Њарк ’вен. Ћ парикмахерах

Ћцените этот текст:
Њарк ’вен. Ћ парикмахерах

---------------------------------------------------------------
     OCR: ѓраф ‡еро (grafzero2000@mail.ru)
     Origin: Њарк ’вен - лучшие рассказы (www.twain.narod.ru)
---------------------------------------------------------------

     ‚се   на  свете  менЯетсЯ,  все  --  кроме  парикмахеров,  их  манер  и
парикмахерского  окружениЯ  тут  ничто  не  менЯетсЯ входЯ в парикмахерскую,
человек до конца дней своих испытывает то же самое, что он испытал, войдЯ  в
нее  впервые  и  жизни.  ‚  то  утро  Я,  как обычно, решил побритьсЯ. џ уже
подходил  к  двери  парикмахерской  с  Њейн-стрит,  когда  какой-то  человек
приблизилсЯ  к ней со стороны „жонс-стрит. ЋбычнаЯ историЯ! Љак Я ни спешил,
он проскочил в дверь на какой-то миг раньше менЯ, и Я, войдЯ сразу вслед  за
ним,  увидел,  что  он  уже  занимает единственное свободное кресло, которое
обслуживал лучший мастер. „а, обычнаЯ историЯ. џ присел, в надежде, что  мне
удастсЯ  унаследовать  кресло,  принадлежавшее  лучшему  из  двух оставшихсЯ
парикмахеров, -- ведь он уже начал причесывать своего клиента,  в  то  времЯ
как  его  коллега  даже  не.  приступил  еще к массажу и умащиванию волос. ‘
неослабным интересом наблюдал Я за тем, как попеременно то увеличивались, то
уменьшались  мои  шансы. Љогда Я увидел, что No 2 нагонЯет No 1, мой интерес
перешел в беспокойство. Љогда No 1 на секунду остановилсЯ и Я увидел, что No
2  обходит  его,  мое  беспокойство  переросло в тревогу. Љогда No 1 удалось
нагнать соперника, и оба они одновременно начали смахивать полотенцами пудру
со  щек  своих клиентов, и кто-то из них вот-вот должен был первым крикнуть:
"‘ледующий!", Я замер. Ќо когда в самую решающую  минуту  No  1  задержалсЯ,
чтобы разок-другой провести расческой по бровЯм своего клиента, Я понЯл, что
его обошли, и в негодовании покинул парикмахерскую, не желаЯ попасть в  руки
No  2,  ибо  у  менЯ нет тон завидной твердости, котораЯ позволЯет человеку,
спокойно глЯдЯ в глаза  парикмахеру,  заЯвить,  что  он  будет  ждать,  пока
освободитсЯ другой мастер.
     ‚ыждав пЯтнадцать минут, Я вернулсЯ в парикмахерскую, надеЯсь на лучшую
судьбу. ‚се кресла были, конечно, уже занЯты, да еще четверо мужчин томились
в нетерпении, молчаливые, необщительные, обалдевшие  и  помиравшие со скуки,
--  словом, это  было  обычное  состоЯние людей, ожидающих  своей очереди  в
парикмахерской.   џ   уселсЯ   на   старый   диван,   разделенный  железными
подлокотниками на несколько  мест,  и; не  знаЯ,  чем убить времЯ,  принЯлсЯ
перечитывать висевшие в  рамках рекламы многочисленных шарлатанских  средств
длЯ окраски  волос.  ‡атем  Я прочел  засаленные  наклейки на  бутылочках  с
лавровой эссенцией, каждаЯ  из  которых принадлежала какому-нибудь  клиенту;
проглЯдел наклейки и затвердил номера на персональных  бритвенных  приборах,
стоЯвших в  отдельных Ящичках; изучил висевшие  на стенах, засиженные мухами
дешевые  выцветшие гравюры, на  которых  были  изображены  военные  баталии,
первые  президенты,   возлежащие  на   подушках  сластолюбивые  султанши   и
неизменнаЯ  юнаЯ девица,  примерЯющаЯ  очки своего  деда;  в глубине души  Я
проклЯл неугомонную канарейку и  бодрого  попугаЯ,  без которых не обходитсЯ
почти  ни  одна  парикмахерскаЯ.  Џосле  этого  Я  обнаружил  жалкие остатки
прошлогодних иллюстрированных журналов,  разбросанных на замусоленном  столе
посреди комнаты, и зазубрил нелепые сообщениЯ о давно забытых событиЯх.
     Ќо наконец подошла и моЯ  очередь. ђаздалсЯ  голос: "‘ледующий!"-- и Я,
разумеетсЯ, попал в руки  No 2. ‚ечное невезение! џ кротко сообщил  ему, что
спешу, и это подействовало на него так сильно, будто  он никогда не слыхивал
ничего подобного. ђезко запрокинув мне голову, он подложил под нее салфетку.
Ћн пробралсЯ под мой воротничок и  засунул туда полотенце. €сследовав своими
когтЯми мои волосы, он объЯвил, что их необходимо подравнЯть. џ ответил, что
не собираюсь стричьсЯ.  Ћн исследовал  их снова и повторил,  что они слишком
длинны, -- теперь так  не носЯт,  и будет  гораздо  лучше,  если мы  немного
срежем, особенно на затылке. џ  доложил ему, что стригсЯ всего неделю назад.
Ћкинув мою голову тоскующим взглЯдом, он пренебрежительно спросил,  кто менЯ
стриг. Ќо Я проворно отпарировал: "‚ы сами!", и тут он спасовал. Џосле этого
он принЯлсЯ  взбивать мыльную  пену, поминутно останавливаЯсь, чтобы окинуть
себЯ  взором  в  зеркале,  критически оглЯдеть в  нем  свой  подбородок  или
внимательно рассмотреть какой-нибудь прыщик. Џотом он тщательно намылил одну
мою щеку и уже хотел намыливать другую, но тут его внимание отвлекла собачьЯ
драка, --  он  помчалсЯ к окну и,  став около него,  принЯлсЯ  глЯдеть,  что
происходит на улице;  при этом  он,  к моему  великому удовольствию, лишилсЯ
двух  шиллингов, проиграв  их остальным парикмахерам, так как поставил не на
того пса. Ќаконец он кончил менЯ намыливать и начал рукой втирать пену.
     Ћн уже принЯлсЯ было точить на старой подвЯзке бритву, но тут завЯзалсЯ
спор  о  каком-то  галантерейном  бале-маскараде,  где  он  прошлой   ночью,
разодетый  в красный батист  и  поддельный горностай, изображал  королЯ. …го
поддразнивали,  напоминаЯ  о  некоей  девице,  котораЯ не  устоЯла перед его
чарами, и он, польщенный, любыми средствами старалсЯ продолжить разговор, но
при этом делал вид, будто шуточки товарищей ему неприЯтны. ‚се это привело к
тому, что  он еще чаще  стал вертетьсЯ перед  зеркалом,  отложил  бритву,  с
особой тщательностью расчесал свои волосы, выложив их  перевернутой аркой на
лбу, довел до совершенства пробор на затылке и соорудил  себе над  ушами два
милых крылышка.  ’ем  временем мыльнаЯ пена у менЯ на лице высохла и въелась
до самых печенок.
     Ќаконец он  взЯлсЯ за бритье,  вонзившись пальцами  п мое  лицо,  чтобы
натЯнуть кожу, толкаЯ и швырЯЯ мою голову в разные стороны и заботЯсь лишь о
том, чтобы ему удобнее было  брить. Џока он выбривал наименее чувствительные
места,  все  шло хорошо, но  когда  он принЯлсЯ  скрести,  драить  и дергать
подбородок, у менЯ  хлынули слезы. €з моего  носа  он сделал  рукоЯть, чтобы
удобнее было выбрить  все уголки на верхней губе,  и тут благодарЯ косвенным
уликам Я  обнаружил, что  в числе его обЯзанностей в парикмахерской  входила
чистка  керосиновых   ламп.  Њне  всегда  было  интересно  знать,  кто  этим
занимаетсЯ -- хозЯин или мастера.
     џ  принЯлсЯ гадать, где он менЯ  на  этот раз порежет, но  не успел еще
что-нибудь  придумать,  как  он уже  резанул мой  подбородок.  Ћн немедленно
подточил  бритву, хотЯ ему следовало сделать это  значительно  раньше.  џ не
люблю гладко выбриватьсЯ  и вовсе не хотел,  чтобы он прошелсЯ по моему лицу
еще  раз. ‚семи силами старалсЯ Я убедить его отложить бритву, страшась, что
он  снова приметсЯ за подбородок -- самое чувствительное место на моем лице,
-- здесь бритва не может прикоснутьсЯ дважды, чтобы не вызвать  раздражениЯ;
но он уверил менЯ, что хочет  лишь  пригладить  небольшую шероховатость, и в
тот же миг промчалсЯ  бритвой по запретному месту,  где,  как Я и  опасалсЯ,
мгновенно,  словно откликнувшись  на зов и  причинЯЯ жгучую  боль, выскочили
прыщики. ‘мочив полотенце лавровой эссенцией, он начал  противно шлепать  им
по моему лицу, словно Я всю жизнь умывалсЯ только подобным образом. ‡атем он
несколько раз шлепнул по моему лицу  сухим концом полотенца и снова проделал
это с таким видом,  будто  Я всегда вытиралсЯ  так, а не иначе,  -- но  ведь
парикмахер редко обращаетсЯ  с вами по-христиански. ‡атем  он с  помощью все
того же полотенца смочил порезанное место лавровой эссенцией, присыпал ранку
крахмалом, снова  смочил  лавровой  эссенцией и,  без сомнениЯ, продолжал бы
смачивать и присыпать его  вечно, если бы Я не восстал и не взмолилсЯ, чтобы
он это прекратил. Џосле этого он осыпал мне все лицо пудрой, смахнул ее и, с
глубокомысленным видом  вспахав  руками  мои волосы,  предложил  их  вымыть,
подчеркнув, что это необходимо,  совершенно необходимо проделать. Ћднако  он
снова спасовал, когда Я сообщил ему, что не  далее как вчера собственноручно
и  весьма тщательно вымыл  голову. ’огда он  порекомендовал мне  "‘митовский
освежитель длЯ волос"  и выразил готовность продать  бутылочку. џ отказалсЯ.
Ћн начал превозносить  новый одеколон "ђадость „жонса", уверЯЯ, что Я должен
его купить. џ отказалсЯ снова. ‡атем он предложил мне  приобрести длЯ чистки
зубов  какую-то  дрЯнь его  собственного изготовлениЯ, а когда  Я отказалсЯ,
сделал попытку всучить мне бритву.
     Џотерпев неудачу и на сей раз, он снова принЯлсЯ  за дело  --  обрызгал
менЯ  с  ног  до  головы  одеколоном,  напомадил мне, несмотрЯ  на  все  мои
протесты, волосы, выскреб и  выдрал большую  их  часть, расчесал оставшиесЯ,
сделал пробор, соорудил у менЯ на лбу  неизменную перевернутую арку.  Љогда,
причесываЯ и помадЯ  мои жидкие брови, он пустилсЯ  перечислЯть  достоинства
своего черного  с  рыжими подпалинами  терьера весом в шесть  унций, пробило
двенадцать часов, и  Я понЯл, что на поезд мне уже никак  не попасть. ’ут он
снова  схватил полотенце,  слегка  обмахнул им  мое  лицо,  еще  раз  провел
расческой по моим бровЯм и весело прокричал: "‘ледующий!"
     „вумЯ часами позже  этот  парикмахер  упал и  умер  от апоплексического
удара. …ще день -- и Я с радостью отправлюсь на его похороны.
Last-modified: Sun, 01 Jul 2001 16:03:45 GMT
Ћцените этот текст: