 были  седы,  слегка  красноватое
лицо одновременно выражало кротость,  тонкий  ум  и  энергию.  Ђгриколь  с
живостью пошел к нему навстречу.
   - ‚ы здесь, месье ‘имон? - воскликнул он.
   - „а, брат, - ответил отец маршала, дружески пожимаЯ руку кузнеца. -  џ
только что вернулсЯ из  поездки.  ѓосподин  ѓарди  должен  был  находитьсЯ
здесь, как он предполагает, по поводу какого-то наследства. Ќо  ввиду  его
отсутствиЯ из Џарижа, он поручил мне...
   - Ћн также наследник... господин ѓарди? - воскликнул Ђгриколь, прерываЯ
старого рабочего.
   - Ќо как ты бледен и взволнован, мой мальчик! —то  такое?  -  спрашивал
отец маршала, с изумлением оглЯдываЯсь кругом. - —то здесь  происходит?  ‚
чем дело?
   - ‚ чем дело? Ђ в том, что ваших внучек здесь ограбили! - воскликнул  с
отчаЯнием „агобер, подходЯ к старику. - € Я, оказываетсЯ, только длЯ  того
привез их сюда из глубины ‘ибири, чтобы присутствовать при этой подлости.
   - ‚ы? - спросил его старый  рабочий,  вглЯдываЯсь  в  лицо  „агобера  и
стараЯсь его узнать. - ‡начит, вы...
   - џ „агобер.
   - ‚ы! ‘амый преданный друг моего сына? - воскликнул отец маршала и сжал
руки „агобера в горЯчем порыве. - ‚ы, кажетсЯ, говорили о дочери ‘имона?
   - Ћ его дочерЯх. Ћн счастливее, чем думает, - сказал „агобер. - “  него
родились близнецы!
   - ѓде же они? - спросил старик.
   - ‚ монастыре... „а, благодарЯ преступным  махинациЯм  этого  человека,
который, задерживаЯ их там, лишил их прав на наследство.
   - Љакого человека?
   - Њаркиза д'ќгриньи...
   - ‘мертельного  врага  моего  сына!  -  воскликнул  старый  рабочий,  с
отвращением взглЯнув на отца д'ќгриньи,  наглость  которого  нисколько  не
уменьшилась.
   - € этого мало, - начал Ђгриколь. - ѓосподин  ѓарди,  мой  достойный  и
честнейший хозЯин, тоже, к несчастью, потерЯл свои права на это  громадное
наследство.
   - „а что ты говоришь? - сказал отец маршала ‘имона. - Ќо господин ѓарди
и не подозревал, что дело это длЯ него так  важно...  Ћн  уехал  внезапно,
вызванный письмом друга, который нуждалсЯ в помощи.
   Љаждое из этих последовательных открытий увеличивало отчаЯние  ‘амюэлЯ.
Ќо ему оставалось только тЯжко вздыхать, потому что волЯ покойного была, к
несчастью, слишком определенно выражена.
   Ћтец  д'ќгриньи,  несмотрЯ  на  внешнее  спокойствие,  страстно   желал
прекращениЯ этой сцены,  котораЯ,  разумеетсЯ,  ужасно  его  стеснЯла;  он
заметил нотариусу суровым и убедительным тоном:
   - Ќадо же положить этому конец, месье. …сли бы менЯ  могла  задеть  эта
клевета, Я, конечно, сумел бы самым эффективным образом ее опровергнуть...
Љ чему приписывать  отвратительным  интригам  отсутствие  наследников,  за
право которых таким оскорбительным образом вступаютсЯ этот  солдат  и  его
сын? Џочему не объЯснить их отсутствие  так  же  просто,  как  объЯснЯетсЯ
отсутствие молодого индуса и  господина  ѓарди,  который,  по  словам  его
доверенного, не имел и понЯтиЯ о важности дела? Ќе проще ли  предположить,
что и дочери маршала ‘имона  и  мадемуазель  де  Љардовилль  по  такой  же
простой причине  не  Явились  сюда  сегоднЯ?  ЏовторЯю,  все  это  слишком
затЯнулось. ѓосподин нотариус вполне, надеюсь, разделЯет мое  мнение,  что
открытие существованиЯ новых  наследников  нисколько  не  менЯет  сущности
дела; как представитель беднЯков, которым господин аббат ѓабриель  подарил
свое имущество, Я остаюсь, несмотрЯ на  сделанный  им  позднее  незаконный
протест, единственным владетелем всего этого богатства,  которое  еще  раз
обЯзуюсь при всех употребить длЯ прославлениЯ имени  ЃожиЯ...  Џрошу  вас,
месье, отвечайте как можно Яснее и положите конец этой  тЯжелой  длЯ  всех
сцене...
   - Њилостивый государь, - торжественно  начал  нотариус.  -  ‚  качестве
верного исполнителЯ последней воли господина Њариуса де  ђеннепона  Я,  по
долгу совести, во имЯ закона и права, признаю вас, вследствие  дарственной
господина аббата ѓабриелЯ  де  ђеннепона,  единственным  владельцем  этого
состоЯниЯ, которое и передаю вам в руки длЯ исполнениЯ вами воли дарителЯ.
   ќти  слова,  произнесенные   со   всей   серьезностью   и   убеждением,
окончательно убили последние смутные надежды,  которые  еще  оставались  у
защитников отсутствующих наследников. ‘амюэль  еще  больше  побледнел;  он
судорожно сжал руку ‚ифзафеи,  приблизившейсЯ  к  нему,  и  крупные  слезы
медленно потекли по щекам обоих стариков.
   „агобер и Ђгриколь  казались  совершенно  убитыми.  Ћни  были  поражены
словами нотариуса, разъЯснившего им, что он не мог полностью  доверЯть  их
заЯвлениЯм, раз  им  в  этом  доверии  отказали  судьи.  Ћни  понЯли,  что
приходитсЯ оставить всЯкую  надежду.  ѓабриель  страдал  больше  всех.  Ћн
испытывал мучительные угрызениЯ совести при мысли, что  вследствие  своего
ослеплениЯ сделалсЯ причиной и невольным орудием отвратительного  грабежа.
’ак что,  когда  нотариус,  проверив  по  списку  содержание  шкатулки  из
кедрового дерева, сказал отцу д'ќгриньи: "Џолучите, месье, эту шкатулку  в
свое владение",  молодой  свЯщенник,  в  глубоком  отчаЯнии  и  с  горькой
безнадежностью, воскликнул:
   - “вы! Њожно сказать, что в этом деле по какой-то  роковой  случайности
пострадали как раз те, кто всего больше  достоин  участиЯ,  преданности  и
уважениЯ!.. Ћ Ѓоже! - прибавил он, с горЯчей верой  сложив  руки.  -  ’вое
небесное правосудие не может потерпеть такого беззакониЯ!!!
   Љазалось, небо услышало молитву миссионера... Ќе успел он кончить своих
слов, как произошло нечто необыкновенное.
   ђоден, не дождавшись конца  призыва  ѓабриелЯ  к  милосердию  Ѓожию,  с
разрешениЯ нотариуса захватил в свои руки шкатулку и не  в  состоЯнии  был
удержать громкий вздох торжества и радостного облегчениЯ. Ќо  в  ту  самую
минуту, когда иезуиты считали  себЯ  обладателЯми  неисчислимых  сокровищ,
дверь из комнаты, где в полдень били часы, внезапно отворилась.
   Ќа пороге поЯвилась женщина.
   Џри виде ее ѓабриель громко вскрикнул и остановилсЯ, словно  пораженный
молнией.
   ‘амюэль и ‚ифзафеЯ упали на колени. ‚ их  сердцах  возродилась  смутнаЯ
надежда.
   ‚се остальные действующие лица, казалось, окаменели от изумлениЯ.
   ђоден, сам ђоден невольно отступил и дрожащей рукой  поставил  шкатулку
обратно на стол.
   •отЯ ничего не могло быть  естественнее,  что  дверь  отворилась  и  на
пороге поЯвилась женщина, но воцарившеесЯ  глубокое  молчание  было  полно
торжественности. ‚се замерли,  едва  дыша.  Ќаконец,  все  при  виде  этой
женщины были охвачены чувством изумлениЯ, смешанного с ужасом  и  какой-то
неопределенной тоской... так как эта  женщина  казалась  живым  оригиналом
портрета, написанного полтораста лет тому назад: та же прическа и платье с
небольшим шлейфом, то же выражение покорной и беспредельной грусти.
   †енщина  медленно  приближалась,  не  замечаЯ  как  будто  впечатлениЯ,
произведенного  ее  поЯвлением.  Ћна  подошла  к  одному   из   шкафов   с
инкрустациЯми, нажала пружинку, скрытую в позолоченной бронзовой резьбе, -
причем открылсЯ верхний Ящик шкафа, - и вынула оттуда  запечатанный  пакет
из пергамента. Џотом она подошла к столу, положила пакет перед нотариусом,
который, онемев от изумлениЯ, взЯл его совершенно машинально, и, бросив на
ѓабриелЯ, казалось, совершенно околдованного  ее  присутствием,  нежный  и
грустный взглЯд, пошла по направлению к дверЯм, отворенным в вестибюль.
   ЏроходЯ мимо коленопреклоненных ‘амюэлЯ и ‚ифзафеи, женщина на  секунду
остановилась, наклонила  свою  красивую  голову  к  старикам  и  с  нежным
участием посмотрела на них. Џотом, дав им поцеловать свои руки, она так же
медленно удалилась, как и вошла, бросив последний взглЯд на ѓабриелЯ.
   Љазалось,  ее  уход  уничтожил  чары,  под  которыми   находились   все
присутствующие в течение нескольких минут.
   ѓабриель первый прервал молчание, повторЯЯ взволнованным голосом:
   - Ћна!.. ЋпЯть она!.. ‡десь!.. ‚ этом доме!
   - Љто она, брат мой? - спросил Ђгриколь, испуганный переменой в лице  и
растерЯнным выражением миссионера.
   Љузнец не видал портрета и поэтому не заметил поразительного  сходства,
но был смущен не меньше других, хотЯ и не отдавал себе отчета  в  причинах
этого.
   „агобер и ”еринджи находились в таком же неведении.
   - Љто эта женщина? Љто она? - продолжал Ђгриколь,  взЯвши  ѓабриелЯ  за
руку.
   ђука была влажнаЯ и холоднаЯ, как лед.
   - Џосмотрите... - сказал молодой свЯщенник. - “же полтораста  лет,  как
эти  портреты  висЯт  здесь...  -  €  он  указал  на  висевшие  на   стене
изображениЯ.
   Џри этом жесте ѓабриелЯ  Ђгриколь,  „агобер  и  ”еринджи  обернулись  и
взглЯнули на портреты, висевшие по бокам камина.
   ђазом послышались три восклицаниЯ.
   - ќто она... та самаЯ женщина! - воскликнул изумленный кузнец. - €  уже
полтораста лет, как ее портрет здесь!
   - Љого Я вижу? „руг, посланник маршала ‘имона! - вырвалось у  „агобера,
разглЯдывавшего портрет мужчины. - „а... несомненно,  это  лицо  человека,
ЯвившегосЯ к нам в ‘ибирь в прошлом году... џ хорошо его узнаю по кроткому
и печальному выражению, а также по черным сросшимсЯ бровЯм.
   - Њои глаза менЯ не обманывают... нет... ќто  он...  человек  с  черной
полосой на лбу, которого мы задушили и похоронили  на  берегу  ѓанга...  -
шептал ”еринджи, содрогаЯсь от ужаса. - ’от  человек,  которого  год  тому
назад видел один из сынов Ѓохвани, как он нас в этом уверЯл, в  развалинах
—анди, у ворот ЃомбеЯ, после того как мы его убили  и  похоронили...  ќтот
проклЯтый человек... следом за которым идет смерть... „а, это он, а  между
тем его портрет висит здесь уже полтораста лет!
   € ”еринджи, так же как „агобер и Ђгриколь,  не  мог  оторвать  глаз  от
страшного портрета.
   - Љакое  таинственное  сходство!  -  думал  и  отец  д'ќгриньи;  затем,
пораженный внезапной мыслью, он обратилсЯ к ѓабриелю:
   - € это та женщина, котораЯ спасла вам жизнь в Ђмерике?
   - „а, она! - отвечал, вздрогнув,  ѓабриель.  -  Ђ  между  тем  она  мне
сказала, что  идет  на  север  Ђмерики...  -  прибавил  про  себЯ  молодой
свЯщенник.
   - Ќо как она могла  попасть  в  этот  дом?  -  сказал  отец  д'ќгриньи,
обращаЯсь к ‘амюэлю. - Ћтвечайте, сторож... ‡начит, эта женщина вошла сюда
раньше нас... или вместе с нами?
   - џ вошел сюда один  и  первый  переступил  порог  двери,  остававшейсЯ
запертой в течение полутораста лет, - сурово отвечал ‘амюэль.
   - Љак же вы объЯсните присутствие здесь этой женщины? - продолжал  отец
д'ќгриньи.
   - Њне не нужны объЯснениЯ! - отвечал еврей. - џ  вижу...  Я  верю...  и
теперь  даже  надеюсь...  -  прибавил  он,  многозначительно  взглЯнув  на
‚ифзафею.
   - Ќо вы обЯзаны объЯснить, как могла эта  женщина  очутитьсЯ  здесь?  -
настаивал отец д'ќгриньи, начинавший слегка тревожитьсЯ. - Љто она  и  как
сюда попала?
   - џ знаю только одно, месье, что, по словам моего отца, этот дом  имеет
подземные сообщениЯ с очень отдаленными частЯми города.
   - ’огда все объЯснЯетсЯ  очень  просто!  -  сказал  отец  д'ќгриньи.  -
ЋстаетсЯ узнать, с какой целью  Явилась  она  в  этот  дом.  —то  касаетсЯ
необыкновенного сходства с этим портретом, то тут просто игра природы.
   Џри поЯвлении женщины ђоден  разделил  овладевшее  всеми  волнение.  Ќо
когда он увидел, что она подала  нотариусу  запечатанный  пакет,  социусом
овладело страстное желание поскорее унести подальше завоеванное сокровище;
необыкновенное  поЯвление  странной  посетительницы   его   нисколько   не
интересовало. Ћн невольно тревожилсЯ при виде запечатанного черной печатью
пакета, который подала нотариусу покровительница ѓабриелЯ; нотариус до сих
пор машинально держал его в руках. Ћднако социус полагал, что будет  очень
кстати  исчезнуть  вместе  со  шкатулкой   как   раз   во   времЯ   общего
замешательства. Џоэтому он легонько подтолкнул отца д'ќгриньи, сделал  ему
выразительный знак и, взЯвши шкатулку под мышку, направилсЯ к дверЯм.
   - Ћдну минуту, месье, - сказал ‘амюэль, вскочив на ноги  и  загораживаЯ
выход. - џ попрошу господина  нотариуса  посмотреть,  что  заключаетсЯ  во
врученном ему пакете; после этого вы можете уйти...
   - Ќо, месье, - возражал ђоден, стараЯсь  пробитьсЯ  к  дверЯм,  -  дело
решено в пользу отца д'ќгриньи, и ждать больше нечего... Џозвольте пройти.
   - Ђ Я вам говорю, - загремел старик, - что эта  шкатулка  не  уйдет  из
комнаты, пока господин нотариус не ознакомитсЯ  с  содержанием  врученного
ему пакета.
   ‘лова ‘амюэлЯ возбудили всеобщее внимание. ђоден вынужден был вернутьсЯ
назад.
   ЌесмотрЯ  на  свою  твердость,  еврей  задрожал  от  взглЯда,   полного
ненависти, брошенного на него ђоденом.
   Ќотариус начал внимательно читать содержимое пакета.
   - Ѓоже! - вскрикнул он. - —то Я вижу!.. Ђ, тем лучше!
   Џри этом восклицании все взоры устремились на нотариуса.
   - Ћ! —итайте, месье, читайте! - воскликнул ‘амюэль, складываЯ  руки.  -
Ѓыть может, мои предчувствиЯ оправдаютсЯ!
   - Ќо, месье, -  сказал  нотариусу  отец  д'ќгриньи,  начинаЯ  разделЯть
тревогу ђодена, - что это за бумага?
   - ќто приписка к завещанию, - отвечал  нотариус.  -  Џриписка,  котораЯ
менЯет все дело.
   - Љак! —то вы говорите? - с гневом воскликнул д'ќгриньи. - ЊенЯет дело?
Џо какому праву?
   - ќто невозможно! - закричал ђоден. - Њы протестуем!
   - ѓабриель... Ѓатюшка... ‘лушайте же, - повторЯл Ђгриколь. - …ще не все
потерЯно... есть надежда... ѓабриель, слышишь? …сть еще надежда!
   - —то ты говоришь? - переспросил молодой свЯщенник, недоумеваЯ;  он  не
знал, верить ли ему словам приемного брата.
   - ѓоспода! - сказал нотариус. - џ должен вам прочитать, что написано  в
этой приписке. Ћна изменЯет или,  лучше  сказать,  отсрочивает  исполнение
завещаниЯ.
   - ѓабриель! - кричал Ђгриколь, обнимаЯ миссионера. - Ћтсрочка!  ‡начит,
ничего не потерЯно!
   - Џрошу вас выслушать, - продолжал нотариус и прочитал следующее:

   "‡десь находитсЯ приписка к моему завещанию, по  которой  Я  откладываю
срок прочтениЯ и исполнениЯ моего  завещаниЯ,  не  изменЯЯ  его  сущности.
Џричины выЯснЯтсЯ при чтении того, что здесь написано. Ќовый срок - 1 июнЯ
1832 года. „о этого  днЯ  дом  мой  должен  быть  снова  заперт  и  деньги
оставлены у хранившего их ранее, длЯ того, чтобы 1 июнЯ они  были  розданы
моим наследникам.
   Њариус де ђеннепон.
   ‚ильтанез, того же 13 февралЯ 1682 года, 11 часов вечера".

   - ЉлЯнусь, что эта приписка подложнаЯ!  -  воскликнул  отец  д'ќгриньи,
побледневший, как смерть, от гнева и отчаЯниЯ.
   - †енщина, вручившаЯ эту приписку, нам кажетсЯ весьма подозрительной, -
прибавил ђоден. - ќто подложнаЯ приписка.
   - Ќет, месье, - строго заметил  нотариус.  -  џ  тщательно  сверил  обе
подписи, и они оказались совершенно одинаковыми... ‚прочем...  то,  что  Я
говорил раньше относительно отсутствующих наследников, применимо и к  вам:
вы можете официально заЯвить о подложности этой приписки... Ќо  если  срок
длЯ исполнениЯ завещаниЯ отложен еще на три с половиной месЯца, до тех пор
все останетсЯ по-прежнему!
   Љогда нотариус произнес последние слова, на  ногтЯх  ђодена  показалась
кровь... ‚ первый раз его бледные губы стали красными.
   - Ћ, Ѓоже! ’ы  менЯ  услышал...  ’ы  исполнил  мою  мольбу!  -  твердил
ѓабриель, опустившись на колени, сложив с горЯчей верой руки и  обратив  к
небу свое ангельское лицо. - ’вое  божественное  правосудие  не  допустило
торжества беззакониЯ!
   - —то ты говоришь, мой милый?  -  спрашивал  „агобер,  не  совсем  Ясно
понЯвший, в чем заключалась сила этой приписки к завещанию.
   - ‚се отложено, батюшка! -  воскликнул  кузнец.  -  ‘рок  ЯвитьсЯ  сюда
отложен на три с половиной месЯца. Ђ так как теперь с этих  людей  сорвана
личина, - прибавил он, указываЯ  на  иезуитов,  -  то  боЯтьсЯ  их  больше
нечего. Њы будем настороже! € сироты, и мадемуазель де Љардовилль,  и  мой
славный хозЯин ѓарди, и молодой индус - все, все получат свои доли!


   ’рудно описать безумную радость, овладевшую Ђгриколем, „агобером, отцом
маршала ‘имона, ‘амюэлем  и  ‚ифзафеей.  Ћдин  ”еринджи  стоЯл  в  мрачной
задумчивости перед портретом мужчины со сросшимисЯ бровЯми.
   Ћписать гнев, с каким отец д'ќгриньи  и  ђоден  смотрели,  как  ‘амюэль
снова уносит шкатулку из кедрового дерева, тоже невозможно.
   Џо совету нотариуса ‘амюэль решил отвезти деньги  в  банк,  потому  что
держать при себе, когда это стало многим известно, такую  громадную  сумму
было неразумно. Џока все эти честные люди, так сильно огорченные  вначале,
предавались радости и счастливым надеждам, д'ќгриньи и ђоден покидали  дом
с Яростью и смертельной тоской в душе. Џреподобный отец, садЯсь в  карету,
крикнул кучеру:
   - ‚о дворец ‘ен-„изье! - затем, откинувшись на подушки, он закрыл  лицо
руками и тЯжко застонал.
   ђоден, сидевший с ним рЯдом, смотрел с гневом и  презрением  на  своего
начальника, совершенно убитого и обессиленного.
   - ’рус! - шептал он про себЯ. - Ћн пришел в полное отчаЯние!.. а  между
тем...


        11. „Ђ Ѓ“„“’ Џ…ђ‚›… ЏЋ‘‹…„Ќ€Њ€, „Ђ Ѓ“„“’ ЏЋ‘‹…„Ќ€… Џ…ђ‚›Њ€

   Љарета  отца  д'ќгриньи  быстро  катилась  по  направлению  к  особнЯку
‘ен-„изье. ‚ течение всей дороги ђоден не проронил ни слова,  наблюдаЯ  за
своим начальником и прислушиваЯсь к его речам, прерываемым то гневными, то
жалостными восклицаниЯми, которыми он старалсЯ облегчить  тоску  и  Ярость
обманутых надежд,  причем  больше  всего  доставалось  неумолимой  судьбе,
разрушившей  в  одну  минуту  все  самые  верные  расчеты.  Љогда   карета
преподобного отца въехала во двор  особнЯка  ‘ен-„изье  и  остановилась  у
крыльца, в одном из окон его, полускрытаЯ  за  шторой,  показалась  фигура
кнЯгини.  ‘гораЯ  от  нетерпениЯ,  она  подошла  посмотреть,  не  отец  ли
д'ќгриньи подъехал к дому. “бедившись, что это он, знатнаЯ дама  со  столь
сдержанными и гордыми манерами, забыв все правила приличиЯ, поспешно вышла
из комнаты и сбежала вниз на лестницу, по которой д'ќгриньи  поднималсЯ  с
совершенно убитым видом. Џри  виде  мертвенно-бледных,  расстроенных  черт
преподобного отца кнЯгинЯ разом остановилась и сама заметно  побледнела...
Ћна решила, что все погибло...  €  быстрого  взглЯда,  которым  обменЯлись
бывшие любовники,  было  совершенно  достаточно,  чтобы  она  понЯла,  как
неудачен исход дела.
   ђоден смиренно следовал за преподобным отцом. Ћни оба  вошли  вслед  за
кнЯгиней в ее кабинет.
   Љак только дверь за ними затворилась, кнЯгинЯ,  охваченнаЯ  мучительным
беспокойством, воскликнула, обращаЯсь к отцу д'ќгриньи:
   - —то же случилось?
   ‚место  ответа  преподобный  отец  со  сверкающими  от  гнева  глазами,
побелевшими губами и исказившимсЯ  лицом  взглЯнул  на  свою  сообщницу  и
вымолвил:
   - ‡наете ли, до какой суммы простираетсЯ  это  наследство,  которое  мы
ценили в сорок миллионов?
   -  Џонимаю!  -  сказала  кнЯгинЯ.  -  Ќас  обманули...   Ќаследство   -
ничтожное... и ваши труды пропали даром!..
   - „а, наши труды пропали даром! - скрежеща  от  гнева  зубами,  отвечал
преподобный отец. - Ќавсегда!!! Ђ речь шла не о сорока  миллионах...  а  о
двухстах двенадцати миллионах...
   - „вести двенадцать  миллионов?!  -  с  изумлением  повторила  кнЯгинЯ,
отступаЯ назад. - ќтого быть не может...
   - џ их  видел,  эти  деньги,  повторЯю  вам,  видел,  как  нотариус  их
пересчитывал.
   - „вести двенадцать миллионов!  -  твердила  кнЯгинЯ.  -  Ќо  ведь  это
безграничное, неизмеримое могущество!.. € вы уступили!.. ‚ы не боролись!..
Ќе  применили  самых  крайних  средств!..  Ќе  отстаивали   до   последней
возможности!..
   - Ђх, кнЯгинЯ! џ сделал все, что  было  возможно,  несмотрЯ  на  измену
ѓабриелЯ, который как раз сегоднЯ отрексЯ от  нас...  и  вышел  из  нашего
общества...
   - Ќеблагодарный! - наивно заметила кнЯгинЯ.
   - „арственнаЯ, которую Я окончательно оформил с помощью нотариуса, была
так хорошо составлена, что, несмотрЯ на протест этого бешеного  солдата  и
его сына, нотариус вручил мне сокровище в руки.
   - „вести двенадцать миллионов! - повторЯла кнЯгинЯ. -  Џраво,  даже  не
веритсЯ... точно сон...
   - „а, - с горечью продолжал отец д'ќгриньи, - длЯ нас это  богатство  и
оказалось только сном!.. Ќашлась приписка к  завещанию,  по  которой  срок
Явки шайки этих наследников отложен еще на три с половиной месЯца. ’еперь,
когда все это известно... благодарЯ нашим же действиЯм, наследники знают о
громадности суммы... Љонечно, они станут остерегатьсЯ... и все погибло!
   - Ќо что за проклЯтый человек принес эту приписку?
   - †енщина.
   - ЉакаЯ женщина?
   - Ќе знаю... какаЯ-то кочующаЯ особа, которую ѓабриель, по его  словам,
видел в Ђмерике, где она спасла ему жизнь!
   - Љак же эта женщина попала сюда? Љак могла она знать  о  существовании
этой приписки к завещанию?
   - ‚ероЯтно, все заранее было  условлено  с  проклЯтым  жидом,  сторожем
дома,  семьЯ  которого  занималась  оборотами  этого  капитала  в  течение
полутораста лет. Ќесомненно, у  него  были  тайные  инструкции...  на  тот
случай, если  ЯвитсЯ  подозрение,  что  наследники  насильно  задержаны...
потому что в своем завещании Њариус де ђеннепон предвидел, что  наш  орден
будет следить за его потомством.
   - Ђ разве нельзЯ начать тЯжбу относительно этой приписки?
   -  ‡атевать  тЯжбу...  в  нынешние-то  времена?  ‘удитьсЯ  по  делу   о
завещании, чтобы подвергнутьсЯ тысЯче негодующих криков, без уверенности в
успехе! € того уже, к несчастью, довольно, что слухи разнесутсЯ повсюду!..
Ђх! ќто просто ужасно... в минуту  достижениЯ  цели...  после  всех  наших
трудов! „ело, которое велось так заботливо и  упорно  в  течение  полутора
столетий!
   - „вести двенадцать миллионов! - сказала кнЯгинЯ. - „а  ведь  с  такими
деньгами орден мог бы утвердитьсЯ не только за границей, но  и  здесь,  во
”ранции, в самом ее сердце!
   - Љонечно! - продолжал отец д'ќгриньи. - € захватив в руки образование,
мы овладели бы всем нарождающимсЯ поколением! Џолитическое значение  этого
дела трудно переоценить. ‡атем,  топнув  ногой,  он  продолжал:  -  џ  вам
говорю, что можно сойти с ума от Ярости!.. ’акое дело... так ловко, умно и
настойчиво проведенное!
   - €так, всЯкаЯ надежда потерЯна?
   - Ћсталась одна надежда, что ѓабриель не отберет назад своего дара... Ђ
и его долЯ не мала: пожалуй, около тридцати миллионов.
   - Ќо ведь это очень много! -  воскликнула  кнЯгинЯ,  -  почти  столько,
сколько вы и ждали... Љ чему же отчаиватьсЯ?
   -  „ело  в  том,  что  ѓабриель,  несомненно,  станет  оспаривать   эту
дарственную и  найдет  возможность  ее  уничтожить,  несмотрЯ  на  всю  ее
законность. ’еперь он ведь свободен, хорошо  понЯл  нас  и  окружен  своей
приемной семьей. џ повторЯю, что все потерЯно и надежды больше нет! џ хочу
даже писать в ђим и просить разрешениЯ уехать  из  Џарижа  на  времЯ.  Њне
опротивел этот город!
   - „а, теперь Я вижу, что надежды больше нет, раз вы...  вы,  мой  друг,
хотите чуть ли не спасатьсЯ бегством!
   Ћтец д'ќгриньи, казалось, был совсем уничтожен и совершенно потерЯл всю
жизненную энергию. ќтот удар окончательно сломил его энергию. Ћн утомленно
бросилсЯ в одно из кресел.
   ‚о времЯ предыдущего разговора ђоден  скромно  стоЯл  в  стороне  около
дверей, держа в руках старую шлЯпу.
   „ва или три раза в течение беседы отца д'ќгриньи  с  кнЯгиней  бледное,
мертвенное  лицо  социуса  слегка  краснело.  Ћн  находилсЯ  в   состоЯнии
сосредоточенного гнева, и его вЯлые веки наливались кровью,  как  будто  в
результате Яростной внутренней борьбы всЯ кровь бросалась ему в  голову...
‚скоре, однако, его угрюмое лицо покрылось прежней бледностью.
   - Ќеобходимо сейчас же написать в ђим, что мы  проиграли.  ќто  событие
приобретает громадную важность, так как оно  уничтожает  великие  надежды,
которые на нем основаны, - проговорил уныло отец д'ќгриньи.
   Ћн знаком указал ђодену на письменный стол и резким повелительным тоном
добавил:
   - Џишите...
   ‘оциус положил на пол свою  шлЯпу,  почтительным  поклоном  ответил  на
приказание  начальника  и,  подобострастно  изогнувшись,  склонив  голову,
пробралсЯ боком к столу, возле которого и сел на  кончик  стула,  смиренно
ожидаЯ приказаний.
   - ‚ы позволите, кнЯгинЯ?  -  обратилсЯ  отец  д'ќгриньи  к  госпоже  де
‘ен-„изье, котораЯ ответила жестом нетерпениЯ, как бы  упрекаЯ  маркиза  в
излишней формальности.
   ѓлухим и сдавленным голосом отец д'ќгриньи диктовал следующее:
   "‚се наши надежды, близкие к полному осуществлению, неожиданно рухнули.
„ело ђеннепонов, несмотрЯ на все хлопоты и ловкость, с какой  оно  велось,
сегоднЯ окончательно и бесповоротно проиграно. ќто, к несчастью, более чем
неудача: это самое гибельное событие длЯ всего нашего Ћбщества... несмотрЯ
на то, что его моральные права на это наследство, мошеннически утаенное от
конфискации, - были очевидны... ЊоЯ совесть чиста, поскольку до  последней
минуты Я делал все зависЯщее, чтобы защитить и укрепить  наши  права.  Ќо,
повторЯю, следует  считать  это  важное  дело  совершенно  и  безвозвратно
потерЯнным и перестать о нем думать..."
   Ћтец д'ќгриньи  диктовал,  сидЯ  спиной  к  ђодену.  Џри  резком  шуме,
произведенном социусом, который бросил перо и порывисто вскочил  с  места,
преподобный отец обернулсЯ и, с изумлением глЯдЯ на ђодена, спросил:
   - ќто что?.. —то с вами?
   - Џора кончать... ќтот человек говорит нелепости! - сказал как  бы  про
себЯ ђоден, медленно отходЯ к камину.
   -  Љак?..  ‚ы  покинули  свое  место...  ‚ы  перестали  писать?..  -  с
удивлением спрашивал д'ќгриньи.
   ‡атем, обернувшись к кнЯгине,  вполне  разделЯвшей  его  удивление,  он
прибавил, указываЯ презрительным взглЯдом на социуса:
   - Љаково! Ћн, должно быть, помешалсЯ...
   - “ж вы его извините, - заметила кнЯгинЯ. - Џричиной  всему,  вероЯтно,
ЯвлЯетсЯ горе, испытанное им вследствие этой неудачи.
   - Џоблагодарите кнЯгиню и возвращайтесь на место... Џишите дальше...  -
сказал  отец   д'ќгриньи   с   презрительной   жалостью,   указав   ђодену
повелительным жестом на стол.
   ‘оциус осталсЯ совершенно равнодушен к строгому  приказанию.  Ћн  резко
выпрЯмилсЯ, тЯжело ступаЯ по ковру грубыми башмаками, повернулсЯ спиной  к
камину и, заложив руки за полы своего старого, засаленного сюртука, поднЯл
голову и пристально уставилсЯ на отца д'ќгриньи.  ‘оциус  не  вымолвил  ни
слова, но его отвратительные черты, слегка  окрасившиесЯ  румЯнцем,  разом
выразили такое сознание своего превосходства, такое глубокое  презрение  к
отцу д'ќгриньи, такую спокойную и даже, можно сказать, Явную дерзость, что
почтенный отец и кнЯгинЯ испытали сильнейшее смущение. Ћни  почувствовали,
что этот отвратительный, грЯзный  старикашка  ЯвлЯетсЯ  длЯ  них  какой-то
властью.
   Ћтец д'ќгриньи слишком хорошо изучил обычаи своего общества, чтобы хотЯ
на секунду усомнитьсЯ в важной  причине  или  в  праве  своего  смиренного
секретарЯ, заставивших последнего принЯть вид  властного  превосходства...
Џоздно, слишком поздно понЯл преподобный отец, что  этот  подчиненный  мог
быть не только шпионом, но и опытным помощником, который в  любую  минуту,
по статутам Ћбщества, мог заменить и  сместить  неспособного  агента,  при
котором он состоЯл в качестве _наблюдателЯ_. Џреподобный отец не ошибалсЯ:
начинаЯ с генерала ордена до надзирателей и ректоров коллежей, все старшие
члены ордена имеют около себЯ, часто не знаЯ, людей, несущих, казалось бы,
незначительные обЯзанности, но готовых в известную минуту заменить  их  на
работе  и  которые  по  этому   поводу   беспрерывно   и   непосредственно
переписываютсЯ с  ђимом.  ‘  той  минуты  как  ђоден  начал  держать  себЯ
по-иному, гордые манеры отца д'ќгриньи тотчас же изменились. Љак ни трудно
ему было, он  обратилсЯ  к  ђодену  нерешительно,  но  в  то  же  времЯ  с
почтением:
   - Ѓез сомнениЯ, вам дано право повелевать мною... который  до  сих  пор
повелевал вами?..
   ђоден, не отвечаЯ ни слова, достал из засаленного бумажника  записку  с
печатЯми с обеих сторон, написанную по-латыни.
   Џрочитав написанное, отец д'ќгриньи  с  набожным  почтением  приложилсЯ
губами к бумажке и возвратил ее ђодену, низко пред ним склонившись.  Љогда
отец д'ќгриньи поднЯл голову, то оказалось, что от стыда и досады он густо
покраснел. ЌесмотрЯ на привычку  к  слепому  повиновению  и  непоколебимое
уважение к воле ордена, он испытывал горький,  бурный  гнев  за  внезапное
смещение... Ќо  этого  было  мало...  •отЯ  его  отношениЯ  к  госпоже  де
‘ен-„изье  давно  утратили  характер  любовной  свЯзи,  все-таки   кнЯгинЯ
оставалась в его глазах женщиной... и получить такой унизительный удар при
ней ему было вдвойне тЯжело: под рЯсой еще жил светский человек. Љ тому же
сама кнЯгинЯ, вместо того, чтобы казатьсЯ возмущенной и  огорченной  таким
его перемещением из начальника в  подчиненные,  поглЯдывала  на  ђодена  с
любопытством, не лишенным интереса. Љак  женщина,  и  к  тому  же  страшно
честолюбиваЯ, старавшаЯсЯ входить в сношениЯ с  главарЯми  каждой  партии,
кнЯгинЯ любила такого рода контрасты. …й было любопытно и занЯтно  видеть,
как этот человек  жалкой  и  безобразной  наружности,  одетый  чуть  не  в
лохмотьЯ, до сих пор смиреннейший из всех подчиненных, - теперь,  конечно,
силой своего признанного выше умственного превосходства, господствовал над
отцом д'ќгриньи, вельможей по рождению и  изЯществу  манер  и  занимавшим,
благодарЯ этому, до сих пор высокое положение  в  ордене.  ‘  этой  минуты
ђоден, в качестве важного лица, совершенно вытеснил в глазах кнЯгини  отца
д'ќгриньи.
   Љогда прошла перваЯ минута унижениЯ, отец д'ќгриньи, хотЯ его  гордость
была смертельно уЯзвлена,  пустил  в  ход  всю  свою  житейскую  мудрость,
свойственную  светскому  человеку,  и  удвоил  любезность  в  обращении  с
ђоденом, так неожиданно, по воле судьбы, сделавшимсЯ его  начальником.  Ќо
экс-социус, не способный понЯть и оценить эти  деликатные  оттенки,  самым
грубым, резким и властным образом принЯл новое положение, и совсем  не  из
чувства возмездиЯ за прошлые унижениЯ, а просто из сознаниЯ превосходства.
Ћн считал бывшего начальника совершенным  ничтожеством,  поскольку  хорошо
изучил его за времЯ своего секретарства.
   - ‚ы бросили перо, -  почтительно  и  любезно  обратилсЯ  к  нему  отец
д'ќгриньи, - когда Я диктовал вам донесение в ђим... Ќе будете ли вы столь
любезны указать мне... в чем моЯ ошибка?
   - ‘ию минуту, - начал ђоден резким и саркастическим тоном.  -  џ  давно
уже видел, что это дело вам не по силам... но Я сдерживалсЯ... а между тем
сколько промахов!.. ЉакаЯ скудость воображениЯ! Љак грубы  употреблЯвшиесЯ
вами средства, чтобы довести дела до благополучного конца!
   - џ с трудом понимаю... в чем вы менЯ упрекаете, - кротко отвечал  отец
д'ќгриньи, хотЯ горечь невольно прорывалась сквозь  наружное  смирение.  -
ђазве дело не было бы выиграно, если  бы  не  эта  несчастнаЯ  приписка?..
ђазве вы сами не принимали участиЯ... в  тех  мерах,  которые  теперь  так
строго осуждаете?
   - ‚ы тогда повелевали... а Я повиновалсЯ... Љроме того, вы были  близки
к успеху... Љонечно, не благодарЯ вашим мерам, а именно несмотрЯ  на  них,
ведь они были возмутительно грубыми и неловкими...
   - ‚ы... очень строги! - сказал отец д'ќгриньи.
   - џ справедлив... Ќу, скажите на милость,  как  будто  нужно  особенную
ловкость, чтобы затворить кого-нибудь в комнате, да запереть за ним  дверь
на ключ? Ђ между тем разве вы  делали  что-нибудь  другое?  Ќет...  ничего
больше! „очери генерала ‘имона? ‘перва их запирают в  тюрьме  в  ‹ейпциге,
потом в монастыре в Џариже! Ђдриенна  де  Љардовилль?  заперта!  ѓолыш?  в
тюрьме!  „жальма?  усыплен!..  …динственно  против  господина  ѓарди  была
принЯта другаЯ, более остроумнаЯ и надежнаЯ система. Ђ почему? Џотому  что
тут действовали на нравственную сторону, чтобы удалить его... —то касаетсЯ
ваших других приемов... Ѓог мой!.. ‚се  так  глупо,  натужно  и  опасно...
Џочему? Ђ потому, что вы  действовали  насилием,  а  на  насилие  отвечают
насилием же... ќто не  борьба  умных,  ловких,  настойчивых  людей,  смело
идущих во мраке, потому что они к нему привыкли... а борьба крючников  при
Ярком солнце! Љак! ‚место того, чтобы  действовать  настойчиво,  постоЯнно
скрываЯсь и не выставлЯЯ себЯ на вид...  вы  привлекаете  к  нам  всеобщее
внимание своими грубыми и дикими  поступками,  о  которых  начнут  кричать
повсюду...  „лЯ  пущего  сохранениЯ  тайны  вы  обращаетесь   к   полиции,
жандармам, тюремщикам!.. ‚едь это достойно жалости!.. Џростить вам все эти
промахи было возможно только в случае блестЯщего успеха! Ђ  успеха  вы  не
достигли...
   - Џозвольте, - начал д'ќгриньи, задетый за живое, потому что видел, как
кнЯгинЯ с удивлением прислушивалась к резким решительным словам  ђодена  и
начинала посматривать на своего бывшего любовника  с  таким  видом,  точно
хотела сказать: "Ђ ведь он прав". - Џозвольте, вы более чем строги в ваших
суждениЯх... €, несмотрЯ на почтение, с каким Я должен к вам относитьсЯ...
Я все-таки не привык...
   - Њного имеетсЯ вещей, к  которым  вы  не  привыкли,  -  грубо  прервал
преподобного отца ђоден.  -  Ќичего...  привыкнете...  ‚ы  составили  себе
совершенно ложное понЯтие о вашем умении. ‚  вас  все  еще  играют  старые
дрожжи светского человека и воЯки: это-то и лишает  вас  проницательности,
хладнокровиЯ и Ясности мышлениЯ... ‚ы были красивый  офицер,  франтоватый,
раздушенный, всю жизнь вы воевали, бегали за женщинами,  веселились...  ‚ы
поизносились... €з вас ничего  нельзЯ  сделать,  кроме  исполнителЯ  чужих
приказов. ‘уд над вами произнесен. ‚ам никогда не приобрести той мощи, той
сосредоточенности  ума,   котораЯ   позволЯет   управлЯть   и   людьми   и
обстоЯтельствами. Ђ Я ими обладаю, и знаете  почему?  ’олько  потому  что,
отдавшись всецело службе нашему ордену, Я  всегда  оставалсЯ  безобразным,
грЯзным и девственным... „а, девственным... всЯ мощь моЯ в этом!..
   ѓоворЯ эти ужасные по своему цинизму слова,  ђоден  казалсЯ  совершенно
страшным. Ќо кнЯгинЯ де ‘ен-„изье находила его почти прекрасным  благодарЯ
отваге и энергии.
   Ћтец д'ќгриньи, чувствуЯ, что этот человек-демон начинает  непреодолимо
и непреклонно властвовать над ним, попыталсЯ в последний раз возмутитьсЯ и
воскликнул:
   - ќх,  месье,  это  хвастовство  не  ЯвлЯетсЯ  доказательством  силы  и
уменьЯ... “видим, что будет на деле!
   - “видите... - холодно продолжал ђоден, - и знаете,  в  каком  деле?  -
(ђоден любил вопросительную форму в разговоре.) - ‚ том самом, от которого
вы так трусливо бежите...
   - —то вы сказали? - воскликнула кнЯгинЯ.
   Џораженный дерзостью ђодена, отец д'ќгриньи не мог вымолвить ни слова.
   - џ говорю, - медленно продолжал ђоден, - что берусь достигнуть  успеха
в  деле  о  наследстве  ђеннепонов,  которое  вы   считаете   окончательно
проигранным.
   - ‚ы?.. - воскликнул отец д'ќгриньи. - ‚ы?
   - џ...
   - Ќо наши планы раскрыты...
   - ’ем лучше... ‚ыдумаем что-нибудь поумнее.
   - Ќо нас будут остерегатьсЯ!
   - ’ем лучше... что трудно, того вернее достигнешь.
   - Љак! ‚ы надеетесь, что вам удастсЯ уговорить ѓабриелЯ  не  уничтожать
дарственную?
   - џ положу в казну ордена двести двенадцать миллионов,  которые  у  нас
вырвали. „остаточно это Ясно?
   - Ќастолько же Ясно, как и недостижимо...
   - Ђ Я говорю, что это  возможно...  и  это  будет...  слышите!  ќх  вы,
близорукаЯ  голова,  разве  вы   не   понимаете,   -   воскликнул   ђоден,
разгорЯчившись так, что краски выступили на его мертвенном лице,  -  разве
вы не понимаете, что теперь колебатьсЯ  больше  нельзЯ?  …сли  эти  двести
двенадцать миллионов будут наши, то и всЯ ”ранциЯ  будет  в  наших  руках,
потому  что  в  наше  продажное  времЯ  с  такими  деньгами  можно  купить
правительство; если же оно  заломит  слишком  большую  цену  или  окажетсЯ
несговорчивым, то можно  возбудить  гражданскую  войну,  свергнуть  его  и
восстановить легитимных государей, - что длЯ нас самое подходЯщее,  потому
что тогда снова все будет в наших руках.
   - ќто очевидно! - воскликнула кнЯгинЯ, с восхищением всплеснув руками.
   - Ђ  если,  напротив,  -  продолжал  ђоден,  -  эти  двести  двенадцать
миллионов останутсЯ в семье ђеннепонов, то мы разорены и  погибли.  “  нас
ЯвитсЯ масса ожесточенных, непримиримых  врагов...  ђазве  вы  не  слыхали
отвратительных желаний, выраженных в завещании этим Њариусом де ђеннепоном
относительно  того  сообщества,   которое,   к   несчастью,   по   роковой
случайности, может  весьма  легко  возникнуть  в  его  проклЯтой  семье?..
Џодумайте, какие силы  соберутсЯ  вокруг  этих  миллионов:  маршал  ‘имон,
например, как опекун своих дочерей... Љто он  такой?  —еловек  из  народа,
ставший герцогом и не испытывающий при  этом  тщеславиЯ,  что  делает  его
влиЯние на массы неотразимым, потому что в глазах народа воинственный  дух
и бонапартизм до сих пор еще  ЯвлЯютсЯ  синонимами  чести  и  национальной
славы. ‡атем,  ”рансуа  ѓарди,  либеральный,  независимый  и  просвещенный
буржуа, образчик  крупного  фабриканта,  горЯчего  поборника  прогресса  и
улучшениЯ быта рабочих!.. ‡атем, ѓабриель, добрый свЯщенник, как  они  его
зовут, апостол евангельского учениЯ  раннего  христианства,  представитель
демократии в церкви, противник ее аристократии, бедный деревенский  аббат,
выступавший  противником  богатого  епископа,  то  есть,  по  их   грубому
выражению, возделыватель нивы ѓосподней, идущий против праздного  деспота,
прирожденный проповедник идей братства, свободы и прогресса...  по  их  же
словам, и все это не во имЯ зажигательной революционной политики, а во имЯ
•риста, во имЯ  религии,  полной  милосердиЯ,  любви  и  мира...  как  они
говорЯт, повторЯю. Ђ Ђдриенна де Љардовилль?  Ћбразец  изЯщества,  грации,
красоты,  жрица  всех  чувственных  наслаждений,  которые   она   пытаетсЯ
обожествлЯть, утончаЯ их и облагораживаЯ. џ не говорю  уже  об  ее  уме  и
отваге: вы хорошо их знаете сами. Ќикто не может нам больше навредить, чем
эта особа,  патрицианка  по  крови,  демократка  по  сердцу,  поэтесса  по
воображению. € наконец, принц „жальма, храбрый, смелый,  готовый  на  все,
потому что он не знаком с цивилизацией, неукротимый как в ненависти, так и
в любви, страшное орудие в умелых руках?.. „а в этой проклЯтой семье  даже
дрЯнной ѓолыш, который сам по себе ничего  не  стоит,  -  и  он  может  им
принести  пользу,  когда,  облагороженный,  просвещенный  и   возрожденный
постоЯнной свЯзью с этими великодушными и обворожительными  натурами,  как
их называют, он ЯвитсЯ в их сообществе, представителем рабочих... Ќу,  так
подумайте теперь, что будет, когда эти люди,  уже  восстановленные  против
нас, последуют отвратительным советам и указаниЯм ђеннепона? Ђ что они  им
последуют, Я в этом уверен. —то будет, когда все их силы соединЯтсЯ, -  да
еще при наличии такого капитала, который усилит их могущество в сто раз, -
и объЯвЯт нам и нашим принципам  войну?  Ћни  станут  длЯ  нас,  поверьте,
самыми опасными врагами, какие когда-либо у нас бывали. џ  утверждаю,  что
никогда нашему обществу не грозила большаЯ опасность.  ’еперь  длЯ  нас  -
вопрос жизни или смерти. ‡ащищатьсЯ теперь поздно:  надо  нападать,  чтобы
уничтожить проклЯтый род ђеннепонов и завладеть миллионами.
   Љартина, набросаннаЯ ђоденом с необычными длЯ него  жаром  и  живостью,
которые только усиливали впечатление, заставила кнЯгиню и  отца  д'ќгриньи
обменЯтьсЯ растерЯнным и испуганным взглЯдом.
   - Џризнаюсь, - проговорил  преподобный  отец,  -  мне  и  в  голову  не
приходили опасные последствиЯ задуманного ђеннепоном  союза.  Ђ,  конечно,
его наследники, судЯ по тому, что мы о  них  знаем,  способны  с  радостью
осуществить  эту  утопию...  Ћпасность  очень  велика...  грозит   большой
бедой... Ќо как ее предотвратить?.. —то делать?
   - Љак! ‚ы имеете дело с такими натурами, героическими и  восторженными,
как „жальма;  чувственными  и  эксцентричными,  как  Ђдриенна  Љардовилль;
наивными и простодушными, как  ђоза  и  Ѓланш;  прЯмыми  и  честными,  как
”рансуа ѓарди; ангельски чистыми, как ѓабриель; грубыми  и  ограниченными,
как ѓолыш, - и вы спрашиваете, что делать?
   - Џо правде сказать, Я вас не понимаю, - ответил отец д'ќгриньи.
   - Њогу этому поверить! Њне это вполне  понЯтно  из  вашего  предыдущего
поведениЯ... - презрительно  заметил  ђоден.  -  ‚ы  прибегали  к  грубым,
насильственным  мерам,  вместо  того,  чтобы  действовать   на   все   эти
благородные и возвышенные натуры, которые,  соединившись  вместе,  обретут
непреодолимую  мощь,  а  будучи  разрозненны,  в  одиночку,  очень   легко
поддадутсЯ всЯкого рода неожиданностЯм,  соблазну,  увлечению.  ЏонЯли  вы
наконец?.. ‚се еще не понЯли?
   ђоден пожал плечами:
   - Ќу, скажите мне, с отчаЯниЯ умирают?
   - „а.
   - Њожет дойти до последних  пределов  сумасшедшей  щедрости  человек  в
порыве счастливой любви?
   - „а.
   -  Ќе  бывает  ли  такого  ужасного  и  горького  разочарованиЯ,  когда
самоубийство ЯвлЯетсЯ единственным убежищем от тЯгостной действительности?
   - „а, бывает.
   - €злишество в чувственных  наслаждениЯх  не  может  разве  довести  до
медленной, сладострастной агонии?
   - „а, может.
   - Ќе бывает разве в  жизни  таких  страшных  обстоЯтельств,  что  самый
светский, неверующий человек слепо бросаетсЯ, разбитый и  уничтоженный,  в
объЯтиЯ  религии,  менЯЯ  все  земные  блага  на  власЯницу,   молитву   и
религиозный экстаз?
   - „а, бывает.
   - Ќе случаетсЯ разве, что