        ‹ео Џеруц. Ќочью под каменным мостом


---------------------------------------------------------------
     <i>Џеревод с немецкого Љ. Ѓелокурова под редакцией €. Ѓогданова</i>
     OCR: Anatoly Eydelzon
---------------------------------------------------------------


        I. —“ЊЂ ‚ …‚ђ…‰‘ЉЋЊ ѓЋђЋ„…

     Ћсенью  1589  года,  в  самый  разгар  смертоносной  детской  эпидемии,
свирепствовавшей в пражском  еврейском квартале, по Ѓелелесгассе,  что ведет
от Ќиколаевой  площади  к  еврейскому  кладбищу,  тащились  два бедных седых
забавника, которые добывали себе на пропитание тем, что  веселили гостей  на
еврейских свадьбах.
     ‘меркалось.  ‘тарики ослабели от голода,  потому что за два днЯ едва ли
съели по  ломтику хлеба. ‚ремена  длЯ забавников наступили  скверные. ‘ того
днЯ, когда на  невинных детей  обрушилсЯ гнев  Ѓожий, не было более свадеб и
радостных праздников в еврейском городе.
     Ћдин из приЯтелей, старый Љоппель-Њедведь, уже  с неделю назад  отнес к
ростовщику  Њаркусу Љопршивому  косматый мех,  в котором он, подражаЯ дикому
зверю, выделывал забавные  прыжки. „ругой, …келе-дурачок, заложил серебрЯные
бубенчики  со  своего  колпака.  ’еперь  у них  не  осталось  ничего,  кроме
залатанной  одежды  да худых  башмаков.  Џравда,  у  …келе  еще была  стараЯ
надтреснутаЯ скрипка, за которую ростовщик ничего не хотел давать.
     Ћни шли  медленно, так как еще не вполне стемнело, а  им  не  хотелось,
чтобы  их кто-нибудь увидел,  когда  они войдут  на кладбище. Њного лет  они
честно зарабатывали свой будничный  хлеб  и субботнее угощение,  а теперь им
предстоЯло под покровом ночи, таЯсь от людей, искать  между могильных камней
медные пфенниги, которые благочестивые посетители  кладбища иногда оставлЯли
нищим вместе с крошками длЯ голубей.
     Љогда они вышли на концевой перекресток Ѓелелесгассе и увидели слева от
себЯ стену кладбища,  …келе-дурачок остановилсЯ  и указал на дверь починщика
обуви ѓерсона •алелЯ.
     -- Ќаверно, Ѓлюмочка у сапожника еще не спит, -- сказал он. -- џ сыграю
ей  песенку: "Њне сегоднЯ шесть  лет, и так радостно мне". €  она  выйдет на
улицу и потанцует перед нами!
     Љоппель-Њедведь  очнулсЯ  от  своих  грез   о  теплом  реповом  супе  с
маленькими кусочками мЯса.
     -- ‚от дурак! -- буркнул он. -- …сли даже придет  ЊессиЯ и исцелит всех
больных, ты все равно останешьсЯ дурнем. —то мне до сапожниковой Ѓлюмочки? €
что мне до ее танца? џ болен от голода, и скоро менЯ уже не  будут слушатьсЯ
руки и ноги.
     -- …сли ты  болен от голода, так возьми ножик,  наточи его да зарежьсЯ!
-- посоветовал …келе. Џотом он снЯл с плеча скрипку и начал наигрывать.
     Ќо сколько  он  ни играл,  дочка сапожника не  выходила.  Ќаконец …келе
повесил скрипку на плечо, перешел через улицу и робко заглЯнул в окошко.
     ‚ комнате было  темно  и пусто,  но  в печке слабо  светились угольЯ, и
…келе увидел сапожника  и его жену, сидевших на низкой скамейке  в углу. Ћни
тихо  пели погребальную молитву по своей Ѓлюмочке, которую схоронили за день
до того.
     -- Ћна умерла, -- прошептал …келе. -- € сапожник теперь свалилсЯ с неба
на жесткую  землю... џ все бы отдал, чтобы  она жила, но у менЯ ничего  нет.
Ћна была  еще совсем крошка, но мне казалось -- весь  мир сиЯет в ее глазах.
ЏЯть лет было ей, и вот она должна жевать холодную глину...
     -- …сли  смерть приходит  на рынок,  то она покупает все,  -- проворчал
Љоппель-Њедведь. -- Ќикто ей не мал, ничто не уйдет от нее!
     ЋтойдЯ от окна, они тихо зашептали слова из псалма царЯ „авида:
     --  Ќыне, когда ты  покоишьсЯ  под  сенью  ‚семогущего,  тебЯ  не может
коснутьсЯ  никакаЯ  скорбь.  €бо  Ћн  повелевает  духами  небесными,  и  они
сопровождают тебЯ на пути твоем, и они понесут тебЯ на руках своих, чтобы ты
не споткнулсЯ о камень...
     Ќаступила полночь. Ќа  небе между  темных дождевых облаков проглЯдывала
бледнаЯ луна. ’ак тихо  было  на улицах, что  с реки доносилсЯ плеск воды, а
ведь до ‚лтавы от кладбища было не близко. ЃоЯзливо, с таким чувством, будто
то,  что они  собирались делать, было  против  воли Ѓожией,  вошли они через
узкую калитку в сад мертвых.
     Ћн  лежал  перед  ними  в  лунном  свете  безмолвно  и  недвижимо,  как
исполненный тайны поток ‘амбатион, волны которого застынут в день ѓосподень.
Ѓелые  и серые камни накренились, склонились  друг к  другу, словно не могли
выносить груз  своих лет в одиночку. „еревьЯ простирали к облакам облетевшие
безлистые ветви, словно сдавленные жалобы.
     …келе-дурачок пошел впереди, Љоппель-Њедведь следовал за ним  по пЯтам.
Ћни  шли  узкой  тропой, что вилась  меж  кустов  жасмина  и бузины, пока не
достигли обветшавшего памЯтника рабби Ђбигдора. ‡десь,  у могилы знаменитого
свЯтого, имЯ которого  сиЯло неугасимым  светом  в сгущавшейсЯ над диаспорой
мглой, …келе нашел стертый майнцский пфенниг, медную трешку и два английских
геллера.  Џотом он  двинулсЯ  дальше -- туда, где под  могучим кленом  стоЯл
могильный камень прославленного врача рабби ѓедальи.
     Ќо вдруг он остановилсЯ и схватил своего спутника за рукав.
     -- ‘лушай!  -- прошептал он. -- Њы здесь не одни.  ‘лышишь этот скрип и
шелест?
     -- „урень ты, -- сказал Љоппель, который как раз нашел гнутый богемский
грош и прЯтал его себе за пазуху. -- „урень и есть! ќто ветер несет по земле
увЯдшие листьЯ.
     --  Љоппель-Њедведь! -- шептал …келе. --  €ли  ты  не видишь -- там,  у
стены, что-то мерцает и светитсЯ?
     -- …сли ты дурак, -- заворчал Љоппель, -- так пей уксус, езди верхом на
палке и  дои  козла,  а менЯ  оставь в покое. ’о,  что ты видишь, суть белые
камни, они-то и блестЯт в лунном свете!
     Ќо тут луна вдруг скрылась за  тучкой,  и Љоппель-Њедведь убедилсЯ, что
это  были вовсе  не  белые камни. Ќет, там,  у  самой кладбищенской  ограды,
колебались в  воздухе светЯщиесЯ фигуры детей в длинных белых  рубашках. Ћни
держались за руки и покачивались в неспешном танце над свежей могилой.
     Ђ над ними стоЯл невидимый человеческому глазу ангел Ѓожий, который был
им поставлен хранителем.
     --  Ѓоже мой,  смилуйсЯ  надо  мною!  -- простонал  Љоппель-Њедведь. --
…келе-дурень, ты тоже видишь?
     -- •вала ’ворцу мира, он единый творит чудеса, -- прошептал
     …келе. -- џ вижу  Ѓлюмочку, голубку невинную, и с нею обоих детей моего
соседа, что умерли семь дней тому назад. џ вижу их всех...
     Љак только приЯтели осознали, что их глазам открылсЯ потусторонний мир,
их обоих одолел  ужас.  Ћни повернулись и побежали прочь; они прыгали  через
камни,  ударЯлись о сучьЯ, падали  наземь и вскакивали вновь. Ћни бежали, не
останавливаЯсь  и  не  оглЯдываЯсь,   до  тех  пор,  пока  не  очутились  за
кладбищенской оградой.
     ‹ишь тогда …келе осмелилсЯ поглЯдеть на своего спутника.
     -- Љоппель-Њедведь, --  спросил  он, отбиваЯ зубами  чечетку, -- ты еще
жив и здесь ли ты?
     -- џ жив и славлю моего ‘оздателЯ, -- донессЯ из тьмы голос ЉоппелЯ. --
Џравда, рука смерти была уже занесена надо мной...
     € в том,  что они  оба остались в живых, усмотрели  они волю Ѓога:  они
должны были дать людЯм свидетельство о виденном ими.
     …ще минуту стоЯли они, шепчась в темноте,  а потом пошли и  разыскали в
ночи  дом сокровенного царЯ,  высокого  рабби, который  знал  Язык  мертвых,
слышал голоса из адских бездн и мог толковать грозные знамениЯ Ѓога.
     ђабби  сидел у себЯ  в  комнате, склонившись  над  книгой тайн, котораЯ
именуетсЯ  "€ндрараба", или "‚еликое собрание".  Џогруженный  в  безмерность
чисел, знамений и действующих  среди них сил, он не расслышал шаги входЯщих,
и  лишь когда они поприветствовали его, сказав: "Њир благословенному свету!"
-- лишь тогда спустилась душа его из заоблачных высей  назад к земному миру.
€ когда глаза высокого рабби  устремились на вошедших, они  начали говорить;
они призвали на помощь  Ѓога и …го могущество,  и …келе-дурачок,  задыхаЯсь,
рассказал,   как   испугали   его  шелест  и  шепот,  мерцанье  и  свечение,
разливавшиесЯ   меж   зарослей  бузины   на  кладбище,  и   что  он   сказал
Љоппелю-Њедведю, и какой получил ответ, и как они потом,  когда луна ушла за
облака, воистину увидели фигуры мертвых детей, трепетавшие в танце духов над
могилами.
     ‚ысокий рабби,  исходивший темными ночами тридцать два сокровенных пути
мудрости и с помощью магических превращений отворЯвший семь дверей познаниЯ,
понЯл знамение Ѓога. ’еперь он знал,  что по улицам  еврейского города ходит
грешник, который, оставаЯсь безвестным длЯ людей, все времЯ преступает закон
Ѓожий. Џо воле этого грешника обрушилась на город злаЯ смерть, из-за него не
могли найти мира в своих могилах души детей.
     Њолча глЯдел на приЯтелей высокий рабби.  Џотом он  поднЯлсЯ и вышел из
комнаты, а когда  вернулсЯ, в  правой руке у него было блюдо с кашей и двумЯ
лепешками,  а  в  левой  --  маленькаЯ  чашка  из кованого серебра, до краев
наполненнаЯ взбитым Яблочным муссом, какой подают на Џасху.
     -- ‚озьмите  это и  ешьте!  --  сказал он,  подаваЯ  блюдо. --  Ђ когда
наедитесь, возьмите  эту чашку  со сладким муссом и идите обратно к  могилам
детей.
     Ћба старика  испугались, услышав,  что им нужно опЯть идти на кладбище.
Ќо высокий рабби продолжал:
     -- Ќе бойтесь! ’от, по чьему  слову возник мир, имеет власть над живыми
и мертвыми,  и только …го  решение  имеет  силу. ‚ы будете сидеть  у могил и
ждать,  пока  кто-нибудь  из  детей  не  приблизитсЯ  к  вам  и  не  захочет
попробовать сладость,  ибо  духи недавно умерших еще  не забыли земную пищу.
’огда вы схватите его  за подол рубашки и спросите: "‚о имЯ ’ого,  кто  есть
Ќачало и Љонец, за чьи грехи пришла в город злаЯ смерть?"
     € он произнес над ними слова благословениЯ. ’огда страх оставил их, они
встали и решительно двинулись в путь, повинуЯсь велению высокого рабби.
     Ћни сидели среди могил, прислонившись  к  ограде кладбища, а перед ними
на  сырой земле  стоЯла  чашка  с  Яблочным муссом.  ‚округ царила  тишина и
непроглЯднаЯ тьма -- ни травинка не шевелилась, ни звездочка не проглЯдывала
из-за облаков.  €  пока они сидели  и  ждали, страх  вновь  напал на них,  и
Љоппель-Њедведь,  будучи не в  силах больше выносить  тишину, начал говорить
вслух сам с собой:
     -- ќх, сейчас бы хоть грошовую свечку! -- сказал он.-- џ не хочу больше
сидеть во тьме.  ‚едь должна быть полнаЯ луна, а Я ее не вижу. Ђ может быть,
уже пропел  петух  и луна закатилась?  ‹учше  бы нам  сейчас сидеть дома  за
печкой. Ћт земли так и  несет холодом, он лезет мне под куртку, что  тать  в
ночи.  …келе-дурень, Я  думаю,  ты тоже замерз, -- вон как дрожишь! ’ут  под
землей не одна сотнЯ комнат, и все  они хорошо устроены, ни окон, ни дверей.
Њороз в них не заберетсЯ  и голод тоже, обоим придетсЯ снаружи остатьсЯ, век
друг  за  другом гонЯтьсЯ. ‘тар  и млад, беден и  богат -- под землей все на
один лад...
     Џоследнее слово застрЯло у  него в горле, так как в этот  момент  перед
ним предстало озаренное белым светом  дитЯ. ЊаленькаЯ Ѓлюмочка взЯла в ручки
серебрЯную чашку.
     -- Ѓлюмочка-цветик!(1) --  сдавленным голосом воскликнул  …келе. -- Ђх,
подожди,  что  же   ты  уходишь!  ђазве  ты  не  узнаешь  менЯ?  ќто  же  Я,
…келе-дурачок,  а рЯдом  со  мной  сидит  Љоппель-Њедведь. Џомнишь,  как  ты
прыгала и танцевала,  когда  Я  играл на  скрипке у  вас  на  улице?  €  как
хохотала, когда Љоппель бегал на четвереньках и выделывал свои штуки?
     -- ‚се это,  -- сказало дитЯ, -- было и прошло, потому что все это было
только на времЯ.  Ђ теперь Я вошла  в истину и вечность, где нет ни времени,
ни страстей!
     ‘еребрЯнаЯ чашка выскользнула у  нее  из рук  и упала  на  землю.  „итЯ
повернулось  и  хотело  уйти  к своим спутникам, но тут …келе вспомнил наказ
рабби, крепко схватил подол детской рубашечки и воскликнул:
     -- ‚о  имЯ ’ого, кто есть Ќачало и Љонец, заклинаю тебЯ: скажи и укажи,
за чьи грехи в наш город вступила злаЯ смерть?
     ‚сего  лишь  мгновение  длилась  тишина.  ‚сего  лишь мгновение ребенок
неподвижно всматривалсЯ  в темноту  у  них над головами  --  туда,  где  над
могилами, невидимый взору живущих, парил Ѓожий ангел, хранитель детских душ.
Џотом дитЯ произнесло:
     --  Ђнгел  Ѓожий сказал, слуга  ѓоспода  изрек:  это случилось за  грех
Њоавов, в котором пребывает одна из дщерей ваших. € Ћн, ‚ечный, видел это, и
Ћн, ‚ечный, карает вас так, как Ћн покарал племЯ Њоава!
     ’ут …келе отпустил подол рубашки, и дитЯ, словно подхваченное внезапным
порывом  ветра,  взмыло  ввысь.  Ћчень скоро  оно скрылось из  виду, а потом
померкло  и белое  мерцание  за темными зарослЯми бузины. Ђ  Љоппель с …келе
вышли за ворота кладбища  и отправились в дом высокого рабби, где и передали
ему все, что слышали.
     …два  забрезжило  утро, как рабби послал  своих вестников в  каждый дом
еврейского города. Ћн созывал  общину в дом  Ѓожий,  и тот, кто мог  ходить,
пришел, и никто не  осталсЯ дома. €  когда все собрались, он поднЯлсЯ на три
гранитные  ступени, и под его темным плащом был белый смертный  саван, а над
головою  развевалось  знамЯ,  на  котором  было  начертано: "ѓосподь  ‘аваоф
наполнЯет весь мир своим величием".
     € сразу все вокруг стихло. ‚ысокий рабби начал говорить. Ћн сказал, что
среди  них  есть женщина, живущаЯ в грехе супружеской измены, и  подобна она
детЯм проклЯтого  племени, которое покарал  Ѓог.  €  он  призвал грешницу --
пусть выйдет и покаетсЯ, и примет на себЯ кару, которую предназначил ѓосподь
Ѓог.
     ‘реди женщин поднЯлсЯ  шепот  и тихий плач. ЋбъЯтые страхом,  они молча
глЯдели друг на друга, но ни одна не вышла и ни  одна не захотела признатьсЯ
в грехе Њоава.
     ‚торой раз возвысил голос  высокий рабби. Ћн  провозгласил,  что именно
из-за  этого сокрытого  греха  в  городе умирают  дети. €он  заклЯл грешницу
свЯтыми  буквами  и десЯтью страшными именами  Ѓога  --  да  выступит она  и
покаетсЯ, чтобы кончилось народное бедствие!
     Ќо и на этот раз напрасно говорил высокий рабби. ’а, что была причастна
греху, молчала и не хотела обратитьсЯ вспЯть с пути своего.
     ’огда  темное облако гнева объЯло высокого рабби. Ћн  извлек  свЯщенные
свитки  и  над ними  произнес слова великого проклЯтиЯ  грешнице.  Ћн умолЯл
небеса, чтобы сгинула она подобно  скалам  ѓильбоа, которые  проклЯл  „авид.
—тобы землЯ сделала ей то же, что  некогда сделала „авону  и  Ђвирону. —тобы
само  имЯ ее стерлось из списка всех сущих и потомство было  проклЯто во имЯ
‘иЯющего и Џламенеющего, во имЯ лучистых звезд и ‡едекиелЯ, который есть “хо
и  Ћко.  € чтобы душа ее пала в царство ужаса  и там  пребывала до скончаниЯ
времен.
     ‡атем он покинул  дом Ѓожий. € на улицах  еврейского  города воцарились
страх и отчаЯние, безнадежность и скорбь...
     Љогда тем же вечером высокий рабби сидел в своей комнате, ему на памЯть
пришел один  случай  из минувших лет. Ћднажды к  нему  пришли два  мЯсника с
жалобой на погибель всего их  товара. ‚ор  проник к ним в лавку и поступил с
их  добром  как  свЯтотатец. Ћн  взЯл мЯса сколько  мог  унести, а остальное
раскидал и загадил, залив нечистотами.
     ђабби  собрал  общину и  заклинал вора признатьсЯ и заплатить за ущерб,
насколько это было в его силах. Ќо вор молчал и упорствовал  во зле, и тогда
рабби наложил  на него проклЯтие, которое исключало его  и все его потомство
из числа верных детей Ѓожиих.
     Ђ ночью перед домом  высокого рабби  Явилась собака; она громко  выла и
стенала, и так жутко было слушать  ее жалобы,  что высокий рабби,  опознав в
ней вора, снЯл с нее проклЯтие.
     -- …сли сила  проклЯтиЯ так  велика, -- сказал себе  рабби, -- что даже
неразумнаЯ тварь, в чьей душе нет света знаниЯ о Ѓоге, не может вынести его,
то  как возможно,  чтобы нарушительница брака не  вышла  передо  мной  и  не
покаЯлась, пока еще не минул день?
     Ќо шли часы, и настала ночь. Љогда она прошла, высокий рабби понЯл, что
ждал напрасно. € тогда позвал  он своего молчаливого слугу, которого некогда
сам  же  вылепил  из глины  и который  носил  имЯ  Ѓожие в устах своих(2), и
приказал ему разыскать на улицах  ЉоппелЯ-ЊедведЯ и …келе-дурачка,  ибо  они
были нужны ему.
     Љогда же эти двое пришли, он объЯвил им:
     --  Џосле того  как день  угаснет  и наступЯт сумерки,  идите  снова на
кладбище, и ты, …келе, играй на своей скрипке одну из песен, какие поют дети
во  времЯ  праздника кущ.  €  духи умерших  станут слушать тебЯ,  потому что
первые  семь  дней земные мелодии еще  свЯзывают их  с этим миром. Џотом  вы
пойдете обратно, и ты, …келе, не переставай играть. Ќо когда  вы вернетесь в
эту  комнату, вам следует сразу же выйти вон. € не вздумайте оглЯнутьсЯ! €бо
то,  что  Я  хочу  сделать,  есть  тайна Џламенных,  которых  именуют  также
Џрестолами,  Љолесами, Њогуществами и  ‚оинствами, и не вашим глазам  видеть
ее.
     Ћни пошли  и сделали по его приказу: …келе-дурачок наигрывал на скрипке
веселые мотивы праздника кущ, а Љоппель прыгал изо всех сил. ’ак они  прошли
среди могил  до  стены  и  вернулись обратно по пустынным улицам, а  за ними
неслось белое  светЯщеесЯ  облако. Ћно поднЯлось вместе с ними по лестнице и
влетело в комнату высокого рабби.
     Љак только  приЯтели закрыли  за собой дверь, рабби  произнес запретное
слово  из  книги  ’ьмы  --  слово, которое сотрЯсает  землю, крушит скалы  и
вызывает мертвых в мир живых.
     €  перед ним в  своем земном облике Явилось дитЯ,  и было оно все равно
что из  плоти и крови,  и свечение его  погасло.  €  оно  бросилось на пол и
принЯлось плакать, жалуЯсь и умолЯЯ вернуть его обратно в сад мертвых.
     -- џ не пущу тебЯ в истину и вечность, -- грозно ответил высокий рабби,
-- и ты  вновь начнешь свою земную жизнь,  если не  дашь  мне ответа. ‚о имЯ
‚севышнего, единственного и всеединого,  ’ого, Љто  был, и есть, и пребудет,
заклинаю тебЯ: скажи и укажи, кто причастен греху, за который детскаЯ смерть
пришла в город?
     „итЯ опустило глаза долу и покачало головой.
     -- Љто причастен тому греху, -- едва слышно прошелестел его голос, -- и
за  кого  Ѓог  призвал  нас  к себе,  не  ведомо  ни мне,  ни  даже  ангелу,
поставленному нашим хранителем. Љроме Ѓога это знает только  один человек на
свете, и человек этот -- ты!
     ‘тон  вырвалсЯ из  груди старого рабби. € он  сказал  слово,  снимающее
чары, и дитЯ унеслось обратно на родину душ.
     Ђ высокий рабби вышел из дома и в одиночестве зашагал по ночным  улицам
гетто  к реке, а затем вдоль по берегу, мимо рыбацких хижин,  пока не достиг
каменного моста.
     ’ам,  под   мостом,  стоЯл   розовый  куст,   на   котором  распустилсЯ
один-единственный  красный бутон,  а рЯдом с  ним  вырос куст розмарина. Ћба
растениЯ,  казалось,  обнЯлись ветвЯми,  да  так  тесно, что  лепестки  розы
касались белых цветков розмарина.
     ‚ысокий рабби  наклонилсЯ и  с корнем вырвал куст  розмарина из  земли.
Џотом он снЯл проклЯтие с головы женщины, котораЯ нарушила брачные узы.
     —ерные облака неслись по небу, бледный свет луны серебрил шпили  и арки
моста. ‚ысокий рабби  спустилсЯ  к воде и бросил розмарин в реку, чтобы  его
унесло волнами и затЯнуло в шумную пучину вод.
     ‚ эту ночь в еврейском городе угасла эпидемиЯ чумы.
     ‚  эту  ночь  в  своем доме на площади  ’рех Љолодцев  внезапно  умерла
красавица ќстер, супруга банкира Њейзла.
     € в  эту  же ночь  в своем  замке  в ‘таром ѓраде с мучительным  криком
пробудилсЯ от сна император ‘вЯщенной ђимской империи -- ђудольф ‚торой.

     (1)  Bluemchen  (нем.)  --  цветочек.   ‡десь  и  далее  --  примечаниЯ
переводчика.
     (2)  €меетсЯ  в  виду  ѓолем  --  персонаж  еврейских  каббалистических
преданий. ќтот глинЯный великан оживлЯетсЯ либо именем Ѓога, либо написанным
на лбу словом "жизнь".


        II. ‘’Ћ‹ €ЊЏ…ђЂ’ЋђЂ

     Ћднажды ранним летом  1598 года по  улицам ‘тарого ѓрада Џраги рука  об
руку  шагали два молодых  чешских  дворЯнина. Ћдин из них был  господин Џетр
‡аруба из ‡дара, студент римского права в пражском университете, беспокойнаЯ
и предприимчиваЯ  душа. Ћн давно строил планы,  имевшие целью восстановить в
правах ультраквистскую церковь(1), урезать самодержавную власть императора и
расширить свободы  сословий,  а если  повезет, то даже провозгласить  королЯ
чешской национальности и утвердить реформистское  вероисповедание. ‚от каким
идеЯм был привержен пан Џетр ‡аруба. „ругой, немного постарше летами, звалсЯ
€ржи Љаплирж из ‘улавице, и жил  он в своем поместье в Ѓероунском округе. Ћн
не интересовалсЯ политикой и делами веры --  его  мысли  постоЯнно кружились
вокруг сала, птичьих  перьев, масла  и  Яиц, которые он поставлЯл  ведомству
обер-гофмейстера  длЯ  императорской кухни, да еще вокруг евреев, которым он
задолжал в  неурожайный  год.  Ћн  прибыл  в  Џрагу похлопотать насчет своих
денег, так  как ведомство обер-гофмейстера уже много месЯцев  не платило ему
сполна. Ђ с Џетром ‡арубой они  уже около года состоЯли в родстве -- один из
Љаплиржей взЯл себе жену из рода ‡арубов.
     Ћни успели побывать в соборе ‘вЯтого „уха, и €ржи Љаплирж удивилсЯ, что
по пути  им встречалось такое множество евреев. Џан  Џетр объЯснил ему,  что
евреи здесь у себЯ дома, так как эта церковь со всех четырех сторон окружена
еврейскими кварталами. Љаплирж заЯвил,  что это самый настоЯщий позор, когда
невозможно к  обедне  пройти без  того,  чтобы  не  натолкнутьсЯ  на широкие
еврейские бороды.  Ќа это ‡аруба заметил, что ему все равно -- пусть бы даже
евреи носили такие бородищи, как древние патриархи на картинах.
     —еловеку, подобно €ржи проводившему  все  свои дни в Ѓероунском округе,
было на что поглазеть в пражском ‘таром ѓраде. ‚от, сопровождаемый латниками
и алебардистами,  в  архиепископский дворец  проехал испанский  посланник  в
закрытой карете. Ќа  ‚ахгольдеровой улице к  прохожим обращалсЯ с просьбой о
подаЯнии придурковатый нищий: он-де берет  все --  золотые  дукаты, дублоны,
розенобли и португальские реалы, и ничто ему не  мелко,  лишь бы золото... ‚
’ынской церкви с большой помпой проходило крещение мавра, служившего у графа
Љинского, и  всЯ  высокаЯ  чешскаЯ знать  не  преминула  сбежатьсЯ  на  этот
спектакль.  Љнигопечатники  и палаточные  мастера, одновременно  справлЯвшие
свои цеховые  праздники,  столкнулись на углу  Џлатнеровской  и,  размахиваЯ
каждые  своими знаменами и  эмблемами, надрывно  спорили,  кто  кому  должен
уступить дорогу  к  ратуше. Ќа џновой площади монах-капуцин держал речь пред
влтавскими  рыбаками, заЯвлЯЯ,  что он тоже  рыбак,  ибо "ѓосподи, помилуй!"
служит ему длинной лесой (на которой, как золотой крючок, висит "Ћтче наш"),
а  "€з глубины воззвах",  это  любимое  блюдо покойников, --  наживкой, и  с
помощью  всей  этой снасти  он вылавливает  бедные  души из  адского пламени
подобно тому, как вылавливают карпов или белорыбиц из ‚лтавы. Ђ перед лавкой
на Љрестовой площади  наскакивали  друг на  друга два владельца боен, потому
что один из них сбывал свинину на геллер за фунт дешевле, чем другой.
     Ќо на все это €ржи Љаплиржу из ‘улавице недоставало глаз и ушей, ибо он
замечал одних только евреев,  которые встречались  ему на пути.  Ќа ѓрадском
кольце  один  из  них  стоЯл  в  железном ошейнике  у  позорного столба.  Ќа
прикрепленной к его  груди  табличке  значилось, что  он наказан за  то, что
"неоднократно  и грубо  нарушал правила рынка". €ржи Љаплирж не удержалсЯ  и
высказал в лицо беднЯге все, что думал о нем и его  соплеменниках. ‡аодно он
обращалсЯ и к Њойше с Ђйзиком -- двум бероунским евреЯм, которых он знал.
     --  ќй  ты,  Њойша-Ђйзик! -- кричал он. -- Ќеужто и  длЯ  тебЯ  наконец
настал день срама? ‚от пришел бы сейчас твой ЊессиЯ да увидел бы тебЯ здесь,
мало бы ты доставил ему радости!
     Ђ поскольку ему не  отвечали, он  двинулсЯ дальше и  на Њалом Љольце(2)
подцепил Џетра ‡арубу.
     ‡а мостом через ‚лтаву, в том месте, где расположен небольшой островок,
они  наткнулись на целую  толпу евреев, которых под  сильным  конвоем,  дабы
никто  не мог  улизнуть, вели в церковь Њарии Ћзерной.  ’ам они  должны были
прослушать  "еврейскую  проповедь", которую читал  на древнееврейском  Языке
отец-иезуит,  желаЯ склонить их к крещению. Ћни брели как пьЯные, потому что
перед тем прибегли к старому испытанному средству, помогающему избавитьсЯ от
проповеди: они  бодрствовали двое суток подрЯд и теперь находились  в  таком
изнеможении,  что   все  как  один  должны  были  немедленно  заснуть,  едва
опустившись на церковные скамейки.
     --  ’ам жиды, тут жиды,  жиды сверху, жиды снизу! Љругом одни жиды!  --
злилсЯ  Љаплирж. -- Ћни до того  размножились, что  скоро в стране  их будет
больше, чем христиан!
     --  ќто -- во власти Ѓожией,  -- заметил ‡аруба, которому уже  начинало
изрЯдно  претить,  что  его  новый родич не умеет говорить ни  о  чем, кроме
свинины, сала, Яиц и евреев.
     -- ‚ их многочисленности  и богатстве, --  продолжал  тот,  --  Я  вижу
печальный  признак  того,  что Ѓог  прогневалсЯ  на  нас,  христиан.  ‡аруба
подхватил эту мысль и заострил ее по-своему.
     -- ‚озможно, -- предположил он, -- Ѓог поставил их перед нашими глазами
как раз из-за того, что они  еще необращенные -- как зеркало длЯ улучшениЯ и
просвещениЯ нас самих.
     -- ‡наешь что, иди-ка ты со  своим просвещением куда подальше,  а  то Я
ненароком лопну от смеха!  -- крикнул  €ржи полувесело-полусердито. -- …вреи
ведь приходЯт ко дворам нашей знати  вовсе  не длЯ  просвещениЯ: они скупают
там сало, масло,  сыры, Яйца, холсты, шерсть, шкуры, мелкий  и крупный скот.
Ћни платЯт, это верно: за один тюк шерсти еврей дает четыре гульдена. Ђ если
не платЯт наличными, то дают векселЯ и  хорошее поручительство. € что же они
привозЯт взамен?  Џозументы на  ливреи их домашней прислуге, корицу, имбирь,
гвоздику  и  мускатные  орехи длЯ господской кухни,  шелковые ткани, флер  и
вуали длЯ жен и дочерей...
     --  ‚от видишь!  -- ответил Џетр ‡аруба.  --  ќто значит, что благодарЯ
евреЯм процветает торговлЯ.
     --  Ќо мой блаженной памЯти  отец,  -- гнул  свое €ржи, -- предупреждал
менЯ:  не  надо  ничего продавать евреЯм.  € вообще,  евреи пусть  торгуют с
евреЯми, а христиане -- с  христианами.  џ крепко  держусь этого совета  всю
свою жизнь. ќх,  вот если  бы  только  наверху,  во дворце, сидели  не такие
тухлые  счетчики! ‘кажи мне,  Џетр,  куда уходит столько денег?  Људа уходЯт
доходы короны  -- все  эти земельные контрибуции, окружные налоги,  подати с
дома,  подушные,  акцизы,  судебные  сборы,  "пивные  крейцеры",  экстренные
обложениЯ? Људа утекают имперские деньги?
     ‡а  разговором  они  и  не  заметили,  как  добрались  до площади перед
королевским  замком.  Љак  всегда,  там  царило  большое оживление:  повсюду
сновали  лакеи,  канцелЯристы,  курьеры,  конюхи,  горожане  всех  сословий,
клирики  разных  рангов, конные офицеры  и  пешие зеваки. “ ворот  стоЯли на
часах лейб-гвардейцы в панцирЯх.
     --  ’ебе  надо спросить  об этом у ”илиппа  ‹анга, --  заметил ‡аруба и
показал  на высокие окна  замка. --  Ћн ведь камердинер  императора,  а  это
значит,  что  у него есть  рука в государственных предприЯтиЯх. Љому, как не
ему, знать, куда утекают имперские деньги.
     €ржи Љаплирж остановилсЯ.
     -- Џослушай, Џетр! -- перебил он родственника. -- Ќет ли у тебЯ желаниЯ
составить  мне  компанию, пока  Я  там наверху буду разбиратьсЯ насчет  моих
сделок?  ‡аодно  и  представлю тебЯ  €оганну  Ћстерштоку,  второму секретарю
обер-гофмейстера.  ќто он платит мне деньги после того, как первый секретарь
утверждает  счета. ќтот Ћстершток -- весьма приветливый господин и к тому же
четвероюродный  брат  моему отцу.  Ћн  не из тех, кто забывает  о родстве, а
потому  можешь  не  сомневатьсЯ  в  том,  что  он  пригласит  нас  обоих   к
императорскому столу.
     --  Љ императорскому столу?  -- перебил  его Џетр ‡аруба. --  ЊенЯ -- к
императорскому столу?!
     -- Ќу конечно  же,  Џетр, если только ты пойдешь со  мной, --  объЯснил
Љаплирж.  -- Џравда, это  только так говоритсЯ  --  "императорский стол". Њы
будем  обедать  с  господами  офицерами  лейб-гвардии.  Ћстершток  неизменно
доставлЯет мне эту честь.
     --  Џослушай, €ржи! -- после короткого молчаниЯ сказал Џетр  ‡аруба. --
Љак давно Ђнна ‡аруба за твоим братом €ндржихом?
     --   ‚  пЯтницу  после  ЃлаговещениЯ  исполнилсЯ  ровно  год,  как  они
обвенчались в хрудимской церкви, -- удивленно ответил €ржи.
     -- € за столько времени она еще не говорила тебе, что ни один ‡аруба из
‡дара  не садилсЯ  и никогда не сЯдет  за императорский  стол? ’ы ничего  не
знаешь о предсказании великого џна †ижки?
     -- ‚первые слышу.
     --  Љогда  гетман џн  †ижка  лежал на  смертном  одре в  пршибиславском
лагере, -- принЯлсЯ рассказывать ‡аруба, -- он пожелал проститьсЯ  со своими
полководцами.  Ћдного  из них, ‹ишека  ‡арубу из  ‡дара,  моего  предка,  он
подозвал к себе и сказал: "Ђ, это ты,  ‡аруба ‹ишек! џ узнал тебЯ по шагам".
Ђ потом добавил: "Њне не  повезло. џ не довел до конца мое дело, но  один из
твоего рода, ‡аруба из ‡дара, будет не лисом, как ты, а львом. Ћн доведет до
конца  наше дело и восстановит свЯтую чешскую  свободу. Ќо  запомни,  ‹ишек,
крепко запомни: он не должен брать ни крохи со стола императора, иначе удача
отвернетсЯ от него, и на землю чехов придут кровь и горе!"
     -- Ђ потом он отвернулсЯ к стене и умер? -- осведомилсЯ Љаплирж.
     -- „а, потом он сразу же умер, -- подтвердил ‡аруба.
     -- €  с  тех  пор все ‡арубы поступали именно так,  как  требовали  эти
пророческие слова? -- Љаплирж задумалсЯ. --  ‘мотри, Џетр, у нас в  стране в
каждой  семье есть такие  истории.  €ли  моЯ бабушка не  рассказывала мне  о
Љаплирже, который упоил королЯ  ‚ацлава ‹енивого  после  того, как эти герои
три днЯ  и  три ночи пили  вдвоем  в  ‘таром  ѓраде? Ђ  другой Љаплирж,  как
говорЯт, убил последнего богемского дракона:  этот зверек,  должно быть, жил
там, где теперь стоит  •опфен. Ќо если даже  допустить,  что твоЯ историЯ --
такаЯ же свЯтаЯ правда, как само …вангелие, то  это все равно не доказывает,
что  †ижка  был  пророком.  ѓерой  войны и свободы --  да, с этим  никто  не
поспорит, но что-то Я никогда не слыхивал о том, что он был еще и пророком.
     -- Ќе забывай, †ижка тогда уже  был слепым.  Ћн потерЯл на войне сперва
один  глаз, а потом и второй, --  объЯснил ‡аруба. -- €ногда Ѓог дает слепым
пророческий  дар,  позволЯЯ им видеть  будущее  духовным взором. €  Я верю в
предсказание †ижки так же свЯто, как верили в него  мой отец и дед.  џ верю,
что некоему ‡арубе суждено возродить старую чешскую свободу, а может быть, и
стать... Љороче говорЯ, Я не стану есть с императорского стола.
     -- Џусть  будет, как ты  хочешь,  --  ответил €ржи Љаплирж. --  џ-то не
собираюсь спасать чешскую  свободу. џ держусь другого: где мне играют, там и
танцую,  где  предлагают  --  там  и  беру. €так, с  богом, Џетр, встретимсЯ
вечером у менЯ в гостинице.
     € с этим он ушел.
     ’еперь Џетр  ‡аруба  пребывал в  поистине  скверном  настроении.  Ћн-то
рассчитывал, что  богатый €ржи пригласит его  отобедать в своей гостинице --
поступить  иначе  с родственником было  бы  просто неприлично. € вот  что из
этого вышло! Ћн и двое  его товарищей вели общее  хозЯйство.  Ћдна жившаЯ по
соседству добраЯ женщина согласилась обслуживать их  кухню, но  все  равно с
едой  у них  было весьма неважно. Џриди он сейчас домой, он  не нашел бы там
ничего, кроме рубленого ливера в горчичном соусе с неизменным  печеньем либо
окропленных  сливовым муссом и посыпанных тертым  белым сыром пампушек.  Ћба
эти  простых блюда  осточертели ему  до тоски зеленой, ибо он с утомительной
регулЯрностью  получал  их  каждую неделю -- ливер по  четным,  пампушки  по
нечетным днЯм.
     Љогда  он  спустилсЯ с моста через ‚лтаву, ему  довелось проходить мимо
уставленного обеденными столиками сада при гостинице.  “ калитки, улыбаЯсь и
приветствуЯ его, стоЯл хозЯин. Џетр ‡аруба был человеком  экономным и весьма
неохотно отдавал  свои  деньги рестораторам. Ќо этот выглЯдел так,  словно у
него на уме было только благо его гостей, и, поймав на  себе его приветливый
и располагающий взглЯд, ‡аруба подумал: "Ђ, что там, не головой же Я рискую!
Ћдин-то раз в жизни можно и раскошелитьсЯ". Ћстановившись,  он  спросил, что
ему могут предложить поесть.
     --  џ еще не знаю,  что там приготовили мои  француз с  итальЯнцем,  --
отвечал хозЯин. -- Ќо одно могу сказать пану твердо: будет четыре основных и
восемь малых перемен, да  к тому же перед  десертом подадут блюдо-сюрприз. €
за все это пану нужно заплатить каких-то три серебрЯных богемских гроша.  Ќо
это сущие пустЯки за такой обед. Џравда, пану придетсЯ полчаса обождать.
     Ѓогемский грош был  не  какой-нибудь  завалЯщей монеткой,  а  увесистым
звонким серебреником.  Ќо за  обед из  двенадцати блюд, да еще с сюрпризом в
конце, три гроша и вправду было недорого. Ђ потому Џетр ‡аруба вошел в сад и
занЯл одно из мест за уже накрытым столом.
     ‡а столиками сидело еще восемь или девЯть гостей. Љазалось,  они хорошо
знали  друг друга, ибо были занЯты мирной беседой и не выражали ни малейшего
нетерпениЯ по поводу необычно долгого  ожиданиЯ  еды. ’ак  прошел почти час.
Ќаконец  хозЯин подошел  к  столу  Џетра  ‡арубы  и  выразил  желание  лично
обслужить  столь  высокородного  пана.  —ерез  минуту  он  принес  первое из
обещанных двенадцати блюд и сказал:
     --  Џану  это должно  понравитьсЯ.  ’онко приготовленный  суп из  дичи,
называемый potage chassieur(3).
     Џосле супа он подал  две  различные Яичницы.  ЏерваЯ была  приготовлена
по-крестьЯнски,  втораЯ  --  с   крошеным  луком  и  травкой-купырем.  ‡атем
последовали молоки карпов с трюфелЯми и заливное из курицы.
     Џосле короткой паузы  Явилось роскошно сервированное хозЯином первое из
четырех  главных  блюд:  фаршированнаЯ  щука. ‡а нею -- фрикассе  из  почек,
обжаренных  в  сале, с гарниром  из  спаржи в мЯсном соусе;  за  фрикассе --
телЯчий Язык и окорочек поросенка с молодым сладким горошком.
     Џетр  ‡аруба  с  некоторым  состраданием  подумал  о друзьЯх-студентах,
которые сейчас набивали животы рубленым ливером или сливовыми пампушками. Ћн
уже не сокрушалсЯ, что €ржи Љаплирж не пригласил его в гостиницу, ибо лучше,
чем  здесь,  врЯд  ли  где-нибудь  могло  быть.  †ареного фазана со  сборным
гарниром он уже  только попробовал. Ђ ведь за  ним еще последовало обещанное
сюрпризное блюдо:  перепела  на поджаренных ломтиках хлеба! ‚ заключение  же
Явились марципановые шарики  в сахарной пудре, грозди итальЯнского винограда
и острый венгерский сыр.
     Џетр  ‡аруба  уже несколько устал и за  десертом  начал подремывать. Ћн
сидел  и  представлЯл себе:  так вот,  наверное,  обедает аббат ‘траховского
монастырЯ по большим  праздникам. Ќо, несмотрЯ на  одолевшую его сонливость,
он сразу же узнал €ржи Љаплиржа, который с красным от гнева лицом бежал мимо
сада по улице, размахиваЯ руками и отчаЯнно ругаЯсь вслух.
     Ћн окликнул родича.
     -- ќй, €ржи! ‡аходи сюда, €ржи!  џ здесь! €ржи остановилсЯ, вытер пот с
лица, вошел в сад и, кивнув ‡арубе, оперсЯ руками о столешницу.
     -- Ќе ожидал  увидеть менЯ так  рано,  Џетр? -- спросил он сумрачно. --
•орошо,  что у менЯ есть  человек, с которым можно поговорить!  џ так зол на
этих  придворных сидельцев,  что  теперь  уж,  кажетсЯ, до  самой смерти  не
перемолвлюсь с ними ни словом!
     --  Ћтчего же ты  так  сердит?  --  спросил Џетр,  слегка  зевнув. €ржи
Љаплирж со скрипом рухнул на стул.
     -- ќто все из-за Ћстерштока, -- сообщил он. -- Ћн сказал, что сейчас не
может  заплатить. “ него, мол,  ничего нет. Ќу и пошло-поехало:  у них-де  в
замке  всегда так тЯжело с деньгами, и уж Я-то, как близкий родственник, мог
бы набратьсЯ терпениЯ и приехать как-нибудь в другой раз...
     -- Ђ  ты  с  Ћстерштоком и впрЯмь  близкаЯ роднЯ?  -- полусонно спросил
‡аруба.
     --  ђоднЯ? -- сердито  вскричал Љаплирж. --  Џетух моего дедушки, может
быть,  разок покричал  у курЯтника его матушки  -- вот тебе  и всЯ роднЯ!  Ђ
потом он повел менЯ к первому секретарю, и опЯть все сначала: "у  нас ничего
нет"  да "откуда  нам  взЯть". ѓерр секретарь сказал  мне, что от императора
отовсюду  требуют  денег, и  предъЯвил мне  целую охапку прошений  и заемных
писем -- о, небо, и все так! ‡наешь, Џетр, куда текут имперские деньги? ѓерр
фон  Љолонич,  командующий  войсками  в  ‚енгрии,  нуждаетсЯ  в  золоте  длЯ
содержаниЯ пограничной стражи. Љомендант крепости  ђааб жалуетсЯ на нехватку
огнеприпасов,  которую  надо срочно  восполнить. ‚ице-король  ‹инца  требует
денег на строительные затеи …го  ‚еличества. ’ри  тигра, что в  прошлом году
доставлены из  ”лоренции  в  зоосад императора, до сих пор не оплачены. ѓраф
‚ольф  фон  „егенфельд ждет  от  императора  милостивого подарка в  качестве
вознаграждениЯ за сорокалетнюю службу. „ворцовые латники с  зимы не получали
жалованиЯ и уже начинают ворчать и нарушать дисциплину...
     -- Ќо  говорЯт,  -- вмешалсЯ человек, сидевший за соседним столиком, --
что три днЯ тому назад епископ Ћльмюцский прислал ведомству обер-гофмейстера
восемьсот  дукатов  на содержание императорского стола. „олжно же что-нибудь
от этого остатьсЯ?
     --  ѓоворЯт! ѓоворЯт! --  передразнил Љаплирж,  который не любил, когда
посторонние путались в его  разговоры с друзьЯми. -- Љакое мне дело до того,
что  кто-то там болтает!  ѓлухой  услыхал, как немой рассказал, будто слепой
видел, как Ягненок плЯсал на проволоке.
     Ћн  бросил  уничижительный взглЯд на  человека за  соседним  столом  и,
обратЯсь к ‡арубе, продолжал:
     -- Џосле всего этого Я им заЯвлЯю: нет  денег -- нет сала,  и не хочу Я
ждать с вашей выплатой! ’ут герр секретарь испугалсЯ  и говорит: устроЯт  ли
вас на  сей раз двадцать гульденов? €  стремительно написал мне поручение, с
которым Я должен идти... -- он запнулсЯ, покачал головой, потер лоб и тЯжело
вздохнул. -- —то за жизнь! ‘плошнаЯ комедиЯ про Џульчинеллу!
     -- Људа же тебе с поручением? -- спросил ‡аруба.
     --  „ержись, Џетр, за стол, не упади! Љ еврею Њейзлу, в дом на  площади
’рех Љолодцев. ’ам он  выплатит мне мои деньги. џ, €ржи Љаплирж из ‘улавице,
должен  идти на поклон  к  еврею  на  его  еврейскую  улицу!  Ќадо же  такое
придумать?!
     Ћн достал поручение из кармана, бегло просмотрел его, а затем сложил  и
сунул обратно.
     --  Џосле  всех  этих  унижений,  -- продолжал  он, -- €оганн Ћстершток
усадил  менЯ  за императорский  стол,  но к  тому времени у менЯ пропал весь
аппетит.  ‘упа Я съел разве что пару ложек, а  ведь это был  самый настоЯщий
potage chassieu r...
     -- Ћхотничий  суп Я тоже ел, -- встрЯл  в его рассказ ‡аруба. --  € еще
Яичницу, заливное из курЯтины и такую, знаешь, замечательную закуску...
     -- Љак? --  удивилсЯ Љаплирж.  -- ’ебе  все  это подавали здесь? Ќу-ка,
ну-ка, что еще?
     -- пигованную рыбу и один Ѓог  знает что еще...  --  борЯсь с зевотой,
отвечал ‡аруба. -- ‚сего было двенадцать блюд, так что Я все и не упомню.
     --  Ќеужели  и  жаркое из фазана?  --  недоверчиво  вопрошал €ржи. -- €
перепелов? Ђ в конце -- марципан, виноград и венгерский сыр?
     -- Ќу  да. Ћткуда  же  тебе это  известно?  Љаплирж обернулсЯ и  позвал
хозЯина.
     -- Љак это получилось, -- спросил  он, -- что ты кормишь  своих  гостей
теми же точно блюдами, какие мне подавали наверху, в замке?
     -- Ђ у менЯ  так обычно и бывает,  --  спокойно  возразил  хозЯин. -- €
никакой  тайны  тут  нет.  …сли уж на  императорской кухне начнут  жарить да
варить, так  обЯзательно  наделают  всего  с  избытком.  ‚се, что  остаетсЯ,
смотрители  стола продают мне  и другим хозЯевам гостиниц в округе замка. Ќо
это бывает только  в будни, ибо по воскресеньЯм  остатками  кормЯт беднЯков,
которые не могут платить по три серебрЯных гроша за обед.
     Џетр ‡аруба побледнел. ‚сю его сонливость как рукой снЯло.
     --  €ржи!  --  выдавил  он  через  силу.  --  ‚ыходит, Я  ел за  столом
императора?!
     --  € правда!  --  засмеЯлсЯ Љаплирж. --  „а что  из  того? ђазве  Я не
говорил тебе, что жизнь -- это сплошнаЯ комедиЯ масок?
     Ќо у Џетра ‡арубы на сердце словно упал мельничный жернов.
     --  џ ел  за столом императора!  -- шептал он.  --  —то будет с  тобой,
евангелическаЯ свобода? Ћ, моЯ золотаЯ —ехиЯ, что станет с тобою?
     Њой  репетитор, студент медицины џкоб Њейзл,  к которому Я,  в то времЯ
пЯтнадцатилетний  юнец,  ходил  брать  уроки  на  –ыганскую  улицу, закончил
историю Џетра ‡арубы и императорского стола следующими словами:
     -- Љогда  ‡аруба входил в сад при гостинице, он подумал: "Ќе головой же
Я рискую!"  ’ут-то  он и  ошибсЯ. Ќа самом деле обед  стоил ему головы,  ибо
через двадцать два года, после битвы при  Ѓелой ѓоре, пан Џетр ‡аруба вместе
с  24 другими господами  из  чешской  знати  был  казнен на Љруглой  площади
‘тарого ѓрада. џ рассказал тебе  эту историю  длЯ того,  чтобы ты убедилсЯ в
том, насколько профессора истории,  учителЯ  гимназии и прочие  господа, что
сочинЯют исторические книжки длЯ школ, ничего не знают и не понимают в своем
предмете.  Ћни будут  тебе  твердить,  доказываЯ с точностью до волоска, что
чешские повстанцы  проиграли  бой при Ѓелой ѓоре  потому, что  на  имперской
стороне командовал ’илли, а чешский полководец, граф  фон Њансфельд, застрЯл
в   Џльзене,  или  же  потому,   что  чешскаЯ  артилл