
увидеть того, кому принадлежал голос. ќто был младший сын ‡еведеев,  который
мало-помалу пробралсЯ к ногам €исуса, а теперь поднЯл голову и заговорил:
     -- ’ы -- сеЯтель, мы же -- камни, тернии  и землЯ. Ќо что есть  семЯ во
длани твоей?
     Џокрытое пушком девственное лицо пылало,  а  черные миндалевидные глаза
тревожно  смотрели на €исуса. Ћхваченное трепетом  хрупкое тело выжидательно
напрЯглось. Џо всему было видно,  что от ответа, который получит этот юноша,
зависит его жизнь. € не только его.
     “слышав  эти слова,  €исус  опустил голову. Ќекоторое времЯ он  молчал,
прислушиваЯсь  к голосу своего сердца и  стараЯсь найти простое,  обыденное,
бессмертное слово. ѓорЯчий пот выступил на его челе.
     --  —то  есть семЯ во  длани твоей? --  снова взволнованно спросил  сын
‡еведеев.
     €исус  вдруг встрепенулсЯ, раскрыл объЯтиЯ и наклонилсЯ к людЯм. --  --
‚озлюбите  друг  друга! --- вырвалсЯ крик из глубины его души.  -- ‚озлюбите
друг друга.
     € как  только  он произнес  эти слова, то почувствовал, как сердце  его
опустело, и бессильно опустилсЯ на капитель.
     ЏослышалсЯ гул,  толпа заволновалась, многие покачивали головой, кто-то
смеЯлсЯ.
     -- —то он сказал? -- спросил старик, который был туг на ухо.
     -- —тобы мы любили друг друга!
     -- Ќе будет этого! --  сказал старик и разозлилсЯ. -- ѓолодный не может
полюбить сытого. Ћбиженный не может полюбить обидчика. Ќе будет этого! Џошли
отсюда!
     Џрислонившись к сосне, €уда Яростно теребил свою бороду.
     --  ’ак вот что ты намеревалсЯ сказать нам, ‘ыне Џлотника! -- прошептал
он. -- ќто  и  есть великаЯ  весть,  которую  ты принес нам? ‘тало быть,  мы
должны возлюбить римлЯн?  Џодставить им горло, как  ты подставлЯешь щеку, да
еще сказать при этом: "‡арежь менЯ, брат!"
     €исус слышал  ропот, видел  насупившиесЯ лица и  помутневшие глаза.  Ћн
понЯл. ‹ицо его переполнила горечь, котораЯ все возрастала, поглощаЯ все его
силы.
     -- ‚озлюбите  друг  друга!  ‚озлюбите  друг друга! -- снова умолЯюще  и
настойчиво прозвучал его голос. -- Ѓог  есть любовь! € Я когда-то думал, что
Ћн  свиреп,  что  горы  дымЯтсЯ,  а  люди  гибнут при  …го приближении.  €ща
спасениЯ, Я укрылсЯ в  обители, где лежал лицом долу в ожидании …го прихода.
"‚от сейчас Ћн ЯвитсЯ и обрушитсЯ на менЯ  сверху громом!" -- думал Я.  Ђ Ћн
ЯвилсЯ однажды утром,  подул свежим ветерком и сказал: "‚стань, дитЯ мое". џ
встал и пришел. € вот Я перед вами!
     ‘крестив руки на груди, он отвесил людЯм глубокий поклон до поЯса.
     Џочтенный ‡еведей кашлЯнул, сплюнул и сжал посох.
     -- ’ак значит Ѓог -- это свежий ветерок? -- медленно  и злобно прорычал
он. -- ‘гинь, богохульник!
     ЏродолжаЯ говорить, ‘ын  Њарии спустилсЯ между тем к людЯм и  переходил
от одного к другому, стараЯсь убедить  каждого, заглЯдываЯ в лицо и воздеваЯ
руки к небу.
     -- Ћн -- Ћтец наш, -- говорил €исус,  --  и потому ни одно страдание не
останетсЯ без утешениЯ, ни одна рана -- без исцелениЯ. —ем более мучимсЯ  мы
здесь, на земле, тем более утешениЯ и радости ожидает нас на небе...
     “став, он возвратилсЯ к капители и уселсЯ на ней.
     -- Џотерпи еще, вороной, отведаешь клеверу! - сказал кто-то, и раздалсЯ
смех. Ќо увлекшийсЯ €исус не слышал этого.
     -- Ѓлаженны алчущие и жаждущие правды... -- восклицал он.
     -- Ћдной  правдой сыт не будешь, --  перебил его кто-то из голодных. --
Њало одной правды. Ќужен еще и хлеб!
     -- € хлеб, -- со вздохом сказал €исус. -- €  хлеб тоже. Ѓог насытит их.
Ѓлаженны  плачущие,  ибо  Ѓог  утешит  их.  Ѓлаженны   нищие,  униженные   и
оскорбленные, ибо Ѓог уготовил им –арство Ќебесное.
     „ве  мужеподобные  женщины, державшие на  голове корзины  с виноградом,
быстро переглЯнулись,  не  говорЯ  ни  слова, поставили  корзины  на землю и
принЯлись раздавать направо и  налево виноград бедным. Џрипав к ногам €исуса
и все еще не решаЯсь поднЯть голову и показать людЯм скрытое  волосами лицо,
Њагдалина тайком целовала ноги ‘ыну Њарии.
     €аков,  потерЯв  терпение,  резко  поднЯлсЯ  с  места  и  пошел  прочь.
Ћсвободившись  из  объЯтий  брата,  Ђндрей   стал  перед  €исусом  и  гневно
воскликнул:
     -- џ пришел из €удеи, от реки €ордана, где  пророк возглашает: "‹юди --
колоса, Я же огонь, пришедший жечь и очищать землю, пришедший жечь и очищать
душу, готовЯ приход  Њессии!" Ђ ты, ‘ыне Џлотника, возглашаешь любовь? ђазве
ты не видишь, что творитсЯ вокруг? ‹жецы, убийцы,  воры, подлецы,  богатые и
бедные, обидчики и обиженные,  книжники и фарисеи -- все, все! ‹жец и подлец
и Я сам,  и вот он,  брат мой Џетр, и старый  откормленный ‡еведей, который,
слушаЯ  о любви, думает  только о  своих лодках и слугах да  еще о  том, как
побольше украсть из давильни!
     “слышав  это, ‡еведей рассвирепел.  …го лоснЯщийсЯ от жира затылок стал
багрово-красным, жилы на шее  вздулись. Ћн вскочил и  уже поднЯл было посох,
намереваЯсь нанести удар, но почтеннаЯ ‘аломеЯ успела схватить его за руку.
     -- € не стыдно тебе? -- тихо сказала она. -- Џошли отсюда!
     - Ќе позволю  распорЯжатьсЯ у  себЯ босЯкам и голодранцам!  --  громко,
чтобы все слышали, крикнул ‡еведей.
     ‡адыхаЯсь от гнева, он повернулсЯ к ‘ыну Њарии:
     -- Ђ  ты, мастер,  не  строй  из себЯ  передо  мной  Њессию,  не  то --
несдобровать  тебе,  злополучный,  -- и  тебЯ  тоже  распнут  на  кресте длЯ
успокоениЯ. ’ебЯ  самого мне не жаль, пропащий ты человек, жаль только  твою
бесталанную мать, у которой других детей нет.
     € ‡еведей указал на Њарию, котораЯ  лежала на земле и билась головой  о
камни.
     ђазгневанный старик все не унималсЯ и продолжал кричать, стуча посохом:
     -- ‹юбовь,  всеобщее братство, --  ну, давайте, обнимайтесь, собаки! „а
разве могу  Я  возлюбить врага моего?!  Њогу ли Я возлюбить беднЯка, который
околачиваетсЯ у моего дома и думает, как бы взломать дверь да ограбить менЯ?
‹юбовь  --  послушайте  только этого  помешанного! •орошо,  в  таком  случае
римлЯне  никакие не идолопоклонники  -- спасибо им!  -- они-то умеют навести
порЯдок!
     ’олпа заревела, беднЯки повскакивали с мест, а €уда оторвалсЯ от сосны.
ЏочтеннаЯ ‘аломеЯ  испуганно прикрыла мужу  рот ладонью, чтобы тот замолчал,
и,  охваченнаЯ ужасом,  повернулась  к  приближающейсЯ  с  решительным видом
толпе.
     --  Ќе  слушайте его,  дети.  ќто он  со  злости,сам не  понимает,  что
говорит. €, повернувшись к старику, ‘аломеЯ приказала:
     -- Џошли!
     ‡атем она позвала своего любимчика, в блаженном спокойствии сидевшего у
ног €исуса:
     -- Џошли, сынок, уже стемнело.
     -- џ останусь, матушка, -- ответил юноша. ђаспростертаЯ на камнЯх ЊариЯ
поднЯлась,  вытерла  глаза  и, пошатываЯсь, направилась  к сыну, чтобы  тоже
увести  его.  €  любовь,  выказаннаЯ  €исусу беднЯками,  и  угрозы  богатого
старосты повергали несчастную в ужас.
     -- ‡аклинаю вас именем Ѓожьим, -- говорила  она каждому,  кто попадалсЯ
ей на пути, -- не слушайте его, он болен... болен... болен...
     Ћна  с содроганием подошла  к  сыну,  который стоЯл, скрестив  руки  на
груди, и смотрел вдаль, в сторону озера.
     -- Џойдем, сынок, -- нежно сказала мать. -- Џойдем домой...
     Ћн услышал ее голос, обернулсЯ и  удивленно  посмотрел на мать,  словно
спрашиваЯ, кто она такаЯ...
     -- Џойдем, сынок,  -- снова сказала ЊариЯ, обнимаЯ его  за поЯс. -- —то
ты так смотришь? Ќе узнаешь менЯ? џ твоЯ мать.  Џойдем, твои братьЯ и старый
отец ожидают тебЯ в Ќазарете... ‘ын покачал головой.
     -- ЉакаЯ мать? -- тихо спросил он. -- Љакие братьЯ? ‚от они -- мои мать
и братьЯ...
     ‚ытЯнув  руку, он указал  на оборванцев, на их  жен и  на  рыжебородого
€уду, который молча стоЯл у сосны и гневно смотрел на него.
     -- Ђ отец мой...
     Ћн указал перстом на небо:
     -- ...Ѓог.
     Ќа  глазах  у  злополучной,  пораженной громом  Ѓожьим  Њарии выступили
слезы.
     -- Ќеужто есть в мире мать несчастнее менЯ? -- воскликнула она. -- Ћдин
только сын был у менЯ, один-единственный, и вот...
     ЏочтеннаЯ ‘аломеЯ  услыхала этот раздирающий душу голос, оставила мужа,
вернулась  к  Њарии  и  взЯла  ее  за  руку,  но та не  желала идти  и снова
обратилась к сыну.
     -- ’ы не идешь? -- воскликнула мать. -- Ќе идешь? Џоследний раз говорю:
пошли!
     Ћна ждала,  но сын снова,  не произнесЯ ни слова, повернулсЯ  в сторону
озера.
     -- ’ы  не  идешь? -- воскликнула мать душераздирающим голосом и, поднЯв
руку, спросила: -- Ђ материнского проклЯтиЯ не боишьсЯ?
     -- џ ничего не боюсь, --  ответил сын, даже не обернувшись. -- € никого
не боюсь, одного только Ѓога.
     ‹ицо Њарии потемнело от гнева. Ћна поднЯла вверх руку,  сжатую в кулак,
и  уже  было  раскрыла рот, чтобы  изречь проклЯтие,  но  почтеннаЯ  ‘аломеЯ
поспешно зажала ей рот ладонью.
     -- Ќет!  Ќет! Ќе делай этого! Ќет!  ‡атем  она обнЯла Њарию  за талию и
насильно увела с собой.
     -- €дем! €дем, ЊариЯ, дитЯ мое. Њне нужно поговорить с тобой.
     Ћбе женщины стали спускатьсЯ  по направлению к Љапернауму, а впереди их
шел ‡еведей, Яростно сбиваЯ посохом головки чертополоха.
     -- —то ты плачешь, ЊариЯ? -- говорила ‘аломеЯ. -- ђазве ты не видела?
     ЊариЯ удивленно взглЯнула  на нее и перестала  всхлипывать. -- —то?  --
спросила она.
     -- ‹азурные крыльЯ, тысЯчи лазурных крыльев, которые  поЯвились  у него
за спиной, когда он  говорил, -- разве ты не видела? Ђнгельские рати  стоЯли
за ним, клЯнусь, ЊариЯ!
     Ќо ЊариЯ только безутешно покачала головой.
     --  Ќичего Я не видела... Ќичего Я не видела... --  прошептала она.  --
Ќичего! €, немного помолчав, добавила:
     -- Ќа  что мне они, ангелы, госпожа  ‘аломеЯ? Њне бы хотелось, чтобы за
ним следовали дети и внуки, а не ангелы!
     Ќо перед глазами почтенной ‘аломеи реЯли лазурные крыльЯ. Ћна протЯнула
руку, прикоснулась к груди  Њарии и тихо, словно посвЯщаЯ ее в некую великую
тайну, прошептала:
     -- ’ы благословенна, и плод чрева твоего благословен, ЊариЯ!
     Ќо та только безутешно качала головой и плакала, идЯ следом.
     Њежду тем распалившиесЯ  оборванцы окружили €исуса и,  стуча палками  и
потрЯсаЯ пустыми корзинами, выкрикивали угрозы:
     -- Џравильно, ‘ыне Њарии! ‘мерть богачам!
     -- ‚еди нас! Џошли, сожжем дом почтенного ‡еведеЯ!
     -- Ќет, не нужно его жечь, -- возражали другие. -- ‹учше разрушим его и
разделим между  собой  зерно, масло, вина  и  сундуки  с богатой  одеждой...
‘мерть богачам!
     €исус в отчаЯнии махал руками и кричал:
     --  Ќет,  не говорил  Я такого! Ќе говорил Я такого! „а  будет  любовь,
братьЯ!
     Ќо разве могла слушать его разъЯреннаЯ голодом беднота!
     -- Џравильно  говорит Ђндрей:  сначала  огонь  да  топор, а  затем  уже
любовь! -- кричали женщины.
     Ђндрей стоЯл рЯдом  с €исусом, слушал крики, склонив голову, и  молчал.
Ћн думал, что эти  слова говорил его  учитель там, в далекой пустыне, и были
они словно камни, пробивавшие людЯм головы, а этот раздает здесь людЯм слово
будто  хлеб... Љто  из них  прав?  Љто?  Љакой  из этих  двух путей  ведет к
спасению мира? Ќасилие? €ли же любовь?
     ’акие  мысли  кружили в голове ЂндреЯ, когда он  почувствовал, как пара
рук легла ему  на  чело. €исус подошел к  нему  и положил  руки  на  голову:
пальцы, такие  длинные и изЯщно-тонкие,  обнимавшие все,  к  чему  бы они ни
прикасались, покрыли всю голову ЂндреЯ. Ћн  не двигалсЯ. —увствовал, как швы
его черепа разверзаютсЯ и в мозг изливаетсЯ густое,  как мед, проникающее  в
уста, в горло, в сердце, доходЯщее до самого нутра <i>и</i> растекающеесЯ оттуда до
самых стоп невыразимое наслаждение.  ‚сем  телом,  всей душой,  словно древо
жаждущее, всеми своими корнЯми ощущал он глубокую радость и  молчал,  желаЯ,
чтобы эти  руки никогда не покидали  его головы! Џосле напрЯженной борьбы он
почувствовал внутри себЯ мир и уверенность.
     —уть поодаль два неразлучных друга -- ”илипп и Ќафананл -- спорили друг
с другом.
     -- Ћн мне нравитсЯ, -- говорил добродушный верзила.
     -- ‘лова его сладки, как мед. Џредставь себе: Я слушал и облизывалсЯ.
     --  Ђ мне  не нравитсЯ,  -- возразил пастух. --  Ќет.  ѓоворит  одно, а
делает  другое.  Љричит:  "‹юбовь!  ‹юбовь" --  а сам изготовлЯет  кресты  и
распинает!
     -- ‘  этим  уже покончено,  поверь мне,  ”илипп, нет  этого больше.  Ћн
должен был пройти через кресты и прошел, а теперь вступил на путь Ѓожий.
     --  Њне нужны  дела!  --  настаивал  на  своем ”илипп. -- Џусть сначала
благословит моих овец, у которых началась парша, и если они выздоровеют, вот
тогда Я поверю ему,  а нет --  так пошел он вместе со  всеми прочими! —то ты
мне голову  морочишь?  …сли  он  вознамерилсЯ спасти  мир, пусть  длЯ начала
спасет моих овец!
     Ћпускалась   ночь,   укутываЯ   собой   озеро,   виноградники  и   лица
человеческие. Љолесница „авидова  въехала  на  небо.  ЃагроваЯ звезда каплей
крови повисла над пустыней на востоке.
     €исус вдруг почувствовал усталость, голод  и желание остатьсЯ наедине с
собой. ‹юди стали подумывать о возвращении домой, где их ожидали малые дети,
вспомнили о делах Ћчаровавший их блистающий миг миновал, колесо повседневной
жизни снова втЯгивало их в свое вращение, и они воровато,  то поодиночке, то
по двое выскальзывали, словно покидали свое место в строю, и исчезали.
     €исус печально уселсЯ на  старом мраморе.  Ќикто не  протЯнул ему руки,
чтобы пожелать доброй ночи, никто не спросил, голоден ли он и есть ли у него
место,  где  можно приклонить голову на ночь. Ћн  потупил взглЯд в темнеющую
землю и слушал, как все удалЯютсЯ, удалЯетсЯ и совсем исчезает шум поспешных
шагов. € вдруг наступила тишина. Ћн поднЯл голову. Ќикого. Џосмотрел вокруг.
’емнота. ‹юди ушли, вверху над  ним  были только звезды, а  внутри -- только
усталость и голод. Људа идти? ‚  какую дверь постучатьсЯ? Ћн снова скорчилсЯ
на земле, и печаль овладела им. "‹исы имеют нору длЯ ночлега, а Я нет..." --
прошептал  он, закрыл глаза,  чтобы не заплакать, и плотно закуталсЯ в белые
одежды, потому что вместе с ночью  пришел  пронзительный,  бросающий в дрожь
холод.
     ‚друг  из-за  мрамора  послышалсЯ стон и тихое всхлипывание.  Ћн открыл
глаза и  разглЯдел в темноте женщину, котораЯ приближалась  к нему, ползЯ по
земле с опущенным  вниз лицом. ђаспустив  волосы, она принЯлась вытирать ими
его израненные о камни ноги. ‘ын Њарии узнал ее по запаху.
     --  ‘естра  моЯ,  Њагдалина,  -- сказал  он, опускаЯ  руку  на  теплую,
благоухающую голову. --  ‘естра моЯ, Њагдалина, возвращайсЯ домой и не греши
больше.
     --  Ѓрат мой, €исусе, -- ответила  она, целуЯ ему ноги,  -- позволь мне
следовать за тенью твоей до самой смерти. ’еперь Я знаю, что есть любовь.
     -- ‚озвращайсЯ домой, -- повторил €исус.  -- Љогда придет час, Я позову
тебЯ.
     -- џ хочу умереть за тебЯ, -- снова сказала женщина.
     -- Џридет  час,  Њагдалина,  не торопись, он  еще  не пришел. ’огда Я и
позову тебЯ. Ђ теперь ступай...
     Ћна попыталась было  возражать, но на этот раз  голос его прозвучал уже
очень строго:
     -- ‘тупай.
     Њагдалина стала спускатьсЯ вниз. Ќекоторое времЯ были слышны ее  легкие
шаги, которые постепенно замерли. ‚ воздухе осталсЯ запах ее тела,  но затем
подул ночной ветерок и унес его.
     ’еперь  ‘ын  Њарии осталсЯ  в  полном одиночестве. ‚верху  над  ним был
ночной, покрытый  густым мраком и  усыпанный звездами лик Ѓожий.  ‚ звездной
тишине  юноша напрЯг слух, словно желаЯ услышать  голос.  Ћн  ожидал, но так
ничего  и  не услышал. …му  захотелось  открыть уста и вопросить  Ќезримого:
"„оволен ли  ’ы мною,  ѓосподи?"  --  но  он  не  решилсЯ.  "Љонечно же,  Ћн
недоволен мною, недоволен мною, -- подумал юноша и ужаснулсЯ. -- Ќо в чем же
вина моЯ, ѓосподи? џ ведь говорил ’ебе, сколько раз говорил Я ’ебе: "Ќе умею
Я произносить речи". Ќо ’ы все времЯ заставлЯл менЯ, то смеЯсь, то гневаЯсь,
а сегоднЯ утром в обители, в час, когда монахи попытались было сделать менЯ,
недостойного, своим настоЯтелем и заперли  на засов все двери, чтобы не дать
мне  уйти,  ’ы открыл мне потайную  калитку, вцепилсЯ мне в волосы и швырнул
сюда, к этому скоплению  народа! "Њолви! -- велел ’ы. -- Џришел  час!" Ќо  Я
стиснул зубы и молчал. ’ы  кричал, но Я хранил молчание. € тогда ’ы, потерЯв
терпение, бросилсЯ на менЯ, разжал мне уста.  ќто  не Я раскрыл уста,  но ’ы
насильно разжал мне их и умастил не углем пылающим, как  обычно умащаешь  ’ы
уста  пророкам ’воим, не углем  пылающим, но медом! €  Я заговорил.  ѓневным
было сердце  мое,  побудившее  менЯ  возглашать, как возглашает пророк  твой
Љреститель:  "Ѓог  есть  огнь, и близитсЯ Ћн! ѓде  укрытьсЯ вам, преступные,
неправедные,  бесчестные? ЃлизитсЯ Ћн!" ‚от  что  желало  возглашать  устами
моими сердце мое,  но  ’ы умастил  уста мои медом, и  Я возгласил:  "‹юбовь!
‹юбовь!"
     ѓосподи! ѓосподи!  Ќе в силах  Я  боротьсЯ с ’обою и  слагаю ныне брони
мои, да свершитсЯ волЯ ’воЯ!"
     ќти слова принесли  ему  облегчение. ћноша  опустил  голову  на  грудь,
словно  засыпающаЯ  птица, закрыл  глаза, и сон  овладел им. € сразу же  ему
почудилось, будто вынул он из груди своей Яблоко, разделил его, вынул оттуда
зерно и посеЯл в землю перед  собою. Ђ когда совершил он посев, зерно прошло
сквозь землю, дало всходы,  стало деревом, пустило ветви и листву, расцвело,
дало плоды и принесло обильный урожай алых Яблок...
     ‡аскрежетали  камни, послышались  человеческие шаги, и  вспугнутый  сон
исчез. €исус открыл глаза. Љакой-то человек стоЯл перед  ним. ’еперь  он был
уже не  в одиночестве  и потому  обрадовалсЯ. ‘покойно,  молча  принимал  он
присутствие человека.
     Ќочной гость приблизилсЯ, опустилсЯ на колени.
     -- ’ы проголодалсЯ, -- сказал он. -- џ принес тебе хлеба, рыбы и меда.
     -- Љто ты, брат?
     -- Ђндрей, сын €оны.
     --  ‚се покинули менЯ и  ушли.  џ и вправду был голоден. Љак же это  ты
вспомнил обо  мне, брат, и принес мне эту милость Ѓожью -- хлеб, рыбу и мед?
Ќе хватает только доброго слова.
     -- џ принес и его, -- сказал Ђндрей.
     ’емнота  придала ему отваги. €исус не видел, как  две слезы катились по
бледным щекам юноши. Ќи того, как дрожали его руки
     --  Џерво-наперво его, доброе слово, брат, -- сказал  €исус, с  улыбкой
протЯнув руку.
     -- “читель, -- тихо сказал сын €оны, нагнулсЯ и поцеловал ему ноги.
     14.
     ‚ремЯ не поле, и локтЯми  его не измеришь. Њоре не измеришь милЯми, ибо
оно --  сердцебиение. ‘колько  времени длилась  эта  помолвка? „ни?  ЊесЯцы?
ѓоды? ‘ын Њарии странствовал по  селам и горам, переплывал в челне с  одного
берега  озера на  другой, радостный, милосердный,  с добрым словом на устах,
облаченный в белые одежды, словно жених. Ђ невестой его была ‡емлЯ. ’ам, где
ступала его нога, землЯ покрывалась цветами, деревьЯ распускались от взглЯда
его, а  когда он входил в челн, прилетал попутный ветерок. ‹юди слушали его,
и землЯ,  из  которой  были сотворены  тела их, становилась  крыльЯми.  ‚ те
времена, пока длилась  эта помолвка, можно  было  поднЯть камень и найти под
ним Ѓога, постучать в дверь -- и Ѓог выходил отворить ее, посмотреть в глаза
другу или недругу -- и увидеть, что там в зеницах пребывает улыбающийсЯ Ѓог.
     ”арисеи возмущенно качали головами:
     -- €оанн Љреститель поститсЯ, рыдает, грозит -- не  до смеха  ему. Ђ ты
тут как тут, где только  свадьба да забава. ’ы  все  знай  себе ешь,  пьешь,
хохочешь, а третьего  днЯ на свадьбе в Љане  не постыдилсЯ даже пуститьсЯ  в
плЯс вместе с девушками. „а где это слыхано, чтобы пророк хохотал да плЯсал?
     ѓлЯдЯ на  него помутневшими  глазами, они  распекали  его, а  он только
улыбалсЯ:
     -- Ќе пророк Я, братьЯ фарисеи. Ќе пророк, а жених.
     -- †ених?! -- вопили фарисеи, чуть ли не разрываЯ на себе одежды.
     -- †ених, братьЯ фарисеи. Љак это вам еще  сказать?  Ќе  знаю, простите
менЯ.
     ЋбращаЯсь к  своим товарищам --  €оанну, Ђндрею,  €уде,  к  поселЯнам и
рыбакам, которые,  очарованные  его  ласковым ликом, покидали полЯ  и ладьи,
чтобы слушать его, и к женщинам, пустившимсЯ следом  за ним с малыми  детьми
на груди, он говорил:
     --  ‚озликуйте  и  обнимитесь, пока  жених пребывает с вами. Џридут дни
вдовства и сиротства,  но уповайте  на  Ћтца  вашего. Џочему есть доверие ко
цветам на  тверди  и ко птицам в  воздухе?  Ћни не сеют  и не жнут, но  Ћтец
кормит их. Ћни не  ткут, не прЯдут, но  разве какой  царь мог бы  одеть их с
таким  великолепием?  Ќе пекитесь о теле своем -- о том, что ему съесть, что
выпить да во что облачитьсЯ -- было  оно прахом, во прах  оно и обратитсЯ. Ћ
душе своей пекитесь, о душе бессмертной, о –арстве Ќебесном!
     €уда слушал его и хмурилсЯ.  …му не было дела до  –арства Ќебесного, но
царство земное занимало все его помыслы. € не  всемирное царство, но  только
землЯ €зраилЯ, состоЯщаЯ из  камнЯ и людей, а не из молитв да облаков. € эту
землю попирают римские варвары, идолопоклонники. ‘начала нужно изгнать их, а
затем уже заботитьсЯ о –арствах Ќебесных.
     €исус  смотрел  на  его  нахмуренные  брови,  читаЯ  в  складках, бурно
бороздивших его чело, тайные думы, и говорил с улыбкой:
     -- Ѓрат мой  €уда, небо и  землЯ суть  единое,  камень  и  облако  суть
единое, и –арство Ќебесное пребывает не в воздушных пространствах, но внутри
нас,  в сердцах наших:  о  сердце и веду Я  речь.  Џреобрази  сердце свое, и
обнимутсЯ небо и землЯ, обнимутсЯ израильтЯне и римлЯне, все станет единым.
     Ќо рыжебородый терпел и выжидал, хранЯ  и возбуждаЯ гнев в груди своей.
"Ћн сам  не знает, что  говорит, этот  мечтатель,  -- думал  €уда. -- Ћн сам
ничего не смыслит в этом. Љак только преобразитсЯ мир, преобразитсЯ и сердце
мое. Љак только исчезнут римлЯне с земли €зраилЯ, Я обрету покой!"
     Ћднажды младший сын ‡еведеев сказал €исусу:
     -- Џрости, “читель, но не по душе мне €уда. Љогда Я приближаюсь к нему,
какаЯ-то  темнаЯ сила исходит из тела его и тысЯчи тончайших игл вонзаютсЯ в
менЯ. Ђ вечером  третьего днЯ Я видел, как некий  черный ангел склонилсЯ над
ним и что-то шептал тайком ему на ухо. —то он говорил ему?
     -- џ „огадываюсь, что он говорил ему, -- ответил €исус и вздохнул.
     -- —то же? Њне страшно, “читель. —то он говорил ему?
     -- “знаешь, когда придет времЯ, брат. џ и сам хорошо еще не знаю того.
     -- Џочему ты взЯл его с собой? Џочему позволЯешь ему следовать за тобой
и  днем  и ночью? Ђ когда  ты говоришь с  ним, твой голос звучит нежнее, чем
тогда, когда ты разговариваешь с нами, -- почему?
     -- ’ак нужно, €оанн, брат мой. Ћн больше других нуждаетсЯ в любви.
     Ђ Ђндрей следовал за новым учителем,  и мир становилсЯ день ото днЯ все
ласковее.  Ќе мир, а  сердце его! …да и смех  больше не были  грехом,  землЯ
обрела  незыблемость, а небо по-отечески склонЯлось над ней.  „ень ѓосподень
не есть  день  гнева и пожара, не есть конец  света,  но  есть  жатва,  сбор
винограда, свадьба,  танец,  есть  непрестанно  обновлЯющаЯсЯ  девственность
мира: каждый день на рассвете землЯ обновлЯетсЯ, и Ѓог вновь взирает на нее,
держа на своей свЯтой ладони.
     ли  дни, Ђндрей успокаивалсЯ, постепенно  привыкал к смеху и еде, и на
его  бледных  щеках выступал румЯнец.  Ђ когда  в  полдень или  вечером  они
располагались  на отдых где-нибудь под деревом или под гостеприимной кровлей
и  €исус по своему обыкновению  брал хлеб, благословлЯл и делил  его,  плоть
ЂндреЯ мгновенно претворЯла  хлеб в любовь и смех. ’олько изредка, вспоминаЯ
о близких, он вздыхал.
     -- —то сейчас поделывают почтенные €она и ‡еведей? - спросил он как-то,
глЯдЯ в неведомую даль так, словно оба эти старика находились на краю света.
-- € €аков с Џетром. ѓде они теперь? ‚ каком мире мучаютсЯ?
     -- Њы еще свидимсЯ с ними со всеми, -- ответил, улыбнувшись, €исус.  --
€ они еще свидЯтсЯ  с нами. Ќе кручиньсЯ, Ђндрей: просторен двор Ћтца, места
всем Ћхватит.
     Љак-то  вечером пришел  €исус в  ‚ифсаиду. „ети выбежали приветствовать
его,  размахиваЯ  пальмовыми ветвЯми. Ћткрывались двери,  хозЯйки  выходили,
оставлЯЯ  домашние хлопоты, и  поспешно  шли за ним,  чтобы  услышать доброе
слово. ‘ыновьЯ несли на плечах немощных родителей, внука вели за руку слепых
дедов, крепкие  мужчины силком тащили за €исусом одержимых, чтобы он простер
над ними длань свою и исцелил их.
     ‘лучилось  так, что  в  тот день  ходил по селу коробейник ”ома, таскаЯ
узел,  трубЯ в  рог и расхваливаЯ  свой товар  --  гребни, нитки, серебрЯные
серьги,  медные  браслеты и  чудодейственные  притираниЯ  длЯ  женщин. €исус
глЯнул  на  него, и вдруг все  вокруг изменилось. ќто был уже не ”ома, косой
коробейник: он находилсЯ где-то  в далекой стране, держал в руке угольник, а
вокруг него была  огромнаЯ  толпа. ‘троители  трудились,  подсобные  рабочие
таскали  камни и  известь, воздвигалось огромное  сооружение, вставали ввысь
мраморные  колонны,  возводилсЯ великий  храм,  и всюду  носилсЯ,  производЯ
угольником измерениЯ,  главный  зодчий ”ома...  ѓлаз  €исуса задрожал,  веко
подернулось, и вновь предстал  перед  ним  нагруженный своим товаром ”ома со
смеющимисЯ хитрыми, косЯщими глазками... €исус простер над ним руку.
     -- €дем со мной, ”ома, -- сказал он. -- џ  нагружу тебЯ  другим товаром
-- лакомствами и украшениЯми длЯ души, и  ты пойдешь  с ними на край  света,
расхваливаЯ и раздаваЯ их людЯм.
     -- „ай-ка Я сперва  продам  вот это, -- ответил,  посмеиваЯсь,  бывалый
коробейник, -- а затем поживем -- увидим!
     € он тут  же снова  принЯлсЯ  расхваливать пронзительным  голоском свои
гребни, нитки да притираниЯ.
     ‘тароста  -- очень богатый, суровый и своевольный  старик --  стоЯл  на
пороге  своего  дома,  положив руку  на  дверной  косЯк,  и  с  любопытством
разглЯдывал   приближавшуюсЯ  толпу.  ‚переди   бежали   дети,   размахивали
пальмовыми ветвЯми, стучались в двери и кричали:
     "€дет,  идет, идет  ‘ын  „авидов!" ‘ледом  шел  спокойный,  улыбающийсЯ
человек в белых одеждах, с распущенными по плечам волосами, который воздевал
руки  то  в  одну, то в другую сторону, словно благословлЯЯ  дома,  а за ним
торопливо шагали мужчины и женщины, старавшиесЯ держатьсЯ как  можно ближе к
нему, чтобы приобщитьсЯ к его силе в свЯтости, а еще дальше двигались слепые
и паралитики. „вери  в  домах то  и  дело  открывались,  и  все  новые  люди
вливались в толпу.
     --  ќто  еще кто такой? -- обеспокоенно спросил  почтенный  староста, с
силой упираЯсь  руками в дверной проем, будто в дом его вот-вот  должны были
ворватьсЯ и ограбить его.
     -- Ќовый пророк, почтенный Ђнаний, -- ответил кто-то, остановившись. --
ќтот вот, в белых одеждах, держит в одной руке жизнь, а в другой -- смерть и
раздает  их  как  ему  вздумаетсЯ.  Џослушайте  моего  совета:  будь  с  ним
поласковей.
     ќти слова повергли почтенного  ЂнаниЯ в ужас.  Њного  было такого,  что
отЯгощало  душу его,  и  часто  вскакивал он  по ночам во сне,  задыхаЯсь от
страха. „урные сны  снились  ему;  будто  горит  он в аду, объЯтый пламенем,
Языки которого доходЯт  ему  до шеи... Ђ  что если этот пророк  может спасти
его?  Њир  полон чар,  и вот пришел  чародей -- ради  этого стоит накрыть на
стол, раскошелитьсЯ: он отведает угощениЯ и, неровен час, сотворит чудо.
     Ђнаний решилсЯ, вышел на середину дороги и приложил руки к груди.
     -- ‘ыне „авидов, -- сказал он. -- џ -- старец Ђнаний, грешник, а  ты --
свЯтой. Џроведав, что ты соблаговолил  посетить наше  селение, Я  приготовил
длЯ тебЯ угощение. Њилости прошу, коль  угодно. ‚едь это длЯ нас, грешников,
приходЯт в мир свЯтые: мой дом с нетерпением ждет, что твоЯ свЯтость вступит
под кров его.
     €исус остановилсЯ.
     -- Џрекрасны твои слова, почтенный Ђнаний. ‡дравствуй же!  -- сказал он
и вошел в богатый сельский дом.
     Џришли  слуги, накрыли во дворе столы, принесли подушки. €исус  возлег,
по  обе  стороны от  него  возлегли  €оанн,  Ђндрей, €уда  и  лукавый  ”ома,
прикинувшийсЯ учеником  ради  угощениЯ,  а  напротив  расположилсЯ почтенный
хозЯин,  прикидываЯ  в  уме,  как  бы  направить  разговор в  нужное  русло,
рассказать о сновидениЯх, чтобы  заклинатель заклЯл их. Џодали еду, принесли
два больших глинЯных  кувшина  с вином,  а люди  стоЯли и смотрели,  как они
едЯт,  беседуЯ о погоде,  о Ѓоге и о винограде. Љогда гости  кончили есть  и
пить,  слуги принесли  рукомойники,  гости  умыли  руки и  уже  были  готовы
поднЯтьсЯ   с  мест,   и  тут   почтенный   Ђнаний  решилсЯ.  "Њне  пришлось
раскошелитьсЯ, -- подумал он.  -- џ накрыл на стол, а он ел  и пил вместе со
своими спутниками, так пусть же теперь заплатит".
     -- “читель, -- сказал Ђнаний. -- Њне снЯтсЯ  дурные сны, но Я знаю, что
ты слывешь могущественным заклинателем. џ  сделал длЯ  тебЯ  все,  что  мог,
пусть же и  твоЯ милость постараетсЯ длЯ  менЯ:  смилуйсЯ надо мной,  наложи
заклЯтие на сновидениЯ. ’ы,  Я слышал,  говоришь и заклинаешь притчами.  ’ак
расскажи притчу -- Я пойму ее скрытый смысл и обрету исцеление. ђазве не все
в мире -- чудо? ‘отвори же чудо свое.
     €исус улыбнулсЯ и посмотрел старику в глаза. Њного  раз приходилось ему
с  ужасом взирать на  хищные челюсти  сытых, на  их грубые шеи, на  бегающие
хищные глаза:  они едЯт, пьют, смеютсЯ  -- все принадлежит им -- они крадут,
плЯшут  и  предаютсЯ  разврату,  не  задумываЯсь о том,  что горЯт  в адском
пламени,  и только изредка во сне открываютсЯ их глаза и они видЯт...  €исус
разглЯдывал  пресытившегосЯ  старика, его телеса, его  глаза,  его страх,  и
внутри него истина вновь стала притчей.
     -- ЌапрЯги слух, почтенный  Ђнаний,  отверзни  сердце  свое,  почтенный
Ђнаний: Я буду говорить.
     -- џ весь внимание, сердце мое отверзнуто -- Я слушаю. ‚ добрый час!
     -- †ил да  был  как-то, почтенный  Ђнаний, некий богач, чуждый закону и
справедливости. Ћн ел, пил, одевалсЯ в шелк и порфиру  и никогда не дал даже
листа зеленого соседу  своему ‹азарю,  терпевшему  и голод  и  холод. ‹азарь
ползал под столом его, собираЯ крохи  и обгладываЯ кости, но слуги выбросили
его вон, и сидел он на пороге, псы приходили к нему и лизали раны его. Љогда
же  пришел установленный день и  оба  они умерли, один  отправилсЯ  в  пламЯ
вечное, а другой -- в лоно Ђвраамово. ЏоднЯл как-то богач глаза свои, увидел
соседа своего  ‹азарЯ, смеющегосЯ и ликующего в лоне Ђвраамовом,  и возопил:
"Ћтче  Ђврааме,  отче Ђврааме; пошли ‹азарЯ,  чтобы  омочил  он в воде конец
перста  своего и прохладил  уста мои, ибо мучусь Я в пламени сем!" Ќо Ђвраам
ответствовал ему: "‚спомни, как пиршествовал ты и радовалсЯ  благам мирским,
а он терпел и голод и холод, -- разве ты дал тогда ему хотЯ бы лист зеленый?
’еперь же пришел черед ему радоватьсЯ, а тебе -- гореть в пламени вечном".
     €исус вздохнул и  умолк. Џочтенный Ђнаний умолЯюще посмотрел на €исуса,
ожидаЯ продолжениЯ. ђот  его  был раскрыт, губы застыли,  а  в горле у  него
пересохло.
     -- € это все? -- спросил он дрожащим голосом. -- ‚се? € ничего  больше?
€уда засмеЯлсЯ:
     --- ’ак ему и надо. Љто  не в меру ел и пил на земле, будет жаритьсЯ за
то в аду.
     Ђ юный сын ‡еведеев приклонил голову к груди €исуса и тихо сказал:
     -- “читель,  речь твоЯ  не  успокоила  сердца  моего.  ‘колько  раз  ты
наставлЯл нас:  "Џрости врага своего, возлюби  его -- пусть семь и семьдесЯт
раз он причинит зло тебе, ты  же семь и семьдесЯт раз сотвори добро ему, ибо
только так можно искоренить в мире зло". Ђ теперь выходит, что Ѓог  не умеет
прощать?
     --  Ѓог  справедлив, --  встрепенулсЯ рыжебородый, искоса  бросив едкий
взглЯд на почтенного ЂнаниЯ.
     -- Ѓог всемилостив, -- возразил €оанн.
     -- ‘тало быть, нет  длЯ  менЯ надежды? -- пробормотал почтенный хозЯин.
-- Љончилась притча? ”ома поднЯлсЯ, шагнул было к воротам, но остановилсЯ.
     -- Ќет,  не кончилась, почтенный староста, --  сказал он насмешливо. --
…сть и продолжение.
     -- ‘кажи, сынок, да будешь ты благословен...
     -- Ѓогача звали Ђнанием, -- ответил ”ома.
     €, подхватив узел с товаром, он покинул дом,  вышел на середину улицы и
принЯлсЯ балагурить с соседЯми.
     Љровь бросилась к  грузной голове почтенного  старосты, в глазах у него
потемнело.
     €исус  протЯнул руку и  ласково погладил своего  любимого  товарища  по
кудрЯвым волосам:
     --  €оанн,  все,  кто имеет  уши  слышать, услышали,  все, кто обладает
разумом, сделали вывод. "Ѓог справедлив", -- сказали они, не в силах сделать
еще один  шаг. Ќо у  тебЯ  есть  еще и  сердце, и  потому  ты  сказал:  "Ѓог
справедлив,  но этого мало -- Ћн  еще и  всемилостив. ’ак не годитсЯ  -- эта
притча должна иметь иной конец".
     -- Џрости, “читель, -- ответил юноша. -- ‚оистину  сердце  мое молвило:
"—еловек  прощает,  а  Ѓог что  же не прощает? ’ак не годитсЯ,  это  великое
богохульство: притча должна иметь иной конец".
     -- €  она имеет иной конец,  возлюбленный  мой, -- сказал, улыбнувшись,
€исус.   --  Џослушай,   почтенный  Ђнаний,  дабы  укрепилось  сердце  твое.
Џослушайте и все вы, находЯщиесЯ во дворе, и вы, соседи, хохочущие на улице.
Ѓог не  просто  справедлив,  но  и добр. €  не просто  добр, ибо Ћн -- Ћтец.
“слыхал  ‹азарь слово Ђвраамово, вздохнул и сказал сам себе: "Ѓоже, да разве
может  кто  пребывать в ђаю счастливым,  знаЯ, что некий человек, некаЯ душа
пребывает  в  пламени вечном? Џрохлади уста  его,  ѓосподи,  дабы тем  самым
прохладить и мои уста.
     ‘паси его,  ѓосподи,  дабы и  мне обрести спасение, иначе и менЯ  будет
жечь пламЯ".  “слыхал Ѓог рассуждениЯ  его, возрадовалсЯ и, сказал:  "‹азарь
мой  возлюбленный,  спустись  и.  возьми  за,  руку  жаждущего.  ЌеиссЯкаемы
источники  мои,  отведи  его  к  ним, дабы  испил  он  и  прохладилсЯ,  дабы
прохладились и  твои уста  вместе с  ним". --  "Ќавечно?" -- спросил ‹азарь.
"Ќавечно", -- ответил Ѓог.
     €исус  встал и  умолк.  Ќочь  опустилась на землю. ‹юди, тихо  беседуЯ,
расходились. Њужчины и женщины возвращались в свои убогие  хижины, но сердца
их были удовлетворены. "Њожет ли слово утолить голод? Њожет, если это доброе
слово", -- так размышлЯли они.
     €исус поднЯл было руку,  чтобы  проститьсЯ с почтенным хозЯином, но тот
пал ему в ноги.
     -- Џрости менЯ, “читель! -- тихо сказал Ђнаний и зарыдал.
     ‘ наступлением ночи, когда они расположились на ночлег под маслинами, к
‘ыну  Њарии подошел  €уда. Ћн не находил  себе покоЯ: ему  нужно было видеть
€исуса, говорить с ним, высказать все начистоту.
     Љогда в доме нечестивого ЂнаниЯ он  возрадовалсЯ, что богач пребывает в
адском пламени и, хлопнув в ладоши, воскликнул: "’ак ему  и надо!" --  €исус
искоса  посмотрел  на него долгим укоризненным  взглЯдом, и  взглЯд этот  не
давал ему покоЯ. €  потому €уде  нужно было  поговорить начистоту, ибо он не
любил недомолвок и косых взглЯдов.
     -- „обро пожаловать! џ ждал тебЯ, -- сказал €исус.
     -- џ не  таков, как твои спутники, ‘ыне Њарии, -- без лишних слов начал
рыжебородый. --  џ лишен непорочности и  добродушиЯ твоего любимчика €оанна,
не подвержен колдовским чарам и обморокам, как Ђндрей, которого несет всюду,
куда  только   ветер  подует.  џ  --  зверь  нелюдимый.  ЊоЯ  мать  была  из
разбойничьей семьи и бросила менЯ новорожденным в пустыне. ‚олчица вскормила
менЯ  молоком своим, и  Я вырос суровым, непреклонным,  честным. ’от, кого Я
люблю, может  делать со мной  все,  что  ему  вздумаетсЯ,  того же,  кого  Я
невзлюбил, Я убиваю.
     Џо  мере того как он  говорил, голос его становилсЯ все жестче, а глаза
метали  во тьме искры.  €исус  опустил руку на  его страшную  голову,  желаЯ
успокоить  ее,  но  рыжебородый вскинулсЯ, сбросил  умиротворЯющую  длань и,
тЯжко вздохнув, сказал, взвешиваЯ каждое слово:
     --  џ могу, да, могу убить и того, кого люблю, как только увижу, что он
свернул с пути истинного.
     -- Љакой же путь есть истинный, брат €уда?
     -- ’от, который ведет к спасению €зраилЯ.
     €исус  закрыл глаза  и  ничего не  ответил. Џара огней,  метавшихсЯ  во
мраке,  жгла  его. †гли  его и слова €уды. —то есть €зраиль?  Џочему  только
€зраиль? ђазве не все мы -- братьЯ?
     ђыжебородый ждал ответа, но ‘ын Њарии молчал. ’огда €уда схватил его за
руку и встрЯхнул, словно пробуждаЯ ото сна.
     -- ’ы понЯл менЯ? -- спросил €уда. -- ’ы слышал, что Я сказал?
     -- ЏонЯл, -- ответил тот, открываЯ глаза.
     -- џ говорю тебе это, стиснув зубы,  чтобы ты знал, кто Я и чего желаю.
Ћтвечай: хочешь, чтобы Я шел вместе с тобой, или нет? Њне нужно знать это.
     -- •очу, брат €уда.
     -- € ты  позволишь мне свободно  высказывать  свое  мнение,  возражать,
говорить "нет", когда сам ты  будешь  говорить "да"? Џотому как имей в виду:
другие могут  слушать тебЯ, разинув рот, а Я не могу. џ--не раб, а свободный
человек -- запомни это!
     --  €  Я желаю того же, брат €уда, --  свободы. ђыжебородый  вскочил  и
схватил €исуса за плечо.
     --  ’ы хочешь освободить  €зраиль от римлЯн? --  крикнул  €уда, обжигаЯ
‘ына Њарии своим дыханием.
     -- џ хочу освободить душу от греха. €уда в Ярости оторвал руку от плеча
€исуса и ударил кулаком по стволу маслины.
     --  ‡десь  пути наши  расходЯтсЯ, --  прорычал  он, злобно  взглЯнув на
€исуса. -- Џрежде нужно тело  освободить от римлЯн,  а затем уже -- душу  от
греха, вот путь истинный. Њожешь вступить на него?
     -- „ом строЯт не с крыши, а с основаниЯ. Ћснование есть душа, €уда.
     -- Ћснование есть тело, ‘ыне Њарии, -- с него и следует начинать. џ уже
как-то говорил тебе  и  сейчас  повторЯю: подумай,  встань  на  тот путь,  о
котором Я говорю тебе. Џотому Я и иду вместе с тобой. —тобы  указывать  тебе
путь.
     ‘павший  подле  соседней маслины  Ђндрей услыхал  сквозь  сон голоса  и
проснулсЯ. Џрислушавшись, он распознал голос “чителЯ и еще чей-то, хриплый и
гневный.  Ђндрей  встревожилсЯ: неужто  кто-то пришел ночью, чтобы причинить
“чителю зло? Ћн знал, что, где бы ни проходил “читель, всегда там оставалось
множество юношей,  женщин и беднЯков,  полюбивших  его, но также и множество
богачей,  старост и  стариков,  возненавидевших  его и желавших  его гибели.
Њожет  быть,  эти  нечестивцы  прислали  какого-нибудь   верзилу  постращать
“чителЯ?  Љрадучись, Ђндрей  стал пробиратьсЯ во тьме  на четвереньках туда,
откуда доносились голоса, но рыжебородый услышал,  как кто-то приближаетсЯ к
ним тайком, привстал на коленЯх и крикнул:
     -- Љто здесь?
     Ђндрей узнал его голос.
     -- ќто Я -- Ђндрей, €уда.
     -- ЋтправлЯйсЯ спать, сыне €оны. “ нас тут разговор.
     -- €ди спать, Ђндрей,  дитЯ мое, -- сказал и €исус. ’еперь €уда понизил
голос, и €исус почувствовал у себЯ на лице его тЯжелое дыхание.
     --  Џомнишь,  в обители Я открыл тебе, что братство поручило мне  убить
тебЯ, но в последний  миг Я  передумал, вложил нож  в  ножны и  на рассвете,
крадучись, словно вор, покинул обитель.
     -- Џочему же ты передумал, брат €уда? џ был готов.
     -- џ ждал.
     -- †дал? —его?
     €уда помолчал некоторое времЯ, а затем вдруг сказал:
     -- —тобы увидеть, ’от ли ты, Љого ожидает €зраиль. €исус пришел в ужас.
„рожа всем телом, он прислонилсЯ к стволу маслины.
     -- џ не желаю чинить насилиЯ и убивать ‘пасителЯ, не желаю! -- закричал
€уда, вытираЯ  со  лба внезапно выступивший пот.  --  Џонимаешь? Ќе хочу! --
закричал он так, будто его душили.
     ‡атем он глубоко вздохнул.
     -- Њожет быть, ты и сам того не знаешь,  -- сказал  Я себе. -- Ќаберусь
терпениЯ, дам ему еще пожить -- посмотрим, что он будет говорить, что  будет
делать, и если это не ’от, кого мы ожидаем, то Я прикончу его в любое времЯ.
-- ‚от что думал Я, оставлЯЯ тебЯ в живых.
     Ќекоторое времЯ  он  тЯжело  дышал, ковырЯЯ  носком землю,  затем вдруг
схватил €исуса за руку и заговорил хриплым, отчаЯвшимсЯ голосом:
     --  Ќе  знаю, как  называть тебЯ  --  ‘ын  Њарии, ‘ын Џлотника  или ‘ын
„авидов? Ќе знаю  даже, кто  ты, но ты и  сам того  не знаешь. Њы оба должны
узнать это, и обоим нам будет  от этого  легче,  так больше  продолжатьсЯ не
может! Ќе смотри на других -- они  следуют за тобой, словно  блеющие ЯгнЯта.
Ќе смотри на женщин, которые умиленно взирают на  тебЯ и заливаютсЯ слезами,
-- на то они и женщины: сердце у них есть, а ума нет , что с них взЯть? Њы с
тобой должны узнать,  кто ты  и что за  пламЯ жжет тебЯ  -- Ѓог  €зраилЯ или
„емон? ’ак нужно. Ќужно! €исус задрожал всем телом.
     -- —то мы должны делать, брат €уда? Љак мы узнаем это? Џомоги мне.
     -- џ знаю как.
     -- Љак же?
     -- Џойдем к  €оанну Љрестителю, и он нам  скажет. €оанн возглашает: "Ћн
идет! Ћн идет!" -- и, как только увидит  тебЯ, тут же поймет,  ты это или не
ты -- ’от,  который идет.  ’огда  и ты обретешь покой, и Я  буду знать,  что
делать.
     €исус  погрузилсЯ в глубокое раздумье. ‘колько раз  мучительнаЯ тревога
овладевала  им и он падал ниц на землю, билсЯ в  припадке,  пускаЯ пену  изо
рта, а люди думали, что он  одержим демоном, и в испуге спешили пройти мимо.
Ћн  же  пребывал  тогда  на седьмом  небе, разум его  покидал  темницу свою,
устремлЯлсЯ ввысь, стучалсЯ во  врата Ѓожьи и  вопрошал: "Љто Я? „лЯ чего  Я
рожден  на свет?  —то Я должен  делать  длЯ спасениЯ мира? Љакой путь  самый
краткий? Њожет быть, путь этот есть смерть моЯ?"
     Ћн поднЯл голову и увидел €уду, склонившегосЯ над ним всем телом.
     -- ЏрилЯг рЯдом со мной, брат €уда, -- сказал €исус.
     -- Ѓог придет к нам и, словно сон, овладеет нами. Ђ рано  поутру  мы  с
…го благословениЯ отправимсЯ в €удею к пророку, и да свершитс