из родных мест  цветущей  молодой  девицей,  а
воротилась уже в пожилых годах, с фальшивым шиньоном  и  скорбью  во  взоре,
купила за  бесценок  заведение  покойной  миссис  •арботл  и  взЯла  к  себе
престарелую  мать;  помогала  бедным,  ходила  в  церковь   и   пользовалась
безупречной репутацией. Ћдно плохо - никто во  всем  Љлеверинге,  даже  сама
миссис Џортмен, не читал столько романов. “  мадам  ”рибсби  вполне  хватало
времени длЯ этого занЯтиЯ, ибо услугами ее мало кто пользовалсЯ,  кроме  дам
из ”эрокса и из пасторского дома; и неустанное чтение романов (которые в  те
дни были далеко не столь нравоучительны и возвышенны, как сейчас) сделало ее
до того чувствительной, что и всЯ жизнь в ее глазах была сплошным романом; и
стоило ей увидеть вместе мужчину и женщину, как она уже воображала, что  они
умирают от любви друг к другу.
     Ќаутро после того, как миссис Џенденнис заезжала к  ее  квартиранту,  о
чем было рассказано в одной из  первых  глав  этой  повести,  мадам  ”рибсби
пришла к выводу, что мистер ‘морк влюблен  в  красивую  вдову,  и  принЯлась
всеми силами поощрЯть это чувство.  Њиссис  Џенденнис  она,  правда,  видела
очень редко, разве что на улице или в церкви - вдова не увлекалась  нарЯдами
и зачастую сама шила себе и платьЯ и чепцы, но в тех редких  случаЯх,  когда
мадам ”рибсби принимала ее у себЯ либо сама ЯвлЯлась с визитом в ”эрокс, она
не забывала расхвалить молодого свЯщенника, ввернуть словечко о том, какой у
него ангельский характер, до чего он кроток, и прилежен, и до  чего  одинок;
просто удивительно, как это ни одна женщина над ним не сжалитсЯ!
     ќлен смеЯлась и спрашивала, почему мадам сама не проЯвит состраданиЯ  к
своему квартиранту. Њадам ”рибсби только покачивала шиньоном. "Mong  cure  a
boco souffare, - говорила она, вздыхаЯ и  прикладываЯ  руку  к  тому  месту,
которое называла cure. - Il est more en Espang, madame"  {Њое  сердце  много
страдало, оно умерло в €спании, сударынЯ (искаж.  франц.).}.  Ћна  гордилась
своим знанием французского Языка, хотЯ говорила на нем не столько правильно,
сколько быстро. Њиссис  Џенденнис  но  пыталась  проникнуть  в  тайны  этого
раненого сердца: со всеми, кроме самых близких людей, она бывала  сдержанна,
пожалуй, даже надменна; в наставнике своего сына  она  видела  лишь  вассала
этого юного принца, - с ним, конечно, надлежало обходитьсЯ уважительно,  как
с духовным лицом, но и свысока, как со слугою дома Џенденнисов. Ќамеки мадам
не доставлЯли ей ни малейшего удовольствиЯ.  Џраво  же,  надобно  было  быть
очень сентиментальной и наивной, чтобы заподозрить вдову в тайной склонности
к мистеру ‘морку, и,  однако  же,  мадам  ”рибсби  цепко  держалась  за  ото
пагубное заблуждение.
     Љвартиранта ее было много легче вызвать на откровенность. ђасхвалив его
в беседе с миссис Џенденнис, мадам ”рибсби всЯкий раз  уходила  от  нее  под
впечатлением, будто вдова сама его расхваливала.
     - Etre sul au monde est bien ouneeyong" {Ѓыть  одному  на  свете  очень
скучно  (искаж.  франц.).},  -  говорила   она,   поглЯдываЯ   на   гравюру,
изображавшую французского стрелка в зеленом мундире и кирасе -  единственное
украшение  ее  гостиной.  -  Џоверьте,  когда  молодой  Џенденнис  уедет   в
университет, его мамаша будет очень скучать. Ћна еще совсем  молода,  ей  не
дашь и двадцати пЯти. Monsieur le Cury, song cure est toucliy -  j'ong  suis
sure - je conny cela biang -  ally,  monsieur  Smirke"  {ѓосподин  кюре,  ее
сердце не молчит, Я в том уверена, Я знаю  толк  в  этих  вещах  -  да,  да,
господин ‘морк (искаж. франц.).}.
     Ћн краснел, вздыхал, колебалсЯ между страхом и  надеждой,  порой  давал
волю сладостным мечтам. „лЯ него не было большей радости, как беседовать  об
этом предмете с мадам ”рибсби в ее гостиной, в присутствии ее старухи матери
(когда-то бывшей экономкой, а также женой дворецкого, в доме у Љлеверингов),
котораЯ едва ли могла уследить за их беседой, поскольку модистка изъЯснЯлась
большею частью по-французски, а сама она давно оглохла.
     Љогда майор Џенденнис сообщил мистеру ‘морку, что в октЯбре его  ученик
уедет в колледж, так что ценные услуги наставника больше не  потребуютсЯ,  -
за каковые услуги майор с величественным видом выразил мистеру  ‘морку  свою
чрезвычайную признательность и готовность  быть  ему  полезным,  -  помощник
свЯщенника понЯл, что решительнаЯ минута близка, и  сомнениЯ  стали  терзать
его с новой силой.
     Ђ  ќлен,  котораЯ  дотоле  сторонилась  мистера  ‘морка,  быть   может,
догадываЯсь  о  его  намерениЯх,  теперь,  когда  отъезд  Ђртура  был  делом
решенным, стала к нему снисходительнее: она вспоминала, как  он  всегда  был
учтив; как исполнЯл ее поручениЯ; как приносил ей книги и переписывал  ноты;
как охотно обучал ‹ору и сколько перетаскал ей подарков, - и корила себЯ  за
неблагодарность; однажды, когда он спустилсЯ вниз после занЯтий  с  Џеном  и
еще медлил в сенЯх, она даже вышла  к  нему,  краснеЯ,  пожала  ему  руку  и
позвала в гостиную, сказав, что он уже давно там не показывалсЯ. Ђ  так  как
обед в тот день был заказан получше  обычного,  то  она  пригласила  мистера
‘морка остатьсЯ отобедать с ними, и он,  конечно,  с  восторгом  принЯл  эту
нежданную милость.
     ‡а обедом ќлен была к нему необычайно  любезна,  тем  более,  возможно,
потому, что майор держалсЯ донельзЯ высокомерно. Љогда он  предлагал  ‘морку
вина, казалось - это монарх снисходит к подданному, так что  даже  Џену  его
кичливость показалась смешна, хотЯ он и  сам  по  молодости  лет  готов  был
чванитьсЯ по всЯкому поводу.
     Ќо что было ‘морку до неучтивости майора, когда хозЯйка дома обходилась
с ним так ласково! Ћн ликовал, сидЯ рЯдом  с  нею  за  столом,  в  угоду  ей
расточал цветы красноречиЯ, рассказывал, мешаЯ темы духовные и мирские,  про
благотворительный базар и собрание миссионеров, про последний модный роман и
превосходную проповедь епископа, про  великосветские  приемы  в  ‹ондоне,  о
которых читал в газетах, - словом, пустил в ход  все  ухищрениЯ,  с  помощью
которых образованный молодой свЯщенник,  совмещающий  серьезные  интересы  с
более  игривыми,  а  вкус  к  хорошему  тону  и  безупречные  манеры   -   с
чувствительным сердцем, пытаетсЯ показать себЯ в выгодном свете перед  своей
избранницей.
     ‚скоре после того, как  миссис  Џенденнис  и  маленькаЯ  ‹ора  покинули
столовую, майор, зеваЯ, тоже поднЯлсЯ с места.
     Ќадобно сказать,