.  Ќо
теперь это уже невозможно. џ должен битьсЯ до конца здесь.
   Ћн видел, что придетсЯ заложить дом,  единственное  оставшеесЯ  у  него
имущество, чтобы вырученными деньгами уплатить  долг  ‘оперу  и  остальные
постепенно накопившиесЯ долги, Ќикто ничего не узнает, он сходит  тайно  к
адвокату в ѓлазго, и тот все устроит. Ќо у него уже  было  такое  чувство,
словно его дом больше не принадлежит ему. ‘ловно  он  своими  собственными
руками должен начать разрушать крепкое здание, которое  камень  за  камнем
вырастало у него на глазах, как здание его надежд. Ћн любил свой  дом,  но
придетсЯ его заложить, чтобы  поддержать  честь  имени.  Џрежде  всего  он
должен сохранить незапЯтнанной репутацию честного и порЯдочного  человека,
показать, что он, „жемс Ѓроуди, не  останетсЯ  должен  никому  ни  единого
пенни. „а, есть вещи, на которые он не способен!
   ’ут внезапно мысли его принЯли другой оборот,  он  как  будто  вспомнил
что-то. ѓлаза заблестели, нижнЯЯ губа немного выпЯтилась, и рот искривилсЯ
похотливой усмешкой. ‘реди  пустыни  его  забот  вдруг  возник  перед  ним
зеленый оазис наслаждениЯ. „а, но  есть  вещи,  на  которые  он  способен!
‘крываЯ в себе тайное желание, словно преступление, он вышел крадучись  из
лавки, забыв, что в ней никого не остаетсЯ, и медленно  зашагал  к  "ѓербу
“интонов".


        7

   Њиссис Ѓроуди лежала на диване в гостиной  -  необычнаЯ  с  ее  стороны
леность, в особенности в такой час днЯ,  когда  ей  полагалось  заниматьсЯ
мытьем посуды после обеда. Ќо сегоднЯ силы ей  изменили  раньше  обычного,
она почувствовала, что должна полежать, не дожидаЯсь наступлениЯ ночи.
   - џ так выбилась из сил, - сказала она бабушке Ѓроуди, - что  просто  с
ног валюсь. Џожалуй, прилЯгу на минутку.
   ‘таруха неодобрительно посмотрела на нее и, торопЯсь  уйти  из  боЯзни,
как бы ее не попросили перемыть посуду, бросила на ходу:
   - ’ебе не много надо, чтобы расклеитьсЯ. ‚ечно ты стонешь да крЯхтишь в
последнее времЯ. ‚ твои годы Я работала вдвое больше, чем ты, и никогда ни
на что не жаловалась.
   ’ем не менее после ухода свекрови миссис Ѓроуди поплелась в гостиную  и
легла. Џочувствовав себЯ лучше, она лежала, лениво размышлЯЯ  о  том,  что
если бы она раньше позволЯла себе такой короткий отдых после обеда, она бы
лучше сохранилась. ‚се же она была рада уже и тому, что в последние десЯть
дней у нее не было острых приступов,  только  постоЯннаЯ  ноющаЯ  боль,  к
которой она уже так привыкла, что почти ее не замечала.
   Џочти три недели прошло со днЯ отсылки Њэту денег, а от  него  не  было
никаких вестей, так что можно было подумать, будто эти  сорок  фунтов  все
еще лежат неприкосновенно в сундуках  Њак-‘евитча.  Ћдно  воспоминание  об
этом смешном и ненавистном имени вызывало в ней легкую  дрожь.  …й  стоило
большого труда наскрести деньги длЯ  первого  взноса  в  счет  долга:  она
экономила и урывала  крохи,  чтобы  времЯ  от  времени  радостно  опускать
несколько  накопленных  монет  в  специально  длЯ  этого   предназначенную
жестЯную коробку, которую прЯтала у себЯ в Ящике. Њучительно  трудно  было
собирать эти деньги, и она уже предвидела, как этот долг  будет  угрожающе
висеть над ее головой, подобно дамоклову мечу, целых два года.
   ђазумеетсЯ, Њэта она не винила ни в чем,  и  посреди  тЯгостных  дум  о
положении, в которое она попала, достаточно  было  одной  только  мысли  о
скором возвращении сына, чтобы  ее  черты  оживились  бледной  улыбкой.  ‚
глубине души она была твердо убеждена, что как  только  Њэт  вернетсЯ,  он
тотчас же единым словом освободит ее от этого гнетущего обЯзательства.
   ѓубы миссис Ѓроуди распустились в улыбку при мысли, что скоро сын снова
будет  в  ее   объЯтиЯх,   утешит   ее,   сторицей   вознаградит   за   те
сверхчеловеческие усилиЯ, которые она делала ради него. Ћна рисовала  себе
последние этапы его путешествиЯ, видела, как он  нетерпеливо  проходит  по
палубе, поспешно  высаживаетсЯ  на  берег,  едет  по  улицам,  запруженным
толпой, затем беспокойно сидит в уголке железнодорожного вагона и  наконец
вскакивает в кэб, который доставит его к ней, к матери!
   Љартина  его  возвращениЯ   стоЯла   перед   нею,   ослеплЯла   сладкой
уверенностью в близости этого возвращениЯ. Ќо когда она, рассеЯнно глЯдЯ в
окно, увидела, что  к  воротам  подъехал  кэб,  нагруженный  багажом,  она
наморщила лоб, словно не доверЯЯ собственным глазам.
   Ќе может быть, чтобы это приехал Њэт, ее мальчик, ее родной сын! Ќо - о
чудо! - это был он. Ќаконец-то он  дома,  небрежной  походкой  выходит  из
кэба, как будто он и не проехал трех  тысЯч  миль  морем  и  сушей,  чтобы
вернутьсЯ к ней. ‘ бессвЯзными восклицаниЯми  она  вскочила,  выбежала  на
улицу, спотыкаЯсь на ходу, и заключила его в объЯтиЯ, едва дав  ему  выйти
из кэба.
   - Њэт! - захлебывалась она, изнемогаЯ от избытка чувств. - Ћ Њэт!
   Ћн отступил немного назад, протестуЯ:
   - ‘покойнее, мама, спокойнее! ќтак ты менЯ раздавишь ей-богу!
   - Ћ Њэт, дорогой мой мальчик! - шептала она.  -  Ќаконец  ты  опЯть  со
мной!
   - „а ну, полно, мама! - воскликнул он. - Ќе поливай ты менЯ слезами,  Я
привык к сухому климату. Ќу, вот опЯть! Ќе превращай мой новый  галстук  в
носовой платок!
   Џод градом его протестов мать, наконец, выпустила его  из  объЯтий,  но
отойти не хотела и, нежно цеплЯЯсь за его рукав как будто боЯсь, что снова
его лишитсЯ, сказала горЯчо:
   - …два веритсЯ, что ты опЯть со мной,  сынок.  Љакое  счастье  что  мои
усталые глаза опЯть видЯт тебЯ! ‚едь Я не переставала думать о тебе с  той
минуты, как ты уехал. Љак Я скучала!
   - Ќу, конечно, Я опЯть здесь, старушка! - подтрунивал над  ней  Њэт.  -
ЋпЯть в том самом старом ‹ивенфорде и в том самом родительском доме, у той
самой старой мамочки!
   Њиссис Ѓроуди смотрела на него с молитвенным обожанием. Њожет быть, все
и осталось таким же, как было, но он-то изменилсЯ, это был совсем  не  тот
неопытный юноша, который уехал от нее только два года тому назад.
   - Ѓоже, Њэт, как ты похорошел! ’ы стал настоЯщим мужчиной, мой сын!
   - ќто верно, - согласилсЯ он, глЯдЯ больше вокруг себЯ, чем на мать.  -
Љое-чему Я научилсЯ с тех пор, как мы с тобой виделись в последний раз.  џ
скоро покажу всем в этом старом городишке, что такое настоЯщий шик.  Ѓоже,
каким убогим здесь кажетсЯ все по сравнению с тем, к чему Я привык за  эти
годы! - €, с повелительным видом обернувшись к кучеру, он крикнул:  -  ќй,
ты, вноси багаж!
   Њиссис Ѓроуди  с  гордостью  увидела,  что,  уехав  с  одним  небольшим
сундуком, Њэт возвратилсЯ с целой  грудой  чемоданов  и  Ящиков.  €  разве
способен он был в тот памЯтный день, когда,  трепеща,  вылетел  из-под  ее
крылышка, окликнуть кучера с таким аристократическим  пренебрежением,  как
сейчас? €дЯ за ним в переднюю, она не могла не выразить своего  восхищениЯ
переменой в нем.
   - Ћ, это пустЯки, - возразил Њэт небрежно, - Я привык там к целой свите
слуг - черных, конечно, - а  когда  человек  привыкнет  командовать  такой
оравой, то ему уже нетрудно  заставить  слушатьсЯ  одного  старого  gharry
wallah. ђасплатись с ним, пожалуйста, мама! “ менЯ  случайно  не  осталось
мелочи.
   ‚зглЯд его выражал презрение к такой низменной задаче, как  расплата  с
простым извозчиком, и в последний раз снисходительно оглЯдев  все  кругом,
он вошел в дом. Њама побежала за кошельком  и,  расплатившись  с  кучером,
вернулась, старательно заперев за собой входную дверь, как будто  боЯлась,
как бы у  нее  вдруг  снова  не  отнЯли  сына.  ѓруда  багажа  в  передней
порадовала ее, сердце в ней ликовало и  пело:  "Ћн  здесь!  Њэт  воротилсЯ
навсегда!"
   Ћна вошла в кухню, где он уже расположилсЯ в  кресле,  вытЯнув  ноги  и
всей своей позой изображаЯ скучающего светского молодого человека.
   - „овольно утомительное путешествие! - пробормотал он,  не  поворачиваЯ
головы. - џ нахожу, что поезда в Ђнглии производЯт слишком много  шума.  “
человека от них отчаЯнно разбаливаетсЯ голова.
   - Ћтдохни, отдохни, мой мальчик, - воскликнула мама, - ты  уже  дома  -
это главное...
   Ћна остановилась, потому что ей нужно было сказать так много, и она  не
знала, с чего начать. Ќо тотчас решила, что, раньше чем удовлетворить свое
эгоистическое  любопытство,  ей  следует  подкрепить   силы   Њэта   едой,
приготовленной ее собственными любЯщими руками. - “мираю от нетерпениЯ все
узнать от  тебЯ,  Њэт,  -  сказала  она,  -  но  сначала  Я  принесу  тебе
чего-нибудь поесть.
   Њэт жестом отклонил это предложение.
   - Ќет, дорогой, ты непременно должен закусить. Љусочек холодной ветчины
или чашку чечевичного супа? Џомнишь, этот вкусный питательный суп, который
Я, бывало, готовила длЯ тебЯ. ’ы всегда любил его.
   Њэт решительно покачал головой:
   - Њне не хочетсЯ есть. џ привык теперь обедать  поздно  вечером,  кроме
того, Я подзакусил в ѓлазго.
   Њама, несколько разочарованнаЯ, все еще настаивала:
   - ’ебе после езды, верно, хочетсЯ пить. ‚ыпей хоть чашечку  чаю.  Ќикто
не умеет так готовить чай, как Я.
   - ‹адно, - снизошел Њэт. - ѓотовь чай, раз это самое  большее,  что  ты
можешь сделать.
   Ћна не вполне  уловила  смысл  этого  замечаниЯ  и  стремглав  кинулась
кипЯтить воду, потом, принесЯ Њэту большую чашку дымЯщегосЯ чаю,  села  на
низенькую скамеечку рЯдом с ним,  жадными  глазами  следЯ  за  каждым  его
движением. Њэта ничуть не смущало это страстное внимание; попиваЯ чай,  он
небрежно достал из кармана портсигар блестЯщей кожи, вынул оттуда  толстую
манильскую сигару, очистил ее от соломы и  закурил.  ‚се  это  Яснее  слов
говорило, что он сам себе господин и вполне светский молодой человек.
   ‚ то времЯ как мать следила за  его  развЯзными  жестами  и  любовалась
модным  изЯществом  его  костюма  из  светлого  сукна,  она  с   некоторым
беспокойством заметила, что лицо его  изменилось,  выглЯдело  старше,  чем
можно было ожидать. Ћсобенно постарели глаза:  они  казались  темнее,  чем
прежде,  в  углах  век  поЯвилась  сеть  мелких   морщинок.   —ерты   лица
заострились, кожа приобрела желтоватый оттенок и туго обтЯгивала  челюсти.
Њиссис Ѓроуди пришла к убеждению, что какое-то тЯжелое испытание  омрачило
жизнь сына, пока он был в разлуке с нею, и когда ей  показалось,  что  Њэт
уже немного отдохнул, она сказала мЯгко:
   - ђасскажи мне все, Њэт.
   Ћн посмотрел на нее из-под полуопущенных век и ответил коротко:
   - Ћ чем именно?
   - Ћбо всем, сынок! Њатеринских глаз не обманешь.  Љто-то  тебЯ  обидел,
был к тебе жесток и несправедлив. џ так  мало  знаю  о  тебе...  ђасскажи,
почему ты уехал из €ндии и что... что с тобой случилось на обратном пути.
   Њэт шире открыл глаза, помахиваЯ сигарой, и вдруг стал словоохотлив.
   - Ђх, об этом! - сказал он. - ќто  объЯснить  не  долго.  Ќе  о  чем  и
рассказывать. Џросто Я бросил службу, потому что она  мне  действовала  на
нервы! Џравду тебе сказать, мама,  Я  не  выносил  проклЯтого  заведующего
конторой. Ќикак ему невозможно было угодить, вечно он всем был  недоволен.
…сли Я немножко опаздывал по утрам, засидевшись вечером в клубе, или  если
иной раз  пропускал  день,  когда  получал  какое-нибудь  приглашение,  он
становилсЯ просто невыносим.
   Њэт с  обиженным  видом  посмотрел  на  мать  и,  затЯнувшись  сигарой,
добавил, негодуЯ:
   - ’ы знаешь, как Я всегда терпеть  не  могу,  чтобы  мною  помыкали.  џ
никогда не позволЯл никому командовать мною. ќто не в моем характере.  Ќу,
вот Я и высказал ему совершенно откровенно свое мнение и ушел.
   - Ђ ты не говорил об этом мистеру “олди, Њэт? - спросила мать, разделЯЯ
его возмущение. -  Ћн  ведь  наш,  ливенфордский,  и  добрый  человек.  Ћн
славитсЯ своей справедливостью.
   - …го-то Я имею в виду, этого господина! - ответил Њэт злобно. -  Ћн-то
и обращалсЯ со мной, как с кули. ќто не джентльмен, а  какой-то  проклЯтый
надсмотрщик над невольниками, ханжа, распевающий псалмы!
   ‹ицо мамы выразило некоторое смущение и огорчение.
   - ’ак вот почему ты уехал, сынок!  Ќехорошо  было  с  его  стороны  так
поступать с тобой! - Ћна замолчала, потом робко добавила; - Ђ  мы  думали,
что, может быть, ты нездоров.
   - ‡доров, как бык, - возразил Њэт  хмуро.  -  ‚се  вышло  только  из-за
проклЯтой службы. Ђ остальное мне там нравилось. ЋтличнаЯ была  бы  жизнь,
если бы менЯ оставили в покое... Ќо эта  стараЯ  свиньЯ  мне  не  помешает
опЯть уехать за границу - на этот раз в Ѓирму или на Њалайские острова. Ќи
за что не останусь в вашем дрЯнном городишке после всего, что Я  перевидал
за границей.
   “ миссис Ѓроуди сердце упало. Ќе успел сын приехать, как он уже говорит
о новой разлуке, хочет,  подобно  Ђлександру  Њакедонскому,  искать  новых
побед в каких-то диких чужих странах, которые внушали ей ужас!
   - ’ы не думай об этом пока, родной, - попросила она дрожащим голосом. -
Њожет быть, ты здесь найдешь службу, котораЯ тебе больше  подойдет.  ’огда
не надо будет нам опЯть расставатьсЯ.
   Ћн отрывисто засмеЯлсЯ.
   - ’ак ты полагаешь, что Я могу сидеть в такой  дыре  после  той  жизни,
которую вел за границей? —то вы здесь можете мне  предложить  взамен  нее?
’олько подумай: клуб, обеды в офицерской  столовой,  танцевальные  вечера,
скачки, матчи, игра в поло,  слуги,  которые  из  кожи  лезли,  чтобы  мне
угодить, - все, чего только можно пожелать.
   ЋслепленнаЯ этим романтическим вымыслом, она представила  себе  сына  в
избранном обществе, на  полковых  обедах,  рЯдом  с  офицерами  в  красных
мундирах, знатными дамами в блестЯщем атласе и, сознаваЯ  убожество  всего
того, что могла бы ему предложить взамен, сказала подавленно:
   - Љонечно, дома всего этого не будет. Ќо  Я...  Я  изо  всех  сил  буду
старатьсЯ, чтобы тебе здесь жилось уютно, буду ухаживать за тобой.
   Њэт ничего не ответил, и  это  красноречивое  молчание  смутило  миссис
Ѓроуди. Ћна была опечалена тем, что разговор  прервалсЯ  таким  неприЯтным
образом, что после двух лет разлуки сын не находит, о чем говорить с  ней,
не спешит узнать, как жила она в его отсутствие.
   - Ђ как ты себЯ чувствовал во времЯ обратной поездки? -  решилась  она,
наконец, спросить.
   - ‘носно! ‚полне сносно! - отвечал Њэт. - Џогода была тихаЯ. Ќо к концу
Я невыносимо скучал и сошел в Њарселе.
   - ќто там, куда Я послала тебе... твои деньги? - вставила  нерешительно
миссис Ѓроуди. - Ђ, кстати, они дошли благополучно?
   - „а, Я получил их вовремЯ, - ответил он небрежно. - Ќо  Я  черт  знает
сколько провозилсЯ с разными  формальностЯми,  пока  мне  их  выдали.  „а,
деньги достаютсЯ медленно, а уходЯт быстро.
   - ’ебе они, верно, понадобились длЯ какого-нибудь  важного  и  срочного
дела, Њэт?
   - Ћни мне были _нужны_ - и этого достаточно, не так ли?
   - „а, конечно, Њэт, Я уже по телеграмме  понЯла,  что  они  тебе  очень
нужны. Ќо такаЯ большаЯ сумма!
   - ‘умма пустЯчнаЯ, - возразил он сердито, - послушать тебЯ,  так  можно
подумать, что речь идет не о моих собственных деньгах. џ их заработал,  не
так ли? џ тебЯ не ограбил, а потребовал свои деньги, которые Я имел  право
истратить на что мне угодно.
   - €стратить! - повторила  она.  -  Ќо  ведь  они  тебе  были  нужны  на
что-нибудь важное, не просто длЯ того, чтобы истратить их, да, Њэт?
   Ћн разразилсЯ громкий смехом.
   - Њама, ты менЯ уморишь, ей-богу!  ’ы  знаешь,  что  Я  возвращалсЯ  из
ЊарселЯ уже не морем, а сухим путем. Љак же может мужчина не иметь с собой
немного  карманных  денег?  -  Ћн  остановилсЯ  и  посмотрел  на  мать   с
насмешливой важностью.
   - •очешь знать, что Я сделал с ними, мать? Ћбошел всех слепых  нищих  в
Џариже  и  роздал  им  свои  деньги.  ќто  было  мое  последнее  маленькое
развлечение  в  веселом  городе  Џариже  перед  отъездом   сюда,   в   ваш
восхитительный город!
   Њиссис Ѓроуди была совершенно ошеломлена, и в ее воображении встал этот
Џариж, о котором говорил Њэт. ‡начит, она унизила себЯ, добровольно попала
в лапы богопротивных ростовщиков только длЯ того,  чтобы  послать  Њэта  с
набитым кошельком навстречу постыдным развлечениЯм развратного города!  ‡а
какие непристойные отчаЯнные сумасбродства  Њэта  придетсЯ  ей  платить  в
течение двух лет? Џри всей своей горЯчей любви к сыну и боЯзни его обидеть
она не могла не сказать с упреком:
   - Ђх, Њэт, лучше было тебе не ездить в такие места!  џ  не  говорю  про
деньги, милый, но... этот город, должно быть, полон искушений длЯ молодого
человека. Ѓоюсь, что тебе не следовало туда заезжать, и уж, конечно, Ђгнес
будет того же мнениЯ.
   Ћн опЯть грубо расхохоталсЯ.
   - —то подумает или скажет Ђгнес, менЯ беспокоит не  больше,  чем  скрип
старого башмака. Њысли ее мне  хорошо  известны,  а  что  касаетсЯ  до  ее
разговоров, так мне давно надоели псалмы. Ќикогда Я больше не буду  сидеть
на ее диване. Ќет! Ќе такаЯ женщина мне нужна, мама! ‘ ней все покончено.
   - Њэт! Њэт! - всполошилась мама. - Ќе говори так! Ќе может быть,  чтобы
ты это говорил серьезно. Ђгнес так тебе предана.
   - Џредана! Џускай прибережет свою  преданность  длЯ  того,  кто  в  ней
нуждаетсЯ. Ђ что в ней хорошего? Ќичего! џ встречал женщин, - продолжал он
восторженно, - таких, что она всЯ не  стоит  их  мизинца.  ‘колько  в  них
очарованиЯ, резвости, жизни!
   Њиссис Ѓроуди пришла в ужас, и в ту минуту, когда она умолЯюще смотрела
на сына, ее вдруг поразила новаЯ мысль.
   - ‚едь  ты  не  нарушил  обета,  сын?  [обет  воздержаниЯ  от  спиртных
напитков] - спросила она дрожащим от волнениЯ голосом.
   Ћн посмотрел  на  нее  как-то  странно.  Њысленно  он  спрашивал  себЯ:
"Ќеужели мамаша воображает, что Я все еще буду  держатьсЯ  за  ее  фартук?
Џожалуй, Я был с ней чересчур откровенен".
   - Ќет. ђазве только изредка капельку голландского [голландский джин], -
отвечал он без запинки. ’ам, понимаешь  ли,  приходилось  пить  его  из-за
печени.
   Њиссис Ѓроуди немедленно представила  себе  его  печень  в  виде  жадно
впитывающей в себЯ влагу сухой губки, длЯ насыщениЯ  которой  он  вынужден
был поглощать  спиртные  напитки.  Њысленно  поблагодарив  бога,  что  сын
возвратилсЯ на родину, в более умеренный климат, она  храбро  вернулась  к
первой теме.
   - Ђгнес  славнаЯ  девушка,  Њэт.  ’акаЯ  жена  -  спасение  длЯ  любого
человека. € она ждала тебЯ, была тебе верна. …сли бы ты теперь ее оставил,
она бы этого не перенесла.
   - Ќу, хорошо, мама, не волнуйсЯ! - сказал он уступчиво. - џ  побываю  у
нее, раз уж ты этого так хочешь.
   …му внезапно пришло в голову, что, пожалуй, забавно будет встретитьсЯ с
мисс Њойр теперь, когда он обладает уже большим опытом в некоторых вещах.
   - ‚от и хорошо, сынок, сходи к ней. џ знала, что ты  это  сделаешь  длЯ
менЯ.
   Ћна сразу  воспрЯнула  духом,  обрадованнаЯ  своим  влиЯнием  на  Њэта,
увереннаЯ, что после свиданиЯ его с Ђгнес все  снова  наладитсЯ.  …сли  он
сбилсЯ с пути, Ђгнес вернет его на узкую стезю добродетели. €, боЯсь,  как
бы он не взЯл назад своего обещаниЯ, она торопливо продолжала:
   - Ѓоюсь, что ты вел там уж  слишком  веселую  жизнь,  Њэт.  џ  тебЯ  не
осуждаю, мой мальчик, но теперь трудно будет тебе настроить свою  душу  на
более благочестивый лад.
   ’уманные намеки сына ее коробили, она хотела узнать больше,  хотела  во
что бы то ни стало разуверитьсЯ в  своих  подозрениЯх.  €  продолжала  его
допрашивать:
   - Ќо ты прочитывал каждый день главу из библии, не правда ли, Њэт?
   Ћн заерзал в кресле, недовольно посмотрел на нее.
   - ’ы  мне  начинаешь  напоминать  старого  “олди,  мама,  -  сказал  он
нетерпеливо. - ’ы бы еще спросила, ходил ли Я по —еринг-род с плакатом, на
котором написан текст из свЯщенного писаниЯ, и читал ли Я  по  вечерам  на
майдане [майдан - в южной и восточной Ђзии площадь длЯ военных учений  или
базаров и место публичного гулЯньЯ] библию.
   - Џерестань, Њэт! ‡амолчи!  џ  не  могу  слышать  таких  легкомысленных
речей! -  взмолилась  мать,  всЯ  дрожа.  Ћн  не  только  не  разогнал  ее
подозрений, а, наоборот, укрепил их.
   - Њожет быть, теперь, когда ты вернулсЯ домой, ты снова будешь ходить с
Ђгнес на собраниЯ верующих? ’ы так дорог мне,  Њэт.  џ  хочу  видеть  тебЯ
счастливым, а в этой жизни счастье даетсЯ только благочестивым.
   - —то ты знаешь о  счастье?  -  возразил  сын.  -  ’ы  всегда  казалась
довольно таки несчастной.
   - ’ы пойдешь с Ђгнес на собрание, да, Њэт? - настаивала она. - Ќу, один
раз попробуй сходить, чтобы доставить мне удовольствие!
   - Џосмотрим,  -  сказал  он  уклончиво.  -  Џойду,  если  захочетсЯ.  €
перестань читать мне проповеди, Я этого не люблю, отвык от них и не  стану
их слушать!
   - џ знаю, что ты пойдешь ради менЯ, - шепнула она, кладЯ  увЯдшую  руку
на его колено. - ’ы знаешь, что Њэри больше нет и ты один у менЯ  осталсЯ.
’ы всегда был моим утешением.
   - Ђх да, Я  слышал  насчет  Њэри.  Ђ  куда  она  девалась  после  этого
маленького происшествиЯ? - хихикнул он.
   -  ’с-с!  ’с-с!  Ќе  говори  таких  вещей!  ‘тыдно!  -  она  помолчала,
шокированнаЯ. ‡атем сказала: - Ћна как будто в  ‹ондоне,  но  у  нас  дома
запрещено упоминать ее имЯ. ђади бога, не вздумай говорить так при отце!
   Њэт оттолкнул ласкавшую его руку.
   - —то мне отец! - храбрилсЯ он. - џ взрослый человек и могу делать, что
хочу. џ его больше не боюсь!
   - ‡наю, знаю, Њэт, ты теперь взрослый, смелый мужчина, - лебезила перед
ним мать. - Ќо у отца все времЯ  ужасные  неприЯтности.  Ќе  надо  слишком
испытывать его терпение. …сли ты будешь его раздражать, он  выместит  гнев
на мне. Ќе говори ему ничего того, что говорил мне. Ћн стал  теперь  такой
вспыльчивый, ему это может не понравитьсЯ. Ћн расстроен, -  дела  идут  не
так хорошо; как бывало.
   - € поделом ему! - сказал Њэт угрюмо и встал, чувствуЯ,  что  мать  уже
раздражает его, как всегда. - Њне решительно наплевать, что бы  с  ним  ни
случилось.  …сли  он  опЯть  начнет  выкидывать   свои   штуки,   ему   не
поздоровитсЯ. - € он направилсЯ к дверЯм, добавив: - Џойду наверх умытьсЯ.
   - €ди, иди, Њэт. ‚ твоей комнате  все  приготовлено.  џ  держала  ее  в
порЯдке все времЯ с тех пор, как ты уехал. Ќи один человек, кроме менЯ,  в
нее не заглЯдывал, и ничьЯ другаЯ рука не касалась  твоих  вещей.  Џостель
хорошо проветрена. €ди, освежись, а пока ты будешь наверху,  Я  накрою  на
стол.
   Ћна  жадно  смотрела  ему   в   глаза,   ожидаЯ   какого-нибудь   слова
благодарности за ее заботы, но  Њэт  все  еще  дулсЯ  на  нее  и  вышел  в
переднюю, не сказав ничего. Ћна слышала, как он поднЯл один из чемоданов и
пошел наверх, и, напрЯгаЯ  слух,  старалась  различить  все  его  движениЯ
наверху.
   ‚от он вошел в спальню бабушки, и до миссис Ѓроуди донессЯ  его  новый,
самодовольный смех, когда он с шумной развЯзностью здоровалсЯ со старухой.
ЌесмотрЯ на ее смЯтение, эти звуки наверху успокоили  маму,  и  сердце  ее
переполнилось горЯчей благодарностью от  сознаниЯ,  что  Њэт  так  близко.
Ќаконец-то ее любимый сын с нею, дома, после всех этих томительных месЯцев
разлуки.  Џрошептав  благодарственную  молитву,  она  торопливо   занЯлась
приготовлениЯми к вечернему чаю.
   ‘коро вбежала, подпрыгиваЯ, Ќесси. Ћна увидела в передней сундуки  и  в
волнении кинулась к матери, крича.
   - Њама, приехал?! Љакие большие Ящики! Ђ где же он?  €нтересно,  привез
ли он мне подарок из €ндии? џ хочу его увидеть! ѓде же он?
   Џолучив ответ, она стрелой помчалась наверх, громко окликаЯ Њэта,  горЯ
нетерпением его увидеть. Ќо через несколько  минут  медленно  сошла  вниз,
остановилась перед матерью, притихшаЯ, с сердитой  морщинкой  на  лбу.  …е
радостное возбуждение совсем исчезло.
   - џ его почти не узнала, - сказала она тоном взрослой, - он ни  чуточки
не похож на нашего прежнего Њэта. € он как  будто  совсем  не  обрадовалсЯ
мне.
   - „а полно, Ќесси, не выдумывай! Ћн так долго был  в  дороге.  „ай  ему
прийти в себЯ.
   - Љогда Я вошла, он  пил  что-то  из  маленькой  кожаной  бутылочки.  €
сказал, чтобы его не беспокоили больше.
   - Ћн будет, вероЯтно, распаковывать свои вещи, детка, не будь же  такой
нетерпеливой. “ него теперь есть о чем подумать, ему не до тебЯ.
   - џ спросила его про мой компас, а он говорит, что выбросил его. €  еще
что-то сказал, да Я не понЯла... вроде того, что  компас  похож,  на  твой
нос.
   Њиссис Ѓроуди густо покраснела и ничего не  ответила.  Ћна  уговаривала
себЯ, что Ќесси, должно быть, что-нибудь перепутала, не так расслышала, но
на сердце  у  нее  тЯжестью  легла  догадка  о  тайном  смысле  замечаниЯ,
сделанного Њэтом.
   - џ думаю, он мог бы привезти мне хоть самую маленькую  нитку  кораллов
или что-нибудь в этом роде, - не унималась Ќесси. - € бабушка  тоже  очень
обижена, она сказала, что ему следовало привезти ей какой-нибудь  подарок.
Ћн, видно, никому ничего не привез.
   - Ќе будь эгоисткой, Ќесси! - резко прикрикнула  на  нее  мать,  отводЯ
душу в этом окрике. -  ’ы  думаешь,  твоему  брату  больше  некуда  девать
деньги, только тратить их на подарки! —тобы Я больше не слышала от тебЯ ни
единого слова! Њарш отсюда и позови бабушку жарить гренки!
   Љрепко сжав губы, миссис Ѓроуди склонила набок голову  с  еще  большим,
чем обычно, выражением терпеливой  покорности  и  принЯлась  накрывать  на
стол.
   ЃлизилсЯ уже обычный час вечернего  чаепитиЯ,  когда  Њэтью  пришел  на
кухню. ‘лабый румЯнец играл на его желтых скулах, он стал  словоохотливее,
и, уловив легкий, но весьма подозрительный запах,  который  распространЯло
его дыхание, мама сразу понЯла, что он выпил  длЯ  храбрости,  готовЯсь  к
встрече с отцом. “крадкой наблюдаЯ за ним, она заметила, что, несмотрЯ  на
давешнее хвастовство, Њэт страшно боитсЯ этой встречи. Ћна  тотчас  забыла
свою обиду и снова инстинктивно насторожилась, готоваЯ защищать его.
   - ‘адись к столу, на свое место, сын, и не утомлЯйсЯ больше.
   - Ќичего, мама, мне надо немного размЯтьсЯ, за эти несколько дней  езды
Я совсем засиделсЯ.
   Ћн беспокойно бродил по кухне, нервно теребил все, что  ему  попадалось
на глаза, смотрел беспрестанно на часы и мешал матери, ходившей от стола к
буфету и обратно.
   Ѓабушка, вошедшаЯ вслед за ним и теперь сидевшаЯ у огнЯ, воскликнула:
   - Ћх, парень, да что ты снуешь взад и вперед, как нитка без  узла!  ’ы,
видно, перенЯл там у чернокожих эту привычку? “ менЯ даже голова кружитсЯ,
ей-богу, когда Я на тебЯ смотрю!
   Ћна все еще злилась на внука за то, что он не привез ей подарка.
   Ќаконец Њэт  вместе  со  всеми  остальными  сел  за  стол.  Љак  он  ни
храбрилсЯ, приближение страшного часа - половины шестого -  угнетало  его.
‚се те твердые решениЯ, что он принимал за это времЯ, - дать  отпор  отцу,
отстоЯть свою независимость взрослого, повидавшего свет молодого человека,
- начали таЯть, его решимость держать себЯ при первой встрече с  небрежной
уверенностью понемногу испарЯлась. Џо  дороге  домой  легко  было  уверЯть
себЯ, что ему отец не страшен. ’еперь же, когда он сидел на  своем  старом
месте, за тем же столом  и  в  той  же  ничуть  не  изменившейсЯ  комнате,
боЯзливо насторожив уши в  ожидании,  когда  раздадутсЯ  твердые,  тЯжелые
шаги, поток привычных ассоциаций нахлынул на него с  непреодолимой  силой,
и, терЯЯ всю свою наигранную смелость, он  опЯть  превратилсЯ  в  прежнего
робкого юношу, нервно ожидающего отца. €нстинктивно повернулсЯ он к матери
и с досадой увидел, что ее прозрачные глаза смотрЯт на него  сочувственно.
Ћн видел, что она понимает его  настроение,  угадывает  его  страх,  и  им
овладело Яростное возмущение. Ћн крикнул:
   - —то ты уставилась на менЯ? ќто хоть кого взбесит. - € он так  сердито
посмотрел на мать, что она опустила глаза.
   ‚ половине шестого хорошо знакомое звЯканье щеколды у  двери  заставило
его вздрогнуть. ‡вук раздалсЯ точно в половине шестого, минута  в  минуту,
так как Ѓроуди после длительного периода, когда  он  приходил  обедать  не
каждый день и в разное  времЯ,  теперь  вернулсЯ  к  прежней  пунктуальной
точности, совершенно не интересуЯсь больше своей лавкой.
   Љогда отец вошел в кухню, Њэтью, собрав все свое мужество  и  стараЯсь,
чтобы не дрожали руки, готовилсЯ выдержать жестокую  словесную  атаку.  Ќо
Ѓроуди не сказал ничего, даже не взглЯнул  на  сына.  Ћн  сел  за  стол  и
принЯлсЯ с видимым удовольствием пить чай.
   Њэтью опешил. ‚о всех вариантах этой встречи, которые он рисовал  себе,
не было ни единого, похожего  на  то,  что  произошло.  €  Њэтью  охватило
непреодолимое желание закричать,  как  закричал  бы  наказанный  школьник:
"‘мотри, папа, Я здесь! Ћбрати же на менЯ внимание!"
   Ѓроуди, словно не видЯ его, спокойно продолжал есть, глЯдЯ прЯмо  перед
собой и не говорЯ ни слова, так  что  создавалось  впечатление,  будто  он
нарочно не узнает сына. Ќо в  конце  концов,  после  долгой  паузы,  когда
напрЯжение в комнате стало уже почти нестерпимым, он повернулсЯ и взглЯнул
на Њэтью. ќтот пронзительный взглЯд видел все и  все  говорил.  Ћн  пробил
наружную скорлупу дерзкой бравады и проник в зыбкую, сжимавшуюсЯ от страха
сердцевину, он осветил все закоулки души Њэтью и как  будто  говорил:  "Ђ,
вернулсЯ наконец! џ тебЯ вижу насквозь. ‚се такаЯ же трЯпка,  а  теперь  к
тому же и неудачник!"
   Џод этим взглЯдом Њэт как будто становилсЯ меньше,  таЯл  на  глазах  у
всех, и как ни заставлЯл он себЯ посмотреть отцу в лицо, он не мог.  ѓлаза
его трусливо бегали по сторонам  и,  к  его  мучительному  стыду,  наконец
опустились вниз.
   Ѓроуди безжалостно усмехнулсЯ и, таким образом, напугав и подчинив сына
без единого слова, произнес, наконец, резким тоном:
   - Ђга, приехал!
   ќти  простые  слова  заключали  в  себе  целую  дюжину  саркастических,
нелестных смыслов. Њама затрепетала. Ќачиналась травлЯ  ее  сына,  и  хотЯ
видно было, что эта травлЯ будет более жестокой, чем она  думала,  она  не
смела вставить ни слова, боЯсь еще больше  рассердить  мужа.  ѓлаза  ее  с
робким сочувствием остановились на Њэте, в то времЯ как Ѓроуди продолжал:
   - Ћчень приЯтно снова увидеть твое честное,  красивое  лицо,  хотЯ  оно
стало желтым, как гинеЯ. ЏомнитсЯ, оно у тебЯ было довольно таки пухлое  и
белое, а теперь, видно, золото, что  ты  копил  в  €ндии,  наградило  тебЯ
желтухой. - Ћн критически разглЯдывал Њэта и все более расходилсЯ, даваЯ в
этих Язвительных тирадах выход  злобе,  накопившейсЯ  за  месЯцы  жестоких
страданий. - ‚прочем,  стоило  пожертвовать  цветом  лица!  Ѓез  сомнениЯ,
стоило, - продолжал он. - ’ы, конечно, привез кучу золота из чужой страны,
где работал не покладаЯ рук? ’ы теперь богатый человек, а?  Ѓогат  ты  или
нет? - вдруг повысил он голос.
   Њэтью угнетенно покачал головой,  и,  получив  этот  безмолвный  ответ,
Ѓроуди с преувеличенным насмешливым изумлением поднЯл брови.
   - Љак?! - воскликнул он. - ’ы не нажил состоЯниЯ? „а не может  быть!  Ђ
Я, судЯ по тому, что ты предпринЯл увеселительную прогулку по  …вропе,  да
по этим внушительным сундукам в передней вообразил,  что  ты  купаешьсЯ  в
деньгах. Ќу, а если нет, почему же ты вел себЯ так, что тебЯ вышвырнули со
службы?
   - Ћна мне была не по душе, - пробурчал Њэт.
   - ‘кажите, пожалуйста, - подхватил Ѓроуди, делаЯ вид, что обращаетсЯ ко
всему обществу в целом, - ему не по  душе  была  служба!  ’акому  великому
человеку угодить, конечно, трудно! €  как  чистосердечно,  как  честно  он
заЯвлЯет, что она ему не нравилась!
   ‡атем повернулсЯ к Њэту и уже другим, жестким тоном воскликнул:
   - Ђ не хочешь ли ты сказать, что ты на службе не  понравилсЯ?  Њне  уже
здесь, в ‹ивенфорде, сообщали, что тебЯ  просто  выгнали  вон.  ‚идно,  ты
успел им опротиветь так же, как давно опротивел мне.
   Ћн сделал паузу, потом продолжал с Язвительной ласковостью:
   -  ‚прочем,  может  быть,  Я  к  тебе   несправедлив.   ’ы,   вероЯтно,
рассчитываешь на какой-нибудь новый блестЯщий пост? Ќе правда ли?
   ’он его требовал ответа, и Њэтью угрюмо  пробормотал:  "Ќет",  ненавидЯ
отца в эту минуту так сильно,  что  даже  весь  дрожал  от  ненависти,  от
невообразимого унижениЯ. ќто с ним, опытным, повидавшим свет, искушенным в
житейских делах денди говорЯт таким тоном! ‚  душе  он  клЯлсЯ,  что  хотЯ
сейчас  не  сумел  дать  отпор  отцу,  но  когда  окрепнет,  оправитсЯ  от
путешествиЯ, он расплатитсЯ с ним за каждое оскорбление.
   -  €так,  никакой  новой  службы!  -  продолжал  Ѓроуди  с   притворной
кротостью. - Ќи службы, ни денег! ’ы просто ЯвилсЯ сюда,  чтобы  сесть  на
шею отцу. ‚ернулсЯ, как побитаЯ собака. ’ы находишь, вероЯтно,  что  легче
жить на мой счет, чем работать!
   ‡аметнаЯ дрожь пробежала по телу Њэтью.
   - —то, тебе холодно? ‚прочем, это понЯтно - слишком  резкий  переход  к
нашему климату от ужасной жары там, где ты трудилсЯ до того,  что  схватил
желтуху. ’воей бедной матери придетсЯ достать длЯ тебЯ что-нибудь потеплее
из этих великолепных сундуков. Џомню, она и в детстве вечно кутала тебЯ  в
фланель, и теперь, когда ты  взрослый  мужчина,  она  тоже  не  даст  тебе
простудитьсЯ. Ќет, нет, боже сохрани, такое сокровище надо беречь!
   Ћн протЯнул свою чашку, ожидаЯ, чтобы ему налили еще чаю, и заметил:
   - „авно не пил чай с таким удовольствием! ќто у менЯ  поЯвилсЯ  аппетит
оттого, что Я опЯть вижу за столом твою глупую рожу!
   Њэтью, не выдержав больше, перестал делать вид, что  ест,  встал  из-за
стола и пробормотал дрожащим голосом, обращаЯсь к матери:
   - Ќе могу Я больше этого выносить! Ќе надо мне никакого чаю. џ ухожу.
   - ‘Ядь! - прогремел Ѓроуди,  толкнув  Њэта  сжатым  кулаком  обратно  к
столу. - ‘адитесь, сэр! ’ы уйдешь тогда, когда  Я  тебе  это  разрешу,  не
раньше. ђазговор с тобой еще не кончен!..
   Љогда Њэт снова сел на место, Ѓроуди Язвительно продолжал:
   - Џочему тебе угодно лишить нас твоего приЯтного общества? ’ы два  года
не был дома, а между тем не можешь двух минут пробыть с нами.  Ќеужели  ты
не видишь, что все мы ждем рассказа о твоих замечательных похождениЯх?  Њы
с замиранием сердца ждем слов, готовых сорватьсЯ у тебЯ с Языка.  Ќу,  что
же? ђассказывай все!
   - Ћ чем рассказывать? - угрюмо спросил Њэт.
   - Ќу, конечно, о той блестЯщей веселой жизни, которую ты вел в €ндии. Ћ
раджах и принцах, с которыми  пировал,  о  слонах  и  тиграх,  на  которых
охотилсЯ, - рассказывай скорее, не стеснЯйсЯ. ’ы  теперь  стал,  Я  думаю,
настоЯщим сорви-головой, отчаЯнным смельчаком? Ќа все способен?
   - Њожет быть, на большее, чем вы думаете, - пробурчал вполголоса Њэт.
   - „а? - фыркнул Ѓроуди,  услышав  его  слова.  -  ’ак  ты  нас  намерен
удивить? ‚се та же стараЯ историЯ - всегда ты  только  собираешьсЯ  что-то
делать. Ќикогда не услышишь о том, что ты _уже сделал_, а  только  о  том,
что будет когда-нибудь! ѓосподи! Љак поглЯжу на тебЯ,  на  этот  лакейский
вид да нарЯдный костюм с иголочки, так просто ума не приложу, что с  тобой
будет.
   ѓнев душил его, но он, с трудом сдерживаЯ себЯ, продолжал  все  тем  же
ровным, глумливым тоном:
   - ‚прочем, довольно об этом. џ так рад твоему возвращению, что не  буду
к тебе слишком строг. ‘амое главное - что ты жив и здоров  и  благополучно
выпуталсЯ  из  тех  страшных  опасностей,  о  которых  ты  из   скромности
умалчиваешь. ‘ледует поместить в газете извещение о твоем  приезде.  ’огда
все твои достойные приЯтели, особенно приЯтельницы, узнают, что ты  здесь,
и налетЯт, как мухи на мед. ‚едь ты это  любишь,  не  правда  ли,  любишь,
чтобы женщины с тобой нЯнчились и бегали за тобой?
   Њэтью не  отвечал,  и,  подождав  минуту,  отец  его  заговорил  снова,
иронически поджимаЯ губы:
   - џ уверен, что в ближайшее воскресенье  твоЯ  мамаша  поведет  тебЯ  в
церковь в полном параде напоказ всему  приходу.  ’ебе  даже,  может  быть,
удастсЯ устроитьсЯ опЯть в хоре, и все услышат твой чудный голос, славЯщий
господа. Џрекрасное занЯтие длЯ мужчины - петь в хоре, не  правда  ли?  „а
отвечай же, болван! ‘лышишь, что Я говорю?
   - Ќе буду Я петь ни в каком хоре, - сказал Њэтью,  злобно  подумав  про
себЯ, что это обычнаЯ манера отца -  вспоминать  старое  длЯ  того,  чтобы
поставить его, Њэта, в смешное положение.
   - Ѓлудный сын отказываетсЯ петь! ‘лыхано ли  что-нибудь  подобное!  ќто
он-то, у которого такой чудный, чудный голос! Ќу-с, мой храбрый мужчина, -
продолжал он грозно, - если ты хочешь петь в угоду матери, так будешь петь
мне в угоду. Ѓудешь плЯсать под мою дудку! Ќе воображай, что можешь скрыть
что-нибудь от менЯ. џ тебЯ вижу насквозь. ’ы осрамил и менЯ, и себЯ.  ’ебе
не угодно было оставатьсЯ на службе и работать, как  порЯдочные  люди,  ты
удрал обратно домой к своей нежной мамаше, как побитый щенок. Ќо не думай,
что тебе это сойдет. ‚еди себЯ, как следует, или, видит  бог,  Я  с  тобой
разделаюсь! Џонимаешь ты менЯ? - Ћн рывком встал из-за  стола  и  устремил
сверкающий взглЯд на сына. - џ еще с тобой  не  покончил.  џ  еще  сначала
выбью у тебЯ дурь из головы. Џредупреждаю - не попадайтесь, мне на дороге,
сэр, или Я вас уничтожу. ‘лышал?
   Њэтью, видЯ, что отец уходит, осмелел и, раздраженный сознанием  своего
унижениЯ, поднЯл голову, искоса посмотрел на отца и пробурчал:
   - ‹адно, на дороге вам попадатьсЯ не буду.
   “ Ѓроуди глаза вспыхнули бешенством. Ћн схватил Њэта за плечо.
   - Ќе смей смотреть на менЯ так, мерзавец, или Я тебЯ пришибу на  месте.
€ это существо носит фамилию Ѓроуди! ‚ы позорите  менЯ,  сэр!  „а,  больше
позорите, чем ваша потаскуха сестра.
   Љогда Њэт снова  потупил  глаза,  Ѓроуди  продолжал  тоном,  в  котором
смешивались гнев и отвращение:
   - “жасно, что  у  человека  благородной  крови  может  оказатьсЯ  такое
отродье! ’ы - первый Ѓроуди, которого люди  называют  трусом,  и,  клЯнусь
богом, они правы. ’ы презренный трус, и мне стыдно за тебЯ!
   Ћн трЯхнул сына, как мешок с костЯми, потом разом отпустил, так что тот
почти свалилсЯ на стул.
   - ’ы у менЯ смотри! Ћт моих глаз не укроешьсЯ! - крикнул он и вышел  из
кухни.
   Џосле его ухода Ќесси и бабушка продолжали сидеть  неподвижно  и  молча
смотреть на Њэтью, но мать опустилась подле него на колени и обнЯла  рукой
его плечи.
   - Ќичего, Њэт! Ќе огорчайсЯ, родной! џ тебЯ люблю, несмотрЯ ни на  что,
- всхлипнула она.
   Њэт сбросил ее руку. Њускулы его лица судорожно дергались  под  бледной
кожей.
   - џ ему отплачу, - прошептал он, вставаЯ, - Я с ним расквитаюсь! …сли у
него со мной еще не кончено, так у менЯ с ним тоже!
   - ’ы ведь не собираешьсЯ сегоднЯ вечером уйти  из  дому?  -  с  испугом
воскликнула миссис Ѓроуди. - ’ы сегоднЯ посидишь  со  мной,  да?  џ  хочу,
чтобы ты был подле менЯ.
   Ћн покачал головой.
   - Ќет, - возразил он, с трудом овладев своим голосом, - Я должен  уйти.
- Ћн облизал пересохшие губы. - Њне  надо...  надо  повидать  кое-кого  из
старых знакомых. џ сейчас ухожу. „ай мне ключ.
   - Ќе ходи, сынок! - взмолилась она. - Ќе принимай близко к сердцу  слов
отца, он это не всерьез говорил. Џросто он  очень  расстроен  в  последнее
времЯ. Ѓудь хорошим мальчиком, останьсЯ дома с мамой. ’ы не притронулсЯ  к
ужину. ЋставайсЯ, и Я тебЯ накормлю чем-нибудь вкусным. ’ы мое  сокровище.
џ так тебЯ люблю, что все готова длЯ тебЯ сделать.
   - ‚ таком случае дай мне ключ, - настаивал он. - ’олько это мне от тебЯ
и нужно.
   Ћна молча отдала ему свой ключ. Њэт сунул его в карман и сказал:
   - џ приду поздно, не дожидайсЯ менЯ.
   Њать в тоске и страхе шла за ним к дверЯм.
   - Ѓудь осторожен, Њэт. Ќе затевай ничего худого, пожалей менЯ, сынок. џ
не хочу, чтобы отец довел тебЯ до какого-нибудь безрассудного поступка.  џ
этого не пережила бы теперь, после того, как ты благополучно  вернулсЯ  ко
мне.
   Ћн  ничего  не  ответил  и  вышел.  Ѓыстро  скрылсЯ  в  темноте.   Њать
прислушивалась к его шагам, пока они не  замерли  в  тишине  ночи,  потом,
коротко всхлипнув без слез, повернулась и вошла обратно в  кухню.  Ћна  не
знала, что может случитьсЯ, но терзалась страхом.


        8

   Ќа другое утро миссис Ѓроуди проснулась  рано,  когда  было  еще  почти
темно, и, вставаЯ, услыхала где-то вдалеке  первый,  слабый  крик  петуха,
возвещавший, несмотрЯ на темноту, наступление  нового  днЯ.  Ќакануне  она
очень долго ждала Њэта, но не слышала, когда он пришел,  и  теперь,  после
беспокойного  сна,  ее  первой  мыслью  было  убедитьсЯ,  все  ли  с   ним
благополучно.
   …й уже не надо было, одеваЯсь, боЯтьсЯ, что она  потревожит  сон  мужа,
так как теперь она спала  одна  в  бывшей  комнатке  Њэри.  Ќо  от  долгой
привычки ее движениЯ были  осторожны  и  так  же  бесшумны,  как  движениЯ
призрака. ’усклый свет зари проникал в окно спальни и  смутно  освещал  ее
поникшую фигуру, дрожавшую от холода. …е белье было все в заплатах, чинено
и перечинено, так что надевать его  было  сложной  задачей,  и  сейчас,  в
холодной тьме февральского утра, ее бесчувственные,  огрубевшие  пальцы  с
трудом справлЯлись с заношенными, убогими  принадлежностЯми  туалета.  Ћна
одевалась ощупью, а зубы тихонько  выбивали  дробь  -  единственный  звук,
обнаруживавший ее присутствие и деЯтельность.
   Љогда она, наконец, оделась, она беззвучно потерла руки, чтобы  вызвать
в них хотЯ бы  какой-нибудь  признак  кровообращениЯ,  и  выскользнула  из
комнаты в одних чулках.
   ‚ спальне Њэта, выходившей на восток, было светлее;  тихо  войдЯ  сюда,
миссис Ѓроуди различила среди беспорЯдка постели  контуры  тела,  услышала
ровное дыхание и сама задышала свободнее и легче. ‹ицо  Њэта  в  синеватом
свете утра казалось свинцовым,  в  углах  губ  засохли  какие-то  струпьЯ,
темные волосы спутанным