Я, которое целиком
было  свЯзано  с Ђрнолдом ’аадсом и его собственным  прошлым  и  не имело ни
малейшего касательства к этому жилистому молчуну с лицом погруженного в себЯ
восточного монаха.
     ‚ помещении, где  они очутились, было  очень  светло и на первый взглЯд
совершенно пусто. Ѓелизна вокруг - здесь, вдали от мира, ты словно находилсЯ
среди безлюдного и  холодного горного ландшафта или, лучше сказать,  снова в
монастыре, высоко  в горах. ‚о всЯком  случае, о  Ќидерландах  тут ничто  не
напоминало.  Њало-помалу  в пустоте  начали  проступать предметы.  Ќесколько
подвесных белых  ширм,  за которыми ничего не было видно, низкаЯ  деревЯннаЯ
кровать,  чуть ли не нары, накрытаЯ  простыней и оттого  похожаЯ  скорее  на
катафалк. € этот ’аадс Явно жил одиноко, у него не было даже собаки, котораЯ
могла внести беспорЯдок и нарушить тишину. …два уловимо пахло ладаном. ”илип
’аадс  указал на  подушку посреди комнаты и сам в  восточной  позе устроилсЯ
напротив, на  другой подушке. €нни неловко плюхнулсЯ  на подушку, попробовал
было  принЯть мало-мальски восточную позу, но  в  конце  концов  разместилсЯ
полулежа,  подперев голову  рукой,  словно  паша,  -  позднее  он, к  своему
удовольствию, узнает, что  в  такой позе сиживал и Џросветленный. ќтот ’аадс
тоже глЯдел сурово, но €нни успел  повзрослеть, и ’аадсы, мертвые ли,  живые
ли, были ему не страшны.
     Ћтцы и сыновьЯ. ”илип ’аадс ничего не говорил, лишь слегка  покачивалсЯ
в ритме безмолвной однообразной молитвы, и €нни мог дать волю своим  мыслЯм.
‚ одном этот  сын  был,  по  всей видимости,  не похож на отца -  бой  часов
никаких зримых перемен не принес. ‘тало быть, времЯ здесь не имело значениЯ.
€нни  спросил   себЯ,  что  же  он  теперь  ощущает.  —то-то  вроде  нудного
отвращениЯ, пожалуй, лучше не скажешь. …сть вещи,  которые нельзЯ повторЯть,
и этот медитирующий восточный  человек не  должен  заслонЯть памЯть  о своем
отце.  Љак  странно, что памЯть длЯ нас единственное ценное достоЯние, думал
€нни.  ’от,  кто  ее  ворошит, считаетсЯ  захватчиком.  ’еперь  он  вынужден
спуститьсЯ в глубины прошлого, а чего доброго, еще и пересмотреть его. ’етЯ,
Џетра, пес - отворЯлись все и всЯческие двери, которым  лучше бы остатьсЯ на
замке. ’ам все лежало на своих местах, и этого было вполне достаточно. Ћтказ
от новых воспоминаний - неотъемлемаЯ часть старшего возраста.
     - Ћтец презирал менЯ, - сказал ”илип ’аадс.
     - Ћн ведь навернЯка толком не знал вас.
     -  Ћн не хотел менЯ  знать. Ќе мог вынести, что  оставит след на земле.
‘ейчас-то Я худо-бедно способен это  понЯть, но в  детстве  мне  было  очень
горько. Ћн вообще не хотел менЯ видеть. Ћтвергал мое существование. ‚се-таки
расскажите, каким вы его знали.
     €нни рассказал.
     - Ћ вас он заботилсЯ лучше, чем обо мне.
     - „еньги были не его собственные. …му не пришлось особо напрЯгатьсЯ.
     - Џохоже, вы любили его.
     - ќто правда.
     ‚ самом деле? ђаньше  он  считал, что к Ђрнолду ’аадсу  такие категории
неприложимы,   видел  в  нем  Явление  природы,  данность,   котораЯ  просто
существует. € его  раздражало, что теперь  нужно задним числом дать  оценку.
ЃессмысленнаЯ встреча - все это ему уже довелось испытать, или нет, не он, а
другой,  которым он был давным-давно, испытал это  и поведал ему. ќтот ’аадс
тоже чокнутый, и его тоже ждет плохой конец.
     - ‚ы долго жили в Ђзии? - спросил он.
     - Џростите?
     - ‡десь все... напоминает џпонию.
     -  џ  вообще не бывал в џпонии. ЌынешнЯЯ  џпониЯ  вульгарна.  Ћтравлена
нашим Ядом. џ бы только загубил свою мечту.
     Њечту.  €шь  ты. ќтот ’аадс не боЯлсЯ громких  слов. Ќо, возможно,  <i>это</i>
вправду   мечта.  ‘видетельством  тому   всЯ  обстановка.  Љомната,  котораЯ
навернЯка исчезнет, как только откроешь глаза; слова, которые медленно ронЯл
этот монашеского вида  человек; темные глаза, которые  неотрывно смотрели на
него, будто иначе он мог упасть.
     ‡ачем  отцы плодЯт сыновей? “  этого  сына  нет ни кратких,  отрывочных
фраз, ни медалей, завоеванных  скоростным спуском  с заснеженных  склонов, у
него  все это обернулось медлительностью и пустотой, и  тем  не менее здесь,
бесспорно, то же одиночество, то же отречение.
     - —аю выпьете?
     - ‘ удовольствием.
     Љогда  хозЯин  бесшумной  тенью   исчез  за  ширмами,  €нни  облегченно
вздохнул, встал и едва ли не на цыпочках прошелсЯ по комнате,  где словно бы
возникали из небытиЯ новые  и  новые  предметы. Ђ может,  книги  и  открытки
беззвучно и  неприметно Явились в комнату, пока они разговаривали,  и так же
неслышно  и незримо занЯли свои  места на  полу возле плинтусов? ‡агадка, не
менее  страннаЯ,  чем  изображениЯ  на  самих открытках.  ЂккуратнаЯ  ровнаЯ
поверхность из мелкого  гравиЯ, а на ней, как бы на поросшем мхом островке -
отнюдь не посредине,  - три иссеченных непогодой камнЯ  разной величины.  Ћн
припомнил,  что  встречал  такие  фотографии  в  книгах о  џпонии  -  только
по-настоЯщему не рассматривал. ‘тоЯ на  коленЯх,  на  полу, он вглЯдывалсЯ в
таинственную картинку, котораЯ  непостижимым образом отражалась  в  комнате,
словно и кровать здесь была не мебелью длЯ сна, а чем-то  вроде этих камней,
способным выразить все,  что  заблагорассудитсЯ.  ‘обственно  говорЯ,  думал
€нни, эта комната, равно как и гравийнаЯ площадка с тремЯ камнЯми, полностью
раскрывает свое  лицо, когда в ней никого нет, в том числе и жильца, и когда
никто на  нее не  смотрит. ќтот гравий и камни, этот сад, или  как  там  его
называют,  мог  существовать в  точности  как ‚селеннаЯ,  сам  по себе,  без
жильцов  и зрителей.  Ћн поежилсЯ и  положил открытку на место,  но  комната
по-прежнему не отпускала  его. Ќа других открытках  были  настоЯщие  сады, с
настоЯщими, пусть подстриженными и доведенными до  немыслимых геометрических
форм   кустами,  совершенство  которых  внушало   ужас,  с  газонами,  будто
вылизанными Языком,  с  багрЯными,  как  бы изваЯнными скульптором, осенними
деревьЯми.   Ћсень!   “ж  это-то  слово  должно   вызывать   хоть   какое-то
представление  о  времени.   Ќо  именно  времЯ   на  фотографиЯх  совершенно
отсутствовало.  ‚  дневном переходе отсюда,  в другом углу  комнаты,  лежала
книга с Японскими иероглифами и  портретом старика на переплете.  Љогда €нни
взЯл ее в руки, вошел хозЯин.
     - ќто Љавабата (37), - сказал он, - Японский писатель.
     - Ђ-а.
     €нни присмотрелсЯ к портрету, к изображению старика. ‚се ж таки кто это
- моложавый старик  или старообразный  молодой  человек? Ќеобычайно  высокий
лоб,  серебристаЯ  волна зачесанных назад  волос.  •рупкое тело  закутано  в
темное  традиционное одеЯние. Џолистав  книгу справа налево, он вновь увидел
того же человека, теперь уже  в полный рост; видимо, ему вручали Ќобелевскую
премию,  потому  что он  стоЯл  лицом  к  лицу  со старым  шведским королем,
который, аплодируЯ, протЯгивал свои тонкие  старческие руки далеко вперед  и
вверх  -  так  просвещенные  северЯне   выражают  искреннее   воодушевление.
Џоскольку писателЯ  заснЯли  в профиль,  было  особенно  хорошо  видно,  как
бесконечно мала и изЯщна его фигура. ‚ белых  носках и странных сандалиЯх он
стоЯл, согнувшись в поклоне и  крепко сжимаЯ предмет, который ему только что
вручили. Џоверх длинных  зеленых одежд на нем была чернаЯ накидка до  колен.
€нни  не знал, кимоно это или нет.  …му опЯть бросилось в  глаза, что  линиЯ
волос расположена очень высоко над  этим маленьким,  обращенным  внутрь себЯ
лицом.  Ќа переднем  плане  и как  бы внизу, ведь  он  стоЯл  на возвышении,
толпились принцы и принцессы, и широкие их лица выражали то, что лучше всего
назвать испуганной формой замешательства.
     ”илип ’аадс снова поместилсЯ на полу. „а-да, именно  поместилсЯ, только
так и  можно описать  странный  способ, каким его тело сложилось  пополам  и
спокойным, вертикальным  движением опустилось вниз, заодно бесшумно поставив
на циновку лаковый поднос с двумЯ чашками зеленого чаЯ.
     •озЯин пил чай. €нни  сквозь ресницы глЯдел на него. ќто лицо тоже было
закрыто, но здесь шторы опустил не ‚осток. Ћн имел дело с существом, которое
жило всецело  внутри себЯ.  †утковато - такой человек в этой комнате. ‡рЯ он
сюда пришел.
     Ћба молча прихлебывали чай.
     -  —ем ты занимаешьсЯ?  - в конце концов спросил €нни. Љогда люди сидЯт
на  подушках друг против  друга,  "вы" надо  забыть.  ‚добавок они, пожалуй,
ровесники.
     -  ’ы  имеешь в  виду, чем Я зарабатываю на жизнь? - ‚  голосе  сквозил
укор.
     - „а.
     - ‘лужу  в  торговой  конторе. ‡арубежнаЯ корреспонденциЯ,  три  днЯ  в
неделю. €спанские  письма.  Ћни  думают,  Я чокнутый,  но поперек дороги  не
становЯтсЯ, потому что работаю Я хорошо.
     €спанский.  €нни глЯнул ему  в лицо,  но  не  нашел  того,  что  искал.
џванские крестьЯне вытеснили памЯть об Ђрнолде  ’аадсе, к тому же ”илип брил
голову,   как  монах,  так  что  все  мало-мальски  рельефное  на  его  лице
вырисовывалось вдвое Ярче. ’е, кто бреет голову,  снимают ретушь, сообщаемую
шевелюрой; носы, рты,  эмоции -  все беспощадно  подчеркиваетсЯ.  Ќо  в лице
этого ’аадса все было на замке.
     - Ћдин живешь?
     - „а.
     - Ќу и как?
     -  Ќикак. ‡а эти несколько дней зарабатываю достаточно,  чтобы  жить. Ђ
живу Я здесь.
     - ’ы всегда здесь?
     - „а.
     - Stabilitas loci (ЏостоЯнство места <i>(лат.)</i>).
     - Ќе понЯл.
     -  Stabilitas  loci,  один из главных  канонов созерцательных  орденов.
—еловек остаетсЯ в том месте, где вступил в орден.
     - •м. Ќе так уж и глупо. Џочему ты об этом подумал?
     - ’ут есть что-то от монастырЯ.
     - € по-твоему, это смешно?
     - „а нет. - Ќеуютно, подумал €нни, но вслух не сказал.
     -  ‚овне,  - это  слово  было  произнесено с  презрением, - мне  искать
нечего.
     - Ђ здесь?
     - ‘ебЯ.
     €нни неслышно застонал.  ‘емидесЯтые годы. …ще и дверь –еркви  за собой
не затворили, а уже  ползут попрошайками к  босым ногам всЯких гуру и свами.
Ќаконец-то остались одни в прекрасной  пустой  ‚селенной,  котораЯ мчитсЯ по
своим  самодельным  рельсам как поезд  без машиниста, а  изо  всех  окон уже
отчаЯнно зовут на помощь.
     - џ готовлюсь, - сказал ”илип ’аадс.
     - Љ чему?
     - Љ избавлению. - Ќи секунды задержки.
     "Њечта". "€збавление". ‚первые  €нни спросил себЯ: может, этот  человек
напротив  него попросту  сумасшедший? Ќо тот смотрел так,  будто  длЯ людей,
которые  и  часу  не знакомы,  совершенно  естественно  говорить  друг другу
подобные вещи, и, наверно, он прав. ‚ конце концов он ’аадс, а  ’аадсы - тут
€нни знал, что говорит, - с легкостью оперировали словами, каких другие люди
предпочитали избегать. Ћни жили  в  метре над  землей, где эти слова были  в
своей стихии. Њожет, они и летать умели.
     - €збавление - понЯтие католическое, - сказал €нни.
     - џ вкладываю в него другой смысл.  “ католиков ты избавлЯешь ближнего.
Њожешь приобщитьсЯ к  избавлению, но  мне это  ничего не говорит. џ избавлЯю
себЯ.
     - Ћтчего?
     - ‚о-первых, от мира. Џо счастью, это совсем нетрудно. Ђ потом от себЯ.
     - Џочему?
     - †изнь мне мешает. Ћна лишнЯЯ.
     - ’огда тебе надо совершить самоубийство. Ќекоторое времЯ ’аадс молчал.
Џотом тихо сказал:
     - џ хочу покончить с вещью, котораЯ есть Я.
     - ‚ещью?
     €нни  глотнул чаю, вкус  его был глубок  и  горек.  Љазалось, тишина  в
комнате сгущаетсЯ с каждой минутой.
     - Њне омерзительна вещь, котораЯ есть Я.
     ‘колько утекло  времени с тех пор, как он слышал от Ђрнолда ’аадса:  "џ
сам себе омерзителен"? Ѓесспорно, через посредство женщины эта мысль перешла
от отца к сыну. …му стало невмоготу находитьсЯ в этой комнате.
     -  џ  тут ни  с кем об этом не  говорю, -  сказал  ”илип ’аадс. Ћн Явно
жаловалсЯ, но утешитель был уже вне досЯгаемости. - ЌеприЯтно, наверное, что
Я пристаю к тебе со своими проблемами?
     Ђрнолду ’аадсу такое даже в голову не пришло бы. ‚се-таки разница есть.
     -  Ќет,  -  машинально  ответил  €нни.  Ћн впервые  говорил  с вещью  и
чувствовал себЯ так, словно подхватил неистребимую заразу. Џоставил чашку. -
Њне пора.
     ”илип ’аадс ничего  не сказал,  но встал, опЯть  одним  движением,  как
распрЯмлЯетсЯ  бамбуковый  стебель,  который  пригнули  к земле.  ‚о  всЯком
случае, он в совершенстве владеет той вещью, котораЯ есть он, не без зависти
подумал €нни и с трудом поднЯлсЯ на ноги.
     - џ имел  в виду,  совершенно невыносимо, что  длЯ существованиЯ  нужно
обЯзательно иметь тело, - сказал ’аадс.
     ‚се же  католик, подумал €нни. Ќечистое, заразное тело  как препЯтствие
на  пути к избавлению, но не успел он  открыть рот, как ”илип ’аадс внезапно
спросил:
     - —то за человек был мой отец?
     "‘амоубийца",  - хотел сказать €нни, но правда ли это? ‚ конечном счете
Ђрнолд  ’аадс напустил туману  и избрал  обходный путь к искомому несчастью.
Ќезачем еще  и это  взваливать на сына. Ћн и так уже натерпелсЯ от наследиЯ.
€збыток и нехватка отца. ”у! ЏсихологиЯ.
     - Ћн был человек своеобычный, жил  собственной жизнью. Џо-моему, он был
очень одинок, только сам он ни за что  бы  в этом не призналсЯ. Ћн много длЯ
менЯ сделал, но не из  гуманных  побуждений. Ћн не  любил людей, так  он, по
крайней мере, говорил.
     - ‚ таком случае у нас  есть-таки что-то общее, - сказал ”илип ’аадс. ‘
удовлетворением.
     Ћни пошли к двери, но,  не  доходЯ до нее, ”илип  ’аадс  остановилсЯ  у
стены,  котораЯ  до тех пор  казалась сплошной поверхностью,  открыл  шкаф и
достал английскую книжку карманного формата.
     - Љавабата, - сказал он, - достаточно  прочесть вторую повесть, "’ысЯча
журавлей". Љак прочтешь, отошли мне,  а если хочешь, занеси сам. Џо выходным
и по понедельникам и вторникам Я всегда дома.
     „верь за ним бесшумно закрылась.
     Ќу, теперь скорее  вниз, одним гигантским прыжком,  точно на крыльЯх, -
лишь бы  очутитьсЯ  на улице, вырватьсЯ из  узилища, где человек терзал  сам
себЯ, хоть и называл это избавлением!

        5

     „ень  между  тем успел  подладитьсЯ к его  переменившемусЯ  настроению.
“лицы затЯнуло дымкой, и город как бы приуныл.  Џрохожие по-прежнему  были в
летних платьЯх,  но  непрозрачный уже  свет окутывал их летние фигуры легкой
меланхолией. Љак  обычно в  тех  случаЯх, когда природный феномен, казалось,
брал верх над  будничным ходом вещей  в городе, €нни пришло на ум, что этому
городу здесь вообще  быть не  положено, ведь  дымка  не имела  ни  малейшего
касательства к машинам  и домам, настоЯщее ее место - на просторных лужайках
польдеров.  ќтой мысли  всегда  сопутствовал страх,  ибо  так  расшатываетсЯ
реальность. Ћн не любил замечать, насколько все хрупко. ”илип ’аадс пока что
не  отпустит его. „важды он  привел смерть в этот  солнечный день - словами,
которые произнес вслух, и тем, что вызвал из бесформенного прошлого памЯть о
своем отце.
     "‚интропы  наотрез  отказываютсЯ  страдать",  - сказал  некогда  Ђрнолд
’аадс, но это было еще не все. ’от ‚интроп, каким был он сам, отказывалсЯ не
только страдать, но и соприкасатьсЯ  с чужим  страданием.  Ћн превратил свое
бытие в непрерывное движение, по опыту знаЯ, что при необходимости так легче
всего улизнуть от других, а в конечном итоге и от себЯ.
     €нни шел  в сторону ‚ейзелстраат.  €з-за Њонетной башни, котораЯ как бы
чуть покачивалась среди  зноЯ, трепетавшего в мглистом  воздухе,  надвигалсЯ
грозовой фронт. Ќеподалеку от сквера  ‚етерингплантсун до его слуха  донессЯ
громкий  ритмичный   перезвон  и   заунывное,   однотонное   пение.   ѓруппа
бритоголовых кришнаитов в оранжевых  одеждах, распеваЯ и гремЯ колокольцами,
шагала  по  зебре через улицу. ђазмахиваЯ руками и упорно прЯча  от прохожих
грубоватые  белые  лица,  двигались  они  ему   навстречу.  Љак  всегда,  он
разозлилсЯ. ЌельзЯ так беззастенчиво отдавать себЯ на  произвол системы. ’о,
о  чем он думал каких-то полчаса назад,  теперь  вернулось,  и  с умноженной
силой:  люди  не  умели  быть на  свете в  одиночку.  Ќе  успели  похоронить
многострадального  Ѓога  иудеев и христиан и уже  вновь  ходЯт  по  улицам с
красными флагами или  в  оранжевых  хламидах. Џохоже, средневековью конца не
будет.  Ћн  подумал о ’аадсе: как легко тот с его восточным обликом вписалсЯ
бы  в  эту компанию. Ќо это было несправедливо, ”илип  ’аадс  отправлЯл свой
одиночный  культ  - если можно назвать его так - в одиночестве  самодельного
монастырЯ.  Ћтшельник  в   пустыни   Џейп.  €нни  вспомнил,  как  однажды  с
другом-писателем побывал в бенедиктинском монастыре в Ћстерхауте.  Џисатель,
и вообще-то не большой говорун, не один час  озиралсЯ по сторонам, а в итоге
спросил старого  монаха:  "Ќеужели вам никогда  не  хотелось  уйти  отсюда?"
‘тарик  ничуть  не удивилсЯ вопросу и тотчас  ответил: "Џоследний раз  такое
желание  было  у  менЯ  в  двадцать девЯтом  году,  когда здесь не  работало
отопление".
     Ћни от души посмеЯлись, но затем монах в свою очередь спросил писателЯ:
"Ђ вы?  Ќаш монастырь небось не первый,  где вы побывали. € вам  никогда  не
хотелось <i>прийти</i> сюда?"
     € на сей раз ответ  был поразительно прост, €нни  запомнил  его на  всю
жизнь.
     "Њой  монастырь  -  весь мир", -  сказал писатель,  и теперь уже  монах
посмеЯлсЯ и заметил, что ему это вполне понЯтно.
     "Њой монастырь  - весь мир", а ’аадс превратил в монастырь самого себЯ,
причем, по его собственным словам,  с  единственной целью домедитировать  до
смерти,  но  с восточными  учениЯми  это  не  слишком  вЯжетсЯ.  Љак  только
начинаютсЯ жертвоприношениЯ, мы  вновь  попадаем на ѓолгофу,  и  этот ’аадс,
видно,  тоже не способен  обрести избавление  без убийства -  хотЯ бы и себЯ
самого.
     - —епуха, громкие  фразы, - пробурчал €нни,  -  тот,  кто сулит сделать
такое, никогда этого не делает... - Ќо сейчас и это казалось сомнительным.
     Ѓудто повинуЯсь незримому поводку, он свернул  с ‚етерингдварсстраат на
‘пихелграхт. €, очутившись там, сообразил, в чем дело: у ђизенкампа осталась
его гравюра. ‚торой  раз за  день он ступил в свЯщенную тишину  антикварного
магазина.  Ѓудды  сидели все в тех же позах, никто и ничто не потревожило их
вечной медитации.
     - Ђ-а,  господин  ‚интроп,  - сказал  антиквар,  - Я как  раз собиралсЯ
звонить нашему  другу ђоозенбоому,  а тут вы  сами  пришли.  Ќе знал, что вы
знакомы с господином ’аадсом.
     - џ знал его отца.
     - ‚от как. - Ќеблаговоспитанно помедлив: - Ћн был родом из €ндонезии?
     - Ќет. €з ’венте (38).
     -  Ђга, тогда, значит,  мать. Ќ-да, странный человек, очень странный. “
менЯ с ним твердый  уговор -  Я обЯзательно предупреждаю  его, когда  у менЯ
есть солидный <i>чаван.</i>
     - <i>—аван!</i>
      - —айнаЯ чашка. ’очнее, только <i>раку.</i>  Ќе <i>сино,</i> не <i>оригэ,</i> хотЯ и  среди
них встречаютсЯ превосходные экземплЯры. Ќет, только <i>раку,</i>  и ничто иное,  а
лучше всего работы ‘онъю, то  бишь  ђаку естого. ‚ы ведь  знаете... великие
мастера,  будь  то  гончары  или  актеры   театра  кабуки,  если  можно  так
выразитьсЯ, работают династиЯми.
     - ’аадс менЯ просветил.
     - „а-да.  ’рудность в том, что лучшие чашки подлинных мастеров известны
поименно. ‚от смотрите, - он полистал книгу, котораЯ  так и лежала на столе,
- сохранилось несколько знаменитых чашек  работы ‘онъю.. <i>Љомет,</i> черепаха, то
бишь  черный  <i>раку...</i> затем  <i>курума,</i> повозка... роскошный экземплЯр, красный
<i>раку...</i>  на мой взглЯд, самый красивый.., <i>‘игурэ,</i> осенний моросЯщий дождь...
тоже  красный... и  всем  этим вещицам  просто  цены  нет,  если  их  вообще
когда-нибудь  выставЯт на продажу. —то до  ’аадса,  то мне бы хотелось найти
длЯ него менее знаменитую чашку одного из этих мастеров... хотЯ времЯ против
него. ‡натоков и страстных собирателей теснЯт те,  кто вкладывает  деньги. џ
предлагал рассрочку, поскольку полностью  ему доверЯю. Ќо он ни в какую. "Ќе
входит в мои планы". ‘тало быть, придетсЯ ждать. „оходы у него, по-моему, не
блестЯщие. ‚ерно?
     - ЏонЯтиЯ не имею. Љак вы с ним познакомились?
     - Ќе смейтесь. —ерез йогу.
     ‰ога.  ‚  самом деле, трудно  представить  себе эту высокую,  упитанную
фигуру в позе йоги.
     - ‚ газете напечатали весьма оригинальное объЯвление, и мы  оба на него
откликнулись.  ’аадс  тогда увлекалсЯ дзэн-буддизмом  и  знал  о таких вещах
много больше  менЯ. џ-то  мыслил  скорее плебейскими  терминами - физические
упражнениЯ,  отдых  и  прочее.  Ѓез  фокусов.  ’ак  или иначе, менЯ  это  не
захватило.  “читель,  с  моей  кальвинистской   точки  зрениЯ,  был  человек
своеобразный,  вроде  ’аадса, южноамериканский  еврей  с  небольшой примесью
индейской крови. Ћчень властный.
     Ђнтиквар как будто бы подавил невольную дрожь. Џо лицу скользнула тень,
котораЯ,  несомненно,  пробежала  и по  белому  телу  под дорогим  полосатым
костюмом.
     - ‰ога, хорошаЯ йога, штука стоЯщаЯ.  ќтот человек, слава Ѓогу, никаких
метафизических рассуждений себе не позволЯл. Џросто  сидел, этакий свЯтой во
времЯ ‘трашного  суда, и очень медленно, внушительно  говорил  с нами. ‚елел
напрЯгать и расслаблЯть  разные части тела,  учил, как  их забыть, более  не
чувствовать.  Ћни  тогда  словно  бы исчезали.  Џоначалу  Я был в  восторге.
€спытывал огромное  удовольствие. Ђ вот на ’аадса это действовало совершенно
по-другому. Џосле  одного из сеансов с ним случилась жуткаЯ истерика, он так
рыдал, будто еще  немного  - и  его вывернет  наизнанку. ‚ другой раз у него
свело судорогой руки, причем надолго. Ѓыть может, Я напрасно вам это говорю,
но  Я пришел  в ужас. …сли на него это действует так,  думал Я, что же тогда
будет  со  мной?   ‡наете,  через  некоторое   времЯ  мало-помалу  начинаешь
догадыватьсЯ, что уже не в силах помыслить себе дальнейшую жизнь без йоги...
а  если будешь  продолжать -  жизнь придетсЯ полностью  изменить,  сделатьсЯ
другим человеком, во всЯком случае по мере возможности. џ имею в виду, чтобы
стать приверженцем некой школы, не обЯзательно самому владеть философией, но
в  ходе занЯтий  твое  существо постепенно менЯетсЯ,  вот такое у  менЯ было
впечатление...  ты  менЯешьсЯ,  иначе  смотришь  на  мир...  тут  не  просто
гимнастика. Ќ-да,  ведь твоЯ  позициЯ в мире -  это же  и есть ты.  ‘о  мной
обстоит  именно   так...  в  конце  концов   как  коммерсант,  представитель
профессии,  которую столь  часто незаслуженно бранЯт, Я вынужден  работать в
реальном мире. €  Я начал задаватьсЯ  вопросом, не  принесет  ли мне все это
больше  вреда,  чем  пользы.  џ  ведь  давно к  себе  приноровилсЯ.  Ђ  тут,
представьте,  выпить  у  •оппе  стаканчик  пива  уже   стало   казатьсЯ  мне
вульгарным,  и это  еще  самый безобидный  пример.  Љороче говорЯ: это  дело
требовало больше, чем Я имел или был готов отдать, и в итоге Я его бросил. -
ђизенкамп  провел  рукой  по  глазам  и продолжал:  -  ‘ижу  день-деньской в
окружении  высокого  искусства,  пусть  и свЯзан с  ним  как-то  извращенно.
‘ловом, Я не стал рисковать.  ЋбъЯснил учителю, и он  менЯ понЯл. ђассказал,
что сам дважды  бросал, поскольку боЯлсЯ  потерЯть себЯ.  ’ак  он выразилсЯ.
Ќаверно,  он   имел   в   виду   что-то   другое,  ведь,   если   заниматьсЯ
профессионально, это  проникает очень глубоко, - антиквар опЯть  поежилсЯ, -
но как бы там ни было,  он сказал, что понимает. ’аадс не бросил. Џродолжает
ли он до сих пор, Я не знаю, возможно, продвинулсЯ теперь так же далеко, как
наш учитель. џ никогда с ним об этом не говорю - робею, что ли. Џо-моему, он
из  тех, кто заходит очень далеко, и  навернЯка подчинил этому делу всю свою
жизнь. Ћн держит и держит напрЯжение - вот что мне очень странно. ‚ кафе его
никогда не увидишь,  о женщинах он и не слыхал, и единственный раз, когда он
у менЯ на глазах  с кем-то разговаривал, это  сегоднЯ,  с вами. Ќу а чашки -
ведь  они,  конечно, тоже  играют здесь определенную роль, -  чашки  свЯзаны
опЯть-таки с чайной церемонией, а  значит,  и с дзэн. Ќаш друг живет в своей
собственной џпонии. Љак вы считаете?
     - Њне это мало что  говорит, - сказал €нни. - €збранные дальневосточные
премудрости сбывают  несчастным западным  бюргерам. Ќо, пожалуй,  лучше это,
чем героин.
     Ћтвет не  блестЯщий,  подумал  он,  но  сей предмет его не интересовал,
вернее, он не желал иметь к нему отношениЯ.
     -  ‘транное дело,  - ђизенкамп, видимо, счел за  лучшее продолжить свои
рассуждениЯ, - очень многое  из того, что люди проповедуют и рассказывают (Я
до  сих  пор  стараюсь  быть в курсе),  чистейший вздор,  это  касаетсЯ  как
некоторых  теорий  по поводу йоги, так и  физических  аспектов медитации,  а
результаты порой все же бывают Явно благотворны.
     - Љак  и результаты елеосвЯщениЯ, - с досадой сказал €нни, впрочем, тут
кальвинисты в свою очередь ничего не смыслЯт.  ђизенкамп  молчал. „еревьЯ за
окном согнулись под Яростным ударом шквального ветра. ‘ейчас хлынет дождь, а
он без  зонта. „ень становилсЯ все тЯжелее. „евушка, мертвые голуби, призрак
из  нижнего  мира, восточный  оригинал,  поучениЯ,  а  теперь  вот внезапнаЯ
метаморфоза летнего днЯ, котораЯ  весьма неприЯтно напомнила об  осени, хотЯ
вообще-то печальнаЯ эта пора должна наступить еще нескоро.
     Ђнтиквар не заметил его нетерпениЯ.
     -  ‚ижу, ’аадс дал  вам  свою любимую книгу, -  сказал он, - Я ее знаю,
великолепно  написано. ‘обытий  и много, и, мало,  тончайшие оттенки, мелкие
сдвиги с драматическими  последствиЯми. …сли кто и сумел великолепно вплести
в  повествование  чайную  церемонию,  так это  безусловно  Љавабата. ЃольшаЯ
редкость, чтобы вещь стала главным персонажем литературного произведениЯ.
     Љ ужасу €нни, он опЯть достал из шкафа книгу.
     -  џ  только  покажу вам одну иллюстрацию, чтобы вы знали, как выглЯдит
<i>сино.</i> ‡рительный образ поможет вам лучше понЯть книгу.
     Ѓелые  руки  листали страницы.  —то  же составлЯет таинственность чашек
или,  если угодно,  кубков?  Џеревернутых  черепов,  которые ничего более не
прикрывают  и обращены не к земле, а к небу; их  можно чем-нибудь наполнить,
но лишь чем-нибудь таким, что идет сверху, из вышнего мира солнц, лун, богов
и звезд. Ћни могут быть сразу  и  пустыми, и полными,  что само  по себе уже
таинственно, хотЯ  свойственно  и  пластмассовому стакану.  ‘тало быть,  тут
имеет  значение и материал. ‡олото кубка  рождает  представление о крови или
вине, а глЯдЯ на чашки <i>сино,</i> он даже помыслить не мог, чтобы из этих серых и
белесых  сосудов,  расписанных  светло-пурпурными  мазками, можно было  пить
что-то  кроме изысканного,  горького  зеленого  напитка,  каким  его  совсем
недавно потчевал ”илип ’аадс.  …сли б •ристос родилсЯ  в Љитае или в џпонии,
ныне  на всех  пЯти континентах  в кровь пресуществлЯлсЯ  бы чай.  Ћднако  в
чайной церемонии, как он понЯл, важен не столько чай,  сколько  то,  <i>как</i> его
пьют.  ‚  конечном  счете  форма  церемонии,  наверное,  ведет  к  духовному
познанию,  которое   указывает   путь  к  сокровенным  садам  мистики.  Ќет,
человечество  все  же  уникальнаЯ  раса,  ведь,  как бы  там  ни  было,  ему
непременно  нужны  какие-то  предметы,  рукотворные   вещи,   которые  Якобы
облегчают переход в туманные вышние сферы.
     Ќа  улице  загудели   клаксоны  автомобилей.  ѓде-то   грузовой  фургон
задерживал  движение,  и   человечество,  совсем  недавно  изЯщным   прыжком
достигшее ‹уны,  выражало свое недовольство Яростными  обезьЯньими воплЯми -
как орангутанг, который осталсЯ без банана.
     -  Њало  кто  знает,  - заметил  ђизенкамп,  -  но  в  тысЯча четыреста
восьмидесЯтом  году одна ведьма проклЯла это место  и сказала, что Ђмстердам
сгинет в хаосе и дьЯвольском шуме. - Ћн положил руку на непроницаемую  маску
Ѓудды. -  Ѓыть  может, фальшь коренитсЯ в  том, что такие вот  лица и все их
высказываниЯ  могли возникнуть  лишь в  мире без шума.  - Ћн помолчал, даваЯ
€нни возможность  хорошенько послушать нарастающий вой десЯтков клаксонов, и
продолжил: - ЏредставлЯете, какаЯ невообразимаЯ тишина царила повсюду, когда
властители  из этого мира, - он  неопределенным жестом обвел боевые  порЯдки
медитирующих азиатов вокруг, - вынашивали и провозглашали свои идеи?  ’еперь
вот иные пробуют через эти  идеи  вернутьсЯ назад, к тому, о чем некогда шла
речь,  и  сталкиваютсЯ  с множеством препЯтствий  на  своем  пути,  который,
говорЯт, завел  в пропасть целую  толпу  восточных аскетов. Њир,  откуда эти
аскеты так стремились удалитьсЯ, длЯ нас был бы идиллией. Њы-то живем в аду,
и  ведь привыкли к нему. - Ћн взглЯнул  на свои картины. - Њы  стали другими
людьми.   ‚ыглЯдим   как   раньше,   но   внутри   совсем    другие.   €наче
запрограммированные. “ кого  не пропала еще  охота стать  таким, тот  должен
запастись солидной  порцией безумиЯ, чтобы  хоть  как-то здесь выдержать. Ќа
нас надежды нет.
     Ќаконец хлынул  дождь, настоЯщий ливень.  Љапли  зашлепали по блестЯщим
крышам автомобилей, которые так и  не перестали гудеть. Ќесколько сиротливых
велосипедистов,  пригнувшись  к  рулю,  лавировали под  потоками дождЯ среди
ревущих машин.
     -  ‡наете, - сказал ђизенкамп, -  иногда  Я думаю, мы заслужили рай уже
только  тем, что живем в это  времЯ. ‚едь кругом сплошной разлад. Џора бы им
сбросить  эту  штуку.  ЏредставлЯете, какаЯ  восхитительнаЯ тишина  настанет
потом.

        6

     Љогда  этой ночью  €нни  ‚интропу впервые приснилсЯ второй  ’аадс,  ему
второй  раз  в  жизни  приснилсЯ  и  первый.  ‘он  был   неприЯтный.  ’аадсы
разговаривали между собой, но  наЯву  содержание их  разговора уже  не имело
значениЯ. ЌеприЯтным  был сам их вид.  ’оропливаЯ ненависть против ненависти
медлительной; тЯгучий, а то вдруг  поспешный диалог двух мертвецов. ‚едь оба
’аадса,  вне всЯкого  сомнениЯ,  находились в каком-то месте, где их  не мог
видеть  никто, кроме человека  с  закрытыми глазами, беспокойного  сновидца,
который утирает пот с лица, просыпаетсЯ, идет к распахнутому окну и глЯдит в
черную тишь  улицы. ‘новидцу страшно. €з другого открытого окна донессЯ  бой
часов - четыре утра. Ћщупью он вернулсЯ к постели, включил свет. Ќа подушке,
полуоткрытаЯ,  лежала книга  Љавабаты,  свитаЯ  из  тончайших  слов, грознаЯ
паутина,  в  которую  были пойманы  люди,  а  командовали ими чайные чашки -
чашки,  что  хранили  дух прежнего своего владельца и уничтожали или,  как в
этой повести, уничтожались.
     —етыре утра. Ћн не знал, стоит ли опЯть  ложитьсЯ. ‘нотворное принимать
поздновато, но риск, что стражи царства мертвых Ђрнолд и ”илип ’аадсы второй
раз  за  ночь ЯвЯтсЯ к  нему, был  слишком велик.  Џочему  этот сон так  его
напугал?  Ќикто ему  не угрожал, а о чем идет  речь, он не  понЯл.  ‚прочем,
возможно, все дело  в  том, что он попросту не существовал. € только в  этот
миг до него дошло, что ”илип  ’аадс вовсе  не  умер,  а жив. <i>…сли</i>  жив. €нни
встал,  оделсЯ. ‘ерый  рассветный сумрак  потихоньку выползал  из тротуаров,
плыл вдоль стен, вытЯгивал из  всеобъемлющего покрова ночи очертаниЯ домов и
деревьев.  Људа? Ћн решил повторить вчерашнюю прогулку. Ќичего непоправимого
не произошло, город сберег все эти  места. ’ам, где первый голубь врезалсЯ в
автомобиль, €нни остановилсЯ. ѓолубь не кровоточил, никаких следов не видно.
„альше   он   пошел  так,  как  вчера  ехал  на  велосипеде.  Ќа   багажнике
воображаемого велосипеда сидела  воображаемаЯ девушка.  Ќаверно, вот так  же
будет, когда по-настоЯщему состаришьсЯ, - город, полный воображаемых домов и
женщин, комнат и  девушек. Њост  возле  парка был  теперь просто  улицей, он
прошел  над вторым голубем,  который навернЯка  спал внизу, под ногами. Џарк
был открыт. ‚лажный запах земли. Ћн поискал  место, где они закопали голубЯ,
но не нашел.  ‡емлЯ еще мокраЯ от  дождЯ. ‘реди сотен лужиц-следов навернЯка
есть и ее следы. € его тоже. Ћни словно утонули. € дом ее он найти не сумел.
’ьма растворилась,  но свет не стал еще дневным. Љазалось, город тоже спит и
видит  сон  -  кошмарный сон минувшего  века, сон кирпичных домов со слепыми
окнами за саванами витражей.  ‚ комнатах с такими окнами  девушки не  живут,
там он никак не мог  лежать прошлым утром на кровати, с волной золотых волос
в ладонЯх. „а и вообще,  живут ли здесь люди? Ќа ходу он вслушивалсЯ  в свои
гулкие,  одинокие  шаги  и оттого  невольно  шел  быстрее.  Џыльное творение
третьего голубЯ  по-прежнему украшало  витрину  Ѓендера, дождь не  смыл его.
‡начит, все это вправду случилось. ‚итрина Ѓернара закрыта  бежевой ставней.
†елтаЯ нелепица  первого трамваЯ разрушила  чары,  но все  места были пусты.
‚одитель сидел в кабине как манекен.  Ќа месте чашки  <i>раку</i> ничего не стоЯло,
но  €нни,  даже  не  закрываЯ глаз,  все равно видел ее, черную,  блестЯщую,
грозную, - вестницу смерти. Ћн позвонил у двери ”илипа  ’аадса, и ему тотчас
открыли.

        7

     - џ сплю совсем мало, - сказал  ”илип ’аадс. Ћн сидел на  том же месте,
что и вчера, в  гладком  синем кимоно.  -  ‘он  - это бессмыслица. ‘транное,
ничего не значащее отсутствие.  Ћдин из человеков, которые составлЯют  тебЯ,
отдыхает, остальные бодрствуют. —ем меньше в тебе человеков,  тем крепче  ты
спишь.
     - ђаз ты не спишь, что тогда делаешь?
     - ‘ижу здесь.
     ‡десь - он навернЯка имеет в виду место, где вправду сейчас сидит.
     - Ќо делаешь-то что? ’аадс засмеЯлсЯ.
     - ‰огой занимаешьсЯ?
     - ‰ога, дзэн, дао, медитациЯ, кономама - это все только слова.
     - ЊедитациЯ? Ћ чем?
     - Ќеудачный вопрос. џ размышлЯю ни о чем.
     - ‘ тем же успехом мог бы и спать.
     - ’огда Я вижу сны. Ђ над ними Я не властен.
     - ‘ны необходимы.
     ’аадс пожал плечами.
     - Љому? Њне они мешают. ’ам  ЯвлЯютсЯ разные люди, которых Я не звал, и
случаютсЯ  событиЯ,  которых  Я не  желаю,  € не  надо забывать, пускай  эти
событиЯ и люди  вовсе  не  реальны...  хотЯ Я  опЯть-таки не знаю,  что  это
означает... но  ты их  видишь,  в  своем  сне  и  своими  глазами...  “ченые
проводили замеры...  твои глаза двигаютсЯ, следЯт за несуществующими людьми.
Њне это неприЯтно.
     - ‘егоднЯ мне приснилсЯ твой отец, - сказал €нни. - € ты.
     - Џо-моему, это тоже неприЯтно, - сказал ”илип ’аадс. - џ был  здесь. Ђ
не у тебЯ. —то тебе снилось?
     - ‚ы  были  мертвы  и говорили друг с  другом враждебно. џ ни  слова не
разобрал.
     ’аадс медленно покачивалсЯ.
     - …сли Я говорю, что размышлЯю ни о  чем, - наконец проговорил он, -  Я
не  имею  в  виду,  что  размышлЯю  о  <i>Ќичто.</i>  ќто бессмыслица.  „ао  вечен,
спонтанен, не  имеет имени, его нельзЯ описать, он  - начало всего и способ,
каким все происходит. Ћн <i>не-что.</i>
       €нни не  знал, что сказать. ‡а спиной этого созерцателЯ в  белом  его
монастыре он вдруг увидел старого ’аадса, который мчалсЯ на лыжах с довольно
крутого снежного склона.
     - ’рудность в том, - сказал ”илип ’аадс, - что мысль здесь не в словах.
„зэн использует мало слов и много образных примеров. —еловеку стороннему это
кажетсЯ   бессмыслицей.   Њистика  всегда  бессмысленна.  ‚   том  числе   и
христианскаЯ, когда  она поднимаетсЯ до  высот буддийской,  как  у  Њайстера
ќкхарта  (39). Џо ќкхарту, Ѓог есть и существование,  и несуществование. Љак
видишь, ничто  всегда рЯдом.  Ѓуддисты называют  его  <i>шуньЯта,</i> пустота. - Ќа
лице  ’аадса  поЯвилось  то  выражение,  какое  бывает  у людей,  когда  они
собираютсЯ привести цитату, и он произнес: - ѓоворю вам, что должен Ѓог быть
всецело  "Я", а "Я" -  всецело Ѓогом,  и столь всецело должно быть единство,
что Ћн  и "Я" соединЯютсЯ  <i>сущностно</i> и в  этой  единосущности вовеки  занЯты
одним созиданием,  однако покуда Ћн и "Я", то есть Ѓог и душа, не суть едины
здесь и сейчас, "Я" не способно созидать с Ќим и быть с Ќим едино.
     - …диносущность?
     - „а.
     -  Љрасивое   слово.  -   €нни  еще  раз  попробовал  его  на  вкус:  -
…диносущность.
     ’аадс как будто бы неожиданно собралсЯ с духом:
     - ‘огласно —жуан-цзы (40)...
     - —жуан как?
     -  —жуан-цзы.  ’ак  вот,  по  мысли этого  даоса, все вещи находЯтсЯ  в
состоЯнии   непрерывной  самотрансформации,  каждаЯ   по-своему.  ‚   вечном
изменении вещи поЯвлЯютсЯ и исчезают. ’о, что мы зовем временем, вообще роли
не играет. ‚се вещи одинаковы.
     “ €нни  в ушах звучал голос отца: "џ -  собрат всего  сущего". ќти  два
человека, которые никогда друг с  другом не разговаривали, порой казались на
удивление схожими, но  идеЯ о  том,  что ход  мыслей может  передаватьсЯ  по
наследству, по-прежнему  вызывала  протест.  Љакое наследство оставил  в нем
собственный его исчезнувший отец?
     - Ќо при чем здесь Ѓог ќкхарта?
     - Ѓог - всего лишь слово.
     - Ђ-а.
     - ђеальность и нереальность, - продолжал  ”илип  ’аадс, - добро  и зло,
жизнь и смерть, любовь и ненависть, красота и уродство - все противоположное
есть, по сути, одно и то же.
     ’еперь он вылитый €исус во  храме,  подумал  €нни. ‚се ему ведомо. …сли
все одно и то же, то и старатьсЯ больше незачем.
     - Ќо как реально жить с этим?
     ’аадс не ответил. ‚ собственной вселенной площадью пЯтьдесЯт квадратных
метров, наверно,  и отвечать  незачем.  €нни  охватило непреодолимое желание
встать  - и он встал. џ спал слишком мало, подумал  он. ‘тоЯ позади ’аадса -
теперь  это  был  не  человек, а закутаннаЯ в синее, легонько покачивающаЯсЯ
кукла, нижнЯЯ часть которой исчезала в полу, - он сказал:
     - џ думал, все  эти учениЯ, или как их там называют, предназначены  длЯ
достижениЯ некоей  гармонии со всем  сущим. €  на мой взглЯд, твои вчерашние
рассуждениЯ идут с этим вразрез. ‚ уходе из жизни никакой гармонии нет.
     ‘инЯЯ фигура чуть обмЯкла.
     - Ќу так  что толку в этих  медитациЯх?  - €нни заметил,  что  возвысил
голос  и  заговорил тоном прокурора  из американского  телевизионного  суда:
дескать, I got you there (’ы у менЯ на крючке; попалсЯ <i>(англ.)</i>).
     - Њожно Я попробую объЯснить? - ’еперь голос ’аадса  звучал покорно, но
прошло довольно  много времени,  прежде  чем  он  продолжил: - …сли  ты  сам
никогда не размышлЯл таким образом, то мои слова не могут не показатьсЯ тебе
бессмыслицей.  ‘  позиций  рЯдового  западника  Я  больной,  верно? —еловек,
которому в силу разных причин, происхождениЯ, обстоЯтельств, да вообще всего
стало  невмоготу,  и  он  говорит:  Я  больше  не хочу.  ’ак  бывает,  Я  не
единственный.  “ ‚остока Я почерпнул мысль, что мое "Я" отнюдь не уникально.
‘ его исчезновением исчезнет совсем немного,  но это не важно. џ мешаю миру,
а мир мешает мне. ‚ том-то и гармониЯ, что Я разом уничтожу  их обоих. “мрет
сгусток обстоЯтельств,  носивший  мое  имЯ,  и узкое,  а  вдобавок постоЯнно
изменЯющеесЯ сознание, сосредоточенное вокруг этих  обстоЯтельств.  Ќеплохо,
по-моему.  ЃоЯтьсЯ Я отвык.  ќто уже  кое-что, а на большее Я не способен. ‚
дзэн-буддийском  монастыре  менЯ бы,  вероЯтно, нещадно  побили  палками  за
сплошной разлад,  но Я им доволен. „остигнутое мною отрицательно, Я более не
боюсь, Я могу спокойно  растворитьсЯ, как растворЯетсЯ в океане склЯнка Яда.
Ћкеан это не обременит, а Яд сбросит огромное бремЯ, перестанет быть Ядом.
     - € другого выхода нет?
     - Њне недостает любви.
     Ћн произнес эти слова  с  таким отчаЯнием,  что на миг  €нни захотелось
положить руку на его  строптивую закоснелую голову... ‚спомнилась строчка то
ли испанского, то ли южноамериканского поэта, которую  он где-то  прочитал и
запомнил навсегда: "—еловек - печальное млекопитающее, гребнем расчесывающее
волосы".
     - Њожет, сЯдешь? - ѓолос звучал  еще  медлительнее, чем когда-либо, и в
нем  сквозил  отпор.  €нни мешал здешнему  миропорЯдку,  здешнему  тоже.  Ћн
взглЯнул на часы.
     - ЋпЯть длЯ тебЯ не в меру много, - сказал ’аадс.
     - “ Њака ван ‚ааЯ аукцион. - ‘мехотворный предлог.
     - …ще рано. ’ы просто хочешь уйти.
     - „а.
     - „умаешь, Я чокнутый.
     - Ќет. Ќо мне душно.
     - Њне  тоже. Ђ от чего именно тебе душно? €нни ничего больше не сказал,
пошел к двери. Ќа пороге он обернулсЯ. ’аадс закрыл глаза и сидел совершенно
неподвижно.
     Ѓудь Я  в  кино,  давным-давно бы ушел, подумал €нни.  Ћн видел себЯ  у
двери, усталого, лысеющего, потрепанного светского человека, который идет на
художественный аукцион и ненароком забрел в дом безумца.
     -  џ  бы  мог  и  подладитьсЯ,  -  сказал ’аадс. - ‚ здешнем  мире  моЯ
индивидуальность так  важна, что ей позволительно с помощью психиатра годами
погружатьсЯ в  себЯ и в свою  нелепую  историю,  чтобы  опЯть идти заодно со
всеми. Ќо Я не усматриваю в ней  достаточной важности. € потом, самоубийство
более не позор. ђаньше Я совершил бы его из ненависти, а теперь уже нет.
     - €з ненависти?
     - џ ненавидел мир. ‹юди, запахи, собаки, ноги, телефоны, газеты, голоса
- все  вызывало  у  менЯ  глубочайшее отвращение.  џ  все времЯ  боЯлсЯ, что
кого-нибудь убью. ‘амоубийство возможно, когда  со своим страхом и агрессией
обойдешь весь мир и опЯть вернешьсЯ к себе.
     - Ћно остаетсЯ агрессией.
     - Ќе обЯзательно.
     - ’огда чего ты ждешь.
     -  “рочного  часа.  …ще  не  пора.  -  Ћн  сказал это дружелюбно, будто
обращалсЯ к ребенку.
     - ЋпЯть-таки всего лишь слово.
     ’аадс   рассмеЯлсЯ,   покачиваЯсь   из   стороны   в   сторону,   синий
человек-маЯтник, который отсчитывал времЯ до той незримой пока минуты, когда
его циферблат растает и утечет туда, где уже нет  никаких цифр. Ћн больше не
смотрел на  €нни  и  выглЯдел почти  счастливым  -  артист  после с