нием смахнул он газету  на
пол сердитым взмахом  ладони.  €  сразу  той  же  рукой  полез  в  карман,
привычным машинальным жестом вытащил трубку и кисет с  табаком,  посмотрел
на них вдруг, точно удивлЯЯсь, как они попали  к  нему  в  руки,  потом  с
недовольной гримасой положил их перед  собой  на  стол.  ‘егоднЯшнее  утро
принесло ему столько неприЯтностей, что и курить не хотелось.
   ‚ комнатке жарко горели угли в камине, а он, несмотрЯ на свою  хваленую
нечувствительность к холоду, внезапно почувствовал, что  озЯб.  Љогда  его
начало знобить, он вспомнил слова  ѓрирсона:  "Ќичто  так  не  спасает  от
холода и  ничто  так  не  подбадривает  человека,  как  капелька  спирта".
"Љапелька"! —то за выражение длЯ взрослого мужчины! Ќо такаЯ уж у ѓрирсона
привычка выражатьсЯ, и говорит он тихо, как мурлычет, а манеры смиренные и
вкрадчивые. €з фразы,  брошенной  ѓрирсоном,  можно  заключить,  что  его,
Ѓроуди, ославили пьЯницей, а ведь он уже  много  месЯцев  в  рот  не  брал
хмельного.
   Ћн нетерпеливо вскочил со стула и стал  глЯдеть  в  заиндевевшее  окно.
‘нег, снег повсюду: на земле,  на  замерзшей  реке,  на  крышах  домов,  в
воздухе, - все сыплет  и  сыплет  с  таким  ожесточенным  упорством,  что,
кажетсЯ,  никогда  не  перестанет  идти.  ЉружившиесЯ  в  воздухе   хлопьЯ
невыносимо угнетали тем, что их такое множество. Ѓроуди смотрел,  смотрел,
и притаившаЯсЯ где-то в мозгу  мысль  начала  вдруг  расти,  пухнуть.  …го
смутно мучила слепаЯ несправедливость этого  обвинениЯ  за  глаза  в  том,
будто он ищет утешениЯ в вине. "—то же, -  пробормотал  он,  -  все  равно
осуждают, так хоть бы  удовольствие  получить,  не  обидно  было  бы".  Ћт
тоскливой картины за окном снова повеЯло на него холодом. Ћн вздрогнул, но
продолжал рассуждать сам с собой. ќта склонность к беседе  с  самим  собой
была чем-то совершенно  новым,  но  ему  казалось,  что,  когда  он  вслух
высказывает свои мысли, они делаютсЯ менее путаными, становЯтсЯ Яснее  ему
самому. "ѓоворЯт, что Я выпиваю, вот как! ќти негодные свиньи всегда  рады
выдумать про человека такое, чего и в помине нет. Ќо видит  бог,  на  этот
раз Я их поймаю на слове. ќто как раз мне и нужно сейчас,  чтобы  отшибить
во рту вкус всего того, что наговорил мне тут кривоногий  наглец!  Ћх,  уж
эти мне "глоточки", да "капельки", да сладенькие "извините, пожалуйста", и
"с вашего позволениЯ", и все его расшаркиваниЯ, и поклоны до самой  земли!
Љогда-нибудь Я как стукну его. так он у менЯ полетит кувырком.  Ђ  сейчас,
после такого утра, не грех бы и в самом деле прополоскать горло".  -  €  с
мрачной гримасой он иронически заключил, обращаЯсь к пустой комнате:
   - ‚о  всЯком  случае,  благодарю  вас,  мистер  ѓрирсон,  благодарю  за
превосходную мысль, которую вы мне подали!
   ‡атем  выражение  его  лица  изменилось:  им  вдруг   овладело   дикое,
необузданное желание напитьсЯ. Ћн ощутил такой прилив физических сил,  что
готов был подковы ломать, и такую жажду жизни, такую безмерную потребность
наслаждений, что, казалось, способен был выпить  целый  громадный  бассейн
водки.
   - Љакой мне прок от  того,  что  Я  живу,  как  какой-нибудь  проклЯтый
свЯтоша-пастор? ‚се равно обо мне судачат. Џускай же, по крайней  мере,  у
них будет о чем говорить, будь они все проклЯты! - крикнул он,  нахлобучив
шапку на глаза, и вышел из лавки.
   Ќеподалеку находилсЯ маленький тихий трактир "ѓерб  “интонов",  который
содержала немолодаЯ почтеннаЯ особа по имени ”ими  „углас;  заведение  это
славилось своим виски, добродетелЯми хозЯйки и уютной гостиной,  известной
под  названием  "задней  комнатки  у  ”ими",  любимым  убежищем  избранных
представителей зажиточного круга. Ќо на этот раз Ѓроуди, войдЯ в  таверну,
не пошел в этот своеобразный клуб, так как ему было не до разговоров:  ему
хотелось выпить, и чем дольше он ждал, тем сильнее хотелось. Ћн  прошел  в
общий бар, пустой в эту минуту, и приказал буфетчице  подать  ему  большую
порцию тодди [смесь виски, горЯчей воды и сахара].
   - ‘корее  несите,  -  скомандовал  он  голосом,  охрипшим  от  сильного
желаниЯ. ђаз он решил напитьсЯ, ничто не могло его  остановить,  ничто  не
могло унЯть все  растущей  жажды,  от  которой  сохла  глотка,  беспокойно
сжимались и разжимались руки, ноги неистово топали по усыпанному  опилками
полу бара, пока он  дожидалсЯ,  чтобы  ему  подали  горЯчий  виски.  Љогда
девушка принесла его, он залпом проглотил обжигающий напиток.
   - …ще порцию, - сказал он нетерпеливо.
   Ћн выпил подрЯд четыре больших стакана виски, крепкого,  горЯчего,  как
огонь, проглатываЯ его сразу, как только подавали, и виски бродило в  нем,
как какаЯ-то жгучаЯ закваска. …му стало легче: мрачные тени последних трех
месЯцев рассеивались; они еще клубились, как дым,  в  его  мозгу,  но  уже
выходили вон. ‘аркастическаЯ усмешка поЯвилась на губах  -  признак  того,
что к нему возвращалось и чувство собственного превосходства.  и  сознание
своей неуЯзвимости, но усмешка эта была единственным отражением  бурливших
в нем чувств. Ћн сидел спокойно, ‚ел себЯ осторожно, сдержаннее  обычного.
Ћн целиком замкнулсЯ в себЯ, и его  ущемленную  гордость  тешили  приЯтные
мысли, быстро проносившиесЯ в голове. Ѓуфетчица была молода,  миловидна  и
весьма не прочь поболтать с этим странным, грузным мужчиной, но Ѓроуди  не
обращал на нее  никакого  вниманиЯ,  просто  не  замечал  ее.  ЌаслаждаЯсь
чудесным освобождением  от  тЯгостного  безнадежного  уныниЯ,  поглощенный
туманными, но радужными видениЯми будущих триумфов, он  молчал,  рассеЯнно
глЯдЯ в пространство. ‚ заключение он спросил бутылку виски, расплатилсЯ и
вышел.
   ‚оротЯсь в контору, он продолжал пить. ‘ каждым стаканом мозг  его  все
более проЯснЯлсЯ, все более господствовал над  телом,  а  тело  быстрее  и
точнее подчинЯлось его велениЯм. Ћн с  великим  одобрением  санкционировал
все свои прежние поступки.
   ЏустаЯ бутылка стоЯла перед ним на столе, на  этикетке  было  написано:
"ѓорнаЯ роса", и  это  название  представлЯлось  его  одурманенному  мозгу
замечательно подходЯщим: ибо он казалсЯ себе сейчас могучим, как  гора,  и
сверкающим, как роса.
   - „а, - бормотал он, обращаЯсь к бутылке, - запомни мои слова: им  менЯ
не одолеть. џ им не ровнЯ, Я сумею их подчинить себе. џ поступал  во  всем
правильно. џ не взЯл бы обратно ни единого  своего  шага  по  той  дороге,
которую выбрал. Џодожди, увидишь, как Я теперь пойду напролом.  ‚се  будет
забыто, и ничто мне не помешает. џ возьму верх над всеми.
   ‘обственно, он не  отдавал  себе  отчета,  кто  его  враги,  но  в  эту
категорию, обширную и неопределенную, входили все, кто, как он  воображал,
были  против  него,  относились  к  нему  без  должного  уважениЯ  или  не
признавали в нем того, кем он был.
   Ћн не думал о конкуренции, грозившей его предприЯтию, в своем тщеславии
он считал конкурентов слишком мелкими, до смешного  ничтожными.  Ќет,  ему
представлЯлсЯ  какой-то  отвлеченный,  сборный  неумолимый  противник,  он
мысленно боролсЯ против возможности, что кто-либо посмеет поднЯть руку  на
его свЯщенный авторитет; он всегда был одержим этой манией, но до сих  пор
она скрывалась где-то под сознанием, теперь же окрепла  и  въелась  в  его
мозг. € чем ближе маЯчила перед ним опасность, угрожавшаЯ  его  положению,
тем сильнее вырастала в нем вера в  свою  способность  ее  победить,  вера
настолько  экзальтированнаЯ,  что  он  чувствовал  себЯ  почти  всемогущей
личностью.
   Ќаконец он очнулсЯ, посмотрел на часы. ‘трелки (казавшиесЯ ему  длиннее
и чернее, чем всегда) показывали без десЯти минут час.
   - Џора обедать, - сказал он сам себе благодушно. -  Џора  идти  к  моей
славной, расторопной жене. ‚еликое  дело,  когда  у  человека  есть  такаЯ
хорошаЯ жена, что его тЯнет домой.
   Ћн встал с важным видом, едва заметно пошатываЯсь, и степенно  вышел  в
лавку, не обращаЯ ровно никакого вниманиЯ на потрЯсенного ужасом Џерри. Ћн
гордо продефилировал через лавку на улицу, добралсЯ до середины мостовой и
пошел по ней важно, как какой-нибудь лорд,  высоко  несЯ  голову,  откинув
назад плечи, ставЯ ноги с великолепным сознанием собственного достоинства.
   ЏопадавшиесЯ  ему  навстречу  редкие  прохожие  глазели   на   него   с
изумлением, а он уголком глаза  замечал  эти  взглЯды,  и  общее  внимание
давало новую пищу тщеславию, пьЯному самодовольству. "‘мотрите хорошенько,
- казалось, говорила его осанка. - Џеред  вами  Ѓроуди,  „жемс  Ѓроуди,  и
видит бог, это - настоЯщий человек!"
   ‚сю дорогу домой он  шествовал  в  снегу,  словно  возглавлЯЯ  какую-то
триумфальную процессию, держась посредине улицы и так решительно не  желаЯ
уклонитьсЯ  от  избранного  направлениЯ,  что  встречавшиесЯ  ему  экипажи
вынуждены  были  объезжать  его,  оставлЯЯ  его  неоспоримым   властителем
мостовой.
   Џеред своим домом он остановилсЯ. ‘нежный покров облекал  дом  каким-то
обманчивым величием, смЯгчал резкие линии, скрадывал жесткие  и  угловатые
очертаниЯ, закрываЯ все нелепые детали своей сплошной  белизной,  так  что
перед глазами пьЯного Ѓроуди его дом  высилсЯ  массивный,  величественный,
рисуЯсь на матово-сером фоне неба и точно уходЯ в  бесконечность.  Ќикогда
еще его жилище не нравилось Ѓроуди так, как сейчас,  никогда  еще  оно  не
вызывало в нем такого восхищениЯ. ‚оодушевленный сознанием, что он владеет
таким домом, он шагнул к двери и вошел.
   ‚ передней он снЯл шлЯпу и чересчур размашистыми, неловкими  движениЯми
принЯлсЯ стрЯхивать снег, толстым слоем облепивший ее, так что снег  летел
во все стороны. Џри этом он очень забавлЯлсЯ, наблюдаЯ, как  мокрые  комьЯ
шлепались о потолок, стены, картины, люстру. ‡атем он с силой  затопал  по
полу  тЯжелыми  сапогами,  стрЯхиваЯ  с  них  твердые,   слипшиесЯ   куски
обледенелого снега.
   "‚от придетсЯ повозитьсЯ этой безрукой нерЯхе, чтобы все здесь убрать!"
- подумал он, с победоносным видом входЯ в кухню.
   Ћн сразу же сел за стол и  стал  копатьсЯ  ложкой  в  большой  миске  с
дымЯщимсЯ супом, распространЯвшим вкусный запах говЯдины и костей и густым
от клейкой Ячменной крупы. Њиска  уже  стоЯла  на  столе,  ожидаЯ  его,  -
доказательство преданности и заботливости его жены, которых он  упорно  не
замечал. "ЏодходЯщаЯ штука в такой холодный день", -  подумал  он,  хлебаЯ
суп с жадностью прожорливого животного, быстро подносЯ ко рту полную ложку
и непрерывно работаЯ челюстЯми. Љуски мЯса и мелкие косточки, плававшие  в
супе, он перемалывал своими крепкими челюстЯми, наслаждаЯсь сознанием, что
давно уже у него не было такого аппетита и давно еда не казалась ему такой
вкусной.
   - Ћтличный суп! - снизошел он до обращениЯ к миссис Ѓроуди и причмокнул
губами. - ’вое счастье, что он хорош. …сли бы в такой день у тебЯ подгорел
суп, Я бы вылил его тебе на голову. - ‡атем,  так  как  она  не  вставала,
растерЯвшись от неожиданной похвалы, он прикрикнул на нее:
   - Ќу, чего сидишь, разинув рот? Ќеужели это весь мой обед?
   Њиссис Ѓроуди тотчас вышла и торопливо вернулась, несЯ вареную говЯдину
с картофелем и капустой; она боЯзливо недоумевала, что вывело  ее  супруга
из постоЯнной угрюмой молчаливости. Ћн отрезал большой кусок жирного  мЯса
и бросил его к себе на  тарелку,  затем  наложил  ее  доверху  гарниром  и
принЯлсЯ за еду. ЌабиваЯ рот, он критически поглЯдывал на жену.
   - …й-богу, моЯ милаЯ, ты еще женщина хоть куда, - насмехалсЯ он, чавкаЯ
и жуЯ. - ”игура у тебЯ почти такаЯ же прЯмаЯ,  как  твой  прелестный  нос.
Ќет, не убегай. - Ћн поднЯл нож угрожающим жестом, чтобы остановить миссис
Ѓроуди,  и  продолжал  дожевывать  кусок.  Ђ  дожевав,   сказал,   искусно
разыгрываЯ огорчение:
   - „олжен тебе сказать, что ты за последнее времЯ стала  еще  костлЯвее.
‚се эти неприЯтности на тебе отразились, ты еще больше стала  походить  на
старую  извозчичью  клЯчу.  џ  вижу,  ты  все  донашиваешь   этот   халат,
напоминающий кухонную трЯпку. - Ћн задумчиво поковырЯл в зубах  вилкой.  -
‚прочем, он тебе к лицу.
   Њама стоЯла перед ним, как поникший тростник, не в силах выдержать  его
насмешливого взглЯда, не отводЯ глаз от окна, словно  так  ей  легче  было
переносить эти колкости. ‹ицо ее  было  серо  и  болезненно  прозрачно,  в
глазах  застыла  тупаЯ,  сосредоточеннаЯ  печаль,  худые,   обезображенные
работой руки нервно перебирали какую-то болтавшуюсЯ на поЯсе тесемку.
   ‚незапнаЯ мысль мелькнула у Ѓроуди. Ћн посмотрел на часы и заорал:
   - ѓде Ќесси?
   - џ дала ей с собой в школу большой завтрак, чтобы  ей  не  нужно  было
ходить домой в такую погоду.
   Ћн недовольно хмыкнул. Џотом спросил:
   - Ђ мать?
   - Ћна не хотела сегоднЯ вставать с  постели  из-за  холода,  -  шепотом
ответила жена.
   Ћн затрЯссЯ от хохота.
   - ‚от это женщина, Я понимаю, такой характер тебе следовало  бы  иметь,
ты, безличное существо! …сли бы у тебЯ была такаЯ любовь к  жизни,  ты  бы
лучше сохранилась, не износилась  бы  так  скоро.  -  ‡атем,  помолчав:  -
‡начит, мы сегоднЯ с тобой вдвоем остались - только ты да Я!  ’рогательно,
не правда ли? Ќу-с, у менЯ  есть  длЯ  тебЯ  важные  новости.  Ќеобычайный
сюрприз!
   ‘разу же миссис Ѓроуди отвела глаза от окна  и  уставилась  на  мужа  в
немом ожидании.
   - ‚прочем, ты не волнуйсЯ, - издевалсЯ он,  -  дело  идет  не  о  твоей
прекрасной беспутной дочери. ’ы никогда не узнаешь, где она! Ќа  этот  раз
новость деловаЯ. џ ведь всегда находил у  своей  жены  во  всем  помощь  и
поддержку, так что должен поделитьсЯ с  нею  и  этим  тоже!  -  Ћн  сделал
многозначительную паузу. - ”ирма Њанджо открывает отделение рЯдом с лавкой
твоего супруга - да, да, дверь в дверь с лавкой Ѓроуди. - Ћн  оглушительно
захохотал. - ’ак что возможно, что ты скоро очутишьсЯ в богадельне!  -  Ћн
выл от смеха, восхищенный собственным остроумием.
   Њиссис  Ѓроуди  снова  уставилась  в  пространство.  Ћна  почувствовала
внезапную слабость и опустилась на стул. ’огда насмешливый взглЯд ее  мужа
потемнел,  лицо,  уже  и  раньше  покрасневшее  от  горЯчей  пищи,  мрачно
вспыхнуло.
   - ђазве Я разрешил тебе сесть,  ты,  ничтожество?  ‘той,  покуда  Я  не
кончил говорить с тобой!
   € она, как послушный ребенок, тотчас поднЯлась.
   - Њожет быть, тебЯ мало трогает то,  что  эти  проклЯтые  свиньи  имеют
нахальство открывать свое отделение у самого моего  порога?  ’ебе  слишком
легко достаютсЯ еда и питье,  а  Я  должен  на  тебЯ  работать!  €ли  твое
слабоумие мешает тебе понЯть, что будет борьба до конца, до их  поражениЯ?
- Ћн грохнул  кулаком  по  столу.  …го  наиграннаЯ  веселость  испарЯлась,
уступаЯ место прежней мрачности.
   - Ќу, ладно, если ты не способна думать, так, по крайней мере, годишьсЯ
на то, чтобы прислуживать. ‘тупай, принеси мой пудинг.
   Ћна принесла дымЯщийсЯ Яблочный пудинг, и Ѓроуди  с  волчьей  жадностью
накинулсЯ на него, а  она  стоЯла  навытЯжку,  как  потрепанный  ливрейный
лакей, по другую сторону стола. ‘ообщенные им новости мало ее встревожили.
Џод сенью  владычества  мужа  она  не  боЯлась  материальных  затруднений;
правда, он очень скупо выдавал ей деньги на хозЯйство, но она всегда  была
убеждена, что у него их много, не раз видела, как он  вынимал  из  кармана
целую горсть блестЯщих золотых соверенов. …е удрученную душу томила другаЯ
забота. ‚от уже полтора месЯца она не получала вестей от Њэтью,  да  и  до
этого его письма к ней становились все короче и  короче  и  приходили  так
нерегулЯрно, что ее никогда не оставлЯли тревога и дурные предчувствиЯ.  Ћ
Њэри она больше не думала, считаЯ ее безвозвратно потерЯнной длЯ себЯ;  ей
даже не было известно, где находитсЯ дочь. Џравда, ходили слухи, что ”ойли
нашли ей какую-то службу в ‹ондоне, но какого рода службу, она не знала. €
все ее надежды,  всЯ  сила  любви  сосредоточились  на  сыне.  Ќесси  была
признанной любимицей отца, и он завладел ею так безраздельно,  что  матери
оставалсЯ теперь один только Њэт. „а и помимо того, она всегда любила Њэта
больше других детей. € теперь,  когда  он  ленилсЯ  даже  писать  ей,  она
воображала, что он болен или с ним случилась беда.
   Ћна внезапно вздрогнула.
   - Џодай мне сахар! € о чем ты только думаешь? - закричал на нее Ѓроуди.
- Џудинг кислый, как уксус. ’ы такаЯ же стрЯпуха, как моЯ нога. - Џо  мере
того как ослабевало действие  виски,  он  все  более  приходил  в  злобное
настроение. Ћн вырвал сахарницу из рук миссис Ѓроуди, подсластил пудинг  и
съел его, проЯвлЯЯ все признаки неудовольствиЯ.
   Ќаконец встал из-за стола, делаЯ усилиЯ встрЯхнутьсЯ,  побороть  сонное
оцепенение, которое начинало овладевать им.  ЌаправлЯЯсь  в  переднюю,  он
повернулсЯ к жене и сказал Язвительно:
   - Ќу, а теперь ты, конечно, будешь сидеть, сложа руки!  Ќе  сомневаюсь,
что, как только Я повернусь  спиной,  ты  рассЯдешьсЯ  у  огнЯ  со  своими
дрЯнными книжонками, пока Я буду работать на тебЯ. Ќе уверЯй же менЯ,  что
ты не лентЯйка. Ќе говори, что ты не нерЯха. ђаз Я это  утверждаю,  значит
ты и то, и другое - вот и все. џ-то тебЯ хорошо знаю, дармоедка!
   ‘ все возраставшим раздражением  он  сердито  придумывал,  как  бы  еще
больше обидеть жену, и ему вдруг пришла  в  голову  идеЯ  заключительного,
необыкновенно ловкого удара, от которой у него злорадно засверкали  глаза:
сегоднЯшнее  сообщение  „рона   можно   использовать   длЯ   того,   чтобы
окончательно расстроить ее.
   - ђаз  у  нас  уже  имеетсЯ  конкурент  в  торговле,  -  отчеканил  он,
задерживаЯсь у двери, - значит нам необходимо быть бережливее. ‚ этом доме
отныне должны поменьше тратить зрЯ, не бросать деньги на ветер. „лЯ начала
Я намерен уменьшить вдвое ту сумму, что Я даю тебе на хозЯйство. ’ы будешь
получать от менЯ на десЯть шиллингов в неделю меньше, но не  забывай,  что
на моей еде Я не позволю экономить. ’ебе придетсЯ  сократить  только  свои
собственные ненужные расходы, а мне подавать все, как раньше, слышишь?  Ќа
себЯ ты должна будешь тратить  десЯтью  шиллингами  меньше!  Ћбдумай  это,
когда будешь сидеть над своими романами! - € с этими словами он повернулсЯ
и вышел.


        2

   Џо уходе мужа миссис Ѓроуди, действительно, сразу опустилась в  кресло,
чувствуЯ, что, если бы он сейчас не ушел и не дал  отдохнуть  ее  усталому
телу, она свалилась бы на пол к его ногам от утомлениЯ и грызущей  боли  в
боку. Ѓоль была какаЯ-то особеннаЯ - непрерывное, мучительное  колотье,  к
которому она настолько уже привыкла, что почти его  не  замечала.  Ќо  эта
боль  постоЯнно  подтачивала  ее  силы,  и  если  миссис  Ѓроуди   подолгу
оставалась на ногах, она до странности  быстро  уставала.  Ћднако  сейчас,
когда она сидела измученнаЯ, видно было по ее лицу, сильно постаревшему за
последние  три  месЯца,  что  мысли  ее  далеко  и  что  их  занимает   не
эгоистическаЯ забота о собственных физических немощах, а более серьезное и
глубокое горе.
   ЏоследнЯЯ  угроза  мужа  пока  еще  не  произвела   на   нее   большого
впечатлениЯ,  она  сейчас  была  слишком  убита,  чтобы  осознать  всю  ее
серьезность, и хотЯ ее смутно поразило необычное поведение  мужа,  она  не
догадалась о его причине. Ќе слишком  расстроили  ее  и  оскорблениЯ.  Ћна
стала настолько нечувствительна  к  его  ругани,  что  уже  едва  замечала
разницу в характере оскорблений,  и  ей  никогда  не  приходило  в  голову
защищатьсЯ против его Язвительных нападок. Ћна не смела  привести  в  свое
оправдание  ни  единый  самый  миролюбивый   и   логический   довод.   Ћна
давным-давно с убийственной безнадежностью понЯла, что прикована  навсегда
к  человеку  в  высшей  степени  несправедливому,  что  единственный   вид
самозащиты длЯ нее состоит в  том,  чтобы  выработать  в  себе  закоснелое
равнодушие ко всем вздорным обвинениЯм, которыми он ее осыпал. ќто  ей  не
вполне удалось, и муж сломил ее, но, по крайней мере, она развила  в  себе
способность исключать его из своих мыслей, как только он уходил из дому. €
на этот раз, не успел Ѓроуди выйти за дверь, как мысли  ее  отвлеклись  от
него и  механически  возвратились  к  предмету  ее  постоЯнных  тревог  за
последнее времЯ - сыну.
   ‘начала письма от Њэта приходили довольно аккуратно  Я  были  нежны,  и
вместе с этими первыми письмами он ежемесЯчно посылал матери пЯть фунтов с
просьбой вносить их на его  имЯ  в  ‹ивенфордскую  строительную  компанию.
Њиссис Ѓроуди радовал тон этих первых писем. Ћни казались ей  захватывающе
интересными, полными высоких чувств и  строгой  моральной  чистоты,  Џотом
мало-помалу  наступила  перемена:  письма  Њэта,  хотЯ  и  приходили   еще
регулЯрно с каждой почтой, начали уменьшатьсЯ в объеме, и основной тон  их
изменилсЯ, так что, хотЯ миссис Ѓроуди с прежней жадностью пожирала пустую
шелуху, составлЯвшую скудное и часто тревожившее ее содержание этих писем,
ее  тоскующее  материнское  сердце  оставалось  неудовлетворенным;  вЯлые,
стереотипные  выражениЯ  сыновней   любви,   которыми   письма   неизменно
заканчивались, не заглушали смутных предчувствий чего-то недоброго.  Љогда
Њэтью стал до последних пределов сокращать свои  посланиЯ,  миссис  Ѓроуди
начала в ответных письмах упрекать его, но, увы, безрезультатно. Ќа первое
ее письмо такого рода он просто не ответил и а Џервый раз со  времени  его
отъезда пропустил очередную почту. Џотом такие пропуски  стали  учащатьсЯ,
все более тревожили миссис Ѓроуди, и вот уже почти полтора месЯца  она  не
получала от него никаких вестей.
   Ђгнес Њойр страдала по той же причине, к тому еще последние письма Њэта
к ней были равнодушны до холодности, пересыпаны сначала  завуалированными,
потом и прЯмыми намеками на непригодность климата €ндии длЯ женщин, на то,
что он, Њэт, недостоин (или не склонен) принЯть целомудренно  предложенные
ею брачные узы. ќти расхолаживающие и редкие излиЯниЯ нанесли  жестокую  и
болезненную трещину нежному влюбленному сердцу мисс Њойр.  €,  подумав  об
Ђгнес, мама, движимаЯ нелогичной, но присущей всем нам склонностью  искать
утешениЯ  в  чужом,  столь  же  сильном  горе,  решила  навестить  будущую
невестку,  несмотрЯ  на  усталость  и  холодную  погоду.  “  нее  было   в
распорЯжении свободных два часа; на это времЯ она могла  уйти,  не  боЯсь,
что ее дома хватитсЯ кто-либо  (условие  немаловажное,  так  как,  со  днЯ
изгнаниЯ Њэри, Ѓроуди требовал от жены  отчета  в  каждой  ее  отлучке  из
дому).
   €так, она встала и, поднЯвшись наверх к себе в спальню, сбросила с плеч
халат, скользнувший на пол; даже не взглЯнув на себЯ в зеркало,  закончила
туалет, торопливо намочив конец полотенца и обтерев  им  лицо.  ‡атем  она
достала из шкафа нечто, оказавшеесЯ (после того, как были  снЯты  сколотые
булавками листы бумаги, в которые оно  было  завернуто)  старой  котиковой
жакеткой. †акетка, реликвиЯ, сохранившаЯсЯ еще со  времен  ее  девичества,
всЯ вытерлась, обтрепалась, лоснилась и местами побурела.
   Њиссис Ѓроуди, только изредка надеваЯ, хранила ее больше двадцати  лет,
и эта ветхаЯ, вышедшаЯ из моды жакетка, некогда облекавшаЯ ее юную девичью
фигуру, была так же трагична, как сама Њаргарет Ѓроуди. ‚прочем, ей она не
представлЯлась в таком мрачном свете; длЯ нее это была котиковаЯ  жакетка,
может быть, не совсем модного покроЯ, но зато из настоЯщего котика,  самое
лучшее из всего, что у нее было, и она чрезвычайно дорожила ею. Ћна забыла
свое горе на ту минуту,  когда,  поднЯв  жакет,  вынула  его  из  оберток,
любуЯсь им, слегка встрЯхнула, погладила пальцами вылезший мех,  потом  со
вздохом,  как  будто  вытрЯхнув  из   этой   заношенной   вещи   поблеклые
воспоминаниЯ забытой  юности,  медленно  надела  ее;  жакетка,  во  всЯком
случае, имела то достоинство, что  закрывала  порыжевшее  платье  и  тепло
укутывала ее  больное,  одрЯхлевшее  тело.  ‡атем  миссис  Ѓроуди  наскоро
подобрала  растрепавшиесЯ  волосы  и  небрежно  приколола  черную   шлЯпу,
украшенную облезлым пером, которое с  жуткой  претензией  на  кокетливость
свисало за левым ухом. ‡авершив таким образом все приготовлениЯ к  выходу,
она поспешила вниз и вышла из дому чуть не крадучись.
   ‚ыйдЯ на улицу, она не пошла, как ее супруг, по середине  мостовой,  а,
наоборот, держалась ближе к стенам домов, шла мелкими шажками,  волоча  за
собой ноги, опустив голову, с посиневшим  Ћт  холода  лицом,  стараЯсь  не
привлекать ничьего вниманиЯ  и  всем  своим  видом  говорЯ  о  безропотном
мученичестве. Џадающий снег превратил тусклый мех ее жакетки  в  блестЯщий
горностай: он залеплЯл ей глаза и рот, вызывал кашель, промочил ее тонкие,
не подходЯщие длЯ такой погоды башмаки настолько, что задолго до того, как
она добралась до кондитерской Њойров, они хлюпали при каждом шаге.
   ЌесмотрЯ на неожиданность ее визита,  Ђгнес  очень  обрадовалась  ей  и
тепло ее приветствовала. Ћбе женщины обменЯлись быстрым  взглЯдом;  каждаЯ
надеЯлась в глазах другой прочитать  радостную  длЯ  себЯ  весть.  Ќо  обе
тотчас увидели,  что  их  надежда  напрасна,  и  грустно  опустили  глаза.
‚се-таки каждаЯ  задала  вслух  вопрос,  на  который  другаЯ  уже  заранее
ответила без слов:
   - Џолучили что-нибудь на этой неделе, Ђгги?
   - Ќет, мама. - Ђгнес, горЯчо надеЯсь на будущие родственные отношениЯ с
миссис Ѓроуди, нежно называла ее "мама". - Ђ вы?
   - Ќет еще, дорогаЯ, пока нет, но, может быть,  почта  опаздывает  из-за
непогоды, - сказала миссис Ѓроуди уныло.
   - ќто возможно, - подтвердила Ђгнес не менее уныло.
   ЉаждаЯ пыталась  обмануть  другую,  а  между  тем  обе  знали  наизусть
расписание почты из €ндии, и пути почтовых пароходов были длЯ  них  теперь
открытой книгой. Ћднако сегоднЯ гнет все растущей неизвестности становилсЯ
уже настолько невыносим, что эти слабые попытки обмануть себЯ не помогали,
и они с минуту растерЯнно смотрели друг на друга, словно исчерпав все темы
длЯ разговора. Џервой оправилась Ђгнес, вспомнив об обЯзанностЯх  хозЯйки,
и, собрав все свое мужество, сказала любезно:
   - Њы с вами выпьем по чашке чаю, мама. ‚ы совсем промокли  от  снега  и
озЯбли.
   Њиссис Ѓроуди в безмолвном согласии прошла за ней в маленькую  комнатку
за лавкой, где среди множества пустых  жестЯных  коробок  из-под  печеньЯ,
Ящиков с шоколадом и бутылок с сиропом стоЯла  маленькаЯ  железнаЯ  печка,
распространЯвшаЯ скудное тепло.
   - ‘адитесь сюда, мама, - сказала  Ђгнес,  открыв  металлическую  дверцу
печки и ставЯ стул перед ее небольшим зевом,  в  котором  пылал  огонь.  -
€з-за погоды сегоднЯ очень мало покупателей, так что  у  менЯ  есть  времЯ
поболтать с вами.
   ‘ловно по молчаливому  уговору,  они  не  продолжали  больше  печальной
беседы о письмах, и, пока Ђгнес кипЯтила воду, мама протЯнула к огню  свои
мокрые башмаки, от которых шел пар, и сказала задумчиво:
   - „а, снег так и валил все времЯ, пока Я шла. Љак приЯтно в такой  день
погретьсЯ у печки.
   Ђгнес подбросила  лопатку  кокса  на  последние  раскаленные  угольЯ  и
спросила:
   - —то вы будете пить, мама, чай или какао? Ќа этой неделе нам  прислали
свежее какао €ппса.
   - џ,  пожалуй,  предпочту  какао.  Ћно  питательнее,  чем  чай,  больше
подкреплЯет в холодную погоду. ‚ы, Ђгнес, всегда  уж  угостите  чем-нибудь
вкусным.
   - „лЯ вас, мама, Я, конечно, могу себе это позволить, -  ответила  мисс
Њойр, значительно поджимаЯ губы. - Ѓыло бы очень грустно,  если  бы  Я  не
могла немного поухаживать за вами. Ќе хотите ли  снЯть  пальто?  -  €  она
сделала движение, намереваЯсь помочь  миссис  Ѓроуди  снЯть  ее  котиковую
жакетку.
   - Ќет, нет, спасибо, - поспешила  сказать  та,  с  испугом  подумав  об
убожестве своего туалета. - џ ведь недолго  у  вас  пробуду.  -  ѓлаза  ее
увлажнились от благодарности, когда она взЯла из рук Ђгнес чашку  горЯчего
какао и принЯлась с наслаждением прихлебывать из нее; она даже согласилась
взЯть сладкое печенье и грызла его,  откусываЯ  самые  маленькие  кусочки.
ђасчувствовавшись в такой уютной обстановке, она сказала со вздохом:
   - ’ЯжелаЯ выдалась длЯ менЯ зима. Ќе знаю, как Я и пережила ее.
   - џ знаю, мама, вы очень страдали.
   - Ћх, как страдала! Ќикогда Я не думала, Ђгнес, что  придетсЯ  пережить
такой позор. џ его не заслужила. Ђ между тем, ее  отец,  Я  это  чувствую,
считает менЯ виноватой в том, что Я не уберегла Њэри.
   Ћна едва решалась  выговорить  имЯ  дочери,  настолько  запретным  было
теперь это имЯ у них в доме.
   - ‚ ее падении виновата она одна, мама. ‚аше влиЯние могло привести  ее
только к добру, и если она грешила, значит у нее порочнаЯ натура. ‡абудьте
о ней и позвольте мне занЯть ее место.
   - ќто очень мило с вашей стороны, Ђгнес. Ќо знаете, иногда ночью  мысль
о ней просто не выходит у менЯ из головы. џ никогда  не  думала,  что  мне
будет так ее недоставать, - она ведь  всегда  была  такаЯ  молчаливаЯ,  ко
всему в доме равнодушнаЯ. € Я даже не знаю, где она!
   - ‚ы должны перестать думать о ней, - мЯгко настаивала Ђгнес.
   - Ћтец не позволЯет мне ничего о ней узнавать. Ќе позволЯл даже  тогда,
когда она лежала в больнице и была на краю смерти.  €  тогда,  когда  умер
бедный малютка.
   Ђгнес крепко сжала губы.
   - Ќе знаю,  следует  ли  мне  рассказывать  вам,  мама,  -  начала  она
неохотно, - и неудобно мне говорить об  этом,  приличнаЯ  девушка  даже  и
отдаленно не должна соприкасатьсЯ с такими вещами... но Я на днЯх слышала,
что она в ‹ондоне.
   Ћна произнесла последние слова  с  оттенком  осуждениЯ,  выражаЯ  таким
образом свое мнение о многообразных возможностЯх, скрытых  в  этом  городе
длЯ развратных людей.
   - € вам известно, что она там делает? - воскликнула миссис Ѓроуди.
   Ђгнес прикрыла глаза ресницами и покачала головой.
   - Ќе знаю наверное, - отвечала она,  понизив  голос,  -  но  Я  слышала
(только это слухи, Я за них не отвечаю, имейте в виду), что она  поступила
куда-то прислугой.
   - Џрислугой! - ахнула мама. - Ћ господи! „о чего Я дожила! “жас! —то бы
сказал ее отец, если бы узнал об этом. „очь Ѓроуди - прислуга!
   - Ђ к чему же еще она пригодна? - трЯхнула головой Ђгнес. - ‘лава богу,
что она занЯлась честным трудом, если только это правда.
   ЌесмотрЯ на ее близость  к  семье  Ѓроуди,  Ђгнес  испытывала  приЯтное
чувство  собственного  морального  и  социального  превосходства,  сообщаЯ
будущей свекрови эти новости, которые с  жадностью  выудила  из  городских
пересудов.
   - Џрислуга в ‹ондоне! - повторила мама тихо. - “жасно! Ќеужели эти люди
из „эррока не могли что-нибудь длЯ нее сделать?
   - ‚от в том-то и дело, - подхватила Ђгнес. - ќти ”ойли хотели в  памЯть
сына взЯть ребенка и увезти его с собой в €рландию. ‚ы, верно, знаете, что
они вернулись туда. Љонечно, всЯкие ходЯт слухи, не всем им можно  верить,
но мне думаетсЯ, что, когда ребенок умер, они постарались как можно скорее
избавитьсЯ от Њэри.
   Њиссис Ѓроуди отрицательно покачала головой.
   - ќто им было бы не трудно, - возразила она, - Њэри всегда  была  очень
независима. Ћна бы ни от кого не принЯла подачки - нет, она  прежде  всего
пошла бы работать, чтобы прокормитьсЯ.
   - Ќу как бы там ни было, а Я сочла нужным вам  сказать  то,  что  знаю,
мама. € во всЯком случае вы за нее больше не ответственны. Љонечно,  Я  ей
зла не желаю, хотЯ она и замарала имЯ моего жениха. Ѓудем  надеЯтьсЯ,  что
она когда-нибудь раскаетсЯ. Ќо сейчас вам есть о ком подумать, кроме нее.
   - Ћх, правда, Ђгнес! ‘уждено  мне  проглотить  и  эту  горькую  пилюлю.
„олжна вам сказать, никогда Я не была высокого мнениЯ о Њэри и оценила  ее
только тогда, когда ее лишилась. Ќо Я постараюсь забыть ее, если смогу,  и
думать о тех, кто у менЯ осталсЯ. - Ћна тЯжко вздохнула.  -  —то  такое  с
нашим бедным Њэтом, ума не приложу! ЊенЯ просто убивает эта неизвестность.
Њожет быть, он болен, как вы думаете?
   Ћбе женщины перешли теперь к этой столь живо интересующей  их  теме,  и
после минутного раздумьЯ мисс Њойр с сомнением покачала головой.
   - Ћн ничего не писал о своем здоровье, - сказала она. - џ знаю, что  он
раз или два не был на службе, но врЯд ли это из-за болезни.
   - Њожет быть, он не хотел  нас  тревожить,  -  неуверенно  предположила
миссис Ѓроуди. - ’ам и лихорадка свирепствует, и желтуха, и  всЯкие-всЯкие
ужасы в этих жарких странах. Ћн  мог,  наконец,  получить  даже  солнечный
удар, хотЯ нам-то здесь, когда кругом такаЯ масса снега, трудно  это  себе
представить.  Њэт  никогда  не  отличалсЯ  крепким  здоровьем.  -  €   она
непоследовательно прибавила: - “ него слабаЯ грудь и зимою он всегда болел
бронхитом, его приходилось очень тепло одевать...
   - Ђх, мама, - нетерпеливо перебила Ђгнес,  -  не  будет  же  он  болеть
бронхитом в жарком климате! ‚" Љалькутте никогда не бывает снега.
   - ‡наю, Ђгнес, - твердо возразила миссис Ѓроуди,  -  но  такаЯ  болезнь
могла затаитьсЯ у него внутри еще раньше, а в  жаркой  стране,  когда  все
поры открыты, простудитьсЯ так же легко, как плюнуть.
   Ђгнес, видимо, не склоннаЯ согласитьсЯ  с  таким  ходом  мыслей,  сразу
пресекла  его,  промолчав  в  ответ  на  реплику  мамы.  Џотом  сказала  с
расстановкой:
   - Ђ Я боюсь, не  оказывают  ли  на  Њэта  дурное  влиЯние  какие-нибудь
чернокожие. ’ам есть какие-то раджи, богатые Языческие кнЯзьЯ, про которых
Я  читала  ужасные  вещи,  и  они  могли  совратить  Њэта.  Ђ  Њэта  легко
соблазнить, очень легко, - добавила  она  серьезно,  вспоминаЯ,  вероЯтно,
действие ее собственных чар на впечатлительного юношу.
   Њиссис Ѓроуди немедленно  представила  себе,  как  все  владыки  €ндии,
прельстив ее сына драгоценностЯми, совращают его с пути  истинного,  но  с
негодованием отвергла неожиданное и устрашающее предположение Ђгнес.
   - Љак вы можете говорить подобные вещи, Ђгнес! - воскликнула она. -  Ћн
в ‹ивенфорде вращалсЯ только в самом лучшем  обществе.  ‚ам  ли  не  знать
этого? Ќикогда он не  водилсЯ  с  беспутными  людьми  и  не  любил  дурной
компании.
   Ќо Ђгнес, котораЯ длЯ благочестивой христианки слишком много понимала в
этих вопросах (такой прозорливостью она, конечно,  была  обЯзана  чудесной
интуиции любви), неумолимо продолжала:
   - Ќу, уж если на то пошло, так Я вам скажу, мама, хотЯ мне и выговорить
такие слова  стыдно:  там  есть  порочные,  страшно  порочные  соблазны...
например, танцовщицы, которые умеют чаровать змей и танцуют без...  без...
- Њисс Њойр опустила глаза и многозначительно умолкла, краснеЯ, а пушок на
ее верхней губе стыдливо трепетал.
   Њиссис Ѓроуди смотрела на нее такими  испуганными  глазами,  как  будто
увидела целое гнездо тех  змей,  о  которых  говорила  Ђгнес;  потрЯсеннаЯ
ужасающей неожиданностью мысли, котораЯ никогда раньше ей не  приходила  в
голову, она уже видела в своем воображении одну из этих бесстыдных  гурий,
бросившую чаровать пресмыкающихсЯ только  длЯ  того,  чтобы,  очаровав  ее
сына, лишить его нравственности.
   - Њэт не такой! - сказала она, задыхаЯсь.
   Њисс Њойр деликатно подобрала губы  и  поднЯла  густые  брови  с  миной
женщины, котораЯ могла бы открыть миссис Ѓроуди такие  тайны  относительно
страстной натуры Њэта, которые ей и во  сне  не  снились.  –едЯ  из  чашки
какао, она всем своим видом как бы говорила:  "‚ам  пора  бы  лучше  знать
своих  детей.  ’олько  благодарЯ  моей  стойкой  добродетели  и   девичьей
непорочности ваш сын сохранил чистоту".
   - Ќо ведь у  нас  нет  никаких  доказательств,  не  так  ли,  Ђгнес?  -
причитала миссис Ѓроуди, окончательно устрашеннаЯ непонЯтной миной Ђгнес.
   - ђазумеетсЯ, доказательств у менЯ нет, но ведь это  Ясно,  как  дважды
два четыре, - сухо ответила мисс Њойр. - …сли уметь читать между строк его
последних писем, так видно, что он вечно торчит в каком-то клубе, играет в
бильЯрд, а по ночам ходит куда-то с другими мужчинами и курит  напропалую,
дымит, как паровоз. - Џомолчав, она  прибавила  недовольным  тоном:  -  Ќе
следовало совсем позволЯть ему курить. ќто был уже первый  шаг  по  дурной
дороге. Њне никогда не нравилось  его  пристрастие  к  сигарам.  ќто  было
чистейшее мотовство.
   Њиссис Ѓроуди так и поникла под тЯжестью этого прЯмого обвинениЯ в том,
что она поощрЯла первые шаги сына по гибельному пути.
   - Ќо, Ђгги, - пролепетала она, - ведь вы тоже ему позволЯли курить, и Я
не видела в этом ничего  дурного.  Ћн  уверЯл,  что  вы  это  одобрЯете  и
находите в этом мужественность.
   - Ќо вы ему мать! џ  говорила  это  только,  чтобы  доставить  мальчику
удовольствие. ‚ы знаете, что Я длЯ него готова была на  все!  -  возразила
Ђгнес, не то сморкаЯсь, не то всхлипнув.
   - „а, и Я тоже длЯ него на все была готова,  -  сказала  миссис  Ѓроуди
беспомощно, - но теперь не знаю, чем все это кончитсЯ.
   - џ серьезно думаю, что  вам  следовало  бы  заставить  мистера  Ѓроуди
написать Њэту строгое письмо, напомнить ему о долге, об  его  обЯзанностЯх
по отношению к тем, кого он оставил на родине, и все такое. џ нахожу,  что
давно пора что-нибудь сделать.
   - Ќет, ничего не выйдет, - поспешно возразила миссис Ѓроуди. - Ћтец  ни
за что не согласитсЯ. џ никогда не посмею с ним и заговорить об этом.  ѓде
уж мне! „а и, кроме того, никогда отец Њэта не сделает такой вещи.  -  Ћна
даже всЯ задрожала при  мысли  о  таком  шаге,  резко  противоречившем  ее
неизменной линии поведениЯ относительно мужа,  стараниЯм  скрыть  от  него
все, что могло бы вызвать гнев владыки. €, печально покачав  головой,  она
прибавила: - Њы с вами, Ђгнес, сделаем сами, что возможно, потому что отец
его  и  пальцем  не  шевельнет,  чтобы  помочь  ему.  ќто,   быть   может,
неестественно, но что делать, такой уж человек. Ћн считает, что сделал длЯ
Њэта больше, чем обЯзан был сделать.
   “ Ђгнес был недовольный вид.
   - џ знаю, Њэт всегда боЯлсЯ... всегда так почитал  отца,  -  настаивала
она. - € уверена, что вы бы не хотели нового позора длЯ семьи.
   - Њне не хочетсЯ спорить с вами, Ђгнес, но, право  же,  вы  ошибаетесь.
Ќикогда Я не поверю, чтоб мой мальчик был способен на  что-нибудь  дурное.
‚ы встревожены, как и Я, и это натолкнуло вас на  такие  мысли.  Џотерпите
немного - на будущей неделе  мы  непременно  получим  целый  короб  добрых
вестей.
   - —то же, давно пора, Я нахожу, - отозвалась мисс Њойр  ледЯным  тоном,
который показывал ее досаду на миссис Ѓроуди  и  все  растущее  возмущение
против  всей  семьи  Ѓроуди  в  целом  -  возмущение,  рожденное  недавним
скандалом с Њэри. ѓрудь ее  бурно  колыхалась,  и  с  уст  уже  готов  был
сорватьсЯ  горький  и  колкий  упрек,  но  неожиданно  у   входной   двери
задребезжал звонок, и ей пришлось с пылающими щеками бежать в кондитерскую
и отпустить пришедшему  малышу  незначительное  количество  конфет.  ќтот,
крайне унизительный длЯ ее  достоинства  промежуточный  эпизод  ничуть  не
восстановил  душевного  равновесиЯ  Ђгнес,  наоборот,  -  вызвал   вспышку
раздражениЯ, и когда звонкий голос покупателЯ,  требовавшего  на  полпенни
полосатых  леденцов,  отчетливо  прорезал   тишину,   Ђгнес   окончательно
разозлилась.
   Ќичего не подозреваЯ о строптивой злобе, бушевавшей в пышной груди мисс
Њойр, миссис Ѓроуди сидела, скорчившись, в  кресле  перед  печкой,  уткнув
костлЯвый подбородок в  мокрый  и  облезлый  воротник  котиковой  жакетки.
‚округ нее клубилсЯ мокрый пар, а  душу  раздирали  ужасные  сомнениЯ,  не
виновна ли она в каких-то неизвестных ей, неопределенных  слабостЯх  Њэта,
так как неправильно его воспитывала. “ нее мелькнули в памЯти слова  мужа,
которые он часто повторЯл лет десЯть  тому  назад.  ‘  тоскливой  тревогой
вспомнила она презрительную мину, с какой Ѓроуди, уличив ее в какой-нибудь
очередной поблажке Њэту, ворчал на нее: "’ы только портишь своего слюнтЯЯ!
•орошего же мужчину ты  из  него  сделаешь!"  Ћна,  действительно,  всегда
старалась оправдывать Њэта перед отцом, оберегать его от суровости  жизни,
баловала его и предоставлЯла ему преимущества,  которыми  не  пользовались
остальные ее дети. “ Њэта никогда не хватало смелости  открыто  пропустить
занЯтиЯ в школе, и, если ему, как это  часто  бывало,  хотелось  прогулЯть
день, или он почему-либо боЯлсЯ в этот день идти в школу,  он  приходил  к
ней, к матери, хромаЯ и хныча: "Њама, менЯ тошнит. “ менЯ живот болит".  €
всЯкий раз, когда он притворЯлсЯ, что у  него  болит  то  или  другое,  он
начинал прихрамывать, ковылЯть походкой хромой собаки, как будто  боль  из
любой части тела тотчас же переходила в  ногу,  делаЯ  его  неспособным  к
ходьбе. Њать, конечно, видела его насквозь, но, несмотрЯ  на  то,  что  не
верила ему,  она,  в  приливе  нерассуждающей  материнской  любви,  всегда
сдавалась и отвечала: "’огда ступай к себе в  комнату,  сынок,  Я  принесу
тебе туда чего-нибудь вкусного. ’воЯ мать тебе всегда друг,  Њэт,  ты  это
знай". …е чувства, осмеЯнные и подавленные, искали  выхода,  и  она  щедро
изливала их на сына, а атмосфера черствости, царившаЯ в их доме,  вызывала
в ней настоЯтельную потребность привЯзать Њэта к себе узами любви. Ќеужели
же  она  испортила  его  своим  потворством?  Ќеужели  ее  снисходительнаЯ
всепрощающаЯ любовь превратила сына в слабовольное существо? Ќо как только
мозг миссис Ѓроуди  сформулировал  эту  мысль,  сердце  с  возмущением  ее
отвергло. Ћно говорило ей, что Њэт встречал с  ее  стороны  только  ласку,
кротость и терпение, что она желала ему только добра. Ћна служила ему, как
рабынЯ, стирала, штопала вЯзала длЯ него все, чистила  ему  обувь,  стлала
постель, стрЯпала длЯ него самые вкусные блюда.
   - „а, да, - бормотала она про  себЯ,  -  Я  из  кожи  лезла  длЯ  этого
мальчика. Љонечно, он не может менЯ забыть. џ длЯ  него  вы