  левиафанам
общительность несвойственна. Ћднако он  упорно шел у них в кильватере, хотЯ,
наверное, струЯ, отбрасываемаЯ их хвостами,  только затруднЯла ему движение,
потому что под широким  его лбом клокотала белесаЯ зыбь, какую разводЯт  два
встречных  потока. ”онтаны  он  пускал  короткие, редкие и  будто с  трудом;
словно закашлЯвшись, выбрасывал прерывистую, угасавшую струю, вслед за чем в
глубине  его туши возникали какие-то конвульсии и что-то вырывалось из нее и
на противоположном,  погруженном конце, отчего вода и там начинала клокотать
и пузыритьсЯ.
     -  Ќе найдетсЯ ли  у кого лекарства  от  живота? -  говорил ‘табб. -  “
беднЯги, кажетсЯ, колики. Џодумать  только, господи, с полмили колик! ѓнилые
встречные ветры справлЯют  в нем рождество, ребЯта.  Џервый раз слышу, чтобы
встречный ветер дул с кормы. Ќо виданное ли  это дело, чтобы кит так рыскал,
а? руль он потерЯл, что ли?
     Љак перегруженный ост-индский шлюп, медленно идущий к берегам €ндостана
с грузом перепуганных лошадей на палубе, кренитсЯ на борт, зарываетсЯ носом,
садитсЯ на корму и переваливаетсЯ  с волны  на волну, так и этот старый кит,
вздымаЯ  свой  почтенный  корпус  и  переворачиваЯсь  по  временам  на  бок,
обнаружил наконец  причину своего неровного  хода -  по правому борту у него
вместо плавника виднелсЯ лишь  куцый  обрубок. ЏотерЯл ли он свой  плавник в
бою или так и родилсЯ без него - трудно сказать.
     -  Џогоди  немного, старина,  мы подвЯжем на  этой веревке твою раненую
руку! - крикнул жестокий ”ласк, ткнув пальцем в кольца линЯ.
     -  ѓлЯди,  как бы он самого тебЯ  не подвЯзал, - отозвалсЯ  ‘тарбек.  -
Ќавались, не то он достанетсЯ немцу.
     “силиЯ  всех вельботов  в бешеной гонке  были  устремлены  к этой рыбе,
потому что она была значительно крупнее остальных и могла бы стать  наиболее
ценной добычей, а также еще и потому,  что  она была гораздо ближе к лодкам,
между тем как другие  киты уходили от погони с такой огромной скоростью, что
преследование их  казалось  просто  невозможным.  Љ  этому времени  вельботы
"Џекода" успели  уже обогнать  три  шлюпки  немца и только  вельбот  „ерика,
начавший погоню намного раньше,  все еще шел  впереди, хотЯ расстоЯние между
ними и его американскими соперниками  с каждой  минутой все уменьшалось. Ћни
опасались только,  как бы  он, довольно уже приблизившись  к киту, не  успел
забросить свой гарпун, прежде чем они  его догонЯт и обойдут. ‘ам  же „ерик,
видимо, не сомневалсЯ, что так именно и будет, и  то и дело с издевкой махал
им своей наполненной лампой.
     - Ќеблагодарный нищий пес! - воскликнул ‘тарбек. - ’олько  что наполнил
Я ему кружку длЯ подаЯний,  и он  же надо мной еще  за  это насмехаетсЯ! - и
обычным своим настойчивым шепотом закончил: -  Џокажем-ка  ему, ребЯта! Ђту!
Ђту его!
     - ‚от что скажу Я вам, молодцы мои,  - говорил ‘табб  своей команде,  -
мне религиЯ не  позволЯет  злитьсЯ, а  все-таки  Я бы этого чертова немца  с
потрохами  сожрал. Ќавались! навались,  говорю!  ‚ы  что,  хотите, чтоб этот
разбойник нас переплюнул? Ђ  брэнди вы любите? ‘тавлю бочку брэнди тому, кто
отличитсЯ сегоднЯ на веслах. „авай, давай, что же  это ни у кого из вас жилы
не лопаютсЯ? Њожет, мы на  Якорь встали? —то-то незаметно, чтобы  мы с места
сдвинулись, заштилели мы с вами, что ли? ќй, эй! в лодке уже трава проросла!
а мачта,  ей-богу,  поглЯдите сами, мачта  почками пошла.  ’ак,  ребЯта,  не
годитсЯ. „а вы только посмотрите на немца! ’ут нужно с огнем работать, Я вам
говорю. Ќу как? будет мне огонь или нет?
     -  Ћго!  какую он  пену  взбил! - кричал  ”ласк, так и танцуЯ  на своей
банке. -  €  что  за  горб, а? целые горы китЯтины!  € так и вихлЯет,  так и
петлЯет! †ми, ребЯта,  жми! - сегоднЯ на  ужин  лепешки  да устрицы, печеные
разиньки и свежие пышки! Ќавались! эх, навались, молодцы! ќтот зверь на  сто
бочек будет; не отдадим его, молодцы мои, не отдадим! Ќу, как там наш немец?
†мите, ребЯта, ведь подумать  только, какой этот кит жирный  да маслЯнистый!
€ли  вам спермацет не нужен? ‚от, ребЯта,  вот плывут  три  тысЯчи долларов!
банк! просто целый банк! Ђнглийский банк! Ђ ну, а ну, еще разок! Љак там наш
немец поживает?
     Ќо тут „ерик, размахнувшись, запустил в своих соперников сперва лампой,
а вслед за ней и жестЯнкой с маслом,  вероЯтно, преследуЯ  при этом  двойную
цель:  помешать  приближающемусЯ противнику  и  одновременно  увеличить  без
лишних потерь собственную скорость за счет сильного толчка с кормы.
     - Ђх ты,  бессовестный  пес голландский! -  воскликнул  ‘табб. - Ђ  ну,
ребЯта, навались, как рыжие дьЯволы на пЯтидесЯти тысЯчах линейных кораблей!
’ы как,  ’эштиго, готов изломать себе  хребет на двадцать два куска, защищаЯ
честь старого ѓейхеда? —то скажешь, а, ’эштиго?
     - ‘кажу: навались, как черт! - крикнул индеец.
     ђазъЯренные   и  подхлестываемые  издевательствами  немца,  три  шлюпки
"Џекода" шли теперь почти вровень друг с  другом,  настигаЯ „ерика с  каждой
секундой. ‘ гордым,  непринужденным, рыцарственным  видом выходЯщих к финишу
рулевых, все  три помощника,  ликуЯ,  выпрЯмились во  весь  рост  на  корме,
подстегиваЯ  гребцов  бодрыми возгласами:  "ќх,  пошла, пошла!  “р-ра  нашим
гребцам! „олой немца! Ќам и попутного ветра не надо!"
     Ќо прежний  перевес „ерика был настолько  велик, что так бы и вышел  он
победителем  в этой гонке, несмотрЯ  на всю их  отвагу, не вмешайсЯ тут само
провидение, сошедшее к  ним в виде краба, который зацепилсЯ за среднее весло
немецкого  вельбота.  € пока незадачливый  гребец пыталсЯ освободить лопасть
своего весла, так что лодка  едва не черпала бортом, а  „ерик осыпал команду
громовыми   проклЯтьЯми,   -  вот   когда  ‘тарбек,  ‘табб  и  ”ласк   могли
торжествовать! ‘ громкими криками они что было сил рванули вперед и наискось
подстроились  к немцу. …ще  мгновение  -  и  вот уже  все  четыре  вельбота,
вытЯнувшись  по  диагонали, настигают кита, и, пенЯсь,  расходитсЯ вправо  и
влево позади них по воде его клокочущий след.
     ’о было  ужасное, на  редкость жалостливое и обидное зрелище.  Љит плыл
теперь,  выставив  из  воды  голову,  непрерывно посылаЯ перед собой кипЯщий
фонтан и в мучительном страхе колотЯ  себЯ по боку своим одиноким плавником.
’о вправо, то влево бросалсЯ он в неровном беге, и все же, разрезаЯ валы, он
по-прежнему  лихорадочно загребал  воду или  однобоко вздымал к небесам этот
свой одинокий  плавник.  ’ак  птица с  перебитым крылом  описывает в воздухе
неловкий круг, напрасно пытаЯсь  избегнуть когтей пирата Ястреба. Ќо у птицы
есть голос, и  она жалобными криками  выражает свой  страх, тогда как  страх
этого безгласного  морского чудовища  был закован, заточен, заговорен  в нем
самом, у него не было голоса, кроме того прерывистого  свиста, что вырывалсЯ
через дыхательное отверстие, и это вызывало к нему несказанную жалость, в то
времЯ как своим массивным  телом, крепостными воротами челюстей и всемогущим
хвостом он мог внушить трепет самому бесстрашному из тех, кто  готов был его
пожалеть.
     ’огда „ерик,  видЯ, что еще несколько мгновений, и шлюпки  "Џекода" его
обойдут, решил, чем уступать без боЯ свою добычу, все же попытать счастьЯ и,
прежде чем исчезнет последнЯЯ надежда, метнуть гарпун, пусть даже  с  такого
далекого расстоЯниЯ.
     Ќо  только  успел поднЯтьсЯ на  ноги его  гарпунщик, как  три  тигра  -
Љвикег, ’эштиго и „эггу - вскочили,  словно по команде, в своих вельботах и,
стоЯ  косой шеренгой, одновременно  нацелили  три остриЯ, и,  просвистев над
головою немца,  три нантакетских гарпуна впились  в тело  кита.  Ћ, слепЯщие
пенные брызги и белое пламЯ! Љит рванулсЯ вперед с такой бешеной силой,  что
три американских вельбота пронеслись  мимо немца,  резким  толчком отшвырнув
его в сторону,  так что и сам „ерик, и его обескураженный  гарпунер вылетели
за борт, где их едва не подмЯли три летЯщих суденышка.
     -  ќй,  масленки,  не бойтесь! -  крикнул ‘табб,  на ходу  бросив в  их
сторону торжествующий взглЯд. - ‚ас сейчас подберут, можете не беспокоитьсЯ,
следом за  нами идут акулы, Я  сам видел, знаете их? они как псы-сенбернары,
всегда придут на помощь путнику в беде. “р-ра! вот это  отличный  ход. ЏрЯмо
не вельботы,  а три солнечных луча! “р-ра! Њы летим, точно три  жестЯнки  на
хвосте у бешеного кугуара! Ќе  видели, ребЯта,  как бежит в упрЯжке  слон по
равнине? “ повозки спицы так и мелькают; и можно очень просто вылететь, чуть
только на пути оказалсЯ бугорок. “р-ра! ‚от так чувствует себЯ матрос, когда
катитсЯ  черту  в пекло - один нескончаемый рывок вниз под  уклон! “ра! этот
кит несет в преисподнюю вечные вести!
     Ќо чудовище  не долго  мчалось вперед.  ‘удорожно вздохнув, оно вдруг с
громким плеском  скрылось  под  водой.  ’ри  линЯ стали скрежеща  извиватьсЯ
вокруг лагретов,  продавливаЯ в древесине  глубокие  борозды, а  гарпунеры в
страхе,  как  бы  кит не  вытравил  лини до  конца,  изо всех  сил  пытались
замедлить сматывание,  зацепив  веревкой за  дымЯщиесЯ  кольца;  так что под
конец  носы  всех  трех  лодок  под  давлением  линей,  отвесно уходЯщих  из
свинцовых желобов прЯмо  в глубину, едва не сровнЯлись с волнами,  между тем
как три кормы были задраны высоко в воздух.  Љит скоро перестал погружатьсЯ,
и некоторое времЯ они оставались все в том же щекотливом положении, опасаЯсь
ослабить линь. Џравда, бывали случаи, когда  из-за этого погибали увлеченные
в глубину  вельботы,  но  все-таки  именно этим путем,  подсекаЯ сзади живую
китовую  плоть  на острые крючки, удаетсЯ иногда вынудить  замученного болью
левиафана  всплыть  на  поверхность  прЯмо  навстречу  беспощадным  острогам
преследователей.  Ќо  даже и  не говорЯ об опасности,  сомнительно все-таки,
чтобы  подобный способ  был  во  всех  случаЯх  наилучшим; ведь  естественно
предположить,  что чем дольше подбитый кит  остаетсЯ под водой, тем  быстрее
иссЯкают его силы. Џотому что поверхность его настолько велика - у взрослого
кашалота  она достигает  двух  тысЯч квадратных  футов, - что  давление воды
оказываетсЯ  огромным.   Љаждому  известно,  какому   сильному  атмосферному
давлению  подвергаемсЯ мы сами, даже здесь,  на  земле, окруженные воздухом;
сколь же велико должно быть бремЯ кашалота, поддерживающего  на плечах своих
столб океана в  двести морских саженей! Ћно должно равнЯтьсЯ по крайней мере
пЯтидесЯти  атмосферам.  Ћдин  китолов подсчитал,  что  таков  как  раз  вес
двадцати линейных кораблей с пушками, припасами и экипажами.
     € кто бы из  сухопутных людей  мог подумать, глЯдЯ на эти три вельбота,
тихонько покачивающиесЯ на  волнах под вечной  синевой небосвода, между  тем
как ни  стон, ни крик и ни единый пузырек не подымалсЯ из пучины; кто бы мог
подумать, что  в  глубине  под этой  безмЯтежной тишиной бьетсЯ и трепещет в
агонии величайшее страшилище морей? ‘  носа вельбота  отвесно уходил в  воду
натЯнутый линь и терЯлсЯ из виду футах в восьми от поверхности. ‚озможно ли,
чтобы на трех этих тонких нитЯх был подвешен великий левиафан, точно тЯжелаЯ
гирЯ старинных часов с недельным заводом? Џодвешен? Ќо к чему? Љ трем жалким
щепкам. Ќеужели это то  самое  существо, о котором  некогда  было  сказано с
гордостью: "Њожешь  ли  пронзить  кожу его  копьем  и  голову его  рыбачьего
острогою?  Њеч, коснувшийсЯ  его, не устоит, ни копье,  ни дротик, ни  латы;
железо он считает за  солому;  дочь лука  не обратит  его в бегство;  булава
считаетсЯ у  него за соломину, свисту дротика он смеетсЯ". Ќеужто же  это то
самое существо?  ‚от этот  вот кит? Ђх, почему не сбываютсЯ слова  пророков?
€бо, имеЯ в  хвосте  своем  силу  тысЯчи  ног, бежал левиафан, чтобы  сунуть
голову под подушку океана и спрЯтатьсЯ от пик "Џекода"!
     ‘олнце  садилось, и в наклонном вечернем  освещении  от  лодок  уходили
вглубь такие длинные, такие широкие тени, что в них без труда  мог бы укрыть
Љсеркс половину  своего  войска. Љак,  должно быть, жутко было раненому киту
видеть эти громадные призраки, скользЯщие над его головой!
     - ЏриготовитьсЯ!  -  вдруг  крикнул  ‘тарбек, потому что  все  три линЯ
внезапно  задрожали,  передаваЯ   вверх,  точно  по   волшебному  телеграфу,
предсмертные биениЯ китовой жизни, так что каждый гребец мог чувствовать их,
сидЯ на своей банке.  ‚ следующую минуту, освобожденные от тЯнувшей их книзу
силы, вельботы вдруг  подскочили в  воздух,  словно небольшие ледЯные  полЯ,
когда с них попрыгает в море вспугнутаЯ стаЯ белых медведей.
     - ‚ыбирай! ‚ыбирай! - крикнул ‘тарбек. - Ћн всплывает.
     Њокрые лини, еще секунду назад натЯнутые до  предела, широкими быстрыми
кольцами  полетели на дно вельботов,  и вот на расстоЯнии в  две корабельные
длины от охотников на поверхности показалсЯ кит.
     „вижениЯ кита Ясно показывали, что  силы его на  исходе.  “ большинства
наземных животных  есть в венах особые  клапаны, вроде шлюзов, которые могут
тотчас  же  замыкатьсЯ,  когда  животное  ранено,  и  перекрывать,  хотЯ  бы
частично,  поток  крови  в определенном  направлении. Ќе то у кита,  одна из
особенностей  которого  состоит в полном  отсутствии  каких  бы  то  ни было
клапанов в  кровеносных сосудах;  так что стоит даже самому тонкому  острию,
вроде гарпуна, пронзить его тело, смертельное  кровотечение неизбежно осушит
всю его артериальную систему; а когда к этому на большой глубине добавлЯетсЯ
еще  огромное  давление  воды на  его  тело,  тут уж,  можно  сказать, жизнь
вытекает из него  непрерывной струей. Ћднако запасы крови в нем так велики и
так многочисленны и сокровенны ее внутренние источники,  что он все истекает
да истекает  кровью  весьма продолжительное времЯ, подобно тому, как  даже в
засуху  катит  свои  волны  река, истоками  которой служат  родники далеких,
невидимых гор.  ‚от  и  сейчас,  когда вельботы  подошли  к нему чуть  ли не
вплотную, отважно проплыв  над  самым его хвостом, когда острога за острогой
впивались  в  его  бока,  из  каждой новой  раны  начинала бить,  не опадаЯ,
кроваваЯ струЯ, в  то времЯ как из дыхала на  голове  лишь времЯ  от времени
быстрыми взрывами выбивалась  к небу вспененнаЯ влага.  Ћтсюда кровь еще  не
показалась, потому что ни один из жизненно важных органов не был еще у  него
поврежден. †изнь его, как мудро говорЯт китоловы, еще не достали.
     ‹одки окружили кита  тесным  кольцом, и  теперь всЯ  верхнЯЯ часть  его
туловища,  включаЯ  и  те  участки,  что  обычно  бывают  скрыты под  водой,
представилась взглЯду охотников.  ‘тали видны его глаза, вернее,  те  места,
где  у  него  были  глаза  прежде.  Џодобно  тому,  как  инородное  вещество
прорастает  сквозь сучки  на  упавшем стволе благороднейшего дуба, так  и  у
этого кита из глазниц торчали слепые выросты, вызывающие жгучую  жалость. Ќо
не  было жалости длЯ него. Џусть он  стар,  пусть однорук, пусть  слеп - все
равно он должен умереть, все равно он будет зарезан, чтобы было чем освещать
веселые свадебные пиршества и прочие увеселениЯ человека, а также чтобы лить
свет во  храмах,  где проповедуют безоговорочный  мир  между  всем  живущим.
ЉупаЯсь  в  собственной  крови,  он  как-то   накренилсЯ  набок   и  показал
преследователЯм свой странный белесый обрубок, вроде шишки в боку.
     - “добное  местечко! -  крикнул ”ласк. -  „айте-ка  Я его  там пощекочу
разок.
     - ‘той! - крикнул ‘тарбек. - ‚ этом нет надобности.
     Ќо  сердобольный  ‘тарбек опоздал. Џросвистела  острога, горЯчаЯ  струЯ
взметнулась  из  жестокой  раны,  и  кит,  пронзенный  непереносимой  болью,
выпустив фонтан крови,  в слепой, бешеной Ярости  бросилсЯ на вельбот своего
мучителЯ, обливаЯ  лодки  с их ликующими экипажами потоками кровавой  пены и
пЯтнаЯ борта. ‚ельбот  ”ласка  был перевернут.  Ќо  то  был последний натиск
умирающего животного.  ‘овершенно  ослабев  от потери  крови, кит беспомощно
закачалсЯ на  волнах в стороне  от следов  своего разрушительного бешенства;
тЯжело дыша, повернулсЯ на бок, бессильно колотЯ воздух  обрубком  плавника,
потом стал медленно вращатьсЯ, словно угасающий мир; обратил к небесам белые
тайны своего  брюха;  вытЯнулсЯ  бревном; и умер.  ѓрустно было  видеть  его
последний замирающий  фонтан. Љазалось,  чьЯ-то  невидимаЯ  рука  постепенно
отключала  воду  большого  дворцового водомета, и крутоструйнаЯ  колонна все
опадала  и опадала с унылым  угасающим  журчанием  -  так опадал  последний,
долгий фонтан умирающего кита.
     ‚ельботы  еще  дожидались  прихода кораблЯ,  когда  китоваЯ туша  стала
потихоньку погружатьсЯ со всеми своими непочатыми сокровищами.  ’отчас же по
команде  ‘тарбека ее в нескольких местах обвЯзали веревками, натЯнули концы;
и  вот уже  три  вельбота  превратились  в три  поплавка,  поддерживающие на
канатах  затонувшую  тушу  кита.  Љогда подошел  корабль,  ее  с величайшими
предосторожностЯми переправили  к борту  и  намертво  закрепили надежнейшими
цепЯми, так  как было очевидно, что, предоставленнаЯ хоть на мгновение самой
себе, она тут же камнем пойдет на дно.
     ‘лучаю  было угодно,  чтобы  при  первой  же  попытке  вонзить  в  кита
фленшерную  лопату  с  нижней  стороны  обрубка, прЯмо  в теле  у него  было
обнаружен  целый гарпун, весь разъеденный  ржавчиной.  Ќо поскольку  в  теле
убитых китов достаточно часто находЯт обломки гарпунов, вокруг которых живаЯ
плоть  срослась  без  следа, так  что  ни  малейшаЯ выпуклость  не указывает
снаружи  их местонахождение, надо полагать, что этим своим уродством кит был
обЯзан  каким-то  иным  причинам.  Људа  загадочнее   была  втораЯ  находка:
неподалеку от  гарпуна совершенно незаметный снаружи покоилсЯ у него в  теле
каменный  наконечник остроги.  Љто  запустил в  него  эту каменную  острогу?
Љогда?   Ѓыть   может,  ее   метнул   на  западном  побережье   какой-нибудь
североамериканский индеец задолго до того, как Ђмерика была открыта?
     Љакие  еще чудеса  могли быть извлечены  из этого чудовищного сундука -
неизвестно. ‚сем дальнейшим открытиЯм был положен внезапный конец, когда под
сильно возросшей тЯжестью тонущей туши корабль вдруг стал ложитьсЯ бортом на
воду.  ђазумеетсЯ,  ‘тарбек,  который  всем  распорЯжалсЯ,  не  отступал  до
последнего:  он  с таким  упорством  стоЯл на своем,  что, когда уже наконец
корабль  неминуемо должен был перевернутьсЯ, не разомкни  он  своих железных
объЯтий, и была дана команда освободитьсЯ от китовой туши, натЯнутые тросы и
цепи  с  такой силой давили на  шпангоуты, что отвЯзать их  оказалось просто
невозможно. Ђ между тем все на "Џекоде" покосилось. ЏеребиратьсЯ от борта  к
борту приходилось  словно по крутому скату коньковой крыши. Љорабль стонал и
задыхалсЯ.  ЉостЯные  украшениЯ  на  бортах  и  в каютах  стали  смещатьсЯ и
коробитьсЯ, грозЯ вылететь вон. Ќапрасно старались матросы ломами и клиньЯми
сдвинуть неподвижные цепи, ослабить их давление на выступы шпангоута; кит же
так  глубоко  уже  ушел  под  воду, что  добратьсЯ до противоположных концов
снастей  не  представлЯлось  никакой  возможности,  а  между  тем  с  каждым
мгновением  словно целые тонны прибавлЯлись  к  тЯжеловесной туше, и  судно,
казалось, вот-вот перевернетсЯ.
     - Џостой,  постой! ‘лышишь? - кричал киту ‘табб. - € чего  ты, ей-богу,
так  торопишьсЯ  потонуть? —ерт возьми, ребЯта,  нужно что-то сделать, иначе
нам крышка. Ќечего там  ковырЯть,  стоп! бросайте  все эти  палки,  и  пусть
кто-нибудь сбегает принесет молитвенник и нож. Ѓудем рубить цепи.
     - Ќож?  ‚ерно, верно! - воскликнул Љвикег и,  схватив тЯжелый плотничий
топор,  он высунулсЯ из порта  и начал со всего  маху  рубить  самую толстую
цепь.  Ќо  высекаЯ снопы искр, он успел  только  нанести  несколько  ударов,
остальное доделала  страшнаЯ  тЯжесть. ЌатЯнутые  снасти лопнули  с  громким
треском, судно выправилось, и туша ушла на дно.
     ‘вежезабитые кашалоты и  в самом деле иногда тонут. Ћднако причин этого
любопытного  ЯвлениЯ  никто еще из  китоловов  не  сумел  обнаружить. Ћбычно
мертвый кашалот остаетсЯ  на плаву, высоко вздымаЯ  над водой брюхо или бок.
…сли бы тонули только  туши старых,  тощих,  одрЯхлевших животных, у которых
сальные  подушки  оскудели,  а ревматические  кости отЯжелели, тогда бы  еще
можно  было  объЯснить это  Явление необычайно  высоким  удельным  весом тех
китов, в теле которых  отсутствует плавучее вещество. Ќо  в действительности
это не так.  „аже  юные киты  в  расцвете сил своих, распираемые благородным
честолюбием, безвременно  вырванные из теплого  весеннего половодьЯ жизни во
всем изобилии своих  сальных покровов, даже они, эти мускулистые, неутомимые
пловцы, тоже иногда тонут.
     ‡аметим, однако, что с кашалотами подобные неприЯтности случаютсЯ реже,
чем с какими-либо  другими китовыми разновидностЯми. Ќа  каждого затонувшего
кашалота  приходитсЯ на  дне  морском двадцать настоЯщих  китов. ќто видовое
различие объЯснЯетсЯ, вне всЯкого сомнениЯ, сравнительно большим количеством
костей у настоЯщего кита; одни только  его прославленные венецианские жалюзи
весЯт  тонну  с лишком,  а  кашалот полностью избавлен от  этого  неудобного
груза. ‘лучаетсЯ,  правда, что по  прошествии нескольких часов или даже дней
затонувший кит всплывает и держитсЯ на воде еще уверенней, чем при жизни. Ќо
уже тут-то  причина  Ясна. ‚ нем  скоплЯютсЯ  газы; он  весь раздуваетсЯ  до
чудовищных размеров, точно уже  не животное, а огромный воздушный шар. ’огда
его никакими силами не удержать под водой. Џри береговом промысле на отмелЯх
и  бухтах Ќовой ‡еландии рыбаки, заметив, что китоваЯ туша начинает  тонуть,
прикреплЯют к ней буек  на длинном тросе-буйрепе, так что, если кит скроетсЯ
под водой, они все равно знают,  где можно ожидать его  поЯвлениЯ, когда ему
придет времЯ всплывать.
     ’уша  затонула,  а вскоре  после этого  дозорные с мачт дали знать, что
"ћнгфрау" снова спускает вельботы, хотЯ единственный фонтан в виду  кораблей
принадлежал   финвалу   -  разновидности   кита,  неуловимой   из-за   своей
быстроходности.  Ћднако  фонтан  финвала до  такой степени похож  на  фонтан
кашалота, что  неопытные  морЯки  часто путают их. ‚от почему „ерик со своей
ратью  отважно пустилсЯ в  погоню  за  этим недостижимым  созданием. "„ева",
поднЯв паруса, ушла вслед за  своими четырьмЯ вельботами,  и  все вместе они
скрылись  с  подветренной  стороны   за  горизонтом,  увлеченные  отчаЯнной,
безнадежной погоней.
     „а, много на свете финвалов, много и „ериков, мой друг.


        ѓлава LXXXII. —…‘’њ € ‘‹Ђ‚Ђ Љ€’ЋЃЋџ


     …сть такие предметы, разобратьсЯ  в  которых можно только принЯвшись за
дело с методической беспорЯдочностью.
     —ем глубже  погружаюсь  Я в изучение  китобойного промысла, проникаЯ  в
своих исследованиЯх к самым его истокам, тем сильнее поражает менЯ его слава
и  древность.  Љогда же Я обнаруживаю, что столь огромное количество славных
полубогов и героев и всевозможных пророков  так или иначе  содействовали его
возвеличению, менЯ пронизывает гордое  сознание того, что и сам Я, хоть и на
весьма незначительных ролЯх, все же принадлежу к этому славному братству.
     Џервым китоловом был доблестный  Џерсей, сын ‡евса;  и -  да будет  это
сказано к  вЯщей славе нашего ремесла - первый  кит, ставший жертвой  нашего
воинственного братства, был убит не из низких  побуждений. ’о были рыцарские
времена  нашей  профессии, когда  мы подымали  оружие, чтобы  вступитьсЯ  за
обиженных, а  не длЯ того, чтобы  наполнить  человеку лампы маслом.  Љаждому
известна  славнаЯ  историЯ  ЏерсеЯ и  Ђндромеды;  как  прекраснаЯ  дочь царЯ
Ђндромеда  была  прикована  к скале на  морском берегу  и как принц китобоев
Џерсей  в  тот  миг, когда  ‹евиафан  уже  уносил  ее  в  море, приблизилсЯ,
неустрашимый, загарпунил чудовище,  спас благородную  деву и женилсЯ на ней.
ќто  был воистину  артистический подвиг, достойный  восхищениЯ и чрезвычайно
редкий  в наши дни, - свирепый ‹евиафан был убит гарпуном наповал с  первого
раза. €  пусть  никто не  думает  усомнитьсЯ в правдивости  этой  допотопной
истории, потому что в древней €оппии,  ныне џффе, на  сирийском побережье, в
одном из Языческих храмов много  веков подрЯд  стоЯл гигантский скелет кита,
принадлежавший,  согласно  городскому  преданию  и  по  утверждению  местных
жителей,  тому самому чудовищу, которое  было убито  Џерсеем.  Љогда римлЯне
овладели €оппией,  скелет этот был  с триумфом переправлен  в  €талию. Ћсобо
важным  и  многозначительным во всей этой истории ЯвлЯетсЯ  также  следующее
обстоЯтельство: именно из €оппии отправилсЯ в свое путешествие €она.
     ‚есьма сходна с  приключением  ЏерсеЯ и  Ђндромеды  - а может быть, как
полагают  иные, косвенно от него  происходит - известнаЯ  историЯ  о  свЯтом
ѓеоргии  и „раконе, ибо Я утверждаю, что этот  дракон был китом, потому  что
старинные  книги постоЯнно смешивают китов  и  драконов  и часто  пользуютсЯ
одним названием вместо другого. "’ы как лев на  водах и как дракон в морЯх",
-  говорит  €езекииль, Явно подразумеваЯ при этом кита,  а  некоторые версии
текста  прЯмо  употреблЯют самое это  слово. Љ тому  же  великолепие подвига
сильно поубавилось бы, если бы свЯтой ѓеоргий сражалсЯ всего лишь с ползучей
рептилией на суше,  вместо того чтобы битьсЯ с великим чудищем морей. ‚сЯкий
может убить змею, но только у Џерсеев, у свЯтых ѓеоргиев да Љоффинов и Њэйси
из Ќантакета хватит мужества храбро выступить навстречу киту.
     €  пусть не вводЯт нас в заблуждение современные картины, написанные на
этот  сюжет, ибо  несмотрЯ  на  то, что существо, с которым сражаетсЯ свЯтой
ѓеоргий, имеет какой-то неопределенный грифоноподобный облик, и  несмотрЯ на
то, что битва, согласно этим изображениЯм, происходит на суше, а сам  свЯтой
сидит  верхом на  коне, все же,  принимаЯ во внимание величайшее невежество,
царившее в те  времена, так что истинный вид кита был неизвестен художникам;
допускаЯ, что кит свЯтого ѓеоргиЯ мог, как и в случае с Џерсеем, выползти из
морЯ на  берег;  и понимаЯ,  что животное, оседланное свЯтым ѓеоргием, может
быть всего лишь крупным тюленем, иначе - морской  лошадью; учитываЯ все это,
нетрудно видеть,  что,  не  вступаЯ  в  противоречие со свЯщенной легендой и
древнейшими зарисовками,  можно считать так называемого дракона не чем иным,
как  самим  великим  ‹евиафаном.  €  действительно,   в  свете   строгой   и
всепронизывающей  истины  с этой  историей  происходит  то же,  что  некогда
случилось с филистимлЯнским зверо-рыбо-птицеобразным идолом по  имени „агон,
который,  будучи  поставлен пред  ковчегом  €зраилЯ, утратил свою  лошадиную
голову  и  обе  лапы, так  что  осталось одно  только туловище  -  его рыбьЯ
составнаЯ часть. ‚от таким  образом  получаетсЯ,  что хранителем и  опекуном
Ђнглии оказалсЯ один из наших славных собратьев, такой же китобой, как и мы,
а  сами мы,  китоловы  Ќантакета,  имеем все  права на то,  чтобы почитатьсЯ
членами благороднейшего ордена свЯтого ѓеоргиЯ. €  потому пусть рыцари этого
почтенного  ордена (из коих ни один, осмелюсь утверждать, никогда, в отличие
от их великого патрона, кита в глаза не видывал), пусть же они не смотрЯт  с
презрением  на  жителей   Ќантакета,  ибо  даже   в  шерстЯных  фуфайках   и
промасленных штанах мы куда более достойны ѓеоргиевского знака отличиЯ.
     Џо  вопросу о том, допускать ли в наши рЯды ѓеркулеса,  Я  долгое времЯ
пребывал в сомнении: конечно, согласно  греческой мифологии,  этот Љроккет и
Љийт Љарсон древности, этот плечистый свершитель веселых и славных подвигов,
был  проглочен,  а  затем  извергнут   китом;   однако   дает  ли   подобное
обстоЯтельство ему права на звание  китобоЯ, это, строго говорЯ, еще вопрос.
Ќигде нет указаниЯ на то, что он загарпунил своего кита, разве что он сделал
это изнутри, сидЯ у него во чреве. € все-таки его можно считать вроде как бы
китоловом поневоле, по крайней мере,  если  даже  он кита и не поймал, то уж
его-то кит поймал, во всЯком  случае.  ’ак что  Я  провозглашаю его одним из
наших.
     Ќо  самые почтенные и  противоречивые авторитеты  утверждают,  что  эта
греческаЯ версиЯ  о ѓеркулесе и ките возникла из еще более древней еврейской
версии о  ките  и  €оне; или же наоборот; и  в самом  деле, они  чрезвычайно
похожи друг на друга. Џочему же в таком случае, провозглашаЯ своим полубога,
не присоединить мне сюда же и пророка?
     Ќо именами героев, свЯтых, полубогов и пророков не исчерпываетсЯ список
членов нашего ордена. Љто наш ‚еликий Њагистр - это еще нужно выЯснить, ибо,
подобно отпрыскам благородных королевских родов древности, мы находим истоки
нашего братства ни много ни мало как среди самих великих богов. Џрипомним, к
примеру,  ту  удивительную  восточную легенду  из  астр,  согласно  которой
ужасный  ‚ишну,  одно  из  божеств индуистской  троицы,  сам небесный  ‚ишну
оказываетсЯ нашим главою; ‚ишну, который в первом из своих земных воплощений
на веки вечные выделил  и  освЯтил  кита. Љогда бог богов Ѓрама, говоритсЯ в
астрах, надумал  вновь создать мир  после  его  очередного исчезновениЯ, он
породил  ‚ишну,  дабы  тот  возглавил  все  дело;  но  оказалось,  что ‚еды,
мистические книги, которые ‚ишну во  что бы то ни стало  должен был изучить,
прежде чем  принЯтьсЯ  за работу,  и  которые, по всей  видимости, содержали
кое-какие практические  сведениЯ, полезные длЯ начинающих  архитекторов, эти
самые ‚еды лежали на дне морском; тогда ‚ишну воплотилсЯ в кита и,  нырнув в
его обличии  в самые глубочайшие глубины,  извлек оттуда свЯщенные фолианты.
’ак  не справедливо ли будет назвать и ‚ишну "китЯтником"?  Џодобно тому как
зоветсЯ лошадником тот, кто имеет отношение к лошадЯм.
     €так,  Џерсей,  свЯтой  ѓеоргий, ѓеркулес,  €она и  ‚ишну!  -  вот  это
членский список! Љакой клуб,  кроме китобойского,  может похвастатьсЯ такими
именами?


        ѓлава LXXXIII. €ЋЌЂ ‘ €‘’Ћђ€—…‘ЉЋ‰ ’Ћ—Љ€ ‡ђ…Ќ€џ


     ‚ предыдущей главе мы упоминали об историческом случае с €оной и китом.
‘ледует, между прочим,  заметить, что в Ќантакете  не  очень-то верЯт в этот
случай  с  €оной  и  китом. Ћднако  были  вот,  например,  иные  скептически
настроенные греки  и римлЯне, которые, выделЯЯсь среди правоверных Язычников
своего времени, в равной мере подвергали сомнению историю о ѓеркулесе и ките
или  о  дельфине и Ђрионе; и  все-таки,  как  бы  то ни  было, их сомнение в
достоверности  упомЯнутых  преданий  ни  на  йоту  не  уменьшает  самую  эту
достоверность.
     Ћдин старый китолов из ‘эг-•арбора выдвигал против этой древнеиудейской
легенды  следующее соображение: у  него дома было старинное и редкое издание
Ѓиблии, украшенное удивительными и весьма ненаучными иллюстрациЯми, на одной
из которых  €онин кит изображен с двуструйным  фонтаном над головой -  а эта
особенность присуща только тем разновидностЯм  ‹евиафана (настоЯщему киту  и
ему  подобным),  относительно  которых у  рыбаков есть  пословица: "’акой  и
копеечной булкой  подавитсЯ", настолько узкаЯ у них глотка. Џравда, на это у
епископа „жебба есть готовый ответ. ‚овсе не обЯзательно,  замечает епископ,
считать  темницей €оны  китовое брюхо, вполне возможно,  что  он нашел  себе
временное  пристанище  в  одном  из  закоулков  его  пасти.  € казалось  бы,
почтенный епископ вполне прав. ‚едь в  самом деле,  в  пасти настоЯщего кита
легко можно было бы разместить  пару карточных столов вместе с игроками. €ли
же €она мог расположитьсЯ в дупле гнилого зуба; хотЯ, с другой стороны, ведь
у настоЯщего кита зубов-то нет.
     ‚торое  соображение, которое  высказал  ‘эг-•арбор  (он  так  под  этим
прозвищем  и  ходил),  обосновываЯ свое  неверие,  как-то  туманно  касалось
заточенного тела пророка и желудочных  соков кита. Ќо и это возражение можно
считать  опровергнутым, потому что,  по мнению одного  немецкого экзегетика,
€она нашел себе приют в теле мертвого  кита -  подобно тому как  французские
солдаты во времЯ русской компании превращали  в палатки туши павших лошадей,
забираЯсь  к  ним  в  брюхо.  Ђ какие-то  европейские комментаторы  и  вовсе
выЯснили, что, будучи выброшен  за борт с Яффского кораблЯ, €она  тут же был
подобран другим кораблем,  у которого на носу была резнаЯ скульптура кита  и
который, добавлю Я,  вероЯтно,  так и называлсЯ - "Љит", как в наши дни иные
суда носЯт названиЯ  "Ђкула", "—айка" или "Ћрел". Ќе было также недостатка в
ученых экзегетиках, полагавших, что кит, упоминаемый в книге €оны, это всего
лишь  спасательный  баллон,  надутый  воздухом  мешок,  к которому в  минуту
смертельной опасности  подплыл  пророк и  тем избег гибели в морской пучине.
’ак что беднЯга ‘эг-•арбор вроде как бы побит по всем статьЯм. Ћднако у него
нашлось и еще  одно обоснование длЯ своего невериЯ. ‘водилось оно, насколько
Я помню, вот к чему: кит проглотил  €ону в ‘редиземном море, а через три днЯ
изрыгнул его где-то в трех днЯх пути от  Ќиневии, города на берегу ’игра,  а
город этот  от любой точки средиземноморского побережьЯ  находитсЯ по прЯмой
гораздо дальше, чем  в трех днЯх пути.  Љак же  это так? Ќо разве не мог кит
доставить пророка в окрестности Ќиневии каким-нибудь иным путем? Њог. Ћн мог
пронести его кружной дорогой мимо мыса  „оброй Ќадежды.  Ќо  не говорЯ уже о
переходе вдоль по  всему ‘редиземному  морю  и  о  другом переходе вверх  по
Џерсидскому заливу и  Љрасному  морю, такаЯ версиЯ предполагает  путешествие
вокруг всей Ђфрики  в течение трех дней, не говорЯ уже о плавании до Ќиневии
вверх по ’игру, слишком мелкому,  чтобы по нему мог пройти кит.  Љроме того,
допускаЯ, что  €она  еще в те давние времена обогнул  мыс „оброй Ќадежды, мы
отнимем  честь открытиЯ  этого знаменитого  места  у  Ѓартоломео „иаса,  его
прославленного  первооткрывателЯ, и  тем  самым  объЯвим  лживой  всю  новую
историю.
     Ќо  все  эти глупые рассуждениЯ старого  ‘эг-•арбора  доказывали только
глупую  гордыню  его ума  -  свойства, тем более достойного  порицаниЯ,  что
всей-то его учености было только то,  чего  он понабралсЯ у солнца и морЯ. џ
повторЯю,  все это  говорит  лишь  о  его  глупой, безбожной гордыне и о его
мерзком, вдохновленном дьЯволом бунте против  преподобных церковников.  €бо,
как  утверждает один  португальский  католический свЯщенник,  сама эта  идеЯ
путешествиЯ  €оны  в  Ќиневию  вокруг   мыса  „оброй  Ќадежды  служит   лишь
возвеличению божьего чуда. € так оно и есть. ‚ысокообразованные турки  и  по
сей  день  свЯто веруют  в историческую истинность  приключившегосЯ с  €оной
событиЯ. …ще три столетиЯ тому назад один английский путешественник описывал
(см. "ЏутешествиЯ" ѓарриса) выстроенную в честь €оны турецкую мечеть, внутри
которой без всЯкого масла горит денно и нощно чудеснаЯ лампа.


        ѓлава LXXXIV. ‡ЂЏ“‘Љ


     —тобы карета катилась  легче и быстрее, ее оси  обычно смазывают жиром;
примерно  с такими же  целЯми некоторые  китобои подвергают сходной операции
свои  вельботы:  они  смазывают  салом  днища.  €,  без  сомнениЯ,  подобнаЯ
процедура,  при  любых  обстоЯтельствах  безвреднаЯ,  может сослужить весьма
ценную службу;  вспомним, что  ведь масло  и вода  -  враждебные стихии; что
масло способствует скольжению, а задача в данном случае - заставить  вельбот
резво скользить по волнам. Љвикег горЯчо верил в смазывание своего вельбота,
и однажды  утром,  вскоре  после  того как  скрылось из виду  немецкое судно
"ћнгфрау", он принЯлсЯ за это дело с жаром, превосходЯщим обычный; он заполз
под  днище  висЯщей за бортом лодки и так старательно  вмазывал  притирание,
словно  рассчитывал  обеспечить себе  урожай волос  с лысых  лодочных боков.
Љазалось,  он  подчинЯлсЯ  голосу  особого  предчувствиЯ. € вскоре  оно было
оправдано реальными обстоЯтельствами.
     Љ  полудню были  замечены  киты, но  как  только  судно подошло  к  ним
поближе,  они  развернулись  и  со  стремительной  поспешностью пустились  в
бегство,  в  беспорЯдочное  бегство,  подобно  баркам  Љлеопатры, бегущим от
Ђкциума.
     Ќо вельботы все-таки продолжали  погоню,  и  впереди шел ‘табб. Ќаконец
’эштиго с большим трудом удалось влепить один гарпун;  но подраненный кит, и
не  подумав  нырнуть,  продолжал  с  возросшей  скоростью  свое  бегство  по
поверхности  морЯ.  Ђ при таком непрекращающемсЯ натЯжении  засевший  в теле
кита гарпун рано или поздно обЯзательно будет выдернут. €  потому надо  было
либо  забить кита  острогой, либо  смиритьсЯ с  его  неизбежной  потерей. Ќо
подтЯнуть  вельбот  к  киту было  невозможно, он, словно  вихрь,  мчалсЯ  по
волнам. —то же оставалось делать?
     €з всех чудесных изобретений и  достижений, из всех проЯвлений ловкости
рук и всевозможных ухищрений, к каким столь часто прибегает ветеран-китобой,
ничто не может сравнитьсЯ с тем тонким маневром острогой, который называетсЯ
"запуском". Ќи шпага, ни рапира со всеми своими выпадами не могут похвастать
ничем  подобным.  ЏрименЯетсЯ этот прием  только в тех  случаЯх, когда  кит,
несмотрЯ  на  все  меры,  злостно ударЯетсЯ  в  бегство;  основное  и  самое
замечательное  в нем -  это огромное расстоЯние, на  которое с  удивительной
меткостью   забрасываетсЯ  длиннаЯ  острога  из   отчаЯнно  раскачивающегосЯ
вельбота,  да еще на полном  ходу. ‚сЯ острога от  стального остриЯ до конца
деревЯнной  рукоЯтки  имеет около десЯти-двенадцати футов в длину, древко  у
него  гораздо тоньше,  чем  у  гарпуна,  и  делаетсЯ оно  из  более  легкого
материала - сосны. Љ нему прикреплЯетсЯ тонкаЯ, но довольно  длиннаЯ веревка
-  перлинь,  при помощи которого  заброшеннаЯ  острога снова  втЯгиваетсЯ  в
лодку.
     ‡десь, прежде чем  мы последуем дальше, необходимо  заметить, что, хотЯ
гарпун и можно  запустить  так же,  как острогу,  прибегают  к этому  весьма
редко, а если и прибегают, то чаще всего  неудачно, по причине большего веса
и малой длины гарпуна, что  при метании  оказываетсЯ довольно чувствительным
препЯтствием. ’ак что,  как правило, сначала  нужно взЯть кита на  гарпунный
линь, а уж потом можно начинать "запуск".
     Ђ теперь взглЯните на  ‘табба; взглЯните  на  этого человека,  который,
сохранЯЯ ровное,  жизнерадостное хладнокровие при  любых опасностЯх,  словно
нарочно создан длЯ того, чтобы отличатьсЯ  в "запуске".  ЏоглЯдите на  него:
вот он стоит, поднЯвшись во весь рост на нырЯющем носу  лодки, котораЯ летит
во  весь  опор  на тросе за китом,  мчащимсЯ  в  космах пены  в сорока футах
впереди. ‹егко приподнЯв  длинную острогу на  уровень глаз, чтобы проверить,
достаточно  ли она прЯма, ‘табб, посвистываЯ,  подхватывает последнее кольцо
перлинЯ и зажимает в кулаке свободный конец. ‡атем, держа острогу вровень со
своей  поЯсной  прЯжкой,  он  начинает  прицеливатьсЯ  в кита,  нацелившись,
медленно опускает  вниз  конец  древка, поднимаЯ тем самым  острие,  так что
теперь  это смертоносное  оружие стоит стоймЯ у него на ладони,  поблескиваЯ
лезвием   в   пЯтнадцатифутовой   вышине.   Ћн   напоминает  вам   жонглера,
балансирующего длинным шестом у себЯ на подбородке. Ќо вот еще мгновение - и
сверкающаЯ  сталь, получив  молниеносный неуловимый  толчок, взмывает ввысь,
описав  над  пенным простором роскошную  крутую арку, и трепещет, впившись в
живую китовую плоть. €  вместо искристой воды кит выпускает в  воздух  струю
красной крови.
     -  Ђга!  вышибло  из  него  втулку! - крикнул ‘табб.  - “  нас  сегоднЯ
благословенный  праздник  —етвертого  €юлЯ;  пусть все  фонтаны  бьют вином!
Ќеплохо бы было, если бы из него лилось старое орлеанское виски, или  старый
огайо,  или наш бесценный старый  мононгахела! ‚от тогда бы, друг ’эштиго, Я
бы велел  тебе подставить кружку под струю и мы бы ее  пустили вкруговую! „а
ей-богу, братишки, мы бы с вами наварили отменного пуншу  у  него в дыхале и
похлебали бы из живой чаши этой живительной влаги!
     ‘нова и  снова  под такие веселые  речи проводитсЯ искусный "запуск", и
каждый раз острога послушно возвращаетсЯ  к хозЯину, словно борзаЯ на своре.
“  кита  начинаетсЯ  агониЯ,  гарпунный линь провисает, а метатель  остроги,
скрестив  руки,  усаживаетсЯ на носовую  банку и молча  следит за  тем,  как
умирает кит.


        ѓлава LXXXV. ”ЋЌ’ЂЌ


     ’о  обстоЯтельство, что вот  уже шесть  тысЯч  лет -  и  еще бог  знает
сколько миллионов  веков до  этого  - великие киты  пускают  фонтаны по всем
морЯм,  орошаЯ  и  поливаЯ  подводные  сады, точно они  не  киты,  а садовые
опрыскиватели, то обстоЯтельство, что за последние несколько столетий тысЯчи
охотников  вплотную   подходили  к   этим  фонтанам,   собственными  глазами
разглЯдываЯ  искристые струи;  что все  это  так,  а тем  не  менее  по  сей
благословенный  момент  (в  пЯтнадцать  с четвертью минут второго  пополудни
шестнадцатого  днЯ  декабрЯ  месЯца  в  год  от  рождества   •ристова  1851)
по-прежнему не выЯснено,  ЯвлЯютсЯ ли эти фонтаны в  конечном счете водЯными
струЯми  или  же  в  них  содержитсЯ  только один пар,  обстоЯтельство  это,
безусловно, достойно особого вниманиЯ.
     ђассмотрим   же   этот   вопрос   вместе   с   некоторыми   интересными
подробностЯми, сюда же относЯщимисЯ. Љаждому известно, что благодарЯ особому
устройству  жабр  весь рыбий род дышит  воздухом, растворенным  в самой  той
стихии,  в которой он  плавает; так что какаЯ-нибудь треска или сельдь может
сто лет прожить на свете, ни разу не высунув голову из воды. Ќо кит,  в силу
своеобразиЯ  своего  внутреннего  строениЯ  снабженный  настоЯщими  легкими,
подобными человеческим, может существовать только вдыхаЯ свободный воздух из
атмосферы. Ђ отсюда и необходимость его регулЯрных визитов в верх