о, как  именно
он плывет; и говорЯт друг другу, что через столько-то часов этот кит пройдет
двести миль и достигнет такого-то  градуса  широты и  долготы.  Ќо  длЯ того
чтобы  подобнаЯ  проницательность  в   конце  концов  принесла   необходимые
результаты, морЯк  должен взЯть себе в союзники ветер  и  течение, ибо какаЯ
польза  длЯ заштилевшего  или задрейфовавшего кораблЯ, если он будет  знать,
что  находитсЯ  ровно  в  девЯноста  трех  лигах  от  своего  порта?  Ћтсюда
проистекает множество тонких соображений касательно охоты на китов.
     ‘удно неслось все вперед и вперед, оставлЯЯ за собой на волнах глубокую
борозду,  подобно  тому  как пушечное  Ядро,  посланное мимо  цели,  лемехом
взрывает ровное поле.
     -  ЉлЯнусь пенькой и  солью! -  воскликнул  ‘табб.  - Ѓыстрое  движение
палубы  прЯмо  по ногам добираетсЯ тебе до самого сердца. Њы  с кораблем оба
храбрые ребЯта!  •а, ха! Ќу-ка,  пусть менЯ подымут и опустЯт спиной в море,
ведь, клЯнусь мореным дубом, мой хребет - это киль. •а, ха! мы оба ходим, не
пылим и следов не оставлЯем.
     -  ”онтан! ”онтан на  горизонте! ЏрЯмо по курсу!  - вдруг  раздалось  с
мачты.
     - ‚ерно, верно! - воскликнул  ‘табб. - џ так и знал,  это уж неизбежно.
„уй-плюй что  есть мочи, о кит! все равно сам  обезумевший сатана гонитсЯ за
тобой!  „уди  в свою  дудку!  надрывай  легкие! Ђхав перекроет плотиной твою
кровь, как мельник перегораживает запрудой быструю речку!
     € слова  ‘табба выражали чувства  всей команды. Љ  этому  времени азарт
погони  взыграл, запенилсЯ  в  людЯх,  как  пенитсЯ забродившее старое вино.
Љаковы бы ни были те бледные ужасы и дурные предчувствиЯ, что испытывали еще
недавно многие из них,  теперь их не только скрывали из страха перед Ђхавом,
они и сами  разбежались  и рассыпались во все стороны, точно трусливые зайцы
прерий,  спугнутые бегущим  бизоном! „уши  матросов  были  в руке  ‘удьбы; и
подхлестываемые  опасностЯми минувшего днЯ, и  пыткой  ночного  ожиданиЯ,  и
ровным, бесстрашным, безоглЯдным бегом их бешеного кораблЯ, летЯщего к своей
ускользающей  цели,  все неистовее рвались  вперед их сердца.  ‚етер,  круто
выгибающий каждый парус и влекущий судно невидимой, но неодолимой рукой, сам
ветер казалсЯ символом  той таинственной силы, что поработила их и подчинила
безумной погоне.
     ’о  был уже один  человек,  а не  тридцать.  Џодобно тому как один  был
корабль,  вмещавший  их  всех;  хотЯ  его  и  составлЯли  самые  разнородные
материалы - дуб, и клен, и  сосна; железо,  и пенька, и деготь; - но все они
соединЯлись вместе  в  один корабельный корпус, который мчалсЯ  теперь своим
курсом,  направлЯемый и уравновешенный длинным срединным килем; точно так же
и разные  люди в этой  команде:  доблесть  того, малодушие этого; порочность
одного, чистота другого - все разнообразие было слито воедино и направлено к
той неизбежной цели, на какую указывал Ђхав, их единый киль и властитель.
     ‘насти словно  ожили. ‚ерхушки  мачт,  будто кроны высоких  пальм, были
увешаны  гирлЯндами  человеческих  рук  и  ног. Ћдни,  уцепившись  рукою  за
стеньгу, другой рукой возбужденно размахивали перед собою; другие, прикрываЯ
ладонью глаза от палЯщего солнца, сидели на самом конце раскачивающейсЯ реи;
мачты  так  и гнулись,  унизанные  гроздьЯми человеческих  тел  -  вызревшим
урожаем  судьбы. Ђх, как пристально  вглЯдывались  они в  бескрайнюю синеву,
выискиваЯ в ней то, что должно было принести им погибель!
     -  Џочему вы не подаете голос, разве вы его  не видите? - крикнул Ђхав,
когда  в  течение   нескольких  минут  после  первого  возгласа  сверху   не
раздавалось ни звука.  - Џоднимите менЯ. ‚ы ошиблись,  матросы. ќто  не Њоби
„ик, если он выпустил вот так один случайный фонтан, а потом исчез.

     ’ак оно  и  было; охваченные  азартом  и нетерпением,  люди принЯли  за
китовый фонтан какой-то  случайный  всплеск,  что  и было вскоре обнаружено,
когда Ђхав  достиг своего  обычного дозорного поста; ибо едва  только успели
закрепить на палубе за нагель свободный  конец, как  тут же  Ђхав задал  тон
целому  оркестру,  от  которого задрожал  воздух,  словно от  гула  ружейных
залпов. ђаздалсЯ ликующий вопль из тридцати  луженых глоток, потому  что  на
этот  раз  -  и  гораздо  ближе  к  судну, чем  вымышленный фонтан,  всего в
какой-нибудь миле впереди  - собственной своей тушей показалсЯ сам Њоби „ик!
Ќе ленивым и праздным своим фонтаном, этим мирным родником, бьющим у него из
головы, давал теперь знать людЯм Ѓелый Љит о своем поЯвлении; на этот раз он
зрителЯм  на  изумление начал  сам выскакивать из воды. Ќа  крайней скорости
вырываЯсь  из  темных  глубин,  кашалот взлетает всей  своей тушей  высоко в
воздух   и,   взбиваЯ  целую  гору  ослепительной  пены,  обнаруживает  свое
местонахождение длЯ всех в  радиусе  семи миль и более. ђазодранные в клочьЯ
Яростные волны кажутсЯ  тогда  гривой,  которой  он потрЯсает;  и часто  эти
прыжки означают у кашалота вызов.
     - ‚от он выскакивает! выскакивает! - раздалсЯ  вопль,  когда Ѓелый  Љит
хвастливо,  точно огромный  лосось, подлетел к небесам. € поднЯтаЯ  им  гора
брызг,  так внезапно  выросшаЯ  на фоне синей морской  равнины и  еще  более
синего  краЯ  неба,   какое-то  мгновение   стоЯла,   непереносимо   сиЯЯ  и
переливаЯсь,  точно  ледник,  а  затем стала постепенно  тускнеть, тускнеть,
терЯЯ   первоначальный   Яркий  блеск  и  облекаЯсь   туманной   мглистостью
надвигающегосЯ дождика.
     - ’ак в последний раз прыгай к солнцу, Њоби  „ик! - воскликнул Ђхав.  -
‚от он, твой час  и твой гарпун! ќй, все  вниз, вниз! Џусть останетсЯ только
один на фок-мачте! ѓотовить вельботы!
     ЏренебрегаЯ   нудными  веревочными  лестницами   вант,  матросы,  точно
падающие  звезды, посыпались на палубу,  скользЯ по штагам и фалам; Ђхав же,
хоть  и менее стремительно,  но все же достаточно быстро, был  спущен вниз в
своей корзине.
     - ‘пускать! - скомандовал он, как только очутилсЯ в своем вельботе. ќто
был запасный вельбот, оснащенный накануне вечером. - Њистер ‘тарбек, корабль
остаетсЯ в твоем распорЯжении. „ержись в стороне от лодок, но поближе к ним.
Џошел!

     ‘ловно длЯ того  чтобы внушить  людЯм больше страху,  Њоби „ик решил на
этот раз  сам  первым напасть  на них и, развернувшись, шел теперь навстречу
трем вельботам. ‹одка  Ђхава была в центре, и он, подбадриваЯ людей, объЯвил
о  своем намерении встретить кита лоб в лоб, то есть направить вельбот прЯмо
навстречу киту -  прием  не  такой уж  необычный,  так  как, предпринЯтый  с
небольшого расстоЯниЯ,  он  исключает ответное нападение со стороны  кита, с
его боковым зрением. Ќо пока еще они не подошли к нему на достаточно близкое
расстоЯние, и потому все три вельбота были видны ему так же Ясно, как и  три
мачты  "Џекода";  и  вот  Ѓелый Љит,  Яростными  ударами хвоста придав  себе
страшную скорость, в одно мгновение очутилсЯ возле вельботов, разинув пасть,
направо и  налево  разЯ хвостом и сулЯ гибель  и разрушение; он  не  замечал
гарпунов,  что  летели  в  него  из  лодок,  поглощенный,  казалось,  единым
стремлением - разнести вельботы  в щепы. Ќо те, послушные  искусным кормчим,
беспрестанно кружась, точно вымуштрованные боевые кони на поле битвы, покуда
еще  ускользали  от его атак, хоть и  оказывались  то и  дело на  волосок от
гибели;  и все это  времЯ  нечеловеческий  боевой клич  Ђхава  перекрывал  и
заглушал вопли всех остальных.
     Ќо в конце концов Ѓелый  Љит, бросаЯсь  то туда, то сюда, незаметно так
запутал  провисшие  лини  от  заброшенных в  него  трех  гарпунов,  что  они
натЯнулись и сами по себе стали подтаскивать к нему вельботы; а он между тем
отплыл  немного в сторону,  словно бы  длЯ того,  чтобы  приготовитьсЯ к еще
более   сокрушительному  нападению.  ‚оспользовавшись  этим,   Ђхав  сначала
вытравил побольше линЯ, а потом стал быстро  выбирать и дергать его, надеЯсь
таким путем  его распутать и  высвободить, как вдруг! ему открылось зрелище,
более ужасное, чем оскаленные акульи зубы!
     ‡апутанные  и перекрученные в  лабиринте снастей, болтающиесЯ в воздухе
гарпуны и остроги, сверкаЯ лезвиЯми и зазубринами, неотступно приближались к
носу его лодки, разбрасываЯ вокруг блики и  брызги.  ‘пасение было только  в
одном.  ‘хватив  большой  нож,  Ђхав  в отчаЯнном  напрЯжении вытЯнул  руки,
перебираЯ натЯнутый  канат, перехватил его  по  ту сторону  от смертоносного
пучка стальных лучей, подтЯнул к себе в лодку,  передал  переднему гребцу и,
двумЯ ударами ножа перерубив канат в двух местах у самого  носового  желоба,
уронил в море свЯзку стальных лезвий и снова привел лодку в равновесие. ‚ то
же мгновение Ѓелый Љит вдруг опЯть бросилсЯ в самую путаницу неперерубленных
линей, неотступно подтЯгиваЯ  вельботы  ‘табба и ”ласка все ближе  к  своему
хвосту, ударил ими друг о друга, словно двумЯ скорлупками на  гребне прибоЯ,
а  сам нырнул  и скрылсЯ в кипЯщей воронке, в  которой долго  еще  кружились
пахучие  обломки  кедровых  досок, точно  крупинки  тертого  муската в  чаше
пенного пунша.
     ‚ то времЯ как экипажи обеих погибших  лодок кружились в воде, хватаЯсь
за весла, кадки и прочие плавучие предметы, которые вместе  с ними описывали
в волнах круг за кругом; в то времЯ как коротышка ”ласк боком подскакивал из
воды, точно порожнЯЯ бутылка, повыше  подгибаЯ ноги, чтобы избегнуть ужасных
акульих зубов; а ‘табб со всей мочи вопил, призываЯ на помощь; между тем как
старый  капитан,  разрубив свой линь,  получил возможность подойти к  пенной
воронке, чтобы вылавливать тонувших, - в этот миг слиЯниЯ тысЯчи смертельных
опасностей уцелевший до сих пор вельбот Ђхава вдруг взлетел к небесам, будто
вздернутый на  невидимых  нитЯх, - это Ѓелый  Љит  стрелою поднЯлсЯ  со  дна
морского и,  ударив своим  широким  лбом  снизу в  днище лодки, подбросил ее
высоко в  воздух,  так что, несколько раз перевернувшись на  лету, она снова
упала  на  воду  вверх  днищем,  и  Ђхаву вместе  со всей  командой пришлось
выбиратьсЯ из-под нее, как выбираетсЯ стаЯ тюленей из берегового грота.
     Ђ кит, с налету ударившись о вельбот, отскочил на  некоторое расстоЯние
от  следов  причиненного  им  разрушениЯ  и,  обратившись  к  людЯм  спиной,
неподвижно  лежал  теперь на поверхности морЯ, медленно  поводЯ  хвостом  из
стороны в сторону; и всЯкий раз как ему  попадалось при этом одинокое весло,
или обломок доски,  или самаЯ незначительнаЯ щепка,  он тут же  подворачивал
хвост и с  сокрушительной  силой  ударЯл им вбок по воде.  Ќо вскоре,  будто
удостоверившись в том, что дело сделано на славу, он рассек  океанскую гладь
своим  морщинистым челом и,  волоча  за собою клубок спутанных линей,  снова
пустилсЯ в путь по ветру размеренным ходом бывалого путешественника.
     €  снова  корабль,  с  которого  внимательно следили  за  ходом  битвы,
поспешил  на помощь терпЯщим бедствие  и,  спустив  шлюпку, подобрал из воды
плавающих  людей,  а  также  бочки,  весла  и  все, что  только  можно  было
подобрать, и благополучно поднЯл спасенных  на палубу. ’ут были и вывихнутые
плечи,  кисти  и  лодыжки;  и  багровые кровоподтеки; и  погнутые гарпуны  и
остроги; и безнадежно спутанные клубки тросов; и расщепленные весла и доски;
однако ни  одного смертельного  или  даже просто тЯжелого повреждениЯ. Ђхав,
как  накануне  ”едалла,  был  найден  крепко  вцепившимсЯ в  обломок  своего
вельбота, служивший ему на воде довольно  надежной опорой;  и  он был не так
сильно измучен, как в прошлый раз.
     Ќо когда капитану помогли поднЯтьсЯ на палубу, все глаза устремились на
него, потому  что вместо того, чтобы твердо, как прежде, стоЯть на ногах, он
тЯжело оперсЯ о плечо ‘тарбека, который первый поспешил к нему с поддержкой.
ЉостЯнаЯ  нога капитана исчезла, на ее месте  торчал только  короткий острый
обломок.
     -  ’ак,  так, ‘тарбек, всЯкому человеку приЯтно  порой  оперетьсЯ. †аль
только, что старый Ђхав так редко до сих пор это делал.
     -  Ћбодок подвел,  сэр,  -  проговорил  подошедший  плотник. - Ћтличной
работы была нога.
     -  Ќо,  надеюсь, все  кости целы, сэр? - с  искренним участием  спросил
‘табб.
     - ђазбиты в щепки, ‘табб! не  видишь? Ќо и с расщепленной костью старый
Ђхав все равно невредим;  хоть ни одна живаЯ  кость ни на йоту не ближе мне,
чем эта, мертваЯ, которой больше нет. Ќи белому киту, ни человеку, ни сатане
никогда даже и не коснутьсЯ  подлинной и недоступной сущности старого Ђхава.
…сть  ли такой  лот,  чтобы достать  до  этого  дна,  и  такаЯ  мачта, чтобы
дотЯнутьсЯ до этой крыши? ќй, наверху! Љакой курс?
     - ЏрЯмо по ветру, сэр.
     -  ђуль  под  ветер! Џоставить  снова  все  паруса! ‘нЯть  и  оснастить
запасные вельботы! Њистер ‘тарбек, ступай и собери команды длЯ вельботов.
     - Џозвольте прежде подвести вас к фальшборту.
     - Ћ, ох! Љак вонзаетсЯ теперь мне в тело этот острый обломок! ЏроклЯтаЯ
судьба!  —тобы  такой  непобедимый   в  душе  капитан  имел  такого  жалкого
помощника!
     - Џростите, сэр!
     -  Њое  тело,  друг,  Я имею  в виду  мое  тело,  а  не тебЯ.  „ай  мне
что-нибудь,  чтоб Я мог  оперетьсЯ... вон  та разбитаЯ острога  послужит мне
тростью. ‘тупай собери людей. Ќо  стой, возможно  ли? џ еще  не  видал  его!
ЉлЯнусь небесами! …го нет? †ивее, зовите всех наверх!
     Ћпасение, полувысказанное старым капитаном,  подтвердилось. ‚есь экипаж
выстроилсЯ на палубе, но парса нигде не было.
     - Џарс! - крикнул ‘табб. - ‚ерно, он запуталсЯ в...
     - —тоб  тебЯ вывернуло в черных корчах! Ѓегите все на мачты, в трюм,  в
кубрик, в каюту! Ќайти его! Ћн здесь! он здесь!
     Ќо скоро все возвратились, докладываЯ, что парса нигде нет.
     - ‚идно, уж правда, сэр, - докончил свою мысль ‘табб, - его захлестнуло
вашим линем. Њне тогда показалось, что Я видел, как его утЯнуло вниз.
     - Њоим линем?  Ќет  его!  Ќет  его?  —то  означают  эти  слова? —то  за
погребальный звон слышен в них, и почему старый Ђхав  весь дрожит, будто сам
он  -  колокольнЯ? €  гарпун тоже? Џереройте  всю  эту  рухлЯдь! Ќашли  его?
‡акаленное лезвие, люди,  длЯ Ѓелого Љита  предназначенное! Ќет? нет? †алкий
глупец!  ‚от  эта рука метала  его,  значит, он  торчит у рыбы  в боку!  ќй,
наверху! не упускайте его из виду!  †иво! все на оснастку вельботов! ‘обрать
весла!  ѓарпунеры, готовьте гарпуны! ‚ыше бом-брамсели! „отЯнуть все  шкоты!
ќй, у  штурвала,  так держать! ’верже,  тверже,  если тебе дорога  жизнь! Ћ,
десЯть раз готов  Я опоЯсать необъЯтную землю, готов пробить ее навылет, все
равно Я еще убью его!
     - ‚еликий боже, Явись хоть один-единственный раз! - вскричал ‘тарбек. -
Ќикогда, никогда не  изловить тебе его, старик. ‚о имЯ €исуса, довольно! ќто
хуже сатанинского наваждениЯ. „ва днЯ сумасшедшей погони, дважды разнесены в
щепы  вельботы; собственнаЯ твоЯ  нога во второй раз  выломана из-под  тебЯ;
твоЯ  злаЯ  тень  исчезла;  все добрые  ангелы  наперебой спешат  к  тебе  с
предостережениЯми; чего  еще тебе нужно? Ќеужели мы должны гонЯтьсЯ за  этой
дьЯвольской рыбой, покуда она не утопит всех до последнего человека из нашей
команды?  Ќеужели  мы  позволим  ей затЯнуть нас на  самое дно  морское? €ли
отбуксировать  нас прЯмо в пекло? Ћ, о! это богохульство продолжать и дальше
нечестивую охоту!
     -  ‘тарбек,  в  последние  дни  Я чувствую  к  тебе  какое-то  странное
влечение; с самого того часа, когда - ты помнишь - мы увидели нечто в глазах
друг друга.  Ќо  в этом деле с китом пусть будет  лицо твое передо мною, как
моЯ ладонь,  -  одна ровнаЯ  безустаЯ  поверхность.  Ђхав  всегда  останетсЯ
Ђхавом, друг. ‚се, что свершаетсЯ здесь, непреложно предрешено. € ты и Я, мы
уже сыграли когда-то свои роли в этом спектакле, который был поставлен здесь
за  многие миллионы  лет до  того, как начал  катить свои  волны этот океан.
ѓлупец! џ только  подчиненный у ‘удеб, Я действую согласно приказу. ѓлЯди  и
ты, мой старший  помощник, не  вздумай  нарушить полученный приказ. ‚станьте
вокруг  менЯ, люди. ‚от перед вами старик, обрубок  человека, опирающийсЯ на
разбитую острогу и  стоЯщий на единственной  ноге. ќто Ђхав  - его  телеснаЯ
часть; но душа Ђхава - сороконожка, она движетсЯ вперед на  своих бессчетных
ногах.  џ чувствую,  что  натЯнут  до предела,  что  во мне  одна  за другой
лопаютсЯ жилы, точно волокна каната, на котором буксируют  в шторм  фрегат с
поломанными мачтами; быть может, таким Я кажусь и вам. Ќо прежде  чем все во
мне лопнет, вы еще услышите треск;  а пока вы его не услышали,  знайте,  что
тросы  Ђхава еще  буксируют  его  к его  цели. ‚ерите ли вы, люди, в то, что
называете предзнаменованием?  ’огда смейтесь погромче и  кричите "бис"!  €бо
тонущие  предметы  дважды всплывают на  поверхность,  а  потом  подымаютсЯ в
последний раз, чтобы навсегда уйти в глубину. ’ак и  с Њоби „иком - два  днЯ
он всплывал - завтра  будет третий. ѓоворю вам, люди, он подыметсЯ  еще раз,
но  только затем, чтобы испустить свой последний фонтан. Ќу, как? храбрые вы
люди или нет?
     - Љак сам бесстрашный огонь! - отозвалсЯ ‘табб.
     - € так же, как он, бездушны, - пробормотал Ђхав.
     ‡атем,   когда   люди   разбрелись   по   палубе,   он   продолжал:   -
ЏредзнаменованиЯ!  Ђ  только вчера  Я говорил это ‘тарбеку над моим разбитым
вельботом. Ћ, как доблестно изгонЯю Я из  чужих  сердец  то, что впиваетсЯ в
мое собственное сердце! Џарс, парс!  Ќет его! Ќет его? Ђ ведь  он должен был
уйти вперед менЯ;  но Я  должен еще раз  увидеть его, прежде  чем сам  смогу
погибнуть. —то бы это значило? ќта загадка загнала бы в тупик всех адвокатов
на свете вместе  с целой корпорацией  призраков-судий; она долбит мой  мозг,
точно Ястребиный клюв. Ќо Я, Я все же разрешу ее!
     ‘пустились сумерки, но кита все еще можно было видеть прЯмо по ветру.
     € снова были  взЯты рифы у  парусов,  и все было точно  так  же,  как и
накануне  ночью;  только  слышалсЯ  чуть  не до зари  стук  молотков и  звон
точильных  камней  - это  при  свете  фонарей  люди трудились над  полной  и
тщательной  оснасткой  запасных  вельботов  и  затачивали  новые  гарпуны  и
остроги,  готовЯсь  к  завтрашнему  дню.  Џлотник  покуда  мастерил Ђхаву из
перебитого  килЯ его вельбота новую  ногу;  а  между тем  сам капитан, как и
накануне, всю ночь недвижно простоЯл у  себЯ на  пороге;  и его скрытый  под
опущенной шлЯпой взор, точно гелиотроп, был повернут в нетерпении на восток,
навстречу первым лучам солнца.


        ѓлава CXXXV. ЏЋѓЋЌџ, „…Ќњ ’ђ…’€‰


     ‚зошла свежаЯ и  ЯснаЯ  зарЯ  третьего  днЯ; и снова  одинокого ночного
стража  на  фок-мачте сменили добровольные  дневные дозорные, густо усеЯвшие
каждую мачту, каждую рею.
     - ‚идите его? - окликнул их Ђхав; но кита еще не было видно.
     -  Ќо все равно, мы идем по его  прЯмому следу; нужно  только не терЯть
след, вот и все. ќй,  на штурвале, так держать,  курс прежний. € опЯть какой
прекрасный день! Ѓудь этот мир создан  только сейчас, чтобы служить беседкой
длЯ  ангелов,  в  которую  лишь сегоднЯ  впервые  гостеприимно распахнули им
дверь, и тогда  бы не мог взойти над  миром день прекраснее этого!  ‚от пища
длЯ размышлений, будь у Ђхава  времЯ размышлЯть; но Ђхав  никогда не думает,
он  только  чувствует,  только  чувствует;  этого  достаточно  длЯ   всЯкого
смертного. „умать - дерзость. Ћдному  только богу принадлежит это право, эта
привилегиЯ. ђазмышление должно протекать в прохладе и в покое, а наши бедные
сердца слишком сильно колотЯтсЯ, наш мозг слишком  горЯч  длЯ этого. Џравда,
иногда  мне  кажетсЯ,  что мой  мозг  спокоен,  словно заморожен; потому что
старый мой череп  трещит, точно стакан, содержимое которого обратилось в лед
и вот-вот разнесет его  вдребезги. Ќо все же  эти волосы  продолжают  расти,
даже вот в это  самое мгновение, а длЯ роста ведь нужно тепло; впрочем, нет,
они как сорнаЯ трава,  что может вырасти повсюду: и в трещинах гренландского
ледника,  и на ‚езувии между глыбами лавы. Љак развевает их неистовый ветер;
они хлещут менЯ по  лицу, точно  шкоты  разорванных  парусов,  что хлещут по
палубе штормующего судна. Џодлый ветер, который прежде дул, наверное, сквозь
тюремные коридоры  и  камеры  узников,  дул в больничных  палатах, а  теперь
прилетел сюда и дует здесь с видом невинной  овечки. „олой его! Ћн запЯтнан.
Ѓудь Я ветром, не стал бы Я  больше дуть  над этим порочным, подлым миром. џ
бы заполз в какую-нибудь темную  пещеру и сидел там. Ђ ведь  ветер величав и
доблестен! Љто,  когда  мог  одолеть ветер? ‚о всЯкой  битве за ним остаетсЯ
последний,  беспощаднейший удар.  Ђ бросишьсЯ  на  него с кулаками,  -  и ты
пробежал его насквозь. •а! трусливый ветер, ты поражаешь нагого человека, но
сам страшишьсЯ принЯть хоть один ответный  удар. „аже  Ђхав храбрее тебЯ - и
благороднее тебЯ. Ћ, если бы  у ветра  было тело; но все то, что  выводит из
себЯ и оскорблЯет человека, бестелесно, хоть  бестелесно только как  объект,
но  не  как  источник действиЯ. ‚  этом все отличие, всЯ  хитраЯ и  о! какаЯ
зловреднаЯ разница! € все же Я повторЯю опЯть и готов поклЯстьсЯ, что есть в
ветре нечто возвышенное и благородное. ‚от эти теплые пассаты, например, что
ровно дуют под  Ясными  небесами со  всей своей твердой,  ласкающей мощью; и
никогда не уклонЯютсЯ от цели, как бы ни лавировали,  ни крутились низменные
морские течениЯ; и как бы ни петлЯли, ни тыкались,  не  знаЯ, куда податьсЯ,
величавые  Њиссисипи  на суше.  €  клЯнусь  извечными  Џолюсами!  эти  самые
пассаты, что гонЯт прЯмо вперед мое доброе судно; эти же самые пассаты - или
что-то на них похожее, такое же надежное и  сильное,  - гонЯт вперед корабль
моей души! ‡а дело! ќй, наверху! —то видите вы там?
     - Ќичего, сэр.
     - Ќичего! а уж дело  к полудню! „ублон пустили  по миру попрошайничать!
Ќу-ка, где солнце? Ђ, так Я и знал. џ его перегнал. —то же, значит, Я теперь
впереди? €  он гонитсЯ  за мной, а не Я за  ним? Ќехорошо. џ мог бы, кстати,
предусмотреть это, глупец! ’ут все дело в гарпунах и в клубке линей, которые
он тЯнет  за собой по воде. „а, да, видно, Я перегнал его  минувшей ночью. Љ
повороту! ќй, спуститьсЯ вниз всем, кроме очередных дозорных! Љ брасам!
     „о этого  ветер  дул  "Џекоду" в  корму, так  что  теперь,  повернув  в
противоположную сторону, судно круто вырезалось  против ветра, взбиваЯ  пену
на своем собственном и без того пенном следе.
     - ЏрЯмо против ветра правит он  теперь навстречу  разверстой  пасти,  -
тихо  промолвил ‘тарбек, закреплЯЯ у борта только что вытЯнутый грот-брас. -
‘паси нас бог, но Я уже чувствую, что кости мои отсырели и увлажнЯют изнутри
мое  тело. џ  чувствую, что,  выполнЯЯ его команды, Я нарушаю  велениЯ моего
бога.
     - ЏоднЯть менЯ на мачту! - крикнул Ђхав, подходЯ к пеньковой корзине. -
’еперь мы должны скоро встретитьсЯ с ним.
     - ‘лушаю, сэр. - ‘тарбек поспешно исполнил приказ Ђхава. € вот уже Ђхав
опЯть повис высоко над палубой.
     Џрошел час, растЯнутый золотой канителью на целые столетиЯ.  ‘амо времЯ
затаило  дух  в  нетерпеливом  ожидании.  Ќаконец  румба  на  три  вправо  с
наветренной стороны Ђхав  разглЯдел далекий фонтан, и в тот же миг, возвещаЯ
о нем, с трех мачт взметнулись к небу три возгласа, точно три Языка пламени.
     - ‹ицом к лицу встречаю Я тебЯ сегоднЯ, на третий день, о Њоби „ик! ќй,
на палубе! Љруче  обрасопить реи; идти  прЯмо в лоб  ветру!  Ћн еще  слишком
далеко, мистер ‘тарбек,  вельботы спускать  рано. Џаруса  заполоскали! Ќужно
молоток держать над головой  у рулевого! ‚от  так. Ћн движетсЯ  быстро; надо
мне спускатьсЯ. Ћбведу только еще  раз отсюда сверху взглЯдом морские  дали;
на это  еще  достанет времени. „ревний,  древний вид,  и в то же времЯ такой
молодой; да, он ничуть  не  изменилсЯ  с тех пор,  как Я впервые взглЯнул на
него  мальчуганом с  песчаных дюн Ќантакета! ‚се тот же! все тот же!  и  длЯ
ЌоЯ, и длЯ менЯ. Ђ там вдали  с  подветренной стороны идет  небольшой дождь.
Љак  там,  должно  быть,  сейчас хорошо! в той  стороне, верно,  лежит путь,
ведущий  куда-то,  к  каким-то   небывалым  берегам,  покрытым  рощами,  еще
роскошнее пальмовых.  ЏодветреннаЯ сторона! ’уда  держит путь  белый кит; и,
значит, глЯдеть мне нужно против  ветра -  хоть  горше,  да  вернее.  Ћднако
прощай, прощай, стараЯ мачта! Ќо  что  это?  зелень? да, мох пророс  здесь в
извилистых трещинах.
     Ќо на голове  Ђхава не  видно  зеленых  следов  непогоды! …сть  все  же
разница между старостью человека и старостью материи. Ћднако  что правда, то
правда,  стараЯ мачта,  мы  оба состарились с тобою;  но  корпус  у нас  еще
прочен, не правда ли, о мой корабль? ’олько ноги не хватает, и все. ЉлЯнусь,
это мертвое дерево во всем превосходит  мою собственную  живую плоть.  џ  не
могу идти с ним ни в какое сравнение; и Я знал суда,  сколоченные из мертвой
древесины,   что   пережили   немало  людей,  сбитых  из  живучей  плоти  их
жизнелюбивых отцов.  Љак это он говорил? он все  же пойдет впереди менЯ, мой
лоцман; и тем  не менее Я еще увижу его? Ќо где?  ‘охраню ли  Я мои глаза на
дне морском, если мне придетсЯ спуститьсЯ вниз по этой бесконечной лестнице?
Ќо ведь  Я  всю ночь уходил от тех мест, где он  пошел на дно. ’ак-то; как и
многие другие, ты говорил ужасную истину там, где дело касалось тебЯ самого,
о  парс; но что до Ђхава, то здесь ты промахнулсЯ. Џрощай, мачта, хорошенько
следи  за  китом, покуда  менЯ  нет.  Њы  еще потолкуем с тобой завтра, нет,
сегоднЯ вечером, когда Ѓелый Љит будет лежать там,  у борта, пришвартованный
с головы и с хвоста.
     Ћн дал знак и, все еще  озираЯсь, соскользнул из голубой расселины неба
на палубу.
     ‚скоре  стали спускать  вельботы;  но  уже стоЯ  в  своей  ладье,  Ђхав
задумалсЯ на мгновение и, знаком подозвав к себе старшего помощника, который
тЯнул на палубе лопарь талей, приказал ему задержать спуск.
     - ‘тарбек!
     - ‘эр?
     - ‚ третий раз уходит корабль души моей в это плавание, ‘тарбек.
     - „а, сэр, такова была ваша волЯ.
     - €ные суда выходЯт из  гавани, и  с тех пор никто уже о них  ничего не
знает, ‘тарбек!
     - €стина, сэр, скорбнаЯ истина.
     - €ные люди умирают во времЯ прилива;  другие  - когда вода  отступает;
третьи - в разгар  наводнениЯ. Ђ мне кажетсЯ сейчас, что Я  высокий  морской
вал, весь вспенившийсЯ и свернувшийсЯ белым гребнем, ‘тарбек. џ стар; пожмем
друг другу руки, друг.
     €х руки встретились; их взоры  слились;  слезы  ‘тарбека словно склеили
их.
     -  Ћ капитан, мой  капитан!  благородное сердце! вернитесь! ‚идите? это
плачет храбрый человек; сколь же велика должна быть боль увещеваниЯ!
     - ‘пустить  вельбот! - вскричал Ђхав, отбросив прочь  руку помощника. -
Љоманда, готовьсЯ!
     Ђ через мгновение лодка уже выгребала из-под самой кормы кораблЯ.
     -  Ђкулы!  Ђкулы!   -  раздалсЯ  вдруг  вопль   из   низкого  кормового
иллюминатора. - Ћ мой господин, вернись!
     Ќо Ђхав ничего не слышал, потому что в эту минуту он  сам  поднЯл  свой
громкий голос; и лодка рванулась вперед.
     Ђ ведь голос из  иллюминатора возгласил  правду;  ибо едва только  Ђхав
отвалил от борта, как множество акул, словно вынырнувших из-под корабельного
килЯ, стали злобно хватать зубами весла, всЯкий раз как  их опускали в воду,
и  так  с оскаленными  пастЯми  потЯнулись вслед  за лодкой.  Џодобные  вещи
нередко случаютсЯ с вельботами в этих изобилующих живностью водах, где акулы
подчас следуют за ними с  тем же упорством предвидениЯ, с  каким стервЯтники
парЯт над знаменами армий, выступающих в поход за восток. Ќо это были первые
акулы, встретившиесЯ "Џекоду" с тех  пор, как был замечен Ѓелый Љит; и то ли
потому,  что  гребцы  Ђхава были  все азиатами, чьЯ  плоть особенно  приЯтно
щекотала  нюх акулам - что, как известно, нередко бывает, -  то ли по другой
какой-то  причине,  но  они  следовали  только  за  его  лодкой, даже  и  не
приближаЯсь к остальным.
     - Ћ сердце из кованой стали! - проговорил ‘тарбек, глЯдЯ за борт вослед
удалЯющейсЯ лодке. -  Ќеужели ты можешь еще смело  звенеть? когда  твой киль
скользит среди кровожадных акул, что теснЯтсЯ вслед за тобой, разинув пасти;
и  это на третий, решающий день погони? €бо, если три днЯ сливаютсЯ в  одном
неотступном преследовании, значит, первый день - это утро, второй - полдень,
а третий - вечер и, стало быть, конец  всему делу, какой бы конец ни был ему
уготован. Ћ! ѓосподи!  что это  пронизывает менЯ  с  головы до ног, оставлЯЯ
мертвенно-спокойным и  в то же времЯ полным  ожиданиЯ?  застывшим  в  дрожи?
Ѓудущее  проплывает  передо  мной пустыми очертаниЯми  и остовами; а прошлое
словно затЯнуто дымкой. Њэри, девочка моЯ!  в бледном  нимбе исчезаешь ты  у
менЯ за  спиной; сынок!  только глаза твои еще видны мне. Љакие  они стали у
тебЯ удивительно  синие. ђазрешаютсЯ  сложнейшие  загадки жизни; но набегают
хмурые тучи и заслонЯют  все. Ќеужели подходит к концу мое плавание? Ќоги  у
менЯ подкашиваютсЯ,  будто Я целый  день шагал без  передышки. Ќадо пощупать
твое сердце - бьетсЯ еще? ‚стрЯхнись, ‘тарбек! Ќадо предотвратить  это... не
стой, двигайсЯ!  кричи! ќй, на  мачтах!  ‚идите,  мой  сынок машет ручкой  с
холма?..  Ѓезумец...   ќй,  наверху!   •орошенько   следите  за  вельботами;
замечайте, куда  идет  кит!..  •о!  ЋпЯть?  Ћтгоните  прочь  этого  Ястреба!
глЯдите! Ћн клюет...  он вырывает мой флюгер, - старший помощник указывал на
багрЯный флаг, реющий над грот-мачтой. - •а! он взмыл ввысь, он  уносит его!
ѓде сейчас капитан?.. ‚идишь ли ты это, о Ђхав? ’репещи! трепещи!
     ‚ельботы не успели еще отойти далеко от судна, когда по условному жесту
дозорных - по опущенной вниз руке - Ђхав узнал о том, что кит ушел под воду;
но,  стремЯсь  очутитьсЯ  поближе  к  нему,  когда он снова  всплывет,  Ђхав
направил свою лодку прежним курсом, чуть в стороне от кораблЯ; и гребцы его,
точно заколдованные, хранили  глубочайшее молчание  под рокот волн,  которые
ударЯлись с разгона о нос упрЯмого суденышка.
     -  ‚бивайте,  вбивайте свои  гвозди, о волны! Џо самые шлЯпки загонЯйте
их! ‚се равно вы заколачиваете то, что не имеет крышки. Ђ у менЯ не будет ни
гроба, ни катафалка; и только пенька может убить менЯ! •а! ха!
     ‚друг  вода  вокруг  них  медленно  заходила  широкими  кругами;  потом
вспучилась и ринулась вниз, словно скатываЯсь  по склону  подводной  ледЯной
горы, внезапно  всплывшей на поверхность.  ЏослышалсЯ низкий, глухой грохот,
точно  подземный гул, и  у  всех  перехватило дыхание,  ибо  огромнаЯ  туша,
обвитаЯ  веревками,  увешаннаЯ гарпунами  и острогами,  наискось вылетела из
глубины  морЯ.  ЋдетаЯ  прозрачной  туманной пеленой, она  на  какую-то долю
секунды повисла в радужном воздухе, а затем со страшным всплеском обрушилась
на воду. Ќа  тридцать  футов  кверху взметнулись Языки волн,  точно  высокие
фонтаны,  а  потом опали дождем пенных  хлопьев, открыв белые, точно  парное
молоко, круги, расходЯщиесЯ от мраморного китового туловища.
     - Ќавались! - вскричал Ђхав  гребцам, и вельботы стремительно понеслись
в атаку;  но  разъЯренный вчерашними гарпунами, что ржавели теперь, впившись
ему в бока, Њоби „ик  был,  казалось, одержим  всеми ангелами, низринутыми с
небес.  ирокие  полосы узловатых  жил, охватывающих его лоб  под прозрачной
кожей,  были  словно  насуплены,  когда головой вперед он ринулсЯ  навстречу
лодкам,  расшвыриваЯ их  своим могучим хвостом. Ћн выбил у обоих  помощников
все  гарпуны  и остроги, выломал  спереди  доски в  бортах их вельботов;  но
вельбот Ђхава почти не получил повреждений.
     € вот, когда „эггу и Љвикег пытались заткнуть пробоины, а кит, отплываЯ
прочь,  повернулсЯ к  ним сходу своим белым боком, громкий вопль вырвалсЯ  у
морЯков.  Ќакрепко прикрученный к  спине чудовища, распластанный под  тугими
петлЯми линЯ, которые  кит намотал на  себЯ за ночь, им  открылсЯ наполовину
растерзанный  труп  парса;  его черное одеЯние  было изодрано в  клочьЯ; его
вылезшие из орбит глаза устремлены прЯмо на Ђхава.
     ѓарпун выпал из рук капитана.
     - Ћдурачен! Ћдурачен! - вскричал он, с трудом втЯгиваЯ в легкие воздух.
- ’воЯ  правда, парс! џ опЯть вижу тебЯ. „а, и ты идешь впереди менЯ; и  вот
он,  оказываетсЯ, тот  катафалк, о  котором ты  говорил! Ќо Я ловлю тебЯ  на
последней букве твоего  слова. ѓде же второй катафалк? Ќазад, ‘табб и ”ласк,
возвращайтесь на корабль, ваши вельботы уже не пригодны длЯ охоты; исправьте
их, если сумеете, и тогда придете мне на помощь; если же нет, довольно будет
умереть и одному  Ђхаву...  Ќазад,  мои гребцы! ‚  первого,  кто  попытаетсЯ
выпрыгнуть из этой лодки, Я сразу же всажу гарпун. ‚ы уже больше не люди, вы
мои руки и ноги; и потому подчинЯйтесь мне. ѓде кит? опЯть ушел под воду?
     Ќо он  искал  его слишком близко от  вельботов;  а Њоби „ик между  тем,
казалось, спешил унести прочь у себЯ на спине мертвое тело и,  словно считаЯ
место их последней встречи лишь пройденным этапом своего пути,  опЯть быстро
плыл в подветренную сторону и уже почти поравнЯлсЯ  с кораблем,  который все
это  времЯ двигалсЯ ему  навстречу.  Ћн  мчалсЯ со страшной  скоростью своей
прЯмой дорогой, словно ни до чего на свете не было ему больше дела.
     - Ћ Ђхав! - вскричал ‘тарбек, - еще и сейчас, на третий день, не поздно
остановитьсЯ.  ‚зглЯни! Њоби „ик  не  ищет  встречи с  тобой.  ќто ты, ты  в
безумии преследуешь его!
     Џодставив  парус под струю  крепчавшего  ветра, одинокий вельбот  ходко
бежал по  волнам, подгонЯемый  и  веслами  и  парусиной. €  вот, когда  Ђхав
пролетал мимо  кораблЯ.  так близко,  что лицо  ‘тарбека,  перегнувшегосЯ за
борт,  было ему  отчетливо видно,  он крикнул  своему  помощнику, чтобы  тот
разворачивал  судно  и  на  небольшом  расстоЯнии  следовал  за  ним. Џотом,
переводЯ взор  выше, он увидел ’эштиго, Љвикега и „эггу,  которые  торопливо
карабкались на  верхушки, трех мачт,  в то времЯ как гребцы  раскачивались в
разбитых  вельботах, подтЯнутых  вверх по борту "Џекода", и не  покладаЯ рук
трудились над их починкой.
     “видел  он  также на лету через порты  и ‘табба с ”ласком,  занЯтых  на
палубе  разборкой  новых  гарпунов  и острог.  € видЯ все  это и  слыша стук
молотков  в разбитых шлюпках,  он  почувствовал, что какие-то другие молотки
загонЯют гвоздь прЯмо ему  в сердце. Ќо  он овладел собой.  € заметив, что с
грот-мачты исчез флаг, он крикнул ’эштиго, который  в это мгновение добралсЯ
доверху, чтобы тот  спустилсЯ за новым  флагом  и за  молотком с гвоздЯми  и
снова прибил флаг к мачте.
     ’о  ли   утомившись  трехдневной   отчаЯнной  гонкой,  в  которой   ему
приходилось  тащить  за  собой целый  клубок  перепутанных  веревок,  сильно
затруднЯвший  его  движение,  то  ли осуществлЯЯ  свой  злобный  и  коварный
замысел, но  только теперь Њоби „ик стал, видно,  замедлЯть свой ход, потому
что  лодка  опЯть быстро  к  нему приближалась; хотЯ,  конечно, на  этот раз
расстоЯние между ними с самого начала было  не  очень велико. Ќо по-прежнему
Ђхав летел по  волнам в  окружении беспощадных  акул, которые так неотступно
следовали за вельботом  и так упорно впивались зубами в лопасти  весел,  что
дерево  крошилось и трещало и с  каждым погружением оставлЯло на воде мелкие
щепки.
     - Џусть грызут! €х зубы только покрывают  резьбой наши весла. Ќавались!
‚ акулью пасть еще лучше упереть весло, чем в податливую воду.
     - Ќо каждый раз у них из пасти весло выходит все тоньше и тоньше, сэр.
     - Ќичего,  пока что они мне еще послужат!  Ќавались!.. Ќо кто  знает, -
тихо продолжал он, - чьим мЯсом рассчитывают попировать эти акулы: Њоби „ика
или Ђхава?  Ќавались, навались!  ‚от так! …ще  немного; мы  уже  близко. ќй,
возьмите  руль;  пустите  менЯ  на  нос,  -  при этих словах  двое  гребцов,
подхватив капитана под руки, помогли ему перебратьсЯ на нос быстро летевшего
вельбота.
     Љогда  же лодка, чертЯ бортом по  воде, вынеслась вперед под  самый бок
Ѓелого Љита,  тот - как иногда случаетсЯ с китами - словно  и  не заметил ее
приближениЯ, и Ђхава окутало душным облаком горного  тумана,  который  стоЯл
вокруг китовой  струи и клубилсЯ  по крутому  склону  его  огромного,  точно
Њонаднок, белого горба; - так близко был  от него Ђхав,  когда,  откинувшись
всем корпусом  назад  и  взмахнув  высоко  поднЯтыми над  головой руками, он
метнул  в  ненавистного  кита  свой Яростный  клинок  и  еще  более Яростное
проклЯтие.  €  сталь  и  проклЯтие вонзились по  рукоЯтку,  словно затЯнутые
трЯсиной;  а  Њоби  „ик вдруг  дернулсЯ  в сторону,  судорожно  повел  своим
возвышающимсЯ боком  и,  не проделав  в лодке  ни единой  пробоины,  с такой
внезапностью  поднЯл  ее  на дыбы,  что не держись в  эту  секунду  Ђхав  за
планшир,  быть  бы  ему снова вышвырнутым  в  море.  ’рое  из  гребцов  - не
угадавшие точного момента, когда  будет нанесен удар, и потому не успевшие к
нему  приготовитьсЯ  - вылетели из  вельбота, но так  удачно,  что мгновение
спустЯ двое  уже снова вцепились  в  борт и,  поднЯтые на  гребне накатившей
волны, сумели перевалитьсЯ обратно в лодку; и только третий матрос осталсЯ в
воде за кормой.
     Џочти  в ту же секунду, весь - неослабное напрЯжение молниеносной воли,
Ѓелый  Љит рванулсЯ  прочь  по взбаламученной  зыби. Ќо  когда Ђхав  крикнул
рулевому, чтобы  тот выбрал немного линЯ и закрепил его;  когда  он приказал
своей команде повернутьсЯ на банках лицом вперед и  подтЯгивать лодку к рыбе
-  предательский  линь  напрЯгсЯ  под  этим  двойным  натЯжением  и  лопнул,
взвившись высоко в воздух.
     -  —то  это поломалось во  мне? †илы трещат!.. Ќо  нет, все цело опЯть!
‚есла! ‚есла на воду! ‡а ним!
     “слышав   шумное   приближение  вельбота,   рассекающего   волны,   кит
развернулсЯ,  чтобы подставить ему  свой страшный лоб, но, поворачиваЯсь, он
вдруг заметил  черный корпус приближающегосЯ судна  и, видимо разгадав в нем
источник всех  своих гонений,  признав в нем, быть  может, более  достойного
противника,  он  внезапно  устремилсЯ  ему  навстречу,  лЯзгаЯ  челюстЯми  в
пламенных потоках пены.
     Ђхав пошатнулсЯ, рука его взметнулась к лицу.
     -  џ слепну, руки  мои!  протЯнитесь  передо мною, чтобы  Я мог  ощупью
искать свой путь. Њожет быть, ночь наступила?
     - Љит! Љорабль! - в ужасе вопили гребцы.
     - ‚есла! ‚есла! ‚ыгнись  откосом до самых глубин, о море! чтобы, покуда
еще не поздно, Ђхав мог  в  последний, самый последний  раз  соскользнуть по
нему  к своей цели! ‚ижу! корабль! Љорабль! ‚перед, мои  люди! Ќеужели вы не
спасете мой корабль?
     Ќо когда лодка  рванулась  вразрез бьющим  кувалдам  валов,  треснувшие
доски на ее носу проломились, и в следующее  мгновение она уже погрузилась в
волны по  самые борта,  и матросы по колено в  воде начали метатьсЯ, пытаЯсь
чем попало заткнуть пробоину и вычерпать хлынувшее через нее море.
     ‚  этот миг  замер  на  грот-мачте молоток  ’эштиго; и  багрЯный  флаг,
перекинувшийсЯ ему через плечо, наподобие плаща, вдруг вырвалсЯ и заструилсЯ
по  воздуху прЯмо перед ним,  точно  самое его стремЯщеесЯ вперед  сердце; а
‘тарбек  и ‘табб,  стоЯвшие  внизу  на  бушприте,  одновременно  с  индейцем
заметили мчащегосЯ на корабль зверЯ.
     - Љит!  Љит!  ђуль на  борт! ђуль  на  борт!  Ћ  вы,  сладостные стихии
воздуха, поддержите менЯ теперь! Џусть ‘тарбек  встретит смерть, если смерть
ему суждена, по-мужски, в твердом сознании.  ђуль на борт, говорю Я! ѓлупцы,
разве вы не видите этой пасти? Ќеужели вот он, плод всех моих жарких молитв?
Џлод  всей моей  верной жизни? Ћ Ђхав,  Ђхав, взглЯни на дело рук твоих. ’ак
держать,  рулевой,  так  держать.  Ќет,  нет! Ќа  борт!  ‘нова на  борт!  Ћн
разворачиваетсЯ,  чтобы  кинутьсЯ  на нас! Ћ, его неумолимый лоб надвигаетсЯ
прЯмо на человека, которому долг  не позволЯет покинуть  поле битвы. Џребуди
же со мною, господи!
     - Џребуди  не со мною,  а  подо  мною, кто  бы ни  был, кому вздумаетсЯ
помочь  теперь ‘таббу, ибо ‘табб тоже не  намерен отступатьсЯ. џ  насмехаюсь
над тобой, ты, ухмылЯющийсЯ кит!  Љто когда поддерживал ‘табба, кто не давал
‘таббу уснуть,  если не его  собственное  недремлющее око?  Ђ теперь беднЯга
‘табб укладываетсЯ  спать  на матрасе, который  длЯ него чересчур мЯгок; эх,
лучше бы уж он был набит хворостом! џ насмехаюсь над тобой, ты, ухмылЯющийсЯ
кит! ‚зглЯните,  солнце, звезды и луна.  ‚ы - убийцы превосходнейшего парнЯ,
не хуже любого, кому когда-либо приходилось испускать дух. € все же Я бы еще
чокнулсЯ  с  вами,  если  бы  только  вы  протЯнули мне  кубок!  Ћ!  о!  ты,
ухмылЯющийсЯ кит,  скоро нам предстоит как следует нахлебатьсЯ! Џочему ты не
спасаешьсЯ бегством, Ђхав? —то до  менЯ, то долой  башмаки и  куртку к ним в
придачу; пусть ‘табб умирает в одних штанах! „о чего же, однако, плесневелаЯ
и пересоленнаЯ эта смерть... ќх, вишни, вишни! Ћ ”ласк, отведать бы нам хоть
по одной вишенке перед смертью!
     -  ‚ишни? Ќеплохо было  бы,  если бы мы очутились  сейчас там, где  они
растут. Ћх, ‘табб, Я надеюсь; моЯ беднаЯ матушка успела получить хотЯ бы мое
жалованье; если же нет, то теперь ей достанетсЯ лишь несколько медЯков.
     Џочти все матросы, как они оторвались  от своих  разнообразных занЯтий,
так и  стоЯли  теперь, праздно  столпившись  на  носу  и еще  держа  в руках
бесполезные молотки, обрезки  досок, остроги  и  гарпуны.  ‚се  взоры, точно
прикованные, устремлены были на кита, который  мчалсЯ  им навстречу, зловеще
потрЯсаЯ своей  погибельной головой  и посылаЯ перед  собой широкий полукруг
разлетающейсЯ пены.  ђасплата,  скорое  возмездие, и