 на  его
лице. Ќо менЯ это не огорчило. џ бегом бросилсЯ вниз  по  лестнице  -  мне
ведь необходимо было еще утром побывать у вышеупомЯнутого часовщика, - без
труда разыскал дверь с надписью "склад" и постучалсЯ. Њаленький старичок в
очках читал газету  в  помещении,  походившем  на  лавку  старьевщика  или
театральную костюмерную, столько там было развешано ливрей всех  цветов  и
оттенков. џ сказал ему в чем дело, и оно тут же было улажено.
   - Et comme ca, - заметил старик, - tu voudrais t'appreter,  mon  petit,
pour promener les jolies femmes en haut et en bas [ты, мой  милый,  будешь
возить вверх и вниз хорошеньких женщин (франц.)].
   “ этой нации только одно на уме. џ подмигнул ему и заверил, что  такова
моЯ единственнаЯ мечта и задача.
   Ћн окинул менЯ беглым взглЯдом, снЯл с вешалки одну из ливрей - штаны и
куртку песочного цвета с красной оторочкой - и  повесил  все  это  мне  на
руку.
   - Ќе лучше ли было бы примерить? - спросил Я.
   - Ќи к чему, ни к чему. ђаз Я даю, значит, точно  по  мерке.  Dans  cet
emballage la marchandise attirera l'attention des jolies  femmes  [в  этой
упаковке товар привлечет внимание хорошеньких женщин (франц.)].
   ‘тарику, право  же,  пора  было  думать  о  чем-нибудь  другом.  Ќо  он
произносил это безотчетно, и Я так же безотчетно опЯть  подмигнул  ему  и,
назвав его "mon oncle" [дЯдюшка (франц.)], побожилсЯ, что ему одному  буду
обЯзан своей карьерой.
   €з подвала Я в лифте поднЯлсЯ на пЯтый этаж. џ торопилсЯ,  так  как  на
душе у менЯ было неспокойно - не подберетсЯ ли ‘танко, пока Я  отсутствую,
к моему чемоданчику? Џо дороге нас  останавливали  звонки.  ѓосподам,  при
входе которых Я скромно жалсЯ к стенке, требовалсЯ лифт. “же  в  вестибюле
вошла дама (ей нужно было на второй этаж), в бельэтаже - чета,  говорившаЯ
между собой  по-английски,  чтобы  поднЯтьсЯ  на  третий.  „ама,  вошедшаЯ
первой, возбудила мое внимание; да, слово "возбудила" здесь очень и  очень
уместно, ибо Я смотрел на нее с бьющимсЯ, даже сладостно бьющимсЯ сердцем.
ќту даму Я знал. •отЯ сегоднЯ на ней была не шлЯпа-клеш с перьЯми цапли, а
другое, широкополое, отделанное атласом произведение дорогой модистки,  на
которое был наброшен белый вуаль, завЯзанный  под  подбородком  бантом,  с
длинными, ниспадающими на пальто концами, и хотЯ пальто тоже было другое -
более легкое и светлое, с большими, обвЯзанными по краЯм пуговицами, Я  ни
на минуту не усомнилсЯ, что это моЯ соседка по таможенному досмотру, дама,
с которой менЯ роднило обладание шкатулкой. Џрежде всего  Я  узнал  ее  по
манере широко раскрывать глаза, удивившей менЯ во времЯ  ее  объЯснениЯ  с
таможенным чиновником, но, очевидно, вошедшей в привычку, так  как  она  и
сегоднЯ это проделывала уже без всЯкого повода. „а и  вообще  ее  сами  по
себе некрасивые черты Явно имели склонность нервозно искажатьсЯ. Ѓольше  Я
ничего не заметил в облике этой сорокалетней брюнетки,  что  заставило  бы
менЯ пожалеть о тех деликатного свойства узах, которые свЯзали нас с  ней.
Њаленькие  темные  усики   на   верхней   губе   были   ей   к   лицу,   а
золотисто-коричневые глаза всегда нравились мне у женщин.  …сли  б  только
она то и дело  не  таращила  их!  Њне  казалось,  что  Я  сумел  бы  мЯгко
отговорить ее от этой назойливой привычки.
   €так, мы остановились в одном отеле, - если только к моему случаю можно
было применить  слово  "остановитьсЯ".  —истаЯ  случайность  помешала  мне
встретитьсЯ с ней в приемной у стола легко краснеющего господина. Ѓлизость
ее в тесном пространстве лифта будоражила мои чувства. Ќе  знаЯ  обо  мне,
никогда менЯ не видев, да и сейчас менЯ не замечаЯ, она носила в себе  мой
безликий образ с того самого мгновениЯ, когда вчера  вечером  или  сегоднЯ
утром, при распаковке чемодана, обнаружила пропажу  шкатулки.  џ  невольно
приписывал этим розыскам самый враждебный длЯ менЯ смысл. —то ее  мысли  и
расспросы обо мне должны  были  принЯть  форму  направленных  против  менЯ
шагов, что она, быть может, как раз и возвращаетсЯ оттуда,  где  эти  шаги
уже были предпринЯты, - такаЯ догадка почему-то лишь бегло промелькнула  в
моем уме, не утвердилась в нем в качестве правдоподобного предположениЯ  и
не смогла побороть очарованиЯ ситуации,  когда  ищущаЯ  и  вопрошающаЯ  не
подозревает, что тот, о ком она расспрашивает, от нее так  близок.  Љак  Я
сожалел, благосклонный читатель,  сожалел  за  нее  и  за  себЯ,  что  эта
близость будет столь краткосрочна - только до второго этажа! ‚ыходЯ, дама,
в мыслЯх которой Я царил, сказала рыжеволосому лифтеру:
   - Merci, Armand.
   ’акаЯ обходительность не могла не  броситьсЯ  мне  в  глаза,  ведь  она
совсем недавно прибыла и уже знает имЯ этого субъекта. Ќо, может быть,  он
давно ей известен, может быть, она частаЯ гостьЯ  отелЯ  "‘ент-„жемс".  Ќо
еще больше менЯ поразило самое это имЯ и то, что как раз Ђрман везет  нас.
‘ловом, краткое пребывание в лифте было очень насыщенным.
   - Љто эта дама? - спросил  Я  из-за  спины  рыжего,  когда  мы  поехали
дальше.
   Ќо этот остолоп не удостоил  менЯ  ответа.  ’ем  не  менее,  выходЯ  на
четвертом этаже, Я еще раз обратилсЯ к нему с вопросом:
   - ‘кажите, вы тот самый Ђрман, что сегоднЯ вечером уходит с должности?
   - Ќе твое собачье дело, - нахально отрезал он.
   - ‚ какой-то мере все-таки мое, - отвечал Я. -  ’еперь  Я  -  Ђрман.  џ
наследую вашу должность, но, разумеетсЯ, не вашу хамскую неотесанность.
   - Imbecile! [„урак! (франц.)] -  отплатил  он  мне,  захлопываЯ  дверцу
лифта у менЯ перед носом.
   ‘танко спал, когда Я снова вошел в дортуар номер четыре.  ‘  величайшей
торопливостью Я проделал следующее: взЯл из шкафа свой чемодан, снес его в
умывальную, вынул шкатулку, которую честный ‘танко,  слава  богу,  оставил
нетронутой, снЯв  пиджак  и  жилет,  надел  на  шею  прелестное  топазовое
ожерелье, не без труда застегнув его на затылке. ‡атем Я  снова  оделсЯ  и
рассовал по карманам остальные,  менее  громоздкие  драгоценности,  в  том
числе и бриллиантовую цепочку.  Џокончив  с  этим,  Я  поставил  на  место
чемоданчик, повесил свою ливрею  в  шкаф  около  двери  в  коридор,  надел
куртку, шапку и побежал вниз по лестнице -  наверно,  из  нежеланиЯ  опЯть
встретитьсЯ с Ђрманом, -  чтобы  тотчас  же  пуститьсЯ  на  розыски  улицы
Ќебесной ‹естницы.
   •отЯ мои карманы были набиты драгоценностЯми, у менЯ  не  нашлось  даже
нескольких су на омнибус. ‚олей-неволей Я потащилсЯ пешком, что было очень
нелегко, так как приходилось все времЯ спрашивать дорогу, да  и  ноги  мои
вскоре  отЯжелели  из-за  того,  что  улицы  поднимались   в   гору.   Њне
понадобилось не менее сорока пЯти минут, чтобы добратьсЯ до  Њонмартрского
кладбища - пункта, о котором  Я  и  расспрашивал  прохожих.  ‡ато  оттуда,
поскольку сведениЯ ‘танко оказались вполне достоверными, Я быстро дошел до
улицы „амремон и переулка ђазумных „ев,  а  повернув  в  него,  уже  через
несколько шагов оказалсЯ у цели.
   ’акой гигантский город, как Џариж, состоит  из  множества  кварталов  и
приходов, по которым лишь в редких  случаЯх  можно  догадатьсЯ  о  величии
целого. ‡а роскошным фасадом, ослеплЯющим иностранцев, метрополиЯ укрывает
мещанские провинциальные улицы,  самодовольно  живущие  своей  собственной
жизнью. €з обитателей улицы Ќебесной ‹естницы многие, вероЯтно, годами  не
видели сиЯниЯ авеню Ћперы и  всесветной  сутолоки  €тальЯнского  бульвара.
ЊенЯ окружало идиллическое захолустье.  Ќа  узкой  мостовой  играли  дети.
‚доль мирных тротуаров рЯдком стоЯли незатейливые  дома,  в  нижнем  этаже
некоторых из них  помещались  такие  же  незатейливые  лавки  колониальных
товаров, мЯснаЯ, булочнаЯ, чуть подалее -  мастерскаЯ  седельника.  ѓде-то
тут должна была быть и лавка часовщика. Ќомер девЯносто два  Я  нашел  без
труда. "Џьер †ан-Џьер, часовых дел мастер" - прочитал  Я  на  двери  подле
окна, в котором были выставлены всевозможные хронометры,  карманные  часы,
мужские и дамские, жестЯные будильники и дешевые каминные часы.
   џ нажал ручку и вошел под звон колокольчика,  приведенного  в  действие
открывшейсЯ дверью. •озЯин лавки, вставив в глаз лупу в деревЯнной оправе,
сидел за стойкой, верх которой представлЯл собою стеклЯнный Ящик, где тоже
были разложены всевозможные  часы  и  цепочки,  углубленный  в  созерцание
механизма  карманных  часов,  надо  думать,   немало   досадивших   своему
владельцу. Њногоголосое тик-так наполнЯло помещенье.
   -  ‡дравствуйте,  хозЯин,  -  проговорил  Я.  -  џ,  видите  ли,  хотел
приобрести карманные часы с хорошенькой цепочкой.
   - Љто же вам мешает это сделать, мой мальчик?  -  отвечал  он,  вынимаЯ
линзу из глаза. - ‡олотые вам, вероЯтно, не потребуютсЯ?
   - Ќе обЯзательно, - отвечал Я. - Ѓлеск и мишура длЯ  менЯ  значениЯ  не
имеют. Њне важно качество часов и точность хода.
   - Џравильный взглЯд на вещи. ’ак показать вам серебрЯные? - сказал  он,
раздвигаЯ внутреннюю стенку  стеклЯнного  Ящика,  вынул  оттуда  несколько
образцов своего товара и положил их передо мной.
   ќто был сухонький старичок с желто-серыми волосами и  бакенбардами,  из
тех, что начинают расти прЯмо под глазами и  уныло  свисают  с  той  части
лица, где бакенбардам положено закруглЯтьсЯ. ’акие  унылые  физиономии,  к
сожалению, встречаютсЯ довольно часто.
   „ержа в руках серебрЯные часы, которые он особенно горЯчо  рекомендовал
мне, Я спросил, сколько они стоЯт. Ћн назвал цену - двадцать пЯть франков.
   - Љстати, почтеннейший, - сказал Я, - мне бы не хотелось  покупать  эти
часы, которые мне, безусловно, по вкусу, за наличный расчет.  џ  предпочел
бы вернутьсЯ к более старинной форме торговли - меновой.  ‚зглЯните-ка  на
это кольцо! - € Я вытащил перстень с  серой  жемчужиной,  который  заранее
переложил в потайной карманчик,  нашитый  на  внутреннюю  сторону  правого
кармана куртки.
   - Њне хотелось бы, - поЯснил Я, - продать вам эту прелестную вещичку  и
получить от вас разницу между ее стоимостью и ценой часов, иными  словами,
оплатить часы  из  той  суммы,  которую  Я  выручу  за  кольцо,  или,  еще
по-другому, просить вас вычесть стоимость часов, на мой взглЯд  совершенно
правильную, из тех, ну скажем, двух тысЯч франков,  которые  вы  мне,  без
сомнениЯ,  дадите  за  мою  вещь.  —то  вы  скажете   относительно   такой
комбинации?
   Џрищурившись, он впилсЯ глазами в кольцо у менЯ на ладони и  затем  так
же пронзительно посмотрел мне в лицо, его уродливые щеки при  этом  слегка
дрогнули.
   - Љто вы такой и откуда у вас  это  кольцо?  -  спросил  он  сдавленным
голосом. - ‡а кого вы  менЯ  считаете  и  как  вы  смеете  предлагать  мне
подобную сделку? “бирайтесь сейчас же вон - Я человек честный.
   џ грустно опустил голову и после краткого молчаниЯ мЯгко сказал:
   - ѓосподин †ан-Џьер, вы находитесь в  заблуждении.  €  это  заблуждение
вызвано недоверием, которое мне следовало предвидеть; но вас от  него  все
же должно было бы предохранить ваше знание людей. ‚ы смотрите на менЯ - ну
и что? Џохож Я на... на того, за  кого  вы  менЯ  принимаете?  —то  у  вас
поначалу промелькнула такаЯ мысль, вполне естественно, и мне обижатьсЯ  не
приходитсЯ. Ќо теперь, когда вы ко мне присмотрелись, Я, правда  же,  буду
удивлен, если вы не перемените своего мнениЯ.
   Ћн продолжал, то быстро вскидываЯ, то снова опускаЯ голову, попеременно
рассматривать мое кольцо и менЯ.
   - Ћткуда вы знаете мою фирму? - поинтересовалсЯ он наконец.
   - Ћт одного товарища по работе и по комнате, - отвечал Я. - ‚ настоЯщее
времЯ он не совсем здоров.  …сли  угодно,  Я  передам  ему  ваш  поклон  и
пожелание скорейшего выздоровлениЯ. ‡вать его ‘танко.
   Ћн все еще колебалсЯ и с трЯсущимисЯ щеками смотрел то на менЯ,  то  на
кольцо. Ќо Я уже отлично видел, что желание завладеть драгоценностью берет
у него верх над осторожностью. ЋглЯнувшись на дверь, он взЯл кольцо у менЯ
из рук и торопливо вернулсЯ на свое место за  стойкой,  чтобы  рассмотреть
его в лупу.
   - ‡десь имеетсЯ один дефект, - объЯвил он, исследовав жемчужину.
   - ќто длЯ менЯ новость, - отвечал Я.
   - Ћхотно верю. ’акой дефект может обнаружить только специалист.
   - Ќу, столь незаметный дефект врЯд ли  может  играть  роль  при  оценке
вещи. Ђ разрешите спросить, как обстоит дело с бриллиантами?
   - …рунда, осколки, розочки, словом, дрЯнь, просто так,  длЯ  декорации.
‘то франков, - объЯвил он и бросил кольцо на стойку, впрочем ближе ко мне,
чем к себе.
   - џ, вероЯтно, ослышалсЯ?
   - …сли вы туги на ухо, молодой человек, то забирайте  этот  мусор  -  и
скатертью дорожка!
   - Ќо в таком случае Я не куплю часов.
   - Je m'en fiche  [мне  наплевать  (франц.)],  -  отвечал  он.  -  ‚сего
наилучшего.
   - Џослушайте, господин †ан-Џьер, - снова начал Я. - ‚ы уж простите менЯ
за невежливость, но Я должен сказать вам, что вы свои дела  ведете  спустЯ
рукава. €з-за чрезмерного скрЯжничества прерываете переговоры, которые  мы
еще только начали, и совершенно упускаете из виду, что кольцо, как бы  оно
ни было ценно, возможно, не составлЯет и сотой доли того, что Я  собираюсь
вам предложить. € это, замечу  вам,  не  фантазиЯ,  а  факт,  почему  Я  и
советовал бы вам в общении со мной этим фактом руководствоватьсЯ.
   Ћн пристально посмотрел на менЯ, и его противные  щеки  затрЯслись  еще
сильнее. Ѓросив опЯть взглЯд на дверь, он кивнул головой и процедил сквозь
зубы:
   - Џоди сюда!
   ‡атем он взЯл кольцо, пропустил менЯ за стойку, открыл дверь  в  душное
помещение без окон и зажег там  Ярко  все  осветившую  газовую  лампу  над
круглым столом, покрытым плюшевой, а поверх нее еще и вЯзаной скатертью. ‚
комнате стоЯли safe, или несгораемый шкаф, и маленький секретер,  так  что
она представлЯла собой нечто  среднее  между  гостиной  мелкого  буржуа  и
конторой.
   - Ђ ну выкладывай, что там у тебЯ есть! - приказал часовщик.
   - ђазрешите мне сначала раздетьсЯ,  -  возразил  Я,  снимаЯ  куртку.  -
’ак-то оно лучше. - € Я начал,  раз  за  разом,  вытаскивать  из  карманов
черепаховый  гребень,  аграф  с  сапфиром,  брошку  в  виде  корзиночки  с
фруктами, браслет с жемчужиной, рубиновое кольцо и  в  качестве  козырного
туза - бриллиантовое колье, аккуратно раскладываЯ все эти вещи на  вЯзаной
скатерти. Џод конец, скинув с разрешениЯ хозЯина  пиджак,  Я  снЯл  с  шеи
топазовое ожерелье и приложил его к остальным сокровищам.
   - Ќу, что скажете? - горделиво спросил Я.
   џ заметил, что у него блеснули глаза, и он невольно причмокнул  губами,
но поспешил сделать вид, что ждал большего, и сухо осведомилсЯ:
   - ќто все?
   - ‚се? - переспросил Я. - …й-богу, почтеннейший, вы напрасно стараетесь
изобразить, будто вам каждый день приносЯт такие коллекции.
   - Ђ тебе, видно, приспичило разделатьсЯ с этой коллекцией?
   - Ќе переоценивайте пылкость моего желаниЯ, - нашелсЯ Я. - Ќо  если  вы
менЯ спросите, готов ли  Я  отдать  ее  за  разумную  цену,  то  Я  отвечу
утвердительно.
   - Њолодец, - отвечал он, - тебе благоразумиЯ, видно, не занимать стать.
   ‘ этими словами он придвинул к столу одно из ковровых кресел, уселсЯ  и
стал рассматривать каждую вещь в отдельности. Ќе дожидаЯсь приглашениЯ,  Я
тоже сел на стул, положил ногу на ногу и принЯлсЯ наблюдать за ним. “ него
Явственно дрожали руки, когда он бралсЯ за очередной  предмет,  обследовал
его и затем не столько клал, сколько швырЯл  обратно  на  стол.  ’о  была,
несомненно,  дрожь  алчности,  хотЯ  он  недоуменно  пожимал  плечами,   в
особенности когда  -  а  это  он  сделал  два  раза,  -  повесив  на  руку
бриллиантовую цепочку и дохнув на камни, начинал  медленно  пропускать  ее
между пальцами. ’ем нелепее прозвучало его заЯвление, после  того  как  он
символически обвел рукой все лежащее на столе:
   - ЏЯтьсот франков.
   - Џозвольте спросить, за что именно?
   - ‡а все.
   - ‚ы шутите.
   - Ќам, молодой человек, сейчас обоим не до  шуток.  ‡а  пЯтьсот  можешь
оставить мне свой улов. ѓовори, да или нет.
   - Ќет, - отвечал Я, вставаЯ. - € не  подумаю.  ‘  вашего  разрешениЯ  Я
забираю свои сувениры, так как вижу, что менЯ  здесь  хотЯт  надуть  самым
недостойным образом.
   - —то и говорить, достоинство тебе к лицу, - съЯзвил он. - € характер у
тебЯ сильный, не по возрасту. Ђ так как это заслуживает  поощрениЯ,  то  Я
дам тебе шестьсот франков.
   - ‚ыказываЯ такую щедрость,  вы,  несомненно,  продолжаете  шутить.  џ,
милостивый государь, выглЯжу моложе своих лет, но, обращаЯсь со мной,  как
с ребенком, вы ничего не добьетесь. Њне известна реальнаЯ  стоимость  этих
вещей, и хотЯ  Я  не  настолько  наивен,  чтобы  предположить,  что  смогу
выручить за них настоЯщую цену, но и  предложений  просто  безнравственных
тоже не потерплю. ‚ конце концов конкуренциЯ существует также  и  на  этом
поприще, и Я найду к кому обратитьсЯ.
   - “ тебЯ Язык хорошо подвешен, вдобавок к прочим твоим талантам. Ќо как
тебе не приходит в голову, что конкуренты, которыми ты  мне  угрожаешь,  в
сговоре и держатсЯ одних и тех же принципов.
   - ‚есь вопрос, †ан-Џьер, сводитсЯ к тому, купите вы мои  вещи  или  это
сделает кто-нибудь другой.
   - џ не прочь приобрести их, и, как мы уже говорили, по вполне  разумной
цене.
   - ЉотораЯ составлЯет...
   - ‘емьсот франков - это мое последнее слово.
   џ молча принЯлсЯ рассовывать по карманам  свое  добро  и  прежде  всего
спрЯтал бриллиантовую цепочку.
   Ћн смотрел на менЯ, и щеки у него трЯслись.
   - „урак, - не выдержал он, - не умеешь ценить своего счастьЯ. ’ы только
подумай, какаЯ это куча денег - семьсот или восемьсот франков:  длЯ  менЯ,
который их выложит, и длЯ тебЯ, который их  положит  в  карман!  —его-чего
только ты не приобретешь на... ну, скажем, на восемьсот пЯтьдесЯт франков:
красивых женщин, одежду, билеты в  театр,  великолепные  обеды,  -  а  ты,
дурень несчастный, вместо этого  хочешь  и  дальше  таскать  эти  штуки  в
кармане. ’ы уверен, что за дверью тебЯ уже не ждут полицейские? € мой риск
тоже надо принЯть во внимание.
   - Љакой риск? - спросил Я и на всЯкий  случай  добавил:  -  ‚ы  что,  в
газетах читали об этих драгоценностЯх?
   - Џока еще не читал.
   - ‚от видите! •отЯ здесь дело идет не меньше чем о восемнадцати тысЯчах
франков! ‚аш риск нечто чисто теоретическое. ’ем не менее Я его  приму  во
внимание, как если бы он действительно существовал, ибо в настоЯщее  времЯ
испытываю денежные затруднениЯ. „айте мне половину стоимости этих вещей  -
девЯть тысЯч, и Я признаю сделку справедливой.
   Ћн нарочито расхохоталсЯ, и мне пришлось с  величайшим  неудовольствием
созерцать огрызки испорченных зубов у него во рту. Џотом визгливым голосом
несколько раз повторил ту же цифру и наконец заЯвил:
   - ’ы с ума сошел.
   - Ќазванную цифру  Я  считаю  вашим  первым  словом  после  последнего,
сказанного ранее. Ќо вам и ее придетсЯ пересмотреть.
   - Џослушай-ка, малец, это ведь перваЯ сделка, которую ты заключаешь.
   - Ќу, и что с того? - отвечал Я. -  Ћтнеситесь  с  уважением  к  дебюту
нового таланта! Ќе отталкивайте  его  от  себЯ  нелепой  скаредностью,  а,
напротив, постарайтесь привлечь его широтой, подумайте о том, сколько  раз
еще он сможет быть вам полезен, этот  человек,  которого  вы  отсылаете  к
другим скупщикам, более прозорливым.
   Ћн смотрел  на  менЯ,  опешив,  и,  без  сомнениЯ,  взвешивал  в  своем
закоснелом сердце слова, которые Я сказал ему. џ поспешил  воспользоватьсЯ
минутой и добавил:
   - Љакой нам смысл, господин †ан-Џьер, спорить  и  заниматьсЯ  торгом  и
переторжкой. Ќадо набратьсЯ терпениЯ и оценить эту коллекцию в целом.
   - —то ж, Я не прочь, - ответил он. - „авайте произведем подсчет.
   Ќо тут Я допустил грубейшую ошибку. ђазумеетсЯ, при оптовой цене  Я  бы
тоже никогда не выторговал у него  девЯти  тысЯч  франков,  но  борьба  за
оценку каждой вещи в отдельности, котораЯ началась, покуда  мы  сидели  за
столом и часовщик записывал в блокнот свои гнусные расчеты, принудила менЯ
к излишней уступчивости. Џродолжалась эта историЯ долго, не  менее  сорока
пЯти минут. Њеж  тем  в  лавке  зазвенел  колокольчик,  и  †ан-Џьер  пошел
отворЯть, шепотом приказав мне:
   - ‘иди и не дыши!
   Ћн скоро пришел обратно, и  торг  продолжалсЯ.  –ену  за  бриллиантовую
цепочку Я довел до двух тысЯч франков, но если  это  и  была  победа,  то,
безусловно,  единственнаЯ.  ’щетно   призывал   Я   небеса   в   свидетели
удивительной красоты топазового ожерельЯ,  ценности  сапфира,  украшавшего
собой аграф, белой жемчужины из браслета, рубина и дымчатого  жемчуга.  ‡а
кольца мы сошлись на полутора тысЯчах. ‚се  остальное,  исключаЯ  цепочки,
после долгой борьбы было оценено не ниже  пЯтидесЯти  и  не  выше  трехсот
франков. ЋбщаЯ сумма составила четыре тысЯчи четыреста пЯтьдесЯт  франков,
и этот мошенник еще ужасалсЯ и уверЯл, что теперь пойдет по миру он и  всЯ
его семьЯ. ‚добавок он еще объЯвил, что  если  так,  то  серебрЯные  часы,
которые Я покупаю, будут стоить не двадцать пЯть, а пЯтьдесЯт франков,  то
есть   столько,   сколько   он   собиралсЯ   заплатить    за    прелестную
брошку-корзиночку. Џо такому счету мне причиталось четыре тысЯчи четыреста
франков. "Ђ ‘танко?" - подумал Я. Њой доход был обременен большим  долгом.
€ тем не менее мне оставалось только  произнести  свое  "entendu"  [решено
(франц.)]. †ан-Џьер отпер железный  сейф,  под  моим  скорбным  прощальным
взглЯдом упрЯтал туда свою добычу и выложил на  стол  кредитные  билеты  -
четыре тысЯчных и четыре сотенных.
   џ покачал головой.
   - Ќе будете  ли  вы  добры  дать  мне  купюры  помельче,  -  сказал  Я,
пододвигаЯ к нему тысЯчные кредитки.
   - Ѓраво, браво! - воскликнул он. - џ хотел испытать твое чувство такта.
’ы не хочешь пускать пыль в глаза, когда пойдешь  за  покупками.  Њне  это
нравитсЯ. „а ты мне и вообще-то  нравишьсЯ,  -  продолжал  он,  размениваЯ
тысЯчные билеты на сотенные с добавлением нескольких золотых монет и кучки
серебрЯных, - Я бы никогда не  пошел  на  такую  преступно  расточительную
сделку, если бы  ты  не  внушил  мне  довериЯ.  ‘ам  видишь,  что  Я  хочу
поддерживать с тобой свЯзь. €з тебЯ, безусловно, может выйти толк. ’ы весь
какой-то солнечный. Љстати, как тебЯ зовут?
   - Ђрман.
   -  Ќу,  Ђрман,  приходи  опЯть  и  докажи  этим,  что  ты  умеешь  быть
благодарным. ‚от твои часы. Ђ цепочку к ним Я  тебе  дарю.  (Ћна  ломаного
гроша не стоила). „о свиданиЯ, мой мальчик! Ќе забывай менЯ. Џока  мы  тут
обделывали дело, Я, можно сказать, в тебЯ влюбилсЯ.
   - ‚ам прекрасно удалось совладать со своим чувством.
   - Ќичуть не удалось.
   ’ак мы расстались. џ поехал в омнибусе до бульвара Ћсмана и в одном  из
ответвлЯвшихсЯ от него переулков разыскал обувной магазин, где и  приобрел
себе пару отличных башмаков  солидного  вида  и  в  то  же  времЯ  красиво
облегающих ногу, в которых Я осталсЯ,  заметив  продавцу,  что  на  старые
больше и смотреть не хочу. ђЯдом, в универсальном магазине "‚есна",  бродЯ
из отделениЯ в отделение, Я накупил разных необходимых  мелочей:  три  или
четыре воротничка, галстук, шелковую рубашку, мЯгкую фетровую шлЯпу вместо
своей шапки, которую Я просто засунул в карман  куртки,  зонт  в  футлЯре,
превращавшем его в трость - он мне страшно понравилсЯ, - замшевые перчатки
и бумажник из кожи Ящерицы. ‡атем Я прошел в отдел  готового  платьЯ,  где
недолго думаЯ приобрел очень приЯтный костюм из мЯгкой и теплой  шерстЯной
материи, точно на менЯ сшитый; в сочетании  с  крахмальным  воротничком  и
синим галстуком в белый горошек он был мне очень к лицу. Љостюм  мне  тоже
не захотелось снимать, Я попросил выслать мне мою старую оболочку и  шутки
ради оставил адрес: "Џьер †ан-Џьер, номер девЯносто  два,  улица  Ќебесной
‹естницы".
   џ превосходно себЯ чувствовал, выходЯ из "‚есны" в этом новом  обличье,
с тростью и пакетом, перевЯзанным красным шнурочком,  в  руках,  обтЯнутых
замшевыми перчатками, с  мыслью  о  женщине,  котораЯ  носит  в  душе  мой
безликий образ и расспрашивает обо мне теперь,  как  мне  казалось,  более
достойном ее расспросов. Љонечно же, она порадовалась бы  вместе  со  мной
тому, что отныне мой изЯщный вид лучше соответствует нашим отношениЯм!  Ќо
за  всеми  этими  хлопотами  день  уже  стал  клонитьсЯ  к  вечеру,  и   Я
почувствовал голод. ‚ одном из  трактиров  средней  руки  Я  заказал  себе
отнюдь не пиршественный, но сытный обед: рыбный суп,  хороший  бифштекс  с
гарниром,  сыр,  фрукты  и  две  кружки  пива.  “толив  голод,   Я   решил
часок-другой провести так, как проводили времЯ те, на кого  Я  с  завистью
смотрел вчера из окна омнибуса: а именно - посидеть под  навесом  кафе  на
€тальЯнском бульваре, любуЯсь на суету и сутолоку парижской улицы. ’ак Я и
сделал. “севшись за столиком поближе к теплу жаровни, Я  закинул  ногу  за
ногу, закурил и, попиваЯ ликер, стал смотреть то перед собой на  шумливое,
пестрое шествие жизни, то вниз  на  свою  ногу  в  красивом,  с  иголочки,
башмаке, которой Я небрежно помахивал в воздухе. ’ак Я сидел с добрый  час
и, вероЯтно, просидел бы и дольше, если бы под моим столиком и вокруг него
не столпилось слишком много "ползунов", подбирающих отбросы. џ  потихоньку
сунул  франк  оборванному  старику  и  десЯть  су  какому-то  мальчишке  в
лохмотьЯх, которые поднЯли с  полу  мои  окурки.  Ћни  были  вне  себЯ  от
радости, но это привлекло к моему столику такое количество  их  собратьев,
что Я, поскольку  одному  человеку  все  равно  невозможно  насытить  всех
алчущих, вынужден  был  обратитьсЯ  в  бегство.  ’ем  не  менее  Я  должен
признатьсЯ, что возможность оказать людЯм посильное  вспомоществование,  о
котором Я думал еще накануне вечером, сыграла известную роль в моей тЯге к
подобному времЯпрепровождению.
   ‚ообще  же,  покуда  Я  там  сидел,  менЯ  главным  образом   одолевали
финансовые заботы, не выходившие у  менЯ  из  головы  и  позднее,  уже  за
другими занЯтиЯми. Љак быть со ‘танко? Џередо мной был нелегкий выбор, ибо
мне предстоЯло либо признатьсЯ ему, что  Я  оказалсЯ  слишком  неловким  и
ребЯчливым, чтобы получить за свой  товар  цену,  хотЯ  бы  приблизительно
равную той, которую он так  уверенно  назначил,  и,  расписавшись  в  этой
постыдной неудаче, вручить ему тысЯчу пЯтьсот франков,  либо,  выгоднейшим
длЯ него образом отстаиваЯ свою честь, наврать, что  Я  выторговал  сумму,
близкую к той, на которую он рассчитывал, и отдать ему вдвое больше денег,
но в таком случае у менЯ на  руках  осталось  бы  нечто  весьма  жалкое  и
смахивающее на то, что †ан-Џьер имел наглость по началу предложить мне. Ќа
что решитьсЯ? ‚ глубине души Я уже  чувствовал,  что  моЯ  гордость,  или,
вернее, тщеславие, возьмет верх над корыстью.
   —то  касаетсЯ  моего  времЯпрепровождениЯ  после  кафе,  то  за  весьма
умеренную входную плату Я получил возможность полюбоватьсЯ великолепнейшей
панорамой, где на фоне  кругового  ландшафта  виднелись  объЯтые  пламенем
деревни и поле битвы под Ђустерлицем, кишевшее  русскими,  австрийскими  и
французскими войсками; панорама была выполнена так хорошо, что  невозможно
было провести границу между нарисованным в дальней перспективе и подлинным
на  переднем  плане,  где  валЯлось  брошенное  оружие,  ранцы  и   куклы,
изображавшие павших воинов. €мператор Ќаполеон, окруженный свитой, стоЯ на
холме, наблюдал в подзорную трубу за ходом  сражениЯ.  ‚зволнованный  этим
зрелищем, Я решил посетить еще одно -  паноптикум,  где  на  каждом  шагу,
объЯтый  радостным  испугом,  ты  сталкиваешьсЯ  с  монархами,   отважными
контрабандистами, великими мастерами искусств и знаменитыми  женоубийцами,
да так, что, кажетсЯ, вот-вот они с тобой заговорЯт. Ђббат ‹ист с длинными
седыми волосами и натуральнейшей бородавкой на щеке сидел там  за  роЯлем,
одной ногой нажимаЯ педаль, воздев взоры к небу и восковыми руками касаЯсь
клавиш; а рЯдом с ним генерал Ѓазен подносил к виску револьвер,  но  курка
так и  не  спускал.  ‡ахватывающие  впечатлениЯ  длЯ  юного  ума,  но  моЯ
способность восприЯтиЯ, несмотрЯ на ‹иста и ‹ессепса, еще  не  истощилась.
Ќастал вечер, сулЯ новые и новые впечатлениЯ. Џариж, как вчера,  осветилсЯ
пестрыми, то угасающими, то вновь вспыхивающими огнЯми реклам,  и  Я,  еще
пошатавшись по улицам, зашел часа на полтора в варьете, где  морские  львы
жонглировали зажженными керосиновыми  лампами;  фокусник  толок  в  ступке
чьи-то золотые часы, а потом в целости  и  сохранности  вытаскивал  их  из
заднего кармана ни в чем не повинного зрителЯ в одном из  последних  рЯдов
партера;  бледнаЯ  как  полотно  певица  в  черных  перчатках   до   локтЯ
замогильным голосом бросала в  лицо  зрителЯм  мрачные  непристойности,  и
какой-то  господин  мастерски  занималсЯ  чревовещанием.  џ,  впрочем,  не
дождалсЯ  конца  этой  роскошной  программы,  так  как  хотел  еще  выпить
где-нибудь чашку шоколада, а домой мне надо было поспеть прежде,  чем  наш
дортуар наполнитсЯ народом.
   Џо авеню Ћперы и улице Џирамид Я вернулсЯ на  ставшую  мне  уже  родной
‘ент-Ћноре и, не доходЯ до отелЯ, снЯл  перчатки,  так  как  подумал,  что
вместе с обновленным туалетом они придадут мне слишком уж вызывающий  вид.
‚прочем, пока  Я  поднималсЯ  до  четвертого  этажа  в  лифте,  все  времЯ
переполненном, никто не обратил на менЯ вниманиЯ.  ‡ато  ‘танко  вытаращил
глаза, когда Я, пройдЯ еще  один  пролет  пешком,  предстал  перед  ним  в
тусклом свете дортуарной лампочки.
   - Norn d'un chien! [—ерт возьми! (франц.)] - воскликнул он. -  ‚от  это
так вырЯдилсЯ! ‚идно, здорово обстрЯпал дельце!
   - Ќедурно, - отвечал Я, раздеваЯсь и  подходЯ  к  его  койке.  -  Ћчень
недурно, ‘танко, хотЯ и не совсем так, как мы надеЯлись. ќтот тип  все  же
оказалсЯ не из худших; он довольно обходителен, если, конечно,  сумеешь  к
нему подойти и держать ухо востро.  „о  девЯти  тысЯч  Я  доторговалсЯ.  Ђ
теперь разрешите мне выполнить свое  обЯзательство.  -  €,  став  на  край
нижней койки обутыми в  щегольские  ботинки  ногами,  Я  вынул  из  своего
новенького, битком набитого бумажника три тысЯчи франков, пересчитал их  и
положил ему на байковое одеЯло.
   - Њошенник! - воскликнул он. - ’ы с него получил двенадцать тысЯч.
   - ЉлЯнусь вам, ‘танко...
   Ћн расхохоталсЯ.
   - Ќе горЯчись, голубок! џ знаю, что ты не заработал ни  двенадцати,  ни
даже девЯти тысЯч франков, а от силы пЯть. џ хоть и лежу еще в постели, но
жар у менЯ прошел, а в такие минуты человек от слабости становитсЯ добрым.
Џоэтому Я тебе сознаюсь, что Я и сам не выжал бы у него больше четырех,  в
лучшем случае пЯти тысЯч. Ќа вот, получай  тысЯчу  обратно.  Њы  оба  люди
добропорЯдочные, так ведь? џ в восторге от нас с  тобой.  Embrassons-nous!
Et bonne nuit! [ЏоцелуемсЯ! ‘покойной ночи! (франц.)]


        9

   Џраво же, ничего нет легче, как быть лифтером. ’ут и  учитьсЯ-то  почти
ничему не надо, а так как Я очень нравилсЯ  себе  в  новой  ливрее,  и  не
только  себе,  а,  судЯ  по  некоторым  взглЯдам,  и  моей  великосветской
клиентуре, и к тому же ощущал прилив бодрости от существованиЯ  под  новым
именем, то поначалу Я искренне радовалсЯ своей работе.  ‚прочем,  сама  по
себе пустЯчнаЯ, эта служба, если выполнЯть ее  с  краткими  перерывами  от
семи утра почти до полуночи,  становитсЯ  изрЯдно  утомительной,  и  после
такого  днЯ  человек  влезает  на  верхнюю  койку  сломленный  морально  и
физически. естнадцать часов подрЯд,  за  вычетом  тех  скудно  отмеренных
минут, когда персонал гостиницы  завтракает,  обедает  и  ужинает,  кстати
сказать, из рук вон плохо, в тесном  помещении  между  залом  ресторана  и
кухней; кстати сказать, малыш Ѓоб, к сожалению, был совершенно прав, пища,
которую  нам  давали,  настраивала  на  ворчливый  лад   и   состоЯла   из
всевозможных  неаппетитно   приготовленных   остатков.   Њне   лично   эти
сомнительные рагу и фрикассе, к которым подавалось немного  кислого  petit
vin du pays  [местного  вина  (франц.)],  всегда  казались  жизнеопасными;
должен прЯмо заметить, что  более  безрадостно  мне  приходилось  питатьсЯ
только в тюрьме. €так, проводЯ шестнадцать часов на ногах,  в  пропитанной
духами тесной кабине, вертЯ  ручку,  то  и  дело  взглЯдываЯ  на  доску  с
выскакивающими на ней  по  звонку  номерами  этажей,  впускаЯ  и  выпускаЯ
пассажиров, ежеминутно останавливаЯ машину при подъеме  и  при  спуске,  Я
только удивлЯлсЯ  дурацкому  нетерпению  постоЯльцев,  которые  непрерывно
трезвонили из вестибюлЯ, не понимаЯ, что Я не могу в мгновенье ока слететь
к ним с четвертого этажа, если на каждой площадке мне приходитсЯ выходить,
чтобы с учтивым поклоном и любезнейшей улыбкой впустить  торопЯщихсЯ  вниз
пассажиров.
   џ непрерывно улыбалсЯ, говорил: "M'sieur et  dame"  [господин  и  мадам
(франц.)] и "Watch your step" [осторожнее  (англ.)],  что  было  уж  вовсе
бессмысленно, так как к концу первого же днЯ Я научилсЯ останавливать лифт
точно вровень с площадкой или по крайней мере мгновенно  его  выравнивать.
Џожилых дам Я учтиво поддерживал под локоть, словно  выход  из  лифта  был
невесть  каким  трудным  делом,  и  нередко  получал  в   награду   слегка
сконфуженный,  а  иногда  и  меланхолически-кокетливый   взглЯд,   которым
отцветшаЯ жизнь поощрЯет учтивую молодость. „ругие, напротив, подавлЯли  в
себе чувство невольного восхищениЯ или  даже  не  подавлЯли,  так  как  их
сердца давно очерствели и, кроме классового высокомериЯ, в них ни длЯ чего
не оставалось места. €ногда Я оказывал те же услуги молодым женщинам;  они
слегка краснели и  бормотали  благодарность  за  внимание,  что  несколько
разнообразило мою унылую работу. Ќо  думал  Я  лишь  об  одной,  и  беглое
заигрывание с другими было только репетицией желанной  встречи  с  нею.  џ
ждал ту, котораЯ зримо жила в моих мыслЯх и в своих  носила  мой  незримый
образ; Я говорю о владелице шкатулки, дарительнице башмаков,  зонта-трости
и выходного костюма, ту, с которой менЯ свЯзывала сладостнаЯ  тайна.  €  Я
знал, что недолго буду ждать ее, если только она  внезапно  не  уехала  из
гостиницы.
   € правда, на следующий день под вечер, часов в  пЯть,  когда  …сташ  со
своей подъемной машиной тоже находилсЯ внизу, она поЯвилась в вестибюле, с
вуалью поверх шлЯпы, такой, какою Я уже однажды  ее  видел.  Њы  оба,  мой
невзрачный коллега и Я, стоЯли  перед  раскрытыми  дверьми  своих  лифтов;
напротив нас она замедлила шаг и, увидев менЯ, широко раскрыла глаза, даже
чуть покачнулась, не знаЯ, какой лифт ей выбрать. …е, несомненно, потЯнуло
к моему, но так как …сташ уже отступил от двери и  сделал  пригласительный
жест, то она, вероЯтно подумав, что теперь его очередь  везти  пассажиров,
вошла в кабину, еще раз широко раскрыв глаза, глЯнула на менЯ через  плечо
и унеслась ввысь. Ѓольше ничего в тот раз не произошло, если  не  считать,
что при новой встрече внизу с …сташем Я узнал  от  него  ее  имЯ  -  мадам
ѓупфле из  ‘трасбурга.  "Impudemment  riche,  tu  sais"  [безбожно  богата
(франц.)], - добавил …сташ. Ќо Я осадил его  холодным:  "Tant  mieux  pour
elle" [тем лучше длЯ нее (франц.)].
   Ќа другой день, в тот же самый час, когда остальных лифтов на месте  не
было и только Я еще стоЯл, дожидаЯсь пассажиров, она  снова  прошла  через
вертЯщуюсЯ дверь, на сей раз в норковом полудлинном пальто и в  берете  из
того же прекрасного меха; она, верно, ездила по магазинам, так как в руках
у нее было несколько небольших, элегантного вида пакетов, а одну  какую-то
коробку она прижимала к  себе  локтем.  ‡авидЯ  менЯ,  она  удовлетворенно
кивнула, улыбкой  ответила  на  мой  возглас:  "Њадам!"  -  сопровожденный
учтивым поклоном и скорее походивший на приглашение  к  танцу,  шагнула  и
оказалась вместе со мной в  Ярко  освещенной  комнатке,  тут  же  взмывшей
кверху. ‚ эту секунду послышалсЯ звонок с четвертого этажа.
   - Deuxieme, n'est-ce  pas,  Madame?  [Ќа  второй,  не  так  ли,  мадам?
(франц.)] - осведомилсЯ Я, ибо она не дала мне никаких указаний.
   - Mais oui, deuxieme, - подтвердила она. - Comment savez-vous? [„а,  на
второй. Ћткуда вы знаете? (франц.)]
   - Je le sais, tout simplement [знаю, да и все (франц.)].
   - Ђ! Ќовый Ђрман, если не ошибаюсь?
   - Љ вашим услугам, мадам.
   - Ќу что ж, это приЯтнаЯ замена.
   - Trop aimable, Madame [вы слишком любезны, мадам (франц.)].
   “ нее был мЯгкий, нервно вибрирующий альт. Ќо не успел Я это  подумать,
как она заговорила о моем голосе.
   - Њне хочетсЯ похвалить вас за приЯтный голос.
   ‘лова консисториального советника ато!
   - Je serais infiniment content, Madame, -  отвечал  Я,  -  si  ma  voix
n'offensait pas votre oreille! [џ бесконечно рад, мадам, если мой голос не
оскорблЯет вашего уха! (франц.)]
   ‘верху опЯть позвонили. Њы были на втором этаже. Ћна вдруг добавила:
   - C'est en effet une oreillie musicale et sensible. Du  reste,  l'oui'e
n'est pas le seui de mes sens qui est susceptible. [€ это ухо  музыкальное
и чувствительное. ‚прочем, слух - это  не  единственное  из  моих  чувств,
которое обладает восприимчивостью (франц.)]
   “дивительнаЯ женщина! џ поддержал ее  под  локоть,  словно  ей  грозила
какаЯ-то опасность, и сказал:
   - ђазрешите, мадам, освободить вас наконец от этого груза и донести его
до вашей комнаты!
   ‘ этими словами Я стал брать у нее из  рук  один  пакет  за  другим  и,
бросив свой лифт на произвол судьбы, пошел за ней по коридору. Њы  сделали
не больше двадцати шагов. Ћна открыла двадцать третий номер по левой  руке
и вошла впереди менЯ в спальню, откуда распахнутаЯ дверь вела в  гостиную.
ќто была роскошнаЯ спальнЯ с паркетным полом, устланным персидским ковром,
с мебелью вишневого  дерева,  сверкающим  туалетным  прибором,  с  широкой
металлической  кроватью,  покрытой  стеганым  атласным  одеЯлом,  и  серой
бархатной качалкой. Ќа  эту  качалку  и  на  стеклЯнную  доску  маленького
столика Я положил пакеты; мадам в это времЯ снимала берет  и  расстегивала
шубку.
   - ЊоЯ камеристка не знает, что Я пришла, ее  комната  этажом  выше.  Ќе
будете ли вы и дальше так любезны и не поможете ли мне снЯть пальто?
   - ‘ величайшим удовольствием, - отвечал Я, принимаЯсь за дело. Џокуда Я
снимал с ее плеч подбитый шелком мех, еще хранивший  тепло  ее  тела,  она
повернула ко мне голову с пышными каштановыми волосами и  волнистой  седой
прЯдью, задорно выбивавшейсЯ на лоб и казавшейсЯ еще светлее по  сравнению
с копной темных волос, широко раскрыла глаза, потом мечтательно  зажмурила
их - и вот что она сказала:
   - ’ы раздеваешь менЯ, отважный холоп?
   ЌевероЯтнаЯ женщина, и как это было  сказано!  Ћшарашенный,  Я  все  же
сумел собратьсЯ с духом длЯ ответа:
   - …сли бы богу было угодно, мадам, и  если  бы  времЯ  позволило,  Я  с
наслаждением продолжал бы это прелестное занЯтие.
   - “ тебЯ нет времени длЯ менЯ?
   - “вы, мадам, в настоЯщую минуту нет. ‹ифт  стоит  на  втором  этаже  с
открытой дверью. …го требуют  снизу  и  сверху,  да  и  здесь  перед  ним,
наверно, собралось уж немало народа. џ потерЯю место, если  тотчас  же  не
вернусь к своим обЯзанностЯм...
   - Ќо у тебЯ нашлось бы времЯ длЯ менЯ, будь у тебЯ времЯ?
   - „а, и бесконечно много, мадам!
   - Љогда у тебЯ будет времЯ длЯ менЯ? - настойчиво спросила  она.  ѓлаза
ее широко открылись, принЯли хмельное выражение, и она вплотную подошла ко
мне в своем серо-голубом, облегающем фигуру английском костюме.
   - ‚ одиннадцать моЯ работа кончаетсЯ, - тихо сказал Я.
   - џ буду тебЯ ждать, - так же тихо ответила она. - ‚от тебе залог! -  €
прежде чем Я успел опомнитьсЯ, моЯ голова оказалась между  ее  ладоней,  а
рот ее прижалсЯ  к  моему  длЯ  поцелуЯ,  такого  проникновенного,  такого
глубокого, что он доподлинно стал свЯзующим нас залогом.
   Ќаверно, Я был несколько бледен, когда положил  на  качалку  ее  жакет,
который  все  еще  держал  в  руках,  и  направилсЯ  к  двери.  “   лифта,
действительно в полном недоумении, стоЯли три человека, перед  которыми  Я
поспешил извинитьсЯ не только за свое отсутствие, но и за то, что,  прежде
чем везти их вниз, мне пришлось поднЯтьсЯ с ними на четвертый этаж, откуда
вызывали лифт и где уже никого не оказалось. ‚низу мне  наговорили  немало
грубостей за учиненный мной беспорЯдок, но Я тотчас пресек  их,  объЯснив,
что одна дама внезапно  почувствовала  приступ  слабости  и  мне  пришлось
проводить ее до ее номера.
   Њадам ѓупфле - и слабость? †енщина прыти  необыкновенной!  Џравда,  что
этой прыти немало способствовали существеннаЯ разница  в  возрасте  и  мое
подчиненное  положение,  которое  она  охарактеризовала  так  необычно   и
высокомерно. "Ћтважный холоп", - назвала она  менЯ.  Ћсоба  с  несомненной
поэтической жилкой!  "’ы  раздеваешь  менЯ,  отважный  холоп?"  ЌеотвЯзное
слово, оно весь вечер не шло у менЯ из головы, все те шесть часов, которые
надо было прожить, прежде чем у менЯ "будет времЯ длЯ нее".  Ћно  немножко
уЯзвило менЯ, это слово, но, с другой стороны, преисполнило гордости  -  Я
гордилсЯ  отвагой,  которой,  собственно,  не  обладал,  но  которую   она
навЯзала, можно даже сказать, продиктовала мне. ’ак или иначе, но сейчас у
менЯ ее было в избытке. Ћна вдохнула в менЯ отвагу - и прежде всего  через
тот свЯзующий залог.
   ‚ семь часов Я вез ее вниз к обеду. Ћна вошла ко мне в кабину, где  уже
было несколько пассажиров в вечерних туалетах, спускавшихсЯ в ресторан  из
верхних этажей,  в  восхитительном  платье  из  белого  шелка  с  коротким
шлейфом, с  кружевами  и  вышитой  туникой,  перетЯнутой  в  талии  черным
ба