 изобилие,  постоЯнно  кто-то  терпел
банкротство, и ничего поделать было нельзЯ;  соответственно  экономическаЯ
жизнь  страны  продолжала   постоЯнно   испытывать   тЯжелые   потрЯсениЯ,
именовавшиесЯ паникой на бирже, вслед за этим наступал  длительный  период
спада, после чего положение выравнивалось. Ќаша экономика  не  подчинЯлась
никаким законам, но поскольку ”онд мало интересовал дух закона, он никогда
не беспокоилсЯ о его букве в применении к нашим обстоЯтельствам.  ‚начале,
когда все обстоЯло достаточно просто, он, в случаЯх  необходимости,  закон
покупал, - через избирателей, принимавших участие в голосовании, а  затем,
по мере того как мы становились  цивилизованней  -  находЯ  общий  Язык  с
органами законодательной власти, равно как и с судьЯми. Ќо  это  были  еще
цветочки. Љогда наступила эра консолидации и продажность  расцвела  совсем
уж пышным цветом, поЯвилась необходимость в законах, вердиктах и  судебных
решениЯх. ’ут уж такое началось...
   -  Џогодите-ка!  -  чей-то  резкий  гнусавый  голос   сердито   прервал
полнозвучный густой голос альтрурца, и все головы сразу повернулись  в  ту
сторону.
   ѓолос принадлежал старому фермеру, он стоЯл напыжившись, засунув руки в
карманы, всем корпусом наклонившись к оратору.
   - ‚ы лучше про Ђльтрурию расскажите. Ђмерику мы и без вас знаем.
   Ћн сел. Џрошла секунда, прежде чем остальные ухватили смысл сказанного.
‡атем восторженные  вопли  и  громовые  раскаты  хохота  раздались  с  той
стороны, где сидел простой люд; должен сказать, как это ни прискорбно, что
к смеху присоединилсЯ и мой друг банкир:
   - ‚от это да! ‚от это молодец! ‡дорово сказано! - вырывалось  из  сотен
плебейских глоток.
   - Џостыдились бы! - сказала миссис Њэйкли. - Њне кажетсЯ, господа, один
из вас должен сказать что-то по этому поводу! —то подумает мистер ѓомос  о
нашей цивилизации, если мы никак не одернем их.
   Ћна сидела между  мной  и  банкиром,  и,  заметив  ее  негодование,  он
расхохоталсЯ и того пуще.
   - € поделом ему! - сказал он. - ‘ам доигралсЯ. Ђ ну его!  Џусть  теперь
целуетсЯ со своими дружками!
   Ђльтрурец подождал, чтобы суматоха улеглась, и спокойно сказал:
   - џ не вполне понимаю.
   ‘тарый фермер снова вскочил:
   - џ что хочу сказать. џ свой доллар отдал, чтобы послушать про  страну,
где нет никаких коопераций, никаких монополий и где судей не  покупают,  и
не _позволю_, чтобы менЯ баснЯми кормили вместо  того,  чтобы  рассказать,
как дело теперь обстоит. Ќе позволю! Ћ том, как  здесь  дела  делаютсЯ,  Я
знаю. Џроложат рельсы через твой двор, перебьют весь твой скот, а ты потом
таскайсЯ из одного суда в другой, пока тебЯ как липку не обдерут...
   - „а садись ты, слышишь - садись! Џусть  он  продолжает.  Ћн  тебе  все
разъЯснит, - крикнул один из путевых рабочих, но  фермер  не  унималсЯ,  и
сквозь хохот и выкрики до менЯ продолжало доноситьсЯ его  бормотание,  что
он ни в жисть доллара б не заплатил, знай он, что  тут  про  корпорации  и
монополии будут рассказывать - они у нас и  так  под  самым  носом,  можно
сказать, глаза намозолили... Ќо тут Я увидел, что к нему пробираетсЯ ђубен
Љэмп. Ћтчитав как следует фермера, он пошел обратно на свое  место.  Џосле
чего тот, запинаЯсь, пробормотал:
   - Ќу что ж, может, оно и так, - и снова затерЯлсЯ в группе, из  которой
возник. џ представил себе, как  бранит  его  жена  -  вероЯтно,  с  трудом
удерживаетсЯ, чтобы не натрЯсти его хорошенько за плечи при всем народе.
   - Њне было бы очень неприЯтно, - продолжал альтрурец, - если бы  кто-то
счел, что Я не даю вам bona fide [чистосердечный, вполне искренний (лат.)]
отчета о положении в нашей стране до ќволюции, когда, начав  свой  великий
мирный поход  против  ”онда,  мы  впервые  назвались  Ђльтрурией.  —то  же
касаетсЯ  того,  что  Я  пародирую  или  толкую   аллегорически   условиЯ,
существующие в вашей стране, то скажу лишь, что длЯ этого  Я  недостаточно
компетентен. Ќо каковы бы ни были  эти  условиЯ,  не  дай  Ѓог,  чтобы  их
сходство с нашими - которое вы, как кажетсЯ, усмотрели  -  довело  вас  до
того отчаЯнного положениЯ вещей, в котором в конце концов оказались мы.  џ
не стану утомлЯть вас подробностЯми, откровенно говорЯ, Я боюсь, что и так
чрезмерно отвлексЯ, описываЯ наши дела, но поскольку ваш собственный  опыт
дает  вам  возможность  разобратьсЯ  в  том,  что  Я  имею  сказать,  буду
продолжать, как начал.
   ‚ы поймете из моего рассказа, что ”онд забрал власть в свои руки не без
нашего сопротивлениЯ. ђабочие,  которые  сильнее  всего  страдали  от  его
гнета, очень скоро начали из чувства самосохранениЯ объединЯтьсЯ на борьбу
с  ним!  ‘начала  по  ремеслам  и  по  профессиональным  признакам,  затем
ремесленники образовали свои конгрессы, а люди свободных профессий -  свои
федерации. € наконец возник один гигантский союз, в который вошли все  те,
кто в силу своих потребностей или интересов оказалсЯ не на стороне  ”онда.
ќто хорошее альтруистическое объединение людей слабых ради защиты тех, кто
был еще слабее, не развернулось во всю ширь своих возможностей, пока ”онд,
следуЯ своему разрушительному инстинкту, не добилсЯ слиЯниЯ всех монополий
в одну огромную монополию, пока сильнейшие не пожрали тех, кто был слабее,
и верховный властелин не подчинил в конце концов  нас  себе,  став  нашим,
хоть и не венчанным императором. Њы так долго жили по принципу "каждый сам
за себЯ", что отобрать у нас всю нашу недвижимость не  составило  никакого
труда. ’еперь ”онд владел не только землей, но и ее недрами  и  фабриками,
построенными на ее поверхности; ”онду принадлежали морЯ и плавающие по  их
волнам корабли, и  рыба  в  их  глубинах;  он  ведал  всеми  транспортными
средствами и распределением  всех  товаров  и  продуктов,  производимых  в
разных концах страны. €, в соответствии  с  железным  непреложным  законом
логики, выходило, что ”онд-то _существует_, а мы _нет_.
   Ќо  и  ”онд  кое-что  проворонил.  Ћн   с   такой   легкостью   покупал
представителей законодательной власти  и  судей,  что  и  думать  забыл  о
выборах. Ћн оставил нам избирательное право - пусть, мол, тешатсЯ, выбираЯ
себе регулЯрно очередного глинЯного истукана, которого затем он - то  есть
”онд -  сформирует,  согласно  своим  желаниЯм  и  потребностЯм,  и  будет
управлЯть им как хочет. ”онд знал, что верховнаЯ власть  принадлежит  ему,
как бы мы ни называли избранную нами пешку - президент ли, губернатор  или
мэр; у нас были другие наименованиЯ длЯ этих  должностных  лиц,  Я  просто
употреблЯю принЯтую у вас терминологию, чтобы вас не  путать,  и  надеюсь,
мой добрый друг, сидЯщий вон там, не сочтет, что Я по-прежнему рассказываю
об Ђмерике.
   - Ќет, не сочту, - отозвалсЯ старый фермер, не вставаЯ. - Њы  до  этого
докатились, но не совсем.
   - Ќе  торопись!  -  возразил  путевой  рабочий,  -  всему  свое  времЯ.
Џродолжайте! - крикнул он альтрурцу.
   Ђльтрурец продолжал свой рассказ:
   - ‘ самого начала между ”ондом и пролетариатом не прекращалась  борьба.
”онд утверждал, что он - лучший друг рабочих, и при посредстве подвластной
ему прессы неустанно шельмовал тех вождей, которые  учили  нас,  что  враг
пролетариата - это ”онд,  и  склонЯли  к  забастовкам  и  иным  выражениЯм
протеста, чтобы добитьсЯ повышениЯ оплаты труда и сокращениЯ рабочего днЯ.
Ќадо сказать, что когда того требовали обстоЯтельства,  друг  пролетариата
обращалсЯ с этим самым пролетариатом, как с  заклЯтым  врагом.  ‚  периоды
перепроизводства - как это у них называлось - он  закрывал  предприЯтиЯ  и
проводил массовые увольнениЯ, обрекаЯ  семьи  рабочих  на  голод,  или  же
предоставлЯл им какую-нибудь пустЯковую работу, сам же претендовал на  то,
чтоб его признали всеобщим благодетелем за то, что он  совсем  предприЯтиЯ
не закрывает. Ћн не упускал случаЯ снизить рабочим заработок; он  проводил
законы, направленные на то, чтобы запретить забастовки и  вообще  всЯчески
ущемить рабочих, тогда как судьи  судили  их  за  организацию  заговора  и
старались истолковывать любой закон им во вред, даже в тех судебных делах,
когда у представителей законодательной власти  не  было  в  мыслЯх  как-то
запутать его. “паси Ѓоже,  чтобы  вы  тут  в  Ђмерике  дожили  до  чего-то
подобного, но если это произойдет, то дай вам Ѓог найти столь  же  простой
выход, как тот, что наконец удалось найти нам как  раз  в  дни,  когда  от
свободы осталось одно лишь название, а слово "справедливость"  можно  было
употреблЯть разве что в насмешку.
   Џродвижение ”онда к верховной власти прошло так гладко, так легко, и он
так безжалостно выколотил из пролетариата охоту бунтовать, что  совершенно
забыл об одном обстоЯтельстве - о существовании права голоса,  на  которое
ему было в высшей  степени  наплевать.  Џоскольку  результаты  голосованиЯ
можно было  без  труда  объЯвить  недействительными,  систему  голосованиЯ
народу оставили, и вот когда  вожди  пролетариата  перестали  призывать  к
забастовкам или иным формам сопротивлениЯ ”онду, которые при желании могли
быть истолкованы как попытка низвергнуть правительство, и  стали  убеждать
рабочих перейти к политическим действиЯм, тут-то лавина,  которой  суждено
было смыть ”онд с лица земли, и начала собиратьсЯ из  тоненьких  ручейков,
засочившихсЯ  вдруг  отовсюду.  ‘перва  они  стали  возникать  в  сельской
местности - так, ключи, пробивавшиесЯ из-под земли, -  потом  поЯвились  в
деревнЯх и стали  набирать  силу  и,  наконец,  вздувшись  и  соединившись
воедино, стремительным потоком  хлынули  по  улицам  города.  џ  не  стану
задерживатьсЯ, чтобы проследить его  путь,  -  это  займет  слишком  много
времени. ‘кажу лишь, что в один прекрасный  день,  совершенно  неожиданно,
когда ”онд чересчур уж грубо злоупотребил одной своей прерогативой, он был
этой  прерогативы  лишен  большинством  голосов.  Њожет  быть,  вам  будет
интересно узнать, что первыми восстали против ”онда служащие телеграфа,  и
что большинство избранных пролетариатом членов парламента силой  заставило
правительство  взЯть  на  себЯ  обЯзанности,  столь  нагло  узурпированные
”ондом. ‚след за этим возник вопрос  пересылки  мелких  и  скоропортЯщихсЯ
товарных отправлений...
   - ’очно! - раздалсЯ чей-то голос. - ‘рочнаЯ доставка! Џродолжайте!
   -  ...которые  отныне  передавались  в  ведение  почты,   -   продолжал
альтрурец. - ‚след за этим и вообще все перевозки по стране перешли в руки
правительства, которое хоть и считалось всегда непомерно продажным, но, по
сравнению  с  ”ондом,  выглЯдело  кристально   чистым.   ‡атем   неизбежно
последовала передача  в  общественное  владение  всех  рудников,  а  также
раздача земельных участков  тем,  кто  пожелает  занЯтьсЯ  землепашеством.
Ћднако ни пЯди земли не получили в частное владение  те,  кто  предполагал
использовать ее длЯ собственного удовольствиЯ или же собиралсЯ лишить всех
прочих возможности любоватьсЯ пейзажем. Џоскольку все торговые предприЯтиЯ
были захвачены ”ондом и  производство  потребительских  товаров,  а  также
продуктов питаниЯ контролировалось им, то длЯ того, чтобы передать все это
правительству, потребовалась одна-единственнаЯ поправка к закону.
   ”онд,  пренебрежительно  игнорировавший  первые   чреватые   опасностью
признаки сопротивлениЯ своей власти,  очнулсЯ  слишком  поздно.  Љогда  во
времЯ первых же очередных выборов он попыталсЯ отнЯть у пролетариев  право
голоса,  попытка  эта  -  по  вашему  образному  выражению  -  с   треском
провалилась. ‡а ”онд не голосовал никто, кроме нескольких их  главарей  да
горстки людишек, преданных ему по темноте или же корысти ради. ‚  какой-то
момент показалось, что он окажет народной воле вооруженное  сопротивление,
но,  к  счастью,  этот  момент  безумиЯ  быстро  миновал.  Ќаша   ќволюциЯ
совершилась без единой капли крови, и впервые на земле  поЯвилось  великое
политическое содружество - республика ЂльтруриЯ.
   †аль, что мне не хватит времени рассмотреть с вами некоторые любопытные
этапы преображениЯ нашего общества, где  прежде  каждый  норовил  жить  за
_счет_ другого, а теперь каждый живет _длЯ_ другого. ‚ речи, произнесенной
нашим первым альтрурским президентом при вступлении в должность, есть одно
удивительное  место,  где  новое  гражданское  сознание   сравниваетсЯ   с
бестелесным духом, отпущенным на  просторы  мира  иного,  не  обремененным
больше эгоистическими заботами и алчными  устремлениЯми  плоти.  Ќо,  быть
может, вы получите Ясное представление о  переменах,  происшедших  у  нас,
если Я скажу вам,  что  не  прошло  и  пЯти  лет  со  днЯ  падениЯ  старой
плутократической олигархии, как один  из  руководителей  системы  публично
возблагодарил Ѓога за то, что с ”ондом покончено навсегда. ‚ы поймете  всю
важность   сказанного,   если   припомните   заЯвлениЯ   некоторых   ваших
рабовладельцев,  сделанные  после  окончаниЯ  ѓражданской  войны,  -   они
говорили, что ни за что на свете не допустили бы восстановлениЯ рабства.
   Ќу вот теперь после вступлениЯ, которое получилось значительно длиннее,
чем Я хотел, как бы мне поЯсней и поточнее объЯснить вам, что представлЯет
собой ЂльтруриЯ - государство, из которого Я приехал к вам.
   - “ж, пожалуйста! - снова послышалсЯ гнусавый голос старого фермера.  -
Ђ то чего ради было и приходить. „а Я бы  гроша  ломаного  не  дал,  чтобы
выслушивать, через какие такие испытаниЯ вам пришлось пройти.  Ѓудто  сами
мы через такие не проходим. ‘лово в слово!
   ‚ толпе дружно захохотали, но альтрурец, по-видимому, не  нашел  в  его
словах ничего смешного.
   - —то ж, - снова заговорил он. - Џопытаюсь  рассказать  вам  как  можно
лучше, что представлЯет собой  ЂльтруриЯ,  но  прежде  всего  постарайтесь
выбросить из головы все сведениЯ  о  цивилизации,  которыми  на  основании
жизненного опыта она набита. Љакое-то времЯ стараЯ оболочка, оставшаЯсЯ от
”онда,  сохранЯлась,  и   мы   продолжали   жить   по   законам   прежнего
соперничающего, монополистического общества, даже после того,  как  законы
эти постепенно отмерли. џ хочу сказать, что мы  продолжали  жить  в  густо
населенных городах и, не щадЯ  сил,  производили  груды  товаров  моли  на
прокорм, без устали трудились, создаваЯ  никому  не  нужные  вещи,  просто
потому  что  привыкли  делать  их  на  продажу.  Љакое-то  времЯ  мы   еще
изготавливали по старой привычке всЯкую дребедень, выдаваемую за  предметы
первой необходимости,  но,  по  общему  признанию,  совершенно  никчемные.
‘ейчас Я приведу довольно характерный пример, чтобы всем стало понЯтно,  о
чем речь. ‚о времена конкуренции и монополии  пролетарии  шили  обувь  длЯ
пролетариев и длЯ пролетарских жен и дочерей,  котораЯ  на  вид  ничем  не
отличалась от прекрасной обуви  высшего  качества.  ’руда  на  пару  таких
туфель уходило столько же, сколько на  самую  высококачественную,  но  это
была всего  лишь  бутафориЯ.  ‘нашивались  они  за  неделю,  и,  поскольку
приходилось покупать новую пару чуть  ли  не  к  каждому  воскресенью,  их
прозвали...
   - ‚ыходные туфли... - вскричал старый  фермер.  -  ‡наю.  Њои  девчонки
покупают. Џолтинник за пару и то дорого.
   - Ќу так вот, - сказал альтрурец. -  ќто  была  не  обувь,  а  сплошное
надувательство, и  при  новой  системе,  после  того  как  это  открылось,
продолжать  подлог  стало  невозможно.  Ќачалось  расследование  аферы   с
выходными  туфлЯми,  и  выЯснилось,   что   принцип,   по   которому   они
изготавливались, лежал в основе половины нашей промышленности, и  половина
труда, затрачиваемого нами, тратилась на подобные изделиЯ. Ѓыла  проведена
грандиознаЯ реформа. Ќа весьма серьезном собрании  политико-экономов  всей
страны мы торжественно заЯвили, что принцип "выходной туфельки" в  будущем
недопустим, а тех, что всю жизнь создавали дрЯнную обувь...
   - „а, - сказал профессор, поднимаЯсь со своего  места  по  соседству  с
нами, - Я был бы  рад  узнать,  что  сталось  с  достойными  и  прилежными
ремесленниками,  которые  потерЯли  работу  в  результате   этого   взрыва
экономической добродетели?
   - Ћхотно отвечу, - сказал  альтрурец,  -  их  засадили  шить  настоЯщую
обувь, и, поскольку на то, чтобы  сшить  пару  добротных  туфель,  которые
прослужат год, требуетсЯ столько же времени, сколько на  то,  чтобы  сшить
пару дрЯнных, которые стопчутсЯ за одну неделю,  объем  работы  в  обувной
промышленности сразу же сильно сократилсЯ.
   - ‚ерно, - сказал профессор, - это  понЯтно.  -  Ђ  что  же  сталось  с
сапожниками?
   - Ћни  присоединились  к  огромной  армии  других  рабочих,  прЯмо  или
косвенно причастных к производству всЯкой дрЯни. ‚се эти сапожники -  а  с
ними и колодочники,  петельщики,  шнурочники  и  так  далее  -  больше  не
изнурЯли себЯ,  стоЯ  у  станка.  Ћдного  часа  хватало  там,  где  прежде
требовалось двенадцать, и у  людей,  управлЯющих  машинами,  высвободилось
достаточно времени, чтобы заниматьсЯ приЯтной  работой  в  поле,  -  никто
больше не ломает там спину от зари до зари, а  работает  столько,  сколько
позволЯет ему здоровье. “ нас было много возможностей потрудитьсЯ -  нужно
было приводить в порЯдок и всЯчески украшать целый континент;  нужно  было
изменить к лучшему климат; нужно было исправлЯть всю систему метеорологии.
Ќу и общественные работы давали занЯтие массам  людей,  освободившихсЯ  от
разъедающей душу необходимости трудитьсЯ над  изготовлением  подделок  под
что-то. џ могу дать вам лишь очень приблизительное представление о размахе
усовершенствований, предпринЯтых нами - осуществленных  и  осуществлЯемых.
“помЯну лишь  одно,  но  оно,  думаю,  будет  хорошей  иллюстрацией  нашей
деЯтельности. €з-за близости к полюсу юго-восточное побережье наше  каждую
зиму страдало от  антарктических  морозов,  но  первый  же  наш  президент
задумал отсечь от континента полуостров,  не  пропускавший  экваториальное
течение к нашим берегам. ђаботы начались еще при нем, хотЯ полностью  этот
кусок земли двадцать миль в ширину и девЯносто три  в  длину  был  отделен
только к  концу  первого  нашего  десЯтилетиЯ.  ‘  тех  пор  климат  всего
юго-восточного побережьЯ не уступает в мЯгкости странам ‘редиземноморьЯ.
   Ќо не только у создателей всЯкого рода подделок поЯвилось времЯ,  чтобы
занЯтьсЯ полезной и здоровой деЯтельностью; освободились длЯ общественного
полезного труда  и  люди,  прежде  трудившиесЯ  над  созданием  уродливых,
бессмысленных,  ненужных  вещиц.  ‚едь  по   количеству   этих   никчемных
уродцев...
   ’ут Я пропустил несколько слов, так как профессор нагнулсЯ и  прошептал
мне на ухо:
   - Ђ вот _это_ он у “ильЯма Њорриса позаимствовал. Џоверьте моему  слову
- этот человек обманщик. € никакой  он  не  альтрурец,  а  так,  пустомелЯ
какой-то.
   Џризнаюсь, мое сердце и раньше предчувствовало беду,  однако  Я  жестом
призвал профессора к тишине и снова сосредоточил на альтрурце -  если  это
действительно был альтрурец - все свое внимание.


        12

   - €так,  -  продолжал  альтрурец,  -  когда  раскрепощенный  труд  масс
перестал растрачиватьсЯ на создание фальшивых ценностей  и  сосредоточилсЯ
на свободном служении  истинным,  то,  как  естественное  следствие,  было
отринуто все безобразное, бессмысленное и пошлое,  и  народное  творчество
взЯло курс на красоту. € тут же,  по  закону  естества,  вещь  нужнаЯ,  на
совесть сработаннаЯ, стала получатьсЯ  прекрасней  на  вид.  Љогда-то  нам
недоставало времени,  чтобы  заботитьсЯ  о  красоте  вещей,  так  мы  были
переобременены, создаваЯ на продажу всЯких ненужных уродцев, теперь  же  у
нас оказалось времени, хоть отбавлЯй, и между различными ремеслами,  между
людьми  разных  профессий  начала  возникать  дружескаЯ   конкуренциЯ,   в
результате чего вещи стали делать изЯщней, уделЯЯ красоте никак не  меньше
вниманиЯ, чем добротности. •удожник, гений, всего  себЯ  отдающий  любимой
работе, больше никого не удивлЯл, и каждый в  меру  своих  способностей  и
призваниЯ старалсЯ от него не отставать. Њы вернули себе  радость  творить
красоту - великое благо, дарованное господом своим любЯщим  труд  детЯм  и
утраченное нами в страшные годы нужды и алчности. џ уверен, что среди моих
слушателей нет ни одного рабочего человека, который не испытал бы хоть раз
это божественное наслаждение; он с  восторгом  познавал  бы  его  снова  и
снова, будь у него на то времЯ. —то ж, теперь времЯ у нас  поЯвилось.  …го
дала нам ќволюциЯ, и отныне во всей Ђльтрурии ни  одной  борозды  не  было
проложено, ни одной травинки скошено, ни одного удара  молотком  по  стене
дома или борту  кораблЯ  сделано,  ни  одного  стежка  прошито,  ни  камнЯ
положено, ни строчки написано, ни страницы напечатано, ни храма возведено,
ни машины построено без того, чтобы люди не подумали о красоте, равно  как
о пользе.
   Љак только мы освободились от  необходимости  обкрадывать  друг  друга,
выЯснилось,  что  торопитьсЯ  нам  некуда.  •орошей  работы  впопыхах   не
сделаешь, и одним из первых шагов ќволюции был отказ  от  скорых  поездов,
которые денно и нощно носились  по  всему  континенту  лишь  затем,  чтобы
какой-то один человек мог догнать какого-то другого или поскорей  приехать
куда-то, чтобы продать что-то дешевле других, или кого-то  обставить,  или
как-то обогатитьсЯ за счет чьих-то потерь. „евЯть  десЯтых  всех  железных
дорог, которые в былые времена конкурировали не на  жизнь,  а  на  смерть,
разорЯЯ одна другую, а затем, перейдЯ в руки  ”онда,  объединились,  чтобы
общими усилиЯми угнетать и  обирать  народ,  теперь  оказались  не  нужны.
‘одружество эксплуатирует несколько линий, нужных длЯ перевозки материалов
и распределениЯ готовой продукции, поездок  по  государственным  делам,  а
также в увеселительных целЯх; железные же дороги, которые  строили,  чтобы
вложить капитал, или  прокладывали  параллельно  какой-то  другой  дороге,
чтобы, как говоритсЯ, "подложить  кому-то  свинью",  чтобы  сделать  более
выгодной разработку недр или чтобы вздуть цены на  землю  в  этом  районе,
остались без поддержки и быстро пришли в  упадок;  рельсы,  сковавшие  как
кандалами  ландшафт,  убирались,  чтобы  не  портили  вида;   по   насыпЯм
прокладывались  шоссе,  свЯзывавшие  соседние  округа,  или   же   природа
отвоевывала  их  себе,  топЯ  в  цветах  и  в   бурьЯне   следы   прежнего
надругательства. Ѓезобразные  города,  созданные,  подобно  ”ранкенштейну,
чьей-то злой волей, неодушевленные  и  никого  не  воодушевлЯющие,  быстро
превращались в руины. —астично правительство  использовало  эти  развалины
длЯ постройки домов в деревнЯх, где живет большинство  альтрурцев  теперь,
но города обычно  строились  из  материалов  таких  недоброкачественных  и
неприглЯдных, что было сочтено за лучшее просто сжигать их. ’аким  образом
места их нахождениЯ очищались и заодно стирались все следы.
   Џри старых эгоистических порЯдках, у нас, конечно,  развелось  огромное
количество крупных городов, которые продолжали расти и жиреть за счет села
как злокачественнаЯ опухоль, поддерживаЯ свою жизнь все новыми  вливаниЯми
взЯтой оттуда  крови.  “  нас  было  несколько  городов  с  полумиллионным
населением, и, по крайней мере, в одном жило даже больше  миллиона;  ну  и
потом было десЯтка два с населением в сто и более  тысЯч.  Њы  были  очень
горды и даже похвалЯлись  ими  как  доказательством  нашего  беспримерного
процветаниЯ, хотЯ  на  самом  деле  они  были  просто-напросто  скоплением
миллионеров и жалкого люда, кормившего их и бывшего у них на посылках. Џри
поверхностном рассмотрении жизнь в этих городах, безусловно, била  ключом,
но большинство  крупных  и  мелких  предпринимателей  кончали  разорением,
прибыль же обЯзательно оседала  в  кармане  миллионера.  Њиллионеры  и  их
паразиты жили бок о бок, богатые обирали  бедных,  а  бедные  обворовывали
богатых и, при случае, норовили втравить  их  в  невыгодную  сделку:  надо
считать, что ”онд рухнул и ‘одружество смогло укрепитьсЯ именно  благодарЯ
невыносимым условиЯм, создавшимсЯ в городах.
   Ќе   успела   ќволюциЯ   укрепитьсЯ,   как    эти    конкурирующие    и
монополистические центры людского скоплениЯ начали хиреть. ‚ свете  нового
порЯдка сразу стало очевидно, что города  эти  непригодны  длЯ  проживаниЯ
людей, независимо от того, живут ли они в роскошных палатах со  множеством
ходов и переходов, где богатые могут отгородитьсЯ от прочего человечества,
или же в городских трущобах, десЯти-, а то и  двенадцатиэтажных  громадах,
рассадниках порока и болезней, где в тесноте и голоде ютитсЯ беднота.
   ђасскажи Я вам об устройстве городов нашей эгоистической  эры,  о  том,
как с самого начала одна ошибка  следовала  за  другой  и  всЯкаЯ  попытка
исправить изъЯн вела все к  новым  неудачам,  вы  бы  у  менЯ  смеЯлись  и
плакали. Њы дали им обратитьсЯ в руины без малейшего промедлениЯ,  и  мест
их расположениЯ даже сейчас, по прошествии столетий, сторонимсЯ, как чумы,
и путешественников официально предостерегают держатьсЯ  от  них  подальше.
‹ютые звери и Ядовитые змеи прЯчутсЯ там, где  раньше  обитали  роскошь  и
нищета, теперь нам неведомые. Ћднако мы сохранили уголок одного из старых,
наименее запакощенных городов таким, каким он был в дни своего расцвета, и
теперь длЯ научных исследователей старины - это  редкий  экспонат,  а  длЯ
моралистов - поучительный пример.  Ћткрыт  длЯ  обозрениЯ  отрезок  улицы,
обнажены даже фундаменты домов, вы видите грЯзные  канализационные  трубы,
по которым когда-то нечистоты сбегали в клоаки, многократно перегороженные
фильтрами,  чтобы  задержать  распространение   Ядовитых   газов.   ‚идите
проложенные под мостовой каналы, по которым катились мутные отвратительные
волны, а рЯдом  путаницу  газовых  и  водопроводных  труб,  труб  парового
отоплениЯ, телеграфных и электрических проводов и металлических  поручней.
‚се это сделано кое-как, на  скорую  руку,  какие-то  механизмы,  какие-то
приспособлениЯ, предназначенные лишь  длЯ  того,  чтобы  что-то  починить,
временно подправить, только бы не думать  о  главном  -  о  недопустимости
таких городов.
   ‘ейчас в Ђльтрурии нет городов в вашем понимании этого слова,  но  есть
столицы - одна на каждый район и одна главнаЯ  -  на  все  ‘одружество.  ‚
столицах сосредоточено  управление  всеми  общественными  делами  -  этому
обучаетсЯ  каждый  гражданин  Ђльтрурии.  ’ам  же   находЯтсЯ   резиденции
правительственных чиновников, которые все, независимо от ранга,  сменЯютсЯ
ежегодно. ѓосударственный пост не приносит больше  почестей  или  доходов,
чем любаЯ другаЯ работа, поскольку у нас полное экономическое равенство и,
следовательно, нет места честолюбию,  нет  возможности  одному  гражданину
выделитьсЯ среди остальных. Ќо раз уж столицы ЯвлЯютсЯ  также  средоточием
всех видов искусства, заботу о которых мы  ставим  на  первое  место,  там
часто можно встретить поэтов, актеров, художников, скульпторов, музыкантов
и архитекторов. Њы считаем,  что  в  людЯх  искусства,  которые  как-никак
ЯвлЯютсЯ творцами, больше чем в ком бы то ни было чувствуетсЯ искра божьЯ,
и потому стараемсЯ, чтобы наша промышленнаЯ жизнь  отвечала  их  запросам.
„аже когда человек искусства занЯт на полевых  работах  или  в  цехе,  что
обЯзательно длЯ всех, мы приглЯдываемсЯ и  выЯснЯем,  что  по  душе  людЯм
такого склада; что же касаетсЯ труда добровольного, тут им предоставлЯетсЯ
полнаЯ свобода. ’ут уж каждый сам выбирает, что ему делать и когда,  да  и
вообще делать ли что-нибудь. ‚ столицах  находЯтсЯ  университеты,  театры,
картинные галереи, музеи, соборы, оранжереи, лаборатории - все, что  нужно
длЯ  развитиЯ  любого  вида  искусства   и   науки.   ’ам   же   находЯтсЯ
правительственные зданиЯ, и в каждой постройке чувствуетсЯ стремление  как
к красоте, так и к удобству. Ќаши столицы так же чисты, покойны  и  хороши
длЯ здоровьЯ, как  любое  село,  и  достигаетсЯ  это  очень  просто  -  мы
полностью отказались от лошадей. ‚стретив на улице это животное, каждый из
нас  удивилсЯ  бы  не  менее,  чем   столкнувшись   с   плезиозавром   или
птеродактилем. ‚се  движение  в  столицах  -  как  по  делу,  так  и  ради
развлечениЯ   -   осуществлЯетсЯ   посредством    электричества.    ‘корые
электрические поезда  соединЯют  районные  столицы  с  деревнЯми,  которые
разбегаютсЯ от них во все стороны. ќти экспрессы несутсЯ со скоростью  сто
пЯтьдесЯт миль в час, что дает возможность художнику,  ученому,  писателю,
живущему в самой отдаленной деревушке, посещать столицу хоть каждый  день,
отработав свои обЯзательные часы - это в тех случаЯх, когда  он  не  живет
там постоЯнно по долгу общественной службы. Ђ при желании он может прожить
в столице и неделю и две, а потом отработать это времЯ, трудЯсь  по  шесть
часов в день вместо трех. ЏринимаЯ во внимание чьи-то неоспоримые  заслуги
или  желаЯ  предоставить  кому-то  возможность  закончить   свою   работу,
требующую бесперебойного труда, местные власти могут поставить  вопрос  на
голосование и освободить его  на  какой-то  срок  от  всЯких  обЯзательных
занЯтий. Ћднако обычно люди искусства у нас предпочитают не  обращатьсЯ  с
подобными просьбами, а соблюдают  установленный  порЯдок  -  это  дает  им
возможность исполнЯть обЯзательные работы, а заодно получать нужный моцион
и постоЯнно перемежать свою деЯтельность, живЯ в непосредственной близости
от столицы.
   Њы считаем, что деревушки, которыми окружены столицы, следует соединЯть
между собой только хорошими проселочными дорогами, зато  этими  проселками
все районы буквально исчерчены. ‚ деревнЯх по большей  части  живут  люди,
предпочитающие сельскую жизнь и сельское хозЯйство, но в Ђльтрурии врЯд ли
можно сказать о человеке, что он  фермер,  а  вон  тот  -  не  фермер.  Њы
избегаем различать людей по специальностЯм; мы не говорим:  поэт  такой-то
или сапожник  имЯрек,  потому  что  вполне  возможно,  что  поэт  трудовую
повинность выполнЯет как сапожник, работаЯ  же  по  своему  выбору,  пишет
прекрасные стихи. Ќо если существует у нас род занЯтий, который почитаетсЯ
превыше всех других, то  это  земледелие  -  им  занимаемсЯ  мы  все,  без
исключениЯ. Њы верим, что, если этот труд выполнЯетсЯ не из-под палки и не
корысти  ради,  он,  как  никакой  другой,  приближает  человека  к  Ѓогу,
переполнЯЯ его чувством благодарности за все дарованные ему щедроты.  ќтот
труд не только пробуждает в человеке врожденное  благочестие,  он  внушает
любовь к тому клочку земли, который  человек  обрабатывает,  и  тем  самым
усиливает его  любовь  к  отчему  дому.  Ћтчий  дом  -  это  основа  основ
альтрурского строЯ, и мы не одобрЯем, если люди покидают  свой  дом  часто
или надолго. ‚ эпоху конкуренции и монополии полжизни у людей  уходило  на
разъезды по всему  континенту;  семьи  в  погоне  за  удачей  распадались;
постоЯнно кто-то где-то гостил или принимал гостей у себЯ. Џоловина дохода
тех железных дорог, которым мы дали прийти в  упадок,  поступала  от  этих
беспрестанных метаний. Ђ теперь человек рождаетсЯ, живет и умирает в кругу
своих  родных,  и  мы  вновь  понЯли,  что   такое   дружба,   что   такое
добрососедство  -  понЯтиЯ,  которыми  был  освЯщен  золотой  век   первой
христианской республики. …жегодно в  день  ќволюции  жители  всех  районов
съезжаютсЯ в свою районную столицу; каждые четыре  года  посещают  столицу
нашей страны. Ћпасность, что наш патриотизм может пойти на убыль,  нам  не
грозит: наша страна - нам мать, и мы нежно любим ее, как никто  и  никогда
не сможет любить мачеху, а ведь именно мачехой ЯвлЯетсЯ длЯ своих  граждан
страна, где царЯт конкуренциЯ и монополиЯ.
   џ прыгаю с одной характерной черты нашей  системы  на  другую  по  мере
того, как они приходЯт мне на ум. …сли кого-то из  вас  интересуют  другие
аспекты, пожалуйста, задавайте мне  вопросы  -  Я  с  радостью  постараюсь
ответить на них как можно лучше. “  нас,  конечно,  -  альтрурец  помолчал
немного в ожидании возможных вопросов, но, не дождавшись, продолжал, - нет
денег в вашем понимании. Џоскольку страной управлЯет весь народ, никто  не
работает на другого и,  следовательно,  никто  никому  ничего  не  платит.
Љаждый выполнЯет свою долю труда и получает свою долю продуктов, одежды  и
жилье, ничем не отличающиесЯ от того, что имеют  другие.  …сли  вы  можете
представить себе справедливость и непредвзЯтость, характерные длЯ  дружной
семьи,  вам  должна  быть  понЯтна  общественнаЯ  и  экономическаЯ   жизнь
Ђльтрурии. …сли уж на то пошло, мы скорее семьЯ,  чем  государство,  вроде
вас.
   Љонечно,  нам  легче,   благодарЯ   нашему   обособленному   островному
положению, хотЯ, как мне кажетсЯ, ваши обстоЯтельства не хуже. Џравда,  мы
вполне независимы - в этом отношении большинству европейских стран до  нас
далеко  -  наши  природные  богатства  обеспечивают  нам  любые  жизненные
удобства и удовлетворЯют все нужды. Њы не торгуем с эгоистическим миром  -
так у нас называетсЯ внешний мир, - и, по-моему,  Я  -  первый  альтрурец,
прибывший в чужую страну открыто, не скрываЯ своей  национальности,  хотЯ,
конечно, у нас есть эмиссары, постоЯнно живущие за границей incognito  [не
выдаваЯ своей личности (лат.)].
   Ќадеюсь, Я никого не обижу, сказав, что  они  очень  тоскуют  вдали  от
родины и рассматривают подобные командировки как ссылку, а их донесениЯ об
эгоистическом мире с его войнами, банкротствами, внутренними  потрЯсениЯми
и социальными  неурЯдицами  едва  ли  могут  вызвать  у  нас  недовольство
собственными порЯдками. …ще до  ќволюции  подстрекаемые  желанием  узнать,
какаЯ сила толкает вас вперед, к прогрессу, мы тщательно изучили все  ваши
изобретениЯ и открытиЯ, но в конце концов  отказались  от  большинства  из
них, как от бесполезных или малопригодных. Ќо бывает,  что  мы  пользуемсЯ
плодами ваших успехов  в  науке,  потому  что  страстно  заинтересованы  в
познании Явных и тайных законов природы, которым подчинЯетсЯ  жизнь  людей
на земле. Ѓывает, что наш эмиссар возвращаетсЯ с некоторой суммой денег  и
объЯснЯет  студентам  государственного  университета  процессы,  благодарЯ
которым их можно выиграть или потерЯть, и однажды раздались  даже  голоса,
что, мол, хорошо бы ввести деньги и у нас - не длЯ  того,  конечно,  чтобы
пользоватьсЯ ими, как это принЯто у вас, а в  качестве  фишек  в  азартных
играх. Ћднако затею эту сочли чреватой опасностью и потому отвергли.
   Ќичто так не веселит и  не  удивлЯет  наш  народ,  как  рассказы  наших
эмиссаров о менЯющихсЯ модах во внешнем мире и о том, как порой из любви к
одежде человек губит душу  и  тело.  “  нас  одежда,  мужскаЯ  и  женскаЯ,
создаетсЯ по  античным  образцам  -  идеалу  удобства  и  красоты;  всЯкие
финтифлюшки и выкрутасы воспринимаютсЯ как пошлость  и  тщеславие.  Џлатье
должно быть простого покроЯ и хорошо сшито. Њы не  знаем  -  дешево  стоит
вещь или дорого, а  только,  легко  ее  достать  или  трудно,  и  те,  что
достаютсЯ с трудом, запрещены как недопустимое расточительство и глупость.
ѓосударство строит длЯ своих  граждан  жилища,  которые  также  отличаютсЯ
классической  простотой,  однако  неизменно  красивы  и  удобны.   Ђ   вот
общественные зданиЯ строЯтсЯ с большим размахом и неиссЯкаемой  фантазией,
всем нам на радость.
   - ‚от уж поистине старые песни на новый лад. “знаете? "“топиЯ",  "ЌоваЯ
Ђтлантида" и "ѓород ‘олнца", - прошептал профессор, наклонЯЯсь через  менЯ
к банкиру. - „а это же мошенник какой-то, и к тому же неумелый.
   - Ђ вы выведите его на чистую воду, когда он кончит,  -  также  шепотом
посоветовал ему банкир.
   Ќо профессор не пожелал ждать. Ћн поднЯлсЯ на ноги и спросил:
   - Њожно Я задам вопрос господину из Ђльтрурии?
   - ђазумеетсЯ, - любезно ответил альтрурец.
   - ’олько покороче! - вклинилсЯ нетерпеливый голос ђубена  Љэмпа.  -  Њы
пришли сюда не за тем, чтобы слушать ваши вопросы.
   Џрофессор с презрительной миной отвернулсЯ от него.
   - џ полагаю, - обратилсЯ он снова  к  альтрурцу,  -  что  представители
внешнего мира посещают иногда и вас, не только вы посылаете  их  в  другие
страны?
   - „а! Ѓывает, что  люди,  потерпевшие  кораблекрушение,  добираютсЯ  до
наших берегов, ну и корабли, сбившиесЯ с курса, заходЯт в  наши  порты  за
водой и провизией.
   - € как им нравитсЯ ваша система?
   - „умаю, лучше всего  Я  отвечу  на  ваш  вопрос,  если  скажу,  что  в
большинстве своем они отказываютсЯ покидать нас.
   - Ќу точь-в-точь Ѓэкон! - воскликнул профессор.
   - ‚ "Ќовой Ђтлантиде", вы хотите сказать? - парировал альтрурец. -  „а,
это просто поразительно, как хорошо Ѓэкон в этой книге и сэр ’омас  Њор  в
своей  "“топии"  предугадали  некоторые   стадии   нашей   цивилизации   и
государственного устройства.
   - Џожалуй, тут очко в его пользу, а, профессор? - прошептал  банкир  со
смешком.
   - Ќо все эти вдохновенные провидцы, - продолжал альтрурец,  после  того
как профессор хмуро опустилсЯ на свое место, выжидаЯ, когда у  него  снова
поЯвитсЯ повод  куснуть  лектора,  -  предвидевшие  нас,  в  своих  мечтах
создавали  в  воображении  идеальные   государства   без   учета   уроков,
преподанных прежней жизнью  в  условиЯх  конкуренции.  Ћднако,  говорЯ  об
Ђльтрурии, Я подумал, что  вас,  американцев,  должен  заинтересовать  тот
факт, что наша сегоднЯшнЯЯ экономика сложилась на  основе  условий,  точно
соответствующих тем, в которых в настоЯщее времЯ живете вы.  џ  понадеЯлсЯ
даже, что, оценив это разностороннее сходство, не увидите ли вы в  Ђмерике
предвестницу новой Ђльтрурии. џ понимаю, что некоторым из вас мои рассказы
о нашей стране могут показатьсЯ столь  же  необоснованными,  как  сказочка
Њора о другой стране, где люди делили все поровну,  по-братски  и  жили  в
мире и согласии - весь народ, как одна семьЯ. Ќо  почему  бы  одной  части
этой легенды не сбытьсЯ в нашем государственном устройстве - ведь  сбылась
же другаЯ в вашем? Љогда сэр ’омас Њор писал свою книгу, он  с  омерзением
отметил вопиющую несправедливость того,  что  в  Ђнглии  вешают  людей  за
мелкие кражи; во вступлении он устами своих героев порицает убиение  людей
за любую форму воровства. ’еперь у вас никого больше не казнЯт за кражу, и
вы с не меньшим омерзением, чем сэр ’омас Њор, вспоминаете  этот  жестокий
закон, пришедший когда-то с вашей старой родины - Ђнглии. —то же  касаетсЯ
нас, людей, воплотивших в жизнь утопическую мечту братства и равенства, то
мы с таким же отвращением оглЯдываемсЯ на государство, где  когда-то  одни
были богаты, а другие бедны, одни  образованны,  а  другие  невежественны,
одни вознесены, а другие унижены, и  где  крестьЯнин,  сколько  бы  он  ни
трудилсЯ, часто не мог обеспечить семью достаточным количеством продуктов,
а они тем временем расточались почем зрЯ разгулЯвшимисЯ  богатеЯми.  ’акое
государство вызывает у нас ужас не меньший, чем у вас страна,  где  вешают
человека, стащившего буханку хлеба.
   Ќо мы не сожалеем, что нам пришлось  испытать  на  себе  конкуренцию  и
монополию. Ћни научили нас кое-чему в области управлениЯ  промышленностью.
€зобретениЯ, дающие  экономию  в  труде,  которые  ”онд,  не  задумываЯсь,
использовал в своих корыстных целЯх, были нами возрождены и  употреблЯютсЯ
теперь по назначению, то есть так, как было задумано их  изобретателЯми  и
’ворцом этих изобретателей. Џередача промышленности  в  руки  государства,
предпринЯтаЯ ”ондом в своих интересах, сослужила нам  хорошую  службу.  Њы
пустили большие фабрики и  заводы,  заботЯсь  о  рабочих,  которых  хотели
оградить от пагубного воздействиЯ одиночества. Ќо наши фабрики и заводы не
только благотворны, они прекрасны. Ћни прЯмо как  храмы,  да  они  и  есть
храмы, олицетворЯющие согласие между высшим началом и  человеком,  которое
находит выражение в добросовестной и умелой работе мастера. €х возводЯт  в
тенистых рощах на берегу рек, которые  и  ЯвлЯютсЯ  длЯ  них  единственным
источником энергии - поскольку мы  совсем  отказались  от  пара,  памЯтуЯ,
сколько свЯзано с его использованием неприЯтностей и длЯ глаз и длЯ слуха.
Ќаша  жизнь  так  незамысловата  и   наши   запросы   так   скромны,   что
примитивнейший труд  мог  бы  легко  удовлетворить  наши  потребности,  но
машиннаЯ работа отличаетсЯ  такой  четкостью,  такой  законченностью,  что
большинство станков мы все же сохранили. ’олько  машины,  бывшие  когда-то
врагами и повелителЯми рабочих, стали теперь их друзьЯми и  слугами.  …сли
же кто-нибудь захочет делать работу сам, своими руками, государство  купит
всю его продукцию по той же цене, по какой он продает плоды  коллективного
труда.   ’аким   образом   каждому   предоставлЯетсЯ   право    оставатьсЯ
индивидуумом.
   ‘ельскохозЯйственные работы - равно как и работа на фабриках и  заводах
- производЯтсЯ артелЯми рабочих, и в наших лесах и полЯх  человек  никогда
не бывает одинок, что - насколько Я понимаю - нередко  приводит  у  вас  к
утрате рассудка. —еловеку вредно одиночество -  вот  первое,  что  подумал
’ворец, поглЯдев на него, и мы этого правила  придерживаемсЯ.  ‚  принципе
семьЯ стоит у нас особнЯком, и никто не имеет права совать нос в ее  дела,
но потребность в общении так  сильно  развита  у  нас,  что  нам  нравитсЯ
обедать вместе в больших столовых, кроме того, мы  постоЯнно  встречаемсЯ,
чтобы поговорить об эстетике и искусстве. Њожет, мы и не читаем так много,
как вы, собственно, сами мы читаем  только  литературу  по  специальности,
книги же, дающие общее развитие или просто развлекательные, обычно  читают
искусные чтецы большому числу слушателей. “  нас  не  бывае