урунов,  то  мчало  через  грохочущие
пороги. ‚от они едва не налетели на Љурицу с –ыплЯтами (гнусные скалы! более
прожорливые, чем ‘цилла {7} и ее  щенки),  а  сразу  за  тем  их,  казалось,
грозила поглотить зиЯющаЯ пучина. ‚се стихии объединились, чтобы привести их
к страшной гибели. ‚олны бушевали, ветер завывал; и  пока  лодки  стремились
все дальше и дальше, некоторые морЯки с  удивлением  увидели,  как  скалы  и
деревьЯ на окрестных берегах летели в воздухе!
     Ќаконец,  громадную  лохань   командора   ‚ан-Љортландта   затЯнуло   в
чудовищный водоворот,  именуемый  Љотлом,  где  она  принЯлась  вертетьсЯ  в
головокружительной плЯске, так что славный командир и весь  экипаж  едва  не
лишились рассудка от этого ужасающего зрелища и столь необычайного кружениЯ.
     Љаким  образом  доблестнаЯ  павонскаЯ  флотилиЯ  вырвалась  из   когтей
современной •арибды, в точности никому не было известно, ибо  слишком  много
осталось в  живых  очевидцев,  рассказывавших  о  случившемсЯ,  и,  что  еще
удивительнее, слишком по-разному они рассказывали, в результате чего об этом
событии сложились самые различные мнениЯ.
     —то касаетсЯ командора и экипажа его  судна,  то,  придЯ  в  себЯ,  они
обнаружили, что их лодка была выброшена  на  берег  ‹онг-Ђйленда.  Џочтенный
командор  любил  рассказывать  множество  изумительных   историй   о   своих
приключениЯх в эти роковые минуты, по его словам, еще  более  замечательных,
чем приключениЯ “лисса в проливах •арибды; ведь он видел духов,  летающих  в
воздухе, и слышал вой чертей,  а  сунув  руку  в  Љотел,  когда  они  в  нем
вертелись, почувствовал, что вода обжигает ее, и заметил  какие-то  странные
на вид существа, которые сидели на скалах и огромными шумовками снимали пену
с бурлЯщей воды; но с особым упоением он рассказывал о том, что  видел,  как
одни из негодников-дельфинов, завлекших их в беду, жарились  на  ђашпере,  а
другие шипели на ‘ковороде!
     Њногие, впрочем, считали все эти рассказы просто  плодом  командорского
воображениЯ, разыгравшегосЯ, когда  он  лежал,  остолбенев  от  страха,  тем
более, что всем хорошо была  известна  его  склонность  к  фантазиЯм;  таким
образом,  их  достоверность  осталась  навсегда  под  сомнением.  Ѓесспорно,
однако, что различные  легенды,  свЯзанные  со  столь  чудесным  проливом  и
дошедшие до нашего времени, восходЯт к историЯм, которые рассказывали Ћлоф и
его спутники; к историЯм о том, как видели там дьЯвола, сидевшего верхом  на
‘виной спине и игравшего на скрипке, жарившего рыбу перед бурей, и к  многим
другим, которым едва ли следует придавать слишком  много  веры.  €з-за  всех
описанных выше страшных обстоЯтельств командир павонцев  назвал  этот  узкий
пролив •елле-ѓат, или, как было истолковано впоследствии, •елл-ѓейт {8},  то
есть ‚рата „ьЯвола, каковое название сохранилось до настоЯщего времени.


                 ѓ‹Ђ‚Ђ V €‡ ЉЌ€ѓ€ ‚’ЋђЋ‰, €‡„ЂЌ€џ 1812 года

     Ћ том, как герои Љоммунилоу вернулись,  понабравшись  ума-разума,  и  о
том, как мудрый Ћлоф увидел сон и что он во сне увидел.

     Њрак ночи сменил  этот  злосчастный  день,  и  печальна  была  она  длЯ
потерпевших кораблекрушение павонцев, в ушах которых не переставали  звучать
шум разбушевавшихсЯ стихий и вой чертей, кишевших вокруг коварного  пролива.
Ќо когда занЯлось утро ужасы  миновавшей  ночи  кончились;  пороги,  буруны,
водовороты исчезли, река снова спокойно  т^екла,  подернутаЯ  легкой  рЯбью.
Џрилив сменилсЯ отливом, и ѓудзон тихо катил  свои  воды  назад,  туда,  где
находилсЯ дом  наших  мореплавателей,  о  котором  они  вспоминали  с  таким
сожалением.
     “друченные горем герои Љоммунипоу  печально  смотрели  друг  на  друга;
последнее несчастье окончательно рассеЯло их флотилию.  —асть  морЯков  была
выброшена на западный берег; там  они,  предводительствуемые  неким  ђюлефом
•оппером, вступили во владение всей страной, лежавшей вокруг столба, который
отмечал шестую милю от Ќового Ђмстердама; она и теперь,  когда  пишутсЯ  эти
строки, находитсЯ в собственности •опперов.
     ‚олдронов непогода занесла на дальний берег. ’ак как у них был с  собой
кувшин настоЯщей голландской  водки,  то  им  удалось  там  снискать  дружбу
дикарей, открыв нечто вроде таверны, положившей, как говорЯт, начало доброму
городу •арлему, где их потомки поныне преуспевают как почтенные трактирщики.
—то касаетсЯ ‘ой-„амов, то они были выброшены на берег ‹онг-Ђйленда;  в  тех
краЯх их и теперь можно найти. Ќо особенно повезло великому  „есЯтиштанному,
который, упав за борт, чудесным образом спассЯ и не утонул благодарЯ  обилию
нижнего бельЯ. ‚сплыв на поверхность, он, как  тритон,  носилсЯ  по  волнам,
пока благополучно  не  вылез  на  скалу,  где  его  наутро  нашли,  занЯтого
просушиванием на солнце своих многочисленных штанов.
     Ќе  стану  останавливатьсЯ  на  долгих   совещаниЯх   наших   искателей
приключений, на том, как они решили, что проку не будет, если  они  построЯт
город в этих дьЯвольских краЯх, как, наконец,  они  со  страхом  и  трепетом
снова отважились доверить свою судьбу морской стихии и взЯли курс назад,  на
Љоммунипоу. „остаточно попросту сказать, что, вернувшись тем же путем, каким
они шли накануне, они в конце концов увидели южную оконечность Њанна-хаты  и
различили вдали свой любимый Љоммунипоу.
     € тут их остановило упорное встречное  течение,  с  которым  измученные
морЯки не в силах были справитьсЯ. “сталые и приунывшие, они больше не могли
боротьсЯ с приливом, или, скорее,  как  скажут  иные,  со  старым  Ќептуном,
который, стремЯсь привести их к тому месту, где должна  была  быть  основана
его твердынЯ в ‡ападном полушарии, послал десЯток могучих валов,  выкинувших
лохань командора ‚ан-Љортландта на берег Њанна-хаты.
     Џосле   того,   как   наши    мореплаватели,    отчасти    с    помощью
сверхъестественной силы, очутились на  этом  чудесном  острове,  они  первым
делом развели костер у подножиЯ толстого дерева, стоЯвшего на том месте, что
теперь называетсЯ Ѓатареей.  ‡атем,  собрав  множество  устриц,  в  изобилии
валЯвшихсЯ на берегу, и выложив содержимое своих котомок, они приготовили  и
съели роскошный обед совета.  Ѓыло  отмечено,  что  почтенный  ‚ан-Љортландт
воздавал должное еде с особым рвением; так как все заботы об экспедиции были
поручены ему, то он считал себЯ обЯзанным обильно есть на благо общества. Џо
мере того, как он насыщалсЯ лежавшими перед ним лакомыми кушаньЯми, его душа
достойного бюргера наполнЯлась радостью; казалось, он вот-вот переполнитсЯ и
задохнетсЯ от хорошей еды и хорошего настроениЯ. Ђ  когда  душа  у  человека
радуетсЯ, он охотней, конечно, высказывает все, что на ней  лежит,  и  слова
его исполнены доброты и товарищеских чувств. €так, почтенный Ћлоф  проглотил
последний кусок, который мог еще в него  влезть,  запил  его  горЯчительным,
почувствовал, как сердце его тает от нежности и все тело словно распирает от
безграничного   благодушиЯ.   ‚се   вокруг   казалось   ему   прекрасным   и
восхитительным; сложив руки на своем объемистом животе и  медленно  окидываЯ
взглЯдом  полузакрытых  глаз  чудесную  картину   суши   и   воды,   которые
расстилались перед ним в великолепном разнообразии,  он  воскликнул  хриплым
сдавленным голосом: "Љакой очаровательный вид!".  ‘лова  замерли  у  него  в
горле; несколько мгновений он как  будто  размышлЯл  о  прелестном  зрелище,
затем веки его плотно  сомкнулись,  он  уронил  голову  на  грудь,  медленно
опустилсЯ на зеленую траву и постепенно погрузилсЯ в глубокий сон.
     € мудрый Ћлоф увидел сон... ‘мотрите, добрый  свЯтой  Ќиколай  приехал,
промчавшись над вершинами деревьев в той самой тележке, в которой он  каждый
год развозит детЯм подарки; он приехал и опустилсЯ как раз там, где  недавно
пиршествовали наши герои из Љоммунипоу. € догадливый ‚ан-Љортландт узнал его
по широкой шлЯпе, длинной трубке и по сходству с фигурой, стоЯвшей  на  носу
"ѓуде вроу". € свЯтой Ќиколай закурил трубку  от  костра,  и  сел,  и  начал
курить; и когда он курил, дым от его трубки поднималсЯ в воздух  и  клубилсЯ
облаком над головой. €  мудрый  Ћлоф  вспомнил  все  и  поспешил  влезть  на
верхушку одного из самых высоких деревьев, и увидел,  что  дым  расстилаетсЯ
над большим  пространством;  он  стал  приглЯдыватьсЯ  внимательней,  и  ему
показалось, что огромные столбы дыма принимают различные чудесные очертаниЯ.
‚  густом  мраке  перед  ним  вырисовывались  тени  дворцов  и   куполов   и
величественных шпилей, которые поЯвлЯлись на мгновение  и  вновь  пропадали,
пока дым не рассеЯлсЯ и не осталось ничего, кроме  зеленого  леса.  €  когда
свЯтой Ќиколай докурил трубку,  он  засунул  ее  за  ленту  своей  шлЯпы  и,
приставив  палец  к  носу,  бросил  на  пораженного  ‚ан-Љортландта   весьма
многозначительный взглЯд; затем, усевшись в свою тележку, он снова  поднЯлсЯ
над вершинами деревьев и исчез.
     €  ‚ан-Љортландт  проснулсЯ  просветленный,  и  разбудил  спутников,  и
рассказал им свой сон. Ћн истолковал его в том смысле,  что  свЯтой  Ќиколай
изъЯвил желание, чтобы они обосновались и построили город  именно  здесь;  а
дым от трубки был символом того, каким огромным предстоит стать городу,  ибо
клубы дыма из его труб будут расстилатьсЯ над широкими просторами страны.  €
все в один голос согласились с этим  толкованием,  кроме  мингера  ’енбрука,
заЯвившего, будто сон Ћлофа означает, что в этом городе от  маленького  огнЯ
будет много дыма, иначе говорЯ, что это  будет  очень  хвастливый  маленький
город. € оба предсказаниЯ, как это ни странно, сбылись.
     Ѓлагополучно достигнув таким образом великой цели,  ради  которой  было
предпринЯто столь опасное путешествие, наши мореплаватели весело вернулись в
Љоммунипоу, где их встретили с большой радостью. ‘озвав собрание всех мудрых
людей и должностных лиц Џавонии, они рассказали о своем  плавании  и  о  сне
Ћлофа ‚ан-Љортландта. € народ  вознес  свои  голоса  и  благословил  доброго
свЯтого ЌиколаЯ; и с этого времени к мудрому ‚ан-Љортландту за  его  великий
дар сновидений стали относитьсЯ с еще большим уважением,  нежели  прежде,  и
его  провозгласили  самым  полезным  гражданином  и  поистине   превосходным
человеком - когда он спит.


        III 

        ЂЏЋ‹Ћѓ€џ Ђ‚’ЋђЂ 
                           (€з изданиЯ 1848 года)

     Џубликуемое ниже произведение, которое сперва было задумано просто  как
ни к чему не обЯзывающаЯ jeu d'esprit {€гра ума (франц.).}, мы начали вместе
с  моим  братом,  покойным  Џитером  €рвингом,  эсквайром.  Њы  намеревались
написать пародию на маленькую справочную книгу, незадолго до  того  изданную
под названием "Љартина Ќью-‰орка" {9}. Љак и она, наше  произведение  должно
было начатьсЯ историческим обзором; вслед за ним мы собирались  дать  очерки
нравов и обычаев города, выдержанные в полусерьезном,  полушутливом  духе  и
описывающие  с  добродушной  насмешкой  местные  заблуждениЯ,  чудачества  и
странности.
     —тобы  высмеЯть  педантическую  ученость,   проЯвлЯемую   в   некоторых
американских трудах, мы собирались начать исторический  обзор  с  сотворениЯ
мира и наложили контрибуцию на самые  различные  сочинениЯ,  черпаЯ  из  них
избитые цитаты, как идущие, так и не идущие  к  делу,  чтобы  придать  нашей
книге надлежащий вид научного  исследованиЯ.  Џрежде  чем  эта  сыраЯ  масса
шутливой учености принЯла определенную форму, мой брат уехал в …вропу и  мне
предстоЯло одному продолжить начатое дело.
     ’еперь Я изменил план сочинениЯ. Ћтказавшись полностью от мысли создать
пародию на "Љартину Ќью-‰орка", Я решил, что первоначально  задуманный  нами
вводный  очерк  составит   содержание   всего   сочинениЯ,   которое   будет
представлЯть собой  шутливую  историю  нашего  города.  ‚сю  массу  цитат  и
справочных  сведений  Я  уложил  соответственно  во   вступительные   главы,
образующие первую книгу; вскоре, однако, мне стало Ясно, что,  как  ђобинзон
Љрузо с его лодкой,  Я  начал  работу  не  по  плечу  и  что  длЯ  успешного
завершениЯ моей истории Я должен  сократить  ее  размеры.  Џоэтому  Я  решил
ограничитьсЯ эпохой голландского владычества, в  возникновении,  развитии  и
падении которого мы имеем то единство сюжета,  какого  требует  классическое
правило. Љ тому же это была эпоха, в то времЯ ЯвлЯвшаЯсЯ длЯ  истории  terra
incognita {ЌеизвестнаЯ землЯ (лат.).}. џ был  поистине  изумлен,  обнаружив,
сколь немногие из моих сограждан были  осведомлены,  что  Ќью-‰орк  когда-то
называлсЯ Ќовым  Ђмстердамом,  или  слышали  имена  его  первых  голландских
губернаторов или хоть чуточку интересовались  своими  далекими  голландскими
предками.
     € тут Я неожиданно понЯл, что то была поэтическаЯ эпоха в жизни  нашего
города, поэтическаЯ по самой своей туманности, и, подобно далеким и туманным
днЯм  древнего  ђима,  представлЯющаЯ  широкие  возможности  длЯ   всЯческих
украшений, обычных в героическом повествовании. џ приветствовал родной город
как самый счастливый из всех американских городов, ибо его старина  восходит
к сомнительным, баснословным временам: не думал Я также, что совершаю тЯжкий
исторический грех, с помощью  собственных  домыслов  истолковываЯ  кое-какие
факты из той далекой и забытой эпохи, которые мне удалось установить, или же
наделЯЯ характерными чертами свЯзанных с ними людей, чьи имена Я смог спасти
от забвениЯ.
     Љонечно, Я рассуждал как молодой  и  неопытный  писатель,  одурманенный
собственной фантазией, и мое самонадеЯнное вторжение в эту свЯщенную, хотЯ и
остававшуюсЯ  в  пренебрежении,  область   истории   встретило   заслуженное
порицание со стороны людей более трезвого ума. ‚прочем, поздно теперь  звать
обратно столь  опрометчиво  выпущенную  стрелу.  ‚сем,  кому  это  покажетсЯ
неуместным, Я могу лишь сказать вместе с ѓамлетом:

                    Џрошу во всеуслышанье, при всех
                    ‘ложить с менЯ упрек в предумышленьи.
                    Џусть знают все: Я не желал вам зла.
                    Ћшибкой Я пустил стрелу над домом
                    € ранил брата {10}.

     ‚ качестве еще одного довода в оправдание моего труда скажу  следующее:
если в нем Я недопустимо вольно обошелсЯ с ранней  эпохой  в  истории  нашей
провинции, зато он, по крайней мере, привлек  внимание  к  этому  периоду  и
побудил к исследованиЯм. ’олько после поЯвлениЯ этой книги принЯлись  рытьсЯ
в забытых архивах; факты и лица старого времени, от которых  отрЯхнули  пыль
забвениЯ, занЯли то место, какое они на самом деле заслуживали.
     ЋсновнаЯ задача моего труда отнюдь не  совпадала  с  серьезными  целЯми
исторического исследованиЯ, но поэтические умы, Я надеюсь,  воспримут  ее  с
некоторым снисхождением. „ело шло о  том,  чтобы  облечь  преданиЯ  о  нашем
городе в забавную форму,  показать  местные  нравы,  обычаи  и  особенности,
свЯзать привычные картины и места  и  знакомые  имена  с  теми  затейливыми,
причудливыми воспоминаниЯми, которыми так небогата наша молодаЯ  страна,  но
которые составлЯют очарование городов ‘тарого ‘вета,  привЯзываЯ  сердца  их
уроженцев к родине.
     џ имею основание думать, что в этом  мне  удалось  добитьсЯ  некоторого
успеха. „о поЯвлениЯ моего произведениЯ народные преданиЯ, касающиесЯ нашего
города, были забыты; на своеобразные, ни с чем не сравнимые нравы и  обычаи,
сохранившиесЯ от наших голландских предков, не обращали вниманиЯ, или  же  к
ним относились с полным безразличием, а то и с насмешкой. ’еперь  они  стали
общим достоЯнием и приводЯтсЯ по любому  случаю;  они  объединЯют  все  наше
общество, вызываЯ веселое расположение духа и пробуждаЯ дух товарищества, на
них зиждетсЯ чувство родины, они служат приправой на городских празднествах,
основой  местных  выдумок  и  шуток,  ими  так  усердно  пользуютсЯ   авторы
популЯрных романов, что из страны легенд, котораЯ была  впервые  исследована
мною, Я оказалсЯ почти вытесненным толпой тех, кто бросилсЯ по моим следам.
     џ останавливаюсь на этом по той причине, что при первом  издании  моего
труда его цели и намерениЯ  были  неправильно  понЯты  некоторыми  потомками
голландских прославленных героев, а также потому, что, как мне стало Ясно, и
теперь времЯ от времени  могут  найтись  люди,  которые  посмотрЯт  на  него
придирчивым взглЯдом. ‹ьщу себЯ, однако, надеждой, что большинство читателей
воспримет мои добродушные картинки в  том  самом  духе,  в  каком  они  были
выполнены. € когда по прошествии почти сорока лет Я вижу, что мое  случайное
юношеское произведение все еще пользуетсЯ горЯчей любовью, когда Я вижу, что
само его название стало "домашним словом"  и  придает  отпечаток  домашности
всему,  требующему  народного  признаниЯ   -   в   таких   сочетаниЯх,   как
Ќикербокеровские    общества,    Ќикербокеровские    страховые     компании,
Ќикербокеровские пароходы, Ќикербокеровские омнибусы, Ќикербокеровский  хлеб
и Ќикербокеровское мороженое, -  и  когда  Я  вижу  ньюйоркцев  голландского
происхождениЯ, гордЯщихсЯ тем, что они "истинные Ќикербокеры", Я с  радостью
убеждаюсь, что попал в точку и  мой  взглЯд  на  доброе  старое  голландское
времЯ, на нравы и обычаи, дошедшие с  той  поры,  соответствует  чувствам  и
настроениЯм моих сограждан, что Я пробудил  приЯтные  воспоминаниЯ  о  милых
сердцу чертах, характерных длЯ моего родного города, которым его  жители  не
дадут, поскольку это от них зависит, вновь погрузитьсЯ  в  забвение,  и  что
даже  тогда,  когда  поЯвЯтсЯ  другие  исторические   труды   о   Ќью-‰орке,
преследующие с точки зрениЯ ученых знатоков более  высокие  цели,  и  займут
почетное и  заслуженное  место  на  полках  домашних  библиотек,  все  же  к
Ќикербокеровской   истории   по-прежнему   будут   относитьсЯ   с    веселой
снисходительностью, будут перелистывать ее и  смеЯтьсЯ  над  ней,  читаЯ  ее
вслух у семейного очага.
                                                                       ‚. €.
‘аннисайд, 1848 г.


        Џђ€‹Ћ†…Ќ€џ

        Ђ. Ќ. Ќиколюкин
        "€‘’Ћђ€џ Ќњћ-‰ЋђЉЂ" ‚Ђ€Ќѓ’ЋЌЂ €ђ‚€ЌѓЂ

     Ћсенью 1809  г.  в  одной  из  вечерних  нью-йоркских  газет  поЯвилось
объЯвление:  "Њаленький  пожилой  джентльмен  в  старом  черном  кафтане   и
треуголке по имени  Ќикербокер  некоторое  времЯ  тому  назад  покинул  свое
жилище, и с тех пор о нем нет никаких  известий.  Џоскольку  есть  основаниЯ
считать, что он не совсем в здравом уме,  его  отсутствие  вызывает  большое
беспокойство.  ‹юбое  известие  о  нем  будет  с  благодарностью  принЯто  в
гостинице "ЉолумбиЯ" на Њалбери-стрит или в редакции газеты".
     Ќесколько  газет  штата  Ќью-‰орк  перепечатали  сообщение  о  розысках
несчастного Ќикербокера, а вскоре в той же газете "€внинг пост", уведомившей
жителей  Ќью-‰орка  об  исчезновении  Ќикербокера,  поЯвилось  свидетельство
некоего  путешественника,  что  он  видел  похожего  по  описанию  старичка,
отдыхавшего на краю дороги, котораЯ ведет из города на север.
     Ќаконец, через три недели хозЯин почтенной нью-йоркской гостиницы,  где
оставил  свои  вещи  пропавший  без  вести  старичок,  публикует  в   газете
уведомление, что если тот не вернетсЯ, то он в покрытие неоплаченного  счета
должен будет продать "весьма любопытную рукописную книгу, котораЯ осталась в
номере Ќикербокера".
     и вот 6 декабрЯ газета "Ђмерикен ситизен"  объЯвила  о  выходе  в  свет
"истории Ќью-‰орка,  написанной  „идрихом  Ќикербокером".  …два  ли  кто  из
современников  мог  подозревать,  что  все  это   было   ловко   разыгранной
мистификацией. ‚едь в поисках  исчезнувшего  старого  джентльмена  принимало
участие немало простодушных жителей Ќью-‰орка!
     ’ак поЯвилась эта блестЯщаЯ политическаЯ сатира на современную Ђмерику,
юношескаЯ буффонада молодого €рвинга, заставившаЯ  смеЯтьсЯ  весь  Ќью-‰орк.
Љогда авторство ‚ашингтона €рвинга раскрылось, одна стараЯ леди сказала, что
она охотно выпорола бы сочинителЯ, а сам писатель в  старости  вспоминал  об
этой книге как о "невероЯтно дерзкой и бесстыдной вещи".
     ‚ 1812 г. выходит второе, в 1819 г. - третье, в  1824  г.  -  еще  одно
издание книги. "€сториЯ Ќью-‰орка" приобретает известность. …е переиздают  в
‹ондоне (1820), в Џариже (1824), переводЯт на немецкий  (1825),  французский
(1827), шведский (1827) Языки. …е хвалЯт многочисленные рецензенты  газет  и
журналов. Ћдин из них пишет: "…сли ‘терн прав, говорЯ, что каждый раз, когда
человек смеетсЯ, он вытаскивает гвоздь из своего гроба, то  после  прочтениЯ
этой книги €рвинга ваш гроб  навернЯка  рассыплетсЯ  на  куски"  {Pierre  M.
Irving. The Life and Letters of Washington  Irving,  vol.  I.  Philadelphia,
Lippincott, 1871, p. 175.}.
     ‚альтер ‘котт хохочет в  своем  Ђбботсфордском  замке,  читаЯ  "€сторию
Ќью-‰орка", котораЯ напоминает ему то ‘вифта, то ‘терна. …динственное, о чем
сожалеет сэр ‚альтер, - это о своем незнании американских партий и политики,
затруднЯющее понимание  "скрытой  сатиры  произведениЯ".  Ѓайрон  вспоминает
героев "€стории Ќью-‰орка" в своих письмах  из  €талии  {Byron.  The  Works,
Letters and Journals. Ed. by R. E. Prothero, vol. V. London, 1901, p. 341.}.
     Ќе менее лестны по-своему были и отзывы противников €рвинга.  €звестный
в то времЯ правовед и историк, автор теологических трактатов  „ж.  ‚ерпланк,
предков которого €рвинг высмеЯл  столь  непочтительно,  заЯвил,  выступаЯ  в
"Ќью-‰оркском историческом обществе": "ѓорестно видеть, как  ум,  наделенный
таким  тонким  чувством  прекрасного  и   таким   живым   ощущением   юмора,
растрачивает свое пылкое воображение на неблагодарную тему, свой буйный юмор
на грубую карикатуру" {Pierre M. Irving. Op. cit., p. 176.}.
     •отЯ €рвинг по-юношески  легко  отнессЯ  к  суровой  критике  присЯжных
историков и к фамильным обидам  ‚ерпланка,  со  временем,  однако,  писатель
настолько изменилсЯ, что стал  приглаживать  первоначальный  текст.  Џолвека
прижизненных публикаций книги €рвинга - это печальнаЯ  историЯ  постепенного
смЯгчениЯ наиболее острых и "дерзких" мест, отражающаЯ превращение бунтарски
настроенного юноши в  степенного  и  благонамеренного  литератора,  "образец
умеренности", как именует  его  в  заглавии  своей  книги  один  современный
американский критик.
     ‘ каждым новым авторским переизданием из книги  уходило  что-то  живое,
юношески-обаЯтельное. ЏЯтьдесЯт  лет,  целую  жизнь  прожил  с  этой  книгой
€рвинг, и она была длЯ  него  подобно  тому  менЯющемусЯ  портрету,  который
хранил у себЯ „ориан  ѓрей  в  знаменитом  романе  Ћскара  “айльда.  ђазница
заключалась лишь в том, что „ориан ѓрей ревниво  оберегал  свой  портрет  от
взоров людей, а ‚ашингтон €рвинг каждое новое десЯтилетие  охотно  выставлЯл
свой на обозрение читающей публики.
     ‚  этих  многочисленных  переработках  первоначального  текста   €рвинг
приглушил антиклерикальное звучание, сократил некоторые  места,  исполненные
раблезианской жизнерадостности и стернианского юмора,  привел  книгу  в  тот
вид, который был приемлем длЯ добропорЯдочного  буржуазного  читателЯ.  „аже
ироническое  посвЯщение   книги   "Ќью-‰оркскому   историческому   обществу"
оказалось снЯтым в последующих изданиЯх.
     "€сториЯ   Ќью-‰орка"   -   литературный   памЯтник   раннего   периода
американской прозы, когда еще не  поЯвились  исторические  романы  Љупера  и
‘иммса, когда не было новеллистики ќдгара Џо и ѓоторна, когда, наконец,  сам
€рвинг  еще  не  написал  рассказов,  закрепивших  за  ним  славу  создателЯ
романтического стилЯ в американской прозе. ’екст "€стории" 1848 г., вошедший
в  собрание  сочинений  €рвинга  и  неоднократно  затем  перепечатывавшийсЯ,
создавалсЯ писателем  в  годы,  когда  американский  романтизм  окончательно
сформировалсЯ как идейно эстетическое направление в  искусстве.  ќтот  текст
сам  по  себе  уже  перестает  быть  исключительным  по  своей  свежести   и
необычности событием литературы ‘Ђ первого десЯтилетиЯ XIX  в.  и  отражает
определенные тенденции  позднего  творчества  €рвинга,  ставшего  свидетелем
новых веЯний в американской литературе,  европейских  революций  1848  г.  и
движениЯ аболиционизма, охватившего Ђмерику перед ѓражданской войной.
     Џоэтому настоЯщий русский перевод, вопреки обычным правилам, сделан  не
с последнего прижизненного изданиЯ, а с первого изданиЯ "€стории Ќью-‰орка",
вышедшего в 1809 г.
     €зданию 1848 г. €рвинг предпослал особую "Ђпологию автора",  в  которой
рассказывал, как была создана эта книга  (см.  „ополнениЯ,  III).  ‚месте  с
братом он задумал написать пародию на только что вышедший справочник некоего
‘эмюелЯ  Њитчела  "Љартины  Ќью-‰орка"  (1807).  “же  в  самом  многословном
названии книги €рвинга содержитсЯ пародиЯ на ученые трактаты. Ћднако в  ходе
работы замысел изменилсЯ, и пародиЯ  превратилась  в  сатирический  памфлет.
"‘тарый голландский Ќью-‰орк становилсЯ  под  пером  "историка"-сатирика,  -
пишет Ђ. Ђ. …листратова, - прототипом всего  американского  общества  в  его
прошлом и настоЯщем" {"€сториЯ американской литературы", т. I. M.-‹., €зд-во
ЂЌ ‘‘‘ђ, 1947, стр. 118.}.
     ЌаписаннаЯ от имени мифического „идриха Ќикербокера,  этого  воплощениЯ
старой патриархальной Ђмерики  колониального  периода,  "€сториЯ  Ќью-‰орка"
представлЯет собой в  то  же  времЯ  романтическую  поэтизацию  американской
старины. €рвинг рассказывает,  как  он  был  изумлен,  обнаружив,  что  лишь
немногим  из  его  сограждан  было  известно,  что  Ќью-‰орк  когда-то   был
голландской колонией и называлсЯ Ќовым  Ђмстердамом.  "€  тут  Я  неожиданно
понЯл, - продолжает он, - что то  была  поэтическаЯ  эпоха  в  жизни  нашего
города, поэтическаЯ по самой своей туманности, и, подобно далеким и туманным
днЯм  древнего  ђима,  представлЯющаЯ  широкие  возможности  длЯ   всЯческих
украшений, обычных в героическом повествовании".
     ’ак возник замысел "облечь преданиЯ о нашем городе  в  забавную  форму,
показать местные нравы, обычаи и особенности, свЯзать  привычные  картины  и
места и знакомые имена  с  теми  затейливыми,  причудливыми  воспоминаниЯми,
которыми так небогата наша молодаЯ страна, но которые составлЯют  очарование
городов ‘тарого ‘вета, привЯзываЯ сердца их уроженцев к  родине"  ("ЂпологиЯ
автора").
     Џрием "найденной рукописи", - столь удачно использованный  €рвингом  во
вступительном очерке к книге, не был новинкой в литературе. „жонатан  ‘вифт,
один из любимых писателей €рвинга, и „аниэль „ефо уже  использовали  его,  а
первый американский романист —арлз Ѓрокден  Ѓраун  в  предисловии  к  своему
роману "‚иланд" (1798) уверЯет читателей, что публикует письма леди Љлары  к
друзьЯм о роковых событиЯх, свидетельницей которых она стала.
     Ќо особенно популЯрным сделалсЯ этот прием после ирвинговской  "€стории
Ќью-‰орка" и романов ‚альтера ‘котта. “же в 1824 г. „жеймс ”енимор  Љупер  в
предисловии к задуманной им серии  романов  об  истории  ‘оединенных  татов
писал: "Ђвтор торжественно заЯвлЯет  прежде  всего,  что  никакой  неведомый
человек не умирал по соседству с ним и не  оставлЯл  бумаг,  которыми  автор
законно  или  незаконно  воспользовалсЯ.  Ќикакой   незнакомец   с   мрачною
физиономией и молчаливым нравом,  вменивший  себе  молчание  в  добродетель,
никогда  не  вручал  ему  ни  единой  исписанной  страницы.  Ќикакой  хозЯин
гостиницы не давал ему  материалов  длЯ  этой  истории,  чтобы  выручкою  за
использование их покрыть долг, оставшийсЯ за его жильцом, умершим от чахотки
или покинувшим сей бренный мир с бесцеремонным забвением  последнего  счета,
то есть издержек на его похороны" {J. F. ‘оореr. Representative  Selections.
Ed. by R. E. Spiller. N. Y., American Book Company, 1936, p. 287.}.
     ’ем не менее художественный прием "найденной рукописи" еще долгие  годы
оставалсЯ в американской литературе. ЏопулЯрность книги  €рвинга  вызвала  в
20-е  годы  подражаниЯ.  ’ак  поЯвилась  в   1824   г.   анонимнаЯ   историЯ
расположенного рЯдом с Ќью-‰орком города Ќьюарка, автором  которой  значилсЯ
„идрих Ќикербокер младший ("The Manuscript of Diedrich Knickerbocker,  Jun."
N. Y., 1824). ‚ 1850 г. Ќатаниел ѓоторн во  вступительном  очерке  к  роману
"ЂлаЯ буква" уверЯет, что  нашел  среди  бумаг  давно  умершего  таможенного
надзирателЯ „жонатана Џью  историю  Ѓостона  XVII  в.  и  разыгравшейсЯ  там
трагедии. ’ак дух неугомонного  „идриха  Ќикербокера,  автора  романтических
историй о далеком прошлом своей родины,  вновь  воскрес,  на  этот  раз  под
именем достопочтенного мистера Џью.
     ‘клонность к мистификации не покидала €рвинга и позднее. ‘вою  "•ронику
завоеваниЯ ѓренады" (1829)  он  выпустил  под  псевдонимом  монаха-летописца
Ђнтонио Ђгапида, этого  испанского  Ќикербокера,  воплотившего  в  себе  дух
рыцарства и веру средневекового фанатика.
     Ђкадемик Њ. Џ. Ђлексеев отмечает, что в начале XIX  в.  мотив  "находки
рукописей"  был  в  повсеместном  употреблении,  то  в   серьезных,   то   в
сатирических целЯх, то просто ради повышениЯ занимательности  повествованиЯ.
‚ предисловии к роману "Њонастырь"  ‚.  ‘котт  не  без  иронии  указывал  на
неумеренное употребление подобной завЯзки в повествованиЯх,  лишающее  их  в
конце концов  правдоподобиЯ  и  слишком  отзывающеесЯ  традиционной  схемой,
готовым штампом {"Ќеизданные письма иностранных писателей XVIII-XIX веков из
ленинградских рукописных собраний". Џод ред. Њ. Џ. Ђлексеева. Њ.-‹.,  €зд-во
ЂЌ ‘‘‘ђ, 1960, стр. 75.}.

                                   * * *

     ‡а два года до "€стории Ќью-‰орка" и в том  самом  году,  когда  начали
печататьсЯ первые очерки из сатирической серии "‘алмаганди" {Ћбычно  принЯто
считать, что образцом длЯ этого первого литературного произведениЯ  €рвинга,
печатавшегосЯ первоначально в виде журнала (всего  вышло  20  номеров  с  24
ЯнварЯ 1807 г. по 25 ЯнварЯ 1808 г.), послужили журналы  Ђддисона  и  ‘тилЯ,
издававшиесЯ в начале XVIII в. Ћднако существуют и более близкие  прототипы.
’ак, английские демократы ‹ондонского корреспондентского общества издавали в
годы французской революции журнал, состоЯщий также из сатирических очерков и
стихов,  в  названии   которого   тоже   фигурировало   слово   "‘алмаганди"
("винегрет", "смесь", "всЯкаЯ всЯчина"). ќтот популЯрный в  конце  XVIII  в.
еженедельник называлсЯ "Џолитика длЯ  народа,  или  ‘алмаганди  длЯ  свиней"
(1793-1795)  и  выдержал  несколько  переизданий,  хотЯ   его   издатель   и
подвергалсЯ судебным преследованиЯм со стороны  властей  за  резкую  критику
существующего  в   Ђнглии   государственного   строЯ.   —леном   ‹ондонского
корреспондентского   общества   был   американский   поэт    „жоэл    Ѓарло,
содействовавший свЯзЯм английских и американских демократов. Љогда в 1805 г.
он вернулсЯ в ‘Ђ, его дом стал местом постоЯнных встреч литераторов.  ‡десь
молодые авторы "‘алмаганди" могли познакомитьсЯ с английским  журналом  того
же названиЯ.}, выпускаемой €рвингом, его старшим братом ‚ильЯмом  и  будущим
известным американским  писателем  „жеймсом  Џолдингом,  поЯвилась  обширнаЯ
поэма  „жоэла  Ѓарло  "Љолумбиада"  (1807).  Џоэт,   участник   американской
революции, хотел воспеть историю молодого государства, за  свободу  которого
он сражалсЯ. …ще в 1787  г.,  воодушевленный  идеей  созданиЯ  американского
национального эпоса, он  опубликовал  поэму  "‚идение  Љолумба",  в  которой
изображает индейцев и ранние поселениЯ белых колонистов ‘еверной  Ђмерики  в
руссоистском духе.
     ‚ своем стремлении создать американский национальный эпос Ѓарло, как  и
другие авторы подобных и ныне забытых  героических  эпопей,  поЯвлЯвшихсЯ  в
годы  американской  революции,  обратилсЯ  к  эпическому  опыту  европейских
литератур. ‘ эпической поэмы "ђастущаЯ слава Ђмерики" (1772) начинал и "отец
американской поэзии" ”илипп ”рено.
     ‹итературнаЯ борьба  тех  лет  знает,  однако,  не  только  героические
эпопеи, но и комические пародии на них. €сторический материал подвергалсЯ  в
них ироническому переосмыслению. ќта традициЯ в сочетании с  юмористическими
буффонадами молодого €рвинга, увлекавшегосЯ книгами ‘терна, легла  в  основу
жанра "€стории Ќью-‰орка".
     Џервый  опыт  героикомического  повествованиЯ,  получившего   блестЯщее
развитие затем в "€стории  Ќью-‰орка",  €рвинг  предпринЯл  в  "‘алмаганди".
ЏолитическаЯ сатира на местном нью-йоркском материале сближает эти очерки  с
"ученым трудом"  Ќикербокера.  ‚  э  17  "‘алмаганди"  упоминаетсЯ  один  из
участников   воспетого   затем   в   "€стории   Ќью-‰орка"   похода   Џитера
’вердоголового против шведов -  закоренелый  богохульник  ‚ан-„ам,  воинскаЯ
слава которого не дошла до наших дней только  потому,  что  он  был  слишком
скромен и не решилсЯ совершить ничего такого, о чем  бы  стоило  говорить  в
позднейшие времена.
     ‚след за этим рассуждением о доблести ‚ан-„ама в  "‘алмаганди"  следует
отрывок из  "•роники  достославного  и  древнего  города  „ураков",  котораЯ
непосредственно вводит нас в атмосферу "€стории Ќью-‰орка".
     ќтот неумирающий дух никербокерства, веселого юмора и острой  сатиры  с
современной политической направленностью вызывали восхищение  современников.
Љолридж читал "€сторию Ќью-‰орка", не отрываЯсь, всю ночь напролет,  „иккенс
перечитывал ее постоЯнно.
     €звестный американский литературовед демократического направлениЯ ‚. ‹.
Џаррингтон утверждает, что  ""€сториЯ",  написаннаЯ  Ќикербокером,  остаетсЯ
самым талантливым и выдающимсЯ из его сочинений. ‚еселье юности  искритсЯ  и
сверкает на ее волшебных страницах, бросаЯ вызов  всеуничтожающему  времени.
Љритики  могут  обвинЯть  позднего  €рвинга   в   многочисленных   серьезных
недостатках,  но  порывы  критических  ветров  не   в   состоЯнии   развеЯть
романтические клубы дыма, поднимающиесЯ от трубки ‚оутера ‚ан ’виллера"  {‚.
‹. Џаррингтон. Ћсновные течениЯ американской мысли, т. II.  Њ.,  1962,  стр.
247.}.  ’рудно  не  согласитьсЯ  с  этим  мнением,   прочитав   забавную   и
поучительную, комическую и трагическую  историю  возникновениЯ,  расцвета  и
гибели славной голландской колонии Ќовый Ђмстердам.
     ђазумеетсЯ, шуточную "€сторию  Ќью-‰орка"  нельзЯ  назвать  историей  в
собственном смысле этого слова. Њежду тем в книге  €рвинга  больше  подлинно
исторического звучаниЯ, чем  в  каком-либо  ином  из  многочисленных  ученых
трактатов о Ќью-‰орке, написанных американскими  буржуазными  историками  за
три века существованиЯ города и штата Ќью-‰орк.
     "€сториЯ" Ќикербокера представлЯет собой  характерное  Явление  раннего
американского романтизма.  ‚  ней  прежде  всего  сказываетсЯ  пародирование
рационалистической традиции классицизма XVIII в., отношениЯ  к  истории  как
учебнику и наставнику жизни, стремлениЯ представить и осмыслить общественную
жизнь на примерах и образцах, почерпнутых из античности.  Ћтсюда  постоЯнное
обращение Ќикербокера к гомеровскому циклу, к  ѓреции  и  ђиму,  с  которыми
сопоставлЯетсЯ историЯ голландской  колонии  Ќовый  Ђмстердам.  „аже  частые
параллели с артуровским циклом, возникающие в книге €рвинга, используютсЯ  в
целЯх травестированиЯ.
     Џри  общей  просветительской  интерпретации  удивительных  и   забавных
событий, происшедших в  Ќовом  Ђмстердаме,  в  книге  есть  один  безусловно
романтический образ, придающий красочность самым казалось бы сухим и скучным
страницам жизни старой голландской колонии. ќто  сам  „идрих  Ќикербокер,  с
загадочного исчезновениЯ которого начинаетсЯ рассказ  о  поЯвлении  на  свет
"€стории Ќью-‰орка". …го предки выступают в  хронике  участниками  рыцарских
деЯний Џитера ’вердоголового, а сам он долго еще не  может  распроститьсЯ  с
читателем  на  последних  страницах,  когда  эта  "единственнаЯ  достовернаЯ
историЯ тех времен из всех, которые когда-либо были и  будут  опубликованы",
уже закончилась.
     ‚ „идрихе Ќикербокере  много  общего  с  самым  известным  литературным
героем €рвинга - ђипом ‚ан ‚инклем, созданным, по уверению писателЯ, тем  же
Ќикербокером {ќтот рассказ  имеет  подзаголовок:  "Џосмертный  труд  „идриха
Ќикербокера".  ‚  дальнейшем  многие  рассказы  €рвинга   имели   такой   же
подзаголовок. ‘реди них "‹егенда о ‘онной  ‹ощине",  "„ом  с  привидениЯми",
"Љладоискатели".}. Ћба они бегут из  мира  американской  действительности  в
царство романтической  фантастики,  легендарного  прошлого  времен  •ендрика
ѓудзона. ’ам, в патриархальном голландском  Ќовом  Ђмстердаме  своей  мечты,
находЯт они то, чего не хватает им в современном обществе, в Ђмерике бизнеса
и  денежного  расчета.  Ќо  и  там,  в   далеком   прошлом   времен   Џитера
’вердоголового, происходЯт бесконечные раздоры, подобные борьбе федералистов
и демократов - двух американских партий конца XVIII - начала XIX вв.
     Њожет  быть  самаЯ  характернаЯ  черта  героев   €рвинга,   таких   как
Ќикербокер, ђип ‚ан ‚инкль или незадачливый герой "‹егенды о ‘онной  ‹ощине"
€кабод Љрейн,  -  в  том,  что  все  они  куда-то  уходЯт,  оставлЯЯ  позади
современную Ђмерику. ’ак уходили на ‡апад американские пионеры, спасаЯсь  от
наступлениЯ буржуазного прогресса.
     €рвинг-романтик не мог найти своего идеала в современной ему буржуазной
Ђмерике.  Џодернутое  дымкой  фантастики   прошлое   неудержимо   влекло   и
притЯгивало  к  себе  летописца   трех   голландских   губернаторов   Ќового
Ђмстердама. "ЌастоЯщее представлЯлось €рвингу менее интересным, чем прошлое,
и, конечно, менее красочным, - замечает  ‚.  ‹.  Џаррингтон.  -  Ћн  не  мог
примиритьсЯ с духом торгашества и спекулЯции. ‡аботы этого мира не волновали
его. ‚ глазах €рвинга трубка  старого  „идриха  Ќикербокера  стоила  гораздо
больше, чем  весь  новый  “олл-стрит,  а  чернаЯ  бутылка,  принесшаЯ  столь
необычные приключениЯ ђипу ‚ан ‚инклю,  казалась  ему  более  реальной,  чем
умирающий федерализм, судорожно цеплЯвшийсЯ за  остатки  своих  надежд,  или
буйнаЯ демократиЯ, обрЯженнаЯ в засаленную одежду,  говорЯщаЯ  с  ирландским
акцентом и сгонЯемаЯ к избирательным урнам дельцами из ’аммани-•олла" {‚. ‹.
Џаррингтон. “каз. соч., стр. 237.}.
     ‚ "€стории Ќью-‰орка" €рвинг создает романтическую  мифологию  истории,
окружаЯ давно прошедшие событиЯ ореолом привлекательности. € в то  же  времЯ
из-под его пера выходит остраЯ пародиЯ на романтическое  понимание  истории,
складывавшеесЯ  в  начале  XIX  в.  ЏрослеживаЯ  цепь  событий  от   захвата
крохотного ”орт-Љашемира  коварными  шведами,  повлекшего  за  собой  мщение
грозного Џитера ’вердоголового, до завоеваниЯ Ќовых Ќидерландов англичанами,
вследствие чего все пространство ‘еверной  Ђмерики  от  Ќовой  отландии  до
”лориды стало единым владением британской короны, €рвинг  пишет  с  оттенком
иронии, что благодарЯ этому разрозненные колонии составили одно целое и  при
отсутствии соперничающих колоний, которые препЯтствовали бы  их  развитию  и
держали бы в страхе, стали великими и могущественными. ‚ конце концов,  став
длЯ метрополии слишком сильными, они сумели  сбросить  с  себЯ  ее  оковы  и
превратились в  независимое  государство.  Ќо  цепь  следствий  на  этом  не
кончилась. “спешнаЯ революциЯ в Ђмерике повлекла за собой кровавую революцию
во ”ранции, котораЯ повлекла за собой могущественного Ѓонапарта,  повлекшего
за собой французскую тиранию, котораЯ ввергла в смЯтение весь мир!  ’ак  все
эти великие государства одно за другим были  наказаны  за  свои  злополучные
победы, так, - подытоживает Ќикербокер, - все нынешние волнениЯ и  бедствиЯ,
постигшие человечество, начались со взЯтиЯ маленького ”орт-Љашемира. ќто  ли
не образец философии истории, отличавшей историков времен €рвинга!
     ѓоворЯ  о  политической  жизни  в  Ќовом  Ђмстердаме  XVII  в.,  €рвинг
постоЯнно находит повод намекнуть на современную ему Ђмерику. ЂллюзиЯ - один
из ведущих художественных приемов "€стории".  €ногда  писатель  сам  как  бы
ловит Ќикербокера на анахронизмах, которые то  тут,  то  там  попадаютсЯ  на
страницах этой "в остальном вполне достоверной книги".  Ћднако  чаще  €рвинг
пародирует общественно-политические нравы ‘оединенных татов. ’акова историЯ
разделениЯ граждан Ќового  Ђмстердама  на  партии,  длЯ  того,  чтобы  люди,
которые иначе "никогда не знали бы своих собственных мнений, то есть что они
должны думать по тому или иному вопросу", не  подвергались  соблазну  думать
самостоЯтельно. Ђвтор вспоминает, что ему часто случалось видеть героев 1776
г., находившихсЯ в ужаснейшем затруднении, так  как  они  не  знали,  какого
мнениЯ им  держатьсЯ  о  некоторых  людЯх  и  действиЯх  правительства.  Ћни
подвергались большому риску думать правильно,  пока  внезапно  не  разрешали
своих сомнений, прибегнув к испытанному пробному камню - примкнуть к той или
иной  партии.  ’ак  простодушный  „идрих   Ќикербокер   вскрывает   сущность
официального  "патриотизма"  и  "единомыслиЯ",  ставших  орудием   в   руках
американского правительства.
     ‘ неподражаемым юмором описывает €рвинг в сущности весьма горестные длЯ
американского народа раздоры партий квадратноголовых (то есть  федералистов,
"лишенных округлости черепа, котораЯ считаетсЯ признаком истинного гениЯ") и
плоскозадых (республиканцев, "не обладавших природным мужеством или  хорошим
задом, как это впоследствии технически именовалось").
     ‘разу же после американской революции фермеры и ремесленники  попали  в
социальную  и  политическую  кабалу  к  тем  самым  плантаторам  и   крупной
буржуазии,  против  английских  собратьев  кот