ы не знаете... ѓоспожа де ‘ен-„изье и ее  друзьЯ
никогда ничего никому не прощают... - и девушка  вздрогнула.  -  џ  только
потому решилась на открытый разрыв с нею, что не могла более  выносить  их
подлого коварства и злости, из чувства отвращениЯ и ужаса... „аже если  бы
мне грозила смерть... Я бы не удержалась... Ђ между тем, - продолжала  она
с очаровательной улыбкой, придававшей необыкновенную прелесть ее лицу, - Я
очень привЯзана к жизни... Я люблю жизнь и  боюсь  даже,  что  слишком  ее
люблю, особенно жизнь  блестЯщую,  полную  красоты  и  гармонии...  Ќо  вы
знаете, что Я безропотно покорЯюсь своим недостаткам...
   - Ќу, теперь Я спокоен, - весело заметил доктор, - вы улыбнулись... ќто
хороший признак!
   - —асто это самое мудрое... хотЯ Я не знаю, можно ли мне смеЯтьсЯ после
угроз тетки?.. ‚прочем, что же она может  мне  сделать?  —то  значит  этот
"семейный" совет? Ќеужели она могла всерьез подумать, что  на  менЯ  могут
повлиЯть советы каких-то д'ќгриньи и ’рипо! Џотом эти  строгие  меры...  Ћ
каких строгих мерах она говорила? ‚ы не знаете, что она может предпринЯть?
   - Њежду нами, Я думаю, кнЯгинЯ  хотела  вас  только  припугнуть...  Њне
кажетсЯ, она постараетсЯ воздействовать убеждением... она  задалась  целью
обратить вас на путь истины. ‚ы знаете, что  она  мнит  себЯ  чуть  ли  не
матерью церкви! - лукаво промолвил доктор, которому во что бы то ни  стало
нужно было успокоить Ђдриенну. - Ќо оставим это... Ќеобходимо, чтобы  ваши
очаровательные глаза обрели весь свой блеск и могли заворожить, обольстить
министра, к которому мы сейчас приедем...
   - ‚ы правы, милый доктор... Ќадо старатьсЯ избегать  горЯ  уже  потому,
что одно из его наименьших  зол  -  это  забывать  о  других!..  Ћднако  Я
пользуюсь вашей любезностью, ничего не объЯснив вам толком.
   - “ нас, к счастью, времЯ есть... министр живет очень далеко.
   - ‚от в чем дело, - начала Ђдриенна.  -  џ  уже  говорила  вам,  почему
принимаю такое участие в этом достойном рабочем; сегоднЯ утром  он  пришел
ко мне в отчаЯнии, его хотЯт арестовать за сочиненные им песни  (надо  вам
сказать, что он поэт). ћноша уверЯл менЯ в  своей  невиновности  и  умолЯл
внести за него залог, чтобы он получил возможность свободно работать; если
его посадЯт в тюрьму, семьЯ,  единственной  опорой  которой  он  ЯвлЯетсЯ,
обречена на голодную смерть.  ‚спомнив  о  вашей  дружбе  с  министром,  Я
обещала ему помочь, а так как полициЯ уже напала на след этого юноши,  мне
пришло в голову спрЯтать его у себЯ. Љак объЯснила тетка мой поступок,  вы
знаете! ’еперь скажите: можно ли надеЯтьсЯ, при  вашей  рекомендации,  что
министр возвратит ему свободу, хотЯ бы под поручительство, если мы с  вами
его об этом попросим?
   - Ѓезусловно... Ќикаких сложностей быть не  может.  Ћсобенно,  если  вы
расскажете  ему  все,  как  было,  с  вашим  обычным  сердечным  жаром   и
красноречием...
   - Ђ знаете, дорогой доктор, почему  Я  решилась  на  такую...  пожалуй,
странную вещь - просить вас отвезти менЯ, девушку, к министру?
   - Љонечно... —тобы самой похлопотать о вашем протеже.
   - Ћтчасти да... Ќо главное, чтобы разом оборвать нити гнусной  сплетни,
которую тетушка не замедлит пустить в ход: вы видели,  она  уже  заставила
внести ее в протокол... Ћттого Я и решилась открыто и прЯмо  обратитьсЯ  к
человеку, столь высокопоставленному, и рассказать ему все, как  было...  џ
уверена, что он мне поверит... голос правды не обманывает...
   - ќто очень разумно и дельно задумано! ‚ы одним выстрелом  убьете  двух
зайцев, как говорЯт... или,  лучше  сказать,  одно  доброе  дело  послужит
восстановлению истины в обоих случаЯх!.. ‚ы разом развеете гнусную клевету
и освободите честного малого!
   - Ќу вот Я и повеселела, ожидаЯ столь блестЯщую перспективу! -  смеЯсь,
воскликнула Ђдриенна.
   - „а ведь и все в жизни зависит от  того,  как  взглЯнуть  на  вещи!  -
философски заметил доктор.
   Ђдриенна не имела ни  малейшего  понЯтиЯ  о  сущности  конституционного
правлениЯ и власти его администраторов. Ћна слепо верила доктору и  ни  на
минуту не усомнилась в том,  что  он  ей  говорил.  Џоэтому  она  радостно
продолжала:
   - Љакое счастье! ‡начит, когда Я поеду за дочерьми  маршала  ‘имона,  Я
смогу  успокоить  бедную  мать  кузнеца,  котораЯ,  быть   может,   теперь
смертельно тревожитсЯ, напрасно поджидаЯ сына?
   - Љонечно,  вы  будете  иметь  это  удовольствие,  -  улыбаЯсь,  сказал
Ѓалейнье. - Њы так будем упрашивать и так заинтересуем  министра,  что  он
даст вам возможность сообщить  бедной  старухе  об  освобождении  сына  из
тюрьмы еще до того, как она узнает, что его туда посадили!
   - Љакой вы обЯзательный и добрый! - говорила Ђдриенна. - Џраво, если бы
дело было,  не  настолько  серьезно,  Я  бы  посовестилась  отнимать  ваше
драгоценное времЯ... Ќо Я знаю ваше сердце...
   - џ ничего так не желаю, как доказать вам свою глубокую  преданность  и
искреннюю привЯзанность! - ответил доктор, затЯгиваЯсь понюшкой табаку.  ‚
эту минуту он случайно взглЯнул на улицу и сильно испугалсЯ, что  девушка,
несмотрЯ на валивший густой снег, сможет увидеть освещенный фасад  Ћдеона.
…й могло показатьсЯ странным, как  они  попали  к  этому  театру;  поэтому
Ѓалейнье решил чем-нибудь отвлечь внимание Ђдриенны от дороги, по  которой
они ехали.
   - Ђх, Ѓоже, Я и забыл! - воскликнул он, как будто что-то вспомнив.
   - —то такое, господин Ѓалейнье? - с беспокойством отозвалась Ђдриенна.
   Ѓалейнье хитро улыбнулсЯ.
   - џ забыл про деталь, очень важную длЯ успеха нашего предприЯтиЯ.
   - —то такое? - спросила девушка.
   - ‚идите, дитЯ мое, у каждого человека есть свои слабости, а у министра
их более, чем у всЯкого другого. “ нашего, например, смешное пристрастие к
своему служебному званию... Џервое впечатление - самое важное... а оно  не
будет в вашу пользу, если вы не скажете  при  приветствии  слов  _господин
министр_ и притом как можно выразительнее.
   - Ќу, если дело за этим, - смеЯсь проговорила Ђдриенна, - то  Я  готова
называть его даже "ваше превосходительство". ЉажетсЯ, так и полагаетсЯ?
   - ’еперь нет... но это все-таки не будет лишним. Ђ уж если  вы  сумеете
ввернуть раза два "монсеньор", то дело заранее выиграно.
   - Ѓудьте покойны. …сли  есть  _министры-выскочки_,  как  и  _мещане  во
дворЯнстве_,  то  Я  постараюсь  вспомнить  господина  †урдена  и   сполна
удовлетворю ненасытное тщеславие вашего государственного человека.
   - ЏредоставлЯю  его  вам  целиком.  Ћн  будет  в  надежных  руках...  -
продолжал доктор, с удовольствием замечаЯ,  что  карета  ехала  теперь  по
темным улицам, шедшим от площади Ћдеона к кварталу Џантеона. - џ  на  этот
раз не поставлю в вину министру его спесь, если  она  может  принести  нам
пользу.
   - Ђ мне ничуть не совестно пустить в ход  столь  невинную  хитрость,  -
заметила мадемуазель де Љардовилль.
   Џотом, посмотрев в окно, она прибавила.
   - Љак темно на улице, какой ветер, снег! „а где же это мы едем?
   - Љак? ЌеблагодарнаЯ парижанка!  Ќеужели  вы  не  узнали,  хотЯ  бы  по
отсутствию магазинов, дорогого длЯ вас ‘ен-†ерменского предместьЯ?
   - џ думала, мы давно его проехали!
   - џ тоже, - сказал доктор, делаЯ вид, что стараетсЯ узнать местность. -
Ќо мы все еще здесь! ‚ерно, моего кучера ослепило бьющим в лицо  снегом  и
он спуталсЯ... ‚прочем, теперь  мы  на  верном  пути:  это  ‘ен-ѓильомскаЯ
улица, - не особенно-то веселаЯ улица,  кстати  сказать,  -  но  мы  через
десЯть минут будем у  министра,  к  которому  попадем,  на  правах  старой
дружбы, через малый подъезд, чем избежим церемоний главного входа.
   Ђдриенна, редко выезжавшаЯ иначе  как  в  карете,  плохо  знала  город;
обычаи министров ей были знакомы еще менее; кроме того, она  так  доверЯла
доктору, что решительно не усомнилась ни в одном его слове.
   ‘ самого отъезда из  дворца  ‘ен-„изье  у  доктора  вертелсЯ  на  Языке
вопрос,   задать   который   Ђдриенне   он   не   решалсЯ,   боЯсь    себЯ
скомпрометировать. Љогда она заговорила об ожидаемом наследстве, о чем ему
никто не сообщил ни слова, Ѓалейнье, тонкий и ловкий наблюдатель,  заметил
смущение и испуг кнЯгини и аббата. Ћн сразу догадалсЯ, что заговор  против
Ђдриенны  (заговор,  в  котором  он  слепо  принимал  участие,   повинуЯсь
приказанию ордена) должен был иметь отношение к интересам, которые от него
скрывали, и он нетерпеливо жаждал узнать эту тайну. Љак и  у  всех  членов
таинственной конгрегации, привычной к доносительству, в докторе развились,
как  он  сам  чувствовал,  все  отвратительные  пороки,  свойственные  его
сообщникам, - например, зависть, подозрительность и ревнивое  любопытство.
Ќе отказываЯсь служить замыслам д'ќгриньи, Ѓалейнье горел желанием узнать,
что тот  от  него  скрывает.  €,  преодолев  нерешительность,  он  наконец
обратилсЯ к Ђдриенне, не желаЯ упускать благоприЯтного случаЯ:
   - ‘ейчас Я задам вам один вопрос... …сли вы его  сочтете  нескромным...
то не отвечайте.
   - Џродолжайте, пожалуйста.
   - Џеред приходом полицейского комиссара к вашей  тетушке  вы,  кажетсЯ,
упомЯнули о каком-то громадном  богатстве,  которое  от  вас  до  сих  пор
скрывали?..
   - „а... это правда...
   - Џохоже, что ваши слова...  очень  встревожили  кнЯгиню?  -  продолжал
доктор, отчеканиваЯ каждое слово.
   -  Ќастолько  сильно  встревожили,  -  сказала  Ђдриенна,  -  что   мои
подозрениЯ относительно некоторых вещей перешли в полную уверенность.
   - Ќечего мне вам и говорить, дорогой друг, -  вкрадчивым  тоном  уверЯл
Ѓалейнье, - что если  Я  об  этом  завел  речь,  то  единственно  с  целью
предложить свои услуги, если они вам понадобЯтсЯ... Ќо если  вам  кажетсЯ,
что разговор этот неуместен... то считайте, что Я ничего не сказал.
   Ђдриенна серьезно  задумалась.  Џосле  нескольких  минут  молчаниЯ  она
сказала:
   - —то касаетсЯ этого дела, то... тут есть вещи, о которых Я не  знаю  и
сама... другие могу вам сообщить... но о некоторых должна буду умолчать...
Ќо вы так ко мне добры сегоднЯ, что Я рада лишний раз  доказать  вам  свое
доверие.
   - ‚ таком случае лучше ничего не говорите, - сокрушенно и проникновенно
ответил Ѓалейнье. - ќто будет похоже на плату за услугу! Ђ  Я  уже  тысЯчу
раз вознагражден тем, что имею удовольствие быть вам полезным.
   - ‚от в  чем  дело,  -  продолжала  девушка,  не  обращаЯ  вниманиЯ  на
щепетильность доктора. - “ менЯ есть данные,  что  рано  или  поздно  наша
семьЯ получит громадное наследство...  Ћно  должно  быть  разделено  между
всеми ее членами... из которых многих Я совсем  не  знаю...  Џосле  отмены
Ќантского эдикта наши предки рассеЯлись по разным странам, и у их потомков
разные судьбы.
   - ‚от как? - живо заинтересовалсЯ доктор. - ѓде же это  наследство?  Ћт
кого оно? ‚ чьих оно руках?
   - Ќе знаю.
   - Љак же вы заЯвите о своих правах?
   - ќто Я скоро узнаю.
   - Љто вам об этом сообщит?
   - ќто Я не могу вам сказать.
   - Љто вам сообщил об этом наследстве?
   - ќто Я тоже не могу вам сказать... -  проговорила  Ђдриенна  нежным  и
грустным голосом,  странно  противоречившим  ее  обычной  живости.  -  ќто
тайна... ‘траннаЯ тайна... Љогда вы видели менЯ  в  особенно  возбужденном
состоЯнии,  именно  тогда  Я  и  размышлЯла  о  необыкновенных   ЯвлениЯх,
сопровождающих эту тайну... „а... и в эти минуты много великих, прекрасных
мыслей пробуждалось во мне...
   € Ђдриенна замолчала, погрузившись в глубокое раздумье.
   Ѓалейнье не пыталсЯ ее развлекать.
   ‚о-первых, она не замечала дороги, а во-вторых, он и сам был  не  прочь
обдумать на свободе все, что  ему  удалось  узнать.  ‘  обычной  длЯ  него
проницательностью, он догадалсЯ, что наследство составлЯло предмет главных
забот д'ќгриньи, и он мысленно  решил  непременно  об  этом  донести  куда
следует. Ћдно из двух: или д'ќгриньи действовал по приказу ордена, и тогда
его донос только подтвердит существующий факт; или же аббат действовал  по
собственному усмотрению, и тогда донос также был бы небесполезен, открываЯ
эту тайну.
   ’ишина в карете не прерывалась даже шумом колес, так как  карета  ехала
по пустынным улицам, покрытым глубоким снегом.
   ЌесмотрЯ на свое коварство, хитрость, дерзость и полное заблуждение его
жертвы, доктор все-таки не совсем был уверен в результатах своего замысла.
Џодходила решительнаЯ минута, и довольно было малейшей  неловкости,  чтобы
возбудить подозрение Ђдриенны и погубить весь его план.
   „евушка, утомленнаЯ  волнениЯми  этого  тЯжелого  днЯ,  вздрагивала  от
холода, так как забыла второпЯх накинуть шаль  или  манто.  “же  некоторое
времЯ карета ехала возле высокой стены, вырисовывавшейсЯ белой полосой  на
темном фоне неба. ‘тоЯла глубокаЯ и угрюмаЯ тишина.
   Љарета остановилась.
   ‹акей подошел к большим воротам и постучал. ‘начала два быстрых  удара,
затем через несколько секунд один удар.
   Ђдриенна не заметила этого, так как стучал он негромко, да  и  Ѓалейнье
нарочно в этот момент заговорил, чтобы она не услыхала этого сигнала.
   - Ќаконец-то мы приехали! - весело  сказал  он  девушке.  -  Ѓудьте  же
обворожительны, то есть будьте сама собой!
   -  Ќе  беспокойтесь,  постараюсь,  -  улыбнулась  Ђдриенна,   а   затем
прибавила, дрожа от холода: - Љакой жуткий мороз! Ћткровенно вам сознаюсь,
дорогой доктор, что не без удовольствиЯ вернусь  домой  в  свою  красивую,
теплую, светлую гостиную, после того  как  съезжу  за  бедными  девочками,
моими родственницами, к матери нашего протеже. ‚ы знаете, как  Я  ненавижу
холод и мрак!
   - ќто вполне понЯтно, - любезно отвечал Ѓалейнье. -  Љрасивейшие  цветы
распускаютсЯ только в тепле и при свете.
   Џока доктор и мадемуазель де  Љардовилль  обменивались  этими  словами,
тЯжелые ворота со скрипом отворились, и карета  въехала  во  двор.  „октор
вышел первым, чтобы предложить руку Ђдриенне.


        2. ЉЂЃ€Ќ…’ Њ€Ќ€‘’ђЂ

   Љарета остановилась у засыпанного снегом невысокого  подъезда,  который
вел в вестибюль, освещенный одной лампой.
   Ђдриенна, под руку с Ѓалейнье, поднЯлась по скользким ступенЯм.
   - Љак вы дрожите! - заметил доктор.
   - „а, Я страшно  озЯбла,  -  ответила  девушка,  -  второпЯх  Я  забыла
что-нибудь надеть. Ќо какой мрачный вид у этого  дома!  -  прибавила  она,
поднЯвшись на крыльцо.
   -  Ђ  это  маленький  особнЯк,  как  его  называют,  sanctus  sanctorum
министра; сюда он удалЯетсЯ от людского шума, - улыбаЯсь сказал  Ѓалейнье.
- Џотрудитесь войти.
   € он отворил дверь в просторный, совершенно пустынный вестибюль.
   - Џо правде говорЯ, - продолжал он, стараЯсь под видом веселости скрыть
охватившее его беспокойство, - дом министра  -  дом  выскочки:  ни  одного
лакеЯ (или, лучше сказать, ни одного служащего) в передней. Ќо, к счастью,
- прибавил он, отворЯЯ дверь в следующую комнату, -

   ‚ серале вырос Я, его все входы знаю!

   Ћни вошли в комнату с зелеными обоЯми мЯгкого тона и  скромной  мебелью
красного дерева, обитой  желтым  утрехтским  бархатом.  Џаркет,  тщательно
натертый, блестел при свете висЯчей  лампы,  горевшей  неполным  светом  и
подвешенной  выше  обыкновенного.  Ђдриенна  была  поражена  исключительно
скромным видом всей обстановки министерской приемной и,  хотЯ  была  чужда
всЯких подозрений, невольно  остановилась  на  пороге.  Ѓалейнье,  понимаЯ
причину ее удивлениЯ, заметил, улыбаЯсь:
   - Ќе правда ли, слишком жалкое помещение длЯ министра? Ќо  если  бы  вы
знали, до чего конституционное правительство экономно! Ќу, да  вот  сейчас
ЯвитсЯ и сам монсеньор, и вы увидите, что он  так  же  жалок,  как  и  его
обстановка... Џодождите менЯ минутку... Я пойду  предупредить  министра  о
вашем визите. —ерез минуту Я вернусь.
   €, отстранив слегка Ђдриенну, робко прижавшуюсЯ к нему,  доктор  быстро
исчез в маленькую боковую дверь.
   Ђдриенна де Љардовилль осталась одна.
   Ќе понимаЯ, почему девушка нашла ужасно зловещей  эту  холодную,  почти
пустую  комнату   с   окнами   без   занавесей.   Љогда   она   оглЯделась
повнимательнее,  некоторые  особенности  в   обстановке   ввергли   ее   в
необъЯснимое беспокойство... ЏодойдЯ к потухшему камину, она заметила, что
очаг заперт железной  решеткой,  а  щипцы  и  лопаточка  прикованы  цепью.
“дивленнаЯ  столь  странным   обстоЯтельством,   она   машинально   хотела
пододвинуть кресло, стоЯвшее у  стены...  Љресло  не  сдвигалось...  ’огда
Ђдриенна заметила, что и  это  кресло  и  всЯ  другаЯ  мебель  прикреплены
железными лапками к филенкам стены.
   Ћна  не  могла  при  этом  не  улыбнутьсЯ,  подумав:   "Ќеужели   этому
государственному мужу так мало  доверЯют,  что  даже  мебель  приковали  к
стене?"
   Ђдриенна  старалась  вынужденной  шуткой  заглушить  тЯжелую   тревогу,
увеличивавшуюсЯ с каждой минутой,  так  как  окружающее  мертвое  молчание
совершенно не вЯзалось с  ее  представлением  о  крупном  деловом  центре,
насыщенном кипучей деЯтельностью.
   ‚ремЯ от времени девушка слышала  только  Яростные  порывы  ветра,  шум
которого доносилсЯ извне.
   Џрошло более четверти часа, а Ѓалейнье не возвращалсЯ.
   Ђдриенне, все более и более  испытывавшей  нетерпение  и  беспокойство,
пришло  в  голову  кого-нибудь  позвать,  чтобы  справитьсЯ  о  докторе  и
министре. Ћна поискала глазами сонетку около зеркала: ее не было, да и то,
что она принимала,  благодарЯ  полумраку,  за  зеркало,  оказалось  листом
блестЯщей,  отполированной  жести.  ђазглЯдываЯ  это  странное   украшение
камина,  она  задела  бронзовый  подсвечник,  который  точно  так  же  был
привинчен к мрамору каминной доски. Џри известном настроении  духа  всЯкаЯ
мелочь принимает ужасающие  пропорции.  ќти  прикрепленные  подсвечники  и
мебель,  этот  жестЯной  лист  вместо  зеркала,  мертваЯ  тишина,   долгое
отсутствие Ѓалейнье так сильно повлиЯли на Ђдриенну, что она почувствовала
какой-то тайный ужас. Ќо ее доверие к врачу  было  настолько  сильно,  что
девушка даже упрекала себЯ  за  свой  испуг,  твердЯ,  что  он  совершенно
неоснователен, так  как  все,  что  ее  поразило,  пустЯки,  а  отсутствие
Ѓалейнье затЯнулась, вероЯтно, потому что министр был занЯт и не  мог  еще
их принЯть.
   Ќо как она себЯ ни успокаивала, страх  был  настолько  велик,  что  она
решилась на поступок, несвойственный ее натуре. Ћна  подошла  к  маленькой
двери, куда исчез доктор, прислушалась, притаив дыхание.
   ’о же мертвое молчание.
   ‚друг над головой раздалсЯ какой-то  глухой  и  тЯжелый  стук,  как  от
падениЯ тела, и Ђдриенне послышалсЯ сдавленный стон.  ЏоднЯв  голову,  она
увидела, что с потолка осыпалась часть  штукатурки.  Ќе  имеЯ  больше  сил
сдерживать ужас, девушка бросилась  к  входной  двери,  чтобы  кого-нибудь
позвать. „верь оказалась запертой снаружи. Њежду тем Ђдриенна  не  слыхала
звука замка, ключ от которого находилсЯ с той стороны двери. ‚се  более  и
более пугаЯсь, она кинулась к маленькой двери, в  которую  ушел  Ѓалейнье.
ќта дверь тоже была заперта... †елаЯ во что бы то ни  стало  справитьсЯ  с
охватившим ее ужасом, Ђдриенна призвала на  помощь  всю  твердость  своего
духа и попыталась успокоитьсЯ.
   - џ, верно, ошиблась, - говорила она себе. -  џ  слышала  только  стук,
никакого стона не было... это все воображение... Џравдоподобнее  в  тысЯчу
раз, что упало что-то, а не кто-то!.. Ќо эти запертые двери?.. Ѓыть может,
менЯ нечаЯнно заперли, не знаЯ, что Я тут?..
   ЏроизносЯ эти слова, Ђдриенна призадумалась, но ненадолго.  ‘правившись
с волнением, она сказала твердым голосом:
   - Ћбманывать себЯ и заглушать  тревогу  нелепо...  необходимо  выЯснить
свое положение. Ќесомненно, что Я не  у  министра...  ќто  Ясно  видно  из
всего... ‡начит, господин Ѓалейнье менЯ обманул?.. Ќо зачем, с какой целью
он это сделал и куда он менЯ привез?
   Ќи на один из этих вопросов Ђдриенна ответить не могла. Ћдно было  Ясно
-  что  она  стала  жертвой  коварства  доктора.  Ќо  длЯ  этой   честной,
великодушной души  подобное  предположение  было  столь  ужасно,  что  она
старалась как-нибудь  отогнать  эту  мысль,  вспоминаЯ  о  той  доверчивой
дружбе, с какой она всегда относилась к доктору.
   -  Љак  легко  под  влиЯнием  слабости  и   страха   прийти   к   самым
несправедливым предположениЯм! - подумала она с горечью. - Џоверить  такой
низости  можно  только  тогда,  когда  дойдешь  до  крайности  или   когда
очевидность   неоспорима...   Џопытаюсь   позвать    кого-нибудь...    это
единственный способ во всем удостоверитьсЯ. - ‡атем, вспомнив, что сонетки
нет, она прибавила: - Ќу, что же!  будем  стучать,  должен  же  кто-нибудь
прийти! € Ђдриенна начала легонько стучать в дверь своим нежным  кулачком.
Џо глухому звуку, издаваемому дверью, можно было судить о ее  значительной
толщине.
   Ћтвета не было.
   Ђдриенна побежала к другой двери.  ’от  же  результат,  то  же  мертвое
молчание, прерываемое времЯ от времени воем ветра.
   - џ не трусливее других, - сказала, вздрогнув, девушка, - но  не  знаю,
смертельный ли холод, царЯщий здесь тому виною...  но  Я  всЯ  дрожу...  џ
стараюсь успокоитьсЯ,  удержатьсЯ  от  всЯкого  проЯвлениЯ  слабости,  но,
право, мне кажетсЯ, всЯкий на Њоем месте нашел бы, что  все  это  очень...
странно... и страшно...
   ‚друг в комнате, находившейсЯ над той,  где  была  Ђдриенна,  раздались
Яростные крики,  похожие  скорее  на  дикое,  страшное  рычание,  а  затем
послышалсЯ глухой, Яростный и отрывистый топот, сотрЯсавший  потолок,  как
будто  несколько  человек  отчаЯнно   боролись   между   собой.   Ђдриенна
побледнела, как полотно, и с криком ужаса бросилась к одному из окон, раму
которого ей удалось разом открыть. ‘трашный порыв ветра со  снегом  вместе
ворвалсЯ в комнату,  ударил  в  лицо  Ђдриенне,  всколыхнул  пламЯ  лампы,
которое чадно  вспыхнуло,  а  затем  погасил  его...  Ћставшись  в  полной
темноте, судорожно уцепившись за  решетку,  которой  было  заделано  окно,
мадемуазель де Љардовилль,  уступаЯ  наконец  долго  подавлЯемому  чувству
страха, хотела звать на  помощь,  но  представившаЯсЯ  ее  глазам  картина
заставила ее онеметь от ужаса. Џротив  окна,  совсем  близко,  возвышалось
такое же здание, как то,  в  котором  находилась  Ђдриенна.  ЏрЯмо  против
Ђдриенны, во мраке ночи выделЯлось Ярко освещенное окно. Ќа  нем  не  было
занавесок,  и  Ђдриенна  Ясно  могла  различить  длинную,  белую   фигуру,
истощенную, исхудавшую, котораЯ волочила за собой  что-то  длинное,  вроде
савана и быстро ходила взад и вперед  около  окна  непрерывной  порывистой
походкой.
   Џри виде этого освещенного окна Ђдриенна, не имеЯ сил оторвать глаз  от
зловещего зрелища, первые минуты стоЯла как зачарованнаЯ, а затем,  совсем
обезумев от испуга, начала призывать на помощь,  цеплЯЯсь  за  перекладины
решетки и  конвульсивно  сжимаЯ  их.  —ерез  несколько  секунд  в  комнату
неслышно вошли две высокие женщины. €х прихода Ђдриенна не  заметила;  она
продолжала звать на помощь, не отрываЯсь от окна.
   ‚ошедшие женщины, лет сорока или сорока пЯти от роду, одетые  грЯзно  и
нерЯшливо,  как  служанки  низшего   разрЯда,   отличались   необыкновенно
мужеподобным и  сильным  телосложением.  €х  длинные  полотнЯные  фартуки,
вырезанные у ворота, падали до самых ног. “  одной  из  них,  державшей  в
руках лампу, было широкое, лоснЯщеесЯ,  красное  лицо,  с  толстым  носом,
усеЯнным угрЯми, маленькие зеленые глаза и всклокоченные, мочального цвета
волосы, небрежно засунутые  под  грЯзный  белый  чепчик.  „ругаЯ  женщина,
желтаЯ, сухаЯ и  костлЯваЯ,  носила  траурный  чепчик,  плотно  облегавший
худое, пергаментное, землистого цвета лицо, изуродованное  оспой;  густые,
черные брови резко выделЯлись на нем, а на верхней  губе  виднелись  следы
седоватых усов. Ћна держала в  руках  какую-то  длинную  серую  полотнЯную
одежду странного покроЯ. “видев Ђдриенну у окна, одна  из  них  подошла  к
камину, чтобы поставить на него лампу, а другаЯ  неслышно  приблизилась  к
призывавшей на помощь девушке и положила ей на плечо громадную худую руку.
   Ђдриенна быстро повернулась и, внезапно увидев перед собой эту женщину,
закричала еще громче.
   Ќо после первой минуты испуга мадемуазель де  Љардовилль  опомнилась  и
даже  отчасти  успокоилась.  ЌесмотрЯ  на  отталкивающую  наружность,  эта
женщина все-таки была живым существом, которому можно было задать  вопрос.
Ђдриенна живо воскликнула изменившимсЯ голосом:
   - ѓде господин Ѓалейнье?
   †енщины переглЯнулись, обменЯлись знаком и не ответили ни слова.
   - џ вас спрашиваю, мадам, где господин Ѓалейнье, с которым Я  приехала?
- повторила свой вопрос Ђдриенна. - ѓде он, Я хочу его сейчас же видеть...
   - Ћй уехал, - отвечала толстуха.
   - “ехал без менЯ? - воскликнула девушка.  -  ѓосподи,  да  что  же  это
значит?..
   ‡атем после минутного раздумьЯ она прибавила:
   - Ќаймите мне карету.
   †енщины переглЯнулись, пожимаЯ плечами.
   - џ вас прошу, мадам, -  повторила  Ђдриенна,  стараЯсь  сдержатьсЯ,  -
сходить мне за каретой, если господин Ѓалейнье уехал без  менЯ...  џ  хочу
уехать отсюда...
   - Ќу, ну, - сказала толстаЯ женщина (ее звали  ’омас),  не  обращаЯ  ни
малейшего вниманиЯ на слова Ђдриенны, - пора спать...
   - ‘пать? - с ужасом воскликнула мадемуазель де Љардовилль.  -  ѓосподи,
можно, кажетсЯ, с ума сойти... - ‡атем  она  прибавила,  обращаЯсь  к  ним
обеим:
   - —то это за дом? ѓде Я? Ћтвечайте!
   - Ђ это такой дом, - грубо заметила ’омас, -  где  нельзЯ  вот  эдак-то
кричать в окошки...
   - € где ламп тушить не полагаетсЯ, - прибавила  другаЯ,  которую  звали
†ервезой, - а не то мы рассердимсЯ...
   Ђдриенна беспомощно глЯдела на них обеих, дрожа от страха и  не  находЯ
слов, чтобы выразить свое недоумение; она ничего не могла  понЯть  в  том,
что происходило. ‡атем, сообразив как будто, в чем дело, она воскликнула:
   - џ догадываюсь... Ќесомненно, произошло недоразумение...  иначе  Я  не
могу этого объЯснить... Љонечно, недоразумение... ‚ы  менЯ  принимаете  за
другую... ‡наете ли вы, кто Я?..  џ  Ђдриенна  де  Љардовиль!  ‚ы  видите,
значит, Я могу уйти, куда хочу...  удержать  менЯ  силой  никто  не  имеет
права... Џоэтому приказываю вам сейчас же сходить длЯ менЯ  за  каретой...
…сли здесь их  нет...  то  пусть  менЯ  кто-нибудь  проводит  ко  мне,  на
‚авилонскую улицу в особнЯк ‘ен-„изье. џ щедро награжу провожатого  и  вас
также...
   - Ќу, скоро вы кончите? - прервала  ее  ’омас.  -  €  к  чему  всЯ  эта
болтовнЯ?
   - Ѓерегитесь, - продолжала Ђдриенна, желаЯ употребить все  средства.  -
…сли вы менЯ станете удерживать силой... это может иметь  плохие  длЯ  вас
последствиЯ... ‚ы не знаете, чему подвергаетесь...
   - Џойдете вы спать или нет? - грубо и нетерпеливо крикнула †ервеза.
   - Џослушайте, мадам,  -  порывисто  заговорила  Ђдриенна.  -  ‚ыпустите
менЯ... Я каждой из вас дам по две тысЯчи...  Њало?  Ќу  по  десЯти...  по
двадцати... словом, сколько захотите... Я  богата...  но  пустите  менЯ...
ѓосподи...  пустите...  Я  не  хочу  здесь  оставатьсЯ!  Я  боюсь!..  -  с
отчаЯнием, раздирающим голосом молила Ђдриенна.
   - „вадцать тысЯч!.. Ђ? Љаково? ‘лыхала, ’омас?
   - Ћставь ее, вечно у них всех одна песнЯ!
   Ђдриенна, видЯ свое отчаЯнное положение, собрала всю энергию и  заЯвила
как могла решительнее:
   - Ђх, вот как! Ќу, хорошо... …сли на вас не  действуют  ни  доводы,  ни
мольбы, ни угрозы, то Я вам объЯвлЯю прЯмо, что не хочу здесь оставатьсЯ и
сейчас уйду, слышите - уйду... Џосмотрим,  кто  осмелитсЯ  задержать  менЯ
силой...
   € с этими словами она решительно направилась к двери.
   ‚ это времЯ снова раздались прежние дикие крики... Ќо на  этот  раз  за
ними не последовало никакой борьбы, никакого  топота,  а  только  ужасный,
дикий вой.
   - Ћ! —то за крик! - воскликнула Ђдриенна  и  в  страхе  приблизилась  к
обеим женщинам. - ќти крики... вы слышите их?.. Ќо что же это за дом,  где
раздаютсЯ такие крики?..  Ђ  там  -  посмотрите,  что  там?  -  почти  как
помешаннаЯ, повторЯла она, указываЯ на  освещенное  окно,  где  продолжала
мелькать белаЯ фигура. - ‚он там... посмотрите! —то это такое?
   - Ђ вот видите, они тоже не слушались, как вы... вот теперь и кричат, -
сказала ’омас.
   - „а что вы говорите? - с ужасом, ломаЯ руки, спрашивала мадемуазель де
Љардовилль. - ѓде же Я, ѓосподи? —то это за дом? —то с ними делают такое?
   - Ђ с ними делают то, что и с вами сделают, если вы будете злитьсЯ и не
пойдете сейчас же спать, - начала †ервеза.
   - Ќа них надевают вот эту штуку, - поЯснила ’омас, указываЯ на  одежду,
которую держала в руках, - а зовут это смирительной рубашкой!
   - Ђх! - с ужасом, закрыв лицо руками, воскликнула Ђдриенна.
   ќто  страшное  слово  поЯснило  ей  все...  Ќаконец  она  понЯла!  ќтот
последний удар совершенно лишил ее сил. Џосле всех треволнений  этого  днЯ
страшнаЯ истина открывалась ее глазам, и девушка почувствовала, что терЯет
сознание.
   Ђдриенна побледнела как смерть, ее руки беспомощно опустились, и, падаЯ
на пол, она еле успела пролепетать угасающим голосом, с  ужасом  глЯдЯ  на
смирительную рубашку:
   - Ћ,  только  не  это...  пощадите!  „елайте  со  мной,  что  угодно...
только...
   †енщины едва успели ее подхватить. Ћна была в глубоком обмороке.
   - Ћбморок... ну, это пустЯки, - сказала ’омас. -  „авай  снесем  ее  на
кровать, разденем, уложим, и все пройдет.
   - Ќеси ее ты, а Я возьму лампу, - сказала †ервеза.
   ‚ысокаЯ и сильнаЯ  ’омас  подхватила  мадемуазель  де  Љардовилль,  как
ребенка, и понесла  ее  через  маленькую  дверь,  в  которую  ушел  доктор
Ѓалейнье.
   „верь эта вела  в  маленькую  комнату,  очень  чистую  и  опрЯтную,  но
поражавшую пустотой и какой-то ледЯной наготой. Ќи занавесей у защищенного
решеткой окна, никаких признаков роскоши и  комфорта.  ЊаленькаЯ  железнаЯ
кровать, очень низенькаЯ, со столиком у изголовьЯ, стоЯла  в  углу,  камин
был  окружен  решеткой,  так  что  к  нему  нельзЯ  было  подойти;   стол,
прикрепленный к стене, кресло, привинченное к полу, комод красного  дерева
и  соломенный  стул  составлЯли  все  ее  убранство.  ’Яжелым   контрастом
очаровательному  маленькому  дворцу  на  ‚авилонской  улице  ЯвлЯлось  это
мрачное помещение, куда перенесли и  положили  на  кровать  бесчувственную
Ђдриенну. ‹ампу поставили на столик у изголовьЯ, и обе  женщины  принЯлись
раздевать мадемуазель де Љардовилль.
   Џока одна из них поддерживала девушку, другаЯ расстегивала и снимала  с
нее суконное  платье.  ѓолова  Ђдриенны  поникла  на  грудь.  ЌесмотрЯ  на
обморок, из-под длинных ресниц ее больших закрытых глаз  медленно  стекали
две крупные слезинки. Џо груди и  шее  цвета  слоновой  кости  рассыпались
шелковистые волны золотистых волос, распустившиесЯ при ее падении... Љогда
ужаснаЯ мегера начала расшнуровывать корсет, атлас которого не был  нежнее
и белее девственного очаровательного тела, стройного и гибкого, прикрытого
кружевом  и  батистом  подобно  алебастровой,  слегка  розоватой   статуе,
Ђдриенна,  не  приходЯ  еще  в  себЯ,   слегка   вздрогнула   от   резкого
прикосновениЯ к ее голым плечам и  груди  грубых,  красных,  мозолистых  и
потрескавшихсЯ рук.
   - ќкие ножки-то у нее крохотные! -  заметила  сиделка,  начав  разувать
Ђдриенну. - ѓлЯди-ка, обе они у менЯ в одной руке поместЯтсЯ!
   „ействительно,  в  эту  минуту  обнажилась  маленькаЯ  розоватаЯ   нога
Ђдриенны с шелковистой кожей, как у ребенка, испещреннаЯ голубыми жилками,
а вместе с нею - розовое колено такого же чистого и тонкого контура, как у
богини „ианы.
   - Ђ волосы-то какие, - заметила ’омас, - длинные, мЯгкие... Џраво, она,
пожалуй, Њожет на них наступить, до того они длинные... ќкаЯ жалость будет
их обстричь, когда лед на голову класть станем.
   “вы! Ќе легкаЯ белаЯ ручка †оржетты,  ”лорины  или  ѓебы  с  любовью  и
гордостью расчесывала волосы своей прекрасной хозЯйки, но грубаЯ, неловкаЯ
рука больничной сиделки. Џри этом прикосновении  Ђдриенна  вновь  испытала
прежнюю нервную дрожь, но более частую и более сильную. Ѓыло ли это  нечто
вроде инстинктивного отвращениЯ, магнетически  воспринЯтого  ею  во  времЯ
обморока, или то был холод ночи, но Ђдриенна вздрогнула вновь и постепенно
пришла в себЯ.
   Ћписать ее ужас, отвращение, оскорбленное  чувство  стыдливости,  когда
она, откинув волосы с лица, залитого слезами, увидела себЯ почти  нагой  в
руках отвратительных мегер - невозможно. ‘перва она  громко  закричала  от
негодованиЯ и стыда, а затем, желаЯ избавитьсЯ от  взглЯдов  этих  ужасных
женщин, быстрым и порывистым движением сбросила со стола стоЯвшую  на  нем
лампу, котораЯ тотчас же потухла,  упав  на  пол.  ‚  наступившей  темноте
несчастное дитЯ  укуталось  с  головой  в  одеЯло,  разразившись  громкими
рыданиЯми.
   ‘иделки  приписали  крики  и   поступок   Ђдриенны   припадку   буйного
помешательства.
   - Ђх, так вот какие штуки! ЋпЯть потушила  лампу,  видно,  у  тебЯ  это
привычка!.. - со злостью закричала ’омас, ощупью подвигаЯсь в  темноте.  -
Ќу, так подожди... мы тебЯ уймем на  эту  ночь  рубашкой,  как  и  верхнюю
помешанную; Я тебЯ уже предупреждала.
   - „ержи ее, ’омас, хорошенько, - сказала †ервеза, - Я пойду за огнем...
вдвоем-то с ней справимсЯ...
   - Џоторопись только... она хоть и тихонЯ с виду, а, должно быть, совсем
бешенаЯ. ЏридетсЯ всю ночь ее караулить.


   ѓрустный, тЯжелый контраст.
   “тром Ђдриенна встала радостнаЯ, веселаЯ, свободнаЯ,  среди  роскоши  и
богатства, окруженнаЯ нежными и  старательными  заботами  трех  прелестных
девушек, которые ей прислуживали.  …е  великодушнаЯ,  взбалмошнаЯ  головка
задумала  волшебный   сюрприз   длЯ   молодого   индийского   принца,   ее
родственника... Ђдриенна принЯла самое  благородное  решение  относительно
сирот, приведенных „агобером... ‚  беседе  с  госпожой  де  ‘ен-„изье  она
представала то гордой, то чувствительной,  то  грустной,  то  веселой,  то
ироничной,  то  серьезной,  мужественной  и  прЯмой...  Ќаконец,  в   этот
проклЯтый дом она Явилась  с  желанием  просить  о  помиловании  честного,
трудолюбивого ремесленника...
   Ђ вечером, коварно завлеченнаЯ в западню, Ђдриенна была брошена на руки
грубых, мерзких сиделок в доме длЯ умалишенных,  и  ее  нежное  тело  было
стЯнуто ужасной одеждой: смирительной рубашкой.


   ‘трашную ночь провела мадемуазель де  Љардовилль  под  присмотром  двух
мегер. Ќо каково же было ее удивление, когда утром, около девЯти часов,  в
комнату вошел доктор Ѓалейнье со  своей  обычной,  любезной,  добродушной,
отеческой улыбкой.
   - Ќу дитЯ мое, - начал он ласковым, дружеским тоном, - как  вы  провели
ночь?


        3. ЏЋ‘…™…Ќ€…

   ЃлагодарЯ мольбам, а главное  обещанию  Ђдриенны  вести  себЯ  послушно
сиделки снЯли с нее смирительную рубашку еще ночью. “тром она сама  встала
и оделась одна, в чем ей никто не препЯтствовал.
   „евушка сидела на краю кровати. “жаснаЯ ночь  пагубно  повлиЯла  на  ее
впечатлительную и нервную натуру. Ћб  этом  свидетельствовали  и  глубокаЯ
бледность, и расстроенное выражение лица, и мрачно  горевшие  лихорадочным
блеском глаза, и нервные вздрагиваниЯ, времЯ от времени сотрЯсавшие  тело.
Џри виде вошедшего доктора, одним знаком удалившего из  комнаты  ’омаса  и
†ервезу,  Ђдриенна  просто  остолбенела  от  изумлениЯ.   „ерзость   этого
человека, осмелившегосЯ ЯвитьсЯ ей на глаза после  всего,  что  произошло,
вызвала у нее нечто похожее на головокружение... Ђ когда доктор как  ни  в
чем не бывало повторил свою обычную фразу  -  "Љак  вы  провели  ночь?"  -
Ђдриенна поднесла руки к горЯщему лбу, чтобы удостоверитьсЯ, не  видит  ли
она все это во сне. ѓубы ее так сильно дрожали от негодованиЯ и  волнениЯ,
что она не могла вымолвить ни слова... € гнев, и негодование, и презрение,
а главное, глубокаЯ обида за поруганное доверие, какое она питала к  этому
человеку, Явно замыкали ей уста.
   - ’ак, так. џ  этого  и  ждал,  -  говорил  доктор,  грустно  покачиваЯ
головой. - ‚ы на менЯ очень сердитесь? Ќе так ли? Ѓоже мой, Я именно этого
и ждал, мое дорогое дитЯ...
   Џри этих лицемерных и наглых словах Ђдриенна  вскочила.  ѓордо  поднЯла
она свою голову; краска негодованиЯ залила ее лицо, черные глаза блеснули,
а губы искривились презрительно-горькой усмешкой.  ЃезмолвнаЯ  и  гневнаЯ,
она быстро и решительно прошла мимо г-на Ѓалейнье,  направлЯЯсь  к  двери.
ќта  дверь  с  маленькой  форточкой   была   заперта   снаружи.   Ђдриенна
повелительным жестом указала на нее доктору и промолвила:
   - Ћтворите эту дверь!
   - „орогаЯ мадемуазель  Ђдриенна,  -  сказал  доктор,  -  успокойтесь...
Џоговорим как добрые друзьЯ... ‚ы ведь знаете, что Я ваш верный друг...
   € он медленно затЯнулсЯ понюшкой табаку.
   - €так, месье, - дрожащим от гнева голосом спросила  Ђдриенна,  -  Я  и
сегоднЯ не выйду отсюда?
   -  Ќет,  увы!..  ‚  таком  состоЯнии  это  невозможно...   вы   страшно
возбуждены... …сли бы вы увидали свое лицо! „о чего оно  красно,  до  чего
горЯт ваши глаза!.. џ уверен, что у вас пульс больше восьмидесЯти ударов в
минуту... “молЯю вас, дитЯ мое, не  ухудшайте  вашего  состоЯниЯ  подобным
возбуждением!.. Ћно гибельно...
   Џристально поглЯдев на доктора, Ђдриенна  вернулась  и  снова  села  на
кровать.
   - Ќу, вот и отлично, - продолжал доктор, -  будьте  благоразумны...  и,
повторЯю вам, поговорим, как следует двум добрым старым друзьЯм.
   - ‚ы совершенно правы, месье, - сказала  Ђдриенна  сдержанным  и  почти
совершенно спокойным голосом, - поговорим, как подобает добрым  друзьЯм...
‚ы хотите менЯ выдать за сумасшедшую?.. Ќе так ли?
   - џ хочу  только  одного,  мое  дорогое  дитЯ,  чтобы  вы  когда-нибудь
почувствовали ко мне столько же благодарности, сколько  чувствуете  сейчас
отвращениЯ... џ знал, что неприЯзнь придет... Ќо что  же  делать?  Љак  ни
тЯжело иногда исполнить свой долг, но исполнЯть его необходимо.
   Џоследние слова Ѓалейнье произнес  со  вздохом  и  так  убежденно,  что
Ђдриенна не могла не испытать удивлениЯ... ‡атем, с горькой усмешкой,  она
заметила:
   - Ђх!.. вот оно что... ’ак это все длЯ моей пользы?
   - Ђ разве, дорогаЯ мадемуазель, Я поступал  когда-нибудь  против  ваших
интересов?
   - џ, право, не могу решить, что отвратительнее - ваше  бесстыдство  или
ваша гадкаЯ измена?
   - €змена? - повторил доктор, печально пожимаЯ  плечами.  -  €змена!  „а
посудите же вы сами, бедное дитЯ, мог ли Я решитьсЯ прийти к вам  сегоднЯ,
знаЯ, какой менЯ ждет прием, если бы не чувствовал, что мое  поведение  по
отношению к вам вполне честно, бескорыстно и  полезно  длЯ  вас?  ‚  самом
деле, Я - директор этой больницы... она принадлежит мне... Ќо у менЯ  есть
подчиненные врачи, которых Я бы мог  послать  и  которые  вполне  менЯ  бы
заменили... Ђ Я этого не сделал... Џочему? Џотому что  знаю  вашу  натуру,
ваш  характер,  ваше  прошлое,  и...  не  говорЯ   уж   о   моей   к   вам
привЯзанности... ‚ силу всего  этого  Я  могу  вас  лечить  лучше  всЯкого
другого.
   Ђдриенна  слушала  Ѓалейнье,  не  прерываЯ  ни  одним  словом.   Џотом,
пристально на него глЯдЯ, она спросила:
   - Њесье...  сколько  вам  платЯт  за  то,  чтобы...  выдавать  менЯ  за
помешанную?
   - Њадемуазель! - воскликнул Ѓалейнье, невольно задетый.
   - џ ведь богата... вы это знаете... - продолжала Ђдриенна с подавлЯющим
презрением. - џ удвою сумму, какую вам платЯт... Ќу, так как же, месье?  ‚
качестве... друга, как вы ѓоворите... позвольте мне хоть надбавить цену...
   - Њне  сообщили  уже  ваши  сиделки,  что  сегоднЯ  ночью  вы  пытались
подкупить их, - сказал Ѓалейнье, возвращаЯ себе обычное хладнокровие.
   - €звините.  €м  Я  предложила  то,  что  можно  предложить  несчастным
созданиЯм, необразованным, бедным, которые должны исполнЯть  свои  тЯжелые
обЯзанности из нужды... Ќо что касаетсЯ такого светского человека, как вы!
—еловека таких знаний! —еловека столь обширного  ума!  ќто  совсем  другое
дело. ’ут  и  цена  инаЯ.  ‚сЯкаЯ  измена  должна  оплачиватьсЯ  сообразно
стоимости... ‚аша гораздо  дороже...  Џоэтому  не  основывайте  отказа  на
скромности моего предложениЯ сиделкам... ѓоворите же цену, не стеснЯйтесь!
   - ‘иделки  говорили  мне  также  об  угрозах,  -  продолжал  с  прежним
хладнокровием доктор. - Ќе вздумаете ли  вы  и  менЯ  припугнуть?  ‡наете,
дорогое дитЯ, покончим-ка мы разом со всеми попытками подкупа и угроз... €
обсудим настоЯщее положение вещей.
   - ’ак  мои  угрозы  ничего  не  стоЯт?  -  воскликнула  мадемуазель  де
Љардовилль, не в силах более сдержать негодованиЯ. - —то же,  вы  думаете,
что когда Я выйду отсюда - ведь нельзЯ же менЯ держать здесь  вечно,  -  Я
буду молчать о вашей низкой измене? Ђ! ‚ы думаете, Я не открою всем  глаза
на вашу бесчестную сделку с госпожой де ‘ен-„изье?.. ‚ы  думаете,  Я  буду
молчать о том ужасном обращении, какому Я здесь подвергалась?.. Ќо пусть Я
помешана, а Я все-таки знаю, что  существуют  законы:  их  именем  Я  буду
требовать должного возмездиЯ... ‚ас покроют стыдом,  позором,  накажут  за
ваши деЯниЯ... и вас, и ваших сообщников. ‘читаю долгом признатьсЯ, что  с
этой минуты Я употреблю все  силы  своего  ума  на  борьбу  с  вами...  на
смертельную войну... на ненависть и мщение!..
   - Џозвольте мне прервать вас, дорогаЯ мадемуазель  Ђдриенна,  -  сказал
доктор, все такой же ласковый и спокойный. - „лЯ вашего  выздоровлениЯ  не
может быть ничего вреднее подобных безумных надежд. Ћни будут поддерживать
вашу возбужденность; значит, вам необходимо уЯснить ваше положение,  чтобы
вы хорошенько понЯли, что, во-первых, выйти