и долгое времЯ лежал словно
в объЯтиЯх смерти.
     Џервые звуки, коснувшиесЯ  моего  слуха, когда  Я  пришел в  себЯ, были
брань и топанье.  џ  открыл глаза;  уже  стемнело,  мой  ненавистный спутник
хлопотал около менЯ и ругалсЯ:
     --  ЏрЯмо стараЯ баба какаЯ-то! Ќу, быстро, вставайте и делайте все  по
уговору, или мы передумали и предпочитаем хныкать?
     џ  с трудом поднЯлсЯ с земли, на которой лежал,  и молча оглЯделсЯ. Ѓыл
поздний  вечер; из  Ярко  освещенного  дома лесничего доносилась праздничнаЯ
музыка,  по  аллеЯм  сада  группами  гулЯли гости.  „вое  подошли  ближе  и,
продолжаЯ  беседу, сели  на  скамью,  где  до  того сидел Я. Ћни  говорили о
состоЯвшейсЯ сегоднЯ утром свадьбе богача ђаскала с дочерью лесничего. €так,
свершилось...
     џ скинул с  головы шапку-невидимку, -- с ней вместе исчез и незнакомец,
-- и, углубившись в  темноту кустов, молча поспешил по дорожке, ведущей мимо
беседки графа Џетера к выходу из сада. Ќо  мой незримый мучитель не отставал
от менЯ ни на шаг, преследуЯ едкими насмешками:
     -- ’ак вот она, благодарность за то, что Я весь день провозилсЯ с таким
слабонервным субъектом.  Ђ теперь,  значит,  остаюсь  в  дураках. ‹адно  же,
господин  упрЯмец,  спасайтесь  себе  на  здоровье,  мы  с  вами  все  равно
неразлучны! “ вас мое золото,  а  у менЯ ваша тень;  вот  мы  оба и не можем
никак успокоитьсЯ. ѓде же это слыхано, чтобы тень отстала от своего хозЯина?
‚аша  тень будет  всюду таскать менЯ  за вами,  пока  вы не смилуетесь и  не
соблаговолите взЯть ее обратно, -- только тогда Я с ней развЯжусь. ‘мотрите,
потом спохватитесь, да уж поздно будет. € от докуки и омерзениЯ сделаете то,
что не удосужились сделать по доброй воле, -- от судьбы не уйдешь!
     Ћн продолжал все в  том же духе; напрасно Я думал спастись бегством, он
не отставал  ни на минуту  и  с  издевкой  твердил о золоте и теки. “ менЯ в
голове не было ни одной мысли.
     џ  шел, выбираЯ  безлюдные улицы.  Ћчутившись перед  своим  домом, Я  с
трудом узнал его: за разбитыми окнами  нет света, двери на запоре, в доме не
слышно челЯди. —еловек в сером громко захохотал над самым моим ухом.
     -- „а, да,  да, вот  до чего  дело дошло! Ќо ваш Ѓен-дель, должно быть,
здесь; о  нем позаботились: отправили домой в  очень жалком виде, он, верно,
никуда не выходит! -- Ћн снова рассмеЯлсЯ.-- „а,  ему есть что порассказать!
Ќу, так и быть! Ќа сегоднЯ хватит. Џокойной ночи, до скорого свиданиЯ!
     џ позвонил  несколько  раз;  мелькнул  свет; Ѓендель, стоЯ  за  дверью,
спросил,  кто звонит. “знав менЯ по голосу, добрый  малый едва  мог сдержать
свою радость; дверь распахнулась, мы, рыдаЯ,  кинулись друг другу в объЯтиЯ.
Ћн очень изменилсЯ, казалсЯ больным, осунулсЯ. Ђ Я совсем поседел.
     Ѓендель провел  менЯ  через опустошенные комнаты  в далекий  нетронутый
покой; принес  поесть и попить. Њы сели за стол, и он  снова расплакалсЯ. Ћн
рассказал, что так далеко  преследовал и  так  долго  лупил одетого  в серое
сухопарого  человека, которого  застал  с  моей тенью,  что в  конце  концов
потерЯл  мой  след  и,  совсем  обессилев,  свалилсЯ  на  землю, что  затем,
отчаЯвшись  найти менЯ, вернулсЯ  домой, куда вскоре ворвалась  наусь-каннаЯ
ђаскалом  чернь,  разбила  окна и удовлетворила  свою жажду  разрушениЯ. ’ак
отплатила она  своему  благодетелю. ‚сЯ челЯдь  разбежалась. ЊестнаЯ полициЯ
запретила мне  как лицу неблагонадежному  пребывание в городе и приказала  в
двадцать  четыре  часа  покинуть его  пределы. Ѓендель добавил  еще многое к
тому, что было уже  мне известно о  богатстве и бракосочетании ђаскала. ќтот
негодЯй, от которого исходила  поднЯтаЯ-против  менЯ травлЯ,  должно быть, с
самого начала узнал мою тайну; привлеченный, надо думать,  золотом, он ловко
втерсЯ ко мне в  доверие и с первых же дней подобрал ключ к денежному шкафу,
что и положило основу его  состоЯниЯ, приумножением которого  он  мог теперь
пренебречь.
     ‚се это  поведал мне Ѓендель, сопровождаЯ свои слова обильными слезами,
потом  он  плакал  уже  от  радости,  ибо  после  того,  как  долго  мучилсЯ
неведением, где  Я, снова видел менЯ, снова был  со мной  и убедилсЯ, что  Я
спокоен  и  твердо  переношу свое несчастье; да, мое отчаЯние принЯло теперь
такую форму.  Њое горе представлЯлось  мне огромным, непоправимым; плача над
ним,  Я выплакал все свои слезы. Ѓольше оно уже  не могло исторгнуть из моей
груди  ни  единого  стона,  холодно  и  равнодушно  подставлЯл  Я  ему  свою
беззащитную голову.
     --  Ѓендель,  -- сказал Я, --  ты  знаешь мой жребий. ’Яжкое  наказание
постигло менЯ за прежнюю  вину. Ќе  надо тебе, человеку безвинному, и впредь
свЯзывать  свою  судьбу  с  моей; Я этого  не хочу.  џ уеду сегоднЯ  в ночь,
оседлай мне лошадь; Я  поеду один. ’ы останешьсЯ здесь, такова моЯ волЯ. ’ут
должны быть  еще несколько Ящиков с золотом,  возьми их  себе!  џ  один буду
скитатьсЯ по белу свету; но если длЯ менЯ снова  наступит радостнаЯ  пора  и
счастье мне  милостиво улыбнетсЯ, Я вспомню  тебЯ,  ибо в тЯжелые, печальные
часы Я плакал на твоей верной груди.
     ‘ болью в сердце повиновалсЯ честный слуга этому последнему, повергшему
его  в  страх  приказанию своего господина. џ осталсЯ глух к  его  мольбам и
уговорам,  слеп  к  его  слезам.  Ћн  подвел  мне  лошадь.  џ еще раз прижал
обливавшегосЯ слезами ЃенделЯ к  груди, вскочил в  седло и под покровом ночи
удалилсЯ от места, где похоронил свою  жизнь, не заботЯсь, куда  помчит менЯ
конь, -- ведь на земле у менЯ не осталось ни цели, ни желаниЯ, ни надежды.

        8

     ‚скоре ко мне присоединилсЯ  пешеход, который, прошагав некоторое времЯ
рЯдом с моей лошадью, --  нам, видно,  было по  пути, -- попросил разрешениЯ
положить сзади на седло  свои пожитки; Я молча согласилсЯ. Ћн  поблагодарил,
не придаваЯ  большого  значениЯ  такой как  будто бы не  особо  значительной
услуге,  похвалил мою лошадь  и,  воспользовавшись  этим,  стал превозносить
счастье и могущество богачей, а затем незаметно завел своего рода  разговор,
в котором Я принимал участие только в качестве слушателЯ.
     Ћн  пространно изложил  свое  мировоззрение  и  очень  скоро  дошел  до
метафизики, к которой-де предъЯвлено требование найти слово, разрешающее все
загадки. Ћн чрезвычайно отчетливо разъЯснил эту задачу и перешел к ответу на
нее.
     ’ебе, мой друг, известно, что, побывав в выучке у  философов,  Я твердо
убедилсЯ  в   своей   полной   непригодности   к  умозрительным  философским
рассуждениЯм и решительно отрексЯ  от этого  поприща. ‘ тех пор Я до многого
перестал докапыватьсЯ, многое отказалсЯ постигнуть и понЯть и, следуЯ твоему
же совету, доверилсЯ здравому смыслу, своему внутреннему голосу и, насколько
это было в моих силах, шел  своим путем.  ’ак вот,  мне показалось, что  сей
краснобай с большим мастерством возводит крепко сколоченное здание, которое,
будучи  в себе самом обосновано, возноситсЯ ввысь и стоит в силу  внутренней
необходимости.  Ќо  Я не видел в нем  как  раз того, что хотел бы  найти,  и
поэтому длЯ  менЯ  это  здание  было  просто  художественным  произведением,
изЯщнаЯ гармониЯ  и совершенство которого радуют только глаз. ’ем не менее Я
с удовольствием слушал своего красноречивого  спутника,  отвлекшего  менЯ от
грустных мыслей и овладевшего  моим вниманием, и он  легко покорил бы  менЯ,
если бы обращалсЯ не только к моему разуму, но и к сердцу.
     Њеж тем  времЯ шло, и Я  не  заметил, как  посветлело от утренней  зари
небо.  џ  обмер, когда  поднЯл глаза  и  вдруг увидел, что  восток окрасилсЯ
великолепным пурпуром, возвещавшим скорый восход солнца. џ понЯл, что в час,
когда  тени,  отбрасываемые предметами, красуютсЯ  во всей  своей длине, мне
некуда укрытьсЯ здесь, на открытом месте,  негде найти убежище! Ђ  Я  был не
один. џ взглЯнул на своего спутника и снова обмер. ќто был человек в сером.
     Ћн засмеЯлсЯ, увидЯ мое смущение, и продолжал,  не дав мне вымолвить ни
слова:
     --  Џускай  наша взаимнаЯ  выгода на  времЯ нас свЯжет,  как это обычно
бывает на свете! ђасстатьсЯ мы всегда успеем. ‚от эта дорога вдоль гор -- по
этой же дороге поспешаю и Я  -- единственнаЯ, по которой,  здраво рассуждаЯ,
вам следует ехать, хотЯ сами вы до этого не додумались; вниз, в  долину, вам
нельзЯ,  а тем паче назад, через горы, туда, откуда вы прибыли. џ  вижу, что
восход солнца вас  пугает;  так и быть, Я одолжу вам вашу  тень на то времЯ,
что мы вместе,  но зато вам  придетсЯ примиритьсЯ с  моим обществом. ЃенделЯ
при вас нет, можете воспользоватьсЯ моими услугами. ‚ы менЯ не любите, очень
жаль. ‚се же Я  могу вам пригодитьсЯ. —ерт не так страшен, как  его  малюют.
‚чера вы менЯ, правда, разозлили; сегоднЯ Я уже обиды не  помню, Я помог вам
скоротать  времЯ  в пути, это вы должны  признать. •отите на  времЯ получить
обратно свою тень?
     ‘олнце взошло, по дороге навстречу нам шли люди. џ  принЯл предложение,
хотЯ  и  с  неудовольствием. “смехнувшись,  опустил  он  на землю мою  тень,
котораЯ тут же уселась на  тень лошади и весело затрусила рЯдом со мной.  Ќа
душе у  менЯ было  смутно. џ  проехал мимо группы крестьЯн, они, почтительно
снЯв шапки, дали дорогу состоЯтельному человеку. џ поехал дальше, с бьющимсЯ
сердцем, жадным оком  косЯсь на тень,  некогда принадлежавшую мне, а теперь,
полученную напрокат от постороннего, мало того -- от врага.
     Ђ  он беззаботно шагал  рЯдом и насвистывал песенку.  Ћн  шел пешком, Я
ехал на лошади! “ менЯ закружилась голова, искушение  было слишком велико. џ
дернул за повод, пришпорил  конЯ и пустил его галопом по проселочной дороге.
Ќо  Я  не увез  тени,  при повороте  на проселок она соскользнула с лошади и
стала  дожидатьсЯ  на  большаке  своего  законного  хозЯина.   Џристыженный,
повернул  Я  обратно;  человек в  сером,  спокойно  досвистав  свою песенку,
высмеЯл менЯ,  снова посадил мою тень  на место  и назидательно заметил, что
она только тогда  накрепко ко мне прирастет и уже не  отстанет, когда  снова
перейдет в мое законное владение.
     -- џ крепко держу вас за вашу тень, -- закончил он. -- € вам от менЯ не
уйти! ’акому богачу,  как вы, тень необходима, тут ничего  не  поделаешь. ‡а
одно  только  вас  следует  пожурить  -- за то, что вы не  сообразили  этого
раньше.
     џ продолжал свой путь по большой дороге. € комфорт и даже роскошь снова
были к  моим услугам.  џ  мог свободно и  легко передвигатьсЯ -- ведь у менЯ
была тень, правда, даннаЯ во временное пользование, --  и повсюду Я встречал
уважение, которое внушает всем богатство, но в душе у менЯ  была смерть. Њой
удивительный спутник,  выдававший  себЯ за  скромного слугу  самого богатого
человека  на  свете,  был очень услужлив, бесконечно умел  и ловок, -- можно
сказать, квинтэссенциЯ камердинера богатого человека, -- но он ни  на шаг не
отходил  от  менЯ  и  все  времЯ  убеждал,  непрестанно  высказываЯ  твердую
уверенность,  что Я наконец  соглашусь на  выкуп тени,  хотЯ бы только  ради
того,  чтобы  развЯзатьсЯ  с ним. Њне он  был столь  же  противен,  сколь  и
ненавистен.  Ћн внушал мне страх:  теперь, вернув менЯ к наслаждениЯм жизни,
от которых Я бежал, он крепко взЯл менЯ  в руки. Њне приходилось терпеть его
болтовню, и Я даже чувствовал, что он как будто прав. Ѓогатому  человеку без
тени никак нельзЯ, и коль скоро Я  хочу сохранить свое положение,  которым с
его легкой  руки  Я опЯть начал  пользоватьсЯ, длЯ  менЯ возможен  лишь этот
выход. Ћдно  только  Я  твердо  решил: после  того как  Я пожертвовал  своей
любовью, после того как жизнь  длЯ  менЯ померкла, Я не хотел продавать свою
душу этой погани даже за все тени на свете. џ не знал, чем все это кончитсЯ.
     Ћднажды  мы  сидели  у  входа  в  пещеру,  которую  обычно  осматривают
иностранцы, путешествующие в  здешних  горах.  ‘юда из  бесконечной  глубины
доноситсЯ гул подземных  потоков, и  шум  от  брошенного вниз камнЯ замирает
раньше,  чем камень  достигнет  дна.  ‘  богатой фантазией  человек  в сером
рисовал,  как  уже  не   раз  прежде,  в   самых  Ярких   красках  чарующие,
соблазнительные, тщательно обдуманные картины того,  чего Я  могу достигнуть
при  помощи  моего  кошелька,  разумеетсЯ,  если  опЯть  буду  распорЯжатьсЯ
собственной тенью. Ћпершись локтЯми о колени и закрыв  лицо руками, Я слушал
лукавого,  и  сердце  мое  разрывалось  между  соблазном  и  твердой  волей.
Џребывать  дольше  в таком раздвоенном настроении Я был  не в  силах и решил
дать окончательный бой.
     --  ‚ы, сударь, как будто запамЯтовали, что  Я  вам,  правда,  разрешил
сопровождать  менЯ  на определенных  условиЯх,  но сохранил за  собой полную
свободу действий.
     -- …сли прикажете, Я сейчас же заберу свое имущество.
     Ћн  часто  прибегал  к  такой  угрозе.  џ  молчал; он  тут  же принЯлсЯ
скатывать мою тень.  џ побледнел, но был нем и не препЯтствовал его занЯтию.
Џоследовала длительнаЯ пауза.
     Ћн заговорил первый:
     -- ‚ы менЯ не выносите,  сударь, ненавидите, Я знаю; но за что  вы менЯ
ненавидите? “ж не за то ли, что напали на менЯ среди бела днЯ и хотели силой
отнЯть  гнездо? €ли за то, что пытались воровски похитить мое добро -- тень,
доверенную, как  вы полагали, вашей честности?  —то касаетсЯ менЯ, <i>Я</i> вас  за
это   не  ненавижу;  Я   нахожу  вполне  естественным,  что  вы   стараетесь
воспользоватьсЯ  всеми  своими  преимуществами, хитростью  и  силой.  Џротив
вашего пристрастиЯ  к самым строгим правилам  и неподкупной честности Я тоже
ничего не имею. џ, правда, не столь щепетилен: Я просто действую так, как вы
думаете.  ђазве  был  такой  случай,  чтобы  Я  брал  вас  за  горло,  желаЯ
прикарманить вашу дражайшую тень, которую мне так хотелось  заполучить? €ли,
может  быть, Я  напустил  на  вас  моего  слугу  за выменЯнным  вами  у менЯ
кошельком или попробовал с ним удрать?
     Њне нечего было возразить. Ћн продолжал:
     -- Ѓудь по-вашему, сударь, будь по-вашему! ‚ы менЯ терпеть не можете, Я
понимаю и не сержусь. Ќам надо расстатьсЯ. ќто Ясно, и вы тоже  уже порЯдком
мне надоели.  €так,  чтобы окончательно избавитьсЯ от моего стеснЯющего  вас
присутствиЯ, еще раз советую вам: выкупите у менЯ сей предмет!
     џ протЯнул кошелек:
     -- ‚от этой ценой! '
     -- Ќет!
     џ тЯжело вздохнул и сказал:
     -- Ќу что ж!  џ настаиваю на своем, сударь! ђасстанемсЯ; не становитесь
мне поперек дороги, надеюсь, что на земле хватит места нам обоим.
     Ћн усмехнулсЯ и ответил:
     -- џ  ухожу, сударь! Ќо предварительно Я научу вас, каким звоночком мне
позвонить, ежели вам когда придет охота повидать вашего  покорнейшего слугу:
встрЯхните кошельком -- и все, чтобы  звЯкнули неразменные червонцы, на этот
звук  Я  ЯвлЯюсь  моментально.  ‡десь, на  земле,  каждый заботитсЯ  о своей
выгоде,  Я, как вы видите, забочусь также и о вашей, ведь Я, несомненно, даю
вам в руки новую  власть!  Ћх, какой это кошелек! „аже если бы вашу тень уже
съела моль,  при помощи кошелька  вы  крепко  свЯзаны со  мной.  ‘ловом,  вы
держите  менЯ за  мое  золото.  „аже  издали  вы можете распорЯжатьсЯ  вашим
слугой. ‚ы знаете, что Я могу оказывать большие услуги моим друзьЯм  и что с
богатыми у менЯ  особенно хорошие отношениЯ;  вы  сами это  видели, но  вашу
тень, сударь,-- запомните это раз и  навсегда! -- вы можете получить обратно
только при одном-единственном условии!
     Џеред  моим  умственным  взором  возникли  образы  прошлого.  џ  быстро
спросил:
     -- ѓосподин „жон дал вам расписку? Ћн усмехнулсЯ:
     -- ‘ ним мы такие друзьЯ, что этого не потребовалось.
     -- ѓде он? ђади бога, мне надо знать!
     Ћн нерешительно  сунул руку в карман и вытащил за  волосы ’омаса „жона,
побледневшего, осунувшегосЯ,  с синими, как у покойника, губами, шептавшего:
justo  judicio  dei  judicatus  sum;  justo  judicio  dei  condemnatus  sum"
/"Џраведным судом  божиим Я был судим; праведным  судом  божиим  Я  осужден"
<i>(лат.)/</i>.
     џ ужаснулсЯ и, быстро швырнув звенЯщий кошелек в пропасть,  обратилсЯ к
моему спутнику с последним словом:
     -- ‡аклинаю тебЯ именем ѓоспода Ѓога, сгинь, окаЯнный, и никогда больше
не поЯвлЯйсЯ мне на глаза!
     Ћн мрачно поднЯлсЯ с места и сейчас же исчез за  скалами,  окаймлЯвшими
заросшую густым кустарником местность.

        9

     џ осталсЯ  без  тени и без денег, но с  души у менЯ  свалилось  тЯжелое
бремЯ, Я был  весел.  …сли  бы Я не  потерЯл также  и любовь или  если бы не
чувствовал, что потерЯл ее по собственной  вине, Я думаю, Я мог бы даже быть
счастлив.  Ќо  Я  не знал,  что мне делать.  џ обшарил  все карманы  и нашел
несколько золотых; пересчитал их и рассмеЯлсЯ. ‚низу, в гостинице, Я оставил
лошадей. ‚ернутьсЯ туда Я  стеснЯлсЯ, во всЯком случае, надо было подождать,
пока  зайдет солнце; оно  стоЯло еще  высоко в  небе. џ лег в тени ближайших
деревьев и заснул спокойным сном.
     ‚ приЯтном сновидении сплетались  в  воздушные  хороводы любезные моему
сердцу образы. ‚от пронеслась, ласково улыбаЯсь,  Њинна с венком  на голове,
вот  честный Ѓендель, тоже  увенчанный цветами,  радостно  поклонилсЯ  мне и
исчез. џ видел еще многих друзей, толпившихсЯ в отдалении, и, помнитсЯ, тебЯ
тоже, а-миссо. ‚се было залито светом, но ни у кого не было тени, и, как ни
странно, это выглЯдело совсем неплохо --  цветы, песни, любовь и веселье под
сенью пальмовых рощ.  џ не  мог удержать эти колеблющиесЯ, быстро уплывающие
милые образы,  не мог  точно определить, кто  они, но Я знаю,  что  сон  был
приЯтен, и  Я  боЯлсЯ пробуждениЯ; на самом  деле Я  уже  проснулсЯ,  но  не
открывал глаз, стараЯсь подольше удержать в душе исчезающие видениЯ.
     Ќаконец Я  открыл  глаза. ‘олнце еще стоЯло на небе,  но на востоке:  Я
проспал ночь. џ воспринЯл это как указание,  что мне не следует возвращатьсЯ
в гостиницу. ‘ легким сердцем отказалсЯ Я от всех пожитков, что оставил там,
и решил, отдавшись на волю судьбы, пешком отправитьсЯ по проселочной дороге,
вившейсЯ  у подножиЯ поросших лесом гор. џ не оглЯдывалсЯ назад  и не  думал
также обращатьсЯ к богатому теперь Ѓен-делю, хотЯ, конечно, мог это сделать.
џ видел себЯ в той новой роли, которую мне отныне предстоЯло играть: одет  Я
был более  чем скромно. Ќа мне была стараЯ чернаЯ  венгерка,  еще берлинской
поры,  почему-то снова  попавшаЯ  мне  под руку  как раз  во  времЯ  данного
путешествиЯ. Ќа  голове была дорожнаЯ шапка,  на ногах  -- старые сапоги.  џ
встал, срезал на памЯть суковатую палку и тут же отправилсЯ в путь.
     ‚ лесу мне повстречалсЯ старик, который ласково со мной поздоровалсЯ  и
вступил в разговор. Љак любознательный путник, Я расспросил прежде всего про
дорогу,  затем  про здешний край и жителей, про богатство здешних гор и  еще
кое  о  чем  в  том  же  роде. Ћн  разумно и словоохотливо  отвечал  на  мои
расспросы. Њы дошли до русла  горного потока, который опустошил целую полосу
леса.  џ внутренне содрогнулсЯ,  когда передо мной открылось Ярко освещенное
солнцем пространство.  џ  пропустил крестьЯнина вперед. Ќо он остановилсЯ на
самой середине  этого опасного места и  обернулсЯ, чтобы рассказать мне, как
случилось такое опустошение. Ћн тут же заметил, чего  мне недостает, и сразу
осексЯ:
     -- „а как же это так?“ вас, сударь, нет тени!
     -- Љ сожалению, да! -- со вздохом сказал Я.--  ‚о времЯ тЯжелой болезни
Я  потерЯл волосы,  ногти и  тень. ‚от, взглЯните,  папаша,  в моем возрасте
новые  волосы у менЯ седые, ногти --  короткие,  а тень до сих  пор никак не
вырастет.
     --  €шь  ты, --  покачал головою старик.  --  Ѓез тени ой  как скверно!
„олжно быть, вы, сударь, очень скверной болезнью болели.
     Ќо  он  не продолжал своего рассказа и  на  первом же  перекрестке,  не
сказав  ни  слова,  покинул  менЯ. ѓорькие слезы  снова выступили у менЯ  на
глазах, и бодрости как не бывало.
     ‘ печалью в сердце продолжал Я свой путь. џ потерЯл охоту встречатьсЯ с
людьми  и  углубилсЯ  в самую  чащу  леса, а если мне  случалось  пересекать
пространство,  освещенное  солнцем, Я  часами выжидал, чтобы не попастьсЯ на
глаза  человеку.  Џо  вечерам  Я  искал  пристанища  где-нибудь  в  деревне.
‘обственно, Я держал  путь  на  горные рудники, где  рассчитывал нанЯтьсЯ на
работу под землей: Я понЯл, что только напрЯженнаЯ работа может  спасти менЯ
от гнетущих мыслей, не говорЯ уже о том, что в моем теперешнем положении мне
приходилось заботитьсЯ о пропитании.
     Ќесколько дождливых дней благоприЯтствовали моему путешествию,  но зато
пострадали мои  сапоги, подметки коих  были рассчитаны на графа Џетера, а не
на пехотного  солдата. џ шел уже босиком. Џришлось приобретать новые сапоги.
Ќа следующее утро Я всерьез занЯлсЯ этим делом в  местечке, где была Ярмарка
и где в одной лавке была выставлена  на продажу подержаннаЯ и новаЯ обувь. џ
долго выбирал и торговалсЯ.  Ћт новых  сапог пришлось отказатьсЯ,  хотЯ  мне
этого  и не  хотелось. ЊенЯ  отпугнула их  цена, которую  никак нельзЯ  было
назвать  сходной.  €так,  Я  удовольствовалсЯ старыми,  но  еще  хорошими  и
крепкими  сапогами, которые  с приветливой улыбкой  и  пожеланием счастливой
дороги  вручил мне за  наличные  смазливый белокурый паренек,  торговавший в
лавке. џ тут же надел их и через ‘еверные ворота вышел из городка.
     џ был погружен в свои мысли и не замечал, где Я шагаю, потому что думал
о рудниках, куда  надеЯлсЯ  попасть сегоднЯ  к  вечеру, и  не знал, кем  там
назватьсЯ. џ не сделал еще и двухсот шагов, как заметил, что сбилсЯ  с пути;
Я стал искать дорогу: Я был в глухом вековом бору, которого, верно,  никогда
не касалсЯ топор. џ прошел еще несколько шагов и очутилсЯ среди диких  скал,
поросших только мхом и камнеломками и окруженных снежными и ледЯными полЯми.
Ѓыло  очень  холодно,  Я  оглЯнулсЯ: лес  позади менЯ  исчез.  џ сделал  еще
несколько  шагов -- вокруг царила мертваЯ тишина, под ногами у менЯ был лед;
повсюду, насколько хватал  глаз, простиралсЯ лед, над которым  навис тЯжелый
туман;  солнце кровавым пЯтном стоЯло на горизонте. •олод был невыносимый. џ
не понимал, что со мной  творитсЯ. ‹ютый мороз побудил  менЯ ускорить шаг; Я
слышал только  далекий гул воды, еще шаг -- и Я очутилсЯ  на ледЯном  берегу
какого-то океана.  Ѓесчисленные стада  тюленей бросились от  менЯ в  воду. џ
пошел  вдоль берега; опЯть  Я  увидел  голые  скалы,  полЯ, березовые рощи и
еловые леса.  џ  пробежал еще  несколько  минут, стало  невыносимо  жарко; Я
оглЯделсЯ:  Я  стоЯл  среди  хорошо  обработанных  рисовых  полей  и тутовых
деревьев; Я присел в  их тени; посмотрел на часы, не прошло и четверти часа,
как Я оставил местечко, где была  Ярмарка, -- мне показалось, что Я  сплю  и
вижу сон;  чтобы  проснутьсЯ,  Я  укусил себЯ за  Язык; но  Я  действительно
бодрствовал.  џ  закрыл  глаза,  стараЯсь  собратьсЯ  с  мыслЯми. €  вдруг Я
услышал, как кто-то  рЯдом  гнусаво  произносит непонЯтные  слоги.  џ открыл
глаза: два китайца, которых нельзЯ было не узнать по азиатскому складу лица,
даже  если бы Я  не  придал  значениЯ их одежде,  обращались ко мне на своем
Языке, приветствуЯ  менЯ по местному обычаю. џ встал и отступил на два шага.
Љитайцы  исчезли,  весь  ландшафт резко изменилсЯ: вместо рисовых  полей  --
деревьЯ, леса.  џ смотрел на деревьЯ-и цветущие травы: те, которые были  мне
известны, принадлежали  к растениЯм,  произрастающим на юго-востоке Ђзии.  џ
хотел  подойти  к  одному дереву, шаг  -- и  опЯть все изменилось. ’еперь  Я
зашагал медленно и размеренно,  как новобранец, которого  обучают шагистике.
Џеред моим удивленным взором мелькали  все времЯ словно чудом сменЯвшие друг
друга луга, нивы,  долины,  горы, степи, песчаные пустыни. ‘омнениЯ быть  не
могло: на ногах у менЯ были семимильные сапоги.

        10

     ‚ немой молитве, проливаЯ благодарственные слезы, упал Я на колени, ибо
передо  мной  вдруг  Ясно  предстала  моЯ   будущаЯ  судьба.  ‡а  проступок,
совершенный в  молодые  годы,  Я  отлучен  от  человеческого  общества, но в
возмещение приведен к издавна  любимой мною природе ; отныне  землЯ длЯ менЯ
--  роскошный  сад,  изучение ее даст мне силы  и  направит мою жизнь,  цель
которой -- наука. ќто  не было  принЯтым мною решением. Џросто с этой поры Я
смиренно,  упорно, с неугасимым усердием  трудилсЯ, стремЯсь передать другим
то, что  в Ясном  и совершенном  первообразе  видел своим внутренним оком, и
бывал доволен, когда переданное мною совпадало с первообразом.
     џ поднЯлсЯ и, не страшась, обвел взглЯдом то поле, на котором собиралсЯ
отныне  пожинать урожай.  џ  стоЯл  на  вершинах  ’ибета, и  солнце,  восход
которого Я видел несколько часов тому назад, здесь уже клонилось к закату. џ
прошел  Ђзию  с востока  на запад,  догонЯЯ  солнце, и вступил в Ђфрику. џ с
любопытством оглЯделсЯ в ней, несколько раз измерив ее во всех направлениЯх.
ЏройдЯ  …гипет,  где Я  дивилсЯ на  пирамиды и  храмы,  Я увидел  в пустыне,
неподалеку  от  стовратных  ”ив.  пещеры, в  которых спасались  христианские
отшельники.  € вдруг  длЯ  менЯ  стало Ясно  и  несомненно: здесь мой дом. џ
выбрал себе длЯ  жильЯ самую скрытую и в то же времЯ поместительную, удобную
и недоступную шакалам пещеру и продолжал свой путь.
     “ ѓеркулесовых  столпов Я шагнул в …вропу и, бегло  осмотрев ее южные и
северные  провинции,  через  ‘еверную Ђзию  и  полЯрные  льды  перешагнул  в
ѓренландию и Ђмерику, пробежал по обеим  частЯм этого материка,  и зима, уже
воцарившаЯсЯ на юге, быстро погнала менЯ с мыса ѓорн на север.
     џ подождал,  пока в  ‚осточной Ђзии  рассветет,  и,  отдохнув, двинулсЯ
дальше. џ шел через обе Ђмерики по горной цепи, в которой расположены высшие
известные нам точки земного шара. Њедленно и осторожно ступал Я с вершины на
вершину, через  пышущие огнем вулканы и снежные пики, часто дыша с трудом; Я
дошел до горы ‘в. €льи и через Ѓерингов пролив перепрыгнул  в Ђзию. Ћттуда Я
двинулсЯ  по ее восточному, очень  изрезанному побережью, особенно тщательно
обдумываЯ, какие из  расположенных  там островов могут быть  мне доступны. ‘
полуострова Њалакка  мои  сапоги  перенесли  менЯ  на ‘уматру,  џву, Ѓали  и
‹омбок.  џ  попыталсЯ,  не раз  подвергаЯсь опасности  и все же  безуспешно,
проложить себе  путь  на северо-запад,  на  Ѓорнео  и другие острова того же
архипелага, через мелкие острова и рифы,  которыми ощетинилось здесь море. џ
должен  был  отказатьсЯ  от  этой  надежды.  Ќаконец  Я  уселсЯ  на  крайней
оконечности ‹омбока и заплакал,  глЯдЯ на юг и восток, ибо почувствовал себЯ
как за крепкой решеткой тюрьмы -- слишком скоро Я обнаружил  положенный  мне
предел. —удеснаЯ ЌоваЯ ѓолландиЯ, столь существенно необходимаЯ длЯ познаниЯ
земли и  ее сотканного солнцем покрова -- растительного и животного мира,  и
€ндийский океан с его Љоралловыми островами были мне недоступны, и,  значит,
уже  с  самого  начала все, что Я соберу и создам, обречено  остатьсЯ только
отрывочными знаниЯми. Ћ Ђдельберт, как тщетны усилиЯ человека!
     —асто,  когда в южном полушарии свирепствовала лютаЯ  зима,  пыталсЯ  Я
пройти  от мыса ѓорн через полЯрные льды  на  запад те двести шагов, которые
отделЯли менЯ от ‡емли ‚андимена  и Ќовой  ѓолландии,  не думаЯ об  обратном
пути, пусть  даже  мне суждено было найти  здесь могилу, с безумной  отвагой
отчаЯниЯ перепрыгивал  Я  с одной  дрейфующей льдины на другую, не  отступаЯ
перед  стужей и морем. Ќапрасно --  Я все еще  не попал  в  Ќовую ѓолландию!
‚сЯкий раз Я возвращалсЯ обратно на ‹омбок, садилсЯ там на край мыса и снова
плакал, глЯдЯ на юг  и восток,  ибо чувствовал себЯ  как за крепкой решеткой
тюрьмы.
     Ќаконец Я  все же  покинул  этот остров и с грустью  в сердце вступил в
Ђзиатский континент; затем, догонЯЯ утреннюю зарю, прошел всю  Ђзию на запад
и еще ночью вернулсЯ домой, в ”иваиду, где был накануне вечером.
     џ немного отдохнул, но, как только над …вропой взошло солнце, сейчас же
озаботилсЯ  приобретением всего необходимого.  Џрежде  всего мне  нужна была
тормозЯщаЯ обувь,-- ведь Я на собственной шкуре испытал, как неудобно, чтобы
сократить шаги, разуватьсЯ всЯкий  раз,  когда хочешь  не спеша  рассмотреть
близкий  объект. Џара  туфель  поверх сапог  вполне  оправдала мои ожиданиЯ.
‚последствии  Я  всегда брал  с  собой две пары, потому  что часто сбрасывал
туфли  с ног и  не успевал подобрать, когда люди, львы или  гиены вспугивали
менЯ во времЯ  собираниЯ  растений. Џрекрасные часы  на короткое  времЯ моих
путешествий  вполне  заменЯли  мне  отличный  хронометр. Њне  не хватало еще
секстанта, нескольких физических приборов и книг.
     —тобы обзавестись всем этим, мне пришлось со страхом в сердце совершить
несколько  прогулок  в  ‹ондон  и  Џариж,   к  счастью,  как  раз  окутанные
благоприЯтствовавшим  мне  туманом. Љогда  остатки  волшебного  золота  были
исчерпаны,  Я стал расплачиватьсЯ  слоновой  костью, которую  нетрудно  было
раздобыть  в Ђфрике,  причем Я,  конечно,  выбирал  самые  маленькие  клыки,
сообразуЯсь со своими силами. ‚скоре Я был хорошо снарЯжен и всем  обеспечен
и, не откладываЯ, начал новую жизнь не свЯзанного службой ученого.
     џ бродил по земле, то измерЯЯ ее высоты, температуру воды и воздуха, то
наблюдаЯ животных, то исследуЯ  растениЯ. џ спешил от экватора<sup>4</sup> к
полюсу,  из одной части  света  в  другую,  сравниваЯ добытые опытным  путем
сведениЯ.  Џищей мне обычно служили Яйца  африканского страуса  или северных
морских  птиц  и  плоды,  преимущественно   тропических  пальм  и   бананов.
Ќедостающее  счастье  в  какой-то  мере  заменЯла никотиана, а  человеческое
участие и близость -- любовь верного пуделЯ, который  охранЯл мою фиваидскую
пещеру  и,  когда  Я  возвращалсЯ  домой,  нагруженный  новыми  сокровищами,
радостно  выбегал навстречу и по-человечески  давал мне почувствовать, что Я
не одинок на земле. Ќо мне еще суждено было снова встретитьсЯ с людьми.

        11

     Ћднажды, когда Я, затормозив свои сапоги,  собирал на побережье Ђрктики
лишайники и  водоросли,  навстречу  мне из-за скалы  неожиданно вышел  белый
медведь. ‘бросив туфли, Я хотел  шагнуть на торчащий  из морЯ  голый утес, а
оттуда на  расположенный напротив  остров. џ твердо ступил  одной  ногой  на
камень и  будтыхнулсЯ по  другую его сторону в море, не заметив, что  скинул
туфлю только с одной ноги.
     ЊенЯ охватил ледЯной холод, с трудом удалось мне спастись; как только Я
добралсЯ  до  суши,  Я  во  весь  опор помчалсЯ  в  ‹ивийскую  пустыню, чтоб
обсушитьсЯ на  солнышке.  Ќо оно светило во  все  лопатки и так напекло  мне
голову,  что Я,  совсем  больной, чуть держась  на ногах,  опЯть  понессЯ на
север. џ  пыталсЯ найти облегчение  в стремительном беге  и, неуверенно,  но
быстро шагаЯ, металсЯ с запада на восток и с востока на запад. џ  попадал то
в Ясный день, то в темную ночь, то в летний зной, то в зимнюю стужу.
     Ќе  помню, как  долго  скиталсЯ  Я  так  по  земле.  ’ело  мое  сжигала
лихорадка; в страхе чувствовал Я,  что сознание  покидает менЯ.  Љ несчастью
еще,  мечась  наобум,  Я  имел  неосторожность наступить  кому-то  на  ногу.
‚ероЯтно, ему было больно. џ почувствовал сильный толчок и упал наземь.
     Љогда  Я  пришел в  себЯ,  Я удобно лежал на  хорошей постели, стоЯвшей
вместе с другими постелЯми  в просторной и красивой  палате. Љто-то сидел  у
моего  изголовьЯ.  Ћт  кровати к кровати ходили какие-то люди.  Ћни  подошли
ближе и заговорили  обо мне.  ЊенЯ  они  называли "Ќомер двенадцатый",  а на
стене, в  ногах кровати,-- нет  Я был уверен,  что не  ошибаюсь,-- на черной
мраморной доске большими золотыми буквами было совершенно правильно написано
мое имЯ: Џетер лемиль.
     Ќа доске под моей фамилией стоЯли еиде  две строчки, но Я слишком ослаб
и не мог их разобрать. џ снова закрыл глаза.
     џ слушал, как кто-то громко  и Явственно что-то читает, как упоминаетсЯ
Џетер  лемиль, но смысл уловить не мог. Љ моей кровати  подошел приветливый
господин с очень красивой дамой в черном платье. €х облик был мне знаком, но
припомнить, кто это, Я не мог.
     Џрошло некоторое времЯ, силы опЯть вернулись ко мне. "Ќомер двенадцать"
-- это был Я. €з-за длинной бороды "Ќомер двенадцать" был  сочтен за  евреЯ,
однако от этого уход за ним был не менее заботлив, чем за другими. Љазалось,
никто не заметил, что у него  нет тени. Њои  сапоги вместе со всем, что было
при  мне,  когда  Я сюда  попал,  находЯтсЯ,  как  менЯ  уверили,  в  полной
сохранности и будут мне возвращены, когда Я поправлюсь. Њесто, где  Я лежал,
называлось  "лемилиум";  то,  что ежедневно читалось о Џетере лемиле, было
напоминанием и просьбой молитьсЯ за  него,  как за основателЯ  и благодетелЯ
данного учреждениЯ. Џриветливый господин, которого Я видел у  своей постели,
был Ѓендель, красиваЯ дама -- Њинна.
     џ поправлЯлсЯ в лемилиуме, никем не узнанный, и услышал еще следующее:
Я  находилсЯ в родном городе ЃенделЯ,  в  больнице моего имени,  которую  он
основал на остаток моих проклЯтых денег, но здесь больные  менЯ  не клЯли, а
благословлЯли;  Ѓендель же  и управлЯл больницей.  Њинна овдовела;  неудачно
окончившийсЯ  процесс  стоил  господину  ђаскалу  жизни,   ей  же   пришлось
поплатитьсЯ почти всем  своим состоЯнием. …е родителей  уже не было в живых.
Ћна вела жизнь богобоЯзненной вдовы и занималась делами благотворительности.
     ђаз,  стоЯ   у  постели  "Ќомера  двенадцатого",  она  разговаривала  с
Ѓенделем.
     --  Џочему, сударынЯ, вы так  часто  рискуете  здоровьем, подолгу  дыша
здешним вредным  воздухом?  Ќеужели судьба так к  вам жестока,  что вы ищете
смерти?
     -- Ќет, господин Ѓендель, с той поры, как Я доглЯдела  мой страшный сон
и проснулась, у менЯ  на душе  хорошо,  с той поры Я уж не  хочу смерти и не
боюсь умереть. ‘  той  поры Я светло смотрю  на прошлое и будущее.  ‚едь  вы
тоже,  выполнЯЯ  такое богоугодное  дело, служите теперь  вашему господину и
другу со спокойной сердечной радостью.
     -- ‘лава богу,  да, сударынЯ, и  как же все удивительно получилось; мы,
не задумываЯсь, пили из полной чаши и  радость и горе  --  и вот чаша пуста;
невольно  думаетсЯ,  что  все   это  было  только   испытанием,  и   теперь,
вооружившись мудрой рассудительностью,  надо  ожидать истинного начала.  ќто
истинное начало должно быть совсем иным,и не хочетсЯ возврата того, первого,
и все  же, в общем, хорошо, что пережито то, что пережито.  Љ тому же у менЯ
какаЯ-то внутреннЯЯ  уверенность, что  нашему старому  другу  сейчас живетсЯ
лучше, чем тогда.
     -- € у менЯ тоже, -- согласилась красавица вдова, и оба прошли дальше.
     €х  разговор  произвел  на  менЯ  глубокое  впечатление.  Ќо в  душе  Я
колебалсЯ,  открытьсЯ  ли  им  или  уйти,  не   открывшись.  €  Я  пришел  к
определенному решению. џ попросил бумаги и карандаш и написал:
     "‚ашему старому другу  тоже живетсЯ сейчас лучше, чем тогда, и  если он
искупает сейчас свою вину, то это очистительное искупление".
     ‡атем Я попросил дать мне одетьсЯ, так  как чувствовал себЯ значительно
крепче. Њне принесли ключ  от шкафчика, стоЯвшего возле моей  постели. ’ам Я
нашел  все свое  имущество.  џ оделсЯ, повесил  через  плечо  поверх  черной
венгерки  ботанизирку,  в  которой  с радостью обнаружил собранный  мною  на
севере лишайник,  натЯнул  сапоги, положил записку на кровать,  и не  успела
открытьсЯ дверь, как Я уже шагал в ”иваиду.
     € вот, когда Я шел вдоль ‘ирийского  побережьЯ, по той самой дороге, по
которой  в последний раз отправилсЯ из  дому, Я увидел моего бедного ”игаро,
бежавшего мне  навстречу.  ‚ерный пудель,  заждавшись хозЯина, должно  быть,
отправилсЯ его разыскивать.  џ  остановилсЯ  и  кликнул ”игаро.  Ћн  с  лаем
кинулсЯ ко  мне,  бурно проЯвлЯЯ  свою бескорыстную, трогательную радость. џ
подхватил его под мышку, потому что он не поспел бы за мной. €  вместе с ним
возвратилсЯ в свою пещеру.
     ’ам Я нашел все в  порЯдке и постепенно, по мере того  как крепли силы,
вернулсЯ к своим прежним  занЯтиЯм и к прежнему  образу жизни.  ’олько целый
год избегал совершенно невыносимых теперь длЯ менЯ полЯрных холодов.
     €так, любезный амиссо, Я  жив еще и по сей  день. ‘апоги  мои не знают
износу,  хотЯ сперва Я очень  опасалсЯ за их прочность, принимаЯ во внимание
весьма  ученый  труд знаменитого  ’икиуса  "De rebus gestis  Polocilli"  /"Ћ
деЯниЯх Њальчика с пальчик" <i>(лат.)/</i>. ‘ила  их неизменна; а вот мои силы идут
на убыль, но Я утешаюсь тем, что потратил их не зрЯ и длЯ определенной цели:
насколько  хватало  прыти у моих сапог, Я  основательнее других людей изучал
землю, ее очертаниЯ, вершины, температуру, климатические изменениЯ,  ЯвлениЯ
земного магнетизма,  жизнь на земле, особенно жизнь растительного царства. ‘
возможной  точностью  в Ясной системе Я установил в своих  работах  факты, а
выводы  и взглЯды бегло изложил  в нескольких  статьЯх. Ћсобенное значение Я
придаю   своим  исследованиЯм   земного   магнетизма.   џ  изучил  географию
–ентральной Ђфрики  и Ђрктики, ‘редней Ђзии и  ее восточного  побережьЯ. ЊоЯ
"Historia  stirpium  plantarum  utriusque orbis"  /"€сториЯ  видов  растений
‘тарого  и Ќового ‘вета" <i>(лат.)/</i> ЯвлЯетсЯ значительной частью моей же "Flora
universalis  terrae" /"‚сЯ флора земного шара"  <i>(лат.)/</i> и  одним из  звеньев
моей "Systema  naturae" / ‘истема природы" <i>(лат.)/</i>. џ полагаю, что не только
увеличил, скромно  говорЯ,  больше чем на  треть число известных видов,  но,
кроме того, внес свой вклад в дело изучениЯ естественной истории и географии
растений. ‘ейчас  Я  усердно тружусь над фауной. џ позабочусь, чтобы  еще до
моей  смерти  мои рукописи были пересланы в Ѓерлинский университет.  Ђ тебе,
любезный амиссо, Я завещаю  удивительную историю своей жизни, дабы, когда Я
уже  покину сей мир, она могла послужить людЯм полезным  назиданием. ’ы  же,
любезный друг,  если  хочешь жить среди  людей, запомни, что прежде всего --
тень,   а   уж   затем   --   деньги.   …сли   же   ты   хочешь   жить   длЯ
самоусовершенствованиЯ,  длЯ лучшей  части своего  "Я",  тогда тебе не нужны
никакие советы.

     Џеревод €. ’атариновой

     OCR, Spellcheck: €льЯ ”ранк, <a href=http://franklang.ru>http://franklang.ru</a> (мультиЯзыковой проект
€льи ”ранка)


        1
     <i>ЊультиЯзыковой проект €льи ”ранка www.franklang.ru</i>
     <i>frank@franklang.ru</i>