ам, госпожа, - заметил он.  -
Њногие мужчины вожделеют вас.
     - …сли Я снова  выйду  замуж, Я сделаю это,  чтобы  спасти ’елемаха,  -
запальчиво возразила она, обращаЯсь к пламени очага. - Њне  кажетсЯ,  Я могу
на  вас  положитьсЯ, и потому скажу: если Я не выйду замуж,  и притом скоро,
они  его  убьют.  Ћни  должны  скоро кого-нибудь  убить,  никого не  убивать
противоестественно. Ћни должны убить его, ибо в противном случае он убьет...
кого-нибудь.  Љого-нибудь  из  них.  Ђ может, троих из  них.  Ћн уже  совсем
взрослый  мужчина. …сли Я выберу супруга  и уеду отсюда,  Я  выйду  из игры.
’огда ’елемах станет  знатным мужем среди  других  знатных мужей на острове,
ЏартиЯ †енихов  сгинет и никто не будет стоЯть на его пути. ЋстанетсЯ только
партиЯ знати, и он  будет одним из ее  членов.  € тогда он  станет царем. €х
царем. € ‹аэрт сможет поднЯть  руку, благословить его и сказать, что он царь
по праву, что династиЯ  не прервалась. € выйдет, что муж мой погиб  во времЯ
долгого странствиЯ, исчез после  длительной войны, сын наследует ему и жизнь
продолжаетсЯ.
     Ћн не ответил.
     - ‚идите,  как Я вам  доверЯю,  любезнейший, - сказала она, обращаЯсь к
потемкам.
     - ‚ижу, госпожа, - ответил он. - ‚ы мне доверЯете.
     - …сли  Я уеду,  никого  не придетсЯ убивать,  -  продолжала она.  - Ќи
пЯтьдесЯт   два   человека,   ни   двенадцать.   Ќи   троих.   Ђ   если   бы
„олгоотсутствующий...
     - …сли бы „олгоотсутствующий?..
     - џ не позволила вам задавать мне подобные вопросы, - сказала она.
     - ‡начит, и троих тоже не придетсЯ убивать? - спросил он.
     -  Ќет, нет... тому, кто  умер... не придетсЯ  убивать и троих. Ѓог все
устроит. ‡евсу лучше знать.
     - „а,  ‡евсу лучше знать, -  сказал он. - Ќо вдруг Ѓессмертный в „одоне
даст другой ответ,  нежели  тот,  что дают женские  уста, женское  сердце  в
€таке?
     Ћна вдруг почувствовала, как разит свиньЯми.
     -  Џри  поддержке здравого смысла ‡евс может возвестить  свой ответ и в
€таке, -  сказала  она.  -  ‡евсу это  подвластно. Ћн  может возвестить свой
здравый ответ и через женские уста, и даже через женское сердце.
     - „авно  ли вы пришли к этой  мысли насчет  ’елемаха, госпожа? - учтиво
спросил он  из потемок. - Ќет, нет, вы не должны считать мои слова вопросом.
…сли хотите, считайте их  невнЯтным бормотаньем,  звуками,  не облекшимисЯ в
слова.  ’ак  вот, давно  ли вы пришли  к мысли  о том, что спасете его, если
выйдете замуж? ‚едь вы могли это сделать много лет назад,  не так ли?  ђазве
это не было бы проще, удобнее? ‚едь вы полагаете, что ваш супруг умер?
     -  ‚ы  сказали,  что  он на пути  к дому, что  он -  ‚озвращающийсЯ,  -
ответила она, -  но большаЯ часть  ваших  слов  кажетсЯ мне весьма невнЯтным
бормотаньем.
     - ‘амо собой, - сказал он. - Ќо только пусть вам не кажетсЯ бормотаньем
то, что л вам скажу сейчас: предположим, будет устроено состЯзание и объЯвит
о нем ’елемах, а не вы. ‘остЯзание между тремЯ.
     -  џ  устроила  бы  его между  двенадцатью,  - возразила  она. -  Њежду
пЯтьюдесЯтью двумЯ будет слишком громоздко длЯ наших условий.
     - Ќу что ж, пожалуй, пусть будет между двенадцатью, - сказал  он. - —то
вы скажете насчет топоров? —то, если устроить состЯзание с топорами?
     - ‘ топорами?
     - ѓоспожа, -  сказал  он,  - мне  говорили, что у  вашего  супруга была
дюжина  дорогих  бронзовых  топоров,  которые   использовались  только   длЯ
состЯзаний.
     - ‚от как! - промолвила она в сторону потемок,
     -  „а, так мне говорили, - продолжал он. - ‚аш  супруг расставлЯл их во
дворе по прЯмой на расстоЯнии шага один от другого, топорищем вверх, а потом
стрелЯл сквозь кольца, на которых они обычно висЯт. ‘тавил эти кольца стоймЯ
и стрелЯл сквозь них.
     - ‚ы хорошо осведомлены, любезнейший, - заметила она.
     - Њне  многое пришлось слышать на моем  веку, госпожа, -  сказал  он. -
—то, если ’елемах возьмет самый тугой из луков вашего супруга и предложит им
натЯнуть его и послать стрелу сквозь кольца? Ќа том, кто сумеет натЯнуть лук
и послать стрелу сквозь все кольца, вы и могли бы остановить свой выбор.
     - ‹юбезнейший, - сказала  она, - уже поздно. џ  думаю, вы  устали.  ‚ам
принесли воды, чтобы помытьсЯ?
     - ѓоспожа,  - сказал он. - џ  знаю, Я очень грЯзен. џ  три днЯ прожил у
ќвмеЯ и  с тех  пор, как  пришел в город, еще не мог вымытьсЯ.  џ думал, что
успею это сделать раньше, чем вы сойдете вниз. € прежде всего вымою ноги. Ћт
менЯ несет свиньЯми. ‚от почему Я сижу так далеко от вас.
     - ‚ы  очень  деликатны, любезнейший,  - сказала  она.  -  Ќо  пусть мое
присутствие вас не смущает, вы можете вымыть ноги не откладываЯ.
     - џ не хотел  бы  выпроваживать вас из зала, который  принадлежит вам и
Ћдиссею, госпожа, - сказал он.
     - ‚ы вовсе менЯ не выпроваживаете,  любезнейший, - сказала она. - Њойте
спокойно ноги, а Я посижу здесь. ‚ы человек старый,  не  так ли, Я женщина в
годах. Њы можем тем временем еще немного поболтать. ќвриклеЯ!
     ‘таруха  выступила из  темноты  дверного проема, ведущего во внутренние
покои.
     - џ  здесь,  ‚аша милость,  - откликнулась она.  - џ случайно проходила
мимо.
     -  Ќаш  гость,  наш  высокочтимый гость, хочет  вымыть ноги, -  сказала
Џенелопа. - Ћн считает, что от его ног пахнет.
     - ѓоспожа изволит употреблЯть очень  деликатные выражениЯ, - сказал он.
-  Џо-моему, от  моих ног вонЯет.  џ удивлен,  что  госпожа могла  так долго
выдерживать вонь от моих стариковских ног.
     - Њой супруг, мой покойный супруг, любил  изъЯснЯтьсЯ таким  слогом. Ћн
выражалсЯ   иногда   так  забавно,  так  находчиво,   так   иронически,  так
преувеличенно смиренно, и притом так сочно и метко.
     ќвриклеЯ - в эту минуту более чем когда-либо нЯнька и кормилица героЯ -
наклонилась,  попробовала  указательным пальцем воду, поднЯла медный  таз  и
перенесла его на несколько шагов глубже  в потемки. Ћн встал, взЯл скамеечку
длЯ ног и пошел следом за старухой.
     Џенелопа закрыла глаза, прислушиваЯсь к плеску воды. € вдруг воцарилась
мертваЯ  тишина. џ не хочу смотреть,  думала она, не хочу видеть. Ќо открыла
глаза.  €  увидела в полумраке за  колонной его  спину  и внутреннюю сторону
левой  ноги от голени вверх почти до паха. ђука кормилицы со вздутыми венами
лежала  на его колене. ’оропливым  движением  он прикрылсЯ полой плаща. ‹ицо
кормилицы было поднЯто к его медной бороде. Џенелопа увидела его подбородок,
увидела, как заходил ходуном его кадык. ђука его протЯнулась вперед,  зажала
рот старухи.
     Ћна  снова закрыла  глаза.  Љто-то  что-то  прошептал,  она  не  хотела
вслушиватьсЯ. ‚ тазу  плескалась вода. Ћна слышала, как старуха прошла через
мегарон  в  кладовую,  вернулась и стала  обсушивать полотенцем  и  натирать
маслом его ноги, ласково, бережно,  как мать натирает  ноги любимого дитЯти.
Џо  комнате  распространилсЯ  аромат благовоний.  Ђ  все-таки  свиной  запах
осталсЯ,  подумала  она  и  открыла  глаза.  Ћн  сидел  подавшись  вперед  и
разглЯдывал ступни своих ног, она посмотрела на его профиль, на волосы, лоб,
нос, бороду, шею. ќвриклеЯ нагнулась, поднЯла с пола таз.
     Џенелопа встала.
     - ЊенЯ немного клонит в сон, - сказала она. - Џойду, пожалуй, лЯгу.  Њы
еще с вами поговорим. ‚ремЯ у нас будет. ‚едь Я полагаю, вы останетесь здесь
надолго, любезнейший, - холодно сказала она.
     - ‘пасибо, госпожа, - ответил он.
     ‘делав несколько шагов по направлению к двери во внутренние  покои, она
остановилась и обернулась. ’еперь  на него падало больше света. ќвриклеЯ шла
к наружной двери с тазом, в котором плескалась и взбулькивала вода.
     -  Ђ вообще-то  мысль насчет состЯзаниЯ недурна, - сказала  Џенелопа. -
ќто Я славно придумала, хорошо, что эта мысль пришла мне в голову.
     - „а,  госпожа,  вам пришла в  голову замечательнаЯ мысль, - подтвердил
он.
     ќвриклеЯ  остановилась  так  внезапно,  что   расплескала   воду.   Ћна
переводила  с одного  на  другую  свой  мутный,  подслеповатый,  прищуренный
взглЯд.
     - „оброй ночи, - сказала Џенелопа.
     - †елаю вам самой доброй ночи, госпожа, - тихо ответил он.

        ѓлава тридцатаЯ. Џђ€ѓЋ‚Ћђ…ЌЌ›…


     Ђ какую же роль  играл во  всей этой истории сорокалетний  „акриостакт,
громадный,  широкоплечий,  волосатый,  немой  полураб,  отпущенный  на  волю
современным рассказчиком?
     ‡адолго до того, как его купил ‹аэрт, ему отрезали Язык в краю  ‹юдей с
опаленным лицом.  ‚ нем жила ненависть, искавшаЯ выхода в  действии.  Ћн был
тайным орудием ќвриклеи,  и в конце  концов его  помощь в исполнении замысла
оказалась решающей.
     Ћн умел слушать. ‚о  времЯ многочисленных поездок по делам  коммерции и
(скажем прЯмо) политики,  в которых  он сопровождал ‘удьбоносную старуху, он
не  разговаривал, но слушал и  мотал на ус; или объЯснЯлсЯ способом, который
понимала одна только ќвриклеЯ.
     ‚ это утро  она  стоЯла перед ним  под капелью,  стекавшей  с  крыши на
заднем дворе, и  давала ему инструкции. Ћна привстала на цыпочки,  он слегка
согнул  колени, чтобы  ей было легче  дотЯнутьсЯ  до его уха.  Ћтвечал он ей
причмокиванием, мычанием и выразительными взглЯдами.
     ѓлаза его слезились, а руки дрожали от Ярости.
     ‚ помещении, отведенном длЯ рабынь, громко стонала женщина.

        x x x
     Џенелопа долго  не вставала с постели, но никто не знает, хорошо ли она
спала и такой ли уж доброй была длЯ нее эта ночь. Љогда старуха, войдЯ к ней
в  комнату,  раздвинула тЯжелые,  не пропускающие света занавески,  а  потом
открыла  ставни, ‚се  …ще,  быть может,  ЋжидающаЯ  открыла  глаза  и  Явила
дневному  свету совершенно  перевернутое  лицо. Ќад  городом  висели  низкие
облака, и она знала, что нынешний день ближе к зиме, чем день минувший.
     - €дет дождь, ‚аша милость.
     Ћна слышала, как льет во дворе,  слышала шаги, поспешные  или спросоньЯ
ленивые, собачий лай и глухое позвЯкиванье бубенцов: это вели на бойню коз.
     - Џогода переменилась, ‚аша милость,  -  сказала старуха. - Џришла пора
снимать урожай.
     Џенелопа помедлила, собираЯсь с мыслЯми длЯ ответа.
     - —то ты хочешь сказать, ќвриклеЯ?
     ‘таруха отошла от  окна и засеменила к кровати. Ћна хотела уже  сложить
ладони вместе, но  вспомнила,  что  •озЯйка с  недавних пор невзлюбила  этот
жест, поэтому старуха только  приподнЯла  руки,  потом  уронила  их,  и  они
повисли вдоль бедер.
     -  „олгий  год  сватовства  созрел  длЯ  жатвы, ‚аша милость,  - дерзко
сказала  она.  -  ‘овершенно  созрел.  Ќу  а  Я,  глупаЯ  старуха,  в  своем
бесстыдстве дошла до того, что менЯ так и тЯнет оскорбить слух ‚ашей милости
упоминанием гнусного имени одной рабыни.
     Џенелопа опЯть помедлила, прежде чем задать вопрос. Ћна потЯнулась всем
телом, пытаЯсь найти в постели положение поудобней, но такого не нашлось.
     - —то же это за имЯ, ќвриклеЯ? “ж не  той ли твари, что кричит и стонет
там внизу?
     -  ‚аша  милость развЯзала мне Язык  и выпустила на волю мою старческую
болтливость и дурость, -  сказала  ќвриклеЯ. - ’ак и есть, начались схватки.
Ќо, как видно,  младенец не отваживаетсЯ ЯвитьсЯ на свет, в прекрасный божий
мир отца нашего ‡евса. „евчонка все утро напролет кричала и выла.
     -  џ  не  желаю  больше  слушать  об  этом,  -  заЯвила …ще  Ќе  вполне
ЏроснувшаЯсЯ.  - ‘лушать об  этом ниже моего достоинства. - Ћна  внимательно
поглЯдела на старуху.  - Ћчень  уж красные у тебЯ нынче  глаза, ќвриклеЯ. ’ы
что, не спала всю ночь?
     ‘таруха  не  удержалась-таки от  своего мерзкого  жеста - сложив вместе
ладони, она ответила:
     - Ќе сказать,  чтобы не спала. Ќо Я стала бродить во сне, ‚аша милость.
‘коро мне  крышка. џ засыпаю, сплю непробудным,  каменным, мертвым  сном, да
еще, навернЯка, храплю на весь  дом, просто мычу во  сне или уж по крайности
блею, - и при всем том поднимаюсь, иду и шагаю по дому ну что твой часовой.
     - ’ы что, охранЯла нынче ночью дом? - спросила Џенелопа ледЯным тоном.
     - Ќу,  не то чтобы  охранЯла,  - сказала старуха.  - Ќо поскольку Я все
равно брожу во сне, отчего мне было не  выйти  из моей каморки и не пройтись
по мегарону да по обоим дворам.
     -  €  все  запоры  ты  тоже  проверила  во  сне,  - сказала  ’еперь “же
‘овершенно  ЏроснувшаЯсЯ.  - Ћдни засовы  открывала,  другие закрывала, одни
узлы  завЯзывала,  другие  развЯзывала. џ-то  спала хорошо.  џ  вообще  сплю
спокойно, мой  сон ничто не  нарушает. Ќо когда Я случайно просыпалась (менЯ
будил  какой-то неуместный шум, может, это гром гремел, а может, менЯ просто
хозЯйственные заботы одолели), Я не могла не слышать, как кто-то... ходит во
сне.
     - —удеса,  да  и только, -  на диво  бодрым голосом отвечала старуха. -
„ругие лунатики бродЯт вслепую, прут себе напролом, а Я все времЯ сознавала,
что делаю,  ни  столов,  ни  скамеек не опрокидывала. Џо-моему, Я даже могла
рассуждать. ‚ообще-то Я, конечно, рассуждать не  умею, это не  пристало моей
жалкой участи. ђассуждать  Я  не  выучена,  Я  умею  только  приглЯдывать за
кормилицами, чтобы не переводили зрЯ молоко, и еще моЯ обЯзанность - на  мой
неуклюжий и назойливый лад прислуживать ѓоспоже. Ќо когда  Я бродила во сне,
Я  туго соображала, что  к  чему,  потому  мне  мнилось,  будто  Я  способна
рассуждать. —удное дело лунатики.
     - ‘тало  быть,  ты  рыскала по дому и... рассуждала! -  злобно  сказала
•озЯйка. - ‘мотрела небось, спит ли он? Ѓеспокоилась, не озЯб ли?
     -  Џризнаюсь, Я и  вправду забеспокоилась,  не  озЯб ли  он, - ответила
ќвриклеЯ. -  Ћн ведь не захотел  ложитьсЯ в постель, лег на пол в прихожей и
укрылсЯ старой, плохонькой, вытертой козьей шкурой,  ну, может, по крайности
тремЯ  шкурами.  Ќу  а раз уж Я проходила  мимо, Я накинула на него еще одну
шкуру.  Ќу,  по  крайности   три.  Њне   мнилось,  будто  Я  рассудила:  еще
простудитсЯ, схватит лихорадку, а уж как начнет чихать, того и  глЯди других
разбудит.
     - Ћн что, спал? - спросила Џенелопа коротко, приподнЯвшись на локте.
     ‘таруха удержалась от гнусного жеста.
     - Џо-моему, спал, Я уверена. Ќо свет из мегарона сочилсЯ слабый, хоть Я
и подбросила в очаг поленьев, да к тому же лучина  моЯ коптила, и бродила-то
ведь  Я во сне, так  что поклЯстьсЯ, что он спал, Я  не  могу. Ќо показалось
мне, когда Я быстро пробежала мимо, что он спит: глаза у него были закрыты.
     - ’ы с ним разговаривала? - жестко спросила •озЯйка.
     - ЌельзЯ сказать, что  мы разговаривали,  -  отвечала старуха. -  Џомню
только,  что Я  -  во  сне,  само  собой, -  обронила  несколько слов. Њожет
статьсЯ, и он,  повернувшись на бок,  что-то пробурчал, но, наверно, он тоже
бормотал во сне.
     Џенелопа снова впилась взглЯдом в старуху.
     - “поминал он о состЯзании?
     - Ћ состЯзании? - с величайшим удивлением переспросила ќвриклеЯ. - Ђ-а!
ќто то, о котором Я  случайно услыхала вчера вечером!  ‘ топорами?  Ќет,  не
помню,  чтобы он  об  этом  говорил.  Ќо  чуть позже  Я встретила  господина
’елемаха, и тут Я случайно упомЯнула о состЯзании.
     - ‹адно, -  сурово сказала Џенелопа. - џ так и думала, что это  ты всем
распорЯдишьсЯ. ‹адно. ѓде сейчас гость?  Ќет, не  то, Я хотела спросить, где
сейчас ’елемах?
     -  ЉажетсЯ,  пошел  прогулЯтьсЯ,  - отвечала старуха. Џенелопа  села  в
кровати.
     - ‡ачем ты осматривала запоры, ќвриклеЯ?
     ‘таруха поглЯдела на свои ноги,  они были в грЯзи - она немало побегала
с раннего утра.
     -  џ подумала, раз уж Я на ногах и брожу во сне, осмотрю заодно запоры,
мне  ведь редко  случаетсЯ осматривать  их по ночам. ‚идеть-то Я не могла. џ
ведь  ощупью  пробиралась вперед.  Ќо  мне  чудилось,  будто  Я  стала такой
сообразительной,  что рассудила: надо бы иногда  проверЯть запоры. ‡асовы  и
веревки на  наружных дверЯх должны  быть крепкими на случай, если кто-нибудь
вздумает сюда ЯвитьсЯ,  какие-нибудь злодеи - из Ќижнего города, само собой,
не из ‚ерхнего,  ну, к примеру, всЯкий сброд из Ќижнего  города, или морские
разбойники высадЯтсЯ  на берег ночью,  проберутсЯ  сюда и начнут  ломитьсЯ в
дом.  Ђ менЯ всегда манили запоры.  Њастерить запоры - по  моему  разумению,
величайшее искусство.
     - ’ы, стало быть, проверила все ворота, все двери в доме и главный вход
в мегарон тоже?
     - „а, раз уж Я начала проверЯть, Я решила проверить все.
     Џенелопа спустила  с кровати  белые  ноги,  и  ќвриклеЯ,  нагнувшись  с
невероЯтной гибкостью и проворством, надела на них красные шлепанцы.
     - Људа пошел ’елемах, ќвриклеЯ?
     - Ћ-о,  толком Я  не знаю,  - сказала старуха-лунатичка. -  Ќе могу ж Я
шпионить за ним, у менЯ своих дел хватает. ЉажетсЯ, он прошелсЯ вокруг дома,
а потом вдоль ограды. џ случайно вышла утром во двор, глЯжу, а он там.
     - ‚озле оружейной?
     - „а, кажетсЯ,  он дверь открывал,  приоткрыл ее и  заглЯнул  внутрь. Ђ
потом задвинул засов  и еще  завЯзал его замечательно красивым, замысловатым
узлом.
     -  Ћн умеет вЯзать замысловатые узлы? - спросила мать. - Љогда ж это он
научилсЯ? € быстро он их вЯжет?
     - Џо чистой случайности при этом был  наш  ѓость, или как  его надлежит
звать, - отвечала ќвриклеЯ.
     Џенелопа поднЯлась с постели, выпрЯмилась.
     - ѓде они теперь?
     - Ќе  знаю, то есть не могу сказать с уверенностью, - отвечала старуха,
отвратительным  движением  соединЯЯ  ладони  дрЯхлых,  с  набрЯкшими  венами
старческих рук. - ЉажетсЯ, пошли через оба двора за ограду. Ќаверно, стоЯт у
наружных ворот.
     - Џод дождем?
     - Ќа них плащи. “ высокочтимого ѓостЯ плащ очень старый и дырЯвый.

        x x x
     Ћна  долго причесывалась, помогала ей  одна только ќвриклеЯ.  Ѓессонные
глаза старухи в этот день видели особенно зорко,  а покрасневшие в этот день
глаза  Џенелопы  были  почему-то отуманены:  их то и дело застилала  влажнаЯ
пелена,  и пелена эта  превращалась  в  капли различной  величины.  ‘таруха,
стоЯвшаЯ  за спинкой стула,  наклонЯлась  и один  за другим  вырывала  седые
волоски.
     - Ћни  вовсе не  седые,  они  совершенно  молодые, просто  они  светлей
других, вот Я их и вырвала. Ђ вообще сами по себе волоски отменные.
     - Џокажи!
     - џ их обронила, - отвечала старуха. - „а  там и был-то всего один,  ну
по крайности три, но Я хочу вырвать еще один.
     Ћна  вырвала один каштановый, или почти каштановый, волосок и протЯнула
•озЯйке;
     - ‚от.
     Ќо когда она вырвала следующий волос, •озЯйка успела схватить старухину
руку, удержала ее. ‚олос был совершенно седой.
     -  ’аких  седых,  как этот, раз-два  и обчелсЯ, ‚аша милость, - сказала
старуха.
     Џенелопа вымыла тело, ноги, руки, плечи, шею, старуха приносила горЯчую
воду, растирала хозЯйку  и  массировала.  †енщина средних лет  взЯла из  рук
ќвриклеи флакон с елеем, умастила себЯ, тщательно наложила густой слой белил
и румЯн на лоб, на щеки, шею и руки. Џотом надела платье, которое ‘ын привез
из ‹акедемона, - дружеский подарок заботливой …лены.
     Ћна  почти  не прикоснулась к  еде - проглотила  только немного  хлеба,
оливок и баранины, но зато с жадностью выпила  вина. € только после полуднЯ,
когда все уже было устроено, сошла вниз.

        x x x
     ‚се было устроено. ‚се устраивалось. Ќичто никогда не устроитсЯ.
     Ћтец с сыном  стоЯли под дождем за наружными воротами. “  их ног лежали
холмы и Ќижний город. Ќаискосок,  по ту сторону гавани, на другом ее берегу,
отдыхали длинные смоленые суда, вытащенные на берег  зимовать. ќтой дорогой,
со  стороны пролива и морЯ должен он  был бы прийти,  под парусами, открыто,
при свете днЯ, во главе мощного флота, большой рати, с добычей и оружием.
     - “ менЯ такое чувство,  будто Я подкралсЯ к ним сзади,  - сказал он, -
—то Я хитрец, Я лукавец.
     -  Ќу  и что из того?  - возразил  ’елемах с  гордостью и удивлением, -
•итрецов повсюду славЯт.  ’воЯ слава, папа, и в  знаменитом деревЯнном коне,
что  вы пустили  в ход  под ’роей. Ћб  этом слагают  песни, во многих песнЯх
поетсЯ о деревЯнном коне.
     - ‚от как! - сказал он.
     ‚се было устроено, ничто никогда не устроитсЯ.
     Ѓоги были на их стороне, но что такое боги? Ќикто не знает. Ќо они были
на их стороне. Ќочью разразилась гроза, а с утра зарЯдил хранительный дождь.
‘коро должен  был вернутьсЯ ќвмей вместе  с  пастухом, посланным сюда богами
как  нельзЯ  более кстати, -  он пас  и закупал  рогатый  скот  на ‡аме, его
привлек к делу ќвмей, а ќвриклеЯ мобилизовала „акриостакта. „ождь должен был
охранить их от многих гостей. ђано  утром  отец с сыном  побывали  на заднем
дворе в оружейной  и попробовали лук - ќвриклеЯ стоЯла на страже. ‹ук был из
рога  и  дерева. ’елемаху  почти  удалось натЯнуть  тетиву -  сделай он  еще
несколько попыток,  может статьсЯ,  он и справилсЯ  бы.  Ћтцу тоже  пришлось
попотеть,  прежде  чем  он  добилсЯ  успеха,  - усилие отозвалось в  плечах,
бицепсах, пальцах. Ќо  он вспомнил прием, небольшой рывок - и  лук согнулсЯ,
поддалсЯ, тетива врезалась в пальцы, но уступила.
     - џ знаю еще только двоих, кто мог бы его натЯнуть, - сказал ’елемах.
     - Ђнтиной, наверно, - предположил отец. - Ђ кто второй?
     - Њеланфий, - ответил ’елемах. - Ќо ему никогда его не дадут.
     Љогда они возвращались через  двор к  дому,  дождь припустил. ђожавшаЯ,
собиравшаЯсЯ  вот-вот  разродитьсЯ  рабынЯ кричала  в людской  возле  зимней
кухни. Ћна взывала к богам:
     -  Ћ-о-о! ‡евс!  Ћ-о-о! „еметра!  Ћ-о-о!  Џосейдон!  (Џри  чем  тут был
Џосейдон?)  -  Ћна выкликала  имена еще  других богов - тех, что обитают  на
далеких южных берегах и на  восточных границах знаемого мира, имена, которые
темнокожее семейство „олиона привезло с собой в здешние места и, быть может,
до  сей  поры  не  вспоминало:  -  Ѓел!  Ѓубастис! ‘екхет!  Њелитта! [Ѓел  -
древневосточное    (аккадское,   западносемитское)   божество    плодородиЯ,
соответствующее греческому  Џану; Ѓубастис  -  египетский  город,  в котором
почиталась  богинЯ Ѓаст, чьим свЯщенным животным была кошка; Њелитта (букв.:
пчела) - имЯ нескольких  персонажей  греческой мифологии, которые  считались
прародительницами пчел;  одна  Њелитта -  кормилица  ‡евса, другаЯ  -  жрица
„еметры, растерзаннаЯ товарками за  то, что отказалась  раскрыть им таинства
богини  (и  в ее  останках завелись  первые пчелы); в воплЯх  Њеланфо  можно
усмотреть обращение к третьей Њелитте - возлюбленной Џосейдона, родившей ему
сына „иррахиЯ]
     Ћтец остановилсЯ под проливным дождем и прислушалсЯ.
     -  Џлохо ей. ђожает, видно? Љто  это?  ‚черашнЯЯ смуглЯнка?  ЃеременнаЯ
девчушка?
     - Ќаверно, - торопливо ответил сын, собираЯсь  идти дальше,  он  спешил
укрытьсЯ от дождЯ.
     Ћтец зашагал следом за сыном.
     - ќто что, сестра  ЊеланфиЯ?  - спросил он.  - Љогда Я уехал, ее еще на
свете не было, а теперь она сама рожает. ќто ее испортил ќвримах?
     - „олжно быть, да, - широко шагаЯ, ответил сын. - ’олько говори потише.
Ќам обоим пора вернутьсЯ к своим ролЯм.
     - Њногие рабыни спали с женихами, ’елемах?
     - Ќе знаю, - ответил сын и, войдЯ в прихожую, снЯл с себЯ мокрый плащ и
стал его отрЯхивать. - €дем же, папа,  ты сам сказал, мы должны сыграть свои
роли.
     - •отел бы Я знать, кто  эти рабыни, - сказал отец. - џ здесь длЯ того,
чтобы  все  устроить. џ должен  сделать  это сегоднЯ. Ќе  знаю,  смогу  ли Я
сделать длЯ вас еще что-нибудь потом.
     - Ќаверно, какой-нибудь десЯток девчонок или около того, -  сказал сын,
- ќвриклеЯ  знает лучше.  Ћна знает  все! - ѓолос  его  стал  пронзительным,
поднЯлсЯ до крика. - Ђ теперь нам пора войти в свои роли, папа.

        x x x
     Ћни сыграли свои роли, и боги все устроили, и ничто не устроилось.
     ќвмей  вернулсЯ из  инспекционного обхода, он провел беседу  со  своими
пастухами,  ему  многое было известно,  он умел  наблюдать и делать  выводы.
‚озможно, он считал, что днЯ через два, а то и  завтра им могут понадобитьсЯ
резервы. …го сопровождал  ”илойтий, которого •озЯйка давно уже определила на
‡ам  закупать  скот  и  начальствовать  над  тамошними  пастухами;  он был в
какой-то мере чужак в здешних местах и, по-видимому, охотник до приключений.
‚ полдень, промокшие до нитки,  они спустились с гор. ќвриклеЯ отсутствовала
несколько  часов,  может, ходила в  Ќижний  город  поговорить  с  людьми, на
которых могла положитьсЯ, или предупредить их,  точно неизвестно, может, она
просто  слушала, у  нее  был  с  собой  помощник-слухач, слуховой аппарат  -
„акриостакт,  впрочем  - кто  знает,  -  может, она  просто  лежала в  своей
каморке, подкреплЯЯ силы сном?
     Ѓоги все устроили, и потому небеснаЯ  влага часами изливалась на землю.
„ождь, затоплЯвший Ћстровное царство,  западные  острова, принессЯ от  самых
ѓесперид и €спании, из краЯ Ђтлантид, из царства дочери Ђтланта, из владений
Љалипсо,  с островов  лестригонов,  с ѓолубиной  горы,  с морЯ,  называемого
Љирносским  морем.  Ћсенние западные  ветры принесли  его  с  „линной земли,
котораЯ позднее стала называтьсЯ €талийской,  с берегов  Љирки,  от ‘циллы и
•арибды, из  огнедышащих Џолифемовых пупов земли - этих сосцов на груди ѓеи.
Ћн  принессЯ из  краев  ‡евса, ѓелиоса и Џосейдона  и, становЯсь  все  более
жестоким и беспощадным, затоплЯЯ разум и туманЯ взглЯд, потоками низвергалсЯ
на  острова, которые звались  ‡акинф и ‡ам,  и на сказочную страну - богатый
злаками „улихий. € ливмЯ лил на маленькую судьбоносную  точку в  громадности
мира - €таку.
     ‚ Ќижнем городе люди сидели по домам  и говорили: "‘коро  зима, да, вот
она и пришла, нынче первый зимний день. ‘лава богу, мужчины наши вернулись с
морЯ  домой, и мы, и рабы наши здоровы, и у нас есть крыша над головой, есть
где схоронитьсЯ от непогоды. Ѓлагодарение богу, слава ‡евсу, у нас есть дом,
и одежда, и пища,  и нам нет надобности выходить на улицу в такой день!" Ђ в
‚ерхнем  городе,  в богатых  домах  вокруг Ѓольшой усадьбы,  которую  иногда
высокопарно  именовали  „ворцом,  сидели  молодые и  средних лет  мужчины  и
думали: можно, конечно, пойти туда, но к чему зрЯ  мокнуть под дождем, можно
отложить и на завтра, а Ђполлонов день [шестое число каждого месЯца; главный
праздник  приходилсЯ на  6  фаргелиЯ (май - июнь), день рождениЯ Ђполлона  и
Ђртемиды  на  „елосе] можно отпраздновать  и  дома, если  уж  так необходимо
праздновать его в такую непогодь. ‚переди  еще целых  шесть дней. …ще успеем
узнать, кого она выбрала, да это и так уже  известно. Њолва все знает: слава
богу и увы,  она уедет в „улихий. Ђ на маленьких клочках земли, под  крышами
хижин  и лачуг  в  северной  и южной части острова,  сидели овечьи  пастухи,
козопасы и свинопасы, мелкие землевладельцы и бедные рыбаки и думали: хорошо
тем,  кто  не  рожден  знатным  господином  и  избавлен  от  бремени  забот,
налагаемых властью, - и  радовались, что хоть в такой  день они избавлены от
знатных господ,  снедаемых жестокими заботами, которые налагает власть. € на
них на всех  лил, струилсЯ,  низвергалсЯ  дождь. „ождь  захлестывал  Ѓольшую
землю,  взбиваЯ  в  пену  морскую  гладь,  срываЯ  пожелтелые листьЯ  дубов,
барабанЯ  по  зеленой листве  олив, вспарываЯ  землю вздувшимисЯ  ручейками,
ручьЯми,  горными потоками, речками  и реками.  „ождь  стекал с  деревьев на
землю, а с земли в море, струилсЯ с гор, взбаламучиваЯ источники, доказываЯ,
что нимфы  еще существуют, и вЯзкими, тинистыми,  бурыми  и желтыми потоками
стекал в глотку самого Џосейдона.
     Ќо   сквозь  воздвигнутую  самими  богами  решетчатую   преграду  дождЯ
некоторые  все же Явились. ‘овременный  рассказчик, ваш  слуга,  сникнув под
бременем фактов,  многочисленных,  многозначных,  многоликих и  переменчивых
свидетельств, может только  назвать сухие  цифры и перечислить уже помЯнутые
прежде имена - имена  промокших  до костей,  до нитки молодых и  средних лет
мужчин, вышедших навстречу своей судьбе.
     Ђнтиной ЯвилсЯ,  чтобы доказать: Я не из неженок, велика беда - окропит
дождевой водой, к тому же Я - Џартийный вождь. ќвримах отправилсЯ во „ворец,
чтобы  никто не подумал,  будто  из-за  какого-то там  ливнЯ он утратил свою
улыбку, растерЯл  свое обаЯние,  он  пришел туда, чтобы они  не  воображали,
будто он  стеснЯетсЯ показатьсЯ в доме, оттого что одна из рабынь, девчонка,
с которой он  случайно провел ночь,  ну, может, две, самое большее несколько
десЯтков  ночей, путалсЯ,  ну, может, полгода, от силы год или что-то в этом
роде,  ходит теперь непорожнЯЯ, оттого, что темнокожаЯ, курчаваЯ, с огромным
животом служанка  со  днЯ  на день, а может, даже сегоднЯ родит. € Ђмфином с
„улихиЯ  покинул свое пристанище  на  постоЯлом  дворе Ќоэмона и прошел весь
путь без всЯкого зонта. Ћн думал: может статьсЯ, это <i>Я</i>. Џоэтому мне неудобно
пропустить  хотЯ бы один день. Љ тому же  в такой дождь соберетсЯ не так  уж
много народа, может, мне удастсЯ улучить минуту и перемолвитьсЯ с  ней двумЯ
словами, произвести на нее  благоприЯтное впечатление, чтобы она понЯла, что
Я вовсе не так робок, как, может, иногда кажусь.
     Ќам  известны и другие  имена: „емоптолем, ќвриад, ќлат шли  из богатых
домов ‚ерхнего города или  из трактира в Ќижнем городе через  оба двора, под
стрехами крыш, с которых стекала вода, к мегарону  „олгоотсутствующего, туда
Явились  Џисандр  и  ќвридам,  Ђмфимедонт, Џолиб и Љтесипп  с  ‡ама, Ђгелай,
‹еокрит  и  ‹еод и еще двое-трое, и,  может  быть, кто-то из них  осталсЯ  в
живых, а может, не уцелел никто.
     Ћни входили, снимали  в прихожей свои плащи и, вносЯ их в  зал, просили
позволениЯ  развесить их  ненадолго у  огнЯ, чтобы  испарилась хотЯ бы часть
влаги. Ћни отрЯхивались и говорили: "Ћ боги,  ну и  ливень,  ну  и ненастье.
‘егоднЯ  не  повредит малость  подкрепитьсЯ и выпить  глоток неразбавленного
вина". Ћни составили собрание, съезд, беспощадной рукой отобранную группу, а
на ее обочине, на дальнем  ободке круга находилсЯ ”емий,  который должен был
длЯ  них петь, и двойной шпион и гонец Њедонт, все  еще не решивший, на чьей
он стороне.
     Ѓыли там, гласит предание, еще и многие другие. Ќо,  надо полагать, это
преувеличение.  Ќи  смертному  певцу,  ни далее богам не  дано распорЯдитьсЯ
участью ста  восьми или  пЯтидесЯти двух  человек, покончив  с ними в  таком
небольшом  зале, да еще с помощью колчана, в котором может уместитьсЯ  всего
сорок стрел.
     Ђ впрочем...
     Њы этого не знаем.
     ’елемах  сидел на  почетном  месте, за  столом,  уставленным Яствами  и
питьем, а  копье его щегольски  и хвастливо прислонено было к колонне за его
спиной.  ‚черашнего нищего он усадил за маленький столик у двери,  ведущей в
прихожую. ‡а  спиной ‘ына у порога  двери, ведущей  во внутренние покои,  по
чистой случайности стоЯли старшаЯ  кормилица, дрЯхлаЯ, но  проворнаЯ старуха
ќвриклеЯ,  и  ее немой,  но  наделенный  острым  слухом  слуга  и неизменный
провожатый  в  дальних поездках,  „акриостакт,  а в глубине  дома находились
также искатель приключений, торговый агент ”илойтий и  его  друг и наставник
ќвмей.
     Џеред  ‘ыном за  столами, расставленными  вдоль  стен  между колоннами,
сидело человек двадцать, а может,  тридцать. ‘егоднЯ трудно сосчитать их  на
таком отдалении  -  словом, некоторое число гостей. †рецом  у них  был ‹еод:
когда  они   видели   в   том   нужду,  он  исполнЯл   обрЯды,  распорЯжалсЯ
жертвоприношениЯми  и  формулировал молитвы. Ђ  начальник козопасов Њеланфий
был у них ѓлавным виночерпием, обер-мундшенком, тем, кто уже так давно сидит
в игорном  зале,  что и  сам  считаетсЯ  игроком,  хотЯ ему  и  не дозволено
прикасатьсЯ к игральным костЯм.  ”емий был их  неизменно печальным певцом, а
Њедонт,  как уже сказано, был  двойным шпионом, над  которым тЯготело весьма
сильное подозрение и который все еще не решил, на чьей он стороне, но скоро,
уже сегоднЯ,  он  решит и выберет нужную сторону, самую безопасную  - всегда
самую безопасную.

        x x x
     Ќаверху, под звуки дождЯ, барабанившего по ее крыше и по плоской  крыше
мегарона,  Џенелопа  оторвала ногу от  пола,  сделала от  окна шаг,  другой,
третий, прошла по комнате, отворила дверь и стала спускатьсЯ по лестнице.
     Љто-то сообщил ей (одна из рабынь  Явилась с вестью): "‘коро  начнетсЯ.
Ћни собрались. ’елемах приготовилсЯ держать речь".
     ’елемах сказал:
     - ѓоспода, почтенные мои гости. Ћчень любезно  с  вашей стороны, что вы
Явились  сегоднЯ сюда, несмотрЯ  на плохую  погоду.  Ѓыть  может, этот  день
окажетсЯ счастливым длЯ кого-то из сидЯщих в зале. ЊоЯ мать решила сократить
времЯ,  перешагнуть  через  ожидание,   чтобы  нынешний   день   стал  самым
полновесным днем  из  всех, какими  одарили нас ‡евс и  ѓелиос  за последние
годы.
     …му самому  казалось,  что  это  удачное  начало  речи,  он  помнил его
наизусть, он вызубрил урок.
     “слышав голос сына, она остановилась  посреди  лестницы  -  ей  удалось
разобрать  несколько слов. ђечь  может  затЯнутьсЯ.  Ћна  не спеша поднЯлась
обратно по  ступенькам,  вошла к  себе,  взЯла  лежавшее на  постели  медное
зеркало и стала в него глЯдетьсЯ.
     - ѓоспода, - говорил  ‘ын,  -  чтобы сократить времЯ ожиданиЯ, моЯ мать
решила  предложить  вам состЯзание. Њы считаем, что сегоднЯ здесь  собрались
самые знатные и самые серьезные из претендентов - непогода  их не устрашила.
џ убежден, что никто из тех, кого сегоднЯ здесь нет, не  сможет считать себЯ
несправедливо обойденным.
     - •ватит трепатьсЯ! - громко заЯвил Ђнтиной.  - „авай выкладывай сразу.
—то  там  еще  за  состЯзание?  Љто больше  всех  сожрет?  €ли  быстрее всех
сосчитает  волоски в твоей бороденке?  Ѓьюсь  об заклад, их семь с половиной
штук.
     Ћни  смеЯлись,  а  ’елемах  старалсЯ  вновь  овладеть собой.  ђуки  его
дрожали,  шеЯ,  потом щеки  покраснели. ‚  наступившем  молчании,  в тишине,
котораЯ  воцарилась,  когда  они  нахохотались всласть, послышались стоны из
помещениЯ  длЯ рабынь. Ќекоторые гости перемигнулись.  ќвримах смотрел прЯмо
перед собой в  огонь, над  которым клубилсЯ пар от сохнущих  плащей, челюсти
его  были  стиснуты,  он  злилсЯ. Ђмфином  обвел  окружающих  вопросительным
взглЯдом. ‚черашний нищий уставилсЯ  на кисти своих рук,  может, считал свои
пальцы, в надежде, что насчитает больше девЯти.
     -  ѓоспода, - сказал ’елемах, и краска сошла с его щек,  - почтеннейшие
гости,  у  моего  отца,  в  данную  минуту Ќе ‘овсем ‡десь  Џрисутствующего,
‚ременно  Ћтсутствующего,  но,  вероЯтно,   весьма   скоро   „олженствующего
возвратитьсЯ,  - (он  выучил  речь наизусть!), -  есть двенадцать  бронзовых
топоров. ‚ прежние  времена он,  бывало,  ставил их в рЯд во дворе и посылал
стрелу сквозь отверстиЯ колец,  ввинченных в рукоЯтки. Ќикто, кроме него, не
мог это сделать. Ћн брал свой самый тугой лук...
     -  Ђ он,  наш великий герой, часом не  разбивал рукоЯтки сотни топоров,
чтобы потом стрелЯть сквозь все дыры с пЯтисот шагов?
     ќто был первый смертный приговор - реплику подал Љтесипп с ‡ама.
     Њеланфию, который был  сегоднЯ с похмельЯ, тоже хотелось исполнить свою
роль.
     - Ќет, он расставлЯл топоры на горе Ќерит, а потом греб через  пролив к
‡аму и  оттуда стрелЯл! - загоготал  он  так, что  слюна пузырЯми вздулась у
него на губах.  - €  стрелЯл он не через  какие-нибудь  там  дырки,  а прЯмо
сквозь  бронзу!  €  стрела  его  летела  аж  до  самого  песчаного Џилоса  и
раскалЯлась так,  что Ќестор пальцы обжигал, если пыталсЯ поднЯть ее, прежде
чем она остынет!
     Ћн дал им отсмеЯтьсЯ. Њеланфий почти уже мертв, почти изрублен в куски,
подумал он.
     Џоследовал еще один смертный приговор - теперь была очередь ‹еокрита.
     - Ђ мне рассказывали,  будто он пропускал  стрелу сквозь кольца топоров
и,  нанизав их  так,  натЯгивал  лук!  ‚  том-то  и  состоЯла  всЯ хитрость,
хитроумнейшаЯ из всех хитростей!
     €м дали отсмеЯтьсЯ.
     - Њой отец брал свой самый тутой лук... - сказал ’елемах.

        x x x
     Ћн сидел так, как сидел однажды вечером двадцать лет тому назад, только
не на пороге, а в середине  зала - тогда Ђгамемнон с Њенелаем Явились за ним
и увезли на войну в  ’рою. Ћн низко наклонил голову, бородой  касаЯсь груди,
на  гладкой поверхности стола перед  ним играли отблески  тусклого  дневного
света  и пламени очага.  ‚о дворе дождь  потоками стекал с крыши  в бочки  с
водой, переливавшейсЯ через край. ‡акрыв глаза, он слушал речь  своего сына,
отменно  вызубренный урок,  упражнение  в  красноречии  и геройстве. ‚се это
суесловие на сегоднЯшней  пирушке  отчасти придумал он сам. Ћно должно  было
замаскировать истинные их намерениЯ: затею с топорами надо было  преподнести
так, чтобы  она не показалась им слишком зловещей. ‚ремЯ от  времени до него
доносилсЯ женский стон из глубины дома. „евчонка  рожает своего  первенца, и
ворота, достаточно просторные длЯ любострастиЯ, слишком тесны длЯ его плода.
‘естра приговоренного к смерти. Ќаследница „олиона, грезЯщаЯ о троне, шепнул
ему сегоднЯ утром ќвмей.  €з женского тела на свет поЯвлЯетсЯ ребенок. ’аких
вот детей  герои хватали  за ножки  и  убивали как щенЯт под стенами €лиона.
Њожет,  ее  ребенок станет  новым  Ђстианаксом,  подумал  он.  €ли  молочным
поросенком,  которого  скоро  забьют.   ‚   чем  разница  между  рабыней   и
свиноматкой? ‹юди, свободные люди, берут новорожденного молочного поросенка,
потом  откармливают,  недолго  -  недели  две,  несколько  дней,  отпущенных
ѓелиосом, а потом  приносЯт  в жертву - едЯт, набивают мЯсом  свою утробу. Ђ
рабов -  тех держат впроголодь, поддерживают в них жизнь, предоставлЯЯ зимам
и болезнЯм прореживать их рЯды, прореживаЯ их и  сами, а те, что останутсЯ в
живых,  в  двадцать  лет  станут  служанками или солдатскими  подстилками  и
возницами боевых колесниц, стеной пик, безымЯнных пик, - той самой стеной, о
которой  поетсЯ в песнЯх.  Ћб  этом ребенке надо бы хорошенько позаботитьсЯ,
может,  отпустить  его на  волю, подумал он,  открыл  глаза  и посмотрел  на
приговоренных  к смерти,  которые сидели за столами. ‚ моей  ли  это власти?
‚едь  Я  -  солдат,  Я  повинуюсь  богам.  €  мне  поручено дело.  џ  палач,
назначенный богами, Я  послан сюда осуществить  задуманную  ими политику. џ,
сидЯщий  здесь, избран  ими.  џ  желал бы, чтобы не  было на свете кораблей,
чтобы  нельзЯ  было  переплывать морЯ.  џ желал бы  заснуть.  ‡аснуть  таким
глубоким сном, чтобы потом не вспомнить, что мне пришлось делать в этом сне.
     € мелькнула у него еще  одна, страннаЯ, безумнаЯ мысль: Я желал бы быть
Ђнтиноем. Ѓыть ќвримахом и Ђмфиномом.
     Ћн  переводил взглЯд с одного лица на другое. ‚от жесткое лицо ЂнтиноЯ,
лицо  предводителЯ,  разбойника, этакого  военного  героЯ,  который  еще  не
участвовал  ни  в  одном настоЯщем  сражении.  ‚от ќвримах,  юноша с  мЯгкой
улыбкой  и  приветливым, смеющимсЯ,  женолюбивым взглЯдом.  ‚от Ђмфином, сын
богатого  землевладельца с обильного пшеницей „улихиЯ:  лицо у него доброе и
безвольное, медленные движениЯ  рук округлы  -  у  таких  рабы всегда хорошо
откормлены.  € вот другие:  на  их  лицах  написаны злоба, алчность, тЯга  к
приключениЯм,  добродушие, хитрость,  и  на всех -  неукротимаЯ жажда жизни.
‡евс, думал он, ты, ‚сесильный, Ѓезгранично мудрый, собери всю свою †естокую
мудрость и сделай ее „оброй, и преврати  менЯ в ласточку,  в чайку,  дай мне
улететь отсюда на остров  ќю или к Ќей! Џрими  менЯ  на свое лоно, жестокий,
непримиримый Џосейдон, и унеси менЯ прочь отсюда!

        x x x
     - ...свой самый тугой лук, - говорил ’елемах. - Њой отец натЯгивал лук,
которым он пользовалсЯ только длЯ этой цели и который мог натЯнуть только он
один, и одним выстрелом пропускал стрелу сквозь отверстиЯ всех колец.
     - Ђ нам, само собой, это не под  силу! Ќо разве твой отец не был на две
головы выше всех людей на свете, выше даже самих богов? € разве обыкновенной
быстроногой  вше не  нужно было  затратить  целый день, чтобы  облазить  его
спину?  € разве  он не убирал с дороги мешавшие ему дома, когда прогуливалсЯ
по €таке?
     ќто Ђмфимедонт подтвердил свой смертный приговор.
     - ЊоЯ мать... - начал ’елемах.
     Ќо тут большой шаг на пути к Ђиду успел сделать Џасандр:
     - —естно говорЯ, надоело  уже слушать болтовню о несравненном папеньке!
Љ делу!
     Џисандра нагнал „емоптолем:
     -  Њало того,  что  нам  все уши прожужжал крикун ”емий,  теперь  и  ты
надумал петь хвалебные песни об €лионе? ѓде же твоЯ кифара, не в животе ли?
     -  Љифара?  Ћна  в  животе   у  девчонки,   котораЯ   орет  за  дверью!
Џрислушайтесь и услышите, как она играет!
     Њеланфий, уже дважды приговоренный, обернул свое смуглое лицо к ќлату и
к хохотавшему во все горло ќвриаду и сам приговорил их к позорнейшей смерти.
…сли Я когда-нибудь доберусь до власти, оскоплю обоих, а с ними заодно и еще
кое-кого! - подумал он.
     - ЊоЯ мать... - начал ’елемах.

        x x x
     Џеред  внутренним взором ‚озвратившегосЯ, „олгоотсутствовавшего  стоЯла
картина - тонущий  человек.  ‚олны подкидывали его, швырЯли на острые скалы,
но он знал, что у него есть спасение, есть женскаЯ нежность, улыбка Ќавзикаи
и  женские  колени,  на  которые можно  склонить  усталую  голову.  …сли его
пронесет  между скалами в тихий залив, в широко  разверстое лоно  земли,  он
найдет  там пристанище. Ќо  волны были слишком круты,  злобный  бог Џосейдон
навис над ним, он накатывал на него свои валы, вновь и вновь затЯгиваЯ его в
водЯную пучину. Ќикогда не добратьсЯ ему до берега.  …го разобьет о скалы, а
остатки  его существа,  смертные лохмотьЯ, надолго  сохранившие  способность
мыслить, осуждены бара