        ѓенрих Њанн. Ѓогини или ’ри романа герцогини Ђсси. „иана

                               Љнига 1

                                „иана


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: ѓенрих Њанн. "„иана. Њинерва. ‚енера". ђоманы
     Џеревод с немецкого Ђ.‘.Џолоцкой
     €здательство ’ЋЋ "€нтерконспект", ‘Џб., 1994
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 5 апрелЯ 2002 года
     ---------------------------------------------------------------------


     ‹юбовь...  и  только  любовь!  ‚от  основнаЯ идеЯ  трилогии знаменитого
немецкого  романиста.  Ѓлистательные,  колоритные  исторические сцены  конца
19-го  века,  тайные дворцовые интриги -  и  на  фоне  этого разворачиваетсЯ
полнаЯ любви и  приключений жизнь главной героини романов герцогини ‚иоланты
Ђсси.


        I

     ‚  июле 1876 года европейскаЯ печать была полна рассказами о  красоте и
выходках  герцогини  ‚иоланты  Ђсси.  …е  характеризовали,  как  "породистую
женщину из высшей аристократии с  пикантными причудами в  красивой головке";
говорили,  что  "ее политические авантюры отметит историЯ,  не  придаваЯ им,
однако, серьезного значениЯ".
     Ѓыло бы  несправедливо придавать им серьезное значение,  так как они не
удались. Ћдна из самых блестЯщих представительниц интернационального высшего
общества,  герцогинЯ в  последнее времЯ напала на мысль поднЯть революцию на
своей   родине  ‚   „алматском  королевстве.   ‡аключительнаЯ  сцена   этого
романтического заговора,  неудавшийсЯ арест герцогини и  ее бегство,  обошла
все газеты.
     ‚ полночь -  час заговорщиков - во дворце Ђсси, на Џиацца делла Љолонна
в  ‡аре  собралось  блестЯщее  общество.  Ќаступил  решительный момент;  все
приверженцы отважной  женщины  приходЯт  в  последнюю минуту  показатьсЯ ей;
сановники,   надеющиесЯ  на   место  и   голос  в   совете  новой  королевы,
двадцатилетние лейтенанты,  рискующие своей карьерой и жизнью ради одного ее
взглЯда.  ЏримчалсЯ и маркиз ‘ан Ѓакко, старый гарибальдиец, без которого не
обходитсЯ ни  один  заговор во  всех  пЯти  частЯх света.  ‡десь и  фактотум
герцогини, барон •ристиан ђущук, многократно крещеный и к тому же украшенный
баронским титулом.
     …е самой еще нет, все ищут ее глазами. Ќо вот гости расступаютсЯ; тихие
взволнованные разговоры  замолкают.  ЏоЯвлЯетсЯ она.  “же  готовы  раздатьсЯ
приветственные клики. Ќо она стоит в рубашке... и улыбаетсЯ.
     ‚се   теснЯтсЯ,    перешептываютсЯ,   изумленно   вглЯдываютсЯ.   ‘амые
решительные,  безусловные поклонники готовы на  все  закрыть глаза:  но  это
ночнаЯ рубашка,  доходЯщаЯ до полу и всЯ украшеннаЯ английским кружевом,  но
все же ночнаЯ рубашка.
     ‚друг  сорочка  спускаетсЯ.  Љакой-то  господин испуганно отмахиваетсЯ,
несколько дам  тихо вскрикивают.  Ћна соскальзывает с  плеч:  момент высшего
напрЯжениЯ -  герцогинЯ стоит в бальном туалете и улыбаетсЯ. Ћна переступает
через рубашку,  которую кто-то уносит,  она начинает говорить, - все обстоит
благополучно.
     …й  приносЯт письмо.  Ћна  прочитывает его  и,  топнув  ногой,  бросает
окружающим.  …е приближенный,  пылкий трибун Џавиц или Џавезе пишет ей,  что
все погибло, надо немедленно бежать. Ћн ждет ее у пристани.
     Ћна  удалЯетсЯ.  ‚  зал  входит  офицер в  каске:  "€менем королЯ".  Ћн
осматриваетсЯ,  его забрасывают вопросами, он показывает приказ об аресте. ‚
дверь  просовывает голову герцогинЯ в  ночной рубашке.  Џолковник пугаетсЯ и
отдает честь. - џ нездорова, - говорит она, - Я принуждена была уйти к себе.
Ќе  позволите ли  вы мне одетьсЯ?  Џолчаса?  -  ѓости выходЯт толпой из всех
комнат на  лестницу.  Ќа  улице  какаЯ-то  дама  в  желтом атласном платье с
кружевной вуалью на лице громко смеетсЯ. …е тесно окружает группа мужчин, не
отступающаЯ от нее ни на шаг.  …е усаживают в экипаж.  Љогда лошади трогают,
она кивает из окна задыхающемусЯ ђущуку:  "„о свиданиЯ, мой придворный жид",
и быстро уезжает.

     ‡амок  Ђсси,  в  котором  она  выросла,  стоЯл  среди  морЯ,  на  двух,
разделенных узким  каналом,  скалах,  в  расстоЯнии  ружейного  выстрела  от
берега. Ћн, казалось, вырастал из этих рифов, серый и зубчатый, как они.
     Џроезжавшие  мимо  не  могли  различить,  где  кончалась  скала  и  где
начинались стены.  Ќо  вдоль  мрачных каменных груд  мелькало что-то  белое:
маленькаЯ белаЯ  фигурка жалась к  передней из  четырех зубчатых башен.  Ћна
бродила по  галерее остроконечных утесов,  грациозно и  уверенно двигаЯсь по
узкой  дорожке между стеной и  пропастью.  ђыбаки знали ее,  и  девочка тоже
узнавала каждого издали по его костюму,  по окраске и парусам его барки. ‚от
этого  человека в  тюрбане,  который поглаживал свою  черную бороду,  издали
кланЯЯсь ей,  она ждала уже неделю:  он приезжал каждые три месЯца, его Ялик
так и  плЯсал,  в  нем были только губки.  “  того,  в  шароварах и  красной
остроконечной шапке,  был  желтый парус  с  тремЯ  заплатами.  Ђ  вот  этот,
подъезжаЯ ближе,  натЯгивал коричневый плащ поверх головы:  он  считал белое
там  наверху Њойрой,  ведьмой,  котораЯ живет в  пещерах на  скалах и  носит
башмаки  из  человеческих жил.  €з  нее  вылетает  дьЯвол,  принимающий  вид
бабочки,  и пожирает человеческие сердца.  ЃлагодарЯ болтливости камеристки,
‚иоланта узнала эту легенду;  она удивленно улыбалась,  когда ей встречались
неразумные существа,  верившие в  это.  €  когда сирокко с  грохотом вздымал
волны до самого обветренного мокрого бастиона и гнал их к ее ногам,  девочка
в неЯсных,  полных сомнений образах грезила о далеких, чуждых судьбах теней,
тихо, нерешительно скользивших мимо нее за облаком пены.


        x x x

     €ногда ее  одинокую детскую душу  охватывало желание почувствовать свою
власть:  она созывала свою челЯдь в гербовый зал.  Ќеобыкновенно длинный,  с
истертыми плитами и  темным  покатым бревенчатым потолком,  он  покоилсЯ над
пропастью между  обоими утесами,  на  которых возвышалсЯ замок.  Џод  ногами
чувствовалось,   как  волнуетсЯ  море;   серое,   как  сталь,   под  знойным
затуманенным солнцем  заглЯдывало оно  с  трех  сторон  в  девЯть  окон.  Ќа
четвертой стороне  со  стены  спадали  узорчатые ткани,  на  сквозном  ветре
скрипели двери,  над косЯками которых висели покривившиесЯ и  потрескавшиесЯ
гербы: белый гриф перед полуоткрытыми воротами на черно-голубом поле. Љто-то
откашливалсЯ, затем все умолкали. Џеред камином с остроконечным верхом стоЯл
кастелЯн  замка,  горбатый человечек,  гремевший большими ключами  и  самого
важного из  них,  ключа от  колодца,  не выпускавший из рук даже во сне.  Ќа
другой стороне маленький пастушок робко  стоЯл  перед  неподвижным изваЯнием
господина ѓюи Ђсси,  перед темным румЯнцем на его костлЯвых щеках и железным
взглЯдом из-под  черного  шлема.  ‚  средине возвышалсЯ,  как  белаЯ  башнЯ,
гигант-повар.  €з-за его спины выглЯдывала экономка, в развевающемсЯ чепце и
с  выдающимсЯ животом,  а направо и налево тЯнулись пестрые рЯды камеристок,
лакеев,  судомоек  и  скотниц,  батраков,  прачек  и  гондольеров.  ‚иоланта
подбирала свое длинное шелковое платьице,  нитка мелкой бирюзы позвЯкивала в
тишине на  ее  черных локонах;  и  она  грациозными,  твердыми шагами шла по
колеблющемусЯ полу  мимо  пошатывающихсЯ старушек и  чванных  лакеев,  вдоль
почтительной и  причудливой линии придворного штата,  который только длЯ нее
работал и  только перед ней  дрожал.  Ћна хлопала повара веером по  брюшку и
хвалила  его  за  начиненные марципаном персики.  Ћна  спрашивала одного  из
лакеев,  что он собственно делает -  она его никогда не видит.  Љакой-нибудь
горничной она милостиво говорила:  "џ довольна тобой", при чем та совершенно
не знала, за что ее хвалЯт.


        x x x

     Њоре успокаивалось;  тогда она  приказывала перевезти себЯ на  материк.
ЌебольшаЯ роща пиний,  уцелевшаЯ под защитой замка,  вела к холмам, обросшим
кустарником;  они окружали маленькое озеро. Џлатаны и тополи скудно украшали
его берега, редкие ивы склонЯлись к нему, но девочка бродила, точно в густом
лесу,  среди кустов можжевельника с  большими Ягодами и  землЯничных кустов,
усеЯнных красными, липкими плодами. ‘ соседнего луга на тихое зеркало падали
густые желтые отблески.  ‚о влажной глубине замирала синева неба.  “  самого
берега  в  зеленой  воде  громоздились  большие  зеленые  камни,  и  в  этих
безмолвных дворцах плавали серебристые рыбки.  Љаменный сводчатый мост вел к
узкому острову, на котором возвышалась белаЯ беседка, украшеннаЯ розетками и
плоскими пилЯстрами из пестрого мрамора.  ‘тройные колонки в глубине ее были
покрыты  трещинами,  розовые  раковины  наполнЯла пыль,  трюмо  тускнели под
своими фарфоровыми венками.
     €з  угла,  где стоЯло кресло розового дерева,  доносилсЯ громкий треск.
„евочка не пугалась;  в летние утра она лежала на подушках,  отвечаЯ улыбкой
на  веселую  улыбку  двух  портретов.   “   дамы  была  молочно-белаЯ  кожа,
бледно-лиловые ленты лежали в  мЯгком углублении между плечом и  грудью и  в
пепельно-белокурых  волосах,   чернаЯ  мушка  плутовски  притаилась  в  углу
бледного ротика.  …е  кокетливаЯ,  нежнаЯ шеЯ  была  повернута к  шелковому,
розовому кавалеру, который так любил здесь эту даму. Ћн был напудрен, полные
губы  окаймлЯла темнаЯ  бородка.  ‚иоланта  знала  о  нем  многое:  это  был
Џьерлуиджи Ђсси. ‚ ’урине, ‚аршаве, ‚ене и Ќеаполе он шутЯ устраивал союзы и
ссорил  дворы.  Љоролева польскаЯ благоволила к  нему,  из-за  нее  он  убил
пЯтерых шлЯхтичей и  чуть не  погиб сам.  ѓде  он  проходил,  там  звенело и
рассыпалось золото. Љогда оно приходило к концу, он умел добывать новое. …го
жизнь была  полна блеска,  интриг,  дуэлей и  влюбленных женщин.  Ћн  служил
‚енецианской республике;  она назначила его своим наместником в „алмации,  и
он управлЯл страной,  как счастливаЯ –итера:  среди гирлЯнд роз, с бокалом в
одной руке,  другой обнимаЯ молочно-белые плечи.  Ћн умер с шуткой на устах,
вежливый, снисходительный к грехам других и несклонный к раскаЯнию в своих.
     ‘ансоне Ђсси  также  находилсЯ на  службе  у  республики в  качестве ее
генерала.  ‡а  искусно отлитую пушку с  двумЯ львами он продал город Ѓергамо
французскому королю.  ‡атем он завоевал его обратно, так как хотел захватить
и литейщика,  который находилсЯ в нем.  Ќо штурм стоил ему слишком многих из
его дорого оплачивавшихсЯ,  богато и красиво вооруженных солдат;  в гневе он
велел расплавить пушку и повесить художника.  ‡олотаЯ Џаллада Ђфина украшала
его шлем,  на  панцире выдавалась отвратительно кричащаЯ голова Њедузы.  …го
жизнь  была  полна пурпурных палаток на  сожженных полЯх,  факельных шествий
нагих юношей и мраморных статуй,  забрызганных кровью. Ћн умер стоЯ, с пулей
в боку и со стихом ѓорациЯ на устах.
     ѓюи и  ѓотье Ђсси покинули Ќормандию и  отправились на завоевание гроба
господнЯ.  €х  жизнь загромождали массы изрубленных тел,  искаженных голов в
тюрбанах,  бледных женщин с умолЯюще поднЯтыми младенцами - в белых городах,
с  содроганием смотревших на  красное от  крови море.  €х души возносились к
светлым облакам,  их  железные ноги попирали человеческие внутренности.  Ћни
наслаждались ласками страстных султанш и  думали  о  целомудренной девушке с
крепко сомкнутыми устами, ждавшей дома. Ќа обратном пути, щеголЯЯ кнЯжескими
титулами сказочных царств,  без  гроша денег и  с  изможденными телами,  они
узнали,  что  оба думали об  одной и  той же.  Џоэтому ѓюи убил своего брата
ѓотье.  Ћн построил на утесах в  море свой замок и умер пиратом,  окруженный
множеством кривых сабель,  которые,  однако, не достигли его, потому что его
корабль сгорел.
     €з  глубочайшего мрака  времен в  грезы  маленькой ‚иоланты заглЯдывала
призрачно-белаЯ маска полубога: каменное лицо ее первого предка, того Ѓьерна
€ернсиде,  который пришел с севера.  Љрепкое питье, которое давала ему мать,
сделало из него "медведЯ с железным боком".  ‚о ”ранции он завоевал со своей
дружиной много земель,  на берегах €спании и  €талии у  христиан и мусульман
выжег  воспоминание о  Языческих богатырЯх,  полных  коварства и  с  руками,
тЯжелыми, как рок. Ћн бросил Якорь в ‹игурийском море перед городом, который
показалсЯ ему  могущественным.  Џоэтому он  послал сказать графу и  епископу
этого города, что он их друг и хочет креститьсЯ и быть погребенным в соборе,
так как лежит на смертном одре.  ѓлупые христиане окрестили его. …го дружина
в  траурном шествии понесла мертвого в  собор.  ’ам  он  выскочил из  гроба,
из-под плащей поЯвились мечи, началась веселаЯ резнЯ испуганных христианских
овец.  Ќо когда Ѓьерн стал властителем,  он узнал,  к своему сожалению,  что
подчинил себе  не  ђим.  Ћн  хотел  завоевать ђим  и  приказать венчать себЯ
повелителем всего  мира.  ‚  своем  разочаровании он  так  страшно опустошил
бедный город ‹укку,  как опустошил бы ђим, если бы нашел его. Ћн долго искал
его. € он умер - никто не знал, как и где - под ударами случайного мстителЯ,
при осквернении церкви или ограблении какого-нибудь птичника,  быть может, в
городском рву, а, может быть, невидимо вознесенный к Ђзам, свЯщенным предкам
рода Ђсси.
     ’ак же,  как эти пЯтеро, прошли свой земной путь все Ђсси. ‚се они были
людьми  раздвоениЯ,  мечтательности,  разбоЯ и  горЯчей внезапной любви.  €х
укрепленные замки стоЯли во ”ранции, в €талии, в ‘ицилии и „алмации. Џовсюду
слабый, мЯгкий и трусливый народ испытывал на себе их смеющуюсЯ жестокость и
суровое,  холодное презрение.  ‘  равными себе  они  были готовы на  жертву,
почтительны,  деликатны и  благодарны.  Ћни  были  бесцеремонными искателЯми
приключений,  как  сластолюбец  Џьерлуиджи,  гордыми  и  жаждущими  величиЯ,
подобно кондотьеру ‘ансоне, запЯтнанными кровью мечтателЯми, как крестоносцы
Џои и ѓотье, и свободными и неуЯзвимыми, как Язычник Ѓьерн €ернсиде.


        x x x

     Џолчищу мужчин  и  женщин,  носивших в  течение тысЯчи  лет  имЯ  Ђсси,
наследовало всего  трое  потомков:  герцог  и  его  младший  брат,  граф,  с
маленькой дочерью ‚иолантой.  „евочка знала о  своем отце только то,  что он
живет где-то  на  свете.  Ѓедный граф был мотом;  он расточал остатки своего
состоЯниЯ,  совершенно не думаЯ о будущем молодой девушки. Ћн заставлЯл и ее
принимать  участие  в   своей  расточительности;   одинокий  ребенок  рос  в
безграничной кнЯжеской роскоши;  это успокаивало его совесть.  Љ  тому же он
рассчитывал на родственные чувства неженатого герцога.
     ‚иоланта видела отца только раз в году. Њатери она никогда не знала, но
он всегда привозил с собой "маму", каждый раз другую. ‡а несколько лет, мимо
девочки прошел целый рЯд их:  белокурые и  темноволосые мамы,  худые и очень
толстые;  мамы,  которые в  течение двух секунд рассматривали ее в  лорнет и
проходили дальше,  и  другие,  которые вначале казались почти робкими,  а  к
концу своего пребываниЯ становились чуть ли не подругами ее игр.
     „евочка привыкла относитьсЯ к  мамам  с  легкой насмешкой.  ‡ачем  папа
привозит их сюда? Ћна размышлЯла:
     - џ  не хотела бы ни одну из них иметь сестрой.  € камеристкой тоже,  -
прибавлЯла она.
     ‚ тринадцать лет она осведомилась:  -  Џапа, почему ты привозишь всегда
только одну?
     ѓраф рассмеЯлсЯ; он спросил: - Џомнишь цветные стекла?
     “  прошлогодней мамы  была страсть всюду вставлЯть цветные стекла.  Ћна
должна была видеть море розовым, а небо желтым.
     - ќто была добраЯ особа, - сказала ‚иоланта.
     ‚друг она  выпрЯмилась,  как-будто проглотила аршин,  сделала несколько
шагов,  еле двигаЯсь от важности,  и,  комично растопырив пальцы, поднесла к
губам кружевной платок.
     - ќто было три года тому назад. ’а церемоннаЯ, помнишь?
     ѓраф Ђсси корчилсЯ от смеха.  Ћн смеЯлсЯ вместе с  девочкой над мамами,
но  только над  прежними,  над настоЯщей никогда.  Ћн  не  забывал спросить,
довольна ли малютка слугами.
     - ‘амое худшее,  -  подчеркивал он, - было бы если бы кто-нибудь из них
отнессЯ к тебе непочтительно. џ жестоко наказал бы его.
     Ћн торжественно поднимал брови.
     - …сли бы это было необходимо, Я велел бы отрубить ему голову.
     …го  намерением  было  внушить  девочке  возможно  большее  почтение  к
собственной особе, и это удалось ему. ‚иоланта даже не презирала; ей никогда
не  приходило  в  голову,  что,  кроме  нее,  может  существовать что-нибудь
достойное упоминаниЯ.  Љакой  стране принадлежала она?  Љ  какому народу?  Љ
какому классу?  ѓде была ее семьЯ? ѓде была ее любовь, и где бьющеесЯ в такт
с  ее сердцем сердце?  Ћна не могла бы ответить ни на один из этих вопросов.
…е  естественным  убеждением  было,  что  она  -  единственнаЯ,  недоступнаЯ
остальному человечеству и неспособнаЯ приблизитьсЯ к нему.  ѓоворили, что за
пределами ее  замка  хозЯйничают турки.  Ђсси  больше  не  было.  Ќе  стоило
выглЯдывать из-за решеток запертого сада,  а котором она жила.  ‚ ее детском
мозгу царила рассудительнаЯ покорность.  Љо  всему таинственному,  ко всему,
что было скрыто,  она относилась с равнодушной иронией:  к мамам, ЯвлЯвшимсЯ
неизвестно откуда и неизвестно длЯ чего, а также к тому, кого ее гувернантка
называла богом. ѓувернантка была эмигрантка-немка, предпочитавшаЯ уходить из
дому с  каким-нибудь красивым лакеем,  чем  рассказывать библейские истории.
‚иоланта шла  к  старику французу,  сидевшему среди книг в  одной из  комнат
башни.  Ќа  нем был вольтеровский колпак и  пестрый халат,  весь испачканный
нюхательным табаком,  Essai sur les moeurs он  клал в  основу миросозерцаниЯ
‚иоланты.
     "ЉатолическаЯ религиЯ несомненно божественна,  так как, несмотрЯ на всю
ее иррациональность,  в  нее верило столько людей",  -  так гласила апологиЯ
христианства  monsieur  Ђнри.   Ћ  важных  вопросах,   как  воскресение,  он
высказывалсЯ не прЯмо, а с некоторой сдержанностью.
     - —тобы  избавить  себЯ  от  лишних  слов,   -  говорил  он,  -  иногда
приходилось снисходить до одобрениЯ народных предрассудков.  ’ак,  например,
сказано:  "‡ерно  должно  сгнить в  земле,  чтобы  созреть.  -  €  далее:  -
Ќеразумные,  разве  вы  не  знаете,  что  зерно должно умереть,  чтобы снова
ожить?" ’еперь отлично знают, что зерно в земле не гниет и не умирает, чтобы
потом воскреснуть; если бы оно сгнило, оно, наверное, не воскресло бы.
     Џосле  этих   слов   monsieur  Ђнри   делал  паузу,   поджимал  губы  и
проницательно смотрел на свою ученицу.
     - Ќо тогда,  - прибавлЯл он с деловитым спокойствием, - люди находились
в этом заблуждении.
     ‚ таких разговорах складывались религиозные воззрениЯ ‚иоланты.
     - ‘трана опустошена турками? - спрашивала она.
     - ’ак говорит народ.  ќто ошибочное мнение можно найти в так называемых
народных песнЯх, глупых и неискусных изделиЯх... •отите знать, кто опустошил
ее?  ѓлупость,  суеверие  и  косность,  духовные  турки  и  неумолимые враги
человеческого прогресса.
     - Ќо  когда Џьерлуиджи Ђсси был далматским наместником,  тогда все было
иначе. Ђ ‚енецианскаЯ республика тоже исчезла? Љто уничтожил ее?
     ‘тарый француз тыкал пальцем в грудь:
     - Њы.
     - Ђ!
     Ћна поворачивалась к нему.
     - ‚ таком случае вы сделали нечто совершенно лишнее. Ђ вы тоже были при
этом, monsieur Ђнри?
     - естьдесЯт восемь лет тому назад. џ был тогда крепким малым.
     - ќтому Я не верю.
     - ‚ы и не должны верить.  €з всего,  что вам говорЯт,  вы должны верить
самое большее половине, да и то не совсем.
     ќти учениЯ дополнЯли представление ‚иоланты о мировом порЯдке.
     ‚се знаниЯ,  едва усвоенные ею,  уже опЯть ставились под сомнение.  Ћна
находила совершенно естественным не верить никаким фактам, она верила только
грезам.  Љогда в  голубые дни она переправлЯлась в свой сад,  солнце ехало с
нею,  точно золотой всадник.  Ћн сидел на дельфине,  который переносил его с
волны на волну.  € он причаливал вместе с ней, и она играла со своим другом.
Ћни ловили друг друга.  Ћн взбиралсЯ на шелковичное дерево или на сосну; его
шаги оставлЯли всюду желтые следы.  Џотом он становилсЯ пастухом,  его звали
„афнис.  Ћна была •лоЯ.  Ћна плела венок из фиалок и венчала его им.  Ћн был
наг.  Ћн играл на флейте,  соревнуЯ с пиниЯми, шелестевшими на ветре. ”лейта
пела слаще соловьЯ.  Ћни вместе купались в  ручье,  бежавшем по лугу,  между
коврами нарциссов и  маргариток.  Ћни целовали цветы,  как это делали пчелы,
жужжавшие в  теплой траве.  Ћни  смотрели,  как прыгали ЯгнЯта на  холме,  и
прыгали точно так же.  Ћба были опьЯнены весной,  -  ‚иоланта и  ее  светлый
товарищ.
     Ќаконец,  он  прощалсЯ.  ‘леды его ног лежали на дорожках,  как летучее
золото;  оно  сейчас же  расплывалось.  Ћна  кричала:  -  „о  завтра!  -  ‡а
павильоном Џьерлуиджи звенел смех: - „о завтра!.. € он исчезал. Ћна, усталаЯ
и  притихшаЯ,  ложилась в  дрок на  склоне холма и  смотрела на  свое озеро.
‘трекоза с широкой,  покрытой волосками спинкой,  всЯ голубоватаЯ,  недвижно
стоЯла перед ней в воздухе. †елтые цветы клонили головки. Ћна оборачивалась,
на камне сидела Ящерица и смотрела на нее острыми глазками. „евочка опускала
голову на  руки,  и  они долго дружески смотрели друг на друга -  последнЯЯ,
хрупкаЯ  дочь  сказочных королей-богатырей и  слабаЯ  маленькаЯ родственница
допотопных чудовищ.


        II

     Ћднажды  летом  -  ей  шел  шестнадцатый год  -  она,  еще  полусоннаЯ,
подбежала к  окну павильона Џьерлуиджи.  ‚о  сне  она слышала отвратительный
визг,  как  будто  кричала большаЯ,  безобразнаЯ птица.  Ќо  ужасный шум  не
прекращалсЯ и наЯву. ‚ озере, в ее бедном озере, лежала огромнаЯ женщина. …е
груди плавали по воде, как чудовищные горы жира, она подымала в воздух ноги,
похожие  на  колонны,   тЯжеловесными  руками  взбивала  пену,   и  все  это
сопровождала криком из широко раскрытого, черного, обращенного кверху рта. “
берега носилсЯ сломанный тростник;  зеленые дворцы,  в  которых жили  рыбки,
были разрушены; их жители испуганно шнырЯли взад и вперед, стрекозы улетели.
†енщина внесла опустошение и страх до самой помутневшей глубины.
     ‚иоланта со слезами в голосе крикнула:
     - Љто вам позволил пачкать мое озеро! ЉакаЯ вы противнаЯ!
     Ќа берегу кто-то рассмеЯлсЯ. Ћна заметила отца.
     - Џродолжай, продолжай, - сказал он, - она не понимает по-французски.
     - ЉакаЯ вы противнаЯ!
     - Џо-итальЯнски и по-немецки мама тоже не понимает.
     - ќто, наверное, какаЯ-нибудь дикарка.
     - Ѓудь умницей и поздоровайсЯ с отцом.
     ЊолодаЯ девушка повиновалась.
     - Њаме захотелось выкупатьсЯ,  -  объЯснил граф,  -  она  необыкновенно
чистоплотна, она голландка. џ теперь из ѓолландии, милочка, и если ты будешь
слушатьсЯ своего отца, он возьмет тебЯ когда-нибудь туда.
     Ћна с негодованием воспротивилась:
     - ‚ страну, где есть такие... такие... дамы? Ќикогда!
     - ђаз-на-всегда?
     Ћн  дружески взЯл ее  за  руку.  ѓолландка вышла на берег;  она кое-как
оделась и подошла пыхтЯ, с волнующейсЯ грудью и нежным выражением лица.
     - Ћ, милое дитЯ! - воскликнула она. - Њожно мне поцеловать ее?
     ‚иоланта догадалась, что она хотела сделать. Ћт внезапного отвращениЯ у
нее  захватило дыхание;  она  вырвалась и  в  чисто-детском страхе бросилась
бежать.
     - —то с малюткой? - испуганно спросила иностранка. - …й стыдно?
     ‚иоланте не  было  стыдно.  ЏоЯвление рЯдом  с  ее  отцом голой женщины
нисколько не оскорблЯло ее достоинства. Ќо неуклюжаЯ безобразнаЯ масса этого
женского тела пробудила в ней девичью гордость, длЯ преодолениЯ которой были
бы напрасны усилиЯ целой жизни.
     - Љак  она смеет показыватьсЯ мне!  -  стонала она,  запершись в  своей
комнате.  Ћна  оставила ее  только  после  отъезда  графа  Ђсси;  озера  она
избегала:  оно  было осквернено и  потерЯно длЯ  нее.  Ћна пыталась мысленно
следовать за полетом бабочки по тихой поверхности и  представлЯть себе,  как
погружалась в  зеркальную глубину синева  неба,  -  в  это  мгновение в  нее
шлепалось что-то грубое,  красновато-белое: изрезано было голубое зеркало, и
прочь улетал мотылек.


        x x x

     Ћна тосковала в тиши и оставалась стойкой в течение полугода. ‡атем она
успокоилась,  милые места ее  детской жизни тревожили ее  еще только во сне.
Ћднажды ночью у  ее  постели очутилсЯ Џьерлуиджи Ђсси со своей возлюбленной.
„ама сделала плутовскую гримаску,  чернаЯ мушка упорхнула в белую Ямочку. Ћн
с грациозным поклоном приглашал ‚иоланту пойти с ними. Ћна проснулась: рЯдом
с  белым  лунным  светом ложились голубые тени,  в  соседней комнате постель
гувернантки была пуста. Ћна с улыбкой заснула опЯть.
     Ќа следующий день в ее комнату вошел мужчина.
     - Џапа?
     Ћна была почти испугана, она ждала его только через несколько месЯцев.
     - ќто не папа, милаЯ ‚иоланта, это ваш дЯдЯ.
     - Ђ папа?
     - ‘ папою, к сожалению, случилось несчастье, - о, пустЯки.
     Ћна смотрела на него с ожиданием, без страха.
     - Ћн  послал менЯ к  вам.  Ћн  уже  давно просил менЯ занЯтьсЯ вами,  в
случае, если он больше не будет в состоЯнии сделать это сам.
     - Ќе в состоЯнии больше? - переспросила она печально, без волнениЯ.
     - Ћн... скончалсЯ?
     - ...умер.
     Ћна  опустила голову,  думаЯ о  последней безрадостной встрече.  Ћна не
выказала горЯ.
     ѓерцог поцеловал ей руку,  успокаивал и  в  то же времЯ разглЯдывал ее.
Ћна была стройна,  члены ее были тонки и  гибки,  у  нее были тЯжелые черные
волосы юга,  где  вырос ее  род,  и  голубовато-серые,  как северное море ее
предка,  глаза.  ‘тарый знаток размышлЯл:  "Ћна - настоЯщаЯ Ђсси. ‚ ней есть
холоднаЯ сила, котораЯ была у нас, и остатки того сицилийского огнЯ, который
также был у нас".
     ЌесмотрЯ на свой преклонный возраст,  он был еще очень хорошим ездоком,
но старалсЯ скрывать это,  катаЯсь с неопытной молодой девушкой. Ћни мчались
вдоль берега,  по жесткому песку и  по воде.  ђаковины и куски морских звезд
разлетались под копытами.
     - џ сделалсЯ веселым малым,  -  вздыхал про себЯ герцог. - Ќо нельзЯ же
отстать от нее.  …сли бы Я дал волю своему искусству,  Я заставил бы малютку
смотреть на менЯ снизу вверх.  Ђ к этому она, как мне кажетсЯ, не склонна от
рождениЯ.
     ’олько однажды,  когда ее шлЯпу снесло в море, и ‚иоланта скомандовала:
"‚ воду", он воспротивилсЯ.
     - Ќасморк... в мои годы...
     Ћна  вскочила  в  воду,  скорчившись  на  спине  плававшего  конЯ,  как
обезьЯнка. ‚ернувшись, она показала свой мокрый шлейф.
     - ‚от и все. Џочему вы не могли сделать этого?
     - Џотому что мне далеко до вас, милаЯ малютка.
     Ћна счастливо засмеЯлась.
     Ћн   терпеливо  ждал,   пока  ему  не  показалось,   что  жизнь  вдвоем
превратилась длЯ нее в привычку. ’огда он сказал:
     - ‡наете,  Я  здесь уже  пЯть  недель.  џ  должен опЯть навестить своих
друзей.
     - ѓде же это?
     - ‚ Џариже, в ‚ене, везде.
     - Ђ!
     - ‚ам жаль, ‚иоланта?
     - Ќу...
     - ‚ы можете поехать со мною, если хотите.
     - •очу ли  Я?  -  спросила она себЯ.  -  …сли бы озеро было таким,  как
прежде, мне незачем было бы уезжать, но теперь...
     Ћна  вспомнила о  ночном посещении Џьерлуиджи,  о  его  молЯщем жесте и
милой улыбке его дамы.
     - Ќеужели  Я  должна  покинуть вас?  -  подумала она  вслух,  становЯсь
глубоко серьезной.
     - ‚ качестве моей жены? - спокойно добавил герцог.
     - ‚ашей... Џочему же?
     - Џотому что это самое простое.
     - Ќу, тогда...
     Ћна вдруг начала смеЯтьсЯ. Џредложение было принЯто.


        x x x

     ‡иму траурного года они провели в Љаннах, в строгом уединении. ‚илла, в
которой они  поселились,  выглЯдывала из-за  увитых  лавром  стен  и  густой
изгороди из  роз,  вызываЯ в  прохожих представление о  тишине  и  забвении.
ѓерцогинЯ скучала и писала письма monsieur Ђнри.
     ‹етом они объездили ѓерманию и  в конце сентЯбрЯ встретились в Ѓиаррице
с парижскими друзьЯми герцога.  Љо времени приезда в Џариж ‚иоланта была уже
в самых близких отношениЯх с кнЯгиней “русовой и графиней Џурталес.  Џаулина
Њеттерних,  относившаЯсЯ к ней как к младшей сестре, была посредницей при ее
знакомстве с  ‚еной.  Ѓыл  1867  г.  „лЯ  некоторых членов этого общества из
Џарижа в  ‚ену шла прЯмаЯ увеселительнаЯ аллеЯ.  ‚се то,  что лежало по пути
направо и налево,  было деревнЯми,  пригодными только длЯ того, чтобы менЯть
лошадей.  Ћбщенародный способ передвижениЯ находилсЯ в  пренебрежении;  граф
д'Ћсмонд и  герцогинЯ Ђсси с  супругом выехали из  Џарижа двумЯ четвернЯми и
въехали во двор отелЯ "ќрцгерцог Љарл". ‚иоланта принЯла приглашение графини
Љлам-ѓаллас в ее ложу в придворном венском театре;  она села в свою карету в
Џариже,   чтобы  заглЯнуть  в   ‚ене  в  телескоп  женщины-астронома  ’ерезы
ѓерберштейн.
     Ќепосредственность ее поведениЯ,  отсутствие низменного тщеславиЯ в  ее
непритворном высокомерии вызывали  восхищение:  они  восхищали прежде  всего
самого герцога.  …му было шестьдесЯт шесть лет,  и  уже шесть лет он в угоду
своему  здоровью смотрел  на  женщин,  только  как  на  блестЯщие и  сложные
украшениЯ.  ’еперь  он  ближе  других мог  любоватьсЯ прекрасным,  свободным
созданием, длЯ которого в атмосфере желаний, темных сплетен, робких интриг и
тайных  вожделений  все  оставалось  Ясным  и  светлым,   которое  нигде  не
подозревало пропастей и  опасностей.  Ћн испытывал своеобразное наслаждение,
видЯ,   как   среди   изнуренной  толпы   титулованных  искателей   счастьЯ,
преждевременно  состарившихсЯ  в   утомительных  удовольствиЯх,   она   идет
спокойными,  уверенными детскими шагами.  ђазбудить ее  дрЯхлой утонченности
старца казалось безумным преступлением.  Љ тому же он говорил себе, что было
бы глупо открыть ей радости, продолжениЯ которых она по необходимости должна
была бы искать у других.
     Ћн  не  открыл ей  их.  …й рассказали,  что маркиза де атиньи не может
ждать детей от своего мужа.
     - Ћткуда это известно? - спросила ‚иоланта.
     - Ћт mademoiselle ‡изи.
     - Ђх, от этой оперной?
     - „а.
     Ћна хотела спросить,  откуда же  mademoiselle ‡изи может знать это,  но
почувствовала,  что этот вопрос не принадлежит к  тем,  которые можно делать
вслух.
     ‘тройнаЯ  графинЯ  д'Ћльней  Явилась  однажды  вечером  в   австрийское
посольство с огромным животом;  это была одиночнаЯ попытка ввести опЯть моду
на  беременность,   существовавшую  в   пЯтидесЯтых  годах.   ѓерцогине  это
показалось  очень  забавным;  последовало несколько  дней  задумчивости,  по
прошествии которых она объЯвила герцогу, что чувствует себЯ матерью. Ћн был,
казалось,  весело поражен и пригласил доктора Ѓарбассона. ‚рач исследовал ее
нежной рукой,  делавшей из клиенток возлюбленных. Ћна напрЯженно смотрела на
него: он вовремЯ подавил улыбку и объЯвил, что ей нечего боЯтьсЯ и не на что
надеЯтьсЯ.

     Ћна каталась по Ѓулонскому лесу и по Џратеру с все новыми поклонниками,
и,  не знаЯ ничего о конечных целЯх поклонениЯ,  держала всех в напрЯжении с
ловкостью лунатика.  ѓраф  Џауль Џапини получил из-за  нее  пулю  от  барона
‹еопольда ’ауна и лежал еще на смертном одре, когда ђафаэль ђиго застрелилсЯ
перед ее  только что  оконченным портретом.  „лЯ нее все это были непонЯтные
глупости,  и она высказывала это без всЯкого состраданиЯ,  с таким спокойным
видом, что у самых легкомысленных повес пробегал по спине холодок. …е начали
боЯтьсЯ.  …й  же  доставлЯл живейшее  удовольствие какой-нибудь  новый  сорт
мороженого или снег,  падавший на  меховой воротник ее  кучера более густыми
хлопьЯми,   чем  обыкновенно.   ‘  большим  участием,   чем  ко  всем  своим
поклонникам,  она относилась к  лорду ќппому,  старому джентльмену,  который
круглый год носил белые панталоны и  красную гвоздику.  Ћн приезжал к  ней в
потертой одноколке,  и ее смешило до слез,  что ему приходилось преодолевать
подозрительное сопротивление слуг,  чтобы проникнуть к  ней и  положить к ее
ногам ценный подарок.  Ћна навестила его и  вошла в  его спальню:  он спал в
гробу.  Ћн галантно преподнес ей одно из заранее напечатанных приглашений на
похороны  и  сыграл  в  честь  ее  на  шарманке  собственноручно  написанный
похоронный марш.
     Ћна стала законодательницей мод.  Љостюм вакханки, который был на ней в
1870 году на балу в Ћпере,  сделал ее знаменитостью. ђазносчики на бульварах
продавали карикатуры на  нее,  в  витринах  красовались огромные  фотографии
герцогини Ђсси.  ‚о  времЯ  одного празднества в  ’юильри император долго не
сводил  с  нее  своих  тусклых глаз,  с  трудом  подавлЯЯ светившеесЯ в  них
желание.
     ‚ойна с ѓерманией заставила ее остановитьсЯ среди танца, так как музыка
резко   оборвалась.   ‘ладострастно  откинув   убаюканные  мелодией  головы,
танцующие  дамы  прислушивались  к  раскатам  отдаленного  грома,  и  улыбка
медленно исчезала с их уст.


        x x x

     ѓерцог сейчас же увез ее. Ќа следующее утро по приезде в ‚ену его нашли
в  постели  мертвым.  Ћна  продолжала  путешествие в  сопровождении трупа  и
похоронила его в  склепе Ђсси в ‡аре,  на торжественном кладбище,  навстречу
которому с мрачной пышностью движетсЯ шествие кипарисов. ‡атем она заперлась
в  своем  дворце.  Ћбщество  далматской столицы  стучалось в  ее  двери,  но
герцогинЯ строго соблюдала траур.
     Ћна  чувствовала  себЯ  выбитой  из  колеи  и  более  удивленной,   чем
испуганной,  случившимсЯ.  ‚  первый раз  она  испытывала тревожное ощущение
чего-то  неведомого,  что  подстерегало ее  и  к  чему нельзЯ было отнестись
совершенно легко.  Ћна  думала,  что  провела протекшие годы там,  где пульс
жизни бьетсЯ сильнее всего;  теперь у нее было чувство, будто бальнаЯ музыка
и  пустой смех заглушали все,  что было бы  важно услышать.  €  во  внезапно
наступившей тишине она начала прислушиватьсЯ.
     "’еперь Я одна. —то же, что же теперь надо понЯть?"
     Ќа Џиацца делла Љолонна в  ‡аре понимать,  очевидно,  было нечего.  Ћна
стала опЯть скучать,  от  чего отвыкла со  времен Љанн и,  подобно остальным
женщинам,  часами смотрела из-за запертых ставней на сонную, залитую солнцем
мостовую. €ногда мимо проходили придворные; ей казалось, что во времЯ своего
кратковременного пребываниЯ здесь с герцогом она видела их.  Љороль проезжал
в колЯске с Ѓеатой накен;  герцогинЯ,  одна в своих пустых залах,  смеЯлась
над забавными историЯми, которые пересказывались во всех столицах.
     ‚заимнаЯ вражда  туземных племен  помешала далматам избрать  монарха из
своей   среды.   „ержавы,   утомленные   не   прекращавшимсЯ   при   прежних
правительствах расовыми и  гражданскими войнами,  обратили выбор далматского
народа на  ЌиколаЯ,  одного из еще незанЯтых Љобургов.  —тобы предложить ему
корону, пришлось проникнуть в уединенный охотничий домик, где он жил в кухне
с  загонщиками и  собаками.  ќто был непритЯзательный,  бородатый старик,  в
шубе,  шапке и с короткой трубкой во рту, расхаживавший по лесам, как свЯтой
Ќиколай.  Џереселение в качестве монарха в далекое государство,  о положении
которого он не имел никаких достоверных сведений,  было старику нелегко,  но
он  вспомнил  об  обЯзанностЯх,   налагаемых  на  него  его  происхождением.
ѓоворили,  что при отъезде союзный канцлер сказал ему: - Џоезжайте с богом и
постарайтесь, чтобы мы больше ничего не слышали о вашей стране.
     Ќиколай старалсЯ.  Ћн правил тихо и скромно. € если за все это времЯ не
было  случаЯ убедитьсЯ,  умен  ли  он,  хитер  ли,  деспотичен,  коварен или
благороден,  то зато очень скоро стало Ясно одно:  он почтенен.  …го народы,
желавшие друг  другу  нищеты  и  окончательного уничтожениЯ,  объединЯлись в
умиленной любви к  своему седому королю.  Ќиколай был образцовым семьЯнином.
ѓлубокаЯ,  несомненнаЯ благопристойность окутывала всех,  кто  был  близок к
нему, точно плащом, под складками которого исчезали их несовершенства. Ќикто
не возмущалсЯ наследником престола,  юным ”илиппом,  который с тех пор,  как
закончил в  венском  ’ерезиануме свое  воспитание,  вел  себЯ,  как  шут;  а
прекраснаЯ подруга королЯ встречала всюду благожелательность и уважение.
     Ѓеата накен была маленькаЯ актриса;  судьба занесла ее из ‚ены в ‡ару,
где она не находила никого,  кто хотел бы заплатить ей долги.  ‚  своем горе
она однажды,  в  пЯть часов утра,  тихонько вышла из дому и пошла молитьсЯ в
церковь иезуитов.  ‚зЯв  на  себЯ  управление католическим народом,  Ќиколай
Љобургский сейчас же  с  религиозным пылом бросилсЯ со  всей  своей семьей в
объЯтиЯ римской церкви. ‚ исполнении своих религиозных обЯзанностей он также
служил примером длЯ  своих  подданных;  в  холод предутренних часов совершал
старый монарх свою молитву в  храме отцов иезуитов.  ќто обстоЯтельство было
известно Ѓеате. Ћна сложила руки и сидела, не шевелЯсь. Љороль увидел в углу
что-то черное,  но не обратил на это вниманиЯ. Ќа следующее утро он заметил,
что под черной вуалью,  свешивавшейсЯ с молитвенной скамьи,  в облаке ладана
выделЯлсЯ бледный профиль. Ќа третий, на четвертый и пЯтый дни ему бросалась
в глаза все та же картина;  старик не мог удержатьсЯ от сердечного умилениЯ,
и счастье Ѓеаты накен было обеспечено.
     Љроме  определенного  содержаниЯ,   она  получила  приличное  поместье.
Ќиколай посещал ее  каждый вечер.  ’айные агенты подслушивали у  дверей,  но
редко можно было  услышать что-нибудь о  политике,  и  никогда -  что-нибудь
неприличное. ‚ колЯске Ѓеата накен сидела всегда рЯдом со своим царственным
другом,  белаЯ и  розоваЯ,  прЯча обозначавшийсЯ двойной подбородок в черный
кружевной воротник.  ѓраф Ѓиттерман,  друг юности ЌиколаЯ, на коленЯх просил
ее  обвенчатьсЯ с  ним;  с  графиней Ѓиттерман король может быть  в  близких
отношениЯх.  Ќо Ѓеата отклонила предложение верного слуги династии Љобургов;
она находила, что не нуждаетсЯ в том спасении ее чести, которого он желал. €
в  самом деле,  никто не требовал этого от нее.  „аже королева открыла Ѓеате
свое сердце; по этому поводу рассказывались трогательные истории.
     Ѓеата вела  себЯ в  своем щекотливом положении с  величайшей ловкостью,
ничем  не  даваЯ  повода вспомнить о  прежних фазах  своей  жизни.  ‚ремЯ от
времени она брала кратковременный отпуск длЯ свиданиЯ в Ќицце с каким-нибудь
венским евреем,  торговцем лошадьми,  или же ездила по ту сторону —ерных ѓор
повидатьсЯ  с  коллегой  по  придворному  театру.  ‡атем  она  возвращалась,
рассудительнаЯ,  спокойнаЯ,  полнаЯ  тихого  достоинства;  внутри  страны не
происходило никогда ничего.
     ѓерцогинЯ заглЯдывала даже иногда в газеты,  чтобы почитать о поступках
и позах этих господ. Љто сказал бы ей в Џариже, пЯть месЯцев тому назад, что
она будет прибегать к таким средствам, чтобы убить времЯ!
     Ћднажды,  принц ”или проезжал через площадь. ѓерцогинЯ легко и небрежно
стоЯла на монументальном балконе своего первого этажа и смотрела вниз, вдоль
длинных колонн,  у  подножиЯ которых два  грифа охранЯли портал.  ‘лева ехал
элегантный  всадник,  справа  господин  в  военном  мундире,  в  средине  же
маленький человечек, который горбилсЯ, бросал по сторонам блуждающие взглЯды
и  беспрестанно теребил  маленькими бледными руками  редкие  черные  волосы,
пробивавшиесЯ на  щеках.  ѓерцогинЯ хотела  уйти;  ”или  уже  увидел ее.  Ћн
вскинул кверху руки,  лицо его просиЯло и порозовело. Ћн хотел остановитьсЯ.
ќлегантный спутник услужливо придержал свою  лошадь,  но  гигант-воин  грубо
дернул поводьЯ лошади принца.  ”или втЯнул голову в  плечи и,  не протестуЯ,
поехал дальше. …го жалкаЯ спина исчезла за углом.


        x x x

     ќто  было в  декабре.  Ћна  переезжала бухту.  ‘ветлый,  изЯщный город,
расположенный с  прелестью,  свойственной городам  €талии,  осталсЯ  позади;
напротив,  под  тЯжелым  грозовым  небом  лежала  сераЯ  каменнаЯ пустынЯ  с
разваливающимисЯ хижинами.  ќто зрелище,  оскорблЯвшее ее, зажгло в ней в то
же времЯ смутную потребность на что-то отважитьсЯ,  действовать,  померЯтьсЯ
силами.  Ћна велела подать себе весла и  храбро погрузила их в шумные волны,
швырЯвшие лодку.  Ћна видела свое бессилие и  боролась из упрЯмства.  ‚  это
времЯ она заметила на  берегу несколько человек;  они широко открывали рты и
дико размахивали руками.  Љазалось,  они были рассержены;  какой-то старик с
взъерошенной седой бородой грозил ей кулаками, прыгаЯ с ноги на ногу.
     - —то с ними? - спросила она лодочника.
     Ћн молчал. …герь нерешительно объЯснил:
     - €м не нравитсЯ, что ваша светлость желаете грести.
     - Ђ!
     Љакое им до этого дело?  „олжно быть,  эта страннаЯ ревность -  одна из
особенностей этого народа.  Ћна  вспомнила тех  непонЯтных людей,  которые в
детстве  считали  ее  ведьмой.  “  этого  народа  множество  причуд.  ‚  так
называемых народных песнЯх он  поет  о  турецких войнах,  которых никогда не
было.
     Ћна положила весла;  лодку прибило к берегу.  Ћна вышла. ‘тарик еще раз
взвизгнул и боЯзливо ускользнул.  Ћна посмотрела в лорнет на молодых парней,
стоЯвших перед ней.
     - ‚ы менЯ очень ненавидите? - с любопытством спросила она.
     - Џроспер, почему они не отвечают?
     …герь повторил вопрос на их Языке.  Ќаконец,  один из них голосом,  еще
хриплым от проклЯтий, сказал:
     - Њы любим тебЯ, матушка. „ай нам денег на водку.
     - Џроспер, спроси их, кто такой старик.
     - Ќаш отец.
     - ‚ы пьете много водки?
     - ђедко. Љогда у нас есть деньги.
     - џ дам вам денег. Ќо половину отдайте отцу.
     - „а, матушка. ‚се, что ты прикажешь.
     - Џроспер, дайте им...
     Ћна хотела сказать:  двадцать ф