 не пожелаете ли вы  расширить  ее:
снЯть мою лавку и сделать одно большое  помещение,  быть  может,  с  одной
зеркальной витриной или с двумЯ...
   Ѓроуди долго и саркастически смотрел на него.
   - ‘кажите, пожалуйста! ’ак это ради расширениЯ  моей  торговли  вы  все
придумали и приходили сюда дважды сегоднЯ утром? - произнес он, наконец.
   - ђазумеетсЯ, нет, мистер Ѓроуди. џ ведь вам только что  объЯснил,  что
мне туго приходитсЯ в последнее времЯ: то, да другое, да жене опЯть  скоро
родить, так что Я решилсЯ сдать внаем свою лавку.
   - Ќет, это уж слишком, право! (Ѓроуди почти мурлыкал от  удовольствиЯ).
‚от такие жалкие пачкуны,  как  вы,  всегда  обзаводЯтсЯ  большой  семьей.
Ќадеюсь, вы не возлагаете на менЯ ответственность за это новое прибавление
семейства? Ћ, Я знаю, вы любите своих многочисленных отпрысков. ѓоворЯт, у
вас их столько, что вам самому не сосчитать... Ќо Я-то, - продолжал он уже
другим тоном, - тут ни при чем. џ своему делу хозЯин и веду его  так,  как
нахожу нужным. ‘корее Я стал бы, кажетсЯ, давать  в  придачу  к  проданным
шлЯпам мешки с конфетами, чем завел бы крикливую зеркальную витрину.  —ерт
возьми, разве вы  не  знаете,  что  самые  видные  люди  в  городе  -  мои
постоЯнные покупатели и друзьЯ? ‚аша пустаЯ лавчонка вот уже много месЯцев
торчит, словно прыщ, рЯдом с моим солидным  предприЯтием.  ‘дайте  вы  ее,
ради бога, сдайте обЯзательно! Њожете сдать ее  хоть  самому  дьЯволу,  но
сдать ее _мне_ вам никак не удастсЯ! Ђ теперь ступайте  отсюда  и  никогда
больше не надоедайте мне такими пустЯками. џ человек  занЯтой,  и  некогда
мне выслушивать ваши дурацкие рассуждениЯ.
   - ‘лушаю, мистер Ѓроуди, - отвечал тихо „рон, теребЯ в руках  шапку.  -
€звините, если Я вас чем обидел. џ подумал, что спрос - не  беда...  да  с
таким суровым человеком, как вы, трудно говорить.
   Ћн с безутешным видом отвернулсЯ, собираЯсь уйти, но  в  эту  минуту  в
комнату влетел взволнованный Џерри.
   - Љабриолет сэра „жона у дверей, мистер  Ѓроуди,  -  пролепетал  он.  -
’олько что на моих глазах подъехал!
   Џриказчик обЯзан был обслуживать обыкновенных покупателей, так сказать,
массы, не беспокоЯ хозЯина, но, когда лавку посещала  какаЯ-нибудь  важнаЯ
персона, он, помнЯ приказ, мчалсЯ за хозЯином, как встревоженнаЯ борзаЯ.
   Ѓроуди поднЯл брови и взглЯнул на „рона, как бы говорЯ:  "‚от  видите!"
‡атем, крепко взЯв последнего за локоть (ибо он не хотел, чтобы  сэр  „жон
застал его в таком неподобающем обществе), вывел его из конторы,  протащил
через  лавку  и  последним  толчком  выбросил   за   дверь.   Ћкончательно
пришибленный позором этого последнего, неожиданного и сильного пинка, „рон
споткнулсЯ и, упав навзничь, во весь рост растЯнулсЯ на земле в тот  самый
миг, когда сэр „жон ‹этта выходил из экипажа.
   ‹этта с громким хохотом вошел в лавку и подошел к Ѓроуди.
   - Ќу, Ѓроуди, давно Я не видывал ничего забавнее!  Љакое  у  него  было
лицо, у беднЯги! - воскликнул он, ударЯЯ  себЯ  по  лЯжкам  перчатками.  -
‘частье еще, что он не ушибсЯ. ќто, вероЯтно, докучливый кредитор,  да?  -
добавил сэр „жон лукаво.
   - ‚овсе нет, сэр „жон! Џросто болтун, который всегда всем надоедает.
   - ‚от этот маленький человечек? - ‘эр  „жон  одобрительно  поглЯдел  на
Ѓроуди. - Ђ вы, милейший, и сами не знаете, какаЯ у вас сила!  ‚ы  страшно
сильный варвар!
   - џ только чуть задел его пальцем,  -  самодовольно  отозвалсЯ  Ѓроуди,
гордЯсь тем, что удостоилсЯ вниманиЯ такого видного  человека,  почтенного
главы знаменитой фирмы ‹этта, ‚нимание это было сладким фимиамом  длЯ  его
самолюбиЯ.
   - џ мог бы одной рукой поднЯть  на  воздух  дюжину  таких,  как  он,  -
добавил он небрежно, - да не стоит рук марать. ќто ниже моего достоинства.
   ‘эр „жон ‹этта смотрел на него с легкой иронией.
   - Ђ знаете, Ѓроуди, вы - оригинальный субъект. „олжно быть,  оттого  мы
вас так и отличаем. ‚ теле ѓеркулеса душа... гм... - он усмехнулсЯ. -  Ќу,
да с вами ведь можно говорить прЯмо. ‘лыхали, конечно ходЯчую  фразу  "odi
profanum vulgiis et arceo"?
   - ‘овершенно правильно! ‘овершенно правильно!  -  благодушно  подхватил
Ѓроуди. - ‚ы всегда умеете складно сказать, сэр „жон. —то-то в этом роде Я
читал сегоднЯ утром в "•еролде". ‚полне с вами согласен.  (Ћн  понЯтиЯ  не
имел, что хотел сказать сэр „жон.)
   - Ћднако вы не слишком  увлекайтесь,  Ѓроуди,  -  продолжал  сэр  „жон,
предостерегающе качаЯ  головой.  -  €ной  раз  и  пустЯк  имеет  серьезные
последствиЯ. ‚ы этак, пожалуй,  всех  в  городе  перекалечите.  Ќет,  свои
баронские замашки вы уже  лучше  оставьте.  Ќадеюсь,  вы  менЯ  понимаете?
Ћднако, - добавил он, резко менЯЯ тон на более сухой и официальный, - Я не
могу задерживатьсЯ, очень спешу на заседание. Њне нужна панама. ЌастоЯщаЯ,
конечно. Ќикогда еще с тех пор, как Я уехал из Ѓарбадоса, Я не страдал  от
солнца так, как сейчас. …сли нужно, выпишите из ѓлазго. ЊоЯ  мерка  у  вас
имеетсЯ.
   - ‚ам сегоднЯ же будут доставлены в  ‹ивенфорд-хауз  лучшие  панамы  на
выбор, - с готовностью ответил Ѓроуди. - џ не доверю вашего  заказа  моему
персоналу, Я сам им займусь.
   - Ћтлично. „а, кстати, Ѓроуди, - он остановилсЯ на  пути  к  дверЯм,  -
чуть не забыл: мои представители в Љалькутте  пишут,  что  готовы  принЯть
вашего сына. Ћн может  выехать  на  "€рравади"  четырнадцатого  июнЯ.  ќто
почтовый пароход в  тысЯчу  девЯтьсот  тонн.  Љрасивое  судно!  Ќаши  люди
позаботЯтсЯ о том, чтобы вашему сыну оставили койку.
   - ќто более чем любезно с вашей стороны, сэр „жон, - сладко промурлыкал
Ѓроуди. - Ќе знаю, как вас и благодарить. џ вам бесконечно обЯзан  за  то,
что вы уделЯете мне столько вниманиЯ.
   - ЏустЯки, пустЯки, - рассеЯнно возразил тот. -  “  нас  там  множество
молодых людей, но они нужны нам в доках. Љлимата боЯтьсЯ нечего, но  жизнь
в €ндии  такова,  что  ему  придетсЯ  быть  начеку.  Њолодежь  там  иногда
сбиваетсЯ с пути. џ поговорю с ним, если будет времЯ. Ќадеюсь, он  вас  не
осрамит. Љстати, как поживает ваша красавица дочь?
   - Ћчень хорошо.
   - Ђ втораЯ - та способнаЯ девчурка?
   - Џревосходно, сэр „жон.
   - Ђ миссис Ѓроуди?
   - Ѓлагодарю вас, недурно.
   - Ћчень рад. Ќу, Я ухожу. ’ак не забудьте же относительно шлЯпы.
   Љрасивый, сухощавый, с наружностью патрициЯ, он сел в  кабриолет,  взЯл
вожжи из рук грума и  помчалсЯ  по  •ай-стрит.  ѓладкие,  лоснЯщиесЯ  бока
лошади так и блестели, Яркие огни  зажигали  искры  в  мелькающих  спицах,
сверкающем  металле,  в  начищенной  кокарде  грума   и   на   глЯнцевитом
лакированном кузове.
   Ѓроуди воротилсЯ с порога, потираЯ руки,  и,  расширенными  от  тайного
радостного возбуждениЯ глазами глЯдЯ на Џерри, который  все  времЯ  маЯчил
поникшей  неЯсной  тенью  в  глубине   лавки,   закричал   с   непривычной
словоохотливостью:
   - ‘лышал, какой мы вели разговор? ‡амечательно, а? Ѓыло длЯ  чего  тебе
навострить твои длинные уши! ‚прочем, џ думаю, добраЯ половина  сказанного
выше твоего пониманиЯ. € латыни ты не знаешь... Ќо ты слышал, что сэр „жон
сказал насчет службы длЯ моего сына и как он расспрашивал  менЯ  обо  всей
семье? Ћтвечай же ты, несчастный болван! - Ѓроуди повысил голос. - ‘лышал,
как сэр „жон ‹этта разговаривал с „жемсом Ѓроуди?
   - ‘лышал, сэр, - пробормотал, заикаЯсь, Џерри.
   - ‚идал, как он со мной обращалсЯ? - шепотом допрашивал Ѓроуди.
   - Љак же, мистер Ѓроуди, видел, - отвечал приказчик, осмелев,  так  как
понЯл, что ему не ставЯт в вину подслушивание. - џ не хотел... Я не  думал
подслушивать или следить за вами, но  Я  смотрел  на  вас  обоих,  сэр,  и
совершенно с вами согласен. ‘эр „жон хороший человек. Ћн был очень добр  к
моей матери, когда отец умер так внезапно. „а, конечно, мистер  Ѓроуди,  у
сэра „жона длЯ всЯкого найдетсЯ и доброе слово, и помощь.
   Ѓроуди с презрением посмотрел на него.
   - ’ьфу! -  бросил  он  пренебрежительно.  -  —то  за  бред  ты  несешь,
безмозглый дурак! Ќичего ты не понЯл, червЯк несчастный!
   Ќе обращаЯ вниманиЯ на убитый вид Џерри после этой реплики  и  сохранЯЯ
все ту же дерзко-высокомерную и повелительную мину, он поднЯлсЯ обратно  к
себе в контору, сел в кресло и, собираЯ листы утренней газеты, смотрел  на
них невидЯщим взглЯдом и тихонько бурчал про себЯ,  как  человек,  который
шутливо и в то  же  времЯ  серьезно  тешитсЯ  тщательно  скрытой  заветной
тайной.
   "Ќе понимают они. Ќе понимают!"
   –елую минуту он сидел так, тупо уставЯсь в пространство,  и  в  глубине
его глаз мерцал слабый огонек.  Џотом  резко  мотнул  головой,  как  будто
могучим  усилием  воли  освобождаЯсь  от  настроениЯ,  которого  опасалсЯ,
встрЯхнулсЯ всем  телом,  как  громадный  пес,  и,  снова  овладев  собой,
принЯлсЯ спокойно и сосредоточенно читать газету.


        4

   - Њэри, поставь чайник на огонь. Њы вернемсЯ  как  раз  вовремЯ,  чтобы
напоить Њэта чаем до его ухода к Ђгнес, - сказала миссис  Ѓроуди,  чопорно
поджимаЯ  губы  и  с  корректным  видом  натЯгиваЯ  свои  черные  лайковые
перчатки. ‡атем прибавила: - ‘мотри, чтобы он закипел, мы скоро вернемсЯ.
   Њиссис Ѓроуди была одета длЯ одного из своих редких выходов в город,  и
в черном широком пальто, в  шлемоподобной  шлЯпе  с  перьЯми  казалась  до
странности непохожей на самое себЯ. ђЯдом  с  ней  стоЯл  Њэтью,  неуклюже
застенчивый и чопорный в своем новом, с иголочки,  костюме,  таком  новом,
что, когда Њэтью стоЯл неподвижно, складки брюк держались  прЯмо  и  остро
торчали, как лезвиЯ параллельно поставленных мечей. Ћба, и  мать,  и  сын,
имели вид, необычайный длЯ буднего днЯ, но случай был  настолько  из  рЯда
вон выходЯщий, что оправдывал  самые  необычные  ЯвлениЯ:  это  был  канун
отъезда Њэтью в Љалькутту. „ва днЯ тому назад он в последний  раз  отложил
перо и снЯл с вешалки шлЯпу в конторе на верфи и с  тех  пор  находилсЯ  в
непрерывном движении и состоЯнии странной нереальности, когда жизнь похожа
на смутный сон, а в  минуты  пробуждениЯ  находишь  себЯ  в  положениЯх  и
непривычных, и смущающих. Ќаверху, в его комнате, стоЯл уложенный  сундук,
и вещи в нем были пересыпаны шариками камфары, столь многочисленными,  что
они попали даже внутрь мандолины, и столь благоухающими, что во всем  доме
пахло, как в новой ливенфордской больнице, и запах  этот  встречал  Њэтью,
когда он приходил  домой,  нестерпимо  напоминаЯ  об  отъезде.  ‚  сундуке
имелось все, чего мог бы пожелать самый опытный турист,  начинаЯ  с  шлема
длЯ защиты от солнца, самого лучшего, какой можно было достать, -  подарка
отца,  и  библии  в  сафьЯновом  переплете  -  подарка  матери,  и  кончаЯ
патентованной флЯжкой с автоматическим затвором, полученной  от  Њэри,  да
карманным компасом,  купленным  Ќесси  на  деньги,  которые  она  скопила,
получаЯ каждую субботу пенни.
   Ћтъезд был уже на носу, и в последние дни  Њэтью  испытывал  сильное  и
неприЯтное томление в животе, где-то вблизи пупка. …сли бы это зависело от
него, он бы охотно, жертвуЯ своими интересами, отказалсЯ от таких  сильных
ощущений,  но,  как  нервный  новобранец   перед   сражением,   он   силой
обстоЯтельств лишен был возможности отступать. ‹ьвы,  какую-нибудь  неделю
назад занимавшие его воображение и не сходившие у него с Языка, когда  ему
хотелось произвести впечатление на Њэри  и  маму,  теперь  возвращались  с
рычанием и терзали его во сне. …го не утешали постоЯнные  уверениЯ  людей,
бывших на верфи, что Љалькутта уж во всЯком случае побольше ‹ивенфорда,  и
он завел теперь привычку каждый вечер перед сном проверЯть,  не  забралась
ли какаЯ-нибудь коварнаЯ змеЯ к нему под подушку.
   Ќа миссис Ѓроуди  ожидаемое  событие  действовало  весьма  возбуждающе:
наконец-то она увидела себЯ в положении, достойном  героини  какого-нибудь
из  ее  любимых  романов.  “подоблЯЯсь  римской  матроне,  с   спартанским
мужеством отдающей своего сына государству,  или  (что  еще  трогательнее)
матери-христианке, отправлЯющей нового  ‹ивингстона  [„авид  ‹ивингстон  -
миссионер и исследователь Ђфрики] на славный подвиг,  она  изменила  своей
обычной кроткой приниженности и держалась с благородным достоинством.  Ћна
укладывала и снова  распаковывала  вещи  сына,  строила  планы,  ободрЯла,
утешала,  увещевала  и  пересыпала  свои  речи  текстами   из   библии   и
молитвенника.
   Џеремена в ней не укрылась от глаз Ѓроуди, и он иронически наблюдал это
временное превращение.
   - ’ы делаешь из себЯ посмешище, стараЯ, - ворчал он  на  нес,  -  всеми
этими фокусами, и кривлЯнием, и возней с твоим великовозрастным  болваном,
и чаепитиЯми да закусками каждые полчаса. ѓлЯдЯ на тебЯ,  можно  подумать,
что ты королева ‚икториЯ. ’ы генерала провожаешь на войну, что  ли?  •одит
надутаЯ, как свиной пузырь! џ отлично знаю,  чем  все  это  кончитсЯ.  Љак
только он уедет, ты свалишьсЯ, как пустой мешок, и  будешь  лишней  обузой
длЯ менЯ. ’ьфу! ‘охрани же ты, ради бога, хоть  немножко  разума  в  твоей
глупой башке!
   Њама видела его холодность, равнодушие,  даже  черствость,  но  все  же
робко возражала:
   - Џолно тебе,  отец,  надо  же  проводить  мальчика  как  следует.  …му
предстоит большое будущее.
   € после этого она, хотЯ уже потихоньку  от  мужа,  но  сознательно,  из
чувства   оскорбленной   справедливости,   удваивала   свои    заботы    о
многообещающем молодом пионере.
   ЌатЯнув перчатки так, что они в совершенстве  обрисовывали  узловатость
ее рук, она спросила:
   - ’ы готов, Њэт, голубчик? - тоном такой искусственной веселости, что у
Њэтью кровь застыла в жилах.
   - Њэри, мы идем в аптеку, - продолжала она словоохотливо. - Џреподобный
мистер ‘котт сказал недавно Ђгнес, что  лучшее  средство  против  малЯрии,
просто чудодейственное средство, - это хинин, так  что  мы  идем  заказать
несколько порошков.
   Њэтью не говорил  ничего,  но  в  его  воображении  проносились  жуткие
картины: он уже видел себЯ измученным лихорадкой, лежащим  в  болоте,  где
кишмЯ кишат крокодилы, и, уныло подумав, что несколько жалких  порошков  -
весьма сомнительнаЯ защита от таких зол, он мысленно с раздражением отверг
совет преподобного джентльмена. "Ћткуда он знает? Ћн никогда там  не  был.
…му-то хорошо разговаривать!" - думал он с возмущением,  в  то  времЯ  как
миссис Ѓроуди, взЯв его под руку,  уводила  из  комнаты,  как  упиравшуюсЯ
жертву.
   Љогда они ушли, Њэри налила воды в чайник и поставила его на огонь. Ћна
казалась расстроенной -  вероЯтно,  от  мысли  о  разлуке  с  братом.  ‚сю
последнюю неделю настроение у нее - было  крайне  подавленное,  что  также
естественно можно было бы объЯснить сестринской  привЯзанностью  к  Њэтью.
Ћднако - странное совпадение! - ровно неделЯ прошла со времени ее свиданиЯ
с „енисом на Ярмарке, и с тех самых пор она не видела его, несмотрЯ на то,
что очень тосковала. ќто было невозможно, потому что „енис уехал на  север
по делам фирмы, Њэри знала это, так как он написал ей письмо  из  Џерта  -
письмо, получение которого совершенно потрЯсло ее.  Џисьма  вообще  бывали
большим событием в ее  жизни,  и  в  тех  редких  случаЯх,  когда  она  их
получала, они непременно прочитывались всеми в доме, но  на  этот  раз,  к
счастью, она перваЯ сошла вниз утром, и  никто  не  видел  ни  письма,  ни
внезапного выражениЯ трепетной радости на ее лице, так  что  Њэри  избегла
расспросов, и тайна ее не была открыта.
   Љакое это  было  счастье  -  получить  весть  от  „ениса!  ‘  невольной
внутренней дрожью она подумала о  том,  что  этот  листочек  бумаги  „енис
держал в руках, тех самых руках, которые так ласково касались ее, что  он,
должно  быть,  заклеиваЯ  конверт,  смочил  его   край   губами,   которые
прижимались к ее губам. €, читаЯ письмо за запертой на ключ  дверью  своей
спаленки, Њэри краснела даже  здесь,  наедине,  от  пылких,  нежных  слов,
которые написал „енис. …й стало Ясно, что он хочет женитьсЯ на ней и  что,
не подумав о могущих встретитьсЯ препЯтствиЯх, он ничуть не сомневаетсЯ  в
ее согласии.
   ’еперь, сидЯ одна в кухне, она вынула письмо из-за корсажа и  принЯлась
в сотый раз перечитывать его.
   „енис горЯчо уверЯл, что изнемогает от тоски по ней, что не может  жить
без нее, что жизнь длЯ него отныне лишь бесконечное  ожидание  того  часа,
когда он увидитсЯ с ней, будет близ нее, будет с нею всегда.  —итаЯ,  Њэри
вздыхала от страстной печали. € она тоже изнемогала от  тоски  по  „енису.
„есЯть дней прошло с той ночи  у  реки,  и  каждый  день  казалсЯ  унылее,
горестнее предыдущего!
   ‚ первый день она почувствовала  себЯ  больной  и  физически  разбитой,
воспоминаниЯ об  ее  отчаЯнной  смелости,  о  неподчинении  отцу,  вызове,
брошенном всем свЯщенным канонам ее воспитаниЯ,  слились  как  бы  в  один
удар, поразивший ее. Ќо времЯ шло, второй день сменилсЯ третьим, а она все
еще не виделась с „енисом, и чувство виноватости потонуло в новом чувстве:
ей недоставало „ениса, она забыла о своем чудовищном проступке, охваченнаЯ
властной потребностью видеть его. Ќа четвертый день, после того как она  в
грустном смЯтении так долго пыталась проникнуть в неведомые и неосознанные
глубины пережитого, что оно стало ей казатьсЯ странным и мучительным сном,
пришло письмо „ениса и сразу вознесло ее на вершину экстаза  и  радостного
облегчениЯ. ‡начит, он все-таки любит ее! ђадость от  этой  ошеломительной
мысли заслонила в памЯти все остальное. Ќо в  последовавшие  за  этим  дни
Њэри постепенно спускалась с небес на землю, и сейчас она, сидЯ  в  кухне,
думала о том,  что  никогда  ей  не  разрешат  встречатьсЯ  с  „енисом,  и
спрашивала себЯ, как ей жить без него и что будет с нею.
   ‚ ту минуту, когда она размышлЯла так, неосторожно держа письмо в руке,
незаметно вошла стараЯ бабушка.
   - —то это ты читаешь? - внезапно спросила она, подозрительно  глЯдЯ  на
Њэри.
   -  Ќичего,  бабушка,  это  так...  пустЯки,   -   вздрогнув,   поспешно
пробормотала Њэри и, смЯв бумажку, сунула ее в карман.
   - Ђ мне показалось, что это письмо и ты  что-то  очень  торопилась  его
спрЯтать!  ‚ы,  нынешние  девушки,  все  мечтаете  о  какой-то  ерунде  да
хандрите... †аль, что при мне нет очков. џ бы живо докопалась, в  чем  тут
дело.
   Ћна замолчала, злорадно  заносЯ  на  скрижали  памЯти  результат  своих
наблюдений, и в заключение спросила:
   - ‘кажи-ка, а где этот слюнтЯй, твой братец?
   - Џошел с мамой в аптеку за хинином.
   - Ѓа! Ќе хинина ему не хватает, а смекалки. …е  понадобилось  бы  целое
ведро, чтобы сделать из него человека. …й-богу, хорошаЯ  порциЯ  очищенной
касторки да каплЯ водки будет ему полезнее хинина  там,  куда  он  едет...
Ћчень уж много разговоров  тут  в  последнее  времЯ,  а  мне  недосуг  ими
заниматьсЯ. ‚ доме все пошло вверх дном из-за таких пустЯков. Ђ что, Њэри,
чай будет сегоднЯ пораньше? - Ћна с надеждой  щелкнула  зубами,  чуЯ,  как
хищник, близость пищи.
   - Ќе знаю, бабушка, - ответила Њэри.  ЃеззастенчиваЯ  жадность  старухи
обычно ее не трогала, сегоднЯ же ей,  расстроенной  и  озабоченной,  вдруг
стало противно. Ќе сказав больше ни слова,  чувствуЯ,  что  ей  необходимо
побыть одной и в менее сгущенной атмосфере, она поднЯлась и вышла в  садик
за домом. Ћна бродила взад и вперед по зеленой лужайке, и ей  казалось  до
странности жестоким то, что жизнь вокруг нее течет по-прежнему,  глухаЯ  к
ее горю и смЯтению, что бабушка Ѓроуди все так же жадно ждет  ужина,  день
отъезда Њэта неуклонно приближаетсЯ. Ќикогда еще Њэри не испытывала такого
безнадежного уныниЯ, как теперь, когда  она,  беспокойно  шагаЯ  по  саду,
казалось, начала смутно сознавать, что обстоЯтельства складываютсЯ длЯ нее
неблагоприЯтно, что жизнь поставила ей ловушку. —ерез  окно  она  увидела,
что Њэтью с матерью уже воротились, видела, как суетилась  мать,  накрываЯ
на стол, потом Њэтью сел и принЯлсЯ за еду. Љакое им дело до того,  что  у
нее, Њэри, лихорадочно бьютсЯ тревожные мысли под пылающим лбом,  что  она
жаждет хоть единого слова сочувствиЯ и совета, но  не  знает,  где  искать
его? “богое однообразие садика, нелепые очертаниЯ их дома бесили ее, она в
горьком исступлении жалела, зачем не родилась  в  семье  менее  замкнутой,
менее взыскательной, более человеческой, твердила себе, что еще лучше было
бы ей вовсе не родитьсЯ... Ћтец вставал в ее мыслЯх, как  грозный  колосс,
правивший судьбами всех Ѓроуди,  тиранически  распорЯжавшийсЯ  ее  жизнью,
всегда следивший за ней недремлющим, безжалостным  оком,  Џо  его  приказу
оставила она в двенадцать лет школу, которую так  любила,  чтобы  помогать
матери вести хозЯйство; это он пресекал в самом начале ее дружбу с другими
девушками, потому что одна, по его мнению, была  ниже  ее  происхождением,
другаЯ жила в доме, пользовавшемсЯ плохой репутацией, а с отцом третьей он
поссорилсЯ; он запретил ей  посещать  доставлЯвшие  ей  такое  наслаждение
зимние концерты в клубе  механиков,  находЯ  это  неподобающим  длЯ  своей
дочери; а теперь он разобьет единственное счастье, которое жизнь дала ей.
   ‚ихрь возмущениЯ взметнулсЯ в ее душе. „умаЯ о несправедливости  такого
бесчеловечного угнетениЯ, такого  безусловного  лишениЯ  свободы,  Њэри  с
вызовом уставилась на хилые кусты смородины, которые вЯло росли  в  плохой
земле у стен сада. “вы, их легче было смутить, чем  Ѓроуди!  €  они  тоже,
словно подавленные царившим здесь  гнетом,  утратили  мужество  вытЯгивать
вверх свои тонкие усики.
   Џрикосновение к ее плечу заставило Њэри вздрогнуть, несмотрЯ на все  ее
воинственное настроение. ‚прочем,  это  оказалсЯ  только  Њэтью,  которому
нужно было сказать ей два слова перед уходом к мисс Њойр.
   - џ сегоднЯ вернусь рано, Њэри, - сказал он, - так что ты не беспокойсЯ
насчет... ну, ты знаешь... не дожидайсЯ менЯ. € Я  уверен,  -  добавил  он
торопливо, - что, когда Я уеду за границу, ты никогда ни  единой  душе  не
проговоришьсЯ... Я бы ни  за  что  не  хотел,  чтобы  об  этом  кто-нибудь
узнал... и спасибо тебе большое за то, что ты длЯ менЯ делала.
   ЌеожиданнаЯ   благодарность   брата,   вызваннаЯ,    впрочем,    только
преждевременным приступом ностальгии и инстинктом  осторожности,  желанием
сохранить свою репутацию и во времЯ отсутствиЯ, все же тронула Њэри.
   - Ћб этом не стоит и говорить, Њэт,  -  возразила  она.  -  џ  с  таким
удовольствием делала это длЯ тебЯ. ’ы забудешь обо всем там, за границей.
   - „а, там у менЯ найдутсЯ другие заботы, Я полагаю.
   Ќикогда еще Њэри не видела брата таким подавленным, утратившим всю свою
самоуверенность, и горЯчаЯ нежность к нему согрела ей сердце. Ћна сказала:
   - ’ы идешь к Ђгнес? џ провожу тебЯ до ворот.
   €дЯ об руку с ним вдоль стены дома, она подумала  о  том,  как  непохож
этот робкий, неуверенный в себе юноша,  шагавший  рЯдом  с  ней,  на  того
модного городского франта, каким он был еще две недели тому назад.
   - ’ебе следует подбодритьсЯ немного, Њэт, - сказала она ласково.
   - Њне что-то не очень хочетсЯ ехать теперь, когда  отъезд  на  носу,  -
заметил как бы вскользь Њэт, решившись на откровенность.
   - ’ы должен быть доволен, что выберешьсЯ отсюда, - возразила Њэри. -  џ
тоже рада бы уехать. ќтот дом длЯ менЯ словно  западнЯ.  џ  чувствую,  что
никогда отсюда не вырвусь... и  захочу,  да  не  смогу.  -  Ћна  с  минуту
помолчала, потом прибавила:
   - ‚прочем, Я забыла, ты ведь расстаешьсЯ с Ђгнес. ‚от в чем  дело!  ‚от
чем ты так огорчен и расстроен!
   - ђазумеетсЯ, - согласилсЯ Њэтью. ‘обственно, до этой  минуты  дело  не
представлЯлось ему в таком свете, но, когда он обдумал слова  Њэри,  такое
объЯснение показалось ему утешительным длЯ его неустойчивого самолюбиЯ.
   - Ђ что думает отец насчет тебЯ и Ђгнес? - спросила неожиданно Њэри.
   Ѓрат удивленно воззрилсЯ на нее и ответил, негодуЯ:
   - Ќе понимаю, что ты хочешь сказать, Њэри.  Њисс  Њойр  -  достойнейшаЯ
девица, никто не скажет о ней худого слова. €  она  замечательно  красива!
—то это тебе вздумалось задать такой вопрос?
   - „а так просто, Њэт, - ответила она уклончиво, не желаЯ высказать  той
мысли, котораЯ пришла ей в голову. Ђгнес  Њойр,  эта  во  всех  отношениЯх
достойнаЯ девица, была только дочерью мелкого и  ничем  не  замечательного
кондитера, а так как и сам Ѓроуди, в силу обстоЯтельств,  был  лавочником,
он не мог отвергнуть Ђгнес  по  таким  мотивам.  Ќо  службу  длЯ  Њэтью  в
Љалькутте выхлопотал он, и он же настоЯл на его отъезде. Ђ Њэтью  пробудет
в €ндии пЯть лет! Њолнией мелькнуло в памЯти Њэри воспоминание об угрюмой,
злорадной насмешке  во  взглЯде  отца,  когда  он  в  первый  раз  объЯвил
трепетавшей от ужаса жене и пораженному сыну  о  своем  решении  отправить
последнего за границу. €  только  сейчас  начал  неЯсно  вырисовыватьсЯ  в
сознании Њэри истинный характер отца. Ћна всегда боЯлась и  почитала  его,
но теперь, под влиЯнием внезапного поворота в мыслЯх, уже  начинала  почти
ненавидеть.
   - Ќу, Я ухожу, Њэри, - сказал между тем Њэтью. - Џока до свиданьЯ.
   Њэри открыла уже было рот, готоваЯ заговорить, но в то времЯ  как  душа
ее боролась  со  смутными  подозрениЯми,  взглЯд  ее  упал  на  испуганную
физиономию   слабохарактерного   брата,   тщетно   пытавшегосЯ    избежать
разочарованиЯ, и, не сказав ни слова, она дала ему уйти.
   ђасставшись с Њэри, Њэтью зашагал по улице, снова обретЯ  поколебленную
было самоуверенность,  которую  подогрела  мысль,  нечаЯнно  поданнаЯ  ему
сестрой. Ќу, конечно, он просто опасаетсЯ  разлуки  с  Ђгнес!  Ћн  говорил
себе, что теперь, наконец, знает причину своего  подавленного  настроениЯ,
что люди и с более сильным характером  падали  духом  по  менее  серьезным
причинам, что его  печаль  делает  ему  честь  как  человеку  любЯщему,  с
благородным сердцем. Ћн уже снова  склонен  был  чувствовать  себЯ  скорее
‹ивингстоном, чем робким  новобранцем.  Ћн  принЯлсЯ  громко  насвистывать
несколько тактов из "†уаниты",  вспомнил  о  своей  мандолине,  подумал  с
некоторой непоследовательностью о дамах, которых встретит на "€рравади", а
возможно, что и в Љалькутте, и совсем повеселел.
   Љогда он дошел до жилища Њойров, к нему уже  возвратилась  слабаЯ  тень
прежней бойкости, и он не взошел, а взлетел по ступенЯм к двери. (Њойры, к
сожалению, вынуждены были жить над своей лавкой  и  потому  ступенек  было
много, и, что еще хуже, вход был рЯдом с уборной.)
   Њэтью настолько воспрЯнул духом, что постучал молотком в  дверь  весьма
решительно и принЯл вид человека, возмущенного неприглЯдностью  окружающей
обстановки, неподобающей длЯ того, чье  имЯ  когда-нибудь  будет  сиЯть  в
анналах Ѓританской империи. ’ак  же  свысока  посмотрел  он  на  девчонку,
прислуживающую  в  лавке,  котораЯ,  в  данную  минуту  преобразившись   в
горничную, отперла ему дверь и проводила в гостиную. ‡десь,  освобожденнаЯ
от обЯзанности стоЯть за прилавком (несмотрЯ на то, что рабочий  день  еще
не кончилсЯ), уже сидела Ђгнес, ожидаЯ своего Њэта: завтра ей нельзЯ будет
покинуть пост в лавке, чтобы проводить  Њэта  до  ѓлазго,  но  сегоднЯшний
вечер принадлежал ей.
   ѓостинаЯ, холоднаЯ и сыраЯ,  имела  нежилой,  чопорный  вид:  она  была
обставлена громоздкой мебелью красного дерева, затейливый рисунок  которой
терЯлсЯ в сладострастной тайне изгибов, а лоснившиесЯ спинки и сидениЯ  из
конского волоса были прикрыты  вышитыми  салфеточками.  ‹инолеум  на  полу
блестел, как только что политаЯ мостоваЯ. ѓорные  коровы  зловещего  вида,
изображенные маслЯными красками, уныло глЯдели со стен на фортепиано  (эту
традиционную марку аристократизма), на узкой крышке которого,  уставленной
всЯкой всЯчиной, красовались  под  стеклЯнным  колпаком  три  чучела  птиц
неизвестных пород среди  целого  леса  фотографий:  Ђгнес  в  младенческом
возрасте,  Ђгнес  ребенком  постарше,  Ђгнес  подростком,  Ђгнес  взрослой
девицей, Ђгнес в группе, снЯтой  во  времЯ  ежегодной  экскурсии  служащих
булочных и кондитерских, Ђгнес на собрании Ћбщества трезвости, на прогулке
членов Ћбщества ревнителей церкви - все было здесь.
   ‡десь же присутствовала во плоти и сама Ђгнес, - можно сказать,  именно
во плоти, так как при низком росте Ђгнес, как  и  мебель  в  ее  гостиной,
отличалась чрезмерной выпуклостью линий, особенно в области бедер и груди,
пышных и обещавших принЯть еще более пышные размеры.
   Ђгнес была брюнетка с глазами  маленькими  и  черными,  как  две  дикие
сливы, под  соболиными  бровЯми,  с  оливково-смуглым  лицом  и  красными,
довольно толстыми губами; на верхней губе у нее темнел  ровный  коричневый
пушок, пока еще слабый, скорее похожий  на  тень,  но  ЯвлЯвший  серьезную
угрозу в будущем.
   Ђгнес горЯчо расцеловала Њэта. Ћна  была  на  пЯть  лет  старше  его  и
поэтому очень им дорожила. ‚зЯв его за руку, она увлекла его за  собой  и,
усадив, села с ним рЯдом на неуютный диван, который, как и  всЯ  гостинаЯ,
был предоставлен длЯ свиданий влюбленной пары.
   - € подумать только, что это  наш  самый  последний  вечер!  -  жалобно
сказала Ђгнес.
   - Ќе надо так говорить, Ђгнес, - запротестовал Њэтью. - ‚едь  мы  можем
постоЯнно думать друг о друге! „ушою Я буду с тобой, а ты со мной.
   ЌесмотрЯ на то, что Ђгнес ЯвлЯлась рьЯным  членом  Ћбщества  ревнителей
церкви, она,  судЯ  по  ее  наружности,  была  создана  длЯ  более  тесной
близости,  чем  та,  которую  сулил  ей  Њэт.  ђазумеетсЯ,  она  этого  не
подозревала и с возмущением отвергла бы такое предположение. Ќо  вздох  ее
был глубок, когда она промолвила: "џ хотела бы, чтобы €ндиЯ была поближе",
и крепко прижалась к Њэту.
   - ‚ремЯ быстро летит, Ђгнес, не успеешь оглЯнутьсЯ,  как  Я  вернусь  с
целой кучей рупий.
   €, гордый своей осведомленностью насчет иностранной валюты, прибавил:
   - ђупиЯ - это около шиллинга и четырех пенсов.
   - Џолно тебе говорить о рупиЯх в  такие  минуты,  Њэт.  ‘кажи,  что  ты
любишь менЯ.
   - Ќу, конечно, Я тебЯ люблю, оттого мне так грустно уезжать.  Џоследние
дни Я сам не свой, - видишь, как побледнел! - ‘ложив, таким  образом,  все
бремЯ своих страданий к ее ногам, он находил в этом истинное благородство.
   - € ты даже разговаривать не станешь ни с  одной  из  этих  заграничных
дам, обещаешь, Њэт? џ бы на твоем месте не доверЯла им, за красивым  лицом
может скрыватьсЯ злое сердце, ’ы будешь это всегда помнить, да, милый?
   - Ќу, конечно, Ђгнес.
   - ‚идишь ли, милый, там, в жарких странах, каждого  красивого  молодого
человека ждет, должно быть,  много  искушений.  †енщины,  как  только  его
приметЯт, пойдут на все, чтобы поймать его в  свои  сети,  в  особенности,
если он нравственный молодой человек, - это их больше  всего  подстрекает.
Ђ-твоей маленькой Ђгнес не будет там, чтобы уберечь тебЯ, Њэт. Ћбещай  мне
остерегатьсЯ их ради менЯ.
   Њэту было удивительно приЯтно, что он так  страстно  любим,  что  Ђгнес
заранее отчаЯнно ревнует его, и, мысленно уже созерцаЯ свои будущие победы
за границей, он торжественно произнес:
   - „а, Ђгнес, Я знаю, что ты права. Њожет быть, путь мой  будет  труден,
но ради тебЯ  Я  никому  не  дам  себЯ  совратить.  …сли  нас  и  разлучит
что-нибудь, то это будет не по моей вине.
   - Ђх, Њэт, родной мой, не смей и говорить об этом! џ не буду  спать  по
ночам, думаЯ обо всех этих бесстыдницах, которые станут вешатьсЯ  тебе  на
шею. ђазумеетсЯ, милый, Я не так уж безрассудна: Я буду довольна, если  ты
там познакомишьсЯ с серьезными и порЯдочными  женщинами,  ну,  хотЯ  бы  с
женами миссионеров или другими ревнительницами христианства. ’ебе  полезно
было бы там иметь двух-трех знакомых пожилых  дам,  которые  по-матерински
заботились бы о тебе, может быть, штопали  бы  тебе  носки.  …сли  ты  мне
сообщишь о них, Я могла бы с ними переписыватьсЯ.
   - ђазумеетсЯ, Ђгнес, -  поддакивал  Њэт,  ничуть  не  увлеченный  такой
перспективой и твердо убежденный, что почетные пожилые дамы, о которых она
говорила, длЯ него неподходЯщаЯ компаниЯ.
   - Ќо Я сейчас не могу еще знать, встречу ли  кого-либо  в  таком  роде.
Џосмотрим сначала, как все у менЯ сложитсЯ.
   - ’ы быстро станешь там на ноги, - нежно уверЯла она. - ’ы ведь  и  сам
не знаешь, как привлекаешь к себе всех. Џотом,  твоЯ  игра  очень  поможет
тебе выдвинутьсЯ в обществе. ’ы не забыл уложить ноты?
   Њэтью самодовольно кивнул головой.
   - ‚се взЯл. € мандолину. џ вчера переменил на ней бант.
   Ђгнес сдвинула черные брови при мысли о тех, кто будет любоватьсЯ  этим
украшением, завЯзанным на поэтическом инструменте. Ќо,  не  желаЯ  слишком
наседать на Њэтью, она с некоторым усилием  подавила  свои  опасениЯ  и  с
деланной улыбкой направила беседу в более возвышенное русло:
   - ‚ церковном хоре тоже будет сильно недоставать тебЯ, Њэт. Ѓез тебЯ  и
в кружке все будет казатьсЯ иным.
   Ћн скромно запротестовал, но Ђгнес не хотела слушать возражений.
   - Ќет, - воскликнула она, - не спорь со  мной!  ‚  церкви  будет  очень
недоставать твоего голоса. Џомнишь, милый тот вечер после спевки, когда ты
в первый раз провожал менЯ домой? Ќикогда не забуду, как ты  заговорил  со
мной. Џомнишь, что ты сказал?
   - Ќе припомню сейчас, Ђгги, - ответил он рассеЯнно. -  €  разве  не  ты
перваЯ со мной заговорила?
   - Ћ Њэт! - ахнула она, укоризненно поднЯв брови. - € как тебе только не
совестно! ’ы отлично знаешь, что это ты улыбалсЯ мне из-за  нот  весь  тот
вечер и что ты первый заговорил со мной. џ только спросила, не по пути  ли
нам.
   Њэтью кивнул головой с покаЯнным видом:
   - ‚спомнил, вспомнил теперь, Ђгнес. € мы с  тобой  съели  весь  большой
кулек лакричных леденцов разного сорта, которые ты принесла с  собой.  Ћни
были превкусные!
   - џ  буду  посылать  тебе  каждый  месЯц  большую  жестЯнку  конфет,  -
поторопилась обещать Ђгнес. - џ не хотела вперед рассказывать тебе, милый,
но раз ты заговорил об этом сам, отчего же не  сказать.  џ  знаю,  что  ты
любишь конфеты, а в тех краЯх ни за что не достанешь хороших. …сли послать
их в жестЯнке, они дойдут в прекрасном виде.
   Ћн  поблагодарил  ее  довольной  улыбкой,  но,  раньше  чем  он   успел
что-нибудь  сказать,   Ђгнес   продолжала,   торопЯсь   использовать   его
благодарность, пока она не остыла.
   - ’воЯ Ђгнес на все длЯ тебЯ готова, Њэт, только бы ты не забывал ее, -
говорила она страстно. - ’ы никогда, ни на одну минуту не должен  забывать
обо мне. ’ы ведь возьмешь с собой все мои  фотографии?  ‘разу  же  вынь  и
поставь одну из них в каюте, хорошо, милый? -  Ћна  еще  крепче  прижалась
головой к плечу Њэта и смотрела на него, словно  гипнотизируЯ.  -  Џоцелуй
менЯ, Њэт. ‚от так, хорошо! Љак чудесно, что мы обручены. ќто почти то же,
что брак. ‚сЯкаЯ честнаЯ девушка может чувствовать  то,  что  чувствую  Я,
только в том случае, если она обручена с кем-нибудь.
   „иван, видимо, был не пружинный, и Њэт  начинал  испытывать  неудобство
под навалившимсЯ на него солидным грузом. …го  ребЯческаЯ  любовь  к  мисс
Њойр, питаемаЯ коварной лестью и  знаками  вниманиЯ  с  ее  стороны,  была
недостаточно сильна, чтобы выдержать тЯжесть этих мощных любовных объЯтий.
   - ’ы мне позволишь покурить? - спросил он тактично.
   Ђгнес поднЯла глаза, налитые прозрачными слезами,  из-под  черной,  как
смоль, путаницы волос.
   - ‚ последний вечер? - сказала она с упреком.
   - ‚идишь ли, Я думаю, это поможет мне встрЯхнутьсЯ, - пробормотал он. -
Џоследние дни были очень тЯжелы, все эти сборы так утомлЯют человека.
   Ћна вздохнула и неохотно поднЯлась, говорЯ:
   - Ќу, хорошо, милый. џ ни в чем не могу  тебе  отказать.  Џокури,  если
чувствуешь, что это тебе будет полезно. Ќо смотри, не кури слишком много в
€ндии, Њэт. Ќе  забывай,  что  у  тебЯ  слабые  легкие.  -  Ћна  милостиво
прибавила: - Ќу, давай ради последнего раза Я сама зажгу тебе сигару.
   Ћна боЯзливо зажгла немного  смЯтую  сигару,  которую  Њэтью  вынул  из
жилетного кармана, и опасливо  наблюдала,  как  он  с  подобающей  мужчине
безмолвной важностью пускал густые клубы дыма. ’еперь  она  могла  обожать
его и любоватьсЯ им лишь на некотором расстоЯнии, но,  вытЯнув  руку,  она
ухитрЯлась все же гладить его часовую цепочку.
   - ’ы будешь скучать  по  своей  бедной  Ђгги,  не  правда  ли,  Њэт?  -
спрашивала она прочувствованно, слегка покашливаЯ, когда раздражающий  дым
сигары попадал ей в горло.
   - ЋтчаЯнно, - уверил ее Њэт. Ћн от всей души  наслаждалсЯ  эффектностью
своей позы: он сидит, как герой, она - у ног его взирает на него с  нежным
восторгом.
   -  ’оска  будет  без  тебЯ...  невыносимаЯ.  -  …му  хотелось   сказать
"чертовскаЯ", это было бы шикарнее, но-из уважениЯ к  Ђгнес  он  употребил
менее мужественное выражение и при этом покачал головой, словно сомневаЯсь
в своей способности выдержать все испытаниЯ.
   - Њы должны страдать во имЯ нашей любви, - промолвила со вздохом Ђгнес.
- џ уверена, что она воодушевит тебЯ на великие и прекрасные дела  там,  в
€ндии. ’ы пиши мне обо всем.
   - џ буду с каждой почтой писать тебе и маме, - обещал Њэтью.
   - Ђ Я, разумеетсЯ, буду часто видетьсЯ  с  мамой,  -  отозвалась  Ђгнес
таким тоном, словно она была уже членом семьи. Њэтью думал  о  предстоЯщих
ему тЯжких трудах в далекой стране и о том, что две  преданные,  обожающие
его женщины будут  вместе  воссылать  к  небу  молитвы  за  него.  Ћднако,
несмотрЯ на все его усилиЯ продолжать курение, он не  мог  этого  сделать,
так как сигара жгла ему губы, и  в  конце  концов  пришлось  с  сожалением
бросить ее. ’отчас же Ђгнес прильнула к его груди:
   - Џоцелуй менЯ еще, милый!
   Џотом, после паузы, она пролепетала манЯщим (как ей казалось) шепотом:
   - ’ы вернешьсЯ ко мне большим, сильным, страстным мужчиной, да, Њэт?  џ
хочу, чтобы ты обнимал менЯ крепко, так крепко, как только тебе захочетсЯ.
   Њэтью вЯлой рукой обнЯл ее плечи с смутным неудовольствием: слишком уже
много Ђгнес требует  от  человека,  которому  наутро  предстоЯт  опасности
трудного плаваниЯ, таЯщего в себе много неизвестного.
   - Њне, право, стыдно, что Я не умею скрыть своих чувств,  -  продолжала
застенчиво Ђгнес. - Ќо ведь в этом нет ничего дурного, правда,  Њэт?  ‚едь
мы поженимсЯ, как только ты вернешьсЯ домой. “ менЯ сердце разрываетсЯ  на
части оттого, что нам не удалось обвенчатьсЯ до твоего отъезда. џ  бы  так
охотно поехала с тобой!
   - —то ты, Ђгнес, - возразил Њэтью, - там  совсем  не  место  длЯ  белой
женщины.
   - Ќо туда уезжает так много их, Њэт! †ены разных чиновников и  мало  ли
кто! …сли тебе придетсЯ ехать туда вторично после того, как  ты  отслужишь
срок, Я непременно поеду с тобой, - решительно сказала Ђгнес. - Ќам теперь
мешает только то, что ты должен сначала сделать карьеру, милый.
   Ћн промолчал, испуганный решительностью ее тона. Ќикогда до сих пор ему
не приходило в голову, что он так близок к алтарю, он вовсе не  подозревал
истинных  размеров  власти  Ђгнес  над  ним.  …е  поцелуй  показалсЯ   ему
бесконечно долгим. Ќаконец, он объЯвил:
   - Џожалуй, мне пора идти, Ђгги.
   - „а ведь еще так рано, Њэт, - обиженно возразила она. - ’ы никогда  не
уходил раньше десЯти.
   - џ знаю, Ђгнес, но мне завтра предстоит трудный день, -  сказал  он  с
важностью. - Љ двенадцати уже надо быть на пароходе.
   - ќто прощание менЯ убьет! -  воскликнула  трагически  Ђгнес,  Ќеохотно
выпускаЯ Њэта из объЯтий.
   Ћн встал и, поправлЯЯ галстук, одергиваЯ книзу брюки, осматриваЯ на них
пострадавшие складки, чувствовал, что ни о чем  не  жалеет:  приЯтно  было
сознавать, что женщины готовы умереть из-за него.
   - €так, прощай, Ђгнес! - мужественно воскликнул  он,  широко  расставив
ноги и протЯгиваЯ ей обе руки. - Џридет  времЯ,  и  мы  с  тобой  увидимсЯ
снова.
   Ћна бросилась в раскрытые ей объЯтиЯ, снова спрЯтала голову у  него  на
груди и так зарыдала, что оба они покачнулись.
   - џ чувствую, что мне не следовало бы тебЯ отпускать,  -  прерывающимсЯ
голосом воскликнула Ђгнес, когда Њэтью высвободилсЯ, -  не  следовало  мне
так легко тебЯ уступать. ’ы уезжаешь далеко. Ќо Я буду молитьсЯ  за  тебЯ,
Њэт. „а сохранит тебЯ бог длЯ менЯ! - € она заплакала, видЯ,  что  он  уже
сходит с лестницы.
   Њэт вышел на улицу утешенный, ободренный и воодушевленный  горем  своей
невесты, как будто опустошение,  которое  он  произвел  в  ее  девственном
сердце, придавало ему достоинства, увеличивало  на  несколько  дюймов  его
рост. Ќо в этот вечер, лежа в постели (он лег  пораньше,  чтобы  набратьсЯ
сил длЯ предстоЯщих на следующий день хлопот), он размышлЯл уже, как более
зрелый и светски опытный человек, на тему о том, что мисс Њойр, пожалуй, в
последнее времЯ была немного чересчур настойчива в выражении своих чувств.
Ђ засыпаЯ, пришел  к  заключению,  что  мужчине  следует  дважды  подумать
раньше, чем свЯзать себЯ узами брака, в особенности если  этот  мужчина  -
такой прожженный парень, как он, Њэтью Ѓроуди.
   Ќа другое утро он проснулсЯ рано,  но  мама  не  позволила  ему  встать
раньше девЯти.
   - Ќе торопись! Ќе надо волноватьсЯ.  Џрибереги  силы,  мой  мальчик,  -
сказала она, подаваЯ ему в постель утренний завтрак.  -  “  нас  еще  уйма
времени, а тебе предстоит долгое путешествие.
   Ћна уже, должно быть, рисовала в своем воображении это путешествие  без
передышки до самой Љалькутты. € оттого, что она не дала Њэту встать  рано,
он был еще полуодет, когда отец позвал его, стоЯ внизу у лестницы.
   „жемс  Ѓроуди  не  пожелал  ни  на  дюйм  отступить  от  своей  обычной
программы; он, без сомнениЯ, счел бы слабостью со своей стороны какое-либо
участие в проводах сына - и в половине десЯтого, как  всегда,  собралсЯ  в
лавку. Љогда Њэтью впопыхах сбежал с лестницы