итсЯ. Њне сразу показалось, что вы
будете более  способным пациентом,  в  смысле умениЯ болеть,  чем  этот  ваш
бригадный генерал, который так и рветсЯ отсюда, как только у него на две-три
десЯтых меньше.  ’очно команда "лежать смирно!" чем-нибудь хуже, чем "стоЯть
смирно!".  Џокой - перваЯ обЯзанность гражданина, от нетерпениЯ - один вред.
’ак вот,  не заставлЯйте разочаровыватьсЯ в вас,  не подводите менЯ,  с моим
знанием людей, очень прошу... Ђ теперь марш в ваше стойло!
     Ќа этом гофрат Ѓеренс и  закончил разговор и  тут же сел за стол,  ибо,
как человек,  занЯтый по горло,  хотел воспользоватьсЯ перерывом между двумЯ
обследованиЯми и кое-что записать.  „октор Љроковский же,  наоборот,  встал,
шагнул к ѓансу Љасторпу,  положил руку на плечо молодого человека и,  широко
улыбаЯсь,  так что в чаще бороды открылись желтые зубы, сердечно стал трЯсти
ему руку.


        ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’Ђџ


        ‘“Џ ‚…—ЌЋ‘’€
                        € ‚Ќ…‡ЂЏЌЋ… ЏђЋџ‘Ќ…Ќ€…

     ’еперь нам предстоит коснутьсЯ одного обстоЯтельства,  которому считает
нужным удивитьсЯ сам  рассказчик,  чтобы уж  не  слишком удивлЯлсЯ читатель.
…сли  длЯ  нашего  отчета о  первых трех  неделЯх пребываниЯ ѓанса  Љасторпа
"здесь  наверху" (всего  двадцать один  день  в  середине лета,  причем этим
сроком,  в  меру человеческого предвидениЯ,  его жизнь в "Ѓерггофе" и должна
была  ограничитьсЯ),  -  если  длЯ  этого отчета понадобилось именно столько
времени и места,  сколько,  надо сознатьсЯ, мы и предполагали отвести ему, -
то  длЯ описаниЯ последующих трех недель едва ли  потребуетсЯ такое же число
страниц,  часов  и  дней,  какое  потребовалось длЯ  изображениЯ первых трех
недель:  мы  уверены,  что  эти  последующие недели  пронесутсЯ мгновенно и,
мелькнув, отойдут в прошлое.
     ќто  Явление может показатьсЯ странным,  и  все-таки оно  естественно и
соответствует  законам  повествованиЯ  и   слушаниЯ.   €бо  следует  считать
естественным и закономерным,  что времЯ длЯ нас так же тЯнетсЯ или летит,  в
нашем восприЯтии так же расширЯетсЯ или сжимаетсЯ,  как и в восприЯтии героЯ
нашего  повествованиЯ,  молодого  ѓанса  Љасторпа,  планам  которого  судьба
воспрепЯтствовала столь неожиданным образом;  и, может быть, полезно, имеЯ в
виду тайну времени,  подготовить читателЯ к  еще более неожиданным чудесам и
ЯвлениЯм,  с  которыми мы столкнемсЯ,  пребываЯ в  обществе этого юноши.  Ќо
сейчас достаточно будет,  если каждый вспомнит, как быстро проходит вереница
дней,  даже "долгаЯ" вереница,  когда ты болен и лежишь в постели;  кажетсЯ,
будто повторЯетсЯ все тот же день;  но так как он один и тот же,  говорить о
"повторении" не  слишком уместно;  речь  должна  бы  идти  о  неизменном,  о
непреходЯщем "сейчас" или  о  вечности.  ’ебе  приносЯт за  обедом суп,  как
принесли вчера, как принесут и завтра. € в тот же миг на тебЯ повеет чем-то,
- чем  и  откуда,  ты  сам  не  знаешь;  тебе  приносЯт  суп,  а  у  тебЯ  -
головокружение,  формы  времени сплываютсЯ,  сливаютсЯ,  и  вдруг становитсЯ
Ясно, что истиннаЯ форма бытиЯ - это непротЯженное настоЯщее, в котором тебе
вечно приносЯт суп.  Ћднако говорить в  отношении вечности о  скуке и о том,
что времЯ тЯнетсЯ,  было бы  слишком парадоксально;  а  парадоксов мы решили
избегать, особенно живЯ одной жизнью с нашим героем.
     €так,  в  субботу,  со второй половины днЯ,  длЯ ѓанса Љасторпа началсЯ
постельный  режим,   ибо  врач,  гофрат  Ѓеренс,  этот  высший  авторитет  в
окружающем нас  мире,  отдал  соответствующее распорЯжение.  €  вот  молодой
человек лежал в  ночной сорочке с  вышитой на  грудном кармашке монограммой,
заложив руки за голову,  в опрЯтной белой постели,  служившей смертным одром
американке и,  вероЯтно, многим другим, и смотрел простодушными, мутноватыми
от насморка глазами на потолок, размышлЯЯ о превратностЯх своей судьбы. Ќо и
не  будь у  него насморка,  он  едва ли  взирал бы  на  все таким уж  Ясным,
разумным  и   незатуманенным  взглЯдом;   нет,   при  всей  несложности  его
внутреннего мира, мысли и чувства его были какие-то противоречивые, смутные,
запутанные,   не  вполне  искренние  и  устойчивые.  ’о  его  тело  сотрЯсал
рождавшийсЯ из  недр  существа неудержимый и  торжествующий смех,  и  сердце
мучительно замирало от какой-то упоительной радости и надежды; то он бледнел
от  испуга и  тоски,  и  ему казалось,  что это сама совесть,  а  не сердце,
судорожно и торопливо стучитсЯ в его грудную клетку.
     ‚  первый день €оахим дал ему полный покой и избегал всЯких разговоров.
Ћсторожно заглЯдывал он несколько раз в комнату, кивал лежавшему, спрашивал,
как и полагаетсЯ,  не нужно ли ему чего-нибудь.  ‚прочем, €оахиму легко было
понЯть нежелание ѓанса Љасторпа пускатьсЯ в  какие-либо объЯснениЯ,  и он ни
на чем не настаивал,  ибо,  при своих взглЯдах на жизнь,  считал собственное
положение еще более мучительным.
     Ќо в воскресенье утром, вернувшись с прогулки, которую он совершил, как
прежде,  в  одиночестве,  €оахим набралсЯ духу и решил дольше не откладывать
разговор с  кузеном о самых неотложных вопросах.  Ћн подошел к его постели и
сказал, вздохнув:
     - „а,  ничего не поделаешь,  придетсЯ предпринЯть кое-какие шаги.  ‚едь
тебЯ дома, наверное, ждут?
     - Ќет еще, - ответил ѓанс Љасторп.
     - Ќу, в ближайшие дни, в среду или в четверг?
     - Ђх,  они вовсе не  ждут менЯ так уж точно,  непременно в  назначенный
день,  -  возразил ѓанс Љасторп.  -  ’олько у них и дела,  что ждать менЯ да
считать дни, когда Я вернусь. ‚ернусь и все, и дЯдЯ ’инапель скажет: "Ђ, вот
и ты!" Ђ дЯдЯ „жемс спросит:  "Ќу как, доволен?" € если Я не приеду, так они
еще долго менЯ не хватЯтсЯ,  можешь быть уверен.  ђазумеетсЯ, со временем их
придетсЯ известить.
     - ’ы можешь себе представить,  как мне все это не нравитсЯ, - продолжал
€оахим и  снова вздохнул.  -  Ђ  что  будет дальше?  ‚едь  и  на  мне  лежит
ответственность за эту историю.  ’ы приезжаешь сюда наверх,  чтобы навестить
менЯ,  Я  ввожу тебЯ в нашу жизнь -  и вдруг ты тут застреваешь,  и никто не
знает, когда ты опЯть вырвешьсЯ и сможешь поступить на место. ‘огласись, что
мне это в высшей степени не нравитсЯ!
     - Џозволь, - остановил его ѓанс Љасторп, все еще лежавший, закинув руки
за голову.  -  —то ты мудришь?  Ќе сочинЯй глупостей.  ђазве Я  приехал сюда
наверх,  только чтобы навестить тебЯ?  Љонечно, и длЯ этого тоже, но в конце
концов главное -  чтобы отдохнуть и  поправитьсЯ,  по  совету •ейдекинда.  €
вдруг выЯснЯетсЯ, что Я нуждаюсь в гораздо более серьезной поправке, чем он,
да и все мы могли себе представить.  € Я не первый - многие считали, что они
приезжают сюда с  мимолетным визитом,  а потом оказывалось,  что они жестоко
ошиблись.  ‚спомни хотЯ бы второго сына "Tous-les-deux",  и  как у  него все
сложилось -  Я  даже не знаю,  жив ли он еще,  или его потихоньку вынесли во
времЯ обеда?  ‚едь то, что Я слегка болен, длЯ менЯ неожиданность, мне нужно
сначала привыкнуть к мысли, что Я тоже пациент, совершенно такой же, как вы,
а не просто гость,  как Я воображал вначале.  ‘ другой стороны, это вовсе не
такаЯ неожиданность,  ведь таким уж блистательно здоровым Я  себЯ никогда не
чувствовал,  и,  если  вспомнить,  что  мои  родители умерли очень рано,  то
неоткуда было и взЯтьсЯ блистательному здоровью!  “ тебЯ тоже есть маленький
изъЯн,  хотЯ он  теперь,  видимо,  почти залечен,  но  мы все не придаем ему
особого значениЯ,  и, может быть, это у нас действительно в роду, по крайней
мере Ѓеренс высказал такое предположение. ‚от Я лежу здесь со вчерашнего днЯ
и думаю,  как Я относилсЯ к жизни в целом,  - понимаешь, к ее требованиЯм...
Њоей  натуре  всегда  были  присущи известнаЯ серьезность и  неприЯтие всего
слишком здорового и шумного, - мы еще недавно говорили о том, что менЯ порой
даже  тЯнуло стать  свЯщенником -  ради  всех  этих  скорбных и  возвышенных
обрЯдов:  этакий,  понимаешь ли,  черный покров с серебрЯным крестом и тремЯ
буквами R.I.ђ.  ...Requiescat in pace...* ќто,  пожалуй, прекраснейшие слова
на свете,  и они мне гораздо симпатичнее всЯких "„а здравствует", которые по
сути дела ведь только шумиха.  Џроисходит это,  вероЯтно, именно потому, что
во мне самом есть изъЯн и с детства было особое отношение к болезни,  -  вот
сейчас оно и сказалось. Ќо если дело обстоит так, то, наоборот, счастье, что
Я  попал сюда к  вам и  решил пройти осмотр,  и  тебе решительно не  за  что
упрекать себЯ.  ’ы же слышал:  если бы Я  продолжал еще некоторое времЯ жить
так,  как жил,  то у  менЯ,  быть может,  ни за что ни про что полетело бы к
черту все легкое!
     ______________
     * „а почиет в мире... (лат.).

     - Ќу,  этого мы знать не можем, - сказал €оахим. - ‚ том-то и дело, что
знать  не  можем!  “  тебЯ  ведь  и  раньше были  очажки,  и  никто  ими  не
интересовалсЯ,  они самостоЯтельно зарубцовывались, и теперь у тебЯ осталось
после них только несколько мест с притупленным звуком.  ‚полне возможно, что
если бы  ты  случайно не  попал сюда наверх,  так же  случилось бы и  с  тем
очажком, который у тебЯ сейчас обнаружили! ’ут ничего нельзЯ знать наперед.
     - Ќет, знать ничего нельзЯ, - подхватил ѓанс Љасторп, - и поэтому мы не
имеем  права  предполагать самое худшее,  хотЯ  бы,  например,  относительно
сроков моего лечениЯ. ’ы говоришь - неизвестно, когда менЯ отпустЯт отсюда и
Я  смогу поступить на верфь,  но тон у  тебЯ пессимистический,  а  Я  нахожу
пессимизм преждевременным,  и  именно потому,  что мы ничего знать не можем.
‚едь Ѓеренс никакого срока не назначил,  он человек разумный и  не строит из
себЯ пророка. Љроме того, еще не делали ни просвечиваниЯ, ни снимков, а ведь
только  они  дадут  возможность судить объективно о  положении дел,  и,  кто
знает, может быть, ничего заслуживающего вниманиЯ и не окажетсЯ, температура
может снизитьсЯ сегоднЯ-завтра,  и Я спокойно распрощаюсь с вами.  Ќет, Я за
то,  чтобы  раньше  времени не  бить  тревогу и  не  пугать домашних всЯкими
ужасами.  „остаточно,  если мы на днЯх напишем им,  Я  сам могу написать вот
этой  авторучкой,  -  сЯду  в  постели и  напишу,  что  Я  сильно простужен,
поднЯлась температура, лежу и выехать пока не могу. Ђ там видно будет.
     - Ќу хорошо, пока можно и так, насчет остального подождем.
     - —то ты имеешь в виду?
     - Љакой же  ты беззаботный!  ‚едь содержимое твоего чемодана рассчитано
на три недели!  ’ебе нужны белье, верхнее и нижнее, зимнЯЯ одежда и побольше
обуви. „а и денег тебе должны прислать.
     - …сли, - сказал ѓанс Љасторп, - если мне все это понадобитсЯ.
     - •орошо,  подождем!  Ќо не следует... - €оахим взволнованно заходил по
комнате.  -  Ќет,  не следует создавать себе иллюзий! џ здесь пробыл слишком
долго,  чтобы не  знать,  как это бывает.  Љогда Ѓеренс констатирует,  что в
верхушке  легкого  ослабленное дыхание,  почти  хрипы...  ‚прочем,  конечно,
посмотрим.
     Ќа  том  дело  пока  и  кончилось,   а  затем  в  свои  права  вступили
еженедельные и  двухнедельные отклонениЯ от  обычного  дневного  распорЯдка;
даже  в  лежачем положении ѓанс  Љасторп принимал в  них  участие,  если  не
прЯмое, то хотЯ бы слушаЯ рассказы €оахима, когда тот заходил и присаживалсЯ
на четверть часика к нему на кровать.
     Ќа  подносе,  на  котором  ему  в  воскресенье утром  принесли завтрак,
красовалась вазочка  с  цветами;  не  забыли  прислать и  десертное печенье,
подававшеесЯ в тот день в столовой.  Ђ позднее на террасе и в саду раздались
оживленные голоса,  басовито  запели  трубы,  загнусили кларнеты  и  началсЯ
концерт,   имевший  место  каждые  две  недели.   €оахим  ЯвилсЯ  в  комнату
двоюродного брата и слушал концерт с его балкончика;  дверь была открыта,  и
ѓанс Љасторп,  сидЯ в  подушках и склонив голову набок,  ловил долетавшие до
него созвучиЯ;  он  глЯдел перед собой благоговейно-любовным и  мечтательным
взглЯдом  и   внутренне  как  бы  пожимал  плечами,   вспоминаЯ  рассуждениЯ
‘еттембрини о том, что музыка будто бы "политически неблагонадежна".
     Ќо, кроме того, он, как мы уже отметили, требовал от €оахима подробного
рассказа обо всех событиЯх и мероприЯтиЯх этих дней,  выспрашивал, были ли в
воскресенье дамы в  праздничных туалетах,  в  кружевных матине и  так  далее
(однако  длЯ  кружевных матине  день  оказалсЯ слишком  холодным),  а  также
отправилсЯ  ли  кто-нибудь  после  обеда  кататьсЯ  в  колЯсках,  -  катанье
действительно  имело  место,   "‘оюз  однолегочных"  in   corpore*  ездил  в
Љлавадель,  -  а  в  понедельник  больной  даже  пожелал  узнать  содержание
conference** доктора Љроковского и  стал расспрашивать о ней €оахима,  когда
тот вернулсЯ с лекции и перед послеобеденным лежанием забежал его проведать.
Ќо  €оахим был молчалив,  ему,  видимо,  не  хотелось говорить.  Ћднако ѓанс
Љасторп продолжал настаивать, он желал знать подробности.
     ______________
     * ‚ полном составе (лат.).
     ** ‹екции (франц.).

     - •оть Я и лежу,  но плачу полностью,  -  заЯвил он, - и желаю получать
все, что здесь дают.
     Ћн  вспомнил тот  понедельник две  недели назад,  когда  самостоЯтельно
отправилсЯ на прогулку,  столь утомившую его,  и высказал предположение, что
именно она повлиЯла революционизирующим образом на его организм,  после чего
и обнаружилась таившаЯсЯ в нем болезнь.
     - Ќо менЯ поразило,  как люди говорЯт здесь! - воскликнул он. - ‡наешь,
простонародье,  с каким достоинством и торжественностью;  порой кажетсЯ, что
это  стихи.  "Ќу,  счастливо и  большое спасибо!"  -  повторил он,  подражаЯ
интонации дровосека.  -  џ слышал это в лесу и никогда не забуду. ’акие вещи
свЯзываютсЯ потом с другими впечатлениЯми и воспоминаниЯми и будут звучать в
душе до конца твоих дней...  ‡начит, Љроковский опЯть рассуждал о "любви"? -
спросил он наконец и сделал гримасу.
     - ‘амо собой, - ответил €оахим. - Ћ чем же еще? ‚едь это его тема.
     - € что же он сказал сегоднЯ?
     - Ђх,  ничего особенного. ’ы ведь слышал в прошлый раз, какие у него на
этот счет теории.
     - Ќо что он сегоднЯ преподнес вам новенького?
     - Ќового  ничего...  ‘егоднЯ  была  сплошнаЯ  химиЯ,  -  неохотно начал
рассказывать €оахим.  -  Љроковский  заЯвил,  что  при  "этом",  видишь  ли,
происходит как бы своего рода отравление,  самоотравление организма,  а  его
причина - какое-то неведомое, распространившеесЯ по всему телу вещество. Ћно
распадаетсЯ,  продукты распада  действуют одурманивающе на  некоторые центры
спинного мозга,  и  люди точно пьЯнеют,  примерно так,  как  это  бывает при
постоЯнном употреблении наркотиков - морфиЯ или кокаина.
     - €  тогда начинают гореть щеки,  -  подхватил ѓанс  Љасторп.  -  ‘кажи
пожалуйста,  как интересно! € все-то он знает. ЌабралсЯ учености! Џодожди, в
один  прекрасный  день  он  еще  откроет  это  неведомое  вещество,  которое
содержитсЯ во  всем  теле  и  выделЯет Яды,  одурманивающие нашу центральную
нервную систему,  и  тогда ему  будет легче морочить людЯм голову.  Ђ  может
быть,  люди  додумались до  этого и  раньше?  Џослушать его,  так,  пожалуй,
начнешь верить во все эти истории насчет любовных напитков и тому подобного,
о которых рассказываетсЯ в старинных легендах... ’ы уже уходишь?
     - „а,  мне надо непременно еще полежать.  ‘о  вчерашнего днЯ моЯ криваЯ
стала подниматьсЯ. ќта историЯ с тобой все же на менЯ подействовала...
     Џрошло воскресенье,  затем понедельник. Ќаступило утро и наступил вечер
третьего днЯ пребываниЯ ѓанса Љасторпа в "стойле" -  обычный будничный день,
как и  все другие,  просто вторник.  Ќо  именно во  вторник он  приехал сюда
наверх,  со  вторника  прожил  здесь  ровнехонько три  недели,  поэтому  ему
захотелось написать домой и  сообщить своим дЯдюшкам хотЯ бы в общих чертах,
как  обстоит дело с  его  здоровьем.  Џодложив под спину подушку,  он  сел и
написал на листе почтовой бумаги с грифом санаториЯ,  что его отъезд отсюда,
против ожиданиЯ,  откладываетсЯ. Ћн сильно простужен, температурит и лежит в
постели,   а   гофрат  Ѓеренс  отнессЯ  к   его   болезни  с   присущей  ему
сверхдобросовестностью и  поставил ее в свЯзь с особой конституцией пишущего
эти  строки.  …ще  при  первом знакомстве главный врач  нашел у  него  резко
выраженное малокровие,  поэтому намеченный им,  ѓансом Љасторпом,  срок  длЯ
отдыха признан,  видимо,  недостаточным. Ћ дальнейшем он уведомит. ’ак будет
хорошо,  решил ѓанс Љасторп.  Ќи  слова лишнего,  и  все же  на первое времЯ
вполне достаточно.  Џисьмо он вручил служителю,  который,  минуЯ санаторский
почтовый Ящик, отправил его с ближайшим поездом.
     Џосле этого наш  путешественник решил,  что  главное сделано;  хотЯ его
мучил  кашель  и  насморк,  затруднЯвший дыхание,  он  успокоилсЯ и,  ожидаЯ
выздоровлениЯ,  стал жить со днЯ на день,  причем каждый день был поделен на
небольшие  части  и,   столь  обычный  и  нормальный,  не  казалсЯ  в  своем
непоколебимом однообразии ни слишком коротким, ни бесконечно длинным. “тром,
дав знать о  себе оглушительным стуком в  дверь,  входил массажист,  нервный
малый,  прозванный "учителем гимнастики";  рукава у него были закатаны, руки
жилистые,  он говорил горловым голосом,  неразборчиво и запинаЯсь, и называл
ѓанса Љасторпа,  как и  всех больных,  не по фамилии,  а  по номеру комнаты;
массажист обтирал его спиртом.  ‚скоре после его ухода поЯвлЯлсЯ €оахим, уже
одетый  длЯ  прогулки,   желал  кузену  доброго  утра,   справлЯлсЯ,   какаЯ
температура была у  него в  семь утра,  и  сообщал свою.  Џока он  завтракал
внизу, ѓанс Љасторп, опираЯсь на засунутую за спину подушку, делал то же - с
особым аппетитом,  вызванным новыми обстоЯтельствами его  жизни,  причем ему
нисколько не мешало деловито-деловое вторжение врачей,  которые, проследовав
через столовую,  спешно совершали обход лежачих больных и "морибундусов".  ‘
полным ртом вареньЯ он сообщал им о том,  что спал "отлично", и потом, держа
в  руке чашку,  следил,  как  гофрат,  опершись кулаками о  стоЯвший посреди
комнаты стол,  быстро пробегает глазами температурный листок;  затем,  когда
врачи  уходили,  с  равнодушной  неторопливостью отвечал  на  их  прощальное
приветствие.  Ћкончив завтрак,  он закуривал папиросу,  и вдруг оказывалось,
что €оахим уже вернулсЯ с обЯзательной утренней прогулки, а ѓанс Љасторп еще
не успел отдать себе отчет в том,  что двоюродный брат вышел из комнаты. Ћни
опЯть  болтали о  том  о  сем,  и  €оахим  еще  успевал полежать до  второго
завтрака, причем времЯ пролетало так быстро, что даже самый пустой и духовно
убогий человек не  успел бы  соскучитьсЯ,  а  ведь у  ѓанса Љасторпа не было
недостатка  в  умственной пище  -  ему  предстоЯло еще  разобратьсЯ во  всех
впечатлениЯх первых трех  недель,  проведенных здесь наверху,  осознать свое
теперешнее положение и  возможные его последствиЯ;  поэтому два толстых тома
подшивки иллюстрированного журнала из  библиотеки санаториЯ лежали пока  без
употреблениЯ на его ночном столике.
     ’ак  же  быстро  проходило времЯ,  пока  €оахим  совершал  свою  вторую
прогулку в  „авос-курорт  -  она  занимала какой-нибудь  часок,  не  больше.
‚ернувшись,  он опЯть заходил к ѓансу Љасторпу, рассказывал о том или другом
наблюдении,  сделанном во времЯ прогулки,  и,  постоЯв или посидев несколько
минут возле постели больного,  отправлЯлсЯ лежать перед обедом - надолго ли?
„а  тоже на какой-нибудь часок!  €  не успевал ѓанс Љасторп закинуть руки за
голову и  отдатьсЯ обдумыванию одной из  своих мыслей,  как уже гремел гонг,
призывавший всех не лежачих больных и не "морибундусов" готовитьсЯ к обеду.
     €оахим    уходил,    и    тогда    поЯвлЯлсЯ    "обеденный    суп"    -
простодушно-символическое обозначение того, что ему приносили на первое. €бо
ѓанса Љасторпа не  посадили на  диету -  да  и  чего  ради его  было сажать?
„иетный скудный стол ему отнюдь не был показан. € потом - хотЯ он и лежит, а
платит за все, и в минуты этой остановившейсЯ вечности ему приносЯт вовсе не
какой-то там "обеденный суп",  а полный берггофский обед из шести блюд,  без
всЯких  изъЯтий,  в  будни  -  обильный,  в  воскресенье -  даже  роскошный,
вкуснейший парадный обед, приготовленный первоклассным поваром по-европейски
в  кухне-люкс.  "‘толоваЯ дева",  на  обЯзанности которой  было  обслуживать
лежачих больных,  приносила его в аппетитных никелированных закрытых судках,
пододвигала к  кровати неведомо откуда  взЯвшийсЯ столик на  одной  ножке  -
специальной конструкции,  чудо  равновесиЯ,  причем  доска,  выдвигаЯсь  над
постелью,  оказывалась прЯмо перед больным,  -  и ѓанс Љасторп кушал подобно
сынишке портного из сказки про "столик-накройсЯ"{264}.
     …два  он  успевал  съесть  обед,  как  возвращалсЯ из  столовой €оахим;
двоюродный брат  укладывалсЯ на  своем балконе,  над  "Ѓерггофом" воцарЯлась
послеобеденнаЯ тишина  "главного лежаниЯ",  и  вдруг  оказывалось,  что  уже
половина третьего. Ќу, не совсем половина, точнее - всего четверть. Ќо такие
четверти при круглых цифрах в счет не идут,  они просто поглощаютсЯ ими, как
это  бывает,  когда  временное хозЯйство ведетсЯ  в  крупных масштабах,  при
многочасовой езде по  железной дороге или если люди ничем не  занЯты,  кроме
ожиданиЯ,  и все их помыслы страстно сосредоточены лишь на том,  чтобы времЯ
скорее проходило и  оставалось позади.  ’огда  четверть третьего -  это  все
равно,  что  половина третьего,  а  с  божьей  помощью  -  и  три,  раз  уже
упоминалось число три.  ’ридцать минут рассматриваютсЯ как  затакт к  целому
часу,  а  потому  не  замечаютсЯ внутренним взором:  именно  так  бывает при
подобных обстоЯтельствах. Џо тем же причинам и срок главного послеобеденного
лежаниЯ фактически сводилсЯ к  одному часу -  да и  в нем последнЯЯ четверть
укорачивалась,  сокращалась,  срезалась как бы апострофом. € этим апострофом
был доктор Љроковский.
     „а,  при  своем  самостоЯтельном послеобеденном обходе  больных  доктор
Љроковский уже  не  избегал  комнаты  ѓанса  Љасторпа.  Њолодой человек стал
теперь таким же,  как все,  но уже не был пустым местом, недостающим звеном,
он стал пациентом,  им интересовались,  а  не оставлЯли в  стороне,  как это
делали в  течение стольких дней,  вызываЯ в  нем тайную,  хоть и  не слишком
сильную досаду,  все же ощущавшуюсЯ заново каждый день.  ‚ первый раз доктор
Љроковский поЯвилсЯ у него в комнате в понедельник, - мы говорим "поЯвилсЯ",
ибо  это  самое  подходЯщее слово  длЯ  того  странного и  даже  жутковатого
впечатлениЯ, которое ѓанс Љасторп в тот день так и не мог побороть. Ћн лежал
в полу-,  даже четвертьдремоте,  как вдруг, мгновенно опомнившись, с испугом
увидел перед собой ассистента,  который проник в  комнату не через дверь,  а
снаружи,  совсем с другой стороны. Џуть, избранный им, вел не по коридору, а
по балкончикам,  он вошел в  открытую балконную дверь,  и  могло показатьсЯ,
будто он  прилетел по  воздуху.  Љак бы там ни было,  но он стоЯл у  постели
ѓанса  Љасторпа,   черно-бледный,   широкоплечий,  коренастый,  -  апостроф,
урезывающий час;  в его разделенной надвое бороде виднелись желтоватые зубы,
приоткрытые мужественной улыбкой.
     - ‚ы,  по-видимому,  никак  не  ожидали  увидеть менЯ  здесь,  господин
Љасторп,  -  проговорил он бархатистым баритоном,  растЯгиваЯ слова и слегка
жеманЯсь,  причем буква "р" хотЯ и  звучала у него несколько экзотически,  с
упором в небо, но отнюдь не раскатисто, ибо он лишь слегка прикасалсЯ Языком
к внутренней стороне верхних зубов.  -  Ќо,  осведомлЯЯсь о состоЯнии вашего
здоровьЯ,  Я  лишь  исполнЯю  приЯтный  долг.  ‚аши  взаимоотношениЯ с  нами
вступили в новую фазу,  за ночь вы из гостЯ превратились в нашего сотоварища
(при слове "сотоварищ" ѓанс Љасторп даже испугалсЯ).  € кто бы мог подумать,
- с  товарищеской шутливостью продолжал доктор  Љроковский,  -  кто  бы  мог
подумать в  тот вечер,  когда Я  познакомилсЯ с вами,  и вы,  в ответ на мои
ошибочные предположениЯ -  тогда они были еще ошибочными,  - вы заЯвили мне,
что совершенно здоровы.  џ,  кажетсЯ,  высказал тогда что-то вроде сомнениЯ,
но,  уверЯю вас,  это не было сомнением.  џ вовсе не намерен выставлЯть себЯ
более прозорливым, чем Я есть на самом деле, у менЯ тогда и мысли не было ни
о каком эксудативном очажке,  Я разумел другое,  в более общем,  философском
смысле,  и  высказал сомнение в  том,  что  "человек" вообще и  "совершенное
здоровье"  -  понЯтиЯ  совместимые.  €  даже  теперь,  после  того  как  вас
обследовали, Я, при моих взглЯдах и в отличие от моего достоуважаемого шефа,
не могу считать вот этот очажок,  -  и он слегка прикоснулсЯ пальцем к плечу
ѓанса Љасторпа, - не могу считать его главным предметом нашего вниманиЯ. „лЯ
менЯ  это  Явление вторичное...  Ћрганические ЯвлениЯ всегда имеют вторичный
характер...
     ѓанс Љасторп вздрогнул.
     - € поэтому, в моих глазах, ваш катар - уже на третьем месте, - добавил
доктор Љроковский будто мимоходом.  -  Љак  у  вас,  кстати,  на  этот счет?
Џостельный режим,  конечно, быстро сделает свое дело. Ђ температура? ‘колько
сегоднЯ?
     ‘   этой   минуты   посещениЯ   ассистента  принЯли   характер   самого
обыкновенного контрольного визита  и  такими  остались  в  ближайшие  дни  и
недели.  Ѓез  четверти четыре  или  даже  несколько раньше доктор Љроковский
входил через балконную дверь,  весело и  мужественно приветствовал больного,
задавал ему самые простые врачебные вопросы,  заводил иногда и  более личный
разговор,  по-товарищески шутил,  и  если  даже  во  всем этом чувствовались
какие-то  опасениЯ,  то  ведь  и  к  опасениЯм  привыкаешь,  только  бы  они
оставались в известных границах, и скоро ѓанс Љасторп уже не находил никаких
возражений против  визитов  доктора Љроковского,  они  стали  частью  твердо
установленного нормального днЯ и сокращали времЯ послеобеденного лежаниЯ.
     €так, когда ассистент опЯть выходил через балкон, было уже четыре часа,
- другими словами,  день уже близилсЯ к  вечеру!  Ќе успеешь опомнитьсЯ -  и
день очень даже близилсЯ к  вечеру и незамедлительно сменЯлсЯ вечером:  пока
пили чай -  и внизу,  в столовой,  и в комнате номер 34,  - времЯ неудержимо
бежало к пЯти;  а когда €оахим возвращалсЯ с третьей обЯзательной прогулки и
снова заходил к двоюродному брату, было уже почти шесть, почему и лежание до
ужина сводилось,  в общем,  к часу, - но одолеть такого противника, как один
час,  если у  тебЯ есть мысли в  голове и  целый Orbis pictus{266} на ночном
столике, это сущий пустЯк.
     ‡атем  €оахим  уходил  в  столовую.  ѓансу  Љасторпу  приносили ужин  в
комнату.  „олина уже давно была полна теней,  и, пока ѓанс Љасторп ужинал, в
комнате заметно темнело.  Ћтужинав,  он откидывалсЯ на подушку, засунутую за
спину,  и продолжал сидеть перед уже ненужным столиком, глЯдЯ, как в комнате
быстро  сгущаютсЯ сумерки,  сегоднЯшние сумерки,  которые трудно отличить от
вчерашних и от тех, что сгущались два днЯ назад, неделю назад. € вот уже был
вечер,  а только что было утро,  укороченный и искусственно убыстренный день
буквально растекалсЯ между пальцев и  становилсЯ ничем;  ѓанс Љасторп весело
это  отмечал как  что-то  удивительное или  во  всЯком  случае  заставлЯющее
призадуматьсЯ,  ибо в его годы это не могло пугать его. …му только чудилось,
что он "все еще" вглЯдываетсЯ в загадку времени.
     ‚  один прекрасный день,  -  прошло уже дней десЯть -  двенадцать с тех
пор, как ѓанс Љасторп перешел на положение лежачего больного, - в этот самый
час,  то  есть до того как €оахим покинул общество больных и  вернулсЯ после
ужина,  в дверь постучали, и в ответ на удивленный возглас хозЯина "войдите"
поЯвилсЯ  ‹одовико ‘еттембрини,  причем  в  то  же  мгновение комнату  залил
слепЯщий свет; не успев закрыть за собою дверь, гость тут же включил плафон,
и  трепетные лучи,  отраженные белым  потолком и  белой  мебелью,  мгновенно
озарили комнату, точно обнажив ее.
     €тальЯнец был единственным человеком, о ком в эти дни осведомлЯлсЯ ѓанс
Љасторп;  только о  нем он  упорно расспрашивал €оахима.  €оахим и  без того
сообщал кузену всЯкий раз,  когда на несколько минут присаживалсЯ к  нему на
постель или стоЯл возле него,  -  а  это случалось по  десЯти раз на дню,  -
€оахим сообщал обо всех мелочах и перипетиЯх санаторской жизни,  а поскольку
вопросы задавал ѓанс  Љасторп,  -  они,  конечно,  носили внеличный и  общий
характер.  Ѓольному  в  его  уединении хотелось  знать,  не  поЯвились ли  в
санатории новые пациенты, не отбыл ли кто-нибудь с уже знакомой физиономией;
и он был,  видимо, доволен, что пока имело место только первое. ЋказываетсЯ,
поЯвилсЯ "новенький",  некий  молодой  человек  с  зеленоватым,  осунувшимсЯ
лицом,  и  его сейчас же  посадили за  стол фрау €льтис и  фрейлейн ‹еви,  у
которой лицо  было  как  слоноваЯ кость,  оправа от  стола,  где  сидели оба
кузена.  ‡начит,  ѓанс  Љасторп сможет понаблюдать за  ним.  €так,  никто не
уехал?  €оахим коротко отвечал "нет",  опускаЯ при  этом  глаза.  Ћднако ему
приходилось так часто отвечать на тот же вопрос -  точнее, через день, - что
однажды он уже с некоторым нетерпением заЯвил раз и навсегда:  насколько ему
известно,  никто уезжать не намерен,  да и  вообще здесь это не так просто -
взЯл да уехал.
     —то  касаетсЯ ‘еттембрини,  то,  как  мы  уже  отмечали,  ѓанс  Љасторп
осведомлЯлсЯ лично о  нем и  пожелал узнать,  что сказал итальЯнец "по этому
случаю".  -  "Џо какому?" - "„а что Я лежу здесь и Якобы болен". ‘еттембрини
действительно  кое-что  сказал,   но   выразилсЯ  весьма  кратко.   ‚   день
исчезновениЯ ѓанса Љасторпа он сразу же подступил к €оахиму с вопросом, куда
делсЯ его  гость,  причем Явно  ожидал услышать в  ответ,  что  ѓанс Љасторп
уехал.  Љогда €оахим объЯснил ему,  в  чем дело,  он произнес лишь два слова
по-итальЯнски:  сначала "ессо", затем "poveretto", что означало "вот видите"
и "бедный малыш",  -  достаточно было знать итальЯнский Язык не больше,  чем
знали оба молодых человека, чтобы понЯть смысл этих двух восклицаний.
     - Џочему "poveretto"?  -  удивилсЯ ѓанс Љасторп.  -  ‘ам  он  ведь тоже
вынужден сидеть здесь наверху со своей литературой,  котораЯ, по его мнению,
состоит из  гуманизма и  политики,  и  он  едва ли  может отдавать свои силы
служению  человеческим,  земным  интересам.  Ќапрасно он  столь  высокомерно
выражает мне сочувствие - Я все-таки вернусь вниз раньше, чем он.
     €  вот  теперь господин ‘еттембрини стоЯл  собственной персоной посреди
внезапно  залитой  светом  комнаты,  а  ѓанс  Љасторп,  опершись на  локоть,
повернулсЯ к двери, взглЯнул на вошедшего прищурЯсь и, узнав его, покраснел.
Ќа  ‘еттембрини был  все  тот  же  ворсистый сюртук  с  широкими отворотами,
сорочка с  довольно потертым отложным воротником и клетчатые брюки.  ’ак как
он  только что  отобедал,  то,  по  обыкновению,  держал во  рту  деревЯнную
зубочистку.  “голок  рта  под  красиво загибающимсЯ усом  кривилсЯ знакомой,
трезвой и скептической, усмешкой.
     - „обрый вечер,  инженер!  ‚зглЯнуть на  вас разрешаетсЯ?  …сли да,  то
необходим свет -  вы  уж  извините менЯ за самоуправство!  -  заЯвил гость и
широким взмахом своей небольшой ручки указал на  плафон.  -  ‚ы  предавались
созерцанию?  Ќи за что не хотел бы вам мешать.  ‘клонность к  задумчивости в
данном случае была бы мне весьма понЯтна,  а  захотелось поболтать -  у  вас
есть в  конце концов ваш кузен.  џ  здесь лишний и,  как видите,  это вполне
понимаю.  Ќо  все же  мы живем с  вами на таком маленьком клочке земли,  что
невольно у  человека к  человеку рождаетсЯ сочувствие,  духовное сочувствие,
сердечное сочувствие...  ‚от уж по меньшей мере неделЯ как вас не видно. џ и
в  самом деле вообразил,  будто вы  отбыли,  когда увидел,  что ваше место в
трапезной пустует.  Ќо лейтенант сообщил мне, что дело обстоит не так плохо,
гм...  вернее,  не так уж хорошо, не сочтите за грубость... ‘ловом, как ваше
здоровье? Љак вы себЯ чувствуете? —то поделываете? Ќадеюсь, не вешаете нос?
     - ’ак это вы,  господин ‘еттембрини? Ћчень любезно с вашей стороны! •а,
ха,  трапезнаЯ,  да? ‚от вы и опЯть сострили. ‘адитесь, пожалуйста, сюда, на
стул. Ќет, вы ничуть не помешали мне. џ лежал тут и предавалсЯ размышлениЯм,
- впрочем,  размышлениЯ,  пожалуй,  слишком громкое слово.  Џросто лень было
включить свет. Ѓольшое спасибо, субъективно - чувствую себЯ самым нормальным
образом.  Ќасморк почти прошел в результате лежаньЯ, но ведь он, как тут все
говорЯт,  Явление вторичное... ’емпература все еще не такаЯ, как полагаетсЯ,
то 37,5, то 37,7, за эти дни она еще не снизилась.
     - Ђ вы регулЯрно измерЯете ее?
     - „а,  шесть раз  в  день,  так  же  как вы  все здесь наверху.  •а-ха,
простите,  вы менЯ насмешили,  значит наша столоваЯ -  трапезнаЯ?.. ‚едь так
их, кажетсЯ, называют в монастырЯх, верно? € что-то в ней действительно есть
от трапезной;  Я,  правда,  еще не был ни в  одном монастыре,  но Я примерно
такой себе ее и  представлЯю.  €  "устав" Я  уже выучил наизусть и  соблюдаю
точно.
     - Љак  и  полагаетсЯ благочестивому брату.  Њожно  сказать,  ваш  искус
кончен и вы дали монашеский обет. Џозвольте торжественно поздравить вас. „а,
вы уже теперь говорите "наша трапезнаЯ".  ‚прочем,  Я  отнюдь не хочу задеть
ваше мужское достоинство, но вы скорее напоминаете молоденькую монахиню, чем
монаха,  и  именно  этакую  невинную овечку,  только  что  принЯвшую постриг
невесту  •ристову  с  большими  удивленными глазами  жертвы.  Њне  и  раньше
приходилось времЯ  от  времени видеть  таких  агнцев,  €  всегда,  всегда  Я
испытывал какую-то сентиментальную жалость...  да,  да,  ваш двоюродный брат
мне все рассказал. €так, в последнюю минуту вы все же решились подвергнутьсЯ
осмотру...
     - “ менЯ ведь был жар...  Ќо,  уверЯю вас, господин ‘еттембрини, будь у
менЯ внизу на равнине такой катар, Я бы непременно обратилсЯ к нашему врачу.
Ђ здесь,  где,  можно сказать, сидишь у самых истоков исцелениЯ и в доме два
специалиста, согласитесь, было бы просто нелепо...
     - Ќу,  понЯтно,  понЯтно.  ‡начит,  и градусник вы себе тоже ставили до
того,   как  вас  уложили  в   постель.   ‚прочем,   вам  с   самого  начала
порекомендовали измерЯть температуру.  Ђ градусник вам,  наверное, подсунула
Њилендонк?
     - Џодсунула? Џросто он был нужен, Я и купил у нее...
     - ‚се Ясно.  ЃезупречнаЯ торговаЯ сделка.  €  на сколько же месЯцев вас
засадили в  нашу  каталажку?..  Ѓоже  милостивый,  Я  ведь вас  именно этими
словами уже спрашивал! Џомните? ‚ы только что прикатили и ответили мне тогда
еще очень бойко.
     - Љонечно, помню, господин ‘еттембрини, много нового пришлось мне с тех
пор испытать,  но это Я помню совершенно Ясно,  словно то было сегоднЯ. € вы
потом  так  занЯтно стали изображать гофрата Ѓеренса,  как  одного из  судей
преисподней... ђадамес{270}... нет, стойте, не то...
     - ђадамант?  Њожет быть,  Я его и назвал так. Ќе могу же Я помнить все,
что вспыхивает у менЯ в голове!
     - Љонечно,  ђадамант!  Њинос и ђадамант! € насчет Љардуччи вы нам тогда
рассказывали...
     - Џозвольте,  милый друг,  его  мы  лучше не  будем трогать...  ‘лышать
сейчас это имЯ из ваших уст, пожалуй, слишком странно!
     - ‘огласен,  -  рассмеЯлсЯ ѓанс  Љасторп.  -  ‚се-таки благодарЯ вам  Я
многое узнал о  нем.  „а,  тогда Я еще ни о чем не подозревал и ответил вам,
что приехал на  три недели.  Ќо  ведь Я  был так уверен!  ЊенЯ еще тогда эта
Љлеефельд приветствовала свистом своего пневмоторакса, а Я даже обозлилсЯ. Ђ
лихорадить менЯ  начало  с  первого же  днЯ,  здешний воздух благоприЯтен не
только длЯ лечениЯ болезни,  но  он  также благоприЯтствует и  ее  развитию;
иногда болезнь дает вспышку, а это, как видно, необходимо, чтобы вылечитьсЯ.
     - “влекательнаЯ гипотеза!  € гофрат Ѓеренс, вероЯтно, рассказывал вам о
той русской немке,  котораЯ в прошлом -  нет, в позапрошлом - году прожила у
нас  пЯть  месЯцев?  Ќе  рассказывал?  Ђ  следовало бы.  Ћчень  милаЯ  дама,
русско-немецкого происхождениЯ,  замужнЯЯ, молодаЯ мать. Ћна приехала сюда с
востока,   лимфатичнаЯ,   малокровнаЯ  женщина,   видимо  было   и   кое-что
посерьезнее!  Ќу-с,  живет она  у  нас тут месЯц,  жалуетсЯ,  что плохо себЯ
чувствует. ’ерпение! Џроходит второй месЯц, она твердит, что самочувствие ее
становитсЯ не лучше, а хуже. …й внушают, что только врач может судить о том,
каково ее  состоЯние на  самом деле;  она  же  может говорить лишь  о  своих
субъективных ощущениЯх,  а это в счет не идет.  …е легкими довольны. •орошо,
она  молчит,  лечитсЯ и  каждую  неделю терЯет в  весе.  Ќаступает четвертый
месЯц, она во времЯ осмотра падает в обморок. ЏустЯки, уверЯет Ѓеренс, он ее
легкими вполне доволен. Ќо когда на пЯтый месЯц у нее уже нет сил поднЯтьсЯ,
она пишет об этом мужу на восток,  и Ѓеренс получает письмо от него,  причем
на конверте надпись -  "личное",  "срочно",  Я сам видел.  „а, теперь Ѓеренс
согласен,  он  пожимает плечами,  -  оказываетсЯ,  она  не  выносит здешнего
климата.  ЃеднаЯ женщина была вне себЯ от горЯ. Џочему ей раньше не сказали,
кричит она,  все  времЯ  она  это  чувствовала,  а  теперь окончательно себЯ
загубила!.. Ѓудем надеЯтьсЯ, что на востоке, у мужа, она поправилась.
     - ‡амечательно!  ‚ы  так  хорошо  рассказываете,  господин ‘еттембрини,
каждое слово у  вас пластично.  €  над вашим рассказом о  девице -  помните,
котораЯ искупалась в озере, и ей гофрат потом поставил "немую сестру", - над
этим рассказом Я несколько раз про себЯ смеЯлсЯ. „а, чего только не бывает в
жизни.  ‚ек  живи -  век  учись.  Ќо  моЯ судьба пока еще совершенно неЯсна.
ѓофрат как  будто нашел у  менЯ  какие-то  пустЯки -  старые зарубцевавшиесЯ
очаги,  о которых Я и не подозревал,  при простукивании Я сам убедилсЯ,  что
они есть,  а теперь,  оказываетсЯ, где-то обнаружилсЯ и свежий очажок, - ха,
слово  "свежий"  при  данных  обстоЯтельствах  звучит,   конечно,  несколько
странно.  Ќо  пока  ведь  речь  идет только об  акустических данных,  полную
уверенность в правильном диагнозе мы получим,  только когда Я смогу встать и
мне сделают просвечивание и рентгеновский снимок.  ’огда уж будут налицо все
данные длЯ заключениЯ.
     - ‚ы полагаете?  Ђ  вам известно,  что фотографические пластинки иногда
показывают пЯтна,  которые принимаютсЯ за каверны,  а это всего лишь тени, и
наоборот,  когда в  легких действительно что-то есть -  снимки не показывают
никаких пЯтен?  Њадонна!  Ћх,  уж  эти мне негативы!  Ѓыл здесь один молодой
нумизматик,  его лихорадило,  и  так как его лихорадило,  то врачи отчетливо
увидели  на   негативах  каверны.   “тверждали,   будто  эти   каверны  даже
прослушиваютсЯ!  …го лечили от туберкулеза легких,  и  он умер.  Ђ  вскрытие
показало,  что легкие у него были совершенно здоровые, а умер он от каких-то
кокков.
     - Џослушайте,  господин ‘еттембрини, вы договорились уже до вскрытиЯ! “
менЯ пока дело так далеко еще не зашло!
     - €нженер, вы шутник!
     - Ђ вы - отчаЯнный критикан и маловер, это бесспорно! ‚ы даже не верите
в точные науки. —то, у вас у самих пластинка показывает пЯтна?
     - „а, кое-какие показывает.
     - € у вас действительно есть небольшой процесс?
     - „а, к сожалению, довольно серьезный, - отозвалсЯ господин ‘еттембрини
и поник головой.  Ќаступило молчание,  он стал покашливать. ‘о своей постели
ѓанс Љасторп разглЯдывал притихшего гостЯ. Њолодому человеку показалось, что
своими двумЯ столь простыми вопросами он  опроверг все  теории ‘еттембрини и
прервал все  его рассуждениЯ,  даже рассуждениЯ о  республике и  возвышенном
стиле. € он ничего не сделал, чтобы разговор возобновилсЯ.
     —ерез некоторое времЯ ‘еттембрини, улыбаЯсь, снова поднЯл голову.
     - Ђ теперь расскажите, как принЯла эту весть ваша семьЯ.
     - ’о есть какую весть?  Ћ том, что мой отъезд отсюда откладываетсЯ? ЊоЯ
семьЯ? ЊоЯ семьЯ, знаете ли, это три дЯди - двоюродный дед и его два сына, к
которым Я  скорее отношусь как к  двоюродным братьЯм.  Ѓольше у менЯ никаких
родственников нет,  Я  ведь  очень  рано  осталсЯ круглым сиротой.  Љак  они
принЯли эту весть?  „а  ведь они еще слишком мало знают о  моей болезни,  не
больше,  чем Я сам. ‚начале, когда менЯ уложили в постель, Я написал им, что
очень сильно простужен и  выехать не могу.  Ђ вчера,  когда выЯснилось,  что
дело затЯгиваетсЯ, Я написал вторично и объЯснил, что гофрат Ѓеренс, в свЯзи
с  моим катаром,  обратил внимание на легкие и настаивает на продлении моего
пребываниЯ здесь,  пока все окончательно не выЯснитсЯ. ‚ероЯтно, они принЯли
это очень хладнокровно.
     - Ђ  как  же  ваше  место?  ‚ы  ведь  говорили,  что  намерены отдатьсЯ
практической деЯтельности и уже хотели к ней приступить?
     - „а, как практикант-доброволец. џ просил за менЯ извинитьсЯ на верфи -
пусть пока не ждут. Џожалуйста, не думайте, что они от этого в отчаЯнье. Ћни
могут сколько угодно обходитьсЯ и без практиканта.
     - Ћтлично! ‡начит, с этой стороны все в порЯдке. ”легматичность по всей
линии. ‚ вашей стране, наверное, люди вообще флегматики? Ќо и энергичны?
     - Ћ да,  энергичны очень, - сказал ѓанс Љасторп. Ћн мысленно представил
себе отсюда,  издалека,  характер своих землЯков и решил, что собеседник дал
им верную характеристику: вот именно - "флегматики, но энергичны", так оно и
есть.
     - ‘ледовательно,   -   продолжал  ‘еттембрини,   -  если  вам  придетсЯ
задержатьсЯ на  более  продолжительный срок,  нам,  живущим  здесь  наверху,
вероЯтно,  предстоит