- но и трудное же! Ћна раньше  была
уверена в успехе, так уверена, словно груда золотых гиней уже лежала перед
ней и все могли это видеть  и  удивлЯтьсЯ  ей.  Ќо  теперь  тайное  жуткое
сомнение закралось ей в душу. Ћб этом никто не знал и никто  не  узнает  -
вот  единственное,  что  утешало  Ќесси.  "„а,  папа,  у  менЯ  все   идет
великолепно, лучше быть не может. ќтот ѓрирсон не имеет никаких шансов  на
успех. џ стою у него на дороге.  "‹этта"  уже  у  менЯ  в  кармане".  Ћтцу
нравилось, когда она так говорила, он потирал руки и одобрительно улыбалсЯ
ей, а ей было приЯтно, что она угодила ему. Ћна  будет  скрывать  от  него
свои сомнениЯ так старательно и ловко, что он никогда их не  заметит.  Ћна
знает, как надо поступать, она ведь умница.
   ’ак.  Ќесси  разбиралась  в  собственной   душе,   восторгаЯсь   собой,
поздравлЯЯ сама себЯ, и ей казалось, что она видит, как текут ее  мысли  с
чудесной плавностью, как они несутсЯ подобно  сверкающим,  шумЯщим  волнам
ослепительного света.
   Ќо вот она внезапно встрепенулась, глаза утратили рассеЯнное выражение,
а лицо - безмЯтежное спокойствие, и, потираЯ лоб рукой, она посмотрела  на
часы. "ѓосподи, о чем Я только думаю!  ‡адремала  Я,  что  ли?  –елый  час
прошел, а Я ничего не  повторила!"  -  пробормотала  она  сконфуженно.  €,
покачав головой, недовольнаЯ своей слабостью и потерей драгоценного  часа,
она только что опЯть принЯлась за …вклида, как дверь тихонько  отворилась,
и в комнату вошла ее сестра.
   - ‚от тебе стакан молока, дорогаЯ, - шепнула Њэри, на цыпочках  подходЯ
к столу. - Ћтец спит, Я и подумала, что  могу  заглЯнуть  к  тебе.  Њолоко
холодное-прехолодное, Я целый час держала кувшин под краном.  Ќесси  взЯла
стакан из рук сестры и с рассеЯнным видом начала пить.
   - € вправду холодное, - сказала она через минуту. - Ћно такое  вкусное,
как мороженое в жаркий  день.  Љак  душно  сегоднЯ,  Њэри!  Њэри  легонько
прижала ладонь к щеке сестры.
   - “ тебЯ горит лицо, - сказала она. - Ќе хочешь ли погулЯть полчаса  со
мной на воздухе?
   - Ђ если он проснетсЯ и увидит, что Я ушла? - возразила  Ќесси,  бросив
на нее быстрый взглЯд. - ’ы знаешь, что тебе достанетсЯ больше,  чем  мне.
Ќет! џ останусь тут. Њне от молока уже стало  не  так  жарко.  €  потом  Я
должна до пЯтницы повторить всю эту книгу.
   - Ђ как твоЯ голова? - спросила  Њэри  после  некоторого  молчаниЯ,  во
времЯ которого она с беспокойством наблюдала за сестрой.
   - ‚се так же. Ћна не болит, а как-то немеет.
   - Њожет быть, положить тебе опЯть компресс из холодной воды с уксусом?
   - Ќе надо, Њэри. Љомпресс мало помогает. Џосле будущей субботы, когда Я
выдержу экзамен, мне сразу станет лучше. ќто единственное, что может  менЯ
вылечить.
   - Њожет быть, твое чего-нибудь еще хочетсЯ? ‘кажи, Я принесу.
   - Ќет, ничего не хочетсЯ. ’ы такаЯ добраЯ, Њэри. Џросто удивительно, до
чего ты добра ко мне, а ведь и тебе много приходитсЯ  терпеть.  Љак  бы  Я
жила без тебЯ?
   - Ќичего особенного Я не делаю длЯ тебЯ, - возразила  Њэри  грустно.  -
•отелось  бы  делать  гораздо  больше.  …сли  бы  Я  могла  помешать  тебе
экзаменоватьсЯ на стипендию! Ќо это невозможно.
   - Ќе говори так! - торопливо перебила Ќесси. - ’ы знаешь, что Я  должна
непременно ее получить. џ только об этом и думаю, вот уже полгода, и  если
бы мне пришлось теперь отказатьсЯ от нее, у менЯ бы  разбилось  сердце.  џ
_должна_ ее получить.
   - Ђ тебе в самом деле  хочетсЯ  продолжать  учение  в  университете?  -
спросила Њэри с сомнением.
   -  ’ы  только  подумай,  сколько  Я  занималась,  -  ответила  Ќесси  с
волнением. - Љак менЯ заставлЯли работать! Ќеужели  же  все  это  пропадет
напрасно? Ќадеюсь, что  нет.  џ  так  теперь  втЯнулась,  что  если  бы  и
захотела, не могу остановитьсЯ. €ногда у менЯ  такое  чувство,  как  будто
что-то менЯ держит крепко и тащит вперед.
   Њэри, видЯ нервное состоЯние сестры и  пытаЯсь  ее  успокоить,  сказала
ласково:
   - Ќу, теперь уже все скоро кончитсЯ, Ќесси, не думай об этом. Џередохни
денек-другой, не переутомлЯйсЯ.
   - Љак ты можешь говорить  такие  вещи!  -  с  раздражением  воскликнула
Ќесси. - ’ы знаешь, что мне все нужно повторить, знаешь,  как  это  важно.
ќта третьЯ книга еще плохо укладываетсЯ у менЯ в голове. џ должна...  надо
вколотить ее туда, как гвоздь, чтобы она там осталась и не выскочила. ЊенЯ
ведь могут на экзамене спросить как раз из  этой  книги,  а  ты  говоришь,
чтобы Я не занималась!
   - ’ише, тише, роднаЯ, не волнуйсЯ! - умолЯла Њэри.
   - Љак тут не волноватьсЯ! - горЯчилась Ќесси. - џ сижу и выматываю себе
мозги над книгами, а ты воображаешь,  что  мне  достаточно  прогулЯтьсЯ  в
университет и попросить, чтобы мне дали "‹этта", а потом принести ее домой
в кулаке, как шоколадку. Ќет, это не так просто, уверЯю тебЯ!
   - „а полно же. Ќесси, деточка, успокойсЯ! - уговаривала ее Њэри.  -  Ќе
сердись, Я ничего подобного не думала.
   - Ќет, думала! ‚се так думают! „умают, что если Я  способнаЯ,  так  мне
все легко  даетсЯ.  Ћни  не  знают,  сколько  труда  Я  потратила  на  эту
подготовку. ‘колько менЯ заставлЯли работать. ќто может с ума свести!
   - ‡наю, знаю, Ќесси, - сказала Њэри тихо, гладЯ ее  по  голове.  -  ‚се
знаю: как ты трудилась, как тебе не давали вздохнуть. Ќе расстраивайсЯ. ’ы
просто устала и оттого боишьсЯ. ‚едь ты всегда так верила в  успех.  „а  и
что за беда, если тебе не достанетсЯ эта злосчастнаЯ стипендиЯ? Ќе все  ли
равно!
   Ќо Ќесси была так взвинчена, что никакие уговоры на нее не действовали,
и она разразилась слезами.
   - ’ебе все равно! - истерически  всхлипывала  она.  -  Љаково  это  мне
слышать, когда Я всю душу вложила в то,  чтобы  получить  ее!  €  называть
сотню золотых соверенов "злосчастной стипендией!" ќто хоть кого расстроит!
ђазве ты не знаешь, что отец "делает со мной, если Я  провалюсь?  ‚едь  он
менЯ убьет.
   - Ќичего он тебе не сделает, Ќесси, - возразила Њэри твердо. - ’еперь Я
здесь, и  тебе  боЯтьсЯ  нечего.  џ  буду  подле  тебЯ,  когда  мы  узнаем
результат, и если он попробует хоть пальцем тебЯ  тронуть,  тем  хуже  длЯ
него.
   - Ђ что ты можешь сделать? - сказала Ќесси сквозь слезы. - ’ы  говоришь
так, как будто тебе важнее дать отпор отцу, чем мне получить "‹этта".
   Њэри ничего не отвечала на эти недобрые слова и утешала  Ќесси,  ласкаЯ
ее, пока, наконец, рыданиЯ девочки не утихли, и она, утерев глаза, сказала
неожиданно спокойно:
   - ѓосподи, каких  только  глупостей  мы  с  тобой  не  наговорили!  Ќу,
разумеетсЯ, Я получу стипендию, и дело с концом!
   - ‚от и отлично, дорогаЯ, - обрадовалась Њэри, видЯ, что сестра немного
успокоилась. - џ знаю, что ты ее получишь. Љак сегоднЯ идет работа?
   - ‚еликолепно, - ответила Ќесси несколько сдержанно, с натЯнутым видом,
странно противоречившим ее словам. - Ќа всех парах! Ќе знаю,  что  это  на
менЯ нашло только что. ’ы забудешь то, что Я тебе говорила,  Њэри,  да?  -
продолжала она настойчиво. - Ќи слова об этом никому! Ќе хочу, чтобы  папа
знал, что Я так  глупо  вела  себЯ.  џ  так  уверена  в  том,  что  получу
стипендию, как в том, что выпила вот это, - и она залпом допила оставшеесЯ
в стакане молоко.
   - ’ы знаешь, что Я ничего ему не скажу,  -  ответила  Њэри,  растерЯнно
глЯдЯ на сестру, с некоторым удивлением наблюдаЯ  эту  внезапную  перемену
настроениЯ. „ействительно ли Ќесси верила в свой  успех,  или  она  только
старалась скрыть тайный страх провала? ‘ тоскливой тревогой думаЯ об этом,
Њэри медленно сказала:
   - ’ы сообщишь результат мне раньше, чем отцу, да,  Ќесси?  Ћбещай,  что
скажешь мне первой, как только узнаешь.
   - Ќу, разумеетсЯ, - уверила ее Ќесси все тем же тоном, но отвела  глаза
и сделала вид, что смотрит в окно. - Ќо нам объЯвЯт не раньше,  чем  через
две недели после экзаменов.
   - ’ак обещаешь? - настаивала Њэри. -  Њы  с  тобой  вместе  распечатаем
извещение, да?
   -  „а,  да!  -  запальчиво  крикнула  Ќесси.  -  ‚едь  Я  же  тебе  это
давным-давно сказала. Њожешь даже сама его распечатать, мне все  равно.  џ
обещала и сдержу слово. ’ы бы, вместо того чтобы твердить одно  и  то  же,
лучше ушла и дала мне заниматьсЯ.
   Њэри с новым беспокойством поглЯдела на сестру. “ж очень непохожа  была
эта  притворнаЯ  самоуверенность  и   раздражительный   тон   на   обычную
простодушную кротость и ласковость Ќесси. Ќо она решила, что Ќесси  просто
возбуждена близостью экзамена, и сказала мЯгко:
   -  “йду,  уйду,  не  буду  тебе  мешать.  Ќо,  прошу  тебЯ,  детка,  не
переутомлЯйсЯ. џ беспокоюсь  за  тебЯ.  ‚зЯв  со  стола  пустой  стакан  и
отступаЯ к двери, она добавила просительно:
   - Ђ может быть, ты бы все-таки вышла со мной на несколько минут? џ  иду
прогулЯтьсЯ.
   - Ќет!  -  Ќесси  сердито  затрЯсла  головой.  -  €  не  подумаю!  Ѓуду
заниматьсЯ, и ничего мне не сделаетсЯ! - Ћна улыбнулась  Њэри  с  забавной
снисходительностью, это она-то, котораЯ минуту назад  так  горько  рыдала,
котораЯ неизменно высказывала полную  покорность  сестре!  -  €ди,  гулЯй,
девушка! - добавила она, - Ђ мне надо наедине подумать кое о чем.
   - Ќад …вклидом? - подозрительно спросила Њэри с порога.
   - „а, над …вклидом, - подхватила  Ќесси  с  отрывистым  смехом.  -  Ќу,
ступай и не мешай мне.
   Њэри вышла, прикрыв дверь, и так как в кухню, когда там  отдыхал  отец,
ей входить воспрещалось, она медленно направилась к себе  в  спальню,  все
еще держа в руке пустой стакан. Ћна смотрела на  него,  пытаЯсь  утешитьсЯ
мыслью, что в последнее времЯ  Ќесси  окружена  заботами,  что  она  лучше
питаетсЯ. Ќо, несмотрЯ на  эти  успокоительные  мысли,  она  вздыхала,  из
головы у нее не выходил неожиданный взрыв гнева со стороны  Ќесси,  лишнее
доказательство той душевной неуравновешенности,  котораЯ  тревожила  ее  в
сестре с самого днЯ приезда. ЌадеваЯ шлЯпу  и  перчатки,  чтобы  выйти  на
обычную прогулку, она говорила себе, что надо будет эту  неделю,  решающую
неделю перед экзаменом, внимательнее наблюдать за Ќесси.
   ‚оздух был тих и зноен, улица пуста. ‚от почему  Њэри  по  воскресеньЯм
всегда выходила в этот послеобеденный час, а не вечером, когда та же улица
кишела гулЯющими парочками. Љ тому же, так как в это времЯ отец спал,  она
была спокойна, знаЯ, что Ќесси на час-другой избавлена от его  навЯзчивого
вниманиЯ, и эта уверенность давала ей ощущение свободы, которое она теперь
так редко испытывала. Ћна пошла вверх по улице и на этот раз выбрала левый
поворот, который вел прЯмо к далеким  “интонским  холмам,  казавшимсЯ  еще
более далекими от радужной дымки зноЯ, почти совсем закрывавшей их.  ’акаЯ
же дымка нависла над дорогой и при малейшем движении воздуха  поднималась,
как мираж, создаваЯ иллюзию, будто  вдали,  на  дороге,  лежат  озера.  Ќо
никаких озер не было,  повсюду  лежала  лишь  сухаЯ  пыль,  котораЯ  скоро
покрыла башмаки Њэри белой,  тонкой  пудрой  и  при  каждом  шаге  легкими
хлопьЯми садилась ей на платье. „ень  был  прекрасный,  землЯ  купалась  в
жарком солнечном свете, но длЯ прогулки  час  был  неподходЯщий,  и  скоро
капризный локон, никогда не слушавшийсЯ головной щетки, намок  и  свесилсЯ
Њэри  на  лоб,  она  пошла  медленнее,  чувствуЯ,  что  устала.  ‚месте  с
усталостью пришло опЯть воспоминание  о  странном  поведении  Ќесси,  жара
показалась ей невыносимой, и она решила идти  домой,  как  вдруг  заметила
кабриолет, быстро мчавшийсЯ ей навстречу. Ћна  сразу  узнала  и  экипаж  и
того, кто сидел в нем, и, в трепетном смущении,  хотела  было  свернуть  с
дороги и скрытьсЯ, но медлила, остановилась  в  нерешимости,  оглЯдываЯсь,
словно ища, где спрЯтатьсЯ. ‡атем, увидев, должно быть, что бежать поздно,
опустила голову  и  торопливо  пошла  навстречу  экипажу.  Џо  дороге  она
старалась сделать равнодушное лицо, надеЯсь, что ей  удастсЯ  пройти  мимо
незамеченной, но, к ее великому смущению, она,  не  глЯдЯ,  услышала,  что
скрип приближавшихсЯ колес постепенно затих, экипаж остановилсЯ перед  ней
и голос ђенвика произнес:
   - „обрый день, мисс Ѓроуди.
   Њэри не решалась поднЯть голову, боЯсь, что лицо выдаст ее смЯтение. €,
подумав с болью, что теперь она уже длЯ него не Њэри и даже не мисс  Њэри,
а мисс Ѓроуди, запинаЯсь пробормотала:
   - ‡дравствуйте.
   - ‘егоднЯ чудеснаЯ погода, - воскликнул весело  доктор.  -  Ќо  слишком
жарко, чтобы гулЯть пешком. ќто все равно, что переходить ‘ахару.
   ‡начит он заметил и разгорЯченное лицо  и  пыль  на  башмаках!  “  нее,
наверное, вид растрепанной и неопрЯтной бродЯги!
   - Њне бы длЯ приличиЯ следовало сказать, что наша встреча  случайна,  -
продолжал доктор. - Ќо это не так. џ ехал сюда, потому что  мне  известно,
что вы по воскресеньЯм здесь гулЯете. џ хотел расспросить вас относительно
Ќесси.
   Љак ей радостны были бы его  слова,  если  бы  не  эта  последнЯЯ,  все
объЯснЯющаЯ фраза! ‘тоЯ растерЯнно, с опущенной головой, она понимала, что
надо сказать что-нибудь в ответ, иначе он сочтет ее дурочкой или  чудачкой
или и тем и другим  вместе,  и,  сделав  над  собой  большое  усилие,  она
медленно поднЯла глаза, встретила его взглЯд, заметила мгновенно, несмотрЯ
на все свое замешательство, как четко выделЯетсЯ на фоне неба его  смуглое
живое лицо, и невнЯтно прошептала:
   - џ не могла вам рассказать о Ќесси, Я давно вас не встречала.
   - ‘лишком давно. € по вашей вине. џ вас не видел  несколько  недель,  Я
уже думал, что вы опЯть сбежали из ‹ивенфорда, не простЯсь со мной.
   - Ќет, Я теперь останусь здесь навсегда, - возразила  она  медленно.  -
ќто вы скоро распроститесь с нами.
   …го лицо слегка омрачилось.
   - „а, осталось только две недели. ‚ремЯ летит стрелой. - Ћн вздохнул. -
‘транно. ’еперь, когда мой отъезд уже близок, Я начинаю терЯть  интерес  к
тому новому, что ждет менЯ. ‚начале Я был так рад, а теперь вижу, что этот
старый город крепко привЯзал менЯ к себе.
   - “ вас, верно, здесь так много друзей...
   - ‚от именно! “ менЯ здесь есть друзьЯ.
   Ћн  машинально  играл  хлыстом,  глаза  его  смотрели,  не   видЯ,   на
шевелившиесЯ уши лошади. ‡атем он серьезно взглЯнул на Њэри:
   - …сли вы свободны, то не покатаетесь ли со мной, мисс Ѓроуди?  џ  вас,
быть может, больше не увижу, а хотелось бы поговорить кое о чем. ‘огласны?
ђазумеетсЯ, ей хотелось ехать.  Ћтец  будет  отдыхать  до  пЯти,  и  более
подходЯщий час трудно было выбрать. ’ем не менее она колебалась.
   - џ... Я не одета длЯ катаньЯ, и мне надо быть дома к пЯти, и потом...
   - Ќу, значит, едем, - ответил ђенвик, с улыбкой протЯгиваЯ ей руку. - “
вас впереди добрых полтора часа. Ђ что касаетсЯ вашего туалета, так он еще
чересчур хорош длЯ моей старой двуколки.
   Ќе успела Њэри опомнитьсЯ, как она уже сидела рЯдом с ним,  так  близко
рЯдом,  на  красном  плюшевом  сиденье.  „октор  застегнул  легкий  фартук
экипажа, защищавший от пыли, тронул кнутом лошадь, и они помчались вперед.
‚ этом  движении  было  что-то  захватывающее.  ‚етер,  поднимаемый  им  в
неподвижном воздухе, овевал щеки Њэри,  небо  больше  не  пылало,  а  тихо
светилось,  пыль  не  досаждала  -  она  была  просто   мЯгким   порошком,
облегчавшим бег  лошади,  и  после  утомительной  ходьбы  Њэри  была  рада
посидеть молча, глЯдЯ на мелькавшие мимо полЯ. ‘лишком смущеннаЯ близостью
ђенвика, чтобы глЯдеть на него, она уголком глаза видела  гладкую,  мЯгкую
кожу его перчаток, посеребренную сбрую лошади, монограмму на фартуке,  все
щегольские детали этой "старой двуколки", как он  назвал  свой  экипаж,  и
снова, как тогда у него в доме, она остро почувствовала разницу между  его
и своей жизнью. Џускай в прошлом он знал борьбу с нуждой,  теперь  ему  не
приходилось дрожать над каждым фартингом, донашивать платье, пока  оно  не
расползетсЯ по швам, заглушать  в  себе  всЯкую  потребность  развлечений,
выходивших за пределы строжайшей экономии. Ќо она подавила  это  ощущение,
отогнала мысли об ожидавшей ее разлуке и,  решив,  не  портить  себе  этот
единственный час редкого развлечениЯ, отдалась неиспытанному блаженству.
   ђенвик в свою очередь смотрел на ее  чистый  профиль,  слабый  румЯнец,
выступивший  на  щеках,  наблюдал  ее  необычное  оживление   с   странным
удовлетворением, с гораздо более острой радостью, чем  Њэри  -  мелькавшие
мимо картины.
   …му вдруг страшно захотелось заставить ее повернутьсЯ к нему так, чтобы
он мог заглЯнуть ей в глаза. € он прервал молчание, сказав:
   - ‚ы не жалеете, что поехали со мной?
   Ќо Њэри по-прежнему не смотрела на него,  и  только  губы  ее  дрогнули
слабой улыбкой.
   - џ рада, что поехала. ‚се так чудесно. џ не привыкла к  этому  и  буду
потом часто вспоминать...
   - Њы еще успеем доехать до берега ‹оха, - ответил он весело. - €,  если
’им прибавит шагу, успеем даже напитьсЯ чаю.
   Њэри пришла в восторг от  такой  перспективы  и,  обратив  внимание  на
лоснившуюсЯ спину ’има, обличавшую хороший уход, подумала,  что  он  будет
мчать их достаточно быстро, чтобы  выиграть  времЯ  длЯ  чаепитиЯ,  но  не
настолько быстро, чтобы довезти ее домой раньше времени.
   - ’им, - повторила она беспечно. - Љакое славное имЯ длЯ лошади!
   - € лошадь-то славнаЯ, - отозвалсЯ ђенвик и, уже  громче,  обратилсЯ  к
лошади: - Ќе правда ли, ’имми?
   ’им наставил уши и, словно довольный этой похвалой, внес немного больше
прыти в свою размеренную рысь.
   - ‚идите? - продолжал ђенвик, одобрительно  посмотрев  на  улыбнувшуюсЯ
Њэри. - Ћн понимает, что Я о нем говорю, и стараетсЯ не  ударить  в  грЯзь
лицом. ‘тарый лицемер! Ћн еще больше разленитсЯ в ќдинбурге. ‘лишком много
овса и мало работы.
   - ’ак вы берете его с собой?
   - „а. Џродать ’имми у менЯ бы  духу  не  хватило.  ’аков  уж  Я.  -  Ћн
помолчал, потом продолжал, словно  размышлЯЯ  вслух:  -  Њожет  быть,  это
нелепо, но, когда Я полюблю что-нибудь - картину, книгу, лошадь, что бы то
ни было, - Я не могу расстатьсЯ с ним. “ж когда люблю, так люблю. џ упрЯм.
€ подхожу ко всему со своей собственной меркой. Џусть какой-нибудь  критик
хоть двадцать раз твердит мне, что картина  хороша,  а  если  она  мне  не
нравитсЯ, Я ее не повешу у себЯ. џ покупаю картину только  в  том  случае,
если она завладевает мною, и тогда Я уже не могу с нею расстатьсЯ.
   - “ вас в столовой чуднаЯ картина, - вставила Њэри, глЯдЯ  прЯмо  перед
собой.
   - „а. € Я рад, что  она  вам  тоже  понравилась.  Ћна  менЯ  утешает  в
одиночестве.  џ  купил  ее  в  €нституте.  ‚прочем,  она  не  мне   одному
понравилась, - добавил он с усмешкой. - Љритики тоже ее одобрили.
   ђазговор о картине напомнил Њэри цель ее первого посещениЯ ђенвика,  и,
предупреждаЯ его вопрос относительно Ќесси, она сказала:
   - џ так вам благодарна за все, что вы сделали длЯ Ќесси. ‚ы  более  чем
добры к нам обеим. (Ћна так и не рассказала  ему  до  сих  пор  об  участи
винограда,  и  он  продолжал  посылать  подарки,  к  счастью,  больше   не
попадавшиесЯ на глаза Ѓроуди).
   - Њне хотелось немного помочь вам, - ответил он. - Љак  чувствует  себЯ
Ќесси?
   - ‡доровье ее как будто лучше, - в голосе Њэри звучала  все  же  легкаЯ
тревога, - но у нее так часто менЯетсЯ  настроение!  …е  волнует  близость
экзамена. Ћн будет в субботу. џ делаю, что могу.
   - џ знаю. Ќо если она выдержала все это времЯ и не заболела,  значит  с
ней все благополучно. ђади нее надеюсь, что она получит эту  стипендию.  -
Ћн долго молчал, потом заметил серьезным тоном: - ‚ам лучше быть подле нее
в то времЯ, когда будет объЯвлен результат. €, если Я  понадоблюсь,  сразу
же обратитесь ко мне.
   Њэри была уверена, что к тому времени, когда станет известен  результат
экзамена, доктора уже не будет в ‹ивенфорде. Ќо, подумав,  что  он  и  так
достаточно  длЯ  нее  сделал,  она  ничего  не  сказала  и  сидела  молча,
погруженнаЯ  в  свои  мысли.  ’ак  он  думает,  что  с  Ќесси  все   будет
благополучно! —то же, она, Њэри, постараетсЯ, чтобы так и было. Ћна  будет
следить за сестрой, беречь ее, в случае неудачи защитит от гнева отца.
   …е вывел из задумчивости голос ђенвика.
   - Ђ здесь, оказываетсЯ, расширили дорогу. Џроехать будет совсем  легко.
€ здесь прохладнее.
   Њэри поднЯла глаза и обомлела: ђенвик отклонилсЯ в сторону  от  большой
дороги и, не подозреваЯ об этом, вез ее теперь по той  самой  тропе  через
еловую рощу, где она заблудилась в ночь грозы. ‘ застывшим лицом  смотрела
она на деревьЯ, снова окружавшие ее. ’еперь они не качались  под  натиском
урагана, не падали с оглушительным треском, вырванные с корнем,  а  стоЯли
тихо, мирно, в Ясном  спокойствии.  ‹учи  Яркого  солнца  пробивались  меж
темных ветвей угрюмых елей, делаЯ их менее угрюмыми,  инкрустируЯ  золотом
колючие ветви, рисуЯ на прЯмых сухих стволах нарЯдный узор  из  мерцающего
света и тени. ЏроезжаЯ через этот лес теперь, в  безопасности,  в  удобном
экипаже,  Њэри  содрогнулась,  вспоминаЯ,  как,  истерзаннаЯ,  беременнаЯ,
пробиралась здесь ощупью во мраке, спотыкаЯсь, падаЯ, как  проколола  руку
острым суком, как ее преследовали бредовые видениЯ и голоса - и  никто  не
видел ее, не слышал ее зова.
   ‘леза задрожала на ее-реснице, но, крепко вонзив пальцы в длинный рубец
на ладони, словно длЯ того, чтобы это напоминание о ее мужестве в ту  ночь
придало ей силы, она не позволила слезе скатитьсЯ  и  обратила  взглЯд  на
долину, открывшуюсЯ внизу, когда они выехали из леса. Ђ вот и ферма,  куда
она добралась тогда. Ќа Ярко-зеленом фоне сочного  луга  виднелсЯ  дом,  а
неподалеку от него низенький сарай, приютивший ее измученное  тело.  Ѓелые
стены прикрыты сверху желтой  соломенной  крышей,  из  единственной  трубы
поднимаетсЯ дым и длинной, тонкой голубой лентой тЯнетсЯ к небу.
   Њэри с усилием отвела глаза и, пытаЯсь  овладеть  собой,  сидела  очень
прЯмо,  в  напрЯженной  позе,  глЯдЯ  вперед,  а  уши  ’има   качались   и
расплывались перед ее помутившимсЯ взором. ђенвик, вероЯтно,  инстинктивно
почувствовал,  что  молчание  Њэри  вызвано  каким-то  внезапным  приливом
печали, и долго не говорил ничего.  ’олько  когда  они  перебрались  через
вершину  Њэркинчского  холма  и  перед  ним  внизу  открылась   спокойнаЯ,
сверкающаЯ гладь ‹оха, он сказал тихо:
   - ‘мотрите, какаЯ красота и покой!
   Љартина   действительно   была   чудеснаЯ.   Ћзеро,   отражаЯ   густую,
ослепительную лазурь безоблачного неба, лежало холодное, неподвижное,  как
полоса девственного льда, и от краев  его  уходили  вверх  крутые,  одетые
густым лесом склоны холмов, тЯнувшихсЯ до зубчатой цепи гор  вдали.  ’ихую
гладь озера  разрывал  лишь  в  одном  месте  рЯд  островков,  драгоценным
изумрудным ожерельем лежавших на груди ‹оха, зеленых и лесистых, как и его
берега, и отражавшихсЯ в воде, как в зеркале, так отчетливо, что  глаз  не
мог бы отличить островка от его отражениЯ.
   Ќа ближайшем к ним берегу раскинулась деревушка, и домики  ее  группами
белели на фоне Яркой зелени и синевы воды и неба,  ђенвик  указал  на  нее
кнутом.
   - Ђ вот и Њэркинч, - значит будет чай, Њэри! Ќадеюсь,  красоты  природы
не лишили вас аппетита.
   …е прекрасное лицо, тихое,  как  гладь  этого  озера,  просветлело  при
словах доктора, и она улыбнулась с слабым отблеском  прежней  радости.  Ћн
назвал ее "Њэри!"
   „орогой, вьющейсЯ по склону холма, они спустились в Њэркинч, и  ђенвик,
с пренебрежением миновав маленький непривлекательный трактир при въезде  в
деревню, подъехал к крайнему коттеджу в  конце  улицы,  окаймлЯвшей  берег
‹оха. ‘ многозначительным взглЯдом в сторону Њэри он выскочил из экипажа и
постучал в дверь. Љоттедж своим видом не нарушал общей гармонии. …го белые
стены были обрызганы Ярким золотом настурций, зеленое крылечко увито,  как
беседка, красными розами,  его  садик  благоухал  резедой,  -  таким  Њэри
когда-то рисовала себе коттедж в ѓаршейке.
   € дверь открыла  маленькаЯ,  сгорбленнаЯ  женщина,  котораЯ  всплеснула
руками и радостно воскликнула:
   - „октор! „октор! ‚ы ли это?! ѓлазам не верю!
   - Ќу, конечно, Я, „жэнет, - сказал ђенвик ей в тон. - џ  -  и  со  мной
дама. € оба мы умираем с голоду после долгой прогулки. …сли вы не угостите
нас чаем с лепешками собственного изготовлениЯ и вареньем, и маслом, и бог
знает чем еще, мы немедленно исчезнем и никогда больше не приедем к вам.
   - Ќичего подобного вы не сделаете, - энергично возразила „жэнет.  -  Ќе
пройдет и пЯти минут, как  вам  подадут  такой  чай,  какого  вы  во  всем
Њэркинче не найдете.
   - Ђ можно нам пить его в саду, „жэнет?
   - Ќу, разумеетсЯ, можно,  доктор!  ѓде  хотите,  хоть  на  крыше  моего
коттеджа.
   - ‘пасибо, лучше уж в саду, - сказал со смехом  ђенвик.  -  Џожалуйста,
„жэнет, велите вашему парнишке присмотреть за ’имом. € крикните нам, когда
все будет готово. Њы погулЯем на берегу.
   - ‹адно, ладно, доктор. ‚се будет сделано, - с  готовностью  отозвалась
„жэнет. Љогда она ушла, доктор подошел к Њэри.
   - Џоходим? - спросил он. €, когда она молча кивнула, он помог ей  выйти
из экипажа, говорЯ:
   - „жэнет заставит нас ждать не больше пЯти минут, но вам не мешает пока
размЯть ноги. Ћни, наверное, у вас затекли от долгого сидениЯ.
   "Љак эта женщина обрадовалась ему, - думала Њэри.  -  €  все,  кто  его
знает, всегда рады услужить ему!" „умаЯ об этом, пока они шли  по  гальке,
покрывавшей берег, она промолвила:
   - ‚ы с „жэнет, видно, старые знакомые. “ нее глаза чуть не  вылезли  на
лоб от радости, когда она вас увидела.
   - џ когда-то немного помог ее сыну в ‹ивенфорде, - ответил он небрежно.
- Ћна славнаЯ старушка, но болтлива, как сорока. - Ћн скосил глаза на Њэри
и прибавил: - ‚прочем, она печет замечательные лепешки, а это главное.  ‚ы
должны обЯзательно съесть ровно семь штук.
   - Џочему непременно семь?
   - ќто счастливое число. € как раз  подходЯщаЯ  порциЯ  длЯ  здоровой  и
проголодавшейсЯ молодой девицы. - Ћн критически посмотрел на нее. -  †аль,
что Я не могу последить за  вашим  питанием,  мисс  Њэри.  ‚  этой  легкой
впалости щек есть своЯ грустнаЯ красота, но она в то  же  времЯ  означает,
что вы отказываете себе в масле и молоке. ѓотов битьсЯ об заклад,  что  вы
отдаете Ќесси все то, что Я посылаю вам.
   Њэри вспыхнула.
   - Ќет, право же, нет... ‚ы так добры к нам...
   Ћн с состраданием покачал головой.
   - Љогда вы, наконец, вспомните и о себе, Њэри? Њне больно  думать,  что
будет с вами, когда Я уеду. ‚ам нужен кто-нибудь, кто строго следил бы  за
вами и заставлЯл бы вас беречь себЯ. ‚ы будете мне писать и сообщать,  как
ведете себЯ здесь без менЯ?
   - „а, - медленно ответила Њэри, и казалось, что на нее  слегка  повеЯло
холодом от воды, у которой они стоЯли. -  џ  буду  вам  писать,  когда  вы
уедете.
   - ‚от и прекрасно, - весело сказал  ђенвик.  -  џ  это  считаю  твердым
обещанием с вашей стороны.
   Ћни стоЯли рЯдом, любуЯсь мирным спокойствием  открывшейсЯ  перед  ними
картины,  котораЯ  казалась  Њэри   такой   далекой   от   ее   горестного
существованиЯ в родном доме, так высоко стоЯщей над ее жизнью. ЏобежденнаЯ
и точно освобожденнаЯ этой красотой, она не в силах была больше  подавлЯть
в себе любовь к человеку, стоЯвшему рЯдом с ней. …е влекло к нему  чувство
более глубокое и волнующее, чем то, что она  уже  испытала  когда-то.  Ћна
жаждала доказать ему  свою  преданность,  свое  поклонение.  Ќо  это  было
невозможно. Ќадо было стоЯть спокойно рЯдом с ним,  несмотрЯ  на  то,  что
сердце ее билось так, словно хотело выскочить из  груди.  ‘лабое  журчанье
‹оха, едва-едва плескавшегосЯ о берег, одно  только  нарушало  тишину.  Ћн
шептал ей в уши,  кто  она  такаЯ,  она,  Њэри  Ѓроуди,  мать  внебрачного
ребенка, и бесконечно повторЯл слово, которым  заклеймил  ее  отец,  когда
выгонЯл из дому в ту грозовую ночь.
   - џ слышу надтреснутый колокольчик „жэнет, - сказал, наконец, ђенвик. -
‚ы готовы приступить к лепешкам?
   Ћна кивнула головой, не отвечаЯ, так как что-то  сжимало  ей  горло,  и
когда доктор легонько взЯл ее за локоть, чтобы помочь пройти по усыпанному
галькой берегу, это прикосновение было нестерпимее всех  страданий,  какие
она когда-либо испытывала.
   - ‚се готово!  ‚се  готово!  -  кричала  „жэнет,  суетЯсь  вокруг,  как
бешенаЯ. - ‘тол и стульЯ и все уже в саду, как  вы  приказали.  €  лепешки
свежие, сегоднЯ утром пекла!
   - —удесно! - одобрил ђенвик, придвигаЯ  стул  Њэри  и  садЯсь  на  свое
место. •отЯ тон его давал понЯть „жэнет, что она здесь  больше  не  нужна,
стараЯ женщина не уходила и, с восхищением осмотрев Њэри,  облизала  губы,
готовЯсь заговорить. Ќо в эту минуту заметила выражение лица ђенвика и,  с
трудом удержав готовый сорватьсЯ с Языка поток слов, пошла к дому.
   Љогда она ушла, покачиваЯ головой и бормоча что-то себе под нос, Њэри и
ђенвик  почувствовали  легкое  стеснение.  —ай  был  превосходен,  в  саду
прохладно, прЯно благоухала резеда, а им обоим было как-то не по себе.
   - „жэнет стараЯ болтуньЯ, - сказал ђенвик с искусственной небрежностью.
- …сли бы Я позволил, она бы нас совсем оглушила. Џосле этого замечаниЯ он
погрузилсЯ в неловкое молчание, а Њэри вдруг вспомнилсЯ тот единственный в
ее жизни случай, когда она вот так же сидела за столом наедине с мужчиной:
это было в крикливо-нарЯдном кафе Ѓерторелли, она ела мороженое,  а  „енис
жал ей ногу под столом и чаровал ее живостью и блеском речей.
   Љак  не  похож  на  ту  обстановку  этот  тенистый   деревенский   сад,
наполненный ароматом сотни цветов! Љак не  похож  на  „ениса  ее  нынешний
спутник, который не болтает о заманчивых поездках за границу и даже,  увы,
не ласкает под столом ее ногу. Љак раз в эту минуту он  укоризненно  качал
головой.
   - ‚ конце концов вы съели только две, - проворчал он, трагически  глЯдЯ
на нее. € добавил с расстановкой: - Ђ Я сказал: семь.
   - Ћни такие громадные, - оправдывалась Њэри.
   - Ђ вы такаЯ маленькаЯ! Ќо вы бы стали больше, если бы слушались менЯ.
   - џ всегда вас слушалась в больнице, помните?
   - „а. - Ћн сделал паузу. - ’огда слушались.
   Ћн опЯть стал молчалив, вспоминаЯ, какой  он  впервые  увидел  ее  -  с
закрытыми глазами, безжизненную, бледную - сломленную, вырванную с  корнем
лилию. Ќо, наконец, он  взглЯнул  на  часы,  затем  хмуро  на  Њэри.  -  Љ
сожалению, времЯ бежит. …дем обратно?
   - „а, - сказала Њэри жалобно. - …сли вы думаете, что пора...
   Ћни встали и молча покинули сладостное уединение этого сада, как  будто
созданного, чтобы укрывать пылких любовников. “садив Њэри в экипаж, доктор
вернулсЯ на крыльцо, чтобы расплатитьсЯ с „жэнет.
   - Ќе надо мне ваших денег, доктор, - говорила  „жэнет  своим  протЯжным
голосом, напоминавшим  звуки  волынки.  -  Њне  одно  только  удовольствие
угостить вас и эту милую барышню.
   - ‚озьмите, „жэнет, иначе Я рассержусь!
   Ћна почуЯла перемену в его настроении и, взЯв деньги, шепнула смиренно:
   - “ж не оплошала ли Я в чем? Џростите старуху, если  так.  €ли,  может,
лепешками не угодила?
   - ‚се было отлично, „жэнет, великолепно, - успокоил  он  ее,  садЯсь  в
экипаж. - „о свиданьЯ!
   ‚се еще недоумеваЯ, она помахала им рукой  на  прощанье  и,  когда  они
скрылись за поворотом, опЯть покачала головой и, бормоча что-то,  вошла  в
дом.
   Ќа  обратном  пути  ђенвик  и  Њэри  разговаривали  мало.  ‡а  дав   ей
какой-нибудь вопрос: удобно ли ей, не прикрыть ли ей ноги, довольна ли она
прогулкой, не пустить  ли  ’има  быстрее,  -  ђенвик  опЯть  погружалсЯ  в
молчание, которое становилось все более гнетущим по  мере  того,  как  они
подъезжали ближе к ‹ивенфорду.
   „омашний очаг  уже  снова  протЯгивал  навстречу  Њэри  свои  щупальца,
готовые сомкнутьсЯ вокруг нее. ’ам отец,  с  опухшими  от  сна  глазами  и
пересохшей глоткой, встанет угрюмый и немедленно потребует ужин. ’ам Ќесси
нуждаетсЯ в сочувствии и утешении.  ’ам  обступЯт  ее  сразу  бесчисленные
заботы и обЯзанности. ќта короткаЯ  и  нежданнаЯ  передышка  от  печальной
жизни близилась к концу, и хоть она  была  сплошным  наслаждением,  сердце
Њэри мучительно болело  от  мысли,  что  это,  вероЯтно,  почти  наверное,
последнЯЯ ее встреча с ђенвиком.
   Ћни были уже почти у самых ворот,  и,  остановив  лошадь  на  некотором
расстоЯнии от дома, ђенвик сказал каким-то странным голосом:
   - Ќу вот, мы и приехали. Љак скоро это кончилось. Џравда?
   - „а, очень скоро, - как эхо, откликнулась Њэри, вставаЯ  и  выходЯ  из
кабриолета.
   - Њы бы могли подольше оставатьсЯ в Њэркинче,  -  сказал  он  натЯнуто.
Џотом, помолчав: - Њожет быть, Я вас не увижу  больше.  Ќа  всЯкий  случай
простимсЯ.
   Ћни обменЯлись долгим взглЯдом. ‚ глазах Њэри светилась мольба.  ђенвик
снЯл перчатку и протЯнул ей руку, сказав ненатуральным голосом:
   - Џрощайте!
   Ћна механически  подала  ему  свою,  и,  ощутив  пожатие  его  сильных,
прохладных пальцев, которые  ей  так  нравились,  которые  когда-то  умели
успокаивать боль в ее истерзанном теле и никогда больше его  не  коснутсЯ,
пальцев, которые она обожала, - она вдруг потерЯла  власть  над  собой  и,
зарыдав, прижалась горЯчими губами к его руке, страстно  целуЯ  ее,  потом
бросилась бежать от него и вошла в дом.
   Ћдно мгновение ђенвик смотрел на свою  руку,  словно  не  верЯ  глазам,
потом  поднЯл  голову  и,  глЯдЯ  вслед  исчезавшей  фигуре  Њэри,  сделал
движение, как бы собираЯсь выскочить из экипажа и бежать  за  ней.  Ќо  не
сделал этого и снова долго, с странным выражением смотрел  на  свою  руку,
уныло покачал головой и, надев перчатку, медленно поехал прочь.


        9

   - Џринеси еще каши длЯ сестры! - крикнул  Ѓроуди  громко,  обращаЯсь  к
Њэри. - —то ты ей дала порцию, котораЯ и в глазу не поместитсЯ?!  Љак  она
будет работать на пустой желудок, да еще в такой день, как сегоднЯ!
   - Ќе надо, папа, - робко запротестовала Ќесси. - ќто Я просила Њэри  не
давать мне много. Ћна мне приготовила Яйцо. ЊенЯ сегоднЯ тошнит от  одного
вида каши.
   - Њолчи, дочка. ’ы не понимаешь,  что  длЯ  тебЯ  полезно,  -  возразил
Ѓроуди. - ‘частье, что у тебЯ такой  отец,  который  о  тебе  заботитсЯ  и
следит, чтобы ты ела то, что здорово. Ќалегай на кашу! Ћт нее  твои  кости
обрастут мЯсом, и ты наберешьсЯ сил длЯ того, что тебе  предстоит.  ѓоворЯ
это, он, очень довольный собой, откинулсЯ на спинку стула,  наблюдаЯ,  как
его младшаЯ дочь пыталась дрожащей рукой через силу запихать еще несколько
ложек каши между судорожно сжимавшихсЯ губ.  Ћн  не  понимал,  что  ей  от
волнениЯ претит еда и что гораздо лучше сегоднЯ оставить ее  в  покое.  Ћн
был в приподнЯтом настроении по случаю великого  днЯ,  днЯ  состЯзаниЯ  на
стипендию ‹этта, и даже не пошел в контору в обычный  час,  осталсЯ  дома,
чтобы поддержать и ободрить Ќесси своим присутствием.
   "—то Я был бы за человек, если бы не проводил дочь в такой день,  когда
ее ждет "‹этта"? - размышлЯл он. Ќет, он не такой человек! Ћн  не  забывал
своей задачи все эти томительные месЯцы, да, не забывал  и  следил,  чтобы
дочь выполнЯла свой долг, так зорко  следил,  что  теперь  было  бы  глупо
испортить суп, пожалев щепотку соли! Ќет, он не пойдет  сегоднЯ  утром  на
службу, пропустит, пожалуй, весь день. Џо такому случаю можно и  прогулЯть
день. ‚едь это праздник. Ћн  не  жалел  сил,  чтобы  его  подготовить,  и,
честное слово, сумеет им насладитьсЯ. Џри этой мысли он слегка  усмехнулсЯ
и, по-прежнему с удовлетворением созерцаЯ Ќесси, воскликнул:
   - ‚от так хорошо, молодчина! …шь, ешь! ’оропитьсЯ некуда. ’вой  отец  с
тобой.
   - Ќе довольно ли, папа? - рискнула вступитьсЯ Њэри, умолЯющими  глазами
смотрЯ на отца. - Њожет быть, ей сегоднЯ от волнениЯ не  хочетсЯ  есть.  џ
сейчас дам ей Яйцо.
   - Ќалегай, Ќесси, налегай,  -  протЯнул  Ѓроуди,  не  обращаЯ  никакого
вниманиЯ на слова Њэри. - џ знаю, что тебе полезно. ’ы  бы  тут  умерла  с
голоду, если бы не Я. Ќе такой у тебЯ отец, чтобы  позволить  тебе  сидеть
три часа на экзамене с пустым желудком.
   Ћн чувствовал себЯ в своей стихии,  он  пожинал  плоды  своих  забот  о
Ќесси: забыты были все превратности судьбы, утихла на  времЯ  остраЯ  боль
воспоминаний о Ќэнси, и, растЯнув рот в широкую  Язвительную  усмешку,  он
воскликнул:
   - Ђ мне сейчас пришло в голову, что этот олух ѓрирсон тоже, быть может,
сидит за столом, смотрит, как его щенок набивает брюхо, и думает, что  ему
делать. …й-богу, приЯтнаЯ мысль! - в улыбке его проступила горечь:  -  Њэр
города, шутка сказать, достойный представитель ‹ивенфорда! Џари держу, что
сегоднЯ он имеет довольно-таки жалкий и встревоженный вид!
   Ћн на минуту остановилсЯ и, увидев, что Ќесси благополучно одолела кашу
и  пьет  разболтанное  в  молоке  Яйцо,  крикнул  резко,  словно   горечь,
разбуженнаЯ мыслью о ѓрирсоне, не вполне его оставила:
   - Ќесси! ‡аешь хоть лепешкой с маслом  это  пойло,  если  тебе  уж  так
хочетсЯ его пить! - Ћн бросил сердитый взглЯд на Њэри  и  прибавил:  -  Ћт
такой кормежки не растолстеешь! - Џотом  опЯть  обратилсЯ  к  Ќесси  тоном
увещеваниЯ: - Ќе мигай так глазами,  девушка!  Њожно  подумать,  что  тебе
предстоит  сегоднЯ  бог  знает  какое  страшное  дело,  а  не   пустЯковаЯ
письменнаЯ работа. ‚едь все у тебЯ в голове, и тебе остаетсЯ только  взЯть
перо и написать ее. —его тут волноватьсЯ и отказыватьсЯ от такой  хорошей,
питательной каши? Ћн самодовольно обозрел сызнова глубокую мудрость  своих
рассуждений и, вдруг разозленный нелепым, по его мнению, волнением  Ќесси,
резко спросил ее в упор:
   - Љакого черта ты трусишь? €ли  ты  не  моЯ  дочь?  —то  во  всем  этом
страшного, чтобы так боЯтьсЯ?
   Ќесси подумала о высоком экзаменационном зале, в котором заскрипит  два
десЯтка  перьев,  азартно  состЯзающихсЯ  между  собой,  представила  себе
безмолвную черную фигуру экзаменатора, сидЯщего на кафедре,  как  строгий,
всесильный  судьЯ,   увидела   себЯ   самое,   маленькую,   незначительную
согнувшуюсЯ фигурку, пишущую с лихорадочной быстротой.  Ќо,  прЯча  глаза,
сказала поспешно:
   - џ ничего не боюсь, папа. Њожет быть, менЯ немножко беспокоит поездка.
Ђ о "‹этта" Я совсем и  не  думаю.  Ћни  могли  бы  уже  заранее  объЯвить
результат, чтобы остальным не надо было и трудитьсЯ ехать на экзамен.
   Ћн опЯть широко улыбнулсЯ ей и воскликнул:
   - ‚от это лучше! ’еперь Я узнаю свою дочь! Ќедаром же  Я  тебЯ  столько
времени тренировал! ’еперь, когда Я тебЯ выпущу на круг, ты помчишьсЯ, как
стрела.  -  Ћн  остановилсЯ,  довольный  этим  сравнением,  и  оно  смутно
напомнило ему те дни, когда он в таком же веселом возбуждении, как сейчас,
отправлЯлсЯ на выставку скота.
   - џ тебЯ сегоднЯ вроде как на выставку веду, Ќесси, и горжусь тобой!  џ
заранее знаю, что ты вернешьсЯ с красным билетиком на шее. ЊоЯ дочь, Ќесси
Ѓроуди, - вот чье имЯ сегоднЯ будет у всех на устах. Њы  взбудоражим  весь
город. ЉлЯнусь богом! ’еперь они, встречаЯ менЯ,  будут  глЯдеть  на  менЯ
совсем другими глазами. Њы им  покажем.  Ћн  любовно,  почти  с  восторгом
посмотрел на Ќесси и сказал, помолчав:
   - ѓосподи, боже мой, Я просто поражаюсь, как посмотрю на  эту  головку,
да подумаю, сколько в ней учености: тут и латынь, и  французский  Язык,  и
математика, и бог знает что еще! Ђ всЯ-то она не больше моего кулака.  „а,
правильно говорит пословица, что мал золотник, да  дорог,  не  в  величине
дело, а в качестве. Ѓольшое удовлетворение длЯ человека  видеть,  что  его
способности проЯвлЯютсЯ в дочери, и дать  ей  возможность  показать  себЯ.
Љогда Я был в твоем возрасте, у менЯ  такой  возможности  не  было.  -  Ћн
вздохнул из сочувствиЯ к себе самому. - Ќет.  Ђ  между  тем  Я  бы  далеко
пошел, если бы мне  ее  дали.  Ќо  мне  пришлось  идти  в  люди  и  самому
прокладывать себе дорогу. ‚ те времена не было никаких стипендий,  а  были
бы - так Я бы себЯ показал! Ћн поднЯл  глаза  на  дочь  и  воскликнул  уже
другим, веселым тоном:
   - Ќу, а с тобой будет иначе, Ќесси. ’ебе дорога будет укатана. Ћб  этом
позабочусь Я. “видишь, что Я сделаю длЯ тебЯ, когда ты  получишь  "‹этта".
џ... Я... буду подгонЯть тебЯ, и ты пойдешь так далеко, как только  можно.
- Ћн стукнул кулаком по столу и, победоносно глЯдЯ на Ќесси,  докончил:  -
ђазве ты не довольна тем, что Я делал длЯ тебЯ?
   - „а, папа, - сказала тихо Ќесси. - џ... Я очень довольна всем.
   - …ще бы! Ќи один человек в ‹ивенфорде не сделал бы длЯ своего  ребенка
того, что сделал Я длЯ тебЯ. ‘мотри же, не забывай этого! Љогда  вернешьсЯ
домой с стипендией, не возгордись! Џомни, кому ты этим обЯзана!
   Ћна боЯзливо покосилась на него и сказала тихо:
   - “ж не думаешь ли ты, папа, что Я принесу  ее  сегоднЯ  домой?  Ќемало
времени пройдет, раньше чем  будет  объЯвлен  результат.  Ќе  меньше  двух
недель!
   ‹ицо Ѓроуди выразило неудовольствие, как будто Ќесси внезапно испортила
ему всю радость.
   - ЋпЯть ты за старое! —то означает  всЯ  эта  болтовнЯ  о  результатах?
„умаешь, Я ожидаю, что ты принесешь деньги домой в мешке? џ знаю, что  они
придут в свое времЯ. € Я за ними не гонюсь... Ќо что-то мне  кажетсЯ,  что
ты начинаешь боЯтьсЯ как бы они не ускользнули у тебЯ из рук.
   - ‚овсе нет, папа, - поспешно возразила Ќесси. - џ об этом и не  думаю.
џ только боЯлась, как бы ты не подумал, что мне уже сегоднЯ будет наверное
все известно.
   - "Ќаверное", - повторил он медленно и с ударением. -  ’ак  значит,  ты
еще не уверена?
   - „а, да, - вскричала она, -  твердо  уверена!  џ  сама  не  знаю,  что
говорю, - это от волнениЯ перед поездкой в университет.
   -  Ќе  распускайсЯ!  -  сказал  он  предостерегающе.  -   Џомни,   тебе
шестнадцать лет, и если ты сейчас  не  научишьсЯ  владеть  соб