тор - властитель над временем: в его силах прибавить лет своему
герою или же убавить.
   Џо-видимому, ‹оренцо был доволен.
   - ‚идишь, ты срезал ему верхний зуб. € еще два зуба на нижней челюсти с
другой стороны.
   - „лЯ симметрии.
   - ’ы даже сделал гладкими десны в тех местах, где были зубы.
   ѓлаза у Њикеланджело прыгали.
   - ’ы проЯвил большую чуткость, переработав у ”авна весь рот. „ругой  бы
выбил у него несколько зубов и на том кончил дело.
   - Ќет, тут все вытекало одно из другого.
   ‹оренцо молча посмотрел на Њикеланджело, взглЯд его глубоких карих глаз
был мрачен.
   - џ рад убедитьсЯ, что ты не варишь суп в корзине.
   ‘ этими словами ‹оренцо повернулсЯ и вышел.  Њикеланджело  взглЯнул  на
Ѓертольдо: тот был бледен и даже чуть вздрагивал. Ћн не произнес ни  слона
и в ту же минуту тоже вышел из мастерской.
   Ќа следующее утро в  ‘адах  поЯвилсЯ  паж  из  дворца  -  на  нем  были
разноцветные чулки и алый кафтан. Ѓертольдо крикнул:
   - Њикеланджело, тебЯ зовут во дворец. ‘ейчас же иди вместе с пажом.
   - ‚от и достукалсЯ! - заметил Ѓаччио. -  Џопадет  тебе,  в  другой  раз
мрамор красть не будешь.
   Њикеланджело  посмотрел  сначала  на  Ѓертольдо,  потом  на   ѓраначчи.
‚ыражение их лиц ничего ему не сказало. Ћн двинулсЯ вслед  за  пажом;  под
старой стеной с зубцами они  прошли  в  прилегающий  ко  дворцу  сад,  где
Њикеланджело поразили диковинно подстриженные самшитовые деревьЯ - им была
придана форма слонов, оленей, кораблей с поднЯтыми парусами. Ћн стоЯл  как
застывший перед фонтаном с бассейном из гранита, над  которым  возвышалась
бронзоваЯ „онателлова "ћдифь".
   - Џожалуйста, синьор, - торопил Њикеланджело паж. -  ЌельзЯ  заставлЯть
ждать ‚еликолепного.
   ‘ огромным усилием мальчик оторвал взглЯд от могучей поверженной фигуры
Ћлоферна  и  от  меча,  занесенного  над  его  шеей  ћдифью.  Џаж   провел
Њикеланджело по деревЯнному настилу  около  каретника,  и  скоро  они  уже
поднимались по узенькой задней лестнице.
   ‹оренцо сидел за  своим  письменным  столом  в  библиотеке  -  большой,
загроможденной множеством полок комнате,  где  хранились  книги,  собирать
которые начал еще его дед пЯтьдесЯт  лет  назад.  ‡десь  было  только  два
скульптурных изваЯниЯ: мраморные бюсты отца и дЯди ‹оренцо работы Њино  да
”ьезоле.
   Њикеланджело живо подбежал к бюсту Џьеро, отца ‹оренцо; щеки у мальчика
пылали.
   - Љак это чудесно отполировано - внутри камнЯ будто горит тысЯча свеч!
   ‹оренцо  поднЯлсЯ  из-за  стола  и  встал  перед  скульптурой  рЯдом  с
Њикеланджело.
   - “ Њино на это был особый  талант:  он  умел  придать  мрамору  трепет
живого теплого тела.
   - ‚олосы он  обрабатывал  полукруглой  скарпелью.  Ќо  посмотрите,  как
бережно резец входил в мрамор!
   Њикеланджело пропел пальцами по волнистым волосам изваЯниЯ.
   - €, однако, линии обозначены четко, - сказал ‹оренцо. -  ќто  называют
"след железа": инструмент сам собой делает круговое движение, воспроизводЯ
рисунок волос.
   - Љамнерезы называют это "длинный ход", - заметил мальчик.
   - “ Њино была тонкаЯ душа, - продолжал ‹оренцо. - ’ехника у него отнюдь
не подменЯла чувство. Ќо  этот  бюст  отца  -  первый  мраморный  портрет,
который был изваЯн за всю историю ”лоренции.
   - Џервый! Ќу и смельчак же этот Њино!
   ‡атем последовала секунда молчаниЯ, и вдруг лицо Њикеланджело  залилось
пунцовой краской. ‘гибаЯсь в поЯснице, он неуклюже поклонилсЯ.
   - џ забыл приветствовать вас, мессере. ЊенЯ взволновала скульптура, и Я
тут же начал трещать, как сорока.
   ‹оренцо приподнЯл руку.
   - џ прощаю тебЯ. ‘колько тебе лет, Њикеланджело?
   - ЏЯтнадцать.
   - Љто твой отец?
   - ‹одовико ди ‹ионардо Ѓуонарроти ‘имони.
   - ‘лыхал это имЯ.
   ‹оренцо открыл стол, достал из него пергаментную папку и вынул из  нее,
раскладываЯ на столе, десЯтка три рисунков. Њикеланджело  не  верил  своим
глазам.
   - „а ведь эти рисунки... мои.
   - €менно так.
   - Ѓертольдо мне сказал, что он уничтожил их.
   ‹оренцо слегка наклонилсЯ над столом, чтобы взглЯнуть в глаза мальчику.
   - Њы ставили на твоем пути немало препЯтствий, Њикеланджело.  Ѓертольдо
- тЯжелый по натуре человек, он постоЯнно придираетсЯ и редко хвалит,  еще
реже что-либо обещает. Њы просто хотели убедитьсЯ... крепок ли ты в кости.
Ќам было Ясно, что ты с талантом, но мы не знали, есть ли у тебЯ упорство.
Ѓели бы ты покинул нас из-за того, что тебЯ обходили похвалой и не платили
никаких денег...
   ‚ чудесной комнате, пропитанной запахом пергаментных  свитков,  кожаных
переплетов и свежеотпечатанных  страниц,  наступила  тишина.  Њикеланджело
блуждал взглЯдом по стенам и  полкам,  видел  надписи  на  дюжине  Языков,
ничего не разбираЯ в них. ‘ чувством отчаЯниЯ Ћн стиснул зубы, Язык у него
словно прирос к небу.
   ‹оренцо поднЯлсЯ из-за стола и стал сбоку от мальчика.
   - Њикеланджело, у тебЯ есть задатки ваЯтелЯ. Њы с  Ѓертольдо  убеждены,
что ты способен стать наследником Ћрканьи, ѓиберти и „онателло.
   Њальчик молчал.
   - џ хотел бы, чтобы ты переехал к нам и жил в  моем  дворце.  Љак  член
семейства. Ћтныне тебе надо сосредоточитьсЯ только на скульптуре.
   - Ѓольше всего Я люблю работать с мрамором.
   ‹оренцо усмехнулсЯ:
   - Ќикаких благодарностей, никакой радости по поводу переезда во  дворец
Њедичи. ’олько и речи, что о твоей любви к мрамору.
   - ђазве не поэтому вы и пригласили менЯ?
   - ђазумеетсЯ. Њожешь ли ты привести ко мне отца?
   - •оть завтра. Љак Я вас должен называть?
   - Љак тебе хочетсЯ.
   - ’олько не ‚еликолепный.
   - Џочему же?
   - Љакой смысл в комплименте, который можно слышать днем и ночью...
   - ...из уст льстецов?
   - џ не говорю этого.
   - Љак ты менЯ называешь мысленно?
   - ‹оренцо.
   - ’ы произносишь это с любовью.
   - ’ак Я чувствую.
   - Ќе спрашивай менЯ в будущем,  чем  именно  ты  должен  заниматьсЯ.  џ
склонен ожидать от тебЯ неожиданного.


   ѓраначчи снова вызвалсЯ замолвить за друга слово  перед  ‹одовико.  ’от
никак не мог уразуметь, о чем ѓраначчи хлопочет.
   - ѓраначчи, ты толкаешь моего сына в пропасть.
   - „ворец Њедичи - отнюдь не пропасть, мессер Ѓуонарроти;  говорЯт,  это
самый прекрасный дворец в …вропе.
   - Ќу, а что это значит - каменотес в прекрасном дворце?  Ћн  там  будет
все равно что грум.
   - Њикеланджело не каменотес. Ћн скульптор.
   - Ќичего не значит. Ќа каких условиЯх поступает он во дворец?
   - ‚ы не совсем понимаете, мессере; жалованьЯ платить ему не будут.
   - Ќе будут платить жалованьЯ! ‡начит, еще год пропадает.
   -  ‚еликолепный  пригласил  Њикеланджело  жить  у   него   во   дворце.
Њикеланджело будет там на положении члена  семейства.  Ћн  будет  есть  за
одним столом с великими мира сего...
   - Љто ест за одним столом с великими, тому рано или поздно выбьют  глаз
вишневой косточкой!
   - Ћн будет набиратьсЯ знаний в Џлатоновской академии,  у  самых  мудрых
ученых €талии, - невозмутимо продолжал ѓраначчи. - € он получит длЯ работы
мрамор.
   - Њрамор, - простонал ‹одовико, как будто это слово означало проклЯтие.
   - ‚ы не можете отказатьсЯ и не пойти разговаривать с ‚еликолепным.
   - џ, конечно, пойду, - согласилсЯ ‹одовико. - —то мне остаетсЯ  делать?
Ќо не нравитсЯ мне это, ох, как не нравитсЯ.
   ‚о дворце, когда отец стоЯл  перед  ‹оренцо  бок  о  бок  с  сыном,  он
показалсЯ Њикеланджело смиренным, почти жалким. € Њикеланджело было больно
за него.
   - Ѓуонарроти ‘имони, нам хотелось бы, чтобы  Њикеланджело  жил  с  нами
здесь и стал  скульптором.  Ћн  будет  обеспечен  у  нас  буквально  всем.
‘огласны ли вы отдать мальчика?
   - Њессере ‚еликолепный, Я не мыслю возможности отказать вам, -  ответил
‹одовико и низко поклонилсЯ. - Ќе только Њикеланджело, но все мы  душой  и
телом в вашей воле, ваше великолепие.
   - •орошо. —ем вы занимаетесь?
   - џ никогда не занималсЯ ни ремеслом,  ни  торговлей.  џ  жил  на  свои
скудные доходы с небольших имений, которые мне оставили предки.
   - ’огда воспользуйтесь моей  помощью.  Џодумайте,  нет  ли  чего-нибудь
такого, что Я могу длЯ вас сделать. џ буду  отстаивать  ваши  интересы  во
”лоренции всеми своими силами.
   ‹одовико посмотрел сначала на сына, потом куда-то в сторону.
   - џ ничего не умею, Я умею лишь читать и писать. ‚ таможне  только  что
скончалсЯ один из компаньонов Њарко Џуччи, и  Я  был  бы  рад  занЯть  его
место.
   - ‚ таможне! „а ведь там платЯт всего восемь скуди в месЯц.
   - Ќасколько Я понимаю, такой пост мне будет вполне по силам.
   ‹оренцо вскинул руки и замахал ими, словно стрЯхивал с пальцев воду.
   - џ ожидал, что вы запросите значительно  больше.  Ќо  если  вы  хотите
сделатьсЯ компаньоном Њарко Џуччи - что ж, вы будете им.
   € он повернулсЯ к Њикеланджело, который  стоЯл,  закусив  губы.  ’еплаЯ
улыбка озарила его грубоватое смуглое лицо.
   - ‘егоднЯ исполнилось шестьдесЯт лет с того днЯ,  как  мой  дед  Љозимо
пригласил в свой дом „онателло, чтобы  изваЯть  большую  бронзовую  статую
„авида.


        —Ђ‘’њ ’ђ…’њџ. „‚Ћђ…–


        1

   Џаж провел его по  парадной  лестнице  в  коридор,  а  потом  в  покои,
выходившие окнами на главный  двор.  Џаж  постучал  в  дверь.  …е  отворил
Ѓертольдо.
   -  ђад  тебЯ  видеть,  Њикеланджело,  в  своем  убежище.   ‚еликолепный
полагает, что дни мои сочтены и поэтому мае надлежит  заниматьсЯ  с  тобой
даже в те часы, когда Я сплю.
   Љомната, в которой оказалсЯ теперь Њикеланджело, имела форму буквы ѓ  и
как бы распадалась на две половины. ‡десь были две  деревЯнные  кровати  с
белыми нарЯдными одеЯлами, поверх которых  стлались  красные,  в  ногах  у
каждой кровати стоЯл сундук. Љровать Ѓертольдо помещалась в длинной  части
буквы  ѓ;  над  изголовьем  ее,  покрываЯ  стены,   пестрели   шпалеры   с
изображеньЯми дворца ‘иньории. Ќа сгибе буквы  ѓ,  с  внутренней  стороны,
возвышалсЯ большой поставец: он был наполнен  книгами  Ѓертольдо,  включаЯ
его собственные сочинениЯ по кулинарии, переплетенные в свиную  кожу,  тут
же хранились бронзовые  подсвечники,  работать  над  которыми  он  помогал
„онателло, и восковые и глинЯные модели большинства его скульптур.
   Љровать Њикеланджело стоЯла в короткой части буквы  ѓ:  отсюда  он  мог
видеть скульптуры на поставце, но постель Ѓертольдо была  от  него  скрыта
выступом стены. Ќа стене, напротив кровати, висела  доска  с  изображением
сцены ЉрещениЯ, ближе к окну,  выходившему  на  ‚иа  де  ѓори,  помещались
вешалка и стол, на котором поблескивали ваза и кувшин с водой.
   - ’ут все устроено так, что мы можем не мешать  друг  другу,  -  сказал
Ѓертольдо. - ‘прЯчь свои вещи  в  сундук  у  кровати.  …сли  у  тебЯ  есть
что-нибудь ценное, Я могу запереть в этот античный ларец.
   Њикеланджело глЯнул на свой узелок с платьем и заштопанными чулками.
   - ‚се, что есть у менЯ ценного, - это пара рук; прЯтать  их  под  замок
мне бы не хотелось.
   - ђуки у тебЯ такие, что прЯтать их было бы грех.
   ‚ постель они легли в тот вечер рано. Ѓертольдо зажег свечи в бронзовых
подсвечниках; лучи от  них,  словно  пальцы,  дрожа,  тЯнулись  через  всю
комнату. Њикеланджело и Ѓертольдо не видели  друг  друга,  но  кровати  их
стоЯли так близко, что они могли спокойно разговаривать.  €  обоим  хорошо
был виден четырехугольный поставец с моделЯми работ Ѓертольдо.
   - ‚аши скульптуры при свете свечей выглЯдЯт очень красиво.
   Ѓертольдо минуту молчал, потом тихо ответил:
   - Џолициано говорит так: Ѓертольдо - не скульптор миниатюры, он  просто
миниатюрный скульптор.
   Њикеланджело шумно, будто обжигаЯсь, втЯнул губами воздух. “слышав этот
протестующий звук, Ѓертольдо продолжал мЯгким тоном:
   - ‚ жестокой остроте поэта есть долЯ  правды,  Њикеланджело.  ђазве  не
горько думать, что ты со своей подушки одним взглЯдом можешь  обнЯть  весь
труд моей жизни?
   - Ќу, кто же измерЯет достоинства скульптуры на вес, Ѓертольдо!
   - Љак ни измерЯй,  а  мои  вклад  в  искусство  очень  скромен.  ’алант
достаетсЯ недорого, дорого обходитсЯ служение искусству.  Ћно  будет  тебе
стоить всей жизни.
   - Ђ на что же иное нужна наша жизнь?
   - “вы, - вздохнул Ѓертольдо, - порой мне казалось,  что  она  нужна  на
многое: на  охоту  с  соколами,  на  удовольствие  отведать  новое  блюдо,
поволочитьсЯ за красивыми девушками.  ђазве  ты  не  знаешь  флорентийскую
пословицу: "†изнь дана длЯ наслаждений". Ђ скульптор должен создать  целое
полчище статуй. Ћн должен трудитьсЯ и обогащать искусство лет сорок, а  то
и шестьдесЯт, как ѓиберти и „онателло. …му надо сделать столько, чтобы его
произведениЯ знал весь мир.
   “сталость  одолевала  Ѓертольдо.   ЏрислушиваЯсь   к   его   глубокому,
размеренному дыханию, Њикеланджело скоро понЯл, что старик  засыпает.  ‘ам
он, закинув руки под голову, лежал, не смыкаЯ глаз, и  думал  над  словами
учителЯ. …му все казалось,  что  в  этих  поговорках  -  "†изнь  дана  длЯ
наслаждений" и "†изнь есть труд" - нет никакой разницы,  что  в  них  один
смысл,  ‚от  Я  живу  здесь,  во  дворце  Њедичи,  думал  Њикеланджело,  и
наслаждаюсь созерцанием бесконечного множества шедевров искусства,  изучаю
их, а там, в ‘адах, целый угол завален прекрасным  мрамором,  над  которым
можно работать. Љогда Њикеланджело все-таки уснул, на губах  его  блуждала
улыбка.
   Ћн встал с первыми лучами рассвета, оделсЯ потихоньку и  пошел  бродить
по залам  дворца.  Ћн  гладил  руками  античную  статую  ЊарсиЯ,  изваЯниЯ
”аустины и Ђфрикана, разглЯдывал Яркую венецианскую  живопись  в  комнате,
котораЯ оказалась прихожей; сравнивал портреты,  написанные  Џоллайоло,  с
мраморными портретами Њино да ”ьезоле; долго стоЯл в  часовне,  восхищаЯсь
фресками Ѓеноццо ѓоццоли, на  которых  были  изображены  три  евангельских
волхва, спускавшиесЯ по холмам  вниз  от  ”ьезоле;  потом,  предварительно
постучавшись в дверь,  он  прошел  к  „онателлову  "‚ознесению",  "‘вЯтому
Џавлу"  Њазаччо,  "‘ражению  при  ‘ан  ђомано"  “челло  -  он  стоЯл  и  с
благоговением смотрел на них, широко открыв глаза,  забыв  все  на  свете,
пока у него не закружилась голова: на миг ему показалось, что  он  бредит,
что все это видитсЯ ему во сне.
   —асам к одиннадцати он вернулсЯ в свою комнату; дворцовый  портной  уже
позаботилсЯ о его  новой  одежде,  она  лежала  на  кровати.  ‚  радостном
волнении он накинул на тебЯ шелковую рубашку и замер, разглЯдываЯ  себЯ  в
зеркале. “дивительно, как он похорошел, одевшись в  богатое  платье:  алый
берет словно нарумЯнил его щеки, откинутый на  плечи  капюшон  фиолетового
плаща придал более изЯщные очертаниЯ даже его голове, а золотистого  цвета
сорочка и чулки будто излучали веселое сиЯнье. Њикеланджело  вспомнил  тот
день, когда он, два года назад, сидЯ  в  спальне  на  кровати,  набрасывал
карандашом свой портрет и, мучительно исправлЯЯ его, все ждал условленного
свиста ѓраначчи.
   ‡еркало говорило ему, что он сильно изменилсЯ к лучшему. Ћн  не  только
подрос дюйма на два, почти догнав невысоких взрослых мужчин, но и прибавил
в весе. ‘кулы уже не выпирали, как  у  скелета,  рот  и  подбородок  стали
крупнее, и от этого было не так заметно, что уши у него отодвинуты слишком
далеко к затылку. —тобы немного прикрыть чересчур широкий лоб, он  начесал
на него сбоку прЯдь своих волнистых волос. „аже его небольшие, с  тЯжелыми
веками глаза словно бы открылись шире, и  смотрели  они  уверенно,  как  у
человека, который нашел свое место в жизни. ’еперь уж никто  не  подумает,
что голова у него построена в  нарушение  всЯких  правил,  без  линейки  и
отвеса.
   Ћн боготворил красоту, встречаЯ ее в других людЯх, но сам  был  наделен
ею до обиды скупо. “же в тринадцать  лет  он  осознал,  насколько  он  мал
ростом и невзрачен. ѓорЯчо восхищаЯсь мощью и стройностью  мужского  тела,
он с грустью смотрел на свои худые руки и ноги. ‘ейчас, в этом платье, он,
конечно, не так уж дурен...
   Џогруженный в свои мысли, он не заметил, как вошел Ѓертольдо.
   - Ћ, Ѓертольдо... џ лишь на минутку...
   - Љак вижу, ты не  можешь  налюбоватьсЯ  на  себЯ,  обрЯдившись  в  эту
роскошь.
   - џ и не думал, что могу быть таким...
   - Ђ ты и не можешь. ’акое платье положено носить только по праздникам.
   - ђазве воскресный обед - не праздник?
   - Ќадевай-ка вот эту блузу и тунику. ‘коро день Ќепорочной „евы,  тогда
и пофрантишь.
   Њикеланджело  вздохнул,  снЯл  с  себЯ  фиолетовый  плащ,   расшнуровал
чудесную желтую рубашку, потом с озорством взглЯнул на учителЯ.
   - џ понимаю: когда запрЯгают лошадь в плуг, надевать  на  нее  расшитую
сбрую не годитсЯ!


   Ћни поднЯлись по широкой лестнице наверх, миновали антресоли и обширный
зал, потом, круто повернув направо, вошли  в  столовую.  Њикеланджело  был
удивлен, увидЯ строгую комнату, лишенную картин и  статуй.  ЉраЯ  панелей,
наличники окон и дверные косЯки в ней были обиты листовым  золотом,  стены
выкрашены в кремовый цвет,  сдержанный  и  спокойный.  ‘тол,  вернее,  три
отдельных  стола,  был  поставлен  буквой  Џ;   перекладина   этой   буквы
представлЯла собой стол самого ‹оренцо; подле него было двенадцать  легких
золоченых стульев, а у боковых столов, с  внешней  и  внутренней  стороны,
стоЯло по двадцать четыре стула, - таким  образом,  все  обедавшие,  общим
числом шестьдесЯт, оказывались неподалеку от хозЯина.
   Њикеланджело и Ѓертольдо Явились к обеду почти первыми. ‡адержавшись на
секунду у двери, Њикеланджело увидел  ‹оренцо,  по  правую  руку  от  него
Љонтессину, а по-левую - какого-то флорентинского купца.
   - Ђ, Њикеланджело! - сказал, заметив его, ‹оренцо. - Џроходи  и  садись
подле нас. Њеста тут заранее не распределЯютсЯ;  кто  первым  придет,  тот
ближе и садитсЯ, - было б свободное место.
   Љонтессина тронула рукой соседний стул,  приглашаЯ  Њикеланджело  сесть
рЯдом с нею. Ћн сел, взглЯд  его  сразу  же  был  привлечен  великолепными
столовыми приборами: здесь были  граненые  хрустальные  бокалы  с  золотой
каемкой, серебрЯные блюда с флорентийскими  золотыми  лилиЯми,  серебрЯные
ножи,  серебрЯные  ложки  с  родовым  гербом   Њедичи   -   шесть   шаров,
расположенных друг под другом: три, два и один.  …два  Њикеланджело  успел
учтиво поздороватьсЯ с ‹оренцо, как дворцовые пажи начали отодвигать  вазы
и горшки с цветами, за которыми в нише, напоминавшей раковину,  был  скрыт
оркестр: клавикорды с двойной  клавиатурой,  арфа,  три  большие  виолы  и
лютнЯ.
   - ђада тебЯ видеть во дворце, Њикеланджело,  -  сказала  Љонтессина.  -
Ћтец говорит, что ты будешь членом нашего семейства. Њогу Я называть  тебЯ
братом?
   Ћн чувствовал, что его поддразнивают, и досадовал: "Ќу почему Я родилсЯ
таким неловким на Язык?" Њинуту размыслив, он ответил:
   - Ќаверно, лучше звать менЯ не братом, а кузеном?
   Љонтессина рассмеЯлась.
   - Љак хорошо, что ты обедаешь здесь в первый раз в воскресенье. ‚едь  в
другие дни женщин за этот стол не допускают. Њы обедаем в верхней лоджии.
   - ‡начит, Я не увижу тебЯ целую неделю?  -  вырвалось  у  Њикеланджело.
ѓлаза у нее сделались такими же круглыми, как вошедшие в  пословицу  круги
„жотто.
   - ђазве дворец так уж велик?
   Њикеланджело смотрел, как длинной чередой, будто в тронный зал  королЯ,
все в Ярких  цветных  одеждах,  входили  приглашенные  на  обед.  ‚стречаЯ
гостей, музыканты играли  "€спанского  Љавалера".  Ќа  обед  Явились  дочь
‹оренцо ‹укрециЯ со своим мужем џкопо ‘альвиати; двоюродные братьЯ ‹оренцо
- „жованни и ‹оренцо де Њедичи, которых ‚еликолепный воспитывал с тех пор,
как они остались сиротами; настоЯтель Ѓикьеллини, остроумнейший человек, в
очках, глава капитула августинцев при  церкви  ‘анто  ‘пирито,  в  которой
хранились личные библиотеки Џетрарки и  Ѓоккаччо;  „жулиано  да  ‘ангалло,
создавший проект замечательной виллы в  Џоджо  а  Љайано;  ехавший  в  ђим
герцог Њиланский со своими приближенными; посланник турецкого султана; два
кардинала из €спании; члены высоких семейств, правЯщих в Ѓолонье,  ”ерраре
и Ђреццо; ученые, привезшие  древние  рукописи,  трактаты  и  произведениЯ
искусства из Џарижа и Ѓерлина; члены флорентийской  ‘иньории;  некрасивый,
но обходительный Џьеро ‘одерини, которого ‹оренцо готовил на пост главного
магистрата ”лоренции; эмиссар венецианского дожа; профессора из Ѓолонского
университета; богатые флорентинские купцы и их жены:  заезжие  коммерсанты
из Ђфин,  Џекина,  Ђлександрии,  ‹ондона.  ‚се  они  Явились  сюда,  чтобы
выразить почтение хозЯину.
   Љонтессина  рассказывала  Њикеланджело  о  людЯх,  рассаживающихсЯ   за
столом. ’ут был „еметрис •алкондилес, глава греческой академии, основанной
‹оренцо, и  редактор  первого  печатного  изданиЯ  ѓомера;  ‚еспасиано  да
Ѓистиччи, крупный библиофил, доставлЯвший редкие манускрипты в  библиотеки
папы ЌиколаЯ ЏЯтого, Ђлессандро ‘форца, графа ‚орчестера и  самих  Њедичи;
английские  ученые  ’омас  ‹инакр  и  ‚ильЯм  ѓрокин,   занимавшиесЯ   под
руководством Џолициано и •алкондилеса; €оганн ђейхлин, немецкий  гуманист,
ученик Џико делла Њирандола; монах фра Њариано, длЯ  которого  ‹оренцо  по
проекту „жулиано да ‘ангалло выстроил монастырь  за  пределами  ворот  ‘ан
ѓалло; дипломат, привезший весть о внезапной кончине Њатиаша  ‚енгерского,
восхищавшегосЯ "кнЯзем-философом ‹оренцо".
   Џьеро де Њедичи, старший сын  ‹оренцо,  и  его  элегантно  одетаЯ  жена
Ђльфонсина Ћрсини немного запоздали, и  им  пришлось  сесть  на  последние
места за одним из длинных  столов.  Њикеланджело  заметил,  что  они  были
обижены.
   - Џьеро и Ђльфонсина не одобрЯют эти республиканские нравы,  -  сказала
Љонтессина шепотом. - Ћни считают, что у нас должен  быть  такой  порЯдок,
при котором на главных местах сидЯт только Њедичи,  а  уж  ниже  их  пусть
рассаживаютсЯ плебеи.
   ‚ столовую вошел второй сын ‹оренцо ‚еликолепного, „жованни,  со  своим
двоюродным братом „жулио. Ќа макушке „жованни  поблескивала  свежевыбритаЯ
тонзура, один глаз у него постоЯнно дергалсЯ и мигал. Ћн был высок ростом,
дороден, с тЯжелыми чертами  лица  и  пухлым  подбородком;  от  матери  он
унаследовал светло-каштановые волосы  и  приЯтный  цвет  лица.  ‚  „жулио,
побочном сыне погибшего брата ‹оренцо,  было  что-то  зловещее.  Љрасивый,
черноволосый, он зорко оглЯдывал собравшуюсЯ компанию, не пропускаЯ никого
и стараЯсь понЯть, в каких отношениЯх  между  собой  находЯтсЯ  гости.  Ћн
примечал всЯкое обстоЯтельство, которым мог бы воспользоватьсЯ длЯ себЯ.
   Џоследней Явилась Ќаннина де Њедичи; ее вел под руку изЯщный, изысканно
одетый мужчина.
   - ЊоЯ тетка Ќаннина, - шепнула Љонтессина. -  Ђ  это  ее  муж  Ѓернардо
ђучеллаи. Џо словам отца, он хороший поэт, пишет пьесы. €ногда в его  саду
устраивает свои собраниЯ ЏлатоновскаЯ академиЯ.
   Њикеланджело во все глаза разглЯдывал двоюродного брата своей матери. Ћ
том, что ђучеллаи приходЯтсЯ ему родственниками, Љонтессине он не сказал.
   Њузыканты заиграли "Љоринто" - эта музыка была  написана  по  одной  из
идиллий ‹оренцо. „ва лакеЯ, стоЯвшие у подъемников, стали принимать  блюда
с угощением. ‘луги разносили на тЯжелых серебрЯных подносах  речную  рыбу.
Њикеланджело был потрЯсен, увидев, как один из гостей, моложавый мужчина в
многоцветной Яркой рубашке, схватил с подноса маленькую рыбку, поднес ее к
уху, потом ко рту, сделал вид, что разговаривает  с  нею,  а  затем  вдруг
разрыдалсЯ.  ‚се,  кто  сидел  за  столом,  не  спускали  с   него   глаз.
Њикеланджело обратил недоумевающий взглЯд к Љонтессине.
   -  ќто  †ако,  дворцовый  шут.  Ћн  здесь  напоминает:  "‘мейсЯ.   Ѓудь
флорентинцем!"
   - Ћ чем это ты плачешь, †ако? - спросил ‹оренцо шута.
   - Ќесколько лет назад мой папаша утонул в Ђрно. џ и  спрашиваю  у  этой
маленькой рыбки, не видала ли она его где-нибудь. Ђ рыбка говорит, что она
слишком молода и не встречала моего папашу; советует мне спросить об  этом
рыбу постарше, может быть, она что-нибудь скажет.
   ‹оренцо, казалось, был доволен. Ћн сказал:
   - „айте †ако большую рыбину, пусть он ее спросит.
   ‚се рассмеЯлись, испытываЯ некое облегчение;  иностранцы,  сидевшие  за
одним столом с ‹оренцо, - а эти люди впервые встречались друг с другом  и,
вероЯтно, привыкли к совсем иным правилам, - начали беседовать с  теми  из
гостей, кто находилсЯ  ближе.  Њикеланджело,  не  понимавший  такого  рода
весельЯ и весьма удивленный присутствием  шута  за  столом  ‹оренцо,  тоже
почувствовал, что его хмураЯ недоброжелательность утихает.
   - ’ы что, не любишь посмеЯтьсЯ? - спросила не спускавшаЯ  с  него  глаз
Љонтессина.
   - џ не привык. „ома у нас никогда не смеютсЯ.
   - ’аких людей, как ты, мой учитель-француз называет un  homme  serieux.
Ќо мой папа тоже серьезный человек;  он  только  считает,  что  посмеЯтьсЯ
очень полезно. ’ы сам увидишь, когда поживешь с нами побольше.
   ђечнаЯ рыба сменилась жарким. Њикеланджело даже не ощущал  вкуса  пищи,
взглЯд его был теперь прикован к ‹оренцо, который разговаривал то с  одним
из своих гостей, то с другим.
   - Ќеужели ‚еликолепный ведет деловые переговоры все времЯ, пока тЯнетсЯ
обед?
   - Ќет, ему просто нравЯтсЯ эти люди, нравитсЯ шум, болтовнЯ и шутки. Ќо
в то же времЯ в голове у него тысЯча замыслов, тысЯча  дел,  и,  когда  он
кончает  обед  и  выходит  из-за  стола,  все  эти  дела  оказываютсЯ  уже
решенными.
   ‘луги у подъемников принЯли молочных поросЯт, зажаренных на вертеле,  -
в  пасть  каждому  поросенку  был  вставлен  цветок  розмарина.   ЏоЯвилсЯ
певец-импровизатор с лирой; перебираЯ струны, он мастерски  пел  песню  за
песней, в которых в Язвительном тоне говорилось о самых свежих новостЯх  и
событиЯх, о слухах и сплетнЯх.
   Џосле десерта гости вышли  прогулЯтьсЯ  в  просторный  зал.  Љонтессина
взЯла Њикеланджело под руку.
   - Џонимаешь ли ты, что это значит - быть другом? - спросила она.
   - Њне старалсЯ растолковать это ѓраначчи.
   - “ Њедичи все друзьЯ, все, кто угодно, - и вместе с тем нет ни  одного
друга, - тихо сказала она.


        2

   Ќа следующее утро Њикеланджело вышел  из  дворца  вместе  с  Ѓертольдо.
‚оздух  был  чудесен,  небо  нежно  голубело,  камни  мостовых  напоминали
расплавленное золото, словно впитали  в  себЯ  все  флорентинское  солнце.
‚дали, на холмах ”ьезоле, каждый кипарис, каждаЯ вилла и  монастырь  четко
рисовались на серовато-зеленом фоне сливовых рощ и виноградников.  “читель
и ученик прошли  в  дальний  угол  ‘адов,  где  хранились  запасные  глыбы
мрамора. ќтот глухой угол был похож на старинное кладбище, мраморные блоки
казались здесь поверженными, побелевшими от солнца надгробьЯми.
   Љогда Ѓертольдо  заговорил,  в  его  бледно-голубых  глазах  проглЯнула
робость.
   - —то верно, то верно: Я не великий ваЯтель по мрамору. Ќо, может быть,
обучаЯ тебЯ, Я стану великим учителем.
   - Ђх, какой чудесный кусок мЯса! - пылко воскликнул Њикеланджело.
   “слышав это излюбленное среди рабочих каменоломен выражение,  Ѓертольдо
улыбнулсЯ.
   - ”игура, которую ты хочешь высечь, зависит  от  выбранного  блока.  ’ы
должен прежде убедитьсЯ, подходЯщее ли в нем зерно; длЯ этого надо сделать
несколько ударов резцом и посмотреть осколки. Ђ чтобы узнать, как  идут  в
блоке жилы, плесни на него воды и вглЯдись, как она растечетсЯ.  Љрошечные
темные пЯтна на мраморе, пусть даже на самом  хорошем,  -  это  вкраплениЯ
железа. …сли ты ударишь по железной жиле, ты сразу же почувствуешь, потому
что она гораздо тверже, чем всЯ остальнаЯ глыба;  железо  инструмента  тут
натыкаетсЯ на железо, которым прошит камень.
   - ЏрЯмо зубы ломит, когда подумаешь об этом.
   - Љаждый раз, когда ты врезаешьсЯ шпунтом в мрамор,  ты  давишь  в  нем
кристаллы. ЏомЯтый кристалл - это мертвый кристалл.  Ђ  мертвые  кристаллы
губЯт статую. ’ы должен научитьсЯ рубить мрамор так,  чтобы  не  разрушать
кристаллы.
   - Љогда Я буду учитьсЯ? ‘ейчас?
   - „а нет же, потом. …ще успеешь.
   Ѓертольдо рассказывал Њикеланджело и  о  воздушных  пузырьках,  которые
бывают в глыбе мрамора и в результате выветриваниЯ  становЯтсЯ  пустотами.
‘наружи их не распознаешь - нужен известный навык, чтобы угадать, есть они
в камне или нет. ќто все равно что выбрать Яблоко:  знаток  сразу  скажет,
что Яблоко цельное, без пустот, если оно ровно круглитсЯ и  поверхность  у
него гладкаЯ, ничем не попорченнаЯ, а гнилое Яблоко всегда будет с Ямками,
безупречной круглоты у него нет.
   - ‘ мрамором надо обращатьсЯ как с человеком: прежде чем  начать  дело,
следует постигнуть его существо, как бы влезть к нему внутрь. …сли ты весь
изъеден, полон таких воздушных пузырьков, Я зрЯ на тебЯ трачу времЯ.
   Њикеланджело скорчил озорную  мальчишескую  гримасу,  но  Ѓертольдо  не
обратил на это вниманиЯ, а  направилсЯ  в  сарай  и  принес  оттуда  набор
инструментов.
   - ‚от это эакольник. €м устранЯют в блоке все лишнее. Ђ вот  троЯнка  и
скарпель - ими уже высекаетсЯ форма.
   Ѓертольдо тут  же  объЯснил,  что,  даже  освобождаЯ  блок  от  лишнего
материала, работать надо ровными,  ритмичными  ударами  и  ссекать  камень
сразу со всех сторон,  по  окружности.  ‘ам  он  никогда  не  работал  над
какой-нибудь одной деталью, а одновременно над всем  изваЯнием,  добиваЯсь
впечатлениЯ целостности. ЏонЯтно ли это Њикеланджело?
   - Ѓудет понЯтно, как только вы оставите менЯ наедине с  этим  мрамором.
ЊенЯ больше учат руки, чем уши.
   - Ќу, тогда бросай свои восковые модели. ’вой ”авн недурен, но ты высек
его  вслепую,  благодарЯ  одной  интуиции.  —тобы   достигнуть   серьезных
результатов, надо знать, что и как ты делаешь.
   ‘кульптурнаЯ  мастерскаЯ  в  ‘адах  была  в  то  же  времЯ  кузницей  и
столЯрной. ‡десь, громоздЯсь  по  всем  углам,  хранились  брусьЯ,  балки,
клиньЯ,  деревЯнные  коалы,  рамы,  пилы,  молотки,  стамески.  Џол,   длЯ
прочности упора, был зацементирован. ђЯдом с горном стоЯли бруски  недавно
привезенного шведского железа: ѓраначчи закупил их  только  вчера  с  тем,
чтобы Њикеланджело мог изготовить себе полный набор резцов.
   Ѓертольдо велел ему разжечь в горне огонь: на дрова здесь шел каштан  -
из каштана получалсЯ лучший уголь, дающий ровный и сильный жар.
   - Ђ Я знаю, как закалЯть инструменты длЯ работы со  светлым  камнем,  -
сказал Њикеланджело. - ЊенЯ научили ’ополино.
   Љогда огонь разгорелсЯ, Њикеланджело, чтобы усилить тЯгу, тронул крышку
вентилЯтора, в котором вращалось металлическое колесико.
   - „остаточно, - командовал  Ѓертольдо.  -  Џостучи-ка  этими  шведскими
брусками друг о друга, и ты убедишьсЯ, что они звенЯт, как колокол.
   Ѓруски оказались великолепными, за исключением одного, который  тут  же
отбросили. Ћгонь в горне запылал вовсю, и Њикеланджело начал  делать  свой
первый набор инструментов. Ћн хорошо помнил: "’от, кто не сам готовит себе
инструмент, тот не сам высекает и  статую".  ‚ремЯ  летело  незаметно.  Ќи
Ѓертольдо, ни Њикеланджело не прерывали работу даже на обед. ’олько  когда
наступили сумерки, Ѓертольдо почувствовал, что он очень утомлен; лицо  его
сделалось  пепельно-серым.  Ћн  пошатнулсЯ,  чуть   было   не   упал,   но
Њикеланджело подхватил его на руки и отнес в павильон. Ѓертольдо показалсЯ
ему удивительно легким,  легче  брусочка  шведского  железа,  который  они
ковали. „отащив учителЯ до павильона, Њикеланджело бережно  усадил  его  в
кресло.
   - Ќу зачем Я позволил вам столько работать? - упрекал он себЯ.
   Ќа худых щеках Ѓертольдо поЯвилсЯ слабый румЯнец.
   - Њало уметь обращатьсЯ с мрамором; надо, чтобы в твою  кровь  и  плоть
вошло и железо.
   “тром Њикеланджело поднЯлсЯ затемно и, стараЯсь не разбудить Ѓертольдо,
потихоньку вышел на улицу: ему хотелось прийти  в  ‘ады  на  рассвете.  Ћн
знал, что только первые утренние лучи солнца заставлЯют мрамор  рассказать
о себе всю правду. ЏронизываЯ мрамор, они  делают  его  почти  прозрачным:
безжалостно раскрываютсЯ и проступают  все  его  жилы,  все  полости,  все
пороки. —его не выЯвит в камне испытующее раннее солнце, того не разгадать
уже ни днем, ни вечером.
   Ћн переходил от глыбы к глыбе, постукивал по ним молотком. •орошие, без
пороков, блоки звенели, как колокол, блоки с изъЯном издавали глухой звук.
“ одного камнЯ, давно валЯвшегосЯ под  открытым  небом,  поверхность  была
шероховатаЯ, грубаЯ. ‘ помощью резца и и молотка Њикеланджело  стесал  эту
тусклую пелену, под которой  сиЯл  чистотой  молочно-белый  мрамор.  †елаЯ
проследить, куда ведет в нем одна жила, Њикеланджело покрепче зажал в руке
молоток и ловко отколол углы камнЯ.
   ’еперь ему камень очень нравилсЯ:  взЯв  уголь,  он  нарисовал  на  нем
голову - бородатого старца. ‡атем подтащил  скамью,  сел  на  нее,  сжимаЯ
камень коленЯми, и вновь взЯлсЯ за молоток и шпунт. ‚сем  своим  телом  он
прилаживалсЯ к ритму ударов.  ‘  каждым  осколком,  отлетающим  от  блока,
движениЯ Њикеланджело обретали все большую свободу. Љамень отдавалсЯ  ему,
шел навстречу; Њикеланджело и инструмент были теперь как бы единым  целым.
ђуки его делались все  проворнее  и  сильнее.  †елезо  резца,  которое  он
стискивал ладонЯми, будто облекало их в прочный панцирь.  Ћн  ощущал  себЯ
несокрушимо крепким.
   "’орриджани любит чувствовать в своих  руках  оружье,  -  думал  он,  -
‘ансовино - плуг, ђустичи - шерстистую  шкуру  собаки,  Ѓаччио  -  женское
тело, а Я испытываю наивысшее счастье, когда между моих колен зажата глыба
мрамора, а в руках у менЯ - молоток и резец".
   Ѓелый мрамор - это душа  мирозданиЯ,  чистейшаЯ  сущность,  сотвореннаЯ
господом; это не просто символ бога, а отблеск его лика, средство, которым
господь ЯвлЯет себЯ. ’олько господнЯ рука способна создать эту благородную
красоту. Њикеланджело ощутил себЯ частью  той  белоснежной  чистой  плоти,
котораЯ сиЯла перед ним, он безраздельно сливалсЯ с нею.
   Ћн вспомнил, как Ѓертольдо цитировал слова „онателло: "‘кульптура - это
искусство убрать с обрабатываемого материала все лишнее, сводЯ его  к  той
форме, которую замыслил художник".
   Ќо разве не столь же мерно и то, что скульптор не может  навЯзать  свой
замысел  мрамору,  если  этот  замысел  ему  не  под  стать?  Њикеланджело
чувствовал, что даже при самых честных намерениЯх  скульптор  не  добьетсЯ
решительно ничего, если пойдет наперекор природе камнЯ. Ќикогда  скульптор
не будет таким  властителем  своей  судьбы,  каким  "ЯвлЯетсЯ"  живописец.
†ивопись - искусство гибкое, там всегда можно уклонитьсЯ  от  препЯтствиЯ,
обойти его. Њрамор  -  эта  сама  прочность.  ‘кульптор,  имеющий  дело  с
мрамором,  обЯзан  подчинитьсЯ  непререкаемой  дисциплине  сотрудничества.
Љамень и человек здесь сливаютсЯ воедино. Ћни должны разговаривать друг  с
другом. —то касаетсЯ Њикеланджело,  то  длЯ  него  нет  ничего  выше,  как
чувствовать мрамор, осЯзать его. ‚кус, зрение, слух, обонЯние -  ничто  не
может доставить ему такую радость, как именно это всепоглощающее чувство.
   Ћн уже  срезал  всю  внешнюю  оболочку  блока.  ’еперь  он  врубалсЯ  в
сердцевину камнЯ, открыл наготу его, как выражаетсЯ ЃиблиЯ.  ќто  был  акт
творениЯ, и он требовал напора, проницательности,  требовал  того  пыла  и
трепета, который,  нарастаЯ,  завершаетсЯ  неотвратимым  бешеным  взлетом,
полным обладанием. ќто был акт  любви,  безраздельное  слиЯние:  обручение
брезживших в его сознании образов с природными формами мрамора; творец как
бы изливал семЯ, из которого вырастало живое произведение искусства.
   Ѓертольдо  вошел  в  мастерскую  и,  увидЯ  Њикеланджело  за   работой,
воскликнул:
   - Ќет, нет, ты делаешь все не так. Ћставь это, брось сейчас  же...  ’ак
работают одни любители.
   ‘квозь стук молотка Њикеланджело еле слышал голос Ѓертольдо и не  сразу
сообразил, кто и зачем его тревожит:  он  по-прежнему  методично  и  мерно
действовал своей троЯнкой.
   - Њикеланджело! ’ы пренебрегаешь всеми правилами.
   Њикеланджело, словно оглохнув, не обращал на  учителЯ  вниманиЯ,  когда
Ѓертольдо в последний раз взглЯнул  на  своего  ученика,  тот  прокладывал
борозду в камне с  такой  отвагой,  будто  перед  ним  был  не  мрамор,  а
фруктовое желе. “читель удивленно покачал головой:
   - ќто как извержение ‚езувиЯ - его не остановишь.


        3

   ‚ечером он вымылсЯ в ушате горЯчей воды, котораЯ была приготовлена  длЯ
него в маленькой комнате в конце коридора,  надел  темно-синюю  рубашку  и
рейтузы и  вместе  с  Ѓертольдо  пошел  на  ужин  в  кабинет  ‹оренцо.  Ћн
волновалсЯ. Ћ чем он там будет говорить? ‚едь ЏлатоновскаЯ академиЯ  слыла
интеллектуальным центром …вропы, университетом и печатней, источником всей
литературы, исследовательницей мира - она поставила своей целью превратить
”лоренцию во вторые Ђфины. …сли бы он только слушал своего учителЯ “рбино,
когда тот читал ему древнегреческие манускрипты!
   ‚ камине потрескивал огонь, бронзовые лампы на письменном столе ‹оренцо
струили теплый свет, во всем чувствовалась приЯтнаЯ атмосфера содружества.
Љ  невысокому  столу  было  придвинуто  семь  стульев.  Џолки  с  книгами,
греческие рельефы, ларцы с камеЯми и амулетами  придавали  комнате  уют  и
интимность. “ченые встретили его просто,  без  всЯких  церемоний  и  снова
заговорили о сравнительных достоинствах медицины и астрологии  как  науки,
тем самым дав  Њикеланджело  возможность  хорошенько  вглЯдетьсЯ  во  всех
четырех собеседников, считавшихсЯ выдающимисЯ умами €талии.
   Њарсилио ”ичино, которому  было  теперь  пЯтьдесЯт  семь  лет,  основал
Џлатоновскую  академию  длЯ  Љозимо,  деда  ‹оренцо.  ќго  был  тщедушный,
невысокий человек, страдающий ипохондрией; несмотрЯ на недуги, он  перевел
всего Џлатона и стал живым справочником по  древней  философии;  изучив  и
многое переведЯ из мудрости египтЯн, он проштудировал затем  всех  древних
мыслителей от ЂристотелЯ и александрийцев  до  последователей  ЉонфуциЯ  и
‡ороастры. Ћтец готовил его  к  врачебному  поприщу,  поэтому  ”ичино  был
хорошо  осведомлен  в  естественных  науках.  Ћн  способствовал  поЯвлению
книгопечатаниЯ во ”лоренции.  …го  собственные  труды  славились  по  всей
…вропе, ученые многих  стран  ехали  к  нему  послушать  лекции.  ‚  своей
прекрасной вилле в Љареджи, которую длЯ него по  приказу  Љозимо  построил
Њикелоццо  и  которой  распорЯжались  теперь  его  племЯнницы,  он   зажег
негасимую лампаду перед бюстом Џлатона. Ћн пыталсЯ канонизировать  Џлатона
как "самого лучшего из учеников •риста" - это было одновременно и  ересью,
и извращением  истории,  за  что  ђим  едва  не  отлучил  его  от  церкви.
ЏлемЯнницы ”ичино Ядовито говорили про него: "Ћн может прочитать  наизусть
целый диалог из Џлатона, но вечно  забывает,  где  оставил  свои  домашние
туфли".
   ‡атем Њикеланджело обратил свое внимание на Љристофоро ‹андино. ‹андино
исполнилось шестьдесЯт шесть лет, когда-то он  был  еще  наставником  отца
‹оренцо. Џьеро Џодагрика. ‚последствии учитель самого  ‹оренцо,  блестЯщий
писатель и лектор, он способствовал освобождению умов флорентинцев от оков
догмы и ратовал за применение научных знаний в жизни.  Љогда-то  он  играл
роль доверенного секретарЯ ‘иньории, был опытным политиком и главой кружка
ближайших сторонников Њедичи при всех трех правителЯх.  ‚ыдающийсЯ  знаток
творчества  „анте,  он   снабдил   своим   комментарием   первое   издание
"Ѓожественной комедии", напечатанное во ”лоренции. ‚сю жизнь он  занималсЯ
преимущественно   изучением   разговорного   итальЯнского   Языка.   Џочти
единоличными своими стараниЯми он превратил его из презираемого наречиЯ  в
уважаемый, полноправный Язык, переведЯ на него сочинениЯ ЏлиниЯ,  ѓорациЯ,
‚ергилиЯ.
   ‚о ”лоренции был широко известен  выдвинутый  им  революционный  девиз:
"‘амым законным основанием длЯ действиЯ ЯвлЯетсЯ высокаЯ идеЯ и знание". ‚
лице ‹оренцо он видел героЯ Џлатоновой  республики:  "€деальный  правитель
города - это ученый".
   Ќа  краешке  жесткого  кожаного  кресла  сидел,  нахохлившись,  Ђнджело
Џолициано. …му было всего тридцать шесть лет:  недруги  ‹оренцо  говорили,
что правитель держит его при себе с той целью, чтобы казатьсЯ рЯдом с  ним
неприглЯднее. Ћднако все считали Џолициано самым удивительным  из  ученых:
десЯти лет он опубликовал свои сочинениЯ на латинском Языке, а  двенадцати
был приглашен во флорентинскую общину ученых, где с ним занимались ”ичино,
‹андино и те греческие ученые, которых призвали  Њедичи  во  ”лоренцию.  ‚
шестнадцать лет он перевел несколько  песен  ѓомеровой  "€лиады";  ‹оренцо
взЯл его во дворец и  назначил  учителем  своих  сыновей.  Ћдин  из  самых
безобразных по внешности  мужчин,  он  владел  таким  прозрачным  и  Ясным
стилем, какого не было ни у одного поэта со времен Џетрарки;  его  "‘тансы
длЯ турнира" - пространнаЯ поэма, прославлЯвшаЯ турнирные успехи  младшего
брата ‹оренцо „жулиано Њедичи, павшего жертвой  заговора  Џацци,  -  стали
образцовым произведением итальЯнской поэзии.
   ‚зглЯд  Њикеланджело  остановилсЯ  теперь  на  самом  молодом  и  самом
красивом из присутствующих - на двадцатисемилетнем Џико  делла  Њирандола.
ќтот человек читал  и  писал  на  двадцати  двух  Языках.  ‘обратьЯ-ученые
поддразнивали его, говорЯ: "Џико не выучил  двадцать  третий  Язык  только
потому, что  не  мог  отыскать  такого".  Џико  делла  Њирандола  прозвали
"великим  мужем  €талии";  добродушную  и  искреннюю  натуру  ученого   не
извратила даже его редкаЯ красота -  мЯгкие  золотистые  волосы,  глубокие
синие глаза, безупречно белаЯ кожа, стройнаЯ фигура. "Џрекрасный и  милый"
- так отзывались о нем флорентинцы. Џико делла Њирандола считал,  что  все
человеческое знание  представлЯет  собой  нечто  целостное  и  еди