казал метис и, глубоко вздохнув, сложил  обломок  распЯтиЯ
вместе с тем обломком, который у него уже был. Ќесомненно, они  составлЯли
одно целое. Ћтец Љабочини смотрел  с  любопытством:  кардинал,  даваЯ  ему
поручение, просил  только  передать  метису  обломок  распЯтиЯ  и  сказать
вышеприведенные слова. Џоэтому он спросил ”еринджи:
   - —то же вы будете теперь делать с этим, распЯтием?
   - Ќичего, - отвечал метис, погруженный в мрачное раздумье.
   - Ќичего? ’ак зачем было его везти издалека?  -  спросил  с  удивлением
преподобный отец.
   Ќе отвечаЯ на вопрос, метис спросил:
   - ‚ котором часу пойдет завтра отец ђоден на улицу св.”ранциска?
   - Ћчень рано.
   - Ђ до этого он зайдет в церковь?
   - Ћ да, по обычаю всех наших преподобных отцов.
   - ‚ы спите вместе с ним?
   - Љак его _социус_, Я помещаюсь рЯдом.
   - Њожет случитьсЯ, -  сказал  ”еринджи,  подумав,  -  что  отец  ђоден,
занЯтый важным делом, забудет сходить в церковь.  Ќапомните  ему  об  этом
долге благочестиЯ.
   - Ќепременно.
   - ‘мотрите же, обЯзательно.
   - Ѓудьте спокойны! џ вижу, вы очень заботитесь о спасении его души.
   - Ћчень.
   -  Џохвальное  рвение!  Џродолжайте  так,  и   вы   сможете   сделатьсЯ
когда-нибудь во всех отношениЯх членом нашего  ордена,  -  ласково  сказал
отец Љабочини.
   - џ только низший член его, - смиренно заметил ”еринджи, - но никто так
не предан обществу рассудком, телом и душой! Ѓохвани пред ним ничто!
   - Ѓохвани? ќто что такое?
   - Ѓохвани делает трупы,  которые  гниют,  а  ваш  орден  делает  трупы,
которые ходЯт!
   - Ћ да... perinde ac cadaver! - последние слова нашего свЯтого  €гнатиЯ
‹ойолы. Ќо что же такое эта Ѓохвани?
   - Ѓохвани сравнительно с вашим свЯтым  обществом  то  же,  что  ребенок
сравнительно с мужем, - пылко отвечал метис. - ‘лава обществу, слава. …сли
бы мой отец был ему врагом, Я убил бы и отца! ‘амого любимого, почитаемого
за его гений человека Я убью, если он враг  общества.  џ  говорю  это  длЯ
того, чтобы вы передали мои слова кардиналу, а он чтобы  передал  их...  -
”еринджи не закончил своей мысли.
   - Љому же кардинал должен передать ваши слова?
   - Ћн знает! - отрывисто отвечал ”еринджи. - Џрощайте.
   - Џрощайте, друг мой... џ могу только похвалить вас за ваши  чувства  к
нашему  ордену.  “вы!  Ћн  нуждаетсЯ  в  энергичных  защитниках,  так  как
изменники поЯвлЯютсЯ и среди его членов.
   - €х в особенности нечего жалеть! - сказал ”еринджи.
   - Ќечего жалеть. Ћтлично. Њы друг друга понимаем!
   - Ѓыть может! - сказал метис.  -  Ќе  забудьте  только  напомнить  отцу
ђодену, чтобы он зашел завтра в капеллу.
   - Ќе беспокойтесь, не забуду!
   Ћни расстались. Џо возвращении домой отец Љабочини узнал, что курьер из
ђима привез какие-то депеши ђодену.


        64. Џ…ђ‚Ћ… €ћЌџ

   —асовнЯ при  доме  отцов  иезуитов  на  улице  ‚ожирар  была  изЯщна  и
кокетлива. –ветные  окна  распространЯли  таинственный  полусвет,  алтарь,
украшенный золотом, и серебром, блестел. “  дверей  маленькой  церкви,  за
органом помещалась в темном углублении большаЯ  мраморнаЯ  кропильница  со
скульптурными украшениЯми. ‡а  этой-то  кропильницей,  в  темном  углу,  с
раннего утра первого июнЯ, как только  открыли  двери  часовни,  скрывалсЯ
”еринджи.
   Њетис, казалось, был очень грустен. ‚ремЯ от времени  он  вздрагивал  и
вздыхал  как  бы  под  влиЯнием  тЯжелой  внутренней  борьбы.  ќта  дикаЯ,
неукротимаЯ натура,  этот  фанатик  зла  и  разрушениЯ  преклонЯлсЯ  перед
ђоденом, оказавшим на него какое-то  магнетическое  влиЯние.  Њетис,  этот
хищный зверь в человеческом образе, видел нечто сверхчеловеческое в адском
гении ђодена, и последний,  сразу  оценив  искренность  этого  поклонениЯ,
удачно воспользовалсЯ им, чтобы довести до трагического  конца  с  помощью
метиса любовь „жальмы и  Ђдриенны.  ‚се,  что  ”еринджи  знал  об  ордене,
внушало ему великое уважение; эта безграничнаЯ и  тайнаЯ  власть,  котораЯ
вела подкопы под мир и достигала цели  с  помощью  дьЯвольских  ухищрений,
зажгла в метисе дикий энтузиазм,  и  если  он  признавал  что-нибудь  выше
ђодена, то только орден ‹ойолы, создававший _ходЯчие трупы_.
   ”еринджи был погружен в глубокую  думу,  когда  послышались  шаги  и  в
часовню вошел отец ђоден  в  сопровождении  своего  _социуса_,  маленького
кривого аббата. ‚следствие своей озабоченности и темноты в храме ђоден  не
заметил метиса, стоЯвшего неподвижно, как статуЯ,  несмотрЯ  на  волнение,
столь жестокое, что лоб  его  был  покрыт  холодным  потом.  ЏонЯтно,  что
молитва  отца  ђодена  была  очень  коротка:   он   торопилсЯ   на   улицу
св.”ранциска.
   Џосле того как ђоден, подобно отцу  Љабочини,  преклонил  на  несколько
мгновений  колени,  он  встал,  благоговейно  склонилсЯ  перед  алтарем  и
направилсЯ к выходной двери. ‚ нескольких шагах от него шел его  _социус_.
ЏодойдЯ к кропильнице, ђоден заметил ”еринджи.
   - ‚ два часа будь у менЯ, - озабоченно шепнул ђоден метису, почтительно
перед ним склонившемусЯ.
   Џри этом ђоден протЯнул  руку  к  кропильнице,  чтобы  омочить  пальцы.
ЏредупреждаЯ его желание, ”еринджи поспешно подал ему  смоченное  кропило,
которое обыкновенно держат в свЯтой  воде.  Љоснувшись  грЯзными  пальцами
поданного кропила, ђоден обильно смочил пальцы и по обычаю сделал  ими  на
лбу знак креста, затем,  отворЯЯ  выходную  дверь,  он  еще  раз  повторил
метису:
   - ‚ два часа у менЯ.
   †елаЯ воспользоватьсЯ водой с  кропила,  которое  неподвижный  ”еринджи
продолжал держать в  дрожащей  руке,  отец  Љабочини  протЯнул  было  свои
пальцы, но метис,  желавший,  видимо,  ограничитьсЯ  любезностью  лишь  по
отношению к отцу  ђодену,  живо  отдернул  кропило.  Ћбманувшись  в  своем
ожидании, отец Љабочини поспешил за ђоденом, которого он  не  должен  был,
особенно в этот день, терЯть из виду.
   Ќевозможно передать взглЯда, каким метис  проводил  уходившего  ђодена;
оставшись один, он упал на плиты церкви, закрыв лицо руками.
   Џо мере того как экипаж приближалсЯ к  кварталу  Њаре,  в  котором  был
расположен дом Њариуса де ђеннепона, на лице ђодена можно было  все  Яснее
читать выражение лихорадочного волнениЯ и нетерпениЯ; два или три раза  он
открывал папку, перечитываЯ или перекладываЯ различные акты  и  заметки  о
смерти членов семьи ђеннепонов. ‚ремЯ от времени он с  тревогой  высовывал
голову в дверцу кареты, как бы желаЯ подогнать  экипаж.  „обрый  маленький
отец, его _социус_, не спускал с него насмешливого взглЯда.
   Ќаконец  экипаж  въехал  на  улицу  св.”ранциска  и  остановилсЯ  перед
окованными железом воротами старого дома, закрывшимисЯ полтора  века  тому
назад. ђоден выскочил с поспешностью юноши и неистово застучал в ворота, в
то времЯ как отец Љабочини, не столь подвижный, медленно вышел из кареты.
   Ќикто не отозвалсЯ на звонкий удар молотка ђодена.
   „рожа  от  волнениЯ,  ђоден  постучал  снова.  Џослышались   медленные,
волочащиесЯ шаги и остановились за дверью, котораЯ все еще не отворЯлась.
   - Џраво, точно на горЯчих углЯх поджаривают, - сказал  ђоден,  которому
казалось, что грудь его горит от тревоги.
   € еще раз с силой стукнув в ворота, он принЯлсЯ по  своему  обыкновению
грызть ногти.
   Ќаконец ворота отворились и показалсЯ  хранитель  дома  ‘амюэль.  —ерты
старика выражали  глубокое  горе,  на  почтенном  лице  были  видны  следы
недавних слез, которые он еще продолжал отирать дрожащей  рукой,  открываЯ
ворота. Ћн спросил ђодена:
   - Љто вы такие?
   - џ доверенное  лицо  по  дарственной  аббата  ѓабриелЯ,  единственного
наследника, оставшегосЯ  в  живых  из  семейства  ђеннепонов,  -  поспешно
ответил ђоден. - ќтот господин мой секретарь.
   ‚нимательно взглЯнув на иезуита, ‘амюэль сказал:
   - „а, Я узнаю вас. Ќе угодно ли вам за мной последовать?
   € старый сторож пошел к дому, стоЯвшему  в  саду,  сделав  знак,  чтобы
преподобные отцы шли за ним.
   - ќтот проклЯтый старик так менЯ разозлил, заставив дожидатьсЯ у ворот,
- тихонько сказал  ђоден  своему  _социусу_,  -  что  менЯ  просто  начало
лихорадить. ѓубы и горло пересохли и горЯт, словно пергамент в огне.
   - Ќе хотите ли чего-нибудь  выпить,  добрый  и  дорогой  отец  мой?  Ќе
спросить ли воды у этого человека? - воскликнул маленький кривой  аббат  в
припадке нежной заботливости.
   - Ќет, нет, - отвечал ђоден, - ничего... Я просто сгораю от нетерпениЯ.
   ЃледнаЯ и печальнаЯ стоЯла ‚ифзафеЯ у дверей  своего  жилища.  Њуж  ее,
проходЯ мимо, спросил по-еврейски:
   - ‡анавеси в комнате траура задернуты?
   - „а.
   - Ђ шкатулка?
   - Џриготовлена! - отвечала ‚ифзафеЯ на том же Языке.
   Џерекинувшись этими непонЯтными длЯ иезуитов  словами,  ‘амюэль  и  его
жена, несмотрЯ на горе и отчаЯние, обменЯлись мрачной и  многозначительной
улыбкой.
   ‚ойдЯ  вслед  за  ‘амюэлем  в  вестибюль,  где  горела  лампа,   ђоден,
обладавший хорошей памЯтью на места, направилсЯ прЯмо к красной зале,  где
происходило первое собрание наследников.
   Ќо ‘амюэль остановил его:
   - Ќадо идти не туда!
   € взЯв лампу, он пошел по темной лестнице, так как все  окна  были  еще
замурованы.
   - Ќо, - сказал ђоден, - ведь мы раньше собирались в зале первого этажа?
   - Ђ сегоднЯ соберемсЯ наверху, - отвечал ‘амюэль, и он  начал  медленно
подниматьсЯ по лестнице.
   - ѓде это наверху? - спросил ђоден, следуЯ за ним.
   - ‚ траурной комнате, - сказал еврей, продолжаЯ подниматьсЯ.
   - —то это за траурнаЯ комната? - спросил удивленный ђоден.
   - ќто место смерти и слез, - отвечал еврей, продолжаЯ подниматьсЯ.
   - Ќо зачем же идти туда? - спросил ђоден.
   - „еньги там! - отвечал ‘амюэль.
   - Ђ, деньги! - сказал ђоден, поспешно догонЯЯ его.
   Ќа повороте лестницы сквозь чугунные перила  ђодену  бросилсЯ  в  глаза
профиль старого евреЯ,  освещенный  слабым  светом  маленькой  лампы.  …го
выражение  поразило  иезуита.  Љроткие,  потускневшие  от  старости  глаза
горели. Џечальные и добрые черты, казалось, стали жесткими,  и  на  тонких
губах мелькала страннаЯ улыбка.
   - ‚едь не особенно высоко, - сказал ђоден отцу Љабочини,  -  а  у  менЯ
подкашиваютсЯ ноги... Я задыхаюсь... в висках стучит...
   ‚  самом  деле,  ђоден  дышал   с   трудом.   Ћтец   Љабочини,   всегда
предупредительный, промолчал. Ћн казалсЯ сильно озабоченным.
   - ‘коро ли мы придем? - спросил с нетерпением ђоден.
   - Њы уже пришли, - отвечал ‘амюэль.
   - Ќаконец-то! Љ счастью...
   - „а... к счастью... - отвечал еврей, и, свернув в коридор,  он  указал
рукой на большую дверь, из-за которой пробивалсЯ слабый свет.
   ђоден, хотЯ его удивление усиливалось все больше,  решительно  вошел  в
комнату в сопровождении отца Љабочини и ‘амюэлЯ.
   Љомната, в которую они вошли, была очень велика. Ћна  освещалась  через
четырехугольный бельведер, но  его  стекла  со  всех  сторон  были  забиты
свинцовыми листами, в которых находились  только  семь  отверстий  в  виде
креста. ‚ комнате было бы совершенно темно, если бы не лампа, горевшаЯ  на
массивном  черном  мраморном  консоле  у  стены.  “бранство  было   вполне
траурное: комната была всЯ задрапирована черным сукном с  большой  каймой,
мебели больше не было никакой, кроме подставки под лампу. Ќа ней же стоЯла
железнаЯ шкатулка, тонкой работы XVII столетиЯ,  -  настоЯщее  кружево  из
стали.
   ‘амюэль обратилсЯ к ђодену, оглЯдывавшему залу  с  удивлением,  но  без
всЯкого страха, и сказал:
   - ‚олЯ завещателЯ, какой бы странной она вам ни  показалась,  длЯ  менЯ
свЯщенна, и Я исполню ее до конца.
   - ‚полне справедливо, - сказал ђоден. - Ќо все-таки длЯ чего мы  пришли
сюда?
   -  ‚ы  сейчас  это  узнаете.  €так,  вы  уполномоченный   единственного
оставшегосЯ в живых  потомка  ђеннепонов,  господина  аббата  ѓабриелЯ  де
ђеннепона?
   - „а, и вот моЯ доверенность.
   - —тобы не терЯть времени в ожидании нотариуса, - продолжал ‘амюэль,  -
Я перечислю вам суммы, заключающиесЯ в этой железной шкатулке,  которую  Я
вчера взЯл из ”ранцузского банка.
   - Љапитал здесь? - воскликнул ђоден взволнованным голосом,  бросаЯсь  к
шкатулке.
   - „а, вот опись... ‚аш секретарь будет ее читать, а Я вам буду подавать
бумаги, которые после проверки мы снова положим в эту  шкатулку,  передать
которую Я вам могу только через нотариуса.
   - Ћтлично, - отвечал ђоден.
   Џроверка продолжалась недолго, так как  бумаги,  в  которых  заключалсЯ
капитал, были все на крупные суммы, а деньгами имелось  только  сто  тысЯч
франков банковыми билетами, тридцать пЯть тысЯч франков золотом  и  двести
пЯтьдесЯт франков серебром. ‚сего было _двести  двенадцать  миллионов  сто
семьдесЯт пЯть тысЯч франков_...
   ‘амюэль вручил опись отцу Љабочини, подошел к шкатулке и нажал пружину,
которую ђоден не мог заметить; тЯжелаЯ крышка поднЯлась, и  по  мере  того
как отец Љабочини читал  опись  и  называл  ценности,  ‘амюэль  предъЯвлЯл
документы ђодену, который возвращал их  старому  еврею  после  тщательного
осмотра.
   Љогда ђоден, просмотрев последние пЯтьсот банковых  билетов  по  тысЯче
франков, передал их еврею со словами: "’ак, итог совершенно верен:  двести
двенадцать миллионов сто семьдесЯт пЯть тысЯч", ему, вероЯтно, от  радости
и счастьЯ сделалось так дурно, что он  лишилсЯ  дыханиЯ,  закрыл  глаза  и
вынужден был оперетьсЯ на любезного отца Љабочини, прошептав взволнованным
голосом:
   - ‘транно...  џ  считал  себЯ  сильнее...  со  мною  происходит  что-то
странное.
   € страшнаЯ  бледность  иезуита  так  увеличилась,  его  охватила  такаЯ
конвульсивнаЯ дрожь, что отец  Љабочини  воскликнул,  стараЯсь  поддержать
его:
   - Ћтец мой... придите в себЯ... Ќе надо, чтобы  опьЯнение  успехом  так
волновало вас...
   Џока маленький аббат ухаживал за ђоденом, ‘амюэль  укладывал  деньги  в
железную шкатулку. ђоден, благодарЯ  своей  страшной  энергии  и  сознанию
триумфа, скоро преодолел слабость и, снова  спокойный  и  гордый,  заметил
отцу Љабочини:
   - Ќичего... если Я не захотел умереть от холеры, так  уж,  конечно,  не
длЯ того, чтобы умереть от радости первого июнЯ.
   € действительно, лицо иезуита, хотЯ и было мертвенно-бледное, но  сиЯло
гордостью и торжеством.
   Љогда отец Љабочини увидал, что ђоден вполне оправилсЯ,  он  сам  точно
преобразилсЯ. ЌесмотрЯ на то что он  был  маленький,  толстенький,  кривой
человек, черты  его  лица,  только  что  смеющиесЯ,  принЯли  вдруг  столь
жестокое, надменное и  властное  выражение,  что  ђоден,  глЯдЯ  на  него,
невольно отступил.
   ’огда отец Љабочини, вынув из кармана бумагу, почтительно ее  поцеловал
и, бросив строгий взглЯд на ђодена, звонким, грозным голосом прочел:
   "Џо получении сего предписаниЯ преподобный  отец  ђоден  передаст  свои
полномочиЯ преподобному отцу Љабочини, который вместе  с  отцом  д'ќгриньи
примет наследство ђеннепонов, если ѓосподу,  по  …го  вечному  правосудию,
угодно будет, чтобы это имущество, некогда  похищенное  у  нашего  ордена,
было возвращено нам. „алее отец ђоден будет отвезен под присмотром  одного
из наших преподобных отцов, по выбору отца Љабочини, в дом ордена в городе
‹аваль, где и будет содержатьсЯ в одиночном заключении  впредь  до  нового
приказаниЯ".
   Ћтец Љабочини, окончив чтение, протЯнул бумагу ђодену,  чтобы  тот  мог
удостоверитьсЯ в подписи генерала ордена.
   ‘амюэль, заинтересованный этой сценой, оставил шкатулку полуоткрытой  и
приблизилсЯ к иезуитам.
   ‚друг ђоден разразилсЯ мрачным хохотом; радость и торжество  звучали  в
этом смехе, передать выражение которого невозможно. Ћтец Љабочини  смотрел
на него с гневным изумлением. Њежду тем ђоден, выпрЯмившись во весь  рост,
с высокомерным, гордым и властным  видом  оттолкнул  своей  грЯзной  рукой
бумагу, которую ему протЯгивал отец Љабочини, и спросил:
   - Љаким числом помечено это предписание?
   - Ћдиннадцатым маЯ, - ответил отец Љабочини.
   - Ќу... а вот грамота, которую Я получил сегоднЯ ночью из ђима, Ћна  от
восемнадцатого маЯ... џ назначаюсь генералом ордена!
   Ћтец Љабочини совершенно растерЯлсЯ; он смиренно сложил  предписание  и
преклонил колена перед ђоденом.
   €так, первый шаг на честолюбивом пути, намеченном ђоденом, был  сделан.
ЌесмотрЯ  на  недоверие,  злобу  и  зависть  партии  кардинала  Њалипьери,
интриговавшего против него, ђоден добилсЯ назначениЯ генералом ордена. Џри
этом ему сослужили большую  службу  его  ловкость,  хитрость,  смелость  и
настойчивость, а главное то, что в ђиме с особенным почтением относились к
редким, замечательным способностЯм этого человека,  и  благодарЯ  интригам
своих приверженцев он достиг того, что  свергнул  генерала  ордена  и  сам
занЯл высокий пост. ђодену теперь  было  Ясно,  что  с  этого  поста,  при
поддержке миллионов ђеннепона, до папского престола оставалсЯ один шаг.
   Ѓезмолвный свидетель этой сцены, ‘амюэль, улыбнулсЯ. “лыбку  эту  можно
было назвать  торжествующей.  Ћн  запер  шкатулку  секретным,  одному  ему
известным замком.
   ќтот  металлический  звук  вернул  ђодена  с  высот  его  честолюбиЯ  к
действительности, и он отрывисто сказал ‘амюэлю:
   - ‚ы слышали? ќти миллионы мои... и только мои!
   € он протЯнул алчные руки к железной шкатулке, как бы  желаЯ  захватить
ее, не дожидаЯсь прихода нотариуса. Ќо теперь преобразилсЯ и  ‘амюэль.  Ћн
скрестил на груди руки, выпрЯмил  сгорбленную  фигуру,  глаза  его  метали
молнии. …врей имел в эту минуту величественный и грозный вид, и его  голос
звучал торжественно, когда он воскликнул:
   - ќто наследство, образовавшеесЯ  из  остатков  состоЯниЯ  благородного
человека, доведенного до самоубийства сыновьЯми ‹ойолы...  это  богатство,
приобретшее размеры королевской казны благодарЯ безукоризненной  честности
трех  поколений  верных  слуг  этого  дома...  не  будет  наградой  лжи...
лицемериЯ... убийства! Ќет... нет Ѓог в  своей  вечной  справедливости  не
захочет этого!..
   - —то вы там толкуете об убийствах? - дерзко воскликнул ђоден.
   ‘амюэль не отвечал. Ћн топнул ногою и медленно протЯнул руку в  глубину
зала.
   “жасное зрелище представилось тогда ђодену и отцу Љабочини. „рапировки,
закрывавшие  стену,  раздвинулись,  точно  по  мановению  невидимой  руки.
Ћсвещенные синеватым мрачным светом серебрЯной лампады, на траурных  ложах
лежали в длинных черных одеЯниЯх шесть трупов.
   ќто были:
   †ак ђеннепон,
   ”рансуа ѓарди,
   ђоза и Ѓланш ‘имон,
   Ђдриенна,
   „жальма.
   Љазалось, они спали. ‚еки их были закрыты, а руки  скрещены  на  груди.
Ћтец Љабочини задрожал, осенил себЯ крестным знамением и отступил к задней
стене,  закрыв  лицо  руками.  ђоден,  напротив,   с   искаженным   лицом,
остановившимсЯ взором,  вздыбившимисЯ  волосами,  уступаЯ  непреодолимому,
невольному  влечению,  сделал  шаг  вперед  к  этим  безжизненным   телам.
Љазалось, что несчастные только что уснули последним сном.
   - ‚от они... те, кого вы убили...  -  с  рыданием  в  голосе  продолжал
‘амюэль. - „а... ваши подлые интриги убили их... потому что вам нужна была
их смерть... Љаждый раз, как один из членов этой несчастной семьи... падал
под вашими ударами... Я доставал его труп, потому что они должны покоитьсЯ
в общей усыпальнице... Ћ! Ѓудьте же  проклЯты...  проклЯты...  проклЯты...
вы, убившие их!.. Ќо в ваши преступные руки... не попадет  состоЯние  этой
семьи...
   ђоден осторожно приблизилсЯ  к  смертному  одру  „жальмы  и,  преодолев
первый испуг, дотронулсЯ до руки индуса, чтобы убедитьсЯ, не  стал  ли  он
игрушкой воображениЯ. ђука была холодна как лед, но мЯгка и влажна.  ђоден
в ужасе отступил. Ќо вскоре, справившись с волнением и призвав  на  помощь
всю твердость и упорство характера, несмотрЯ на странное ощущение  жара  и
боли в груди, он постаралсЯ придать своим чертам  властное  и  ироническое
выражение и обратилсЯ к ‘амюэлю, проговорив хриплым, гортанным голосом:
   - ‡начит, мне не надо показывать вам удостоверений о смерти, если трупы
налицо?
   € он показал на шесть трупов костлЯвой рукой.
   Ћтец Љабочини вторично перекрестилсЯ, точно увидал самого дьЯвола.
   -  Ћ  Ѓоже!  -  воскликнул  ‘амюэль.  -  ’ы,  значит,  совсем  от  него
отступилсЯ! Љаким взглЯдом он смотрит на свои жертвы!
   - Ќу полноте, - с дьЯвольской улыбкой сказал ђоден. -  Њое  спокойствие
свидетельствует только о моей невиновности. Џора приниматьсЯ за дело. ЊенЯ
ждут дома в два часа. „айте-ка шкатулку.
   € он сделал шаг к мраморному консолю.
   ‘амюэль, охваченный гневом и ужасом, опередил  его  и,  с  силой  нажав
пуговку, помещенную в середине крышки, воскликнул:
   - …сли ваша дьЯвольскаЯ душа не знает раскаЯниЯ, то, быть может,  злоба
обманутой алчности заставит ее затрепетать!
   - —то он говорит? - воскликнул ђоден. - —то он делает?
   - ‚зглЯните, - промолвил, в свою очередь, с мрачным торжеством еврей. -
џ сказал, что вам не достанетсЯ состоЯние ваших жертв!
   ‘квозь железное кружево решетки начал  вырыватьсЯ  дым,  и  по  комнате
распространилсЯ запах жженой бумаги. ђоден понЯл.
   - Ћгонь! - воскликнул он, бросаЯсь к шкатулке, но она была привинчена к
консолю.
   - „а, огонь! - сказал ‘амюэль. -  €  через  несколько  минут  от  этого
громадного сокровища останетсЯ только куча пепла...  Ќо  лучше  пусть  оно
сгорит, чем попадет к вам... ќто сокровище не принадлежит мне, и Я  должен
только его уничтожить... потому что ѓабриель де ђеннепон не может нарушить
своего слова.
   - Џомогите!  ‚оды!  -  кричал  ђоден,  стараЯсь  своим  телом  прикрыть
шкатулку и затушить огонь.
   Ќо было уже поздно: бумага пылала, и струйки синеватого дыма вырывались
из тысЯчи  прорезей  ажурного  железа.  ‚скоре  все  было  кончено.  ђоден
отвернулсЯ, задыхаЯсь от гнева и опираЯсь рукой на консоль. ‚ первый раз в
жизни этот человек плакал: крупные слезы,  слезы  гнева...  текли  по  его
мертвенным щекам. Ќо вскоре страшные боли, сперва тупые, а потом все более
и более острые, несмотрЯ на все стремление побороть  их,  охватили  его  с
такой силой, что он упал на  колени,  сжимаЯ  руками  грудь.  Ќо  все  еще
стараЯсь преодолеть слабость, он с улыбкой говорил:
   -  Ќичего...   не   радуйтесь...   это   простые   спазмы...   Љапиталы
уничтожены...  но  Я...  остаюсь...  генералом...  ордена...  Ћ!   Љак   Я
страдаю!.. џ горю... - прибавил он, как бы извиваЯсь  в  каких-то  ужасных
тисках. - Љак только... Я вошел... в  этот...  проклЯтый...  дом...  Я  не
знаю... что... со мною... —то если... Я... Ќо Я... жил... только хлебом...
и водою... Я сам... покупал... их... а то...  Я...  подумал  бы...  что...
менЯ... отравили...  потому  что  победа  на...  моей  стороне...  а...  у
кардинала Њалипьери... руки длинные... „а... Я торжествую... и не  умру...
Я не... хочу... умирать... - ‘удорожно извиваЯсь от боли, иезуит продолжал
говорить: - Ќо...  у  менЯ...  огонь...  внутри...  нет  сомнений...  менЯ
отравили... но где?.. Љогда?.. ‘егоднЯ?.. помогите...  да  помогите  же...
что вы... стоите оба... как привидениЯ... помогите... мне...
   ‘амюэль и отец Љабочини, в ужасе при виде этой мучительной  агонии,  не
могли двинутьсЯ с места.
   - Џомогите!.. - кричал ђоден, задыхаЯсь. - ќтот Яд... ужасен... но  как
могли...
   ‡атем он испустил страшный крик гнева, как будто все стало ему Ясно,  и
продолжал, задыхаЯсь:
   - Ђ!.. ”еринджи!.. ‘егоднЯ утром... свЯтаЯ вода!..  Ћн  знает...  такие
Яды... „а... это он... он видел... Њалипьери... о демон! •орошо сыграно...
признаюсь... Ѓорджиа себе... не  изменЯют!..  Ћ!..  Љонец...  Я  умираю...
Ћни... пожалеют... дураки... Ћ ад! Ђд!..  –ерковь  не...  знает...  что...
она... терЯет... в моем лице... џ горю... помогите...
   Џо лестнице послышались шаги, и в траурную комнату вбежала  кнЯгинЯ  де
‘ен-„изье с доктором Ѓалейнье. ЉнЯгинЯ, узнав  о  смерти  отца  д'ќгриньи,
Явилась расспросить у ђодена о том, как  это  произошло.  Љогда,  войдЯ  в
комнату, кнЯгинЯ увидала страшное зрелище - корчившегосЯ  в  муках  агонии
ђодена, а дальше освещенные синеватым пламенем шесть трупов и  между  ними
тело племЯнницы и несчастных сирот, которых она сама послала на смерть,  -
женщина эта окаменела от ужаса. …е голова не выдержала  такого  испытаниЯ,
и, медленно оглЯдевшись вокруг, она поднЯла  руки  к  небу  и  разразилась
безумным хохотом.
   Ћна сошла с ума.
   Џока доктор Ѓалейнье поддерживал голову ђодена, испускавшего дыхание, в
дверЯх поЯвилсЯ ”еринджи. Ѓросив мрачный взглЯд на труп ђодена, он сказал:
   - Ћн хотел сделатьсЯ главой общества €исуса, чтобы его уничтожить.  „лЯ
менЯ общество €исуса теперь заменило богиню Ѓохвани,  и  Я  исполнил  волю
кардинала.


        ќЏ€‹Ћѓ


        1. —…’›ђ… ѓЋ„Ђ ‘Џ“‘’џ

   Џрошло четыре года после описанных событий.
   ѓабриель  де  ђеннепон  заканчивал  письмо  господину   аббату   †озефу
арпантье в приходе ‘ент-Ћбен в бедной деревушке ‘олоньи.

   "”ерма "†ивые ‚оды", 2 июнЯ 1836 г.
   †елаЯ вам написать вчера, мой добрый †озеф,  Я  сел  за  старый  черный
столик, знакомый вам и стоЯщий, как вы знаете, у окна,  откуда  мне  видно
все, что делаетсЯ во дворе фермы.
   ‚от длинное предисловие, мой друг; вы уже улыбаетесь, но Я  перехожу  к
фактам.
   €так, Я садилсЯ за стол и, случайно взглЯнув в  окно,  увидал  картину,
которую вы, при вашем таланте живописца, могли бы воплотить с трогательной
прелестью. ‘олнце заходило,  небо  было  Ясно,  воздух  чистый,  теплый  и
напоенный  запахом  цветущего  боЯрышника.   ‚озле   маленького   ручейка,
служившего границею нашего двора,  на  каменной  скамье,  под  развесистой
грушей, сидел мой приемный отец, „агобер, честный, храбрый воин,  которого
вы так полюбили. Ћн казалсЯ погруженным в размышлениЯ,  опустил  на  грудь
седую голову и рассеЯнно гладил  старого  “грюма,  уткнувшегосЯ  мордой  в
колени хозЯина. ђЯдом с „агобером сидела приемнаЯ мать с каким-то  шитьем,
а возле, на низенькой скамейке,  Ђнжель,  жена  ЂгриколЯ,  кормила  грудью
новорожденного, между тем как кроткаЯ ѓорбуньЯ, посадив на колени старшего
сына, учила его буквам по азбуке.
   Ђгриколь только что вернулсЯ с полЯ; он не  успел  даже  распрЯчь  двух
своих сильных черных волов, но описаннаЯ мною картина также привлекала его
внимание; он остановилсЯ, опираЯсь на  Ярмо,  под  которым  его  два  быка
склонЯли головы, и любуЯсь зрелищем, представившимсЯ его глазам. „а и было
чем  полюбоватьсЯ!  Ќе  могу  выразить  вам,  мой   друг,   поразительного
спокойствиЯ   этой   картины,   освещенной   последними   лучами   солнца,
пробивавшимисЯ там и тут сквозь листву. Љакие трогательные и разнообразные
типы! Џочтенное лицо  солдата,  доброе,  нежное  лицо  ”рансуазы,  свежаЯ,
улыбающаЯсЯ    своему    малютке    красавица    Ђнжель     и     кроткаЯ,
трогательно-грустнаЯ ѓорбуньЯ, прижимающаЯ к своим губам белокурую головку
смеющегосЯ первенца ЂгриколЯ... „а  и  сам  Ђгриколь:  какаЯ  мужественнаЯ
красота, отражающаЯ его благородную, честную душу! џ невольно вознес  Ѓогу
горЯчую благодарность при виде мирной, тихой  картины,  при  виде  добрых,
честных людей, свЯзанных  узами  нежной  любви  в  глуши  своей  маленькой
уединенной фермы ‘олоньи.
   Њирный уголок, дружнаЯ семьЯ,  прозрачный  воздух,  напоенный  ароматом
полевых цветов и леса,  шум  маленького  водопада  невдалеке,  -  все  это
возбуждало во мне тихое, неопределенно-сладкое  чувство,  знакомое  и  вам
среди ваших одиноких прогулок по необозримым  равнинам  розового  вереска,
окруженным сосновыми лесами. ’о же  чувство  сладкого  умилениЯ  и  нежной
грусти испытывал Я  много  раз  в  дивные  ночи,  проведенные  в  пустынЯх
Ђмерики.
   Ќо увы! ѓрустный случай потревожил Ясность этой картины.
   џ услыхал, как жена „агобера воскликнула: "„руг мой, ты плачешь!"
   Џри этих словах  всЯ  семьЯ  окружила  старого  воина.  Ќа  всех  лицах
выразилось живейшее беспокойство... Љрупные слезы текли по  щекам  старика
на его седые усы.
   - Ќичего... дети мои, - проговорил он растроганным голосом, - ничего...
‘егоднЯ ведь первое июнЯ... а четыре года назад...
   Ћн не мог закончить. Љогда он поднЯл руку,  чтобы  вытереть  слезы,  мы
заметили, что он держал в ней  бронзовую  цепочку  с  медалью.  ќто  самаЯ
дорогаЯ свЯтынЯ старика. Ћн снЯл ее с шеи  мертвого  маршала  четыре  года
тому назад, почти умираЯ от безумного горЯ, которое ему  причинила  смерть
двух ангелов; о них Я вам часто говорил, друг мой. џ спустилсЯ вниз, чтобы
попытатьсЯ, насколько возможно, утешить старика, и  мало-помалу  его  горе
смЯгчилось, и вечер прошел в набожной и тихой грусти. Ќо  во  мне  надолго
пробудились тЯжелые воспоминаниЯ о прошлом, на  которое  Я  оглЯдываюсь  с
невольным ужасом.
   Њне  представились   трогательные   жертвы   ужасных   и   таинственных
преступлений, глубину которых так и не удалось  исследовать  из-за  смерти
отца д'ќ... и отца ђ... а также из-за неизлечимого сумасшествиЯ кнЯгини де
‘ен-„...  Ќепоправимое  несчастие,  потому  что  жертвы  могли  бы   стать
гордостью человечества благодарЯ тому добру, которое они принесли бы миру.
   Ђх, друг мой! …сли бы вы знали, какие избранные это были  сердца!  …сли
бы вы знали, какие широкие планы  благотворительности  лелеЯла  девушка  с
великодушным сердцем, широким умом и  возвышенной  душой...  …ще  накануне
смерти, в задушевной беседе, какую мы с ней вели,  она,  в  задаток  своих
будущих великих благодеЯний, вручила  мне  значительную  сумму,  говорЯ  с
обычной длЯ нее грацией и добротой. "ЊенЯ хотЯт разорить... Љто знает, что
может случитьсЯ?.. Ќо  по  крайней  мере  эти  деньги  будут  спасены  длЯ
бедных... ђаздавайте, раздавайте им побольше... Љак можно щедрее  оделЯйте
несчастных... Џусть будет как можно более  счастливых...  џ  по-королевски
хочу отпраздновать свое счастье!"
   Љогда после ужасной катастрофы Я увидал, что и „агобер и его жена,  моЯ
приемнаЯ мать, впали в нищету, что кроткаЯ ѓорбуньЯ едва  сводит  концы  с
концами на нищенский заработок, что Ђгриколь вскоре станет отцом и  что  Я
сам отозван из своего скромного прихода и отрешен от сана епископом за то,
что оказал помощь протестанту, и за то, что молилсЯ на могиле несчастного,
которого толкнуло на самоубийство отчаЯние, - видЯ  себЯ  после  отрешениЯ
также без средств, потому что сан, которым Я  облечен,  не  позволЯет  мне
братьсЯ за любой  труд,  Я  позволил  себе  после  смерти  мадемуазель  де
Љардовилль отделить очень небольшую частицу от ее дара длЯ покупки на  имЯ
„агобера известной вам маленькой фермы. ’аков, мой  друг,  источник  моего
богатства.  Ѓывший  фермер  начал  наше  агрономическое  воспитание;  наша
понЯтливость  и  изучение  хороших   книг   довершили   дело;   прекрасный
ремесленник, Ђгриколь стал прекрасным земледельцем.  џ  подражал  ему;  со
старанием  возложил  Я  руки  на   плуг,   и   будь   трижды   благословен
труд-кормилец!  ‚едь  оплодотворЯть  землю,  которую  создал  Ѓог,  значит
служить …му и прославлЯть …го. „агобер, когда  улеглось  его  горе,  обрел
прежние силы деревенской здоровой силы, а во времЯ ссылки в ‘ибири он  был
уже почти земледельцем. Ќаконец, моЯ  добраЯ  приемнаЯ  мать,  милаЯ  жена
ЂгриколЯ и ѓорбуньЯ разделили домашние работы, и  Ѓог  благословил  бедную
маленькую колонию людей, увы,  закаленных  горем,  которые  искали  мирной
трудолюбивой,  невинной  жизни  и  забвениЯ  своих  великих  несчастий   в
уединении и тЯжелом земледельческом труде.
   ‚ы сами в течение наших длинных зимних вечеров могли оценить  и  тонкий
изЯщный ум ѓорбуньи, и поэтический талант ЂгриколЯ, и  материнскую  любовь
”рансуазы, и здравый смысл старого воина, и нежную, чувствительную  натуру
Ђнжели; можете поэтому судить, что  мудрено  собрать  более  задушевный  и
милый узкий кружок. ‘колько  хороших  книг,  вечно  новых  и  не  терЯющих
интереса, мы перечитали!.. ‘колько вели задушевных бесед!  Ђ  превосходные
пасторали  ЂгриколЯ!  Ђ  робкие  литературные  признаниЯ   ѓорбуньи!..   Ђ
прелестные  дуэты  свежих  голосов  ЂгриколЯ  и  Ђнжели!  Ђ  энергичные  и
живописные в своей военной простоте рассказы „агобера! Ђ веселые шалости и
игры детей с “грюмом! „обраЯ собака позволЯет играть с собой,  хотЯ  самой
ей уже не до игры... Ћна до сих пор не забыла тех  двух  ангелов,  которым
служила верным стражем, и, по меткому замечанию „агобера, _точно все  ищет
кого-то!_
   Ќе  думайте,  чтобы  в  счастье  мы  стали  забывчивы.  Ќет...   вечное
воспоминание о дорогих существах и придает нашей  спокойной  и  счастливой
жизни тот мЯгкий, серьезный оттенок, который бросилсЯ вам в глаза.
   Љонечно, эта жизнь может  показатьсЯ  эгоистичной;  мы  слишком  бедны,
чтобы окружать наших ближних таким благосостоЯнием,  каким  бы  желали,  и
хотЯ беднЯк не получает отказа в скромной помощи за  нашим  столом  и  под
нашей крышей, но Я иногда сожалею о своем отказе от громадного  состоЯниЯ,
наследником которого Я был. Џравда, Я дозволил сжечь  его,  чтобы  оно  не
попало в преступные руки, - этим Я исполнил свой долг,  -  но  мне  иногда
невольно становитсЯ грустно при мысли о неудавшемсЯ плане  нашего  предка,
плане, привести который в исполнение так  способны  и  достойны  были  мои
безвременно погибшие родственники. Џри мысли о том, каким источником живых
благодатных сил ЯвлЯлсЯ бы союз таких людей, как мадемуазель  Ђдриенна  де
Љардовилль, господин ѓарди, принц „жальма,  маршал  ‘имон  с  дочерьми  и,
наконец,  Я  сам,  какое  громадное  влиЯние  он  мог  иметь  на   счастье
человечества, - мой гнев и ужас честного  человека  и  христианина  против
бессовестного ордена, гнусные интриги которого погубили в  самом  зародыше
это прекрасное, светлое будущее, невольно возрастает и увеличиваетсЯ.
   —то же осталось от всех этих блестЯщих планов? ‘емь могил... потому что
и длЯ менЯ приготовлено место в  воздвигнутом  ‘амюэлем  мавзолее,  верным
хранителем которого... до конца... остаетсЯ он.
   ‘ейчас получил ваше письмо.
   €так, запретив вам со мной видетьсЯ, ваш епископ запретил вам и  писать
мне?
   ЊенЯ глубоко тронуло ваше сожаление. „руг мой... сколько раз беседовали
мы о духовной дисциплине  и  неограниченной  власти  епископов  над  нами,
бедными пролетариЯми духовного сана, оставленными без защиты  и  поддержки
на их произвол... ѓрустно это, но таков церковный закон, и вы клЯлись  его
соблюдать... Ќадо подчинитьсЯ этому, как подчинилсЯ и  Я...  ‹юбаЯ  клЯтва
свЯщенна длЯ честного человека.
   Ѓедный, добрый †озеф... Я желал бы, чтобы и у вас нашлось чем  заменить
эти дорогие отношениЯ, которые мы должны теперь порвать... Ќо  Я  не  могу
больше говорить об этом...  Я  слишком  страдаю...  знаЯ,  что  вы  теперь
переносите...
   џ не могу продолжать... џ, может быть, позволил бы себе  слишком  резко
отозватьсЯ о тех, приказы которых мы должны  уважать...  Џусть,  если  это
необходимо, мое письмо будет последним.  Џрощайте,  друг  мой...  прощайте
навсегда... ‘ердце мое разбито.
   ѓабриель де ђеннепон".


        2. €‘Љ“Џ‹…Ќ€…

   ђассветало...
   Ќа востоке показалсЯ розоватый, почти незаметный отсвет, но звезды  еще
Ярко блестели на лазурном небосклоне.
   ЏросыпающиесЯ среди зелени  деревьев  птицы  поодиночке  начинали  свой
утренний концерт.
   ‹егкий беловатый туман  отделЯлсЯ  от  покрытой  ночною  росою  высокой
травы. ‘покойные и прозрачные воды большого озера  отражали  нарождающуюсЯ
зарю в глубоком голубоватом зеркале. ‚се предвещало  наступление  жаркого,
радостного летнего днЯ...
   Ќа востоке посреди высокого косогора, под сводом сплетавшихсЯ ив,  кора
которых почти была  не  видна  под  ползучей  зеленью  дикой  жимолости  и
повилики с разноцветными колокольчиками,  на  узловатых  корнЯх  деревьев,
покрытых густым мохом, сидели мужчина и женщина: их седые волосы, обильные
морщины, сгорбленный стан указывали на глубокую старость...
   Ђ было времЯ, когда женщина была молода и хороша, и черные косы венчали
ее бледное чело...
   Ђ было времЯ, когда мужчина находилсЯ в полном расцвете сил.
   ‘ того места, где они сидели, открывалсЯ вид на долину,  на  озеро,  на
лес и на голубоватую  вершину  высокой  горы,  резко  вырисовывавшейсЯ  за
лесом, из-за которой должно было поднЯтьсЯ солнце.
   ќта картина, потонувшаЯ в мЯгком полусумраке рассвета, была и радостна,
и грустна, и торжественна...
   - Ћ сестра моЯ! - говорил старик женщине, отдыхавшей рЯдом с ним.  -  Ћ
сестра моЯ...  сколько  раз...  с  тех  давних  пор,  как  рука  ‘оздателЯ
разбросала нас в разные стороны и мы странствовали, разлученные, по свету,
от полюса до полюса... сколько раз присутствовали мы с  неизменной  тоской
при пробуждении природы! “вы! ‚переди нарождалсЯ новый день, который  надо
было прожить... от зари до заката... …ще лишний день, увеличивавший  число
бесконечных, прожитых дней... без надежды на их  окончание...  потому  что
смерть бежала от нас.
   - Ќо, о счастие, брат мой! ‚от уже некоторое времЯ  ‘оздатель  в  ‘воем
милосердии позволил,  чтобы  каждый  день  приближал  нас,  как  и  других
существ, к могиле... ‘лава …му! ‘лава!
   - ‘лава …му, сестра... потому что со вчерашнего днЯ, когда …го волЯ нас
сблизила... Я чувствую неописуемое томление, предшествующее смерти...
   - € Я, брат мой, чувствую, как менЯ  покидают  ослабевшие  силы...  Ѓез
сомнениЯ, конец нашей жизни приближаетсЯ... ѓнев ‘оздателЯ удовлетворен...
   - “вы!  ‘естра...  Ќесомненно...  последний  потомок  моего  проклЯтого
рода... своей близкой кончиной приближает менЯ к минуте искуплениЯ, потому
что волЯ ЃожиЯ проЯвилась: Я буду прощен, когда исчезнет последний отпрыск
моей семьи... € тому из них...  самому  свЯтому  среди  свЯтых...  который
сделал так много длЯ спасениЯ ближних... ему будет принадлежать  благодать
искуплениЯ моего греха...
   - „а, брат мой, ему, так много страдавшему, испившему  горькую  чашу...
несшему тЯжелый крест, ему, служителю •риста,  ЯвлЯвшемусЯ  на  земле  …го
подражателем, ему предстоит быть последним орудием этого искуплениЯ.
   - „а... џ чувствую, сестра, что последний из моих близких, трогательнаЯ
жертва медленного преследованиЯ, готовитсЯ  отдать  Ѓогу  свою  ангельскую
душу... €так... до самого конца... Я приносил несчастие  моему  проклЯтому
роду... ѓосподи, ѓосподи, велика ’воЯ благость, но велик и гнев ’вой.
   - Њужайтесь и надейтесь, брат мой!.. Џодумайте,  что  за  очищением  от
греха следует прощение, а за прощением награда... ѓосподь наказал в вас  и
в   вашем    потомстве    ремесленника,    озлобленного    несчастием    и
несправедливостью. Ћн сказал вам: "€ди!.. €ди... не ведаЯ  ни  отдыха,  ни
покоЯ, и твой путь будет бесплоден, и каждый вечер,  бросаЯсь  на  жесткую
землю, ты будешь не ближе к цели, чем утром,  при  начале  твоего  вечного
пути..." ’ак же точно целые века безжалостные люди говорили  ремесленнику:
"’рудись... трудись...  трудись...  без  отдыха  и  покоЯ,  и  твой  труд,
плодотворный длЯ всех, длЯ тебЯ будет бесплоден, и каждый вечер,  бросаЯсь
на жесткую землю, ты будешь не ближе к достижению счастьЯ и покоЯ, чем был
накануне, возвращаЯсь с работы... ’воего вознаграждениЯ будет довольно длЯ
поддержаниЯ нищенской, печальной и полной лишений жизни"...
   - “вы! “вы! € неужели всегда так будет?
   - Ќет, нет, брат мой! ‚место того, чтобы оплакивать судьбу вашего рода,
радуйтесь за него! …сли Ѓогу понадобилась их смерть длЯ вашего искуплениЯ,
ѓосподь, прощаЯ в вас проклЯтого небом ремесленника, освободит  его  и  от
тех, кто гнетет его железным Ярмом... Ќаконец,  брат  мой...  приближаетсЯ
времЯ... приближаетсЯ времЯ... и милосердие ѓоспода не ограничитсЯ  одними
нами... „а, говорю вам, мы, женщина  и  современный  раб,  будем  прощены.
†естоко  было  испытание,  брат  мой:  оно   длитсЯ   почти   восемнадцать
столетий... но оно уже достаточно длилось... Џосмотрите, брат мой: там, на
востоке, Яркий свет охватывает... весь горизонт... ’ам  вскоре...  взойдет
солнце нового освобождениЯ... мирного, свЯтого,  великого,  спасительного,
плодотворного освобождениЯ. € оно на весь свет разольет свое сиЯние,  свою
живительную теплоту, как это солнце, которое сейчас засиЯет на небе!
   - „а, да, сестра моЯ, Я чувствую, что слова ваши -  пророческие.  „а...
мы закроем утомленные глаза при  свете  этого  днЯ  освобождениЯ,  дивного
сиЯющего днЯ, как тот, который наступает... Ћ  нет!  џ  плачу  радостными,
гордыми слезами о моих умерших потомках,  быть  может,  ЯвившихсЯ  жертвой
этого искуплениЯ!.. ‘вЯтые мученики  человечества,  принесенные  в  жертву
вечным  врагам  человечества!  Џотому  что  предками   этих   свЯтотатцев,
покрывающих свое злодейское  общество  именем  €исуса,  ЯвлЯютсЯ  фарисеи,
лживые и недостойные жрецы, проклЯтые •ристом! „а,  слава  моим  потомкам,
павшим  последней  жертвой  вечных   союзников   рабства   и   деспотизма,
безжалостных врагов освобождениЯ всех тех, кто хочет мыслить  и  не  хочет
долее страдать, тех, кто  хочет,  как  дети  Ѓожий,  пользоватьсЯ  дарами,
которые ‘оздатель предназначил длЯ  всей  семьи  человечества...  „а,  да,
приближаетсЯ  конец  господству  современных  фарисеев,   лживых   свЯтош,
поддерживающих   безжалостный   эгоизм   сильного   против    слабого    и
осмеливающихсЯ  утверждать,  несмотрЯ  на  неисчерпаемые  богатства  всего
существующего, что Ѓог создал человека длЯ слез,  горЯ  и  нищеты...  этих
ложных служителей Ѓога, пособников всех поработителей, желающих принизить,
оскотинить  и  повергнуть  в  прах  несчастных,  приведенных  в   отчаЯние
созданий! Ќет, создание Ѓожие  гордо  поднимет  свое  тело:  Ѓог  сотворил
человека длЯ того, чтобы он был  полон  достоинства,  развит,  сво